Не успел испугаться, как уже можно радоваться; не успел обнадежиться, как уже хочется приуныть; не успел раздражиться, как уже что-то рассмешило; пришел унижаться, а уже можно гордиться; пришел разговориться, но нужно молчать и в испуге прижался язык за зубами, как боец прижимается к земле за слишком маленькой для него загородкой; хотел унизить, но вдруг увидел силу, и возблагодарил Бога - почему-то Аллаха - что не успел ничего сделать, всего лишь презрительно полуотвернулся, но это можно замазать, сделав вид, что в той стороне меня что-то заинтересовало, хотя там всего лишь серая мертвая стена. Не успел начать, а уже надо быстро кончить и бежать; не успелось начаться писаться, как уже все кончилось, сижу в тишине разочарованный, вдруг в почтовый ящик со стуком падает письмо - с очень неприятным известием.
..."Раз, два, три..." - все уже на счёте "пять, шесть", а я еще на "два, три". Вдруг на новом обороте я совпал со счетом - и я обрадовался, прошлое забыто, его никто не заметил, а вон те двое-трое, смотрю, начали отставать! - но вот я уже опять сбился...; из восьми счетов семь огорчаюсь и пугаюсь и один радуюсь. А никому эта чертова зарядка не нужна, а тем более ты в этой зарядке - чего трепетать конечностями и волноваться? "Но не стоять же..." - "Улыбайся и передразнивай!"
__
...Мещанствуем, да ещё так неумело, что всё приходится по три раза переделывать - это уже тоскливый кошмар.
Льют злые дожди, стекают по лицу - не обращаю внимания, остаюсь добрым. Иду мимо добрых диванов и кресел - не обращаю внимания, остаюсь сильным.
"Живет" - подумал добрый о злом с завистью, глядя как тот пожирает других и сам пожираем другими - "а я вот в прострации".
...А больному легко быть добрым, потому что его слабость становится законной.
... "Ломать - не строить" - легко быть злому сильным.
...Злость - как проказа, слабость - как слепота. "Хороший был мальчик и вдруг - заболел! Попал и он в эту свирепую эпидемию!" ...Сослепу ударился, от слабости спотыкнулся, от беспечности простудился - и чертыхнулся. Чего-то испугался, убежал домой - и давай ругаться...
__
Цветок. Ответ.
И вот белый листок с ее ответом получен, он блистает в моей руке изгибается и издает шикарные звуки. На нем нет ни единого пятнышка; в словах нет единой заминки, все фразы благоухают, как только что срезанные цветы. И среди них есть главный цветок, настоящий король красоты...
Цветок. Диван.
Она ушла. И в этой комнате ее нет и в этой...: в той ей подавно было делать нечего. Но вот здесь на диване цветок - прекрасный, совсем свежий... А ведь она хотела уйти три дня назад...
Диван. Ответ.
"У кого диван, у того прочное материальное положение, казалось бы, не сдвинешь, не сшибешь, но вот являются эти с пистолетом и бульдозером и говорят "убирайся" и на ответ дают всего два дня. Я так и упал на диван..."
__
А я всё смеюсь, смеюсь бессердечно и некрасиво как-то. Мол, меня не обманут...
Лилипутам тепло и уютно, а Гулливер умирает, срочно превращаясь в лилипута с миллионом лиц - это похоже на разбитое зеркало...
Остается ждать: чего невозможно достичь в один ход возможно сделать в три хода, чего невозможно в три, возможно в семь и так далее. "Я ничего не скрываю и ничего не форсирую"...
Но все они священники, пусть однокрылые, но самолеты. И со священниками надо быть сильным в слове ...Христос был простой плотник, а то бы нашел и двенадцать священников...
...Все так слепы и активны, что топчут друг друга.