Зачем люди придумывают себе суеверия? Уже много лет я пыталась найти ответ на этот вопрос. Мама говорила, что это просто пережитки прошлого, атавистические элементы, оставшиеся нам от пещерных предков. Но тогда откуда берутся "новейшие суеверия" про домовых, полтергейст и "разумные" компьютеры?
Я стояла у окна, потягивая горячий крепкий чай. Неоновые огни расцветили город, превратив ночь в день. Где-то там, в городских трущобах, пропала моя мать. Полиция объявила ее пропавшей без вести, отец отчаялся и смирился. А я, словно упрямая ослица, каждое полнолуние спускалась в джунгли городских трущоб. Пока что я узнала слишком мало. Но в ближайшую ночь полной луны мне обещали показать кое-что интересное.
Я отошла от окна и зарылась в книги. Я пыталась понять, что же все-таки изучала мама. Отец говорил о городских легендах навроде оборотней и вампиров. Но зачем изучать то, что давным-давно изучено вдоль и поперек? Что она хотела найти? Зачем? Десятки вопросов и, как всегда, ни одного ответа.
- Доктор Винтер, - мой лаборант всунулся в дверь, - к вам пришли.
Я посмотрела на часы. Половина восьмого вечера. Интересно.
- Впусти.
Я откинулась на спинку кресла, сложила руки на груди и сделала страшные и злые глаза. Вроде как мне мешают работать.
Разливаясь в бесконечных комплиментах, в кабинет ввалился Джонсон, заведующий лабораторией. Его бегающие глазки не сразу меня заметили, поэтому я успела уткнуться в самую толстую инкунабулу на столе, и притворится работающей. Минут пять я упорно не замечала свое начальство. Потом изобразила задумчивость и подняла глаза.
Джонсон весь засиял, как рождественская елка. Масляно блестящие глазки остановились на мне.
- Доктор Винтер, как поживаете? - От этого слащавого голоса у меня внутри все содрогнулось.
- Вам ведь неинтересно на самом деле, - цинично бросила я.
- Ну что вы, я забочусь о своих сотрудниках, - и он расплылся в кривой улыбке.
- Ну, тогда вы должны знать, что я до сих пор жду документы, запрошенные из архива несколько месяцев назад, что в лаборатории третью неделю не работает кондиционер, что завтра я ухожу в отпуск, и что ближайшие два месяца лаборатория будет простаивать.
Улыбка заведующего слегка увяла.
- Вообще-то я принес вам вот это, - и он швырнул на стол толстую папку со штампом архива.
- Аккуратнее, - тут же окрысилась я, - это вам не тома Всемирной энциклопедии.
- Бросьте, это всего лишь бумага. Да, вот еще что. - И он положил на стол тонкую прозрачную папку. - Почитаете.
И, круто развернувшись, он вышел из моего кабинета.
Следующие несколько часов я провела, изучая пакет из архива. Как я и ожидала, никакого конкретного упоминания о том, чем занималась мама. Общие фразы, отрывки из ее работ, полные абстрактных определений. Теперь понятно, почему под подушкой у мамы всегда был "Браунинг", папа делался бледнее смерти при каждом телефонном звонке. Из всей словесной мути я выделила для себя две главные мысли: мама работала на правительство и занималась чем-то супер сверхсекретным.
Я не слышала, как ушел лаборант. Пропустила момент, когда автоматически погасло освещение в лабораториях. Очнулась я только когда будильник на мобильном проорал полночь.
Как всегда, охранник проводил меня недоуменно-укоряющим взглядом. Как всегда, моя машина была последней на парковке. И как всегда, я бросила на пассажирское сиденье просьбу свернуть мои исследования. Это была уже четвертая, и на этот раз просили очень, очень настойчиво. А это означало, что я подобралась как нельзя более близко.
2
При виде тонкой папки, отец впал в истерику. Он орал, что мне пора забыть мамины "надуманные идеи", прекратить играть с огнем и вообще, пора замуж выходить. Я молча грела ужин, выслушивая истеричные вопли. С одной стороны я его понимала, потерять двух любимых женщин из-за одного и того же исследования не слишком радужная перспектива. Но с другой, я не могла привыкнуть к этим припадкам истерики. Первый такой случился, когда я нашла мамин "Браунинг". Мы с отцом не разговаривали неделю. А сейчас я боролась со жгучим желанием запустить в него сковородкой.
- И что ты намерена делать? - Накричавшись, спросил он слегка охрипшим голосом.
Я пожала плечами.
- Зато я знаю, - в его голосе звучала решимость, которой я давно не слышала, - ты прекратишь свои изыскания, уничтожишь все бумаги по этим исследованиям и забудешь о них.
Я улыбнулась. Мой старомодный отец все время забывал одну очень важную деталь. Вся документация по этим исследованиям хранилась на жестком диске моего компьютера.
- И не улыбайся так, я не потеряю еще и тебя из-за каких-то атавистических предрассудков.
Я только пожала плечами и ушла к себе. Из верхнего ящика компьютерного стола я достала фотографию в тонкой золоченой рамке. Мама в длинном бархатном платье держит меня на руках. Мне, наверное, года два или три. Смешное розовое платьице, туфельки с ромашками и огромный темно-синий бант, под цвет маминого платья. Из-за ее плеча выглядывает высокий подтянутый мужчина в черном безупречном костюме, с тонкого аристократического лица на меня смотрели серебряно-стальные глаза.
Я вздохнула. Мой настоящий отец погиб во время большой охоты в Нью-Йорке. Тогда Специальный отдел выследил группу одичавших оборотней, терроризировавших город в течение нескольких месяцев. Вожак разорвал отца в мелкие клочья.
Я убрала фото в стол и запустила компьютер. Строчки ровными рядами ложились на монитор. Отец может говорить все что угодно, но я закончу начатое мамой.
Около четырех утра я завалилась на кровать. Хорошо, что завтра суббота. А еще завтра начнется мой первый за последние пять лет отпуск.
3
- То, что вы разбудили меня в семь утра, не означает. Что я буду с вами разговаривать, - проворчала я в трубку.
- Может быть - да, а может быть - нет, - детектив Энрико Рамирес из Специального отдела полиции Сакраменто умел быть немногословным.
Я застонала и открыла глаза.
- Я спала всего три часа, и вообще я в отпуске.
- И ты не хочешь узнать, зачем я бужу тебя в семь утра в первый день отпуска?
- Я хочу спать.
- Не переживай, - он ухмыльнулся, - я пришлю за тобой машину. Выспишься.
И он положил трубку.
Я повернулась на другой бок, поймала собственный взгляд в старинном бабушкином трюмо. Реальность сделала пространственно-временной скачок, и я увидела.
4
Машина прибыла через полчаса. Пока мы ехали, я пыталась поспать хоть несколько минут. Но увиденное не шло у меня из головы. Тогда я стала смотреть в окно. Мимо пробегали утренние субботние улицы. Мы выехали на шоссе, попетляли немного по развязке и подъехали к аэропорту.
Застегнув ветровку наполовину, чтобы не было видно мой "Вальтер", я прицепила лицензию к молнии и пошла к желтой ленте ограждения.
Патрульный в новенькой форме смерил меня недоверчивым взглядом.
- Детектив Рамирес меня пригласил.
- Я думал, вы круче. - В голосе стажера слышалось явное разочарование.
- Навроде Лары Крофт? - Ехидно осведомилась я.
- Типа того, - осклабился патрульный.
- Так я пройду?
Парень молча поднял ленту, я нырнула под ограждение и пошла по черной земле. Слева от меня взлетали и садились самолеты, справа шумела развязка. За спиной остался молодой патрульный, а впереди суетилась команда Специального отдела.
В стороне, почти у самой сетки, огораживающей взлетно-посадочные полосы, лежало тело, укрытое черным покрывалом. Невдалеке мигала машина "скорой".
Старательно глядя под ноги, я подошла к Рамиресу, орущему на кого-то в трубку мобильного. Увидев меня, детектив показал на труп у забора и продолжил орать.
Я пожала плечами и подошла. Земля была покрыта следами. Присмотревшись, я увидела, что все это следы полицейских. Уроды, опять затоптали все улики, зло подумала я.
- Эй, Винтер! - Помятый вид детектива Гарета всегда приводил меня в дикий восторг, но сегодня он превзошел все мои ожидания. На полосатую пижаму был надет байковый халат, на ногах красовались кроссовки, и он был босиком. - На веселье приехала?
Я фыркнула.
- Я хотя бы успела вылезти из-под одеяла, Гарет. А тебя оттуда вытащили.
Гарет состроил мне гримасу.
- Давай, експерт, - ехидно произнес он, - расскажи нам что-нибудь об этом трупе.
Я осмотрела землю. Вокруг тела следов было еще больше.
- Каким чертом, если вы затоптали мне все следы?
- Это не мы. - Гарет пожал плечами. - Тело нашла охрана аэропорта.
- Уроды, - с чувством сказала я, доставая из кармана ветровки перчатки, - козлы.
Я надела также медицинскую маску, потому что нюхать закоревшую кровь у меня не было ни малейшего желания.
Осторожно опустившись на одно колено, я подняла одеяло с символикой аэропорта Сакраменто. С расстояния в несколько десятков сантиметров на меня смотрели огромные голубые глаза, умело накрашенные. Темно-синяя форма охраны аэропорта была разодрана на тонкие полосы на груди и внизу живота. Я говорила, что вижу, одновременно продолжая осмотр.
Шея была разорвана. Кривые следы когтей с запекшейся кровью протянулись через все горло. Тускло блестела кость позвоночника. Грудная клетка зияла выломанными ребрами, правое легкое превратилось в кучу кровавого мяса. Я мимолетом подумала, что правильно сделала, не став завтракать.
От грудины вниз шли длинные ровные полосы, как будто девушку держали, прижимая к земле.
- Признаки сексуального насилия? - Отрывисто спросила я.
Гарет вздохнул.
- Тебе это нужно для работы?
- Гарет, - не оборачиваясь, сказала я, - твое дело отвечать на мои вопросы. А мое дело найти вам убийцу.
- Ну ладно, - Гарет вздохнул еще тяжелее, - следов насилия нет, зато есть следы приятно проведенного времени.
Я чуть не грохнулась на труп от неожиданности.
- Повтори-ка. - Я повернулась к нему.
- Повторяю. Следов сексуального насилия не обнаружено, обнаружены следы полового акта.
Я обернулась на труп. Светлые крашенные волосы рассыпались по темной земле. Только сейчас я увидела, что часть волос густо покрыта кровью и кое-чем еще. Реальность начала медленно катится к западному горизонту.
Я тряхнула головой. У каждого свои заморочки. Но сношения с оборотнем в нескольких метрах от автострады, это как-то... Не знаю, слишком уж. А то, что это был оборотень не вызывало ни малейшего сомнения. Только один вопрос. Куда девалась кровь? На земле ее почти не было.
- Так, - я обошла тело по кругу, - мы ищем оборотня, возможно не одного, возможно, дикого. Любителя экстремального секса и хорошеньких девушек.
Гарет хмыкнул.
- Если отбросить слово "дикий", мы получаем всю общину оборотней этого города.
- Я не закончила. - Я накрыла тело одеялом. - Он не один. Крови практически нет. О чем это говорит? - Я подняла указательный палец, измазанный в крови. - О том, что есть минимум один вампир.
- Класс, - Гарет сделал страдальческую мину, - оборотень-дикарь и вампир. Умеешь ты обнадежить, Винтер.
Я пожала плечами. Рамирес возник у меня за спиной, обдав ароматом "Кензо".
- Ну, что тут у вас?
Мне пришлось повторить.
- И это все?
- А что ты еще хочешь? Чтобы я назвала тебе номер его страхового полиса и медицинской карточки?
- Ты могла хотя бы сказать, как они здесь оказались.
- Как? Если ваши умники затоптали следы?
- Ну, ты же у нас эксперт, а не я.
Я повернулась и пошла к машине, на ходу снимая перчатки. В мои обязанности не входит принимать накопленный детективом негатив. На парковке меня догнал Гарет.
- И ты вот так просто уедешь, не поговорив со свидетелями?
- Это работа Рамиреса, а не моя.
- Пока вы будете орать друг на друга, погибнут еще люди.
- Я не ясновидица, Гарет. - Я покачала головой. - Я вижу только то, что уже случилось.
Я села в машину. Гарет удержал мою дверь.
- Санни, пожалуйста, - я приподняла бровь. Первый раз меня назвали по имени за пять лет, - Рамирес просил не говорить тебе, но у него проблемы в семье. Он ходит такой злой уже неделю. Ради меня, пожалуйста, Санни.
Не знаю, что произвело на меня большее впечатление: то, что меня назвали по имени, или два "пожалуйста" за пять минут. Я состроила ему гримасу и вышла из авто.
Я обошла заграждение по широкой дуге. У самого начала зеленой зоны сохранился клочок незатоптанной земли. На этом клочке четко отпечатались следы подошв форменных туфель убитой и рифленые следы полувоенных ботинок. Я присела, рассматривая.
- Они пришли со стороны аэропорта. У убийцы была тяжелая сумка, - я показала на вмятину в траве квадратной формы.
Гарет кивнул, записывая в свой вечный замусоленный блокнот.
- Табельное оружие он, вероятно, унес с собой. - Я обошла следы кругом. - Оборотень, альфа. Вервольф или пард. После вскрытия смогу сказать точнее.
- Не хочешь поговорить с охранниками, нашедшими тело?
- А у меня есть выбор?
Гарет усмехнулся.
5
В комнате отдыха охраны аэропорта меня встретили без особой радости. На бежевом велюровом диване тихонько плакала в платок девушка. Ее напарник поглощал кофе, стоя спиной к двери.
Детектив Гарет кашлянул. Мужчина обернулся.
- Это доктор Винтер. Наш эксперт по противоестественным событиям.
Мужчина подошел к рыдающей напарнице. Девушка подняла заплаканные глаза. Секунду она смотрела на меня, а потом сказала дрожащим голосом.
- Я думала, вы как Сара Коннор, войдете с пулеметом наперевес.
Я улыбнулась.
- Жаль Вас разочаровывать, сотрудник, но пулемет тяжеловат для меня.
Девушка улыбнулась. Я подошла к кофеварке, налила ей кофе и присела рядом. Угрюмый напарник замер у двери, Гарет внимательно смотрел на меня.
- Выпейте горячего.
Охранница взяла у меня пластиковый стаканчик и сделала несколько глотков. Мы молчали, девушка вертела в руках стакан, детектив усиленно делал мне знаки, чтобы я начала разговор. Я состроила ему гримасу.
- Знаете, - она тяжело вздохнула, - Лана всегда была странной. В школе она все время носилась с мальчишками. Футбол, баскетбол. Даже была капитаном школьной футбольной команды.
Девушка помолчала, глядя вдаль.
- А в старших классах она вдруг решила, что пойдет служить в армию. - Я пожала плечами. - У нее отец активный пацифист, мама примерная домохозяйка, а ей хотелось экстрима. - Она посмотрела на меня.
Я сделала непроницаемое лицо. Холодная маска полной безучастности.
- Мы сюда пошли работать, потому что отец пригрозил ей, что выгонит из дома и закроет доступ к банковскому счету, если она хотя бы подумает об армии.
Я посмотрела на Гарета. Детектив вежливо вытащил охранника за дверь.
- Хотите еще кофе?
- Нет, спасибо. - Девушка сдержанно всхлипнула. - Знаете клуб на углу Пятнадцатой и Чайна-тауна?
Я кивнула. Клуб "Пушистик". Да, у хозяина клуба богатое воображение. В этом клубе собирались все мохнатые любители экстремального секса, и не только мохнатые.
- Она часто там бывала, - продолжала охранница, - даже познакомилась с каким-то парнем. Он привозил ее несколько раз.
Она рассказала еще много интересного. Я слушала и делала выводы. Да, эта девчонка могла спокойно пойти с незнакомцем, предложившим такое развлечение. Отпустив бедняжку домой, я пошла в рубку видеонаблюдения. Гарет тягался за мной следом.
Мне показывать кассеты с камер отказались. Тогда Гарет пригрозил им всем обвинением в пособничестве убийце. Как назло, камера на поле в этот день барахлила. Но и того, что засекли остальные камеры, было достаточно.
Высокий, стройный мужчина в сопровождении Ланы Дойл вышел из здания аэропорта через служебный выход. Я заметила легкую темную тень, отделившуюся от стены, когда они выходили.
Мужчина был в бейсболке, низко надвинутой на глаза, джинсовом костюме и безупречных белых кроссовках. Они прошли через служебную парковку, обнимаясь и целуясь. Подошли к травяному покрытию, и тут камера на сетке начала шалить. Изображение прыгало и снежило. На короткое мгновение мелькнули темные волосы, и камера вырубилась.
Кассету Гарет изъял. Я кусала локти, но что поделать, я всего лишь эксперт.
6
Отвезти меня домой вызвался сам детектив Рамирес. Я согласилась без особого энтузиазма. Его мрачный "Шевроле" сыто урчал мотором, выезжая на шоссе. Я рассказывала Энрико, что узнала. С некоторыми купюрами.
- Ты знаешь кого-нибудь в этом клубе?
Прозвучало несколько грубовато. Маску бесстрастного копа куда-то смыло.
- Знаю хозяина. - Я заглянула ему в лицо. - У тебя что-то случилось, Рико?
- Все в порядке. Ты можешь с ним связаться?
- Могу, - я пожала плечами. - А вы уже сообщили родным?
Рико кивнул и вцепился в руль так, что побелели костяшки пальцев.
- Мне сейчас придется ехать осматривать комнату этой Дойл.
- А эксперты допускаются к осмотру?
Рико метнул на меня недоуменный взгляд и повернулся к дороге.
- Ты раньше не горела желанием ездить к родственникам жертв.
- Потому что, как правило, это было нападение одиночки. А здесь действовала группа.
- Ты хочешь узнать, не была ли Дойл знакома с каким-нибудь вампиром?
Я кивнула. Пусть думает так для облегчения моей работы. На самом же деле я собиралась перевернуть комнату вверх ногами. Психологи доказали, что тяга к экстремальным развлечениям в большинстве случаев является последствием психологической травмы. Девочка, в течение многих лет наблюдавшая за стоящей у плиты матерью, не станет напрашиваться в футбольную команду и уж тем более не станет таскаться по таким заведениям как "Пушистик".
- О чем ты думаешь?
- О том, что мне прислали очередную просьбу остановить исследования. - Небольшая ложь во спасение. Незачем ему знать, о чем именно я думаю.
- А ты остановишь? - Рико повернул на Дарм-стрит.
- Нет, конечно.
- Ты смелая.
- Вся в отца, - усмехнулась я.
Рико кивнул. И повернул в пригород. Мы знали друг друга практически с пеленок. Наши отцы вместе работали в Группе зачистки. Отряд, выезжавший ликвидировать отбившихся от рук оборотней или диких вампиров. В тот день, когда погиб мой отец, старший Рамирес был в отпуске. Из всего отряда в живых осталось трое. Но и от банды оборотней не осталось и клочка шерсти.
Мы чувствовали себя виноватыми друг перед другом. Рико - за то, что его отец остался жив, я - за то, что мой отец погиб, исполняя свой долг. Пафосно звучит, но это так.
Рико проехал половину квартала и остановился у невысокого коттеджа красного кирпича. На гравиевой дорожке стоял серебристо-серый Додж "Караван". Небольшой, казалось бы, участок вмещал белый штакетник, стадо керамических фламинго, клумбу с цветами и почтовый ящик.
Мы вышли из машины. Я покачала головой.
- Знаешь, мама всегда хотела такой дом. С газоном, клумбами и керамическими гномами.
- Приходи завтра на обед, - Рико поправил безупречный костюм, и мы пошли к дому, - Кати соскучилась, только и твердит все время "А когда Санни придет"?
Я улыбнулась.
- Приду. Что-нибудь принести?
- Угу. - Рико остановился на резном деревянном крыльце. - Очередного плюшевого слоника, или собачку, или кролика, или вообще что-нибудь.
Во взгляде Рико читалось настоящее отчаяние. Я улыбнулась.
- Не волнуйся, Энрико. Я тебя спасу.
Детектив просиял своей латиноамериканской улыбкой и позвонил. Звонок противно задребезжал. Мы стояли минут пять. Наконец, дверь открылась. На нас смотрела заплаканная женщина около пятидесяти, в черном глухом свитере и черных брюках. Сходство с погибшей мисс Дойл было очевидным.
- Миссис Анна Дойл? - Рамирес дождался слабого кивка головы. - Я детектив Рамирес, это доктор Винтер.
- Проходите, - прошелестела миссис Дойл.
Мы вошли. В широкую прихожую, полную развешанных по стенам охотничьих трофеев и тяжелой дубовой мебели. Классическая планировка: налево - дверь в гостиную, направо - кухня и гараж. У дальней стены - лестница на второй этаж, застеленная бежевым ковром. Мороки с ним немеряно. Но раз у них постелен, значит, хватает денег таскать его каждый месяц в химчистку.
Мы прошли в гостиную. Рамирес работал виртуозно. За все время разговора с убитой горем матерью, я бегала за водой всего лишь раз. Когда Рико произнес слово "вампир". Я украдкой поглядывала на часы, ожидая появления мистера Дойла.
Рамирес оставил миссис Дойл тихонько плакать в кресле и вытащил меня в прихожую.
- Тебе не кажется странным, что глава семьи до сих пор не объявился?
Я пожала плечами.
- Может, он рыдает у себя в кабинете?
Рамирес прищурился. Моя версия его не особо устроила. Ну конечно, великий детектив Энрико Рамирес лучше знает. Я улыбнулась. Рико хмыкнул.
- Ладно, пошли смотреть комнату.
7
Мы поднялись наверх. Из ряда дверей одинакового темно-коричневого дерева выделялась одна. Выкрашенная красной краской, с надписью на половину двери, возвещавшей о любви хозяйки к экстриму.
Рамирес хмыкнул в очередной раз и толкнул дверь. Та открылась с легким скрипом. Мы вошли и замерли на пороге. На широкой полуторной кровати сидел мистер Дойл в обнимку с огромным плюшевым зайцем. Заяц был странного кислотно-фиолетового цвета. Замершим взглядом он смотрел на фотографию дочери в светло-бежевом платьице. Лане Дойл было на этом снимке около пяти лет. В больших голубых глазах искрился смех. Бледными губами он шептал одну и ту же фразу. Я шагнула в комнату. Мистер Дойл повернулся ко мне.
- Прости, доча, прости.
Увидев меня, Дойл осекся на полуслове.
- Вы кто?
В ледяных голубых глазах отца семейства мелькнула искра рассудка.
- Доктор Винтер, это детектив Рамирес. - Рико вышел из-за моего плеча. - Нам необходимо осмотреть комнату мисс Дойл.
Я пожала плечами. Это было оскорблением. В том смысле, что за мисс Блейк таскается стадо противоестественных кобелей. А я прихожу всегда одна.
Дойл вышел. Я закрыла дверь и осмотрела комнату. Обычная девчоночья комната. Трюмо с кучей косметики, постеры любимых групп над кроватью. Я пошла к ней.
- Что он имел в виду, Санни?
- Что Анита Блейк тягает за собой кучу мистики и насилия. И еще много чего.
Я опустилась на колени и заглянула под кровать. Если хочешь что-то спрятать, запихни под кровать. Я вытащила картонную коробку, довольно тяжелую.
Рико сел рядом со мной.
- Что ты хочешь здесь найти?
- А что ты прятал под кроватью? - Я подмигнула детективу. Рамирес ухмыльнулся. - Открываю.
И я открыла. На самом верху лежал черный кожаный костюм: корсет, сапоги, чулки, перчатки и плетка. Все это я аккуратно отложила в сторону. Следующий слой составляли диски с фильмами определенного содержания. Я подняла голову, напротив кровати обнаружился телевизор с плеером.
- Рико, проверь, что там стоит в плеере.
Рамирес поднялся. Я спихнула диски набок. Журналы я тоже убрала подальше. Под всем этим мусором нашлось то, ради чего я сюда и залезла. Дневники.
- Эй, Санни.
Я подняла голову. На экране крутился снафф-фильм. Две красавицы обрабатывали мускулистого мужчину. Лицо было спрятано под маской. Я поднялась и подошла поближе. Одна из девушек оскалилась в камеру, и я узнала ее. Вторая начала медленно перекидываться.
- Выключи.
Я вернулась к коробке. У меня будет долгий разговор с Ульфриком. Всю остальную часть коробки занимали дневники. Всех возможных цветов и размеров, от детских велюровых розового цвета, до толстых тетрадей в мрачных черных обложках. Аккуратно сложив весь вынутый из коробки хлам под кровать, я поднялась.
Рамирес недоверчиво покосился на меня.
- Ты собралась это все унести с собой?
- Конечно. Ты же не думаешь, что я оставлю тебе дневники, написанные девушкой?
Рико ухмыльнулся. Я пожала плечами, насколько это возможно было с коробкой в руках, и пошла к выходу, бросив на ходу:
- Кассету забери.
8
Я потягивала кофе, названивая хозяину клуба "Пушистик". Было занято. На коленях у меня лежал первый дневник в смешной велюровой обложке. Нетвердой детской рукой на первой страничке были выведены инициалы и нарисована смешная киска с огромным бантом. Почему-то мне не хотелось перелистывать. Я опасалась увидеть самое худшее.
От мрачных мыслей меня отвлек длинный гудок в трубке. Дозвонилась. После нескольких десятков гудков трубку, наконец, сняли. Заспанный голос сообщил:
- Вы позвонили в клуб "Пушистик", доброе утро.
- Для кого как. - Раздраженно отозвалась я. - Какого черта до вас нельзя дозвониться?
- Дочка, не ругайся, - донеслось с кухни.
- У нас напряженный график, перед полнолунием всегда так.
- Могу я услышать хозяина клуба?
- Мистер Дранг занят.
Я выдержала театральную паузу. Ладно. Посмотрим, как ты сейчас запоешь.
- Мистер Дранг подозревается в убийстве. Скажите ему, Алекс Винтер звонит.
- О... Э... Мисс Винтер! Что же вы сразу не представились? Одну минуту.
Слушать, как меняет выражение голос дежурного, было противно. Он меня боялся. Не потому, что я такая крутая, могу отстрелить ему что-нибудь. А потому, что я могу видеть. Опишите мне конкретную ситуацию, и я вам расскажу, что там произошло за последние пятнадцать - двадцать минут.
Последние двадцать минут убийства в аэропорту я предпочла забыть побыстрее. Потому что следы ботинок принадлежали второму охраннику. Тому, который успокаивал свою напарницу. И вот почему все следы были затоптаны. А вот вампир вызывал у меня больше всего вопросов.
- Мисс Винтер, - меня вернул в реальность голос Дранга, - вы хотели меня слышать?
- Разумеется. Я хотела бы знать, какого черта ваши оборотни творят?
- О чем вы? - Полное недоумение в голосе. Ага, как же. Так я и поверила.
- Вы не смотрите телевизор? Сегодня весь день показывают наш славный международный аэропорт, и небольшую зеленую зону, оцепленную желтой лентой.
- Вы же знаете, мне некогда смотреть новости. Сейчас горячий сезон.
- Ой, пожалуйста. Дранг, не держите меня за идиотку. Вы прекрасно поняли, о чем я. - Я начинала закипать.
- Ах, вы об убийстве в аэропорту? - Хватило мозгов сказаться удивленным.
- О нем самом.
- Жаль девушку, - после паузы ответил он, - она часто у нас бывала.
- Вы же понимаете, что теперь к вам заявится полиция?
- Но мисс Винтер, вы же понимаете, что я их не впущу.
Я помолчала. С Рамиресом они, может, еще станут разговаривать. А вот с Гаретом - ни за что.
- Но вы поговорите хотя бы со мной?
- Почему бы нет. Можете даже захватить своего знакомого детектива.
- Как благородно с вашей стороны, - съехидничала я, - ценю, ценю.
В трубке фыркнули.
- С вами невозможно разговаривать, мисс Винтер. Приезжайте сегодня вечером.
- Спасибо. - Я помолчала. - Дранг, если он из вашего клуба, я натравлю на него Спецотряд.
- Я знаю. Нам не нужны те, кто неспособен удержать себя в руках, Винтер.
- Так мы приедем сегодня?
- Разумеется.
Мы попрощались. Из кухни выглянул отец.
- Ты будешь обедать?
Я кивнула. И позвонила Рамиресу. Особого восторга он не высказал. Пока я ела приготовленный отцом обед, Рико вызнавал у меня, что можно делать, а чего нельзя в обществе оборотней.
Выспросив все, он отбился. Я допила какой-то сок, кажется апельсиновый, и пошла читать дневники.