Датыщев Владимир : другие произведения.

Дороги Льда (полная глава 17)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Глава 1, непонятливая

(а что там, а где там)

  

"Вы уже пришли в себя?"

Надпись перед выходом из морга

   Пусть горят наши факелы, острые пики,
   Пусть блестят под дыханием светлого Льда
   Мы падем, умирая, иль станем велики,
   Не дадимся врагу, не уйдем никуда.
   Первый ряд - на колено! Целься, огонь,
   А вторые - не смей отступать
   Криомаг, начинай, пусть сбивает ладонь
   Эту грязную...
  
   Она прикоснулась нежно, почти незаметно. Ласковая ладонь скользнула по его щеке, вызывая прилив желания. Владислав еще не проснулся, но веки дрогнули, указывая, что сознание возвращается, привлекает парня обратно из пучины сладких сновидений.
   Он поморщился, приходя в себя, и постарался припомнить. Но воспоминания почему-то не приходили, среди мыслей мелькали всполохи невнятных образов. Они чередовались меж собой, хаотически переплетались вместе с осколками фраз, лицами слабо знакомых людей, выкриками и звоном оружия. Наваждение...
   Странная девушка в тонкой льняной рубашке, а вокруг шумит сырая львовская метель. Заснеженные равнины с мелодичным названием Долина Снов, неистовая пляска любви на каменном алтаре, снисхождение богини с небес. Мерзкое коричневое существо с простреленными крыльями и в короткой набедренной повязке, здоровенные викинги погибают от черного тумана, что вонзается им в глаза и ноздри. Обворожительное тело Серой, ездовой кошки Фрейи, гранитные внутренности одного из сородичей Мирового Змея. Широкоплечий Тор в обличии неказистого охотника Мотроднира Дани, так желающий заполучить обратно украденную вещицу. Трухлявая старуха, словно бабочка из кокона, превращается в самую настоящую красавицу, прелестную девушку невероятной красоты. Разъяренная Великанша Ангрбода, озадаченная лишь местью - смерть убийце родного сыночка из племени волков! Тучи на горизонте, шипящие молнии, слепой гнев, и гром ударяет в спины беглецов.
   Шумят ветры под бездонно-черным небом. Нигде ни пятнышка мертвенного света, что испускают звезды, ни луны, ни далеких северных сияний, что иногда красовались над Фризландом. Кромешная темнота смотрит на Владислава, бесшумно дышит, заполоняя не границы небосвода, а просторы сознания Островского. Ни чувств и ни эмоций, но это не медитация, нирвана, это - пугающее состояние безразличия. И за бездонным спокойствием танцуют волны ужаса. Мысли пропали, словно капли дождя, небрежно сметенные со стекла неумолимым дворником автомобиля. А машина сознания летит вперед, бездумно, бесцельно, в одном лишь направлении. И впереди глухая стена, от которой одновременно пышет и холодом, и жаром. За стеной бушует жизнь, полная красок и чувств - так кажется, и душа, названная Менталью в чужом для него мире, стремится прямо на неприступный барьер.
   Там, где обрывается небесная чернота, плещутся все мировые энергии: природа, бытие, божественные и магические силы, дыханье Демонов, смех Валькирий, слезы грядущего роняют весталки. Бешеная пляска радостных и печальных созданий, каждое налито внутренним светом, цветастым, или серым. За стеной же, где находится Владислав, царит лишь бездушное безразличие, жаждущее заполонить все на свете своей неумолимой тушей. Невидимые щупальца безмолвия, за которым хохочет Хаос, подталкивают Нетрезубца туда - к разрушению барьера. Орудие, которым не надо управлять, лишь одно движение, толчок, и клинок в виде незадачливого человека, с кем пошутила судьба, летит, куда надо.
   А надо Хаосу перебраться за стену. И не протиснуться сквозь маленькую щелку, как это сделал далекий враг, которого Владислав начинает чувствовать сквозь пространство. Надо проломиться сквозь, уничтожить всю, чтобы чернота безразличия залила все живое.
   Бесчувственная машина, запрограммированная на уничтожение всего живого. На разрушение, за которым таится безумие, оно пульсирует внутри, медленно выползает из депрессивного уныния без мыслей. Островский не понимает, каменное лицо парня обращено к далекой стене, своей цели. Бессознательное состояние, в котором он находится, не дает вырваться из кандалов безразличия. Все равно, что тобой управляют, все равно, что сотни и тысячи глаз проклянут тебя, едва горячая пелена Хаоса накроет тебя с головой.
   Нет выхода, лишь путь вперед, тяжелый, полный опасностей и лживого представления о своих поступках. Для одних ты станешь героем, для других - проклятым убийцей и преступником. Пусть избрали тебя для защиты Фризланда от Огненной угрозы, но Элементаль сидит в твоей голове, а человеческое сознание не может вмещать в себе двух личностей одновременно. Придет время, и сладкое безумие, безразличие этого мира, заполонит не только сны, но и ворвется в явь. Лина и Владислав смешаются в одну цельную Менталь, без осознания отдельной личности.
   Мечта любой женщины - жить единой душой со своим избранником. Кошмар рядового мужчины - чтобы любимая читала твои мысли. Калейдоскоп из упорядоченных добродетелей, мыслишек, мыслей, осознания себя и мировоззрения вращается под чьей-то невидимой ладонью. И ты ломаешься на части, твой разум разлетается на мелкие осколки витражей прошлого, беспорядочно перемешиваясь в черепной коробке, теряется среди оборванных фраз и картин памяти Элементалки.
   Два сознания сталкиваются между собой, теряя привычные очертания, превращаясь в месиво из чужих и личных мыслей. И рождается новая личность - не Владислав и не Лина, это Квасир - легендарный Демон-разрушитель. Спятивший Криомаг из древности, уничтожитель всего и мессия ухода Божественного порядка. Не тот древний старик Сильягги, кто заключен в каменном мешке за множеством ледяных замков, и даже не его воплощение. Но такой же, как тот, чье имя когда-то бросало в дрожь и смертных, и всемогущих богов.
   Островский не знает этого, лишь безмолвно смотрит наверх, где угольно-черное небо улыбается ему безразличной ухмылкой. А внизу бурлит первозданный Огонь. Но не упорядоченная стихия, что потрескивает в каждом очаге - первозданное Пламя, существующее от сотворения мира. Тот элемент, из которого были зачаты все звезды и создана жизнь, частичка Хаоса, тлеющая в каждом живом существе. Разрушительная мощь Единого Бога, Отца всех Богов, связанная за пределами Фризланда, отделенная Стеной Бытия. Огонь пытается прильнуть к ногам Нетрезубца, пробежаться по стопам, икрам, обнять за бедра, скользнуть по животу и груди. Вонзиться в ноздри, как смертельный дымок Серой, что убивал могучих Дрёпаров. Ворваться внутрь головы, прорвать те слабые преграды мыслей, что уберегают парня от безумного единения с Линой. Владислав не знает...
   Он стоит на маленьком, что едва помещаются стопы, островке из цельной глыбы льда. И языки беззвучно пляшущего пламени схлестываются между собой, конвульсивно подрагивая, едва прикасаясь к синеватому краешку острова.
   - Я не смогу быть здесь вместе с тобой, - едва слышный шепот, и холодные губки невнятно прикасаются к челу.
   - Лина? - студент почувствовал, что просыпается. Но не выходил еще из того странного наваждения - стоя на краю ледника. - Ничего не понимаю! Это мне снится, или же все реально?
   Влад посмотрел через бесконечное море огня под черным забралом воздуха и уперся взглядом в далекую стену. Несмотря на знакомое чувство, будто чутко спишь и вот-вот проснешься, видение не исчезало.
   Пламя бурлило под носками дрёпарских сапог, ударяясь о прозрачную преграду изо льда, огоньки извивались, вырастали до размеров небольшого домика в два-три этажа, опадали обратно. То тут, то там, среди ярких огненных вихрей и волн, что подкатывались и отступали, состоя, словно, из горящей воды, или бензина, взбухали настоящие торнадо. Не издавая и единого звука, пламенные столбы катились в сторону призрачной стены. Огонь злобно атаковал, ударялся мерцающую серыми тонами преграду и разбивался на мелкие капельки.
   Над горящим океаном, как его можно было назвать, стояла едва заметная оранжевая дымка, будто огонь превращался в туман.
   - Не надо понимать, просто чувствуй, - кто-то невидимый легонько подул в ухо Нетрезубцу. - Ты в Асгарде, милый. Здесь нет ничего реального, но нет и невозможного.
   - Что со мной, где Тор?
   Тишина, только бестелесный ветерок закружился над головой.
   - Оно ожидает тебя, - очень слабо, еле слышно ответила подруга.
   - Кто? - не понял Островский. Ему кажется, что, едва вздохни, как огненные волны и кромешная чернота небес растворятся в утреннем тумане, а он проснется сейчас, где-нибудь на ложе в загадочном Асгарде, или вообще, у себя дома - в общежитии.
   - Безумие, - шепнула Элементаль и вдруг разразилась хохотом. - Хаотическое счастье дураков! Аха-ха! Блаженство вечности: нет мыслей и забот! Безразличие!
   - Что с тобой? - Владислава уже не интересовало месторасположения Тора и собственное благополучие. Противный страшок, вполне реальный, как в обычной жизни проскользнул у него между лопатками.
   - Меня здесь нет, - внезапно разрыдалась девушка. - Я - лишь плод твоего воображения! Когда-то живая, а теперь существую среди мыслей какого-то сопляка!
   - Как же тебе помочь? - задумчиво проговорил Островский, не обращая внимания на ругательство Лины, и чувствуя, что безразличность исчезает, словно ее отпугнули слова Элементалки. Парню еще больше захотелось проснуться - еще бы: находишься неведомо где, на какой-то льдине посреди бескрайнего океана из пламени, а сверху на тебя смотрит небо, похожее на громадный кусок антрацитовой плиты. И кажется, что небосвод сейчас упадет, раздавит под кошмарной тяжестью вселенной, только кровавые брызги, в которые ты превратишься, растворятся среди оранжевых язычков огня.
   - Помощь, - бормотала невидимка, - зачем такая помощь от жалкого бедолаги, который даже доучиться не сумел в своем мире. Лишь только злоба, алкоголь, курение, растление молоденьких девочек из первого курса... Какая помощь от самовлюбленного идиота без мускулов и ума? С одними курсами рукопашного боя... Да тебя любой хиленький Дрёпар на куски разорвет, глиста земельная. Буго-га-го-го!
   - Дура! - злобно сплюнул Нетрезубец. - Далась ты мне со своими нравоучениями! Может, мне судьба какой-то шанс дает, чтобы за грехи предков ответить и спасти ваш дрянной мир от нашествия вот этого. - Он взмахом руки указал вокруг себя, где за тонким краем ледника плескался огонь. - А я доучился бы! Бросил бы студенческие вечеринки и сел бы за книги...
   - За книги! Ага-аха-ха! - в слабом голосе Лины бурлили истерические нотки. Казалось, узри сейчас ее лицо, и увидишь широко раскрытые, наполненные ледяным безумием, глаза. - Читать научись... - Тут ее настроение опять изменилось. - Прости меня, миленький, единственный мой, извини и забудь, что я наговорила... Самый лучший, умный, сильный, успешный! Мой мужчина...
   - Хватит, - отрезал Владислав, которому захотелось вдруг кого-нибудь искалечить до реанимационного стола. Ярость заливала сознание, разорвав слащавую пленку нейтрального бездумья. - Ты ведешь себя как пьяная девчонка, лет пятнадцати!
   При этом Островский также припоминал, что подобным образом себя ведут абсолютно все представительницы женского пола, перебрав чуточку лишнего. Бывали подруги постарше - так те вообще бы вены резали в алкогольном бреду, или все тайны мира открывали. Парню стало очень противно, злость уходила, но безразличие, к счастью, не возвращалось.
   - Прости, - мурлыкнула Элементаль, но Влад уже не обращал внимания на эту маленькую неприятность в своем сознании.
   - Что же со мной случилось? - задумчиво проговорил он, замечая, что опять обнажен догола.
   - Случилось, брум-брум, - хохотнула девушка, бесплотными пальчиками пытаясь ухватить его за нос. - Тебе Тор задание поручил, да так тебя приложил, что память отшибло, у-гу-бу-гу-му...
   - Какое задание? - удивление заменило остальные эмоции. - Почему это меня приложили? Он меня ударил, или что?
   - Как же мне тут темно и плохо без тебя, - захныкала Лина. - Живу в твоих мозгах, ни пищи, ни любви, ничего... А-а-а-ама-га-ма-ма... Ударил - это легко сказано, - снова успокоилась она. - Тор тебя Мёлльниром ка-ак грохнул по бестолковушке, что я даже обеспокоилась и переживать начала - глаза у тебя от боли повываливаются, дык, нет... И череп не треснул, погляжу... угу-му-бу-му... Вот сюда макнул... ого-го-ма-бу...
   Легким ветерком Элементаль завозилась в шевелюре Владислава, указывая место, куда угодил тяжелый боек божественного молота.
   Островский машинально схватился за голову, ощупывая кожу под волосами. Но шишек, или ссадин не нашел, только зудела макушка, словно его ударили очень давно, года назад, оставив лишь неприятное воспоминание.
   - Понятно, - протянул бывший студент, а теперь "какой-то урод с бешеной девкой в башке", как он сам про себя подумал. - Травматическая анмезия...
   - Боги, - разрыдалась его ментальная половина. - Этот блаженный считал себя отроком науки! Охо-хо-га! - невидимые губы кривились в злорадной улыбке. - А ведь наш мир долгое время соседствовал с вашим, когда божественная бесконечность скрутилась в спираль после убийства злого Имира. Во время, когда сыновья ненавистного Бора вонзили Шестипалый Клинок в спину первого Великана, Фризланд почти прикоснулся к твоей реальности много тысячелетий назад, и даже я, молодая тогда Элементаль, гуляла по горячим просторам земель, которые вы зовете Грекией и Римскими владениями. Ухы-га-бу! Амнезия, дурак, амнезия...
   - Ну, - зарделся Владислав, - оговорился, буквы местами перепутал... Но, - тут же нашелся он, - ты тоже не ума палата. У нас эти земли Грецией назывались.
   - А нечего было думать обо мне, что я тупая дикарка! - огрызнулась Лина, игнорируя последние слова Островского. - Поумнее тебя буду... а-на-на-ма-на-му-на...
   - Вижу, - кисло выдавил Нетрезубец, - вернее, слышу. Совсем от ума большого с катушек съехала!
   - Ты ведь хочешь вспомнить? - хитро поинтересовалась Элементаль. - И задание выполнить, которым тебя могучий Тор осчастливил?
   - Хочу, - согласился Влад, поднимая голову к небу и пытаясь разглядеть в нем хотя бы очертания Лины. Хотя он привык немного к постоянным диалогам в своих мыслях, здесь явно чувствовалось, что девушка не находится в его душе, а действительно парит где-то рядом.
   - Откройся, ух-га, - засмеялась она.
   - Чего? - парень чувствовал себя последним "самовлюбленным идиотом", как сказала Элементалка. Правда таким, что торчит неизвестно где и пялится на "зажженный океан", как он сам окрестил это место.
   - Я не могу вернуться к тебе, - разрыдалась опять. - Страшный удар этого мерзкого аса выбил меня из твоей сущности! А без тебя я теряю рассудок, любимый... Мне жизненно важно быть рядом с тобой... в тебе, - поправилась она. - Аха-гу. Иначе смерть заберет меня, бросит в пучину Ледяной Бездны, где только тишина и благословенный холод! Возьми обратно свою половинку, верни себе силу, стань Криомагом и сокруши врагов моей страны!
   - А если не возьму? - сухо поинтересовался Владислав и, чувствуя, что немного устал, уселся на своем островке. - Ё...лки-палки! - вскрикнул он, сразу же вскакивая, едва холодная влага прикоснулась к обнаженному телу. - Неужели я снова чувствую температуру льда?!
   - Потому и возьмешь, - всхлипнула и тут же захихикала Элементаль. - Не будет меня - не получишь Силу! Понял, сволочь... бу-ха-хи! Теперь мы - неразделимое целое, хочешь ты этого, или нет. Я же, - посерьезнела она, превращаясь в ту флегматичную девушку, кого Нетрезубец встретил на Высоком Замке совсем еще недавно, - просто умру здесь. И не уйду в священную Бездну, а стану Небытием, превращусь в обычную душу кого-то из смертных и навеки стану прислуживать неумолимой Хель, которая ждет... - девушка замолкла.
   - Кого ждет, не спрашиваю, - пожал плечами Влад, - но мне бы не помешало узнать, а почему же ты должна превращаться в кого-нибудь из смертных?
   Призрак любви, что окутывал парня, заставляя сердце молодого человека биться сильнее, лишь от воспоминаний о Лине, померк, сменившись расчетливым анализом происходящего.
   "Для чего мне, - думал Островский, пользуясь отсутствием чужой персоны в своей голове, - эта морока? Ладно, красивая, пусть будет, умная, а толку? Неведомая Сила, с помощью которой я мог телепортироваться сквозь пространство и взлететь над заснеженным лесом? Даже физиономию никому не начистил этой силой пока... Но с нею даже налево не сходишь! Никакой личной жизни, даже по большому приходится ходить под ее, кхм, присмотром... Да и странная она - вона, как хихикает и слезы исторгает, будто пожарный гидрант!"
   Также Владислав подумывал, что лежит сейчас, опутанный многочисленными лентами капельниц, в какой-нибудь больничке. И вокруг родители бегают, сожалея и убиваясь - сын в реанимации, коме, глубоком обмороке... А все, что происходит с ним сейчас: Валькирии, немытые викинги, тонны снега и даже бессмертные боги Асгарда - плод его больного воображения.
   - Меня проклял Локи, - прозвучал звонкий девичий смех. - Я должна была слиться в единое целое со слабым смертным! Или умереть, как обычная женщина, - жалобные всхлипы.
   - Как много я не знаю, - с сожалением протянул Островский. Сейчас он прикидывал, если это, конечно не сон, что можно извлечь из той невероятной божественной Силы, которую сулило единение с Элементалем. С другой стороны, парень ужасался этим размышлениям - казалось, что мыслит не он, а черное небо над головой. Словно острые когти безразличного Хаоса вонзились ему в затылок и управляют течением тяжелых дум. Несмотря на множество недостатков, что водились за Нетрезубцем, он не являлся последней сволочью, чтобы бросить беззащитную девушку, пусть странную небожительницу и былую соседку обитателей Асгарда. Что-то изменилось в нем, когда он оказался, не помня как, на этом ледяном островке посреди океана пламени.
   - Возьми меня, проклятую, - бесновалась Лина. - Возьми, не пожалеешь, если вернешь меня обратно! Будешь самым могущественным колдуном из всех существующих! Будешь пальцами растирать города Муспелля, одним пинком вышвырнешь Фенрира из мрачной пещеры и разорвешь его пополам! Убьешь Локи, будешь жить в свое удовольствие...
   - И дальше терпеть упреки одной ревнивой девушки, - продолжил вместо Элементалки Владислав. - Толку мне с этой Силы, если даже пива не попьешь в гордом одиночестве?
   - О! Я буду молчать, тра-ля-ля! Буду засыпать в том странном сне, что приходит с присутствием богов! И только ночи мы проведем вместе!
   - Час от часу не легче, - простонал Островский, который успел расслабиться от сладких обещаний. - Мы - за здоровый сон, а не... - Тут ему припомнились подробности времяпровождения с Элементалкой.
   Львовская вьюга, холодные пододеяльники, пропитанные страстью, потом шершавая поверхность каменного алтаря посреди ледяной пустыни. Небольшие упругие, но от этого невероятно привлекательные груди с розовыми цветками сосков. Вполне реальные изгибы изумительного тела, и кожа с легким запахом ванили.
   "Словно мороженое, - с улыбкой подумал студент. - Она такая же сладкая и желанная, как маленький обледенелый сверток с ароматным содержимым внутри. Когда царит противный зной, и солнце напекает в спину, ты жаждешь его больше всего на свете. Детские воспоминания, самые лучшие в мире дни. И мороженое..."
   Хаос отступил, расчетливость и злоба, напополам с безразличием, испарились. На время... Сам того не зная, Владислав отстрочил свой приговор, уготованный судьбою.
   - Полезай, - будто с неохотой промолвил парень. - Что бы ты делала без меня!
   Перед глазами заискрило, словно воздух вдруг прочертила молния. На миг Островский увидел, как под черной канвой материализовалась изящная фигурка. Лицо Элементаля было искажено невероятной злобой, глаза сверкали, а губы искривились в зверином оскале. Светлые волосы топорщились, как от электрического разряда, делая Лину похожей на мифическую гидру. Разъяренная девушка протягивала к Владу скрюченные пальцы, желая схватить его, растерзать...
   - Какой ...дец! - икнул молодой человек, пытаясь отступить по скользкому льду, но вовремя останавливаясь на самом краю огненного моря. - Страшила муторная!
   В это же время Элементалка исчезла, растворившись в воздухе, только лишь юркая змейка горячего воздуха скользнула перед лицом испуганного парня. Непроизвольно вздохнув, он впустил девушку обратно в свое сознание. Хотя, конечно, это ему показалось - мыслям ведь не страшны преграды... Они проходят сквозь самые толстые стены, останавливаясь лишь перед безразличностью.
   - Привет, милый, - проворковала красавица, словно ни в чем не бывало. - Я очень рада, что ты... а что здесь произошло? - вдруг спросила она.
   - Веселуха, - кисло выдавил Островский. - Я до своего перемещения сюда не помню ничего, а ты после!
   - Как мы здесь очутились? - удивилась Лина. - Неужели это граница Хаоса?
   Владислав поежился от неприятного чувства. А кому приятно сознавать, что внутри тебя сидит такая вот мегера, что даже при свете огня смотреть противно?
   - Боги, - заволновалась Элементаль. - Мне кажется, что ты сошел с ума!
   - Это почему? - Островский даже рот разинул от неожиданности. - У нас тут другие претенденты имеются на это дело... - Он постучал себя по лбу.
   - Мы же связаны с тобой! - пояснила девушка, причем с такими интонациями, словно объясняет что-то обыкновенное умственно отсталому ребенку. - Если у тебя, а ведь я нахожусь не где-нибудь, а в твоей голове, начнутся проблемы с психикой, то будет плохо. В ином случае, даже не знаю, что и сказать... плохо!
   - Это не есть хорошо в любом случае, - разволновался парень. - Здесь только что любой благодарный зритель имел возможность наблюдать, как некая неосязаемая индивидуалка слюни пускала и зубы скалила на луну.
   - Не вижу здесь луны, - хмуро сказала его половина. - И не помню никаких индивидуалей... Элементалей знаю, а вот этих...
   - Короче! - гаркнул Владислав, не опасаясь, что его увидят и примут за полного шизофреника - стоит на льду посреди огня и себя ругает дикими воплями. - Будем считать, что это мы оба рехнулись: я - от перемещений между своим любимым разноцветным Львовом, Фризландом и вот этой огненной хрензнает-чтоэтой, а ты - от великого душевного волнения в связи с тем, что утратила свое чудесное тело и превратилась в горстку моих мыслей.
   Лина не отреагировала на явную обиду. Казалось, она полностью погружена сама в себя, стараясь припомнить все то, что здесь происходило.
   - Прошу вернуть мне память! - еще раз рыкнул Нетрезубец, отряхивая головой, словно это помогло бы ускорить действия девушки. - Или обратно выдворю!
   - А вот ледяного столба тебе теперь выдворишь, - хмыкнула Элементаль и, при этом, выразилась так, что Влад уразумел: ледяной столб ничем не хуже пресловутого корнеплода, который еще тень отбрасывает. - И потерпи немного, дай мне освоиться.
   - Ладно, - устало вздохнул Островский, оглядываясь по сторонам и поджимая губы - ждать не хотелось, а садиться на влажную поверхность льдины он не отваживался. Хотя... Едва сущность девушки вернулась, ноги молодого человека перестали дрожать от холода. Сила прибывала, невидимыми, но мощнейшими струями, растекалась по венам, виски заломило от невероятно ускоренного пульса. Огонь, что плескался о тонкие бережки ледника, ослабел, позволяя рассмотреть далекую стену в деталях.
   Над самым краем барьера между волнами пламени и миром Фризланда парил громадный призрачный замок. Едва различимое строение отдавало леденистой голубизной, в которой слабо угадывались почти видимые человеческие фигурки. Сам того не зная, Владислав смотрел на крепость Малого Мидгарда, где начинались Силы богов.
   Внезапно огни померкли, а в глазах потемнело, словно на голову обрушилась тяжеленная гиря. Оглушенный Влад лишь слабо охнул, сползая на островок. Под его ногами заревел огонь, плюясь рассерженными языками, но не в силах достать до Островского. Бешеный калейдоскоп из воспоминаний опять завертелся в сознании. Обрывки фраз и ярких образов, как и немного раньше, когда молодой человек очнулся под небом Хаоса.
   Тор тащит его, словно бесчувственный мешок, почти взвалив себе на плечи. Сзади гремит - рассерженные тучи стремительно приближаются, изрыгая целые каскады молний. Электричество бурлит на неестественно-синем небосводе, разряды вонзаются в беглецов, шипя и стекая по доспехам. Сейчас Владислав очень радуется, что не снял кольчужную рубаху с погибшего Дрёпара - металлическое одеяние Тора накалилось до розового оттенка и грозит испечь своего владельца. Жар передается и парню, который старается держаться подальше от спутника, чтобы не получить ожогов.
   Рукавицы аса жалобно блеют, когда по ним пробегаются искорки молний. Но, видимо, именно близнецы "заземляют", вбирают в себя смертельное напряжение.
   - Жжет, зараза! - ругается небожитель, отмахиваясь от змеящихся разрядов, что надоедливыми мухами вертятся около его роскошных усов. - Еще немного!
   Что-то тренькает, словно распрямляется гигантская тетива. Небосвод мерцает и меняется на звездное пространство. Под Владиславом проносятся далекие материки, что теряют незнакомые парню очертания в синеющих океанах, покрытых дымкой атмосферы...
   - Вот мы и дома, - довольно произносит Тор, бросая Нетрезубца на пол.
   Островский ошалело мычит, потряхивая головой и мучительно стараясь припомнить короткий путь через космос.
   - Невероятно, - шепчет он. - Вакуум... не дышать... Как...
   - Вот и ладушки, - отзывается силач. - Обычные смертные всегда забывают путешествие в Асгард. А не то, не приведи Один, пускал бы ты пену изо рта, удивляясь, что увидел настоящие челюсти Фимбульветр, зимы Великанов.
   - Не наблюдал я челюстей, - признается парень, - лишь только звезды... И какое-то существо со множеством крыльев... И щупалец... и...
   - Полно! - грозно отрезает Тор. - Некогда нам цацкаться! Сейчас быстренько поедим, и начнем тренировки...
   В его руке тяжелый меч, что высекает искры из покрытой золотыми плитами мостовой. Мёлльнир бьет в одну десятую от силы хозяина, но и этот удар отбрасывает Островского назад, швыряет на спину, разламывает хлипкий клинок студента...
   - Так дело не пойдет, - ас кривит губы и разочарованно смотрит на Владислава. - Тебе нужно обрести звание воина.
   - Как? Я готов, - парень не узнает своего слабого писка - в бою против Тора он выглядит ребенком.
   - Ты должен найти свои Дороги, - многозначительно сообщает бог. - Дороги Льда, по которым ты пройдешь и станешь великим человеком, первым среди смертных. Или умрешь...
   Тяжелый Молот ударяет сверху, и поднятый для блока меч не в силах его удержать. Рука Владислава, не выдержав напора, летит вниз, увлекая за собой бесполезное оружие. Железный боек опускается на голову, вышвыривая сознание вон из черепной коробки.
   - Надеюсь, - говорит Тор, - что ты сможешь пройти через путь, дарованный лишь богам. Ищи Руны, и не сбивайся с Дорог! И пусть моя Сила поможет тебе...
  
  
  
  

Глава 2, тренировочная

(как же будет легко в бою)

  

"Тяжело в постели - легче в бою!"

Рембо женился на Руслане Пысанке

(если в России ее не знают, предлагайте свои варианты)

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"