Аннотация: Мистическая история самоубийцы. Гл.1. Ты кто?
- Явился?! Наконец-то!
- Вы кто?
- Вежливый. А ты кто? Кем себя представляешь?
- Я? Я-а...
- Ну!
- Я...
- Чего мямлишь? Ты - самоубийца. Другие здесь не ходят. Не нравится? Ну, убийца.
- Я никого не убивал!
- А себя? Ты же человек... был. Значит, человека убил. Так?
- Выходит, так.
- Выходит... и входит. Вон - река, в какие вы любите входить дважды. Давай. Ты ж за этим сюда пришел.
-Не-е-ет. Там огонь.
- А чего тебе терять, все одно помер. Стрелять себе в башку не побоялся, а огонь, видишь ли, ему не нравится.
- Забываю все время, что тела нет, и бояться нечего, но в огонь как-то не хочется.
- Зачем тогда пришел?
- Я не специально. Как упал, так и пошел, куда глаза глядят... А, ну да, глаз тоже нет. Просто пошел.
- Нет, не просто. Тебе ж на тот берег охота.
- На какой?
- На правый.
- Зачем?
- Чет ты затурканный совсем. Ну, посмотри. Да на тот берег, куда пялишься?
- Ой! Лика!
- Лики. Полно ликов. Они ж все почти святые.
- Лика-а-а!!!
- Не ори. Все равно не услышит. Ты разве не заметил, что тут звуков никаких нет.
- Нет, в смысле, звуков нет, я заметил. Там тётя Тося.
- И тетя Тося и папаша твой...
- ...и Ринат.
- Сосед? И он там.
- А почему не слышно? Ри-и-и-на-а-а-т!
- Не ори, полоумный! Хотя, с самоубийцы что взять. Говорю же, не слышно. Ну да, ты ж Фома... был. Фома неверующий. Ты зачем сюда пришел? Чтоб на тот берег перебраться. Так?
- Я не знаю.
- Чего не знаешь? К Лике своей хочешь?
- Хочу, конечно. Но я не знал, что она там.
- А чего тогда стрелялся?
- Ну...
- Баранки гну. Иди, Раван, раз пришел.
- Откуда вы знаете? Меня бабушка Раваном звала. А по паспорту - Фома.
- Звала,- передразнил Балахон.- Не нужен тут паспорт, чтобы знать, как тебя звали. А уж как ты сам теперь себя назовешь - твое дело. Раван - значит 'уходящий'. Ты из-за Лики своей ушел или к ней. Так?
- Так.
Раван спустился по пологому берегу к самой кромке огня. Пламя хлестало по тому, что было раньше лицом. Лика перестала махать рукой, вдруг сникла, опустила голову.
- Лика-а-а!- забывшись, крикнул Раван.- Посмотри на меня-а-а!
И шагнул в огонь. Пламя отбросило назад его серую призрачную фигуру.
- Что, никак?
Раван снова ринулся с разбегу в огненную реку и тут же оказался на прежнем месте - у ног этого странного, наглого мужика в балахоне, откровенно надсмехавшегося над ним. Рассмотреть его лицо, скрытое капюшоном, в тускло-сером свете невозможно. Сквозь балахон мерцал свет, будто лампа под абажуром. Усмешка чувствовалась в голосе, интонации. А к мерцаниям и прочим чудесам за время пути Фома немного привык. Хотя времени тут, как и звуков, не было. Неизвестно и не имело значения, сколько времени он шел. Главное - пришел к Лике.
А теперь? Что теперь делать? Попасть на тот берег без 'Балахона' не получится. Придется подстраиваться, искать контакт. 'Совсем, как Там,- усмехнулся Раван.- Стоило ли сбегать?'
'Ку-ку!'- неожиданно громко раздалось прямо над бывшим ухом.
Раван вздрогнул. Вот тебе и беззвучие.
- Чего вздрагиваешь?- ожил Балахон.- Ты ж ей должен - это она тебя через Ирий протащила. На этом свете и сочтешься, раз уж про цену размышляешь. Только не обольщайся, на правый берег не доставит. У тебя билет в один конец, Фома.
'Вот гад, читает меня, как по писаному',- подумал Раван.
- А кто?..
- Доставит? Никто. Только ты сам.
- А как?
- Каком кверху,- беззвучно затрясся Балахон.
- А вы?..
- Я? Я - простой рыбак. Вон, видишь, на червя ловлю.
Балахон сделал движение рукавом влево вниз, и Раван увидел небольшую ямку, кишевшую червями.
- Чего морщишься? Мог бы давно их обедом стать, да не модно нынче. Но не выбрасывать же, вот и держу для наживки.
- Вы... черт?- с запинкой спросил Фома - Раван.
- Сам ты - черт. Я - рыбак.
Балахон резко дернул невидимое удилище и вдруг сунул прямо под нос Равану что-то черное и мокрое.
Слизкий комок зашевелился, и в ватной тишине резко выделился писклявый крик. Неожиданно Балахон тряхнул рукавом и швырнул вопящий комок в белесую тень Фомы, прохрипев: 'Ах ты, мерзавец! Кусается!'. Фома автоматически подставил то, что заменяло теперь руки, и тут же отдернул, ощутив впервые после смерти боль. Ушлепок закрутился вокруг, покусывая за бывшие ноги.
- Уберите его! Он кусается!- закричал Раван Балахону.
- А я при чём? Твой грех, как я его уберу? Сам разбирайся,- ворчливо отозвался Балахон, отходя подальше от клубка.
- Какой грех?- вскрикнул Фома от боли и удивления.
- Присмотрись. Я почем знаю? Чужой бы точно не выловился,- насмехался безликий.
Раван опустился на корточки, и уродец, постепенно замедлив вращение, стих. В складках коричневой кожи светился лучом маяка ярко-желтый глаз.
- Кто ж ты такой есть?- рассматривая монстра, задумчиво поинтересовался самоубийца.
Зверушка не отвечала.
'Ку-ку!'- выстрелом взорвалось в тишине.
- Сколько можно пугать?- дернулся Раван от неожиданности.
- Ку-ку, ку-ку, ку-ку...
- Ах ты, зараза! Ты в минутах, годах или вечностях предсказываешь?- взъярился страдалец.
- Ку-ку!- издевательски звучало в ответ.
Балахон вторил хриплым смехом.
Закончено. Опубликовано на Литрес. https://www.litres.ru/natalya-volohina-18273154/ya-ushel-misticheskaya-istoriya-samoubiycy/