'Дорогая Малышка, ты не представляешь, как я рада, что ты всё-таки обнаружилась! Твой брат написал отцу, что с тобой всё в порядке - мы всем дворцом читали и радовались. Конечно же, мне он ни строчки не отправил!
Малышка, а мы голову ломали, куда же это ты умудрилась спрятаться, что найти нельзя уже второй месяц?! Твой отец был близок к тому, чтобы разобрать каждый монастырь по камешкам, да, спасибо, Золотой Министр отговорил. Видела бы ты, как они твою Ануш обхаживали, но она молодец - как воды в рот набрала, ничего никому не сказала! Даже, чтоб не поддаться соблазну - на Порог Удачи к Ичико сбежала. Потом, правда, я её обратно переманила в свою свиту, но это дело долгое, позже расскажу..."
- нежданным подарком ко дню, когда заботливые доктора разрешили снять крылья с натяжения, и тем самым выпустили её из палатки, для Метеа были пришедшие одновременно два письма - со степным тюльпаном от матери, и от Ануш - с мечом "Сосновая ветка" внутри. Скабрёзница-суккуб не удержалась в очередной раз пошутить, обернув вместо ветки - меч...
"...Это я к тому, чтобы ты не удивлялась, почему её письмо оказалось у меня - не бойся, не читала, да и её сёстры не дали бы мне. Ну да ладно - не нужны мне ваши секреты!" - эта фраза заставила маленько напрячься дочь императрицы. Разве... Она с сожалением посмотрела на нераспечатанное послание Ануш - может, его следовало бы начать первым?! И ей ещё сильнее захотелось добраться до середины материнского письма.
"Тебе же надо рассказать, что без тебя случилось!" - мать словно всплеснула невидимыми руками: "А вот: отец хочет тебя выпороть, как вернёшься. Тебя спасёт только, если вернёшься в чине не меньше генерала. Мы, кстати, специально и написали твоему брату, чтобы тебе чина выше генеральского не давал - уж больно охота посмотреть, как отец сдержит слово!
Вообще, за Девятивратной Оградой нынче полный кавардак, с тех пор, как Сэнсей уехал. Но, всё по порядку!
Твоя "Весёлый Бордель" опять выкинула очередную фортель! Знаешь, мы думали, она за ум возьмётся, ты вот уехала - и стала себя прилично вести, распределила подарки по завещанию, ну золото, а не девка! - мы только тогда и поняли, как она смогла всю жизнь в твоих первых фрейлинах продержаться. А только узнала, что ты не в монастырь, а в армию сбежала - снова испортилась, завыкаблучивалась по-старому, устроила вечеринку, перевернула весь город кверху дном. А на следующий день - собрала пожитки, взяла подаренный тобой корабль и упорхнула с планеты! Мне заявила: "Жизнь прожигать в вашей провинции - очень надо! Полечу на высшие планеты, где время не летит так мимолётно, сохраню молодость и красоту, и посмотрю потом на вас, старых!". Вот ведь лисица неблагодарная! Зря ты ей такую большую долю выделила, малышка. А ещё пуще жаль "Тень Соснового Леса". Ну, зачем! Этой проститутке домик, что строили с любовью для тебя - только на бордель. Может быть, раз ты не постриглась, отменишь хотя бы это распоряжение?! Ведь ты вернёшься - подумала, где жить? Мы с отцом уж постараемся... да и госпожа дочь кормилицы не возражает!
Кстати, о дворце: тихоню твою битую-калеченную, взял в жены сын твоего дворецкого. Теперь она жена богатого землевладельца. Они и господина Кото к себе позвали, как только узнали, что дворец переходит к Кико. Она (тихоня твоя) мне написала, и Ичико говорит, что не врёт - живут, душа в душу, друг на друга наглядеться не могут... Ну, ты же знаешь сына господина Кото - он с детства любил всяких брошенных и покинутых: собачек, кошечек, птичек, а теперь и жену. И, зная, как он выхаживал своих зверушек, думаю, что и Масако (я правильно вспомнила?!) живётся там, как у Бога за пазухой.
Ёко же сейчас всё-таки попала на Даэну. Она, кстати, была жутко против - спасибо, честно скажу, хоть и неприятно - спасибо твоей беспутной Хасегаве, что затащила её туда. Вначале хотела убежать в первый же день - кинула кому-то письмо и на космодром, но Кико предупредила корабль, и тот улетел - вот и пришлось ей с Сабуро встретиться.
Оказалось, он сам дурак - обидел её какой-то глупостью в последнем письме, вот она столько лет и бегала от него подальше. Ничего, не фарфоровый, не переломился от извинений - сейчас вроде дело идёт на лад, писала мне, что сейчас её вся планета к наместнику ревнует, ну, значит, я и думаю, что помирились. Может он, в конце концов, предложение сделает? Давно ведь пора, а то уже, сколько лет девку мурыжит! Одна ерунда на уме у нашего Сабуро - а мы, ведь знаешь, Малышка, уже давно Ёко почти за родственницу держим.
С Мико - твоей новенькой, случилось несчастье, извини за плохую весть, дорогая, но это всё оказалось связано со смертью жены твоего брата, так что я расскажу всё по порядку..."
- Кадомацу отложила письмо в предчувствии плохих известий, проморгала глазами, и вновь принялась за чтение, уже не надеясь на что-то хорошее:
"Честно, сразу сказать, что толчком ко всему послужило, я не могу - всё так совпало, дорогая. Как раз ты убежала, я с отцом туда, сюда - тебя искать, потом от излишнего перенапряжения, наверное, у меня эти припадки начались - знаешь, дочка, думаю, что это у меня всё-таки истерика, а не настоящая эпилепсия. Ну, так вот, пока я провалялась, вернее, когда я
отвалялась, (императрица писала о своем недуге вульгарными словами), я встала, ничего не помня, (это уже когда Сэнсей от твоего брата вернулся - поэтому рассказывать придётся с чужих слов, так как всё произошло между припадками)..." - мать не совсем хорошо владела сиддхскими знаками, и поэтому в тексте часто срывалась на лхасскую письменность, особенно, когда дело касалось терминов и диагнозов.
"Дорогая, извини, что так неловко получается, (о, Боже - выглядит так, будто оправдываюсь!). Ну, ничего, в конце концов, я умудрённая опытом после второго приступа додумалась вести дневник - и мне он помог, и тебе будет что рассказать.
Значит так, как знаешь... а нет, ты уже уехала,
(эти слова были зачёркнуты). Знаешь ведь, дорогая, оказалось, что заботы о Госпоже Ханакадзе оставили исключительно на тебя - сейчас только понимаем, как это было бессовестно... ну что же поделаешь! Все привыкли, что чуть твой брат в отъезд, ну, куда он не может брать свою ненаглядную, так её - в твой птичник, на руки к твоим потаскушкам.
А тут - ты уехала, пол-дворца в ступоре - другая в более буйном помешательстве, чем госпожа супруга наследника. В твоём крыле творился вообще "непроходипоймёшь", фрейлины сами с катушек съехали, твоё наследство деля, ну вот, твой брат подошел к отцу, говорит, мол, жену совсем не с кем оставить, хоть бы родственников пригласить...
Отец спросил меня - не знаю ли я, где её мать, она ведь, как помнишь, дочка, кормилицей Ичико была. А я подумала-подумала - говорю, сама за нею присмотрю, ещё вызывать её из монастыря во дворец - вдруг какой обет нарушит?! Да и говоря по правде, ведь я видела её сама недавно - совсем слаба глазами стала, где ей за больной дочерью уследить!
Ну, значит, и взяла на себя эту заботу. Твой брат, конечно же, был сначала против, ну, отец его уговорил... Он поверил, уехал, а тут, из последних монастырей пришла весть, что тебя не нашли... Дочка, я как подумала, что ты странствующей монахиней стала - вернее, "видать подумала", потому что честно, не помню, только вот провалялась почти сутки, да потом ещё столько же отходила. Про жену наследника-то все и забыли! Вернее вру, не совсем - просто без моего глаза фрейлинам стало ...
(императрица записала браное слово буквенной азбукой, чтобы было понятнее) с ней возиться - и знаешь, что выдумали эти дуры?! Они связали её, и только что пить подносили - ох, ну я и била их!
Рассказывают - встаю я на третий день, бреду, растрёпа, со своей "утренней мордою", захожу в одну из комнат - и вдруг слышу, вежливое такое: "Здравствуйте, госпожа императрица!"
Я оборачиваюсь, вижу - в углу, вся затянутая ремнями, неприбранная, немытая, в том кимоно, в котором провожала мужа, лежит сестра твоего брата, да и буквально плавает в своей же моче и испражнениях! Ух, ну и шум я тогда подняла, дочка! Эти дуры единственное, что умудрились сделать для неё - это рогожу подстелить, чтобы она ковры не попортила. А следы от ремней так и остались - на похоронах ещё многим долго пришлось объяснять, откуда они.
Ну, значит, я позвала всех, быстро её развязали, унесли в ванную, драили с полдня - а может больше, вывели чистую, и только когда стали одевать, тогда и поняли, что она, как путёвая соображает!"
- на этом кончилась страница, и Кадомацу, хоть ей и не понравилось определение "как путёвая", принялась за следующую:
"Дорогая дочка, никто не поверил, что вдруг так она выздоровела. Вот такая шутка судьбы - вот привыкли все, что жена наследника навсегда больная, ну и посчитали, что это не выздоровление, а очередная причуда. Я пришла, и только тогда им и сказала: "Да она здоровая, что вы её связываете!"" - ну, конечно, себя мать-императрица не забыла вставить.
"Вот как раз, когда её связывали, вот тогда и поняли, что она нормальная. Как ты помнишь, дочка, рулевые крылья ей намертво прибинтовывали к телу, вот, а на этот раз она вдруг как заявит фрейлинам: "Слушайте, вы надоели меня заматывать! Никуда я от вас не улечу, что я, сумасшедшая, что ли?!". Её девчонки так и опешили от удивления, а потом с криками побежали за мной. Я пришла, посмотрела, и говорю: "Выздоровела, что ли?!". Она кланяется, и говорит: "Наверное, да, госпожа императрица". Я первым делом подумала: "Вот ведь гадина, спелась со своим мужем и издевается!" - а потом: "Как она может издеваться, если сумасшедшая?!" - и приказала развязать!" - чего с улыбкой отметила её дочь, так это то, что к тому предложению не было приписки или оговорки типа: "Мне рассказывали", или: "Наверное..." - значит, всё помнила точно старая отравительница.
'Мы пригласили Сэнсея, всех лекарей, да и я сама помогала - все в один голос признали, что воистину, жена наследника исцелилась! Честно - я боялась этого дня, и (сейчас уже могу) признаюсь тебе, Малышка - делала всё, чтобы он никогда не наступил. Но ведь я всё-таки давала клятву целителей, и не могу её нарушить - даже если это пагубно отразится на будущем моих детей...' - от такой честности аж слёзы на глаза наворачивались. А ведь не помешала эта клятва ей отравить друга времён ученичества! Впрочем, белокожая императрица жила по каким-то своим правилам, и не всё чёрное в её мире было белым, и не всё белое - чёрным. Вполне возможно, что какая-то клятва и заменяла не работающую ценность заповеди 'не убий!'.
'...Мы устроили праздник, пустив на него всё, приготовленное к твоей свадьбе. Об истинной причине мы с отцом и Сэнсеем решили не говорить - к чему выносить сор, пусть будет маленькое чудо для народа. Тех, провинившихся фрейлин, я побила и постригла в странствующие монахини - тебя искать. Пусть дадут простым людям лишний повод совершить благодеяние, да и сами уму поучатся. Вот. А сама госпожа супруга наследника оказалась вполне достойной женщиной - вся в мать. Она же ты помнишь, одной из наших кормилиц была, а я, кого попало, в кормилицы своим детям не выбирала. Ну, мы же знали её ещё девочкой - не зря ведь вы подругами были и остались даже с её болезнью. Сэнсей считал, что всё дело в шоке - эх, знали бы мы сразу, в чём тут дело!..
На празднике она была весела, интересна, как приятно было с нею говорить! Жаль, Ёко не было с нами - вот был бы стихотворный поединок достойных соперниц! - но зато Сабуро прислал от себя и неё стихотворение, 'посвящённое чуду исцеления'. Жаль, не могу написать его, потому что на похоронах Сабуро забрал его назад.
Да мы много чего собирались сделать в честь праздника! Вот, например, она захотела опять как следует научиться летать - сам божественный Каминакабаро согласился стать её наставником! Ещё она захотела поехать на юг, к морю... Но никто-никто, не обратил внимания на слова её старой служанки - что принцесса-то себя ведёт точь-в-точь как на свадьбе: то сидит долго-долго тихо, то вдруг взрывается потоком слов и веселья. Нет, она была нормальной! Только вот говорливой больше, чем в прошлый день, но ведь и вина на празднике было выпито больше!'
- этот абзац, более складный, был написан не материнской рукой - только с кое-где слегка подправленными ею иероглифами. Ведь и императрицы устают, коли пишут целыми днями...
'...Беды долго ждать не пришлось. Мы повезли её на море - с маленькой свитой, божественный Каминакабаро сам разрабатывал крылья ей по дороге - знали бы мы, к чему это приведёт, никогда бы не позволили её вновь обучать полёту!' - ну со словом 'вновь' мать была неправа. Ёсико и больная отлично летала - только на привязи, либо к учебному шесту, либо поясу младшей принцессы - сам Мамору был бы рад, но ему, выучившему только армейский минимум, не хватало мастерства, чтобы лететь в связке. Мацуко отвлеклась на мгновение, коснувшись своих воспоминаний... Но вскоре, вновь вернулась к тексту:
'...Но чего я себе никогда не прощу - то, что не взяла с собой кого-нибудь из твоей свиты! Пусть фрейлины и суккубы разъехались - но твоих служанок, хотя бы, я могла б найти! Уж они бы быстро поняли, что с женой твоего брата что-то неладно...
Мы были слишком ослеплены счастьем, чтобы заметить признаки надвигающейся беды. На ужине перед тем днём она была неожиданно молчалива и только стреляла глазами по сторонам. А днём отец отправился в порт - организовать к вечеру потешное сражение перед Императорским Утёсом, а я - в город, к инопланетным купцам. Божественный Каминакабаро на моих глазах привязал госпожу Ханакадзе к тренировочному шесту, и пообещал, что сегодня она будет летать только на привязи.
Вот что, дочка - зря я ему поверила. Но он же не знал, что принцесса уже опять сошла с ума! Они занимались на взлётной площадке маяка - если оглянуться, с дороги было отлично видно привязанную к почти невидимому шесту маленькую-маленькую фигурку в цветном кимоно, висящую в береговом ветру, как праздничный змей. Я уже и успокоилась, как вдруг сигнал тревоги заставил всех нас обернуться.
Первое, что я заметила - не было той фигурки! Не сразу я - одна из девочек-куродо увидела первой, а потом и я разглядела уносимую посвежевшим бризом, как сорвавшийся змей, жену наследника. Божественный Каминакабаро, да и другие рванули за ней - но он был первым, и казалось, с его-то крыльями, с такой скоростью, точно, вот-вот, догонит - но сами боги были против этого. Ветер с берега, унёсший Ёсико
(в первый раз мать употребила её имя!), вдруг сменился на противоположный, причём он прошел низом, над морем, не повредив беглянке, зато, отразившись от подножия Сигнальной Кручи, подкинул божественного Каминакабаро на вдвое большую высоту. И - жуткое совпадение, в этот момент до нас донёсся сумасшедший хохот, её хохот, носимый заразившимися безумием ветрами этого дня, и раздавшийся почему-то не со стороны утёса, над которым висела она, а с побережья, в которое ударяла высокая волна.
И мы поняли, что чудо кончилось - боги, вернувшие на время жене наследника разум, вновь забрали его для каких-то своих игр...
Она вроде бы уже и собиралась вернуться, божественный Каминакабаро каким-то образом сумел уговорить её, он сложил крылья, пикируя к ней, будто сам сумасшедший, да ей вдруг взбрело в голову ему подражать - тоже сложила крылья и бросилась вниз. А потом пришла волна, разбившаяся об Императорский утёс с такой силою, что брызги взлетели выше божественного Каминакабаро, а осколки скалы долетели до дворца... Поднятый ею вихрь и подвёл черту жизни несчастной Ёсико - божественного Каминакабаро прошвырнул сквозь два ряда туч, а её со злобной силою размазал по Императорскому Утёсу...'
Метеа представляла себе эту ситуацию - тут даже божественный Каминакабаро наверняка бы ничего не успел и в более благоприятной обстановке. Южная резиденция микадо 'Сигнальный огонь' возвышалась над высоким обрывом - Сигнальной Кручей, архитектурно подчинённая встроенному в её комплекс маяку. Узкие щели и осыпи Сигнальной Кручи создавали весьма сложный рисунок ветров в округе, да тут ещё и находящийся на расстоянии считанных минут лёта Императорский Утёс, рассекающий волны, как плавник акулы. Вместе со своими сёстрами - каверзными скалами, ограждавшими побережье, вместе с императорской резиденцией и городом Сидзуе, он прикрывал их от непрошеных гостей-пиратов, не давая им подойти на безопасное расстояние для десанта на Южную Дорогу. Даже осенью, в относительно спокойную погоду, там было опасно летать - что уж говорить о весне - поре знаменитых бурь, которыми славился Берег Прибрежных Гор!
'...Он всё-таки вытащил её тело. Он - божественный Каминакабаро, он ещё раз доказал, что заслужил носить свой титул. Сразу начался страшенный шторм, три смерча завились на наших глазах буквально на расстоянии плевка от Императорской Скалы - казалось, само море оплакивало гибель Ёсико. Поднялся такой ветер, что нас-то, конных, и то чуть не сдуло! А каково было летающему там Божественному?! Он вернулся вскоре после нас - всё-таки вернулся, принеся на руках разбитую, но всё ещё дышащую госпожу Сломанная Ветка. Принёс для того, чтобы она сделала последний вздох на моих руках.
Тут бы и Сэнсей оказался бессильным - ни одной целой кости, лоб проломлен до мозга, её и донесли-то потому, что божественный Каминакабаро завязал её платье как котомку. Моих сил хватило лишь на то, чтобы снять боль перед концом. Как помню, сделала укол - она открыла глаза, и вновь ясным, незамутнённым безумием взором посмотрела на меня, и сказав: 'Мама...' - умерла...'
- маленькая принцесса заплакала, уронив листик с письменами. Говорили, что Мамору и Ёси красивая пара, обещали им замечательных детей, будущих достойных пера историка императоров Края Последнего Рассвета. Ну, вот как оно обернулось - не было удачи для Наследного Принца, даже его жену - тёзку счастья, забрала неумолимая судьба... Когда Кадомацу вернулась к чтению, некоторые иероглифы оказались попорчены горестной слезой:
'...С последним ударом её пульса сверкнули тысячи молний и прогрохотал такой гром, что у некоторых женщин драгоценности выпали из оправы, или разбились. Про зеркало маяка я уже не говорю - я только отпустила её руку, как по крыше раздался ужасный грохот, противный скрежет, и мы с веранды увидели этот жуткий ливень из осколков стекла. А потом пошел уже и настоящий, небесный... Отец твой укрылся от бури в корабле - так только этот корабль и остался на своём месте, все остальные пошвыряло в город, а в самом городе, как языком, слизнуло подчистую два квартала. Слава Будде, не так много народу погибло, как можно было ожидать - заброшенные бурей в город корабли спасли многих. Я же во время бури занималась приведением в порядок тела Ёсико и самого божественного Каминакабаро - он ведь тоже порядком повредился, когда воевал со смерчами. Он мне и рассказал, что произошло на самом деле.
Оказывается, она где-то стянула меч - а может, ей и кто-то дал, не думали ведь, что она опять сумасшедшая! Сумела сломать клинок, чтобы удобнее спрятать - откуда только сила у безумцев берётся! Божественный Каминакабаро хотел её уже спускать вниз - видел, что приближается шторм, она заспорила, и, говорит, голос был такой ненатуральный, что он сам поднялся, чтобы её убедить. А она - только увидала, что он взлетел, с хохотом крикнула: 'Поймай меня!', сложила крылья, вытащила двумя руками обломок, и перерубила верёвку (это всё пока падала - откуда, говорится сила...) - и, распахнув крылья, полетела... Божественный Каминакабаро понял, что она опять помешалась, и бросился следом... ну остальное, я уже сама видела и про то тебе написала. Обломок меча мы нашли потом - на верхней площадке маяка, то ли она так забросила, то ли шторм постарался - не знаю...'
'...На похороны собралась чуть ли не вся планета, приехал и Сабуро и Ичико, она тогда забрала твоих суккубов к себе, и мать госпожи супруги наследника - совсем ослепла от горя, полезла на погребальный костёр, еле выручили... а ведь вроде отреклась от мирского, вот она, родительская любовь-то. Я поэтому никогда не пойду в монастырь, будь у меня хоть один живой ребёнок, и ты не ходи - никакая святость не стоит тех минут, когда ты прикладываешь своё дитя к своей груди'
- дочь императрицы усмехнулась. Её мать, как и все знатные дамы, пользовалась кормилицами, об одной из которых и писала сейчас. Хотя... что-то странное рассказывала Кико про её мать и Императрицу, но то были слухи, слишком не укладывающиеся в сложившийся образ, поэтому она с детства их пропускала мимо ушей.
'Смерть полюбила Императорский Дворец, начиная с этих похорон. Твоя новая Фрейлина - Мико, дочь Кавабато, поперхнулась на поминках рыбной косточкой, и через три дня мы зажигали ещё один костёр. Её мать, получая урну, призналась мне, что отправляла дочь в наложницы императору, а не тебе в свиту - почему ты мне ничего не рассказала?!' - эта откровенная ложь заставила Кадомацу в бешенстве смять невиновный листок бумаги и бросить материнское письмо об стол - конечно же, всё на самом деле было наоборот! Вошедшая в поговорку глупость госпожи Кавабата заставила её похвастаться перед подругой-императрицей - и подписать смертный приговор своей дочери...
Кадомацу в бессилии стиснув кулаки так, что когти вонзились в ладони, села, нахохлившись на краю кровати, думая, за что же судьба наказала её такой матерью? В наивном детстве, беря пример с родителей, девочка, до жути похожая на мать (разве что цветом кожи отличались), оказываясь перед выбором, всегда старалась поступить по-доброму, по-честному, по справедливому, твердя себе, что именно так бы поступила любимая мама - сделала бы всё хорошо. Теперь, повзрослев, она поняла, сколько раз ошибалась - её мать никогда бы не поступила хорошо. Она в любом случае поступала гадко...
Маленькая принцесса долго не возвращалась к письму...
>Вреднейший характер
Первой помехой для продолжения чтения стал совсем неожиданный посетитель. Она услышала, как оставленный братом хатамото при входе негромко разговаривает с кем-то, с трудом подбиравшим слова, потом полог откинулся, и, неловко улыбаясь, вошел - кто бы мог подумать? - Хасан!
- Я ходить... я шол... шэл...
- 'Я пришел к тебе в гости!' - улыбнулась принцесса: - Ассалям алейкум, Хасан!
- Аллейкум ассалям, - вздохнул с облегчением башибузук.
- Проходи, давай, только осторожнее, не наступи на ковёр, он из расплавленной меди, сгоришь ещё невзначай! - с этими словами она спорхнула с ложа, и, запахнув покрепче полы своего мужского халата, наколдовала на гостя более надёжную изоляцию.
- Вау! - среагировал тот: - Так ты ещё и колдовать умеешь?! Как, кстати, теперь тебя называть?
- Зови меня Метеа, - назвалась она, пробуя новое имя на вкус: - Ты садись, не бойся.
Приглашенный, ракшас повалился на ковёр, скрестив под собой ноги и выставив коленки в залатанных шароварах. Демонесса опустилась напротив, на колени, красиво раскидав полы одежд.
- Уфф, ну и жара у тебя! - несмотря на двойную изоляцию, с него уже пот катился ручьями: - Неудивительно, что ты постоянно мёрз.
- Мёрзла! - поправила его девушка, не без улыбки заметив, как взгляд товарища по оружию с большим конфузом для него нет-нет, да и соскальзывает вниз - где в вырезе слишком глубокого для женщины ворота виднелся край киля грудины и холмики грудей.
- Ну да... Нас вообще достали с Салахом и Касымом - как узнали что ты девчонка, так каждый спрашивает, как и сколько и в какой позе. Словно позабыли как ты пятерых голыми руками, а потом ещё сотню - копьём укладывал... ла... - он заметил, что пялится не туда, вскинул взгляд, и его глаза снова начали забег с нулевой точки: - Извини... Салах было, пытался прихвастнуть, но ему Касым истерику закатил, так что мигом раскаялся. А Теймур, говорит: (он изобразил голос сотника) 'Так это же был Яван, он вас всех на празднике в грязи повалял, неужели ничего не почувствовали?'. Это он - им так говорит.
- Правда что он погиб? - осторожно спросила дочь императора.
- Кто, Теймур?! - снова вскинул голову Хасан. У ракшасов глаза были неподвижно прикреплены - если он хотел на что-то глянуть, он не мог скосить взгляд, а должен был поворачивать голову. Из-за этого все попытки Хасана справиться с инстинктом казались ещё мучительнее.
- Да Теймур-ата нас всех переживёт!
- А мне сказали, что наш командир умер - я подумала на него...
- Нет, ты чего, это эмир умер - затёрло меж нашей линией и вражеской лавой, впереди вздумал пойти!
- Так значит, я у вас буду эмиром, выходит?..
- Ты?! Эмир?!
- Ну да, мне сказали, что, как выздоровею, поставят над вами, вместо погибшего командира. Я думала - Теймура.
- Слушай, так ведь для нас... Вау, ребята-то как обрадуются! - он протянул руки, чтобы обнять, спохватился, вспомнив, кто перед ним, быстро оглядел девушку с ног до головы, задержавшись на лице, груди, плечах, крыльях и бёдрах, понял что делает, густо покраснел и, выругавшись: "о, шайтан!', отвернулся.
- Хасан! - позвала его принцесса.
- Извини, пожалуйста, Яв... то есть Мет...
- Метеа.
- Извините, Метеа-ханум, я больше так не буду...
- Хасан, я, что для тебя, такая страшная?
- Да нет, что ты! - сразу же обернулся ракшас и снова густо покраснел, отводя взгляд: - Просто Яван мой друг и вдруг он оказывается девкой... а я - мужик и... странно...
- Будешь так стеснятся девушек - никогда тебе даже твоя мать-сваха невесту не подберёт! Придётся тебе солдатика искать как Салаху!
- Ты что! Нет! - испугался Хасан.
- Ты тоже мой друг. Разве я могу обижаться на того, кто дважды спас мне жизнь?! И вообще ты уже меня видел голой. С чего ты взял, что меня твои взгляды смущают?
- То есть?! - Хасан вопросительно вскинул брови, уже откровенно глядя на ворот халата.
- Нетушки, - засмеялась принцесса, нарочно крепче запахиваясь: - Но так смущаться меня не стоит.
Хасан сразу засобирался:
- Так что ребятам-то передать?
- Что всё хорошо, и пусть ждут нового эмира. Я дня через три к вам залечу. Тогда, наверное, и приму командование.
- Ты заходи ещё, можешь не один!
- Всю сотню приведу, только жди! - шутливо огрызнулся башибузук и вышел из палатки.
Мацуко откинулась на матрас и вдруг неизвестно чему рассмеялась. А вдруг ещё и Хасан в неё влюбился?!
- Госпожа?! - спросил её голос с порога:
- Может я зашел в неудачное время?!
Кадомацу недовольно подняла голову - ещё один посетитель не дал ей вернуться к материнскому письму. На этот раз это был господин Гонда - слепой массажист брата, которого Принц-самурай, не всегда отказывающийся от всех удобств, довольно часто возил с собою. Девушка знала прикосновение его мягких пальцев, со спиленными и скругленными когтями, с раннего детства - ведь он был подарен императору предыдущим наместником Осаки, в честь рождения второго сына, как специалист по массажу детей, и с тех пор, не одну тысячу раз разминал уставшие мышцы принцев и принцесс, в особенности - младшей, обожавшей длительные полёты над горами. Собственно, его-то она и ждала, после горячей ванны коротая время за чтением письма:
- Нет-нет, Гонда-сан, как вы могли подумать! Я только вас и жду, приступайте немедленно! - она распустила пояс, на мгновение обнажившись перед слепцом, и улеглась на живот, прикрыв ноги сброшенным до пояса халатом.
- Я просто столкнулся в дверях с каким-то юношей, судя по акценту - ракшасом, и слыша радость в вашем голосе, подумал так, Госпожа Третья. Ваш отец был бы недоволен подобными знакомствами.
- У него тоже есть друзья-ракшасы. И даже наги, призраки, не говоря о суккубах. А я, что, не могу?! А, господин Гонда?! - спросила она, чувствуя, как под пальцами опытного массажиста размягчаются задеревеневшие от долго бездействия мышцы.
- Ваша воля, госпожа Третья. В конце концов, я всего лишь раб.
Демонесса заулыбалась:
- Как тебе у Мамору? Не скучаешь по дворцу? - когда девочки повзрослели, и стало не совсем пристойно держать при них мужчину-массажиста (особенно при средней - озабоченной в этом вопросе), отец, по совету Сабуро, подарил старика наследнику - в надежде, что он пригодится его будущим внукам. Ну, а пока их не предвиделось, специалист по детскому массажу пользовал самого принца.
- Выходили бы замуж, госпожа, - сказал Гонда, разминая умелыми пальцами крылья принцессы с недавно подстриженными, отточенными и наново отполированными после многомесячного забвения, коготками: - Рожали бы детей. С какой бы радостью я бы отпросился к вам!
- Ну, до этого ещё долго. Может быть, отпусти меня отец в Школу магов, может быть, я выучилась бы, стала знаменитой, и вышла бы замуж по возвращении. А теперь... Не хочу прославиться как мать очередного принца без престола, лучше уж как принцесса-воительница!
- Ну, это ещё, как говорят наги: 'бабушка надвое сказала'.
- Какая бабушка? Кому надвое? У меня же будет целый полк! Или ты не веришь, что у меня получится?
- В детстве у вас было два полка. Много врагов вы победили ими, Ваше Высочество?
Дочка императора надулась и промолчала.
- К тому же, Его Высочество Наследник сказал, что постарается всю кампанию продержать вас в тылу, Госпожа Третья, если, не возникнет 'особый случай'.
- Какой ещё 'особый случай'?!
- Ну, например, небо на землю упадёт...
- Как?! Что?! Но... Господин Гонда, заканчивайте побыстрее, я сама у него спрошу!
Массажист нарочно подольше растянул процедуру, чтобы вспылившая принцесса успокоилась, и не летела сгоряча полуодетая выпытывать правду, и только тогда, когда посчитал, что она полностью овладела собой и справилась с чувствами, отпустил её.
Кадомацу, нет - Метеа, вскочила, оставив халат на полу, первым делом проверила крылья - как они работают. Потом побежала быстренько одеваться - сначала хотела побыстрее для скорости совсем лёгкое платье, но одумалась - ветром поднимет подол, стыда не оберёшься. А она ещё нравоучения Хасану читала! Замоталась в нижнее бельё, прыгая на одной ноге, залезла в костюм с брюками, подходящий для полётов, и, застёгиваясь на ходу, поспешила на выход.
- Я вас здесь подожду, госпожа Третья, - подал голос массажист: - Как вернётесь с занятий.
И точно, ей же надо было на тренировку - разрабатывать крылья! Девушка на мгновение остановилась, задумавшись, а потом ринулась дальше - сначала брата найти, а потом будь что будет!..
Задремавший у порога охранник-хатамото, на которого поглощённая Очень Важными Мыслями принцесса за малым не наступила, поспешно выпрямился, загрохотав доспехами и путаясь в крыльях. Кто-то полузнакомый улыбнулся ей навстречу, четыре призрака, охранявшие одну из своих палаток, взяли 'на караул', завидев важную особу, шедший навстречу розововолосый мальчишка с регалиями полковника, приветливо поклонился, и поздоровался, только уже со спиной Кадомацу:
- С выздоровлением, Госпожа Третья!
Она узнала его: чей-то сын, и махнула в ответ рукой: 'Привет, извини, тороплюсь!' - и даже не остановилась. Около братовой палатки расхаживал одинокий часовой, которому явно надоела его служба. Он пропустил Мацуко внутрь, но предупредил следом, что Его Высочество Наследник всё равно ушел на совет командиров к господину драгонарию, и Её Третье Высочество туда всё равно не пропустят - она не генерал.
Действительно, не пропустили. Стоявший у входа в кораблик командующего старший хатамото, (в той части лагеря охрану несли попарно - и демоны и призраки. Демонессе, разумеется, предпочла обратиться к соотечественнику), сказал, что она не генерал, и не адъютант при генерале, поэтому не пропустит. Раздосадованная девушка села на валун неподалёку, сразу зашипевший от жара, и настроилась дождаться брата, пусть бы совет продлился до скончания времён.
К тому же, был немалый шанс увидеть Тардеша...
Но ей не дали. Откуда-то, узнав её местоположение (наверное, часовой у челнока наябедничал), принцессу нашел инструктор по лётной подготовке:
- Ваше Высочество, я уже скоро как час жду вас на занятия.
- Извините, Митинага-сан, но мне надо поговорить с братом.
- Госпожа Третья, господин наследник обещал после совета сразу зайти на площадку, и, представляете, что будет, если он не найдёт вас там? Извините, Ваше Высочество, но я в этом деле головой рискую.
Юная демонесса упрямо сощурила зелёные глаза:
- Ладно! - зло согласилась она: - Там и поговорим!..
...На площадке Мацуко с разочарованием обнаружила, что ей приготовлен 'детский столб' - с неподвижной перекладиной для тренировки лишь взлёта и посадки. Не говоря ни слова, завязывая на ходу тренировочный пояс, она пошла прямо к соседнему - с вращающейся, и, забравшись на эту перекладину-насест, решительно пристегнулась ремнями. Тренер ничего не сказал - ему ли спорить с ученицей самого божественного Каминакабаро! - только посоветовал соблюдать осторожность.
Вообще-то, удержаться на вращающемся насесте после всех приключений, оказалось пусть и не особо сложным, но трудным делом. Обутой и без помощи когтей на пальцах ног не стоило и начинать. Хотя босоногая детвора Края Последнего Рассвета вовсю использовала такие столбы для игр (были и посложнее - с качающейся, а не ровной перекладиной, хоть божественный Каминакабаро называл эту разновидность 'баловством'), долгое отсутствие практики всё же внушало опасения.
Девушка, оглядевшись - как бы не увидели мужчины - быстро, по одному, отстегнула боковые карманы и, выпростав из-под одежды рулевые крылья, так же быстро привела костюм в порядок. Потом, встав во весь рост, подняла руки над головой, и, к ужасу окружающих - вниз головой, 'рыбкой' сиганула с насеста!
Демонесса, закрыла глаза, и, перегруппировавшись ещё в полёте, до рывка верёвки, слегка изменила траекторию падения, чтобы после рывка - вслепую толкнуться ногами от столба. 'Крылья! Крылья!' - кричали ей с земли. 'Знаю без вас' - могла бы ответить им, но не ответила. Даже с закрытыми глазами, она не промахнулась - босые ноги коснулись холодного столба, толчок - большой круг, почти что полный оборот, ещё толчок - на этот раз круг больше, и после третьего она наконец-то раскрыла глаза и распахнула крылья. 'Если хочешь быстрее прийти в форму, не жалей себя, делай самое трудное' - так наставлял её божественный Каминакабаро, ставя маленькую принцессу второй раз на крыло после того злополучного случая с молнией. Так, разгон, торможение, рывок вниз, рывок вверх, 'свет на воде' - противовес, болтавшийся на другой стороне перекладины, был слишком массивен для неё, но Кадомацу хватало мастерства избегать столкновений со здоровенным шаром, вот только крылья иногда не давали достаточной силы взмаха, и приходилось пускать в ход всю свою ловкость и даже ноги, чтобы не перепутаться верёвками.
На одном из кругов она вдруг заметила в размазанном круговороте новое белое пятно. 'Наверное, Мамору' - подумала она, и поспешила затормозить. Пальцы крыльев болели от напряжения, еле удержав форму крыла, но принцесса, ойкнув, всё-таки смогла в резкое торможение. Противовес нагнал сзади, она, подхватывая провисающие ремни привязи, толкнулась от него, взмах вверх, выпущенный ремень, и довольная собой, приземлилась на всё ещё вращающийся насест. Затрещал включённый обслугой тормоз, резко сбавляя обороты, и два самурая поймали специальной здоровенной ложкой опасно качнувшийся противовес.
Насест остановился, чуть покачнувшись, а у Мацуко повело голову в противоположную сторону. Она вцепилась когтями в дерево, ожидавший этого инструктор, уже был в воздухе, сел рядом и, удерживая за плечи, осторожно свёл принцессу вниз по приставленной лестнице. Брат уже встречал там:
- Привет. Тяжеловатый противовес для тебя.
- Знаю, - тяжело дыша, ответила сестра: - Мне же не этот столб, а вон тот подготовили, - она показала на всё ещё пустовавший 'детский', которым никто из множества тренирующихся раненых не смел воспользоваться.
- Опять не слушаешься?! - шутливо пригрозил старший брат.
- Ну, зачем мне снова начинать с азов! Я ведь крыльев не ломала. Только пальцы разработать - а это как раз здесь и делается.
- Ну, не мне с тобой спорить... Как крылья?!
- Ослабли, конечно, но скоро починю!
Брат рассмеялся.
- Послезавтра! И кстати, раз уж ты заговорил об этом: правда, что ты собрался меня всю войну в тылу продержать?!
- Ну, скажем так, Малышка: я тебе доверяю зачистку местности от партизан!
- Что-то? - застонала она, выдавив слезу: - Завоёванные деревни потрошить? - она надула губки, и, ковыряя коготком какую-то деталь его доспеха, попросилась: - Тебе не кажется, что я, как неплохой командир, могла бы пригодиться господину Тардешу где-нибудь на более ответственном участке?!
- Неплохих командиров у меня тысячи, а младшая сестрёнка - одна. Никаких тебе 'ответственных участков', пока я жив.
- И нисколько я не одна у тебя! Нас же трое! - обиделась Мацуко.
- И любую из вас потерять - словно кусочек сердца. Не спорь, это господина драгонария приказ... Да, и скоро мы высаживаемся на Акбузат, это вон та... - он осёкся, видя, что сестра его не слушает - принцесса надула губки и принялась прямо перед ним делать упражнения на гибкость: повернуть голову направо, пока подбородок не коснётся левого плеча, потом налево - до правого. Подобные вещи всегда вызывали чувство лёгкой жути у инопланетян. Потом повороты туловища - гибкая и молодая Кадомацу могла развернуться в пояснице чуть ли не на 180 градусов.
Принц посмотрел-посмотрел, а потом пошел по своим делам:
- Ладно, поговорим, когда ты перестанешь дуться... - а потом ещё останавливался и издалека смотрел на маленькую фигурку в желтом...
>Жестокий детектив
Её Высочество ещё маленько повыкаблучивалось, потом вернулась к своему шесту, на котором уже облегчили противовес, и загоняла себя в обе стороны до седьмого пота. А в палатке её ждал Гонда-сан, который заботливо размял её замученные мышцы, и покинул её, оставив дремать на разбросанном по кровати материнском письме...
...Вот к обеду-то и была работа - собирать измятые и порванные листы, чтобы дочитать, что же пишет там мать-императрица про Ануш?!..
..."Так, это иероглиф "зима", нет, "конец"... А это? "Глаз"? "Белый"? Нет, надо было положить письмо в шкатулку..." К счастью пострадала только вторая страница:
"...окончились, мы с Сэнсеем заспорили. Это было ещё до того, как он поехал сообщить твоему брату о её смерти, и, раз он собирался покидать нас навсегда, я обратилась к нему с последней просьбой:"...
"...не думал. Как он сказал, болезнь бы не вернулась обратно, а колдовство бы не вылечилось с голодухи. Я засмеялась, говорю, уж не в мой ли огород камень, не про яд ли он толкует? Он пожал плечами, говорит: может быть. Я возразила: для того чтобы свести с ума, проще использовать вино или золото, и пристрастить к ним много ума не надо, и это намного менее подозрительно. Да и с чего бы такая мысль могла придти в голову уважаемому Сэнсею?! Он поднял глаза и сказал: "Еда"."
"...было? Он ответил, не поняв шутки: "Пока здесь была Малышка, и муж следил за нею, ей ведь не приходилось ни голодать, ни в чём-либо нуждаться, так?!". Я ему: "Обижаете!" - "А тут никто два дня не глядит, она два дня голодает, и вдруг - выздоравливает! А потом на радостях устраивают пир, и после него она опять сходит с ума! Подумай!""...
..."...резать головы. Ведь его рисом не корми - дай виновным башку своротить. Сгоряча не пожалеет даже любимых поваров - тем более, один раз они уже опростоволосились, пропустив твоего убийцу. Я и говорю Сэнсею, пока он ничего отцу не сказал: "Ты думаешь, её в нашем доме всё время травили? Жену наследника?!". Он засмеялся, говорит: "Нет, Цааганцецег, так не думаю. Ты ведь сама медик, отлично знаешь, если поить кого-нибудь всё время несмертельным ядом, то он, в конце концов, привыкнет к нему". Я проворчала: "Химию надо учить, а не дожидаться, когда привыкнет!" - кого вздумал отравительской науке наставлять?"
""...с тобой спорить," - сказал: "Но можно обычную пищу сделать ядом для кого-то. Как, к примеру, сахар для диабетика. У нас есть болезнь, когда нельзя есть определённый сорт мяса или молока - разум пропадает. Наверное, нечто такое есть и у вас. Наверное, это и случилось с несчастной Ёси - скорее всего так, я ведь видел, что у неё были проблески ясности."
""...не бывает" - возразила я: "Если бы так - эти болезни передаются по наследству, а её родословная до самых императоров Идзумо отслежена! Не было ничего подобного!". А Сэнсей говорит: "А я и не говорю, что это её болезнь. У вас же известны яды, способные влиять на тело, сделать красавца - уродом, прямого - горбатым, великана - карликом. Мозг - такая же часть тела! Почему бы не быть яду, вызывающему подобную болезнь?!" - и кинул это как-то небрежно, через плечо, и ушел..."
"...сама чокнулась. Отыскала их свадебные скорописи, и долго разглядывала на них невесту - что неладно. Во дворце поговаривали - совесть меня замучила, что сгубила жену пасынка. Это ведь не просто так лишь Сабуро с Ичико на похороны приезжали - другая твоя сестра прямо заявила, что всё это лицемерие, и я одна во всём виновата - поэтому-то я и вдвое усердно искала подвох."
"...довели. Я всё-таки свалилась как раз, когда провожала Сэнсея. Он не мог задерживаться, спешил, надо было затягивать "связку" - так мне сказали. Очнулась через пять часов. Лежу - хорошо мне! - и слышу плач рядом. Я недовольная - уж не по мне ли?! - оказывается, старая служанка из Дворца Цветочного Ветра сидела. Склонилась над скорописными портретами, разбросанными на моих коврах, и плачет: "Ой, дитятко, ох бедное...".
Я подняла голову, она поклонилась, задрожала, наверное, думала, что прогоню. "Ну, - думаю, - гнать-то зачем?" - и сказала: "Оставайтесь, не вам мне кланяться". Потом занялась утренним туалетом, а после, походя мимо, бросила как бы ненароком: "Вот, хочу узнать, не было ли чего неладно на свадьбе. А вы не помните?!" - спросила, даже не надеясь на ответ. А она подняла глаза, и говорит, спокойно так, будто неделю готовилась: "Как же. Рука у неё была порезана..." - меня как копытом по голове! " - и в самом деле, Кадомацу вспомнила - на свадьбе брата молодая невеста сидела с забинтованной рукой. Мать этого знать не могла - Мамору её не пригласил, а скорописи были позже исправлены, специально приходили художники, срисовывать руку уже сошедшей с ума молодой жены...
"Старая служанка рассказала мне, что рану её хозяйке нанесли совсем странно: однажды на улице дверку паланкина открыли, туда заглянул желтоглазый нищий, Ёсико хотела дать милостыню, но он как-то странно посмотрел на дарящую руку, и чем-то острым порезал ("как нарисовал" - так выразилась старуха) кожу." Третью Принцессу жутко передёрнуло: ведь и "её" ниндзя тоже был желтоглазым! Хотя, если честно, не столь редкий цвет для демонов - особенно в окрестностях Нагадо. Там, если вглубь полуострова, обитало целое племя, которое соседи, иначе, чем "желтоглазыми" не называли. У них ещё дети поздно ходить начинали...
"А ещё оказалось, что служанку приглашал ко мне Сэнсей - вот специально разыскал её перед отъездом. Ты подумай, а?!"
Мацуко перевернула страницу:
'До тебя, наверное, уже доходили слухи, что я затевала настоящее расследование, тогда, после твоего покушения. Но в то время меня хватило лишь на дворец - и то так и не довела до конца. За Девятивратной оградой народу - что в каком городе, попробуй, всех проверь! А теперь ещё и нищий - значит, нужно искать злодеев и во столице. Я сдалась и обратилась за помощью.
Меня, дочка, напугало описание того нищего - желтые глаза! Уроженец Нагадо, клеймо предателя... И у 'твоего' ниндзя, говорят, тоже были желтые глаза. Это так?! Напиши мне...
Господин Кадокава - начальник городской стражи, конечно, не посмел ослушаться меня, выделил несколько помощников, но стражники почти всё время были заняты - Управе Благочиния хватало проблем в столице, видела б ты, что там творилось после постоя войск!
Во дворце мне помогали твои друзья - Уэно и жених твоей Томинары - не хватало только переименованного Кариямы - ну, он тоже помог, со своей стороны. Чтобы не портить радость, не скажу пока, почему его не было во дворце. Но, понимаешь, даже стражники в городе чужие - при их появлении все лавочники уже навели порядок, всю грязь замели под половицы, умные воришки ещё за час сбежали. Я уж не говорю, что будет, если по городу проедут гвардейцы или мой эскорт. Нужен был кто-то, кто сможет быть незаметен, быть 'своим' и возле дворцов и в весёлых районах. И тут я вспомнила о твоей Ануш...' Кадомацу усмехнулась: посчитать, что дочь национальной героини Даэны, телохранитель обожаемой в городе принцессы, да и просто красивая девушка, останется в городе незамеченной! Воистину, так могла подумать только неискушенная в тонкостях быта столичной улицы северянка, которой мать, знакомая лишь с монашеской Лхасой, и оставалась. Дальше опять пошел рваный край:
'...написала. Боюсь, что даже чересчур напугала - рассказала, что в случае удачи убийцы с тобой было бы то же, что и с госпожой Ханакадзе - зато она сразу ко мне сорвалась. Да, признаться, суккубы вообще, не очень-то жалуют Порог Удачи - скорей всего её там ничего не держало. А я сама вернулась к исследованиям яда на оружии твоего ниндзя - с твоей свадьбы ведь собиралась, так и не закончила. Препарат так и стоял месяц в термостате - чудо, что не разложился. И видать, соображениями о том, что этот яд бы сделал с тобой, я так напугала себя, что опять свалилась в припадок. А может, что другое случилось - все отмалчивались, когда я пришла в себя.'
'...восемь дней. Припадок со мной случился как раз на восьмой. Так что открываю глаза - встаю, забыла, конечно, что до этого делала, захожу в свою лабораторию, а там какая-то девка незнакомая стоит - не узнала я твою Ануш, хотела уже огреть штативом, она мне вдруг оборачивается, и говорит: 'Здравствуйте, госпожа императрица!'.'
'...куда деть...'
'...смеялись. 'Вот, - говорит - И пришел бы конец от руки императрицы!' А я решила с тех пор вести дневник - тем более, обнаружила среди своих бумаг полную формулу яда, которую, хоть убей, дочка, не помню, как записывала!'
'...золото, а не девка! Прямо удовольствие с нею работать. Никогда не спорила, хоть и умнее меня, но всегда всё делала правильно. Правда, терпения ей иногда не хватало...'
'...проверила. Ну, ты её знаешь - покойной Рейко родственница. Попросила поночевать со мной дня три, а как отвлеклась - впрыснула ей дозу. Волновалась все три дня, яд подействовал на последнее утро. Страх, как её выгнуло! Никто и поймать не успел - как выскочит за дверь, как полетит по коридору - и только по разбросанной одежде нашли на лестнице, голую, замёрзшую под сквозняком. Холод её в себя привёл.'
'...страшно было. И все бы поверили, что всё с тобой естественно! Терпела-терпела и не выдержала. Девочка сейчас что-то вроде зверёныша - ни слова, ни желания двигаться с кровати, только если кто-то из родных подходит...'
'... вчетвером еле удерживают.'
'...подумаю - ужасаюсь. Вот сейчас бы лежала вместо неё - ТЫ!!! О, Будда, не допусти такого! Спасибо, что ты уродилась в отца драчуньей - да отсохнет мой язык, если я ещё раз посетую на твои тренировки. А я-то на праздник пятнадцатой луны приворотным зельем тебя поила, чтобы сделать благосклонной к жениху! Нет, будить демона похоти в женщине воистину страшно, хорошо, что у меня ничего не получилось...' - 'Так...' - подумала Кадомацу. У них будет, о чём поговорить с матерью, когда они в следующий раз встретятся. Следующая фраза заставила маленькую принцессу напрячься:
'...за господином драгонарием убежала...' Она потратила три часа, но восстановила абзац, как оказалось - лучше и не следовало:
'Всё равно ты, дурочка, вместо своего жениха за господином драгонарием убежала...' - и маленькая принцесса свалилась в плач.
Какой подлый, рассчитанный и замаскированный удар ниже пояса! Легко идти вперёд, когда тобой движет Мечта! А когда тебе небрежно бросают вслед: 'Ах, вот до чего тебя довела чашка приворотного', что твоё счастье - дурман от колдовства, что тебе суждено протрезветь и убедиться в тщетности порыва?! - тут и опустятся руки, и себя, почувствуешь не готовой на подвиги героиней, а пылинкой ниже дорожной пыли. Она бросила письмо до следующего утра, пока не родилось в уме возражение:
'И настоящий и фальшивый любовный дурман сладок. Но след от дурмана развеется на следующее утро, уйдёт при первом же, протрезвляющем препятствии, а настоящая любовь - только крепнет, несмотря на все преграды. У меня были уже и разлука, и несчастье - а я по-прежнему таю от нежности, при мысли о Нём - это любовь, а не твоё зелье виновато!'
'...потому что. И Слава Будде, что не видела! До неё потом дошел слух, она без церемоний вошла ко мне, посмотрела на бедную девочку, и спросила: 'А польза от этого была?!'. И мне в первый раз в жизни стало стыдно...' - продолжалось письмо матери: 'В самом деле, по уму-то, чтобы поймать злодеев, надо было понять, как яд готовился, из чего, каких реагентов, какие помещения и инструменты для него требовались - а не заниматься испытаниями. Ну, я не твой отец, мне простительно делать ошибки...'
'...и руки опускались: может, и не следовало искать этих неведомых злодеев? Тем более Кирэюмэ сам, в открытую, уже признал свою вину в покушении на тебя, а теперь, когда он бежал из столицы, со всей свитой, скорее всего все гнёзда его прихвостней захирели и засохли. Только твоя Ануш со своим непревзойдённым чутьём продолжала утверждать, что в столице что-то нечисто. Я возражала - может, шпионы и не селились там, ведь яд, оказывается, выдерживает и месяц хранения - за это время не то, что до Нагадо - до Даэны можно слетать туда и обратно. Или, если уж так припекло яду достать - до Лхасы, по земле как раз месяц дороги, если через Нагадо и Осаку. Так говорила я. Но, как оказалось, права была всё-таки Ануш...'
'...были знакомы с городом лучше меня. Они первым делом разделили карту на квадраты и стали думать, где бы они сами организовали гнёздышко. Во-первых, это должно быть не вызывающее подозрений место, чтобы досужему стражнику не пришло в голову поинтересоваться, чем они там занимаются. Грязные таверны и бордели сразу отпадали. Во-вторых, оно должно приносить доход, стабильный, но не очень большой - убийце ведь не сколько торговлей надо заниматься, сколько разведкой и тренировкой. Дворцы знати и мануфактуры со сложными ремеслами отпадали следом. В третьих, у них должно быть достаточно большое помещение, чтобы принимать гостей и укрывать сделавших своё дело. Правильно, не ведя светскую жизнь, ты никак ко дворцовым тайнам не подберёшься. И естественно, занятие такое, чтобы лишние гости не показались подозрительными. В четвёртых, их занятие должно быть связано с дворцом, с дворцовой жизнью, чтобы иметь повод бывать за Девятивратной Оградой, и выведывать нужную информацию. В пятых - у них должен быть повод часто ездить в Нагадо, чтобы связываться с Кирэюмэ - в том, что это была его работа, не сомневался никто. 'И в шестых, - продолжила я - ниндзя, убитый Малышкой, пришел не из города, а с летучим кораблём с Юга...'. Вот такая я разрушительница теорий!..'
'...не меняло. Это маленько меня успокоило, но не совсем, хотя и не стала возражать - в конце концов, кто лучший шпион, если не суккубы?! Я только предупредила, чтобы были осторожнее - не дай Будда, по такой ориентировке ещё на иностранную разведку напорются! А они только смеялись и говорили: 'Ну, будет и от нас тогда польза!'' - тут, царственная мать, забыла закрыть кавычки.
'...хорошо придумали. Старшая - не та, которая Ануш, а та, что помнится, мне когда-то волосья за малым не повыдирала - изображала из себя этакую 'мадам'-погорелицу. Она возила с собой разнаряженую и напомаженную Ануш, и торговалась за неё со всяким встречным: мол, помогите, изверги дом родной сожгли, утешьте монетою, любимую дочь не пожалею - жалели её, ей верили! - знаешь, есть в ней что-то такое... А может, на красоту Ануш клевали - красивая девка была, что сделаешь... Две другие, то их охраняли, то, изображая из себя телохранительниц знатной дамы, (а ты ведь знатная дама - не надо было и притворяться), ходили по подозрительным додзё, записывались на наводкам старшей то на фехтование, то стрельбу из лука, икебану, чайную церемонию, даже на стихосложение - ты только представь! Правда, не везде пускали суккуб, тут пришлось твоих друзей из Гвардии подключить - жених твоей Томинары вдруг проявил такую страсть к изящной каллиграфии! А Уэно просто был вне себя от ярости из-за проигранной дуэли, и внезапно стал искать наилучшего наставника по боевым искусствам. Иногда они менялись, или ходили вместе с девчонками.'
'...плохой помощницей. Опять разразилась моя болезнь. Я между припадками-то имя своё с трудом вспоминала, какое уж там расследование! Боялась - однажды очнусь - и поехала крыша, будет теперь чокнутая императрица вместо чокнутой принцессы! Спасибо - совсем неожиданно вернулся Сэнсей, он и меня на ноги поставил, и Акико - запросто ведь можно вылечить, когда знаешь, что за яд.'
'...своим ходом. Как я и предсказывала, напоролись на сиддхскую резидентуру. (это господин Пак Чхванг, учитель каллиграфии - он вообще оказался сиддхой, представляешь?). Предупредили ребят во дворце, но до времени трогать не стали - чтобы не спугнуть главную дичь. Сэнсей, вмешавшийся в это расследование, не сколько помог, сколько помешал, пустив нас по ложному следу - он-то понял, что дело кончится убийством, и, как и следовало бодхисатве, постарался спасти жизнь, пусть даже жизнь предателя.' Дочь императрицы взяла следующую страницу. От промелькнувших несколько раз подряд иероглифов имени Ануш, защемило сердце тревожным предчувствием:
'Пожалуй, не буду тебя утомлять рассказами про то, как они искали, и что за приключения случались у них за это время. В конце концов, они уже выехали к тебе и сами всё расскажут. У меня только несколько слов о том, почему так всё закончилось.
Они нашли их - младшие сёстры, ходившие учиться чему ни попадя, наконец-то обнаружили подозрительное место. Это додзё Наримуры - ты его знаешь, наверное, если и правда всех учителей проверяла при въезде в столицу...' - принцесса вспомнила этого Наримуру - немного не дотягивающий до настоящего мастерства учитель фехтования на палках, уроженец, правда, не Нагадо, а Акамори - стольного града семьи Хакамада. Несмотря на то, что он знал довольно интересные приёмы (акаморивские стили редки в столицах), да и неплохо обучал метанию ножей - среди друзей Третьей Принцессы считалось зазорным ходить к нему - его додзё облюбовал Куродзаки, бывший жених Первой Принцессы, а теперь ярый её сторонник и враг всех остальных претендентов на престол. В особенности враг ближайшей подруги своей бывшей наречённой - Третьей Принцессы. Ну и конечно, завсегдатаями у Наримуры были гвардейцы Левого Полка Дворцовой Охраны - в том числе, например, бывший муж Чёртов Угол.
'Его, кстати, вычислили вовсе не по плану, а потому, что кто-то из мужчин вспомнил, что это Наримура последним посещал бывшего твоей тихони.
Самой Ануш, да вообще, любому, кто был в моём распоряжении, было опасно туда заходить - у него занимались в основном гвардейцы Дворцовой Охраны, и все были в курсе, что за расследование мы ведём. Да-да, так и получается, что он тоже знал, что на него идёт охота и кто охотники.
Пришлось брать хитростью - твоя Ануш добралась до его подмастерья и, влюбив в себя бедолагу, заставила выдавать все тайны. Так мы однажды и узнали, что его сенсей ждёт гонца от своего хозяина. И обыграли их.
На несколько часов раньше, чем должен был придти гонец, Ануш, при всех регалиях (она же в полку Личной Охраны состоит как-никак), явилась прямо во время занятия, и обратилась к левому тюдзё Дворцовой Охраны с депешей. Что, мол, на Заставе Птичьей Горы поймали гонца от опального Кирэюмэ, пытавшегося проникнуть в город, и императрица (я), желает лично его допросить с помощью магических ритуалов, и поэтому созывает полки охраны для защиты ритуала от покушения злых духов...
Рыбка клюнула!
Наримура сам явился, лично, и даже повод выдумал - кто-то из его учеников вдруг сломал руку - на самом деле! - и конечно, не мог обойтись без помощи любимого учителя. И, конечно же, тот не мог не зайти на обратной дороге к другу-тюдзё, охранявшему подозрительного пленника!
Роль 'шпиона', кстати, сыграл один из гвардейцев Уэно - тот сам хотел, но мальчишка доказал, что сумеет быстрее выбраться из верёвок и вынуть оружие. Мы ему забинтовали голову, как прокажённому - чтобы не узнали, а под бинты и одежду надели полный доспех и спрятали пару ножей - ну, меч туда не помещался, а ножи, даже если найдут, соответствовали образу шпиона. На наше счастье, подозрительно толстого прокаженного дворцовая охрана не стала ещё раз обыскивать.
Со своего места (я и Сэнсей тоже сидели в засаде, как мы могли упустить такое! - а твой отец (проклятое суеверие!), в то время ждал вестей, как от нас, так и от Старшего Кариямы - он командовал отрядом, который брал додзё), мы отлично видели, что вынимает из-за спины Наримура, отвлекая беспечного тюдзё разговорами. Ануш первая не выдержала, и бросилась его хватать - ну, действительно, было пора, можно было с поличным взять. Только вот твоя Ануш сделала ошибку - ей бы спокойно подойти, будто случайно проходила, так, нет, она по потолку побежала. Сюрприз хотела сделать... А её господин тюдзё заметил.
Заметил - удивился, а Наримура всё увидел - вдруг, как быстро развернётся и бросит в Ануш отравленную иголку! Промахнулся - а она уже над ним, (всё так быстро происходило, что я даже не помню, что случилось сначала, а что потом), она спрыгивает - а он выхватывает меч у господина тюдзё, одним движением - раз, и оглушил собственным мечом господина тюдзё и вспорол со взмаху у девочки и кольчугу, и её грудную клетку. Одним движением!
Мы сразу рванулись на помощь - даже я и Сэнсей, хотя, конечно же, в первую очередь её сёстры и гвардейцы во главе с Уэно с нашей стороны и женихом Томинары - с другой. Откуда ни возьмись, вдруг выпрыгнули штук пять ниндзя - у убийц была засада почище нашей, в драку ввязались даже конвоиры пленника, правда ненадолго - у тех же была первая задача именно их положить, и целились только по ним - всех положили отравленными стрелками. И сам 'пленник'! (он, к счастью выжил, и теперь, как выздоровел, просил у твоего отца назначить его в гарнизон Даэны - будет там офицером) Дрались даже не ради того, чтобы кого-то поймать, а чтобы выручить пока что ещё живую Ануш. Я всем кричала, что её можно спасти, и все слышали. Но - ещё пять ниндзя свалились на нас, когда мы уже думали, что побеждаем, и снова задержали нас дракой.
Я, к стыду признаться, запнулась, и упала, так и не добежав, и долго не могла подняться - стояла, как старая корова, на четвереньках. Зато и видела всё - как новые убийцы появились, как наш "пленник" красиво распутался, как дрались... Нас было втрое больше, чем врагов, но Наримура успел-таки скрыться - не хочу говорить плохо, но гвардейцы проявили излишнее благородство - это только твои обезьянки набрасывались всем скопом, трое - на одного (в основном как раз на Наримуру, потому, что он первое время стоял ближе всех к телу твоей Ануш), а гвардейцы даже с убийцами рубились один на один, один на два... Двое убийц, а не гвардейцев! Я видела, как Сэнсей магией оказался рядом с Ануш - она тогда ещё была в себе - говорил тихо-тихо о чём-то, (а вокруг бушевала битва), держал её руку, потом отпустил и поправил ей голову. Когда я добралась до них, твоя Ануш уже была мертва...
И что главное - рана-то у неё была, пусть и страшная, но не из особо опасных! Она просто истекла кровью без нашей помощи! Даже когда Сэнсей до неё добрался, уже было поздно - он только облегчил её страдания, дав перед смертью чистый ум, и ясный рассудок... Хоронить пришли все суккубы, которых мы знали, даже с Даэны прилетели ветераны Вторжения и восстания её матери, к недовольству стариков. Мы с отцом не дали положить её тело в зиккурат (ведь твоя Ануш приняла истинное Учение), а по всем правилам кремировали, и положили пепел в усыпальницу рода Цукимура...
Правда, мало, что от неё осталось - всё-таки суккуб..." Кадомацу последние два-три абзаца читала с трудом - сиддхские знаки прыгали перед глазами, сливались, образуя неизвестный всем книгам иероглиф, и сквозь слёзы, вдруг заполнившие глаза, превратились в неудобочитаемые каракули. Всё, всё для того, чтобы не дать ей увидеть простую фразу: "Ануш умерла..."!
А сердце уже сжалось от боли, а сердце уже почувствовало беду, уже тогда, когда глаза увидели непривычно много повторений имени подруги в тексте!
Маленькая принцесса отбросила письмо и тяжело заревела. Нет, не может быть! Пройдёт неделя, и вместе с остальными сёстрами сюда заявится и бесстыдница Ануш, и начнёт стрелять глазами в несчастных мужчин, сидеть возле её изголовья по ночам, и рассказывать, старательно имитируя прононс апсар, враки о том, что, мол, ничего не делала она в соседней палатке...
А в сердце уже была пустота - как раз в том уголке, что был предназначен для лучшей подруги... И хуже - память уже подсказала ставшей вдруг одинокой девушке тот сон, в последнюю ночь старого года - она взлетает из дворца мощным прыжком, и задевает своим крылом Ануш - вспомнила её испуганные глаза, крылья, сломанные ветром, рука, безнадёжно протянутая за помощью - может быть, за неё держался Сэнсей в последние миги жизни подруги?! И дальше - рушащийся как песочный кулич Девятивратный дворец, а затем и весь Город Снов - если одно предсказание сбылось, не значит ли, что исполнится и это?! И полубезумный, полный счастья полёт на взрослых крыльях...
>На смерть суккуба
Солдат, принёсший еду, опрометью выскочил за помощью, за малым не бросив поднос. Спустя некоторое время, в палатку явился сам Мамору, и, увидев плачущую, закутавшуюся в крылья сестрёнку, вначале не понял, в чём дело, потом поднял брошенный ею листок, прочитал, и сел рядом, одной рукой прижав к себе в успокаивающем объятии.
Наконец она проговорила:
- Ты знал, да?!
- Всего лишь с позавчерашнего дня. Мне отец написал.
- И не хотел говорить, да!?
- Я думал, когда приедут твои суккубы, они всё сами тебе расскажут. Не ожидал, что госпожа императрица напишет тебе об этом в первом же письме.
"Госпожа императрица"! Даже сейчас Мамору выдерживал тон. Впрочем, и она его иначе, как "твой брат" не называла.
- Давно это произошло? - спросила Кадомацу.
- Дней пять назад. Примерно, когда мы брали первый город.
- Но как...
- По домашнему времени.
До неё дошло, что брат имел в виду её первое ранение - в той мясорубке между холмов. В самом деле, здешний месяц пролетел за время, что-то около пяти, нет, шести дней Края Последнего Рассвета.
- Если тебе интересно, хоронили её как раз во время той битвы.
"Той битвы"! - значит, когда она решилась объявить себя, когда она выносила из ярости боя своего Тардеша, тело её подруги сгорело в огне погребального костра! Хотя, вряд ли костра - суккубу много ли нужно: сняли изоляцию и - пух! - от Ануш лишь горстка лёгкого пепла. Циничная приписка в письме матери, доконавшая маленькую принцессу, свидетельствовала, что, скорее всего, именно так и поступили...
- Что тебе написал отец?!
- О ней?!
- Да!
- Просто предупредил, что она умерла, чтобы я был поосторожнее, когда буду сообщать тебе эту весть, но подробности я прочёл только здесь, в твоём письме. Ты хотела проверить госпожу императрицу?!
- Да! - ответила она, внезапно потеряв голос.
- Вряд ли она врёт - ведь говорили, что они крепко подружились, когда ты убежала. Да и суккубы к тебе уже едут.
- Скоро они будут?
- Примерно через неделю. К четвергу.
Мацуко замолчала в ответ, и вдруг, не выдержав, опять заревела.
- Ну, тихо, тихо...
- А помнишь?..
- Да, хорошая была девка...
Вообще-то Мамору с Ануш ходили в друзьях: ругались-то даже один раз всего - во время одной из первых встреч, когда молодая, да глупая Ануш, пыталась совратить женатого Мамору. Кстати, это был единственный раз, когда Кадомацу видела, чтобы обычно спокойный старший брат выражался нехорошими словами. Нужно было обладать талантом Ануш выводить окружающих из себя...
Принцесса улыбнулась этому воспоминанию.
Наследник престола почувствовал, как сестра под его рукой успокоилась, и, выпустив её из объятий, спросил:
- Мне предупредить, что ты не придёшь на занятия?
- Нет, всё равно надо будет... Скажи, что немного опоздаю.
Брат ушел, а Кадомацу, названная именем Метеа, рухнула без сил. Надо будет надеть траур, по Ануш... Вроде, среди присланных матерью платьев, было что-то белое... Она усмехнулась - как ни крути, а придётся и здесь носить мамин любимый цвет...
А ещё её жгло чувство вины - не смогла, не уберегла такую подругу! А ведь могла, к примеру, сбежать вместе с нею - превратила бы в ракшаса. Нет, Ануш среди стольких-то мужиков бы попросту не выдержала... Всё равно её вина - маленькой, глупой, непослушной принцессы. Если бы она не убежала, не оставила бы без присмотра Ёси, Ёси бы не выздоровела на время, чтобы потом погибнуть. Ёси бы не погибла - мать не начала бы своё расследование, не начни императрица расследование, не вызвала бы она Ануш, не приедь Ануш - не нашла бы она Наримуру, не нашла бы она Наримуру - не была бы она, Ануш, мертва... Всё кругом Кадомацу виновата! И ещё было одно совпадение - ранили-то её в день смерти Ануш! Уж не потому ли достигла цели вражеская рука, что узнали злые духи, что нет теперь у принцессы надёжной защиты и верной подруги?!
Дочь Императрицы с трудом заставила себя дочитать мамино письмо:
"...Кстати, господин левый тюдзё Дворцовой Охраны, очнувшись, и увидев рядом с собой умирающую Ануш, и ниндзя, сражающихся с гвардейцами, предпочёл сделать себе харакири - сам, без помощника! В последний момент, у него, видать, рука дрогнула, так что помирал он часа полтора, пока Уэно не заметил его и не отрубил голову."
"Наримуру мы всё-таки поймали! И помог нам в этом переименованный Карияма. Придётся рассказать его историю, чтобы ты поняла, почему мы так его зовём, и как он смог нам помочь."
"За день до твоего побега, старший и младший Карияма поссорились из-за какой-то ерунды, и младший обратился к твоему отцу, чтобы дал ему новую фамилию. Отец дал, да и забыл записать, так что зовём его не по новому имени, а не иначе как: "переименованный Карияма"!
Вот. А потом, после того как Кирэюмэ уличили в измене тебе, и он бежал из дворца вместе с сыном, а потом и верные ему чиновники спешно покинули Нагадо, (вместе со значительной суммой золота и запасами риса), переименованный Карияма и попросился на его место. Теперь он твой управляющий - ведь город твой свадебный подарок от бастарда, а помолвку с ним, извини, мы не расторгали. Девчонки твои (тогда ещё не все разъехались), устроили ему пышные проводы, отец направил с ним в Нагадо мощный гарнизон, так что теперь он завидный жених!" - "интересно, что же ко мне все "завидные женихи" из Нагадо прут?" - усмехнулась про себя маленькая принцесса.
"Вот, а когда Наримура прибыл в Нагадо, там его уже поджидал "хороший" приём. Все, кстати, были удивлены - с чего это он в Нагадо-то попёрся, но этот вариант предусмотрели. Кстати, может и Кирэюмэ тогда прячется где-то в собственном городе?! Убийцу твоей Ануш схватили, пытали, а потом сварили в масле заживо. Всё равно он ничего не сказал..." Дальше принцесса читала урывками:
"Сэнсей уехал, как только узнал, что ты появилась, сразу после похорон Ануш. Он с неодобрением посмотрел с верхней площадки на оргию, которую на весь город устроила Кико - она ведь вроде с твоей Ануш в лучших подругах ходила, не так ли?! - посмотрел, покачал головой, и сказал, что у некоторых с рождения не бывает совести. И ещё, попросил меня написать тебе всю правду о смерти Ануш. Что я и сделала..."
"Отец твой, после всех этих переживаний - помираете, сбегаете, с ума сходите, убийц ловите..." - и дальше дочь императора не смогла читать. Там было ещё много всяких слов, осуждающих, увещевающих, желавших добра, слов прощания - но она и не могла и не хотела их читать. Девушка убрала письмо, чтобы никогда больше к нему не возвращаться, а, сама, затаив дыхание, взяла присланный меч, и развернула последнее письмо Ануш...
...Конечно же, бумагу она подобрать не смогла - для суккубов знакомство с этим материалом исчислялось возрастом Ануш - двадцатью двумя годами. За это время не научишься передавать с её помощью тончайшие нюансы. Письмо казалось похожим на саму Ануш - чуть неровное, слегка грубоватое, чересчур торопливое своими строчками клинописи, но прочное на разрыв, острое по краям, и, на удивление, тёплое на ощупь. И, конечно же, бумага громко хрустела при всякой попытке согнуть и разогнуть:
"Привет, вторая после меня раздолбайка!" - говорили клинописные строчки, между словами которых торопыжка-искусительница иногда забывала ставить знак-разделитель:
"Сэнсей рассказал мне о том, что видел тебя, и попросил написать ко времяни, кагда онпоедет назад. Тоесть не назад, ну, когда онбудетуезжать. Нутыпоняла.
Как тебе расказат, чтоунас поисходит. Унас всёнормально, если несчитать ловли шпионовых. Это весело!
Подстольких мужиков леглапод, чтоеслитывернешся, буду терпеть хоть десять лет - инечего будетжаловаться. Мне нравится эта работа!
Вот как ядошла дожизнитакой: когда тыуехала, а я вволю порадовалась - и с Кирэюмэ и с господином Мори - вот, кстати, ты многоупустила!
Вот, такпотом мяня итвойотецитвоямамавсяческипытались выведать, куда ты делась. А я никомунесказала!
Вот я какая!
Кстати, а ты как там? Не понравилосьещё быть мужиком? Еслипонравилосьтоявсегдактвоимуслугамтолькосвистнихотяинезнаювдругтвои Онневстаётсовсем. Чтожемынепроверили!
Ой, извини, яопять начала пошло (нельзятакписать) про всякий разврат писать. Якстати, ездилактвоей старшей сестре, посмотрела, какие из себя ракшасы впостели. Был разврат. А теперь яловлю убийц вместе с твоеймамою. Здесь ещёбольше разврата.
Вот, анас сегодня пытались ограбить. Но тыпопробуй, Азер ограбь! Онакакпосмотрит, так ты своё оставишь, не то, что... Мы, кстатиеёнадиетупосадим, ато больно сильно растолстела, формупотеряет, как будет жидь, если на неё никтонеглянет?
Мытолько боимся, чо средиубийцокажется кто-нибудь из гвардейцев. Нас специально друзья тренируют на этот случай. Надеюсь, мыих незаразим какой-нибудь болезенью избарделя.
Меня твоямама, кстативылечила желудок. Теперья набираю вес. Скоростану толстой, как Азер, вернёшься со своим Тардешем и не узнаешь.
Вот, а убийцу мыловим того, который Ёсикотравил. Знаешькактыуехалаонавыздоровеланадваднябуквальноапотомопятьсвихнуласьиутопилась. Ноточнонезнаю - я в то времяракшасов тра (нелзятакписать) ублажала. Апотом твоямама написала мнена Порог Удачи, Яиприехала. Нуэтобыло после того, какя тудауехала.
Слушай, ятут совсемпутаюсь, чтобылотогда, чтопосле. Уламывайпоскорее своего Тардеша, и приезжай, наговоримся, как ты говоришь - "до потери пульса"! (фраза в кавычках была на языке принцессы). А за меня не бойся, меня ведь зовут "Ануш", что значит по-вашему - "бессмертная"!
Целую, обнимаю, и делаю все непотребные действия,
если ты досих пор мужик!
Ануш Цкимура."
По лицу Мацуко скользнула улыбка и слеза. Торопыга Ануш даже в своей фамилии умудрилась написать неправильно иероглиф "Луна". Только вот теперь уже не объяснишь ей эту ошибку.
Принцесса, осторожно сняв защёлку, на чуток выдвинула клинок "Сосновой Ветки" из ножен. Свет светильника мягко скользнул по зеленоватому металлу, гоня тени, как кровь, по кровостоку, сделанному в виде ветки, опушенной хвоей...
...И ещё... Каково ей будет теперь обнажать этот меч, присланный погибшей подругой?!..
* * * * * * * *
>Муж 3-х жен, отец 6-ти дочерей, и брат 4-х сестёр
...Иного, может быть, и насмешило, но принцессу Явара очень опечалило то, что в полку её никто не узнал. Ну конечно, между ней и Яваном сходство было, как между енотом и обезьяной, но ведь знали, кто будет их эмиром, могли бы и догадаться - в конце концов, мужчин и женщин-демонов даже слепой - наощупь, не перепутает.
Она сдержала слово - ровно через три дня приняла командование. Это стоило ей круглосуточной боли в грудных мышцах, моливших о постепенности в занятиях, но она вчера смогла продемонстрировать перед братом взлёт, полёт, и посадку без помощи столба. Хасан приходил ещё раз, делился новостями, но старался держаться на расстоянии. Да и сейчас его чего-то не было видно...
Все стали такими непривычно маленькими! Третья Принцесса, по меркам свое расы даже до среднего роста не дотягивала - не зря её дома называли 'Малышкой'! - но тут вдруг она ощутила себя внезапно повзрослевшей, попавшей со своей 'взрослостью' в детский кукольный городок. Девушка остановила своего телохранителя, уже замахнувшегося, чтобы сбить с ног замешкавшегося при их приближении кази, и, с достоинством кивнув напуганному ракшасу, тронула коня дальше, последовав к шатрам штаба дивизии.
Азиз-паша Кызылкумский за малым не упал от удивления, когда дочь самого Императора, чуть не воспламенив низкий полог, вошла к нему в палатку. Ладно, он уже лежал.
- Ассялям алейкум, Азиз-паша, надеюсь, вас предупредили о моём визите?! - и сразу отругала себя за весёлый тон. Так нельзя обращаться к своему командиру.
- Аллейкум ассалям, о, луноликая ханум... До моего слуха дошло, что какие-то личные обстоятельство задерживают вас.
- Да. Задерживали. Но я убедила брата, что справляюсь с ними.
Паша бросил нервозный взгляд на телохранителей принцессы, усевшихся, словно там и сидели - у входа в палатку. Кадомацу перехватила взгляд и поняла:
- О, не обращайте внимания, Азиз-паша, эти телохранители только на дорогу сюда, они уйдут, едва вы выделите мне местную стражу.
Ракшас кивнул, и хлопком подозвав адъютанта, шепнул краткое распоряжение.
- Только, о, дивнобёдрая красавица, это будут личные слуги Махмуд-эмира, да упокоится его душа в райских кущах.
- Мне слуги не нужны, только вестовые и охрана. Да и охрану только на три-четыре дня.
- А что будет черед три-четыре дня, о шербет моего сердца? - спросил паша, откусив большой кус шербета.
Метеа уловила намёк:
- Приедут мои личные телохранители, о светлейший.
Ракшас улыбнулся:
- Вах-вах-вах, какая досада! Ко мне, недостойному червю, пришла сама дочь императора, а я не могу поделиться с ней ни сладостями, ни водой!
- Ну, ещё не хватало вам ради меня нашу еду возить. Она же огнеопасна, генерал. Вы лучше скажите, какие будут приказания?
- О чём ты говоришь, о, станом подобная иве! Какие ещё, милостью Аллаха, приказания?!
- Ну, вы же мой начальник, генерал. А я ваш полковник, подчинённая. Милостью Аллаха ли, своею ли волей - приказывайте, распоряжайтесь.
- Ох, беда на мою несчастную голову! - закатил глаза генерал, не забыв запить кусок шербета.
- Брат, наверное, дал вам какие-то особые распоряжения насчёт меня?
- О, Аллах Милосердный, ты видел, что я хотел молчать. Но от такой женщины скрывать не в силах! Что же ещё мог приказать брат, если он по-настоящему любит сестру? Конечно же, - доколе позволит мне Всевышний, держать вас подальше от войны, и не пускать в сражения!
- А вы его не слушайте!
- Вай-вай вай, да что ты такое говоришь! - грустно улыбнулся паша: - Как я, отец шести дочерей, муж четырёх жен, брат трёх сестёр, да могу не слушать! Женщина, да такая молодая, да красивая - дома должна сидеть, радоваться жизни, а девушка - мечтать о муже, храбром и сильном, который будет её защищать в драке, а не сама в драку лезть.
- Я драки не боюсь, вы же знаете. Разве у эмира полка больше шансов погибнуть, чем у копейщика второй линии?!
- Ох, это ещё беда на мою голову, о юная ханум. Твой Азиз-паша как узнал про это, так целый день провёл в молитвах, спрашивая у Аллаха - за какие прегрешения эта беда на его старую голову - отца шести дочерей, мужа трёх жен и брата четырёх сестёр! Но, посему вижу, что коварство Иблиса неистощимо, раз он посылает тебя мне второй раз, уже в облике женщины!
- А что не так с обликом женщины?
- Вах, что за глупый вопрос! Ты посмотри на меня, старика - вроде уже совсем лысый стал и из ума выжил, и по должности должен о всякой стратегии-тактике думать, но гляжу на тебя - и всякая стратегия и тактика в мою голову не лезет, только стан твой тонкий, да бёдра крутые, щеки нежные и губки алые.
Девушка покраснела, став алой целиком - как-то не укладывалось в её голову, что пол может стать помехой в её планах.
- А вы не думайте!
- Да предаст Аллах мне сил в этом! А теперь подумай о рядовых башибузуках - многие из них даже своей матери и сестры без паранджи не видели! А тут - командир, эмир-ханум, которая всегда должна быть на виду, впереди, открывать лицо, и командовать голосом!
Увидеть ракшасскую девушку действительно было трудно - чтобы они не убежали из дома, воспользовавшись мимикрией, им предписывалось одеваться в платье, закрывающее всю поверхность кожи, а чтобы их не похитили и не увезли прямо с улицы в пустыню - надевать ещё уродливый плащ, закрывающий фигуру с головой целиком и скрывающий походку. Что-то вроде подвязывания рулевых крыльев девочкам на родине принцессы. А уж женский голос для ракшаса и вообще был чем-то невероятным - в семьях говорить полагалось только мужчине, женщина открывала рот только перед мужем или детьми. Впрочем, немногим свободнее были порядки в старых семьях Края Последнего Рассвета - но девушкам демонов хоть позволялись изящные искусства, а не только домашняя работа.
- Я думаю, - осторожно начала она, чтобы не обидеть, в общем-то, дружелюбно настроенного к ней пашу: - Что на поле боя больше решит то, насколько я смела, и насколько владею полководческим искусством, а не то, насколько нежен мой голос или привлекательно лицо.
- Отваги тебе не занимать, - усмехнулся старый ракшас, поднимаясь с подушек, и садясь напротив гостьи: - Ох, сколько думал - 'доставит этот храбрец седых волос в твою бороду', когда ты ещё фланговым копейщиком была, пряталась от меня! Только вот не знал, из-за чего мне эта седина придёт! Воистину, пути Аллаха неисповедимы!
- Так будут приказания, командир?! - сидя, низко поклонилась Третья Принцесса.
- Ступайте, эмир, и познакомьтесь со своим полком. Завтра - на совещание штаба!
- Да я и так всех знаю... светлейший паша.
- Ты-то знаешь, а они тебя, такую красивую - нет. Покажись, наберись солидности, авторитета. Чтоб они, когда скомандуешь, от звука твоего голоса рукой за оружием тянулись, а не в шаровары.
Демонесса нахмурилась. Паша кивком одобрил сердитый и серьезный вид. Она встала, поклонилась, придержав меч, и повернувшись кругом, вышла из палатки. С тем же серьёзным и суровым лицом встретила толпу адъютантов и слуг, которые галдели так, что, наверное, перебудили пол-лагеря.
- А, вот и слуги Махмуд-эмира! - раздался голос паши, который соизволил выйти из своего логова: - Госпожа принцесса - ваш новый командир, смотрите, служите ей во сто крат лучше, чем служили своему прежнему господину.
- 'Эмир Метеа', Азиз-паша, а не 'госпожа принцесса', раз уж так.
- Да будет так, - согласился генерал: - Эмир-ханум Метеа. Распоряжайтесь слугами и рабами Махмуда как собственными. Когда надобность в них исчезнет, мы отошлём их домой его семье, - и вернулся в свою палатку.
Продолжая сохранять серьезную мину, она бросила ему вслед только взгляд исподлобья и легко вскочила на коня. За спиной услышала шепот знакомых голосов: 'Это Яван, да?!'. Да, паша прав - все заслуги бравого башибузука не в счёт, и бывших друзей придётся заново приучать к её новому виду.
Шатры командиров полков были ниже и непосредственно примыкали к палаткам простых солдат. Их разделял плац, по одну сторону которого разбивали палатки рядовые, по другую - селился эмир, кази, писарь, мулла, полевая кухня и каптенармус. Кузня и госпиталь у дивизии была общая - первая по причине малого количества оружия, второй по причине малого количества лекарей. Эмиру, кухне, мулле, и писарскому обозу полагались лошади, но их предпочитали подковывать на месте, крикнув: 'эй, есть кто кузнец!', чем таскать через весь лагерь к дивизионной. Всё равно среди башибузуков всегда находился не один, так другой коваль.
Шатёр эмира всё равно был самый большой - кроме жилища он ещё служил и для совещаний в ночь и непогоду, да и некоторая роскошь требовалась для статуса. Прямо перед ним Метеа остановилась и, спрыгнув с коня, обратилась к свите эмира:
- Будем знакомы. Меня зовут Метеа Явара, и отныне - я ваш новый эмир, - хатамото брата синхронно спешились за её спиной, лязгнув доспехами: - Многие из вас знали меня раньше как Явана Бешкента, и могу уверить, что во многом я осталась им же.
Кто-то из ракшасов шепнул какую-то сальность. Задние ряды загоготали, те, кто был ближе, сдержались. Лица были в основном незнакомые - рядовые башибузуки старались не связываться со свитой эмира, и за полгода они так и не познакомились. Что же, может это и к лучшему.
- А те, кто забывается, что я всё-таки офицер, - возвысила она голос, без труда перекрыв хохот: - Тех я смогу призвать к ответу лично! - она взялась за рукоять 'Сосновой Ветки', но в противоположность грозному тону слов, жест вышел каким-то нерешительным. Кадомацу посмотрела не свою руку - нет, какие бы слова не прозвучали, она никогда не обнажит этот меч по такому поводу...
Чтобы сдержать внезапно нахлынувшую волну чувств, маленькая принцесса обратилась к ближайшему барабанщику:
- Вот ты... - голос внезапно сдал, она сглотнула и продолжила нормальным тоном: - Как тебя зовут?!
- Саддам-бек, эмир-ханум, старшина барабанщиков.
- Отлично. Какие твои обязанности?
- Ну... следить за порядком среди музыкантов... ну... Следить, чтобы они играли одну музыку, а не разные, ну... исполнять приказы эмира.
- Ну и хорошо. Не думаю, что в вашей работе что-то изменится, эфенди Саддам. То же относится и ко всем остальным!
Она развернулась на каблуках лицом к палатке. Несколько старых слуг Махмуда, не пришедших даже по зову паши, встречать нового эмира, стояли за спинами хатамото, и неодобрительно поглядывали на расхозяйничавшуюся тут новенькую. Девушка прошла мимо них, и осторожно, придерживая верх причёски (чтобы не дай Будда, не стать причиной пожара), заглянула внутрь шатра. Увиденное её не обрадовало, поэтому, выйдя спиной вперёд, она сразу же приказала:
- Убирайте. Карты, бумаги, письма и приказы - оставить.
'Ишь ты, шатёр ей не понравился' - проворчал кто-то со стороны рабов.
- Послушайте и посмотрите! - крикнула она, притормозив работы. Ударом меча оторвала кусок полога, а потом взяла в руку. Расшитый войлок вспыхнул и сгорел в её ладони.
- Говорят, что шайтанов сотворили из огня, на котором греют в аду сковородки, и из смолы для жарки грешников. Полюбуйтесь. Такой шатёр просто сгорит, если я поселюсь в нём. Поэтому - убирайте, и пусть самый достойный из вас проведёт перепись наследства Махмуд-эмира, чтобы отправить его семье и детям. Мне ничего из этого не нужно, ни его вещи, ни его земли, только карты и бумаги, которые нужны для управления полком. Как справитесь, те из слуг, что не обязаны служить в армии, могут отправляться домой, на Порог Удачи. Вам предоставят корабль.
Адъютант - молодой ракшас в костюме всадника и белой чалме, задал вопрос:
- Без шатра, где штаб собираться будет?
- Привезут мой, негорючий. Там и устроим - не бойтесь, не жарко будет. Убирайте, убирайте этот совсем, только с бумагами не перепутайте ничего, - это уже слугам.
Другой адъютант шумно перевёл дух. Метеа это заметила и улыбнулась:
- Когда следующий намаз?
- Через два часа, эмир-ханум.
- Потом пусть построятся на плацу. Знакомиться будем. Все свободны, кроме вас двоих. Ты сможешь быстро всех найти? Значит, стой здесь, возле палатки, чтобы я могла тебя послать с приказом. А ты - к воротам лагеря, мой шатёр скоро привезут, встретишь и проводишь. Понятно?
- Так точно!
- Я пока пройдусь по лагерю, посмотрю на знакомых. Хатамото! - возвысила она голос на самураев, уже было двинувшихся вставать: - Вы тоже тут. Мне здесь ничто не угрожает.
Она прошлась по плацу, привыкая к лагерю с новой точки зрения. Улыбнувшись, прошла мимо кухни, где стоял лично ею столько раз чиненый-перечинненый старый котёл. И повернула в сторону, где стояли палатки пятой сотни...
Демонесса залюбовалась восходом, остановившись перед знакомым тентом, столько раз ставленым собственными руками. Здесь, в этом бесцветном мире, яркая звёздочка местного солнца вставала, словно гонясь за огромной, занимавшей почти пол-неба (совсем как Аматэрасу в полдень дома) соседней планетой, но четверть небосклона так и оставалась непреодолимым препятствием в этой вечной гонке. Зарю принцесса сегодня встречала в поле - по дороге от лагеря брата до этих мест, - единственный всплеск цвета в этом мире, кроме, пожалуй, огня и крови - внезапно протянувшаяся вдоль горизонта струна пронзительных синих и зелёных тонов, вот и всё, чем радовал дважды в сутки своих гостей этот суровый мир.
А сейчас она наблюдала восход светила над лагерной оградой... Налетел порыв ветра, солнце одолело зубец, коротко стриженные волосы Метеа хлопнули, как костёр на ветру, зубастая тень частокола соскользнула с её лица, и она, закрыв глаза, вздохнула полной грудью, даже сквозь изоляцию свежий утренний воздух. Нет, определённо армия была лишней - со всем своими цветами парусины, брезента, блеском металла, матово-красной кожей ракшасов, аляповатой раскраской демонов - лишней в этой лишенной цвета гармонии мира...
Кадомацу выдохнула эту свежесть вместе с коротким языком пламени, и, открывая глаза, посмотрела на старый, знакомый тент.
Да-а, колышки, наверное, вбивал Салах - через раз их менять придётся. А распорки внутри, точно ставил Хасан - это только он делал их специально немного наискось - так палатка получалась шире, но ниже по высоте, специально, чтобы высокий Салах ползал на четвереньках. Интересно, кто сейчас занимает её место?! Вот бы встретить кого-нибудь!..
И, как ответ на её молитвы - из палатки сначала показались пятки, затем кругленькая, откормленная задница, широкая спина, и, наконец - голова, увенчанная шапкой кудрей. Салах. Не самая желанная компания, но, за неимением лучшего...
Девушка рассмеялась.
Салах вздрогнул, прекратил шарить по пыли, и, подняв перепуганные глаза, залепетал:
- Виноват, виноват, извините, господин... то есть госпожа шайтан...
- Рядовой Салахе Назым! Смирно! - рыкнула она на него грозным голосом: - Где оружие? Почему феска не по уставу?
- В-виноват, я... а кто ты такая, что раскомандовалась? Думаешь, доспехи нацепила и сразу важнее мужика стала?
Принцесса вздохнула. Салах оставался Салахом.
- Я твой эмир новый! А ну на колени, или получишь палками по пяткам!
- Чего? Братва, наших бьют! - что-то он совсем не впечатлился.
- Кто тут собрался бить Салаха палками? - послышалось из палатки: - Ну-ка, подожди, я сейчас помогу!
Полог раздвинулся, и из палатки показалась тёмнокожая лысая голова. К новому эмиру вернулось хорошее настроение:
- Хасан! Это Я!
- Жив!.. То есть, жива, шайтанша! Уже ходишь!
- И хожу! И летаю! - она распахнула крылья: - И уже ваш эмир!
Салах ничего не понял:
- Хасан... ты откуда её знаешь? Ты кто?
- Это же Яван! Ты что всё забыл? Или кого ждал?
- Как Яван? Он же ростом был...
- Сядь, пока голову не перегрел. Или ты кого ожидал? Вроде вас двоих с Касымом? Я же говорил - девка, да ещё и красивая!
- В первый раз вижу, чтобы Хасан командовал Салахом.
- Ну, так он моё кольцо потерял. Ты надолго к нам?
- Навсегда! Сколько раз говорить - я ваш новый эмир! Это кольцо?!
Она ещё от ворот разглядела его в пыли, и теперь подняла с помощью магии и надела на большой палец ноги Хасана.
- Вау! Я же говорил, что она крутая волшебница! Касым, з-зараза, живо ищи Теймура! И как мне его теперь снять...
Мацуко звонко смеялась над ними.
- Слыш, - опять влез со своими понятиями Салах: - Если у тебя магия, то, что ж ты не колдовала для нас, а?!
- Салах! А превратиться из демона в ракшаса, по-твоему, не магия?
- То есть, и меня ты - магией?!..
- Надоел. Я и без магии тебя на две головы выше и в два раза сильнее. Хочешь померяться?
- И, правда, надоел, Салах. Ребята! Яван вернулся! Кто не видел, собирайтесь, больше не получится!
Ребята быстро собрались, узнав о неожиданной гостье. Кадомацу крутила головой, выглядывая знакомые лица. Вот непривычно маленький Али Язид, Калим, худющий, и ещё больше похожий на паука, Махмуд, Курт, Насреддин-бек, Фатах, Зульфиакр, Арслан, Насреддин 'без бека'... и много-много, без малого сотня знакомых лиц. Но многих не хватало - например, Измаила которого, по рассказу Хасана, подвела в том бою хромая нога, и других, кого оставили в том бою на поле рядом с Махмуд-эмиром - это ведь пятая сотня отбила у врага его тело.
Наконец, раздался крик: 'Посторонись!', и, ведомый наполовину размалёванным Касымом, которого каждый норовил то ущипнуть, то шлёпнуть, раздвинул толпу своим брюхом сотник Теймур.
Принцесса сразу повернулась к нему и вежливо поклонилась:
- Доброе утро, Теймур-ата. Признаете в таком виде?!
Старый ракшас долго молчал, заставив поутихнуть даже самых нетерпеливых галдёжников, а потом, назидательно поднял палец и сказал на языке демонов:
- Вай-вай-вай, савсэм лысый зенсин! Такой молодой - и почти лысый!
Девушка надула губки:
- И совсем уже не лысая, а стриженная! - она сказала это на языке ракшасов, так, что вся сотня громогласно хохотнула:
- Позор, позор на мою седую голову! - смеялся громче всех Теймур, хлопая себя по собственной лысине: - Ведь совсем девчонка обманула!
- И что это никто из нас-то не догадался? Ведь протяни руку...
- И остался бы без руки. Кого там Яван в первый день отметелил, не тебя ли?
- Нет, его я не метелила. Не наговаривайте.
- Ну, неужели никто не поглядел, как по малой нужде-то ходит?
- Кто, Яван? И что бы ты рассказал, когда тебя спросили бы, что это ты за мужиками подглядываешь? На место Касыма захотел?
- Слушай, Касым, а может, ты подглядывал?
Несчастный банщик спрятался за Салахом.
- Зачем ты волосы срезала? - спросил Теймур: - Ведь та пэри, что на картинке у шайтана была - это же ты? Была бы сейчас красавица!
Покрасневшая Мацуко пригладила короткие волосы:
- Да не лезли они под маску Явана. Они же у нас... ну, в общем, долго объяснять. Зато я теперь у вас эмир!
Окружающие сопроводили последнюю фразу громогласным 'Ура!'. Только один Теймур покачал головой:
- Какая глупая... - сказал он одними губами, так, что никто кроме принцессы не услышал, а потом возвысил голос:
- Ну что тут устроили базар? Насмотрелись, наболтались? Явана не видали? А работы, что нет до обеда?! А ну, марш за дело!
Немного обидевшиеся на резкость тона, но уже привыкшие к дисциплине башибузуки оставили их наедине. Теймур с Метеа неспешно пошли по дороге к плацу, внезапно подарив друг другу паузу для размышлений.
- Скоро уже будут не башибузуки, а настоящие солдаты, - польстила старому сотнику новый эмир.
- Дай-то Аллах... Новеньких много, их снова обучать.
- Откуда? После таких потерь. Неужели полная сотня наберётся?
- А у нас все сотни полные. К приезду нового эмира всю дивизию укрепили.
Дочь микадо недовольно фыркнула:
- Братик...
- Ваш старший брат, видать сильно любит свою глупую сестрёнку.
Они опять сделали паузу, собираясь с мыслями.
- Ну, Теймур-ата, что вы делаете такое суровое лицо? Вот смотрите, я же ваша ученица - а стала эмиром! Можете гордиться, как учитель и наставник!
- Да ты и до паши дослужишься, и до паши пашей... поверь старому вояке.
- А что не так? А, из-за того, что я - принцесса?
- Да нет, будь ты и настоящим Яваном, ты бы выслужилась.
- Ну, так хорошо!..
- Да глупая ты...Женщина должна дома сидеть, женщина - это мир и красота, а война - наше, мужское дело... Зачем ты из дома убежала? Выходила бы замуж, рожала бы детей - дочек красивых как ты и мальчуганов, смелых, как Яван, растила бы их - вот увидишь, как подрастёшь, что кроме этого, ничего тебе не надо.
- Теймур-ата, я как раз от такого "замужа" в армию и сбежала!
- Зачем? А-а-а, понятно, храбрый джигит пленил сердце, а родители хотели отдать за нелюбимого? Ну, тогда извини, полковница...
- Вы почти угадали! Теймур-ата! - и резко прибавив шаг, сбежала от него. Не хватало ещё выдать себя перед Теймуром! Старый сотник остановился и хитро улыбнулся вслед.
...Остаток часа она провела, всаживая в воротный столб почти на половину длины чёрные бронебойные стрелы. Лук, оставленный телохранителями, был рассчитан на мужскую длину рук, но и доступного силе девушки размаха хватало на то, чтобы заколачивать стрелы так, что их потом топором вырубали. Зато отвела душу, твердя себе при каждом натяге: "Держи язык за зубами, держи язык за зубами!". Пока не прозвучал сигнал к намазу.
Принцесса опустила лук, сняла перчатку, и сама опустилась на колени, лицом к проповеднику. Она не била поклоны, как прежде, в теле Явана, но с уважением и достоинством выслушала молитву. Мулла обратил внимание, и, кажется, остался доволен.
Потом всех построили на плацу - прямо с молитвенными ковриками подмышкой, и Мацуко, поглубже вздохнув, приготовилась принять жребий командира:
- Я благодарю и ваших и моих богов, которые слышали мои молитвы и оберегали меня всё время, пока я скрывалась в ваших рядах. Да, я - та, кого вы знали как Явана, что сражался в ваших рядах и был другом многим из вас. Но теперь я вновь принцесса Явара и отныне - ваш командир, и надеюсь, что вы поймёте, если мне придётся быть строже и суровее чем другим командирам. Не надейтесь на старую дружбу, если не будете подчиняться моим приказам. У меня есть хорошие качества, но они появляются только тогда, когда я не вижу поводов для гнева. Но надеюсь, что мы будем друзьями, и не станем искать повода для ссор.
- А тем, кто не дружил с тобой, придётся трахаться? - внезапно раздался глумливый вопрос.
Принцесса обернулась на голос. Строй разошелся под её взглядом, вытолкнув смельчака - наглого, молодого, незнакомого, судя по хлипкости и недокормленности фигуры - из нового набора. Она долго смотрела в его наглые глаза, прежде чем слуги Махмуд-эмира сообразили, и, схватив за бороду, выдернули из строя: "На колени перед эмиром!" Один из хатамото Мамору подошел и со влажным звуком обнажил меч.
- Нет, не надо! - остановила его новый командир: - Ему достаточно урока, ведь, правда?!
Ракшасы-телохранители на память хлестнули его по спине нагайками и затолкали пинком обратно.
Кадомацу вздохнула и повернулась спиной. Что делать в этом случае - проявить строгость, жестокость или дипломатию, она не знала. Оставалось надеяться...
- Да вот, я же говорил - .... - пошлый матюк хлестнул, как пощёчина. Демонесса обернулась, но недостаточно быстро - свист меча и знакомый удар, разрубающий плоть - хатамото пинком бросил к её ногам голову помилованного наглеца. Немного потерпев мрачнеющие взгляды друзей, эмир Метеа взмахнула рукой:
- Довольно! Я не командовала в настоящем бою большим, чем десяток, но давайте, пока не побываем под моим командованием в настоящем бою всем полком, воздержимся от шуточек про мой пол... или что-нибудь подобное! Я уже не Яван, я снова дочь своего отца, и неуважение ко мне - неуважение к Императору! Другое дело, когда на нашем счету будет уже достаточно славных битв и побед - тогда и мой отец не станет оспаривать слово моего товарища по оружию - ибо Император - такой же воин, как и вы. Все свободны!
...Когда сотни разошлись, к новому эмиру, кланяясь за три шага, подобрался мулла:
- Очень достойная, речь, эмир-ханум, но вы забыли одну вещь.
- Какую, ходжа?
- Нет бога, кроме Аллаха. А вы подчеркнули, что вы неверная с первой же фразы.
- Ну, я такая и есть. Зачем же лицемерить?
- Кто знает, кто знает. Пути Аллаха неисповедимы. В конце концов, вы путь армии проделали как воин Аллаха, вступая в бой с его именем на устах.
- Простите, ходжа, простите... я и сама не знаю добрые или злые духи меня ведут... Видать, я язычница...
- Пути Аллаха неисповедимы.
И, пятясь семенящей походкой, раскланялся, оставив девушку с её раздумьями...
...А к вечеру привезли её шатёр. К небольшому неудовольствию Кадомацу, брат отрядил на это дело господина Сакагучи - будто не было, кого выбрать из других его телохранителей! И не то, чтобы у него с Третьей Принцессой были напряжённые отношения, или скажем, он бы ей не нравился - просто он с Её Высочеством не разговаривал. Совсем. Сакагучи был каким-то боком родственником Ёсико, в прежние времена захаживал по её делам в свиту младшей принцессы, но сейчас считал дочь микадо лично ответственной за смерть жены наследника - вот и объявил ей бойкот.
Было забавно глядеть, как он одними жестами распоряжался при установке палатки, а так, как язык жестов перестаёт быть понятным, если повернуться к собеседнику спиной, (что часто приходилось делать солдатам во время работ), многие из них ощутили на себе тяжесть руки телохранителя принца.
Потом он пару раз рявкнул на коллег-ракшасов - чтобы знали дело, и, простившись с презираемой женщиной кивком головы, так же молча покинул бывшую Госпожу Тени Соснового Леса, оставив её обживаться на новом месте.
>Ответственные девушки
...Наутро демонессу замучила совесть за вчерашнее. Но ей не дали спозаранку предаваться мысленному самобичеванию, а вызвали к паше.
Гонец потоптался у порога, и всё-таки набрался смелости крикнуть своё поручение, видя, что госпожа эмир не спит. Войти он не мог - внутри Мацуко установила температуру и атмосферу родной планеты, смертельную для ракшасов. Принцесса рассеяно ему кивнула, в знак того, что поняла, и засобиралась в штаб. Она думала позаниматься полётами с утра, и уже приготовилась, а тут - девушка просто нацепила доспехи поверх тренировочного кимоно, и в таком виде явилась на совет.
В доспехах там она была одна-единственная. Это ещё сказать, что она была единственным демоном и единственной женщиной - слово 'выделялась' будет звучать весьма слабо. Кадомацу заметила, что опорные столбы недавно были подняты на полуторную высоту, да и вход в штабную палатку был расширен, кажется при помощи обычных ножниц. Как раз по её росту.
Азиз-паша дождался, кода соберутся все командиры (к чести Метеа, она была далеко не последней), и начал:
- В общем, так, эфенди, райская жизнь у нас кончилась. Нашу дивизию, в составе отдельной группировки, выделяют в прикрытие десанта. Дело это нелёгкое - знаем по десанту сюда, кровавое и ответственное. От нас зависит судьба всей армии. Значит так: делимся надвое - нечётные номера полков будут прикрывать ту сторону портала, чётные - эту.
У девушки-демона от радости сердце забилось чаще. Её полк-то двадцать пятый - нечётный! Значит, того и гляди - в бой!
Поднял руку молодой эмир в раззолоченной чалме:
- Какие ещё части входят в нашу группировку?
- Шайтанские лучники - одна дивизия, копейщики - тоже одна, тяжелая кавалерия - один полк.
Многие вдруг недовольно зашумели:
- Опять за наши спины!
- Оборонительная операция-то, эфенди! А шайтанские копейщики - ничто в обороне, эфенди! На что они нам, эфенди?!
- А янычаров не будет?!
- Мало тебе, как нас Арслан-ага при высадке здесь подставил, на кой они тебе?
- У меня просто свояк в янычарах...
- Как подставил? Я не был, расскажи!
- Ну, мы держали линию в тумане Ворот - кавалерия атакует, нас не видит, и напарывается брюхом на копья. А Арслан-ага, чтоб ему пусто было, приказал нам выйти - шакал и сын шакала!
- Зачем?!
- Чтобы стрелять! Янычарам-то что: скинул шаровары - и невидим, и ничего не сделается, а нас, если бы не Тардеш-паша, б точно перестреляли!
- Сам бы и выходил, собака, вас-то, зачем погнал!
- Что?! Вай, да янычары же - они не могут стрелять иначе, чем из-за спин башибузуков, сыны собак неверных!
- Тихо! - вмешался паша: - Эфенди, для сплетен существуют базар и чайхана, здесь же - ни то не другое! - и, сбавив голос на полтона ниже, обратился к принцессе:
- Метеа-эмир-ханум, так как наша дивизия была доукомплектована до полного состава, вашему полку возвращается его первоначальный номер '26', - настроение у принцессы сразу упало.
- И, так как вы, один из немногих командиров, что прибыли на эту планету с войсками, а не на кораблях, и даже не верхом - а в пешем строю воинов, то обладаете бесценным опытом в области простых солдатских нужд! ('Уже обижаться, или подождать?' - подумала девушка-демон) Поэтому, я поручаю вам самое ответственное дело - подобрать площадку для Врат! - он отвернулся куда-то в сторону: - Досточтимая чародейка, она в вашем распоряжении.
Из-за спины паши бесшумно и грациозно поднялась песочного цвета голова наги с огромными желто-золотистыми глазами. Она гипнотизирующим взглядом пригвоздила принцессу к месту и представилась звонким девичьим голосом на языке демонов с сильным акцентом:
- День добрый. Злата Новак, аюта магика драгонария Тардеша, приятно познакомиться, - и повернувшись к паше, сказала на языке джиннов, высовывая раздвоенный язык:
- Мы поспешим, пане генерал, к сожалению, часов на вежливости и лобызания совсем не осталось.
Паша кивнул, нервно сглотнув комок, когда змея отвела свой парализующий взгляд, и быстро проговорил остальным:
- Ну, основные формальности закончены. Быстро сделайте доклад о насущных нуждах и оставьте бумаги на подпись - думаю, мы все можем расходиться. Соберёмся в следующий раз, как только эмир-ханум принесёт нам хорошие вести о порученном ей задании.
Ракшасы удивительно быстро затараторили, докладывая и жалуясь о своих проблемах. Нага проползла под столом к ногам демонессы, и, глядя, как движется собственный хвост, сказала:
- Пошли, недоразумение. Так и знала, что свалишься на мою голову. Не бойся, я вообще-то добрая, если только в глаза долго не смотреть - а то загипнотизирую и забуду! - и, неожиданно звонко рассмеялась.
Они вместе вернулись в лагерь. Такая жуткая со стороны пара - окруженная всполохами огня дьяволица в белых с золотом доспехах и золотистая ядовитая нага, посверкивающая на окружающих парализующим взглядом огромных глаз. Идя рядом, Метеа ещё раз убедилась, что её новая знакомая была той же самой змеёй, погревшейся когда-то с ней и Хасаном у одного костра. Она узнала её, даже несмотря на то, что рисунок, покрывавший чешуйчатое тело песочного цвета, кардинально изменился. Сама нага за всю дорогу не проронила лишнего слова, только её нервное лицо не одну сотню раз озаряла мимолётная улыбка, будто она что-то порывалась сказать, но слова, так и не прозвучав, тут же таяли в озорном блеске янтарных глаз, и в следующей, стремительно несущую новую мысль, улыбке.
Злата разомкнула уста только в принцессиной палатке - демонесса даже не заметила, как колдунья поменяла изоляцию - вот это мастерство!
- Терпеть не могу этих ракшасов! Всюду грязь, разврат... Как ты натерпелась среди них? - спросила она уже на языке призраков.
- Я считаю невежливо обсуждать хозяев, находясь у них в гостях, - ответила Метеа на санскрите, почувствовав, что собеседница вряд ли старше неё самой настолько, чтобы обращаться к ней со всеми знаками вежливости.
- А ты у нас пани моралистка? Запомним, это очень даже хорошо. Извини, это у меня инстинкт хищницы. Карта у тебя есть?
- Да. Вот. Масштаб мелкий - мне удобно, а ты разберёшь?
- Почему на санскрите-то? Ты же понимаешь по-амальски, мне твой брат уже наябедничал.
- Знаешь, это не очень хорошая идея.
- Почему?!
- Моя не очень хорошо говорить на языке Амаля.
- Потрясающий акцент! Как это "не очень"! У тебя произношение лучше моего! И акцент чудный просто!
- Моя и говорить что плохо - акцент.
- Наоборот - хорошо! Это же красиво! А то, что падежами мучаешься - это мы быстро исправим!
- Хочу надеяться...
- Конечно! А то какой же ты командир, если на языке штаба не говоришь! Нет, карту возьмём мою, такая не подходит.
Нага из ниоткуда вынула отличный голографический глобус, на котором даже двигались облака и значки, отображающие отдельные части и корабли на орбите.
- Ты где училась? - спросила Кадомацу, отойдя от восхищения игрушкой.
- У Майи Данавы, пять лет, как закончила. Ты, я слышала, тоже колдунья?!
- Моя... готовилась туда поступать. Но всякие... дома проблемы. И вот моя здесь.
- Не говори "моя", говори "я". Жаль, этой весной там собрался весьма интересный народ. Могла бы попасть в замечательную компанию.
- Компанию?!
- Ну да, многие из детей знаменитостей нынче поступили. Как ты думаешь, здесь будет лучше? - и ткнула хвостом в глобус. Тот резко вырос в размерах, и развернулся в карту.
- Было хорошо при десанте - много выходов, но целая стена - было плохо, ничего не видно, понимаешь?
- Так... начало наших проблем. Что за "стена много выходов"?!
- Когда Небесный Путь открывается, туман. Когда много - стена туманов. Маскировка, понимаешь?
- А, "Небесный Путь" это "портал"?! И "много выходов стена" - это связка порталов, как делали при крайнем десанте?
- Да, госпожа колдунья.
- Злата! И не иначе. Так не выйдет - "много выходов". Там было несколько порталов на Дороге, она помогла своей энергией. Здесь нет Дороги, пробить удастся только одну. Дым, кстати, можно поставить и так, но призракам он не мешает.
- Плохо - "одну" Нашу армию могут просто перестрелять. Из пушек.
- Думаешь, я сама не понимаю! Можно конечно, поставить магический щит на время развёртывания, но сил не хватит - придётся "связку" поуже делать, а это увеличение времени прохода и лишнее время удержания. У меня же живые мозги, а не железные как на крейсерах пана Тардеша.
- Уже не надо. Здесь ведь десять сотен миллионов, не так ли?
- Больше. Ох, ты чудо, тебе неизвестно слово "миллиард"?! Нет, весь миллиард через одно угольное ушко никто не пошлёт. Но всё равно, ты права. Насчёт того, что одного мало.
- А какая ширина связка?
- "Связки". Как обычно - на сотню в шеренгу, но может, и побольше сделаем.
- А нельзя ли пробить всё-таки побольше, пусть и поменьше?
- Так, возвращаемся к грамматике и лексике. "Побольше" - чего? И "поменьше" - чего?! Ну, пани командир, а если тебя в бою не так поймут?
- Побольше ширину, раз поменьше связок.
- Можно. Но понимаешь, на Амале есть армейский норматив - если сделать "связку" нестандартной легионеры не смогут правильно её оборонять.
- Так у нас нет легионеров! У нас наши солдаты! И не носят норматив.
- Ха-ха-ха! Норматив не носят, насмешила. Я не хочу делать шире ещё по одной причине - там давление ниже. И без того будет ветрина, нужен компенсирующий барьер, это лишний маг, а если несколько - магов не хватит и нас ураганом сдует.
- А какая там атмосфера?
- Кислород, хоть и холодно.
- Значит, местный аммиак будет для них ядовит?
- Не то, чтобы ядовит, но весьма отвратная гадость. Ты на что намекаешь?
- А вот, я думать...
...Через три часа они стояли на морском берегу в невообразимой дали от лагеря, и орали друг на друга, стараясь перекричать прибой:
- Я думать, что здесь надо будет иметь два входа - один тут, к нему подходить с запада, а другой - за тем мысом, к нему - с севера! - это демонесса.
- Море! Когда обе связки выйдут на полную мощность, здесь начнётся шторм! - это нага: - Его высосет в портал!
- И хорошо! Там-то будет ещё страшно! Шторм не так опасен, мы строить барьеры и коридоры, это быстро, зато на той стороне давление поднимется!
- Зачем тебе поднимать давление?! Химическая атака нужна только на первые несколько часов, потом там всех солдаты поубивают и без неё! А ураганище из-за барьеров только разыграется.
Кадомацу вместо ответа распахнула крылья, взвилась с ударом ветра в поднебесную высь, и, сделав круг, вновь опустилась перед змеёй:
- Летать! Если там атмосферное давление ещё ниже, то мы летать не сможем! А это плохо... А на крыльях ураган только поможет - забросит выше, пролетим дальше.
- Хорошая идея, только требуется всё на счётной машине проверить! Пошли, пани полковница, вы справились с первым заданием!
...Паша немного опешил, когда перед ним выложили невиданную голографическую карту:
- Значит так, - мелькнув пред его носом раздвоенным языком, начала Злата: - По результатам нашей разведки, наилучшим местом для старта будет вот это побережье, включая мыс и эти горы...
Начали появляться прочие эмиры, недовольные тем, что их отвлекают от послеполуденного кайфа. Один, проходя, на миг то ли нарочно, то ли случайно коснулся спины Дочери Императора и взвыл, обжегшись.
- Осторожно! - остерегла демонесса: - Азиз-паша, нам потребуется построить несколько рядов волноломов, стены. Лагеря от ветра защитят эти скалы, а здесь насыплем ветрозащитный вал, потому, как задует сразу с нескольких сторон.
- "Ветрозащитный вал"?! - перебил её паша: - Подождите, щебетуньи, давайте сначала, а то я так и ничего не понял из вашего хора.
Девушки переглянулись.
- Подожди, - успела первой Злата, остановив уже набравшую воздуха Кадомацу: - Давай по очереди. Пан генерал, я буду ставить двое порталов - вот здесь и здесь. К каждому из порталов потребуется отдельный лагерь, вот почему их несколько. Понятно теперь?! А на Акбузате давление ниже, чем здесь, поэтому откроем проход - начнётся ураган. Мало нам не покажется. Поэтому и ветрозащитный вал, и прочие инженерные сооружения.
- Солнце, вот так бы сразу и сказала! А то прилетели, нашумели, я же не молодой джигит, отец шести дочерей, муж трёх жен и брат четырёх сестёр! Понимать должны, что раз до паши дослужился, то мысля в голову ползёт медленно, но крепко! Не то, что у вас - по пять мыслей разом!
- Простите, ханум! Разрешите слово, эфенди, - вмешался эмир без чалмы, и со шрамом через всё лицо: - А какие условия будут на выходе?
- Представьтесь, - потребовала нага.
- Ахмад-эмир, командир первого полка.
- А, значит, возглавите первую волну десанта! Извините, пока могу что пообещать лишь страшный сквозняк. Ну и ещё, когда выходы будут закрываться, сможете дышать без изоляции.
- Но, послушайте...
- Место высадки будет определено лишь сегодня, на заседании Главного Штаба, а пока не пытайте меня. Вам сообщено заранее, чтобы вы смогли спокойно собраться и прибыть без суеты. Теперь ваша очередь говорить, пани эмир, - уступила она место принцессе.
- Лагерь шайтанов мы разместим вот здесь, - все заулыбались, услышав, как демоница назвала своих соотечественников "шайтанами": - На возвышенности. Им будет ветренее, чем нам, но ветер поможет быстрее взлететь по тревоге, и оба лагеря будут прикрыты - это как раз расстояние прямого удара копейщиков...
...На заседании Главного Штаба, Тардеш, склонившись к безухой голове Златы, спросил одними губами:
- Точно не твоих рук дело? - и кивнул на карту.
'У меня нет рук, друг-командир!' - послала телепатему колдунья.
'Брось, я по десяти признакам вижу, что ты приложила свои лапы...'
'У меня и лап нету, о чем это вы, шановный пан? И к кому бы это я их 'приложила'?'
'Старая обманщица, это же схема с двенадцатой страницы учебника по фортификации, ты думаешь, я поверю, что гайцонская принцесса могла где-то найти страничку и скопировать без единой ошибки?'
'Святы Боже, ну что вы к девчонке привязались? Ну, подкинула я ей пару идей, не всё же мне умной казаться?! Я вообще, ей в основном идею насчёт химической атаки транслировала, а насчёт того, чтобы ураганом поднять давление для полётов она сама дошла'.
'Сама?'
'Вот что значит летучая тварь!'
- Значит так, господа и товарищи! - начал драгонарий, как только джаханальский вычислитель, подключенный к карте, нарисовал призрачные макеты будущих конструкций: - Благодаря идее сестры генерала Явара, мы в десанте на Акбузат будем более мобильны в зоне высадки, чем предполагали. Думаю, что в таком случае нет нужды в транспортировке стационарных антигравов...
- Вообще-то, одно другому не мешает, - подал голос Кверкеш.
- Лишний корабельный ресурс и топливо. Хотя, посмотрим, как будет складываться оперативная обстановка. Так, теперь для строительных расчетов нам потребуется вычислительная мощность. 'Большого Умника' собрать я не могу из-за блокады, так что, вся надежда на тебя, Бэла, сколько ты можешь выделить машин без ущерба для дела? На основе доступной вычислительной мощности сделать расчет времени проектирования и оптимизировать под него график подвоза стройматериалов и рабочей силы...
'Друг-драгонарий, она умница и красавица. А в солдатском деле скоро заткнёт за пояс всех твоих генералов - потому что смелая и не трусиха. Только не забывай её... Господи, друже, там в голове каждая четвёртая мысль - твоё имя! Мне немножко завидно - она лучше и честнее меня. А я лучше всех женщин на свете, значит она - просто мечта. Девка старается, награди её как-нибудь... или просто зайди, поговори... Она на седьмом небе будет без крыльев...'
'Отстань!!!'
>А она полна сюрпризов
...Мацуко совсем не ожидала, что Тардеш пришлёт в её распоряжение настоящих строителей, и сейчас ужасно волновалась, кисточкой, на простой бумажной карте, рисуя свои идеи. Но двое инженеров, человек и призрак, пока что внимательно слушали её, не выдавая - по крайней мере, внешне, ни признака насмешки или снисхождения. Третий инженер, младше по рангу этих двух (тоже человек), в это время на альпинистском снаряжении спускался за её спиной вдоль восточной стены утёса, проверяя, выдержит ли обрыв полумиллиардную армию.
Объясняя, принцесса не забывала поглядывать, как там идёт строительство лагеря - но и без начальственного взора на излишне свежем морском ветру ракшасам было не до лени, и даже старшие сами искали работу, чтобы согреться, шарахаясь от больших строительных машин, которые привезли люди и призраки.
Паша 'оставил её за 'взрослую'' - как пошутила Злата. Взвалил на её плечи все строительные работы и пригляд за порядком, сам возглавив операцию по зачистке и выселению городов, оказавшихся на пути армии. От этих мест до базового лагеря было три дня спешного марша, но Злата сжалилась над ними, и, проворчав: 'что же, гады ползучие, пользуйтесь знакомством с великолепной мною!' - в три с половиной часа перекинула всю дивизию по 'короткой связке'. Метеа, кстати, очень удивлялась, когда узнала, что магия так и называется - 'короткая связка'! Как это она так угадала, а?!
Злата сама, хоть Госпожа 'Тени Соснового Леса', Третья Принцесса Явара Кадомацу-но-мия, принцесса Мацуко, известная так же как 'Метеа', так и не научилась выговаривать её имя, нравилась маленькой принцессе всё больше и больше. Несмотря на её глупые шуточки. То она прозрачной часть одежды или доспехов сделает, то превратит не так посмотревшего на неё ракшаса в кобылу (в кобылу!), то телепортирует нужный предмет в одно ей ведомое место и весь день таинственно улыбается на все твои попытки найти. А сегодня вообще, проснувшись, Мацуко обнаружила у себя вместо ног, мокрый и чешуйчатый рыбий хвост! А ведь шел только второй день их знакомства...
Вот и сейчас, пока принцесса втолковывала инженерам, что бы она хотела здесь увидеть, желтоглазая колдунья, свернувшись на вершине утёса в пирамиду из колец, свесила голову на длинной шее вниз, и что-то с озорной улыбкой наговаривала на ухо висящему там строителю. Судя по периодически доносящемуся, даже сквозь ветер, смеху, что-то очень веселое.
- Вот, - почти закончила объяснять Мацуко: - Я только не знать, как сделать так, чтобы ветер здесь был ветер там - и нет высоко, нет низко. Поняли?!
Прежде, чем инженеры успели ей ответить, вдруг, в притихшем на секунду воздухе раздался звук лопнувшей струны, предостерегающее змеиное шипение, и крик о помощи. Все резко обернулись, и, вновь налетевший порыв ветра, донёс до них жутковатое клацанье змеиных зубов и звук удара живого тела о камень. К счастью, не о скалы у подножия, а где-то вверху.
Кольца Златы были наполовину размотаны, рельефно взбугрились невероятно напряженными мускулами змеи, и медленно, чешуйка за чешуйкой отползали от края обрыва, вытаскивая остальную часть тела. Кадомацу моментально распахнула крылья, но, прежде чем она успела взлететь, голова колдуньи сама показалась над обрывом, держа за шкирку маленькую фигурку незадачливого инженера. Огромные - длиной с хороший меч, ядовитые зубы наги дважды пробили хвалёный тканый доспех людей, и теперь, видать, в обиде, что не нашли живой плоти, бессильно исткали красивыми прозрачными каплями яда, цветом спелого мёда закапавшим всю спину и штаны человека.
- Метеу, - попросила Злата, не разжимая зубов: - Нажинь на нежо ижоляцию, жак жа ракшашов, только бойже кишлорода. Жпасибо, - и выплюнула человечка:
- Одежду, пропитанную ядом, сожги, к яду голыми руками не прикасайся!
Когда, всё ещё перепуганный человек мгновенно разделся, и закутался в поданный призраком плащ, второй его соотечественник сходил к обрыву посмотреть, что да как, принёс и бросил к ногам порванный трос:
- Опять недобрукс.
- Да децимировать надо наши тыловые службы, неглядя, - мрачно ответил призрак: - И нас с тобой. Через всю Вселенную пёрли списанную труху. Сколько топлива сожгли, республиканского. Проще уж на месте производство развернуть.
- На то и рассчитывали, что на другом конце галактики только узнаем, что нам подсунули. Думаешь, я не знаю, как 'консульский срок в диктаторский' делать?!
- Да везде так... разве что у сиддхов не смухлюешь.
- И у них найдутся кому своровать... Ну что, Кришнадас, что-нибудь разглядел, пока падал?
Кришнадас ответил:
- Сильное выветривание, нужна целая цистерна раствора и арматуру тройного сечения, чтобы хотя бы десант выдержал. И внизу нужен ещё один волнолом - прилив здесь сложный, при противостоянии заложенные два проектных перехлёстывать будет.
- Молодец! Значит, тебе и искать стройматериал в ближайших городах. Тут ведь типовое заселение? Значит, домостроительный комбинат в каждой трибе должен быть. Я поднимусь на орбиту расконсервировать технику, а ты Диб - организуешь рабочую силу.
- А смету кто составлять будет?! - сквозь зубы проговорил призрак.
- Давай, вначале посмотрим, что на этой планете ещё не разбомбили, а потом поговорим о смете... Исходя из логистики.
Они попрощались и удалились втроём, вполголоса обсуждая свои строительные дела. Злата не выдержала, и крикнула вдогонку:
- Эй, пан Кришнадас! Если появится жжение на коже, или там, синяки на сгибах, немедленно обратитесь к доктору! А изоляция... - она повернулась к демонессе и спросила: - Ты на сколько часов изоляцию поставила?!
- Нинасколько, автономную, - не без гордости ответила та.
- А... молодец, - и снова крикнула: - А изоляция сама не пройдёт, если надоест, можете обратиться к Лакшмидеви, или к самому принцу Стхану!.. Или ко мне, на худой конец, - добавила она вполголоса.
Скосила глаз на принцессу, стоявшую рядом и быстро спросила:
- Что, что-то не так?
- Да нет, всё хорошо...
...В этот же день Кадомацу успела сделать Али Язида сотником, понизив в должности одного из новеньких, а вечером от брата приехал всё таким же букой Сакагучи, и, не сказав ни слова, бухнул ей в руки пакет с новыми платьями, присланными из дома, и так же молча уехал. Суккубы так и не появлялись, а больше в этот день не случилось ничего примечательного...
...А ещё маленькая принцесса узнала, что Злата, оказывается, отлично умеет читать мысли! Это обнаружилось в тот день, когда её навестил брат - утром, по какой-то надобности к ним подошел Хасан, и нага, ничуть не смущаясь, стала комментировать его мысли, искусно имитируя голос ракшаса. А среди них были такие, что не то что принцессу, но и самого бывшего золотаря в краску вогнали. На беду и Мацуко впала в ступор, не зная как ей приструнить увлёкшуюся подругу, да ещё выше по званию! И локтём не ткнуть - обожжешь ведь! В конце концов, доведённый язвительной телепаткой до пунцовой рожи, Хасан сам махнул рукой и сбежал от девчонок, и только тогда Её Высочество перекипело, и сорвалась на колдунью:
- Прекрати!!!
- А что?! - в настроении вести игру ответила нага: - Ты бы видела, какие у пацана сексуальные фантазии относительно нас с тобой... о, надо было провести широкую трансляцию... У него талант!
- Перестань! Неужели ты не понимаешь, что так обижаешь всех!
- Кого обижаю? Его? Так нормальный ракшас за то вернётся и добавки попросит - знаю я натуру ту, ракшасскую, где похоть вперёд разума по жизни.
- Да я не только о нём! Хороши шуточки!
- Ути-пуси, мальчик обиделся... - продолжала Злата, пропустив мимо ушей реплику: - Да я даже не начинала! Так... маленькая шутка. Поверь, если бы я захотела кого обидеть... лучше даже не представлять эту ситуацию.
- Доведёшь ведь кого-нибудь до петли или ножа так!
- Доведу? Тем, что рассказала тебе его мысли о нём? Ой, неужто ты и направду считаешь себя "пупом мироздания", вокруг которого все обязательно должны давиться, резаться, вешаться, чуть оговорившись словечком, которое при тебе не сподобно? Брось...
- Но...
- Как ты среди солдат-то выжила с такими заскоками? У него ещё дел воз и малый возок на жизнь запланировано, и за такого вздора, как соблюдение приличий, он отказываться от них совсем не готов. Понимаешь, вздора!
- Послушай... - новая мысль вдруг пронзила Кадомацу холодком, так, что она сразу отшагнула от наги, и поставила "блокировку" на свою голову.
- А мои мысли ты не пробовала читать?!
- Твои?! - Злата бросила на неё заинтересованный взгляд: - А что, думаешь, стоило бы? И что бы ты могла мне показать?!..
- Нет-нет, нет уж, не надо! - демоница выставила между собой и змеёй раскалённую, как магма, руку, вооруженную пятью неубирающимися когтями, которые она только что затачивала пилочкой: - И даже не думай пробовать!
- Очень-то надо!.. - почти про себя пробормотала колдунья, и, положив бедовую голову на кольца, проводила подругу взглядом, безо всякого затруднения читая её мысли сквозь неумело поставленную "блокировку":
"Ну и хорошо... Теперь просто буду осторожнее... Благодарение Будде, что она сразу не догадалась залезть в мою голову! А я-то дура, столько о Тардеше думала при ней!" - Злата тихонько-тихонько улыбнулась её наивности...
Потом приехал Мамору - не по делам, просто так, в гости, но обязанности командующего столь огромной армией и здесь нашли его. Поэтому всю первую половину дня он мог только издали помахать рукой сестрёнке, ну, она в ответ, ну, он снова, а когда они встретились, во второй половине дня, они ещё друг у друга конкретно выясняли, что именно означали отдельные сигналы их импровизированного "семафора". Принц сказал ей:
- Огава жалуется, что ты его на самый холод выставила.
- Ничего, не простынет, самый холод-то здесь не начался. Постой, Огава? Он-то каким образом здесь?!
- Его отец отправил "ума набираться". Так что ему передать? "Презрительное молчание"?!
- Зачем?! Привет передай, скажи, что если он сейчас холода не переносит, то, что же будет, когда здесь ураган начнётся?!
- Ты ждёшь урагана? Не самая лучшая перспектива.
- Мы уже пробовали открывать Небесный Путь - ветер был, мало не показалось.
- Огаву ждут тяжелые времена.
- Скажи, если он обещает потерпеть, то я ему поду-у-ушечку подарю...
- Ха! "Подушечку" - хорошо придумала, ему пойдёт. Только я боюсь, что его в ураган сдует отсюдова.
- Самураев поставь, коли его сдувает. Он кто, лучники?!
- Кавалерия!
- Хотелось бы мне посмотреть, какой из него кавалерист! Пусть в гости заходит!
- Он боится! Опять ты ему нос сломаешь...
- Будто там осталось, что ломать... Пусть не трусит! Какой в конце концов мужчина... Кстати, сейчас пусть зайдёт - я его со Златой познакомлю! Знаешь, это такая особа...
- Знаю, знаком. Кстати, где она?
- Да вон, в моей палатке.
- Э-э-э... Знаешь что, госпожа младшая сестра, пошли-ка в другую сторону!
- Ну, пошли... - они развернулись и пошли прочь от Златы. Кадомацу несколько раз заглядывала с улыбкой в лицо брата, но всё-таки не выдержала и рассмеялась:
- Ой, не могу, ты что, её в самом деле боишься?!
- Ты ещё хорошо не знаешь эту особу, из всего флота только господин драгонарий её и может вынести! А мне пока что... Не вижу спешной надобности видеть госпожу полковницу!
Принцесса озорно спрятала улыбку в капризной гримаске, и заметила:
- Сам-то хорош, не мог никого поразговорчивее Сакагучи ко мне приставить!
- Ничего, зато он не позволит тебе никакой дурью заниматься.
- Но он совсем не разговаривает! - воскликнула принцесса и огляделась.
Сакагучи в числе остальных десяти телохранителей наследника присутствовал при их разговоре, но, как образцовый самурай, пропустил все мимо ушей.
- Потерпишь! - отрезал старший брат.
...Они ещё долго бродили по берегу, иногда отвлекаясь на красивую панораму здешних мест. Метеа радовалась, хвастаясь перед братом своими идеями, стараниями строителей и башибузуков уже начавшими осуществляться, а Мамору радовался, что у него такая умная сестрёнка...
>Возвращение суккубов
Назавтра наконец-то приехали долгожданные гости: день начался с того, что Злата надумала устроить демонессе урок волшебства. Вернее Злата не то чтобы "надумала", принцесса сама напросилась - узнав от брата, что нага входит в число близких друзей Тардеша, она сама "смазала лыжи" в том направлении, потратив весь вечер на девчачью болтовню. Змея была польщена, ну и за делом они дошли до магии. Вот принцесса и предложила колдунье, в качестве пробного камня, потренировать её по волшебству. Та смерила новую подругу взглядом, и согласно кивнула:
- Ладно. Только сразу предупреждаю: не строй из себя крутого аса - по сравнению со мной ты... - демонесса не успела понять, что за мантру она произнесла: - ...сущее дитя...
Одежды девушки вдруг стали просторнее, пояс соскользнул до бёдер, выронив меч, она глянула на свою руку, и увидела, как та стремительно уменьшается в размерах. Доспехи отяжелели и соскользнули с плеч, ослабевшие ноги не выдержали, и она упала на четвереньки, чуть не утонув в шелках собственных одежд. Воротник доспеха больно стукнул по макушке, и раздался звонкий смех наги:
- Сейчас обратно...
Конечно, одежда пришла в полный беспорядок, не говоря о доспехах. Хорошо, что она не красилась в лагере. Когда она проходила через младшее детство, просто вышагнула из своих одежд, и со вздохом принялась одеваться заново, бросая достаточно красноречивые взгляды на насмешницу-колдунью, но та только хохотала.
- Доспехи тебе всё равно бы помешали, так что я просто упростила переодевание, - попыталась оправдаться горе-наставница. Демонесса огрызнулась на тему: 'Мол, и сама знала', и пошла за дерево, поправляя и завязывая рукава и пояс.
- И ничего смешного! - проворчала она оттуда: - Выставила меня, чуть ли не голой, а вдруг бы кто зашел! Хорошо, что здесь ещё так темно...
- О, да не беспокойся ты так! Ракшасы отлично видят в темноте! К тому же ты - светишься...
Принцесса яростно фыркнула, став от залившей лицо краски ещё ярче, и хотела ударить чем-то язвительным и, желательно, тяжелым, как из-за своего дерева увидела кавалькаду из четырёх Небесных Коней, поднимавшихся с запада по дороге к лагерю. Первого всадника она узнала без труда - Сакагучи, он, как и все демоны, светился, а вот... Мацуко вышла из-за дерева, пригляделась: невысокий рост, фигурка - словно карикатура на всех женщин, сложенные крылья, как бант на шапке чиновника, 'рогаткой' торчат по обе стороны головы. Суккубы! Принцесса, даже не удостоив, что-то собиравшуюся сказать Злату взгляда, подобрала свою катану и нагрудник с пола и побежала навстречу!
Почему-то всадников было всего трое, четвёртый конь шел без седока, девушка даже испугалась - уж не постигла ли их ещё одна утрата, после Ануш - ведь, помнится, письмо матери, она так ладом и недочитала... Но потом, когда стали видны лица, вздохнула с облегчением: оказывается, всего-навсего Афсане пересела в седло Сакагучи, и с нежностью обняв мускулистую шею хатамото тонкой и хрупкой рукой, балансировала на его бронированном колене, с любовью глядя своими большими серыми глазами в его лицо...
Кадомацу нагнала их, как только кавалькада пересекла створ лагерных ворот, и не удержалась от лёгкого укола:
- Ну что, господин Сакагучи, попались?! Смотрите, напишу вашей невесте, с кем вы свободное время проводите!
Афсане, заметившая хозяйку первою, как-то счастливо улыбнулась ей, и, вдруг обняв самурая с неистовой силою, впилась ему в губы очередным поцелуем. Сакагучи, только после поцелуя заметивший принцессу, не в силах оторваться, ссадил свою подружку на землю, а когда та его отпустила, бросил исподлобья взгляд на Мацуко и изрёк:
- Ничего смешного! - повернулся спиной, отъехал к воротам, вернулся, и добавил:
- Повелитель Кошек я вечером приведу!
А сам в это время только и смотрел, что на Афсане! Та, конечно, в долгу не оставалась, отвечая такими зазывными взглядами, и столь эротично гладила себя хвостиком по голым бёдрам, что с десяток башибузуков, проносивших бревно для ограды, навернулись вместе со своим бревном, заглядевшись.
Распрощавшись с вновь вспомнившим про свой бойкот господином Сакагучи насмешливыми взглядами и улыбками, Третья Принцесса подошла к своим телохранителям:
- Ну что... Добро пожаловать! Сами расскажите последние новости?!
Азер перекинула через круп коня ногу и хвост, и соскочила к хозяйке:
- Что ж ты нам-то ничего о своём плане не рассказала!..
Из её больших, серо-синих глаз, брызнула слеза, и демоницы разных бед обнялись, радуясь встрече, и горюя об одних и тех же утратах...
...Азер была полной, широкой в кости женщиной. Тридцать лет - для суккубов уже старость, а сестра Ануш четыре года как перешагнула этот рубеж. Но впрочем, на ней это нисколько не отразилось - привычка солдата постоянно держать себя в форме, плюс годы плена и службы в Краю Последнего Рассвета, где время течёт в два раза медленнее, чем на родной Даэне.
Да, за всю жизнь она кем только не побывала - и солдатом и террористкой, и заложницей, и, наконец, телохранителем любимой дочки своего злейшего врага... Это её жизнь была ценою мира на тех самых переговорах, трагически кончившихся для Канцлера Цукимура, и давших жизнь Ануш.
Честно сказать - были какие-то трения в отношениях между сёстрами, когда их пригласили охранять младшую дочь императора. Азер, как самая старшая, и должна была командовать, но император предпочёл более юную Ануш... Холодок в отношения меж старшей, вынужденной подчиняться младшей, окончательно прошел только через полтора года, но и до самых последних дней, приветствуя, Азер целовала Ануш в щёку, как начальницу, а не в губы, как младшую по возрасту. Ануш отвечала ей тем же, сбивая с толку знатоков обычаев суккубов.
Старшая из сестёр была в молодости красива - принцессе рассказывали братья, маленькими видевшие её в плену. Её ещё заставляли отрастить длинные кудри, так что на неё многие заглядывались. Но и сейчас, располневшая и стриженная под уродливый 'ирокез', Азер сохранила в себе что-то, по-прежнему притягивающее взоры мужчин. Может, особой суккубовой магией, может чем-то, доступным и обычным женщинам - но на вкус придворных ловеласов, знавших толк в сортах постельных утех, (по дворцовой поговорке: 'перепробовавших всех, кроме Первой и Третьей') - она стояла впереди более красивой Ануш и даже Кику. А может просто за объем бюста.
За него Ануш дразнила старшую сестру 'тумбочкой' - Кадомацу долго не могла понять значения этого прозвища, пока не съездила на Даэну в гости к Сабуро, и ей не показали этот предмет. А потом, целый месяц смеялась, вспоминая - в самом деле, более удачного предмета для сравнения с Азер, чем этакий приземистый, кривоногий шкафчик, и не придумаешь! Их мать, Ахтар, была карлицей по меркам суккубов - карлицей, не сколько маленького роста, а скорее диспропорции - коротенькие ножки, ручки, широковатые плечи и таз, большая голова, чем надо... и старшая дочь больше других унаследовала эти черты. Да впрочем, эта печать, так или иначе, отразилась на всех сёстрах - у Ануш было такое же искажение, просто она была худенькой по сложению, и не так заметно, Афсане на самой грани избежала уродства фигуры, она была просто миниатюрная и изящная, а непохожая на всех Гюльдан сделала ещё оригинальнее - с прошлого года пошла в рост, и теперь обещала стать нормальным суккубом, на полторы головы выше старших сестёр...
Лицом все сёстры были похожи - четыре круглых мордочки, четыре вздёрнутых носика (только у Афсане он был такой аккуратной туфелькой), у Азер и Ануш были полные, чувственные губы, у Афсане и Гюльдан - тонкие нервные. Вот только рот у старшей был не такой большой, как у Ануш - поэтому он часто, порой даже против её воли, складывался в такой привлекательный бантик - подходи, да целуй! Глаза у Азер были серо-синие, в отличие от серо-зелёных Ануш, и серых Афсане, и опять оригинальных, карих, Гюльдан - в темноте они светились такими весёлыми огоньками! И жаль, что очень часто это впечатление портилось угрюмым настроением самой Азер...
Эта неразговорчивая женщина обладала удивительно мягким и отзывчивым характером - отличие от большой эгоистки Ануш. Может поэтому, покойница и стала главной в свите юной принцессы, тоже не отличавшейся особенным альтруизмом без весомого повода...
...Мацуко вдруг спохватилась:
- Ой, отпусти, обожжешься же!
Азер с успокаивающей улыбкой развела объятия:
- Ничего, не беспокойся, я только что из-под мужчины, так что можем обниматься хоть до посинения.
- Нет уж, так не надо... 'Мужчина' - это случайно не господин Сакагучи?!
- Ну что ты, за кого меня считаешь, конечно же, нет! Мальчик один... попутчик.
- Вот как...
Они помолчали, уже шагая по грязи к палатке:
- Расскажешь мне про Ануш?
Азер тяжело вздохнула:
- Да что тут рассказывать... Долго. В два слова не уложить.
- Мне мама письмо писала...
- Знаю, она нам читала его. Про Ануш там всё, как было написано.
- Честно?! А то я знаешь, её словам-то не особенно верю, а тут еще и от Ануш письмо на удивление безграмотное пришло.
- А я ей говорила: 'Перечти, прежде чем отправлять!', а она: 'Черновик же! Набело успею переписать!'... вот и 'успела'... Ей и Сэнсей сказал, чтоб с письмом для тебя поторопилась - она и торопилась, торопыжка. Думала это он уехать побыстрее хочет, а оказывается... Так и не успела набело...
- Да... Я вас вчера ждала, что-то задержало?!
- Детей Ануш надо было пристроить. С младшей проблем не было, с мальчишкой пришлось повозиться.
Кадомацу остановилась, как громом пораженная:
- Какой мальчик... у неё же первые роды не получились... ты имеешь в виду - инкуб?
- Ну да, инкуб. Она тебе тоже соврала про выкидыш? Ну, теперь-то можно не скрывать, мальчик был.
Инкуб! Ожившая жутковатая легенда Даэны - демон-соблазнитель мужского пола. Говорили, что он рождается раз в тысячу лет, у достойной наследницы из прямой линии от Лилит, и все бордели империи полнились волнующими рассказами, какого положения достигали матери инкубов до объединения планеты под властью Совета Мастеров, и страшилками, какие ужасные казни и пытки уготованы той, что умудрится родить мальчика в нынешнее, просвещенное время... Так вот какую тайну сестры-непоседы оберегала толстая Азер, как наседка, заботившаяся обо всех отпрысках непутёвых родственниц!
- Они и рожать-то дальше зареклась из-за этого вот именно, потому что мальчика воспитывать - сущее наказание.
- Хм... - разумной и ответственной матерью покойную суккубу было трудно представить. Хотя бы по тому как она обращалась с юной дочерью. Но становились понятны некоторые необычные её отлучки и просьбы.: - Ну, и как он?!
- Нормальный мальчик, копия отца. У них до возраста-то ничего же не заметно. Мы его пока в самурайскую школу отдали, вырастет - сам сможет выкрутиться.
- Странно всё это... Гюльдан, у тебя-то кто?
- Девочка.
Все рассмеялись.
- Да нет, как назвали?
- Гюльнара. Я ведь, кстати, в тот же день родила, когда вы ко мне заходили. Всё вас ждала в обрат, терпела до поздней ночи, пока чуть не треснула пополам.
- Извини... - они дошли до палатки: - Так, эфенди, - обратилась она к ракшасам-телохранителям: - Ваши услуги больше не требуются, сдайте все дела Азер-ханум... Азер, ты понимаешь их язык?
- Да, разумеется.
- И можете отправляться домой... Азер, девочки, вечером посидим, порассказываете мне про Ануш...
И они порассказывали. Метеа познакомила их со Златой, (весёлая волшебница не преминула пошалить с колдовством), с друзьями-ракшасами, и работы было сделано сегодня немало, и вечером приезжал Сакагучи, приводил соскучившуюся по хозяйке Повелитель Кошек, а потом долго и красиво целовался с Афсане на фоне одинокого бесцветного дерева и диска соседней планеты.
>Гость в плаще из метели
...Ветер бил колючими снежинками в глаза, и мешал разглядеть клинок. Азер зашла сбоку, так, чтобы хозяйка, повернувшись к ней, оказалась спиной к урагану, и спросила разрешения атаковать.
- Подожди, - попросила Кадомацу, освобождая ножны, запутавшиеся в складках одежды.
Сегодня она решила кроме обычных утренних занятий поупражняться в фехтовании. Раньше у неё не было стоящего соперника - ракшасы намного уступали ей и по физическим данным и в мастерстве, демоны - и самураи и дворяне побаивались гнева брата-принца, а вот Азер - это настоящий вызов. По умению новая начальница охраны не уступала Ануш, с которой принцесса сражалась на равных, по силе же была равна самой принцессе. Может, ей и не хватало ловкости, чтобы орудовать сразу двумя саблями, как младшая сестра, но банальный вес и грубая сила - с лихвой это компенсировали.
Метеа кивнула в знак готовности, и они пошли на сближение, не выпуская друг друга из цепких взглядов расфокусированных глаз. Принцесса не вынимала меча из ножен, и казалось, вот-вот клинок суккуба коснётся её оранжевой кожи, но в последний момент девушка сделала молниеносное движение рукой - и уже Азер пришлось защищаться от мелькнувшего изумрудно-зелёным отблеском лезвия.
Она играючи перебросила шемшир из одной руки в другую, скользом отбила удар катаны, обошла преграждающий дорогу блок уже успевшего вернуться в позицию клинка лёгким движением острия - Мацуко сделала танцующий шаг в сторону, и телохранительница провалилась со своим ударом в пустоту, едва не потеряв равновесия.
Сестёр-суккуб тоже тренировал Сэнсей, несмотря на всю его неприязнь к их обществу. Но и сам ворчун-боддхисаттва говорил, что в области фехтования на мечах и ему есть чему поучиться в Крае Последнего Рассвета. Суккубы, со своим характером, не любили ограничений стиля, привычных демонам, и были неудобным противникам любым мечникам, но настоящей школы фехтования, равной имперским, создать не сумели. В Империи было два основных стиля фехтования - гвардейский и самурайский. Основным различием в них была боевая стойка - если самураи обнажали меч ещё перед боем, занимая наиболее выгодную позицию, то гвардейцы предпочитали вынимать оружие в самый последний момент, сразу же нанося режущий удар и возвращая в ножны. Адепты первых говорили, что такая тактика бесчестна - но честь здесь не при чём, это самураям приходилось сходиться с врагом в открытом бою, когда всё оружие естественно обнажено. А у гвардейцев - узкие дворцовые коридоры, когда порой до самого последнего момента не знаешь, кто твой враг, и лишние секунды сверкания обнаженной стали - часто повод для оскорбления. Враг первых угрожал числом и грубой силой, враг вторых - коварством, внезапностью, и хитроумными приспособлениями. Поэтому и набор приёмов отличался - например, в самурайской школе было много выдумок, направленных на то, чтобы сразить как можно больше врагов за меньшее время, а в гвардейской - трюки, нужно чтобы гарантированно сразить или остановить одного-единственного убийцу, готового отдать жизнь за жизнь охраняемого лица. Можно было бесконечно спорить какой стиль лучше в чистом поле (разумеется, у каждого существовало тысячи и тысячи школ, основанных учителями разной степени причудливости), но о признании в народе лучше всего говорил тот факт, что даже южане, кичащиеся своим кулачным боем, при замахе отводили руку к поясу, и били так, будто выхватывали воображаемый меч.
Но, кроме этих двух официальных, был и третий, совсем новый стиль, который сейчас и демонстрировали Метеа и Азер - стиль Сэнсея. Поэзия движения, математика ударов, каллиграфия уходов - наука фехтования, возведённая в ранг искусства. И самурай, и гвардеец отвергли бы его, не рискнув применить на своём поприще - первому эти красивые финты и прыжки стоили бы прорыва строя, а второму - удавшегося покушения. Но в части поединков один на один, и один на всех, ученикам Сэнсея - детям дома Явара, и их ближайшим друзьям, не было равных. Где, в каком мире отчаянных дуэлянтов и эстетов поединка этот святой человек раздобыл столь волшебное искусство? Маленькая принцесса не раз задавала себе этот вопрос, одерживая очередную победу в тренировочной схватке - что, впрочем, у неё, лучшей ученицы необыкновенного наставника, получалось довольно часто.
...Сегодня долгое отсутствие практики сказалось - демонесса не успела дотянуться до чуток зазевавшейся суккубы прямым уколом - Азер углядела свою ошибку, неожиданно грациозно для своего веса, отпрыгнула, и, дразня, улыбнулась, сделавшись до жути похожей на Ануш - та тоже точно так же поднимала верхнюю губу и демонстрировала ровные белые зубы, когда смеялась. Но, может, это она подражала старшей сестре? Ведь Азер эта улыбка шла куда больше...
- Азер, внимание, - предупредила Афсане: - К нам гости.
Женщины с досадой спрятали оружие, и обернулись - кто же этот незваный гость, что решился прервать столь красивый поединок?!..
Стена снежинок заслонила обзор. Только высокие тени идущих виднелись сквозь неё. Кто это, призраки?! Налетевший порыв раздвинул занавес, и Кадомацу широко распахнула глаза, не веря счастью. Сердце зашлось от волнения - Тардеш! Высокий гребень его шлема, словно парус, клонил ему голову под ударами метели в стороны, поэтому, завидев принцессу, он взял неудобный головной убор подмышку.
О, Будда, зачем так испытывать бедную девушку! Какой страшный грех совершила она, чтобы мучить её бесплодными надеждами? 'Если он сейчас уйдёт, я умру!' - как мантру заклинания повторяла она, запретив верить глазам, и сердце было готово подчиниться заклятью. Нет, нет, нет, не может быть, чтобы он сейчас подошел! Она не могла, просто не могла за всю свою короткую жизнь совершить столько благодеяний, чтобы быть достойной такой награды!
А он кивнул обнаженной головой и пошел навстречу, сделав знак своим новым телохранителям - призракам, оставаться на месте. Метеа с ужасом ощущала, что её грудь вздымается всё чаще и чаще с каждым его шагом, а сердце зашлось в сумасшедшем стуке, словно сотни миллионов маленьких барабанчиков! Она пыталась, справиться, обхватила себя руками и крыльями, глубоко вздохнула, попыталась задержать дыхание...
Он подошел:
- Здравствуйте! А я специально искал Вас!
О ужас! У неё совсем прекратилось дыхание. Она изо всех сил придавила в себе свои судорожные попытки вздохнуть, и в то же время искала слова для выверенного и достойного ответа:
- Здравствуйте... - наконец выдавила она из себя, торопливо распахнув крылья и убрав их за спину. А то неприлично и невежливо!
На родном языке!
- Вы, я вижу, не совсем ещё освоились здесь, госпожа ведьма?! - сразу же на том же языке осведомился адмирал.
- Нет, почему, я почти хорошо говор...ю на вашем языке, - перешла она на язык Тардеша. До её ушей долетел короткий вздох драгонария, и маленькую принцессу вдруг срочно приспичило узнать, что же это было - восхищение, разочарование, недовольство, успокоение, сдержанный гнев, или что-то ещё? Но дар телепатии был ей недоступен, поэтому просто навострила уши. Драгонарий сказал:
- Да, Злата мне уже похвасталась, что обучает тебя. И как, хорошо?!
- Неплохо, - она подняла чуть прищуренные глаза и вгляделась навстречу ветру в его невидимое лицо. Его роскошные волосы за эту неделю так и не начали расти, но вот повязки на бритом черепе уже не было:
- Вы не простудитесь, тейтоку-сама?
- Что?! Я?! Нет, ерунда. К тому же, вы горячая как печка, госпожа ведьма, рядом с вами я наоборот, согрелся после холодной дороги. Пойдёмте. Покажете, как у вас здесь всё устроено?!
Мацуко понравился этот комплимент, и, когда они пошли, оббежала с наветренной стороны, чтобы зимний шквал согревался об неё и уже теплым ветерком овевал любимого.
- Не боитесь?
- Чего? - не поняла принцесса.
- Сегодня будем проверять вашу работу.
- Уже?!
- Да. Я вернул и вашего командира - пусть посмотрит.
- Хорошо, что напомнили, мне надо поговорить с ОН.
- ...?!
- Да так, ничего... Вы тоже пойдёте через связка?!
- Нет, я только посмотрю. Мне надо будет возвращаться на флот, командовать там...
Кадомацу вздохнула вместо ответа. Чем же заинтересовать его, как продлить разговор, чтобы этот голос звучал и звучал, без необходимости его прерывать?.. Они подошли к берегу, и девушка обвела рукой панораму рядов волноломов:
- Вот, точно такие же строят у нас на родине. Только у нас моря из лавы, она тяжелее, чем аммиак, и ваши инженеры говорят в голос, что я перестарался, - она не заметила, что перепутала окончание.
- Ничего, дольше простоит, - успокоил её Тардеш.
Она обернулась к нему:
- А вы забыли своих телохранителей, тейтоку-доно.
- Думаю, ваши отлично справятся с защитой нас обоих. К тому же, я с ними всё ещё чувствую себя некомфортно.
- Скучаете по прежним, которые погибли?
- Да, вообще-то. Пусть Боатенг был бабник, которых ещё поискать, и портил мне Бэлу, но он был моим другом.
- Понимаю... У меня тоже...
- Кстати, у вас дома вроде бы было три блондинки-охранницы, вы что, одну замуж выдали? Или покрасили?!
- Нет, она погибла...
- Сочувствую... Простоите, глупая шутка, не подумал...
- Она всегда мечтала в следующей жизни стать человеком и выйти замуж за одного-единственного мужчину на всю жизнь. Может быть, сейчас её мечта сбывается...
- Да... Надеюсь, я вас не расстроил?..
- Нет, почему? - она широко распахнула глаза ему навстречу.
- Ну, вы так весело проводили время, а прогулялись со мной - и теперь грустите...
- Мы, демоны, немного печальный народ... - спрятала она зелёный цвет надежды во глубине своих глаз.
- Вы, кстати, очень красиво фехтуете. Или я вроде говорил уже вам?
- Спасибо. Мне приятно слушать ваши кам... коли... копм... кампли...мент...ы, господин драгонарий.
- Может быть, у вас найдётся пара свободных минуток, вы и меня потренируете? Нас тоже учат владеть мечом, но на кораблях немного практики...
- Когда угодно моя в вашей власти!.. - и тут же поправилась, проглотив предательски вырвавшуюся оговорку: - То есть... в любое время я в вашем распоряжении! Я... правильно сказала?!
- У меня даже меч есть, посмотрите, - заторопился Тардеш, похоже, не заметивший страшной оговорки. Он откинул полу плаща, её подхватило порывом ветра, и плащ чуть не загорелся, коснувшись бедра и руки демоницы.
- Осторожно! - крикнула она, отклоняясь.
- Злата! Кончай дурью маяться! - в свою очередь крикнул драгонарий.
Сразу же упал мёртвый штиль, и только редкие мелкие снежинки опускались с высоких небес.
- Это всё было дело Златы? - удивилась принцесса.
- Конечно. Она же проводит испытание конструкции.
Метеа медленно опустила взгляд с его лица на застёжку плаща в форме космического корабля, ниже - на доспех из лиловых металлов, украшенный узорами цветов и колосьев, с него - на рукоять меча. Тардеш, заметив её взгляд, обнажил оружие - клинок из греха убийства был прямой, очень широкий и короткий - обычная форма для Амаля. На родине Кадомацу кухонные ножи покрасивше делают.
- Не очень удобный меч, - призналась она.
- Ну, удобство - дело привычки... - раздался сигнал его дальнеговорника, и драгонарий, поднеся аппарат к уху, спешно простился с девушкой.
Маленькая принцесса долго смотрела ему вслед, жмуря то один, то другой глаз, чтобы не выронить случайную слезу.
'Я поговорил с ней. Всё, как ты просила.'
'Правда?! Ну и как?!'
'Глупости всякие в голове ходят. Но знаешь, ты права - из неё выйдет отличный командир! Мне понравился распорядок в лагере...'
'Ну ты и дурак, друг-командир!..'
А Мацуко, в это время проводившая смотр своего полка, уже вовсю ругала себя: ну зачем надо было критиковать его меч?!..
>Ночь десанта
...Паша расстелил свою карту на столе, и вздрогнул, когда Злата включила поверх неё свою - голографическую.
- Ханум-эфенди, вы когда-нибудь доведёте меня до разрыва сердца.
- Так и задумывалось, - очаровательно улыбнулась ему нага.
- Докладывайте, - попросил Тардеш: - Пани аюта, здесь совсем не место для дурацких шуток.
Паша вздохнул и начал:
- Дивизия готова к выполнению своего задания. Благодаря стараниям Метеа-эмир-ханум. Правда пятнадцать полков, которые должны охранять обратную сторону врат, ютятся в полевых лагерях, поэтому, если здесь, в самом деле, начнётся ураган при открытии - прошу их переправить в первую очередь.
- На другой стороне тоже будет ураган - заметил Тардеш: - И инженерные части там рапортуют о значительном отставании от графика. Каким образом протиснете армию в это игольное ушко?
- Пехоту пустим низом, а летунов - поверху. Размеры и длина 'связки' позволяют, - ответила Злата: - И не вся же армия, друг-драгонарий. Вы меня за кого держите?
- За самую лучшую колдунью. Дальше что у нас? Ветер?
- Проверили. Мы с Её Высочеством провели натурные испытания - как раз на Её Высочестве.
- Ты летала на другую планету? - шепотом поинтересовался Мамору.
- Да, - ответила Мацуко: - Два раза. Только все торопили, ничего и не увидела...
- Секретность же! Они и так стали подозревать...
- Пусть накапливают силы, - махнул рукой, услышавший их шепот Тардеш: - Проще будет разбомбить.
- Простите, - вдруг вспомнил принц: - Но Госпожа Третья - весьма опытный пилот, способная справиться со сложными метеоусловиями лучше, чем кто-либо. Получится ли удержаться на крыле простому солдату?!
- Госпожа Третья? - удивилась Злата.
Кадомацу указала пальцем на себя.
- Так ты ещё и нумерованная?! - поиграла бровями нага.
- Да, - неизвестно на какой вопрос ответила Метеа: - Рисунок ветров довольно простой, только здесь, на моей стороне, во время прилива потребуется некоторая смекалка. Но даже мальчишка справится с восходящим потоком шквала, думаю, самураи умнее.
- Эмир-ханум назначена мною старшей по этому самому южному порталу, где могут возникнуть проблемы, - пояснил Азиз-паша.
- Думаю, она справится и с обеспечением порядка обеих порталов на этой планете, - предложил Тардеш.
Паша посмотрел на принца, тот кивнул.
- Как прикажете, - немного сокрушенно согласился он.
- Простите, - подал голос находившийся здесь командир человеческих частей, закованный с ног до головы в блестящую броню: - Это хорошо, что вы продумали всё насчёт пехоты и... летунов, но у меня тяжелые колесницы и самолёты, да и на светомётчиках немало тяжести навешено. Я замерил углы - к этому выходу, охраняемому уважаемой принцессой, дорога слишком извилиста, и такой подъём техника не возьмёт.
- Не переживайте, принц Стхан, вашу технику я планирую перебрасывать в основном посадочным способом, через космос. А необходимая на первые часы операции часть пройдёт одним, северным, - вмешался Тардеш: - В конце концов, вам-то чему возмущаться, все результаты вычислителя шли через ваши руки, и инженеры тоже ваши, вы должны разбираться в вопросе лучше нас всех.
- Прощения, господин драгонарий, просто я прикидывал варианты на форс-мажор.
- Если будет форс-мажор с северным входом, закроется и южный, - плюнула в человека языком Злата: - Они связаны.
- Тогда ещё раз прощения, пани Злата. Наверное, я неправильно прочёл чертежи...
- Тогда, - адмирал откинулся в кресле, - если ни у кого нет больше вопросов, может, начнём? А то, если карта не врёт, передовые части уже подходят...
- Исполнители уже на местах, господин драгонарий, ждём готовности от флота...
...Изображения на экране пестрили наводки от работающих систем корабля.
- Бэла, - обратился Тардеш: - Готовность?
- Флот на позиции, готовы к соло!
- Начать пробежку...
Она не понимала половины слов и терминов, употребленных драгонарием в его довольно длинной беседе с дальневизором. Но ей и не надо было этого - зачем, ведь она третий раз за сутки рядом с Тардешем!.. Впрочем, если раздел между днями вести не по рассветам, а по полуночи, то она с ним второй день...
В небесах, созвездие рукотворных звезд флота расцвело геометрией длинных линий - та самая "пробежка", которой называли предварительную часть бомбардировки. Чтобы быть в безопасности от тяжелых орудий повстанцев они били с другой стороны планеты - через всё небо. Возвышавшийся огромной тенью, на фоне такой небесной короны, драгонарий склонился над экранами - он оставался на земле, и по сложным устройствам следил за точностью стрельбы.
Наконец, он оторвался от приборов, и кивнул Злате, что можно начинать. Змея остановила своих магов - они заделывали остатки тех Небесных путей, по которым летала Кадомацу при испытаниях, перестроила подчинённых в другой порядок, и, скрутив своё тело гигантским кольцом, замерла, входя в транс. Глаза наги, затянутые полупрозрачным третьим веком, еле заметно вздрагивали, выдавая редкие удары сердца. Метеа обернулась, посмотрела на площадку другого лагеря - там помощница Златы, другая нага по имени Ядвига, сидела точно в такой же позе, в едином ритме покачиваясь с начальницей. Было так тихо, что шум крыльев демоницы от резкого поворота корпуса, заставил кое-кого вздрогнуть...
Но вот, голова Златы грациозно поднялась на тонкой шее, медленно расправила капюшон, украшенный сзади восьмиконечным крестом, под песочно-желтой чешуёй, на миг мелькнули, обрисовавшиеся в судорожном вздохе рёбра - колдунья вовсе не была столь мускулистой, как принято изображать её расу - и в стылом воздухе бесцветной планеты грозно и торжественно зазвучали мантры большого заклятия.
Злата объясняла своей крылатой подруге, что наводить сразу двое Небесных путей, или, на жаргоне Амаля: 'Пробивать сразу две связки' в такой близости от Дороги - дьявольски сложное дело. Такое мощное гиперпространственное образование ('гиперпространственное образование' - вот какое сложное слово из языка Амаля освоила маленькая принцесса!) неизбежно накладывало множество помех на любую магию, гарантируя кардинально перепутать все входы и выходы, открытые против его хода. Вот почему ещё утром, когда Метеа заодно с ежедневной нормой полётов, испытывала пригодность 'связок', вместе с нею, в промежуток между мирами, забросили колдуна-сиддху, чьей обязанностью будет как раз предупреждение попыток открыть ещё какие-нибудь двери в небеса...
...Интенсивность и скорость чтения мантр всё нарастала, Злата уже качалась в такт мелодии, раскрыв глаза и сверля пустоту гипнотизирующим взглядом, и вдруг всех присутствующих поразило сладостное волнение, необыкновенное тепло поднялось от ног к сердцу, по позвоночнику пробежала холодная искра, (кто-то слабо вскрикнул от неожиданности), и, напротив танцующей треугольной головы наги, раскрылся пока ещё небольшой бутон первозданной тьмы.
Черный как ночь, нет ещё темнее, ибо там не было ни звёзд, ни измерений, ирреальный цветок разрастался, вытягиваясь под форму будущих Врат, а на края его лепестков уже наползали искажённые отражения окружающих предметов. Вот их всё больше и больше, очертания уже искажаются, становясь похожими на блеск мыльных пузырей, ещё больше - он дробятся, отражаются друг в друге, и сливаются в знакомую белесую зыбь, которая, однако, никак не может поглотить чарующе-чёрный венчик 'цветка', поэтому вырывается наружу, лепесток за лепестком, и растёт и растёт... Но вот, из-под них ударил знакомыми белесыми клубами туман Небесного пути, и парадной дорожкой расстелился вниз по склону. Одновременно с этим чёрная сердцевина Врат вдруг обрела объём и глубину, и со скоростью хорошей пули умчалась вдаль, к другому концу связки. Установился нормальный, привычный, окутанный туманами Небесный путь, и сразу же, с нарастающим гулом, переходящим в свист, туда устремился воздух...
Начался ожидаемый ураган.
Небо словно прижалось к земле. Со всех сторон горизонта, сжимая кольцо, набежали невидимые в темноте тучи, пожирая блестящие звёзды и нити корабельных залпов. Злата отвела усталый взгляд от входа, и сказала: 'Держите его...', сама уронив тяжелую голову на расслабившиеся кольца. К сожалению, она не была боддхисаттвой, как Сэнсей, чтобы одновременно и устанавливать и поддерживать такие сложные эффекты...
Кадомацу кардинально не выспалась в эту ночь. Мало того, что ей не дали наглядеться на Тардеша, ей ещё пришлось быть на ногах до позднего утра, причём слово 'быть' - ещё бледное выражения той беготни, которой пришлось заниматься маленькой принцессе.
Всё началось с того, что новоприбывшие части тупо пошли в лагеря охранения: всех значимых офицеров отозвали с церемонии открытия, и Метеа в том числе. Паша самоустранился, возглавив авангард десанта, и старше офицера не нашлось. Да и вообще ракшас какой-то мрачный был, что-то не нравилось её командиру, поэтому бедная девушка из кожи вон лезла, чтобы хотя бы старанием сейчас загладить какую-то незамеченную ею оплошность в прошлом.
Когда она долетела до лагеря, там уже вовсю шла потасовка. В снесённые с петель врата, под аккомпанемент бури пёрли полки элитной, 2-й столичной дивизии. Хасан, пробегая с полубгорелым бревном на плече мимо командирши, махнул и ей:
- Присоединяйся!
Такого расчеты не предусматривали. Мало того, что сама драка выглядела несимпатично на чистом, прибранном до последней соринки дворике лагеря - так эти полки уже должны были быть на той стороне, а не устраиваться здесь на ночлег! Хорошо, что это ещё только ракшасы, а как её соотечественники полезут, что тогда будет?
Демонесса взлетела и аккуратно, проследив, чтобы со стороны это выглядело красиво, опустилась промеж дерущихся, постаравшись специально, словно ненароком, обжечь побольше забияк.
- Ай! Кончай бузу, шайтаны лезут! - раздались примиряющие крики с нападающей стороны.
- Какие шайтаны?! Это наша эмир-ханум, бегите, собаки! Мы с ней сейчас вас всех покроем! - ответили со стороны обороняющихся.
- Да я бы и сам не отказался покрыть такую куколку! - нашелся кандидат в самоубийцы среди столичных.
- Иди ты в пень! Это же принцесса! - урезонили его свои же.
- Да хоть пень, хоть принц...
- Тихо! - подняла голос дочь императора: - Прежде чем я напомню ваш приказ, покажите-ка смельчака, только что упоминавшего моё имя?
Невозмутимая Азер, появившаяся из-за рядов вражьей линии, бросила к ногам хозяйки отрубленную голову. Сразу стало тихо - только свист ветра. Кадомацу подвинула ножку и подобрала подол платья, чтобы не оскверниться.
- А теперь, когда вы научились слушать, позвольте поинтересоваться - где ваши сотники и эмиры, и какого шайтана вы сюда припёрлись?! Вон! - она картинно махнула рукой, так чтобы маленький рост не помешал увидеть всем, в направлении открытого портала: - Вон там вы должны быть уже как четверть часа!
Поднялся ропот:
- Крысы тыловые...
- Сами закопались, а нам!..
- Пятница же! Святой день! Отдыхать надо, а не работать!
- У вас совесть есть? - вскипело у принцессы: - Вон, минута лёту до вашего лагеря, а вы уже отдыхать? Не стыдно называться солдатами? Не стыдно называться мужчинами?!
- Чтобы называться мужчиной, мне достаточно снять шаровары! А ты даже в них на мужика не потянешь!
- Ага. Так вот как тебя, Алим, в первую линию гнать - шаровары снять!.. - поймал крикуна на слове кто-то языкастый из своих же.
- Я с ней говорю! Что вы лезете!
- Мы все знаем, что ты сущий мужик, когда без шараваров. А то в шароварах-то у тебя вечно что-то болит да натирает...
- Потому что я большой мужик! Не мешайте, я женщине объясняю!
Вмешался раззолоченный, в чалме, украшенной драгоценными камнями, эмир:
- Ханум-эфенди, какое вы имеете право не пускать моих воинов? Им был обещан отдых в день, заповеданный пророком, и вот логично, как раз удобный лагерь для подобного отдыха. Что за самоуправство? Как вы не можете понять, что такие землянки не могли выстроить только для охраны? А то извините, окопались как последние ж..., извините за грубое, но правдивое слово. Я не имел в виду вас, ханум.
- Да что с ними разговаривать, бей их, ребята!
Суккубы натянули луки.
- Как раз для нас и выстроили, дубина! Это же я их и строила!
- Ага, все брёвна на себе перетаскала, ага.
- Я сейчас прикажу стрелять.
- Заткнитесь, в самом деле! Дайте командирам поговорить!
- Немедленно уводите своих солдат во врата, иначе мне придётся арестовать вас!
- Напугала!
- А попа-то у неё хлипкая. У моей невесты шире будет.
- Да у тебя нет невесты же, Яргиз, - немедленно осадили охальника из своих же рядов.
- Я и говорю - 'будет'. Вот будет невеста, будет у неё попа.
- Ты это, сам в невесты не угоди, жених нашелся.
- Ханум, арестовывайте его, мы только рады будем!
- Тихо! - эмир занервничал: - Ну, ведь вы понимаете, что вам некуда девать арестованных, кроме как в ваши землянки...
- А наш эмир - голова!
- И, правда! Арестуй меня! Я сдаюсь!
- Ну, так что, ханум-эфенди? Куда нас денете?
- Возьмите запасные поводья и привяжите у воротных столбов. Как только подойдёт обоз с палачами - казнить.
Сразу стало тихо-тихо. Метеа воспользовалась моментом и объявила:
- Не стоит со мной играть как с обычной девочкой, или спорить с моими приказами. Я - дочь Явара, а как вы слышали, дети Императора с семи лет собственноручно казнят преступников! - вообще-то это был миф, но девушка надеялась, как следует напугать башибузуков. Она отыскала взглядом сигнальщика с фингалом под глазом, и скомандовала:
- Саддам-бек, боевая тревога! К оружию!
Неизвестно, что произвело больший эффект - слова ли демонессы, или грозный вид мгновенно ощетинившейся копьями фаланги, но нападавшие сочли за благо оставить поле боя, бросив напоследок пару грубостей.
- Мне принести их головы? - посмотрела на неё жуткая в свете мерцающих факелов Азер.
- Нет, не надо, - остановила её хозяйка: - На крыло, полетели, посмотрим, где и кто ещё на рожон лезет. Полк! Походной колонной по два! Тыловым сотням остаться, навести порядок, остальные - за мной!
Вот так она, где летая, а где бегая, весь остаток ночи наводила дисциплину. Хорошо хоть демоны-самураи оправдали свою репутацию - никто не нарушил приказанный порядок. Зато ракшасы перли дуром в каждый лагерь, вне зависимости от рода войск и означенной в приказе диспозиции. С башибузуками ещё можно было решить вопрос, если не разговорами, так тумаками, а вот янычары не церемонились, а просто выкидывали копейщиков пинками - с ними пришлось повоевать по всем правилам военной науки.
К счастью, многим хватало и одного появления пылающей огнём демоницы во главе ощетинившегося копьями отряда. Кого-то вразумляла и ругань (почтенный шейх Абу Назиз ибн Ар-рахман, обучавший принцев и принцесс изящной ракшасской словесности и джиннскому стихосложению, десять раз бы упал в обморок, услышав какие слова звучат в устах его ученицы), и даже - авторитет принцессы, а кого-то приходилось гонять тупяками и остриями пик. К янычарскому аге Кадомацу сразу отрядила Теймура, как самого энергичного, а сама показала класс фехтования с самыми упоротыми спорщиками.
Главный янычар, увидев, что натворили его подчинённые, схватился за голову, и пошел чихвостить такими выражениями, что хоть записывай - даже не всякий башибузук знал, что можно на родном языке такое коленце завернуть. Но начать с Арслан-аги оказалось лучшей идеей - он быстро приструнил и прописал по первое число янычарам, а получившие первое число янычары, прописали его башибузукам и обозникам - чтобы никто не ушел обиженным. Это моментально способствовало скорейшему восстановлению дисциплины и порядка. Принцесса тепло поблагодарила коротышку-агу, и, когда всё кончилось, когда не в меру яркая звезда, которую по недоразумению называли здесь 'солнцем' одолела восьмушку пути, на негнущихся ногах добралась до своей палатки, и завалилась спать под шум всё усиливающегося прибоя. Вместо постели свалив в кучу скомканный плащ и верхнюю одежду - личные вещи и кровать она только перенесла перед приездом Тардеша...
>Девчонки
...И будто ей дали поспать! Ещё был местный день, когда она сквозь сон услышала причитания Афсане:
- Ну, опять ты грудь затягиваешь! Смотри, доиграешься, твердина появится!
- Отстань! - огрызнулась зелёная полусонная мгла голосом Азер: - Куда мне с такой бадьёй переться!
- Не надо! Госпожа, скажите ей, чтобы она перестала!
До Мацуко, пока она открывала глаза, медленно дошел смысл спора: Азер опять забинтовывала свой бюст, чтоб он ей не мешался. То, что для покойной Ануш было недостижимой мечтой, для её старшей сестры оказывалось сущим мучением. Дело в том, что у всех летающих демонов (и породы принцессы, и суккубов и других жителей Ада), женская грудь, из-за киля грудины, росла не вперёд, а в стороны. И при больших размерах и полноте, как, например, у Азер, бывало, здорово мешала действовать руками. Принцессе такая проблема, к счастью, не угрожала - и грудная клетка была выше, и мускулов там было больше, так что при любых объёмах девичья краса не мешала плечам. А вот суккубе Азер, у которой природа поместила соски чуть ли не под локтями, приходилось затягивать свои пышные прелести в корсет или в тугую повязку, что естественно, не нравилось придирчивой Афсане, педантично следившей за фигурами всех сестёр. Да что там 'сестёр' - эта аккуратистка саму принцессу как-то уговорила сесть на диету!
- Тихо! Разбудишь! - шикнула на неё Азер.
- Она уже встаёт! Госпожа! Скажите ей, что от этого твёрдина в груди бывает!
- Ну, вот и разбудила, дурочка...
Метеа махнула рукой, (так ещё глаза не открывала), и в этот момент центральная балка треснула, и их всех накрыло упавшим шатром.
Сразу стало темно и тепло, суккубы барахтались где-то в отдалении, а Кадомацу пригрелась и опять задремала. 'Вот как хорошо в кармане у великана!'. Неожиданно ткань над ней разошлась, впустив холодный воздух, и полуодетая Азер с растрёпанным ирокезом, прокричала:
- Вы в порядке, госпожа?!
Та сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой, и зябко обняв руками плечи, проворчала:
- Вот ведь, поспать не дадут...
...Ветер дул всё сильней, и так и норовил раскрыть крылья, сложенные за спиной. Принцесса ругалась, и плотнее сжимала пальцы, молясь, чтобы ещё сильней не покрепчало. У землянки Златы она перевела дух - здесь склон холма и деревья создавали островок штиля - и, постучавшись, вошла внутрь.
- Тихо, Ядвига, - послышалось навстречу: - То Метеа. Запали святило. Входи, не напускивай пыли!..
Принцесса вошла в низкое, полужилое помещение. Впрочем, появляющиеся под потолком разноцветные огоньки делали обстановку всё веселее, и веселее.
- Я тута, - сказала Злата сбоку.
Демонесса оглянулась - о, Будда! У неё самой был сегодня не самый лучший 'утренний лик', но нага выглядела вообще ужасно.
- Что с тобой?
- Та нет, ерунда. Переутомилась. Что, боишься? Знаю-знаю, в гроб краше кладут, но ничего, оклемаюсь.
- Но ведь так не должно быть!
- Ничего. Не по первый раз... Тяжела доля боевого мага...
- У неё так всегда, - послышался из-за спины голос второй наги: - Она вчерай, как открывающая связки, вообще не должна была выколдовывать, так нет же, захотела повыпендриваться!
- Цыц! А то... в змею превращу!
- Златушка, то я, Ядвига. Я и так змея.
- Тебе что-то надо? - спросила принцесса.
- Нет, отоспаться только. Слышала, у тебя тоже была тяжелая ночка? Ой, иди-ка, сядай тута, я вокруг тебя погреюсь.
- Осторожнее с ней, девочка, у неё очень небезопасное настроение! - предупредили Мацуко.
- Мне-то что, я её не боюсь, - смело ответила она, забираясь с коленками на полку. Злата выложилась вокруг красивыми кольцами.
- Ну и правильно, зачем меня бояться...
Демоница провела взглядом по разрисованному геометрическими узорами телу наги:
- А у тебя, оказывается, и руки и ноги есть!
- Стигмы. Я ими же шевелить, как следует, не могу даже. У нас их обычно удаляют.
- Зачем?
- Мешаются. Нема толку никакого. А вывихнешь - болит, как зуб.
Кадомацу подняла свою светящуюся руку и осторожно рассмотрела конечность подруги. Четырёхпалая лапка была похожа на маленькую сухую веточку, и трудно было представить, на что это может сгодиться.
- Я же думаю кожу сменить, как встану на ноги, - Злата, слабо улыбнувшись, поиграла кольцами: - Как думаешь, этот узор ещё нормальный, или же новый придумать?
- Всё хотела спросить, почему у тебя иероглиф 'сай' на спине? Только он нарисован неправильно...
- То же не иероглиф, то же крест. Христианский. Думаешь, слишком откровенно? Может цвета сменить?
- Не надо, это тебе идёт. Удачно сочетается с глазами.
- То ж, за глаза и назвали 'Златой' То и значит - 'золотая'.
- Ой, а меня тоже из-за глаз... Тебя надо познакомить с Золотым Министром! Его имя тоже значит 'золото' и он всегда ходит в желтом.
- Тебя тоже из-за глаз? Погоди, а как твоё полное имя?
Принцесса назвалась.
- И, как же переводится?
- 'Сосна у входа' Праздничное такое украшение, вечнозелёные деревья, с иголками. Они очень долго живут, и считаются символом верности.
- Так ты у нас ёлочка!
- Отец так и зовёт - 'ёлочка'. Приятно познакомиться.
- У нас на родине много ёлок и сосен. Только они не такие ясные, как твои глаза. Постой, а что пан Тардеш говорил, что у тебя глаза - серые?!
- Господин драгонарий вообще говорил, что я желтая, а не оранжевая.
- Ну, он любит золотистый цвет...
Девушки вдруг внимательно посмотрели друг на друга.
Колдунья с досадой опустила голову на кольца тела:
- Ну почему ты не даёшь почитать свои мысли!?
- Не надо...
- Небось, гадости всякие про меня думаешь. 'Блокировку' ты ставишь по-дурацки, когда-нибудь научу, как правильно делать.
- Но ведь работает?!..
- Работает. Когда возня с этими связками закончится, надо будет нам с тобой позаниматься. Ты же у нас девочка способная, зачем талант губить? Хочешь, я тебя в нагу превращу?!
- Нет-нет, спасибо! - испугавшись, Метеа быстро провела рукой по бёдрам - не срастаются ли они, не покрылись ли уже чешуёй?
- Ха-ха, испугалась! Да ладно, хватит. Не бойся! Кстати, о иероглифах - надо будет Ю Ляну еды отправить! Эх-эх-эх, правильно же молвишь, Ядвига, надо мне за ум браться - столько дел на сегодня, а у меня голова не поднимается!
- Да не переживай, снаружи пока тихо, - успокоила её Мацуко.
- Привыкай - на первое поранье после открытия связки всякая ерунда и начинается. А вот то, что тихо - это меня и пугает. Небось, опять повстанцы какую-нибудь ловушку готовят...
...Они болтали ещё с полчаса, перескакивая с вопросов военных на сплетни о подружках и кавалерах, а когда Кадомацу вышла наружу, на неё опять насела прагматичная Афсане:
- Ну не понимает она, госпожа! Я ей говорю, что бабка Зарине тоже вот носила тесный доспех, а потом твердина в груди появилась!
- Слушай, 'твердина' ну задолбала ты! Пусть носит, как умеет!
Все засмеялись. 'Твердина' - сказала Гюльдан, подойдя и ткнув сестрёнку пальчиком.
- Мы всё перенесли в землянку. Только магию осталось навести! - отрапортовала Азер.
- Вы не закоченели на такой ветрине?
- Нет, ещё терпимо. Только у Афсане язык скоро простынет - столько болтается на сквозняке.
На этот раз смеялась даже Афсане.
- В землянку?
- Нет, что ты. Отыщите Повелитель Кошек, надо ведь и работой заняться...
И зевнула... Нет, вообще не надо было ложиться нынче - свежее бы была...
>О вреде игры в "го"
Предсказанный Златой 'сюрприз' от повстанцев заставил себя дожидаться. Очень долгое время по обе стороны 'связки' охране делать было нечего - Кадомацу успела побывать и там и там, и видела, что на другой стороне так же тупеют и маются дурью как здесь. Разве что 'там' повстанцы иногда закидывали с артиллерией или с самолётов бомбы и противопехотные мины. Но они были то ли для других условий то ли просроченные, редко взрывались, так что солдаты перестали их бояться, а мины использовали вместо фишек для игры в го - благо размеры позволяли.
Скукотища.
Это было в тот день, когда Злата задалась целью вывести из себя ракшасов. Их ежедневный пятикратный намаз, регулярно тормозивший переправу, давно заставлял её приостанавливаться и загадочно посверкивать глазами в стороны организованно бьющих поклоны верующих. Волшебница была без дела, магии не требовалось - все боевые части были в разгонах, и по связкам вот уже больше недели шли только бесконечные обозы армии. Охране тоже надоела её работа. Вот скука и довела...
- Нет бога кроме Аллаха, а Мухаммед - пророк его! - сотни спин синхронно склонились в поклоне в одном направлении под неудобным углом к сильному ветру. Мулла закончил молитву, и, вдруг, внезапно, свернувшаяся в несколько колец за его спиной Злата подала голос:
- На этой планете же нет Мекки. Куда вы молитесь?
Правоверные зароптали.
Мулла вступился за свою паству:
- Тогда правоверный должен молиться ближайшей звезде, на планеты которой ступала нога Пророка. Ну, а вообще, большинство звёзд имеют собственные Мекки, можно свершать намаз, смотря прямо на них.
- То как же надо крутиться в течение дня! Добре, что нам пока это не светит.
- Пророк Мухамед, да пребудет его имя во славе во веки веков, не посещал ещё вашу планету?
- Не-а. Даже в наближайшие века не соберется. Планеты нагов не очень-то жалуют святых.
- Но, раз вы христианка, пророк Иса вас уже посетил, значит, и последний пророк скоро удостоит вашу землю своей милостью.
- Не удостоит. До нас же и Иисус не был - мы обращённые. Нам христианство довёз миссионер с Земли, и, хоть призраков то жутко раздражает, мы в подданстве у земного наместника апостолов. Конечно, всё тайком, вот, наверное, у людей голова болит, для чего одно маленькое епископство требует столько священников! - последнюю фразу змея сказала медленно и шепотом - потому что на середине реплики что-то резко изменилось, и не все поняли, что именно.
Ветер стих.
Нага грациозно развернулась в сторону Ворот, и пригляделась, высовывая раздвоенный язык:
- Боюсь, нашу теологическую дискуссию придётся прервать, за поводу вторжения непредвиденных обстоятельств.
Ветер рванулся в 'связки' с прежней силой. Метеа прокричала:
- Что?!! - она ещё не перестроилась с шутливого на серьёзный лад.
- Бомбят нас, вот что! - ветер стих на миг, чтобы рвануть ещё сильнее: - И ещё раз! Пушками или самолётами!
- Как бомбят?!
- Бомбами! - вспылила нервная колдунья. В этот момент что-то по ту сторону ударило с особенным остервенением - так, что даже демонесса почувствовала горячее дыхание взрывной волны: - Не думаю, что много целых кусочков осталось сейчас от твоего начальства на той стороне, друг-эмир...
- К оружию! Трубить тревогу! Барабанщики - к бою! Адъютант - живо к шайтанам, поднимай их, нужна вся помощь! Я сказала: 'живо'! Эй, там, в обозе, остановить движение! Не видите что ли, бомбят! Али Язид, со своей сотней бери полколонны, веди в накопитель! Лагерь не сворачивать, мы ещё вернёмся!
А из белесых Врат уже выбегали первые паникёры...
Сегодня отец был бы рад за свою младшую дочь - она наконец-то села нормально, по-кавалерийски, на свою Повелителя Кошек. Не время было выпендриваться с суккубовой посадкой. Злата струилась рядом, как живая молния, чудом не попадая под копыта, и поражала своей скоростью - дочь микадо и верхом-то еле за ней поспевала!
Впереди появилось какое-то тёмное препятствие, не различимое в тумане. Колдунья, всё-таки улетевшая вперёд, с устрашающей грацией свернулась там в тугую пружину. Это был летательный аппарат - размером чуть побольше летающих лодок с Края Последнего Рассвета.
- Надо убрать, шибче! - приказала нага.
Метеа кивнула отставшим башибузукам, и ракшасы подбежали, ухватились, кто-то заматерился, толчок, качнули - не поддалось, раз, другой, - ещё попытка, подняли и быстро-быстро, хором крича от натуги, потащили самолёт вперёд.
- Шестая седьмая и девятая сотня - тащите! - перераспределила усилия Мацуко: - Первая, третья и пятая - вперёд!
- Зачем? - удивился, пробегая, Теймур.
- Неизвестно что там. Хотите на пули нарваться с занятыми руками?!
Ветер в спину помог донести груз до выхода, там, совсем рядом, и бросили, услышав выстрелы и автоматные очереди. Злата была недовольна:
- Дальше от схода, пся кровь! Да шибче, пока не рвануло! Катите его, дубины стоеросовые!
- Стреляют, - сказала демонесса: - Погоди. Вы! - ткнула пальцем носильщиков: - Оставайтесь с госпожой колдуньей, защищать её! Отвечаете головой! Остальные! - она обнажила меч: - Рассыпным строем, бегом вперёд!
Появившиеся из тумана фигуры слишком понадеялись на огнестрельное оружие и не учли скорости ракшасов. Прямо перед принцессой, Касым бросился в ноги автоматчику, а Салах добил копьём. Следующий поднял оружие на Салаха, но уже принцесса сбила его лошадью и Повелитель Кошек вволю потопталась копытами.
- Шибче, шибче! - услышали они сзади голос Златы: - Эту штуку нельзя здесь держать! Да катите, я сказала!
Пыхтящие башибузуки перед ней тащили тот проклятый самолёт.
- Ты куда без разведки! - попыталась спорить Кадомацу.
- Да у тебя есть я! Какая в пекло разведка! Нема там никого живого... - они вышли из тумана.
Большая сила тяготения другой планеты, как тяжелой шубой, облегла плечи и крылья. Кадомацу огляделась. Раньше, покрытая зелёной травой, чаша долины теперь была серой от свежего пепла. На дороге, ведущей наверх, виднелись несколько воронок, ещё пара дымились возле вторых Врат, да и что-то очертания лагерей охраны были какими-то битыми...
- Ты не видишь кого-нибудь из моих? - спросила за неё колдунья.
- Я не...
- Я здесь... - послышался слабый голос.
Демонесса и змея вместе обернулись. И без того незаметная сразу в пыли и тумане дороги, из-за завеса невидимости появилась женщина-человек, обрывками сари зажимая рану в груди.
- Ситья! - хлопнула ресницами Злата: - До сих пор держишь?! С ума сошла, передавай мне!
- Спасибо...
- Шалонья, кровью бы истекла! Не могла захлопнуть связку перед самолётом?!
- Не успела, меня ранило до него. Спасибо вашим демонам, принцесса, отвлекли авиацию...
- Вриндрачаран ещё жив?!
- Да, я с ним на связи.
- Нехай помогает тебе залечиваться, и уходите на другую сторону. Я сама буду держать оба схода.
- Мозги вывихнешь!
- Не впервой. Тихо! - змея прикрыла глаза, и казалось, вся вселенная дрогнула от напряжения магических сил.
Метеа, так и не вставившая ни одного слова, наконец, сказала, видя, что её помощь здесь не требуется:
- Я пойду, подниму войска.
Она опять вскочила на Повелитель Кошек, и, оставив за спиной свой полк, собирающийся в строй, помчалась к ближайшему лагерю демонов.
Азер крикнула ей на скаку:
- Осторожно, госпожа, смотрите как воронки!.. - и договорить не успела, раздался предупредительный свист, Небесные Кони синхронно прыгнули на спасительную 'связку', и, когда выпрыгнули, далеко за их спинами оседали вырванные взрывом комья земли. Принцесса осадила лошадку, и поняла, что имела в виду её охранница - воронки располагались в пределах чётко очерченного ими же круга, чуток не достававшего до белеющих в сумерках Врат. Она поискала глазами центр этого круга, и даже успела разглядеть выстрел вражеского оружия.
- Вперёд! - крикнула она.
Поле было усеяно обломками машин и уже остывающими трупами погибших копейщиков-демонов. Как же повстанцы смогли притащить сюда артиллерию? Небесные кони те и дело ныряли в надмирье, не давая рассмотреть панораму - значит, было ещё опасно. К покосившимся воротам лагеря они выпрыгнули из белесого тумана "связки", принцесса на всём скаку кулаком вышибла закрытую створку, и... Повелитель Кошек испуганно заржала, приседая на задние ноги.
Это был ад! От лагеря ничего не осталось! Только знание общего плана - она ведь вчера здесь гостила! - помогло Третьей Принцессе восстановить картину происшедшего.
Эпицентром трагедии было место, где собирались для игры в го. Весёлые, счастливые солдаты, радостные оттого, что их оставили в тылу, а не посылают на передовою, коротали время за доской, вместо фишек ставя щедро разбросанные повстанцами шарики противопехотных мин, из бравады и уверенности что они никогда не взорвутся. Принцесса помнила эту игру - буквально вчера поздравляла чемпиона прямо тут. По чудовищному невезению, вражеский снаряд, или осколок, угодил как раз в одну из мин-фишек - и они наконец-то сдетонировали. И незавершенная партия на доске, и запас фишек в мешочках, и даже не найденные в траве и щелях меж брёвен. Кадомацу не нашла ни одного целого трупа, а от игроков - даже пыли...
- Девочки, быстро, к паше!..
...Кони вестовых испуганно шарахнулись, когда принцесса со своим эскортом выпрыгнула, чуть ли не им на головы.
- Где паша? - спросила она, тяжело дыша. По дороге противник всё-таки сумел пристреляться к её белым одеждам.
Ей указали дорогу.
- О солнце очей моих, ты не ранена? - спросил ей командир.
- Ерунда, лошадь больше пострадала. Вы идёте в атаку?!
- Нет, это работа для шайтанов, да простит ваше нетерпение меня великодушно. Нам нужно просто рассредоточиться.
- И ждать, когда всех перебьют? Азиз-паша, шайтанов больше нет, я только что из их лагеря, там всё уничтожено!
Ракшас подумал и сказал:
- Тогда уводи своих. Всё одно помирать - я не могу, а ты хоть половину дивизии сбережешь. Зачем сюда пришла?
- О боги! Да там такие взрывы были, что я испугалась. Подумала, как бы вы все здесь мёртвые не оказались!
- Своих шайтанов тоже позвала?!
- Да, только не знаю, когда они будут.
Азиз-паша уверенно сел:
- Значит, рассредоточиваемся и ждём шайтанов!
Принцесса опёрлась руками об стол, воспламенив карту:
- Как? Вы не попробуете их атаковать?!
- Во-первых, дочка, не жги зазря казённое имущество, - попросил он, осторожно убирая её руки с бумажной карты: - Во-вторых, не губи зазря солдат. Это не наша работа. Ладно, коли пришли, оставайтесь, не гонять же полки навстречу друг другу. Только под обстрел не подставляйтесь.
Опечаленная Метеа покинула шатёр командующего. За спиной грохнул взрыв - очередной снаряд разворотил частокол. Этот лагерь был вне пределов досягаемости орудий.
У коновязи, над раненой Повелитель Кошек, хлопотали Азер с Афсане, да ракшас-коновал, весь уже исцелованный красавицей Гюльдан. Принцесса кивнула старшей из сестёр, что она, мол, собирается встретить полк, суккуба засобиралась, но демоница махнула рукой - мол, не надо, и, со щелчком распахнув крылья, полетела к своим башибузукам.
Неплотный воздух рвался под крыльями, словно бумага. Только благодаря постоянно встречному ветру от открытого Небесного пути, демонесса и держалась в полёте. Не хватало высоты - она ногой оттолкнулась от перекладины ворот, да так выше и не поднялась, спланировав к шагающим шеренгам своего полка.
- Где Али Язид? - спросила она у ближайшего конного. Его сотня как раз нагоняла своё место в строю.
Метеа дождалась, когда великан-ракшас поравняется с нею.
- Ты сообщил самураям?
- Да.
- Когда будут?
- Они сказали, что твоим приказам не подчиняются. Послали вестового к принцу.
- Проклятье! - выругалась принцесса, но, как оказалось, поторопилась.
Спустя минуту её нагнал гонец одного из последних полков:
- Госпожа колдунья просила передать, что пропустит только ракшасов, а потом на пол-дня закрывает Небесные Пути.
Вот тут-то она и поматерилась:
- Постой, а сколько осталось?
- Проходит шестой полк, следом второй - и всё.
Ветер стих. Метеа оглянулась, и увидела, что широкие зевы Врат стянулись в маленькие пульсирующие клубочки тумана.
- Так, всех сотников - ко мне! Ты, обратилась она к вестовому: - На обратном пути обскачи всех эмиров, скажи, чтобы в этот круг, видишь, где воронки, войска не заводили! Лучше пусть строятся на той стороне дороги - там не достают! Полк, готовиться к бою, выслать разведчиков - найдите мне, где стоят эти пушки! - и, взмахнув крыльями, полетела обратно к паше.
На этот раз ей высоты не хватило даже долететь до ворот. Шаркнув сапогами по пыли, она приземлилась у ворот, и, напугав суккубов, как сумасшедшая, промчалась бегом по лагерю.
>Строимся
Паша встретил встревоженным взглядом:
- В чём дело?
- Не будет шайтанов! - выпалила принцесса: - И с той стороны тоже!
- Ваша работа, да?! - на миг девушка не поняла, что он имеет в виду, но потом до неё дошло, и демоница налилась красной краской:
- Вы что, за кого меня принимаете?! Да вы...
- Извините, эмир-ханум.
- Да мне с самураями-то было бы интереснее воевать, думаете, ваши ашигари...
- Я же сказал 'извините'!
Маленькая принцесса села со злости.
- Солнце, дочка, да хоть специально, хоть нарочно - всё равно нам сидеть и ждать помощи. Что мы, с деревянными кольями на пушки пойдём?
- Ну, мы можем разведать, прокрасться...
- Башибузуки не янычары. Да ты видела, какая у нас разведка! - ракшас подвинул карту, на которой отпечатались чёрные дырки в форме принцессиных ладошек: - Не шайтаны, так люди - тут, в трёх часах езды полк боевых колесниц возвращается, врагам мало не покажется. А мы посидим, отвлечем на себя, зачем солдатиков-то губить?
Мацуко уперлась подбородком в ладонь, искоса, исподлобья и через плечо одновременно посмотрела на начальство, выражая весь спектр эмоций - от гнева до уважения и нежелания признать свою неправоту в одном взгляде. Вот-вот она вспылит снова, бросит какую-нибудь колкость... но тут, неожиданно для всех, заговорил дальнеговорник паши:
- Раз... раз... раз-раз, проверка связи! Вы там далеко от рации, или нет? Ответьте кто-нибудь, я же знаю, что вы слышите!
Паша взял дальнеговорник:
- Азиз-паша слушает. С кем имею честь разговаривать?
- Это Злата, - донеслось оттуда спустя полминуты. Змея умудрялась даже в такой момент флиртовать со старым генералом: - Я говорю с другой планеты, тут задержка связи в пол минуты, так что можете отвечать, прежде чем я договорила. Её Высочество здесь?
- Да, - ответила Кадомацу.
Прошло полминуты.
- Ну и отлично! Извините, что вас так резко бросила, но вы хоть заметили, что у вас там, на небе деется?
Метеа выбежала из шатра и посмотрела на небо:
- Ничего особенного... вроде...
Прошло ещё полминуты.
- Как 'ничего особенного'?! А брахмастра над вами - это не особенное? Очи шире, она здоровенная, почти во всю долину!
Теперь и ракшас присоединился к принцессе, сжимая дальнеговорник во вспотевшей руке. И впрямь - прикинув другие масштабы, они углядели в небесах пока ещё прозрачную линзу, слегка искажавшую ползущую по её краю горошину местного солнца.
- Они зажигали одну маленькую, в самом начале, но её быстро отвели маги, а это... не знаю, что сейчас и делать...
- Тех, которых зажигал первую, забил кто-то из ваших, - не дождавшись полминуты, перебил его голос наги: - А эту ставил какой-то 'супер' вроде вашего Сэнсея. Он меня играючи через всю связку перекинул, едва я попыталась состряпать противодействие!
- 'Супер'?! - не поняла слова принцесса.
Ещё полминуты.
- Да, пся кровь, пророк який, наверное. Я еле додержала связки открытыми, пока последние солдаты пробегали, чуть расслабилась - он мне по мозгам дал, до сих пор звенит, связки стянул - и всё это нараз с вызовом брахмастры!
- Сколько у нас времени?
Полминуты.
- Полчаса, а может час.
- Ты сумеешь открыть связки, чтобы всех вывести?!
Ещё полминуты.
- Не, не тот калибр. Я и простое открытие сейчас не осилю, не то, что с противодействием. Как назло, все маги в разгоне!
- А другой маг?
- У него жену ранили, что ты в таком состоянии наколдуешь!!!
- Что будем делать, Азиз-паша?
- Дождёмся людских колесниц. А пока... так, если всем работать, можно соорудить какое-нибудь укрытие. Вестовой!
- О каких людях он говорит, Метеа?
- Недалеко идёт колесничный эскадрон, Азиз-паша связался с ними загодя и попросил подойти в тыл повстанцам. Слушай, может, свяжешься по другому дальнеговорнику с ними, и попросишь поторопиться?!
Ещё драгоценные тридцать секунд.
- Зачем? Я со всем ближайшими к вам командирами в постоянной телепатической связи. Люди раньше двух часов не успеют - до того часу вы взовьётесь дымком над озером лавы... - Кадомацу посмотрела на юного вестового, вздрогнувшего от этих слов. Красавец-ракшас явно понимал язык Амаля.
-...Ещё на подлёте целый полк меченосцев генерала Мацукавы, да и твой брат развернул целую конную дивизию на помощь тебе. Только мало кто успеет к вам раньше людей...
- А корабли?! - спросил паша, возвращаясь в шатёр и не отпуская вестового. Дочь императора он пригласил сесть рядом.
Времени как раз хватило, чтобы развернуть карту:
- Тардеш как раз перетряхивает всю орбитальную группировку, но, по моему мнению, там тоже маг работал - у всех карантинных кораблей разом двигатели отказали. А тот, что над вами, стрелять не может - полетела система наведения, так и пушки было мало точные и с нею, вас же и заденет.
- Значит так, - сказал паша, нависая над картой: - Они сбросили две группы, так? Первую волну наши сбили, и их унесло на гребень, где укрепления наших батарей. Теперь наши же батареи стреляют по нам. Только вразнобой. Они не смогли объединиться - похоже напоролись на какую-то нашу часть, или артиллеристы дерутся лучше, чем нам кажется. Судя по тому, что залпы всё реже, дерутся они весьма успешно.
- Так тем более надо помочь им! - вспыхнула Метеа.
- Тише дочка. Сперва учись думать.
Стали заходить другие эмиры, неведомо как собранные пашой.
- Ассалям аллейкум, эфенди. Мы атакуем. Метеа-эмир-ханум, как вы расставите свои войска?
- Там какие-то легионеры-призраки, - вмешалась по дальнеговорнику Злата: - Не знакома с командиром, не могу связаться. Но их немного - одна-две центурии. Артиллеристов на позициях не было - их сняли на фронт.
- А пушки были?
- Что-то же по нам стреляет, ханум.
- Логично. Я бы выстроилась здесь, за пределами дальности действия. У нас нет полных карт, с указанными секторами обстрела?
- Нет.
- Я могла бы рискнуть только своим полком, россыпью по ширине как раз тыл наших укреплений. Должны добежать без потерь.
- Бежать надо всем, всё равно. А если твои испугаются, запаникуют?! Не самураи же, отвыкай, и даже не янычары - башибузуки бестолковы, когда напуганы. Так что давай, сделаем по-умному. Берём 4 полка авангарда - как раз по ширине вся долина, и в плотном строю пускаем их к зоне обстрела.
- В плотном строю? Их же перебьют!
- Поэтому и к зоне. Добегают - и назад, пропускают следующие четыре. Дадим передохнуть - и обратно меняемся. Там то ли 10 то ли 12 пушек на каждой, а у нас целая дивизия. Как только они разрядят обе батареи, и мы будем знать интервалы, пустим, так и быть, тебя. Твоя задача - добраться до первой линии, запихнуть весь полк в траншеи, и уже там, по траншеям, добраться до первой захваченной батареи и выручить наших неизвестных помощников. Если это легионеры - значит стрелки, и под их прикрытием вырежем вторую. А мы пока будем упражняться в отвлечении огня на себя. Будет получаться - буду посылать тебе линейные полки и фланговых с обоих флангов по очереди.
- Слева-то не получится - там вертикальная бетонная стена.
- Ну, это уже вопрос к эмирам, как смогут они направо отойти под обстрелом. Может у них не только эти пушки, а что-нибудь ещё опаснее есть. Так что не торопимся, а сначала проверяем ложными атаками.
- Может им не до вас станет, когда начнём атаку.
- Станет не до нас - будем эвакуироваться. Первая задача - сберечь дивизию, а плацдарм мы отвоюем. Все поняли диспозиции? Тогда - в Бой! И да поможет нам Аллах...
- Тогда зачем вести дивизию под обстрел? - спросила демонесса, выходя из шатра: - Поставим лучшие части в резерве, в походных колоннах. Обе батареи должны были прикрывать узкую дорогу, а у нас широкая долина. Им не хватит пушек расстрелять всех ракшасов!
- Они так побегут при первой же неудаче. А ведь всю твою атаку может сорвать одно пулемётное гнездо. Если - да смилостивится над нами Аллах! - нас с тобой убьют, они под пушки не сунутся больше никогда, даже жарь их брахмастрой. А если мы доведём их до брустверов, они пойдут дальше сами, потому что деваться некуда. Поэтому и ложные атаки - вдруг просто снаряды кончатся?
Девушка-полководец кивнула, и повернула к коновязи, к своим суккубам.
Азер сидела на чурбаке, положив шемшир в ножнах себе на колени, и ждала плохих вестей. Сёстры за её спиной заканчивали бинтовать несчастную Повелитель Кошек, хотя неизвестно, что они делали большую часть времени - лечили лошадку, или висели на шеях у конюхов. Завидев госпожу, Азер настороженно встала.
- Нагрудник мне! Надевайте боевой доспех! Мы идём в сражение! - объяснила принцесса.
- Девочки, снимайте лишнюю тяжесть, у кого нагрудник и "кабанья шея" госпожи?
"Лишнюю тяжесть" - доспехи, оружие и т.п. возили обычно на конях суккубов, они сами по себе лёгкие, так что на скорости бега это почти не сказывалось.
- Не надо мне "кабанью шею", в ней ничего не видно!
- Ваш "шлем призраков" хорошего удара мечом не выдержит, не говоря о пулях. Не спорьте, госпожа.
- Ладно. Гюльдан, дашь мне своего коня, перемените сёдла.
- Госпожа, это значит, что я...
- Поедешь вместе с Афсане, - коротко отрезала Азер: - Так, "твердина", держи копьё, вы обе, в ближнюю драку не суйтесь, чуть что - взлетайте! - и, всучив Афсане суккубово копьё с раздвоенным наконечником, принялась сама опорожнять седельные сумки.
...Зелёный конь Гюльдан, названный именем злого водного духа, так и норовил укусить новую хозяйку за колено. В конце концов, Кадомацу пришлось поправить планки доспехов на бедре, так, чтобы встали торчком - конь поглядел недобрым глазом сначала на коленку, потом на наездницу, и утихомирился.
На выезде они опять столкнулись с пашой.
- Метеа-эмир-ханум, вы знаете, что в этих машинах? - кивнул он на останки последнего обоза, не попавшие под бомбёжку.
- Патроны и оружие для призраков. Я только час назад разрешение подписывала.
- Тогда возьмите тех и тех на две сотни голов. Раздайте своим солдатам поровну - думаю, незнакомцы это оценят.
- У призраков в сотне не сто, а шестьдесят бойцов - вспомнила принцесса.
- Возьмите на сто двадцать. А патронов вообще на две сотни. Если есть гранаты - то их и многие копейщики метать умеют.
Принцессу с телохранителями уже загодя встречал Хасан со всей сотней Теймура за спиной.
- Эгей, где тебя носит, эмир-ханум, шайтан тебя побери! Это что за телега?
- Почему не построились? Над нами зажигают брахмастру, сейчас будем атаковать! Дивизионных барабанов не слышите? Теймур!
Недовольный сотник отодвинул опешившего Хасана.
- Это оружие призраков. Автоматы, патроны и гранаты. Набери на две сотни и распредели, ваша сотня будет грузовой.
- Вау!
- Это оружие призраков, - резонно заметил Теймур: - Мы из него стрелять не сможем, у нас руки по-другому устроены, - он показал руку с двумя большими средними пальцами, а не большим и указательным, как у большинства.
- Стрелять и не надо! Там где-то две сотни призраков, вы им его донесёте. Ну, а гранаты думаю, кто-то да кидать умеет.
- Ну, найдём...
- Теймур-ата, надеюсь на вас. Дуракам гранаты не давать! Разгружайте.
- Хороший шлем, и конь тебе идёт, - сказал кто-то, пробегая за её спиной с ящиком в руках.
Девушка заулыбалась нежданному комплименту. Чёрный шлем был вообще-то от других доспехов, но по контрасту превосходно сочетался с этой бронёй. Она доскакала до полка, где её уже ждали все эмиры той стороны.
- Эй, а на машине нельзя?! - спросил кто-то из толпы.
- Она не бронирована, умрём все вместе, - ответил шофёр, вытирая руки, и показал на воронки и обломки, устилавшие поле.
Принцесса кивнула, пересчитывая свои войска.
- Будем несколько минут наступать обманными волнами. Давайте два разных полка, чтобы не напутали друг друга и не подумали, что паника начинается. Нам надо заставить их разрядиться по-полной, прежде чем пойдём на прорыв.
- Они немного выше нас сидят, надо отвлекающую волну в два ряда пускать, - заметил эмир 2-го.
- Ну, это на ваше усмотрение. Я строюсь на фланге и жду первых пауз в артобстреле. Потом иду на прорыв, резервные полки следом, отвлекающие - последними.
- Да пребудет с нами Аллах!
>Живая волна
...Метеа распахнула крылья, пробуя воздух. Нет, плотность уже была недостаточна, чтобы преодолеть тяготение. Со вздохом огорчения приподняв нагрудник, она спрятала под него рулевые крылья, и плотно зашнуровалась. Полк во все глаза следил за её действиями.
- Бойцы! - обратилась она к ним: - Когда я принимала командование, я просила вас воздержаться от шуток в мой адрес, пока вы не побываете в бою под моим началом. И вот, он настал, этот час! Обещаю, что все, кто выживает в этом бою, могут обращаться ко мне любым способом, какого только пожелают! - отец ей говорил, что перед боем, чтобы воодушевить солдат, можно говорить любую чушь, но здесь его дочь явно перестаралась. Безо всякого перехода, сбавив голос на пол-тона, она спросила:
- Кто из вас уже овладел невидимостью?!
Шагнули вперёд несколько солдат и большинство сотников.
- Сотники могут вернуться. Рядовым выстроиться отдельно.
Когда приказание было выполнено, дочь микадо подъехала к Али Язиду и обратилась с коня:
- Али, передай командование заместителю, а сам отбери из них сотню, и раздай гранаты тем, кто надежен. Как только прорвёмся - уйдите в невидимость и обойдите их с тыла.
Великан-ракшас кивнул, и поспешил к своему новому назначению. Правда, отбирать сотню не понадобилось - там едва с полусотни бойцов всего и получилось.
Тем временем рядом всё сильнее грохотали боевые барабаны, и остальные полки дивизии разворачивали свои ряды в единый строй. Эмиры 2-го и 4-го выехали ближе к дороге, гортанно объяснили задачу и, взмахнув саблями, приказали идти в наступление. Кадомацу тоже обнажила 'Сосновую ветку':
- Стоять! - напомнила она всколыхнувшегося было, при звуках марша у соседей, своему строю.
Грохот барабанов чуть затихал, пока центральные полки удалялись от общего строя, и одновременно - становился быстрее, торопливее. Раз - и ракшасы сорвались на бег, взяв копья наперевес, двумя чёткими рассыпными линиями. 'Аллах Акбар!' - прогремело воздухе. Остальные, стоявшие, полки поддержали кличем.
' Купятся, или нет?!' - с тревогой думала юная командирша. Была опасность, что артиллеристы опытные и подпустят копейщиков поближе, чтобы дать залп, когда бежать уже будет некогда.
Нет. Не выдержали! Далеко - если даже глазами демона не разглядеть - на склоне всплыли полупрозрачные облачка, и, спустя несколько секунд, послышался свист. Эмир вовремя дал команду остановиться - как буквально в пере шагов от наступавших шеренг земля взорвалась фонтанами камней и золы. Ещё эмир справлялся со своей испугавшейся лошадью, как его полк уже тихо отползал на крачках, а сзади подбегала вторая волна. Ещё залп - на этот раз ещё раньше и опять с недолётом - и второй полк уже во весь рост просачивался сквозь расступившиеся ряды 4-го, который вновь бежал в атаку, изображая неостановимую волну живых тел. Слова залегли на границе, не дойдя буквально шага до линии разрывов - и вновь на смену им уже бежала волна 2-го полка, виртуозно смешивая ряды.
- Ишь, как ходят! - с завистью сказал Теймур - засмотришься! Нам фланговым, такой красоты не положено - без обманок, сразу в бой, во фланг или в тыл.
- Считай интервалы, - напомнила Метеа: - Сейчас с ними ведь бежать будем, на прорыв.
- Да считаю, считаю. Им надо бы немного за линию заходить - иначе раскусят и передвинут пушки. А нам потом получать.
- Вперёд.
Демонесса тронула коня: 'Россыпью, россыпью' - напомнила она скучковавшимся рядам солдат. Слева, Гюльдан, сидевшая позади Афсане, держала наготове лук с гудящей стрелой - пока что холм лагеря мешал подать сигнал Азиз-паше, стоявшему на другом крыле. Но когда они обогнули его, в воздухе раздался свист и разрыв снаряда - правда, с большим недолётом. Принцесса остановила готовую к выстрелу суккубу - и так было видно, враг подал сигнал за них, и остальная масса многочисленной дивизии башибузуков-ашигари, колыхнулась в наступлении.
Кони перешли на рысь. Ракшасы шли наравне с ними, даже не бегом, а быстрым шагом. (Девушка подумала, в какую бы ситуацию она попала, случись им атаковать с бега) Просвистел ещё один снаряд - далеко в сторону, между широко разошедшимися рядами. Раздались крики. "Не путайтесь друг у друга под ногами!' - напомнила командирша. А вот и в их сторону снаряд. Будущее место падения обошли как ручей - камень, только кто-то позади вскрикнул, оглушенный взрывом или раненый осколком - легко, даже никто не отстал...
Снаряды летели всё гуще, но жертвы были только от первых пяти - это узнали уже после боя. Мало того, что и сотники и солдаты успели запомнить интервалы между выстрелами - сами снаряды падали слишком медленно, чтобы кого-то застать врасплох и убить. А дальше пошло поле, усеянное воронками и обломками сбитых машин, и отвлекающим линиям уже было, где укрыться. Метеа немного прибавила скорость, но бросаться в полный галоп не рисковала - хоть тренированный ракшас на равных бегает со средней лошадью, но ведь, кроме пробежки, им ещё и предстояла драка, там, на склоне, да и башибузуки, в массе своей, не относились к 'тренированным ракшасам'. И споткнуться об воронку или труп демона тоже не хотелось.
Когда цель уже была близка, повстанцы внезапно разглядели, что принцесса демонов, мягко говоря, отличается от массы остальных войск, и сосредоточили огонь на ней, забыв про остальную дивизию, которая сразу прибавила в скорости. Она оторвалась от полка, чтобы перелёты не попадали по ракшасам, и уже выделывая какие-то жуткие зигзаги, добрала до подъёма впереди всех. Там большой камень на время скрыл её от противников.
Юная командирша перевела дух, и, дождавшись своих бойцов, вскочила с передовыми на валун бывший её укрытием, и звонко крикнула:
- Вот они! Вперё-ё-ёд!
К сожалению, Небесные Кони на свой счёт приняли эту команду, и принцесса с эскортом в тот же миг оказалась в гуще врагов.
Гюльдан успела взлететь вместе с луком. Афсане, вцепившуюся в копьё, кто-то стащил за ногу по другую сторону. Кадомацу бросилась ей на помощь, обжегши крыльями брюхо её кобылы, из-под ног лошади достала кончиком меча державшего подругу пещерного демона.
Кто-то прыгнул на неё сбоку, щелкнув затвором. Принцесса младших демонов Разрушения располовинила его, даже толком не разглядев, кто это был, вместе с его машинкой убийства. Ещё один пещерный демон, на этот раз с чистой, снежно-белой шерстью, вскинул на неё автомат, но что-то заклинило в оружии, и он, перехватив его как дубину, с рёвом кинулся в атаку - только не учёл такой мелочи, как Афсане, всё ещё на коленях выбиравшаяся из-под убитого госпожой противника. Она ловко перерубила ему фаллическим наконечником своего копья жилу под коленом, и демон, упав, был добит сверху чёрно-зелёной стрелой Гюльдан.
Мимо проскакала на своём красно-желтом-пятнами коне Азер, гоня перед собою редеющую толпу безоружных врагов. Мацуко и Афсане согласно кивнули, и стали спина к спине, защищая крылья друг друга. Вот кто-то лишился головы по вине принцессы, вот кого-то с натугой насадила на своё копьё телохранительница. Огромного роста плешивый пещерный демон схватил тяжелый ящик, и замахнулся, загородив всё небо, но принцесса как бы между делом выпустила ему кишки и легонько толкнула пальцем в грудь. Грохот был ужасающий!
И сразу же до них донеслись голоса, восхваляющие Аллаха - ракшасы добрались до командира. Кадомацу с Афсане переглянулись:
- Неужели всё?
- Госпожа, берегитесь!
Четырёхрукий боец, весь затянутый в чёрное, внезапно поднялся из-за бруствера, и ткнул в лицо принцессе дулом снайперской винтовки. Девушка оцепенела - но суккуб не дала ей испугаться, швырнув прямо в оптический прицел врага свой флакончик с хатакой. Звон разбитых стёкол, мужик на глазах окосел, и упал со вздохом наслаждения.
- Спасибо! Опять я у тебя в долгу!
- Да кто считает!..
Следующего врага Мацуко превратила магией в визжащий и прыгающий костёр. Телохранительница за её спиной, крутанув копьём, заставила шарахнуться в стороны следующую волну нападающих.
- Что-то они не кончаются. Где наши? - со всех сторон раздавались крики и звуки стрельбы, непонятно в какую сторону.
- Опять, наверное, за грабёж принялись, раздолбаи! Пошли к ним навстречу!
- Ты Азер не видела? Не оставить бы её одну!
- Прогони ты свою лошадь, вечно нас к ней припирают!
Каждая фраза стоила одной-двух жизней противникам, которые появлялись словно ниоткуда. Наконец Афсане звонко хлопнула маленькой ладошкой по крутому крупу своей Небесной Кобылы, и та, с обиженным ржанием ускакала, открыв полную панораму сражения.
Позиция батареи была устроена на совесть - двенадцать орудий, ходы сообщения, землянки и траншеи, укрытые мохнатой маскировочной сеткой, открытая площадка, где могли бы разъехаться пятеро конников. Всё для удобства и слаженной работы отлаженной машины убийства.
Но вся эта 'слаженная машина' уже работала наперекосяк - в центре, где погуляла Метеа с суккубами, явно недоставало народу, одна из смешных пушек, безнадёжно испорченная, валялась со смятым стволом, (похоже, принцесса нечаянно коленом), да и множество разнообразным способом изготовленных трупов, портили всё эстетическое наслаждение. Один из пулемётов, который мог представлять угрозу демонессе, был разрублен её же мечом, причем она не помнила когда. Справа врагов развлекали ракшасы, что-то застрявшие в тыловых траншеях и ходах сообщения, а слева девушки наконец-то разглядели Азер.
Старшая сестра Ануш схватилась с равным по силе противником. Огромный наг, такой большой, что Злата бы рядом с ним показалась девочкой-подростком, в аляповатой красно-синей раскраске, с зубами в половину роста Азер, смертельно блистающими остротой, быстрыми, как молния, выпадами, наседал на суккубу. Однако, Ветеран Вторжения, доказывала, что не зря носит ирокез Гвардии Даэны, которую до сих пор с суеверным ужасом вспоминают самые бесстрашные самураи. Всё ещё конная, своим кривым шемширом, она не раз доставала до спины и брюха змей. Хоть чаще клинок бессильно скользил по алмазной твёрдости чешуйкам противника, на пыльную землю стекала уже не одна струйка тёмно-малиновой нажьей крови. Афсане быстро нашлась, и с боевым кличем кинула сестре копьё, сама потянув из-за спины лук. Та, выпустив шемшир, поймала оружие обеими руками, наставила его на врага и не по-хорошему улыбнулась. Родич Златы смазанными, неуловимыми для глаза движениями, увернулся одновременно от двух стрел обеих лучниц-сестёр, (надо быть воистину хорошим воином, чтобы избежать этих стрел - Гюльдан обычно не знала промаха, а Афсане стреляла почти в упор), и переменил тактику: нацелился на коня. Но, Небесный Конь, решив не испытывать свою устойчивость к ядам, быстрыми ударами копыт отучил его от этих мыслей, а когда змей резко отпрянув вновь бросился на наездницу с широко раскрытой пастью, та с криком: 'Ешь!', вонзила в пасть раздвоенный наконечник копья.
Змей издал какой-то ужасающий рёв, и, видать, пытался насадиться дальше на древко, чтобы хоть в последний раз достать ненавистную соблазнительницу ядовитыми зубами - видят боги, ему бы это удалось, если бы за его спиной вдруг не раздалось громогласно:
- Вперёд, Сыны Амаля! Помогите союзникам! Бра-а-а-а!
Красивый, вздувшийся капюшон нага, словно взорвался от автоматных очередей. Его шея надломилась посередине, Азер, действуя копьём как рычагом, повалила змея головой на землю - огромное тело попыталось дёрнуться, но пара призраков-автоматчиков, встав на живые кольца ногами, быстро положили конец останкам вражьей жизни. Суккуб поймала болтавшийся на темляке шемшир, и, с чувством благодарности поклонившись легионерам, вернулась к своей госпоже.
Кадомацу огляделась: союзники быстро помогли расправиться с остатками мятежников. Правда немного озадачила их странная манера стрельбы - вместо привычных автоматных очередей они разили врагов редкими, но убийственно точными одиночными выстрелами. Но, в конце концов, какая разница, если действовало! Подошел Али Язид со своими невидимками - когда уже не был нужен. Оказалось, что дорога в обход была длиннее, чем прямой путь. Как неожиданно.
Офицер-призрак снял шлем и подошел к демонессе. Он оказался блондином - редкой масти для его расы:
- Старший центурион Гай Милеш! Элитная когорта Первого Гайцонского Легиона. Спасибо, что наконец-то решились на атаку, союзники.
- Это вам спасибо, без вас мы бы вечность провозились.
- Ой! - призрак щелкнул зубами: - Ха-ха, извините, я не мог представить, что вы - девушка. Думал, отважный юноша.
- Отважные юноши у нас выглядят по-другому. Я эмир 26 полка Кызылкумской дивизии ракашас-ашигари Кадомацу Явара Метеа, урождённая Третья Принцесса Края Последнего рассвета, командую правым флангом. Как вы здесь оказались, господин старший центурион?
- Конвоировали центурию дезертиров для трибунала, вдруг смотрим - рядом с нами миномётная батарея развёртывается. Ну и подумали так - "а не завернуть ли её нам обратно"?
Мацуко улыбнулась.
- Так, кто из нас будет командовать?
- Я беспартийный, значит вы. Что, товарищ эмир, полезем наверх, за второй?
- Придётся, - вздохнула девушка: - Там маг сидит, который зажигает над нами брахмастру. Сколько у вас бойцов, господин старший центурион?
Легионер смотрел на небо:
- Оп-ля! Это же всем нам крышка будет!
- Поэтому мы и атаковали. А на этой батарее был маг?
- Да, вон там - сиддха дохлый. Один из моих бойцов снял его броском ножа. Этот наг, судя по всему - из его телохранителей.
- Нам надо вместе с вами подняться и убить второго. Или и третьего и четвёртого... Сколько у вас бойцов, старший центурион?
- Полсотни. Семерых мы потеряли до вашего прихода. Ну, ещё есть арестованные - их полная сотня, но мы им не доверяем.
- Я принесла вам и оружие и патроны. Азер, скажи нашим, чтобы отдали их призракам.
- Спасибо, хотя вроде и своих пока хватает, - он подал знак, все легионеры, одновременно сменили магазины в оружии.
- Так что, я их зря тащила?!
Раздался резкий треск, все вокруг вздрогнули. Оглянувшись на звук, Метеа быстро отвела глаза и сильно покраснела - у сбитого хатакой снайпера лопнули штаны. Милеш же, нисколько не стесняясь, подошел к одурманенному повстанцу, и вырвал у него из рук винтовку, над которой тот совершал развратные действия, и раздавил ему горло ботинком:
- Суккубова хатака, да?!
- Угу, - медовым голосом согласилась Афсане.
- Из чего вы её варите, хотелось бы знать.
- А заходите вечерком, объясним. Может, даже, все втроём...
Центурион как-то неподобающе посмотрел принцессу, опять вогнав девушку в краску. Потом поднял голову, увидал спускающуюся Гюльдан, понял, с кем "втроём" предлагали ему две суккубы, извинился:
- Простите. Мужики иногда...
- Вы не ответили мне! - принцессе было просто обидно.
- Давайте не будем ругаться! Всё равно спасибо, оружие никогда лишним не бывает. А почем своих-то солдат не вооружите?
- У ракшасов руки другие. Пальцы до курка не достают, - ответил за принцессу один из его легионеров.
- Нда. Близок локоть да не укусишь.
- Были бы хотя бы луки - мы бы пошли на приступ всей толпой. А так на пулемёты копейщиков пускать только их развлечь. У нас даже гранаты не все кидать умеют. Здесь пулемёты были в вашу сторону, поэтому и дошли. А там?
- Нда. Положеньице у нас - хуже не придумаешь. Мы потому наверх и не пошли, потому что у них пулемёты к нам стояли. А тут - к вам. Пока мы в них стреляли, они их развернули и получили удар от вас. А сейчас придётся на готовые переть так и так, без фактора внезапности.
- Мы думали добраться туда под вашим прикрытием.
- Мы ваш полный строй не прикроем, нас мало. Они вас перестреляют и нами займутся не спеша.
- А арестованные? Раздайте им оружие!
- Не думаю, чтобы это была хорошая идея. Это же дезертиры, сочувствующие повстанцам!
- Пока нет ничего лучшего... В крайнем случае, если не сможем взять с ходу, отвлечём огонь на себя, и дадим Азиз-паше завалить их трупами. У меня несколько десятков тысяч на одном только правом крыле, вместе их мы в грязь втопчем!
- В грязь втопчем... Интересно... Ладно, пойдём к арестованным, я - вряд ли, но ваш вид может, сможет убедить их помочь нам...
>Штрафная центурия
По дороге Метеа спросила призрака;
- Что это за орудия? Никогда не видела таких.
- Дажаханальские. Люди называют их мортирами, а мы - миномётами.
- Чем они лучше обычных пушек?
- Маленькие, буквально в карман влазят, если разобрать и трубу сложить. Да и бьют навесом - в траншею или через стену стрельнуть. Хороший выбор со стороны мятежников.
- Это не мятежники, это наши пушки. Они защищали дорогу.
- Всё равно хороший выбор. Я-то думал, как оборону на таком склоне организовали, а оказывается - минометной батареей! А как получилось, что вы не знаете о них?
- Я с другой стороны, меня не пускали так далеко от... врата?..
- Понятно. Вот, мы пришли.
Милеш завёл её куда-то на кулички - хорошо, что догадалась захватить с собой вестового. С первого взгляда демоница и не разглядела в этих, всё ещё слишком тёмных для её глаз сумерках, куда это её приглашает призрак, но потом у неё вырвался невольный вздох восхищения, при виде столь совершенного природного укрытия.
Это была довольно узкая и длинная балка, сплошь заросшая поверху густым кудрявым кустарником, создававшим почти сплошную крышу из зелёных ветвей. Густота их была настолько велика, что даже брахмастра, спалившая всю траву в долине, здесь только тронула верхушки - так казалось. На самом деле, правда, кусты могли быть намного выше, судя по густо засыпавшему листья пеплу, но незаметно было, что что-то убавилось.
Внутри было ужасно тесно - охраняемые двумя автоматчиками, в дальнем конце сидело чуть больше полусотни призраков, закутанных в синие плащи.
Центурион объяснил девушке:
- Скорее всего, в этой щели и открыли портал наши друзья-мятежники. Здесь, если разобраться, наверное, не один десяток подобных щелей на этом склоне будет. Мы, признаться, и эту бы не заметили, если бы не они, - он указал на арестованных: - Вздумали бежать, предатели! Как начали прыгать с дороги сюда, мы - за ними. Никто не ушел, - похвастался он: - А пока их вязали и носом в землю вколачивали, и началась наверху вся эта буза с обстрелом. Ну, мы их тут укрыли, а сами - в общем, знаете. Ну, давайте посмотрим, может, они не зря в тылу отсиживались...
Легионер встал перед ними, широко расставив ноги, и, закинув на плечо трофейную снайперскую винтовку, прорычал:
- Ну, что, дезертиры, предатели! - гаркнул он: - Товарищи союзники представляют вам шанс искупить свою вину перед Родиной! Ну, есть желания?! - и, почти не дав им времени ответить, повернулся кругом и сказал Метеа:
- Что ещё было от них ждать - трусы, я же говорил!
Со стороны арестованных раздался голос:
- Что, вот так, голыми руками?
- Нет, то вы! - вмешалась принцесса, сбоку выглядывая из-за спины высокого Милеша: - У нас есть оружие для всех вас!
Среди сидящих поднялся один призрак. Он был ниже ростом, чем Милеш, но шире в плечах, и вроде бы старше - по призрачному лицу не читался возраст, но подбородок и щёки обрисовывала седеющая щетина.
- Ответьте сначала на один вопрос: Вы - та женщина-демон, что спасла товарища Тардеша? - спросил он, на удивление - на языке Края Последнего Рассвета.
- Да, - ответила она.
Милеш не понял ни слова:
- Что?
- Пятый центурион Второго Десантного Легиона (при этих словах остальные арестованные медленно поднялись на ноги), Нимр Эмилеш, Экспедиционный флот Архидрагонария Республики, - представился он, стукнув кулаком себе в грудь: - Мои легионеры с радостью помогут вам, Явара-сан.
- 'Ваше высочество' - поправила его принцесса.
- Ну, смотрите, - хмыкнул Милеш, явно недовольный, что утратил контроль ситуации, и подал знак своим солдатам, чтобы опустили оружие.
- Вы знаете, что происходит? - поинтересовалась Кадомацу.
- Вы о брахмастре?!
- Минуточку! - воскликнул Милеш: - Так ты, шкура предательская, знал, и ничего не сказал?!
- Я говорил с часовыми, но они не могли оставить пост, товарищ старший центурион. Вы уже взяли нижнюю батарею?
- Да, - кивнула принцесса.
- Там была полная численность?
- К чему ты клонишь, повстанческая свинья?!
- Настоящие повстанцы скоро сообразят, что она не просто так перестала стрелять! А уж по своей-то батарее они наверняка пристрелялись.
- Как?
- Рассказать про баллистику?
- Сам ты баллистика!
Милеш посмотрел на Мацуко:
- Предатель прав. Каск! - крикнул он ближайшему легионеру: - Молнией на батарею, хватай пару миномётов и организуй беспорядочную стрельбу!
- По противнику?
- По пустому месту, болван! И только попробуй зацепить союзников!
- Не в праве вас критиковать, товарищ старший центурион, - усмехнувшись, сказал арестованный: - Но может, миномёты вам сгодятся при штурме? Я намекал, что личный состав бы стоило увести оттуда. Ну и боезапас тоже.
- Дурак ты! Каск!!! - снова заорал Милеш...
- Что думаете предпринять? - спросил Эмилеш у принцессы, когда горячий конвоир убежал за не в меру ретивым подчинённым.
Метеа опустилась на колени, и когтём нарисовала план местности, как его помнила по карте паши:
- У меня несколько десятков тысяч ашигари под командованием, плюс ещё столько же у моего командира на левом крыле. Я думаю подняться вот сюда, выйти из кустов на ровную местность, а потом ударить всей массой, невзирая на обстрел и пулемёты. Только без огневой поддержки мы и полпути, боюсь, не одолеем...
- Выше кустов ровное место, вас положат, едва выйдете.
- Атаковать из зарослей?
- У вас кто?
- Башибузуки. Ракшасы. Копейщики.
- Хм...
- Я распорядился насчёт миномётов, из уцелевших ещё батарею можно собрать, - предложил, садясь на корточки, Милеш.
- Нужно будет подтащить их почти в упор, иначе с твоими миномётчиками на такой склон прицельно не закинете. А закидывать надо будет прицельно. Как вы взяли нижнюю?
- Это вот, товарищ эмир десантировалась на своей лошади прямо в гущу событий, и дала нам возможность обойти баррикаду.
- Это случайно, - извиняясь, сказала Метеа: - Небесный Конь не понял моего приказа и прыгнул на 'связку' вместо того, чтобы просто прибавить бега. А так я заслала отборную сотню невидимок в тыл, но они опоздали даже к концу сражения.
- Невидимки? Много их у вас?!
- Нет и полусотни.
Центурионы переглянулись.
- Нет, - после паузы сказал Эмилеш: - Мало.
- Это ведь копейщики, - поддержал его Милеш: - От них и невидимых мало толка.
- Послушайте! - вдруг пришла мысль в голову девушке: - Но ведь вы тоже умеете становиться невидимыми! И проходить сквозь стены! Может вы сами...
Эмилеш промолчал, что-то напряженно считая в уме:
- Нет, - снова сказал он: - Не хватит воздуха.
- Воздуха?!
- Мы становимся невидимыми только при задержке дыхания, - пояснил он: - Нас в этом состоянии нельзя задержать или поразить чем-либо, кроме металла. Но только пока мы не дышим. Вдох - и мы опять появились. Неужели вы не знали?!
- А просто невидимыми пробежать открытую местность?!
Оба призрака рассмеялись:
- Нет, не выйдет, - на этот раз объяснял Милеш: - Мы же призраки, а не ваши ракшасы. Тут уклон. Мы по склону не забежим, мы в него вбежим так!
- А я на Небесном Коне?! - скромно предложила принцесса: - Так же как внизу - появлюсь посреди них, выстрелы я выдержу, тем более в доспехах.
- Конь не выдержит. Два раза вряд ли прокатит, и там некому будет отвлечь пулемёты.
- Я выдержу!
- Нет, пулемётный калибр вы не держите даже в доспехах.
- Я могу взять гранаты, быстро появиться и убежать, Повелитель Кошек так умеет!
- Повелитель Кошек?!
- Это моя лошадь. Небесный Конь, - она сказала и прикусила губу. Обученная множеству трюков, её лошадка осталась в лагере, раненая!
- Я тебе потом переведу, что это означает, - усмехнулся Эмилеш, хлопнув конвоира по плечу: - Но нет. Слишком много случайностей. Неизвестно, где выпрыгивают эти кони, да там ещё и маг.
- Значит что, остаётся старый план?!
- Ну, пустите своих невидимок вперёд, пусть зайдут в тыл. Может и помогут. Всю толпу ваших не гоните, оставьте на следующую волну, на первую хватит и полка. Спасибо, - Нимр поблагодарил легионера, подавшего ему автомат: - Я со своими бойцами пойду с вами, товарищ Милеш разделит силы: миномётную группу сюда, а штурмовую - за вашими спинами, чтобы, когда завязнете на первом рубеже, рвануться и достать мага. А мы прикроем рывок.
- Ты помнишь план укреплений? - спросил Милеш: - Ты же глазел на них всю дорогу.
- Когда мне было глазеть? Думаю, стандартно. Пулемёты здесь, минометы вот так - они же защищать портал, а не атаковать его, построены. Может, что-то к пулемётам противопехотное добавят. Нас не это должно волновать, а где маг разместился. Если его достать, то можно плюнуть на всю их оборону, как бы хитра она не была...
- Лишь бы не слишком, - хмыкнул блондин: - Не нравится мне, что они так быстро укрепились.
- Вы справитесь? - спросила с надеждой девушка центуриона.
- Они - элитная когорта, спецназ, их вообще-то для этих задач и натаскивают, - ответил за него дезертир, применив слово, используемое при дрессировке собак.
- А вы?
- А мы - десант. Наша работа спрыгнуть с небес и припечатать врага тяжелой пятой Республики, - горько усмехнулся он на вопрос.
Принцесса посмотрела на Милеша. Тот явно наигрался с винтовкой и протянул её десантнику:
- Кто-нибудь из ваших умеет обращаться с этой штуковиной?
- Оставьте себе, у ваших всё-таки рука вернее.
- Эх, тройку велитов бы нам!
- Мечтать не вредно...
Принцесса встала и подозвала вестового:
- Полку оставить батарею и подниматься наверх. Остальным эмирам - отойти подальше от батареи! Али Язида с новой сотней - ко мне!..
...- ...Может, нас всех отметят за это. Да, точно! Если спасём переправу всей армии - разве это может остаться без награды?! - говорил Милеш уже в течение двадцати минут, пока они поднимались по склону во главе войск: - Я в таком случае вполне могу получить Дубовый Венок, да и просто прославиться - как самая быстрая карьера за всю историю. Ну вот, подумайте: сразу после Академии, элитная когорта, потом три спецоперации, из пятого - сразу во вторые, потом, в Ловушке Тыгрынкээва - сразу в примипила прямо на поле боя. После этого мне светит сразу трибун, если не легат... Ну как? - он с вызовом посмотрел на своих спутников, не проронивших ни слова за время тирады.
Мацуко перевела взгляд на Нимра Эмилеша.
- На нашем языке это называется "словесный понос", - пояснил десантник: - Ничего, это от молодости. С возрастом пройдёт.
Спецназовец обиделся:
- Сам-то хорош, предатель! Мы ещё посмотрим, как вы поведёте себя в бою, и, если что не та - смотри! - он немного помедлил, выбирая, чем бы погрозить - то ли автоматом в правой, то ли снайперской винтовкой, с которой он снова не мог расстаться - в левой. В конце концов, пригрозил автоматом.
Эмилеш в ответ сухо и коротко рассмеялся.
Спустя несколько шагов сама Метеа спросила его:
- А самому-то не страшно? Не струсите, как тогда?
Старый ветеран спросил с немного странным выражением:
- Что значит "тогда"?
- Но вы же - дезертиры. Разве дезертир - это не трус, бежавший с поля боя?!
- У нас, на Амале, для того, чтобы прослыть дезертиром, не обязательно даже думать о бегстве, - тон был таков, что маленькая принцесса почувствовала горькую улыбку.
- Да он предатель, перекинулся к повстанцам! - вмешался Милеш.
- "Перекинулся"?! - не поняла слова демонесса.
- Да, отказался расстреливать мятежников! - не унимался молодой старший центурион.
- Они были всего лишь заложниками, и могли принести гораздо большую пользу, оставшись в живых, чем устрашать своей смертью партизан. Да и озлоблять тоже... - по тону призрака не было заметно, что он оправдывается, просто констатировал факт - похоже, что подобная пикировка меж ним и конвоирами была частым явлением в дороге. А может, он просто готовился к суду.
- В старые времена, да и сейчас, под командованием хотя бы Корнолеша, с вами бы не стали возиться - повели бы на децимацию! Это всё ваш, мягонький Тардеш, ему обязательно надо трибунал устроить, вот и попадай, из-за вас, предателей, в историю! - с необыкновенной ненавистью закончил Милеш, и замолчал на этот раз надолго.
- С другой стороны, возразил десантник: - если бы не мы, у тебя бы не было такого шанса отличиться.
Молча, они добрались до вершины. Хорошая дорога, укрывавшая их своей насыпью весь путь, заканчивалась резким поворотом к захваченной батарее. Получался отличный разбег для атаки, но одновременно отличный обзор для стрельбы по атакующим. Повстанцы заметили, но почему-то встретили их не сосредоточенным, а беспорядочным огнём, не особо повредившим массе ракшасов - благо Кадомацу, вопреки совету Эмилеша взяла не один свой полк, а все, что было в её досягаемости, и признало её за командиршу. Теперь всё это и ловило в основном на свои головы мины, позволив 26-му полку и призракам без потерь добраться до вершины. Хуже было то, что миномётчиков засекли сразу, как только они вздумали поддержать атаку - и их прижимали довольно плотно, заставляя Милеша вздрагивать каждый раз, когда мина летела сторону позиции помощника.
На построении он наконец-то нарушил молчание:
- А ведь брахмастра-то разгорается!
Все посмотрели в указанном направлении.
- Да, мага добивать придётся при весьма знойной погоде, - попробовал пошутить Милеш.
- Больше бойтесь, что кустарник загорится, - надевая шлем, сказал Эмилеш: - Ракшасы не успеют даже помолиться.
В центре гигантской, всё ещё прозрачной линзы, уже бесновался яркий пульсирующий шарик, окруженный молниями - солнце в миниатюре. Иногда, одна из сплетавшихся вокруг него дуг вырывалась из плетения, и совершенно бесшумно неслась к краю линзы, чтобы исчезнуть в мертвенном свете ободка. Тени на земле в честь этого плясали какой-то шаманский танец.
- У нас осталось около десяти минут, - тоном знатока пояснила маленькая принцесса: - Скоро эти молнии перестанут гаснуть, шарик разрастётся и брахмастра заработает во всю мощь.
- В Ловушке брахмастры как-то быстрее зажигались.
- Там были маленькие, тактические. На нас не пожалели тектонической, а она не такая скорая.
- Всё равно надо атаковать немедленно.
- Подождите! - одернула забывших о ней призраков демонесса: - Построиться-то дайте.
Это заняло ещё около трёх минут. Толкать речь уже не было нужды, они всё сказали ещё до этого нудного склона.
Милеш:
- Вперёд, Сыны Амаля! Наша задача - оставить всю славу союзникам, а самим, несмотря ни на что, достать этого треклятого мага! Ни на кого больше не обращать внимания, даже если враг будет колоть, рубить или живьём грызть вам в печень! Бра-а!
Эмилеш:
- Я бы тоже хотел бы вас назвать Сынами Амаля, но, к сожалению, должен лишь призвать, в этой битве вновь заслужить это звание, которого нас лишили несправедливо. Да я виноват перед вами, но мы докажем всем, насколько обвинившие нас в измене, были неправы! Всем десантникам - строго прикрывать союзников и наших конвоиров, на рожон не лезть, сосредотачивать огонь на стрелках и артиллеристах! Всех кто стремиться в рукопашную - оставлять союзникам! Главная задача возложена на конвойную когорту, которая должна уничтожить зажигающего брахмастру мага, поэтому - не сметь вспоминать старые обиды! Мы прикрываем их прорыв, а он будет успешен, только если спецназ останется цел. А теперь - вперёд десант! Никто, кроме нас! Бра-а-а!
Метеа:
- Ребята! Вы только что из боя, и разве вам нужно о чём-то говорить? Пусть у них и ружья и пушки, но что они сделают, если будут дрожать от страха?! Ведь вы - башибузуки, 'порченные головы', так пусть же это слово станет кошмаром для выживших!
Это было сказано. А сейчас только прозвучало:
- Оружие к бою! За сынов Амаля, за Республику, Бра-а-а!
- Во славу Аллаха! Вперёд!
Метеа кивнула Гюльдан, и та выпустила низко-низко над землёй гудящую стрелу - это был сигнал миномётчикам...
>Достать мага!
...Залп трёх трофейных миномётов Каска метко вырыл линию воронок аккурат перед укреплённым мешками бруствером. Волна краснокожих ракшасов, перевалив дорогу, нырнула вниз, будто и правда вода, полная одетых в фески голов. Близкорасположенные воронки образовали дармовой окоп, из которого призраки, играючи сняли всех, высунувшихся на загиб бруствера, а ракшасы укрылись от встречного ружейного огня. Потом ещё одна удача - второй залп, будто направляемый божественной рукой, поразил что-то взрывчатое - в воздух взметнулся огромный столб земли обломков металла, мёртвых и не очень тел, и их кусочков. Ответный залп мятежников прозвучал почти мгновенно, но вовсе неприцельно, словно у мятежников дрогнули руки - над головами во все стороны горизонта. Вреда не причинил, и больше эта батарея не стреляла.
Воодушевленные, ракшасы в одном порыве перемахнули край воронки, когда легионеры вдруг, по знаку командиров задержались. Недоумевающая Кадомацу обернулась, чтобы спросить, в чём дело - это-то её и спасло.
...Она увидела что Милеш, бросив автомат болтаться на груди, поднял свою винтовку и прицелился. Девушка проследила линию его взгляда и похолодела: прямо на неё смотрело дуло старинной пушечки, которую повстанцы выкатывали по бетонке из-за угла, навстречу атакующим.
Для Амаля это орудие было поза-позавчерашним днём - больше похожее на орудия ракшасов, до сих пор заряжавшиеся с дула и стрелявшие от подожженного фитиля. Но было уже поздно выяснять своевременность технологий - фитиль уже догорел, и орудие выстрелило. Прямо по пятой сотне...
Калима, вырвавшегося на острие атаки, разорвало в клочья на глазах у принцессы - как назло, из-за чувства опасности замедлилось время, и бедная девушка вынуждена была наблюдать ужасную смерть боевого товарища чуть ли не в течение минуты по личному времени. У неё ещё хватило сил и задора увернуться от мелких картечин и гнутых гвоздей, летевших в её сторону, но потом ей на руки швырнуло мёртвого Теймура, и она опустилась без сил на колени, бережно положив на них голову погибшего командира, предаваясь горю и отчаянью посреди поля боя. Сотника не защитил трофейный нагрудник, вся первая линия была выкошена, как спелые колосья в сезон сбора урожая, и полк, только что воодушевлённый боевым задором дрогнул, даже отчаянные смельчаки готовые были удариться в панику - как в бой вступили призраки.
'Бра-а-а!' - боевой клич легионеров растёкся над вскопанной взрывами и умытой кровью землёй. Стрекот автоматных очередей напомнил башибузукам, что они не одни, и приостановившиеся было ракшасы, сами вновь рванулись в атаку, и действительно напугали противника яростью за павших, как их об этом просила их эмир-ханум. А сама она вдруг подняла голову: много ног бежало мимо, но только одна картина чётко отпечаталась в памяти маленькой принцессы - Салах, с телом Касыма на руках, тупо штурмующий склон бруствера...
...Дочь микадо поднялась с земли, выхватила меч, и, избрав своей целью одного из автоматчиков, засевшего у лафета злосчастной пушки, бросилась в атаку...
Стремительный зигзаг - пещерный демон не справился с отдачей скорострельного оружия и потерял прицел. Когда снова навёл - произошла осечка, ибо автоматы призраков имели специальный механизм не дающий выпускать больше трёх-пяти пуль за раз. Когда отсечка прошла, крылатая демонесса уже возвышалась победительницей над обезглавленным трупом вражеского солдата, а автомат стрелял в пустоту в мёртвой руке.
Метеа отдышалась. Краем глаза, ещё на бегу, она видела Хасана, добравшегося до одного из пушкарей - его копьё не смогло одолеть джаханальский доспех, поэтому он просто прижал мятежника к той злополучной пушке, надеясь, что кто-нибудь заметит и добьет. Заметила принцесса:
- Бери сотню, сотник Хасан Я повышаю тебя.
И, мимоходом добив его врага, легко вскочила на ствол пушки, чтобы оглядеть панораму боя, который на непростительно долгие секунды оставила без командования...
...Она ещё не перенесла вес на ногу в прыжке, как вдруг ей навстречу выпрыгнул огромный Высший Демон Разрушения - словно ждал принцессу. В два раза выше ростом, почти голая туша, обтянутая серо-стальной кожей, под которой, словно живой метал, переливались могучие мускулы, как из ниоткуда, взмыла вверх и приземлилась на казённик орудия. Метеа сразу же толкнулась от ствола, обнажая оружие, и орудие перевернулось под его тяжестью и садануло дулом по лбу необычайно маленькой для таких пропорций головы врага. Низкий лоб с выступающими бровями выдержал удар, и утонувшие в глазницах на заросшем рыжей щетиной лице маленькие глаза только вспыхнули кроваво-красными огоньками. Огненная борода и торчащая во все стороны шевелюра, на груди переходила в курчавый ковёр, а на протянутых к девушке руках - в драное полотенце. Он выскочил на принцессу без оружия - только с голыми руками и распахнутыми наготове крыльями, словно Похититель Невест. Отбросив помятую пушку, он схватил делавшую кульбит демонессу за ногу и безжалостно ударил её об рыхлую землю рассыпавшихся мешков. Кадомацу, прижав крылья, сгруппировалась, выдернув сапог из захвата - её подбросило от удара и вместе с рухнувшим бруствером выбросило на каменную площадку. Больно ударившись левым боком и крылом, она внезапно увидела рядом мощную, в узлах мышц, ногу, и недолго думая, перерубила её "Сосновой Веткой".
Высший демон как-то вслепую сжал пустоту лапищами, и медленно завалился на бок, споткнувшись о лафет и перекатывающийся под ногами ворвавшейся солдатской волны, ствол пушки. Принцесса прыгнула вдогонку и добила его ударом когтей, только потом заметив в холодеющем трупе несколько давно торчащих там стрел с бело-розовым и чёрно-зелёным оперением - Афсане и Гюльдан. А она и забыла думать про тени верных суккубов, всё время нарезающие круги вкруг неё, несмотря на свистящие пули и стрелы, страховавших госпожу от неприятных встреч.
Гороподобный труп был ненамного ниже бруствера (интересно, как он за ним прятался?!), но демонессе было противно стоять на нём, и она изящным танцевальным пируэтом прыгнула на следующий бруствер.
Панорама даже с этой невысокой точки была величественной. Повстанцы заняли самую удобную, укреплённую бронёй и камнем позицию. Залитое чем-то, напоминающий 'жидкий камень' укрепление представляло скорее собой маленькую крепость, а не дорожный пост - широкая, удобная площадка, двенадцать орудий, ныне развёрнутых в сторону атакующих, ещё пять картечниц поменьше установленных так, чтобы вести круговую оборону (в одну из них как раз попала метко брошенная мина легионеров), бункер для офицера, палатки для солдат, склад патронов, по амальским требованиям удалённый от личного состава и орудий. Только вот сбоку, у дороги, где был пропускной пункт и накопитель, строгость и симметрия постройки нарушалась - и виной тому была здоровенная, оплавленная в чёрное воронка, делящая лагерь надвое, на дне которой валялись обломки какой-то металлической конструкции. Да, паше, отдавшему врагу такие укрепления, придётся здорово извиняться перед старшим братом.
Ракшасы, воодушевленные доблестью командира рванулись следом за ней на приступ - первые ряды бросили во врага амальские гранаты, и сразу укрылись за бруствер, демонесса, крутанув хищно свернувшим мечом, отбила прилетевшие в неё осколки, и только башибузуки поднялись в атаку, шагнула вперёд. Над головой оглушительно громыхнуло, и прибавилось свету - брахмастра лишний раз напомнила, что время не терпит. Принцесса задрала голову, насколько позволяла неудобная 'кабанья шея' - враг передвинул линзу. Теперь она горела не только над долиной, но и над батареей. Ну что же, отчаянный враг - это даже интересней.
Слева раздались автоматные очереди - пара мятежников целилась ей в крылья, но она просто увернулась от пуль, и с широкого шага напала на них с размашистыми, рубящими и сталь, и плоть ударами. Справа - со стороны воронки открыли перекрёстный огонь, но тотчас же стрельба прекратилась, и, обернувшись, Кадомацу краем глаза увидела, как солдаты, сминаемые чудовищной силой, против воли поднимаются в воздух и с размаху разбиваются о твёрдый пол. Ещё пару мгновений девушке потребовалось, чтобы понять, что это начала действовать посланная ею же, сотня невидимок Али Язида. Вот какой-то призрак из повстанцев, с перепугу начал с бедра стрелять по воздуху, вслепую шаря трассерами очередей, а вот он взвился вверх тормашками и упал бездыханной грудой костей. Судя по явно борцовскому приёму, им занялся сам Али Язид.
Но это был лишь миг - и вновь внимание Метеа отвлёк кипящий вокруг бой. Они послала ещё одну сотню отрезать врагов от миномётов, а сама возглавила первую волну, прорываясь с легионерами Милеша к командному бункеру. Колдун должен был быть там... Ещё трое повстанцев - мохнатых демонов, рванулись врукопашную, но эта противница была им не по силам.
Буквально миг, случайный взгляд на ближний край - и неужели удача?! Здесь, правильно, вот он! Она узнала мага не по какому-то личному признаку, а по двум нагам-телохранителям, охранявшим маленькую фигурку в белых одеждах - человек, точно человек! Милеш и его легионеры неимоверным по силам рывком уже почти пробились к нему, но были прижаты к земле отчаянным огнём повстанческих стрелков. Ракшасы и десантники Эмилеша несмотря ни на что, никак не могли преодолеть спешно возведённую повстанцами баррикаду, из-за которой они поливали их непрерывными очередями, не давая соединить разделившиеся во время атаки силы. И только у маленькой принцессы оставался шанс - она видела прямую дорогу, враги были отвлечены, и в её силах было преодолеть это расстояние в два прыжка.
Нет, на небесах был кто-то на стороне дома Явары! Ещё не веря своей удаче, демонесса, балансируя крыльями и раскинутыми руками, пробежала по геометрически правильно вычерченному брустверу вдоль фланга баррикады, и легко толкнувшись, вспрыгнула на ствол ближайшей картечницы. Высота позволяла - и, распахнув крылья, она прыгнула в полёт.
Просто удивительно, что никто не заметил такую яркую в толпе девушку ещё до прыжка. Над головой громыхнуло, стало светло, как утром. Выросшая тень летящей демонессы хищно вытянулась к магу, сверкнула сталь клинка. Следовавшие за ней суккубы давно могли стрелять, но не торопились отбирать славу - вдруг Ариман исправит своё упущение и этот подвиг закончится достойным поединком, а не простым убийством?
Над ухом резко, жестко и неожиданно кто-то щелкнул затвором. Немедленно на смельчака с небес свалилась очень злая Азер, и заставила пожалеть о содеянном. Обтерев шемшир об его одежду, телохранительница кинулась бегом от наконец-то заметивших дерзкий рывок и развернувшихся защитников баррикады. Эмилеш мгновенно скомандовал атаку, и завал разлетелся фонтанами огня и обломков - сапёры десантников проделали гранатами несколько проломов, и в них рванулось яростно кричащее имена Пророка и богохульства море ракшасов.
Мацуко внезапно оказалась в тылу у группы задерживающей Милеша, которая уже обернулась на шум взрывов и прорыва баррикады. Свой меч она несла обнаженным, держа обратным хватом, и просто не смогла удержаться от искушения укоротить до поясницы повстанца-призрака, перестреливающегося с Милешем. Старший центурион с удивлением увидел промелькнувшие на той стороне белые доспехи и оранжевые крылья принцессы, но не смог поднять когорту в атаку, потому что их снова прижали огнём, на это раз - ещё и со стороны прорываемой баррикады.
Демонесса развила удивительную для бега в доспехах скорость. Всё ближе и ближе был враг, кто-то попавшийся на дороге полетел кубарем от мощного толчка - она перехватила оружие для обоеручного удара. Как удачно - наг-телохранитель отвернулся, что-то говоря волшебнику... Замах на вдохе.... И назло всем планам предательская очередь в спину разнесла её чёрный шлем!
'Кабанья шея', однако, спасла маленькую принцессу. Словно от хорошего подзатыльника, девушка чуть ли не полетела кубарем, зато осталась жива. И боевой клич сестры Ануш за спиной уже говорил, что такого больше не повторится - только какой в этом толк, если наг-телохранитель её заметил, и с раскрытой пастью бросился в атаку!
Грохнула ещё одна молния, рассвело, как в летний полдень дома. Девушка, с натугой поднимая сквозь ставший вдруг плотным и тягучим воздух, свой меч, встала в боевую стойку. Она покажет, что дети Явара всегда достигают цели! Пусть даже через ещё один труп врага.
Неожиданно из-за её плеча вылетела маленькая граната и аккуратно угодила в глотку змея. Родич Златы моментально захлопнул свою зубастую пасть, несказанное удивление промелькнуло на его треугольной морде, которая через секунду взорвалась тысячей кровавых ошмётков...
'Вперёд, добивай гада!' - прогремел за её спиной голос Милеша. Метеа рванулась к магу, над её плечом прострочила трассирующая очередь, он был маленький, ростом с Сэнсея - до девушки внезапно дошло, что своим вмешательством она сейчас спасала коротышку от выстрелов - и тут колдун неспешно обернулся и отвёл ей глаза...
Принцесса могла поклясться, что он улыбался, хотя она так и не разглядела его лица!
...Когда способность адекватно воспринимать мир вернулась к ней, всё было кончено. Заклинание потери концентрации было фатально для вооруженных огнестрельным оружием повстанцев, а пришедшие в себя раньше легионеры добили тех, кто уцелел от дружественного огня, и уже бесцеремонно собирали трофеи. Воронку долины затягивало дымом от горящих кустарников и частоколов.
А колдун исчез вместе с брахмастрой.
Милеш, серьёзно раненный в ногу, морщась от боли сел, и обратился к принцессе:
- Ну вы даёте, товарищ принцесса! Я уж думал вам каюк, когда ваши девки пропустили того автоматчика! И правду говорят, что вы из железа сделанные! Не хотел бы я когда-нибудь с 'вашим братом' поссориться!
Девушка-демон осторожно потрогала набухающую на затылке шишку:
- Не такие уж мы и железные... А с моим братом трудно поссориться...
Центурион рассмеялся - иностранка не поняла переносного смысла.
- Да я не про это... Однако ж, как вы быстро! Я думал - вы полетите.
- Я и пролетела... шагов восемь. Здесь воздух слишком разряженный для моих крыльев. Моих суккубов не видели?!
Гюльдан, всё ещё без сознания, нашли рядом с трупом второго нага, а Афсане нашлась здесь, почти у её ног. Опираясь с трудом на руки и крылья, тёмная апсара поднялась с четверенек, и продемонстрировала хозяйке сломанный лук - свою самую большую драгоценность.
- Ничего, новый купим, - успокоила её хозяйка, и приказала: - Найди Азер и хотя бы одного сигнальщика, и побыстрее!
Оказалось, что старшая телохранительница уже сама ведёт к ней вестовых и музыкантов. Афсане, сделав круг в непривычно тёмном после брахмастры небе, вернулась к младшей сестре, всё ещё лежащей в отключке.
- Спасибо. Найди врача для Гюльдан.
- Что с ней?!
- Не знаю. Похоже, упала с большой высоты. Не знаю, врач нужен!
Потом развела сигнальщиков:
- Сбор офицеров. Пусть Азиз-паша поспешит, надо связь восстановить! И да, сообщайте всем о победе! Пусть радуются!
- Теперь, Милеш-сан, как трофеи будем делить?
Бывши сама башибузуком, она знала, что этот род войск не удержать от грабежа и мародёрства. Однако это ещё не поздно было организовать!
Центурион, которого в этот момент три легионера держали, а четвёртый выдирал пулю, только прошипел:
- Трофеи? Это же наша позиция!
- Трупы всё равно разденут.
- А-а-а-а! Да и пусть раздевают! Только чтоб электронику и бумаги сдавали! - его товарищ неосторожно задел рану: - Да же зараза ты! А-а-а! - и нецензурное выражение.
Принцесса демонов, с сочувствием посмотрела на него, и вышла к своим, с неохотой построившимся, ракшасам:
- Похороните умерших... - голос дрогнул, когда она увидела, скольки знакомых лиц не хватает в строю: - И можете разделить добычу. Призраки разрешил - только бумагу и приборы им отдавайте, для разведки. Прискачут эмиры из других полков - поделитесь по-братски, они тоже рисковали. Но только с эмирами, не с солдатами. Вы... хорошо воевали, молодцы. Я горжусь вами...
В рядах копейщиков началось непонятное движение, они вдруг расступились, и оттуда вышел Салах с мёртвым Касымом на руках. Всё так же невидяще глядя перед собой, он прошел мимо своей эмир-ханум, и свалился в воронку...
Что странно - на теле Касыма не было ни одной раны!..
...Теймура похоронили по обычаям ракшасов в тот же день. Как для единственного погибшего в тот день офицера, его могилой стала воронка в центре разбитой батареи. Сапёр из призраков Милеша предлагал похоронить его, засыпав одним точным взрывом, но мулла воспротивился, поэтому 26-й полк остался на Акбузате до заката, пока не выкопали подобающую правоверному могилу с боковой нишей.
У призраков потерь было меньше, но и похоронный обряд не менее хлопотный - как и на родине принцессы, они возводили погребальный костёр для павших, а найти дрова в долине, где почти всё было выжжено брахмастрой, было делом героическим. Метеа оставалась и видела, как мужественно они прощались с умершими, и, развеяв пепел по ветру, стройными колоннами поднялись на прилетевшие за ними корабли. Слишком много у них было раненых - заклинание, кинутое убегавшим колдуном, заставляло на время забыть кто друг и кто враг, и друзья, вооруженные автоматами становились опасней врагов. Особенно много было раненых у Эмилеша - десантники предпочитали убивать наверняка, очередью, и держались плотнее, поэтому по ним потеря концентрации прошлась тяжелее. Погибли миномётчики - когда загорелся кустарник, взорвались снаряды их оружия.
Принцесса тепло простилась с обоими центурионами - конвоир и арестант уходили лучшими друзьями, попросили её запалить от её руки факел для погребального костра, а она попросила помочь с похоронами её солдат - всех павших при штурме ракшасов свалили в ту первую воронку, что спасла их в штурме, один взрыв от того предприимчивого сапёра - и только пологий курган опалённой земли отмечал братскую могилу трёх с лишним сотен башибузуков, погибших так далеко от богатого шелком, солью и стеклодувным песком Кызылкума...
Тех, кто умер на нижней батарее, и в долине, хоронили возле лагеря, недалеко от самураев. Убило многих из адъютантов и прислуги - они не умели ходить строем и прятаться, и стали легкой мишенью.
Казалось, что Мацуко уже овладела собой, что горячка боя выбила из сердца горе от потери друзей - по её вине! Но когда вышли с батареи с телом Теймура, потому туда вернулись, чтобы собрать остальных, потом хоронили Теймура под заунывное пение священнослужителей, она опять не выдержала. У неё сдавило в груди в первый раз - к удивлению суккубов хозяйка неожиданно стянула с себя вдруг показавшийся невыносимо тяжелым доспех, потом, смазывая остатки косметики слезами - во второй раз, и в третий, на похоронах сотника, она не решилась подойти к друзьям, и стояла в сторонке - стройная, одинокая, пряча лицо в ладонях, и плача и боясь выдать себя перед ними плачем. Ведь можно было что-то придумать... Можно было совсем сюда не идти!..
Это неправда, что Салах сошел с ума. Когда тело его любовника исчезло под тоннами земли, он оправился от шока, и даже деловито помогал на рытье могилы. Но как-то враждебно смотрел на свою эмир-ханум. Вот и сейчас, проходя мимо, нарушил строй и с большим запасом обогнул её, ушедшую в переживания, но вдруг, передумал, и, подняв копьё, к удивлению суккубов, грубо толкнул её в плечо тупым концом.
'Простите меня, ребята! Простите! Я виновата!..' - казалось девушке, она кричала, но на самом деле тихий шепот едва одолевал половину расстояния до ближайшего уха...
>Протокол
* * *
Сокращенная фонограмма
Заседания Специального Комитета
По расследованию
Атаки мятежных сил провинции Гудешия
На зону гиперпространственной транслокации
На планете Акбузат. (требуется редакция для Академии)
цензор: Фракас Корнуолеш
предварительный редактор: действительный легат политической службы, народный трибун Газаб Рацель Прибеш
Председатель Комиссии: Второй Архидрагонарий Республики, почётный сенатор, командующий Специальным Экспедиционным Флотом, временный полномочный представитель Сената в системе Гудешия - Амаль Вилдереаль Тардеш
Члены Комиссии: 1. Стажер Академии, временный командир Флота, кентарх Бэла Гавролеш, воспитуемый тов. Тардеша.
2. Командующий 1-м Туземным корпусом Гайцонского направления, наследный принц планеты Гайцон, маршал Мамору II Явара (абориген планеты Гайцон)
3. Командующий Союзническими силами системы Амаль, наследник престола, зонта, колесницы и флага Джаханаля, принц Стхан Гандаберунда (абориген планеты Джаханаль)
4. Командующий Интернациональной Бригадой бхут, экс-наместник Маггота Калала Сала Бисала. (абориген планетоида Маггот)
5. Заместитель командующего магической когортой Флота, центурион-примипил (майор) Лакшмидеви Веда (абориген планеты Джаханаль)
Свидетели: 1. Гай Серилеш Милеш, старший центурион-примипил 1-го Гайцонского Легиона, командир элитной когорты, отличник боевой и политической, награждение на поле боя.
2. Нимр Эмилеш Билинквеш, вновь инициированный, пятый центурион 2-го Десантного Легиона, Экспедиционный Флот, искупивший вину кровью.
3. Злата Новакувна (Новак), легатесса (полковник) магической когорты Флота, аюта Второго Архидрагонария по магической части, Дубовый Венок, Корабельная Корона, дважды лауреат благодарности Сената, личная благодарность Архистратига, Медаль за спасение офицера (абориген планеты Крапивница), гражданка Республики Амаль.
4. Кадомацу Явара Метеа, Третья Принцесса планеты Гайцон, центурион (эмир) 26-го полка легкой пехоты Кызылкумской дивизии 1-й бригады ракшасов, союзных сил 1-го Туземного Корпуса маршала Мамору Явары, особая благодарность и инициация Архидрагонария Тардеша, лауреат Медали за спасение офицера, (на момент заседания дело о награждении расследуется в Сенате), кандидат благодарности Сената, (абориген планеты Гайцон), докладчик. Отсутствует ввиду реорганизации полка. На время заседания замещена членом комиссии, маршалом Явара. (примечание: рекомендуется ознакомиться с этой персоналией, документы: XIV - 'дверь', доклад Сенату о ситуации в Империи Гайцон посла Республики в Гайцоне, XLXVII - 'нечёт', доклад д.л.п.с. народного трибуна Г.Р. Прибеша, доклад драгонария А.В. Тардеша о 'Ловушке Тыгрынкээва', стенограмма заседания Комиссии по расследованию 'Ловушки Тыгрынкээва', ч.2)
5. Азиз-паша, легат (паша), Кызылкумской дивизии лёгкой пехоты 1-й бригады ракшасов, союзных сил 1-го Туземного Корпуса Гайцонского Направления, (абориген планеты Порта Фелисеш).
6. триарий (сержант) Ситадеви Веда, магическая когорта Флота, (абориген планеты Джаханаль), не-гражданин.
7. триарий (ст. сержант) Вриндачаран Веда, магическая когорта флота (абориген планеты Джаханаль), гражданин Республики.
8. сублегат (лейтенант) Ю Лян, магическая когорта флота, (абориген планеты Шан Вэй), натурализовавшийся сиддха, благонадёжен.
9. легат (полковник) Кунио Огава, 1-й Туземный Корпус, командующий 2-ой алой сил поддержки десанта.
Эксперты:
1. аюта Второго Архидрагонария Республики, Злата Новакувна (Новак), командующая магической когортой Флота, маг высшей категории, эксперт Академии, специальный уполномоченный Сената по экспертным вопросам, лиценциат Сената, эксперт по магическим вопросам Штаба Действительных Стратигов, гражданка Республики Амаль.
2. субстратиг Кодер Эмилеш Кверкеш, трижды Дубовый Венок, пятикратная Корабельная Корона, командующий наземными силами Экспедиционного Флота, эксперт по военным вопросам.
3. Арджун Муктья, представитель главного подрядчика флота, эксперт по инженерным вопросам. (абориген планеты Джаханаль), гражданин Республики, неблагонадежен.
(по вопросу о двойном статусе гражданки Амаля Златы Новакувны (Новак), см. секретный доклад д.л.п.с. народного трибуна Г.Р. Прибеша за номером LIII - 'нечёт' (только для сенаторского пользования, особо секретно!))
Председатель: Прежде, чем мы начнём, позвольте объявить. Старший Центурион Гай Серилеш Милеш!
Милеш: Слушаю.
Председатель: Старший Трибун Экспедиционного Флота, отсутствующий здесь, поручил мне передать вам, что ваше прошение о принятии ряды Партии удовлетворено, и вы приняты действительным членом без испытательного и кандидатского срока.
Милеш: Служу Партии и делу Сынов Амаля!
Председатель: Так же, позвольте объявить, что за героизм в расследуемом нами сражении, старший центурион Гай Серилеш Милеш награждается Дубовым Венком и повышается до трибуна, с полномочиями сублегата аукш проелль, элитной когорты с переводом в 13-й Акбузатский Сводный Легион.
Милеш: Служу Республике! Служу Сенату!
Председатель: Простите что не на поле боя, но я опоздал к основным событиям. Вашему предшественнику, младшему примипилу 1-го Гайцонского, Леону Ребделешу, к сожалению, придётся отказать в отставке, и восстановить его статус. Ваши заслуги, позволяют, перевести кроме себя нескольких ваших офицеров. Подумайте над выбором, и учтите, что для них этот перевод станет понижением. (пауза) Центурион Билинквеш, я лично рассмотрел ваше дело, и признаю вас полностью невиновным, и ввиду также вашего героического поведения в расследуемой ситуации, вы повышены сразу на два звания - до третьего центуриона Первого Десантного. С другой стороны, если вы готовы оставить десант, то в гарнизоне крепости Итораль есть место старшего центуриона. Подумайте.
Билинквеш: Спасибо, товарищ драгонарий, я предпочту остаться в действующей армии.
Председатель: Ну что же, возможно более правильный выбор. Маршал Явара, передайте Вашей сестре, что она награждается высшей солдатской наградой - Дубовым Венком, и, возможно, ей так же будет выражена благодарность Сената. Это очень высокие награды. Вы уверены, что сможете заменить её? Что-то вид у вас не очень...
Маршал Явара: Ничего, это просто ночные бои. Я справлюсь, драгонарий-доно.
Председатель: Ну, если вы так в себе уверены... Объявляю заседание открытым. Начинайте, маршал.
Маршал Явара: Прошу разрешения. Нападение началось в шесть утра по местному времени, с авианалёта и магической атаки. Воздушный бой продолжался в течение получаса, попытка бомбардировки была неудачна, и особого вреда не нанесла. Главная цель повстанцев, судя по всему, была в ядерном ударе по створу Врат, но план сорвался, тогда они перешли к плану магической атаки. По отчётам именно в 6-30 по местному и в полдень по времени точки отправления, обеспокоенная взрывами, доносившимся сквозь связку, эмир Явара подняла по тревоге подчинённые ей войска и форсировала зону транслокации. Одновременно повстанческий десант захватил две миномётные батареи на обратном скате высот, окружающих долину и начал миномётный обстрел войск охранения.
Субстратиг Кверкеш: 'На обратном скате'? По карте выходит, что на переднем.
Маршал Явара: Относительно вероятного расположения сил противника он обратный. А относительно нас - передний.
Председатель: Правильное замечание. Выражайтесь точнее.
Маршал Явара: Как установило расследование, повстанцы не перемещали батарею с её изначальных позиций, как следовало из доклада Азиз-паши, Иллюзию перемещения создало грамотное распределение огня и собственно незнание позиции батарей нашими силами. По иронии судьбы, она из мин, выпущенная во время беспокоящего обстрела, случайно угодила в центр лагеря самураев, в доску для игры го. Несмотря на все замечания, в частях до сих пор наблюдалась пагубная привычка использовать в подсобном хозяйстве противопехотные мины повстанцев, которые из-за нарушения повстанцами инструкций по эксплуатации, не взрывались в условиях Акбузата. В частности, в качестве фишек для игры в го. Но в момент попадания мины в зоне взрыва создались благоприятные условия для детонации, что привело к цепной реакции взрывов, полностью уничтожившей весь гарнизон.
(пауза) Мы до сих пор не можем опознать большинство погибших.
(пауза) Теперь ситуация на этой стороне. В момент нападения по дороге в направлении ворот двигалась конвойная команда центуриона Милеша, конвоирующая для трибунала центурию господина Билинквеша. Начало налёта было использовано арестованными для попытки побега, в процессе побега и преследования оба подразделения оказались в этом овраге - превосходном естественном укрытии от вражеского наблюдения. Взрыв на территории лагеря заставил опомниться и арестованных и конвойных, и после восстановления порядка, центурион Милеш принял решение сорвать обстрел, атаковав с фланга ближайшую из батарей. Благодаря фактору внезапности им удалось уничтожить 3 орудия, мага и до 15% личного состава противника. В дальнейшем, до подхода эмира Явара, им не удалось добиться больших успехов, так как повстанцы реорганизовали оборону.
Спустя пять минут после атаки Милеша, в зоне высадки появляется эмир Явара во главе своего полка и в сопровождении госпожи старшей колдуньи.
аюта Новак: Меня зовут Злата, у меня имя есть. Можно комментарий, друг-командир?!
Председатель: Соблюдайте регламент, пани Злата! У вас будет слово. Продолжайте, маршал.
Маршал Явара: Так... Эмир Явара выступила в 6-30 по времени Акбузата, 14-05 по местному времени, а вышла на стороне Акбузата в 7-00, встретив незначительное сопротивление остатков десанта. Госпожа колдунья, сопровождавшая её, сразу же освободила от работы обоих магов поддержки, и взяла оба выхода на себя, сблизив их топографически на две сотенных. Эмир Явара сразу же, в сопровождении лишь персональной охраны, отправилась в лагерь сил поддержки, где и обнаружила описанные выше разрушения. Эмир сразу же доложилась об обнаруженном вышестоящему командиру - Азиз-паше, который принял единственно верное в данном случае решение - подождать подхода ударных частей, укрыв личный состав за пределами досягаемости обстрела. Эмир Явара пыталась настаивать на немедленной атаке, нарушая субординацию. Тактическая обстановка благоприятствовала тактике выжидания - и укрепления лагеря, и накопитель, в котором находился не успевший выйти из долины обоз, находились вне зоны досягаемости артиллерии противника.
Запретив эмиру самодеятельность, Азиз-паша получил два сообщения, повлиявшие на все дальнейшие события: полковник Накадзима, командир второго крыла сил поддержки, ответил отказом на требование оказать поддержку, и отправил вестового к вышестоящему командованию - полковнику Огаве, присутствующему здесь. К несчастью, в тот день полковник был вызван в штаб оккупационных сил. Вестовой имел предубеждение перед радиосвязью, и сообщение не было доставлено.
Одновременно госпожа старшая колдунья подвернулась магической атаке и была вынуждена свернуть обе связки, чтобы не подвергать опасности войска.
Председатель: Опасности чего? Выражайтесь яснее.
Маршал Явара: Опасности... Атаки брахмастрой. Прошу прощения. Противник, как было доложено, применял комбинированную тактику - авиационного налёта, глубокого десанта, артиллерийской бомбардировки и магической атаки. Первая брахмастра была запущена им ещё во время воздушной фазы боя, и, судя по всему, без взаимодействия с авиацией, что и сорвало удар. Вторая зажглась в момент появления подкреплений, возглавляемых эмиром Яварой. Возможно, именно появление большой массы войск и послужило сигналом применить столь мощное оружие. С этой точки зрения, возможно, неэффективный миномётный обстрел продолжался не из-за неверной корректировки, а в качестве сдерживающего фактора, чтобы не дать нашим силам выйти из ловушки. Первое время брахмастра была ненаблюдаема, и была обнаружена вовремя только после магической атаки по госпоже старшей колдунье.
После получения этих сведений, Азиз-паша одобрил план атаки, на котором настаивала эмир Явара. Она была назначена командовать правым, ударным крылом, а Азиз-паша возглавил левое, отвлекающее. Наступление проводилось волнами, с использованием отвлекающих атак и естественных укрытий. С помощью телепатических возможностей госпожи старшей колдуньи были обнаружены союзные войска - центурия господина Милеша и конвоируемые ими арестованные. Решив использовать их в сражении, полк эмира Явары дополнительно взял с собой снаряжение для двух центурий автоматчиков, и с фланговой атаки справа прорвался на ближайшую, правую, из захваченных батарей. В дальнейшем командование перешло к эмиру Яваре, и она действовала самостоятельно.
Что удивляет в данной ситуации - так крайний непрофессионализм повстанческих войск. Сочетая авиацию, силы десанта и даже захваченную легкую артиллерию с такой мощной магической поддержкой они могли нанести сокрушительное поражение нашим силам, однако, действовали разобщено, и зачастую мешали друг другу, особенно в части магической поддержки. Атака на первую батарею была визуально наблюдаема, в любой оптический прибор, однако верхняя даже не поддержала их огнём. Мало того, даже во время штурма самой батареи, не была предпринята попытка подавить контрбатарейно работающие миномёты штурмующих, или поддержать защитников.
Председатель: Мда, что-то не очень похоже на нашего друга Тыгрынкээва. Однако вы отвлеклись от темы.
Субстратиг Кверкеш: Раздолбаи, мятежники.
Председатель: Тыгрынкээв - выпускник Академии, и по сведениям, у него к подобной безалаберности относятся не менее строго, чем у нас. Но продолжим, маршал?
Маршал Явара: Первая батарея была взята методом тактического десанта и одновременного удара с трёх сторон. Эмир Явара вместе со своими телохранителями воспользовалась специальной способностью Небесных Коней и атаковала центр лично, уничтожив офицеров и деморализовав противника. Это позволило легионерам господина Милеша преодолеть, наконец, оборону противника, и вместе с ракшас-ашигари захватить батарею. Была ещё и четвёртая ударная сила - отборная сотня ашигари, овладевшая навыками мимикрии, которую эмир Явара послала в обход, но из-за неверного расчета времени, они опоздали к сражению.
После захвата батареи командование операцией окончательно перешло к эмиру Явара, так как в ракшасских частях на уровне полка дальнеговорники не полагаются, и не было времени и возможности скоординировать дальнейшие действия с Азиз-пашой.
Были мобилизованы и вооружены арестанты из центурии господина Билинквеша, таким образом, огневая мощь сил эмира Явары возросла вдвое. Захваченные миномёты развернули для беспокоящего огня по второй захваченной батареи - точный огонь вести не позволяло незнание местности. Однако этот беспокоящий огонь случайно попал в боеприпасы к зенитному орудию, и взрывом уничтожил до половины личного состава. К моменту выхода сил эмира на рубеж атаки вражеский десант был вынужден чинить повреждённые укрепления и бороться с пожаром. В момент штурма организованный залп миномётов создал цепь воронок, в которых атакующие укрылись от встречного автоматического огня и магии. Взятие батареи заняло около пяти минут, причём большая часть времени была потеряна при кратковременном замешательстве после залпа картечницы в лоб атакующим. В остальном, решило численное преимущество.
Субстратиг Кверкеш: Залп картечницы в лоб? Нельзя было никак избежать?
Билинквеш: С нашей позиции и позиции старшего центуриона она была видна отлично. Товарищ Милеш даже пытался уничтожить расчёт. Но старшим командиром была прин... товарищ эмир, а она не отдала приказа перегруппироваться.
Милеш: Принцесса находилась в воронке - её доспехи хорошо защищали от автоматного огня, она спорила с одним из офицеров, который не хотел, чтобы она рисковала. Она могла и не видеть угрозы.
Билинквеш: А мне показалось, что она сознательно решилась пожертвовать своими войсками.
Председатель: Почему?
Билинквеш: Если бы она отступила, они бы придержали выстрел, и неизвестно в кого бы разрядили. А так они потратили свой шанс на бесполезных, в общем-то, ракшасов, а перезарядить пушку мы им не дали.
Председатель: Продолжайте, маршал.
Маршал Явара: В отличие от предыдущего боя, организация и реализация численного преимущества против большей огневой мощи была поставлена лучше. Отборная сотня успела зайти в тыл и атаковать обороняющихся, деморализовав прислугу тяжелого оружия. 26-й полк и эмир Явара лично, под прикрытием центурии господина Билинквеша навязал передовым силам внешнего пояса обороны рукопашный, в то время как эмир Явара со своим отрядом телохранителей слева и центурия господина Милеша - справа, одновременно обошли узел обороны и ударили по магу. Маг предпочёл отступить, применив заклинание массовой потери концентрации. Центурионы Милеш и Билинквеш вовремя приказали прекратить огонь и разрядить оружие и поэтому пострадали меньше, а повстанцы, находясь под действием заклинания, понесли серьёзные потери от дружественного огня. Призраки имеют большую сопротивляемость к подобным эффектам, поэтому раньше противника придя в себя, уничтожили повстанцев до того, как вредный эффект окончился. Общие потери составили 324 - три раза по 108 ашигари и 18 легионеров. Это, не считая самураев и пилотов, убитых в начале боя. Из-за того, что брахмастра вышла на критический режим, сдетонировали боеприпасы на колесницах обоза, к счастью, возничие успели эвакуироваться.
От себя могу добавить что ничего, кроме отступления магу не оставалось - при любом исходе десант бы уничтожался если не силами легионеров, то резервом Азиз-паши, который тоже вышел на рубеж атаки, ещё до достижения брахмастрой летальной температуры горения.
Председатель: Ну, домыслы вы можете привести позже, а пока есть у кого из свидетелей дополнения к отчёту?
аюта Новак: Можно мне?!
Председатель: Ну, давай, чудо гороховое.
аюта Новак: Сам такой. Важное дополнение к последней части - маг не внезапно отступил. Заклинание конфуза, которым он накрыл обе армии, было применено с чистой головой и холодным расчётом.
Председатель: Брахмастра требует и без того затрат больших сил. Разве можно объективно оценить - хладнокровен или рассеян был в этот момент маг?
аюта Новак: Можно. Это заклинания разных школ. Брахмастра чистое заклинание, которое можно настраивать на форму и способ поражения, а конфуз - экстрасенсорная атака. Экстрасенсорика сильно зависит от эмоционального состояния, в панике или даже испуге её так хорошо не навести.
Председатель: Понятно.
аюта Новак: Непохоже чтобы он запаниковал - тут у мага какой-то сумасшедший магический потенциал, чуть ли не уровня аватары. Смотрите сами: вызывать и наводить брахмастру, подготавливать охранное заклинание, атаковать меня, схлопнуть сразу две связки, и призвать какое-то существо! Средний маг и одно такое действие раз в день делает, и это его выматывает. А этот ещё и до орбитальной группировки умудрился дотянуться.
Председатель: Уровень аватары?
аюта Новак: Нет. Поменьше. Я называю его Пророк. Возможно он - истинная причина восстания, а вовсе не сумасбродство Шульгена.
Председатель: Данные предположения не входят в компетенцию нашей комиссии. Ближе к делу.
аюта Новак: "Ближе к телу". Как изволите мой адмирал. Брахмастра не выключилась сама по себе, она была погашена. Посмотрите мои слайды. Некоторые моменты трудно объяснить без наглядных пособий. Так вот, судя по снимкам планетарных обсерваторий, на момент конечной фазы атаки эмира Метеа, брахмастра достигает стадии фокусировки. Целых десять минут, как магу достаточно легкого мысленного усилия, чтобы испепелить любую угрозу! Или просто отпустить, чтобы она работала самостоятельно. Однако он остаётся, дожидается самого последнего момента, его почти режут катанами в струганину - и только тогда он предпринимает меры самозащиты, отзывает брахмастру, снимает все длительные эффекты, и телепортируется с уничтожением тела!
Председатель: С уничтожением тела?!
аюта Новак: Да есть такой способ, фирменный почерк людей - тело уничтожается, а атман, душа, отправляется на другую планету, искать подходящую оболочку. За счёт сожжения тела сохраняется потрясающее количество энергии, в результате чего можно без проблем оказаться хоть на другом конце Вселенной.
Председатель: А он мог вселиться не в обитателя далёкой планеты, а кого-нибудь на поле боя?
аюта Новак: Мог, но предпочёл удалиться в сторону Коцита. Я и лейтенант Ю Лян специально следили за ним, предположив такой вариант после свёртывания брахмастры.
Субстратиг Кверкеш: Если только он не вселился в вас или лейтенанта Ю Ляна.
(общее оживление) аюта Новак: Поэтому, следуя инструкции, мы и вели наблюдение в паре. К счастью, противник оказался глубоко порядочным.
Председатель: Давайте без столь явного выражения недоверия к профессионализму и квалификации экспертов, товарищ стратиг. Задавайте вопросы по существу.
Субстратиг Кверкеш: У меня и есть вопрос по существу к эксперту. Вы были в телепатической связи со всеми командирами, даже до меня дотянулись. Почему не дотянулись до Огавы и не послали демонов на помощь, пока была возможность?!
аюта Новак: Я была знакома с паном Наримурой, но не знакома с генералом Огавой. Пыталась переубедить, вы весь диалог в телепатической конференции слышали.
Субстратиг Кверкеш: Понятно. А можно технический вопрос?! Если вы говорите, что брахмастру можно отпустить ещё на предпоследней стадии, то почему маги всегда держат её с начала и до конца?! Знаете, прикрывать ваши шкуры - не такое простое дело.
аюта Новак: Можно отпускать. Я так делаю даже часто. Но тогда она станет неуправляемой. А это цепная термоядерная реакция в атмосфере.
Субстратиг Кверкеш: Так может, он поэтому не спешил, что опасался потери контроля? Линза-то здоровая, даже из космоса видна.
аюта Новак: Может быть. Але разумейте, брахмастра - очень тонкое оружие. Она имеет фантастические возможности по настройке. Можно запустить такую, что навредит только противникам кого-либо или чьим-либо союзникам, или только неодушевлённым предметам, или, например, только тем, кто ел на завтрак рыбу, или вообще, только по одной, особо нелюбимой персоне... Но это только при сохранении контроля. Та сама брахмастра была сконфигурирована на вред только войскам пана драгонария. Так что, брось он её, мог получиться другой эффект.
Председатель: Так что же вы думаете сами?
аюта Новак: Не знаю. Может, не зря я назвала его "Пророком" - каждым там праведникам свойственна большая щепетильность в вопросе пролития крови, может он наоборот, перфекционист и посчитал, что умерло слишком много наших, и решил сравнять счёт... За счёт заклинания, что не разбирает своих и чужих... Не знаю...
Председатель: Третий игрок? Наша разведка не сообщала, ни о каких пророках в окружении Шульгена. Но по части обмана и провокаций нам у вашей расы ещё учиться и учиться. Может, раз уж начала вне регламента и доложишь свою часть полностью? Или выслушаем Азиз-пашу, уважаемые члены комиссии? Решим так, или ставим вопрос на голосование?!
Голосование:
(нарушение регламента, замена докладчика Азиз-паша на Злату Новак)
общее: Злата Новак - 7, Азиз-паша - 5 при 2 воздержавшихся и 1 отсутствующем.
комиссия: 5 - за Злату Новак, 1 - за Азиз Пашу.
Принято изменение регламента: Злата Новак.
Председатель: Опять голосовала против себя! Да что с ней будете делать?!
аюта Новак: Снимать штаны да бегать. Я могу начинать, друг-командир?!
Председатель: Стенографист, вот эту, последнюю реплику, вычеркните, пожалуйста. Начинайте, пани Злата.
аюта Новак: Подумаешь, я ещё успею наговорить. Будто пан Корнолеш не знает, как я выражаюсь... Подвинетесь, пожалуйста, маршал... Спасибо. Ну что, начнём сначала?
(пауза) Председатель: Приколистка нечастная, не время для твоих шуток!
аюта Новак: Для шутки всегда есть время. Итак, следующий слайд. Начало атаки. Я прошу задавать вопросы, если что будет непонятно - это облегчит поиск противодействия такой тактике. 14-00 по местному времени и 5-45 по времени Акбузата - пророк начинает магическую интервенцию одновременно на двух направлениях. Широкое ингибирующее поле на орбите, снизившее эффективность конвертеров орбитальной группировки и превратившее их в инерционный стационар. Генераторы продолжали работать, поэтому автоматика не просигналила, однако потери энергии от статики возросли в три раза. Автоматика в обычном режиме перевела питание на аккумуляторы, но так как генератор работал с пониженной эффективностью, при первой же попытке маневрировать произошел перерасход и отключение двигателей и систем вооружения.
Председатель: Поганое заклинание. Особенно после того, как в экипажах сократили должность электрика. Надо будет поднять бортовые журналы всех стационаров и проанализировать похожие случаи. Электроэнергия не только оружие питает, ни и связь и радары.
аюта Новак: С этим понятно. Вы на меня, на меня смотрите! Это я - хорошая и милая, а вовсе не пан драгонарий! Возвращаемся... Одновременно, узким лучом через связку был послан побудительный импульс эмиру Метеа, принуждая её перейти на другую сторону "связки" с максимальным количеством войск.
Председатель: То есть, вы утверждаете, что поведение эмира Метеа было внушено ей противником?!
(общее оживление) аюта Новак: Нет, я экранировала её.
Субстратиг Кверкеш: Однако эмир же всё равно действовала согласно этому импульсу - перешла на другую сторону и взяла с собой максимум войск. Может...
аюта Новак: Никаких "может"! Я не первый год занимаюсь своей работой. Она поступила так же, как хотел враг, но в силу свободного выбора, а не суггестии. Ну и здравый смысл диктовал такую стратегию. Пан Кверкеш, вы же войсковый эксперт, вот вы сами скажите, разве бы не поступили так же?!
Субстратиг Кверкеш: Ну... да! Только я бы взял только один полк из мобильного прикрытия, а не всю группировку.
аюта Новак: Ну, она-то, в конце концов, не убелённый сединами ветеран, пан воевода. А молодая и темпераментная девушка. Вот и взяла с собой побольше сильных мужчин, чтобы чувствовать себя увереннее.
Субстратиг Кверкеш: Скорее ребёнок. Ладно, не спорю, правильно, но глупо было всё время лезть в гущу сражения, особенно в легкой пехоте.
Билинквеш: Товарищ полустратиг, хочу заметить, что во время штурма первой батареи от рук этого "ребёнка" пало больше противников, чем от ракшасов и легионеров вместе взятых! И насколько я понимаю, именно её участие в атаке как боевой единицы и обеспечило успех всей операции!
Субстратиг Кверкеш: Теперь и брат мне читает нотации. Извините. Я не хотел её оскорбить. Конечно, девушка, выжившая в такой бойне, как "ловушка Тыгрынкээва", способна на многое, просто... Жалко ведь бы было, если б она погибла.
(пауза) Председатель: Продолжайте, пани Злата.
аюта Новак: Так, на чём это нас... Ага. В 14-05, в 6-30 по времени Акбузата мы выступаем, обеспокоенные особенно сильным взрывом. Это было крушение второго истребителя повстанцев из эскорта их бомбардировщиков. Он влетел в портал связки, и ударная волна прошла на другую планету. Пострадала сержант Ситадеви, из-за чего некоторое время связка была нестабильной - до тех пор, пока я не заменила её и её напарника, сержанта Вриндачарана.
Председатель: Была ли надобность в замене их обоих? Ведь вы брали на свой мозг удвоенную нагрузку.
аюта Новак: Была. Ранение сержанта Ситадеви было серьёзным, и, единственные, кто мог ей помочь, были либо я, либо Вриндачаран. Сержант Вриндрачаран не смог бы поддерживать одновременно два портала. Вот и решение... Кроме того, и они оба находились в состоянии сильного стресса, это, пожалуй, главная причина, почему я рискнула их заменить. Понимаете, поддержка "связки" - весьма нудное и монотонное занятие - сиди себе, на неё смотри, представляй, как она стоит и не падает. Ну вот, а тут вдруг - падают самолёты, трах, бабах! Ваша жена кричит от боли. Конечно, они были встревожены и напуганы, плюс находились в прямой телепатической связи с патрулями в момент их смерти и пережили с ними все их пред-летальные ощущения - даже за одно из подобных состояний я отстраняю от куда менее ответственной работы.
Председатель: Ладно, нам ясна ваша логика. Расскажите про брахмастру.
аюта Новак: Я ощутила её после того, как эмир Метеа отправилась за помощью в основной лагерь. Вышло около четырех полков из пятнадцати, ещё три, четыре, даже не вошли на связку, остальные были в гиперпространстве. Я признаю свою ошибку - не замерила потенциал, не предполагала, каких размеров может быть эта брахмастра... но она тогда была ещё визуально не наблюдаема, как вы видите по этому слайду. Так что отчасти... отчасти можно меня извинить.
Председатель: Что вы предприняли?
аюта Новак: Естественно, первым делом я начала противодействовать. Это было моей второй ошибкой - я обнаружила себя и подверглась немедленной атаке. Именно тогда пророк начал готовить своё оглушающее заклятие, которое он применил в конце битвы. Я точно его идентефицировала, и готовилась к тому, что оно будет брошено в меня, однако он использовал простой телекинез, буквально вышвырнув меня через "связку" на другую сторону.
Председатель: В своих сообщениях в этот момент вы неоднократно упоминаете, что он вам "дал по мозгам", были и другие атаки?
аюта Новак: Ну, он швырнул меня об землю, я ударилась головой, а в голове - мозги, значит, он дал по мозгам!
(общий смех) Председатель: Продолжайте.
аюта Новак: Это, кстати, было больно. Так. Потом он пытался стянуть связки, однако я вернулась в гиперпространство и оттуда удержала их от преждевременного свёртывания, пока не прошли все копейщики. Пророк пытался нащупать меня, и, наверное, если бы ему удалось, атаковал бы как-нибудь покруче, но я успешно экранировалась, и ему пришлось довольствоваться силовым воздействием на сход связки. То есть на сам портал, выражаясь войсковым термином. Я передала с вестовым сообщения для командующих офицеров, что связка скоро захлопнется, и когда последний ракшас ступил на землю Акбузата, перевела обе связки в режим неполного свёртывания. Пророку, видать, только того было треба, он сразу перестал уделять мне внимание, и занялся вызовом какого-то помощника. Я сразу же установила телепатическую и радиосвязь со всеми, кто был доступен, и предупредила о брахмастре.
Субстратиг Кверкеш: Просите, какого "помощника"?!
аюта Новак: Я думаю, вот... вот этого. На экране.
Субстратиг Кверкеш: Он мог и просто служить в войсках повстанцев.
Председатель: Да, аюта, у мятежников есть целые подразделения, состоящие из высших демонов Разрушения. Он мог быть, к примеру, в орудийном расчете.
аюта Новак: В полотенце и с наполовину намыленной головой?! Простите, друг-драгонарий, это явно одежда не по погоде.
(смех) аюта Новак: Позвольте, я покажу. Маршал, можно воспользоваться вашей реконструкцией?! Спасибо. Вот, если слегка подправить схему в соответствии с моими данными, дело получается такое: он выходит из вызывной каталепсии как раз к моменту штурма второй батареи, когда эмир Метеа начинает обход фланга, и попадается ей как раз на пути...
Председатель: Для чего?
аюта Новак: Не могу знать, пан командир. Явно не для чего-то толкового. Но смотрите, он задерживает её как раз на две секунды, которые нужны повстанцам, чтобы перегруппироваться, и оставить за своими спинами пустой и прямой коридор как раз до мага. И как раз при сохранившейся скорости этих двух секунд не хватает ни ей, ни старшему центуриону Милешу, чтобы ликвидировать мага.
Принц Стхан: Что-то больно гладко всё получается. Я тогда не пойму, на чьей он стороне, этот Пророк, на их, или на нашей?
аюта Новак: Это только сейчас, после разбора, выходит всё гладко, друг-принц, а там, на поле боя, я уверена, всё происходило в значительной мере стихийно.
Субстратиг Кверкеш: Открывая для демона двухсекундный коридор к своей шкуре, он больше похож на самоубийцу.
Председатель: Однако, верное замечание и у товарища принца. Мы не можем сбрасывать со счетов то, что Пророк может оказаться дружественным нам. Однако, насколько говорит мой опыт общения с союзниками из Рая, их действия скорее носят не военный, а общий миротворческий характер.
аюта Новак: Почему нет. Насколько я знаю, тут дело в личных предпочтениях. Ну, а когда, кроме говна, нет никакого оружия, то не грех и говном воспользоваться.
Председатель: Товарищ... эксперт, прошу вас!
аюта Новак: А я что, я ничего....
Председатель: Не думаю, чтобы Рай стал сотрудничать с планетами, борющимися за то, чтобы остаться в Аду. Им и стратегически, и логистически это невыгодно.
аюта Новак: Реалистичненько так, если бы Рай был в этом замешан, мы бы даже не долетели сюда, не то, что воевать. У меня есть теория, можно я её изложу, друг-командир?
(председатель выражает согласие) аюта Новак: Я тут, пока готовилась, порылась в архивах и обнаружила, что во время восстания не больше пятнадцати кораблей, а против нас выставили целый флот...
Председатель: Они накупили кораблей у Вельзевула, нагов, у того же Майи. Знаем. Наши послы как раз сейчас дают им большой втык.
аюта Новак: Вот это была всё ещё моя реплика, пан драгонарий. Так вот, я к чему клоню: сейчас, как раз во всех этих системах наблюдается повышенная активность миссионеров и разведчиков Рая. Такое впечатление, что подготавливается, чуть ли не явление аватары. Вот я и думаю, что вместе с наёмниками вполне мог попасться какой-нибудь святоша из этой схемы, и решил проиграться с нами в свои игры.
Председатель: Ладно, чрезмерно загружать себя тем, что мы предотвратить не можем тоже вредно. Будем принимать его в расчёт как стихийное бедствие. Как правило, справиться с подобными вмешательствами лучше получается у дипломатов, чем у военных. Есть ещё у кого вопросы к свидетелю?
Комбриг Калала Сала Бисала: Господина полковник, вы сказала, что использовать и телепатия и радио. Почему "и радио"?!
(разговор продолжается на языке бхут. Синхронный перевод - Амаль Вилдереаль Тардеш) аюта Новак: Это этическая проблема. Понимаете, я не так хорошо знакома с присутствующим здесь уважаемым Азиз-пашой, чтобы сразу "найти его голову".
Комбриг Бисала: А товарищ Явара?! Даже нам известно, что вы близкие подруги.
аюта Новак: Я польщена такой популярностью. Однако, эмир Метеа постоянно блокирует свои мысли, поэтому этот вариант был исключён.
Комбриг Бисала: Блокирует? А почему же вы по радио не попросили снять эту блокировку, для лучшей координации?
аюта Новак: Может быть, и стоило... Только, как я уже говорила - это этический вопрос. Любой имеет право на личную тайну, и не совсем вежливо взрослую девушку принуждать включиться неподготовленной в телепатическую конференцию с незнакомыми мужчинами - все кто здесь присутствует, отлично знают, что после никаких личных тайн не остаётся.
(конец синхронного перевода) Председатель:(на пределе чувствительности микрофона) Как же... неразборчиво... (громко) Возвращаясь к регламенту. Думаю вопрос с пани полковницей можно считать исчерпанным. Допросим следующего свидетеля?
(члены комиссии молча выражают согласие) Председатель: Ладно, Азиз-паша, подойдите к свидетельскому креслу, пожалуйста. Предупреждаю, что это не суд, где мы хотим обвинить лично вас, а просто восстановление истины. Так принято в армии Амаля - чтобы другой раз не попадаться на ту же уловку. Не волнуйтесь, мы отлично понимаем, что такое попасться на военную хитрость - особенно я. Так что я вряд ли судья в этом случае, скорее коллега по несчастью.
Азиз-паша: Да уж. Попался... Как кур в ощип. Давайте, валяйте, расспрашивайте, всё равно я не мастер складно рассказывать.
Председатель: Для начала разъясните зоны тактической ответственности между вами и погибшими самураями. Кто отвечал за разведку, за мобильные резервы?
Азиз-паша: Ох, простите, я половины слов не понял...
Маршал Явара: Чья была разведка, балда?! Под носом две батареи захватили, почему никто не выдвинулся ещё до десанта?
Азиз-паша: Так они же не были закончены, господин Наследник! Там только строители сидели! Артиллеристы приходили, но они их выгнали.
Маршал Явара: Что?!
Азиз-паша: Мы сначала хотели и их оттуда выгнать, потом оказалось что свои. Ну, сначала туда самураи слетали, выяснили, я выделил им три, нет, четыре десятки для охраны. Но у строителей своих ружей хватало, так что в тот день я как раз забрал всех выделенных копейщиков на работы в лагере. А зачем мы им? У них ружья же есть, а у нас - колья из забора!
Маршал Явара: Какие ещё строители с ружьями? У вас не могло быть таких частей!
Азиз-паша: Обычные строители, обычные ружья. Ещё к нам обедать спускались.
Председатель: Ружья спускались?
Азиз-паша: Ну что вы, эфенди! Люди! Ну, могут же они шайтанскую еду есть, а наш плов им понравился.
Председатель: Просто не верится...
Азиз-паша: Они говорили, что сроку им дали неделю, а управились за три дня.
Председатель: Есть какие-нибудь документы об этих людях?
Азиз-паша: Ну, акт о приёмке, который подписал я и шайтан-паша, они унесли с собой, но вот это я сохранил.
(шорох бумаги) Председатель: Карта?
Азиз-паша: Да, это старая карта, на ней, как видите, есть даже планировка обеих батарей. А это новая, исправленная, на той высоты были проставлены неправильно, я по ней и объяснял диспозицию перед атакой. Только когда отправил офицеров в атаку, вспомнил, что меня смущало. Но возвращать их, и дополнять вводную было уже поздно.
Председатель: Да, это какая-то странная мистика. В схеме обороны, подготовленной эмиром Метеа, этих батарей не было?
Азиз-паша: Нет, она отвечала только за фортификацию в пункте отправления. Траншеи и укрепления копали не наши.
Председатель: Нда, маршал Явара, напомните потом, чтобы я выдал вашим офицерам нормальные карты. Вообще это ненормально, когда старшие офицеры и их заместители узнают планировку наших же укреплений только во время боя. Кто-то перестарался с расизмом или религиозными предубеждениями. Товарищ Муктья, вы хотите чем-то дополнить сообщение генерала Азиза?
эксперт Арджун Муктья: Прежде чем дополнять, позвольте вам представить эти два документа. Это подряд и проектное задание на строительство двух мортирных батарей и акт о приёмке, подписанный генералом Азизом и полковником Эйдзи Фудзи.
(продолжительная пауза) Председатель: Председатель: Простите, кем подписан приказ?!
Арджун Муктья: Главнокомандующим десантными силами, субстратигом Кверкешем.
(пауза с редкими смешками) аюта Новак: Ну вот, весь вечер на меня наезжал, а у самого рыльце в пушку!
Председатель: Товарищ аюта, теперь я прошу вас быть корректнее! Передайте документ товарищу стратигу. Это ваша подпись?!
Субстратиг Кверкеш: Да! Да! Ничего не понимаю!
Председатель: Вы подписывали эти бумаги?!
Субстратиг Кверкеш: Нет... Странно...
Председатель: Товарищ Муктья, кто вам передал этот приказ?
Арджун Муктья: Канцелярия Штаба, как обычно. Объект был закончен и принят, никаких "строителей" к тому времени не должно было быть, странно, что гарнизон не занял его.
Азиз-паша: Да они сами нас выгоняли! И артиллеристов тоже!
Председатель: Ну, мы допросим писаря Штаба. Ну, как, товарищ стратиг, что-то нашли?
Субстратиг Кверкеш: Да, нашел. Подпись - отпечатано "субстратиг" а подписано: "архилегат".
Председатель: Наверное, использовали джаханальский вычислитель. Вы ведь не издавали новых приказов после назначения, так?! Значит, у них не было возможности обновить данные. Кстати, почему всего лишь миномётные батареи, почему не построили что-то большее, раз есть возможность?
Арджун Муктья: У нас есть лимит на стройматериалы. Если выходим за его пределы, нужно отчитываться перед вами или собирать комиссию. Мортирная батарея укладывалась в сэкономленные остатки, мы ещё удивились, как он узнал. Ну, раз через вычислитель...
Субстратиг Кверкеш: Да, наверное, так... но ведь доступ к вычислителю ограничен... Разрешите самому отыскать предателя, товарищ драгонарий?!
Председатель: Не уподобляйтесь варварам с их кровной местью. На такие случаи у нас есть трибуны и квесторская служба. А пока, раз всё внимание сосредоточилось на вас, не займёте ли вы место Азиз-паши, и не расскажете ли нам как военный эксперт, в чём мог состоять смысл столь сложной стратегии противника?
(шум передвигаемой мебели) Субстратиг Кверкеш: Ну, прежде, как уже говорилось, необходимо отметить, что все карты противнику спутала без сомнения выдающаяся храбрость и личный героизм наших боевых товарищей. А их боевая выучка и самопожертвования на поле боя, в том числе - отсутствующей здесь товарища принцессы, товарищей Милеша и Билинквеша, окончательно сорвало их гнусные замыслы. Не лишним будет отметить, что двое последних действовали в бою как истинные Сыны Амаля, забыв о вражде и дисциплинарных взысканиях на поле боя, показав самое настоящие боевое братство сыновей единой Матери-Республики.
Председатель: Политический офицер у нас в другой комиссии заседает. А если по существу?
Субстратиг Кверкеш: Простите, увлёкся.
Председатель: Прощаю. Продолжайте.
Субстратиг Кверкеш: Если рассмотреть ситуацию целиком, на оперативном уровне, что стоит, пожалуй, повторить ваше же высказывание, товарищ драгонарий, сделанное при оценке "Ловушки Тыгрынкээва": "Не у одних нас бывают ошибки". Обстановка на фронтах Акбузата складывается в пользу глубокого удара по нашим коммуникациям. Войска растянуты по дорогам, противодесантные, противовоздушные и антимагические подразделения развёрнуты только на линии соприкосновения, единственная зона транслокации, которая работает с перегрузкой и дефицит транспортного флота, который сам занят обеспечением действий десанта. Плюс - неопытный командир в охранении - вы уж извините, товарищ принц, но ваша сестра всё-таки даже военного образования не имеет...
Маршал Явара: Это справедливо, ничего страшного.
Субстратиг Кверкеш: ...неопытный командир с высоким статусом, который самим фактом своего присутствия сдерживает инициативу и варианты действий у вышестоящих офицеров. Как мы видим, мы просто напрашивались на подобную акцию. Но, как всегда бывает, в самый лучший план противника вмешались накладки. Смотрите, как могло быть: десант захватывает батареи, начинает обстрел лагерей, одновременно маг вызывает магией эмира Явару на эту сторону. Пока в получившейся неразберихе полковник Фудзи и генерал Азиз пытаются контратаковать, прилетает авиация, ядерный удар уничтожает всё живое - десант вне опасности, рельеф местности на их стороне, ударная волна не выйдет за границы ущелья. И брахмастра добивает уцелевших - как всем известно, в том числе повстанцам, демонов даже ядерной бомбой уничтожать-то не так просто.
Председатель: На будущее, хочу заметить маршал Явара...
Маршал Явара: Да, драгонарий-доно...
Председатель: Не перебивайте. Это недопустимо, чтобы боевая часть оказалась неспособна выполнить боевую задачу из-за своего состава и выкрутилась только личным мужеством и рискуя таким ценным офицером, как ваша уважаемая сестра. Пожалуйста, пересмотрите комплектование, чтобы не допускать впредь подобных случаев.
Маршал Явара: Будет исполнено, драгонарий-доно.
Председатель: Продолжайте, товарищ.
Субстратиг Кверкеш: Но, тут вмешивается самая банальная из банальнейших случайностей - авиация прилетела раньше, чем десант выдвинулся. Возможно, секретность и внезапность операции сыграла против мятежных командиров... Возможно - кто поторопился показать личную доблесть, или плохо освоили матчасть. Первая волна мало того, что прилетела не вовремя - они напоролись на воздушный патруль, который должен был бы быть на аэродроме, задержись они минут на пятнадцать. Вот что бывает, когда спешишь не в меру. Мало того - прилетев рано и убедившись, что не вовремя, они даже не попытались выполнить тактические задачи, а просто развернулись. Что и позволило нашим истребителям уничтожить их в погоне, и во время погони обнаружить бомбардировщики и навести на них средства ПВО. Хотя, если бы они решились связать патруль боем, ядерный удар, пусть и ценой их жизни, пусть и с меньшей эффективностью, был бы нанесён. А так - отступление истребителей, ошибка бомбардировщиков - они просто не успели снять с бомб пломбы, что и спало нас от более страшной катастрофы.
Председатель: Они ещё брахмастру зажгли во время воздушного боя.
Субстратиг Кверкеш: А эта брахмастра должна была защитить бомбардировщики от истребителей. Но ослепила бомбардировщики, которые в результате вынуждены были избавляться от бомб.
Азиз-паша: Он прав. Они круга три нарезали над нами, потом шайтанам это надоело, и они полетели их сбивать. Тогда-то и зажглась первая брахмастра.
Субстратиг Кверкеш: Вот, что я говорил! Я даже думаю, что брахмастра была запасным вариантом, на случай, если сорвётся авианалёт. Правда, я не понимаю, как на оборудованную батарею не отправили расчёты, но установили нештатную зенитку...
Арджун Муктья: Зенитку мы установили, её не было в проекте. Задолбали разбрасыватели листовок!
(смех) Председатель: Напомните, почему вокруг портала нет нормальной противовоздушной обороны?!
Маршал Явара: Зона высокого давления, мы используем крылья. Нам это мешает. Вероятность десанта или бомбардировок всегда оценивалась как низкая - у мятежников до последнего времени не было
Небесных Кораблей такой дальности. А у нас не так много сторожевых пушек. До настоящего момента было достаточно имеющейся эскадрильи истребителей.
Председатель: Я теперь вообще не уверен, что был сам десант. Если строители были засланными диверсантами...
Милеш: Нет, кто-то из десанта был. Мы видели их приземление и купола парашютов. И на батареях были совсем другие лица даже расово. На строителей больше похожи миномётчики повстанцев...
Арджун Муктья: Мои строители не диверсанты! Мы сдали объект согласно срокам, это армия виновата, что не заняла их!
Субстратиг Кверкеш: Странная смесь вооружений - и пулемёты, и картечницы. Хватило бы чего-то одного, если уж так экономили. Эти миномёты вообще странный выбор для такой позиции. Вы уверены, что в проекте был указан именно такой калибр? Они же по дальности не достают никуда, разве что при прямом штурме.
Арджун Муктья: Именно он. Сектора обстрела тоже указаны, как видите по чертежам оценка проекта не фикция - мои инженеры его повторно проверили. Картечницы потому, что было указание, что займут союзные войска, и поставили ракшасское вооружение на некритичных направлениях.
Принц Стхан: Товарищ стратиг, вы посмотрите на шапку чертежа. Там указаны местные условия. И вспомните свою собственную идею - антигравитаторы.
Субстратиг Кверкеш: Ох, точно...
Принц Стхан: Батареи выстроены правильно, с расчётом на работающие антигравитаторы. Больший калибр дал бы меньшую плотность огня, а она по такой площадной цели как наступающая дивизия ракшасов критична. Генераторы возле портала, здесь и второй тут, должны были понижать уровень тяготения для гайцонского - но в этот день Маршал Явара забрал их оба для штурма Ознобинки...
Маршал Явара: Точно, генерал Мацукава воспользовался одним из них, чтобы поднять на крыло меченосцев на помощь моей сес... то есть зоне врат.
Принц Стхан: С антигравитацией они бы с лёгкостью простреливали всю долину, и мало кто бы выжил.
Азиз-паша: Они всегда били с недолётом.
Билинквеш: Да, и прицел брали с превышением! Милеш, сколько раз нашим ребятам это жизнь спасало!
Милеш: Спасало?! Да мои ребята матюкались, как последние черти, видя, что прицелы на трофейном оружии сбиты на восемь делений! Я из-за этого и не попал по магу, когда мог!
Председатель: Значит, противник был подготовлен к действиям в условиях пониженной гравитации, но о том, что антигравы отсутствуют, не знал? Это снижает круг поиска подозреваемых в предательстве. Товарищ стратиг, можете занять своё место. Вы ещё потребуетесь.
Субстратиг Кверкеш: Служу Республике!
Председатель: Товарищ Муктья, впредь чтобы не повторялись подобные ситуации, приказываю - все фортификационные работы проводить в сотрудничестве с союзниками и с обязательным присутствием союзного офицера и переводчика. А утверждение документов с этой минутой - только в присутствии трибуна. При включенных средствах электронного подавления.
Принц Стхан: Товарищ драгонарий, такие подозрения пахнут расизмом!
Председатель: Если у меня будут подозрения, это будет пахнуть расстрелами. Мы оба знаем биографию товарища подрядчика, и при следующем подозрительном проколе людей я даже без заседания отправлю прошение о лишении гражданства. Мне надоели эти постоянные проверки моего терпения со стороны вашей расы.
Милеш: Давно пора!
Председатель: Центурионы Милеш и Билинквеш, раз уж вы подали голос, займите своё место на трибуне, и ответьте на ряд вопросов по тактике...
Конец первой стороны кассеты.
Выньте кассету из приёмника
и переверните на другую сторону.
Если вы окончили просмотр, просьба
перемотать кассету на начало.
(см. Правила пользования архивом Академии, р. 5 &23)
* * *
>Неженская работа
...Принц Мамору, пригибаясь в седле от сильного бокового ветра, направил Глупыша к группе фигур, в которых он узнал суккуб младшей сестры. Самая фигуристая из них - кажется, Азер, сверкнув серо-голубыми глазами, вышла вперёд, и приняла поводья коня.
- Хорошо, что вы прибыли, господин наследник. Она уже два дня даже полетать не выходила.
- Да, я тоже обеспокоен. Азер, это ты?
- Да, - располневшая, но всё ещё красивая, несмотря на дурацкую причёску, соблазнительница почти невидимо в темноте улыбнулась: - Ваше Высочество...
- Можешь не кланяться. Я привёз лук, у кого из твоих сломался? - он вынул тщательно упакованное от рук демона оружие из седельной сумки, и спросил тише: - Если я отправлю её домой, ты поможешь мне?!
- Простите, Ваше Высочество, я подчиняюсь вашей младшей сестре.
- Все бы мои самураи были такими. Вы будете поминать Ануш?
- Да, послезавтра.
- Не забудьте меня пригласить. Моя сестра спит?!
- Нет, плачет...
Наследник престола Края Последнего Рассвета, пригнувшись, откинул полог шатра, и замер, на секунду гримасой боли сведя брови, увидевши свою сестрёнку...
Кадомацу сидела за низким столиком с нетронутой едой возле незаправленной постели, спрятав лицо в красивых ладонях. Её ещё очень короткие, неубранные волосы, топорщились непокорными вихрами, и их мягкий, весёлый желтый цвет, освещая внутренности палатки, слегка не гармонировал с переживаниями их обладательницы. Сегодня она была одета в белое, с иероглифами "ракшас", кимоно, даже неподпоясаное, и только то, что девушка, пряча лицо в ладонях, свела локти вместе, не давало ему неприлично распахнуться.
Мамору, видя, что на него не реагируют, осторожно обошел столик, и тронул сестрёнку за плечо:
- Малышка...
Его взгляд скользнул по её спине... От переживаний звёздообразные шрамы от пуль на её крыльях стали ещё ярче - сколько их! И на пятках были мозоли - о боги, у неё ведь никогда не было мозолей на пятках!
- Малышка, это я...
- Я убила их всех... Убила своих друзей!..
- Успокойся...
Она была ещё хуже, когда вернулась с Акбузата. Сейчас хоть заговорила... Было просто наврать господину драгонарию, что у неё какая-то там "реорганизация", но вот попробуй её, сейчас, успокой! Конечно, ни о каком участии её в кампании не могло быть и речи...
- Это ведь я повела их в атаку...
- Ты же командир... - не нашел ничего глупее, чем констатировать очевидное.
- Нет, но могла же притормозить, как призраки! - она оторвала одну руку от лица, чтобы сразу же уцепиться за брата, другой - схватившись за открывшийся ворот халата: - Могла ведь смотреть вперёд! А Теймур ведь всем нам за отца был... - Метеа в бессилии ударила рукой по столу, чуть ли не вонзив когти: - А знаешь, сколько у него детей?! А знаешь, что он простым башибузуком начинал с первого дня Вторжения?! А Калим?! Он ведь вполне мог уйти в задние ряды, жив бы был, мой лучший десятник - могла ведь его перевести, так он сам говорил: "никто меня не заменит"! И теперь, кто его заменит?!
Мамору с горем смотрел на изуродованное плачем и переживаниями лицо любимой сестрёнки, и больше боясь этого зрелища, чем пытаясь её успокоить, полуобнял её свободной рукой. Кадомацу вдруг неожиданно поддалась ему, чуть ли не упав. Он вздрогнул, почувствовав мягкость её груди.
- А Касыму было всего четырнадцать! - продолжала она, плача на его плече: - Единственная отрада матери, у них в семье всё рождались девочки, и вот сын! Я и его убила.
Он опять её баюкал, как полмесяца назад, когда она плакала об Ануш... Они долго-долго молчали, потом старший сын императора Итиро набрал воздуха, и сказал сводной сестре:
- Ну, перестань... В самом деле... Понимаешь, Малышка, война - штука гадкая, она всегда разрушает самое красивое, забирает самых лучших... И мы, полководцы, на то и существуем, чтобы она умеряла свои аппетиты. Ты хороший полководец, только неопытный. И ты учишься, а за столь серьёзную науку надо платить иногда невыносимую цену...
- Но не жизни друзей!..
- Императоры Идзумо отдали свои жизни и престол за неё, но так и не получили ничего. Твой отец отдал половину армии... а я... Я тоже терял друзей на войне. Не плачь - пусть твои друзья погибли, но ты лучшим способом распорядилась памятью о них - сделала их смерть не напрасной! - глаза у младшей сестры, пусть и не сразу, но пересохли: - Ты же победила, Малышка! И значит, они не зря умерли, исполняя твой приказ!
Он выпустил её из объятий, медленно выпрямился под взглядом её потрясающе зелёных глаз, и закончил:
- Я шел сюда с мыслью вновь уговаривать тебя подумать о возвращении домой, но сейчас передумал. Оставайся. Теперь я вижу, что ты действительно лучшая из нашего рода. Я больше не буду держать тебя в тылу, что бы ни говорил господин драгонарий. Да и хватит тебе с ашигари мучаться, пора в какую-нибудь серьезную часть назначить. И уже не полковником...
- Зачем? - в голосе уже не было слёз, только недоумение, лёгкое, как полёт комара.
- Потому что, если я погибну, нет никого на свете, кроме тебя, кому бы смог доверить армию!.. - и вышел, бросив полог за спину, оставив там, в ограждённой от холода ночи теплотой шатра её короткое: "Нет! Не говори..."...
Мамору остановился возле встречающих его строгими взглядами суккубов, и, подняв голову к небу, где горели редкие, и хорошие и дурные звёзды, в мыслях взмолился: "подожди меня, Ёси! Осталось немного..." - и, оправив белые траурные одежды, вскочил на чёрного Глупыша - подарок Тардеша:
- По коням! Ладно, Сакагучи, можешь остаться на ночь. Завтра, с утра, приедешь и доложишь мне о самочувствии Госпожи Третьей!..
>Солнце среди шайтанов
...Это неправда, что Мацуко сразу успокоилась от слов брата. Нет, она ещё поплакала, для порядку, но было уже глупо реветь после такого разговора, и, не сразу, а постепенно-постепенно, она притихла на кровати с новыми мыслями...
Было такое впечатление, что старший брат говорил о чём-то своём, успокаивая её... Но ведь успокоил!.. И ей льстило, то, что он назвал её хорошим полководцем. "Какой я "полководец"! Полководцы не попадаются так глупо..." И эта категоричность в вопросе о собственной смерти... Размышления на эту тему довели девушку до того, что ей приснился какой-то незнакомый бог войны, с которым она всю ночь спорила до хрипа в голосе...
...Наутро Метеа поднялась с чувством, что может наконец-то заниматься делами. Мамору, скорей всего, что-то придумал, чтобы скрыть её состояние, ну, в конце концов, офицер она, или не офицер! Надо узнать последние новости, а то по времени первая фаза десантной операции (для которой нужны были её ворота), уже должна была закончиться. Вдруг из-за неё одной держат "связку" открытой с этой вечной ветриной?! Брат же может. Нужно ещё к Азиз-паше доложиться, полк проверить, (кто-то ей надоедал, помнится, во время рёва, с предложением поглядеть на новобранцев - как будто это зрелище её могло успокоить!). Да и со Златой поболтать...
"Но, прежде всего" - принцесса переоделась в свежее и уселась перед зеркалом. С одной стороны лицо осунулось от голодовки, с другой - глаза опухли от трёх дней беспрерывного рёва. Причём фразы "с одной стороны" и "с другой стороны" следовало понимать буквально - настоль ассиметрично она отлежала личико. О голове и говорить было нечего - полыхающие желтым огнём пряди сплетались в иногда даже вполне читаемые иероглифы. Кадомацу с усилием провела по ним гребнем, и вдруг обнаружила, что стала до жути похожа на молодую мать. Бедный Мамору, тяжко, ему, наверное, дался вчерашний вечер! Хотя, у мамы даже в глубокой старости не будет такого длинного носа...
...С многократно меньшим грузом на душе шла Метеа в ставку Азиз-паши. Никто её не обвинял в том, чем она себя мучила, наоборот, тройным боевым кличем, встретили свою "отчаянную" командиршу ракшасы, (особенно старался Хасан, явно хвастающийся новыми регалиями сотника), а суккубы - те вовсе заплясали, увидев её выходящей из палатки, даже хромающая Гюльдан. Следы переживаний маленькая принцесса замазала тройным слоем белил - но в голове всё равно звенело с голодухи, при каждом резком движении перед глазами вспыхивали новые звёзды, а тут ещё кожа начала протестовать против такого количества штукатурки - а ещё врут, что здесь, в Била-сварге, самая лучшая косметика! Но, вроде её даже апсары закупают. Ну, проверим - если принцессу к вечеру ещё можно будет узнать, значит, не солгала реклама...
Шатёр Азиз-паши находился теперь по "её" сторону связки. Как поняла девушка из объяснений Азер, после всего случившегося ракшасам больше не доверяли охрану внешних врат, и Тардеш выделил туда свой легион, укрепив внутреннюю сторону половиной дивизии Азиз-паши, который принялся за расширение строительства. В легионе том, кстати, служил тот самый Милеш, теперь трибун, в постели которого редкой ночью не хватало разве что Гюльдан с её сломанной ногой. Сёстры Ануш и сейчас шептали хозяйке на ухо пикантные подробности о ночах втроём, а она думала - бедный господин Сакагучи, знал бы он, с кем связался!.. Вроде бы это был он - помахал рукой и куда-то умчался на Небесном Коне?!
У шатра Азиз-паши, сидел, скрестив ноги, кто-то из его вестовых. Он каким-то тупым взором смерил с ног до головы девушку, щурясь, как на восходящее солнце, потом до него вдруг дошло, кто это, и, вскочив впопыхах, ракшас чуть ли не кубарем влетел в шатёр докладывать. У Кадомацу опять "повело" голову, и, чтобы не упасть, она немного подержалась за наконечник копья ближайшего стражника. "Ничего, стой спокойно..." - объяснила она одновременно и испугавшемуся стражнику и поспешившей Азер. С глубоким вдохом, отпустив засветившийся от нагрева металл, Третья Принцесса Края Последнего Рассвета, госпожа Иваоропенерега, госпожа "Тени Соснового Леса", покровительница семи монастырей, защитница Ступеней Лхасы, главнокомандующая "войсками нового строя", Метеа-эмир-ханум вошла в шатёр своего командира.
Азиз-паша ждал лёжа, перекусывая между делом. Хоть ему и было доложено, но она умудрилась войти неожиданно, когда он, недовольный чем-то, тыкал пальцем в обмахивателя опахалом. Вдруг, увидев напротив дочь императора Явара, пожилой ракшас вздрогнул, и высыпал семечки из горсти в чашу.
Демонесса опустилась перед ним на пятки, элегантно раскинув веером полы одежд.
- Мехраба, Азиз-паша.
- Мехраба, Метеа-эмир-ханум. Ну что, ещё не назначили на моё место?!
Такой враждебности она не ожидала. Но, впрочем, он сказал это весьма добродушным тоном.
- Я не думаю, уважаемый Азиз-паша, что являюсь достаточно опытным командиром, чтобы заменить вас. К тому же, я ничего не слышала о чем-либо подобном, и, уверяю Вас - я лично буду против такой затеи.
- Как же... будут ли спрашивать твоего согласия, и светоч моего сердца, если захотят повысить?
- Но...
- Ведь позор, позор на мою седую голову! Что мне делать теперь, мужу трёх жен, отцу четырёх дочерей?! Ведь это ты, солнце и радость, нынче - героиня, а я так... ворона.
- Почему, Азиз-паша? Ведь это вы выиграли бой, вы были старшим офицером, вы назначили меня, вы победитель - а я выполняла ваши приказы! И если уж быть до конца откровенными, то не самым лучшим образом... Вы ведь знаете, что у меня в полку наибольшие потери...
- Ты ведь атаковала, девочка, - неожиданно она увидела слезу на толстом лице ракшаса: - Потери всегда неизбежны, о кипарис среди шайтанов, тем более в нашем роду войск - голой грудью на пушки! Я... - он неожиданно встал и заходил перед нею: Я никогда не ожидал ничего хорошего от твоего появления, дочка. Мало того, что меня дома, может быть, ждёт топор палача только за то, что ты, солнце моё, скрывалось в моём полку, так тебя, о радость тысячи взоров ещё саму определили ко мне в подчинённые! Я ещё думал, за какие грехи такая немилость на мои седины - сидеть теперь в тылу, не рыпаться, не дай Аллах, да славится его имя, всемилостивейшего и всемилосердного, упадёт с вашей головы хоть волосок! Да и что делать с тобой, газель моя солнечная, я не знал - с одной стороны, я обязан тебе подчиняться, как дочери императора, а с другой - командовать, как одним из своих эмиров. Потом я увидел тебя, прекрасную как топаз в короне - и против воли, ты мне понравилась. Потом было строительство лагеря - и я тебя зауважал, потом - беспорядки первого дня, и я тобой восхитился, и, наконец - твой триумф, взятие этих двух батарей...
- Вообще-то больше поработали призраки, чем я, - попытались перебить его девушка.
- Но хвалят-то тебя, о солнце среди шайтанов! Без тебя, без твоей смелости, оттуда бы вообще никто живым не вышел, солнышко! Даже призраки. И, говоря честно, я слишком стар, слишком толст, слишком труслив, чтобы атаковать такие укрепления... Вот, - он бухнулся на свои подушки, пиала с виноградом перевернулась, и ягоды раскатились по шелку лежанки и карте: - Теперь я только жду, когда меня заменят тобой, отважнейшая из дочерей твоего рода. Не говори ничего - Махмуду просто повезло, что Аллах прибрал его к себе, к райским гуриям, иначе бы и его попросили с командования, чтобы освободить место для тебя, гурии Ада. Следующим буду я... потом, не знаю, может Арслан-ага... или кто-то ещё.
Принцесса никогда не смотрела на свою собственную жизнь с такого ракурса. Ну, конечно, приятно, когда на тебя по малейшему капризу сыпятся тучи подарков, но вдруг узнавать, что среди них есть вещи кому-то дорогие, и отобранные у этих несчастных...
Она чуть склонилась к своему командиру через уставленный яствами стол, и, понизив голос, произнесла:
- Я никогда не буду претендовать на ваше место, Азиз-паша. Вы мой учитель, сэнсей, а для нас статус наставника - священен. Ваше доверие и советы помогли мне многое узнать о военной науке, чего не вычитаешь в книжках, Азиз-сенсей. И... я вряд ли ещё достойна повышения... я ведь столько всего не знаю...
Азиз-паша перегнулся через стол к ней навстречу, и, подмигнув, шепнул:
- Дочка, поверь мне, мужу трёх жен, отцу пяти дочерей, брату трёх сестёр - ты что-то невероятное. Ты уничтожила врагов, что сумели обмануть и меня, и твоего брата, и даже Тардеш-пашу, командуя наихудшими солдатами Вселенной - и говоришь, что ты неумеха?!
- Это было чистое везение, - зардевшись и отведя глазки, поджала губки принцесса.
- А что такое удача на войне, как не чистое везение? Для того мы, солдаты, и блюдём свою честь и выполняем праведные заветы строже других, чтобы Аллах, да славится его имя, благословлял нас удачей в бою, и мы могли использовать её, чтобы сохранить чуточку больше жизней. Так что никогда не стесняйся своей удачи, да прославится имя твоего отца, о, солнце среди шайтанов.
- И всё-таки я большая неумеха... - Азиз-паша вдруг напомнил ей Теймура и брата одновременно: - Будут приказания для моего полка, командир?!
- Нет, - откинувшись на подушки, махнул полной рукой он: - У вас же реорганизация, примите пополнение и отдыхайте, эмир-ханум. Вроде бы должны были ещё вчера закончить, но людям понадобилось какое-то "топливо"-шмопливо, так что пока стоим, обоз вперёд себя пропускаем. Завтра закроем одно из Врат, а когда обоз кончится - и сами пойдём. Хватит тут сидеть, передовая ждёт.
- Я могу быть свободна?! - спросила демонесса, поднимаясь.
- Да.
- И больше не волнуйтесь за свою судьбу. Пройдёт ещё много времени, пока я хотя бы с вами сравняюсь, Азиз-паша.
- Командир, который после победы не празднует её, а плачет о погибших солдатах, станет великим полководцем. Надеюсь, мне ещё выпадет честь служить под вашим началом, - донеслось ей вслед.
Кадомацу, полуобернувшись, одарила его краешком улыбки благодарности. Он тоже был хорошим командиром, если знал, о чём переживают его подчинённые.
***
>День Рожденья будет в Танабата
...Планета называлась Акбузат - в честь любимого коня Шульгена, бывшего наместника системы, а ныне - одного из лидеров восстания. Здесь было намного светлее, чем на предыдущей, но всё равно, для глаз демонов оставались прежние сумерки. Люди говорили, что это холодная копия Земли - те же растения, те же птицы - только всё разноцветное, не то, что на той, где они были раньше. Метеа так и не удосужилась разузнать, как называется тот бесцветный мир, где она получила новое имя.
Здесь обитали наги. Эта мудрая и склонная к обманам раса, заслуженно имела репутацию самой коварной во Вселенной. Впрочем, об этом можно было судить и по Злате. Не то, чтобы она подвела когда-либо маленькую принцессу, но та слышала её предложения и идеи на заседаниях штабов, и, от них, признаться, дрожь пробегала по коже даже у демона Разрушения, у дочери императрицы-отравительницы. Колдунья ей рассказывала, что у них на родине, как у некоторых соревнуются в силе или беге, устраиваются соревнования по искусству обмана, и говорила, что не меньше собирается зевак посмотреть, чем на состязания знаменитых борцов или магов.
Для Метеа это "искусство обмана" уже множество раз выходило неизвестно каким боком. Она по-прежнему оставалась эмиром полка ракшасов, дивизию рассредоточили по значительному пространству тыла, и, как говорил Азиз-паша, занялись "выхлопыванием матрасов". Матрасы "выхлопывали" обычно в домах местных партизан, и это была главная проблема. Местные - наги, жили в подземных домах, и двери в них были порой таковы, что только змея проползёт. Плюс эти тоннели между городами. Плюс эта раздражающая привычка даже у дружественно настроенных местных откалывать дурацкие шуточки по поводу и без. А уж у враждебно настроенных...
Как посекретничал с ней Мамору, на этой планете вместо талантливого Тыгрынкээва, им противостоял другой полководец - "Старый" Кахкхаса. Он не старался заманивать армии в генеральные сражения, не пытался эвакуировать заводы и войска, а предпочитал прятать их, создавая видимость отступления, чтобы потом внезапно ударить хорошо вооруженным отрядом партизан по тылам далеко от выдвинувшихся вперёд основных сил Тардеша. Так что опять, вместо спокойной службы в тылу подальше от линии фронта, принцесса оказалась на очередной передовой...
...О том, что "старик Кахкхаса" на самом деле вовсе не змей, а человек, она узнала от пленного, вместе с сотней других, действительно важных сведений:
- А ты не врёшь? - спросила она на санскрите, у больно короткого нага, которого от очередной безнадёжной попытки, удерживали только копья всей сотни Хасана, на этот раз, уже проколовшие чешую.
Нагёныш неприятной гримасой скривил лицо, и сплюнул остатки зубов:
- А смысл?! Мне жить-то теперь полчаса! Мой собственный яд попал мне в кровь. Спасибо за старание! - несмотря на обычно значительное численное превосходство, пленные были редки - наги оставались прекрасными бойцами (Даже Злата, которая была нетренированной, хрупкой худышкой своей расы, умела двигаться быстрее, чем успевал глаз). Вот и этот пленник точно бы убежал, или ужалил бы самого себя, если б случайно не напоролся на саму принцессу.
- Хотя стоило бы наврать, - скривившись от боли, добавил змей: - Всё равно вы не проверите!
- Послушай, - дьяволица грациозно присела перед его треугольной головой: - Моя мать прославилась как самый лучший специалист по ядам на нашей планете, - сказала она, тщательно подбирая санскритские слова (Злата, кстати, давно не виденная, как переводчица была здесь бесполезна - язык местных больше походил на сиддхский, и письменность демонами понималась совсем без перевода, но этот даже сиддхским не владел, поэтому они общались на языке магии и колдовства): - И мать научила меня многим способам лечения отравления. В том числе и змеиных укусов. Скажи это очень мучительно - погибать от собственного яда?!
Змеёныш испуганно моргнул глазом.
- Я могу продлить тебе это многократно. Хасан, подойди сюда с протазаном. Упрись тупым концом в эту косточку. Сильнее! А теперь, Саид, убирай своё копьё. Теперь, дорогой мой, ты не умрёшь, пока я не разрешу. Ну что, где ты нам наврал?..
...Через полчаса, не самых лучших в жизни маленькой принцессы, она уже седлала Повелитель Кошек.
- Эмир-ханум, вы что, нас оставите? - забеспокоился Хасан.
- Хасан, в твоих устах "вы" не звучит. Ты же сам слышал, о чём этот гадёныш болтал. Такое надо прямо сообщить моему брату.
- Что нам делать?
Принцесса огляделась. Поселение, сильно углублённое в землю, раскинулось между невысоких холмов, оседлав залитую каменным составом дорогу, ныне перегороженную задержанным ею конвоем. Невысокие дома выглядели привлекательно, но там ещё были не найденные подземные этажи и обязательно - тайные тоннели. Не с её полком выяснять, куда они ведут.
- Лучше разбейте лагерь, а не вставайте на квартиры. Вот там, прямо на дороге. Там не земля, а камень, надеюсь, не подкопаются. В тоннели не лезьте, шайтан знает, что в них прячется. Али Язид, подойди сюда!
- Может их раскопать, как позавчера?!
- Без меня не надо, - недовольно покачав головой, Метеа отстегнула тяжелый нагрудник и передала его Азер: - А вот крышу дома старосты можете вскрыть. Не думаю, чтобы при всём этом он мог бы быть "чистым". Только не сейчас, а после того как лагерь поставите, - она вскочила на лошадь и добавила:
- Смотрите, яйца не бить! Ну, я думаю, всё-таки, прошлые разы вас чему-то научили. Вернусь завтра на рассвете, смотрите, застану всех пьяными или мёртвыми - до скончания веков будете шагистикой заниматься! - и, улыбнувшись доброй улыбкой на прощание, тронула Повелитель Кошек.
Они как-то быстро унеслись вдаль от первого рывка Небесного Коня. Кадомацу повернулась в седле удобнее, и скомандовала лошадке ехать к брату. Суккубы привычно заняли места по бокам и сзади госпожи. Уже сработавшиеся кони синхронно прыгнули на первую "связку", вихрем пронеслись по ней через пол-планеты, и выскочили в другой - ветреный день. Метеа слегка придержала скакуна, и, сняв шлем, подставила лицо и волосы встречным ветрам. Азер, чуть догнавшая её, по-дружески потрепала холку Повелитель Кошек: "Да красивая, красивая, поехали дальше!" Они все засмеялись, наслаждаясь ощущением рождающейся бури, пока Небесные Кони не прыгнули на новую "связку".
...Новый день, был покрыт тучами, и насквозь промочен моросящим дождём, в стену которого, разбрызгав её вдребезги, в облаках пара въехала принцесса со своим эскортом. На горизонте виднелся лагерь Мамору.
Тяжелая человеческая колесница с жутким воем размесила грязь возле коновязи. Его возница захотел пошутить, и, под жуткую ругань своего стрелка, решил поставить своего "железного коня" в лошадиное стойло. Наименее везучая из всех Афсане, первой спрыгнув с коня, сразу же увязла по колени.
- Змеиный яд! - только и выругалась она.
- Тише, сейчас моя очередь! - Мацуко помедлила, и, спрыгнула туда, где грязь казалась не такой жидкой. К её удивлению, она не увязла - от жара её ступней слякоть моментально высохла, испустив отвратительное шипение. Вот, оказывается, что означал тот непонятный звук, который они услышали ещё в воротах - шаги самураев!
- Девочки, вы дойдёте, не испачкавшись! - объявила принцесса, утаптывая площадку для подружек.
- "Не испачкавшись", а я?! - возмутилась Афсане, показывая свои измазанные сапожки.
- Ну что сказать... Не повезло, так не повезло... - развела руками Азер, уже стоявшая на сухой земле.
Афсане мстительно наступила старшей сестре на ногу грязным сапогом. А потом и Гюльдан - чтобы не обидно было!
- Ах, ты зассянка! - шутливо возмутилась та, и пнула любимую сестрёнку по круглой попке. Та не удержалась и распласталась во весь рост.
- Девчонки, не надо! - попыталась вмешаться Азер, но Гюльдан пригнулась, и ком грязи, предназначенный ей, прилетел к старшей телохранительнице.
- Ну, всё, - пообещала та, снимая перевязь: - Сейчас вы все там будете!
- Превосходно, полное согласие и порядок! - ехидно прокомментировала принцесса, видя их полную смеха возню в грязи: - Не забудьте, я вернусь через час, чтоб блестели и сверкали к тому времени!
"Ладно!" - сквозь смех послышался сзади голос кого-то из трёх. Демоница покачала головой и пошла к брату - в том, что они будут чистые и вымытые уже через полчаса, она не сомневалась, только вот где их искать надо будет?! Поглазеть на возню соблазнительниц в грязи собралось уже достаточно мужичков, на вкусы всех троих, а суккубы не отказывают...
...Брат вышел ей навстречу. Кадомацу еле успела отпрянуть от надвигающегося нагрудника.
- Так, - Мамору с шумом вдохнул воздух через зубы: - Тогда всё равно заходи.
Когда за ними закрылся герметичный полог генеральской палатки, Метеа, стараясь не волноваться, выложила брату все добытые сведения. Наследник престола обошел вдоль стены карту и включил её, осветив заваленный разным оружием и приборами стол. Кадомацу заметила специальное устройство, позволяющее нажимать кнопочки, без опасения их повредить.
- Так, во-первых, насколько ты уверена в правдивости этой информации?
- Ну... Намного. Я на этой работе уже научилась вести допросы.
Мамору с грустью посмотрел на сестрёнку.
- Точно, Кахкхасу сменяет Тыгрынкээв?!
- Да. "Язык" сказал, что им недовольны, и сам Шульген, и Умкы - в основном, из-за того, что провалил какую-то операцию, вот теперь и доинтриговали...
Принц хитро подмигнул:
- А кто это провалил ему "какую-то" операцию?!
- Может не то. Всякое ведь могло быть.
- Не скромничай. Как, говоришь, называется это место?!
- "Горб из гор", как-то так... не знаю как по-нашему.
- Так... Скорее всего это здесь... - он развернул голографическую карту и нашел указанное место: - Скверно! Здесь горы и здесь горы, опять ловушку организуют. Надо их предупредить. Точно, через сколько дней?
- Неделю.
- По времени какой планеты?
- Не знаю... У них, он сказал, есть маг, который может Небесный Путь при любом противодействии открыть.
- Ну да. Скорее всего, твой недобиток... Где стоит твой полк?
- Здесь, - карта передвинулась к знакомой деревне.
- Значит, здесь был пойман курьер. Эх, знать бы, по какому времени неделя!
- Извини меня...
- Да нет, ничего, не ты виновата... Так, подожди, подумаем... Передавать целую армию - непростое дело, тут за день не обернёшься... Может быть, он тебя и не сильно обманул. Проклятье, ненавижу иметь дело с нагами!
- Что будешь делать?..
- Сегодня сровняем с землёй этот горный хребёт. Если ставка Кахкхасы там, мы либо убьем его, либо выгоним в выгодный для нас район.
- Моя дивизия будет участвовать в этом?
- Нет, у вас нет атомного оружия. Да и скорости не хватит. Представь, как твои ракшасы бы руками и кольями ломали бы горы...
Брат и сестра засмеялись.
- Неужто так хочется подраться?
- Не знаю...
Они вместе помолчали.
- Ну, как - наконец-то прервал молчание брат: - Как воюется?
- Ничего. Почти привыкла командовать.
- Я переведу тебя в кавалерию на следующей планете. А потом поставлю над всеми северянами.
- Зачем?! - принцесса пожала плечами: - Разве я такой хороший кавалерист?!
- Ты моя сестра!.. Ты поедешь домой на Танабата?!
- А ты, где будешь праздновать день рожденья?
- Наверное, здесь. Мне не на кого оставить армию.
Кадомацу слабо улыбнулась - настоящая причина отказа брата была замужем за их отцом, и имела бледную кожу.
- Я тогда не поеду. К тому же, через неделю здесь будет жарко.
- Ах да, в самом деле! Тыгрынкээв... Наверное, он специально подгадал. Ладно, извини, я должен сообщить...
Он не имел в виду, что ей пора уходить, но маленькая принцесса поняла это именно так, и, вспоминая в связи с наступающим праздником Тардеша, вышла на улицу. "Вот бы встретить его..." - давно не виделись...
...Принц Мамору включил дальновизор и серьёзным голосом начал:
- Драгонарий-доно...
...Снаружи шел всё тот же грустный дождь, испаряющийся с пластин доспехов. Закрывая дверь, демонессе показалось, что слышится голос Тардеша - да полно, могло ли такое случиться! Это печальная погода навеяла мечты о несбыточном...
"Ушастая башня" неподалёку со скорбным скрипом туда-сюда мотала антенной. Кто-то из караульных - весь в облаках пара, лица не разглядеть - помахал ей приветливо рукой. Кадомацу машинально ответила, так и не узнав, кто это был. Она вдруг внезапно отдала себе отчёт, что становится похожей на брата - столь же замкнута и нелюдима, как он... О боги, знай, она тогда, чем выльется проклятие Сэнсея!.. Но Мамору горевал о смерти Ёси, а она - о недоступном Тардеше... нет, она никогда не согласилась бы променять это проклятие на миллионы благословений!.. Ведь что значит для юной девушки любовь... Пусть и абсурдная... Так может и Мамору - такой же, и тоже способен проследовать за любимою даже в холодный ад?!.. Сердце маленькой принцессы сжалось от нехороших предчувствий, и потребовалась вся её выдержка и воспитание, чтобы не ворваться обратно в палатку старшего брата с плачем и требованием рассказать всё, что задумал!.. Нет, негоже мешать старшим, когда они заняты серьёзными делами...
...Конечно же, у коновязи никого не было. Зря она сказала про час... Заигрывающий конюх, показал только примерное направление, в котором увезли Азер с сестрёнками. Подруги определённо даром времени не теряли. Кадомацу погрузилась в свои мысли, и в таком настроении, пошла бродить по лагерю...
Флаги над её головой со звоном стукались об древки. Они становились хрупкими на таком морозе, и ни в какую не желали развеваться на ветру. Несмотря на смехотворность такой проблемы, это было настоящей головной болью для всех командиров - ведь, замёрзшая ткань теряла не только гибкость, но и цвет! Изобретательные люди пытались помочь в этом демонам - но предлагаемые ими ткани были либо горючи, либо таяли от прикосновения. Метеа вдруг связала эту ситуацию с собой и Тардешем - так же ведь, она не может пройти в его мир, чтобы не оледенеть, а он - в её, чтобы не сгореть в огне! На неё в последнее время иногда находило - хотелось хоть раз коснуться его, хотя бы руки. Но разум тут же напоминал принцессе демонов, что это невозможно! И снова и снова вспоминался тот момент, тот единственный раз, когда она прикоснулась к нему, тот единственный миг, до ожога. И как она летела, неся его, согретого её теплом, завёрнутого в таком же точно флаге...
...На тренировочной площадке работал антигравитатор. Его выдавала заметная вогнутость в облаках, и более тяжелые и крупные капли, чинно падающие на радикально утоптанный грунт. Человек-смотритель аппарата сразу начал что-то в нём подкручивать, полагая, что знатный воин, каким и выглядела принцесса в своих чёрных с зелёным и золотом доспехах, захочет поразмять крылья, но она снисходительной улыбкой остановила его усилия - бескрылым расам постоянно приходится объяснять, что бывает нелётная погода.
Девушка взяла из стойки деревянный меч, и раскрутила фехтовальный тренажер. Конечно, для её уровня это было даже уже не забавой, а так, дуракавалянием, но ей захотелось отвлечься от этих бессмысленных мыслей, которые могут довести и до петли... Дежурный фехтовальщик, завидев Её Высочество, выбежал мокнуть под дождь, но она отрицательно махнула ему рукой, продолжая вслепую отбивать сыплющиеся на неё бурей удары машины. Нет, сейчас она в таком состоянии, что живому фехтовать с ней опасно - и боккеном насмерть зашибить может...
Потом ей и это надоело, и, не глядя больше на опасно мелькающие лезвия, Метеа спокойно вышла из всё ещё работающего тренажера. В конце концов, есть ли смысл спорить с судьбой?! Если таково её предназначение, почему бы не принять его, может и будет соответствующая награда за подобные муки?! А разве она не так поступает?! В конце концов, всё равно придётся здесь заканчивать, как и говорила Хасану и Али Язиду...
С восхода солнца подул новый ветер, торопя прочь облака вместе с дождём...
Надо будет обязательно поговорить с братом...
>Запоздалые предчувствия
...Сотня Хасана опять вырвалась вперёд. Кадомацу послала им приказ выровнять строй, и улыбнулась, вспоминая прошлое. Эти фланговые сотни никогда не умели держать фронт...
Неудивительно, что покойник Теймур так ругался, когда их выставляли в линию. Только став полковником, принцесса заметила разницу в подготовке фланговых и линейных сотен - а ведь, с точки зрения солдата, их всех гоняли одинаково! В последнее время дочь императора начала ломать эту систему, слишком пренебрежительно относящуюся к способностям рядовых. Как результат - 26-й полк Кызылкумской дивизии получил плюсом обозначение "элитного" и минусом - самые тяжелые задания, которые могут выпадать на этот род войск.
Сегодня она прикрывала счастливый для себя правый фланг. После нескольких часов уговоров, Мамору, наконец-то сдался, и разрешил ей участвовать в сражении, оговорив, правда, что единственным её действием будет: "держать позицию". Ну что же... Она согласна...
Метеа удивило и польстило то, что основным противником её участия в предстоящем сражении оказался не брат, а сам Тардеш! И вовсе не потому, что не ценил её как полководца, а потому, что боялся за неё! Ей льстила подобная мысль, и она ещё раз посмотрела на разгорающуюся в зените звёздочку - его корабль. Ну а как ещё можно было понять слова старшего брата: "Он не боится, что ты его подведёшь, он боится, что ты пострадаешь! Извини, но мужчинам свойственно беспокоиться за женщин и детей, а ты - и то и другое одновременно..." - ну, последнее Мамору, скорее всего, добавил от себя, ну разве мог её Тардеш, считать её - ребёнком?! После всего, что было во дворце на лестнице, в галерее, наедине, и тут, на бесцветной планете, возле неоткрытой связки?! Это только старшие братья вечно видят в сёстрах только маленьких девочек! Что же... Дома про неё говорили, что ей чужда благодарность - вовсе нет, просто она ценила её достаточно высоко, и не награждала окружающих за всякую ерунду. А Тардеш был достоин этого дара. Значит, она будет лучшим командиром его армии! После старшего брата, разумеется.
Зелёная трава была чуть светлее оттенка её глаз, и краснокожие ракшасы чётко контрастировали на этом фоне. С появлением людей, с их артиллерией и минами, нужда в копейщиках при атаке и обороне отпала, но на флангах, полководцы всё-таки предпочитали по-старинке полагаться на их живой частокол. У мятежников не было людских механических колесниц, которые бы моментально превратили башибузуков в кровавую лужу, даже не стреляя, а против повстанческой лёгкой и латной кавалерии копейщики были пострашнее этих самых мин и артиллерии. Тем более что снарядов к последней было не так много, и стрелки людей предпочитали тратить их не на заградительный огонь, а строго прицельно.
А вот мятежники своих снарядов на артподготовку не жалели, как могла судить демонесса по приближающемуся гулу разрывов, где-то впереди, где шел Азиз-паша (вообще-то это он командовал на правом фланге - естественно, одним её полком не прикрыть целую армию), и сейчас серьёзно волновалась за своих солдат, приближаясь к огневому рубежу.
Это место называлось Волны Холмов. Три дня назад неожиданным ударом, Мамору выгнал сюда вражеских командиров со всей их армией из горных укрытий, на которые они возлагали столько надежд. Место отвечало своему названию - всё снижающиеся морскими волнами длинные холмы перегораживали дорогу наступающим. Сначала девушку пугали эти поднимающиеся ряд за рядом гребни, с которых в любой момент могла бы обрушиться, сокрушающая растянувшиеся колонны, конная лава. Потом до неё по цепочке вперёдсмотрящих дошло известие что противник и не думает атаковать, окопавшись где-то там, вдали, и то ли собираясь открыть, то ли уже открыв Небесный Путь. Тогда-то им и приказали ускорить движение, и отходить вправо, давая движущейся за ними походным порядком армии пространство для развёртывания.
Сегодня повстанцев ожидает небольшая военная хитрость. Принцесса как-то проговорилась брату об истории, как они держали оборону в тумане Небесного Пути, при десанте на бесцветную планету. Он долго носил это в себе, а потом вдруг предложил сестрёнке испытать одну новинку. Дымовую завесу. Конечно, против видящих невидимое призраков или ночного зрения ракшасов дым был бы бесполезен, не то, что в тумане "связки", но главный противник ашигари - все виды лошадей, подобным способностями не обладали, и, теоретически, должны были в этом тумане наткнуться на частокол копий раньше, чем успели бы что-либо понять. Огромный котел с дымовым устройством сейчас задерживал и без того небыстрый марш полка к большому раздражению демонессы. И неизвестно что именно раздражало её больше - то ли задержка, то ли его внешний вид. Конечно, он мог в грядущем сражении спасти жизнь многим, но... он так уродлив!
Самым удивительным был тот факт, что это изобретение исходило не от людей, падких на всякие технические хитрости, а от призраков - оказывается, они ещё в своих древних междоусобных войнах привыкли пользоваться им на туманном Амале, и сумели сохранить это искусство за столь огромную прорву лет. Эта мысль заставляла девушку вновь поднимать глаза к звезде корабля Тардеша, и, словно повинуясь импульсу её нежности, та вдруг вспыхнула раза в три ярче, и ударила в землю за горизонтом узким, голубоватым лучом. Сразу же, на гребне ближайшего холма выросли три высоких взрыва, а ветер донёс приглушенный расстоянием грохот.
Сражение началось.
- Полк, выровнять строй! К построению через вздваивание уступом, готовьсь! К бою!..
...- Тардеш-тейтоку, мы уже завершаем построение. Через несколько минут враг будет в прямой видимости.
- Молодец, маршал, идёте точно по секундомеру. Злата, как обстоят дела в твоей епархии?!
- Отец небесный благословляет нас, сын мой. А паства внемлет проповеди.
- Меня пугает мысль, что бы ты сказала, если бы я употребил слово из лексикона циркачей или уголовников. Без придуриваний, что происходит?!
- Вроде бы открытие "связки"...
- "Вроде бы"?!!..
- Да что-то неладное. Кстати, готовьтесь, "небеса", скоро у вас опять двигатели заглохнут.
- Не страшно, "Шайтан" уже в зените, стыковка с аккумуляторной баржей завершена. Бэла, как твои дела?!
- Пришлось перетряхнуть всё "расписание движения", но выкорябал несколько подходящих кораблей. Уже взошли. До радиогоризонта - 13 минут.
- Поскорей бы. Мне главный вычислитель нужно для систем наведения освободить.
- Двенадцать минут, товарищ драгонарий!..
...- Маршал Явара, ваша конница на левом фланге идёт мимо засады. Разберитесь, во избежание сюрпризов.
- Есть, драгонарий-доно!
- Там перед вами, кажется фугас под землёй. У вас есть саперы?
- Сейчас обезвредим.
- Товарищ стратиг, как идёте?.. Как идёте, повторяю!
- ...шимость препротивная! Мы сейчас спускаемся по отмелям реки, вниз по течению. Берег высокий, обрывистый, если карты ...е ...рут, повторя..., если карты не врут, то через пол-тысячи выйдем на сухую землю! О, электроника заработала!
- Молодец, Бэла. Кверкеш, в этом сражении вы полностью подчиняетесь генералу Явара. До его приказа себя не обнаруживать!
- Принято. Надеюсь, они не оставили здесь сторожевых постов.
- Маршал Явара, не подведите меня. За двадцать лет вы первый инопланетянин, которому доверено командовать нашими легионами. Сделайте так, чтобы я гордился этим решением.
- Я не первый... Первым была моя сестра...
- Ой, правда...
- Ну что, друг-драгонарий? Пробрало вас?!
- О чём это ты?! О, проклятье! Аврал! Обесточить двигатели, разгрузить конвертеры, перейти на питание с пристыкованных барж! Живо! Перезагрузить электронику! Доложить о статусе системы! Бэла, как у тебя?!
- Хо-хо! Невесомость и перегрузки! Учимся летать на химических ракетах, ментор! А так - ничего, из графика не выбьёмся!
- Рад слышать.
- Бэла, почему меня не взял! Я тоже хочу так покататься!
- В следующий раз, золотко, в следующий раз, дорогая...
- Принц Стхан, ответьте! Принц Стхан, ответьте! Принц...
- Да, драгонарий!
- Почему не отвечали? Что-то со связью?!
- Нет, тут вокруг такой грохот, что не с первого раза расслышишь!!! Ладно, узнал вас по лицу!!!
- Какая у вас диспозиция?
- Что?!!!
- Где вы?!!
- А, там, где надо!!! Огневой рубеж пройден, контакт с противником установлен, отстреливаемся, чем можем!!! Дайте разобраться с разведкой, сменим позицию, и можем начать артиллерийскую поддержку! Или начать немедленно?!
- Ваш командир - генерал Явара, он и приказывает. Маршал, вы готовы?!
- Ждём вашего сигнала, драгонарий-доно.
- Бэла?!
- Есть горизонт. Ещё минута на стабилизацию сети. У вас же перезагрузка, сколько ждать?
- Завершили уже, иначе бы я не разговаривал с тобой.
- Ну, дайте минуту.
- Ладно, тогда я начинаю прокачку. Маршал, выступайте сразу после орбитального удара.
- Друг-командир, у меня плохое предчувствие...
- ?!?!?!
- Я бы советовала отложить сегодняшнюю битву...
- Знаешь, со своими соображениями... У меня уже накачка идёт!
- Тогда срочно накрой ударом этот квадрат... видишь картинку?
- В чём дело?!
- Всё скверно, ох как скверно, поверь моей женской интуиции... Шибче! Ты же видишь?!
- Адмирал берёт управление на себя! Управление огнём - на мостик! Комендоры, дать крупномасштабную развёртку на пульт адмирала!..
...Злата почувствовала в трансе, как поднимается ввысь. Бесчувственное тело сползло с её души как старая кожа, и почти трупом упало в заботливые руки ассистентов. Колдунья обнаружила себя парящей под потолком, и, с большим трудом преодолевая отвращение, посмотрела на своё бренное тело. "Боже мой, какая уродливая, тощая змея..." Определённо, вернувшись, она, опять не будет смотреться в зеркало не одну неделю. Кто только выдумал эту методику? Нага коротко помолилась - коротко, потому что в таком состоянии нельзя слишком часто упоминать о Всевышнем, иначе к нему и отправишься, и, без труда преодолев тонкую стенку полевого госпиталя, полетела над полем сражения.
Армия Тардеша наступала в торжественном молчании. Заикнувшуюся было артиллерию повстанцев, выжившую после бомбардировки, быстро подавили меткие колесничие людей, а авиация обеих сторон ещё висела точками на обеих сторонах горизонта, пока что, не подав свой весомый голос. Своим теперешним взглядом Злата видела сотни поднимающихся к Небесам душ мятежников - интересно, куда их направят после Чистилища, в Ад или в Рай?! Среди них витал и повстанческий коллега колдуньи - понятно, почему им удаётся так хорошо попадать, с таким-то корректировщиком! Интересно, где было его тело? Если здесь, то товарищу конкретно не повезло...
Как она и ожидала, душ было гораздо меньше, чем должно быть, на самом деле накрой Тардеш залпом вражеский штаб. Она не стремилась особенно разведывать военные сведения - Лакшмидеви хороший медиум и сейчас смотрит её глазами, поэтому отметит и передаст координаты всего, что ускользнуло от её внимания. Нага спустилась пониже, ко всё так же оставшемуся открытым порталу - что-то было не так, она пыталась это понять, но здесь, в астрале, ей так не хватало собственных мозгов!
Сделав круг, Злата поднялась, чтобы узреть всю панораму. Конечно же, над полем боя уже висел какой-то полубог в своём невидимом корабле. Странно, если они обычно располагаются над центром будущего сражения, то оно должно произойти не здесь, а дальше на равнине?! Знать бы, кто именно сегодня дежурит... можно бы было расспросить подробности. Некоторые охотно идут на контакт, особенно с победителями...
Неожиданно, из его сияющего корабля, в землю ударил яркий луч, и осветил одно из бесчувственных тел, среди лежавших на краю оплавленной площадки эпицентра. Девушка сначала не поверила, что это сигнал для неё, но луч дважды мигнул, и нага, соблюдая все меры предосторожности, спустилась к этому трупу.
Это был молодой и очень красивый человек с бледной кожей. Судьба пощадила его, даровав лёгкую смерть - он попал под краешек корабельного залпа, и умер от сильного шока, вызванного так называемой "аурой удара". Колдунья привычно вселилась в него, подключая свою духовную оболочку к системам нового тела. Коротким электрическим разрядом запустила сердце, дыхание и мозг. С большим трудом разогнула закоченевшие мышцы, и с усилием поднявшись... первым делом, расстегнула штаны и проверила интересовавший её вопрос. Результат разочаровал.
Новоявленного зомби шатало, то и дело перед глазами плыли радужные круги, а болевая чувствительность так и не восстановилась. Ну, да и ладно, сейчас она ей больше помешает, чем пригодится. Звуки пропали, по щекам текло что-то - Злата провела рукой по уху, и увидела кровь. Она сделала несколько пробных шагов - да, вестибулярный аппарат определённо клинило, что же, неудивительно, раз барабанные перепонки лопнули. Сейчас ей всё равно нужны не уши, а глаза.
Зомби неестественно дёрнулся, и, размахивая руками, как падающий, побрёл напрямик сквозь ещё не застывшее стекло расплавленного грунта к белеющему вопреки всем законам магии и здравого смысла порталу. Обувь воспламенилась сразу, лишь коснувшись обманчиво-холодного своей прозрачностью расплава, потом загорелась и кожа, и мясо ног, но живой мертвец не чувствовал боли, а шел и шел напролом, туда, куда гнал его вселившийся дух.
Этого не может быть, повторяла себе Злата, не может портал держаться открытым сам по себе! Она протянула руку, пощупать, но это была бесчувственная рука зомби - от палки было бы больше проку! Ходячий труп обошел загадочное образование, волоча за собой шлейф дыма с запахом шашлыка, ничего не понимая... Где? Где?! Кто его поддерживает?! Портал должен же уже закрыться!
Волшебница почувствовала боль в коленях - всё-таки это тело было уже не безнадёжным, вот уже болевая чувствительность вернулась, надо торопиться, чтобы не помереть тут таким глупым образом... Она скосила глаза вниз - голени уже горели, скоро ступни не смогу держать тело вертикально и тогда... И вдруг мозги мертвеца, наконец-то надышавшиеся кислорода, заработали на полную мощность, предоставив наге полный доступ к памяти этого молодого и подающего надежды адъютанта.
Даже на лице трупа отразился охвативший начальницу магов ужас. Зомби медленно поднял руку, перекрестился, и вдруг, во второй раз за день, лишившись души пал лицом вниз, так и не закончив движения. Языки пламени взвились погребальным костром ко враждебным звёздам.
А далеко отсюда, неожиданно пришедшая в себя Злата, напугала своих помощниц, вдруг сразу на них накричав:
- Ну что вы стоите, дуры! Связь сюда, быстро! Конференцию Штаба!
...Пока собиралась видеоконференция, она связалась со своей заместительницей - Лакшмидеви:
"Ты видела всё?!" - телепатема, для подчёркнутой важности, была окрашена в тревожные, багрово-красные тона.
"Только пока ты была в астрале. Из тела - не очень. А что именно происходит?!"
"Скоро всё равно узнаешь. Ты видела, над каким местом полубог висит? Скажи Стхану, другие всё равно не поверят."
Экран видеофона осветился, разбившись на шесть отдельных окон, с пятью внимательными лицами. Шестое - Кверкеша, так и не появилось, он вынужден был беречь батареи.
- Итак, пани полковница, в чём причина такой паники? - холодно начал Тардеш.
- По мне заметно, что я паникую? - по-настоящему испугалась Злата.
- Вы тратите время, которое может стоить жизней, аюта.
- Они и не думали перебрасывать войска по "связке". Они телепортировали их.
- Что?!!!
- То, что мы застали разом Тыгрынкээва и Кахкхасу не удача, а редкостное невезение. Они переиграли нас по стратегии, и скоординировали действия партизан и фронта.
- Объясните подробнее.
- Я поняла, что что-то неладно, когда стала перехватывать многочисленные телепатемы в наш тыл. Поэтому отправилась в астрал на разведку, и поняла, что Тыгрынкээву надо ставить памятник за хитрость.
- Может, и поставим сегодня на его могилу. Я что-то не слышал действительно ценных сведений?!
- Будут... Около... через 40 минут, по резервам ударят партизанские отряды, они готовы и ждут в тоннелях у крупных городов! Одновременно Тыгрынкээв займётся нами, попытается разбить по отдельности. Пан драгонарий, их маг - тот сам Пророк, о котором молвили, умеет телепортировать целые армии! Ничего мы не разбили бомбардировками - он всегда чувствовал накачку, и успевал вывести войска из-под удара! Портал был ловушкой - им нужна была зона удара, чтобы ограничить нас в маневре!
- Постой, как же это...
- Пересмотрите записи систем наведения! Там должен быть момент телепорта. Части, которые вы бомбили - целы и здоровы, но не на холмах, а за ними!
- Перестань паниковать. Так. Во-первых, насколько ты уверена в правдивости источника?!
- Это был мозг воспитуемого Тыгрынкээва. На все сто.
- Простите, хитроумная, - вмешался принц Стхан, что-то долго вынашивающий в своей закованной в броню голове: - Если я правильно разбираюсь в магии, то посторонний может телепортировать только неодушевлённые предметы?! Как же...
- Принц, для продвинутого йога не существует подобных ограничений. Будьте уверенны...
Тем временем, драгонарий переключился на брата принцессы:
- Маршал, вы слышали сообщение?
- Да и уже отдал приказ привести резервы в боевую готовность. Предпримем превентивные меры. Могу я просить орбитальной поддержки по части локации грунта в местах сосредоточения?!
- Разумеется. Попробуем просветить их тоннели. Ближайшие резервы подтягивайте экстренным порядком - если бомбардировка не возымела эффекта, то они нам вскоре понадобятся.
- Есть!
- Пусть подходят по возможности со стороны Кверкеша. Ударим с двух сторон, как и планировалось, но одновременно. Товарищ стратиг, вы слышите меня?
Из пока ещё тёмного экрана донеслись автоматные очереди и вой пикирующих самолётов:
- Кверкеш?!..
- Извините, товарищ драгонарий, - ответил тот, появляясь на экране в лежачем положении, и, смотря не на собеседника, а куда-то вверх, с автоматом наизготовку. Видеофон, судя по всему, тоже лежал на земле: - Нас обнаружила авиация противника. Миссия провалена.
- Вы слышали доклад аюты Новак?
- Нет, а, (очередь) какие-то неприятности?!
- Мы круто вляпались.
- Ну, для генеральных сражений в этой кампании это уже привычное состояние. Странно было ожидать чего-то другого.
- По новым данным вы вот-вот можете въехать в настоящие вражеские позиции.
- Знаете, товарищ по партии Тардеш, как-то получилось, что мы это уже заметили! - драгонарий вздрогнул от неожиданного сарказма: - А пока, не будете ли любезны, напомнить нашей авиации о значении слов: "превосходство в воздухе"?!
- Не беспокойтесь, - что же, подумал адмирал, пора научиться обходиться без чужих советов: - Принц Стхан, перешлите на его участок эскадрилью истребителей. И пусть возьмут крюк вглубь наших позиций - если они авиацию подняли, то, скорее всего, и ПВО развёрнуто тоже. По мере движения пусть передают координаты на орбиту, поможем с подавлением. Пани Злата, соберитесь с мыслями, и дайте точный ответ - как часто, по вашему мнению, этот ваш Пророк может проворачивать свой трюк с телепортацией?! Как далеко? Ждать мне десанта в тыл или не ждать?!
>Не приоритет
...На фоне серо-светящихся стен тактических экранов Тардеш казался богом войны. Но только казался. Огромное, чёрное пятно посреди карты - след от залпов орудий 'Шайтана' без слов бросало укор компетентности полководца. Заражено и расплавлено... А приказы уже отданы и тысячам и тысячам солдат, которые начали отработанные за этот месяц планы действий, уже поздно отменять приказы. Привык доверять Злате, повелся на её панику, в которой она сама же и разочаровалась... Нет, нельзя все валить на женщину, и так перегруженную ответственнейшей работой всю кампанию. Стрелял он, решения в режиме цейтнота опять же принял он, а она только сообщила сведения. Настоящий Сын Амаля никогда не перекладывает на других ответственность за свои поступки, а тем более - на женщин и детей. И друзей. Даже смешно. "Столько воюю с партийными и их идеологией, а когда такая ситуация - и я снова верный сын Партии и Сената" - "Потому что в этом они правы". Драгонарий ещё раз связался с полководцами:
- Маршал Явара, какие шансы у вас форсировать это препятствие?
- Умей мы летать, это не было бы препятствием, драгонарий-доно.
- Пока что придётся обходиться наземными силами.
- Драгонарий-доно, всё равно не трагедия. Основной и вспомогательный удары и до этого шли по флангам, фронт - не приоритет. Там получилось что-то вроде нашей осенней грязи, колесницы и ракшасы, конечно, не пройдут, но наши войска разве что испачкаются.
- Радиоактивность.
- Да, драгонарий-доно, радиоактивность - это проблема и для нас.
- Можно поднять бхут, им радиация не вредит. Но температура в эпицентре для них смертельна. Принц Стхан?
- Моим колесницам вообще-то плевать и на радиацию и на температуру, но вот вязкость грунта... Увязнем! Мы тяжелые.
- Вам и смысла нет по нему ехать, вы нужны там, где находитесь. Мы можем обойти это пятно и не оставить прореху во фронте? Кстати, что наземная разведка о противоположном берегу говорит? Есть там фронт или нет?
- А может, отступим, и ударим по флангам, драгонарий-доно?
- Я и сам не против, но страшно оставлять такую прореху в центре. Температура зоны удара падает, можем пропустить момент и получить контрудар.
- Я оставлю две линии ашигари во избежание сюрпризов. Не бог весть что, но резервов рядом просто нет. Всё равно пока расплав, никто не сунется - у них нет таких войск. А когда застынет, подойдут наши резервы. У противника пехота будет занята, а с конницей и ашигари справятся.
- Если не вмешается артиллерия. Кстати, как резервы?
- С одним полком связь потеряна, но не думаю что это больше, чем недоразумение. Остальные были вовремя предупреждены и отбили партизанские атаки с минимальными потерями. Правда, есть некоторый перерасход боеприпасов в артиллерии.
- Ладно, разделяйте армию на ваше усмотрение. Только если вдруг возникнет угроза копейщикам от артиллерии...
- Помните, я вас расспрашивал о дымовых завесах? Сегодня каждый полк с этим устройством. Конечно, не пушки, как хотелось бы, но вот от чужих пушек...
- Хм... Ладно, вам с поверхности виднее. На всякий случай, первые удары сосредотачивайте на вражеской артиллерии, особенно позиций ближе к центру. Не надо недоразумений.
- Слушаюсь, драгонарий-доно!
- Сколько, по-вашему, займёт перегруппировка?!..
Настойчивая телепатема пробилась-таки в загруженный работой мозг призрака:
'Друг-командир, знаешь, сегодня...'
'Не сейчас, Злата, только не в это время!'
'...я вселялась в тело мужчины...'
'Обязательно отвлекать меня?!'
'Мне не понравилось. Я просто хотела сказать, если мне ещё раз взбредёт в голову такая идея - будь ласка, отговори, а?!?'
'И зачем отвлекать меня такой ерундой во время сражения?!!!'
'Добре. Прошу проше...щения. Пере... переутомилась...'
Тардеш тяжело вздохнул...
...Налетевший порыв ветра растрепал волосы Кадомацу, и заставил прищуриться, бросив горсть свежести в глаза. Она прикрылась рукавом и посмотрела вдаль, через головы своих солдат, на далёкое поле грядущего сражения. Уж не являлся этот ветер предвестником своего более мощного собрата, - испугалась принцесса, следя за волнами на полях зелёной травы и на мутном зеркале вязкого расплава. Сильный порыв был бы опасен - мог развеять дымовую завесу и сделать воинов уязвимыми. Но тревога была зря - этот шалун прилетел только проиграться с её волосами и прищуром глаз, не покушаясь на торжественность сегодняшнего штиля.
Полк выстроился перед нею чёткими тремя рядами. Впервые девушка въяви ощущала подчинённую ей силу, возвышаясь точёной шахматной фигуркой над головами своих пешек. Что принесёт это новое сражение?! Говорили о каких-то несостыковках, что Тыгрынкээв снова провёл Тардеша, но такому противнику не стыдно и проиграть в какой-нибудь малости. Метеа урезонила своих паникёров - сегодня Тардеш не мог проиграть. Ведь она на поле боя.
С вершины холма, на скате которого они выстроились, демонесса могла окинуть взглядом огромное пылающее озеро, созданное драгонарием. На голом месте он из ничего создал неприступную крепость, разделив повстанческие силы на две части, вынужденные теперь отбиваться с двух противоположных сторон. И теперь ещё укреплял эту зону, дополнительными ударами расширяя и прогревая расплавленный грунт, так чтобы стеклянные воды этого озера подошли вплотную к окружающим долину холмам, чтобы сделать невозможной саму идею обойти его по берегу. А на холмах любого врага ждала принцесса со своими копейщиками, готовая скинуть в смертельно опасную радиоактивную жижу понадеявшихся на удачу смельчаков.
Принцесса горько усмехнулась. 'Со своими копейщиками!' Нет, разумеется, не её жалкий полк должен был преграждать дорогу врагу, а целых пять дивизий с пехотой и артиллерий. Но можно же помечтать!
Дымарь никак не желал раскочегариваться. Дьяволица несколько раз бросала весьма выразительные взгляды на управляющего им человека, но тот уже чуть ли не со слезами на глазах разводил руками - может, и в самом деле, неполадки не зависели от него. Наконец, агрегат чихнул, и густой грязно-белый маслянистый столб взвился сначала к небу, а потом, повинуясь жужжанию маленького вентилятора, послушно согнулся, и укутал собою 26-й полк. Метеа заметила, что первые ряды всё равно виднеются в клубах дыма - причём не только у неё, а по всей линии. Она соскочила с Повелителя Кошек (верхом её голова была выше тумана), и послала нарочного к паше. Спустя несколько минут вся дивизия по его приказу сдвинулась на шаг назад.
Войска скрылись в тумане.
Началось томительное ожидание...
...Очень скоро маленькая принцесса потеряла ощущение времени. А может и не скоро - в этой мгле то ли минуты длились как часы, то ли часы летели как минуты. Понимая состояние своей госпожи, Азер подошла с предложением взлететь на разведку.
- Нет, девочки, не надо. Кто знает, что противник подумает, увидев вас.
Вдалеке грохотала канонада. Над головами с рёвом пронеслись летающие колесницы, потом - обратно, потом ещё раз, закладывая вираж, что-то грохнуло в вышине, так, что вспышка была увидена сквозь туман, и противный, скрежущий вой падающей машины - взрыв, все вздрогнули, не зная сочувствовать, или торжествовать по этому поводу - ведь неизвестно, кто упал!
Когда у Мацуко затекли ноги, в тыл ко второй линии подвели лучников. Командир ближайшего полка - господин Намура, оказался знаком принцессе, (друг младшего Кариямы), но тоже пребывал в неведении обстановки на поле боя, как и его отец - командир дивизии, будучи только что из глубокого тыла. Разочарованная, Метеа вернулась к своим войскам, прошла к первой линии - ребята откровенно устали стоять. Подошла к дымарю, спросила у кочегара, сколько времени. У того часы встали. Тогда, она решилась, наконец, вылезти из тумана. Ненадолечко.
Надо же хотя бы узнать сколько времени! К тому же, с наступлением вечера дымы надо было выключать - в сумерках дня он ещё спасал, но в полной темноте становился отлично заметным светлым пятном.
Азер хотела идти с нею, но её хозяйка приказала 'не светиться' на склоне - одинокий воин в доспехах мог и просто заблудиться, но эскорт суккубов мало с чем можно спутать...
...Впрочем, ничего такого она и не увидала. Времени, конечно, прошло меньше, чем казалось, ей, нетерпеливой по молодости, но летнее солнце действительно клонилось к закату. У того берега, видимые только дальнозорким глазом демона, появились вражеские войска - но не наступали, а просто выстроились рядами.
Вернувшись, она чуть не наступила на Хасана.
- Ну что, эмир-ханум, купаться ходила?
- Купаться?!!
- Ну, разве вода у вас не такая же лава? - он мотнул головой в сторону озера Тардеша.
- Нет, там не вода. Вода по-другому замерзает.
- А что же?
- Не знаю. Мылом пахнет...
>Нетерпение
...Как выяснилось после битвы, именно её непоседливость, и появление на склоне, где ожидались только ракшасы-копейщики, демона в явно кавалерийских доспехах, и стала причиной последующих событий.
Принцесса только-только позволила Намуре уговорить её попозировать для нового рисунка - 'Лицо в тумане'', так он назвал, как началось. Сначала им мешались суккубы, нет, Азер хватало такта не путать службу с удовольствиями, но вот Афсане, сделавшая новую причёску и пытавшаяся узнать у бывшего гвардейца мнение о совершенно не шедшем ей бледно-рыжем цвете (но вот короткая стрижка очень ей шла), не сочетающимся с её 'рыбьими' глазами, или прихромавшая Гюльдан, усевшаяся за спиной, но так, чтобы невзначай касаться художника то крылом, то хвостом, то коленкой сразу его ладони. Принцесса терпела-терпела, и, наконец, не выдержав, приревновала, (побоявшись, что её портрет выйдет похожим на суккуба), и услала их за каким-то тут же забытым делом. А потом до них донёсся приближающийся лязг.
Вернее, это был даже не лязг, а так, непонятный ещё звук, но натянутым, как тетивы, нервам демонессы хватило, чтобы в её ушах он прозвучал как грохот шагов тысяч железных машин. Она услышала, как Намура очень тихо выругался, и поняла, что это не бред свихнувшегося от ожидания мозга:
- Ты тоже слышал?
- Что? Может...
- Двадцать шестой полк! Тишина!
- Слушай приказ! - взревел Намура своим лучникам: - Соблюдать тишину! Слушай!
Ещё раз раздался тот же звук. Не было сомнений - это что-то металлическое. Кадомацу, без слов, глянула на художника сквозь туман ('ну вот, я же говорила!'), и свистнула Повелитель Кошек.
Примчалась почему-то Афсане. Принцесса, хихикнув, спросила шепотом:
- Коня! Тебя, что ли, седлать?!
Совсем немного смутившись, соблазнительница прикусила нижнюю губу, и бросила взгляд на полковника лучников. Азер помахала перед её лицом пятернёй, и, распахнув крылья, взвилась над туманом. Наконец прискакала Повелитель Кошек, и Намура крикнул Метеа, уже садившейся в седло:
- Подождите, я с вами, Ваше Высочество!
- Догоняй, Тацуо!
Туман лентами разорвался перед лицом. Спикировавшая сверху Азер, крикнула, пролетая:
- Идут! Дождались!..
Кадомацу аккуратно остановила Повелитель Кошек. Немного времени спустя, позади неё, волоча за собой клок тумана, выскочил господин Наримура.
- Ну что? - спросила она: - Дождались?!
- Да... - протянул лучник.
- Это механические воины, да?!
- Не знаю, у Вашего Высочества глаза лучше...
Это на самом деле были механизмы. Лишь они могли преодолеть такое препятствие - и уже были где-то посредине озера, огибая нелепо торчащую из него сбитую колесницу. Кто-то полз через неё, и этот звук они и услышали. Только... Принцессе пришлось напрячь своё хвалёное демоническое зрение, чтобы понять, что не так с этим наступающим врагом. А когда поняла, долго смеялась вместе с Намурой.
Почему-то все жители более холодных планет слабо представляют, какими свойствами будут обладать твёрдые в их мире вещества, если их расплавить. Вот и повстанческие командиры, посылая своих негорючих и не боящихся радиации солдат, почему-то решили, что эта лава будет чем-то вроде воды. Но ведь там-то была даже не озерная или морская вода родины демонов, а неизведанная смесь остатков почвы и минералов, даже внешне похожая на мыло.
А мыло - вещь скользкая!
Центр озера представлял собой плод безумной фантазии какой-то механической нимфоманки о куче намыленных обнимающихся железных мужиков. Да и линия строя, и гладь озера за ним, насколько хватал взгляд, была полна падающих, копошащихся, пытающихся сохранить равновесие механических фигурок, обвешанных оружием. Искусственные солдаты не в силах найти нужный алгоритм передвижения, постоянно падали, пытались подняться, и по большей части безуспешно, а если и вставали - то попытка выровнять строй по редким соратникам, сохранившим равновесие, бросала их из стороны в стороны, заставляя шагать по головам упавших.
Отсмеявшись, Метеа спросила у лучника:
- Как ты думаешь, твои достанут до них?
- Не знаю... даже не представляю, куда им целиться.
- Вестовой! Сообщите Азиз-паше - враг атакует! Полку перестроиться, пропустить лучников!..
...Лучники стройными рядами поочерёдно выпускали стрелы, накрывая противника смертоносным градом. Намура не использовал 'улитку' - здесь она была не нужна. Крутой склон холма позволял всем трём его линиям (и двум у остальных полков), стрелять прицельно прямо со своего места. Вернее позволял бы - пока что противник находился всё ещё слишком далеко даже для мощных луков демонов, и поэтому стрелки встречали наступление только заградительным огнём. Будь враги живыми - одного этого дождя было бы достаточно, чтобы задержать, но тупо шагающие автоматы даже не замедлили своё неудачное форсирование мыльного расплава.
Прошло несколько десятков минут, прежде чем сначала самые меткие, а потом и остальные стрелки смогли начать прицельную стрельбу. Солдаты облегчённо вздохнули - но, оказалось, что зря. Механические воины представляли собой довольно ажурную, дырявую, скелетообразную конструкцию. Вываленные в грязи и облепленные в мыле они создавали впечатление целей из плоти и крови... но, только впечатление. Не раз, под вздох досады и разочарования, стрела, нацеленная твёрдой рукой точно в сердце, пролетала вражеского воина насквозь, только вырвав ком мыла между невредимых металлических рёбер. К тому же, дно озера Тардеша не отличалось ровностью - и не раз и не десять, солдат, в которого прицелились несколько самураев, перед сосредоточенным залпом проваливался в неожиданную яму и маленьким подвижным холмиком долго выбирался на поверхность. Вреда это купание, им, по-видимому, не причиняло, только чуть замедляло движение.
А вот стрелы толщу мыла уже не пробивали.
Да и в чистом поле стрелы наносили мало вреда - редко кому удавалось нащупать место, из которого начинали сыпаться искры, или ещё лучше - змеящиеся молнии, и враг замирал статуей. Ещё реже удавалось перебить сустав, и механизм падал, больше не в силах подняться, или механическую мышцу - тогда автоматический воин начинал хромать, заворачивая по дуге в сторону от общего движения, а выливающаяся из гидравлики на гладь озера жидкость отмечала столбиком пара удачное попадание. Самые опытные и меткие стреляли по глазам, выбивая ярко блестящие линзы окуляров, но после того, как было замечено, что ослепшие прикрывают собой зрячих, каким-то образом сохраняя с ними связь, последовал приказ стрелять строго по ногам.
Метеа отметила разумность этого решения - глаз у противника было восьмеро, четыре на голове, пара на затылке и пара на спине, их и без их взаимопомощи врагов выбить было непросто, а вот ноги всего две, да и упавшие роботы всё труднее поднимались после падения из всё больше и больше густеющего мыльного расплава.
Лучники сменили бронебойные стрелы на режущие - цель, в виде шагающих ног, была непростой, а лезвие на стреле хоть скользом, но имеет шанс перебить что-то важное в сложном механизме. Тем более враги часто проваливались по пояс и глубже, продолжая двигаться, оставляя за собой медленно оплывающее траншеи. Но надо отдать должное - многие лучники справились и с такой задачей, замедлив и проредив ряды, и заставляя противника опять перестраиваться. Правда, расстояния оставалось совсем чуть-чуть...
...Вечерело. Маленькое солнце, коснувшись горизонта, распласталось в лучах зари двулейзвенным клинком цвета крови. Дымари, пустив прощальный столб вверх, отключились. (ну и влетело же истопникам - на чьей они, в конце концов, стороне?) По-прежнему, с той стороны озера доносился далёкий-далёкий шум битвы. Механические воины вылезли на берег. Лучники, ругаясь, отходили, отстреливаясь, и принцесса простилась с Намурой:
- Ну, пожелай мне удачи. Как ты думаешь, есть у них стреляющее оружие?
- Если бы было - они бы стреляли. С озера ведь это удобнее, чем лезть напролом. А раз они не стреляют...
- А у них сразу к рукам мечи прикручены. Готовимся к рукопашной!
- Удачи, Ваше Третье Высочество. Мы поддержим с флангов, если что.
- Спасибо. Полк! Сомкнуть ряды! К обороне!
...Первые враги выползали на берег на четырёх конечностях как доисторические чудовища. С натугой разрывая тянущиеся за ними клейкие нити, они под рев перегруженных сервомоторов пытались разогнуть заклиненные члены и встать на ноги, что им, под огнём в упор превосходящих сил, практически не удавалось. Но вот один, весь облепленный комьями мыла, оказавшись везучее своих собратьев, встал, выпрямился - и вдруг поднял одну из своих ног, которая завертелась с бешеной скоростью, разбрасывая в стороны налипшие мыло и грязь. Потом - другую, потом - голову, и дальше бы очистился, но тут в первую очищенную ногу ему угодила меткая стрела, выпустив гидравлику, и он так и вращая головой, ухнул обратно в озеро. Но вот так же выпрямился другой, очищаясь, третий, четвёртый - лучники перестали успевать, и грозный строй железных воинов выстроился на берегу перед рядами полуголых ракшасов-ашигари....
Нечувствительные к боли солдаты больше не отступали перед ураганным огнём, синхронно, как один организм, маршевым шагом двинулись в атаку. Весёленькие огоньки полукругом разбегались от следов их ног, превращая зеленеющую траву - в чёрный пепел. Принцесса видела со своего места, как напряглись мускулы Али Язида... Ночное насекомое прилетело на свет её волос и погибло ещё на подлёте... Внезапно, юная военачальница поняла, что ждать их не нужно!
...'Да, правильно, так, здесь уклон' - копья, скорость, какую могут развить ракшасы! 'Если первыми ударить, то добивать не понадобится!' Возбуждённая своей новой идеей, девушка разослала вестовых к эмирам соседних - 3-го и 1-го полков. Ударить нужно сейчас и всем фронтом, в одиночку её полк просто пропадёт! Как она обрадовалась, когда соседние, более опытные командиры, согласились с её идеей! Так...
...Она меньше волновалась, стоя в копейном ряду под личиной ракшаса. Пустив шагом Повелителя Кошек, она проехала мимо Али Язида, бросив:
- Назначаю тебе командовать резервом. Бери задние линии и будь внимателен - если нас окружат - тебе выручать!
Борец, сглотнув комок, утвердительно кивнул.
Дочь императора обнажила меч.
Небесная Лошадка откровенно мёрзла на этом воздухе. Метеа не сразу набрала сил для вдоха, и...
- Первая линия, к атаке! Вторая линия, слушайтесь Али Язида, держать строй! Первая линия - слушай мою команду! К атаке! Три, два, один, бегом, марш!!!!
Трава метнулась под копыта Повелителя Кошек как бешеный зверь. Сотни первого ряда сорвались синхронно и побежали с настоящей скоростью ракшасов. Демоница перевела взгляд на приближающиеся ряды противников...
Тацуо ошибся - у них было дистанционное оружие...
Тот механический воин, на которого смотрела принцесса, поднял свою левую клешню прямо в глаза - ничего не произошло. Бесстрастно оглядев свою облепленную мылом конечность, робот заставил её вращаться, разбрасывая куски хрупкой субстанции. Поднял и снова навёл, (А дистанция всё меньше и меньше, вот уже длина копья от наконечника до первых врагов). По клешне, как уродливые яркие пальцы, пробежали струящиеся молнии, собираясь в горсть для накачки - 'электроразрядник!'. Маленькая принцесса только успела мысленно крикнуть 'Тардеш!', вместо молитвы, и... вдруг с небес ударил яркий, белый, ослепляющий, жгучий, белючий, невозможный, оглушительный, невыносимый, убивающий, нестерпимый, колючий, и, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий, яркий СВЕТ...
>Аура удара
...- Маршал Явара, у меня определённо плохое для вас известие.
- Что? ДА!.. Тишина! Я слушаю вас, драгонарий-доно!
- Полминуты назад повстанческая роботопехота форсировала озеро эпицентра удара. Я уничтожил их орбитальным ударом, только вот... ваши копейщики успели проявить инициативу и контратаковали их в этот момент. Извините, я старался, как мог, но накачка была предельной и они всё равно попали в ауру удара.
- Вас понял. Какие части?!
- Вот это и есть плохая новость. По диспозиции, это зона ответственности Кызылкумской дивизии. Я надеюсь, маршал... Маршал Явара! Оператор, подайте сигнал на удалённое включение!
- У него не совсем исправен видеофон, товарищ драгонарий. Мы ему ещё вчера говорили...
- Да ладно, чёрт с ним, кто ближайший к нему с исправным?
- Полковник Новак. Злата Новак.
- Не везёт, так не везёт. Ладно, давайте хоть Злату. Только бы с ней всё было в порядке, только бы... Злата! ........
...Мамору вылетел с Небесного пути на гребень холма там, где должна была стоять Малышка, но вместо её ракшасов чуть не потоптал каких-то лучников. Грохоча доспехами, он спрыгнул с Глупыша, за малым не переломав себе ноги, оттолкнул с дороги бросившегося к нему с невнятным лепетом какого-то незнакомого тюдзё со знаками бывшего гвардейца, и, заранее перепуганный, побежал вниз по склону, к башибузукам...
Ну, конечно же! Восьмое правило дворцовой жизни: 'Если за Девятивратной Оградой можно влипнуть в неприятность, в неё влипнет Госпожа Третья!' Младшей сестрёнке и здесь не повезло. Сакагучи был знаком с некоторыми из её полка, и сразу указал правильное направление, но, принц и без подсказки вскоре разглядел знакомые лица...
...Ашигари стояли жутковатым лесом застывших статуй. Кое-кто упал, застигнутый ударом на бегу, но большинство держалось на ногах, спрессованные плотным строем. Другие ракшасы ходили между ними, с удивлением и испугом разглядывая, пытаясь помочь, и получая остаточные разряды от товарищей в качестве благодарности. Наследник дал знак только-только прибежавшим за ним целителям, и те включились в работу, длинными щупами снимая заряды, и руководя здоровыми солдатами, объясняя, как выносить пострадавших. Принц огляделся...
Сестрёнка валялась чуть на отлёте, окруженная сидящими на корточках суккубами. Её Повелитель Кошек напрасно пыталась встать на ноги неподалёку, вновь и вновь бросаемая на колени вцепившейся ей в бока и гриву сеткой молний. Мамору, проходя, щупом освободил бедное животное, и она, вскочив на копыта, сразу подбежала к хозяйке, жалобно фыркая над её ухом.
Та лежала на правом богу, в неестественной для такого положения позе всадника. Её левая нога, согнутая в колене, непристойным жестом задиралась в небо, а правая рука, всё ещё сжимавшая рукоять "Сосновой ветки", до цубы погруженной в землю, удерживала маленькую принцессу в каком-то нереальном, наклонно-зависшем положении. От лезвия меча, воткнувшегося в землю, к небесам поднималась тоненькая струйка дыма. Мамору вздохнул, и снял заряд с сестрёнки, моментально подхватив её на руки.
...Кадомацу не понимала, что вокруг происходит. Последним её воспоминанием были вражеские воины, исчезнувшие в цепях молний, а потом... потом странно... все почему-то так быстро двигались... Её как-то странно повернуло, поставило на бок... подбежал Али Язид, что-то быстро протараторил, на него спрыгнула Азер, они межу собой ещё быстрее поругались, смешно и быстро махая руками. Как-то сбоку заглянула Афсане, ненадолго, сказала какую-то букву, потом её быстро-быстро оттащила за круп Азер. Сама заглянула ей в лицо, что-то быстро протараторила, унеслась, вернулась. Перед ней пронеслась Гюльдан, выйдя из поля зрения. А Афсане вообще не могла стоять на одном месте - встанет тут, встанет там, посидит перед ней на корточках. Ещё раз пробежала Гюльдан в том же направлении. Единственными приличными объектами в окружении были ракшасы её полка - они шевелились с положенной скоростью, тряся головами, и пытаясь подняться из-под кучи-малы. Вот Хасан перед нею, пусть медленно и безуспешно, но пытался встать! А потом прибежал Мамору, и она, не зная как, оказалась у него в руках, с головой, кружащейся от всего этого, вдруг замедлившегося, мира...
Потом девушка неожиданно обнаружила себя сидящей на гребне холма. Старший брат был рядом, спиною к ней, и, не поворачиваясь, спросил:
- Как ты? Уже соображаешь?!
- Вроде бы. Что это было?
- Аура удара. Повезло, что у тебя сердце здоровое. Но обычно от этого не умирают.
- А что же?! - спросила она, за время паузы послушав своё сердце.
Брат чуть улыбнулся:
- Ну, бывает, на память влияет. Проверь. Вдруг забыла что-нибудь?!
Маленькая принцесса с ужасом стала проверять: вот она встретила Тардеша на космодроме, вот разговор на лестнице, нет, был ещё разговор в летучем корабле и празднование Старого Года, а потом - лестница... Вот встреча на галерее, сама побежала искать, вот игра в шахматы, или нет, в рэндзю?! Ещё тот тяжелый разговор, перед прощанием, и, самое главное - Тардеш, несомый в её руках! И все случайные и неслучайные взгляды, все разговоры, забытые мысли, все пронеслись сейчас перед мысленным взором! А Мамору, улыбаясь всё шире, сел на траву, и занялся какими-то своими делами. Кадомацу надула губки и стукнула его кулачком в плечо.
С лёгким хлопком появилась Злата:
- Друг-высочество, что это ты!.. - накинулась она на принца и осеклась: - А, ты уже... - и принцессе:
- Ну, и как тебе мозги прочистило?! Знаешь, после этого бывает частичная потеря памяти!..
Принцесса так-посмотрела-на-неё.
А неугомонная колдунья опять приставала к брату, чуть не задевая своим чересчур длинным языком его пламенеющее крыло:
- Потерь много, пан маршалек?!
- Один старик-эмир умер. От сердечного приступа, - медленно ответил тот: - Не мешайте мне, пожалуйста, госпожа старшая колдунья. Драгонарий-доно...
Кадомацу вздрогнула, услышав единственный радостный для неё титул на всём белом свете. По синеватому отблеску, отражавшемуся с блестящих чешуек наги, она уже поняла, что брат разговаривает по дальновизору. девушка медленно поднялась, и чуть ли не на четвереньках подползла и заглянула через плечо.
- Он волновался за тебя, - заметила её Злата.
(Он?! Тардеш?!)
- А, и вы здесь, - сказал Он: - Я рад, что с вами всё в порядке.
(Только и всего.)
- ...это будет нам всем уроком - тщательнее налаживать связь. Можно было предугадать, что, имея преимущество местности, копейщикам будет выгоднее контратаковать, чем пассивно держать позицию. Что вы думаете, маршал Явара?
- Драгонарий-доно, я думаю, что вам надо будет ещё раз расплавить это озеро...
(как будто её здесь не было!)
-...ибо за ночь оно застынет, а у них на том берегу нетронутые части...
Маленькая принцесса отошла, не дослушав конца разговора. И в самом деле, как она может надеяться, что два больших военачальника посреди сражения будут тратить своё драгоценное время на переживания какого-то неумехи-эмира! На прозрачном лице призрака не было заметно никакого выражения, но, интересно, сами призраки, видят лица друг друга? Если да, и если то, что сказал Злата правда, то в какой же она позор ввергла драгонария, если все узнают, что он волновался за неё!
Пока она занималась самобичеванием, призрак-драгонарий и его генерал-демон продолжали свой разговор:
- Я бы с превеликим удовольствием ударил бы и по самим этим нетронутым частям, да эта зараза их всё время телепортирует на середине накачки! Мысли он, что ли читает?!
- Может и читает, - вставила слово Злата: - Может и предугадывает.
- Ну ты же меня прикрываешь.
- Да.
- Значит предчувствует.
- На полевую артиллерию, однако, его предчувствие не распространяется.
- Поэтому разумнее будет использовать орбитальную поддержку для создания укреплённых полос обороны и изменения ландшафта.
- Да, маршал. Не с моим калибром, за прыгающими, словно блохи, полками, гоняться. Ладно, я сейчас дожгу ваше озеро ещё раз, хотя, если честно - боюсь. Радиация и так уже все сенсоры забила, не устроить бы вам вулкан или разлом в континентальной плите. Эх, ещё бы несколько боевых кораблей на орбиту! Ему бы просто некуда бы стало прыгать. Да, хорошо, что отошли за холм - копейщиков советую вообще отправить в тыл - во-первых, они устали, а во-вторых - нужды в подобном виде войск, скорее всего больше не возникнет. Ну и... Ну ты вообще-то понимаешь, кого я имею в виду в первую очередь.
Мамору холодно усмехнулся:
- Я так и намеревался поступить, драгонарий-доно.
>Очевидное решение
...Дочь Императора раздражал этот тон, выбранный Златой. Она так напоминала мать! Разве что не было столь привычного 'Вот...' госпожи императрицы. Ну вот, она и 'вот' сказала. Демонесса вздохнула, отвернулась, и поднялась обратно на гребень холма к брату.
Он сразу встретил её взглядом, мгновенно убрав дальневизор в несгораемый футляр. Даже закрутил крышку - о, что бы это могло значить?
Метеа помёрзла рядом с ним в молчании, и попыталась начать разговор с бравады:
- Они тут выстроились и стали отряхиваться, как собаки. И тут до меня дошло - ждать их не нужно! Видишь?! Уклон здесь выгоден нам, если бы я быстрее соображала, вон там бы мы им просто бы падали на головы! Да и здесь неплохо бы врезали!..
Старший брат посмотрел на неё, повернувшись всем телом, словно театральная кукла, и ответил, медленно выговаривая слова:
- Через час ваша дивизия отойдёт в тыл. Максимум через два вы должны поставить лагерь. Через три...
- Почему?!.. Я... Я же нисколечки не пострадала! Я могу стоять здесь всю ночь!..
- Ты можешь, - наследник престола смерил её взглядом: - А твои бойцы?!
Маленькая принцесса прикусила язык, поняв, что ведёт себя как недостойный командир.
- Это приказ старшего по званию, а не старшего по рождению. Не беспокойство о тебе, которого ты так избегаешь. Хотя... ладно, одна ты со своим полком можешь остаться. Ночуйте здесь.
- После ночи на голой земле они вряд ли на что будут способны, - сокрушенная и согласная медленно проговорила дьяволица: - Ах, брат, почему я такая бестолковая?
- Только попробуй зареветь! - в шутку пригрозил Мамору.
- Разбежался! - однако, слезинки уже чувствовались в тяжести век.
- Но-но, вижу уже, как ты заморгала. Так и быть. Сама просилась в первые ряды, что думаешь, если сражение затягивается, никто менять не будет? Зря, что ли, резервы в тылу бока отлёживают...
Девушка рассмеялась:
- Ладно, расскажи, как воюется, старший братик?
- Ну что тебе сказать... - он помедлил: - Поле боя мы выигрываем. Но они так быстро подбрасывают новые резервы... Наши передовые уже валятся с ног, а к ним на место каждого убитого полка приходит новый, небитый...
- И вы снова делаете его битым! Исправляете дисгармонию...
Принц-самурай рассмеялся:
- Да, приходится... Наибольшие беды от маневренной кавалерии - всадников на Небесных конях. Там старых 'небесных путей' наделано море разливанное, все они спутаны, как шерсть у якши, признаю - хорошая идея. Никогда не знаешь, откуда они выпрыгнут... Кстати, госпожа старшая колдунья, здесь их нету?..
Застигнутая врасплох Злата смешно подняла над гребнем холма треугольную голову:
- Кого-чего?
- 'Связок', - он произнёс это слово на языке Амаля.
- Нет, что, между прочим, очень странно. Вообще, здесь так чисто, что вашим Небесным Коням до первого прыжка придётся скакать аж вон до того самолёта, (она указала в центр озера, где хвостом в небо лежала железная птица). Ну а там, дальше, опять каша-мараша начинается...
- 'Каша-мараша'?!
- Ну, это у нас так, знаете, дети делают - воду с песком мешают, когда во взрослых играют... Хотя нет, это слабое определение...
- Хм... Разве может такое быть?!
- Каша-мараша?! Да запросто! Я сама в детстве увлекалась: значит так, главное - не переборщить воды...
- Да нет, дурочка, я же о 'связках' спрашиваю!
Принцесса чуть не лопнула со смеху, слушая попытку Златы, навязать брату лекцию о пользе 'каши-мараши'. Принц быстрее с собой совладал, и спросил серьёзнее:
- Может, ты просто не всё чуешь?! Ты же всё-таки не Небесный Конь...
- Спасибо за комплимент!
- Да что же это такое! (его сестра уже не могла стоять на ногах от хохота) Ладно. По-твоему, на чём я сюда приехал?!
- По 'дежурной связке', разумеется. Мы их заранее навели, для удобства общения меж нашими тылами. Что вы так смотрите, это стандартная процедура! Три года назад друг-Корнолеш чуть было не проиграл сражение, из-за того, что враг нащупал одну такую 'связку', - её речь на языке демонов не всегда была понятна, потому что она озвончивала не те согласные, которые положено правилам, а те, которые были ей симпатичнее.
- Ладно, - Мамору махнул на неё рукой: - Безопаснее попасть под ауру удара, чем беседовать с вами, госпожа старшая колдунья.
Метеа опередила едкую реплику Златы:
- Что ты обо всём этом думаешь?
- Не знаю, - брат пожал плечами: - Я исхожу из того варианта, что они не предполагали, что мы выставим здесь свои резервы. Но... (нага уползла) ...никто не совершенен. Может, я и ошибаюсь. Даже без 'может'... Эх, ударить бы в основание этого треугольника, прямо через озеро! Мы бы их гнали до следующей планеты... А вот что они хотят... - он посмотрел на сестру, потом быстро решился:
- Знаешь, а останусь-ка я у тебя в гостях! Сюда не ашигари надо, а тяжелую кавалерию. Смотри, озеро уже замёрзло, только перекопано хуже некуда. Драгонарий-доно сейчас его вновь растопит, но он же не может бить каждый час! А... если его расплавить, оно вновь выровняется... Идеальное место для конницы! Не уходи, посмотри хоть, как я командую...
...- Масао, мне нужны три дивизии из резерва в 'основании подковы'. Обязательно на Небесных Конях.
- Есть, Ваше Высочество, высылаю. Что сказать Мацукаве?
- Продолжать движение к аэродрому. Его резервы будут нужны мне здесь, он справится. Общее командование переходит к Томинаре, я буду занят в центре.
- Да, Ваше Высочество.
- Драгонарий-доно, что вы скажете о моей идее?!
- Неплохо, я прогнал через вычислитель - даже если не повезёт, доза радиации, полученной вами, будет несмертельной и легко излечимой.
- То же можно сказать и о наших врагах.
- Да, к сожалению. Я постараюсь отбомбиться чисто, чтобы не усложнять вам работу, но это упростит и задачу повстанцам. Эх, сюда бы 'Мучителя'! У него более грязный выхлоп на ауре удара, его залп прошел бы по озеру идеально.
- Ментор, может мне отдать приказ? 'Мучитель' же выполнил своё задание и занимается проверкой гироскопов на орбите ожидания.
- Нет, не надо, Бэла. Гироскопы - это вам не игрушки!
- Так ведь только курсовые. Системы прицеливания в норме.
- Ладно, шайтан с тобой, давай! Мало ли как дело обернётся, главный калибр лишним не бывает.
- Кверкеш-сан, замените меня на вашем направлении. Я тут кое-что задумал.
- Кстати, Кверкеш, как тебе эта идея?!
- Маршал правильно подумал, товарищ драгонарий. Тыгрынкээв поэтому и держится, что у него в подбрюшье резерв расстояния для оборонительных эшелонов. А если вдарить туда, и главное - быстро, то за час же закончим, может даже и его пленом.
- Брать живым, если возм... В любом случае - живым!
- Так точно, товарищ драгонарий. Маршал, какие приказы?
- Заканчивайте окружение, Кверкеш-доно. И побыстрее - я хочу, чтобы он оказался в полукольце ещё до того, как озеро замёрзнет.
- Принц Стхан, сколько колесниц у нас в мобильном резерве?
- Что? (Ба-бах!) Ничего не слышу! Подождите! Так, готов.
- Сколько колесниц вы можете передать на центр без ущерба для своего фланга?
- А что у нас в центре? Прорыв, что ли?
- Контратака. Наша.
- Цель? Тип мишеней?
- Пехота... Кавалерия... Но может и механизмы.
- Броня?
- Нет, механические солдаты.
- То есть бронебойные орудия вам не нужны. Могу выделить 30 гаубиц, но это только видимость поддержки, фронт-то широкий будет.
- Хватит. Мне как раз гаубицы и нужны, вскроем их артиллерию и наведём удар...
...Кадомацу спустилась к своему полку и сказала уже порядком подуставшим ребятам:
- Нас отводят в тыл. Подождите немного, мы посмотрим бомбардировку и уходим с позиций.
- Эмир-ханум! Глаза слипаются!
- Копьём подопри. Веки, - шутка была в стиле Златы, и её оценили по достоинству - рассмеялись.
- Да лучше не копьём! - один из ракшасов сделал жест, показывающий, каким органом можно заменить копьё.
- Ага, снимай штаны и подпирай!
- Ты первый!..
Принцесса вскарабкалась на Повелитель Кошек и уже верхом вернулась на гребень.
Брат разговаривал со Златой и Масао Иватой, когда-то проигравшим отцовский меч в споре, что сможет поцеловать Госпожу Третью. Мамору увидел её и сделал знак включиться в разговор:
- Мы используем здесь все три дивизии в трёх волнах. В первой пойду я, вторую возглавит Огава, а в третьей, резервной - ты.
- У них тяжелая кавалерия с копьями, надо бы конных лучников, лучше - северян.
- Ну, пока драгонарий-доно отбомбится, пока эпицентр застынет, они успеют собраться. Хотя... Я против.
- Латники нас первым ударом опрокинут. Копья длиннее мечей.
- С Небесными Конями это не имеет значения. К тому же, только на них мы сможем без вреда преодолеть радиоактивный центр озера.
- Не знаю...
- Госпожа старшая колдунья, как ваши успехи?
- Заладил, 'старшая колдунья' да 'старшая колдунья'! У меня, между прочим, имя есть! Итак, протянули четыре 'связки': две от фальшивого портала до берега под ногами, и по одной на каждый из боковых холмов.
- Оттуда или отсюда?!
- 'Оттуда', разумеется! Ну, подружка, ну хоть ты побудь на моей стороне! Совсем замучили бедную девушку! Я им рассказываю анекдоты - а они не смеются!
- Не время сейчас смеяться. Малышка, ты отправила свой полк?!
- М-м-м... Я хочу кое-что им сказать, поэтому пусть подождут немножечко, а потом и сама с ними уйти хотела... Мне не уходить теперь?
- Немножечко? Это сколько?
- Ну, пока Тардеш-сама отбомбится. Посмотрю и пойду!
- Дитятко малое... Потом не забудь зубы почистить и заправить постель!
- Вообще-то, это я её просил остаться, госпожа старшая колдунья...
...Это было действительно красивое зрелище - на фоне ночного неба из одной звезды раз за разом торжественно ударял голубоватый луч, оставляя после себя широкие, слабо светящиеся озерца расплавленного стекла (или всё-таки мыла?). Мамору заметил:
- Сейчас они вряд ли вздумают повторить авантюру с форсированием по-горячему.
- ...?!
- Увязнут. Озеро стало глубже, а погода - холоднее.
Мацуко кивнула, но не отвела взгляда от представления.
- Кайф ловит, как Тардеш, - серебряно засмеялась Злата: - Он, небось, сейчас даже язык высунул от удовольствия.
- Я всё слышал, ведьма костлявая, - раздалось с дальнеговорника принца.
- А что, неправда?! У неё на лице сейчас такое выражение, будто вы, как минимум, любовью занимаетесь...
Мамору без малейшего выражения на лице обернулся, и чуть не затоптал змеюку конём. Злата заливаясь звонким смехом, виртуозно лавировала меж копытами Глупыша. Метеа потупилась и стала пунцово-красной от смущения. Не то, чтобы подруга совсем не попала в точку, но... так всё опошлить!
- Извините эту дурочку за излишне длинный язык, - раздался его голос с луки седла брата, когда тот вернулся, кончив гонять ухахатывающуюся колдунью: - Она меня тоже доводит; знаете, так хочется, в конце концов, завязать её узлом, и отнести к хорошему психиатру!
- Она забывает, что у неё всё-таки ещё жив старший брат, - ответил наследник окрестностей Аматэрасу: - Я даже на богов пойду войной, если они попробуют её обидеть, не то что, на какое-то (он огляделся, слышит ли Злата) - пресмыкающееся!
Младшая сестра с осуждением посмотрела на Мамору: да как он посмел отвечать на эти слова, ведь они были только для неё!
Старший брат по-своему истолковал этот взгляд:
- Прости. Я забыл, что вы подруги...
Она улыбнулась, и, оглянувшись, коснулась его руки на луке седла:
- Спасибо. Это ничего, спасибо, что ты такой.
- Малышка... Потом поговорим.
Идиллию нарушил опять голос Тардеша:
- Знаете, а ведь есть способ победить эту телепортацию: давайте расширим озеро! И пусть он телепортируется куда пожелает - по колено в лаве стоять некомфортно. Кстати, накачиваюсь для последнего, будьте готовы.
Брат-принц посмотрел на сестру-принцессу и вдруг сказал:
- Кстати, о 'кстати' - тебе бы не удалось сбросить их в озеро. Электроразрядники бы парализовали вас, а мечи бы изрубили в куски. Ты же столько времени проводила с 'войсками нового строя', неужели подзабыла?
Метеа не сразу поняла, к чему так резко сменилась тема разговора:
- Мы электроразрядники разглядели в самый последний момент - они вылезли грязные, как болотные демоны, все в мыле, - сказала она твёрдо, не повышая голоса.
- Плохо...
- Так, госпожа ведьма специально для вас, смотрите и наслаждайтесь, даю полную мощность!
- 'Госпожа ведьма''? - улыбнулся Мамору.
- Ну, понимаешь...
>Рождённый в Танабата
С неба ударил необычайно яркий, немыслимой красоты столб света. Пройдя разбежавшиеся кругами тучи, он опутался плетёной сеткой молний, ударившись о землю - поднял прозрачную вуаль пара и витые косы струй белого дыма. По земле прокатился гул - кони всхрапнули, свет погас... но на этом всё не закончилось. Вдруг раздался оглушительный удар, аж заложило уши, будто кто сломал огромную доску, озеро захрипело, и... зажурчало, тягучим звуком прорвавшегося в гулкие трубы ручья. Тряхнуло ещё раз - не так сильно, как при бомбардировке, но неприятно, а потом мощный толчок, волна, прошедшая по земле со звуком лопнувшего барабана! Их всех чуть не скинуло с лошадей, а в центре озера вспухли и, во внезапно наступившей тьме, один за другим лопнули, с металлическим звоном, огромные пузыри. Хвост торчащего на границе видимости самолёта качнулся и скрылся под гладью...
- Довыпендривался, - сухо констатировала Злата.
Сзади них раздались крики и плач ракшасов.
- Спустись к ним и успокой! - резко приказал старший брат: - Не хватало мне, чтобы они всю армию деморализовали.
Кивнув, принцесса поскакала вниз по склону. Её полк, оставшись единственными ракшасами между демонами, являл собой жалкое зрелище: кто плакал от страха, кто неистово молился, а некоторые просто орали в небо без молитв: за что? Вот тут и, правда, было стыдно, особенно на фоне стоически перенёсших бедствие самураев. Никогда сильнее она не ощущала себя девчонкой, которой дали проиграться настоящими солдатиками вместо кукол.
- Тише-тише, ребята, успокойтесь! Это не землетрясение, это наши сделали. Всего лишь 'Шайтан' промахнулся.
Любовь амальских военачальников к мифологии внезапно сыграла ей на руку:
- Возрадуйтесь, правоверные! Аллах велик, Шайтан промахнулся! - кстати, голос что-то подозрительно напоминал Хасана.
Стенания и плач моментально сменились криками радости (к вящему неудовольствию самураев, ставших ещё меньше понимать нравы этих диких ракшасов), Метеа набрала побольше воздуха, чтобы перекричать:
- Полк, в три ряда стройся! Смирно!
- Внимание, 26-й полк Кызылкумских асигари! - раздалось с гребня холма: - С вами говорит главнокомандующий экспедиционными силами, наследный принц Края Последнего Рассвета, покровитель Северных Земель, Защитник Рыночной Площади Лхасы, старший сын микадо, Мамору Явара! Для паники нет никакой причины. Землетрясение устроено нами специально. Это не знак богов, а военная хитрость. Можете подняться сюда и посмотреть.
Моментально умолкшие башибузуки с недоумением посмотрели на восхищённую братом командиршу.
- Вы слышали приказ генерала? В походную колонну! Стройся! Шагом марш!
...Озеро плавно опускалось, выгибаясь гигантской чашей. Злата проползла под ногами ракшасов и отрапортовала принцу:
- Они что-то вроде этого и задумывали. Не будь озера - нас бы тряхнуло намного сильнее. Ядвига и Ёжи сейчас в астрал нырнут, проверят, насколько глубоко они там закопались.
- Закопались? - раздался с дальновизора голос Тардеша.
- Да, как на той планете... как ты думаешь, они горы взрывают? Здесь проходит магистральный тоннель - от Кайнея до вон того города. Пропускная способность как у хорошего шоссе, они ещё и расширили, чтобы не тратить заряды. А потом решили использовать твои собственные пушки, чтобы обрушить землю под ногами.
- Понятно. Надо было глубже сканировать. Они, скорее всего, рассчитывали на главный калибр чего-то вроде 'Вдовы', а у 'Шайтана' другая система, как раз с большим поверхностным, а не сейсмическим эффектом, как на старых крейсерах. Я ещё и с ревербацией бил в первый раз - вот лишняя энергия и ушла на площадь, а не вглубь. Иначе была бы яма, там, где вы стоите.
- Не знаю драгонарий-доно, мне по-любому эта ситуация не нравится.
- Молодец, маршал, наконец-то вы научились думать самостоятельно.
- Извините, драгонарий-доно.
- Ха-ха, я его хвалю - а он извиняется! Что предпримем?!
- Подождём развязки событий.
- Я боюсь, развяжется всё в большой каток, и вам потребуются фигуристы, а не кавалеристы.
- 'Фигуристы'?
- Это шутка, маршал.
Кадомацу подобралась к брату и спросила:
- Подожди, Малышка... - Мамору как-то тревожно оглянулся: - Что-то мне от тебя надо было...
- Контроль погоды, - предупредила Злата.
Над светящейся чашей лавы собрались тёмные точки, закружилась чёрная на её фоне метель, и огромно озеро застыло, неожиданно для всех исполнив ожидания Мамору.
- Не вовремя! - выругался он: - Строиться к атаке!
Загрохотали барабаны. На другом берегу тонкие скелеты механических воинов в какой-то миг сменились блистающей кавалерией.
- Кверкеш-сан, как у вас дела?
- Они сняли с передовой всю кавалерию!
- Отлично, значит это не резервы. Малышка, уводи своих копейщиков! Нет! Стой! Дождись северян! Наран-хан, две дивизии в центр, быстро! По прибытии подчиняются генералу Яваре!
- Генералу Яваре?!
- Да, Госпоже Третьей, твоей троюродной тётке! Малышка, придут дивизии - стоять в резерве до последнего! Используй только, если они сойдут с озера! Ну, как ты атаковала роботов только что, так же... Кстати, я тебя повышаю.
- Мне сдать полк?!
- Нет, хорошо, что осталась... Азиз-паша! Проклятье, он на молитве! Вестового к нему, пусть возвращается! - Мамору посмотрел в лицо сестре: - Теперь он подчиняется тебе. Асигари можешь использовать, как вздумается, хоть сражайся, хоть траншеи копай, хоть раненых выноси. Всё! Иди, распорядись, а то твои мешают построению!
Повелитель Кошек чуть было сама не кинулась исполнять приказ, но она удержала его несмелой рукой.
- Подожди, - попросила девушка: - Позволь мне сделать один подарок! - сосредоточившись, она навела на брата усиление изоляции: - Вот так. Это убережет тебя от радиации.
Тот вопросительно посмотрел на Злату.
- Не может быть лучшей защиты, чем выставленная любящими руками.
И вот тогда Кадомацу поскакала к полку. Ракшасы подозревали что-то неладное, спрашивали глазами. Но она ничего им не ответила, просто приказала освободить место в строю.
Передавать сейчас командование или нет? Смысл?! Пока ищешь нового командира, пока он сообразит на поле боя - она не успела найти себе заместителя, а, назначив кого из сотников, она его обидит и разлучит с друзьями - в войсках брата при повышении переводили в другую часть, по амальскому обычаю.
Вражеская конница давно снялась. Мамору из-за башибузуков задержавшийся с построением, отстал от них на восьмушку поля боя. Каким-то чудом до принцессы добралась чуть не затоптанная копытами Злата, и пожаловалась подруге:
- Мужчины! Вечно они ничего не слушают! Кстати, поздравляю с повышением.
- Что с тобой?
- Да, я им говорю, что ради простой ямы такую пещеру копать не будут, а у них - одна драка на уме!
- Так... объясняй!
- Ну не может такого быть! Если уж копать, так что-нибудь положить туда. Бомбу, например. Лучше - атомную.
- Знаете, она права, - раздался голос Тардеша откуда-то из середины её тела: - Только я бы на их месте давно бы её рванул. А раз она молчит до сих пор - наверное, залило лавой.
- "Рвануло бы", "Рванул". А кого взрывать - голых ракшасов с деревянными кольями? Или подождать когда главный генерал с половиной армии над ней окажется?
Метеа с тревогой посмотрела на поле, по которому мчался её брат. Небесные Кони, чтобы набрать скорость, не торопились прыгать на "небесный путь", разбивая со звоном в стеклянную крошку хрупкое на морозе мыло. Нет, не решатся, там же и их собственные войска, что они, живодёры, что ли?
Подъехали два тёмника - улана из переданных ей дивизий. Принцесса сделала им знак остаться в стороне (ну не могла она говорить, пока брат нёсся, может быть навстречу смерти), но окинула их оценивающим оком. Один был молод, другой жирен. Этот, другой, имел знакомое лицо, и прямо в седле доедал сочную баранью ножку, не стесняясь присутствующих. Третья Принцесса только на миг задержалась на их лицах, но, снова взглянув на поле боя, ей показалось, что линия вражеской лавы слегка разошлась. Или может это ночное облако?
Она снова посмотрела на Злату. Невероятно - волшебница пугающе пристально, словно загипнотизированная следила за линией врагов! Метеа подняла взгляд - действительно, они расходились на три рукава! На фоне сближающихся войск уже не было сомнений!
- Ну вот... - раздался голос наги: - Накрыли нас медным тазиком...
- Всем частям! - принцесса увидела у одного северянина дальневизор и вырвала из рук: - Укрыться за холмами! БЕГОМ!!!!!
Сердце ударилось о грудь и забилось как напуганная птица, когда тумены, под гортанные крики на северном наречии сорвались с позиций и шумно развернулись, уходя за спасительный гребень. Кавалеристы Мамору, похоже, тоже поняли неладное, и начали разворачиваться, в то время как враг внезапно исчезал на полном ходу - сначала левый фланг, потом правый.
На гребне осталась только Кадомацу, надеявшаяся на ловкость Повелитель Кошек и Злата, спешно наколдовывающая на себя множество щитов. Только острое зрение демона позволяло видеть в рядах оставшихся врагов тёмный цилиндр на седле одной из лошадей, бесстрашно скачущей навстречу надвигающейся армии.
- А вот и наша бомба, - не без некоторого торжества продолжала волшебница (оказывается, она говорила всё это время!), - Глупо и наивно было ожидать, что если враг умеет телепортировать целые армии, не додумается телепортировать одну маленькую бомбу. Что их останавливало? Наверное, отсутствие целей. А тут целый принц и куча командиров.
Спутники лошадки отстали и исчезли без спецэффектов. Та, что с бомбой, прибавила ходу, разбрасывая копытами хрупкие стеклянные обломки.
- Бомба на коне... как неожиданно...
Один из хатамото брата поднял на скаку лук, и выстрелил - лошадь с бомбой упала, перевернувшись через голову.
- Впрочем, так же и глупо. Уходим.
- Брата убьют? Что-то ты можешь сделать?!!!
- Да не убьют, он же на Небесном Коне! Да и отстали они, из-за того, что твои ракшасы путались под ногами, так что ты молодец. Правда, потом, собрать их будет ещё той морокой... Сейчас прыгнут на "связки". Я уже минут семь им об этом телепатирую.
Всадники брата ещё оставались на поле - вроде даже прибавили ходу.
- Брат что, собирается рубить бомбу?
- "Связок" нет, - сообразила Злата: - Наша сторона очищена, Небесным коням некуда прыгать!
- А...
- На второй половине поля есть, они успеют!
Маленькая принцесса с волнением следила за полем. Кони спешили, разгонялись, они чувствовали беду, вот длина корпуса, вот половина - принц вдруг резко остановился, флаги его хатамото сделали круг над головами всадников, но первые ряды начали исчезать, растворяясь в прыжках, и появляясь как призраки на миг в поле, - Небесная кавалерия спаслась! Но принц ждал последних, обнажив меч.
- Вот же дьявол благородный, не жди всех, УХОДИ! - хрипло крикнул кто-то рядом, непонятно, то ли Злата, то ли хан уланов, то ли сам Тардеш.
Он развернулся в последний момент, последним в строю, его телохранители дали шпоры, и их нарядные кони сверкнули доспехами под звёздами... но... что это? Чёрный конь принца споткнулся! Ещё раз - брат удержался в седле, эскорт прыгнул на связку, и Мацуко с ужасом увидела, что за их спинами брат упал вместе с лошадью! Конь, однако, быстро поднялся - но без всадника, и прыгнул на "связку", тотчас вернулся, видать, заметив отсутствие седока. Мамору поднялся, протянул руки, ловя поводья и подняв ногу, чтобы сесть в седло, и... не устоял на одной ноге и упал! Глупыш (принцесса некстати вспомнила имя коня), пронзительно заржал, и без предупреждения поскакал, волоча седока на поводьях. Метеа побледнела от ужаса. И в этот момент вздыбилась земля.
Глупыш прыгнул на "связку". Брат, с оборванными поводьями в руках, покатился кубарем, и, упираясь руками и крыльями, попытался встать. Огненное полушарие ядерного взрыва затмило взор - Мамору находился в каких-то полутораста шагах от эпицентра.
Бомба была не на лошадке, падавшей в разверзшуюся пропасть, а вообще под землёй, где её никто не ждал...
Земля словно взбесилась - холм, как океанская волна, ухнул вниз, а потом вознёсся на прежнюю высоту. Сама еле удержавшаяся в седле во время спасительного прыжка своей лошадки в спасительный туман "небесных путей", Кадомацу в следующий миг реальности увидела, как котловина замёрзшего озера вспучивается огромным, увенчанным короной трещин пузырём, и брат - на одном из удивительно правильных шестигранных осколков тверди... Повелитель Кошек снова унесла её на Небесный Путь...
Принцесса недрогнувшей рукой дёрнула поводья, и развернула свою маленькую лошадку на помощь.
- Эй, держите её! - раздался позади голос Азер. Кто-то из ракшасов, валявшихся на земле, сообразил, и подсёк копьём ноги лошади. Девушка кубарем вылетела из седла, перед ней на миг промелькнуло напряженное, растянутое торчащими рёбрами и тощими, как верёвочки, мускулами, тело Златы, как она сама оказалась в плену многочисленных ойкающих и обжигающихся рук.
- Пустите меня! - взревела принцесса демонов.
- Не надо, прошу хозяйка! - заговаривала ей на ухо телохранитель-суккуба: - Вы ему не поможете, только себя погубите, нельзя!
- Отпустите!..- крикнула девушка: - Пока руки до костей не сожгли, - добавила она тише.
Её отпустили. Больше всех напоказ страдал Хасан - но ему, похоже, и правда, больше всех досталось. Но... какая разница?! Всё дальнейшее она помнила смутно - как она кричала, проклинала их всех, выдумывала им грехи и требовала наказаний. Земля ходила ходуном, горные пики вздымались перед ними и проваливались в реки лавы, твердь под ногами норовила провалиться в небытиё при каждом новом её проклятии... Собственно, сражение на этом и закончилось - катастрофа уничтожила армию повстанцев, вместе со львиной долей войск карателей. А маленькая, почти сошедшая с ума принцесса, кажется, даже чем-то командовала в этом хаосе. Она смутно помнила отвечавшие ей 'да' испуганные лица генералов и полковников, слова благодарности за самообладание от самого Тардеша, прозвучавшие где-то на той стороне сознания, какие-то массы движущихся войск. Она вела отсчёт упорядоченных воспоминаний с того момента, когда увидела горящий флаг за спиной хатамото, белый стяг золотой луны Наследника Престола - это Сакагучи, с Миямото, все обожженные, невероятно, но всё же вынесли смертельно раненого старшего брата! Он, оказывается, всё-таки был жив! Захлёбываясь слезами, сестрёнка бросилась ему на грудь и держала его голову, когда свершившие невозможное хатамото повалились на землю... С небес спустился сам драгонарий, пораженный этим чудом, и быстро приказал забрать принца, принцессу и телохранителей в бортовой госпиталь 'Шайтана'. Да Метеа бы ни в какое другое место не пошла бы, не в силах доверить кому-нибудь ещё, умирающего брата!
Тардеш ещё ей что-то говорил в полёте, но это были единственные в жизни его слова, которых она никогда не вспомнила...
>Двойные намерения
...Весь генеральский состав экспедиционного корпуса Края Последнего Рассвета собрался в кают-компании 'Шайтана'. Специально для них отсюда сегодня убрали всю мебель, выстелили пол и стены неким подобием татами и заменили атмосферу на более привычную, чтобы усталость от ношения 'изоляции' не тяжелила ход мыслей. Здесь собрались только демоны - ни один ракшас и тем более суккуб, не имел права голоса в обсуждаемом вопросе. Но и так общество словно делилось на две разные расы.
Генералы-дворяне собрались в левой, более почётной стороне комнаты. Каждый нёс на себе печать достоинства и отстранённости, но нет и нет, да и поглядывали на сидевшего ближе всех к выходу, красивого, расфранченного как фазан, розвоволосого юношу, уделявшему своё внимание только двери. Это был второй сын уважаемого господина императорского казначея, высокочтимый господин Томинара, младший и любимый брат второй фрейлины Госпожи Третьей. Он недавно получил генеральское звание, сменив погибшего командира лучников, но уже доказал, что в этой половине комнаты, он намного справедливее остальных заслуживал свой чин. Его ещё детское, сердцеобразное лицо было выбелено пудрой, подчеркивающей большие синие глаза, а руки, выглядывающие из широких рукавов цвета травы синобу, словно не знавшие никогда ни рукояти меча, ни боевых рукавиц, выводили на листе бумаги черного цвета белой кистью строки стихотворения. Он только что, в точности исполнив приказы Госпожи Третьей, выиграл битву даже после потери Наследника, и имел наибольшее право находиться здесь как военачальник.
У другой стены, отделённые словно барьером, полосою пола шириною в шаг, собрались генералы-самураи, без показного лицемерия, смотревшие на другую персону - генерала Мацукаву. Этот высокий, почти что возраста Императора, желтоглазый нагадец, был полной противоположностью слегка женственному лидеру дворян. Его изъеденные оспинами щёки намеренно не покрывала пудра, в пику напомаженному нобилитету, доспех, который он носил и здесь, был не парадным, а боевым, со шрамами недавнего сражения, а выставлявшееся из-под харамаки кимоно не имело даже намёка на узор - нет, казалось, самурай даже намеренно подобрал для него какой-то грязный оттенок голубого, чтобы ещё больше контрастировать с остальной публикой.
Такой вот был генерал Мацукава - ветеран Вторжения, самурай непокорного вассала, да нет, уже ронин - ведь его хозяин был в бегах. Если судить по справедливости - единственный полководец, равный в этой комнате блистательному Томинаре. Сегодня именно этот неряха и ронин, ворвавшись с конницей на аэродром, уничтожил авиацию противника на земле, сорвав все коварные планы и не дав врагу превратить тяжелую потерю Наследника - в катастрофу.
Тёмники-северяне, чуждые этому разделению, всю битву под личным командованием Её Высочества спасавшие армию и союзников в самых сложных местах, всё-таки прибились к 'благородной' половине - это была первая победа сына казначея. Мацукава же взял тем, что додумался послать хатамото в операционную - тот вернулся с известием, что с Госпожой Третьей уже закончили, а наследник престола и его телохранители, пока что всё ещё на столе. С тех пор в кают-компании уже час царило напряженное, предгрозовое, молчание...
Вот, к перепугу всех, Томинара вздохнул, поставив точку в стихотворении, и оправил складки разбросанного по полу платья - исполнилось ожидание! И, почти сразу же вошел Тардеш.
- Мы все здесь взрослые мужчины и солдаты, - начал с порога драгонарий: - поэтому скажу прямо: никто не верит, что принц выживет. Я думаю, вы тоже понимаете это... Кто из вас его заменит?!
Демоны шумно оживились, коротко переговариваясь между собой, и, кто кивком, кто взглядом, указывая на Томинару. Тот, всю фразу Тардеша просидевший опустив глаза долу и отслеживая ими какую-то нитку в узорах своих одежд, чуть выдержал паузу и взял слово, когда ропот утих. И каждая фраза была точна и неожиданна, как удар меча по-гвардейски:
- Драгонарий-доно, тут не может быть этого вопроса. Никто из нас не сможет заменить Его Высочество (тишина на миг сменилась оживлением) Смерть наследника - неизмеримая утрата, о которой будут горевать все планеты нашей империи. Наверное, мы сильно прогневали богов, что они лишают нас столь справедливого и достойного государя...
- Но всё же, я... - не смог дотерпеть конца это утопающей в определениях и метафорах витиеватости призрак.
- Что же касается командования нашей армией, - продолжал, словно не заметивший этой реплики дворянин: - То, господин драгонарий, мы думаем, что вы собрали нас зря. Не может быть никаких выборов, пока при армии находится Госпожа Третья. И мы должны возблагодарить богов за справедливость этого решения - забрав добрейшего из командиров, они дают нам взамен другого, вдвое превосходящего его полководческими талантами и храбростью.
- Вы что говорите? Вы совсем ополоумели?! Она же девочка, она ребенок, в конце концов! Вы...
- Если будет высочайшее повеление назначить кого-нибудь из нас 'маршалом' (он произнёс это звание по-амальски, удивительно чисто), мы, конечно, с радостью подчинимся ему, но... Кого же вы ожидали увидеть на её месте?! Меня?! Ха! Я на три года моложе неё, а большинство из нас присутствует здесь потому, что Империя немногое потеряет в результате их смерти. А так же и моей, - последняя фраза была ложной скромностью, но на предыдущую даже не возмутились - либо у всех был такой страшный комплекс неполноценностей, либо это, хоть и отчасти, было правдой...
Тардешу повезло, что его лицо прозрачно - он с таким испугом оглядел генералов, что увидь они его панику, он бы здорово потерял в авторитете. Да что они, с ума посходили, в самом деле! Не углядели за таким парнем, а теперь подсовывают ему вместо - капризную принцессу! Он, конечно, благодарен ей за спасение жизни, но не в ущерб же работе!
- Да вы что с ума посходили... генерал Мацукава, хоть вы слово скажите!
Все с интересом посмотрели на самурая. По идее, он не имел права голоса - да вообще, только личная просьба драгонария объясняла его присутствие (как и остальных самураев). Интересно, хватит ли наглости ему, сейчас открыть рот? Была такая пауза, что даже Тардеш понял, что сделал что-то не то... Но Мацукава...
Сказал:
- По мне, Господин Повелитель Драконов (он перевёл 'драгонарий' на свой язык), это наилучший выбор, какой у вас есть. Вы бы слышали этих мальчишек, (он кивнул в сторону дворян, большинство из которых, в самом деле, ему в сыновья годились - ну максимум, в младшие братья) - с момента её появления, они только и хвастаются друг перед другом, сколько раз она их победила! Её высочество не раз доказала что она храбра и смыслит в военном деле... а то, что она - женщина... что же, никто не совершенен. (По губам Томинары скользнула улыбка). Я не столичный житель, не вхож за Девятивратную ограду, но даже так слышал поговорку - боги до того любят Третью из дочерей Императора, что позволяют себе даже шутить над нею! Я думаю, она принесёт вам удачу, господин Повелитель Драконов. Я - за Госпожу Третью...
>Лучший на свете брат
...Мацуко заснула прямо на своих коленях. Напротив дверей в операционный блок было несколько стульев, приспособленных для сидения демонов, она неловко примостилась на одном, понервничала, но усталость бессонных суток взяла своё, и девушка не заметила, как уронила голову на колени.
Она сама была только что оттуда - правда её мелкие ожоги и доза радиации были сущей ерундой, только из-за высокого рождения пациентки, удостоенные драгоценного сейчас времени врачей. Когда её освободили, принцесса 'наехала' на ученика Тардеша, и стрясла с него челнок для суккубов. И сейчас ладошками сестёр Ануш тоже занимались необходимые брату хирурги - но не могла же она их бросить за просто так!
... Её разбудил ученик лекаря:
- Госпожа, не надо так спать. Вы повредите повязку.
Она поблагодарила его движением глаз.
- Может мне отвести Ваше Высочество в палату?!
- Нет, спасибо... Я дождусь старшего брата.
Почти сразу же распахнулась одна из дверей, и оттуда выкатили бесчувственного Сакагучи. Метеа подскочила к нему, но её грубо оттёрли рукой:
- Он пока ещё под наркозом. Не сможет говорить, - это был оперировавший её хирург. Девушка просительно посмотрела на него.
- Да, скорее всего, выживет, - ответил врач, пока ученики поправляли ему завязки на крыльях: - А теперь, извините, Госпожа Третья, - и целители, перебросившись короткими фразами на языке Лхасы, согласованно разошлись по другим операционным.
Принцесса с силой бухнулась в кресло. Нет, опять глаза слипаются! Надо... надо... Потом вдруг она обнаружила, что проснулась.
Подошел ученик Тардеша:
- Ваши посылали адъютанта, узнать, что да как. Я сказал, что с вами всё в порядке, а остальные на операции.
Принцесса зевнула:
- Господина Сакагучи только что вынесли.
- Это кто?
- Телохранитель брата!
- Ах, да... я не знаю его, извините...
(Демонесса опять завоевала с зевком)
- Если хотите спать, спите, пожалуйста. Я вас разбужу, если с кем закончат.
- Не могу, у меня швы на лице.
- Облокотитесь назад, я вас придержу, если станете падать. Мне всё равно здесь дежурить - ментор приказал.
- Не-не-не, и не пробуйте до меня дотрагиваться - сгорите. Честно.
- Что-нибудь придумаю. Отдохните.
И почти что против своей воли маленькая принцесса отключилась - ушла, нет, не в сон - в тяжкое забытьё. Переживания сегодняшнего дня не оставили её, наоборот, на тёмном фоне грани между сном и явью, накинулись на её, всё ещё полудетскую душу с новой силою.
Как она будет жить без брата? Не знаю... Для Мацуко, эта потеря была бы страшнее стократ, чем гибель Ануш или даже отца... В отличие от Анусико, да и других подруг, в её короткой жизни не было момента, когда его бы не было - он был всегда; как говорили во дворце - с третьего дня жизни подошедший к её колыбели - к колыбели дочери женщины, которую он привсенародно объявил смертельным врагом! И больше не отходил - к великой ревности матери, которая, однако, быстро поняла, что лучшей няньки для её любимицы не создали боги. И только над её колыбелькой осиротевший принц и осиротившая его императрица разговаривали друг с другом без ругани и напрямую... И тогда начались эти, теперь привычные, постоянные отлучки наследника из столицы - ведь иначе, они на пару с кормилицей порой по пол-дня не допускали родную мать к ребёнку! (Кормилица, умная и повидавшая многое женщина, кстати, быстро навострилась, и попыталась выдать за него, тоже тогда ещё писавшую в пелёнки, Кику - 'Весёлый Брод'. Интересно, если бы ей это удалось, как бы тогда всё повернулось?)
И когда, в её восемь лет, у неё одновременно забрали и вышедшую замуж старшую сестру, и брата, уехавшего в Академию, горе маленькой принцессы было вдесятеро больше, чем она осмеливалась показать! Нет, с Принцессой Первой они были подруги - настолько, насколько могут быть близкими две нормальные женщины (отношения, которые из всех миллионов лиц ей удалось повторить только с Ануш - и, наверное, больше ни с кем), а с братом её связывало больше, чем просто родство, чем просто дружба - он так бы, наверное, вел бы себя со своими детьми, а она... она до последнего времени говорила с ним, словно с алтарём божества... Между ними никогда не было никаких тайн... "Стоп! Кроме Тардеша!' ...да и то, наверное, только потому, что он был как раз в то время занят собиранием войск для Него. И, кто знает - может, пролегшая между братом и сестрой трещина молчания, и стала причиной, по которой боги лишают маленькую принцессу всех, кого она любит?!
Она страшно ревновала, когда он выбрал Ёсико. Но потом, спустя буквально несколько дней, сама её полюбила - нет, пусть у брата недостаёт силы воли, но он всегда делает правильный выбор! И неудивительно, что когда молодую жену поразила ужасная болезнь, Мамору не смог найти никого лучше младшей сестрёнки, кому доверять заботу о беспомощной любимой, в его столь неуместные частые отлучки из Столицы. (Юной принцессе часто приходила в голову мысль, что лучшего супруга, чем её собственный старший брат, ей не найти - но нет, не в этой жизни! Сейчас его судьбой была и остаётся безвременно погибшая Ёси, а её... её судьба - это Тардеш, честно, и может быть не на одну жизнь...)
...Бэла разбудил её, больно стукнув шлемом. Метеа продрала глаза, как раз для того, чтобы увидеть, как мимо провозят почему-то лежащего на животе Миямото. Весело смеявшийся на весь коридор хирург-человек, сделал знак Её Высочеству: 'Будет жить', и, опустив прозрачное забрало шлема, скрылся за дверью. За правой. К суккубам...
...Принцессу и ту сразу не пустили к собственному брату. Она почти пропустила момент, когда его вывозили - будто специально, Бэла предложил ей сходить, перекусить. Хорошо, встретила какого-то генерала, который с радостью согласился угостить чем-то, на вкус - съедобным, из своей фляжки. Вернулась - опа! Мамору как раз увозят. Ученик лекаря к ней повернулся, сделал знак помолчать, но демонессе это плохо удалось - в конце концов, самому главном лекарю, пришлось её держать, брать на руки, и нести следом, и садить на персонально для неё принесённый стул напротив палаты.
Брат был без сознания, и её, конечно, туда не пустили - тем более, такую зарёванную. Подошел Тардеш - она долго-долго на него смотрела, пока не смутила несчастного адмирала. Он поймал за рукав проходящего доктора-призрака, и уволок в сторонку, чтобы сестра умирающего не слышала разговора.
'Умирающего!' - эта мысль как колом ударила по черепу. Метеа поднялась - нет, кивок головы ученика лекаря означал, что к брату её всё равно пока не пустят - но она же могла хотя бы отблагодарить его спасителей!
Миямото всё ещё был без сознания, страшно - на животе лёжа в своей кровати. Из них двоих он был замыкающим, поэтому неудивительно, что у него больше всего пострадала спина. Врачи удалили два пальца на одном крыле - да лучше бы всё целиком, тем более что больше он летать не сможет - рулевые крылья сгорели полностью. Кадомацу было искренне жаль его, но он никак не просыпался, и первая красавица среди принцесс, нежно коснувшись неповреждённой кожи его щеки, мысленно пожелала ему скорейшего выздоровления. Бесшумным шагом отойдя от кровати, она повернулась под шорох женских шелков, и ушла в соседнюю - палату Сакагучи.
Тот, завидев её, моментально выдернул из носа трубку, и спросил насчёт Миямото.
- Всё ещё без сознания, - ответила девушка.
- Он так не хотел идти последним! Словно знал что случится! - хатамото с досадой хлопнул по одеялу рукой и поморщился от боли: - Но что я мог поделать, если только я знал дорогу?!
- Меня предупредили, чтобы я не разрешала вам громко разговаривать. Вставьте обратно трубочку, прошу вас.
- Ай, да... - он поднял трубку неуклюжими обгорелыми пальцами, и с интересом рассмотрел её: - Хм, её обратно просто так и не вставишь...
Девушка улыбнулась: в первый раз у обычно угрюмого юноши появился хоть намёк на чувство юмора.
- Вы слышали что-нибудь о других телохранителях, Госпожа Третья?
- Их забрали на другие корабли. Они легче отделались, - кормивший принцессу генерал, рассказал ей, что остальные хатамото тоже пострадали - ведь они все жертвовали жизнью, чтобы дать возможность этим двум героям спасти принца. Но зачем это знать раненому?!
- Хорошо, - сказал он, опуская перебинтованную голову на изголовье (идти во главе атаки на ядерный взрыв, это, конечно, почётно, но в первую очередь страдает лицо): - Господин наследник, наверное, уже проснулся. Ступайте, проститесь с ним, Госпожа Третья...
Его она поцеловала. Потом вышла. Сестёр Ануш ещё не отпустили - как оказалось, их обожженные лапки задали хирургам куда больше работы, чем целиком сгоревший принц. Метеа увидела, как от брата выходит какой-то понурый Тардеш, и поспешила к нему:
- Мне надо будет с вами поговорить, Ваше Высочество... - отводя невидимый взгляд, первым начал драгонарий: - Потом. После всего этого... Спросите, где моя каюта, вас проводят...
- Как он?
- Плохо, госпожа ведьма, плохо... Он... Извините. Он просил вас поспешить. Врачи говорят - он скоро потеряет голос.
- Он... умирает?!
- Врачи говорят, что он выживет, если будет желание жить. Но... Может, вы поможете!.. Нет у него такого желания...
- Ладно...
- Идите, идите...
(В другое время б она...)
Маленькая принцесса набрала воздуха, и, спрятав слёзы, переступила порог палаты. И сразу же схватилась за косяк, чтобы не убежать - перед ней, пугающе обнаженный своими ранами, лежал Мамору...
>Сорочий мост Мамору Явара
...Врачи не стали бинтовать его тело, и уж тем более - укрывать одеялом. Словно специально, для того, чтобы ещё больше напугать и без того зарёванную сестрёнку. Ноги у старшего брата сгорели до костей - спёкшаяся в бурый шлак плоть начиналась от середины бёдер, живая плоть - почти что с поясницы, но кожу уже не покрывало привычное красно-оранжевое сияние, а чёрный, с цветом окалины, ожог. Крылья без перепонок - словно уродливые пальцы, на животе и груди - разрезы до живого, шевелящегося мяса. Такие же надрезы на сгибах рук (руками он мог двигать), с почему-то удивительно красивыми, прозрачно-чёрными когтями, а лицо... лицо - страшная безглазая маска злого духа - словно в издёвку украшенное парой разрезов от углов рта. Одной вверх - в невероятно нахальной улыбке, а другой вниз - в гримасе показной печали. И, когда брат говорил, сквозь них жутко проглядывала шевелящаяся желтая мускулатура щёк.
- Здравствуй, Малышка... - вот что он говорил: - Знаешь, сейчас чувствую, что ты здесь - и вижу тебя вновь восьмилетней, как в тот день, когда я улетал в Академию...
- С Днём рождения, брат... - непривычная, высокая кровать не позволяла присесть рядом на полу, куда влекли её ослабевшие ноги, и, следивший за принцессой ученик лекаря, продемонстрировал чудеса ловкости, буквально из-под неё выдернув стул для призраков и подставив негорючую табуретку.
- Спасибо. Ты всегда была щедра на подарки... - сарказм почти не вышел.
- О, брат, да ты только выздорови, я... я отдам тебе всё, что у меня есть, я с тобой никогда не поспорю, брат, я... я вернусь домой, если ты прикажешь!
- Не... надо... Поздно уже... - он, похоже, ощутил отчаянную честность в словах сестрёнки: - Господин лекарь, оставьте нас!
- Вы уверены, Ваше Высочество?!
- Да, буду обязан.
- Ладно. Когда молчите, старайтесь дышать через эту штуку, вот, подтягивайте к носу и дышите. Госпожа, проследите, чтобы он так делал, и не давайте ему много говорить.
- Спасибо. Я сама буду делать это за него.
Лекарь ушел, семеня в длиннополых лхасских одеждах.
- Он закрыл дверь?
- Да.
- Ты взяла мою руку?
- Да.
- Совсем ничего не чувствую... Только не говори, что целуешь!..
- Не скажу...
- Сестрёнка... Знаешь, что родители нас подозревали в кровосмешении?
- Что?!
- Сэнсей учудил. Ходил предо мною извиняться... Знаешь - как всегда, опять не подумав, брякнул, а родители и схватились за идею... Ну что молчишь, ты хоть улыбнулась?!
- Если ты выздоровеешь, я... я согласна...
- Что-о?! Тебя опять головой стукнуть? Соображай, что говоришь!
Сестрёнка в первый раз улыбнулась. Детская угроза 'головой стукнуть', с тех времён, когда он единственный раз хотел такую непослушную и зеленоглазую отшлепать, а вместо этого нечаянно стукнул головой, как-то смягчила обстановку. С тех пор брат никогда не поднимал руку на сестрёнку, даже в шутку - только грозил 'головой стукнуть' если сильно расшалилась. Она ухватилась за это воспоминание как за ниточку, ведущую из окружения печалей.
- Дурачок, я согласна улыбнуться!
Брат откинулся на изголовье и клокочущее рассмеялся, сорвавшись в кашель. Обеспокоенная девочка прижала к его лицу респиратор, и долго держала, пока дыхание не успокоилось.
- Перестань, - сказала она: - Я буду говорить всё, что ты хочешь, лишь бы ты жил... - она прижала его страшную руку к нежному лицу - быть может, хоть так он почувствует её слёзы!
Свежие швы отдались болью, коснувшись заскорузлой коросты. Пусть! Сердце болело в сто крат сильнее...
- Кстати, о 'сказать'. Проверь, к дверям подошел самурай?!
- Да.
- Ты не проверила. Вы всё ещё держишь мою руку. Ты... плачешь?!..
- Да...
- Не надо... Не надо, а то сейчас я сам заплачу!.. Проверь, пожалуйста, это важно...
...
- Да, он там стоит.
- Значит, можно говорить. Ты заменишь меня. Это уже решено. Я договорился с отцом - он сказал, что если окажешься достойна, повысить тебя до начальника штаба, а потом, если... (сестрёнка дала ему подышать) ...победим, то я должен отправиться с господином драгонарием на Амаль, как... заложник, а ты вернёшься с войсками домой, как... победительница. Теперь же... ты главная... Отец пошлёт кого-нибудь из родни на Амаль сразу же, как получит подтверждение о моей кончине. Ты же... береги себя... Это... главное... Ты... не знаешь последней тайны...
Девушка заметила, что сразу после респиратора его голос становился чётче, и теперь злоупотребляла им, когда не могла разобрать слова.
- Я... я все эти годы носил титул, которого не заслуживал... Я не наследник Престола Огненного Кулака...
- Как?!.. - да, она помнила, его однажды уговорили отказаться от престола - в пользу Сабуро. Но тот не принял такой несправедливости, и, в свою очередь, отказался в пользу Мамору. Неужто её второй брат оказался не столь...
- Нет... Это не Сабуро... Я не знаю, сколько времени ещё смогу говорить, но... Слушай... Как ты помнишь, родители были против Ёсико... Как, кстати, и дедушка Хакамада... Это он устроил её болезнь, теперь я не сомневаюсь! .......... Да, вернёмся. Тогда твоя мать и придумала обменять её на престол... Неудивительно... Неудивительно, что я согласился! Но Сабуро - молодец! - повернул всё по-своему! Я, кажется, даже ходил его уговаривать, рыдал у него на плече, но он сказал, что... что в подобной мерзости участвовать не желает... даже если я сам хочу в неё влипнуть... Он думал уговорить родителей, но они перекрутили всё по-другому...
- На меня, что ли?!..
- Нет... Ты же всё-таки женщина... На твоего первого сына...
- На... моего ребёнка!?!
- А разве ты не замечала, что вокруг тебя все особенно носятся? Почему Анусико и её сестёр приставили только к тебе, а не к остальным? Никогда не думала?! Это ещё не всё... Почему, думаешь, тебе всегда было так трудно сбросить вес?! .... Это... всё твоя мать... Все твои служанки работали на неё... Тебе подмешивали специальные препараты... чтобы было легче рожать, чтобы не болела... по-женски... и... чтобы была холодна к мужчинам - от таких чаще рождаются мальчики...
Младшая сестра не выдержала и упала головой на его грудь в добившихся своего рыданиях. Нет, не на смертном одре брата надо было слышать такую весть! Что любовь отца и матери - не более чем забота о племенной кобыле!.. Нет - корове...
Он словно прочитал её мысли:
- Не думай плохо о родителях...
- Почему это? - слёзы срывали голос на вой.
- Потому что... да, мне не надо объяснять, что мы не идеальная семья... но на нашем отце лежит забота о всей Империи... его... можно простить...
Принцесса осушила слёзы и подняла взгляд. Она поняла - нет, вовсе не безволен был принц-самурай! Нет, это был добровольный отказ от свободы, не рабское, а безоговорочное послушание отцу - всё во благо государства! Про таких героев слагают легенды...
- Мой бедный брат... Каким бы ты был императором!
- Всё равно теперь уже поздно сожалеть... Я больше ни на что не годен... Ты не должна допустить, чтобы род прервался!.. Родители... согласны на всё... делай выбор сама... бери мужа или любовника... Взамен, Малышка - только роди... нового Наследника, нового Императора...
Слёзы опять побежали по ещё не высохшим щёкам младшей сестрёнки. Она прижала к ним нечувствительную руку Мамору. Ну, он ведь не знал про Тардеша! И, маленькая принцесса решилась:
- Брат, я должна тебе рассказать...
- Моя одежда здесь?!
- Да, хоть и мало что от неё осталось... Послушай...
- Передай мне перевязь...
- О, - она отпустила его руку, встала со стула сделала несколько шагов к углу, где лежали его оплавленные взрывом и распиленные врачами доспехи, и, пошарив, вытянула тяжелую перевязь с мечом. Белая кожа "горного духа" даже не закоптилась:
- Брат... Я должна...
- Вынь ваказаши из ножен и дай его мне.
Мамору носил два меча - по самурайскому обычаю. Если большой намертво приварился, то нужный брату меньший, ещё можно было вытянуть, приложив достаточно силы. Выполняя эту просьбу, принцесса не переставала говорить:
- Брат, я никогда не смогу стать хорошей сестрой и примерной дочерью... Я.. я проклята... Я... я влюблена в господина Тардеша, и лучше умру, чем позволю к себе прикоснуться кому-нибудь другому! Но... я сама не могу до него даже дотронуться... - и, потеряв голос, в который раз заплакала.
- Бедная Малышка... Я подозревал, что это так... Ты вынула меч?! Дай.
- Да. А зачем он тебе?!
- Каждому из нас приходится чем-то жертвовать.... Вспоминай эти слова, когда придёт твоя очередь исполнить обещание... А сейчас, тебе, наверное, лучше уйти... - пальцы брата, обнажив кости в разрезах над суставами, с силой сжали рукоять...
- НЕТ!!!!
Да как она смела, настолько погружаться в собственные переживания, чтобы не заметить очевидного! Такая... такое... нет, она столько не рассуждала - с истошным криком, напугавшим пол-корабля, кинулась обеими руками к серебристо-белому клинку, не разбирая, где лезвие, а где рукоять. Принц показал, что, даже ослепнув, остался хорошим воином, но минута отчаянной борьбы всё-таки заставила его остановить руку.
- Перестань, - попросил он, с удивлением ощутив, что младшая сестрёнка уже равна ему по силе: - Ты позоришь меня...
- Я тебе не дам умереть! К тому же... никто не видит!
- Ты это видишь... А я не хочу остаться в твоих глазах неспособным на последнее решение!
- Но... Нет! Нет! Нет! Помнишь, что говорил Сэнсей?! Самоубийцы никогда не заслуживают ни рая, ни даже равного до смерти положения!
- А куда, как ты думаешь, попала Ёсико?!.. Мне... другого и не надо... Зачем мне рай без неё?.. - и пустые глазницы наполнились слезами.
- Не смей! Ты... ты не посетил её могилу!
Мамору сделал лёгкое движение обугленной головой. Маленькая принцесса подняла взгляд и увидела на крышке большого медицинского прибора урну с пеплом... Да, некоторые поступки Сэнсея трудно понять. "Но кто кроме него мог принести сюда и так вовремя?"... Брат воспользовался этим моментом, чтобы освободить рукоять - сейчас одна ослабевшая рука девушки удерживала клинок за лезвие.
- Ты уже всё приготовил...
- Не знал, что это будет столь тяжело при тебе Малышка... А сейчас уходи - ты нас разлучаешь... Я всё равно умру, но если я буду в гневе или печали, я стану злым или скорбным духом, и... не встречу её...
Мацуко отпустила и вторую руку и безутешно расплакалась... Всё, повязки на лицо придётся делать наново... Она подняла взгляд и увидела, что брат уже положил меч на горло, и теперь ждал только её...
- Прощай... Что бы ни говорил Сэнсей, я верю, что ты встретишь её в Западном Раю... - и, зажмурив глаза, вышла из палаты. Мамору предстал перед её глазами здоровым - таким, каким она видела его полгода назад, на террасе Девятивратного Дворца, вместе с Ёсико созерцавшим вечерний закат над Столицей.
- "Счастье..." - донеслось до неё прежде, чем она закрыла дверь... Имя Ёси...
И слёзы без крика побежали по щекам девочки.
- Госпожа? - послышался вкрадчивый голос охранника: - Мне можно приступать?
Она оглядела его странным взглядом, но быстро поняла - конечно же, тайны Империи! Вот зачем здесь нужен был самурай-охранник. Тот увидел всё, что надо, в её глазах:
- Уведите господина ученика лекаря, госпожа... Прошу Прощения.
Метеа подошла к ученику лекаря и попросила его наладить повязки. Юноша с радостью согласился, увёл её в палату, даже, пожалуй, слишком настойчиво стал интересоваться её телом и здоровьем, пока не услышал сдавленный стон со стороны палаты принца.
- Простите госпожа Третья. Мне надо...
- Не надо... - она выпрямилась резко, так что его рука, поправлявшая повязку на ухе, попала в вырез кимоно: - Я могу рассказать, что произошло...
Но от уже не слышал - коснувшись её груди, отдёрнул руку, как ужаленный, и, упав на колени, бил поклоны и просил прощения. Кадомацу, как в трансе, обошла врачевателя, и потом долго-долго слонялась по коридорам "Шайтана", видать, бессознательно расспрашивая дорогу к Тардешу, потому что пришла в себя только в его каюте...
Тардеш был понур, Метеа - безутешна, прозрачные рыбы в его аквариуме вальяжно виляли разноцветными хвостами... И, поминутно срываясь на плач, она ВСЁ рассказала ЕМУ, зная, что это тайна как раз от Амаля, даже предупреждённая драгонарием о том, что он будет обязан рассказать это Сенату... Ну и пусть... Из всего, что было у маленькой принцессы, осталась только любовь к Тардешу, и теперь, несчастная, истово служила ей! А семья... семья, которая обрекла на несчастья и ужасную смерть такого брата, как Мамору - она больше не заслуживала преданности...
Драгонарий изъяснялся одними междометиями, пораженный и откровенностью, и переживаниями, и выражениями, которые использовала маленькая принцесса... Под конец он предложил ей передохнуть,
отправиться полежать, позвал матроса и приказал отвести Её Высочество в палату. Но по дороге Метеа потерялась от провожатого, и вся в слезах бродила привидением по кораблю призраков...
Ей нужно было только, чтобы её кто-то обнял, успокоил, как это раньше делал старший брат, но теперь, в радиусе ближайших пятидесяти световых лет не было никого -
ни призраки, ни демоны, и не пытались к ней подойти - одни из страха сгореть, вторые -
из страха оскорбить дочь микадо низкорождённым прикосновением.
Так и заканчивается эта глава под названием "Предательница"...
Так принцессу я и не успокоил...