Уже двадцать минут автобус вез Владимира по привычному маршруту. От созерцания давно примелькавшегося и весьма однообразного пейзажа его отвлекло появление новой пассажирки - светловолосой девушки приятной внешности, в легком сиреневом платье. Она не вошла, а впорхнула в изнывавший от летней духоты салон, но так и осталась стоять на задней площадке, не заняв ни одного из свободных мест, с отрешенным, задумчиво-грустным лицом в отличие от расположившихся с комфортом неподалеку от нее двух весело щебетавших сверстниц-хохотушек.
Незнакомка произвела на Владимира такое впечатление, что он не мог оторвать от нее взгляда: она показалась ему неземным созданием, идеальным воплощением красоты и женственности. Безотрывно глядя на нее почти в упор, с бесцеремонностью, явно выходящей за рамки приличий, он испытывал только одно желание - чтобы она тоже обратила на него внимание. Но девушка настолько ушла в себя, что все временные попутчики, в том числе и Владимир, были ей глубоко безразличны. Потерпев крах как гипнотизер, он решил испытать себя в качестве экстрасенса. "Посмотри на меня, заговори со мной", - посылал он ей один за другим мысленные сигналы. Но результат оказался тем же. "А ведь она неспроста едет стоя, - вдруг осенило его. - Значит, собирается скоро выходить". Допустить, чтобы она растворилась в городской толпе и навсегда бесследно исчезла, он не мог. Нужно было немедленно вступить в контакт, завязать знакомство пусть даже самым пошлым, самым примитивным способом. - Девушка, не подскажете, когда будет остановка "Институт"? - ляпнул он первое, что пришло в голову.
Владимир, конечно же, мог спросить об этом любого из своих ближайших соседей - пожилого дачника, возвращавшегося домой с ведром огурцов, или чопорную даму с явным переизбытком косметики на увядающем лице. Почему он обратился именно к ней, прекрасная незнакомка сразу поняла и, похоже, оценила. Губы ее дрогнули, в глазах зажглись веселые искорки. И что самое отрадное - она взглянула на Владимира изучающе, с неподдельным интересом.
- Через четыре остановки, - подчеркнуто вежливо, принимая правила игры, ответила девушка.
- Прекрасно, - поспешил продолжить разговор Владимир, воодушевленный таким успешным началом. - Как мне повезло, что мы выходим вместе.
- Откуда вы знаете? - искренне удивилась девушка.
- Извините, но как только вы вошли в автобус, вы сразу стали объектом моего пристального внимания. А поскольку я в совершенстве владею дедуктивным методом, который, как известно, успешно использовал незабвенный Шерлок Холмс, то за столь короткое время узнал о вас очень многое.
- И что же?
- Знаю, что вы учитесь
- Училась, - уточнила она.
- Совершенно верно. А завершили учебу месяц тому назад. Угадал?
- Точно, - снова удивилась незнакомка, - а как вы узнали?
- Не буду погружать вас в сложный процесс моих аналитических и логических размышлений. Это скучно. Лучше рассмотрим их конкретные результаты. Главный вывод, который я сделал, заключается в том, что при вашей умопомрачительной внешности вы очень сдержанны, спокойны, рассудительны, горды и даже слегка высокомерны, а потому весьма разборчивы в знакомствах, особенно с лицами противоположного пола. И в настоящий момент - ваше сердце абсолютно свободно. Я прав или не прав? - Не во всем, - смущенно порозовев и потупив взгляд, ответила она и, немного помолчав, спросила:
- А что еще вам обо мне известно?
- Все, вплоть до мелочей. Хотите скажу, на каком этаже вы живете?
- На каком?
- На третьем, - это Владимир сказал уже наобум, не пошевелив ни одной извилиной, внутренне торжествуя, что цель достигнута.
- Не угадал, - обрадовалась она, и этот неосознанный переход на "ты" вознес его на небеса. - Во-первых, я живу в пригороде с родителями, в одноэтажном доме. А здесь остановилась в гостинице. И не на третьем, а на втором этаже.
- Какой конфуз! - притворно огорчился Владимир. - Таких проколов со мной давным-давно не случалось. А знаешь, почему это произошло? Расслабился, надеясь на то, что наша первая встреча не станет последней
Ответное "ты" насторожило незнакомку, она, поняв свою оплошность, сразу посерьезнела.
- Что-то я с вами разболталась, - уже гораздо суше произнесла она. - Это в общем-то не в моих правилах.
- Не удивляйтесь. Со мной так же невозможно не заговорить, как мимо вас равнодушно пройти. Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Володя. А вас?
- Вот и угадайте, если вы такой проницательный.
- Не буду. Принципиально. Хочу, чтобы вы сами назвали свое имя. Поверьте, для меня это очень важно.
- Надя, - помедлив, сказала она.
- Спасибо за подарок, Надя. Знаете, как я вас назвал, когда вы вошли в автобус? Прекрасной незнакомкой. С этой минуты вы перестали быть незнакомкой, но определение "прекрасная" остается в силе.
- Льстите?
- Ни в коем случае. В подтверждение этого предлагаю встретиться сегодня вечером, часов в девять, у входа в гостиницу. Обещаю интересную прогулку. Придете?
Она ничего не ответила, пожав плечами, но по промелькнувшей в ее взгляде лукавинке понял: придетК гостинице, боясь опоздать хотя бы на секунду, он примчался минут на пятнадцать раньше условленного времени. Надя вышла в назначенный срок в очень красивом, похожем на вечернее, платье. Она была так хороша, что он оробел, на время утратив привычную непринужденность. Теплый августовский вечер располагал к прогулке, и провести его в душном кинозале или толкаться на заполненной до отказа танцплощадке было бы самоубийством. Надя с ним согласилась. И они пошли рука об руку через сквер к набережной.
- Мой главный принцип, - горячо заговорил Владимир, - быть ближе к природе. Что может быть лучше зелени лесов, простора полей, чистого воздуха
Она внимательно слушала его пространные и в чем-то банальные рассуждения и, уловив момент, деликатно их прервала, сказав:
- Значит, я счастливее вас, потому что ближе к природе, так как живу в пригороде. Кстати, обо мне вы знаете все, а я о вас ничего, кроме имени
И Владимир, с удовольствием сменив тему, подробно и откровенно стал рассказывать о себе: о своем неприкаянном сиротстве, об учебе в профтехучилище, о службе в армии, вспоминая самые неординарные эпизоды детства, отрочества и юности, уделив напоследок особое внимание нынешним, институтским проблемам. Искоса следя за Надей, он видел, что его сумбурное повествование она воспринимала с живым интересом, с искренним человеческим сочувствием, становясь то грустной, то задумчивой, то слегка ироничной. Рассказ о его первом десантировании ее развеселил, и Владимир впервые услышал, как она смеется. Смех напоминал звон серебряного колокольчика.
- Вот таковы мои университеты, таков я сам, - подытожил он свой рассказ и тихо спросил: - Можно взять тебя под руку?
- В столь позднее время это даже необходимо, - не колеблясь ответила она.
- А когда мы, наконец, перейдем на "ты"?
- Считай, что уже перешли
Никому до этого он так не изливал душу, ни с кем ему не было так легко и хорошо, как с этой полузнакомой девушкой, стройной, красивой, умной, доброй и чуткой. Они долго бродили сначала по набережной, потом по опустевшему ночному городу и о многом успели сказать друг другу. Прогулка могла бы длиться до утра, но сгущавшаяся ночная прохлада и уличные электронные часы, стрелка на которых устремилась к полуночи, напомнили им, что пора расставаться. Путь к гостинице лежал через небольшой парк, безлюдный и плохо освещенный. И здесь их ожидало первое испытание. Владимир и Надя достигли середины центральной аллеи, когда впереди показалась подгулявшая компания, состоявшая из пяти парней. Расхлябанной походкой, переругиваясь и горланя песни, они двигались им навстречу, а завидев влюбленную пару, зловеще замолк-ли и, образовав "цепочку", преградили ей путь. Владимир не мог не заметить, как стоявший в середине самый рослый детина, вытащив из кармана "финку", угрожающе играл ею, водя рукой из стороны в сторону. Узкое лезвие ножа тускло поблескивало, отражая свет одной-единственной лампочки.
Владимир ощутил дрожь и волнение Нади, увидевшей опасность и плотно прильнувшей к нему. До живой "засеки" оставалось не более десятка шагов. Будь он один - вопрос решился бы просто: прыжок в темноту - и поминай как звали. Но рядом была Она, и Ее безопасность значила для него гораздо больше, чем даже его собственная жизнь. Случись что-нибудь с Ней - он никогда бы себе этого не простил, потому что вина на веки вечные ляжет на него - инициатора их знакомства и этой так прекрасно начавшейся прогулки. Эх, десантник, где же твой верный боевой товарищ - "АК"*. Чесануть бы сейчас из "калаша", дав две очереди, поверх голов и понизу, уложить бы этих ублюдков пьяными мордами в пыльный асфальт и сдать разъездному милицейскому патрулю
Находясь в предельном напряжении, но не теряя самообладания, он продолжал досказывать омертвевшей от страха Наде какую-то историю, не замедляя шага и увлекая спутницу за собой, время от времени поглядывая на "коренного", который осклабясь все так же поигрывал "пером". Такая шпана на все способна, но ты должен, ты обязан сделать все, не теряя при этом собственного достоинства, чтобы ничего страшного и непоправимого не произошло. Жизненный опыт учил, что в таких ситуациях особенно важны выдержка и спокойствие, а также то, как пойдет "базар". Не дойдя трех шагов до компании, они остановились.
- Добрый вечер, земляки, - он старался выглядеть предельно спокойным.
- Кому добрый, а кому и нет, - откликнулся низенький коренастый приблатненыш, типичная "шестерка", стоявший с левого края шеренги, - стрекача надо было вовремя дать, фраер.
- Я и сейчас могу это сделать, только как мне потом подонком век доживать.
Ответ оказался, видимо, столь неожиданным, что у плюгавого оппонента да и у всех остальных пропало всякое желание участвовать в дальнейшей дискуссии. Они угрюмо молчали. Владимир следил за каждым их движением, готовясь к самому худшему. Но, судя по всему, на сей раз он попал в "десятку". Главарь криво улыбнулся, сверкнув золотой фиксой, и, щелкнув кнопкой и убрав лезвие, положил нож в карман.
- Пошли, мужики, - скомандовал он. - Парень правильный. И вы топайте, Ромео и Джульетта
Полукруг разомкнулся, пропуская Владимира и Надю. Однако напряжение прошло только тогда, когда гул нетрезвых голосов, отдалившись, слился с городским шумом До гостиницы они шли молча, но когда Владимир, отважившись, высвободил руку и обнял Надю за плечи, она приняла это как должное и, хотя еще не совсем оправилась от потрясения, поглядела на него с уважением и благодарностью. Не встретил сопротивления он и чуть позже, когда в миг прощания, повинуясь какому-то неукротимому порыву, крепко обнял ее и поцеловал в пахнущие цветочной пыльцой губы
На следующий вечер в начале девятого Владимир уже был в гостинице и без труда нашел пятый номер, в котором жила Надя. Об этом они договорились накануне. Он тихо постучал в дверь, и каждая секунда ожидания показались ему вечностью. А вдруг она уехала, решив избавиться от назойливого кавалера, с которым во время первого же свидания с ней чуть не случилось что-то жуткое? Если бы это произошло, он не пожалел бы ни сил, ни времени, чтобы найти ее, объехав все пригороды Новосибирска. Но раздался легкий шорох, и в дверном проеме возникла Она.
- Добрый вечер!
- Здравствуйте, Володя!
- Что за официоз, Надя? Мы же договорились быть на "ты".
- Так запросто, сразу - не могу. Не привыкла
- Хорошо, хорошо. Но учти - я буду вести себя в рамках вчерашней договоренности.
- Не возражаю.
- Может, снова прогуляемся?
- После вчерашнего инцидента? Мне теперь вообще никуда не хочется идти.
- Понимаю Что и говорить, случай неприятный. Такую прогулку испортили, мерзавцы! Но ведь мы можем прекрасно провести время и здесь. Достаточно пошире распахнуть окно Вот так.
Надя зябко поежилась от свежего ветерка, влетевшего в комнату со стороны Оби, и накинула на плечи платок.
- Какую тему мы обсудим сегодня? - бодро спросил Владимир. - Лично я всем остальным предпочел бы что-нибудь лирическое.
- Сомневаюсь, что у нас с вами это получится, - неожиданно сказала Надя. - Главный оратор - вы, но о чем бы вы ни говорили, постоянно слышится: я, я, я. К чему это самовозвеличивание? Извините, Володя, за прямоту, но я заметила это еще вчера и говорю вам сегодня малоприятные вещи только потому, что вы мне симпатичны и не безразличны.
- Последнее особенно приятно слышать. Впрочем, все, что ты говоришь, в том числе и нелицеприятное, звучит для меня, как музыка. За критику благодарен, обвинение в "яканье" принимаю, хотя и с оговоркой. Яведь рассказывал о себе, а в таких случаях частое употребление столь нелюбимого тобой местоимения в общем-то оправдано. Если ты сомневаешься в правдивости моего рассказа, то могу поклясться, что в нем нет ни слова вранья, так все оно было на самом деле. Считай, что я тебе исповедался
Он собирался сменить тему разговора, но Надя, похоже, была настроена продолжить полемику.
- Послушать тебя: идеальная личность, - холодно сказала она, - одни достоинства и никаких недостатков.
- Весьма сожалею, что у тебя сложилось такое впечатление. Только идиот может считать себя во всем совершенным и непогрешимым. А я, как всякий нормальный человек, соткан из определенных достоинств, которые, как сказал один мудрец, нередко являются продолжением моих же вполне конкретных недостатков. Простой пример. Упрямство, как известно, отрицательная черта характера, а упорство - положительная. Но где грань между ними? Да, я чертовски упрям. Однако если бы не это мое упрямство, я бы ничего не достиг в жизни и, может быть, даже не выжил.
- И чего же ты достиг? - голос ее, хотя в нем звучала ирония, заметно потеплел.
- Пока немногого. Но, будь уверена, добьюсь гораздо большего. Особенно если рядом со мной будешь ты
Она встала и, поплотней запахнув платок на груди, подошла к раскрытому окну. Владимир, выключив свет, приблизился к Наде и положил руки ей на плечи. Она восприняла это спокойно, более того, немного отклонившись назад, прижалась спиной к его груди, и он ощутил живое тепло ее молодого тела и ни с чем не сравнимое, блаженное волнение. В этом ее движении было столько непосредственности и чистоты, что появись у него сейчас какая-нибудь пошлая мысль, он задушил бы себя собственными руками. Ночь быстро опускалась на город. Стремительно темнеющий небосвод, на котором одна за другой вспыхивали звезды, распахнулся перед ними во всем своем великолепии. Сияла и искрилась разноцветными огнями заречная часть города. Припозднившийся буксирчик, тащивший по сумрачной обской глади здоровенную баржу, поприветствовал их протяжным гудком. Они молчали, но Владимиру казалось, что разговор между ним и Надей все еще продолжается, но на каком-то особом, неземном языке, не требующем ни слов, ни мимики, ни жестикуляции. В грубом переводе, крайне обедняющем его содержание, этот диалог звучал приблизительно так: "Надя, ты меня слышишь?" "Слышу" "До встречи с тобой я не верил в любовь с первого взгляда, считая это блажью поэтов. А теперь верю. Когда ты вошла в душный и тряский автобус, в нем все как бы озарилось нездешним светом и повеяло утренней прохладой. В этот миг для меня существовала только ты, все остальные исчезли, растворились во времени и пространстве. Я глядел на тебя, боясь отвести взгляд хотя бы на секунду: а вдруг ты тоже исчезнешь и останешься навеки чудесным, но недостижимым видением. И тогда я сказал себе: вот девушка моей мечты. Помнишь фильм с таким названием?" "Помню" "Я люблю тебя, Надя Люблю, как может любить человек, с детских лет познавший, что такое одиночество, не имеющий в этом огромном и многолюдном мире ни одной близкой души. Я уже доказал свою жизнеспособность, я отвоевал свое место под солнцем. Но если ты решишься связать свою судьбу с моей, я совершу чудеса. И не будет на свете женщины счастливей, чем ты, и мужчины счастливей, чем я. Клянусь всем святым! В нашем доме не будет нужды и дрязг, в нем воцарятся достаток и согласие. Ты родишь мне много детей - красивых и умных. И мы будем жить, как сказано у Александра Грина, долго и счастливо и умрем в один день, чтобы скорбь не терзала сердце, если один из нас переживет другого. Умоляю тебя: будь моей! Ты согласна?" "Прости, но я не могу сказать ни "да", ни "нет". Просто я еще не поняла, что со мной происходит. Меня к тебе влечет, ты мне нравишься. Но чувство мое не столь глубоко, чтобы назвать его "любовью". Слишком мало мы знакомы. Видимо, мне требуется больше времени, чтобы узнать человека и по-настоящему его полюбить. Не думай, что я чересчур расчетлива или осторожна. Но сколько в жизни случаев, когда после пылких клятв, подобных той, которую я только что слышала, происходит нечто совершенно обратное. Буду откровенна, в тебе есть нечто, что меня настораживает и может стать основой наших будущих разногласий, последствия которых общеизвестны. Я не хочу ошибиться. Я хотела бы того, что и ты: встретить одного-единственного. Но кто он, ты или кто-то другой, я пока не знаю Прости". Она сняла его руки со своих плеч и, пройдя к двери, включила свет, своей яркостью сразу затмивший удивительный заоконный пейзаж. Все сразу стало будничным и скучным.
- Сюда в любой момент могут прийти. Насчет подселения. Номер двухместный, а я уже третий день живу одна. Да и поздно уже, так что пора прощаться
- Я наскучил тебе? - спросил Владимир с легкой обидой.
- Нет, - искренне ответила она, - просто присутствие посторонних в позднее время администрацией гостиницы не одобряется. К тому же ты весьма громогласен.
- Позволь побыть еще десять минут. Обязуюсь вести себя очень тихо, а разговаривать только шепотом.
- Время пошло, - нарочито серьезно взглянув на часы, объявила она.
То, что происходило дальше, напоминало глупую детскую игру в "гляделки". Он молча смотрел на нее, она - на него. Он - с обожанием, она - изучающе. Надя моргнула первой и, засмеявшись, отвела взгляд.
И тут в дверь требовательно постучали. Скорее всего, связкой ключей. Надя, оцепенев от испуга, с вопрошающей растерянностью глянула на него, не зная, что делать. Владимиру стало тоскливо от мысли, что вот уже второй вечер подряд он навлекает на нее какие-то неприятности. Тут поневоле станешь суеверной. Конечно, сегодняшняя ситуация по сравнению с вчерашней - семечки. Но ведь присутствие гостей, согласно гостиничному распорядку, разрешено только до десяти, а на часах уже половина двенадцатого. За это по головке не погладят. Жестами дав Наде понять, что надо выключить свет и притвориться спавшей, он бросился к окну, единственному месту, через которое можно было исчезнуть. Вскочив на подоконник, Владимир опешил, пожалев, что он не Карлсон, который живет на крыше. Он, не колеблясь, призвав весь свой десантный опыт, сиганул бы с пятиметровой высоты, чтобы не бросить тень на репутацию любимой девушки, но прямо под окном, выходившим во двор, хаотично высилась огромная куча металлолома. Чуть ниже окна по наружной стене тянулся декоративный карниз, шириной не более поставленной боком подошвы мужского штиблета. Рискованно, но ничего другого не оставалось. На этот карниз, стараясь не оступиться, и сполз Владимир, прикрыв раму и держась руками за ее край. Надя, точно следовавшая его инструкции, включила свет и пошла открывать дверь, уже содрогавшуюся от стука. Она, видимо, до последнего мгновения не верила, что ему удастся что-то предпринять, и готовилась к худшему. В номер вошла дежурная по этажу, а следом за ней - пожилая женщина с дорожной сумкой.
- Располагайтесь, - сказала дежурная, перед этим внимательно осмотревшая номер, но не заметившая никаких следов постороннего присутствия. - Если чайком хотите побаловаться с дороги, милости просим ко мне. Есть бутерброды, печенье
- От чаю не откажусь, - обрадовалась новая жиличка, - с обеда во рту маковой росинки не было.
И не разбирая вещей, не переодевшись, устремилась вслед за хлебосольной дежурной. Если бы не спасительное предложение последней и вновь заселившаяся дама с неторопливостью и обстоятельностью, свойственными людям ее возраста, стала бы размещать в шифоньере свой гардероб и готовить постель ко сну, не исключено, что Владимир, цеплявшийся за раму из последних сил, сорвавшись с карниза, закончил бы свою молодую жизнь на одной из ржавых арматурин, угрожающе торчавших снизу, как мотылек, проколотый булавкой коллекционера-энтомолога
- Быстрей вылазь, - распахивая вторую, свободную створку рамы, радостно сказала Надя, снова глядевшая на него с благодарностью и уважением. - Соседка вышла. Стараясь не производить лишнего шума, он сначала забрался на подоконник, а потом, уже очутившись в номере, крадучись дошел до двери и выглянул в коридор. Там никого не было.
- Невезуха какая-то, второй день, - виновато сказал он Наде, - но хочешь ты этого или не хочешь, завтра утром я снова приду
И, чмокнув ее на прощание в щеку, бесшумно, как ночная птица, полетел по безлюдному коридору, по пути размышляя о том, как незаметнее проскользнуть мимо администратора на первом этаже
Решив встать в то субботнее утро пораньше, чтобы проводить уезжавшую Надю, он бессовестно проспал и, взглянув на часы, ужаснулся: уже десять. Тем не менее в половине одиннадцатого он был в гостинице и, благополучно миновав все административные кордоны, постучал в дверь пятого номера. Пожилая женщина, та самая, что чуть не стала виновницей его преждевременного ухода в райские кущи, сообщила, что ее соседка час назад, собрав вещи, уехала домой и очень торопилась, так как боялась опоздать на электричку. Погрустневший, он побрел к выходу, понимая, что винить в случившемся, кроме себя, некого и, бесцельно послонявшись по городу, решил изменить своему до этого незыблемому принципу: не ходить летом в кино. Во время сеанса (показывали старую, испытанную на многих поколениях зрителей кинокомедию) весь зал, несмотря на банную духоту, смеялся до колик, но Владимир даже ни разу не улыбнулся. Он думал только об одном: как найти Надю? Того, что она не оставила записки с адресом, следовало ожидать. Скорее всего, обиделась, что он не выполнил своего обещания. Он представил, как она, напрасно прождав его целое утро, вынуждена была одна, тонкая и стройная, кренясь под тяжестью огромного чемодана, добираться к пригородным кассам, и возненавидел себя такой лютой ненавистью, на какую был только способен. В ее понимании - это не мелочь. Заливался соловьем, трепло несчастное, обещал златые горы, а в пустячном деле не помог. Да захочет ли она вообще его после этого видеть? А он-то хорош: двавечера плел словесные кружева и не удосужился узнать даже название загадочного пригородного поселка, в котором она живет. Смириться с ее исчезновением он не мог, но прежде чем предпринять беспримерные по своим масштабам и сложности поиски, следовало, отключив эмоции, попытаться найти более рациональный способ решения этой задачи. Он покинул изнемогавший от жары и хохота зал задолго до окончания сеанса, поскольку такая обстановка не располагала к сосредоточенным раздумьям. Уже двигаясь к выходу под шиканье и ропот зрительской общественности, раздраженной его демонстративным пренебрежением к всенародно любимому киношедевру, он вдруг чуть не заорал от радости. Боже, как все просто! Он узнает ее адрес! Буквально через полчаса. Чего бы это ему ни стоило.
Строгая моложавая женщина, администратор гостиницы, сначала ответила на просьбу Владимира решительным отказом, сославшись на то, что сообщать случайным людям какие-либо сведения о бывших постояльцах им категорически запрещено. Но, видимо, в глазах его было столько мольбы, а слова показались настолько искренними, что сердце ее дрогнуло. Сделав трагическое лицо и многозначительно взглянув на Владимира, она разыскала карточку и скороговоркой зачитала Надин адрес, даже не взяв плитки шоколада, которую он купил на один из последних рублей, оставшихся от стипендии, и попытался всучить в знак благодарности
Вечерняя электричка подходила к платформе пригородной станции. У попутчиков, живших в этом же поселке, он уже расспросил, как найти Надин дом, и поэтому, выйдя из вагона и сделав еще кое-какие уточнения, быстро зашагал в нужном направлении. По пути обогнал шумную компанию местных парней, добиравшихся той же самой электричкой.
- Смотри, городской, - весело предупредил один из них, - если к нашим девкам - ноги выдернем.
- Я к вашим только иду, - в тон ему ответил Владимир, - а вы от наших, городских, уже возвращаетесь. Так что - квитыПарни беззлобно засмеялись, и на перекрестке они мирно разошлись. Надя увидела его через решетчатую ограду своего дома первой и была несказанно удивлена и, вопреки его ожиданию, обрадована.
- Володя! - воскликнула она. - Здравствуй! Вот уж чего не ожидала, так это твоего появления. Как же ты меня нашел?
- Дедуктивный метод выручил. А ты почему уехала, не дождавшись меня?
- А ты бы спал подольше Ухажер, называется. Жить без тебя не могу, - передразнила она его, - а чемодан на вокзал пришлось самой тащить.
- Ну, виноват Готов на коленях прощения просить.
- Ладно. Будем считать, что своим приездом ты вину искупил. Так и будем торчать на улице, на виду у всего поселка? Пошли в дом
- А родители дома?
- Да. И папа, и мама.
- Тогда не пойду. Боюсь не понравиться будущим тестю и теще с первого предъявления. Представлюсь в следующий раз, когда приеду во фраке или смокинге. А сейчас у меня вид не слишком презентабельный...
- Насчет тестя и тещи пока не заикайся. Еще неизвестно, кто у них зятем будет. А если в дом войти трусишь, подожди меня здесь. Я на минутку заскочу, предупрежу маму, что пойду с подругой на танцы.
Но не прошло и минуты, как она снова появилась перед ним, успев, кстати, за это время и переодеться. В то самое платье, в котором была в первый вечер. Они шагали рядом в вечерних сумерках, дыша чистым воздухом, в который ветерок с полей вплетал запах свежескошенных, но уже успевших подвялиться за день на жарком солнышке трав... Веселье в здешнем очаге культуры было в самом разгаре. Едва они переступили порог клуба, как оказались в центре всеобщего внимания. С Надей здоровались, Владимира тщательно рассматривали и, как водится, изучали. Девчата смотрели на него вполне доброжелательно, смешливо перешептываясь, парни глядели хмуро. Испытывая обычную в таких случаях неловкость, он, как только раздались первые звуки вальса, пригласил Надю, и они закружились в танце, оказавшись на некоторое время в одиночестве. Потом
к ним примкнули другие пары. После четырех-пяти танцев Надя вдруг посерьезнела, словно предчувствуя что-то недоброе, и заторопилась домой. Ему тогда показалось, что их уход остался незамеченным, однако он ошибся.
Не прошли они и десяти метров, не успели окунуться в чернильный ночной мрак, как Надя, беспокойно оглянувшись, сказала:
- За нами идут. Бежим!
С этими словами она крепко схватила Владимира за ладонь и увлекла за собой в ближайший проулок, а потом они бежали знакомыми ей стежками-дорожками и, свернув с одной из них, укрылись в зарослях высокого и густого репейника. Через минуту-другую послышался топот, и запыхавшиеся преследователи остановились у того места, где затаились, напряженно вслушиваясь в их разговор, Владимир и Надя.
- Куда же они девались? - растерянно произнес предводитель местного "спецназа". - Надо их обязательно найти. Уж очень Витюха просил врезать как следует городскому.
- За что? - тонкий голос, судя по всему, принадлежал еще совсем мальчишке.
- Эх, ты, зеленка, - басовито устыдил его "командир", - ты бы еще спросил, откуда дети берутся. Витюха три года назад с Надькой дружил, а потом почему-то рассорились. А теперь, когда у нее другой появился, душа взыграла.
- А что ж он сам-то в клубе остался. Побоялся, что и нынешнюю зазнобу уведут?
- Примолкни, салага. Значит, действуем так: мы с Коляном и Андрюхой дальше рванем, а ты, молодой, пошарь в этих лопухах. Найдешь кого-нибудь - кричи. Мы мигом примчимся и так его обработаем, что если и сможет уползти, то дорогу сюда навсегда забудет. Понял свою боевую задачу? Если не найдем их, то через полчаса устроим засаду у Надькиного дома Парни умчались в темноту. А оставленный ими юный соратник, будучи абсолютно безразличен к результатам погони, лениво пошурудил штакетиной в крайних кустах и, бросив ее, медленно побрел обратно, к клубу. Владимир приподнял голову над репейником, осмотрелся вокруг. В свете выбравшейся из туч луны окрестность выглядела таинственно, даже жутковато. Вокруг - никого. Взяв Надю за плечи, он помог ей подняться из зарослей и вдруг увидел, что лицо ее залито слезами. Она обняла его и разрыдалась в полный голос.
- Надя, не плачь. Не стоит лить слезы по пустякам. Зря ты меня всполошила. Не надо было бежать по-заячьи. Я бы мог с ними по-хорошему поговорить Да не плачь же ты, ради Бога!..
- Нет, Володя, не могу Невезучие мы. Я в приметы особо не верю, но не будет нам с тобой счастья. Третий вечер подряд какая-нибудь напасть.
Решив хоть немного унять этот безудержный плач, он прижался лицом к ее мокрой от слез щеке и жалобным голосом, каким поют собиратели милостыни в электричках, пропел:
И зачем мы, горемычные,
Родились на белый свет
- Вот именно, - всхлипнула она. - Зачем мы встретились? А если бы ты в драку ввязался, тебе бы и досталось. Одолел бы ты этих дураков, они бы за подкреплением в клуб сбегали. И началась бы облава Пойдем!
- Куда?
- Ко мне домой нельзя. Там тебя стерегут. Дорога одна - через лес, в поле, к совхозным стогам. Там до утра и отсидимся. Это с километр отсюда.
- Но ведь тебя дома потеряют.
- Не потеряют. Я с подругой договорилась: она подтвердит, что я у нее ночевала.
Они пошли по едва видневшейся в потемках тропке (луна снова ушла за облака) к мрачно высившемуся впереди лесу. В низинах сгущался туман, тянуло предосенним холодком и грибной сыростью. Надя, уже немного успокоившись, шла первой, а Владимир, набросив на ее плечи свой пиджак, послушно шагал следом
Они не сомкнули глаз до утра. Облюбованный ими стог, видимо, уже успел послужить пристанищем не одной влюбленной паре. С южной стороны они нашли вместительную и уютную нишу, устроенную их предприимчивыми предшественниками на случай дождя, и обосновались в ней. Говорили о многом, не затрагивая главной темы. У Владимира несколько раз возникало желание вернуться к обсуждению перспективы их отношений, но он подавлял его, не без оснований полагая, что этот разговор снова вернет Надю в то состояние, из которого она с таким трудом вышла. На станцию они пришли задолго до прибытия первой электрички. Он видел, что она хочет сказать что-то очень важное, но не решается. И только когда из тумана донесся отдаленный стук колес и победный вопль прибывающего электропоезда, Надя нарушила молчание.
- Прощай, Володя, - грустно сказала она, - больше мы не увидимся. Ты мне очень нравишься, мы пережили прекрасные мгновения, но нам суждено расстаться. Слишком многое против того, чтобы мы были вместе
- Чепуха, - почти закричал он, потрясенный услышанным, - по теории вероятности аномальное стечение неблагоприятных обстоятельств вначале - предвестие счастливого будущего
- Не верю, - покачала головой Надя. - Это теория, а в жизни, и ты со временем убедишься, все по-другому. Прощай
От вихря, пронесшегося по перрону, волосы ее взметнулись вверх, превратившись в лучах восходящего солнца в золотую корону. Он поцеловал ее руку и медленно пошел к распахнувшей двери электричке. Ступив на подножку, задержался, глядя вслед той, что уходила из его жизни навсегда.
В вагон, где сидело десятка полтора ранних пассажиров, он заходить не стал, оставшись в тамбуре. Хотелось побыть одному. А когда поезд тронулся, запел. Так он делал всегда в минуты великой радости или тоски. Под лязг вагонных колес он пел первое, что совсем неслучайно пришло на память:
В небе незнакомая звезда
Светит, словно памятник Надежде.
Надежда, мой компас земной
Однако заметив, что исполненная мужественного оптимизма популярная песня звучит в его оранжировке, как похоронный марш, замолк, подыскивая что-то другое, более соответствовавшее тому, что с ним стряслось, и теперешнему состоянию его души. И нашел: