Мои черные с золотистыми прожилками глаза, были предметом ненависти всего факультета. Каждый однопоточник, кто встречался со мной взглядом, постоянно отворачивался и сплевывал через левое крыло биополя. Девушки же совсем не смотрели в мою сторону - моя фигура всегда находилась за гранью женского внимания. Конечно, кому же нравится гулять по обсерваториям в компании с отщепенцем.
И все из-за той противной легенды. Мол, родится когда-то в нашем селении человек со страшным взглядом и придет конец всему, во что мы верим. История испарится. Останется лишь гарь учебников и стоны старинных фильмов. О чем этот бред уже никто давно не знает - его предсказала неизвестная старуха.
Ей было всего ничего: двести, может около трехсот лет. Она была последней умершей в "Убежище", самой старой из покинувших Землю. Плотные синие пятна на шее говорили о насильственной смерти, но со времен Страшной Войны не осталось даже воспоминаний о том, как расценивать этот поступок. Наши старейшины успешно задействовали систему предотвращения преступлений - людей просто выстроили напротив комнат и спросили: "ТЫ?" Никто не сознался. Среди первых поселенцев не было преступников, об этом прямо говорил центральный нерв Системы. Все забыли об этом. История осталась. Из-за нее мне блокировали возможность общаться с материей, с самого детства.
- Ты не можешь управлять флукториями Космоса. Ты - никто, никому не нужен!
- Зачем поселенцам держать бесполезный рот. Мы просто используем тебя как дополнительную ехо-систему.
- Ты не можешь управлять материей. Ты неуч и бездарь.
На занятиях я просто сидел в углу и смотрел, как перед моими однокашниками расходятся звезды. Закручивались воронки черных дыр, гибли инопланетные цивилизации. А мне хотелось на уничтоженную Землю, голографию которой я видел в учебниках.
Люди, которые жили когда-то там, тоже не могли управлять Космосом. Они были такие же, как и я. Простые, с маленькими желаниями и мыслями. Они хотели любить и любили, смеялись и рыдали, зарабатывали деньги, пропивали и шли работать дальше. Они грабили и убивали, целовали и были целованными. Единственное, что они могли делать - управлять собственной судьбой. Я же не могу ничего.
Унылый голос лектора. "Теперь медленно натягивайте динамичные нити, не спешите, а то коллапс сотрет ближайшую Вселенную" Мой сосед по парте уверенными движениями обоих синапсов разворачивает очередное солнце. А я просто сижу...
Девушка в соседнем ряду, подперев правильный подбородок точеной рукой, сосредоточенно рисует контур материка. Я люблю ее уже пятнадцатый год. Мои знакомые могут движением мысли уничтожить несколько миллиардов звезд, а я не могу даже заставить ее повернуть в мою сторону голову.
После ужасных войн, что сотрясли Землю, остатки самой сильной китайской расы, оплодотворенные химией и атомом, ушли в небо, оставив обожженные земли. Мы изменились. Мы не люди - только жалкие подобия, способные тыкать пальцем в солнечные затмения и менять эклиптику. Здесь нет людей, только боги. Нет цвета в глазах. А я человек.
Мне не надо настраивать кольца астероидов, хочу простой жизни, веселиться, болтать, ненавидеть.
Хотя нет, ненавидеть не хочу - мне слишком знакомо это чувство. Эти десятки бесцветных глаз, что смеются со всех сторон, они двигают мирами, а я спокойно выдерживаю их лицемерие.
Хочу ухватится за ближайший протуберанец, но мысль уходит глубже. Не могу управлять действительностью, лишь мое время подвластно... Мне! Время - вот что можешь спасти для себя. Маленькая дверь открывается между звезд. Там спираль, только ткни пальцем.
Удивленные бесцветные глаза. Мой восторженный крик. Ухожу в свое прошлое, десятки лет учебы, не приносящей пользу. Черный стол, окруженный медицинскими шарами. Отсутствие матери. Один лишь сгусток материи.
Умирает старуха. Что значат твои слова? Я тот, кто должен закончить все это?
Она улыбается. Ты счастлив, время - вот что может вернуть людей в то, чем они были. Мы стали расой вальяжных богов, а были ничем. Просто людьми. И было правильно, хоть смерть преследовала нас. Каждый должен управлять только собой. Не надо сунуть руки в священное. Чем мы стали? Многочисленные войны учили нас...
Разве? Сменив любую войну, неужели мы сможем вернутся назад. Что-то исправить, опять полюбить? Мы опять научимся быть людьми?
Смех. Ее руки кладут мои холодные пальцы себе на шею. Верни нам себя. Тишина.
Мне время подвластно. Единственный полубог из божков.
Мы вернемся, сотрутся войны. По земле будет звучать детский топот и не подымится пыль от ядерной стружки. Не будет богов. Управляй, лучше трамваем, звезд не надо для тех, кто может быть счастлив в болоте.