Было ветрено, сквозь тёплую куртку до озноба прохладно. Солнце убежало за плотную пелену облаков. И необычно тихо, как для поляны в дубраве. Тут, прямо над помятой травой, появился зыбкий овал сияния, освещая поляну тёплым светом. Из пространственной аномалии появилась босая ступня; задержалась на мгновенье, словно проверяя температуру нашего мира, и уверенно ступила прямо в тёмную лужу. За ногой появилась и её обладательница - прекрасная девушка, одетая в лёгкое белое платье до самой земли, так, что полы стали промокать в луже. Сияние за спиной незнакомки исчезло с лёгким хлопком, поляна в миг приобрела свои невзрачные краски. Однако на улыбающуюся девушку это не произвело никакого впечатления, она упорно смотрела себе под ноги. Присела, медленно погрузила палец в жидкость, вытащила и лизнула его.
- Кровь... - равнодушно, но задумчиво, сама себе ответила девушка. Она встала, и, наконец, с любопытством стала осматривать мир вокруг.
Поляна была полем боя. Была, поскольку на ней не осталось ни одной живой души. И тут не было воронов и прочих падальщиков. Ещё не было. Только грязь, кровь и труппы людей и животных. Груды поломанных мечей, клинков, ножей, поломанных кусты, изувеченные деревья и руины укреплений так же были в наличии.
Красавица смотрела на это глазами, не осознающими что такое смерть. Словно это была дешёвая декорация в провинциальном театре: необычно, но не более.
Девушка, одетая необычайно легко для этой погоды, с окровавленным низом платья, и босыми, покрытыми запекающейся кровью, ступнями, вышла из лужи и грациозно направилась прочь...
- Это центральная площадь - мужчина обвёл рукой, пытаясь визуально обхватить небольшую грунтовую площадку перед таверной. - Знаю, гордится тут нечего, но до сих пор у короля нашего, Брахдия, нет времени или денег для брусчатки. К счастью, армия в основном в форте бывает, и уж точно они здесь не маршируют.
- А скажите мне, ... - начал собеседник, парень, одетый в грубые льняные штаны и лёгкую кожаную прохудившуюся куртку.
- Староста Дринт, - подсказал мужчина.
- Да, староста Дринт, а у вас всегда так безлюдно?
Людей действительно не наблюдалось. Ни на площади, ни на прилегающих улицах. Только женские лица с любопытством выглядывали из окон, вдоль и поперёк изучая новичка.
- Мы всё же не город, но люди у нас есть. Только вот-вот закончилась большая битва, все вольные или собирают оружие с поля боя, или везут раненых вниз, в долину, или охраняют форт, ибо батальон почти полностью уничтожен. И мы с тобой после краткого вступления пойдём сторожить.
- А разве мы солдаты? - удивился новичок.
- По грамотам короля нашего, Брахдия, мы называемся "поддержка". Не знаю, зачем так вычурно, но суть передана правильно. Солдат сейчас нет - вот мы и поддерживаем монарха, и сторожим форт от нелюдей. И тебя это тоже касается, - староста кинул суровый взгляд на парня.
- Хорошо, хорошо... Итак, мы в центре Третитарта.
- Ага. Слева идут бараки и казармы для солдат, возле площади таверна и мой дом, Справа церквушка, твоя хижина, нет, не эта, вон самое тёмное здание, где труба покошена.
- Бараки - понял, церковь - понял, мой дом - понял. Что ещё?
- Врачей своих нет, пользуемся военным госпиталем, ну и наша достопримечательность - театр, - палец мужчины указывал на чуть больше, чем обычную, но всё-таки одноэтажную хижину.
"Кто бы подумал, что на границе, в форте будут театры, пусть даже и такие убогие" - ехидно про себя подумал новичок.
- Вступление законче-е-е-но, - красиво выстроенная фраза старосты просто развалилась, когда какая-то женщина едко крикнула и громко захлопнула ставни.
Мужчины, а так же все наблюдающие за новичком лица, повернулись по направлению к кричавшему. Вдалеке был виден белый силуэт на фоне всей этой осенней грязи, и гор, укутанных в плотные серые тучи.
- Медсестра? - предположил молодой парень.
- Нет, определённо нет. Наши женщины так не кричат, завидев медсестру.
- Враг? - молодой человек на всякий случай занял позицию защиты.
- Нет, что ты! Наши враги нелюди, - иронически ответил староста.
Уже было отчётливо видно, что шла девушка в белых одеждах и запачкавшаяся в крови.
Лица в окнах решительно пропадали внутри домов и нарочно громко захлопывались окна.
- Это она ... - сам себе заметил старший мужчина.
- Кто она?
- За глаза мы называем их приходимками, а так - кто как, кто девушками, кто феями.
"Действительно, фея" - подумал молодой человек, смотря на грациозную походку, непринуждённый взгляд, стройную осанку. Её было проще представить как принцессу на балу, хотя никто из двоих там никогда не бывал, но никак не тут, в приграничном военном форте, шагающей по грязи пустынной улицы. Девушка направлялась прямо к мужчинам.
- Венеций. Меня зовут. Ну в смысле меня все зовут Венеций.
- А! - девушка улыбнулась своей обворожительной улыбкой. - А меня Лилиона.
- Ты фея?
Она засмеялась.
- Нет, я Лилиона. Просто Лилиона. Венеций, покажите мне свой мир?
Староста Дринт немного порозовел.
- Молодой человек, с девушкой я вас в охрану не отдам, так что идите, собирайте снаряжение с поля, да и вообще вы поступаете в распоряжение собиральщика. Его ищите на месте.
Мужчина недоверчиво взглянул напоследок на фею и пошёл к себе в дом.
- Ой, вы босы! Вам не холодно? - парень смотрел на запачканные грязью и кровью ноги.
- Мне хорошо. Мне очень хорошо! Так каков он, ваш мир?
- Э-э... Это улица, достаточно широкая, чтоб две повозки проехало, дома, дома, дома, с дверьми, окнами, правда, почему-то все закрыты ... - Венеций не знал, что сказать, поэтому он нёс просто то, что видел. Но самое поразительное - это глаза Лилионы. Они горели интересом и красками, будто не простой сельский парень ей описывал будни, а поэт-виртуоз метафорически и в рифму описывал сказочную страну.
Так медленно, но уверено, пара шла назад, к полю боя. Встречающие люди редко смотрели с любопытством и восторгом, как Венеций, нет, они скорее пялились как на нежданного гостя, готового съесть в одиночестве ужин на всю семью. Иные отворачивались, будто проститутку увидели. Кто-то презрительно смотрел вслед. Но зато никто не трогал, не задавал глупых вопросов и не мешал двоим беседовать.
- Это меч, а это, - парень пнул слизкое четырёхлапое тело, - вахры, наши враги.
- Как интересно! - девушка присела, и стала ощупывать остывшее тело.
- Всем проверять, живы ли вахры, - заметил седой мужчина в странном клетчатом одеянии. Венеций никогда такого не видел. - Ибо не хотелось кого-либо из вас оставлять на ночь один на один с вахром, пусть даже и полумёртвым.
- Спасибо! - Венеций ещё раз носком заехал в труп. Вроде, бездыханен. - Как вас зовут?
- Брам. Работаю в театре. А вы новенький?
Брам был, наверное, единственным, кто смотрел на фею не как на что-то плохое. Как на хорошее. Странное ощущение. Буд-то как на новое оружие, с интересом, любопытством. Бездушным что ли? Нет, с какой-то загадкой. И взгляд мало чем отличался от взора Лилионы.
- Да, я только приехал, и сразу в поле. А театр сегодня работает? И можно нам с Лилионой?
Фея отошла от мужчин и стала с неувядающим энтузиазмом рассматривать окровавленное месиво.
- Ой, посетителей мало, - отчеканил Брам, - но раз такое дело, то хорошо, будет вам театр сегодня для двоих. А разве вы таверну не предпочитаете?
- Таверны тоже любим. В городе я бывал там пару раз. Но хотелось бы с девушкой в театр. Тем более, что только сегодня познакомились. Там не сильно дорого?
- Для вас совершенно бесплатно! Приходите. Примерно через час после заката, как здесь всё закончим. Договорились?
- Хорошо.
- Мне будет приятно скоротать вечер в такой душевной компании, - тут Брам подобрал какую-то блестящую вещь, протёр о своё клетчатое одеяние и засунул в карман. - А вы лучше догоните вашу фею, пока она осколком меча себя не порезала.
Венеций бросился к девушке. И вовремя: она пыталась проткнуть свою ладонь остатком лезвия.
После заката двое пришли к ветхой обветшалой хижине. Внутри пахло плесенью и холодом.
- Ладно, давай уберёмся в нашем новом доме, - сказал Венеций, зажигая свечу. - Я дров поколю, в доме уберусь.
- Где вода? - неожиданно спросила фея.
- Где-то тут, за фортом, - невпопад ответил парень. Староста не сказал, что тут есть, река, озеро или просто колодец.
- Я сейчас приду, буду чистой. И мы пойдём в театр, - она выскочила из дома.
Еды в доме не оказалось, где её брать староста так же забыл сообщить, поэтому девушка с парнем по дороге в театр зашли в таверну. За день к фее привыкли, уже не отворачивались. Хотя и не флиртовали. Даже самые отчаянные головорезы. Венеций не стал испытывать судьбу, при первой возможности выскочил из здания и потащил Лилиону к театру.
Дверь отворил хозяин, Брам, одетый в пёстрый балахон. Он вежливо пригласил гостей внутрь. В самом здании пахло неприятно.
- Что это? - девушка подняла кончик носа.
- Запах? Извините, я его уже и не чувствую, но без него не обойтись. Это формалин.
- Звучит красиво. Лучше, чем пахнет.
- Согласен, дорогуша. Дамы и господа, добро пожаловать в Анатомический Театр Брама! Сегодня мы будем вскрывать вахра.
- Так это не театр? - на лице Венеция читалось отчаяние.
Брам сник, но не сдавался.
- Нет, конечно. Но и у нас будет представление. Захватывающее, уводящее нас в неизвестность познания!
- Я очень хочу! - глаза девушки засияли с новой силой.
Брам будто перевоплотился. Брам бегал по зданию, красиво жестикулируя и красноречиво рассказывая, он показывал свои экспонаты, освещённые светом нескольких свеч, и оттого чучела и колбы казались куда ужаснее, чем, если бы их видели днём. Девушка брала в руки экспонаты, хотя брови Брама сводились в линию, она изучала скальпель, хотя патолог-анатом и отобрал его тогда, когда она собиралась себя порезать. Хозяин театра начал своё представление, начав резать труп, понемногу приобщая к этому гостей. Они вдвоём изучали, смеялись и внимательно слушали рассказчика.
Венеция разбудил непрекращающийся звон колокола.
"Наверное тревога. Хотя Дринт, старый хрыч, и об этом забыл сообщить" - думал парень.
Он встал, стараясь не будить фею, наспех оделся, засунул нож за пояс. Лилиона резко встала, надела платье и коротко заметила:
- Я с тобой.
Выскочив из дома, они заметили соседа, тот крикнул:
- Бегите к церкви, враг напал!
Недалеко от площади бегали две слизкие твари. Их пытались медленно, но уверенно окружить десять мужиков, кто с вилами, кто с дубиной, кто с ножом. Начала собираться толпа.
Тут внутрь круга кинулась Лилиона. Она схватила за шиворот одного вахра:
- Давайте помогайте!
Вахры от неожиданности и наглости замерли на миг. Мужики, наоборот, воодушевились, схватили и прикончили нелюдей.
А потом было утро. Прибыло подкрепление. Лилиона целый день бегала по полю, воодушевляя солдат и офицеров. Вахры чувствовали, что форт пуст, и даже десяток-другой посланцев могут снести крепость, и им будет открыт путь в долину. Горный хребет - вот что держало мир во всей долине, и только тут, на перевале возле форта Третитарта были естественные ворота в мир людей. Тут и разыгрывались битвы. При нынешнем короле, Брахдии, уже было три великих битвы, и несколько сот попроще. Третья великая, последняя битва закончилась пару дней назад. Несколько генералов погибло, несколько уволено, много-много погибших и невероятное количество раненых. И на фоне всего этого бегала фея и воодушевляла новобранцев и старых вояк на битву с врагом личным примером, гоняясь за каждым вахром. Пусть в форте было не так много воинов, но зато какой у каждого был дух!
Был вечер. Двое сидели дома, пили чай.
- Тебе нравится наш мир? - спросил Венеций.
- Да очень! В нём есть ты!
- Я тоже тебя люблю! - Венеций поцеловал Лолиону.
- Пошли в театр! - трогательно спросила фея.
- Да, милая, можно, вечер ведь, и делать нечего.
На этот раз Брам был одет в пижаму. Он явно собирался спать, но, увидев пару, заулыбался, попросил секунду подождать и скрылся за дверью. Чтоб вскоре появится в своём клоунском наряде.
Он снова рассказывал, показывал, и читал пьесу, хотя и иную, пока резали труп того самого вахра, что спозаранку схватила Лилиона. На этот раз фея взяла вырезанное сердце и долго крутила у себя перед носом. После вырвала свой волос и обвязала сердце. Оно засияло, стало светло в театре словно днём, блеск свечей померк перед сердцем вахра.
- Ага, вот ваш дар, дорогуша, - нашёлся Брам.
Дома Венеций и Лилиона только и разговаривали, что о даре. Всю ночь напролёт. А утром ещё и со старостой. Дринт долго сопротивлялся, но потом дал добро на установление столбов для освещения улиц. В дом никто не хотел брать сердце врага даже для благих целей.
Шла неделя, вторая третья. Венеций показывал свой мир, фея всё это впитывала с восторгом.
Она помогала задерживать вахров-одиночек, нападавших на Третитарт, отрезала свои волосы для зажигания сердец врагов. Ночью появился свет. Люди стали добрей, солдаты веселей. Венеций предложил руку и сердце, но Лилиона так и не поняла, что такое брак и зачем он нужен. Они по-прежнему были вместе, им было интересно.
А потом был бой. Не великий. Можно даже сказать - мелкий. Но всё же бой. В который Лилиона встряла, конечно. Но, то ли солдаты и офицеры привыкли к такому, то ли вахры узнали о подмоге со стороны феи, они стали нападать не только на военных, но и на девушку. Воины отбили от неё одного, второго, четвёртого, пятого и шестого нападающего. Третьего не смогли. Тот и схватил мёртвой хваткой за руку Лилионы, отпустил, кинулся к горлу. Тяжёлая слизкая туша сбила с ног фею, она упала прижатая врагом. К счастью, убитым вахром.
Лилиона сидела и смотрела на свою руку, позабыв о бое. Он её больше не интересовал. Девушка никого не звала. Просто сидела в своём белом платье посреди боя и смотрела, как вытекает красная кровь из раны. Помощи она никогда раньше не просила. Врачи вытаскивали больных, но фею не трогали. К ней кинулся Венеций, с опаской ранее наблюдавший за тем, как резво бегала девушка по полю боя. Взял за руку, она посмотрела на него, он попросил её встать и пойти за ним. Так и вышли из поля боя. Брам, в своём смешном клетчатом одеянии был тут как тут. Он схватил её руку и стал перебинтовывать. Венеций стал кричать:
- Ну почему, почему ты бегаешь по полю?
- Хочу помочь людям. И мне интересно. Тут все такие смешные!
- Ты что не понимаешь, тебя могли убить, эта тварь тебя укусила!
- Убить?! Что такое убить? Было неприятно, но не более.
- Если потерю крови не остановить, дорогуша, боюсь, вы умрёте, - заметил седой Брам, - однако я наложил повязку, думаю, рука заживёт быстро.
- Заживёт? Умереть? Что это такое?
Брам с Венецием переглянулись. Но промолчали.
- Вы хотите сказать, что я могу превратиться в ничто? Брам, дайте мне скальпель!
Седой старик только глубоко вздохнул. И дал скальпель. Фея взяла нож и порезала себе вторую руку. Кровь послушно полилась на белое платье и землю.
- Дорогуша, зачем вы так! - в сердцах крикнул старик и бросился перебинтовывать порезанную руку.
- Но если так, то я ничем от вас не отличаюсь?! - осознала девушка.
- Зачем ты так, дорогая, ты принцесса! Самая красивая, обворожительная, и сердце вахра светится только у тебя. Так что нет, ты отличаешься от нас.
- Но я могу умереть...
- Конечно, можешь. Но мы все когда-то умрём, - пытался утешить Венеций.
Лилиона вскочила и стала метаться.
- Как? Я могу умереть? Могу стать ничем?
Венеций пытался её обнять.
- То есть, если один или два или больше из той двадцатки вахров прорвут оборону, они могут меня убить?
- И вас дорогуша, и нас, дорогуша, - вставил Брам.
- Тогда что мы тут делаем, бежим! - девушка в панике убежала, шлёпая босыми ногами по лужам, и пачкая своё платье. За ней побежали парень со стариком. Они нашли фею возле таверны. Девушка вся дрожала и, похоже, побледнела.
- Я спокойна, дышу нормально. Встану, пойду в озере помоюсь, и всё пройдёт.
- Мы здесь тебя подождём, или я могу пойти с тобой, для подстраховки, - добавил парень.
- Что? И там тоже могут быть враги? Ужас, я зажата в этом страшном мире. Дай мне саблю. буду защищаться!
Она вырвала саблю из рук любимого. Но сделала это так грубо и резко, что эфесом ударила себя по бедру.
- Осторожней, не поранься, Лилиона!
- Вы что совсем надо мной издеваетесь, я что себя могу и саблей убить?
- Исключительно по неосторожности, дорогуша.
- Я не могу! Я так больше не могу! Отрезана от всего. Не, всё, я ухожу.
- Лилиона стой, как ты до этого жила? Всё же было хорошо.
- Не было всё хорошо, ты не сказал и я не знала, что это за чокнутый мир.
- А как же я? - печально спросил Венеций.
- Что ты? Не знаю, как вы тут живёте. Прощай.
Фея дрожащей рукой нарисовала в воздухе овал перед собой, тот засиял не хуже сердца вахра. И она с безумными глазами, вся взъерошенная, запачканная и не оборачиваясь прыгнула в середину свечения. Хлопок, и возле таверны остались лишь старик и Венеций. И ещё пару прохожих. Среди них был Дринт. Тот лишь вздохнул и скрылся в доме старейшины.
После исчезновения прошла неделя. Венеций, понурый и убитый горем, нашёл старосту:
- Я хочу достроить фонарные столбы. Она вернётся. Обязательно. И тогда форт засияет ночью.
Дринт глубоко вздохнул, и сказал:
- Пошли за мной.
Они дошли к развалине.
- Что это перед тобой? - спросил старейшина.
- Не знаю, бордюр?
- Садись и слушай. Её звали Митена. Твою фею звали Лилиона, а мою - Митена. Я тогда молодой был. И да, она тоже была сказкой. И ещё у неё был дар. Она могла очищать дождевую воду, стоило ей бросить в неё свой волос. Это не бордюр, это бассейн, где люди могли использовать питьевую воду не выходя за пределы форта. Они, феи, иногда приходят к нам. Но в мире, где всё смертно они боятся быть смертными. Их ведь не зря называют приходимками. Они всегда уходят от нас. И ты знаешь что?
- ?
- Если надеешься, строй свои столбы, пока есть силы. Только я ещё не знаю ни одно случая, чтоб они возвращались. ...