Датыщев Владимир : другие произведения.

Дороги Льда, глава 18

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Приметка для читателей!
   Предположительно, что Пролог второй части будет перенесен как первая глава всей книги! Если есть возражения - жду в аську)
   Теперь публиковать попробую по главам - какой толк, если в обновлениях целый файл не появляется, а Сиинформером пользуются от силы десять моих читателей...
   И плевать, что посещение упадет)))))

Глава 2 второй части, или 18 целой книги

  

"Тяжело в постели - легче в бою!"

Рембо женился на Руслане Пысанке

(если в России ее не знают, предлагайте свои варианты)

   Первый ряд - на колено! Целься, огонь,
   А вторые - не смей отступать
   Криомаг, начинай, пусть сбивает ладонь
   Эту грязную хворь, эту Муспелля рать!
   Вот стяги отрядов, вот радостный вой -
   Мы идем на ответный удар
   Улыбается викинг, ведь знает - собой,
   Он грудью своею...
  
   - Опять лес, - простонал Владислав и печально закатал глаза. - Есть в этом Фризланде хоть одно место, где нету гор на горизонте, или где не шумят заснеженные ветки?..
   Он запнулся, поскольку эта роща, несомненно, отличалась от фризландских лесов. Здесь не наблюдалось снега! Густая чаща разнообразных деревьев, пестреющая сочно-зеленой травой на маленьких полянках, устеленная толстым слоем пожелтевших листьев. Бесконечный лабиринт переплетенных веток под насыщенно-изумрудным сводом, сквозь который едва проглядывает белесое решето небес. Лето...
   Вокруг ни тропинки - совершенно дикая природа. За толстыми стволами дубов прячутся внушительные ступни мертвенно-серых осин, робко выглядывают изящные ножки сосенок и кокетливо покачиваются еловые платьица. Непролазные стены покрытого мхами бурелома, редкие кустики, весело подмигивают тонкими веточками. Везде царит загадочный полумрак.
   И тишина. Такой не встретишь в унылом городском парке. Ее не услышишь в обычном лесу возле автострады, где каждые насколько минут проносятся дребезжащие хрипы моторов. А здесь хоть ложкой начерпывай и смакуй себе этой кристально-чистой тишиной. Под слабо колеблющимися крышами из листьев и упругих веток поют невидимые птицы. Кажется, стоишь в царстве чистой природы, и не найти здесь просто пичугу, или рыжую озорницу-лису, чей пламенный хвост невнятно промелькнул среди кустов. Каждое живое создание, населяющее этот бесконечный замок деревьев и сладкого воздуха, является неотделимой частичкой единого организма под именем лес.
   Прямо под носками дрёпарских сапог затрещал валежник, едва Нетрезубец сделал первый шаг. На кожу мгновенно налипла паутина, которая словно бы ждала только, чтобы в нее полезли. Это в обычных лесах, где сотни обхоженных тропинок, надо хорошенько постараться и втрескаться в толстые кружева пауков. Здесь же тонкие ниточки, сплетенные в густую округлую ткань, висели едва не на каждом дереве.
   - Каков весельчак, - Владислав поморщился и соскреб с предплечья неприятную паутину. - Отправил кто знает куда, по Дорогам ледяным ходить, а об одежде не позаботился.
   Студент ехидно надеялся, что Тору икнется в этот момент. Вот ведь божественный подлец всемогущий! Единственной амуницией, которой обладал Островский, оказались трофейные сапоги, снятые с покойного Дрёпара. Парень, гол как сокол, стоял на кочке прелых листьев, и, нахмурив брови, рассматривал себя. Грудь, немного волосатый живот, кхм, это дело, ноги, сапоги. И даже ни плаща на плечах, ни маломальских штанов, или набедренной повязки. Но, что самое печальное: Владислава отправили на поиски неведомых Дорог и Рун полностью безоружным.
   - И куда идти? - вслух подумал Островский. - Везде одни деревяшки да листья гнилые. Подсказку бы дали, или что?
   Ежели в чистом воздухе слышны только птичьи напевы, то это не означает отсутствие человека. Именно так рассудил Нетрезубец и завозился среди кучки сломленных веточек. Он выискивал прутики потоньше и очищал от колючих сучков, оставляя только листья.
   В лесу недавно прошла гроза. Вокруг благоухало дождевой свежестью, шуршащий свод отряхивался над головой, бросая на одинокого путника мелкие капельки влаги. Пахло подожженным углем: несколько поваленных деревьев исходили едва заметными дымками и паром - видимо, молния ударила.
   - Хорошо, хоть ветки свежие! - довольно произнес Влад, не надеясь быть услышанным. - Попробовал бы кто повязку сделать из сушеных дров... Робинзон, чтоб меня!
   Парень тешился: припомнил давнюю забаву, когда с друзьями плели кольчуги из лозы. Сейчас ему эта детская игра отлично помогла - соорудил мохнатый передник в двух экземплярах. Потом соединил две части с помощью длинного прутика, понавязывал кольцами длинные черенки листьев и сплел все это вместе. Получилась кривоватая юбочка почти до колен. Ветхая, того гляди развалится, но лучше, чем ничего.
   - Срамоту прикрыл и ладушки, - Островский завертелся, разглядывая себя то сзади, то спереди, как гламурная барышня. - О, це добре, - по-украински суммировал он. - И задницу не видно, и вентиляция отличная.
   Что-то зашуршало в кустах, прерывая молодому человеку самолюбование. Внезапно вспомнив, что находится неизвестно где, голый и без оружия, Владислав подпрыгнул едва не на метр и закрутил головой в поисках укрытия.
   - Хоть бы нож какой!
   Парень поднял с земли первый попавшийся дубец и крепко стиснул его в кулаке. Конечно, он не назвал бы этот крючковатый сук оружием, но увесистая твердость в ладони придала Владиславу немного смелости.
   Сознание рисовало страшненькие картинки: за зеленой стеной сидит громадное волосатое чудище и позванивает металлическими буркалами. Или склизкая масса протягивает бесформенные щупальца, или, что самое кошмарное: вернулись те муторные Ночники с детскими личиками и туловищами, как у пиявок... Скрюченные пальцы, когти, присоски приближаются к Нетрезубцу, почти касаются шеи...
   - Выходи! - истерично пискнул Влад и замахнулся палкой. Это мужчина при людях смелый, важно щеки раздувает, а в одиночестве дрожать будет как новорожденный теленок. А уж тем более, когда мужчина этот относительно недавно в школу ходил и казаки-разбойники бегал.
   Из-за кустика стремительно выпрыгнуло огненно-бурое тельце и, не обращая внимания на парня, бегом взобралось на ближайший дуб. Сверху посыпалась кора, зашелестели ветки.
   - Тьфу на тебя! - Островский вытер холодный пот со лба. - Чтоб я так жил - белки испугался!
   Вдали насмешливо застучал невидимый дятел. Лес укоризненно смотрел на одинокого человека: "Что ж ты, братец, пугливый такой?" Звучно распевали мелкие птички, шныряя среди кусов, где-то поквакивали лягушки, знаменуя близость болот. Природа занималась обычной деятельностью, в которой не было места перепуганному Нетрезубцу.
   Немного оправившись и капельку постеснявшись собственной слабости, парень двинулся в путь. Островский долго не раздумывал, куда идти.
   - Раз надобно искать Дороги Льда, значит - на север. Где еще лед можно искать? А север у нас где, как его найти? Правильно - по тому, как растет мох. А мох у нас растет прямиком в эту самую сторону!
   Вот так нехитро прикинув и не слишком заморачиваясь вопросом о Рунах, Влад пошел в северном направлении.
   Идти оказалось труднее, чем он себе представлял. Раньше Островский не раз ходил в походы с друзьями, лазил по дремучим лесам Львовской области и в Карпатах. Но везде в "цивилизованных" украинских чащах встречались тропинки, дорожки, или вообще протоптанные колеи автомобилей. Здесь тропинками и не пахло - сплошные заросли, груды бурелома и сухих листьев. Приходилось перебираться через поваленные стволы осин, карабкаться по крутым склонам, съезжать вниз, оступившись на верхушках земляных холмов, отплевываться от грязи и едва не проползать под колючими кустами ежевики.
   Имей студент наметанный глаз следопыта, или, хотя бы лесничего, он заприметил бы звериные тропы и, по крайней мере, отыскал водоем. Имей он хорошее воображение, то взобрался бы на самое высокое дерево и осмотрел чащу: вдруг, да и увидит нужную дорогу, или Руну. Именно так парень размышлял, потрескивая валежником под подошвами сапог из тюленьей кожи. Выдираться на отвесную сосну ему не хотелось, карабкаться по гладкому стволу осины не желалось, а дубы здесь встречались очень редко, да и те приземистые - без толку залезать.
   - Хорошо в книжках пишут, - ворчал Нетрезубец. - Закинули тебя в другой мир, тыцнули груду оружия, магии обучили - и хаживай себе на все четыре стороны. Врагов лупи буквально пачками - сами тебе под клинок будут прыгать, колдуй по самое не хочу, желания исполняй для изобретательной души. Вот попал бы я в книгу какую-нибудь дурацкую. Тут бы ко мне ворон умный говорящий прилетел и давай путь указывать. Или избушка, пусть даже будет без куриных лап, но в домике обязательно старуха мерзкая сидела бы и пальцем в нужную сторону ткнула...
   Тяжело дыша, Влад провозгласил короткий привал и уселся на старенький пенек. Мелкие древесные грибочки с шорохом посыпались на землю, раздавленные лиственной юбочкой. Не обращая внимания на кончину детей мицелия, парень продолжил самобичевания. А Лес приумолк, уставившись на невольного путника тысячами невидимых глаз. Природа чувствовала человека, но до этого времени не ощущала угрозы - путник вел себя смирно: зверей не стрелял, бранные слова на деревьях ножиком не вырезал. Но посягательство на жизнь?!
   Островский даже не представлял себе, что могущественный ас забросил его ни куда-нибудь, а в Первородную Чащу. Мифическое место, перед которым преклоняются загадочные друиды и все магические сущности, соединенные с природой. Мир, где все началось: первая осмысленная жизнь, первое зерно сознания и новорожденное дыхание Урд - Судьбы. Ясли очень старых, более древних, чем асы Фризланда, богов. Отсюда начинаются все пути, и заканчиваются неизвестно где. Именно тут рождались новые миры, самые первые цветные стежки на черно-белой когда-то канве вселенных.
   Легенды гласят: где-то за тремя основными корнями Иггдрасиля, которые теряются в божественных измерениях, есть и другие корни, один из них произрастает в этих дебрях. Росток Мирового Ясеня пробился из-под земли именно здесь, а потом разросся между мистическими уровнями Фризланда. Первосозданный из Хаоса и Тьмы, Ясень является также сыном здешней Природы, дочери Рода, бога-основателя племени славов. И Природа в этом лесу, который находится ни во Фризланде, ни в любом другом мире, воистину живая, способная мыслить как единое целое. Именно отсюда берут начало народы энтов, живых деревьев, именно здесь зародился разум, созданный Единым Богом, Творцом вселенной.
   Знал бы Владислав, что несколько секунд назад раздавил несколько извилин бесконечно гигантского мозга, то вначале бы долго смеялся. Попробуй представь, что шагаешь под чьей-то исполинской черепной коробкой. Взбираешься и скользишь по многочисленным холмам и впадинам невероятно больших извилин. Весело? А если учесть, что сверху сейчас упадет громадная пятерня, и раздавит тебя, словно мелкого червяка?
   - А сюда швырнули: едва не замерз насмерть, едва бабенка с серебряными волосами меня большущему Змею не скормила, едва Великанше под руки не попал! И где приключения, о которых так сладко в книжках расписывают? И где колдовство, которое лентяям всяким удается в кино? Нету! Только хмурый лес, да еще солнце садится...
   Поджав губы, Островский посмотрел на колеблющийся лиственный свод. Вокруг потемнело, солнечные лучики почти не пробивались сквозь густую чащу. Меж деревьев дохнул слабый ветерок, но до того холодный, что заставил студента поёжиться и оставить гостеприимный пенек в покое.
   Шел он не менее часа, удивляясь, что на редких полянках вовсю кипит жизнь. Там деловито жужжали дикие пчелы, порхали серокрылые бабочки, стучали дятлы и весело напевали скворцы. А в остальной части леса царил угрюмый полумрак. Везде лежала тишина, словно ленивый кот из сказки. Но не звонкая жизнерадостная безмолвность, как прежде. Тяжелое молчание, будто предвестник беды: ни шороха, ни свиста ветров над кронами, даже вездесущие комары, и те пропали.
   Мерзкие слизняки проползли в глубине груди. Кожа покрылась гусиными пупырышками, ноги налились противной слабостью и задрожали. Владислав почувствовал - что-то не так.
   Роща следила за ним, казалось, деревья поворачиваются вслед путнику, склоняют тяжелые ветви. Потрескивает кора, дикий плющ змеится по земле, норовит вцепиться в лодыжки. Из-под лиственного покрова высовываются косматые головы леших. Клыкастые пасти плотоядно раскрываются, мелькают раздвоенные язычки, кошмарные чудища хотят напиться крови одинокого человека, заблудившегося в лесу.
   Но только оглянись, как все возвращается на свои места. Призрачные видения исчезают, плющ останавливается в нескольких шагах, изображая обычное растение, лесные духи растворяются в полумраке. И только гробовая тишина, беззвучно покачиваются листья.
   Островский шел быстро, шарахаясь на каждом шагу, когда сознание рисовало ему сказочных драконов на месте бурелома. В каждом дереве грезилась фигура людоеда, каждый кустик казался безумным маньяком-убийцей. Ну а беспорядочно переплетенные ветви напоминали то окровавленных ящеров с человеческими головами, то муторных великанов с младенцами в зубах.
   Лина хранила молчание, игнорируя истерические вопли. Неизвестно от чего, парень был готов отдать все на свете, только чтобы поговорить со своей половиной. Всего пару часов находясь в одиночестве, Влад начал понимать, что чувствуют заблудившиеся в лесу и спасенные после кораблекрушений. Не тишина, но одиночество давило тяжелейшим грузом.
   - Хоть бы белку встретить опять!
   Но живность больше не показывалась на глаза. Только однажды где-то завыл волчара, очень тоскливо, но хищно - чувствовал добычу.
   Нетрезубец рыскал взглядом по сумрачной чаще и выискивал необходимый для защиты инструмент. Он поднимал из-под жухлых листьев сухие ветки потолще, рассматривал со всех сторон и взвешивал на ладони. Одни палки казались слишком тяжелыми, другие - очень легкими. Наконец, перебрав несколько вариантов и постоянно оборачиваясь, чтобы вовремя заметить угрозу, Владислав нашел-таки оружие.
   Эта дубинка, чуть длиннее полутора метра, еще недавно служила веткой осине. Прошедшая гроза безжалостно сорвала ее с дерева и бросила вниз, будто специально, чтобы предприимчивый студент заприметил. Почти прямая, едва согнутая в сторону на утолщенном конце, без лишних сучков и гладкой корой. Палка идеально подходила на роль боевого посоха - даже не треснула после нескольких ударов по ближайшей сосне.
   Невидимые жители леса замерли в ожидании: каким образом Природа покарает обидчика, причинившего боль живому древу?
   Чуточку осмелев, обладатель грозного деревянного оружия приостановился и посмотрел на рощу впереди. Меж кустов мелькали фиолетовые лоскуты, словно какая-нибудь зверушка выстирала белье, и повесила сушиться. Веселая мысль придала Островскому еще больше смелости. Прикинув, что приближается к человеческому поселку - где же еще найдешь подобные цвета, студент едва не бегом рванулся к цветастому видению.
   Выбежав на маленькую полянку, полого ниспадавшую в темную чащу, Влад сразу пожалел о необдуманном поступке. Любой разведчик или воин, наследуя повадки диких зверей, несколько раз обошел бы поляну, всматриваясь в подозрительные кустики. Но парень в разведчиках не числился, на военную кафедру в университете не ходил - ленился, потому попёр вперед без лишних размышлений.
   Среди группы молоденьких березок, щедро усыпавших поляну пятнистыми стволами, брели два человека. Люди медленно продвигались по лесу, низко нагнувшись к земле, словно потеряли золотую монету, и напряженно рыщут в ее поисках. На мужчинах, судя по широким плечам и узким задницам, красовались серые штаны и фиолетовые курточки. Обувь на таком расстоянии Владислав не заметил, но почему-то подумал, что дядьки одеты в какие-нибудь кроссовки, или кеды - уж очень они напоминали спортсменов. Незнакомцы не видели Нетрезубца - парень вышел к ним сзади.
   - Здравствуйте, - Островский подошел поближе. Он держал свое оружие как посох, опираясь на него при ходьбе.
   Мужчины замерли в полусогнутых позах, и медленно повернулись.
   Фиолетовые куртки отдаленно напоминали спортивный покрой из мира, где родился Нетрезубец. Штаны точь-в-точь копировали виденные во Фризланде кальсоны Дрёпаров. На ногах у парочки матово отдавали коричневым цветом не сапоги, а будто валенки из толстой шерсти. Вот и все сходство с людьми. Из-под лиловых рукавов выглядывали полупрозрачные кисти, широкие ладони серых тонов и странные пальцы, завитые в спиральные жгуты.
   Ужас растекся по жилам Владислава - на него смотрели двое... лиц... Нет, не смотрели: желтые пятна с белыми прожилками уставились на парня. Ни глаз, ни рта, ни носа! Вообще ничего, только мертвенная кожа, без характерных бугорков и впадин, плоская, как зеркало.
   Под безликими головами, покрытыми обычными для человека волосами, находилась мерзкая пустота. Словно кто-то могущественный взял, да и стер с этих физиономий все черты, оставив правильные овальные кляксы.
   Руки, подчиняясь инстинктивному приказу, покрепче ухватились за палку. Влад занес посох над головой и замер, ожидая всего: от странного диалога, до мгновенной смерти.
   Существа неподвижно смотрели на Островского, не проронив и звука. Стало заметно темнее, словно лесные своды сошлись поближе. Вдали опять завыл волчара, за ним другой, третий. Целая стая затянула мрачную песню человеческой жертвы и теплой крови.
   "Это было уже, - пронеслась шальная мысль. - Волки вот также скулили на луну, когда напали Ночники!"
   В тот же миг чудовища атаковали. Двигались они очень медленно, словно в кошмарном сне. Негнущиеся ноги твердо печатали шаг, закидывая стопы то вправо, то влево. Руки, в желании схватить студента за горло, вытянулись вперед.
   Не двинуть даже пальцем - странный паралич охватил Владислава. И кажется, будто он еще ребенок, сладко посапывает на стареньком диванчике дедушки. Лежит себе, смотрит красивые детские сны, а из-под кровати вылезают бесформенные пятна мрака. И наплывают, накатывают, стремясь поглотить его, задушить тяжестью кошмара. Дышать очень трудно, кажется, щупальца тьмы захлестнулись вокруг шеи, сдавливают горло.
   Он смотрит на приближающиеся спирали пальцев, понимает, что надо бы хоть палкой отмахнуть. Но пластилиновая слабость не дает пошевелиться. "Да что это такое?! - кричит он в мыслях". Орет сам себе, позабыв о Лине, о какой-то там божественной Силе. "Я не хочу умирать! Драться, хочу драться и дорого продать свою смерть!"
   В глазах блеснуло, словно перед носом пролетела молния или белоснежная птица. Страшилища замерли, безликие головы остановились всего в двух шагах от Нетрезубца. Лес притих, даже слабые листики не колеблются под ветром.
   И тут на Островского набросились воспоминания.
   Тор, прищурившись, насмешливо смотрел на него. Мёлльнир порхал в воздухе без помощи мускулистых рук владельца, выписывал мудреные восьмерки, танцевал.
   - Воин должен знать, что такое страх!
   Слова могущественного аса звучали очень громко, звенели в ушах.
   Молот завис на мгновение, взблескивая под косыми лучами утреннего светила. И резко упал, грозя размозжить студенту голову.
   Кто-то перепугано крикнул. Влад узнал этот голос - свой собственный. Он кричал, широко раскрыв рот и пытаясь отскочить от серебристого бойка.
   Божественный металл грохнулся о подставленный меч - Островский смог блокировать удар Мёлльнира. Посыпались искры, но сила молота оказалась настолько великой, что парня бросило на колени.
   - Боишься... Хорошо! - Тор сиял от удовольствия. - Человек без страха - бесчувственное бревно. Голем, если хочешь, или как в других мирах называют искусственных созданий?
   - Роботы, - едва выдохнул Нетрезубец.
   Руки дрожали, мокрые ладони скользили на рукояти меча. Парень чувствовал себя так, словно это не клинок принял удар молота, а тяжелый боек хлестнул прямо по груди.
   - Воин должен уметь контролировать страх. Не слушай дураков, кто рассказывает о бесстрашных героях! Лишенные страха - мертвые! Где сейчас Турсун, победитель первого дракона? В Вальхалле прохлаждается: змей перекусил ему позвоночник. А почему? Потому что Турсун, доска ольховая, дракона не убоялся и прямо в пасть к тому полез. Убил, конечно, зверину - печень ящерке раздавил, но и сам погиб в огненном желудке.
   - И что?
   - А то, - засмеялся Тор. - Хороший воин - боец, умеющий руководить своим страхом. Бойся, человек, но держи себя в руках. Страшись умереть, но убегай лишь в крайнем случае, пытайся найти выход из самой опасной ситуации. Страх стимулирует нервную систему, делает тебя сильнее, а реакцию - быстрее. Но только в случае, когда ты можешь совладать с этим низменным чувством! Если будешь бояться, ужас превратится в смертельного врага: он опутает мышцы, задурманит сознание, толкнет в лапы врага. Одержи верх над страхом, и тебе станут воспевать хвалебные песни еще при жизни, а не посмертно!
   Мёлльнир черкнул рукоятью по ногам Островского, тот едва успел отскочить. Но выпад оказался ложным: одно мгновение, пока Владислава смотрел вниз, опасаясь переломанных голеней, молот грохнул его в плечо.
   Боль пронзила все тело, казалось, по жилам полился растопленный лед. Невероятное усилие заставило парня подняться. Он поднял клинок и бросился на обидчика. Враг обратился в бегство.
   Безоружный Тор безучастно смотрел на хрипящего от бешенства Нетрезубца, гоняющегося за Мёлльниром. Молот останавливался на миг, подпуская студента поближе. Вот, Влад сейчас дотянется острием! Оружию аса не существовать больше! Без зазубрины на рукояти... Но меч рассекал воздух всего на волосок от серебряного Мёлльнира - тот вовремя успевал отлететь подальше.
   Разъяренный Нетрезубец игнорировал ехидный смех божества, но прекрасно слышал слова учителя.
   - Ты боялся за ноги - потому пострадало плечо! Контролируй свой страх, думай о себе целиком, учись распознать реальную опасность! Умей смотреть на бой со стороны, видеть себя и свои действия! Смотри на истинного врага... кхм... - сделал паузу Тор. - Это, впрочем, следующий урок - нельзя наперед забегать...
   - Вот! - догадался Островский. - Истинный враг! Я тебе щас покажу страхи - за все подачи, пинки и тычки, что заработал под твоим руководством!
   Парень развернулся к асу и, занеся меч над головой, кинулся на Тора. С некоторым удовольствием он заметил, как божественные глаза расширились - бессмертный испугался.
   - О страхе нельзя забывать, - поучительно вымолвил ас, когда Владислав пролетал мимо, опуская меч двумя руками.
   - Плевать мне на страх! - студент проделал, как учили - центр тяжести на правую ногу, таз поворачивается влево, обе руки напряжены до предела и резко двигаются вниз. Выпад всем телом, идеально правильный, отточенный многими часами тренировок: тело сливается с клинком, будто ствол могучего ясеня хлещет веткой на ветру. Меч выписывает изящную кривую, рассекая все на своем пути. И даже парирование возможно только по касательной: прими такой удар прямо подставленным оружием, если это не железная рейка, конечно, и получишь два обломка своего инструмента защиты. И разрубленную голову или грудь, без сомнения, если не успеешь отскочить...
   Тор успел избежать возмездия студента. Отступил всего полшага, и клинок нападающего просвистел на безопасном расстоянии.
   - Забыл о своем страхе, и поплатился, - грустно сообщил бессмертный. - А о страхе нельзя забывать, его нужно хранить! За стальными нервами...
   Что-то стукнуло в затылок, голова опрокинулась на грудь. "Обидно, - подумал Островский, - я ведь почти зацепил его, а про Мёлльнир забыл"...
   Чудища надвигались, но вкрадчивая походка "спортсменов" теперь казалась не страшной, а довольно забавной. Если не принимать во внимание пустые лица и спиралеобразные пальцы, Влад бы подумал, что смотрит какой-то детский ужастик.
   - Вокруг декорации, - подбодрил он себя, начиная понимать, о чем говорил Тор. - А эти двое - плохонькие актеры!
   Безликие прыгнули - мгновенно, слаженно, беззвучно. И, хотя двигались они довольно медленно, Влад оказался не готов к атаке. Курточки распахнулись, обнажая под красной тканью не груди, а сгустки желтоватого тумана. Гнилостный запах резанул по ноздрям, словно расковыряли громадный испорченный зуб.
   "Шикарно, - пронеслось в голове. - Попробуй страх проконтролировать, если такие мраки творятся!"
   Нетрезубец отмахнулся палкой и зацепил одного из нападающих по вытянутой руке. Враг кувыркнулся и плюхнулся в кучу листьев. Другой "спортсмен" обеими ногами ударил в бедро. Кошмарные пальцы промелькнули рядом со щекой Владислава. Внутри спиралек двигались, успел заметить парень, маленькие змейки, сотканные из желтой дымки.
   Пока первый "безмордый", как про себя отметил Островский, поднимался на четвереньки, пришлось заняться напарником. Студент уперся дубинкой в землю и тычком ноги отбросил врага. Взмах, тяжелая ветка опустилась на безликую рожу создания. Маленький, почти незаметный сучок вонзился прямо в центр белесого пятна, примерно на месте носа. Что-то лопнуло, кожа существа разошлась, выпуская серый пар. Монстр сдулся как поврежденный воздушный шарик. Только пальцы-спиральки заскребли по земле.
   Влад не позволил оставшемуся врагу даже приподняться из листьев. Пинок в спину, "безмордый" завалился обратно. Не слишком перебирая в вариантах, студент накинул палку через голову страшилища, и со всех сил притянул оружие к себе. Монстр умирал, так не издав и звука. Лишь сучил конечностями, поднимая волны перегнившего листья. Несколько раз дернулся и замер, обмяк под парнем.
   И тут на Островского накатило. Вместо облегченно вздоха, он удивленно вскрикнул. По линии между трупами монстров, лес разошелся пополам, как кусок пенопласта. Зеленые тона и колонны деревьев сомнулись на месте трещины, мелкие частички коры опали вниз. Под Владом разверзлась земля, но он устоял, упираясь ногами по обе стороны разлома.
   В проем покрытой сумраком, и теперь будто нарисованной чащи, выглянуло солнце. Под грудами опавших листьев обнажилась степная трава, изредка посеребренная снегом. Вдали виднелся темный бор, напоминающий страшненькую рощу с монстрами. Слева ревела вода, на щеки падали мельчайшие капельки влаги.
   Парень находился в толпе широкоплечих викингов. Палка превратилась в короткое копье с увесистым бронзовым наконечником. Другая рука Нетрезубца сжимала небольшой округлый щит, обтянутый кожей и с треугольной бляхой в центре. Лиственная юбочка исчезла, сменилась сыромятными доспехами, на голове у студента красовался металлический шлем.
   - Идут! - заорал кто-то.
   Не обращая внимания на Островского, воины разом повернулись в сторону бурлящей реки. Влад охнул еще раз, не переставая удивляться резкой сменой декораций.
   Земля грохотала, уши заложило многоголосным воем "Уррр-гга!". Топот сотен сапог приближался, накатывая сплошной волной. Небо потемнело от дыма и пепла, горела трава. Воздух ревел над объятой пламенем стеной. И стена волновалась, увеличивалась в размерах, расходилась вдоль горизонта.
   Десятки десятков смертельных врагов, как говорится в летописи о Рагнароке, но все же меньше, чем в Час Конца. Передовые отряды...
   Тысячи огненных Демонов бежали вперед, бряцая тяжелыми доспехами. Тысячи обугленных клинков жужжали в могучих лапах, требуя свежей крови.
   - Приготовиться к обороне! - скомандовал спокойный голос.
   - Какие уж тут Руны и Дороги? - задумчиво пожал плечами Владислав. - Тут голову не потерять бы... Хорошо, хоть со страхом разобрался, вроде...
   Армия Демонов приближалась, остались всего два десятков метров.
  
   Владимир Датыщев "ДОРОГИ ЛЬДА"
   ________________________________________________________________________________
  
  
   Просьба к читателям: если вам нравятся мои произведения, поддержите молодого писателя - просто нажмите на вот этот баннер и все (эта система платит за клики). Сим добрым делом вы поможете мне финансово, а также сделаете благотворительный взнос в Фонд "Писатели против болезней", куда я передаю половину своих прибылей в сети!
  
  
  
  
   Также приглашаю на наш литературный портал:

- здесь куча интересного для читателя (библиотека, общение) и поучительного для писателя (конкурсы, мастер-классы, ликбезы и прочее)

8

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"