- Где-то я такое уже видел... - ухмыльнулся я. - Кащей в каком-то старинном фильме рассекал в подобном...
- Сам ты Кащей... - обиделся Серёжка и сплюнул под ноги. - Спиннинги взял?
- Конечно... - я замялся. - Слушай, Серж, ты вот так прямо и поедешь?
- Не, по городу - нет... - Серёжка вздохнул и снял каску. - ГАИшники будут тормозить - кто, откуда, почему в травмоопасной каске... Хотя - какая она травмоопасная, рога от удара ребром ладони отскакивают...
Через полчаса мы уже весело мчались по загородной трассе.
Старательно выкрашенный заботливым хозяином в фатальный чёрный цвет мотоцикл "Урал" с коляской добродушно урчал, жадно пожирая километры до глухой деревеньки, где проживали сережкины предки. Предки предков. Дед с бабкой.
Мы, решив весело и с пользой провести свободное время, отправились туда на рыбалку. Щук там всегда было в избытке. У нас же были в избытке молодость, желание и пиво.
Тёплый июльский ветерок задорно свистел, запутываясь в Сережкиных рогах, встречные автомобилисты, притормаживая, дружелюбно глазели на нас и моргали фарами. Картинка, наверное, действительно была ещё та...
Мне ведь Серёжка тоже всучил чёрную каску. Только без рогов. Наверное, чтобы я не портил общего впечатления. Я и не портил. Сидел себе в коляске и скромно помалкивал. Жаль, что мы не видели себя со стороны. У меня отчего-то не проходило ощущение, что наш чёрноколорный рогатый тандем сильно напоминает вражеский мотопатруль последней Отечественной... У Серёжки, видимо, тоже, потому что... Так, всё по порядку...
В общем - я устроился в коляске, откуда торчала одна моя голова. В чёрной каске. Дело в том, что ветрового стекла у коляски, конечно же, не было... А я всё ещё прекрасно помнил ту прошлогоднюю историю, когда мне, мчащемуся во весь опор на забавном и шустром мотоцикле, прозванным "козлом", по бескрайним уральским полям, прямо в лоб прилетело какое-то огромное и довольно прочное насекомое. Типа жука-носорога... Ощущение выстрела в упор, знаете ли... Из гранатомёта!
Поэтому сейчас я сидел тише мыши, периодически потягивая охлаждённый "Erdinger" (ещё более усиливая сходство с тогдашним врагом - пиво-то немецкое!) с риском выбить передние зубы на каком-нибудь из ухабов, вжимаясь в коляску и... И вообще - изо всех сил стараясь сделаться как можно невидимей для этих беспощадных летающих ПТУРСов.
Хорошо-то как!
Мрачноватые ели по обочинам дороги высокомерно-снисходительно кивали нам, жизнерадостные осинки самозабвенно экстазировали в своём бесконечном лёгком танце, а сороки, напоминающие сварливых тёток, недовольно треща, суматошно разлетались с почти пустынной дороги в разные стороны. Солнышко припекало, то прыгая по ветвям деревьев, то бросаясь с головокружительной высоты в голубые озёра, то и дело возникающие по сторонам, и рассыпаясь от этого в миллионы сверкающих бликов. Хорошо... Хорошо вот так сливаться с природой, ощущая при этом приятную прохладу пивного бочонка под ногами!
На самом въезде в деревню Серёжка резко затормозил. Я открыл глаза и, щурясь от яркого солнца, узрел толстомордого кота, степенно переходящего дорогу прямо перед передним колесом нашего дредноута. Кот был чёрным. Абсолютно чёрным. Как смоль. Как наш мотоцикл.
- Серж... - неуклюже заворочался я в коляске, пытаясь разглядеть под торчащими рогами выражение лица. - Ты в приметы веришь, что ли?
- А ты не веришь? - хмыкнул Серёжка. - Подождём малёхо. Вон орёлик навстречу какой-то...
Серёжка удивлённо замолчал. Я уловил направление его окуляров и воззрился туда же. На кота.
Подлое усатое существо, дойдя до середины дороги, остановилось, подождало, когда приблизится встречный лихач и только тогда пересекло путь и ему.
- Умный... - прошипел Серёжка. - Колдун, точно... А ты "веришь-не веришь"...
Встречный транспорт типа "мопед" тоже остановился.
Молоденький парнишка в расхристанной белой рубахе, шортах и кедах, склонив голову к плечу, внимательно и весело рассматривал нас. Из-за его плеча, синея глазами, выглядывала растрёпанная белобрысая голова симпатичной девчонки.
Мы посидели в полной тишине, прерываемой мычанием далёких коров и истеричным стрекотанием невидимых кузнечиков.
- Так и будем стоять? - удивился Серёжка примерно через полминуты.
- А мне торопиться некуда... - подмигнул нам парень, слез с мопеда и принялся преувеличенно деловито чего-то там трогать-нажимать, присев на корточки. Девчонка сразу повернула к себе зеркальце и стала смотреться в него, приглаживая потрясающие пшеничные вихры.
Я вопросительно посмотрел на Серёжку. Он, сверкнув стёклами очков, на меня.
- Поехали, а? - как можно жалобней проскулил я, прекрасно зная тупую упёртость Серёжки в таких вопросах.
Серёжка снова хмыкнул, с сомнением покачав рогами, и... поехал!
Парнишка, выпрямившись, ещё долго провожал насмешливым взглядом наш экзотичный экипаж.
***
- А вон и дед! - прокричал Серёжка сквозь рёв мотора, наклоняясь ко мне. - Видишь?
В самом конце длинной прямой деревенской улицы высокий худой старик таскал какие-то жердины, видимо - собираясь ремонтировать прясло.
Серёжка прибавил газу и уже через пару-тройку секунд мы лихо затормозили рядом со стариком. Тот, подняв очередную жердину, оглянулся.
- Млеко, яйки, шнапс, аусвайс, партиза... - с едва заметной улыбкой в голосе начал было Серёжка, заглушив двигатель и пытаясь состроить злобную рожу.
Закончить он не успел. В следующее мгновение Серёжка уже валялся на земле, получив довольно шумный удар той самой жердиной в аккурат промеж рогов.
- Хенде хох! - пьяно рявкнул дед, вновь занося жердину для удара.
Кстати, Серёжка не соврал - рога от первого же удара брызнули в разные стороны. Как тараканы от света.
Вот ей-богу не вру, именно в ту секунду, когда я с перепугу уронив бутылку, суматошно пытался выбраться из коляски (...естественно, сразу за что-то намертво зацепившись), я отчётливо понял практическое значение выражения "рога поотшибаю".
***
- Эх, дед... - с грустью пробормотал Серёжка, рассматривая треснувшую каску. - Ты ведь так и убить мог... Война-то когда закончилась? Давным-давно...
- Это для вас она была давно, Серьга... - дед отхлебнул нашего пива, презрительно фыркнул и решительно потянулся за самогонкой. - А для меня - как вчера...