Датыщев Владимир : другие произведения.

Бог Сновидений, глава 6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Вот - как и обещал, так и дал!) Простите только, что с задержкой и без вычитки!) Иду посплю, а потом займусь!)

Глава 6

  

"Простите, обознались..."

Надпись на трупе Дж. Кеннеди

  
   Из шара доносился знакомый Короеду звук - он раньше встречался с болотными тварями. Их тогда было всего штук десять - во много меньше, чем сейчас, но бестии все равно успели схарчить его коня, и попотчевать одним купцом. И, несмотря на то, что заклинание Лесного Эха размололо нескольких нападающих в мелкую труху, магику пришлось спасаться бегством. Он до сих пор вспоминал коричневое лицо старого путешественника, с которым довелось пройти не одну милю между землями Валорна и Затейливой грядой. По бородатым щекам текли мутноватые слезы, отдававшие желтизной, а кожа пузырилась, словно из-под нее вырывался болотный газ.
   Твари не пожирали свои жертвы, вернее, все же заглатывали, но только для перерождения, а не для пищи. Парализованное тело человека, или любой другой живности, проходило сквозь урчащее брюшко болотника и видоизменялось. Живая плоть превращалась в гнойную жидкость. Спустя же полчаса после нападения этих вонючих монстров, от жертвы оставалась только подсохшая лужа, покрытая трещинами и вздутиями. Через недельку остатки рассыпались в прах, который потом подбирали волшебники для изготовления всяческих зелий, например - "Лиловая палка", средство для усиления мужских возможностей в постели.
   - Во попали, - грустно протянул Лиловый, наставляя на шар свой магический посох.
   Навершие "дрына", как называл эту палку Мхабгандулла, засияло тусклым розовым светом. Это напомнило Ардену некую бижутерию некогда любимой доярки из Свистулек - села, неподалеку от границы Восемнадцатого королевства.
   - Только не говори, - проворчал герой, нервно озираясь по сторонам и размышляя, куда бы сигануть, спасаясь от болотных бестий. - Что будешь в них розовыми трусиками кидаться из своей буки.
   - Не смешно, - невесело осклабился Короед, сверкая глазами. - Чтобы ты знал, что розовый - один из самых смертоносных цветов.
   - Ну да, ну да, - согласился Мхаб, медленно пятясь к густому сосноельнику. Там, видимо, он и собирался скрыться. - А красненький - колер любовного жара! Я тоже стихи пивака Югиса Муторного читал.
   - Идиот! - уже более злобно проворчал магик. Не опуская посоха, он в быстром темпе начал облачаться в рубаху и другую одежду, небрежно оставленную доселе.
   На ходу это получалось не слишком споро. Сиреневый скакал на одной пятке, как молодой жаболось перед случкой, пытаясь всунуть ногу в узкую штанину и, заодно, в сапог, повисший на ней. Внутри его сейчас бушевала борьба - броситься наутек, бросив дорогое одеяние, или же принять неравный бой, и погибнуть за эти вещи.
   - Колер, тупица - это заболевание такое у волкошадей! Понял? - Наконец, колдуну удалось втиснуться-таки в свои штаны. Рубаха и прочие вещички пока оставались на земле.
   - Понял, - нехотя сообщил Мхабгандулла, опасливо косясь на розовеющий в наступающих сумерках кончик посоха. Колертупица - заболевание волкошадей. Так?
   - Да! - простонал Короед, понимая, что пока доберется до конечной цели их путешествия, или протянет ноги от смеха, или крышей поедет.
   Впрочем, болотников этот факт из его возможно будущей жизни не интересовал - они видели перед собой живые мыслящие организмы и, что бы то ни стало, желали отправить людей в гости к Марубхе. Этот самый бог Подземелий на полставки являлся также покровителем всяческих кошмарных созданий, клыкастых бестий, склизких полозов и прочих созданий, что любой нормальный человек иначе и легче, чем гадостью не называл. Именно он когда-то создал болотников, дождяников, кликунов, гамархеров, прыгастиков, моревичков и других "красавцев", одним только своим видом вызывавших непреодолимую тошноту и приступы блевоты у любого неискушенного зрителя.
   Шар неумолимо катился, грозя похоронить под своей тушей парочку не шибко мудрых людей, раз они вышли гулять во влажный лес именно в Час Болотника.
   Вообще, надо сказать, что в Мире Материка был достаточно приятный календарь - собственноличный для каждой страны. Говаривали, конечно, что в седые времена от Царства Пушти и до Варгора, царило единое исчисление, придуманное самими Древними. Сейчас же любое родовое поместье самого мелкого гирсома, или задрыпанное село так и норовило зарегистрировать свой календарь в столице.
   В Валорне месяцы носили гордые названия всех правящих в старину династий, Маджарбан хвастался месяцами-песнями, далекий Варгор сравнивал месяцы с видами морских животных, на Бони в календаре вообще писалась какая-то эротическая непотребщина. Сто Сорок королевств же имели полных ох и мощнейший ах, а именно - ровно сто сорок основных календарей. Тут и растениями называли, и по форме туч, и запахами ритуальных блюд, даже имелся список из традиционных тринадцати напитков. Да, именно тринадцати - ровно столько месяцев имелось в году Мира Материка. На других континентах, возможно, год разделяли по-другому, но здешних, по эту сторону от Взволнованного моря, жителей это не волновало.
   Несмотря на обильное количество частей года, почти все маленькие городки и поселки ориентировались на столичный календарь. Восемнадцатое государство, компенсируя скудность собственных границ, отличалось очень звучными месяцами, Вырвиголовы, например, или Скиньвилысвоза.
   За месяцами следовала еще одна небольшая неразбериха: дни. С ними, правда, было немного попроще: восемь дней - от первого, и до выходного. Повоевав некоторое время со своими подданными, правительства стран Материка махнули руками - пусть себе называют, как хотят, мы же в летописях сутки будем обозначать по цифрам и количествам пятен на луне. А именно - Первый Тощий (от Тощего пятна на южной части луны, символа неурожайного года) - Первотощник, Второй Синеватый - Второсинник, Среднее пятно под номером три - Сретретинка, Четвертый Широкий - Четверширник, Пятое маленькое пятнышко - Пятьхренувидница, Шестой, самый глубокий кратер - Шестиглубинница, Седьмой день и пятно - Семикорявник (Кривое пятно). И, наконец - выходной, который так и назывался Пейдоупадник.
   Единственное, над чем не возникало споров, так это часы. Их по обычаю именовали теми явлениями, или зверями, что активизировались при конкретном положении солнца, или ночного светила. Поскольку часов имелось шестнадцать, то и названий им прилепили в соответствии с данным числом: час Крыжана, Кротосовы, Волковцы, Скунсопаука, Лисопетуха, Бегемолягушки, Грифгиены, Коровцы, Ишакролика, Выхухомяка, Дождяника, Крокориллы, Болотника, Витрюха, Плотоеда и Комарыси.
   Впрочем, если перечислять еще и всякие получасники, четвертьчасники и миги, то можно будет уложиться в объем небольшого свитка заклинаний первого уровня для зеленых магиков. Зелеными их называли потому... кхм... что-то я увлекся малость этими занятными наблюдениями.
   Сейчас в самом разгаре свирепствовала принадлежащая болотникам година. Ох, и тяжкая же судьба выпала моим избранникам!
   Моя божественная особа, конечно, отправилась к излюбленному Идолу отдыхать. Но не оставлю же я, в самом деле, своих избранников. Вернее - своего героя и его молодого учителя.
   В общем, тео-физическая оболочка моя полетела отдыхать на мягких перинах, а в месте потенциальной схватки оставила глазок. Впрочем, глазок - это сказано очень условно. Мне удалось нащупать в траве маленькую полевую сломышку. Зверек беспробудно спал, сладко подрагивая лапками - мой клиент.
   Войти в его маленькую головку - что за проблема для всемогущего Повелителя дрем? Попав туда, я изрядно удивился, первый раз находясь в сновидении такого маленького существа, ведь сломышу грезилось море.
   Невероятно! Откуда этот комочек шерсти и остреньких клычков может знать о бушующих стихиях океанов? Оказывается, может - зверек видел себя капитаном громадного корабля, несясь по волнам, словно гордая куличайка. Вот это да! А ведь я был прав, рассуждая, что даже сломуха, или гриблоха может настолько красочно мыслить! Уже довольно давно все мои послушники и жрецы получили строгий приказ не обижать никого, а уж тем более - убивать. Они даже пылинки с одежды бережно сдували, чтобы не повредить почти невидимым комарысям. Но, несомненно, к божественным героям запрет на убийство не полагался. Какой из меня бог будет, если мой избранник станет цветочки нюхать, и молодыми дождяниками лукошко набивать? Мигом другие небожители засмеют и заставят в Зале Совета полы мыть! Словом, герой от бога должен казаться крут, весел, сексуален, да трудолюбив - не то, что этот бивень раненого ламамонта! Вона как жирным пузом трясет, не зная, куда от болотников убежать.
   Я заставил спящего сломыша вскарабкаться на толстую ольходубовую ветку и бессильно свесить головку вниз - картина будущего побоища раскрылась передо мной, как на ладони.
   К сожалению, славная драка, грозившая войти в историю, как героическая смерть под несколькими тоннами живого веса, не состоялась. Вернее, не сразу...
   Почти не сговариваясь, мои бойцы рванули в разные стороны. Да так, что босые ноги и в грязных сапогах засверкали. Только магик на миг остановился на краю поляны и с сожалением бросил тоскливый взгляд на кольчужную рубашку из драгоценного гильёна.
   Рой болотников в тот момент как раз добрался до нее.
   - Нет! - заорал парень, кидаясь на защиту собственности.
   Это же надо так свое добро любить! А ведь украл-то Короед эту самую кольчугу на военном базаре в Франквуре, столице Второго королевства. Тогда чего так из-за нее радеть? Новую сворует, и все дела!
   Но молодой колдун оказался отпетым парнишкой. С тихим воплем - от страха судорожно хрипело горло, Лиловый распрямился в длинном прыжке. Да таком изящном, что я даже время немного приостановил - до того приятно.
   Шевелящаяся масса коричневых монстров медленно нависала над поляной. Вонючек оказалось настолько много, что даже мне, очень много чего могущему богу, пришлось удивиться - как это твари подобрались к моим героям так близко? Вон, как сейчас хрустят и ломаются ветки под весом шара, а некоторые деревья, что потоньше, трещат в предсмертном вопле, ломаясь и превращаясь в болото! Но потом я вспомнил - большинство времени болотники проводили в виде остро пахнущей жидкости, какой вдоволь просачивалась почва здешних лесов.
   И вот падает эта страшная туша, накатывается на тощее тело в синем плаще. Сбоку что-то орет Мхабган... тьфу... язык сломаешь! Мхаб кричит о чем-то.
   Поскольку время сейчас растянуто само в себе, то можно расслышать только.
   - Таууукх тиееебеее иии наааадоооо! - громыхает противным баском этот толстый увалень, ехидно тыкая пальцем в сторону своего наставника. Вот же подлец! Нет, чтобы кинуться на помощь, размахивая своей сворованной железякой - он еще издевается над бедным парнишкой.
   Несколько мгновений Лиловый летит по воздуху. Его лицо картинно изменяется по мере приближения к рою болотников. Сначала оно упоенное твердой идеей - вернуть свое добро. В глазах также отображается некий страх потерять что-либо донельзя ценное, а пальцы хищно сжимаются, чтобы ухватить добычу. Затем он почти прикасается плечом к пузырящимся болотными испарениями тварям, и в его ноздри ударяет резкий запах трясины. Губы, нос и лоб колдуна противно сморщиваются, не в силах выдержать аромат фекалий и перебродившего гнуса в бегемолягушачьих пузиках. Одной рукой парень зажал себе нос, а пальцами другой на лету ухватился за краешек гильёновой рубахи.
   Вот так он и брякнулся наземь - с прикрытой ладонью рожей и с металлическими кольцами в кулаке. А рой навис над ним, тихо булькая и пуская пузыри болотного газа.
   Ох, и будет сейчас! А не придется ли мне нового преподавателя манер да мании разыскивать для того недоумка, что в этот момент карабкается по тонкой сосноели? И тогда я потеряю лишнюю уйму времени, и братец сможет победить, не прилагаю особых усилий, ведь его...
   Воздух с молодецким гиком выскочил из легких, когда Сиреневый со всего маху хряпнулся в сухой валежник. Он вытаращил глаза, поднимая руку, чтобы хоть как-то защититься от страшных бестий. Другой ладонью он продолжал предохранять свои ноздри от нестерпимого смрада.
   Все вокруг, казалось, хрустело и булькало - даже самые толстые бревна, под которыми недавно прятался Мхабгандулла, просто перетерлись в пыль под тяжелейшим шаром из живых тел. Перед глазами Лилового заплясали желтоватые огоньки - все расплывалось от непонятных колебаний внутри шара. Казалось, в недрах живого кома из болотистых тел играет кто-то очень маленький, но на громадном колдовском барабане. Звуки завораживали, заставляли сердце стучаться в такт этому неземному гулу, ускоряться и замирать, когда колебания приостанавливались.
   Шар затормозил, поднимая клубы пыли, мелких веточек и прелых листьев. В его широком, не менее десяти четвертьромов в диаметре, боку стало возможным рассмотреть детали туш и конечностей болотников.
   Твари кишели, сталкивались между собой, урчали и кусали соседок за бока. Они раздували большие, как у бегемолягушек, коричневые щеки, набирая воздух, и тут же его выпускали. Им вторили множество пузырей, покрывавших кожу. Каждый такой волдырь надувался от проглоченного болотниками воздуха, и оглушительно лопал, брызгая во все стороны резко благоухающей жидкостью.
   Черные с коричневыми и желтоватыми разводами тельца - не больше среднего коропса в обхвате, отличались особой противностью и корявостью. Об изящности здесь бы даже забыл рядовой сельский пастух, повидавший на своей жизни немало испражнений любимых животных.
   Раньше Короед только краем глаза видел болотников, о которых складывали муторные легенды. Говорили, что эти маленькие болотистые недочеловечки, чье тело полностью состояло из вязкой жижи, обладают интеллектом и даже могут разговаривать. Впрочем, еще никому, кто услышал бы связную речь из тоненького ротика-ниточки перед толстыми щеками под вытаращенными глазищами без бровей и век, не удавалось бы передать свои знания кому-то другому. Маленький ротик открывался, и оказывалось, что он полон мелких кривых клыков и длинного языка-присоски. В древних гримуарах, что попадались Лиловому, кто-то сообщал, что язычок служит болотникам для высасывания Силы. Зубками же эти бестии перемалывали свою жертву на малюсенькие кусочки и глотали. Спустя несколько мгновений, от былого создания, пышущего жизнью, оставалась лишь малозаметная лужа на земле. Те, кто был покрепче, в кольчугах, или же славные герои, чьи толстые шкуры и лбы не могли преодолеть ни болотники, ни сама Судьба, превращались в твердые изваяния из высохшего болота. Со временем такие скульптуры трескались на солнце и распадались в пыль. Вот такие страшные бестии нависли над магиком.
   Сфера накатилась поближе, придавливая ногу Лилового к земле.
   - Помоги! - закричал парень к Ардену, что уже вскарабкался на верхушку сосноели и, поджав под себя ноги, смотрел на картину скорой расправы.
   Невидимые барабаны в комке болотников притихли, словно бы прислушиваясь.
   - А редькохрена тебе! - отозвался Мхабгандулла из высоты своего убежища. - Не спущусь даже - ты меня палкой лупил, учитель лимонофиговый!
   - Шлякбытебетрафыв! - выругался Сиреневый на древнем наречии западных земель Захамубара. - Прескурвыйвражийсыну!
   Пульсация звука остановилась - словно наклоняясь, шар упал на бедного парня. В сапоге что-то треснуло...
   - Нет! - не успел даже крикнуть молодой колдун.
   - Я вам дам, животные безродные! - заорал Джарваа. - Пшли вон отседова!
   Бог сновидений появился прямо перед шаром, прикрывая собой парня, лежащего на кучке сухих листьев. Властелин дрем гордо возвышался над магиком, в нетерпении потряхивая то одной, то другой ногой, обутыми в мягкие домашние сандалии для сна. Полы божественной и голубой, словно небо в безоблачную погоду, пижамы грозно развивались на слабеньком лесном ветру.
   Болотники рассерженно зашипели, но сфера немного отодвинулась, то откатываясь подальше, то замирая, словно в размышлениях. По ее поведению было видно - не хотят эти твари упускать добычу. Не хотят до такой степени, что готовы ослушаться даже разгневанного бога.
   - Если, - Джарваа угрожающе наклонил голову. - Я. Говорю, что. Надо идти. Все... Идут! - Его нога увеличилась до невероятных размеров, а тапочек превратился в какой-то не виданный Короедом доселе башмак: высокий - закрывающий щиколотки, с толстой белой подошвой, множеством тонких шнурочков над мягким язычком.
   - Все идут! - победоносно замахал Джарваа руками над головой, когда шар, подбитый исполинской стопой, со свистом унесся в воздух - эк его отфутболили.
   Затем бог сделал вообще что-то невообразимое, а, вернее, крикнул.
   - Гоооол! - он даже запрыгал на месте от радости, показывая невольным зрителям, что под халатом у него находятся также большие зеленые портки на голове тело.
   - Кто гол? - с верхушки дерева вопросил Арден.
   Лиловый злобно ругнулся, едва только услыхав противный голос своего ученика.
   - Прошу прощения, - сконфузился Джарваа. - Это я недавно в другой мир с ознакомительным визитом летал... Вот и набрался... А это ты сейчас гол будешь! - крикнул он Мхабгандулле. - Если тотчас же не слезешь и не попросишь у друга прощения! Герой редькохренов!
   - Иду! - сообщил Мхаб, треща сосноельником и пытаясь не свалиться.
   - Можно мне отказаться от выполнения задания? - невинно взмолился Сиреневый. - Не хочу я больше могущества божественного! И быть королевским чародеем также не хочу! Не буду-у-у! - парень едва не разрыдался, ударяя твердо сжатым кулаком по устланной желтыми листьями земле. - Не... - Тут он внезапно наткнулся на твердый булыжник в траве, отшиб себе ладонь, и умолк, с видом потенциального мстителя буравя героя взглядом.
   - Ну, полно, - Попиратель кошмаров миролюбиво потряс фигой сначала перед носом Короеда, а потом и в сторону Мхабгандуллы. - Мы тут не на Игрище Запредельном играем, чтобы ставки свои забирать! У нас уговор был?
   - Был! - кивнул Арден, а за ним, нехотя и неопределенно шевельнул подбородком Лиловый.
   - Я вас за язык тянул? - рявкнул Джарваа. - Я к вам притащился на разбитых коленях, чтобы мне маны в рожу насыпали? Тянул за язык, спрашиваю?
   - Нее, - протянул Мхаб, а парень вздохнул.
   - Так вот, родные, - бог опять повел скрученной фигой со стороны в сторону. - Не научитесь помогать друг другу, или хоть раз не сделаете того, что я вам приказал! - он сделал театральную паузу, а его сжатые в соответствующем жесте пальцы превратились в человеческий череп с пустыми глазницами. - Не видеть вам славы, богатства и могущества, как собственных грязных раковин ушных! Понятно?
   "Родные" молчали, понурив головы. Только макушка Короеда была приспущена не столь низко, как у Мхабгандуллы, и Повелитель наваждений это поставил себе на заметку.
   - А если допустите хоть маленькую ошибочку при выполнении моих поручений, ишь ты, труженики во исполнение своих низменных желаний, - медленно проговорил бог.
   Его рука, изображающая оскаленный человеческий череп, внезапно сама по себе отрубилась и упала на землю. Там конечность извивалась некоторое время, и упала затихла, обильно брызжа кровью. - Вот что я сделаю с кем-то из вас... - Прокомментировал Джарваа.
   Тотчас две пары глаз "тружеников" блеснули ехидным злорадством.
   - Или с обоими! - закончил бог.
   Хитрые глазенки магика и героя померкли.
   - Надеюсь, мы поняли друг друга? - спросил Властелин иллюзий, приращивая конечность обратно и похлопывая своих избранников по плечам. - Или мне повторить этот метод на одном из нашей честной компании? Только, чур, это буду не я!
   Короед и Мхабгандулла горячо согласились, заверяя своего покровителя в самых своих чистых намерениях, святости помыслов и любви до гроба. Они даже умудрились обняться между собой и при этом не отплеваться: Арден - от ненависти, а Лиловый - от омерзения.
   - А теперь, - подвел итоги Джарваа. - Марш выполнять мое первое задание на геройство! И помните, что я помогал вам в первый, и последний раз! Иначе подарков не будет, детушки! Я сказал, марш, выполнять! - Скомандовал он. - Бегом!
   - Будет сделано! - слаженным дуэтом отрапортовали герои.
   Оба только новоиспеченных "товарища" вытянулись по струнке и, как только бог прищелкнул пальцами, мигом сорвались на здоровый спринтерский бег.
   - О! - восхитился Джарваа. - Могут, когда захотят! Даже Силой им помогать не приходится! Как пошли - бегут, галопом, ровненько! Будто бы не я им приказал, а они сами локтями зашевелили.
   За спиной Властелина кошмаров заревели. Он спокойно развернулся вокруг своей оси, и носом уперся в грудь здоровенного гиппопотамедведя. Чудище заревело, взмахивая лапами, в надежде обхватить короткими обрубками лап свою жертву, сдавить в объятиях, пробить острыми бивнями и глотать свежую кровь...
   Но бог - он на то и бог!
   Джарваа немножко наклонился, приоткрывая рот и набычивая шею.
   Страшнейший и оглушительнейший рев содрогнулся по окрестностям. В лесу треснул самый старый ольходуб, скорее предусмотренного термина родилась парочка маленьких монстриков, на опушке поседел одинокий лесник, а перед богом сновидений без чувств хлопнулся тот самый гиппопотамедведь.
   Попиратель фантазий отряхнул ладони, словно после тяжкого труда. Его лицо уменьшалось обратно, изменяясь из невероятно большой пасти фантастического животного, невиданного доселе в этих местах, обратно в человекоподобное обличие.
   - Так вот почему побежали, - протянул он, пристально вглядываясь в отдаляющиеся спины бегунов и науськивающее помахивая пальцем. - Теперь до замка так бежать будете, хитрецы вы мои!
   Сами того не зная, подстрекаемые диким ревом позади, магик и герой во всю длину усталых ног неслись по лесным тропинкам. Перед ними за деревьями садилось солнце, поднимались ветры, готовясь к Часу Витрюхи, а на границе леса собиралась на совет настоящая разбойничья шайка. Не в пример тем жалким детишкам из Подвысокого. Ветроловы, захватив свой нехитрый скарб, выходили на верхушки Бурых гор, ожидая атаки ветров, Материк готовился к ночи, а в замке Риккия пробуждалось лютое чудовище.
   Короед и Мхабгандулла об этом всем еще не догадывались - в буквальном смысле, вывалив языки на бороду, они бежали, спотыкаясь, через лес.
  
   Тем временем жалкий комок болота, являющийся в лучшие времена, боевым роем болотников, грохнулся об землю за много ромов от места встречи с грозным богом. Уцелевшие твари со стонами и бульканьем расползались в стороны, обнажая внутренности шара.
   Там, посредине большой выемки в трухлявой колоде, сидел самый маленький болотник. И самый уважаемый, ведь у жителей трясины как: кто большой и сильный - тот без мозгов, значит, и уважать его не за что! А если хилый, и слово может молвить - в вожди его, пусть для общины старается, места для новых Обращений ищет, народ просвещает!
   - Ой, пльоха дельо! - запричитал кто-то падая перед вождем. - Музьику не зацьепили?
   Главарь боевого отряда болотников отрицательно покивал головой - его магический тамтам уцелел, только примялся с одного боку. Но то - не страшно... Главное, что он, Кваквал Токвул - вождь племени Гнилой Руки узнал!
   - Я узналь, друзья мои! - воскликнул командир, взбираясь на верхушку своего недавнего убежища для путешествия в рое. - Мы мьожем сьобирать сьовьет!
   - Сьовьет! - восторженно закричала булькающая толпа, расплываясь жирной лужей по окрестностям и растворяясь в земле.
   Не прошло и часа, когда все болотники окрестности собрались на Совет Мудрейшин - все, как здесь принято у людей. Старики и болезненные слабачки пообщались между собой, отпихивая склизкими руками юрких вездесущих детишек - чтобы не подслушивали. Некоторое время главенствующая элита булькающего племени что-то решила и выставила на колоду зачинщика внепланового совещания.
   Кваквал вылез, осмотрел себя от мокрой головы, и до гниющих ног, и торжествующе обвел взглядом всех соплеменников. Прямо перед ним раскинулся буквально океан пульсирующей трясины, над которым иногда появлялись синеватые огоньки, когда кто-то переедал метана.
   - Братья и сьестры! - провозгласил вождь. - Пришьель тот дьень, как прьедсказываль мудрьейшьий Марьубха! (Братья и сестры, пришел тот день, как предсказывал мудрейший Марубха)
   - Да! - заволновалось болото, пузырьки лопались, словно аплодисменты.
   - Вьедь он сказаль, что чьельовьек рьано, ильи поздно, станет жьивотным! (Ведь он сказал, что человек рано, или поздно, станет животным)
   - Да! - радовались, что предсказание бога грязи, кошмарных созданий и пыток, исполняется, болотники.
   - И нье будь я из рьода Тьоквул, - крикнул Кваквал, поглаживая свой тамтам. - Если гьовьорью непрьавду! (И не будь я из рода Токвул, если говорю неправду)
   Вдруг на бревнышко вскочил еще один вождь - из соседнего поселения на севере.
   - Зьячьем жьивем мьи братья и сьестры? - заорал этот дед, и Кваквал понял, что потерял бразды правления над толпой. "Отомщу, - подумал он, - замышляя план". А надо отметить, что болотники являлись существами очень умными, и просчитывали любую ситуацию по малейший признаках ее появления. Лишь только по прыжку Кумкуула на колоду, да пара религиозных тезисов сказала Токвулу очень многое: старик желает захватить себе еще подчиненных, старик совершенно не считается с персоной Кваквала, старик в любой момент захочет его убить, как болотника, впервые услышавшего Истину.
   - Чтьобы попьолять ньаши ряды! - волновалась бурлящая трясина.
   - И услышьаньа Исьтьина! - подпрыгивал от радости Кумкулл, тактично умалчивая, КТО конкретно ее услышал. - И Вьельикой Вьойною пьойдемь мьи на чьельовьековь! И бьудьемь прьявить! - Этот деда так разволновался, что почти перешел из человеческого языка на довольный глубинный. (И услышана Истина. И Великой Войною пойдем мы на человеков! И будем править)
   - Будьет сьейчьас, - пробормотал Квакал, наблюдая за тем, как из толпы выдворяют заслуженного Гонца племени, и по мерзкому лицу вождя Токвула гуляла неопределенная улыбка.
   Ведь Гонец был стар, владел поганейшим слухом, а с памятью вообще не дружил. Это позволило бы молодому Квакалу использовать ситуацию для себя, подставить Кумкуула, и самому возглавить Великую Войну.
   Сейчас мудрый вождь, которому божественный пинок под шар немного прибавил ума, анализировал ситуацию. Согласно легенде, как только в мире исчезнет последняя толика добра и сочувствия, Племенам Трясины будет дан Сигнал, он же - Истина. Это будет означать Великую Битву, что должна уничтожить всех людей на Материке и завершиться полной безоговорочной победой болотников. Почему? Зачем кому-то понадобилась подобная война? Это было известно только Ргуше, богу юмора, который когда-то очень неудачно пошутил, нахлеставшись браги, и упал в болото.
   Пребывая в состоянии сильного алкогольного опьянения, Ргуша превратился в своего брата Марубху, и начал устраивать разгоняи среди подопечных родственника. Чтобы болотники, маврулки и другие обитатели трясины ничего не заподозрили, Покровитель юмора придумал нетрезвую легенду о том, что если народу болот появится Знак, что человечество потеряно для этого мира, то пусть они встанут, и пойдут войной по всему Материку. При этом Ргуша достаточно кривил душой - мелкие твари были грозным противником для одиночек в лесу, но не для регулярных армий государств, или даже простых замком.
   В общем, поиздевался бог хитрости над бедными созданиями, и был таков, вместе со всеми запасами болотных алмазильянтов и сгустков трясинного газа. Но "бедные создания" не догадались о том, что бог их посещал немножко не тот... Потому и ждали Истину-Знак, и она пришла.
   - И нье помьог одьин чьеловьек дрьюгому! - вещал Кумкуул. - И скьазьал он: "Тьак тьебье и ньадо! А рьедькохрьена тьебе"! И пьоняли мы, чтьо прьишел наш чьас - Вьельикая Вьойна начьалась - ньет больше в льюдяхь дьобра! (И не помог один человек другому! И сказал он: "Так тебе и надо! А редькохрена тебе!" И поняли мы, что пришел наш час - Великая Война началась - нет больше в людях добра!)
   Толпа ликовала - скоро многие ромы земель накроются болотами. И над Материком воцарится вечная Трясина!
   Но в поход сразу не выступили - благоразумно решили, что надо собрать побольше войск. Потому к соседним племенам, что проживали поближе к территории Сорок Второго королевству, и отправили старика Гонца - Ковыльквара.
   Посланник получил и запомнил следующую информацию: "Такого-то числа, сякого-то месяца, час - не важно, при патрулировании племенных угодий господина хирума Токвула, были обнаружены незнакомцы из племени людей. По данным шпионов, некий герой Мхаб Арден, обладатель единственного титула "Славный Победитель фиолетовых", жестоко отказал своему другу, Короеду Лиловому в помощи. Это послужило нам сигналом к тому, чтобы начать Великую Войну, как предсказал Марубха, потому, что если Герои человеков отказываются помогать близким своим в трудную минуту, то добро навсегда ушло из человечества. Некому Короеду Лиловому Сиреневому, личность уточняется, другу Мхаба Ардена, удалось спастись от принятия в наши ряды. Ему помог кто-то могущественный, успев при этом жестоко избить и покалечить множество членов таможенной группы. Несмотря на мелкую стыяку и три десятка погибших с нашей стороны, выше упоминаемый Короед, вместе с Героем, объявляются самыми желанными гостями в любом племени Бесконечной Трясины, как главные особы в победоносной Войне против людей. Подписались сто шестьдесят девять Мудрейшин."
   Именно таким образом на Материк пришла страшнейшая в этом году... кхм... простите... тысячелетии война!
  
  
  
  

Глава 7

  

"Незваных гостей надо гнать в три шеи!

И плевать на подарки!"

Приам, царь Трои

  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"