Если мне когда-нибудь присниться такой сон, в котором мы вместе, я хочу в нем остаться. Я буду жить в нем. Я буду жить сном. Моя утопия заключается в желании придумать таблетку от той реальности, которую я не могу принять. Иногда мне кажется, что тебя просто что-то сдерживает. Иногда я слушаю твой голос и ловлю себя на той мысли, что я почти уверен в твоем желании быть со мной. Наверное, это просто надежда разбивает руки в кровь об огромную, тяжелую, запертую дверь. А потом, выбившись из сил, тяжело дыша, садится, под дверью и ждет, в комнате без окон, без света и как будто бы без стен. Неизвестно, что там за этой темнотой: бесконечная, лишенная света звезд вселенная или узкая маленькая комнатка. А надежда ждет, когда ей откроют, потому что через замочную скважину проникает свет, а там за дверью мы с тобой счастливы и у нас одна душа на двоих, мы единое целое, а значит, нельзя смириться. Но что если этот свет выдуман? А может он снится?
Я вижу, что ты хочешь быть для меня кем-то большим. Ты думаешь, что во всем виноват город. Ты хочешь уехать и зовешь меня с собой туда, где другая реальность, другая жизнь. Туда где не сжимает виски от клаустрофобии маленьких загаженных улиц. Но есть ли там другие мы? Ты не знаешь. Никто не знает. Нам нравится вместе проводить время. Нам тепло вместе. И даже когда не о чем говорить, нам не хочется прощаться. Хотя, мои родные обеспокоены моим поведением. Они говорят мне, что не стоит так много времени проводить с тобой. Иногда я уйду в дела и забываю о тебе. Но ты никогда не забываешь обо мне. Мы сложные люди, но нам очень просто быть вдвоем. Мы никогда не прибываем в обществе третьих лиц. Только ты и я. Никаких друзей и подруг вокруг нас. Люди рядом всего лишь случайные свидетели наших встреч. Хотя трудно сохранять инкогнито в таком маленьком городе как наш. Клаустрофобия улиц. Нет, мы не избегаем людей, просто, мы от них никогда не получали того, чего заслуживали в полной мере. Наши разговоры если бы были подслушаны спецслужбами, вполне вероятно заставили бы их представителей биться в припадке гомерического хохота. Но мы с тобой для них безразличны. Это к лучшему. Я люблю тебя за то, что могу говорить с тобой обо всем. Даже о бешенстве матки. Да почему бы не поговорить? У нас как бы свободная страна, да? И мысли должны быть свободны от предрассудков и комплексов. Но многие не могут, они скованы в рамки. Я думаю, главная причина в том, что они не встретили тебя.
Не каждый нас поймет, точнее, осмелится признаться, что понял. Мы замкнуты в цепь под напряжением, к нам просто побоятся прикоснуться и поэтому вокруг нас только свидетели, но никак не звенья этой цепи. Ты иногда говоришь мне, что я тогда спас тебя. Знаешь, ты меня тоже. Ты спасла во мне то хорошее, что я еще не успел развеять как пепел, сбросить как балласт. Сейчас, даже не знаю, чем бы я заполнил ту пустоту, которая возникла бы в отсутствии тебя. Как бы мы жили, не зная друг друга? Ходили бы мимо друг друга, стояли бы в одной очереди, ездили в одном автобусе, передавали бы друг через друга оплату за проезд? Мне интересно, стали бы мы знакомы, разглядели бы мы друг друга при иных обстоятельствах?
Жизнь ведет нас как автомобиль, от нее зависит, столкнемся ли мы, с тем единственным человеком, который предназначен для нас. А когда столкнемся, поймем ли, разгадаем ли, примем ли мы друг друга, и если да, то в каком качестве примем? А если у нас сломается навигатор и не будет столкновения?
Самое страшное для человека - это быть одиноким. Преступники в карцерах долго не могут оставаться в здравом уме. И некоторые из нас подобны преступникам, они в толпе, но одиноки, они заперты, заперты в своей душе.
Поэтому мне повезло, что я тебя встретил.
На окне стоит белая роза, вероятно, стоит здесь уже с вечера. В глаза бьет свет из окна, огибая распустившиеся лепестки розы. Белый цвет очень успокаивает. Вот, в дверном проеме появилась девушка в халате цвета розы на окне, с налетом усталости и грусти на молодом, симпатичном лице. И чем дольше я вглядываюсь в это лицо, в эти порошки и склянки, которые она везет впереди себя на тележке, тем меньше у меня остается вариантов, почему я здесь?
Сестра заботливо просит меня перевернуться на живот для укола. Я озадаченно подчиняюсь. Медсестра выходит, и следом за ней появляется мужчина, лет сорока, с таким умиротворенным выражением лица, что все мое волнение стирается.
- Как вы себя чувствуете? - интересуется врач.
- Почти не плохо. Доктор, почему я здесь?
- Думаю ничего страшного, точнее я смогу сказать только после дополнительного обследования, но я полагаю, что все связано с нервным напряжением.
- Да, пожалуй. Я очень много работал последнее время. Вы знаете, доктор, мне кажется, что я очень одинок, меня это мучает.
- Не волнуйтесь, мы прописали вам необходимые препараты, вы выйдете отсюда. Скоро. - врач улыбнулся мне.
- Это психушка, док?
- Отделение психиатрии.
- Я псих, док?
- Вы человек, который устал. Человек, который запутался. Я со своей стороны лишь дерну за ниточку этого клубка ваших переживаний. Вместе мы его обязательно распутаем. Выдержав паузу в пару секунд, врач спросил - Скажите, она и сейчас, наверное, рядом с вами. Ведь так?
- А разве вы не видите, - усмехнулся я - она вышла. Она всегда так неожиданно появляется. Равно как и исчезает.
- Что вы к ней испытываете?
- Сложно, сложно сказать. Я скучаю. Я все время скучаю по ней, даже когда она рядом. Вот ведь странно, правда? Скучаю, как будто и нет ее рядом, никогда нет и более того, не было никогда. Знаете док, о некоторых людях любят говорить, что если бы их не было их бы стоило придумать.
Дверь скрипнула, и из палаты вышел человек лет сорока, в белом халате, с умиротворяющим выражением на лице. Это участие и спокойствие никогда не сходит с его лица, пока тот находится на работе. Когда он возвращается домой, спокойствие сменяет усталость.
Если есть такой сон, в котором мы вместе, я хочу в нем остаться. Я буду жить в нем, я буду жить сном. А если очень захотеть, любой сон можно сделать реальностью. Так или иначе.