Было уже поздно. В соседних домах давно погас свет. Все спали. В тишине отчётливо раздавалось тиканье часов. Интересная штука время. По сути, получается, что его придумали сами люди. Изобрели, что-то такое, чем можно измерить жизнь. Придумали и собрали механизм под названием часы. С тех самых пор этот механизм стал контролировать человеческие действия точным, размеренным шагом. В песочных часах жизнь как бы утекает, еле слышно шуршит, а в механических оно отстукивается секунда за секундой отчётливо и ясно. Странно, что если даже остановить все часы, время так и будет идти.
В комнате Сени горел ночник, ему не спалось. Читать не хотелось, музыку слушать тоже. Хотелось просто лежать, смотреть в окно, думать. Вдруг комнату наполнил легкий розоватый туман, напоминавший собой тонкую, почти прозрачную занавесь. Послышалась еле уловимая мелодия. Многоголосие хора звучало протяжным торжественным аккордом. Также был, ощутим цветочный аромат, внезапно заполнивший комнату. Запах цветов был, настолько ощутим, что Сене показалось, будто он очутился в оранжерее. Яркая вспышка света в центре комнаты на мгновение ослепила Сеню, он зажмурил глаза, а когда открыл их, то с удивлением заметил женщину в возрасте примерно лет тридцати. Она сидела на стуле возле компьютерного стола, на левой руке у неё была одета чёрная кожаная крага, вокруг которой, потрескивая, разбегались синеватые разряды электричества, в правой руке дымилась сигарета. Её голубоватое, кримпленовое платье казалось, было усыпано блёсками. На стройных ногах были обуты в новенькие кроссовки фирмы "Пума".
- Ну, здравствуй Сеня, - её голос был мягким, спокойным, как у специалиста по аутогенным практикам.
- Здравствуйте, а вы кто? Вы, наверное, к маме? - сбиваясь, прошептал Сеня.
- Нет, дорогой, я к тебе. Я добрая фея. А зовут меня миссис Фокенгольф.
- Как это фея? - Сеня внимательно стал разглядывать женщину. В это время в его сознании наперебой стали возникать мысли. "Врёт, что волшебница, точно врёт. Спортсменка, какая-то похожа на Наваротилову. А может и не врёт, кто её знает, в жизни всякое бывает. А если не врёт и точно фея, значит можно поживиться. Можно и новый компьютер, и диски и сноуборд при удачном раскладе заполучить"
- Что нельзя? Извините, я не совсем понял, - Сеня сделал наивное лицо, как у бурятского пенсионера, которого вдруг обвинили в краже ядерных боеголовок с засекреченной натовской базы.
- Нельзя, так исключительно корыстно мыслить. Где душа? Сеня.
- А что я? Что я такого сделал?
- Ты знаешь, почему я к тебе пришла? - она глубоко затянулась.
- Нет - буркнул Сеня, машинально считая дымные кольца, лихо выскакивающие посредством толчков челюстей феи Фокенгольф.
- Ну, как же. Ты лежал и горестно размышлял о том, что у тебя в жизни всё не ладится. Девушки не обращают на тебя внимания. Ты переживаешь по этому поводу и дико комплексуешь. Я решила тебя навестить, чтобы утешить и приободрить, а ты, как только узнал, что я фея, так сразу засуетился, соображая, чтобы у меня выклянчить. Вы мужики все такие. Твои мысли у меня, как на мониторе большими буквами пробегают. Так, что будь любезен, постарайся мыслить прилично.
- Извините, извините, пожалуйста...Сеня торопливо забормотал, изо всех сил пресекая материальные помыслы. - Что поделать, мы люди такие, признаюсь виноват. Он решил сесть на кровати, но, откинув одело и, увидев свои белые, пухлые ноги, семейные трусы с нарисованными мотыльками, постыдился предстать в этом виде при такой женщине.
- Пепельницы, конечно у тебя нет, - раздражённо сказала фея. Нервно погасив сигарету о крагу, она подошла к окну, собираясь выбросить окурок в распахнутую форточку. Траектория полёта окурка оказалось неудачно продуманной, и он упал между рамами. Фея попыталась открыть раму, потом махнула рукой, что-то недовольно бормоча. Сеня, воспользовавшись моментом, схватил со спинки стула спортивные брюки и стал лихорадочно надевать их под одеялом. Со стороны его действия выглядели весьма комично. Одеяло то и дело подскакивало от брыканий ногами, создавалось впечатление, что под ним скачут карлики, яростно исполняя джигу.
Фея поморщилась, увидев Сеню уже чуть ли не катавшегося по кровати, путаясь в штанинах, пододеяльнике и простыне.
- Что ты там выделываешь? Я к тебе по вопросу любви, а ты тряпьём трясёшь. Хватит уже ерундить. Сеня покраснел и затих.
- Простите, конечно, но я хотел, как-то более прилично выглядеть. Мне кажется, не совсем хорошо при женщине в нижнем белье разгуливать. - В его голосе чувствовалась обида.
- Ладно, ладно, это похвально, что ты ещё пока заботишься о своём внешнем виде, а то ведь у вас мужиков с этим постоянно проблемы, особенно после регистрации чувств в заведении, именуемом загс. Вас как будто подменяют. Становитесь безразличными, неопрятными. Скажи, как с вами работать можно? Ищите любви, ищите. Судьбу ругаете. Поможешь вам, а вы свинячить начинаете. Всё равно, что запрограммированы на распад. Так вот и ты тоже, поди, поступишь. Помогу тебе в любви, а ты всё испортишь, - фея тяжело вздохнула.
- А вы, что, правда, можете мне помочь? - Сеня приободрился, на лице появился азартный румянец. Вы как та самая фея, что явилась Золушке? А где ваша палочка волшебная?
- Какая палочка? Брось ты эти выдумки. Тоже мне Золушка. Там всё переврано. Да, я могу тебе помочь. Видишь, - она подняла руку с крагой и повертела ей. Вот моя волшебная палочка. Чудо-крага. Стоит мне направить её на тебя и пульнуть зарядом энергии, как вся твоя жизнь изменится.
Сеня от волнения тихо пукнул. Звук был протяжным и заунывным, как будто, где-то далеко-далеко в глухих дебрях выл переполняемый вселенской тоской волк. Ему тут же стало ужасно стыдно, лицо побагровело, он засопел и стал вертеться по сторонам, изображая озабоченность.
- Да, ладно, успокойся, дело житейское, вы мужики все такие, - устало сказала фея. - Значит, повторяю всё по инструкции. Я пуляю в тебя энергетическим разрядом, и всё в твоей жизни изменится, станет так, как ты мечтаешь. Только потом прошу никого не винить, зачастую получается так, что люди получив то, о чём мечтали, начинают неправильно распоряжаться даром и в результате приходят к разочарованию. После того как я уйду, ты уснёшь крепким сном, и утром ничего не будешь помнить. И вот тебе мой совет, выкинь ты эту дрянь, она показала на стопку музыкальных компакт дисков, купи, что-нибудь поагрессивнее "Эминем", "Систем оф зе Даун" могу посоветовать, а это всё не музыка, а то, что ты воспроизвёл своим задом пять минут назад. Сеню опять обдало жаром стыда.
- Я могу сделать так, что ты промчишься монгольским, низкорослым скакуном по бескрайней степи, оставляя за собой клубы пыли поднимающихся до самого неба. Ты поскачешь прочь от городской тесноты и суеты. Это будет сродни великого освобождения угнетённого африканского народа от цепей рабства.
- Это, что таблетки какие-то дадите? При помощи какого нового препарата можно достичь таких переживаний? Я, что-то подобное встречал в книгах Карлоса Кастанеды. А можно ознакомиться с аннотацией, хотелось бы посмотреть какие у него фармакологические свойства, ну и о побочных эффектах почитать, - затараторил Сеня.
- Тьфу, на тебя. - Фея явно была разочарована. - Чем у тебя голова забита? Чем ты вообще занимаешься? Побочные эффекты! Ты думаешь, для тебя они ещё существуют? У нас экологически чистые практики. Потому-то я и фея Фокенгольф, а не Карлос Кастанеда с его Доном Хуаном в дырявом пончо. Этот пожилой мексиканец сбил с толку массу образованных людей. Ты ещё Лобсанга Рампу сюда приплети. Нахватаетесь верхушек, а основы не понимаете. Я разве похожа на наркокурьера? Препараты ему подавайте.
- Нет, нет, я просто из здорового интереса. Меня так приучила бабушка, всё анализировать, делать выводы, быть креативным.
- Каким быть? Что это ещё за словцо, что-то я не слышала такого?
- С кем же вам приходится работать, если вы не знаете таких популярных слов?
- Вот, вот. Популярные слова, популярные тряпки, популярные люди, это всё чем вы живёте. В вечной погоне за неуловимым. Смешно, да и только. Вечна только любовь! А то, что нынче модно, то будет смешным через каких-то пару лет.
- Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым! - парировал Сеня.
- А может прошлое расстается, смеясь с человечеством? - голос Феи приобрёл железныё нотки.
- Ну, это уже мы ударяемся в чистую демагогию, как говорит бабушка...
- Да оставь ты в покое бабушку, мне своя надоела, я ещё буду слушать то, что твоя говорит!
- А вот и зря моя бабушка очень образованная! У неё энциклопедические знания!
- Ты что, думаешь, Феей может стать, какая-то лоханка пустая? Ты вообще соображаешь, с кем говоришь? Миссис Фокенгольф резким движением расстегнула молнию на поясной сумке, как у торговцев овощами, достала пачку сигарет с ментолом, и, звякнув зажигалкой, прикурила.
- У вас тут есть, где поблизости обменный пункт? Надо бы доллары на евро поменять, что-то мне не нравится процентная прогрессия в разнице.
- Так сейчас ведь ночь, всё закрыто.
- Это понятное дело, чувствую, что пока мы тут с тобой разберёмся, уже утро будет. Ну, что есть?
- Ну, да. Возле Кинотеатра "Рассвет" перейдёте на противоположную сторону, сразу за перекрестком налево обменный пункт будет. Это две остановки отсюда на 128, 129 и 235 автобусе можно добраться.
- Вот и замечательно. Теперь можно и к делу приступить, - с этими словами она кинула окурок на пол, затушила его кроссовком и встала на середину комнаты. Её лицо было сосредоточенным, чем-то напоминавшее девушку с рекламного щита автомобильной сигнализации "Захват" и процедурную сестру бюджетной клиники одновременно.
- Ну, Сеня, держись. Фея стала медленно поднимать вытянутую руку с крагой. Сеня зажмурился. Он мгновенно вспотел, его потряхивало от волнения. Раздался треск электричества, словно замкнуло высоковольтную линию. "Компьютер-то хоть не сгорит?", это было последним, что мелькнуло в сознании Сени. Он рухнул на халафайберовые подушки уже совсем не переживая по поводу балеринового цвета ног и весёленьких семеек.
2.
Оперившись о перила, Сеня стоял на крыльце школы. Шли уроки. У его класса была физкультура, он по слабости в здоровье был освобожден от этих занятий. Погода была солнечной. Приятно так вот постоять в спокойствии, когда нет шумной толпы учащихся, никто не мешает. Можно спокойно предаться размышлениям. Сеня думал о том, что ему купить. Новую игру для приставки или футболку с символикой МТВ. Хорошо, что бабушка и родители не запрещали ему пользоваться предметами прогрессивного человечества, а то ведь у многих родителей с советским прошлым от одного слова компьютер или гамбургер начинается тряска членов тела. Бабушка с присущим ей практицизмом коротко заявила, что главное уметь все использовать во благо. Проще всего накладывать запреты, но как показывает всемирная практика, это не даёт положительных результатов. Поэтому Сене позволялось играть в компьютерные игры, пользоваться Интернетом, но опять таки в разумных пределах. - Играй Сенечка, но только смотри, чтобы мозги в известняк не превратились, - говорила бабушка, мило улыбаясь.
- Есть закурить? - приятный женский голос прервал Сенины размышления. Сеня повернулся и чуть не обомлел. Рядом стояла Люда Шардинина из параллельного 8 б класса. Она считалась красавицей в школе чуть ли не номер один. У Сени сперло в горле. Он не мог поверить, что такое может произойти в его жизни. Просто не мог даже и на мгновение представить, что сама Люда Шардинина соизволит к нему подойти, да ещё и заговорить. Как и многим ребятам из школы она очень нравилась ему, но он не допускал мысли о каком либо контакте с ней. Для него это было всё равно, что надеяться на участие в экспедиции на Марс. Практицизм, прививаемый бабушкой помогал ему не пускаться в банальные мечтания о недостижимых высотах. Сеня одновременно испытывал целый спектр переживаний. Его переполняла гордость, хотелось, чтобы одноклассники увидели их вместе, также его порадовало, что она подумала, что он может курить. Он понимал, что курение это слабость характера, это своего рода порок, недостаток, но сейчас в эту самую минуту, тут рядом с самой прекрасной девушкой на планете, он гордился тем, что она у него спросила закурить. Пока в его голове стремительно проносились все эти мысли, она стояла и смотрела на него своими бездонными, голубыми глазами. Немного помедлив, он тихо ответил:
- К сожалению нет. Сеня ни в коем случае не стал говорить пошлую для этого случая фразу, типа я не курю.
- Эх, жаль, а то курить хочется. А ты что тут стоишь? Почему не на уроках?
Сенино сердце забилось, как кузнечный молот, яростно и гулко.
- Да неохота. Такая погода, какие тут уроки. Сеня старался вести себя как можно расслабленнее. Он говорил и не узнавал себя. Неохота учиться? И это его слова? Да он и помыслить себе не мог, пропустить хоть один урок, естественно за исключением физкультуры. Тут официальное освобождение. Но разве мог он сказать ей, что у него здоровье слабее, чем у пары девяностолетних старушек вместе взятых. Конечно, нет. Что только не под силу женскому обаянию, в секунду из заштопанного чинуши человек может перевоплотиться в разгульного мачо. Люда внимательно посмотрела на Сеню.
- Да погода сегодня, что надо. А я проспала. Вчера ходила на дискотеку, только под утро вернулась. День рождения Светке Перовой отмечали. Тебя как зовут?
- Сеня.
- А меня Людмила.
- Приятно познакомиться, - ответил Сеня, чуть не выпалив, что он уже давно знает, как её зовут.
- Сеня, у меня есть деловое предложение, сегодня начали показывать новый фильм в кинотеатрах "Железный пояс" с Де Ниро в главной роли. Пойдем, сходим, может? Что-то я совсем расхотела идти в школу. Как ты на это смотришь?
Сеня чуть не заорал на весь школьный двор от радости. Он сказал себе, парень это твой шанс. Смотри, не упусти его. Плевать на диски и футболки, сегодня он тратит свои деньги на времяпровождение с девушкой и какой девушкой! За ней гонялись на перебой старшеклассники, у которых уже есть собственные автомобили, и она с лёгкостью отметала из ухаживания. Сеня переполняла гордость, он несказанно благодарил судьбу за то, что в его карманах были деньги, которых вполне хватит на кино и на мороженое. Он не ударит в грязь лицом.
Фильм Сене определённо не нравился, но в данный момент это не играло никакой роли, присутствие Людмилы определяло состояние его души. А душа ликовала, её состояние можно было с ожиданием новогодней ночи в дошкольном возрасте, когда официально разрешалось не спать, даже наоборот бодрствование поощрялось, когда всё вокруг приобретало сказочную атмосферу, как будто вот, вот непременно должно произойти, что-то такое, что изменит всю жизнь напрочь. И с этого самого момента всё в жизни будет только хорошо. Правда, потом, объевшись салатами, холодцом и пирогами он засыпал, а утром испытывал угрызение совести, что всё проспал. Ведь с теми, кто спит, чудес не происходит. Но в это раз всё будет по-другому, решил Сеня, в этот раз он всё проконтролирует как надо.
Периодически Сеня косился на Людмилу, смотрел, как она увлечённо следит за событиями, происходящими на экране и похрустывает попкорном. Он поймал себя на том, что испытывает желание, положить свою голову ей на плечо и сказать, что-нибудь трогательное, что-нибудь такое, после чего они бы встали, и, забыв про фильм, пошли по городским улицам, держась за руки и уже никогда бы не расставались, несмотря ни на какие невзгоды. Сеня знал, что ничего не происходит в этой жизни просто так, нет случайностей, видимо именно сегодня по вселенскому плану, он должен был понять, что такое настоящая любовь. Где-то в глубине души он понимал, что любовь есть, она обязательно есть, но представить себе какая она, какие происходят с человеком изменения в ощущении окружающего мира, испытывающего это чувство он не представлял. Раньше ему казалось, что любовь это совокупность тех или иных добрых намерений и их исполнение в адрес определённого объёкта, который тебе приятен. В какой-то степени ему казалось, что он любит Ингиру, соседку по даче. Они вместе росли, бегали на речку, купались, ходили в лес за грибами, им было весело, они не ссорились. Конечно, у них не было таких душевных переживаний, как показывают в мелодрамах, где близкие друг другу люди постоянно испытывают разного рода переживания, то им кажется, что близкий человек их обманывает, то, что-то недоговаривает, в общем, постоянно есть повод для выяснения отношений. Зачастую в таких фильмах всё и построено именно на подобного рода моментах. Но у Сени и Ингиры была полная идилия. Теперь же Сеня понял, что все, что у них было с Ингирой совсем не любовь, а дружба и зря, наверное, он подарил ей часы на восьмое марта, всё-таки дороговатый подарок для девушки-друга, а вот Людмиле они пришлись бы как раз по теме. Ведь при простейшем анализе было ясно, что Людмила запала на Сеню, а иначе и быть не могло, тут всё ясно как белый день.
Сеня смотрел на экран, но видел другое кино, в отличие от того, что видела Людмила, главным героем был не Роберт де Ниро, а Сеня Ухватов. Сеня видел себя и Людмилу в различных ситуациях, то они вместе катаются на сноубордах на Донбайских склонах, то загорают на берегу элитного курорта, то едут на дорогущей иномарке в путешествие по Скандинавии. У них счастливые лица, они души друг в друге не чают, денег у Сени куры не клюют, он чемпион мира в среднем весе по тайскому боксу, поэтому она за ним как за каменной стеной, да не прозвучит банально.
Из глубокого медитативного состояния Сеню вывел резкий старушечий голос:
- Молодой человек, вы здесь ночевать собрались? Кино-то кончилось давно, что вы тут задумали, не сиденья ли попортить? Дерматин содрать надеешься? Знаю, вас молодёжь нынешнюю, только и норовите какую пакость совершить. То сиденья дерёте, то намусорите, пакостите одним словом в удовольствие, а кто будет за вами убирать и ремонтировать? И что за время, что за порода пошла. Мы только и знали, что работать и культурно отдыхать, а тут отдых заключается в наведении беспорядка.
Голос старушки доходил до Сени, как-то издалека, будто сквозь остатки общего наркоза, когда понимаешь входящую информацию, но качественно обработать её не в состоянии. В тот самый момент, когда на международных соревнованиях по боевым искусствам в Калькутте, в присутствии многотысячной толпы его почитателей и преданной подруги Людмилы он собирался провести чётко отработанную коронку, хук справа в челюсть мексиканца в синих трусах с белыми полосками, вдруг раздался скрипучий, противный голос. Мощная иллюзия созданная богатым воображением Сени стала быстро таять, заменяясь неприятной реальностью, ещё мгновение и он понял, всё понял. Кино кончилось, а Людмила ушла без него. "А может, что-то срочное, может, ей куда-то срочно надо было" - в голове Сени замелькали реабилитационного характера мысли. Ведь так просто она не могла его тут бросить одного. Этого просто не может быть. Он и часы уже хотел ей подарить. У них не просто отношения так привет-пока, у них есть план.
- Сидишь, тут разинув рот, что пялиться на экран пустой? - старушка продолжала скрипеть несмазанными петлями двери заброшенного бомбоубежища. - Или клею нанюхался? Шёл бы ты парень домой, а-то придётся вызвать омоновцев.
- Извините, а вы не видели тут девушку, в жёлтой куртке, ну, она рядом со мной сидела, - голос Сени дрожал, он крутил по сторонам головой, даже заглянул под сиденье.
- Это такая светленькая, симпатичная? Видела. Отчего же не видеть. Привлекательная особа.
Эти слова на мгновение вызвали у Сени чувство гордости, но оно тут же улетучилось.
- Красавица. Ушла с парнем тоже видным. Такой брюнетик длинноногий. Ты, тут пока с открытым ртом в экран, уставившись, сидел, пузыри пускал, они и упорхнули. Эх, ты балда, да разве с такими девушками можно рот разевать. Ну, ладно, иди, давай уже, хватит к дерматину присматриваться.
Мрачная действительность навалилась на хрупкие плечи неразделённой любви. Вой Сени распугал всех ворон на заднем дворе кинотеатра, он стоял, оперившись рукой о мусорный контейнер, и рыдал. Его взгляд бессмысленно блуждал по разбросанному мусору. Как она могла так легко взять и разрушить их уютный мир? Крушение надежд неподготовленной юной души, принесло невероятные страдания и боль. Неужели это правда. Сеня с трудом отцепился от мусорного бака и поплелся, шаркая ногами по асфальту. Он с трудом воспринимал то, что происходило данный момент. Как будто он находился в виртуальном мире с низким качеством графики. Его поражала та лёгкость, с которой Людмила Шардина буквально развалила союз горящих сердец. Как всё замечательно начиналось, какая была романтика, и как всё закончилось. В памяти Сени мелькнул один из последних фрагментов его мечтаний, буквально на долю секунды он увидел себя в квадрате ринга за цветными канатами, поморщившись от нелепости видения, он резко тряхнул головой. Какой же я дурак. Как я мог поверить первой попавшейся девчонке. И главное деньги. Я потратил свои деньги. Фига мне, а не диски, футболки. Ноги сами собой привели его к дому Людмилы.
3.
Сеня поднял с земли камень, посмотрел по сторонам, поправил очки в роговой оправе и, прицелившись, швырнул его с силой в окно на третьем этаже. Это была вторая попытка. Первый раз камень, чуть не долетев до окна, ударившись о стену, отскочил куда-то в сторону. На этот раз раздался долгожданный звон разбитого стекла. Сеня поспешно исчез в кустах и через некоторое время уже спокойно, изредка оглядываясь, шёл по немноголюдной, плохо освещённой улице. Был поздний вечер, поэтому вряд ли кто мог его заметить. Прогоняя раз за разом в памяти всё действо от начала до конца, Сеня испытывал потрясающее удовлетворение. С одной стороны это подло - бить стёкла людям. Да вообще любое действие сделанное вот так исподтишка. Но опять таки смотря чем, руководствуется человек совершающий подобное. Ведь у каждого поступка есть своя причина. Бывают, конечно, люди, которые в последнею очередь задумываются над тем, что они совершают. Но в данном случае это не так. Сеня всё сделал сознательно и продуманно, поэтому в его совести не было даже ни малейшей тени сомнения в неправильности совершённого. Наоборот, он бы с удовольствием расколотил бы ещё пару окон, но из предосторожности, не мог себе этого позволить. В таких делах нельзя быть беспечным. Сколько раз люди попадались из-за того, что теряли голову при малейшей удаче. В таких делах нужно быть аккуратным, последовательным.
Это поступок для Сени был своего рода героическим. Раньше он и представить себе не мог, что будет бить кому-то стекла, да ещё и получать от этого эстетическое наслаждение. Ведь он был тихим молодым человеком. С раннего детства родители внушали ему, что нужно быть терпеливым, спокойным. Прививали интеллигентность. Когда его сверстники играли во дворе в футбол, он сидел дома, читал детскую энциклопедию или смотрел научнопозновательные фильмы из видеотеки его бабушки Региды Витальевны, которая всю свою жизнь отдала научным исследованиям, и просто не могла позволить внуку, тратить время на беготню с мячом. Отец с матерью тоже были людьми социальнострогими. Отец считал, что уметь играть в шахматы должен любой уважающий себя человек. Недаром эта игра древняя. Как говорил отец, шахматы это игра ума. Нужно развивать ум, а не мышцы. Он часто бывал в командировках, так как занимался археологией. Мама была хореографом. Она ставила танцы в музыкальном театре. Эта была высокая, худая женщина с властным характером. Она очень любила распоряжаться тем, как кому жить и что делать. Детство Сени прошло тихо и беззаботно под неусыпным контролем бабушки, мамы раздающей рекомендации и редкими поучительным лекциями отца в перерывах между командировками. Сеню это особо не напрягало, так как по характеру он был податлив и никогда не пытался оспаривать решения родителей на его счёт. Если они решали, что ему полезнее играть в шахматы чем в футбол пусть так оно и будет, если бабушка говорит, что ему трудно будет обходиться в этой жизни без базовых познаний о вулканических породах, то это действительно так. Он был чрезвычайно послушным ребёнком. Скорее чаще спорили родители, когда их вдруг посещала очередная гениальная мысль о том, что нужно предпринять для достижения счастливого будущего их чада. Когда мама предложила заняться Сене танцами на начальном уровне, то есть не отдаваться этому с головой, а позаниматься для осанки, для развития пластичности. Бабушка тут же заняла оборону. Она говорила, что не видит совершенно никакой надобности в том, чтобы Сенечка скакал в женских колготках по сцене, вырабатывая сомнительные манеры. Зачем тратить время на пустое, когда полки от книг ломятся? Тут вот и Хемингуэй и Харуки Мураками, а ты Елена предлагаешь заняться такой ерундой. Хватит в нашей семье одного выдающегося деятеля хореографии.
Несмотря на довольно таки породистых родителей, вряд ли можно было Сеню считать привлекательным. Казалось, что ему совсем ничего не досталось от их приятной внешности. Полноватое тело строением напоминало веретено. Бледная кожа и редкие светлые волосы делали его совсем безликим, неотчётливым. Как уже упоминалось, Сеня носил очки. За толстыми линзами и так маленькие глаза становились крохотными. Когда он был мал и ещё не мог конкретно и осознанно воспринимать себя в этом мире, бабушка, бывало, гладила его по голове, тихо приговаривая картавым аристократическим голосом, что далеко не красавцы правят нациями и Сеня вполне может сгодиться для великих дел. А если будет положение, то будут и красивые женщины рядом, ведь они так падки на реализованных мужчин независимо от внешних данных. Это по молодости кидаются в полымя страсти и любви, не взирая на не перспективность отношений. Но время летит незаметно, даже и без толстяка из заезженной рекламы пива. Не успеют молодые и горячие опомниться, как уже пришла зрелость. А тут не до бесшабашности. Тут надо реально смотреть на вещи. Будущее за наукой и высшим образованием говорила уже подросшему Сене бабушка, а не за ди-джеями и танцполами. - Я тоже была молодой и ходила на танцы. Эх, ты бы видел внучок, как мы отколачивали каблуками в поселковом клубе, приходи кума любоваться. Но и о карьере не забывала. Я уже с юности понимала, что баянист хоть и красавец и у девок нарасхват, но у меня с такими дорожки разные. Любовь конечно, и горы свернуть может, но вот в посёлке только, что и были горы навоза, а такие горы ворочать мне ну никак не хотелось.
Сеня миновал тёмную аллею и вышел на более освещённое место. Невероятное спокойствие наполнило его душу. Стало невыносимо радостно. Всё в прошлом.
- Привет, - Сеня увидел на своём пути пожилого мужчину в жёваном пальто. Он щербато улыбался. На его затылке странным образом не падая, как-то удерживалась яростно измятая шапка. Несмотря на тёплую погоду его ноги, были обуты в ядовито жёлтые синтепоновые сапоги.
- Привет, а вы кто? - Сеня по привычке поправил очки
- А ты как думаешь? - старичок хитро смотрел в глаза Сене.
- Не знаю. Может школьный сторож? - наугад ляпнул Сеня.
- Нет, не сторож, Сеня, не сторож, я фея миссис Фокенгольф, помнишь такую? Помнишь? - старичок мелко захихикал.
- Имя Фокенгольф было до такой степени знакомым, что Сеня прикусив губу, стал лихорадочно вспоминать, где он его слышал. Тут перед его глазами всплыла картина, как женщина в его комнате в кримпленовом платье подходит к окну и пытается выкинуть окурок, тот падает между рамами, а Сеня в это время пытается натянуть спортивные штаны, брыкая одеяло.
- Да, да, да, это я, - оживился старичок.
Сеня с подозрением посмотрел на него. - Но, подождите, вы же мужчина, как вы можете быть миссис Фокенгольф? Что это вы мне голову морочите!?
- Ёшкин кот, так на что я фея, я могу по-разному выглядеть. Эх, Сеня непутёвая голова. Окно-то Людмиле, зачем расколотил? - покачал головой старик.
- Так надо было! А вы, между прочим, врунья, - почти крикнул Сеня.
- Я? - внезапно громким, женским голосом спросил старичок, чем привлёк внимание проходящей мимо парочки. - Каким это образом я тебя обманула? Парочка остановилась, внимательно наблюдая за диалогом.
- Вы мне про любовь байки пели, а мне всё вышло пустой тратой денег и душевной травмой.
- Потому что ты дурак, Сеня. Яне виновата, что у тебя голова работает особенным образом! Почему ты посчитал, что любовь это твои мимолётные отношения с Шардиной? Я имела совсем другое ввиду. Я имела нечто большее, любовь к обществу, к высоким моралям, а ты своим мелким умишкой истолковал всё превратно. Как с вами работать?
- При чём тут общество и морали? - Сеня с досадой махнул рукой, - лучше бы вы вообще не появлялись в моей жизни. Только всё испортили!
Я же говорю, вы мужики все такие! - старик топнул синтепоновой ногой.
- Я вас не звал к себе, вы сами явились, накидали мне окурков, наговорили всякой ерунды, а теперь ещё и пытаетесь меня отсчитывать! У вас самой вообще всё с головой в порядке? Знаете, что я вам скажу миссис Фокенгольф, идите вы подобру по здорову, а то я и в вас каменюкой запущу. Вот вам мой совет. Всё у вас волшебников как-то недоделано получается, у Золушки карета в тыкву превратилась, а я деньги зря потратил и с личной жизнью прокололся. Видеть вас не могу. Отвалите, - речь Сени звучала весьма убедительно.
Старик как-то сжался, его плечи поникли, - люди они ничего не хотят по-хорошему понимать, только через судьбы принуждение. - Может ещё раз в тебя из краги пульнуть? Может получиться? Сам понимаешь, сбои бывают в любой деятельности, мир не совершенен. Давай, Сень?
Вот уже нет, - замахал руками Сеня, - выкиньте вашу крагу на помойку и займитесь делом. И вообще прекратите уже быть мужчиной.
Старик кивнул в знак согласия головой, забежал за палатку, и тут же из-за неё выскочила та самая миссис Фокенгольф. Парочка, увидев такие превращения, стремительно удалилась прочь.
- Ладно, Сеня. Ухожу я. Крагу выкинуть прав не имею, это моя работа. А ты рано горячишься. Не всё случается так быстро, как хочется. Миссис Фокенгольф хихикнула и пошла в сторону памятника Пушкину.
Через три года Сеня женился на Ингире, у них родилось двое детей. Мальчик и девочка. В маленькой жестяной коробочке от леденцов Сеня хранил то самый окурок, что лежал между оконными рамами. Однажды, Сеня опять видел старика-фею, он подошел и тихонько прошептал: - здравствуйте, миссис Фокенгольф. То, что он услышал в ответ, дало ему понять, что он ошибся. Но ведь, как говорила фея, ошибки случаются...