Виноградов, как и на прежней работа, вел себя с гражданами и товарищами по службе предельно вежливо. Всех посетителей, называл по имени отчеству и на "вы". Он не заискивал перед начальниками, близко не сближался с оперативными уполномоченными уголовного розыска УВД.
Только с теми, с кем стал равным, обращался на "ты".
Это позволяло ему не выслушивать "соболезнования" по поводу смены должности и не разъяснять причину перехода на рядовую должность опера.
Однако, у Володи не уходила обида на бывших начальников. "Бросили" в огонь, не оказывая при этом минимальную поддержку, а потом, просто вытерли об него ноги. Недовольство собой унижает, "сжигает" изнутри, иссушает душу.
Виноградов считал и себя виноватым во всем случившемся. Наверное, была возможность работать лучше?
Хотя вопрос о выведении его в резерв кадров, был предрешен.
Все, что не делается, делается к лучшему.
Такую аксиому, Володя вывел для себя и с того дня, и поставил для себя цели:
- Делать больше, чем запланировал.
- Делать лучше, чем делали до него.
- Не говорить, что знаешь, как исполнить задание лучше других.
- Не бояться учиться у более опытных.
- Не интересоваться, что и как делали другие, если они сами не захотят поделиться своей информацией.
- Не сохранять в памяти информацию, которая не приносит пользу в работе.
- Просчитывать перспективу своих действий для достижения цели и в процессе течения времени, корректировать их.
Главное, что понял Володя, нужно самому быть убежденным в том, что при любых, самых плохих обстоятельствах, пусть даже сейчас тебе очень тяжело и кажется, что нет выхода их создавшегося положения, дальше, пусть в туманной перспективе, обязательно будет лучше. А иначе с ним, Володей и быть не может!
Виноградов считал, что именно вера к любимой женщине, к Родине, своему делу, помогает ему преодолевать трудности.
Володя открыто никогда не высказывал другим эту свою веру.
Но в глубине души, он отдавал себе отчет, что-то Высшее, которое ведет каждого человека, хорошего или плохого, помогает ему.
Нет, это не заранее предписанное судьбой, ты сам можешь исправить свои ошибки, можешь наоборот, усугубить их.
Ангел ли, или еще кто, хранит тебя и твою душу, оберегает тебя от ошибок, несчастий, боли...
А может все проще, именно вера в светлое, чистое, самое дорогое, назовем ли это богом, земной женщиной, своей душой, и ведет нас по жизни?
Служба шла своим чередом, дежурства, раскрытие многочисленных преступлений, рейды по квартирам-сборищам, оперативные мероприятия, контрольные встречи с агентурой оперов районных отделов внутренних дел.
И опять, работа по четырнадцать часов, но теперь, частые командировки в районы.
Лида, не знала специфики работы мужа, то, что раньше делали исполнители, Володя теперь делал сам. Он не показывал вида, что ему морально было трудно перестроится от руководства большим коллективом к исполнению узкой
задачи, работе с агентурой для раскрытия конкретного преступления.
Лида никогда не говорила мужу о том, что ей стало намного трудней решать семейные финансовые вопросы. Зарплата Володи, стала вдвое меньше.
Она никогда не напоминала мужу о том, что у него капитанская должность и нужно подумать о перспективе движения по служебной лестнице.
Лида умела так строить отношения с Володей, что в их семье никогда не было недопонимания, обид.
Все, проблематичные вопросы они обсуждали совместно. Лида умела не замечать плохого настроения мужа, молча несла на себе самое главное, стабильность прекрасных семейных отношений, любовь к мужу и детям.
Лида, воспитывала детей, поддерживала мужа в его решениях, а еще, она работала на ответственных участках.
В Будукане, она была заведующей детским садом, в Заозерном, инспектором спецчасти женской, двенадцатой колонии.
В Заозерном, она сталкивалась по работе с осужденными изучая их личные дела, сталкиваясь с ними в жилой зоне, освобождая по концу срока и хорошо знала, чем занимался, работая в колонии ее муж.
А вот уголовный розыск...
В городе Биробиджане, Лида стала работать в секторе учета городского комитета партии. Она никогда не говорила мужу, что волнуется за него, опасается за его здоровье.
После переезда из Будукана, дочь Аня, стала меньше болеть, что прибавило Лиде немного времени, для занятий со старшей дочерью.
Валя, в поселке Заозерном пошла в первый класс, в городе Биробиджане, с Нового года, продолжила учебу, а вот теперь, закончила третий класс.
У Вали, была очень хорошая память, прочитанный матерью рассказ или стихотворение, дочь запоминала сразу. И потом, в педагогическом училище, и в институте, ей достаточно было прослушать лекции, не тратить часы на штудирование литературы.
Учеба давалась ей легко, а вот интересно, если бы она занималась немного по больше, каких высот могла бы достигнуть?
С Аней, происходили удивительные истории, она была на удивление усидчива. Своим терпением и усидчивостью, добивалась многого.
Как же отличались дочери по характеру и внешнему виду.
Головка у Ани, была покрыта мелкими завитками волос, цвета меди. Ее огромные коричневато-зеленые глаза, были раскосые, в Ане явно проглядывалось что-то восточное, но очень белая кожа, контрастировала с ее лицом.
Прямой черный волос и темно карие глаза Вали, смуглый цвет кожи, копия Лиды в детстве.
Однажды вечером, Валя пришла домой заплаканная, она рассказала матери, что она подтягивалась на турнике, а какие-то мальчишки, стали кричать про нее:
- Корейка как сосиска болтается! - мама, разве я похожа на корейку?
Лида рассмеялась, глядя в едва раскосые глаза дочери:
- Да, нет, конечно, ты, как и Аня, русские! - и опять засмеялась, не пытаясь разъяснить дочери, что в ее крови намешано русской, может татарской и еврейской, белорусской крови.
Но, похоже, была где-то в корнях Зуевых кровь, триста лет живших в Тульской области, татар.
Лида думала, что так хочется, чтобы их дочери в своей жизни достигали большего, чем она и Володя.
Вот только встретят ли они такую большую, как у них с Володей, любовь?
Володя, после возвращения из командировок в Амурзет, Ленинское, Облучье, Смидовичи, коротко рассказывал ей о том, что они раскрыли очередную кражу или убийство, начинал возиться с дочерьми, "тиская" их и бегая, как ребенок, по квартире.