Ко всем нашим потерям, зимой добавилась ещё одна и очень страшная беда - волки. Их развелось в лесах огромное количество. Расплодились они благодаря тому, что в местах, по которым прошла война, лежало очень много не захороненных трупов, количество которых постоянно пополнялось карательными отрядами фашистов. Днём волки отлёживались в чащобе, а с вечера собирались в большие стаи. От них не спасались одиночки, даже вооруженные люди. Большие стаи волков не обращали внимания на выстрелы. Как правило, встретившийся с волчьей стаей, успевал сделать всего один выстрел и его тут же разрывали на куски.
С начала января несколько крупных отрядов Московского полка УНКВД было переброшено в тыл противника.
27 января 1942 года начальник УНКВД Москвы и области подписал приказ о реорганизации разведывательно-диверсионной работы. Полк стал отныне именоваться Московским мотострелковым истребительно-диверсионным полком УНКВД Москвы и Московской области. В полк влился отдельный кавалерийский эскадрон УНКВД. Вся работа по засылке за линию фронта разведывательно-диверсионных отрядов сосредоточивалась в этом полку.
Все имеющиеся при УНКВД истребительно-диверсионные отряды с вооружением передавались в полк, где из них создавалось отдельное подразделение.
15 февраля сводный отряд в количестве ста человек под моим командованием перешёл линию фронта. Отряд был разбит на три группы. Первая, под моим командованием, вооружённая пистолет-пулеметами Дегтярева, четырьмя ручными пулемётами в составе шестидесяти бойцов, должна была перерезать транспортные коммуникации к северу от Тулы.
Перед нами стояла задача по уничтожению живой силы, техники противника, мы должны были повреждать телефонную связь и препятствовать снабжению боеприпасами фронтовых частей фашистов.
Вторую группу прикрытия в десять человек возглавлял старшина Деев. Он должен был прикрывать третью группу, которая выполняла особое задание СМЕРШ, этой группой командовал Виноградов.
Нам сказали, что в деревню Каршино прибыла группа сотрудников "Абвера" состоящая из трёх человек. Задачей Николая и его группы была ликвидировать двоих. Мне и Виноградову показали фотографии двоих офицеров.
А вот одного офицера, мы увидели фотографию красивой женщины, не нанося смертельного ранения, было приказано оставить в живых.
Провести операцию нужно было так, будто разведгруппа случайно попала в эту деревню. Виноградову передали семь комплектов нашей формы, в которую необходимо было переодеть трупы немецких солдат и оставишь их трупы в деревне.
Обойдя деревню с запада, на просёлочной дороге Виноградов увидел пятерых немецких связистов. Их небольшой гусеничный вездеход стоял рядом, тарахтел своим двигателем, что помогло группе незамеченной подойти вплотную.
Вот трое из них остановились у телефонного столба, с которого свисал кусок провода.
Виноградов, свободно владея немецким языком, услышал, как унтер-офицер стоящий у вездехода, ругал русских связистов, которые так плохо крепят телефонные провода.
Он дал команду двум солдатам, прикрепить с помощью кожаных ремешков к своим сапогам приспособления-когти, при помощи которых, повесив на плечо катушки с проводом, двое стали подниматься на столб, а третий следил за их действиями.
Унтер, тоже поглядывая снизу, неторопливо закурил, потом громко крикнул:
- А женщины в последней деревне такие мягкие, только кусаются очень. - Толстомордый унтер хохотнул, глубоко затянулся сигаретой, некурящий Николай даже почувствовал горьковатый дымок. - А сильно одна задела тебя ухватом, - унтер повернулся к водителю вездехода и тут у него широко раскрылись глаза.
Голова водитель вездехода, от удара прикладом резко опустилась на приборную панель. Больше унтер ничего не успел сказать, получив сильный удар прикладом автомата по голове.
Спустившиеся со столба связисты, увидев лежавших без сознания водителя, своего командира и солдата у столба, беспрекословно стали переодеваться в советскую форму.
Не пришедшего в сознание связиста, унтер-офицера и водителя, переодевали наши бойцы.
- Эти выродки, - тихо сказал своим бойцам Виноградов, -изнасиловали наших женщин в деревне.
Деев, побледнев от ярости, поднял с земли немецкую винтовку "Маузер", привёл единодушный приговор бойцов диверсионной группы в исполнение.
Одежду, оружие фашистов закопали в большом сугробе неподалеку от дубовой рощи.
Представителей "Абвера" охранял взвод немецких солдат, которые расквартировались в двух бревенчатых домах. У дома, где находились абверовцы, стояло двое солдат с автоматами, которых убрали без единого выстрела.
Бойцы из группы Деева, захватив с собой трупы связистов, спрятались за оградой дома, в котором была часть взвода охраны.
Связистов поставили на колени и, прислонив к ограде, сунули в их руки пистолет-пулемёты ППД.
Виноградов со старшиной Деевым вошли в избу. Виноградов лицом к лицу столкнулся в сенях с пузатым, немецким фельдфебелем. Реакция у немца была отменная. Он, оттолкнув Виноградова, успел достать из кобуры "Люггер" и стал поднимать ствол пистолета на лейтенанта.
Николай выстрелил первым.
В горнице дома, за столом, покрытым белой, чистой скатертью сидели лейтенант и майор. Из-за большой русской печи вышла женщина в форме майора. Она подняла руку, словно в ней было оружие. Виноградов выстрелил ей в руку, потом в майора и лейтенанта.
Выскочив из избы, Виноградов заметил своих бойцов, которые, отстреливаясь от преследующих их немецких солдат, отходили в сторону рощи.
Николай обратил внимание, что у ограды лежали переодетые в нашу форму, принесённые группой мёртвые связисты.
Когда медсестра в немецком госпитале перебинтовывала кисть правой руки офицеру абвера, эта мужественная женщина улыбалась. Медсестра знала, что подполковника едва не убили русские разведчики. Погибли все из её группы, а её повысили в звании, наградили железным крестом.
Медсестра, закончив бинтовать раненую, смазала йодом ссадины на лбу и локте левой руки, ещё раз взглянула в лицо подполковнику.
Чуть удлинённое лицо не портили глубоко посаженные голубые глаза. Маленькие тонкие губы были едва растянуты улыбкой, обнажая мелкие, ровные, очень белые зубы. Светлые локоны этой фрау, лежали на её несколько широких плечах волнами, отдавая платиной при попадании на них солнечных лучей.
Медсестра невольно погладила свои белесые редкие волосы, и глубоко вздохнув, вышла из палаты.
Эльза легла на кровать, расправили свои пышные волосы на подушке, задумалась. Операция по уничтожению майора Шобеля прошла успешно. Это ничего, что болит рука и скорей всего, безымянный палец не будет теперь сгибаться, главное всё получилось.
А тот лейтенант - разведчик, он молод, но она его будто где-то видела.
Память её не подвела. Она будто наяву увидела командира особого отряда ВЧК Виноградова, с которым её, комиссара особых отрядов ВЧК Грундман свела судьба.
Когда это было? В восемнадцатом, или девятнадцатом? Неужели это сын того командира?
Стараясь не потерять мысль, Эльза вновь и вновь повторяла про себя данные, которые прочла из сообщения Шобеля, он подготовил это сообщение своим боссам из Вашингтона.
Эльза вместе с Шобелем организовывали в 1938 году агентурную сеть в Соединенных Штатах Америки. Она ещё тогда поняла, что её коллега стал двойным, а возможно и тройным агентом. Американцы, англичане и кто-то ещё.
Шобель как и Эльза, свободно владел английским, испанским, французским, литовским языками, несколько хуже знал русский, говорил с заметным прибалтийским акцентом.
В сообщении Шобель указывал, что в штабе московского военного округа, с 1937 года успешно работает группа его агентов. Агентом удалось скомпрометировать пять высокопоставленных командиров Красной Армии, которых впоследствии судили.
Из донесения Шобеля Эльза поняла, что один из резидентов работающих на американцев, находился длительное время в городе Тула, а в данное время его перевели в Москву.
Шобель был очень внимательным и образованным сотрудником, только не всегда следовал инструкциям. Надеялся на свой интеллект, да вот просчитался. Он давно следил за Эльзой, она это чувствовала с 1939 года, но её коллега не докладывал о своих подозрениях ни в Берлин, ни в Вашингтон. Красота Штейнберг будто завораживала майора.
Он длительное время домогался близости с ней, а, добившись, считал, что теперь Эльза будет послушной куклой в его руках. Он считал Эльзу умным, но не последовательным в своих действиях сотрудником. Хотя он знал, что красивой женщине благоволили высокие чины в Берлине.
Благодаря сообщениям Эльзы, сотрудники особого отдела вышли на след американской агентуры в Красной Армии, но не торопились с её ликвидацией. Всё-таки союзники...
Эльзу стало клонить в сон, она невольно хотела положить раненую руку на подушку у головы, но боль помешала ей это сделать. Она повернулась на левый бок. Прядь упала ей на лицо, волос попал в глаза, нос. Эльза чихнула, поправила волос и положила раненую руку на своё бедро.
Штейнберг с удовлетворением вспомнила, как главный врач госпиталя, внимательно осматривал её раздетую, особенно задерживая свой взгляд на большой груди и её, довольно широких бёдрах.
Через неделю подполковник абвера Эльза Штейнберг вылетела в Берлин.
Группа Виноградова и Деева вторые сутки выходила из немецкого тыла. Уже было слышно артиллерийскую канонаду и тут группа вышла на большую поляну.
Похоже, здесь был последний бой небольшого партизанского отряда, повсюду валялись винтовки, куски гражданской одежды, зимние шапки. Солдаты увидели несколько обглоданных человеческих черепов, крупных костей.
- Волки! - констатировал Виноградов.
Бойцы собрали оружие, его и останки людей, их одежду закопали в снегу под высокой, стройной елью. Прилёгшие на предварительно срезанный лапник, все бойцы расположились неподалёку под огромной елью.
Деев по толстым веткам дерева поднялся метра на два вверх, наблюдать за прилегающей территорией. Виноградов, сделал несколько шагов в сторону и справлял нужду по маленькому.
В эту минуту он услышал шум, потом раздались крики людей, длинные автоматные очереди.
Николай, передёрнув затвор автомата, бросился назад. Ему навстречу бежало десятка полтора волков. Лейтенант нажал на курок, бесконечная автоматная очередь отбрасывала от него трупы зверей.
Когда Виноградов подошёл к ели, он увидел куски растерзанных тел своих бойцов. Вокруг лежали убитые Деевым волки, у некоторых ещё продолжалась агония, дёргались лапы.
По возвращению в полк, я (майор Лукьянов) и Виноградов узнали, что 22 марта 1942 года крупный отряд УПА атаковал четыреста тридцать третью стрелковую дивизию Красной армии, однако им дали достойный отпор. Бандеровцы понесли тяжелые потери, наши солдаты полностью уничтожили крупное соединение УПА.