В новой школе Арсений чувствовал себя неуютно. Он был домашним ребенком, а
В школе было много детей тех, кого в городе называли "ста восьмыми".
Такое название они получили из-за того, что Слобода где они жили, поначалу была поселком за чертой города , на 108 километре. В свое время здесь было развернуто грандиозное строительство в котором приняли участие и заключенные и переселенцы.
Потом спрос на столь необходимые народному хозяйству минералы вдруг упал , строительство прекратилось, а поселок с его бараками и общагами остался. И хотя жителей поселка постепенно переселяли в новые дома, остававшиеся сохранили дух былых времен и суровые обычаи 108 километра.
По мере того как город разрастался, поселок стал его составной частью и получил название Слободы .
Прямо напротив поселка, где раньше был огромный пустырь, возник элитный по меркам семидесятых жилой комплекс. Жили здесь в основном крупные советские чиновники , старшие офицеры армии и органов.
Школа объединила под своей крышей детей и одних, и других.
Дети слободских принесли с собой в школу те отношения и порядки к которым привыкли дома.
В школе процветало насилие, но учителя и руководство школы избегали конфликтов со ставосьмыми и их родителями.
Отпрыски ставосьмых образовали свой замкнутый мирок внутри школы. Но правили этим мирком вовсе не ставосьмые, а напротив, подростки из благополучных и даже элитных семей.
Арсению не нравились ни школьные порядки, ни сама школа.
Он был замкнутым и отношения с одноклассниками у него с самого начала были напряженными.
Одноклассникам он казался странным и они относились к нему неприязненно. Поэтому вполне естественно, что друзей в новой школе у него тоже не было.
Единственной отдушиной для него были уроки литературы, на которых он забывал обо всем.
Благодаря учительнице литературы, образы созданные великими классиками оживали. Она не просто учила , она любила этот необыкновенный мир созданный великими классиками, жила им и пыталась передать эту любовь своим ученикам.
-Как он просит о своем счастьи?! - донимала она порой нерадивого ученика, пытавшегося отделаться от нее простым пересказом истории "Капитанской дочки". - Ты так же будешь объясняться в любви своей возлюбленной?!- негодовала она,
-Кто тебе поверит что ты любишь, если ты так будешь говорить о любви своей девушке!
Она умела любить и ненавидеть, эта высокая, стройная женщина с суровым лицом и добрыми глазами, говорившая по-русски с едва заметным кавказским акцентом.
Учась у нее, невозможно было не знать наизусть стихи Пушкина и Лермонтова, Есенина и Маяковского.
Она заставляла учить наизусть не только стихи, но и то, что казалось ей особенно важным в прозе.
Так например , она заставила всех учеников седьмых классов выучить наизусть речь гоголевского Тараса Бульбы о товариществе.
Она искренне восторгалась , когда кто-нибудь из учеников высказывал свое собственное, а не найденное в книгах мнение по поводу прочитанного.
Единственное чего она не прощала, было равнодушие.
Далеко не все воспринимали ее уроки так же восторженно как Арсений.
Было немало учеников, которые оставались совершенно равнодушны к ее усилиям.
Как правило, это были как раз стовосьмые, которых она презрительно называла "сливками общества" и безжалостно третировала на своих уроках.
"Ставосьмые" уверенно чувствовавшие себя вне стен ее класса и бравировавшие своей удалью "лапая", как они выражались, девчонок и третируя учеников не входивших в круг "блатных", ее уроки воспринимали как экзекуцию.
Они боялись ее и ненавидели, до поры до времени выражая свою ненависть лишь злобными взглядами.
Остальные учителя относились к ставосьмым презрительно-снисходительно и смотрели на них как на существ, которым самой судьбой уготовано стать людьми второго сорта, которым ничего не светит в жизни кроме профтехучилища и жизни простых работяг.
Им рисовали тройки в атестатах, лишь бы поскорее убрались после восьмого класса в свои ПТУ.
Их терпели, потому что они уйдут. Учителя смотрели на них как на временное неудобство и поэтому многое прощали.
Исключением был лишь завуч- пожилой учитель географии, ветеран войны. Его любили все. На своих уроках он рассказывал гораздо больше чем было предусмотренно программой, рассказывал интересно и при этом любил пошутить.
Шутки у него были добрыми как и он сам.
Он никогда и никого не унижал , всегда был доброжелателен, но почему-то его доброта и то, что на учеников он смотрел как на равных, воспринималось самими учениками как проявление слабости и они называли его по имени- Алексей, а наиболее наглые и вовсе-Леха.
При таком обращении, лицо его становилось багровым-старик был сердечником, но все-таки сдерживал негодование и наглецу отвечал достойно, так , что тот потом уже обращался к учителю только по имени отчеству.
Не мог он сдержаться лишь когда видел жестокие драки начинавшиеся из-за пустяков.
Как-то еще до начала урока, двое учеников сцепились из-за стула. В классе нехватало стульев, а тащить стул из актового зала было лень.
Драка начавшаяся с разговора на повышенных тонах и агрессивных толчков, стремительно переросла в ожесточенный бой. В ход пошли стулья и все что было под руками.
Едва войдя в класс, учитель бросился разнимать дерущихся. Ему это удалось с большим трудом.
Узнав причину драки, старик беспомощно опустился на стул и лишь с горечью произнес: -Что было бы с нами, если бы мы так вот кидались друг на друга в сорок первом?!
Никто не ответил ему на этот вопрос.
Несмотря ни на что, он любил их всех и поэтому был единственным, кто заступался за ставосьмых.
Как-то он по долгу службы присутствовал на уроке у Надежды Андреевны -учительницы русского языка и литературы.
Его глаза радостно светились, а многочисленные морщинки на лице как-будто улыбались почти все время урока.
Лишь в самом конце, когда она вызвала к доске одного из ставосьмых и стала терзать его насмешками перед всем классом за нерадение, а весь класс- и ставосьмые, и дети благородных родителей ухмылялись кто в открытую, а кто тайком, завуч вдруг изменился в лице и побледнел.
После урока , он подошел к Надежде Андреевне.
- Вы прекрасный учитель,-сказал он,-но поймите, "они" тоже люди и уних есть душа!.
-Душа?- усмехнулась Надежда Андреевна
Старик больше ничего не сказал, лищь посмотрел на нее не то с укором, не то с сожалением.
Впрочем, Надежда Андреевна думала о пожилом учителе тоже с сожалением.
Для нее мир ставосьмых был чем-то вроде заброшенного, грязного подвала, который будет вычищен после восьмого класса, когда все они уйдут.
Она явно их недооценивала.
Если это и был подвал, то кроме грязи, в нем копилась ненависть, которая рано или поздно взорвет все здание школы.
Не замечала она и того, что происходило в душах тех, к кому она благоволила.
Дети из благополучных семей были не менее злыми.
Более того, чем благополучнее казалась семья, тем больше злобы и агрессии было в детях.
Они в большинстве своем были высокомерны, уверенные в чувстве собственной исключительности, в своем праве помыкать более слабыми и третировать тех, к кому жизнь была менее благосклонна.
Одним из таких учеником был Славик- высокий блондин с голубыми, наглыми глазами.
Его отец занимал высокий пост в органах и его в школе лелеяли.
Впрочем, Славик и сам тянулся.
Он был отличником, в точных науках ему не было равных.
В гуманитарных науках он не слишком преуспел, но ему ставили высокие оценки.
На уроках литературы он любил высказывать свое мнение. Как правило, это были циничные замечания о личности или поступках главных героев.
Большинство сюжетов он считал надуманными и неинтересными, а время потраченное на чтение книг, если в них не было полезной информации, считал безнадежно потерянным.
Он пользовался популярностью у одноклассниц , потому что был сильным , амбициозным и вдобавок играл на гитаре . У него был красивый голос, но репертуар составляли в основном пахабные песни.
У Славика была еще одна жизнь, которую он вел на пустыре за школой.
Его лидерство признавали все , в том числе и ставосьмые.
Перемены, а иногда и время уроков, Славик и проводил либо в школьном туалете, либо на пустыре за школой.
Его боялись все. Одни старались обходить его стороной, другие заискивали и искали его расположения, третьи просто безропотно сносили его пинки и насмешки.
Этот долговязый, худой подросток с длинными русыми волосами был необычайно жесток.
Бил он безжалостно, и если жертва падала на пол или на асфальт, это не только не останавливало его, но наоборот, вызывало в нем новый, еще более сильный приступ жестокости.
Видно было, что ему нравится мучить и унижать слабых.
Любимым развлечением Славика были издевательства над детьми, которые отличались от других, своей внешностью или поведением.
Как правило, это были тихие дети, воспринимавшие окружающий мир и реагировавшие на него как-то по особому.
В туалете можно было не только справить нужду, но и покурить, провести разборки, "сбить бабки" с незадачливых учеников, причем не только младших, но и старших классов, , ну и просто пообщаться с себе подобными.
Учителя и руководство школы не вторгались на территорию Славика и поэтому в своих владениях- и на пустыре за спортплощадкой, и в школьном туалете, он мог никого не опасаясь , промышлять рэкетом, пополняя свои потребности в наличности, а также безнаказанно третировать не понравившихся ему учеников.
Арсений попал в поле зрения Славика и его компании почти сразу.
После того как отец уехал на ПМЖ за границу, а у матери появилась новая семья, он жил с бабушкой, которая любила его как сына.
В детстве он очень любил слушать ее рассказы- бабушка казалось перечитала все книги какие только были, была доброй и веселой.
Став чуть постарше, он легко сочинял по-детски наивные истории и пытался сочинять стихи.
Заметив во внуке искру божью, бабушка с радостью поощрала его как могла.
Став старше, он влюбился в музыку и получив на свой день рождения такую желанную гитару, сам стал весьма успешно осваивать нотную грамоту.
Вскоре он уже сам пытался сочинять музыку для своих стихов.
В 15 лет сочинение песен стало его любимым занятием, которому он наряду с чтением исторических книг посвящал все свое свободное, а иногда и несвободное время.
Все кончилось, когда они переехали в новый дом и Арсений пошел в новую школу.
Он был тихий , ни с кем не сближался, особой физической силой не обладал, выделялся пожалуй лишь на уроках по некоторым предметам.
На уроках географии или истории он , если его вызывали к доске, всегда рассказывал больше чем было написано в учебниках, помнил наизусть все названия, имена и даты.
Почему-то многих учеников это раздражало. В сочетании с его скрытностью и стремлением к уединению, окружающими его поведение воспринималось как пренебрежительное высокомерие.
На самом же деле, он не находил удовольствия в компаниях, или как теперь их называют, тусовках.
После учебы он спешил домой, где после приготовления домашних заданий брался за гитару и начинал слушать музыку. Именно слушать.Она как-будто жила в нем и единственное что от него требовалось, это передать услышанную музыку струнам.
Вместе с музыкой приходили и слова. Так рождалась песня.
Иногда он сочинял прямо находу. Встречным людям его поведение казалось странным.
Он то бежал, то замедлял шаг, иногда разговаривал сам с собой.
Поэтому он любил пустынные места, где мог говорить вслух , кричать, петь, не привлекая внимание окружающих.
Он приходил из школы и целиком отдавался любимому занятию, даже не подозревая, что тучи над его головой сгущаются.
В тот день, был урок литературы, и Арсений был весь поглощен тем, что происходило на уроке.
Это был настоящий театр.
Он анализировал образ бабушки Горького, то как она говорила и верила.
Учительница была в восторге. Одноклассники смотрели на него кто с удивлением, кто с завистью.
Здесь же был и Славик
Славик глядел изподлобья, потом друг развернулся и взяв сумку вышел из класса.
-Разговор есть,-сказал Славик Арсению после урока, злобно ухмыляясь.
Урок был последний и в наступающих сумерках, корридор почти опустел, остались лишь Арсений , Славик и "высшее общество как по команде обступившие Арсения.
Двери класса находились в самом конце корридора, как раз там где был туалет.
И именно туда теснили его "сливки общества".
Не долго думая, Арсений со всей силы нанес удар Славику в лицо.
Славик явно не ожидал этого удара. Из носа Славика потекли сопли и кровь.
На несколько секунд он растерялся, а затем пришел в ярость и налетел на Арсения.
Затем как по команде на него набросились все остальные. Набросились со всех сторон, били ногами и кулаками. Арсений бросался то на одного, то на другого, каждый раз получая при этом несколько ударов в спину.
Его сбили с ног и продолжали бить, уже в основном ногами.
Двое уродцев попытались схватить его за ноги, но он лягнул одного из них в пах и закрывая лицо руками , отчаянно отбивался ногами.
От досады, что не удалось смешать его с грязью, они стали плевать в него, стараясь попасть в лицо. Голова и лицо Арсения были в крови.
Тут послышались шаги и вся банда как крысы бросились в туалет, а там через окно стали торопливо вылазить во двор.
-Кто это тебя так заплевал всего,-с улыбкой спросила дежурная учительница, разглядывая ссадины и кровоподтеки на его лице и руках Арсения.
Еле сдерживая слезы, Арсений бросился прочь.
Все тело отдавало болью при каждом шаге.
Несколько дней его не было в школе.
Бабушка с которой он жил была насмерть перепуганна, рвалась в школу искать справедливости, но Арсений впервые за всю жизнь резко ее оборвал.
Бабушка украдкой плакала, а из комнаты Арсения вечером вместо звуков гитары, слышался скрежет железа.
Славик жил в домке с массивной, тяжелой дверью из дерева, открывавшейся вовнутрь.
Дверь распахнулась прямо ему в лицо, когда он собирался выходить из дома по дороге к приятелям.
Отброшенный ударом массивной двери с разбитым носом и выбитыми передними зубами, он ползал около стенки, пытаясь подняться.
Но в это время, сокрушительный удар ногой по ребрам, снова опрокинул его на спину.
Славик свернулся калачиком, скуля от боли и страха, но это не спасло его от новых ударов на этот раз в лицо.
Не чувствуя даже боли от ужаса , он увидел прямо перед собой перекошенное от ярости лицо Арсения и что-то острое возле шеи.
То был заточенный осколок стекла.
-Не убивай меня, пожалуйста!-скулил Славик.
Арсений поднялся и снова стал остервенело пинать ногами несчастного Славика.
В это время дверь подъезда открылась.
Набрав полный рот слюны, Арсений плюнул целясь в лицо своему противнику и едва не опрокинув пожилую женщину входившую в подъезд бросился прочь, на ходу пряча заточенный осколок стекла обернутый клейкой лентой.
Славик в школе больше не появился. Что было с ним дальше, никто так и не узнал.
Вокруг Арсения образовалось мертвое пространство.
Никто к нему не приближался и сидел он по-прежнему один.
Как-то на перерыве к нему подошли друзья Славика.
Подошли и смотрели на него.
Он тоже стоял и спокойно смотрел на них.
Лишь один из них- Гоша, коренастый, крепкий, отчаянный драчун спросил:
-Сможешь убить меня?.
В ответ, Арсений посмотрел ему прямо в глаза.
Гоша не отвел взгляд.
-Сможешь,-усмехнулся Гоша, повернулся к Арсению спиной и величественно удалился.
Свита последовала за ним.
Все это время, Арсений не писал стихи и не касался гитары.
Теперь он наконец освободился от обиды и боли унижения.
Он снова взялся за гитару, и приготовился слушать звуки и рифмы ...
Но... ничего не услышал. Внутри у него было пусто.
"В чем дело?" -испуганно подумал он, лихорадочно пытасяь уловить хоть какой-то звук.