Океан на Лояне светло-голубой, спокойный. Потому, наверное, и Звезда кажется слишком яркой, почти оранжевой. Только искупаться Лера до сих пор так и не собралась, а ведь отпуск кончается, остались последние деньки...
Вот и сувенирная лавка. Колокольчик над дверью зазвенел тоненько, будто хрустальный.
Вообще-то Лера не любила сувенирные магазины, да и сами сувениры... Они словно вырванные клочья мира, куда уже не вернёшься. Но приехать домой с пустыми руками - родные не поймут. Родители, бабушка, Игорь с женой и сыном.
В магазинчике полумрак, но хозяйка - маленькая аборигенка в одеянии, похожем на земное кимоно, - при виде покупательницы зажгла продолговатый крутящийся фонарик. Пятна света разлетелись по потолку.
Лера огляделась. Кругом полно разных безделушек, красивых и странных, понятных и не очень, и даже иногда полезных. Особенно лоянцы любят мастерить из древесины. К счастью, деревьев здесь много. Кое-где они поднимаются прямо из вод почти пресного, по сравнению с земным, океана.
Лояна, планета деревьев и воды...
Продавщица улыбнулась, жестом обвела прилавок, полки в глубине магазина. Лера нахмурилась. Мама и бабушка любят подарки со смыслом, например всякие кухонные штучки. Кружки, скалки, разделочные доски, подставки под горячее... Здесь этого добра в избытке, и каждая вещица сохраняет тонкий дух, похожий на можжевеловый, только с лёгкой горчинкой.
Пожалуй, бабушке стоит взять деревянную лопаточку, старая совсем рассохлась. На Земле деревянные предметы купить с каждым днём всё труднее, а пластиковой или металлической лопаткой или - боже упаси - вилкой бабушка отказывается переворачивать котлеты. Это не по правилам. Маме... пожалуй, рамку для фотографии. Ведь так положено - чтобы лица родных смотрели на тебя отовсюду. Или крестик? Откуда только они здесь... Видно, специально на земных туристов рассчитано, тоже деревянные, и разнообразие какое. Похоже, покупают их не только глубоко религиозные люди, но и такие, как мама. Лера передёрнула плечами, вспомнив свой последний неудачный подарок - книгу по нетрадиционной медицине. О нет, мама, разумеется, не сказала ничего, кроме "спасибо", но одарила дочь более чем красноречивым взглядом. С отцом проще - ему, заядлому курильщику, трубку, других подарков он не признаёт. Брату - записную книжку из настоящей бумаги, Инке - браслет в виде переплетающихся стеблей растений. Ну, а Гошке - птичку-свистульку. Вот уж точно раритет...
Жаль, что некому привезти вон те чудесные непонятные кругляши, с беспорядочными отверстиями разного размера, или плоские, похожие на звёзды, штуковины с ворсинками наподобие липучки, которыми жители украшают всё, что только можно, - от причёсок и одежды до стен домов. Ненужный хлам, скажет мама. Или вот...
Шахматы. Лоянцы не увлекаются этой игрой, они делают фигурки и доски специально для туристов.
Изящные, лёгкие и такие настоящие, как в детстве. Не то что виртуальные симуляторы.
Лера отвернулась.
Ей больше не с кем играть в шахматы. Дед с прошлой осени, почти год, не встаёт с постели, не двигается и не говорит. Паралич. Заботливые сиделки сменяют друг друга, семья покупает все рекомендованные врачом лекарства, но... Уже и бабушка перестала надеяться.
А это что...
Хозяйка с улыбкой кивнула в сторону круглой вещицы из чего-то, отдалённо напоминающего земной янтарь. Только вещица, в отличие от янтаря, очень лёгкая, почти невесомая, хотя такая же золотистая и прозрачная. А из небольшого углубления в центре вырываются разноцветные звенящие струи...
Лера смотрела, как заворожённая. Без сомнения, это фонтан, и на Земле есть похожие. Но они работают от электричества, либо как-то ещё, во всяком случае - что-то заставляет водяной столб сверкать и переливаться, устремляясь ввысь...Здесь же не было видно ничего похожего на пусковой механизм. Казалось, фонтан работает сам по себе.
"Возьму его! Возьму себе. Просто так. Без всякой пользы. Но..."
Привычный червь сомнений тут же начал грызть девушку, нашёптывая: "А как его везти? Куда поставить? Вдруг отнимут на таможне? Да и зачем он, мало тебе безделушек..."
- Хотите увидеть настоясяя? - между тем дружелюбно поинтересовалась хозяйка. Лера очнулась, не сразу поняв, что та обращается к ней. - Позалуста, позалуста!
И протянула девушке разноцветный рекламный буклет. На нём - точно такие же фонтаны. И ещё другие, разной формы. И разного цвета. Подсвеченные огнями или переливающиеся сами - непонятно. Только во много раз больше. Судя по находящимся на снимке людям - размер как у обычных земных фонтанов в парках культуры.
- Деся!
Продавщица тыкала пальцем в указанную на рекламке дату. Водяное шоу начнётся сегодня, на центральной площади, после заката оранжевой Звезды.
Лера редко ходила развлекаться. Много работы в офисе, трудовой день заканчивается в восемь вечера, потом час на дорогу, даже при отсутствии пробок, а дома хочется упасть и лежать неподвижно до утра... Выходные предназначены для встреч с родственниками, на эту традицию не посягнешь. Разговоры с мамой (ты почему тянешь с замужеством?), жалобы бабушки на здоровье (голова по утрам стала кружиться - странно, у самой Леры, бывает, голова кружится в любое время суток), сетования отца (достали меня эти бабы, твои мама с бабушкой), рассуждения брата о политиках, заведших страну в очередной тупик... Разве что с Инкой удастся поговорить о чём-нибудь интересном, кроме, конечно, детских болезней и вечной нехватки денег...
А отпуск... Отпуска у Леры не было давно. Так давно, что она разучилась им пользоваться. Почти все дни провалялась в номере с книжкой (настоящей бумажной!), изредка выбираясь на прогулки, пару раз съездила на экскурсии - и, едва ли не испугавшись шумной, красочной, яркой атмосферы Лояны, круговорота лиц и сменяющих друг друга экзотических пейзажей, вновь заперлась в тишине и покое отеля.
Но сегодня Лера обязательно, непременно должна увидеть эти фонтаны. Девушка решительно тряхнула головой. В конце концов, сколько можно смотреть из окна на бледные воды Океана.
Она шла по улице старого города с низенькими домами, рассеянно глядя на прохожих, и твердила про себя: "Не забыть вытащить фотоаппарат. Не забыть. Не забыть заснять эти фонтаны. Хоть будет что вспомнить..."
Площадь представляла собой восьмиугольник, опоясанный - с единственным входом -каналом, в середине несколько бассейнов, виденных Лерой в рекламке. Девушка пришла рановато: фонтаны пока не работали. Множество туристов, да и местных жителей прогуливалось по площади в ожидании шоу. Было ещё совсем светло. На Лояне сумерки почти незаметны: тьма наступает внезапно. Лера достала фотоаппарат, проверила вспышку. Хорошо бы попросить кого-нибудь сфотографировать её на этой площади, всё-таки вокруг старинные красивые дома. Когда начнётся шоу, будет не до этого. К кому бы обратиться?
Лера огляделась, рассматривая публику.
- Молодой человек! Извините...
Он обернулся.
Высокий. Темноволосый и немного смуглый. И улыбается совсем чуть-чуть, уголками губ. И глазами.
Лера попросила сфотографировать её, он охотно согласился. Щёлкая фотоаппаратом, спрашивал, где она остановилась, как ей нравится планета, и болтал о разных вещах. Она отвечала, тоже что-то спрашивала, и вроде разговор не представлял собой ничего особенного. Обычный трёп случайных знакомых.
Но что-то шло не так. Лера, пожалуй, даже не смогла бы объяснить, что именно, но всей кожей ощущала это.
Быстро стемнело, и заработали фонтаны.
- Вы в первый раз на шоу? - спросил он Леру, возвращая девушке фотоаппарат и увлекая её за собой к центру площади.
- Да, а вы?
- А я уже видел. Смотрите...
Он стал объяснять, что произойдёт в следующую минуту. А Лера и слушала, и не слушала. Она смотрела на сияющие струи, образовавшие арки вдоль канала так, что казалось, полукругом тянется водная галерея. Потом центр площади словно взорвался - и тысячи цветных струй взвились в темнеющее небо. Сверкающие водяные столбы рвались ввысь и обрушивались бурными потоками. Оранжевыми и голубыми. И немножко золотистыми.
Фонтаны - как вскрик. Всплеск жизни.
- Пойдёмте? - он вновь протянул ей руку, и они побежали в центр площади. Там, прямо между камней, были установлены форсунки, Лера даже не сразу их заметила. - Вперёд!
И они ринулись в узкую полоску между рядами труб. Внезапно выстрелами водяных струй разразилась площадь вокруг. Он увлёк девушку под пересекающиеся арки водяной галереи, и они пробежали вдоль канала. А вокруг взлетала вода, осыпая их брызгами, отливая разноцветьем, и играла музыка.
- Слышишь? Это поют фонтаны. Как тебя зовут?
Он почти сразу перешёл на "ты", но это казалось таким естественным. Он не отпускал её руки, стоя совсем рядом. Незнакомый, но такой близкий. Порывистый, весёлый и смелый.
- Лера.
- Вадим.
Он прижал её к себе и поцеловал.
Они встретились на следующий день и отправились гулять вдоль берега. Над Океаном висела полупрозрачная облачная дымка, навевая прохладу.
Вадим родился на Земле, но бывал там нечасто - работа корабельного врача в дальних экспедициях не позволяла. Лера дивилась такому образу жизни - жизни кочевника, вечного странника, искателя приключений. Почти не видеть родителей, не иметь семьи, домом считать каюту на судне...
- Я сам выбрал. Можно было остаться на Земле и проводить дни за операционным столом. Но я не создан для постоянства. И очень скучаю без звёзд.
Казалось, без видимой причины Леру что-то кольнуло. "Не создан для постоянства. Не создан для постоянства"...
- Но иногда, особенно когда мало работы, становится грустно. Потому что рядом нет близкого человека...
Лера ступала по песку, увязая каблучками. Кровь приливала к вискам, колотясь отчаянно и горячо. Зачем он это сказал? Теперь она начнёт надеяться. Раньше времени. Когда ещё ничего не понятно. Неизвестно. Когда одним неосторожным словом, непониманием можно испортить такие хрупкие, чудесные отношения...
Внезапно Вадим остановился, глядя на Леру тёмными, глубокими, как космос, глазами. Девушку бросило в жар. Как же он хорош: красивый, спокойный и сильный, с ним чувствуешь себя легко и уверенно, но опасность - опасность! - излучает всё его существо.
"Не приближайся!" - шепчут чуть слышно волны.
"Не приближайся! Не сделай ошибку", - свистит в вышине ветер.
И голос. Какой у него голос! Он гипнотизирует, обволакивает, в нём словно таешь, плавишься...
- Не знаю.
- А давай преодолевать страх вместе. Возьмём лодку?
Взяв Леру за обе руки, он чуть притянул её к себе. Вот оно, пламя, уже близко. Тело отзывается, трепещет, и нет сил сопротивляться...
Губы горячие и властные.
Мир кружится.
Темно.
Кабинки канатной дороги, тончайшей полоской прочертившей небо над заливом, казались снизу крохотными и ненадёжными. Лера поёжилась. Не то чтобы она боялась высоты, но по доброй воле и без особой надобности лезть на верхотуру... Ладно, уже согласилась, отступать некуда. Она оглянулась, поймала насмешливый и в то же время ободряющий взгляд спутника и решительно шагнула за ограждение.
Легкий и приятный внизу ветерок с Океана на высоте становился очень холодным - теперь Лера поняла, почему Вадим привел её сюда в полдень, а не вчера вечером, и зачем прихватил куртки. Даже стоящая в зените оранжевая Звезда не согревала, а Океан с такой высоты казался просто ледяным. Вадим прижал пристально вглядывающуюся вдаль девушку к себе - и тут у неё в сумке запиликал телефон. Впервые за весь отпуск. Межпланетная связь - дорогое удовольствие, до сих пор родня ограничивалась смсками раз в три-четыре дня...
Побелев от напряжения, Лера вырвалась из объятий Вадима и начала нервно копаться в сумочке.
- Алло! Мама? Что... - голос девушки сорвался. Она несколько секунд слушала, потом ровным, безэмоциональным тоном произнесла: - Да, да. Я поняла. Да. - И, прервав связь, уронила руку с телефоном.
Потеряв интерес к пейзажу и вообще к происходящему вокруг, она спрятала лицо на груди Вадима и, не реагируя на все попытки расспросить, что случилось, молчала. Потом он вёл Леру в сторону отеля, а она продолжала молчать и только сжимала его руку - сильно, до боли. Лишь сев за столик в кафешке и по-прежнему не выпуская его руки, она посмотрела в глаза Вадиму и заговорила, медленно, будто выталкивая из себя слова:
- Умер дед. Неделю назад. Уже похоронили. Мне не сказали. Не хотели ломать отпуск. Он давно болел, очень. Все знали: не сегодня завтра случится. Вот. Случилось. Завтра - девять дней. И мне надо лететь. Сейчас. - Не выдержав пронзительного взгляда карих глаз, Лера отвернулась и так же монотонно продолжила: - Я с дедом попрощалась уже давно. Знала. Чувствовала. На похороны не позвали... - Она в недоумении помотала головой. - А на девять дней... Это же какой-то религиозный обряд, да? Мы не соблюдаем религиозных обрядов. Вся семья. Почему - девять дней? Так положено, да. Зачем? И именно сейчас! - В голосе девушки прорезалась высокая, надрывная нотка, и тут же вернулась монотонность. - Девять дней... Надо лететь. Надо взять билет на джампер...
Первое впечатление было - в квартире всё как обычно. Но нет - что-то явно изменилось, только секунд через десять Лера осознала: тяжёлая, затхлая, пропитанная лекарственными запахами атмосфера дома, где не первый месяц - лежачий больной, сменилась свежестью распахнутых настежь окон. Дверь в комнату к деду, обычно закрытая, отворена, внутри - ни пылинки, ни одной лишней вещи - словно в музее. Нет, не в музее - ничего напоминающего, никакого мемориала. Просто пустое, нежилое помещение - и всё. Лера стиснула зубы и прошла дальше - в большую комнату, где традиционно накрывали стол к любому семейному сборищу.
Там и впрямь оказался накрытый стол, правда - пока только скатертью, уставленной приборами. Мама с бабушкой всё ещё возились на кухне и прибытие Леры восприняли мимоходом, словно и не отсутствовала она почти месяц.
Лера постояла молча на пороге, понимая, что в кухонной суете вопросы - почему ей не сообщили о похоронах и как вообще всё произошло - прозвучат не слишком уместно и вряд ли вызовут что-то кроме раздражения. Ну разумеется, не сообщили из самых лучших побуждений - не красть же у нее лишнюю неделю отпуска, первого за пару лет, из-за события, которое рано или поздно должно было случиться и которого, если быть честными, почти вся семья ждала как облегчения. Дед много лет тяжело болел, прошлой осенью его разбил паралич. Он уже несколько недель не приходил в сознание, когда Лера улетала на Лояну. Зайдя тогда попрощаться к нему в комнату, девушка со скорбью смотрела на истончившиеся черты лица и седые волосы на подушке, понимая, что он не видит и не слышит внучку...
Однако, вернувшись, застать лишь пустоту в комнате оказалось до того дико, что Лера лишь тяжело вздохнула, увидев на книжной полке в зале большой портрет молодого Григория Алексеевича, перечёркнутый чёрной лентой в уголке. Словно сон - и нет сил проснуться.
И словно во сне она помогала носить блюда с салатами и закусками, отвечала на ритуальные вопросы мамы о том, как долетела, и бабушки - о самочувствии, словно во сне встречала брата с женой и сыном в прихожей, говорила о чём-то с племянником - и всё это время в голове у нее бился птицей в клетке вопрос: что я здесь делаю?!
Первый тост - не чокаясь, водкой - которую Лера не любила и не умела пить, второй - чтоб земля пухом, и далее - уже по традиции - за мужественно нёсшую все тяготы ухода за больным стариком его жену, за дочь, Лерину маму, за прочих членов семьи... И вот уже Леру теребят расспросами про отпуск, вот уже она раздаривает купленные-таки сувениры, мысленно хваля себя за догадливость - не забыла захватить на, казалось бы, не самое уместное для их вручения сборище... Вот уже папа и Игорь перешли на коньяк и обсуждение последних политических и спортивных новостей, а мама рассказывает, как некрасиво повела себя дальняя родня, приехав на похороны деда и проигнорировав поминки с блинами. И видно - как же они устали, и мать, и бабушка, мысленно похоронившие Григория Алексеевича еще в тот далекий сентябрьский вечер, - и как они сейчас изо всех сил пытаются сохранять благопристойность. Но ещё пара рюмок - и про деда уже, похоже, не помнит вообще никто, просто собралась семья - и не отличить это сборище от дней рождений или посиделок на 8 Марта... И только с чёрно-белого портрета с траурной лентой в уголке снисходительно, с доброй усмешкой смотрит дед.
"А для меня ты - живой. Может, это и хорошо, что не позвали меня на похороны? - вдруг мелькает у Леры мысль. - Но что я делаю здесь сейчас?"
Регистрация на рейс заканчивалась. Лера то и дело поглядывала на часы. Ну где же Вадим? Он приехал провожать её, но внезапно куда-то исчез, ничего не объяснив.
Лера теребила в руках билет. Сознание того, что она улетает, улетает навсегда, не приходило. Отказывалось приходить. Отпуск кончался. Не хватило трёх дней. Трёх дней, чтобы...
Лера опустилась на чемодан, сжав руками голову от отчаяния. Через неделю Вадим отправляется в экспедицию, и больше она его не увидит. Космос безграничен. Какие бы ухищрения ни придумывали люди, они не научились становиться ближе друг к другу. Несмотря на межпланетную связь. Несмотря на джампер. Самое смешное, самое нелепое - ведь её приезд домой сейчас ничего не изменит. Никого не сделает счастливым. Просто - так надо. Так положено - собираться на девять дней. И не приехать - будет скандал...
- Лера! Слава богу, успел.
Вадим влетел в зал ожидания, держа в руках...
Лера улыбнулась, поднимаясь ему навстречу.
- Вот. Я подумал, что тебе захочется посмотреть и вспомнить настоящие. И, возможно, меня.
Он протянул ей "янтарный" фонтанчик.
Экспедиции в дальнее Внеземелье отправляют на лайнерах, которые не так быстры, как джамперы. Но какое это имеет значение?
Лера смотрела, как Вадим тестирует систему анабиоза, сидит за компьютером, возится с термостатами, и ей казалось, что она знает его много лет. Ведь несмотря на исследования космоса, новейшие технологии, абсолютную нехватку времени и бесцеремонное вмешательство виртуальной реальности в судьбы, люди остаются прежними. Они нуждаются друг в друге.
- Что значит "увольняюсь"? Да вы подумали, кто за вас будет работать? Вы о нас подумали?
Шеф, теперь уже бывший, рвал и метал, но Лера забрала документы и даже не оглянулась у порога.
- Куда ты собралась?
Мать кричала, отец отмалчивался, бабушка хмуро качала головой.
- Мы дали тебе возможность отдохнуть, не вызывая на похороны дедушки. Но уж на девять дней ты обязана была приехать! А явилась только сейчас, на полдня?! Кто он такой, этот Вадим? Вы не женаты, мы его не знаем, да ты сама едва знаешь его и бежишь сломя голову на край света?
- Обычное дело. Курортный роман во всей красе, - пожал плечами появившийся из прихожей брат. - Лерка, не дури.
Не было сил на объяснения. И смысла тоже не было. Лера подхватила вещи и пошла к выходу.
- Куда ты?!
Фонтанчик в руках звенел водяными струями. Оранжевыми и голубыми. И немножко золотистыми. Лера переводила взгляд с него на билет в руке и обратно, потом в упор - на Вадима. Он тоже смотрел на фонтан и молчал.
А за огромными стеклянными окнами здания космопорта вздыхал бледный Океан, терпеливо ожидая заката оранжевой Звезды, которая завтра вновь поднимется над горизонтом.
- Пять минут до взлёта. Регистрация заканчивается, - вещал бесстрастный голос, даже не подозревая, что в любую секунду может оборвать нить в паутине вероятностей. - Просьба пассажирам занять свои места. Пять минут до взлёта...