Так они и сидели, обнявшись, не произнося лишних слов. В этих невинных объятиях каждому из них хотелось найти утешение.
- Знаешь, я много думал о нас, - вдруг сказал Винченцо.
- Да? И что ты понял?
- Я люблю тебя, - без всякой подготовки выпалил он.
- Что?!
- Ты прекрасно слышала, что я сказал.
- О нет!
- Да, - возразил Винченцо. - Я люблю тебя. Подожди! Ничего не говори! - он вскочил на ноги. - У меня для тебя кое-что есть, - и скрылся в спальне.
Мэри-Бет оставалось лишь гадать о сюрпризе. Когда же Винченцо вернулся, она не могла оторвать взгляда от того, что он держал в руках. И, кажется, она знала, что находилось в этой бархатной коробочке. Неприятный холодок пополз вдоль позвоночника.
- Ты хотела знать, как переводится слово "fiamma". Может, догадаешься сама?
- Нет, - помотала головой Мэри-Бет. Она боялась пробовать.
- В разговоре с сестрой я не называл тебя так, но Франческа догадалась о моих чувствах, Ни одну другую женщину я не привозил в Италию.
- Кроме своей жены.
- Да, кроме своей жены, - кивнул Винченцо. - Чувствуешь подтекст?
Мэри-Бет попыталась что-то ответить, но не смогла. Она задыхалась, не понимая, каким образом от печальной истории его жизни они перешли к столь тонким материям.
- Лайза, ты станешь моей женой? - спросил Винченцо и открыл коробочку, явив ее взору платиновое колечко с голубым бриллиантом.
Он задал этот вопрос таким будничным тоном, словно интересовался, не желает ли она еще вина. Но этот момент, лишенный ненужной мишуры, казался удивительно трогательным.
Мэри-Бет посмотрела на Винченцо: он ждал ответ.
Несмотря на все доводы: его чувства, ее чувства (в которых она не боялась признаться даже себе), а также умопомрачительный секс (тоже немаловажный факт!) - Мэри-Бет боялась супружеских уз. Брак меняет людей и часто не в лучшую сторону. У нее перед глазами был положительный пример в лице кузины и брата, и все же она не могла избавиться от предубеждения против этого общественного института.
- Лайза? - поторопил Винченцо.
Она не могла сказать "Да"", но и не собиралась говорить "Нет!".
- Ты дашь мне время подумать?
Ее просьба - не обычная женская уловка, а насущная потребность. И все же Винченцо почувствовал обиду. Он раскрыл душу, предложил свое сердце, а Лайза никак не может позабыть свои прошлые ошибки. Да, ему было обидно!
Тем не менее, Винченцо понимал, что лежит на чаше весов.
- Хорошо, - согласился он. - А я могу попытаться повлиять на твое решение?
- Повлиять? - Лукавый блеск его глаз не оставлял никаких сомнений в том, что это будет за воздействие, и Мэри-Бет решила поддержать игру: - Не могу отказать тебе в подобной мелочи. Начнешь прямо сейчас?
- Возможно. Если ты согласишься надеть кольцо. Я хочу увидеть, как оно смотрится на твоем пальчике.
Не говоря ни слова, Мэри-Бет смело протянула левую руку. Винченцо достал кольцо и надел на безымянный палец.
- Сидит как влитое, - удивилась она. - Повезло?
- Мне помогла Ванесса Райс.
- Кто еще в курсе?!
- Так ли это важно, если тебе нравится результат. А тебе нравится?
- Кольцо изумительное.
- Лишь когда оно на твоем пальце, - Винченцо перевернул ее ладонь и поцеловал.
Пока его губы медленно двигались по внутренней стороне запястья, он внимательно наблюдал за лицом Мэри-Бет. Ее глаза туманились от страсти, на губах расцвела улыбка, слабый румянец окрасил щеки. Она была прекрасна, как никогда раньше.
И СНОВА ЛЮБОВНАЯ СЦЕНА.
ЗАЧАСТИЛА, ДА?
КАК Я УЖЕ ПИСАЛА, МОЙ ВНУТРЕННИЙ ЦЕНЗОР НЕ ПОЗВОЛЯЕТ МНЕ ВЫЛОЖИТЬ ЕЕ НА ВСЕОБЩЕЕ ОБОЗРЕНИЕ. ТАК ЧТО НЕ ОБЕССУДЬТЕ, МОИ ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, НО ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ ВАМ СНОВА ПРИДЕТСЯ ДОМЫСЛИТЬ САМИМ. ЕСЛИ ВДРУГ СИТУАЦИЯ ИЗМЕНИТСЯ, ТО Я ОБЯЗАТЕЛЬНО НАПИШУ ОБ ЭТОМ В ДНЕВНИКЕ.
ИСКРЕННЕ ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, ЕСЛИ Я НЕ ОПРАВДАЛА ЧЬИХ-ТО ОЖИДАНИЙ.
С УВАЖЕНИЕМ, ЯНИТА ВЛАДОВИЧ.
Винченцо на удивление быстро задремал, а Мэри-Бет еще долго не могла уснуть, раздумывая, почему сегодняшнее занятие любовью казалось таким...
Одухотворенным, наконец, смогла определить она. Возможно, потому, что прозвучало признание в любви? Ей не хотелось, чтобы это было правдой, иначе все ее возражения против брака с Винченцо выглядели по-детски глупыми и наивными.
Подняв руку, она попыталась рассмотреть кольцо. В лунном свете камень казался тусклым, но стоит поднести его к свету, и он засверкает бесчисленным множеством граней. Так и ее страхи: ночью, рядом с Винченцо, они тускнели, а днем вновь разрастались пышным цветом.
Не в силах противостоять им, Мэри-Бет решила снять кольцо. Стоило лишь этой мысли промелькнуть в голове, и пальцы непроизвольно сжались в кулак. Мэри-Бет не сдержала улыбку. То, что ей не хотелось расставаться с этим символом любви, было хорошим знаком. Окрыленная надеждой на скорейшую капитуляцию, она уснула.
И всю ночь льнула к мужчине, которого уже давно любила всем сердцем.