Аннотация: Текст не документальный, но основан на сведениях, оставленных нашей историей. Частные совпадения сюжета с реальными судьбами людей, только совпадения. Аудио версия рассказа на канале в YouTube.
Калейдоскоп видений, из нарезанных и сложенных немыслимым узором сюжетов прошлого, движется по спирали. Слышно, как плачет измученный мир, забившись испуганным ребенком в подвале разрушенного дома. Стоны, крики, боль - выжженные деревни и чёрные, но выстоявшие города. Люди, погибающие у своих домов или плывущие через бурные воды войны, смерти, зла. Милосердие и жадность - проверка для каждого бьющегося на пределе сердца. Так пишется жизнь и скатертью-дорогой сплетается в века. Ведь связь между умершими, живыми и ещё не родившимися есть история.
"Вряд ли отыщешь на Земле больше двух десятков подобных мест. Городов, улиц, мостов, домов, где время движется в размеренном ритме. Где неуловимы движения суеты, а прохожие улыбаются, как близкие любящие вас люди. Здесь воздух наполнен ванилью, а окружающее пространство освещено мягким белым светом.
Иногда вечерами, сквозь потрескивания пламени свечи, слышен мерный ход часов. Но это - иллюзия. Здесь время идёт иначе. И новый день не наступит прежде, чем завершатся дела дня нынешнего...Старый дом по Невскому - территория грёз, размытые воспоминания детства и робкая надежда-мысль, ведущая память сквозь годы..." - мягко, удаляясь в темноту, затихает голос рассказчика. Повествование окончено, и Антон, лёжа под одеялом, обращается к отцу:
- А дальше, папа? - взволнованно, хриплым голосом спрашивает он. - Ведь они ещё встретятся?
- Обязательно, - серьезно заверил отец и улыбнулся, - ведь иначе не было бы ни меня, ни тебя. Но в другой раз - должно пройти время. И они встретятся. Тогда... Когда он научится не только жалеть людей, но и видеть в них добро. А она поймет, что не всё на свете можно потерять. В следующую встречу... Они обязательно друг друга "узнают" и полюбят, но в следующий раз. А сейчас тебе нужно выпить чай и поспать.
На маленьком столике у кровати лежит лекарство от простуды. Капризный термометр второй день показывает больному температуру близко к тридцати восьми. Но не внезапная весенняя простуда, а история о давней встрече дедушки с бабушкой сейчас волнует воображение Антона. И он просит отца перечитывать записи деда вновь.
Теперь ему кажется удивительным, чтобы во время голода, страданий, смертей, войны двое дорогих ему людей встретились и полюбили друг друга. Третья встреча, когда в охваченном блокадой Ленинграде под бомбежкой погибла семья бабушки, а дедушка был ранен на "Дороге жизни", стала для них решающей. После тяжелого ранения дедушку отправили в госпиталь, там медсестрой работала бабушка. Она принесла ему воды. В бреду, дедушка отказался пить воду и попросил принести большую чашку липового чая. С той самой чашки всё и началось.
Каждый новый глоток наполняет дыхание теплом и трепетом зыбких воспоминаний. Антон держит в руках чашку и пьёт любимый липовый чай деда. К двери комнаты подходит бабушка. Нежностью и мудростью наполнены её глаза. Она усаживается в кресло рядом с внуком и берёт в руки спицы. Под привычными движениями сморщенных пальцев рождаются петли, создающие переплетения и узоры - лучшие моменты ушедших дней. Новый свитер бабушка вяжет для внука.
- Поспи, скоро тебе станет легче, - подбадривает сына отец и уходит заканчивать оставленную работу.
- Отдохни, - улыбается рядом бабушка, - я потом тебе всё ещё раз прочту...
Время движется медовой рекой, проникая во все клеточки уходящего в сон сознания Антона. Здесь весенние улицы украшены тюльпанами и цветущей сиренью. Яркое сновидение отпускает неспешно, мысли Антона больше и больше обнимает темнота - действует лекарство. Ноет и болит сердце.
Война пришла сразу - в окрестностях Ленинграда разбомбили аэродром. Враг прорвал оборонительный рубеж и блокировал город с севера. Его пытались взять штурмом, но Пулковские высоты захватить не смогли. Нещадным бомбардировкам подвергались и пригород, и город. Задачей захватчиков было ликвидировать Ленинград, как крупный промышленный центр. Солдаты обороны стояли насмерть...
"Заявление "на фронт" этой шестнадцатилетней девчушки я лично переложил в папку "Школа медсестер". А как иначе? Вчера только в куклы играла, а теперь уж четвертый день приходит в полной готовности на сборный пункт".
Наступил новый день. Тревожил увиденный сон, но отдых пошёл Антону на пользу. После завтрака, спасительных лекарств и чая, он лежит на кровати и внимательно слушает бабушку. Она читает из тетради записи дедушки и поясняет внуку: "Мы всё надеялись, что война будет короткой. Но сводки Совинформбюро продолжали сообщать об оставленных нашими войсками городах. Когда вместо отправки в военную часть я получила направление в госпиталь, решила, что вышла ошибка. Но помощь везде нужна. Сформированные без меня и отправленные на передовую подразделения попали под обстрел вражеской авиации. Немногих уцелевших, ранеными доставили в наш госпиталь. В тот день я стала медсестрой операционно-перевязочного блока".
- Выходит, дедушкина "забота" тебе жизнь спасла? - "А она ведь даже имени не знала, да и лица деда не запомнила..." - тихо сказал, а после подумал Антон, про себя.
Занятия в госпитале были в основном практические. Смотрели, что и как делали опытные медсёстры, да за ними всё-всё повторяли. Дежурили сутками и ночами, чаще по расписанию, но домой забегали редко. Семья бабушки дома поклеила на стекла окон перекрещенные полосы бумаги. Считали, это должно было помочь сохранить стекла. Но возможно ли уцелеть окнам, если налёты авиации разрушали здания и дома? Разбомбил враг и Бадаевские продовольственные склады. Вспыхнувший пожар уничтожил основные городские запасы. Зима сорок первого пришла рано, в Ленинграде начался голод.
"Сегодня колонной по "Дороге жизни" доставили немного продуктов в Ленинград. Пока воздушных тревог нет, вгоркомесобирают людей, чтобы вывезти по льду через Ладогу. Скоро предстоит обратная дорога, и мне дали на отдыходин-два часа.
Крепчайшим морозом охвачен город. Отопление и водопровод не работают с начала холодов. Люди мастерят печки "буржуйки". Чтобы согреться жгут всё, что только может гореть - и мебель, и даже книги. Деревянные постройки разбирают на дрова.
Вышел на угол Невского и Литейного. По улицам бесконечно, словно на ватных ногах, движутся чёрные потоки людей. Одни несут, везут воду. Другие тащат умерших родственников накладбище. Хлебные нормы настолько малы, что жители всё равно умирают от истощения и холода.
Остановился у дома с табличкой "Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна". Памятники архитектуры, величественные дома Ленинграда теперьизуродованы бомбежками, изрезаныосколками снарядов. У старого на половину разбитого дома женщины-бойцы МПВО уже разобрали и расчистили завалы.Перед зияющей каменной дыройувидел девушку. Стоит она, заломив руки с отрешенным взглядом, а по замерзшим щекам градом катятся слёзы. Видать дом был её. Подошел ближе, пытаюсь утешить,говорю: "Нужно узнать в какой госпиталь увезли раненых".
- Мои родные на верхнем этаже жили, а до третьего не уцелел никто. Они даже выйти не успели, - девушка быстро вытерла слёзы и обреченно посмотрела на меня.
...Война - чёрный предел, разделивший жизни людей на "до" и "после".
Только теперь, внимательно рассмотрев, я узнал в исхудавшем лице бойкую шестнадцатилетнюю девчонку, которую несколько месяцев назад отправил учиться на медсестру:
- Ты то, сейчас в каком госпиталемедсестрой работаешь?
- На Суворовском... А вы разве знаете меня? - удивилась она.
- Нет, но теперь обязательно навещу. И в обиду тебя не дам. Ты только не раскисай, ладно? За ранеными ухаживай хорошо. А сейчас мне пора. До встречи.
- Хорошо, товарищ военный, берегите себя. До встречи, - улыбнулась девушка, утирая застывшие слёзы. И помахала рукой мне вслед.
Колона машин через Ладогу была готова. Пора отправляться в путь".
- Я была так рада, что после всех потерь снова была кому-то нужна, что совершенно забыла спросить имя военного. Тогда это казалось неважным, потому, что была уверенность - он обязательно найдёт меня, как сказал. Я больше не одна. - Роняя слезы на пожелтевшие страницы, добавила свои воспоминания бабушка.
Ленинградская семья бабушки на начало войны состояла из восьми человек: мама; две сестры, из них бабушка была младшей; двое малышей и двое детей сестёр; родной брат, добровольцем ушел на фронт с первых дней войны. Похоронка с известием о его гибели пришла весной 1942 года.
"Дорога жизни" включала сухопутный участок по железной дороге от Финляндского вокзала с выходом к берегу Ладоги - там были пирсы. Дальше дорога проходила по льду. Она находилась под постоянной бомбёжкой, но попасть в грузовик сложнее, чем в баржу или буксирный пароход на воде. Сброшенная бомба пробивала замёрзшее озеро и взрывалась на дне, а для пробития и поднятия льда изнутри силы ударной волны не хватало. Потому, не попавшая в цель бомба с осколками ничем не могла навредить автоколонне.Там, где упала вражеская бомба, бойцы ПВО ставили вехи, а регулировщики отправляли колонны наиболее безопасными маршрутами.
Чтобы уберечься при налётах, полуторки двигались набольшом расстояниидруг от друга. Едешь и смотришь: только что была машина - и уже её нет, ушла под лёд. Если рядом треснет лёд и машина тонет с людьми, нельзя останавливаться, иначе погибнешь сам, погубишь груз или тех, кого везёшь на большую землю - кузов набивался полный.
На дороге работали и водители, и механики, и те, кто прокладывал путь и занимался разведкой льда.Людей объединяло желание выжить и победить: с началом войны многих, потом - всех. Не смотря на тяжелейшие условия жизни, в большинстве своём люди сохраняли человеческий облик, и каждый день совершали подвиг, поддерживая жизнь и обороняя родной Ленинград. Война стёрла все предрассудки и объединила разные национальности в один советский народ".
- Дальше дедушка мало записывал. Во время одного из следующих рейсов его машина попала под обстрел. На помощь подоспели механики. Пассажиров вывез по "Дороге жизни" другой водитель. А раненого дедушку привезли в госпиталь на Суворовском проспекте, но об этом ты всё знаешь... Антоша, тебе нужно поесть, принять лекарство и выпить чай. - Бабушка улыбнулась внуку, отложила тетрадь с воспоминаниями и пошла на кухню.
Для военного времени в истории знакомства бабушки и дедушки не было ничего необычного. После ранения дедушки бабушка, медсестрой ухаживала за ним в госпитале. Привязалась и по-своему полюбила. Дедушка был старше её на целых восемь лет, но полюбил бабушку тоже; и в сорок четвертом они поженились.
Всю войну дед водил машину, а погиб на мине, доставляя боеприпасы и продовольствие своему дивизиону. До победы оставалось полгода. На начало войны его семья состояла из двенадцати человек, после - с войны вернулось только два брата. Они-то и стали новой семьей для бабушки и её сына. Мой папа видел отца только на фотографии с бабушкой, сделанной в день их свадьбы знакомым корреспондентом Ленинградской газеты.
Болезнь отступила, теперь Антону хочется быстрее окрепнуть и заняться привычными делами дома и в университете. С чашкой в руках и ароматом липового чая возвращается бабушка. Отец приносит обед, витамины и лекарства. Бабушка усаживается в кресло и читает последнюю запись, сделанную дедушкой в тетради: "Командир может выиграть или проиграть сражение. На поле боя может победить солдат. А победить в войне - может только народ".
- Блокада Ленинграда длилась 872 дня с 8 сентября 1941 по 27 января 1944 года. А весной сорок пятого родился твой папа. - Закрывая дедушкину тетрадь, бабушка переводит взгляд на столик, стоящий у кровати Антона. Здесь в рамке их свадебная фотография. Молодые бабушка и дедушка очень счастливы. Рядом стоит фотография весёлого папы на новогодней ёлке в Ленинградском дворце пионеров. Здесь ему три с половиной года...
Бабушка вспоминает рождение сына - моего отца. И тот пронзительный протяжный звук, яркую стремительную вспышку - предел, ведущий ребёнка в новую жизнь.
Ей казалось, малыш крепко спал, когда во встряхнувшееся сознание ворвался свет и аромат любви, с запахом липового чая, со вкусом молозива. Лёгкость, свобода и незащищённость - одновременно.
Вдох, и с первым криком душа наполняет собой грудь ребёнка: "Здравствуй, открой глаза".
"Здравствуй, мама", - замолкает на мгновение и смотрит на маму сын. Она ловит его удивление и восторг.
- Здравствуй, малыш, - улыбается. - Теперь мы с тобой семья. Здравствуй, душа.
"Чувства - это не только боль...
Медленно меняется мир. Но уже слышна капель и переливные пения птиц. И теперь мы вместе. Ты научишься ходить, падать, но вставать. Распознавать добро, преодолевать лень и отвергать зло. Сейчас ты спишь, а я охраняю тебя. Разворачиваюсь и улыбаюсь миру. Ароматным цветком тянусь, росту в бесконечность, вплетаюсь и уношусь в космическом звуке. Отпускаю в сферы мироздания хитросплетения чувств и настроений, как рассказ о твоём чудесном рождении. Набирайся сил, мой милый. У тебя будет счастливая, долгая жизнь: детские радости и надежды юности; любовь и нежность; рождение детей и воспитание внуков. Наблюдай и помни всегда: небо молчит лишь тогда, когда мы сами не хотим его слушать"...
- Я понимаю, бабушка. Всё имеет грани, но за каждым пределом находится правда. Мне бы очень хотелось, чтобы пережитое во время войны никогда не забылось. Ни в истории, ни в памяти взрослых и детей, - Антон крепко обнимает семью - бабушку и отца. - Для этого нужно делать всё возможное.