Аннотация: Альтернативная история о знаменитом инженере
В 1887-м году Густав Эйфель получил письмо из далёкого Перу.
" Господин Эйфель!
Ваша деловая репутация шагнула далеко за пределы Европы, и поэтому я и обращаюсь к вам первому со своей проблемой.
Наш город Икитос и его жители стали богаты благодаря каучуку. За годы процветания Икитос украсился многими прекрасными зданиями, и единственное, что можно было бы поставить ему в упрёк - полуденная жара.
Мы живём в эпоху великих научных открытий и совершенства техники, поэтому я решился финансировать разработки охлаждающей машины. С этой целью я пригласил вашего соотечественника Жана Шаббане, молодого талантливого химика. Во уже как полгода он живёт у меня, не зная нужды ни в средствах ни в помощниках, но до сих пор не предъявил мне ничего похожего на желаемый результат. Нет, он милейший человек, и нисколько не тяготит меня своим присутствием, но ведь приглашён он был не затем, чтоб просто составить мне компанию.
Зная, что охлаждение воздуха - не ваш профиль, я всё же решился обратиться именно к вам, обладающему широтой мысли и смелостью решений. Прошу, решите эту проблему и моя благодарность не будет иметь границ.
дон Ансельмо де Агила"
Наведя справки Эйфель узнал, что получил письмо от экстравагантного миллионера, имевшего обыкновение путешествовать в Европу в поисках впечатлений. Рассказывали, что однажды он купил в Венеции восхитивший его дом, и разобрав по кирпичику, перевёз в родной город.
Такой инвестор был бы как раз кстати накануне Международной Торговой Выставки, когда конкурс почти уже выигран командой инженеров Эйфеля. Тем более, что Густава навестил перуанский посол, лично подтвердив серьёзность послания де Агила.
- А как вы намерены назвать свою башню?
- "Трёхсотметровая башня", господин посол. У Франции будет самый высокий флагшток в мире.
- Уверен, парижане станут называть башню Эйфелевой в вашу честь.
- Я предпочёл бы, чтоб меня называли трёхсотметровым в честь башни.
Оба рассмеялись, довольные беседой. Когда посол удалился, Эйфель вызвал своего помощника Эмиля Нугье и показал ему письмо из Икитоса.
- Видите? А вы боялись, что не найдём двух миллиона франков для нашего пая в строительстве башни!
- Неужели у вас есть решение проблемы с охлаждением?
- Именно! Что с Железным домом, заказанным господином Вейнбергом?
- Отливка деталей уже закончена, послезавтра их отправляют в Германию...
- В Перу, Эмиль, в Перу! А господин Вейнберг пусть подождёт пару месяцев, пока отольют новые детали.
Нугье выглядел озадаченным.
- В Перуанской сельве жарко и влажно, Железный дом там будет быстро нагреваться и днём в нём будет как в печи.
- Да, это так, Эмиль.
- И быстро ржаветь.
- Да, но это не важно. Важно то, какие изменения я сделаю в инструкции по сборке и использованию.
Эйфель протянул помощнику бумаги и ткнул пальцем в добавленный абзац.
- Должно сработать! - усмехнулся Нугье.
Детали Железного Дома были перевезены в порт Антверпена, оттуда на грузовом пароходе доставлены в Лиму и далее по железной дороге в Икитос. Конструкция была собрана в полном соответствии с указаниями Эйфеля, и следуя тем же указаниям в дом был заселён химик Жан Шаббане. В металлических апартаментах действительно было адски жарко. Стоит ли удивляться, что уже через неделю молодой учёный представил дону Ансельмо прототип кондиционера с аммиаком в качестве хладагента.
Вскоре Эйфель получил свой чек на два с половиной миллиона франков и получил контрольный пакет в акционерном обществе, созданном для финансирования строительства "Трёхсотметровой башни".
- Не думаю, что Шаббане получил столько же, - Нугье нарисовал в воздухе несколько нулей.
- Что-то около сотни тысяч франков. Справедливо ли это?
- Шаббане исполнил заказ, когда это стало необходимо ему самому, а вы - когда это было нужно заказчику.
- Не совсем. Но мы вот вот сформулируем некий постулат.
- Каждый наш проект должен вдохновлять другие проекты? - предложил Нугье.
Эйфель разлил вино по бокалам.
- Выпьем за это! Беспроволочный телеграф, астрономия, воздухоплаванье - мы можем столько сделать для этих областей науки, просто построив нашу башню! Я сожалею, что прежде строил просто мосты.
Дон Ансельмо де Агила продал Железный Дом другому бизнесмену, полагавшему, что сможет жить в нём без кондиционера. А в 1925-м году новый владелец дома едва не купил Эйфелеву башню у чешского мошенника Виктора Люстига. Что ж, мошенники тоже вдохновляются.