Маленький медвежонок сломя голову бежал по лесу. Ещё утром всё было хорошо. Крутой склон под соснами красный от земляники, принадлежал только им с мамой. Можно было не спеша, лёжа на животе слизывать крупные спелые ягоды. Но неожиданно в сосновом бору появились браконьеры.
Люди с ружьями пробирались по узкой тропинке от реки. Тот, что шёл первым, вскинул карабин. Мама-медведица рявкнула, и они с медвежонком помчались в разные стороны подальше от страшных гостей. Сзади прогремел выстрел. Потом второй.
Медвежонок удирал, не разбирая дороги, пока силы не кончились. Он забился под ствол поваленного грозой дерева и замер. Вокруг был совершенно незнакомый лес, чужие запахи, неведомые тропинки. Стало ужасно страшно. Как найти дорогу назад? Где мама? Что ему теперь делать?
Он тихонечко похныкал, как делал обычно, когда ему хотелось, чтобы мама приласкала его. Вокруг было тихо. Даже птицы кричали где-то очень далеко. Медвежонок похныкал погромче. Мама не отзывалась. Потом заревел.
- Ну, вот, здоровый медведь, а ревёт как маленький! - на стволе прямо над медвежонком сидел гном. Обычный такой гном, в колпаке и деревянных башмаках.
- Я маму потерял! - медвежонок удивился тому, что заговорил, но продолжил: - На нас с мамой дядьки напали. Я бежал, бежал, а мамы тут нет. Вот.
- Конечно - нет. Она же в другую сторону рванула. К реке.
- У-у-у-у! Я теперь её никогда не найду!? Она насовсем потерялась?
- А я почём знаю? Поискать, конечно, можно. Только я медведей боюсь.
- И меня боишься?
- Тебя не боюсь. Ты - маленький. Ты сам ещё всех боишься. Только, если я твою маму найду, она же меня запросто съест.
- Неправда! Мама гномов не есть!
- Много ты знаешь! Твоя мама всё ест. И ягоды, и корешки, и охотников, если повезёт. Так что, возможно, она и с гномом церемониться не будет.
- Чего делать не будет?
- Чего-чего. Слопает меня за милую душу.
- Не слопает. Ты же мне поможешь. Вдруг эти с ружьями мою маму подстрелили?
- Нет. Сорока сказала, что медведица тоже убежать успела.
- А ты и по сорочьи понимаешь? Здорово! Вот бы мне так! Спросил бы сороку, и не надо было бы вредного гнома упрашивать.
- Ну, и, пожалуйста, - обиделся гном. - Вредный я, поэтому помогать тебе не буду.
Медвежонок остался один. Он вылез из-под ствола. Обошел полянку вокруг. Пахло мхом и чужими зверями.
Грибы, гордо стоявшие в ярко красных шапках под елкой, оказались мухоморами.
- Мамы нет, никто мне не поможет. Наемся мухоморов и умру. Вот тогда этот вредный гном меня пожалеет!
- Только ты об этом знать не будешь! - гном залез на пенёк с ногами и показал медвежонку язык.
- Это ещё почему?
- Так тебя-то уже не будет! Ладно, помогу тебе. Только я с твоей мамой знакомиться не буду. Приведу тебя в ваш бор, а дальше ты уж сам как-нибудь.
- А если эти охотники не ушли? Вдруг они там нашу землянику едят?
- Ой, да не едят они никакой земляники. Они сами со страху деру дали, только пятки сверкали! Ты как считаешь, лесовичок?
Густо заросший мхом обломанный ствол осины открыл глаза.
- Ой! - испугался медвежонок и полез на старое место: под ствол.
- Чего кричишь? Заблудился, что ли? Медведь, а пугливый! Чудеса.
- На них охотники натолкнулись. Не слыхал, куда они потом-то продевались? Удрали?
- Удрали, да не совсем. Скоро сюда придут. Они за лосем гонятся, - лесовичок закрыл глаза.
- Всё, залезай под дерево, и чтобы тебя не видно было и не слышно. Я побегу лося предупрежу, - гном спрыгнул на землю и исчез.
Медвежонок забился в ямку и замер. Где-то очень близко затрещали ветки. Послышались голоса. Запахло так противно, что у медвежонка зачесался нос. Он уткнулся в землю и затаил дыхание. Потом шаги стали удаляться и скоро стихли совсем.
- Сиди тихо! - прошептал лесовичок медвежонку, который как раз собрался чихнуть.
Снова раздался треск. Только теперь люди не шли, осторожно ступая по тропинке, а с криками неслись напролом через кусты и поваленные деревья. Один чуть не наступил медвежонку на заднюю лапу, которая не поместилась в ямке. Но человек ничего не заметил, перемахнул через пару упавших стволов и побежал дальше.
- Чего это они? - медвежонок с опаской высунул голову.
- Не знаю. Гном, наверное, их так напугал.
- Ну да? Такой крошечный гномик, который даже мою маму боится, напугал трёх страшных дядек с ружьями! Ну, насмешил!
- Много ты понимаешь! Маленький ещё. Гном твою маму боится потому, что медведь - самый страшный зверь в лесу.
- А дядьки?
- Сами-то дядьки не страшные. Чего там! У них когтей нет, зубы слабые. Ни бегать, ни прыгать не умеют, шкура тонкая. Вроде, как и не звери совсем.
- Почему же мама их испугалась?
- Потому, что у них ружья. А ещё топоры с пилами. Деревья рубят, зверей и птиц стреляют. Нечестно это. Вот представь, что у твоей мамы ружьё было бы...
- Не надо. Я его маму и так за версту стороной обхожу. Если она с ружьём будет, тогда мне вообще ползком пробираться придётся, - гном, смеясь, выскочил из кустов.
- Ты охотничков пугнул?
- Не совсем. Первому охотнику кроты яму под тропинкой вырыли. Он провалился, ружьё в землю воткнулось, выстрелило, и в клочья! Второму я их же капкан под ногу подсунул. Он так с капканом и дал дёру. Ну, а с третьим лось сам справился. Рогами ему поддал! Он ка-а-а-к полетел!
- Больно, небось? А ты смеёшься.
- Ага, пусть они лучше лося подстрелят, чтобы лосю больно было. Так что ли?
- Нет.
- Вот именно. Мы их сюда не звали. Летом вообще охотиться нельзя.
- Почему? А когда можно?
- Я считаю, что никогда. Летом же у всех зверей дети маленькие. Вот как ты дальше без мамы жить будешь? Мухоморы опять попробовать станешь?
- У-у-у-у-у! - медвежонок захныкал.
- Прекрати реветь. Я подумаю, может, и помогу тебе.
- А ты долго думать будешь?
- Не знаю. Как получится. Может до вечера, может до завтра, а может и до осени.
- Я до осени без мамы не дотяну. Кто меня учить и кормить будет?
- Только не я. Вообще-то медведи могут и без еды обходится. Они зимой только лапу сосут.
- Сейчас не зима. Ему, чтобы зимой спать, сейчас нужно хорошо питаться, - назидательно заметил лесовичок.
- Тебя забыли спросить! Будешь сам его учить и кормить, пока я думать буду.
- Как я его накормлю, если я на одном месте сижу. Имей совесть. Дело к вечеру, а малыш голодный.
- Ага, голодный он! Они с мамашей целую поляну земляники умяли!
- Это давно было. Потом я долго-долго бежал, - жалобно сказал медвежонок.
- Ладно. Сиди тут.
Гном вернулся с охапкой острых жестких листьев, которые пахли болотной тиной.
- Фу! Я траву не ем!
- Ты ещё капризничать будешь?!
- Она болотом пахнет! Мы такое не едим.
- Нет, ты только послушай его! Траву они не едят. Голод - не тётка. Проголодаешься - съешь, - гном бросил траву на пенёк, топнул ногой и исчез.
- Ма-ма-а-а-а! - заныл медвежонок.
- Да ты не траву ешь, а корни. Трава называется аир. Вершки, листики то есть, жесткие, а корешки мягкие. Если в костре запечь, так вообще объедение, - лесовичок ласково улыбался, подмигивая медвежонку.
- Я костра боюсь.
- Тогда придётся сырые грызть.
Медвежонок вздохнул, закрыл глаза и откусил кусочек. Ещё раз вздохнул. Потом ещё. Так и не заметил, как все корешки куда-то исчезли с пенька.
- Ну вот, теперь можно в путь отправляться, - лесовичок поискал глазами гнома.
- Никуда я сегодня не пойду. Мы пока туда доберёмся и медведицу найдём, совсем стемнеет. Мне придётся одному в темноте назад идти или в незнакомом лесу ночевать. Нетушки. Мы медведя к себе не приглашали, сам пришёл, вот пусть в чужом месте ночует, - гном помахал рукой и исчез.
- Не бойся, маленький. Никто тебя тут не тронет. Спи, - зевнул лесовичок.
Хорошо сказать "спи", когда сам ты дома, и каждый куст тебе знаком. Медвежонок попытался свернуться клубочком в ямке.
А вокруг шорохи. Кто-то бегает, трава шуршит, ветки шевелятся. Страшно! Вдруг на дереве кто-то как ухнет. Медвежонок зажмурился. Потом посмотрел наверх. Прямо над ним два огромных круглых глаза светятся!
- Кыш, кыш филин, лети отсюда! Нечего маленького пугать! - строго прикрикнул лесовичок.
- Чего раскомандовался! Сейчас моё время. Мне на охоту пора.
- Давай, говорю, лети прочь. Сейчас рысь на помощь позову.
- Испугал! Будет рысь за мной по деревьям лазить!
- За тобой - не будет. Я ей покажу, в каком дупле у тебя гнездо.
- Ладно, мир. Всё равно мне твоего медвежонка не утащить, - ухнул филин, исчезая в темноте.
- А мне гнездо покажешь?
- Ещё чего! Зачем тебе гнездо. Разорять будешь? Не дело - маленьких обижать. Мы-то тебя не обижаем. Накормили, спать положили. Спи.
Солнышко только-только пробилось сквозь густую листву, а гном уже прибежал будить медвежонка.
- Вставай, лежебока, всё лето проспишь!
- Встаю, а что у нас на завтрак?
- Вот это здорово, глаза не протёр, не умылся, а есть просит.
- Медведи не умываются.
- Неужели? А разве тебя мама по утрам языком не умывала?
- Мама? Умывала. Где мама? Ма-ма-а-а-а!
- Ну, вот, разревелся. Нечего нюни распускать. Сам учись. Быстро лапу вылизал, за ухом помыл, потом вторую лапу. Молодец. Я тебе молочка принёс. Меня лосиха угостила за то, что я вчера вместе с ними охотников прогнал. Держи.
- Это же ты помогал, а не я, - смутился медвежонок.
- Если бы ты не прибежал, то мы слишком поздно про охотников узнали бы. Можешь считать, что ты тоже помогал.
- Вкусно. Но мамино молоко вкуснее. Скажешь лосихе спасибо? Или мне самому сбегать?
- Скажу, а то ты, чего доброго, лосёнка насмерть перепугаешь. Бегали от охотников, а пришёл медведь! Допивай и пошли.
- До свидания, лесовичок! Спасибо тебе, что от филина меня спас и про корешки рассказал. Я вырасту, в гости сам приду!
- Пока, медвежонок!
- Ой, какие нежности. Медвежьи нежности! Хорошая шутка, надо запомнить.
- Какой же ты вредный, гном!
- Это я-то вредный? Кто тебе еду принёс, кто тебя домой ведёт? Лесовичка с лосихой поблагодарил, а я, видите ли, вредный. Вот и ищи дорогу сам.
- Не-е-е-т, прости меня гномик! Я так больше не буду.
- Ладно. Мир. Смотри сколько ягод. У вас такая же поляна была?
- Земляника такая же, а вот стволы у деревьев другие. Тут они белые в серую крапинку, а у нас они рыжие, - медвежонок вздохнул, - а на солнце вечером - розовые...
- Сосны. Ты через этот березняк бежал?
- Не помню. Я от страха по сторонам смотреть не успевал.
- Придется следы искать. Покажи лапу. Так. Вот в лужице твой след. Приложи-ка лапу.
- Не мог я мимо таких ягод пробежать!
- Ну, от страха чего только не сделаешь. Кстати, можно привал сделать, подкрепиться. Жалко такую полянку другим на съедение оставлять.
- Разве гномы тоже ягоды едят?
- Угу. Гномы всё едят, почти как медведи. Смотри белый гриб-колосовик!
- Почему он так называется? Гриб как гриб. Дай кусочек откусить, на пробу.
- Бери весь. Видишь, на поле у пшеницы колоски появились. Как раз в это время растут первые грибы, поэтому колосовиками называют.
- А можно мне колосок пожевать?
- Нечего ещё в колоске жевать. Зерна вырасти должны и созреть. Пошли дальше. Ты поле перебегал?
- Нет. Я только по лесу, вроде бы.
- Вроде бы! Ну, ничего не знаешь! Может быть, ты свой след взять сможешь, как собака?
- Я - не собака, я - медведь! А как это: след взять?
- Понюхать землю и узнать, шёл ты тут вчера или нет.
- Не знаю. Давай попробую. Тут земля ягодами пахнет. А чем должно?
- Тобой, глупый. След-то твой.
- Как это - мной пахнет?
- Мне-то откуда знать, я ведь не собака. Эй, лиса, стой. Стой, тебе говорю. Помоги по дружбе. Медвежонок потерялся. Помоги нам его след найти.
Лиса сердито посмотрела на гнома, но подошла.
- Делать мне больше нечего! Мне на охоту пора. Лисята добычу ждут.
- По-хорошему прошу, помоги, а то всех мышей от тебя спрячу!
- Ладно, только недолго. До ручья. Дальше сами пойдете.
Лиса обнюхала медвежонка, фыркнула, покрутилась по полянке и стрелой пустилась вниз по склону. Только хвост с белым кончиком в траве мелькает. Добежала до ручья, села на камень:
- Вот, смотри, следы медвежьих лап. Тут он через ручей перескакивал. На той стороне канавка - это он по склону вниз съезжал. Всё. Моя работа закончилась. Прощай, медвежонок.
Сказала и мигом исчезла в кустах.
- Лихо ты тут вчера скатился! Смотри, какой склон крутой. Это нам вверх придется лезть? Тяжело, - гном вздохнул.
- Ой, кто это там, под деревом сидит? - медвежонок остановился, поскользнулся на камне и шлёпнулся в ручеёк.
- Где? Так это же рысь! Кис-кис-кис. Иди сюда. Подвези-ка меня наверх.
- Сейчас, разбежалась, только когти наточу!
- Зачем ты когти точить собираешься? - медвежонок вылез из воды и отряхнулся.
- Как это зачем? Котят свежей медвежатиной буду угощать.
- Ой! Не надо! - медвежонок кинулся прочь и опять упал в воду.
- Шуточки у тебя, киса! Зачем малыша испугала? Давай, я тебя за ушком почешу, а ты меня покатаешь! - гном прыгнул прямо на спину рыси. Та припустилась вверх по склону. Медвежонок едва успевал продираться сквозь кусты, боясь потерять из вида пёструю шкурку.
- Слезай немедленно! - рысь, наконец-то, скинула гнома со спины. - Ну, гномик, ну, я тебе эти скачки ещё припомню! Попляшешь ты у меня зимой!
- А что зимой будет? - медвежонок никак не мог отдышаться.
- Зимой? Снег будет, мороз. Только тебе-то всё равно. Вы зимой в берлоге спите. Вам там никакой мороз не страшен.
- И мама спит?
- Конечно. Ты же с ней вместе весной из берлоги выходил. Помнишь?
- Вроде бы...
- Опять? Ты точно должен знать!
- Я у мамы спрошу. Ты зимой к нам в гости приходи. Будем вместе весну ждать.
- Мне не положено. Хотя, спасибо за приглашение.
- Ёжик бежит!
-Точно. Эй, ёжик, ты случайно тут поблизости медведицу не видел?
- Где? Тут? Близко? Ой! - ахнул ёжик.
- Ты зачем в клубок-то свернулся? Где теперь у него голову искать?
- Да, не бойся ты, это я - гном. Ты только ответь, и беги себе дальше.
- Нет, сегодня не видел. Вчера она, когда охотники ушли, во-о-он на той горке звала кого-то. Вон этого, наверное.
- Я не этот! - обиделся медвежонок. - Сам ты - этот.
- Ладно, не сердись. Мама твоя к вашей берлоге пошла. Наверное, думала, что ты туда побежал прятаться.
- И вовсе я не прятался! Просто побегать решил. От кого мне прятаться, я - медведь!
- Конечно, конечно. Это я не подумал. Всё? Можно мне дальше бежать?
- Топай. Где находится эта ваша берлога, помнишь?
- Почти помню. Где-то тут рядом.
- Бестолковый ты, медвежонок. Чего только я с тобой связался?
- Неправда! Я толковый. Я только забыл, в какой стороне берлогу искать.
- Может покричать? Давай, зови свою маму.
Медвежонок покрутил головой и жалобно запищал. Из кустов показалась медвежья голова.
- Мама, мама, меня гномик домой привёл!
- Какой гномик, глупенький? Нет тут никаких гномиков! Они только в сказках бывают, а у нас лес самый, что ни на есть, настоящий.