В Товарково, на улице "Третье общество", из тридцати домов, в которых проживало более ста пятидесяти человек, осталось два дома, в которых проживало три человека.
Поезда южного направления, на железнодорожной станции больше не останавливались.
Из двадцати тысяч человек, проживавших в семидесятых годах прошлого столетия, в посёлке осталось не полных пять.
Колхоз обанкротился ещё в 1993, а из 15 фермеров, на "плаву" осталось два. И это на чернозёмах!
Только кладбище на окраине села стало таким огромным...
Убрав вокруг могилки отца, в очередной раз пытались убедить мать Лиды поехать жить к ним, а если не хочет, то переехать в сестре Лиды - Тоне в город Тулу.
Однако мать категорически отказалась переезжать. А ведь её уже за семьдесят. Зимой нужно топить печь, носить в горку воду из колодца...
Но все доводы были для неё бесполезны.
- Отца одного, - повторяла она, - я здесь не оставлю!
Тоня с мужем Юрием недавно переехали в Тулу из Сумгаита, успев до совершившихся там событий.
Проживали они в трехкомнатной малогабаритной квартире дружно. Племянники Владик, Вика и Оля, громкими криками радости встретили Виноградовых.
Самогонка, выпитая за ужином, "развязала" Юре язык. Он, обильно сдабривая свой рассказ словами - "русские все дураки и я", "ну ты понимаешь", "а ты говоришь" - он начал свой бесконечный рассказ:
-Вот я в очередной раз поехал в Гусь-Хрустальный, где людям выдавали зарплату изделиями завода. Там за водку и продукты я приобретал хрусталь, который в огромных чемоданах привозил в Тулу и здесь продавал.
Как вспомню этот период времени, так поясница и руки начинают сильно болеть.
На вырученные деньги я опять покупал водку и обменивал её на приватизационные чеки.
Совсем, как адвокат Неугодин у них в городе, - подумал Володя. Тот смог потом чеки выгодно перепродать и купил себе новую квартиру и машину.
А рассказ Юры набирал скорость, словно поток с высокой горы:
-Ты понимаешь, я стал работать заместителем генерального директора завода.
Мы, русские, все дураки, умеем работать, но не умеем выгодно торговать!
А ты говоришь!
Я создал ЗАО "Русь", нахожу покупателей, перепродаю изделия.
А ты говоришь!
Да, я обкрадываю завод!
Ты понимаешь! А что остаётся делать? Жить то надо как-то!
На следующий день, Лида навестила своих родственников в городе Богородицке и узнала, что её двоюродная сестра, которая вышла замуж за своего друга детства Трегудова, два года прожила вместе с ним в Германии, где служил её Володя.
Теперь они проживают на Украине в городе Белая Церковь.
8
Эдик Штейнберг распечатал бандероль, присланную ему Виноградовым.
В ней была книга Р.К.Баландина и С.С.Миронова. Эрик стал делать из этой книги выписки:
"В тридцатых годах СССР добилась больших экономических успехов. Это стало возможным благодаря трудовому героизму всех народов огромной страны. И сколько бы высокооплачиваемые псевдоисторики не писали о подневольном труде, репрессиях в тот период, чудовищном подавлении свободы личности, народы России в данный период понимали главное.
Героизм не может быть подневольным, трудовой подъём не может быть по приказу начальства.
Массовый террор?
Он никогда не укреплял государство, он лишь возбуждает тайную ненависть к существующему строю.
Те, кто утверждает обратное, прекрасно знает, что такое страх, что такое лицемерие, а что такое высоко оплаченный подбор материала необходимый властителям в текущий момент.
Но подобные лицемеры знают плохо, что такое подвиг, самоотверженность, энтузиазм, любовь к родине.
Полуправда не может быть истиной. Ведь даже маленькая частичка лжи может исказить правду, что она станет опасней и страшнее откровенной лжи"!
Поднявшись со стула, Эрик подошел к книжному шкафу, достал книгу с потёртой обложкой, вслух стал читать отмеченный им абзац:
-Отвечая на вопросы государственного обвинителя Вышинского, Радек признал, что новая программа Троцкого полагала реставрацию капитализма в стране и помощь в этом иностранных государств.
Радек пояснял, что раньше перед ними стоял вопрос так, что мы держимся за власть потому, что мы убеждены, что сможем обеспечить страну.
Теперь мы должны драться за то, чтобы здесь господствовал иностранный капитал, который приберёт нас раньше, чем даст нам власть".
Эрик подумал, что эти слова Радека оправдываются в России спустя семьдесят лет.