Поляков-Датыщев
Дыхание Бездны, глава 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:

Глава 4. Колыбель воспоминаний

  

"Вспомнить все..."

Утренняя мысль после удачной гулянки

  
   Быстрее... Времени у меня мало. Чувствую, что человека, который воззвал к Тьме с единственной просьбой - умереть достойно, с оружием в руках - вот-вот если не убьют, то искалечат. Восстанавливать же покалеченное тело будет сложно, мои силы здесь тают, исчезают с каждой секундой.
   Вот он, замок... Чужеродная магия, но до боли знакомая! Та самая, что опирается на Охранников Веры - этих земных псов Небесного Чертога. Слабая интенсивность потока - уже хорошо. Нет, это ОЧЕНЬ хорошо, потому как позволит некоторое время продержаться на своих резервах. А время в такой ситуации - четкая возможность увести готовое тело носителя подальше, в безопасное место. Мне это будет нужно...
   Вот как. Сторожевая сеть, оповещающая местных, как их там... Посмотреть в информационном поле этого мира... А, экзекуторов! Сеть оповещает их о любом проявлении магии, что не относится к той, которую они получают от Охранников Веры. Полезно, не спорю, но слабенько сделана, халтурно. Оно и понятно, ведь рассчитывалось на местных самоучек, но никак не на силы демона, Воина Тьмы. Только и нужно, что перенаправить энергию с пары узлов на соседние. Результат? Получается великолепная, обширная прореха, в которую моя энергетическая форма спокойно так и просочится. Сказано - сделано. Я внутри.
   И что мы имеем? Правильно: гнусные развлечения местных псов Небесного Чертога. Любят они пытать каждого, кто тем или иным образом не разделяет их идеи. Не понимал я этого, не понимаю и никогда не пойму... Есть у тебя враг - убей! А вот пытки ради пыток - мерзость, гадость. Да, они вселяют страх во многих простых смертных, делают их души трусливыми, пресмыкающимися, готовыми покориться кому и чему угодно. Но нужны ли ТАКИЕ души, какой в них толк? Сотня раздавленных, искалеченных с детства рабов не заменит одной души воина, для которого есть только честь и гордость.
   Но это и есть лицемерие Небесного Чертога... Лучше возьмем помаленьку с гнилья, нежели будем пестовать сильных и гордых. Обществом сирых, убогих и блаженных во много интереснее и легче управлять - хоть сотнями режь и мучай, но роптать не станут. Сильные же, они не будут покорно плестись среди стада, такие люди всегда стремятся вверх. А где стремление - там и возможности, там и путь из смертных в маги, из магов же... в более высокие сущности. Такой человек может стать ангелом, может и демоном... Рисковать же мои бывшие "коллеги" не хотят.
   Вот оно, вместилище, которое предстоит занять мне. Площадь, помост, на котором вольготно расположились палачи со своим ржаво-зазубренным инвентарем. Огонь, замысловатые приспособления крайне паскудного назначения и... человек. Тот, что готов отдать все - не за спасение, не за милость. Просто за возможность умереть как воин, а не жертвой в руках наслаждающихся пытками садистов, на потеху толпе, тупой и трусливо-жестокой. Не хлипкая дрянь, а сильный человек, как и должно быть!
   Пора, пришло время платить. Человеку-воину - за свою честь, но сия плата взимается мной со всем уважением. Другим - палачам и "зрителям" - предстоит расплачиваться собственными жизнями. Они хотели зрелищной смерти, так ее и получат! Только не смерти человека, а множество смертей скота в двуногом обличье. Это клянусь я, демон!
  

* * *

  
   Сознание возвращается медленно, но все понятно и... безнадежно. Они все же схватили меня живым, пусть и сильно помятым. И теперь собираются устроить казнь на решетке, выкидыши неудачной беременности. Конские любовники, да будь я свободен, засунул бы эту решетку...
   Дышать становится все труднее - грудь сдавливает от невыносимой боли. Сломанные ребра? Скорее всего, но сейчас это не столь важно, лекарей ожидать не приходится... Даже если бы их вызвали, то для единственной цели - подлечить, дабы на пыточном помосте подольше помучить. Голова кружится, постоянно тошнит и кажется, что душа вот-вот, да и вылетит вон из бренного тела. Под рваной одеждой, с которой содрали все доспехи, даже кольчужную рубаху не оставили, думаю, алеют внушительные синяки. Чую, что попинали меня изрядно, конечно, после того, как выбили дух: в районе печени зудит, а ребра периодически отдают пульсирующей мукой. Много доблести не надо, чтобы издеваться над человеком без сознания. Почетные наследники рыжей, блохастой дворовой суки, а также навозного червя, что выполз бычьего чрева - подышать свежим воздухом!
   Бессилие... То самое, когда от тебя не зависит ровным счетом ничего. Самое отвратительное в жизни состояние, оно подобралось вплотную и обхватило, сковало по рукам и ногам. И брезгливость, омерзение, пробирающее до глубины души. Хочется броситься на стену, расшибиться от злобного бессилия. А потом бестелесным духом приходить в дома своих мучителей, душить их в собственных, мокрых от мочи и холодного пота кроватях. Но особенно... Превратиться в летучую мышь, ужасного вампира, и вонзить длинные клыки в дрожащую плоть Иала, барона-предателя, друга, который изменил мужской клятве и продал меня Экзекуторам. Терзать острыми когтями его душу, пусть обгадится перед кончиной, пусть покажет свою обнаженную трусость! Сомневаюсь, что у этого ублюдка от потного ишака могло бы хватить выдержки не умолять своих палачей сжалиться или хотя бы убить быстро, не на потеху толпе.
   Ну, выйди же, покажись тому, кого ты продал, тварь! Жалкий предатель, ты мне противен - пустое место, язва на лице нашего мира, растоптанная тля под сапогом Экзекуторов. Уверен, что даже они презирают таких как ты. Пелена скорой смерти давит на меня, окуная в сумрак дикой злобы и отчаяния.
   Что заставило барона предать честь, стать пылью, прахом под сапогами святош в желтых мантиях? Что?!
   Вижу лишь небо над головой, да редкие лоскуты белесых, выгоревших тучек. Да и сложно увидеть больше, когда лежишь на спине, будучи прикован к ржавой железной решетке - той, на которой медленно поджаривают сочтенных еретиками и бунтовшиками против Чертога.
   Мне надо отдохнуть - они не дождутся и малого крика от своего узника. Я буду тверд, как скала и непоколебим, как стены замка Мромор, что под Белой Пущей. Слышу: за толстыми стенами, за широким рвом, заполненным грязной водой и фекалиями, гогочут люди. Базар совсем недалеко - всего в нескольких десятках метров, не будь этих каменных исполинов, что нависают над головой. Стены давят на меня, небосвод опускается все ниже, окуная в сумрак дикой злобы и отчаяния.
   Верчу кистью руки, пробуя оковы - бессмысленное занятие. Каленое железо плотно обвивает, вонзается в кожу - добился только разодранного предплечья и нескольких капель крови. Вот моя кровь, Высшие Силы, в существовании которых я не сомневаюсь! Дайте мне мое последнее желание - погибнуть с честью и забрать за собой побольше врагов. Если обидчики не будут уничтожены, то я клянусь, Высшие Силы, что, даже растворившись жалким сгустком души в бесконечных просторах, мое проклятие будет звучать в ваших ушах, имей вы уши! Если я умру, содрогаясь и вдыхая дым от горелой СОБСТВЕННОЙ плоти, то глаза ваши, если они есть, всегда будут видеть мою бесплотную тень перед собой. Если жадная толпа черни возликует, наблюдая за казнью, а не падет на колени, рыдая в предчувствии смерти, вы не забудете мое проклятье, Высшие Силы!
   Молю вас, пожалуйста! И не замечаю, что мысли срываются в шепот почерневших от запекшейся крови губ.
   - Что он там мелет? - спрашивает кто-то. Звук голоса устремляется по мрачным коридорам, и, отбиваясь от проржавелых решеток и чугунных ставень, пропадает где-то в темноте.
   - Не обращай внимания на мерзкого еретика, - смешок другого - видимо, из моих охранников. - Собака воет, а луна восходит... Знаешь такую пословицу?
   - Философ, - ругается собеседник "умника" - я его так окрестил. - Ты бы лучше посмотрел за этим псом - нас не пожалеют, если он загнется преждевременно.
   - Не помрет... Ему у нас понравится, он будет долго жариться на решетке. А потом мы его к саараму отвезем. Он его сам и прикончит.
   - Ага... Это ты хорошо придумал. Башка у тебя!
   Слышатся тяжелые шаги - подбитые металлом сапоги звонко клацают по помосту. Мой враг и, наверное, один из моих захватчиков, стоит, уставившись на меня. В глазах плывет - вижу лишь размытый силуэт, только слабые лучи заката отражаются от навершия серебристого шлема с маленькой птичкой-пересмешником на лбу. Смотрю на него, скалясь в улыбке ненависти, хотя и не различаю лица этого подонка. Стражник облачен в роскошный и в то же время надежнейший доспех, а не обычный, что носят тюремные охранники - это из Мираэля, столичного града нашего Ниорга, гости пожаловали, не иначе. Наши местные Экзекуторы не настолько богаты, чтобы любого проходимца одевать, как дружину короля.
   Видать, планы насчет меня давно у Экзекуторов нарисовались - из Харна, что на переправе стоит, сюда не менее пяти дней добираться на конях, если их не загонять нещадно. Оттуда появились, точно из тех мест, другими путями из столицы в наше относительное захолустье не добраться. От столицы же недалеко и до Острова Блаженных, где находится земное отражение Небесного Чертога, замок, что едва ли не выше королевского дворца. Ниорг - морская держава... И, к моему сожалению, очень уж близко от Острова Экзекуторов и прочей швали пребывает.
   Да... Где планы насчет меня появились, там и сцепились паучьи нити с бароном Горемом. И видать, давненько уже, с того самого времени, как я вассальную присягу Пылающей Руке дать отказался.
   Иал, предатель, имя твое - Ложь! Общались мы в последний раз примерно чуть меньше месяца назад - он тогда в грудь бился звонко и едва ли не в любви мне божился. Прошлое вспоминал, те его моменты, которые должны были на душевный лад настроить. Но это я сейчас такой умный, а тогда все за чистую правду принял. Обманка же в таком случае вышла... Плохо вышла, аккурат на пыточный помост довела.
   Наверняка сразу же после моего визита решил весточку нужным людям послать. Не конным вестником, не почтовым голубем даже... Как тогда? Проще простого, только способ этот больно уж дерьмецом попахивает. Достаточно сунуться к сартону и попросить того связаться СВОИМ, магическим способом.
   Сартоны... Мелкие вроде бы служки Ордена Пылающей Руки и ему подобных. Мелкие, незаметные, особыми талантами и возможностями не наделенные. Однако же, есть у них качество такое своеобразное - могут связаться с себе подобными хоть на другом краю мира. Мгновенно. Одно только условие есть - передают только сведения, Чертогу угодные, ну да то и не есть удивительно.
   Недолго дружеская верность теплилась в мерзком черепе барона. Наверное, как только моя свита удалилась из его замка - тут же бросился сдавать меня с потрохами Руке. Урод со шрамом через все лицо!
   Каюсь, что тогда, в далеком детстве, не отсек ему голову тупым мечом, а лишь прошелся от уха к подбородку. Сильно каюсь - надо было тогда еще понять, что сделавший подлость один раз повторит ее вновь и вновь.
  

* * *

  
   Тогда была обычная игра детей из дворянского рода - шутливые драки после тренировок. Вооружившись затупленным орудием, мы вчетвером - Иал, Родгар, Зеннон и я, всегда убегали в лес, едва старый Шивата, учитель по фехтованию, делал завершающий салют излюбленным хопешем. Разгоряченные часами изнурительных упражнений, с дрожащими руками, но неугасающим интересом и рвением, мы снова проверяли показанные наставниками удары, но теперь уже почти без доспехов. А они, пусть и легкие, на обычных тренировках зачастую использовались. Правильно говорили нам, что надо чувствовать на себе тяжесть брони, иначе потом она станет больше обузой, чем защитой. И хоть оружие было еще тупым - каждому дворянину надлежало самому себе отточить клинок, достигнув совершеннолетия - хорошенько постаравшись, оно наносило немалые повреждения "другу-противнику". Мы дрались до последнего, пока изнеможенно не валились в прибитую сапогами траву. Детские мечты - превзойти Шивату, стать лучшими фехтовальщиками государства, а там, глядишь, и целого мира. Наивность...
   Бой двое на двое - учились отрабатывать парное взаимодействие. Сложно, но надо уметь биться не только в одиночку, а еще чувствовать напарника, соединять свой стиль боя с его мастерством. Порой это очень сложно, особенно если оба работают от защиты или от нападения. Тут ведь так нельзя - один на защиту, другой - в атаку. Разумеется, в определенные моменты бывает по-иному, но основа, она основа и есть.
   Родгар стоит рядом со мной, я чувствую его тяжелое дыхание. Что поделать, тяжелый круглый шит со стальным умбоном и короткий, широкий меч тянут руки вниз. Но такое он выбрал для себя оружие, и удавалось ему с ним биться так, что многие одногодки завидовали. Вот он и работает в защите, с его вооружением - самое то: чужие атаки отражать, изредка огрызаясь выверенными контратаками. Мой же полуторный клинок то и дело уходит то в вертушку, то выписывает восьмерки, пытаясь найти щель в обороне противников. Прямой хват, переход в обратный, и косой по ногам. Зацепил, но не так уж сильно...
   А перед нами - "лютый враг", Иал и Зеннон. Двоюродные братья упрямо идут вперед, очень слаженно работают в паре - чувствуют друг друга, они ведь родная кровь. Двурушник у Иала и пара искривленных, полуторной заточки сабель у Зеннона. Мы отступаем, уже едва дышим - великан, который станет потом бароном Горемом, тяжелым клинком. Дыхалка у него мощнейшая, Родгару такую, сразу бы иной случай выдался.
   Я зол, измучен, но гордость не дает мне опуститься на землю и признать поражение, хотя черта нашего с Родгаром "круга", за который выходить нельзя, находится всего в двух шагах за спиной. Тут не просто победа в очередном тренировочном бое, тут большее. Моя кузина Меолани, ее симпатия... Прекрасная дама для двоих - меня и Иала. Негласный уговор, что лучший мечник пригласит ее завтра прогуляться по тенистой аллее недалеко от замка. Есть за что терпеть боль от ударов тупого клинка и невыносимую ломоту в руках. Клинок уже выворачивается, связки ноют, буквально молят об отдыхе. Нет уж, не дождетесь!
   Есть один шанс... Черта близко, вот и воспользуемся этим по полной. Другого случая все равно не представится. Родгар, понявший мой замысел, бьет щитом вперед, отталкивая Иала чуть вбок. Я остаюсь как бы открытым, и сразу же удобным случаем пытается воспользоваться Зеннон. Низкая стойка, полуприсед, и вот его сабли двумя серебристыми перьями распарывают воздух. Хороший, надежный удар по ногам, в бою гарантирует вывод врага из строя. Но сейчас я был готов к чему-то такому, ведь рывок Родгара вперед не просто так, а хитрая задумка.
   Подпрыгиваю, и сабли проносятся под ногами, впустую пропал такой вроде бы надежный, эффективный удар. И сразу же, чтобы не успела пойти обратная отмашка, мой бастард-полуторник в стремительном выпаде упирается в горло Зеннону. Все, это уже не боец, проигрыш вчистую. Скрежетнув зубами, тот вонзает сабли в землю... Понимаю, обидно, но таков бой. Тренировка... Зато в реальном бою теперь никто из нас на такой трюк не попадется.
   Осталось теперь дожать Иала. Но это легче - нас двое, а его двуручник против полуторника и шитовика не слишком хороший выбор. Не нужно даже рисковать особо, на удары его двуручного страшилища нарываясь. Измотать и все тут! Пара знаков, о которых с Родгаром заранее условились - и вот он тоже знает, как вести дальнейший бой. Я тревожу Иала атаками, более показушными, нежели рассчитанными на реальный успех. Ну а Родгар... он блокирует контратаки, а заодно то щит вперед выбросит, то короткий укол нанесет. Беспокоящие финты, они тоже не просто так придуманы.
   Осознание скорой, очень скорой победы придает нам сил. Двуручным мечом долго махать несподручно, тем более в нашем возрасте. В полную силу мы еще не вошли, знаете ли... Вот оно, готово. Иал воткнул меч в землю, показывая, что хочет прекратить бой. Верю, охотно верю - мы и сами с ног валимся. Это ведь всего лишь тренировка, а не битва на смерть со злейшими врагами.
   И тут вроде как сам, по доброй воле прекративший схватку Иал коварным, неожиданным ударом двуручника бьет в колено Родгара, а на обратном ходе и меня, но уже по ребрам. Мой друг падает, не в силах удержаться на сильно ушибленной ноге... Сносит с ног и меня, но вспыхнувшая обида на такое коварство заставляет вновь вскочить... Это уже не тренировка, это большее, много большее!
   - Получи, змея! - кричу, когда лезвие бастарда с мягким шелестом вспарывает воздух.
   Иал этого не ожидал. Думал, что сбил с ног, так схватка и закончена, пусть и таким недостойным образом. Неужели прогулка с Меолани стоила бесчестного поступка? Бесчестного по отношению к своим друзьям? Иал не в силах вновь развернуть меч, принять силу удара на кромку клинка или даже на плоскость... Двуручник, он, несмотря на все достоинства, не столь подвижен. Удар в голову... Сила его разворачивает будущего барона Горема, он падает, обрушиваясь на жесткую, утоптанную траву. Меч... Он тоже рядом, теперь это просто полоса стали, пока что безобидная, инертная.
   Те секунды помню, как сейчас - глаза Иала расширяются, зрачки расширяются от страха, и вот каленый металл разбивает висок. Рассекается кожа, мелкие брызги крови разлетаются в стороны, обагряют само лезвие... Сталь идет вниз, разрывая щеку и чуть было не дробит челюсть. Сильный, жесткий удар. Был бы клинок заточен, то диагноз один - труп. А так...
   - Проклятье, он мне, кажется, ногу сломал! - стонет Родгар, держась за колено. - Сволочь...
   Бросаюсь к нему, следом за мной и Зеннон, пусть и поколебавшись какое-то мгновение. Не захотел, значит, первым делом братца своего проверять... Понимаю, таким поведением он не только себя унизил, но и родичам неприятный осадок оставит.
   Осмотр ноги Родгара сопровождается громкой и очень грязной бранью... Нет, перелом отсутствует, но вот ушиб очень сильный. Придется ему с неделю, а то и больше, постельный режим соблюдать. Пока отек пройдет, пока воспаление...
   - Все в порядке, нога целая. Почти... Полежишь с недельку, отдохнешь.
   - К бесовой бабушке отдых! - четко и кратко выражает тот свою позицию. - Да, вы этого посмотрите, вид у него нехороший.
   Я улыбаюсь, но страх пронизывает меня, когда вижу, как Зеннон опускается на колени рядом с бездыханным телом брата. Неужели мертв? Крови много, да и лицо выглядит муторно. Страшновато для нас, почти еще мальчишек, только-только начинающих путь во взрослую жизнь.
   - Живой... - маска испуга у Зеннона постепенно исчезает, но озабоченность остается. Как же, надо ведь еще и объяснить, что тут произошло.
   Спустя минуту Иал приходит в себя. Его мальчишеское лицо ужасно - правая сторона залита кровью, теперь его точно не назовут красавчиком, как то было не один раз.
   - Никогда тебе не забуду, тварь! - хрипит барон Горем, поднимаясь с земли. Он пошатывается, но рука упорно тянется к лежащему рядом мечу. Зеннон вьется вокруг, блокируя любые попытки. - Слышишь, Старг? Никогда не забуду!
   - Уймись, безумец! - кричит его брат. - Да Старгу или Родгару достаточно сказать, что ты сделал и тогда тебе не поздоровится. Ты мой родственник, но и я скажу, что это было недостойно. Даже Меолани, она на тебя и смотреть не захочет!
   Волшебное слово... Иал, будущий барон Горем, обмякает, словно тряпичная кукла. А ведь он действительно ее любит, раз одно только имя способно остановить безудержный порыв. Сейчас ему все равно - прав он, не прав, что ждет после разбора ситуации. За такую провинность могут и лишить титула баронета. Передадут баронство тому же Зеннону и все дела. Зато имя девушки приводит безумца в чувство.
   Сразу, моментально. А вместе с тем приходит и осознание, что могло... Нет, может еще случиться. В глазах настоящий страх. Эх, мне бы тогда понять, что не страх лишиться чести и достоинства! Ан, нет, мы все, втроем, решили именно так. Согласились никогда не вспоминать о случившемся, а рану... Ну, тоже придумали объяснение. Какое-то крайне глупое, уже и не вспомнить. Вряд ли тогда поверили, но раз сам пострадавший всю вину на себя брал, то тут уж ничего не поделать. Знали бы, ЧТО это за вина.
   Детство. Многое идет оттуда, вот и много лет спустя настигло то давнее последствие. Отложенное на годы, но от того еще более болезненное, жуткое. Давний обет защищать друг друга, поддерживать побратима в беде, умереть за него... это забыто. Старые обиды - они как тот шрам на его лице, но во много глубже и страшнее. Обиды! Это нам, троим, можно было бы испытывать неприязнь, но никак не Иалу.
   Да, он все-таки женился на Меолани... Благо, род Горема всегда имел побольше влияния при дворе, чем род Шердора. Следовательно, и денег у них водилось в достатке - родители моей первой любви хотели не менее сорока тысяч золотых луберов за свою кровь. Половина стоимости родового поместья за симпатичную девочку в сиреневом платьице - как я запомнил ее. Мой покойный отец, к сожалению, не мог себе позволить такую роскошь. И моя... нет, давно уже не моя мечта, Меолани, стала женой барона Горема, который отныне везде нес мою печать. Печать о том давнем событии, которое чуть было не стоило ему жизни... и чести. Сохранить ее тогда, пусть и с помощью друзей, согласившихся забыть и простить, и вновь потерять, на сей раз окончательно и безвозвратно...
  

* * *

  
   Пинок по ребрам от воина-Экзекутора в разукрашенных доспехах. Тварь! Освободите мне руки и я разорву на части! Сдохну, но разорву!
   - Наклонись, важную вещь скажу... - слова даются с трудом, горло словно бы охватывает раскаленным кольцом, а не тугим ошейником из железа. - Хочешь много денег на благо своего ордена?
   - Не вопрос, - хохочет он. Привык к тому, что прикованные к решетке готовы отдать все сокровища - не то, что за жизнь - за скорую смерть. - Ты мне деньги, а я послежу, чтобы помер быстренько!
   И наклоняется, наивная душа. Близко, очень близко. Чуток подвижности неплотно пристегнутый стальной обруч все же давал, поэтому зубами вырываю здоровый шмат мяса у него с лица. Кусок губы вместе с трехдневной щетиной - неплохая добыча для смертника! И сразу же плевок кровью и плотью в его изувеченное лицо.
   - Вот тебе мое "сокровище"! Иди и радуйся!
   Утробный вой изуродованного пса Экзекуторов звучит самой сладкой музыкой. Хоть так, да смог показать, что могу умереть, но не сломаться.
   Где-то далеко, за базарной площадью, за далекой городской заставой, слышится глухой удар. И земля содрогается, словно сотни тысяч конных рыцарей, закованных в тяжелую броню, во весь опор проносятся по землям Ниорга. Помост трясется, ходит ходуном, словно вот-вот начнется землетрясение. Говорят, такое бывает в горах, но Ниорг... Тут леса, степи, гор же нет вообще. Ну да это неважно, мне точно нет разницы. Доски помоста будто приподнимается и резко опускается вниз, ударяя меня в позвоночник. Перепугано верещат торговки, кто-то кричит о конце света, вестники сархога призывают людей к молитве. Но не молится сейчас никто - лишь топот ног туда-сюда, будто и вправду пришел конец всему сущему. Люди спешат по домам, укрыться, спрятаться в подвале, переждать...
   Латники падают, не удержавшись на ногах. И резкий звук соприкосновения металлической задницы с каменным полом кажется мне божественной музыкой.
   Я смеюсь - если действительно высшие силы решили покончить со мной, так пусть это станет вместе с гибелью всех моих врагов. Пусть лопнет ненавистный Орден, а их Пылающая Рука превратится в отрубленную окровавленную длань!
   Горячий ветер бьет в лицо. Наполненный мусором и песком, словно принесенный из далеких жарких стран, он, не зная усталости, завывает на все лады, извиваясь среди людей, деревьев, везде... Теплый воздух окружает меня, свивается в упругий кокон и шевелит мои волосы. И неведомая сила грозно поет в нем, тихонько шуршит, заметая грязь душ тех, кто находится вокруг.
   - Еретик! - завывает толпа. Разбегаясь, кто куда, народ не забывает найти виновника случившемуся. - Демоны пришли, чтобы забрать с собой колдуна! Еретик!
   - На плаху его! - кричат сердобольные монахини, что приперлись на базар, чтобы купить всякую мелочь, а заодно и насладиться зрелищем пыток. - Еретик!
   - Казнить! - тоненький детский голосок, и его поддерживают другие дети. - Мучить его, пусть катится в преисподнюю!
   "Добрые" мальчики и девочки... Им бы зрелище увидеть - как дяденьку плохого до смерти запытают на раскаленной решетке, где изображение руки иным оттенком засияет. Да я бы и сам с интересом посмотрел на подобное действо, только в иной интерпретации. Вот бы вам, детишечки, пятки подогреть на медленном огне... Небось, просили бы, чтобы дядьку из пекла обратно вернули, чтобы только ноженькам больно не было!
   Странные мысли! Словно бы не мои - никогда не отличался особым сарказмом, или юмором такого рода. Странные мысли! Словно бы не мои - никогда не отличался особым сарказмом, или юмором такого рода. Приказать выпороть юных поганцев на конюшне - это да, не раз было. Чтобы чужой боли не радовались. А иначе, как через задницу, до смердов многие вещи не доходят. А тут такой юмор...
   Но все равно смеюсь, просто катаюсь в диком хохоте - от конца света, от хлопнувшегося стражника, от измены Иала. Позвякивают цепи, тело мое содрогается, словно в судорогах. Изгибаюсь как умалишенный, бьюсь в конвульсиях нечеловеческого хохота, будто больной эрготизмом. Как смешно! Не могу! На губах выступает кровавая пена, глаза наполняются слезами, не обращаю внимания на боль. Горячий ветер вонзается в мои ноздри, задыхаюсь и чувствую, что тоненькая струйка колючего дыма проскальзывает внутрь моей головы.
   Смех, брезгливость и ненависть... Все готов отдать, только бы вновь оказаться с оружием в руках. Умереть как воин, а не жертва в их мерзких, гнилостных лапах. Прошу кого угодно - Свет, Тьму, Хаос, любую могучую силу. Никогда и ни к кому не обращался с просьбами, считая это ниже своего достоинства. Но... Одна просьба за всю жизнь - неотъемлемое право каждого. Так исполните же ее! Жизнь, душа - берите все, не жалко... Главное - сохранить честь!
   Наконец! Мое последнее слово, мое желание! Надеюсь, это Те, кто отозвался, услышал...

Глава 5. Побег из обители зла

  

"И лишь когда мне приснился этот кошмар,

я понял, что стану чемпионом по бегу..."

Из интервью Усэйна Болта (мировой рекордсмен по бегу)

  
  
   Хопеш - старинный меч, напоминающий длинный ятаган, родом из Египта. Использовался как в двуручном ведении боя, так и в одной руке (облегченный вариант)
   Эрготизм - он же Пляска святого Витта, он же Антониев огонь, распространенная в средневековье болезнь от отравления алкалоидами спорыньи, что входят в состав муки из зерен ржи, зараженных склероциями. Признаки болезни: приступы безумия, очень агрессивное поведение и конвульсивные сокращения мышц.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"