Закат был красив. Для старого Дерека закат каждого дня был красивей предыдущего, ведь каждый заход солнца означал, что он вырвал еще один день своей жизни из цепких пальцев старухи Эон, хотя битва за этот день была отнюдь не простой. Каждый день он боялся закрыть глаза и открыть их уже по ту сторону, в ее объятьях.
Дерек, или вернее, Сэр Дерек не был дряхл, он был достаточно здоров для своего отнюдь уже не человеческого возраста. А Эон, как известно, ждать не любит, поэтому на сотом году жизни каждый новый день для старого графа был воистину ценен, и, чтобы не уступать свое тело вредной старухе, манящей его на ту сторону, он, как и прежде, нагружал себя заботами. Хотя графством уже давно правил его сын Годрик, старику было чем заняться, ведь не далече, чем четыре года назад прекрасная Элена принесла Годрику первенца, а сейчас была готова вот-вот разродиться вновь. И именно ему выпала почетная, и, что уж говорить, приятная роль воспитателя для зеленоглазого мальчика, ведь ребенок любил сказки и истории, а старик знал их немало и обладал необычайным талантом сказителя:
- ...И тогда пришли на поле брани жители всей империи: старые и молодые, мужчины и женщины, богачи и нищие, благородные и бродяги без роду-племени. Все они собрались на месте Последней Битвы и в едином порыве чистых сердец сокрушили наступающую Тьму! И каждый тогда оказался частью победы, не сильной рукой, так сердцем пламенным он шел на врага. И каждый был достоин награды!
- Выходит, не важно, благородный ты или нет?
- Верно говоришь. Это третья песнь Альмы: "Неважно, кем родился ты, коль в сердце твоем честь, а помыслы чисты". Это значит, что кем бы ты ни был рожден, если поступаешь правильно, то ты достойный человек.
Именно тогда, старик понял, что мальчик отнюдь не прост. После истории о Последней Битве мальчик стал грезить идеей о том, чтобы уравнять всех достойных.
Однажды старик почувствовал, что взор Черной госпожи снова и снова заинтересованно обращается к внуку, давая старику отдых от своего пристального внимания. Ребенок настолько погрузился в себя, что Дерек даже решил, будто Она удостоила малыша разговором.
- Дедушка, - внезапно спросил тогда мальчик, - скажи, а сколько тебе лет?
- Уж сотый год к концу подходит. Матушка Альма дала мне воистину долгую жизнь.
- А ты когда-нибудь убивал?
- Случалось, - признал старик, не понимая, впрочем, к чему клонит внук. Взгляд мальчика тогда показался ему очень необычным: в нем читались интерес и, кажется, насмешка.
- А ты сам, - он запнулся и перешел на шепот, - сам не боишься умереть?
- Боюсь, - сам не зная отчего, старик впервые признал свой страх.