"НЕЙК Эммануэль Мария - автор романа "Числа праведности", считающегося библией машинистов. В своих работах Нейк поднимает сложные вопросы жизни человека в современном обществе и выводит идеалы, к которым следует стремиться. Не рекомендуется к прочтению. Если вы обнаружите электронную или печатную копию романа "Числа праведности", немедленно сообщите об этом представителям власти. Спасибо за понимание".
"Детальный анализ "Чисел Праведности" показывает, что Эммануэль Мария Нейк хорошо изучила опыт становления существующих Традиций и создала книгу, способную заложить основы полноценного учения, весьма и весьма интересного современному человеку. Учения, ставшего порождением материального мира, а потому понятного каждому. Люди знают, что такое компьютер, сеть, программное обеспечение, легко увязывают все это в глобальное понятие "Цифра", оглядываются вокруг, видят, сколь глубоко проникла она в привычный мир, и задаются вопросом: "Где место Человека?" Нейк дает ответ: в слиянии. Нейк дает ответ: мы изменили мир и не должны бояться управлять им. "
Вадим Панов. "Анклавы".
***
10:10
Дверь в нашу комнату распахнулась внезапно.
Настолько внезапно, что я сразу понял, что сейчас надо будет заложить руки за голову и опуститься на пол лицом вниз.
Что ж.
Рано или поздно это должно было случиться.
Однако, когда я оглянулся, я увидел, что торопиться ложиться на пол с поднятыми руками, видимо, не следует.
Нашу дверь уже захлопнула за собой и теперь закрывала на замок хрупкая девушка лет двадцати. Вместе с ней тёрся какой-то ботан в очках.
Девушка заперла дверь и обернулась к нам.
- Вы кто такие? - оторопел Заказчик. - А ну, пошли вон отсюда!!
Заказчик решительно поднялся.
- Пожалуйста,- проблеяла девушка. Она была бедственно, чудовищно перепугана. - Там какие-то люди. С автоматами. В коридоре. Прошу, вас. Они уже, кажется, кого-то убили...
- Что ты несешь? - Заказчик достал свой пистолет и снял его с предохранителя. - Отойди.
Девушка посторонилась.
Заказчик щелкнул замком двери, взялся за ручку, немного приоткрыл дверь и замер. По уверенности, с которой он действовал, было ясно, что это, скорее всего, бывший спецназовец. Или, там, десант- я особо не разбираюсь. Но я хорошо чувствую, когда человек понимает, что делает.
Заказчик, что делает, понимал.
"Заказчик".
Никакой он, собственно, и не Заказчик.
Даже Болт это понимал, хотя я с ним никогда не разговаривал на эту тему.
"True"- заказчики, настоящие заказчики - это совсем другой тип людей.
Видел я, конечно, и настоящих.
Но в основном мне приходилось иметь дело с такими вот "прокладками", которые мало понимали в том, что за информацию достаю я для них из сети.
Я уже давно научился отличать настоящего Заказчика от фальшакового.
Теперь подделка сделалась совсем уж очевидной- "True"- заказчик никогда бы не поперся с пистолетом в коридор, если бы узнал, что там находятся неизвестные вооруженные люди, которые уже, кажется, даже кого-то убили. Бесстрашие нашего теперешнего работодателя объяснялось ещё и тем, что он, как я подозреваю, чего-то такое употреблял. Синтетическое. Но вполне допускаю мысль, что это была простая "отбитость" десантника. Или спецназовца.
Семеныч открыл дверь шире и выглянул в коридор. Видимо, никого там не увидел, вышел в коридор и пошел по направлению к соседнему офису.
В соседнем офисе работало человек пятьдесят. "Машинисты". Здоровенная такая комнатища с перегородками. И стеклянными стенами, отделяющими этот офис от коридора. Когда я шел к себе мимо этого офиса, я всегда задавался вопросом- зачем в нём стеклянные стены? Для того, чтобы машинисты стеснялись заниматься чем-то посторонним в рабочее время под взглядом прохожих? Как-то это было унизительно. Может быть, ещё и поэтому я никогда не помышлял о карьере честного айтишника.
Внезапно из коридора послышались выстрелы и меня даже подернуло от неожиданности. Болт сорвался с места, захлопнул нашу тяжелую дверь и стал закрывать её на замок.
- Рвать, рвать отсюда, - Болт обернулся с перекошенным от страха лицом. Он тяжело дышал. Кажется, у него началось что-то вроде панической атаки. Я никогда не любил Болта. Всегда он был какой-то суетный. И какой-то ненадежный.
-Заур, чего ты сидишь?!- завыл Болт.- Это же за нами, Заур!!
Болт метался в беспорядке.
Интересно, что, по его мнению, я должен был делать?
- Заур! - причитал Болт. - Заур, нам доля, ты понимаешь? Ты понимаешь это, Заур?
- А если сейчас к нам постучат, ты уверен, что это будет не Семеныч? - я задал этот вопрос и даже немного удивился тому, как спокойно он прозвучал.
- Семеныча кончили , он в коридоре лежит, я видел! - Болт не смотрел на меня и я понял, что он врет. Внезапно Сережа остановился в своих метаниях, схватился за ручку фрамуги и стал распахивать окно.
Тут я подумал, что, может быть, Болт всё-таки видел труп Семеныча, там, в коридоре? Может быть, я зря так недоверчив к людям? Вдруг и впрямь сейчас постучат?
- Ты куда? - спросил я Болта.
- Лестница,- Болт смотрел за окно. Взгляд его светлел. - Вон же лестница! Заур, давай! Уходим!!
Болт открыл вторую фрамугу и оглянулся на меня. Я посмотрел туда, куда указал Сергей. Лестница там действительно была. Однако была лестница совсем не рядом с нашим окном. До неё ещё надо было допрыгнуть. Я в сомнении посмотрел на коротенькие ножки и ручки Болта. Потом ещё раз на лестницу.
- Ну? - ещё раз спросил Болт меня, потом махнул на меня рукой и повернулся к лестнице.
Сразу Сережа прыгать не стал. Кажется, он понимал, что если недопрыгнуть, то дело обернётся если не совсем плохо, то нехорошо точно.
Тут из коридора снова послышались выстрелы. Кажется, Болтяра все же наврал. Семеныч всё ещё воевал там, за дверью. Впрочем, воевать могла и внутренняя охрана здания. Выглядели эти толстожопые, которые сидели на каждом этаже, не сильно боевито. Однако, не в туалетах же они сейчас отсиживаются? Я понимал, чего гадаю. Если в дверь постучат, то решать открывать или нет, придётся именно мне . Ладно. Будут бить- будем плакать. Постучат- тогда и решу.
Болтик оглянулся на входную дверь, за которой слышалась стрельба. Кажется, выстрелы его вдохновили. Он повернулся снова к лестнице, присел, оттолкнулся на своих коротеньких и пухлых ножках и выпрыгнул из проема.
И не допрыгнул.
То есть одной рукой лестницу он всё же схватить успел, но рывок ста килограмм Болта мышцы этой руки уже не выдержали.
Болт заорал, когда понял, что лестницу он отпустил. Он неловко кувыркнулся вниз из-за инерции своего прыжка, ударился на прощанье о лестницу головой, отчего по всей по ней пошел глухой звук -и отправился в своё последнее путешествие. Лететь было не то, чтобы далеко- в здании было всего три этажа, мы располагались на третьем. Но Болт ляснулся об асфальт так, что мне стало совершенно ясно- убился. Мысленно я снял шапку. Какой ни дрянной, а все ж человек.
Сергей был "факельщик". То есть он расставлял отвлекающие факелы, когда я взламывал сеть в другом месте. Функция Болта была в том, чтобы отвлекать на себя внимание Службы Безопасности той конторы, куда я пробирался.
Прощай, Болт.
Куда ты там попадешь после смерти- не ясно. Ясно одно - тебе уже не слиться с машиной.
Впрочем, когда мы разговаривали с Болтом об учении Нейки, он криво улыбался и всё подзуживал меня:
- Тебя тупо купили,- скалился Болтяра. - А знаешь чем? Тем, что ты - айтишник. И тебе втулили новую религию, религию айтишников, понимаешь? Спешл фор ю, Заур.
Что ж. Отправляйся в тот мир, Болт, который тебе милее. Хотя и не помню я , Болтик, чтоб тебе был мил хоть один из загробных миров.
Выстрелы в коридоре стали реже, но не стихали.
- Кто -нибудь ещё желает попробовать? - я отвернулся от окна и посмотрел на тех двоих, с которых началась вся эта история. Они вразнобой, но однозначно отрицательно замотали головами.
Ручка нашей двери дернулась. К нам кто-то попытался войти.
Я не успел сообразить, что делать, если вдруг это всё-таки Семеныч. Без особенных пауз- видимо пауза была только на то, чтобы отойти от двери, послышались выстрелы. Кажется, стреляли по замку. Не Семеныч. Уже хорошо. Выстрелили раз пять или шесть пока не сообразили, что никакого урона эти выстрелы двери не причиняют. Дверь у нас была очень надежная. Врезалась сюда дверь с таким расчетом, чтобы у находящихся внутри было по крайней мере пять минут на уничтожение документации.
Эти пять минут сейчас надо было использовать на то, чтобы решить, что делать.
Решение возникло быстро. Может быть потому, что оно было очевидным.
- Пошли,- бросил я на ходу, и направился к серверному шкафу.
Я открыл серверный шкаф, достал из него сервак, поставил на пол. В освободившемся пространстве открылся огромный календарь во всю стену с красивым вензелем "2028 год". Я открыл небольшую дверцу, что была скрыта за ним.
- Вперед, мои неожиданные друзья,- сказал я.- Навстречу приключениям.
Мой неожиданный друг любезно предоставил право пройти первой моей неожиданной подруге. Затем и сам полез следом за ней.
Когда неожиданный друг скрылся полностью, я закрыл за ним дверь. Затем я поднял с пола сервак, подошел к окну, поставил его сначала на подоконник, а потом выпихнул наружу. Сервер с грохотом упал на асфальт, совсем рядом с Болтом. Я выглянул. Ещё бы чуть-чуть и было бы неловко. И очень паливно. А так- вроде сойдет.
После этого я подошел к столу, сложил свой ноут. Затем вместе с ноутом я полез в серверный шкаф на место, которое освободилось от сервака и закрыл за собой дверь моего гробика. Места здесь не то, чтобы было много- но и скрючиваться или съеживаться почти не пришлось.
Тут я снова услышал шум в коридоре. Очевидно, что мальчики, что захватили здание, вернулись. Мальчики хочут снова сюда попасть. И обязательно попадут. А уже после того, как попадут, если мальчикам зачем-то понадобится открыть серверный шкаф, мальчики сделают мне больно.
- Ку-ку, - сказал я друзьям, которые находились сейчас в потаенной комнате за календарем "2028".
- Ку-ку, -глухо отозвался айтишник. - А ты чего не к нам? Здесь же хватает места.
- Чтобы вас, дураков, не нашли, - я мрачно улыбнулся своему ответу.
Не то, чтобы я был благородным парнем из фильмов. Просто зачем? Если я тоже спрячусь в потаенной комнате, а мальчики после того, как войдут, начнут шмон, то потаенную комнату найдут на раз - два. А в том случае, если найдут меня, шмон на этом, скорее всего, закончится. И этих двоих искать уже никто и не будет.
- Всё, теперь ни звука,- сказал я. - Сейчас они будут ломать дверь.
- Я пон,- отозвался ботан.
Где-то в коридоре ухнул взрыв. Мальчики не придумали ничего другого, кроме как взорвать дверь. Оборудования они с собой никакого, очевидно, не прихватили. Только взрывотехническое. Ещё через минуту я услышал удары и затем послышался звук падающей на пол двери.
Затем стало очень тихо.
Я представил себе людей в балаклавах с автоматами, которые входят в комнату, страхуя друг друга. А может быть, с пистолетами? Да, пусть лучше с пистолетами.
- Никого! - услышал я юношеский голос. Правильно. Юноши должны идти впереди. Молодым везде у нас дорога, молодым везде у нас почет.
До меня донеслось шипение рации.
- Восьмой, восьмой, я Краб, - раздался из комнаты теперь уже другой голос. - В помещении никого нет. Окно открыто. Вижу под окном разбитую железную коробку и труп.
Голос немного подумал, потом решил поправиться:
- Скорее всего, труп.
Рация в задумчивости пошипела в ответ.
- Оборудование там есть? - спросила через треск рация.
- Ноутбук. Телефон.
Упс.
А про телефон-то я совсем и забыл. Осталось теперь молиться, чтобы про телефон не забыл Болт. Не забыл захватить его с собой в свой последний полет. Потому что если те, кто вошли, увидят два телефона, уж наверное они поищут второго обитателя этой комнаты.
- Один ноутбук и один телефон? - переспросила рация.
- Да.
- Забери оттуда всё и возвращайтесь. Отбой, Краб.
- Отбой.
Я услышал, как складывают ноут Болта, потом шаги, а ещё потом всё стихло. Я выждал несколько минут, потом толкнул дверь шкафа. Она открылась. В комнате не было никого. Я немного подумал, потом снова закрыл дверь.
- Сидим тихо десять минут,- сказал я своим друзьям. - Сейчас они могут вернуться.
- Я пон,- ответил ботан.
"Пон, пон".
Я думал, этот оборот уже давно вышел из обихода. Но смотри ты, молодежь тоже им пользуется. Я снова закрыл дверь своего гробика и устроился там как можно удобнее.
***
10:55
Меня зовут Заур Азгар.
Мне 41 год и я "ломщик".
"Ломщик"- это тот, кто проникает в чужую систему для того, чтобы добыть информацию. В этом офисе на улице Панерю города Каунаса я оказался позавчера. А ещё два дня назад я был в городе Кыюве на улице Крещатик, где у меня двухкомнатная квартира прямо под небом, на двадцать восьмом этаже.
Не то, чтобы я был очень уж крутым "ломщиком". Но в топ- 50 "ломщиков" мира я , кажется, вхожу. Входил по крайней мере ещё в прошлом году. В этом году я даже ещё и не поинтересовался, где я там, в этом списке. Уже не так интересно. Уже не так горят глаза. Это для молодых всё- рейтинги, прыжки и вертикальный взлет с помощью пламени из жопы, которое вырывалось и у меня лет до тридцати пяти. Теперь пламени уже почти нет. Заказы есть -хорошо. На хлебушек заработал -и ладно. Хлеб я, правда, давно привык есть белый. И чего-то люблю, чтоб с икрой.
На этот заказ в Литву мне ехать не хотелось.
Я знал, что государственная власть здесь провисла сильно- сильнее даже, чем на Украине. Из этого вытекало то, что если меня отследят, то получится очень не очень. Стесняться того, чтобы нас "накрыть" анклав "Basf", в чью систему мне предстояло залезть- не будет.
Примерно так и произошло.
Что делать теперь- представлял я слабо. Никаких планов на отход у "ломщика" почти никогда нет. Хотя бы потому, что работать приходится всё время из нового места.
Но часов десять на размышления сейчас, кажется, было.
Потому что я оставил свой информационный след сразу в трёх больших офисах здания. Таких же офисах, как тот, что по соседству- то есть человек на 50. Так что мальчикам из "Basf" ещё очень долго придётся разбираться с тем, что содержат машины этих офисов. Пока они не поймут, что следы ведут именно сюда, в эту комнату. А пока... Пока сюда никто не должен был прийти вообще. Но минут десять нужно было сейчас выждать. Мальчики могут захотеть вернуться с дополнительным осмотром помещения. Я засек время на своих наручных часах.
Где-то в коридорах и других помещениях здания шла жизнь, где-то она даже кипела. И я слышал отзвуки этого бурления. Но достаточно глухо. В нашу комнату никто не заходил. Я посмотрел на часы. Десять минут прошло. Я снова открыл дверь своего шкафа и выбрался наружу. Огляделся.
Дверь в наш офис сейчас в проеме отсутствовала- она в каком-то бессилии лежала на полу. Я ещё раз подумал над тем, что именно нам может пригодиться в нашем убежище. Взял с пола литровку, в которой осталась ещё кола, которую пил Болт, вылил остатки в мусорку и налил в бутылку воды из кулера. Открыл шкафчик, взял пакет из Мака. Это был мой завтрак. Зарядное от ноута. Кажется, всё? Я пошел к серверному шкафу. Забрался в него, закрыл за собой дверь потом открыл дверь потаенной закабайки и забрался внутрь.
Ботан сидел на ящике. Когда он увидел меня, он отложил телефон, который держал в руках. Девушка сидела в углу.
- Можно? - спросил я.
- Хлеб-соль, - ответил ботан.
Вроде не зануда. Это хорошо.
Скорее всего, раньше это была какая-то кладовая. Такие тайные помещения, по моим прикидкам, есть в каждом третьем большом офисном здании. Всерьёз обмануть кого-то этим невозможно- то есть при тотальном шмоне этот тайник быстро найдут. Но на тотальный шмон ещё надо напороться. А просто хранить какое-то оборудование, которое не предназначено для чужих глаз, такие помещения подходили вполне. Примерно половину нашей кладовки и занимало это оборудование. На второй половине места оставалось достаточно.
- Заур, - представился я. - Предприниматель.
- Дима,- отозвался ботан. - Криптограф.
- Екатерина,- сказала девушка и торопливо поправилась,- Катя. Художник компьютерной графики. 2D.
Сейчас я разглядел Катю лучше.
Катя показалась мне очень даже ничего. Хоть и была она сейчас сильно напугана.
- Скажите, - попросил ботан. - А что происходит?
- Давай на "ты",- предложил я. Очкарик кивнул.
- А что в этой твоей машинке пишут? - я показал пальцем на его телефон.
- Что здание захватили неизвестные. Требования их не ясны.
- Ну? - спросил я. - И чего же ты хочешь от меня?
Я достал из-за пазухи свой ноут и поставил на один из ящиков.
- Ну, вы... То есть "ты". У меня сложилось впечатление, что ты что-то понимаешь в происходящем.
- Почему?
- Ну этот, который выпал из окна, - очкарик, очевидно, раздумывал обо всем этом пока дожидался меня. - Он говорил что-то такое...
- Какое? - какой, однако, деликатный ботан.
- Ну... Как будто это за вами пришли.
- А.
Болтик, Болт. Сереженька , Сергей. Сейчас выпутывайся из того, что ты на прощание наговорил.
- У него была истерика, - сказал я. - Мы здесь занимались не совсем законными делами. Но не того масштаба, чтобы снаряжать против нас армию.
- Заяц думал, что танковая атака направлена против него,- неожиданно сказал Катя и слабо улыбнулась.
- Именно так, - я улыбнулся Кате. Какая интересная, наверное, девочка.
Я открыл свой компьютер и стал закрывать ставшие уже ненужными окна.
- А что видели вы?- спросил я, не отрываясь от работы. - Ну там, в коридоре?
Очкарик пожал плечами.
- Да собственно, что.... - сказал он. - Мы возвращались с обеда. Со второго этажа. Шли к себе... Вдруг видим, что в нашем офисе какие- то люди с автоматами. Кого-то избивают. Кого-то кладут на пол. Испугались. Прошли мимо нашего офиса. Следующее помещение- ваше.
- Кого-то действительно убили? - я посмотрел на Катю.
- Нет, - ответила Катя.- Ну, то есть я не видела, чтобы кого-то убили.
- Зачем же вы врали? - спросил я.
- Я очень испугалась. Я боялась, что вы нас прогоните,- ответила девушка. - Но били они... ну эти, с автоматами- очень крепко. Я видела Борю, нашего менеджера, у него всё лицо в было в крови.
- Ясно,- сказал я. - Ну что ж. Давайте ждать. Мне кажется, рано или поздно они уйдут.
На самом деле, мне так, конечно, не казалось.
Пока люди из "Basf" не нашли того, за чем пришли, они никуда не уйдут. И никакая полиция их отсюда не выкурит. Даже и пытаться, я думаю, особенно не будет. Потому что "Basf"- это Анклав. А Анклавы сейчас сильнее почти любого правительства. Литовского правительства- сильнее точно.
- Да, будем на это надеяться, - улыбнулся ботан. Тут он что-то вспомнил. - Ой, Заур, я тут... В общем, у вас тут коньяк стоит, я глотнул немного. Вы уж извините.
- Коньяк? Ну это не у меня,- я закончил со своим ноутбуком и открыл новостной портал. - Коньяк, говоришь...
Болтяра. Я точно знал, что он подбухивает. Видимо, прятал здесь большую какую-то тару, отливал из неё во флягу. Я однажды видел эту его фляжечку, небольшая, грамм на двести. Спрашивать не стал, что в ней. Итак было ясно. Мы здесь оставались порой и на ночь. Попробуй, протяни целую ночь без бухла. Наведывался Болт сюда по прямым своим обязанностям. Принести- подать. Какое-то оборудование мы использовали час- два, потом его необходимо было занести обратно. Когда Болт сюда наведывался, он и наполнял свою фляжку.
- И что, хороший коньяк?- спросил я.
Ботан поднялся полез за ящики и достал здоровенную красивую бутылку.
- Заур, может быть вы тоже выпьете? - спросил меня очкарик.
- Нет, я не пью, - ответил я на автомате.
Потом я посмотрел на этикетку. А неплохо Болт зарабатывал, явно дорогой коньяк.
Я смотрел на почти целую красивую бутылку коньяка ёмкостью в один литр и меня все больше охватывали сомнения.
А какого, собственно, черта я не пью?
Чтобы подольше пожить? Без болезней там? Без черноты от похмелья? Без крови из носу, без чего-то сверлящего в правом боку?
Так ситуация пока выглядит так, что через десять часов мои планы на дальнейшую жизнь не будут иметь никакого значения. Если меня возьмут, то сначала достанут из меня всю информацию, которая им нужна. А потом вальнут. Вальнут- вальнут. Это совершенно точно.
Так какого же это черта тогда я не пью?
На минуту встал передо мной приемный покой наркологической клиники "Парацельс", где я отходил в последний раз от "заплыва". Унизительный допрос у врача, игла капельницы, санитарка с ведром, таблетки, таблетки, снова капельница.
После того случая я завязал и не бухал вот уже почти год. Иногда рюмку или две, не больше. Потому что, если больше- фокус происходящего вокруг для меня смещался. И я уже просто не понимал, отчего это мне не выпить ещё. Алкогольная реальность была много милее и симпатичнее этой. Головой я прекрасно понимал, что это был морок, наваждение. За которое потом приходилось расплачиваться в том же "Парацельсе".
Но сейчас до "Парацельса" мне было - как до Луны. А может быть, и ещё дальше.
Очкарик после моего ответа вздохнул и полез ставить бутыль туда, откуда её взял. Кажется, он не отказался бы выпить ещё и был разочарован моим ЗОЖем.
- Впрочем, погоди,-остановил его я. - Давай. По стаканчику.
Ботан улыбнулся и я словил себя на мысли, что никакая он не молодежь- очкарику было тоже, кажется, уже лет под сорок. Просто сохранился лучше, чем я. Тут я понял, что он представлялся, но я совсем забыл, как его зовут. Со мной такое случалось. Ненужная информация просто не проходила фильтр и не сохранялась. Катю вот как зовут я запомнил, а ботана- нет. Но это ничего страшного. Сейчас познакомимся ещё раз.
Меня охватило радостное возбуждение, знакомое всем алкоголикам, которые собирались вот-вот "развязаться". Причем было почти неважно - "развязаться" после трёх сухих дней, или после года воздержания.
- Стаканов только нет, - Ботан протянул мне бутыль - Ну и запить там, или заесть тоже.
Очкарик как будто оправдывался за столь плохую встречу гостей.
- Есть, И запить у нас теперь есть, и закусить, - сказал я.
Я залез в пакет и достал бутылку с водой. Следом я достал пакет из Мака, положил на стол и развернул.
- Ой, а можно тогда и я выпью,- подала Катя голос.- Если запить есть. Я без воды не могу.
- Конечно,- ответил я. - Прошу.
Катя поднялась, подошла, приняла у меня бутыль, неловко сделала небольшой глоток, сморщилась, запила и отдала бутыль мне.
Я выдохнул и сделал глоток куда как более мощный, чем Катя.
Тут же почувствовал, как внутри коньяк разлился и согрел меня где-то там, в животе.
"Поплыву сейчас",- пронеслось в голове.
Я отщипнул себе от бутерброда и передал бутылку с коньяком ботану.
- Давай,- сказал я. - К столу.
***
13:31.
- Повторяю, здание окружено. Предлагаем вам отпустить остальных заложников и начать переговоры о сдаче.
Голос из громкоговорителя был немного похож на голос Ефима Капельяна, который объявлял о начале Великой Отечественной войны. Такой же он был торжественный и печальный.
Мы устроились в нашей комнате как-то даже и уютно. Оборудование здесь было укрыто покрывалами- видимо хозяин этой точки "ломщиков" отличался большой бережливостью. Катя куталась сейчас в одно из этих покрывал- видимо девочка замерзла у стены. Мы с ботаном устроились полулежа вокруг нашего стола. Закуску уже доели, воду почти допили.
- Остальных?- спросила Катя, после того, как громкоговоритель умолк. - Значит, часть заложников они отпустили?
- Ну конечно ,- ответил я. - Здесь человек 500, наверное, работает. И не все работают в айти, у кого-то офисы вообще по другой теме.
- Ну мало ли, кто чем может заниматься в своём офисе,- сказал Дима.
- От "балалайки" род занятий не укроешь,- лениво парировал я. - Слишком паливно. Если вшито, что ты менеджер по продажам- как правило, так оно и есть. Ну и у этих... У "Basfа", наверняка есть оборудование, чтобы проверить, лазили в "балалайку" или нет.
- А,- сказал очкарик. - Вообще да.
- Повторяю, - снова завел свою шарманку голос из громкоговорителя. И стал повторять весь тот текст, который мы уже слышали.
- А как они отсюда уйдут? - сказал Катя. - Не будут же они воевать с полицией?
- С полицией они воевать не будут, - ответил я.
- Что тогда?- спросил Дима.
- Прямо над нами- вертолётная площадка.
- И что же, - не понял ботан.- Им вот так вот запросто дадут уйти?
- Дадут, - сказал я. Меня клонило в сон. Этой ночью мы с Болтом почти не спали. Коньяк же приятно размазывал меня по полу. Я закинул руку, согнутую в локте, на лицо, облокотился на какую-то коробку и занял как можно более горизонтальное положение.
Никакого плана спасения за прошедших два часа у меня так и не родилось. Положа руку на сердце- я его совсем и не обдумывал. Чего-то не хотелось. Хотелось бухать и кружиться, как говорил один мой приятель. Хотелось болтать о чем-то совсем неважном.
- У тебя есть погоняло, Дима? - спросил я.
- Нет.
- А когда-нибудь было?
- Ну, в школе пытались чего-то. Ни одно не прижилось.
- Скучный ты человек, - сказал я. - А у "ломщиков" не бывает так, чтоб без "погоняла". Без рабочего имени.
- Так вы "ломщик",- не вопросительно, а скорее утвердительно сказал ботан.
Я прикусил язык. Алкоголь. А впрочем, подумал я с какой-то пьяной бесшабашностью, сейчас не все ли равно?
- "Ломщик", да,- ответил я.
По паузе, которая возникла, было понятно, что у ботана вертится ещё какой-то вопрос, но задавать его он не стал.
- Ну что, попробует кто-нибудь угадать моё рабочее имя?- снова спросил я.
- Скажите тоже,- отозвалась Катя. - Тут же бесконечно можно гадать.
- Да, - согласился я. - Тогда даю вам подсказку. Моё рабочее имя получилось из моего настоящего имени. А зовут меня, напомню, Заур.
- Зорро? - спросил ботан. - Ещё могу предложить "Ур".
- Заза, - сказала Катя.
- Мимо всё, - ответил я. - Ещё будут предложения?
Предложений больше не было.
- Изаура, - торжественно сказал я.
Никто не засмеялся.
- Что, не смешно? - спросил я.
Мне не ответили.
- Я когда имя "Изаура" в юности увидел- обомлел, - пустился я в объяснения. - Представил на секундочку, что кто-то, кроме меня ещё увидит это вот "И-заур-а". И попробует меня так называть. Это же драться придется, думал. А если и драться не поможет? А если и не отлипнет вовсе, думал. Что тогда?
Я тихонько засмеялся.
- Несколько ночей не спал, помнится. Но ничего. Обошлось А вот когда я уже вырос и стал "ломщиком" сам себе это имя и выбрал. В качестве рабочего.
- Такая победа над детскими страхами?- спросила Катя.
- Да, - сказал я. - Что -то вроде того. А ещё очень удобно в том плане, что маскирует. Сейчас, вполне возможно "Basf" ищет девушку- ломщика, а не мужика.
Я поднялся на локте, протянул руку к бутыли с коньяком, сделал глоток, запил, и предложил ботану.
- Э? - сказал я.
- Э, - согласился очкарик. Он взял бутыль и тоже выпил.
Последний глоток настроил меня на философский лад. Я принял прежнюю позу, закинул для удобства ногу за ногу и спросил:
- А что, Дима, - решил я затронуть вопрос, который меня сейчас действительно волновал. - Боишься ли ты смерти?
Я заподозрил в ботане лютого атеиста и мне стало интересно с ним покалякать о Нейки. Редко когда я разговаривал о Традиции с кем-то посторонним. Почему бы не сделать это сейчас?
Ботан некоторое время молчал, потом сказал совсем не то, о чем я его спрашивал:
- Так всё-таки всё, что происходит- это из-за вас?- Он подумал и добавил. - И что же, если вас найдут, вас обязательно грохнут?
- Оставим в стороне этот ненужный сейчас вопрос, Дима, - ответил я. - Давай лучше поговорим о смерти в целом. Давай лучше поговорим о том, что будет после того, как ты умрешь. Ну, или я. Неважно. Ну?
- Да что будет, - после недолгого молчания сказал ботан. - Ничего. Гроб, кладбище черви и черная пустота.
- И всё?
- Ну да, - ответил мой собеседник.
Я внутренне покивал сам себе головой. Ага, ага, упоротый атеист. Ну что ж. Быть может, получится интересно.
- А тебе не кажется, Дима,- сказал я и закинул руку за голову. - Что если впереди только гроб, кладбище, черви и черная пустота, то ты сейчас находишься в такой... ммм... подлодке, которая не то, чтобы уже затонула. Но которая уже совершенно точно никогда не поднимется на поверхность?
- Не очень понимаю эту сентенцию, - сказал ботан.
- По-моему, очень просто, - я сделал ещё глоток из бутылки. - В этой подлодке ты плывешь, конечно же , не один. Много вас таких. У кого кроме червей и пустоты в перспективе ничего не рисуется. Плывете, стало быть. Воздуха в вашей подлодке достаточно и хватит ещё надолго. Жратвы в подлодке припасено тоже с избытком. Есть библиотеки, спортзалы, кинотеатры. Друзья и коллеги с тобой, как я уже говорил, плывут - вы этой подлодкой вместе все управляете. За окнами иллюминаторов вашей субмарины бывает красочно, красиво и захватывающе. И даже в одном из отсеков, давай сделаем такое допущение, девки присутствуют, с сиськами.
Я подумал, не оскорбил ли слух Екатерины. Но возражений с её стороны не последовало.
- То есть всё в вашей подлодке вроде как и есть, - продолжил я. - А вроде как и совершенно ясно, что воздух когда-то в вашей субмарине закончится. И после того, как воздух закончится, всем вам в этой подлодке наступит каюк. И вам, и друзьям вашим и девкам, которых вы, вполне возможно, успели уже даже полюбить.
- А что вы скажете за моих детей?- спросил очкарик. - У меня их двое. И они тоже не верят ни в какую загробную жизнь.
- За твоих детей я тебе, Дима, скажу, - ответил я. - Что время от времени к вашей подлодке швартуется другой, точно такой же подводный корабль. С ограниченным запасом кислорода. И ваши дети пересаживаются в него, когда приходит время. Затем они отчаливают. В своё собственное, индивидуальное, но совершенно, согласись, идиотское путешествие. Которое ничего не предполагает кроме того, что когда-то и в их субмарине закончится кислород.
- Гм..., - Дима помолчал. - Хорошо. Но что же мешает мне подняться к поверхности, чтобы пополнить запас кислорода?
- Ты, Дима - я ткнул пальцем в собеседника. - Ты сам и мешаешь.
- Отчего же? Я непроходимо дремуч? И не понимаю, что этот запас можно пополнить?
Я искренне рассмеялся.
- Я об это даже как-то не подумал. Но всё верно, - ответил я. - Ты, все вы в этой подлодке- непроходимо дремучи. Но только в этом вопросе. Вы прекрасно разбираетесь в румбовых системах и угловых скоростях, в акустических размыкателях и пеленгаторах, а лучше всего вы разбираетесь в знаках различия на форме. Но вы не подозреваете элементарного. Вы не подозреваете, что поверхность существует. И что туда можно всплыть.