В теплый солнечный день 9 мая возле станции метро "Проспект ветеранов" было очень оживленно.
К метро подходили двое: мальчик лет десяти, одетый в старенькие джинсы и поношенную футболку, и высокий сутулый, старик, на котором был старинного покроя добротный костюм, с оттопыренным карманом, белая рубашка и галстук. На лацкане пиджака ярким пятном выделялисьордена.
Старик шел очень медленно, выстукивая путь впереди себя белой пластиковой тростью. Он смотрел сквозь толпу, на его лице была решимость отчаявшегося человека. Мальчик плелся рядом с ним и выглядел крайне несчастным, на глаза то и дело наворачивались слезы.
- Дедушка, ну пойдем домой, - просил он, - она же несерьезно. Она пошутила...
- Такими вещами не шутят, Игорек. И она права, я и правда сижу на вашей шее и от меня никакой пользы...
- Ты не сидишь на моей шее, - перебил мальчик. - Ты приносишь много пользы. Ты мне очень нужен.
- Вот я и хочу принести хоть какую-нибудь пользу. - Старик прислушался:
- Мы уже пришли?
- Да, - кивнул мальчик, из глаз все-таки покатились слезы.
- Ну, иди, поиграй с ребятами, - старик остановился возле перехода. Он вытащил из кармана пустую баночку из-под маргарина и поставил перед собой на пыльный асфальт, из другого кармана достал губную гармошку и тяжело вздохнул. Мальчик стоял рядом и, не отрываясь, следил за его действиями. Дедушка повернул голову в его сторону голову с прежним невидящим выражением на лице:
- Иди, Игорек, поиграй с ребятами, - повторил он.
Мальчик не двинулся с места, продолжая умоляюще смотреть на него:
- Дедушка, пожалуйста, пойдем домой.
- Игорь, иди поиграй с ребятами, - медленно, делая ударение на каждом слове, еще раз повторил он.
Мальчик заплакал. Старик переложил гармошку в левую руку, а правой наотмашь ударил внука. Мальчик схватился за краснеющую щеку, удивленно глядя на дедушку, и перестал плакать. Старик махнул рукой в сторону:
- Иди!
Мальчик опустил голову и медленно поплелся прочь. Старик прислушивался, держа гармошку на уровне губ. Отойдя на несколько метров, мальчик остановился и обернулся назад. Старик снова махнул рукой. Наконец, убедившись, что внук действительно ушел, он приложил гармошку к губам и начал играть.
Солнечный лучик заглянул в окошко маленькой кухни, пробежался по старому желтоватому тюлю и остановился на стене с давно немытыми клеенчатыми зелеными обоями в оранжевый цветочек. В раковине лежала стопка немытой посуды. Да и весь вид этой кухни говорил, что у хозяйки до нее крайне редко доходят руки.Из ванной доносился шум льющейся воды. Высокая худая женщина с изможденным лицом, стирала белье.
В тесной комнате старый цветной телевизор "показывал" рекламу. Перед ним вполоборота сидел старик, его лицо с невидящими глазами было повернуто к окну. Сквозь стекло бил яркий солнечный свет, играя мелкими блестящими пылинками. Балконная дверь была приоткрыта, и сквозь нее дул легкий ветерок, путаясь в складках такого же старого тюля.
На старом ковре возился Игорек, он что-то строил из деревянных кубиков и дедушкиной трости.
Реклама закончилась, и после заставки "Первого канала" на экране появилось черно-белое изображение, надпись в левом углу гласила "В бой идут одни старики". Возобновился диалог героев, и старик оживился, поворачивая одно ухо к телевизору. На его лице живо отражались эмоции, а в слепых глазах блестели слезы.
- Забыли, всё забыли, - бормотал он про себя.
В комнату вошла женщина, неся мокрое белье на согнутой руке. Перешагивая через кубофутуристскую постройку, она слегка раздраженно кинула сыну:
- Убери игрушки, не пройти.
- Хорошо, мама, - ответил тот, поднимаясь.
Женщина отдернула занавеску и прошла на балкон. Она резкими движениями вешала белье на веревку, с неприязнью глядя сквозь стекло на старика. Вытерла красные от холодной воды руки об выцветший фланелевый халат, она взяла с подоконника пачку сигарет. Достала одну и вставила в уголок рта. Руки дрожали, поэтому первая спичка сломалась. Раздраженно выбросив ее за перегородку балкона, достала другую. Та загорелась, но упала на пол. Выругавшись, женщина затоптала ее ногой. Наконец, с третьей попытки, зажгла сигарету и нервно курила, повернувшись спиной к окну.
Игорек притащил из соседней комнаты яркую коробку и начал складывать в нее игрушки. Проходя обратно мимо него, женщина взъерошила его волосы:
- Молодец.
Она повернулась к экрану, где шел воздушный бой, выли двигатели истребителей, и раздавались звуки пулеметной стрельбы. Затем посмотрела на старика. Тот был весь обращен во слух. Женщина тяжело вздохнула:
- Пап, сходили бы вы с Игорьком погуляли, смотри какая погода хорошая. Ну что ты весь день у телевизора? Все-таки 9 мая сегодня. Может митинг какой-нибудь идет или встреча ветеранов.
- Не, мам, тут нету ничего, - подал голос Игорек. - Юрка говорил, что здесь решили не устраивать ничего, только в центре.
- Забыли, всё забыли, - бормотал старик.
- Ну, просто сходите погуляйте, нечего в такой солнечный день дома сидеть. И мне мешать не будете. У меня сегодня единственный выходной, надо порядок в квартире навести.
- Хорошо, Света, мы сходим, когда кино кончится.
Женщина покачала головой, устало вздохнула и вернулась в ванную.
Игорек сложил игрушки в коробку и поставил ее в шкаф. Про дедушкину трость он, видимо, забыл, и она осталась лежать на ковре. Мальчик подошел к дедушке и сел рядом с ним широкое кресло, прижался к старику, тот обнял его.
Из ванны снова вышла Светлана, неся в руках мокрое белье. Проходя мимо кресла, она с улыбкой посмотрела на обнявшихся дедушку и внука и не заметила трость, лежащую посреди комнаты. Споткнувшись, она растянулась на ковре, выронив белье, которое осталось лежать мокрой кучей. Больно ударившись локтем, она выругалась. На глаза набежали слезы.
- Черт побери! Да что же это такое! - Чаша ее терпения переполнилась, и ее раздражение перешло в бурлящую ненависть. - Да что так трудно не разбрасывать свои вещи на дороге?! Я уже два года с тобой мучаюсь, кормлю, обстирываю, по врачам таскаю! Прошу же только элементарного - не мешать мне! Если от тебя нет никакой пользы, так хотя бы вреда не приноси. - Она расплакалась, поднялась с пола и вышла из комнаты. Было слышно, как она плачет на кухне.
Старик и Игорек во время этой сцены сидели, не двигаясь, будто онемев. Мальчик испуганно прятал взгляд.
На кухне с грохотом упала табуретка. Светлана, громко топая, прошла в соседнюю комнату. Недолго пробыв там, она вернулась, уже одетая в джинсы и легкую майку. Лицо ее было заплаканным.
- Пойду прогуляюсь, - буркнула она и вышла из квартиры, громко хлопнув дверью.
Игорек посмотрел на дедушку. Тот сидел неестественно прямо, будто окаменев. Наконец, он заговорил:
- Дай-ка мне мою палку, Игорек.
Мальчик вскочил все с тем же испуганным выражением, поднял трость и подал ее дедушке. Тот поднялся из кресла и сделал несколько шагов к окну, затем обратно. Остановился посреди комнаты, всем телом опираясь на трость. Его лицо выражало смену эмоций - отчаяния, злости, решимости.
- Пойдем и мы прогуляемся, мальчик мой, ты проводишь меня.
- Куда, дедушка, - Игорек готов был заплакать.
- Пойдем. Она права... И я хочу принести хоть какую-нибудь пользу...
Старик стоял возле перехода и играл на губной гармошке. Мимо него беспрерывным потоком проходили люди. Кто-то с интересом поворачивал голову в его сторону, кто-то равнодушно шел мимо, некоторые бросали мелочь в стоящую перед ним баночку.
Из метро вышла компания подростков.
- Смотрите, - показала на старика девушка в пирсинге, - и тут стоит, попрошайничает. Как они задолбали, бомжи эти.
Старик перестал играть, он повернул лицо в сторону подростков, понимая, что это сказано про него.
- Эй, дед, - обратился к нему юнец в отвисших джинсах. - Сыграй-ка нам что-нибудь веселенькое. Полта денег дадим. - Он ухмыльнулся, глядя на реакцию других ребят. Те одобрительно кивали и смеялись.
Осмелев от такой поддержки, он подошел к старику поближе, нагнулся и заглянул в его баночку. Старик прислушивался, не до конца понимая, что тот делает. Еще более расхрабрившись, юнец поднял баночку и потряс ею. На треть заполнившая ее мелочь густо звенела.
- Смотрите-ка, - показал он баночку ребятам, - сколько старичок сегодня заработал. Прибыльный бизнес у тебя, дед. Не хочешь с молодежью поделиться? - Он еще раз потряс баночкой.
- Поставь назад! Это мое! - Старик задыхался от возмущения перед наглостью распоясавшихся подростков и собственным бессилием. Он покраснел от гнева.
Из-за ларька выбежал Игорек и кинулся на мальца:
- Оставь в покое моего дедушку, - закричал он, бросаясь на подростка с кулаками. Тот удивился такому напору и выронил баночку из рук. Мелочь рассыпалась и звонко зазвенела по асфальту.
Старик глухо застонал, схватившись за грудь, и начал медленно оседать на землю.
- Дедушка! Тебе плохо? - Игорек бросился к нему, пытаясь предотвратить его падение, но его сил хватило лишь замедлить процесс и более менее аккуратно опустить деда на грязный асфальт.
- Пошли отсюда, - девушка в пирсинге взяла юнца под локоть, и вся компания поспешно удалилась.
Вокруг мальчика и старика начала собираться толпа.
Игорек, гладивший дедушку по волосам, встрепенулся при слове "умирает" и начал легонько трясти хрипло дышавшего старика:
- Дедушка, пожалуйста, не умирай, - из его глаз текли слезы. - Дедушка, пожалуйста, не умирай, - повторял он.
Светлана сидела на кухне, подперев лоб левой рукой, в правой - она держала сигарету.
Хлопнула входная дверь. На кухню, не разуваясь, прошел Игорек. Не поднимая глаз, он остановился перед столом, за которым сидела мать. Его лицо было красным и опухшим от слез.
- Игорек, что случилось? Где дедушка? - Испугалась Светлана.
Мальчик молчал. Правую руку, зажатую в кулак, он держал перед собой.
- Да что же ты молчишь?! Что случилось?! Где твой дедушка?!
Мальчик заплакал. Женщина взяла его руку и разжала кулак. На стол посыпались монеты.