CXXXIII

Я видел вновь ночные сновиденья
Под летний шум безрадостных дождей,
Похожих на мои стихотворенья,
Когда весной навек расстался с ней;
Во снах моих не те я видел страны,
Которые на плоской есть Земле,
В них более не правили тираны,
И потому был вольный мир везде.

Зелёный взор мой лицезрел просторы,
Покоилась в которых благодать,
В немой тоске стояли злые горы,
Немой восторг мне было не сдержать;
Приметил я забытую обитель
И поспешил в неведомый мне храм,
Врата открыв, как будто я властитель,
Величие узрел и чары там.

Передо мной, в объятьях тысяч граций
И в нежности, что нет у облаков,
Средь лепестков ромашек и акаций,
Была она как Матерь всех Богов
У алтаря; и на душе приятно
Мне стало вдруг, как было до весны;
Поверил я, что всё вернуть обратно
Возможно вмиг, как сочинить мечты.

Мой взор в сапфировые очи
Смотрел легко, как будто в небеса,
И видел в них божественные ночи,
Когда я ей сказал: "Люблю тебя".
Прекрасные и вьющиеся кудри,
Похожие на чистые ручьи,
Как будто бы мои пленяли руки,
Чтоб волосы потрогали они...

Но очень жаль: не вечно сновиденье,
Доколе мы не превратимся в прах,
И потому дневное пробужденье
Я встретил лишь с печалью на устах
И с гробовым унынием на сердце,
Которое пришло ко мне весной.
Когда-нибудь мои печали в песне
Жить прекратят, и я уйду в покой.

XXI.VII.MMXX