Волознев Игорь Валентинович : другие произведения.

Миллионы мертвеца

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Бандитское братство - крепкий союз. Но и оно трещит по швам, когда пахнет крупной добычей. Миллионы долларов - слишком большой соблазн для рисковых парней. И "братки", не колеблясь, подставляют друг друга, заманивают в ловушки, убивают. Но таинственный чемодан с миллионами долларов, зарытый где-то в лесу, никак не даётся им в руки.
  И. Волознев
  
  
  
  Миллионы мертвеца
  
  
  
  
  
  Часть первая
  
  
  Глава 1
  
  "Мегалит-банк" брала банда Бельдяева, известного в криминальных кругах Москвы под кличкой Бельдяй. Широколицый здоровяк, свирепый и отчаянный до безрассудности, он первым ворвался в офис и сразу же, двумя выстрелами, уложил обоих подвернувшихся охранников. С остальными расправились подручные. В эти минуты на втором этаже банка служащие извлекали из бронированного сейфа пачки стодолларовых купюр. Каждая пачка была упакована в целлофан с большим чёрным штампом "Мегалит-банка". Пачки надо было перевезти в другое финансовое учреждение. Услышав выстрелы, встревоженные служащие начали торопливо забрасывать пачки обратно в сейф. Запереть его они не успели: все получили по две пули (вторую - в голову, "контрольную").
  Бандиты по-быстрому пошвыряли пачки в мешки. Недалеко от входа в банк их поджидали две "девятки" и подержанный "Опель". Проехав пару кварталов, они свернули в безлюдную подворотню и пересели в джипы. Отход прошёл как по маслу. Грабители благополучно ускользнули от объявленной по городу облавы.
  - Отлично сработано! - смеялся Бельдяй, когда выехали за МКАД. - Пацаны хорошо проявили себя, да и наводка была стопроцентной! Успели секунда в секунду!
  - Наводчика придётся убрать, - просипел с заднего сиденья Дыба - "правая рука" главаря. - Он попадёт под колпак следаков, это точно.
  - Сколько мы должны ему отстегнуть?
  - Сговаривались на полляма.
  - Хрен он его получит!
  Сидевшие в джипе братки загоготали, и громче всех - Чак, двадцатишестилетний парень, очень смуглый, с вечно щурящимися глазами и свежим шрамом на подбородке. В банду он вступил недавно, но благодаря своей крутости уже успел завоевать среди братвы авторитет.
  - Если надо кого-то убрать, то готов посодействовать! - воскликнул он.
  В джипе, под ногами бандитов, лежали мешки, набитые долларовыми пачками. За окнами гас хмурый осенний день. Джипы свернули с Ярославского шоссе и покатили по пустынной просёлочной дороге. Проехав километров пять по её ухабам, остановились возле уединённого грязно-серого двухэтажного дома с решётками на окнах. Поблекшая надпись у двери извещала, что здесь находится ТОО "Аргус". На самом деле дом служил бандитам чем-то вроде перевалочной базы. Оставив в машине одного из бойцов наблюдать за окрестностями, остальные с мешками поднялись на второй этаж.
  Комната, в которую вошли десять возбуждённых успехом мужчин, была пуста, как, впрочем, и все остальные комнаты. Всюду лежала пыль, на полу валялись банки, окурки, использованные шприцы, какие-то продавленные коробки.
  - Дыба, стели газеты, - велел Бельдяй. - Посмотрим, сколько тут.
  Содержимое мешков высыпали на расстеленные газеты. Все притихли.
  - Тут до хрена... - прошептал бандит по кличке Барбос и потянулся к пачкам.
  Бельдяй отпихнул его.
  - Убери грабли! Своё получишь, не ссы!
  Дыба принёс объёмистый пустой чемодан. Бельдяй взял пачку, разорвал упаковку и пересчитал купюры.
  - Пятьсот бумажек по сто баксов, огурчик к огурчику, а это пятьдесят тыщ, - сказал он.
  - И сколько это будет в рублях? - прохрипел Барбос, уже успевший на глаз прикинуть общую сумму захваченных денег.
  - Без тебя разберёмся, - проворчал Бельдяй.
  Он придвинул к себе чемодан и принялся ровными стопками укладывать в него пачки. Через четверть часа туда переместилась вся добыча.
  - А делить? - взвыл Барбос. - Договаривались ведь сразу делить!
  - Вот сейчас, когда зелень подсчитана, и поделим, - жёстко ответил главарь. - Всего мы имеем семь лимонов триста пятьдесят тыщ. Три ляма сразу откладываем в общак...
  Услышав это, Барбос даже затрясся от негодования. Три миллиона долларов в какой-то там общак! Ясно, что Бельдяй решил наложить на эти деньги свою волосатую лапу.
  Барбос был хотя и жаден, но у него хватило ума промолчать.
  - Остаётся, стало быть, четыре ляма триста пятьдесят тыщ, - продолжал главарь. - Два ляма берём мы с Дыбой - такой был уговор с самого начала. Остальное делим на девятерых, включая Сёму.
  - Долю Сёмы надо уменьшить! - провопил бандит по кличке Нарик. - Он в деле не участвовал, только на шухере стоял!
  - Может, это твою долю надо уменьшить? - буркнул Дыба.
  - Ладно, Нарик, завязывай базар! - послышались голоса.
  - А что это за общак такой? - поинтересовался огромный, мощный, весь состоящий из переплетённых мышц Уркан. - Я что-то не слышал, чтобы мы про него договаривались.
  - Три ляма надо отдать людям, а то нам кранты, - раздражённо сказал Дыба.
  - Хрен я клал на твоих людей! - прогремел гигант.
  Среди бандитов прошелестел ропот. Большинство явно было согласно с Урканом.
  - Два ляма берите вы двое, а остальное - наше! - с угрозой в голосе заявил Уркан.
  Все умолкли. Рука Уркана потянулась к карману, где у него лежал пистолет, но Бельдяй выстрелил раньше. Великан уткнулся в пол. Из отверстия на его виске засочилась кровь. Она текла, приближаясь к чемодану. Дыбе пришлось отодвинуть чемодан в сторону.
  - Кто здесь ещё несогласный? - спросил главарь.
  - Всё нормально, босс, - примирительно сказал Нарик.
  - Стало быть, остаётся два ляма триста пятьдесят тыщ, - подытожил Бельдяй, играя пистолетом и оглядывая братков. - Делим на восьмерых, включая Сёму. Дыба, приступай.
  Тот с готовностью придвинулся к чемодану и начал извлекать из него пачки. Бандиты сидели перед ним полукругом, напряжённо следя за его действиями. Лишь одному Чаку, казалось, не было никакого дела до Дыбы и долларов. Он прохаживался по комнате, курил и усмехался.
  - Сядь, - велел ему Бельдяй. - Не маячь перед глазами!
  Чак устроился за спиной Гоги, невысокого худощавого парня лет двадцати двух. В банду они пришли вместе. Поговаривали, что они земляки или даже родственники, хотя доподлинно об этом, кроме Бельдяя, не знал никто. Чак с Гогой держались в банде несколько обособленно от остальных, и многим это не нравилось. Однако ни у кого ещё не было случая упрекнуть их в ненадёжности.
  Дыба вынул из чемодана ровно два миллиона триста пятьдесят тысяч долларов. Положив пачки перед собой, он принялся разбрасывать их по кругу - каждому по пачке, потом снова по пачке, потом снова, словно сдавал карты.
  Чак разлёгся на полу, за спиной Гоги, скрывшись от Бельдяя. Внезапно он толкнул Гогу в спину, затем стремительно достал из-за пазухи противогазную маску и натянул её на лицо. Гога извлёк из кармана небольшой металлический цилиндр размером с гранату-лимонку. Одним движением откупорил её и швырнул под ноги браткам. Такой же цилиндр откупорил Чак. Из газовых бомб с шипением стали вырываться жёлтые струи.
  В первый момент никто ничего не понял. Общее внимание было сосредоточено на Дыбе, раздававшем деньги. Два хлопка раздались один за другим. Ядовитый газ стремительно распространился по комнате. Десяти секунд не прошло, как она вся окуталась жёлтым туманом.
  Братки вскочили на ноги, но Чак уже подбежал к двери и сильным ударом вогнал щеколду в пазы.
  К нему бросился Бельдяй.
  - Ах ты, крыса, - прохрипел главарь и протянул руку, норовя схватить его, но тот увернулся.
  Дверь и двойные окна были наглухо закрыты. Бандиты кашляли и давились удушливым дымом. Главарь из последних сил пытался открыть дверь. Чак ему не давал. Бельдяй быстро терял силы, и в конце концов свалился от совсем несильного удара. За щеколду схватились Нарик с Дыбой, но к этому времени оба до того наглотались отравы, что Чаку не составило труда и их отпихнуть от двери.
  Бандиты один за другим опускались на четвереньки, не в силах стоять на ногах.
  - Крыса... Крыса... - слышались сдавленные вопли.
  В пелене ядовитого дыма уже трудно было что-то разглядеть. Треснуло несколько выстрелов. Бельдяй стрелял наугад, в ту сторону, где должен был находиться Чак. Пистолет дрожал в его руке, тело сотрясали судороги. Три пули достались браткам, сгрудившимся возле двери, и только четвёртая угодила в Чака, пробив ему бедро.
  Собрав последние силы, главарь снова схватился за щеколду. Чак вцепился в его руку.
  - Урою, гнида, - сипел, задыхаясь, главарь и пинал его ногой.
  Один из ударов пришёлся по раненому бедру. Чак застонал от боли, но Бельдяя к двери не подпустил.
  Тем временем Барбос пытался выбить окно. Локтем он разбил первое стекло, но удар по второму нанести не успел: ему в спину вонзился нож. Застонав, он обернулся и схватил Гогу за маску. Тот ещё раз ударил ножом. Оба повалились на пол. После короткой ожесточённой борьбы Барбос затих.
  Переводя дыхание, Гога встал и огляделся. В жёлтой мгле смутно маячили лежащие на полу подельники. Две минуты прошло после взрывов газовых бомб, а уже всё было кончено.
  Чак в противогазе сидел у двери, привалившись спиной к стене, и пытался ремнём затянуть простреленное бедро. Гога хотел ему помочь, но тот оттолкнул его и пальцем показал на разбросанные пачки. Гога быстро подобрал их и уложил в чемодан. Засунув туда последнюю, ту, на которой Бельдяй разорвал упаковку, он застегнул на чемодане "молнию". Чак с усилием поднялся и распахнул перед ним дверь.
  
  
  Глава 2
  
  За дверью они сняли с себя противогазы. Гога, отдуваясь, поставил чемодан на пол. Из окна второго этажа видны были джипы, стоявшие в десятке метрах от дома.
  - Сёма сидит в правой машине, - сказал Гога.
  - Как думаешь, он слышал выстрелы? - спросил Чак.
  - Вряд ли.
  Они спустились на первый этаж и подошли к окну. Сёма сидел в джипе, развалившись в кресле, смотрел на дорогу и курил.
  - Нет, он ничего не слышал, - сказал Гога.
  - Мочить его придётся пером, лишний шум ни к чему, рядом посёлок, - сказал Чак. - Заняться придётся тебе. А то если он увидит мою ногу, может просечь.
  - Лады, - сказал Гога.
  - Скажи, что его вызывает Бельдяй за его долей, - и Чак ухмыльнулся, превозмогая боль.
  Ухмылка приятеля напомнила Гоге не такую уж давнюю историю, которую Чак поведал однажды в порыве пьяной откровенности.
  Как-то Чак предложил знакомой проститутке обчистить квартиру её клиента. Она в ближайшие дни уезжала за границу на постоянное проживание, и потому уговорить её не составило труда. Дело Чак провернул вместе с ней. "Улов" оказался неплох: валюта, золото, бриллианты. А неделю спустя в канализации нашли женский труп, так и оставшийся неопознанным. Сидя с Гогой в баре за бутылкой виски и рассказывая об этом, Чак многозначительно ухмылялся: "Делиться вообще глупо, а ещё глупее - оставлять свидетеля..."
  Гога готов был поклясться, что Чак ухмыляется той же самой ухмылкой, что и тогда, в баре! Он невольно скользнул глазами по карману сообщника, в котором лежал пистолет.
  Чак перехватил его взгляд.
  - А то, если хочешь, пойдём вместе, - сказал он.
  Чак с самого начала, ещё когда задумывал эту авантюру с газовыми бомбами, планировал ликвидировать напарника. Но не сразу, а в удобный момент. Настороженность Гоги грозила всё испортить.
  - Справлюсь один, - сказал Гога и вышел из здания.
  Чак смотрел из окна, как он подходит к джипу.
  Увидев приближающегося братка, Сёма приоткрыл дверцу:
  - Ну, что? Поделили?
  - Босс велел тебе подниматься наверх за твоей долей.
  Гога старался сохранять невозмутимый вид. Чак, который сейчас наблюдает за ним, должен быть уверен в его надёжности. И в то же время нельзя дать повод Сёме заподозрить неладное.
  - Клёво! - обрадованный Сёма выплюнул окурок. - И много мне накапало?
  - Будешь доволен.
  Водитель вылез из джипа.
  Гога стрельнул глазами по сторонам. Дорога и лес были безлюдны. Когда Сёма проходил мимо, он с силой всадил нож ему под лопатку. Сёма глухо вскрикнул и начал медленно оборачиваться. Гога снова ударил, на этот раз в грудь. Сёма со стоном повалился на землю.
  В голове у убийцы неотвязно вертелась фраза Чака, что делиться глупо, а оставлять свидетеля - ещё глупее. Он со скрытым страхом оглянулся на окно, ожидая увидеть в нём ствол пистолета. Однако, к его удивлению, сообщник показался в дверях с пустыми руками. Нервы Гоги были взвинчены до предела. С Чаком надо кончать, и как можно скорее, пока тот не кончил его самого!
  Бандиты подхватили агонизирующего Сёму и втащили в дом. Чак кивнул на чемодан:
  - Хватай. Потопали к машине.
  На вспотевшем лице Гоги настолько явственно читалось недоверие, что Чак снова ухмыльнулся. Гога поднял чемодан одной рукой. Вторая находилась возле кармана, в котором лежал пистолет.
  Выходя из дома, Гога посторонился, чтобы пропустить Чака вперёд. Но тому тоже не хотелось показывать спину. Взгляды бандитов встретились.
  - Может, поделим бабки здесь и сразу разбежимся? - звенящим от напряжения голосом сказал Гога.
  - Здесь опасно. В любую минуту может подвалить братва Гнутого за лавами для общака.
  - Фриц вроде говорил, что встреча назначена в Раменском.
  - Не пори дурь, - шрам на подбородке Чака начал наливаться кровью. Так было всегда, когда бандит нервничал. - Надо быстро дёргать отсюда. В лесу разделим.
  - Базара нет, - согласился Гога.
  Он вышел из дверей пятясь, не сводя с сообщника глаз и по-прежнему держа чемодан одной рукой. Чак следовал за ним. Гога раскрыл заднюю дверь джипа и закинул в неё добычу.
  Чак уселся в кресло рядом с водительским.
  - Поведёшь ты, - сказал он.
  - Я плохо вожу, - ответил Гога.
  "Хочешь, чтобы у меня были заняты обе руки? - подумал он. - Ну уж нет!"
  - Ты нормально водишь, - в голосе Чака прозвучала угроза.
  - А почему бы тебе самому не сесть за руль?
  - Мне? - Чак задумался на пару секунд, а потом его губы раздвинула усмешка. - Можно и мне...
  Эта усмешка рассеяла последние сомнения Гоги. Когда он залезал в джип, Чак сидел наклонившись, словно бы поправляя ремень, стягивавший раненое бедро. Гога слишком поздно заметил направленный на него пистолет. Он стремительно выхватил свой "ТТ", но Чак выстрелил первым.
  Гога застонал и выронил оружие. Чак, оскалившись, наблюдал, как на рубашке его недавнего приятеля расплывается алое пятно.
  Внезапно Гога наклонился и схватил руку Чака, державшую пистолет. Чак снова выстрелил, но пуля ушла в сиденье. Пальцы Гоги впивались в запястье, наклоняя ствол. Чак ещё раз импульсивно нажал на спусковой крючок и убрал с него палец - пуля едва не попала в его собственную ногу!
  - Ты крыса, Чак, - хрипел Гога, теряя силы. - Ты подлая крыса, и я тебя замочу...
  - Глохни, урод, - Чак локтем двинул его по рёбрам.
  Гога сполз под сиденье и затих. Он лежал под ногами Чака, судорожно, с хрипом, дыша. Плечи его вздрагивали.
  Вглядываясь в умирающего напарника, Чак целую минуту раздумывал, как с ним быть. Можно было, конечно, прямо сейчас вытолкнуть его из джипа и уехать с деньгами, но тогда все уж точно решат, что в гибели подельников виноват он, Чак. Потому что он единственный, кто выжил. Если же тело Гоги не найдут, то получится, что виноваты оба. И искать будут обоих. Для Чака такой расклад был выгоднее: в случае чего можно будет свалить всё на напарника. Значит, надо отъехать подальше и выкинуть труп в лесу.
  Он подобрал Гогин пистолет, пересел в кресло водителя и захлопнул дверь. Но едва он взялся за руль, как сзади, из-за поворота, бесшумно вынырнули два ехавших друг за другом чёрных "БМВ". Чак вздрогнул, увидев их. Стало быть, это правда, что за деньгами для общака приедут сюда, в "Аргус"! Он ударил по газам.
  В передней машине рядом с водителем сидел один из влиятельнейших воров в законе по кличке Гнутый. Бельдяй признавал его авторитет и регулярно сдавал часть добычи в общак, который тот "держал". Увидев в джипе Чака, Гнутый соединился по радиотелефону с экипажем второго "БМВ".
  - Додон, тормозни у дома и глянь, что там, - сказал он в микрофон. - А мы пока поедем за Чаком. Что-то слишком резво он от нас рванул. Не нравится мне этот парень.
  - Понял, босс, - отозвался Додон.
  Его "БМВ" подкатил к дверям "Аргуса" и остановился.
  Джип Чака и "БМВ" Гнутого помчались дальше и скрылись за поворотом.
  
  
  Позади Гнутого сидели его ближайшие подручные - Лис, Рустам и Федот. Федот с Лисом высунулись из машины и заорали:
  - Чак! Стой! Стой, тебе говорят!
  Гнутый обернулся к водителю:
  - Не отставай от него.
  - Ча-а-ак!... Стоять, гнида!... - надрывались бандиты.
  Но джип только прибавлял скорость.
  Радиотелефон в руке Гнутого затренькал.
  - Босс! - раздался в динамике взволнованный голос Додона. - Похоже, нас круто обули! Бельдяй с пацанами загнулись, а бабла нигде нет!
  - Всё ясно! - взревел вор. - Это Чак! Лис, хреначь его! Федот, ты тоже доставай волыну!
  Машину трясло на ухабах, и выстрелы не достигали цели. Заднее окно джипа было изрешечено пулями, но Чак по-прежнему крутил баранку.
  - Не дождётесь, суки... - цедил он сквозь зубы.
  Из вечерней полутьмы вынырнули одноэтажные дома посёлка. Джип с "БМВ" стремительно пронеслись по его улице. Звуки стрельбы привлекли внимание жителей: кое-где в окнах шевельнулись занавески, и за несколько километров отсюда, в районном отделении милиции, зазвонил телефон.
  - Цельтесь в шины, - скрежетал Гнутый. - Бабло у него, это точно!
  Лис с Федотом заправили в пистолеты новые обоймы.
  Дорога пошла полями и перелесками. Машины подскакивали на колдобинах, влетали в лужи, поднимая фонтаны брызг. Чак следил за преследователями в зеркало заднего вида и взбадривал себя руганью, но в душе нарастало отчаяние. "Блатари не отстают... Наверняка они всё просекли..."
  А тут ещё, как назло, зашевелился Гога. Глаза умирающего раскрылись, сквозь пелену он вгляделся в бывшего напарника. С сухих губ слетело проклятие.
  Чак заметил, что рука Гоги тянется к внутреннему карману куртки. Умирающий силился что-то вытащить оттуда. В этот момент Чаку было не до него, он отвлёкся на дорогу, а когда снова перевёл взгляд на Гогу, то чуть не вскрикнул от ужаса: тот достал из-за пазухи гранату и немеющими пальцами пытался нащупать чеку!
  - Вот спасибо, век не забуду, - опомнившись, Чак вырвал лимонку. - Ты всегда был запасливым малым!
  Федот с Лисом вели огонь почти непрерывно. Но при тряске, да ещё в сумерках, целиться было трудно. Пули летели то в багажник, то в грунт, то в придорожные заросли.
  - Держитесь, козлы! - Чак зубами выдернул чеку и швырнул гранату на дорогу.
  Рвануло у переднего бампера "БМВ". Машина подскочила, по инерции прошла несколько метров, а потом её развернуло и занесло. С глухим грохотом она завалилась набок, перевернулась и снова встала на колёса. Капот её был измят, лобовое стекло почти полностью отсутствовало.
  Оглянувшись на поверженного противника, Чак самодовольно хмыкнул. "БМВ" остался позади и скрылся в темноте.
  
  
  Первым опомнился Лис - худощавый длинноволосый блондин лет тридцати пяти. Водитель и Гнутый не шевелились, засыпанные выбитым стеклом. У главаря во лбу торчал осколок гранаты, из-под которого на лицо сочилась кровь.
  Рядом с Лисом застонали Федот и Рустам. В кабине сильно пахло бензином. Лис перегнулся через спинку сиденья, оглядел босса и, убедившись, что тот мёртв, с ловкостью заправского карманника, одними пальцами, вытянул у него из внутреннего кармана пухлый бумажник. Убрав его в собственный карман, он попытался открыть дверь со своей стороны. Но её заклинило.
  - Федот, - он ткнул кулаком напарника, сидевшего у другой двери. - Вылазь быстро, а то щас вспыхнем!
  Федот застонал, зашевелился, открыл глаза.
  - Что с боссом?
  - Откинулся. Открывай дверь, тебе говорят, а то сгорим тут на хрен.
  Пока Федот возился с дверью, очнулся Рустам. Федот, наконец, открыл дверь, и трое братков вылезли из машины. Отошли на несколько метров.
  - Ишь ты, Гнутый откинулся, - сказал Федот после минутной задумчивости. - И что теперь будет?
  - Ничего не будет, - ответил Лис, закуривая. - Додон станет боссом, вот и всё.
  - А разве не ты?
  - Ещё чего. Додона мне не перепрыгнуть.
  Рустам с Федотом уселись на землю. Из-под исковерканного капота "БМВ" шёл дым. Пока Лис прикидывал, сколько "кусков" "зелени" он отхватил у покойника, они во все глаза смотрели на машину.
  - Лис, - сказал вдруг Рустам. - Глянь, он, кажись, шевелится!
  Лис встрепенулся, тоже посмотрел на машину. Гнутый явно подавал признаки жизни. Его голова с осколком во лбу повернулась, полузакрытые глаза раскрылись.
  - Встали, нечего сидеть! - закричал Лис. - Вытаскивайте его, а я свяжусь Додоном. "Скорая" сюда всё равно не поедет, а Додон хоть своего врача привезёт.
  Федот и Рустам залезли в машину и, подступив к вору с двух сторон, принялись стаскивать его с сиденья.
  - Аккуратнее, не толкайте, - командовал Лис, тоже подходя к машине. - Следите, чтоб не свалился...
  Он затянулся сигаретой и вдруг швырнул её в раскрытую дверь. Бензинные пары вспыхнули. Лис отскочил. Пламя охватило машину почти мгновенно. Из дверей вывалился горящий как факел Рустам, бросился на землю и покатился, силясь сбить с себя пламя. Какое-то время он извивался и дёргался, потом затих.
  Отбежав подальше, Лис хладнокровно закурил новую сигарету. С минуту смотрел на горящую машину, потом достал украденный бумажник и принялся считать деньги.
  
  
  Глава 3
  
  Чак хотел только одного: свернуть куда-нибудь в сторону, затеряться, убраться подальше от этих мест. Но развилок не было. Приходилось всё время ехать по одной дороге.
  Заморосил дождь, усеяв лобовое стекло мелкими брызгами. Дорога внезапно привела в довольно большой посёлок городского типа, с заасфальтированными улицами и тремя десятками домов, среди которых попадались пятиэтажки.
  На первой же улице наперерез ему бросилась милицейская "Нива" с мигалкой.
  - Джип, остановитесь справа! - потребовал усиленный динамиком голос.
  Местные блюстители порядка, получив сообщение о перестрелке, приготовились к встрече. Правда, ждали они две машины - джип и иномарку, предположительно "БМВ", но и появления одного джипа было достаточно. Тем более машина с разбитыми окнами не могла не вызвать подозрения.
  Чак прибавил скорость. "Нива" не отставала.
  - Джип, стоять! - ревел мегафон.
  - Ну уж х... тебе, - выругался бандит и принялся с удвоенной энергией крутить руль.
  Городок остался позади, а с ним кончился асфальт. Снова потянулась грунтовка с её грязью, лужами и ухабами. При каждой встряске бедро Чака взрывалось болью.
  - Лишь бы убраться отсюда, - сжав зубы, твердил бандит. - Лишь бы убраться... Менты поганые! И откуда они взялись?
  Сзади защёлкали выстрелы. Два или три раза у виска Чака просвистывали пули.
  Преследователи соединились по рации с дежурной частью. Оттуда ответили, что на перехват уже направлена вторая патрульная машина. Обе машины должны взять джип в клещи.
  Тряска привела в чувство Гогу. Хрипло матерясь, он снова начал подниматься. Из темноты выплыло его окровавленное лицо. И тут же получило удар от Чака. Гога откинулся к двери, но не прошло и минуты, как он опять начал вставать, цепляясь за панель управления. Чаку приходилось следить и за ним, и за причудливо петлявшей дорогой, и за милицейской машиной, маячившей в зеркале заднего вида. Джип то и дело пробуксовывал в грязи, а тряска была такая, что руль вырывало из рук.
  - Уймёшься ты или нет, - Чак отпихивал Гогу локтем.
  - Крыса... - хрипел умирающий.
  Чак выкинул кулак, но в этот момент джип сильно тряхнуло, и костяшки пальцев скользнули мимо Гоги.
  Из горла братка вырвался хлюпающий звук, отдалённо походивший на смех. Ему всё-таки удалось взгромоздиться на сиденье.
  - Загнёмся вместе, падла! - Он привстал и вдруг всей тяжестью навалился на Чака.
  Отталкивая его, бандит на мгновение выпустил руль. Джип занесло. Машина не перевернулась чудом. Чаку вновь пришлось схватиться за баранку.
  Дорога какое-то время шла вдоль обрывистого берега реки. Впереди река делала поворот, и дорога устремлялась прямо на деревянный мост. Внезапно Чак похолодел: за мостом включили фары милицейские "Жигули"! А на хвосте - "Нива"! И с дороги не съедешь: справа - река, слева - овраг. Он в западне.
  В руке Гоги сверкнул нож.
  - На, сволочь!
  Чак оттолкнул его руку. Основательнее заняться Гогой он не мог: джип уже влетел на мост.
  Чак рассчитывал проскочить мост раньше, чем на него въедут "Жигули", но тут на бандита навалился неугомонный Гога и на несколько мгновений загородил обзор. Оттолкнув его, Чак замер в ужасе: "Жигуль" всё-таки въехал на мост! Сердце комком подкатило к горлу: избежать столкновения невозможно. Мост слишком узок. Две машины если и могли разъехаться, то только впритирку.
  Чаку казалось, что всё происходит медленно, как в кошмарном сне. Гога, заваливаясь куда-то вниз, всё ещё цеплялся за него. "Жигуль" взял левее. Чак тоже крутанул руль, стараясь избежать лобового удара, но скорость джипа была слишком велика, чтобы успеть затормозить.
  На какое-то мгновение бандит перестал ориентироваться, руки только сжимали руль. "Жигуль" свернул влево слишком круто, наскочил на перила, с треском взломал их, и в этот момент мощный джип протаранил его бок. Вместе с обломками перил милицейская машина рухнула в воду, взметнув брызги. Джип по инерции отскочил и снёс перила на другой стороне моста. Он тоже рухнул бы, если бы мост в этом месте не кончился, снова перейдя в грунтовую дорогу.
  Заднее колесо всё же сорвалось с мостового настила и увязло во впадине, где начинался обрыв. Джип забуксовал, ревя мотором. Чак оглянулся. "Нива" быстро приближалась.
  Бандит вытер рукой мокрое лицо, оттолкнул полумёртвого Гогу и надавил на газ. Мотор яростно взревел, внедорожник затрясло, он стал медленно выбираться из ямы.
  Казалось, целая вечность прошла, пока колесо, наконец, не высвободилось и джип не рванулся вперёд.
  - Стоять! - гаркнуло из динамика "Нивы".
  Тишину разорвала автоматная очередь. Пули решетили обшивку и вышибали остатки стёкол. Чак, пригибаясь, достал пистолет.
  Гога нашарил упавший нож и опять начал подниматься. Тратить на него пулю не хотелось, их и так оставалось мало.
  - Уймёшься ты, падла? - И Чак с размаха ударил его рукояткой пистолета по виску.
  Это был смертельный удар. Бывший напарник, захрипев, рухнул ему под ноги и затих навсегда.
  Вглядевшись в зеркало, Чак вдруг обнаружил, что погони нет. "Нива" остановилась у моста!
  За поворотом показался очередной городок. "Троицкое" - прочитал бандит на указателе. Он промчался по спящей улице и вырулил на перекрёсток. Притормозил, раздумывая, куда бы свернуть. Слева дорога выглядела хуже, чем впереди и справа. По ней явно ездили реже, и она уводила куда-то в лес. Может, на ней удастся затеряться? Чак свернул влево.
  Городок остался позади. Дорогу почти сразу обступили деревья. Вскоре она стала настолько плохой, что бандит уже жалел, что выбрал её. Он переехал по дощатому мосту какую-то мелкую речушку. За ней лес стал ещё глуше и темнее. Шкала расхода топлива показывала, что бензин почти на нуле. Бандит ругался. Возвращаться в Троицкое, чтобы поехать другим маршрутом, было поздно - не хватит бензина, да и опасно - можно напороться на милицию. Оставалось одно: ехать дальше, надеясь куда-нибудь приехать, а там видно будет.
  Слева, между деревьями, показался слабый просвет. Здесь от дороги отходила узкая, едва заметная колея. Бандит снова затормозил, с минуту вглядывался в конец колеи, пытаясь рассмотреть, что там такое, и, так ничего и не рассмотрев, всё-таки повернул туда.
  Никогда ещё Чаку не приходилось ездить по таким ухабам. Езда была похожа на качку во время шторма. Джип переваливался с боку на бок и постоянно буксовал в лужах. Над колеёй смыкались ветви деревьев. Темнота подступала со всех сторон.
  Чак остановился. Стеная от боли, вылез из джипа, обошёл его и раскрыл заднюю дверь. Вытащил чемодан. С раненой ногой он далеко не уйдёт, добычу придётся спрятать где-то здесь, поблизости от колеи.
  Идя с чемоданом сквозь подлесок, Чак боролся не столько с болью, сколько с подступавшим обмороком. В кармане у него лежали две ампулы с наркотиком. Это были последние ампулы, и он берёг их на крайний случай. Ещё неизвестно, что ожидает его впереди.
  Оставив чемодан в зарослях, он вернулся к джипу и залез в кабину. Топливная шкала показывала, что бензина больше нет, но мотор, как ни странно, завёлся. Джип вразвалку пополз вперёд.
  
  
  Глава 4
  
  Три милиционера выскочили из "Нивы" и подбежали к берегу. "Жигули" полностью ушли в воду. Поверхность реки пузырилась в месте падения.
  Сержант Ширяев, сорвав с себя бронежилет и куртку, ласточкой бросился с обрыва. Через полминуты над водой показалась его голова.
  - Двери заклинило! - крикнул он, отфыркиваясь.
  Он снова нырнул, и не показывался почти минуту.
  - Открыть невозможно! - послышался, наконец, его крик. - Принесите молоток, попробую выбить стёкла!
  Сержант Онуфриенко доложил ситуацию в дежурную часть. Ему ответили, что к мосту сейчас направится машина со спасателями, а они пусть догоняют джип.
  Милиционеры посовещались. Онуфриенко и младший сержант Дреев запрыгнули в "Ниву", а Ширяев остался нырять к затонувшим "Жигулям", надеясь всё-таки спасти людей.
  На остановку ушло минут семь. Преступник не мог уйти далеко, к тому же у милиционеров были веские основания полагать, что он ранен.
  Онуфриенко пристегнул к автомату магазин с полной обоймой.
  - Замочу его, суку! - сказал он злобно.
  "Нива" сорвалась с места.
  Заморосил дождь. В небе среди туч временами проглядывал ущербный месяц, скудно подсвечивая пустынную дорогу и унылые совхозные поля.
  В Троицком "Нива", как совсем недавно джип, остановилась на перекрёстке. Окно ближайшего дома светилось, и в нём виднелся силуэт мужчины. Услышав шум двигателя, бородатый обитатель дома отвёл штору и выглянул.
  Дреев выскочил из машины.
  - Вы видели джип? - крикнул он, обращаясь к бородачу. - Такую здоровую чёрную машину с разбитыми окнами?
  - Туда поехал, - рука мужчины показала в сторону леса.
  - Точно? - радостно удивился милиционер.
  - Точно.
  Дреев снова запрыгнул в "Ниву".
  - Он поехал на Шабаново, а там тупик! - крикнул он напарнику. - Отлично! Там мы его и возьмём!
  До моста через ручей, и дальше, до самого Шабаново, дорога была пустынна.
  На въезде в деревню Онуфриенко затормозил. Дорога кончилась. За избами тянулись овражистые поля, за полями чёрной стеной стоял лес. Джипа нигде не было. Онуфриенко выругался.
  - Слушай, он мог влево свернуть, - догадался Дреев. - Там есть колея в лесу.
  - Погнали, - Онуфриенко взялся за руль. - А то ведь уйдёт!
  - Не уйдёт, - уверенно ответил Дреев, который был местным уроженцем и хорошо знал окрестности. - Колея ведёт на старую лесопилку, а там тоже тупик.
  "Нива" развернулась и покатила назад. Заметив просвет среди деревьев, Дреев показал пальцем:
  - Туда. Видишь дорогу?
  Онуфриенко свернул в сумеречную глушь.
  Впереди, в свете фар, показался уткнувшийся в дерево джип.
  - Вон он! - крикнул Дреев.
  "Нива" остановилась. Блюстители порядка с автоматами наперевес выскочили из машины и, пригибаясь, нырнули под деревья. К джипу подходили медленно, всё время скрываясь за стволами, готовые в любую минуту открыть огонь.
  - Живым суку брать не будем, - шепнул Онуфриенко. - Если дать ему дожить до суда, то, считай, хана. Отмажут его.
  Включённые фары "Нивы" слабо подсвечивали разбитое заднее окно чёрного внедорожника, забрызганные грязью бока и смятое переднее крыло. Внутри джипа было темно. В нём ничто не шевелилось.
  Блюстители порядка остановились и вслушались в тишину.
  - Неужели свалил? - прошептал Дреев. - В лесу мы его хрен найдём.
  Они снова двинулись вперёд. Онуфриенко локтем толкнул товарища:
  - Он там!
  Тут уж и Дреев разглядел за рулём джипа человеческую фигуру. Водитель сидел неподвижно, навалившись на руль.
  - Ну, правильно, - сказал Онуфриенко уже громче. - Я всё-таки зацепил его тогда, на мосту!
  Приказав Дрееву оставаться за деревом, он вышел на дорогу и приблизился к внедорожнику. Рывком распахнул дверь.
  Человек за рулём не подавал признаков жизни. Онуфриенко слегка толкнул его автоматом. Гога медленно сполз с сиденья, вывалился из кабины и рухнул к ногам сержанта.
  Больше никого в джипе не было.
  
  
  Глава 5
  
  Неизвестная машина, судя по звуку, проехала в сторону заброшенной лесопилки. Маслова это удивило и насторожило. На лесопилку уже много лет никто не ездил. Дорога туда, особенно дальше, стала непроезжей.
  Он привстал на своей скрипучей деревянной лежанке и прислушался. В окно избы сочился синеватый ночной свет. Да, машина ехала к лесопилке. "Не к добру это, - подумал Маслов. - Ой, не к добру. Надо бы пойти глянуть..." Зная, что теперь ему всё равно не заснуть, он встал. Надел, кряхтя, сапоги. Кутаясь в широкий плащ, вышел на крыльцо.
  Пётр Тихонович Маслов был жителем Шабаново, но жил не в деревне, а в лесу. Ему было под шестьдесят. Он работал лесником, и жил здесь вместе с сыном круглый год. При доме имелось кое-какое хозяйство: огород и четыре улья. Жена давно умерла, и огородом с ульями занимался в основном Никита. В последнее время Никита зачастил в Загорск, где у него появилась любовница, и старый Маслов по целым неделям оставался один. Днём, как и положено леснику, бродил по лесу, а ночью лежал и прислушивался к тишине: мучила бессонница.
  Участок вокруг избы со всех сторон окружал лес. Колея проходила в каких-нибудь двух десятках метров, но разглядеть машину за деревьями, тем более ночью, было трудно. Пётр Тихонович спустился с крыльца и бесшумно зашагал по еле заметной тропе.
  Месяц то показывался, то пропадал. Порывы холодного ветра срывали с ветвей листву и швыряли её Маслову в лицо. Заморосил дождь, и почти тут же кончился. Неожиданно со стороны колеи послышался глухой звук удара. Маслов остановился. Прислушался. Всё было тихо, и он двинулся дальше. Выглянул из-за туч месяц, осветив лес. Внезапно Маслов снова остановился. Перед ним на влажной земле был отчётливо виден след, как будто здесь что-то проволокли. След явно шёл оттуда, где остановилась неизвестная машина, пересекал тропу и пропадал в зарослях.
  У Маслова перехватило дыхание. Он двинулся не в сторону машины, а туда, куда уводил след. Пройдя несколько метров, он заметил придавленный подлесок: волокли через него. Он сделал ещё пару шагов, раздвинул ветви и увидел в полумраке под деревом чемодан, засунутый в углубление между корнями так, чтобы его не сразу можно было заметить.
  Пётр Тихонович постоял, прислушиваясь и озираясь. В верхушках деревьев шумел ветер, где-то кричали вороны. Он поднял чемодан и перенёс его в соседние кусты. Чемодан был довольно тяжёлым. Маслов снова огляделся, присел и расстегнул на чемодане "молнию". Откинул крышку. В слабом свете месяца показались лежавшие беспорядочной грудой пачки. Дрожащей рукой Маслов взял одну и разглядел на целлофановой обёртке чёрную надпись: "Мегалит-банк". Сквозь целлофан проглядывали денежные купюры, каждая достоинством в сто долларов.
  Положив руки на это упавшее с неба богатство, лесник испустил тихий радостный вопль, и поэтому, наверное, не расслышал звук приближающихся шагов.
  Сердце чуть не оборвалось в груди, когда кто-то положил руку ему на плечо.
  - Клёвая находка, братан, правда? - вкрадчивым голосом сказал незнакомец.
  Маслов, дрожа всем телом, повернул голову. Рядом стоял молодой мужчина, невысокий, поджарый, коротко стриженый, с налитым кровью шрамом на подбородке.
  Чак усмехался, скаля зубы, и дружелюбно подмигивал.
  - Это... - пробормотал Пётр Тихонович. - А ты откуда здесь?
  Только сейчас, приглядевшись, он заметил, что незнакомец весь в грязи и крови, куртка его порвана, нога стянута ремнём выше колена.
  - Да вот, прогуливаюсь, - небрежно ответил Чак. - Так что с чемоданчиком будем делать? Выходит, мы вдвоём его нашли, потому делить бабки надо поровну, правильно я говорю, да?
  - Правильно, правильно говоришь, - закивал Маслов, поднимаясь и доставая из кармана мятую полиэтиленовую сумку когда-то белого, а теперь грязно-серого цвета.
  Он встряхнул её, развернул и поднёс к чемодану. На потёртом боку сумки показалась выцветшая надпись: "Магазин 1000 мелочей".
  - Давай, клади сюда мою долю!
  - Ты что, отец, ох...ел? Линять надо отсюда, а не дележом заниматься!
  - Как это - линять?
  - Уходить, а то подвалят хозяева чемодана, и нам кранты. Живыми не уйдём. А может, менты подойдут, тоже хорошего мало, - Чак оглянулся в то сторону, где недавно раздался звук удара. - Менты, может, уже здесь, недалеко. Поэтому лучше уйти с чемоданом и поделить деньги спокойно, в укромном месте. Знаешь такое?
  - Знаю. Тут полно укромных мест.
  Маслов перевёл дыхание. Пошарил глазами по сторонам. Вроде бы никого с незнакомцем нет...
  - Тогда потопали, - сказал Чак. - Бери чемодан.
  Лесник подумал, что можно было бы прямо сейчас пришибить этого задохлика несколькими хорошими ударами кулака, но где гарантия, что на крики не подоспеют сообщники? Поэтому, и правда, лучше отойти подальше. Тем более окрестности были ему хорошо знакомы. Он приведёт раненого туда, где его можно прикончить со всеми удобствами, и там же труп зарыть.
  Он взял чемодан и пошёл.
  - Ты молодец, братан, - говорил Чак, хромая за ним. - Таких я уважаю. Мы теперь по гроб повязаны дружбой...
  Маслов мысленно усмехался. Молодчик топает на тот свет и ещё благодарит!
  - Деньги-то, небось, не твои? - прогудел он.
  Чак ухмыльнулся.
  - Чудак-человек, ты же видел, сколько их там. У кого могут быть такие бабки, а? У тебя? У меня? Нет, ни у тебя, ни у меня таких бабок быть не может. Значит, ничьи они. Лежали под деревом, а мы их нашли.
  Пётр Тихонович угодливо засмеялся, разинув щербатый рот.
  - Конечно, нашли... Да ты, парень, не сомневайся... Я эти места как свои пять пальцев знаю...
  Чак не мог поверить своей удаче. Этого мужика послала ему не иначе как сама судьба! Он бы с чемоданом далеко не ушёл, тем более здесь могут появиться менты. Хорошо, если они поверят, что водителем джипа был Гога и не пойдут искать, а то ведь, того и гляди, прочешут лес, ещё и собак вызовут...
  Маслов оглянулся на него и снова засмеялся.
  - Не сомневайся, сейчас придём...
  В его взгляде было что-то такое, что заставило Чака почти непроизвольно засунуть руку в карман куртки, где лежал пистолет. "А мужичок-то попался не прост", - подумал бандит.
  Верхушки деревьев закачались, зашелестели на ветру. С них, громко каркая, снялась стая ворон и закружилась над лесом. Снова пошёл дождь. Капли застучали по пожухлой листве, устилавшей землю.
  Маслов хрипел, отдувался и перекладывал чемодан из одной руки в другую, однако шёл не останавливаясь.
  - Слышь, братан, здесь есть какое жильё поблизости? - спросил Чак. - Деревня, или, может, город какой недалеко?
  - Здесь только Шабаново, двенадцать дворов и четыре старухи. А город - Троицкое, но до него десять километров пути...
  - Сам-то что в лесу делал в такое время?
  Пётр Тихонович остановился. Перевёл дух, вытер мокрое от пота и дождя лицо.
  - Как что, гулял, - ответил с ухмылкой.
  И снова подхватил чемодан.
  - Мне где-то надо перекантоваться пару недель, - заговорил бандит через минуту. - Есть здесь подходящее жильё, желательно с банькой?
  - У меня в дому бани нет. Без удобств привыкли обходиться. А вот в Шабанове можно и с баней. За десятку тебя любая хозяйка пустит.
  - Деревня отпадает. Там я буду слишком на виду.
  - Тогда, вон, на дачу. Есть здесь такая. Её ещё профессор-покойник построил... А теперь сдают на лето... - Голос Маслова постоянно сбивался. Видно было, что тяжёлый чемодан совершенно замучил этого здоровяка. - Москвичи приезжают жить... Но там десяткой не обойдёшься...
  Чаку было не легче. Боль в ноге заглушала мысли. Приходилось прилагать усилия, чтобы вникать в то, что говорил этот странный бомжеобразный тип.
  Они пробирались сквозь какую-то едва проходимую чащобу. Только один раз деревья расступились и показался просвет, но носильщик не пошёл в ту сторону.
  - А там что такое?
  - Кладбище. Там давно уж не хоронят, и мы туда не ходим. Ну его к богу...
  Чемодан выматывал из Маслова все жилы, но ради денег стоило попотеть. Только бы поскорее добраться до места и угробить чёртова сопляка. А когда он зароет труп и надёжно спрячет чемодан, то сразу мотанёт в Москву. Эх, и загудит же он по кабакам... На первых порах, чтоб только душу отвести, ему хватит пяти тысяч. А потом будет возвращаться сюда и потихоньку вынимать из чемодана деньги. Там, глядишь, и квартиру в Москве купит, то да сё, обживётся, бабу грудастую себе найдёт... Да что мечтать, с деньгами таких дел наворотить можно!
  Чак крикнул ему, чтоб остановился. Бандиту было уже совсем невмоготу. На глаза наплывала чернота. Трясущимися руками он достал из кармана коробку со шприцем и ампулами...
  Через минуту Чак резво нагнал своего спутника. Шаг его сделался увереннее, боли почти не чувствовалось.
  - Так где, говоришь, эта дача?
  - А за деревней дорога начинается. По ней столбы с проводами стоят, как раз до самой дачи...
  "Только тебе-то зачем? - мысленно прибавил Маслов. - Всё равно недолго жить осталось..."
  И он покосился на бандита. А тот, словно отвечая ему, подумал: "Покажу тебе ствол, старый хрен, и сам себе могилу выроешь. Зарою чемодан с баблом, и труп твой, обезьяна, вместе с ним. Чтоб лежал на нём и охранял..."
  Месяц в последний раз выглянул и почти тут же утонул в тучах навсегда. Тьма сгустилась. Уже за ближайшими деревьями ничего нельзя было разглядеть. Дождь то затихал, то усиливался, а то вдруг налетал резкими порывами и тысячами холодных игл впивался в лицо. Маслов останавливался через каждые два десятка метров. Отдувался, вытирал лицо и тряс стёртыми в кровь ладонями. Потом снова брал чемодан и нёс. Чак сжимал в кармане рукоять пистолета.
  Так они и шли, и за ними глухой стеной смыкался лес.
  
  
  
  Часть вторая
  
  
  Глава 1
  
  В третьем часу дня, когда тусклое октябрьское солнце уже клонилось к закату, на единственной улице Шабаново появился молодой человек лет двадцати двух, одетый в походную ветровку и линялые джинсы, с рюкзаком за плечами. Роста прохожий был выше среднего, в меру крепок, на уши свешивались, завиваясь, густые светло-русые волосы. Помедлив у забора крайнего дома, с виду совсем заброшенного, он вошёл в распахнутую настежь калитку. Как и следовало ожидать, на стук в дверь никто не отозвался.
  Молодой человек направился к следующей избе, но и тут царило запустение. Всё заросло сорняком, ставни отваливались, в оконных стёклах зияли бреши. Путник даже стучать не стал, пошёл дальше.
  Из полудюжины унылых изб он выбрал одну, возле которой бродили куры. Если куры, то и люди должны быть.
  На скрип калитки из окна выглянула старуха. Подслеповатые глаза настороженно всматривались в пришельца.
  - Здравствуйте, - сказал молодой человек. - Я только хотел спросить. Здесь где-то поблизости должна находиться дача Зиминых. Кирпичный двухэтажный дом.
  - Есть такая дача, - прошамкала старуха. - Вы там поселиться, что ль, хотите? Так вы опоздали. На прошлой неделе здесь проходил человек, тоже эту дачу спрашивал. Я сама с ним разговаривала. Он, вот как вы, по деревне шёл и у меня спрашивал дорогу... Сейчас, небось, уже там и живёт. А вы, значит, опоздали.
  - Да я и не собираюсь там селиться, - ответил молодой человек, пожимая плечами. - Я по объявлению. Эту дачу хотят продать, и меня послали посмотреть на неё.
  - Продать? - Старуха удивилась. - Дачу продать хотят? Гляди ж ты... Тогда, наверно, другое дело. Не знаю, там ли сейчас хозяйка с дочкой, или в Москву уехали, а жилец должен быть там. Вы пройдите, вон за колодцем направо дорога начинается. Идите прямо по ней, по столбам с проводами.
  Молодой человек поблагодарил, поправил на спине рюкзак и двинулся в указанном направлении. Дорога, больше похожая на тропу, уводила в лес. Деревья по обе её стороны стояли стеной. Путник прошёл километра три, не меньше, пока, наконец, в отдалении не показалась дача - мрачноватый тёмно-красный дом с высокой крышей и круглой островерхой башенкой над входом. На фоне темнеющих свинцовых облаков здание походило на старинный замок.
  В окнах второго этажа теплился свет. Путник вошёл в раскрытую калитку, пересёк заброшенный сад, поднялся на крыльцо и нажал на кнопку звонка. Где-то в глубине дома отозвался колокольчик.
  Дверь открылась не сразу. Она сначала приоткрылась, и в проёме, за цепочкой, показалось лицо молодой девушки лет семнадцати, с коротко стрижеными светлыми, чуть рыжеватыми волосами и большими карими глазами. Она оглядела гостя с головы до ног, сняла цепочку и раскрыла дверь шире.
  - Вы, наверное, к Николаеву? - спросила она.
  - Я по объявлению, - ответил молодой человек. - Наша фирма готова купить эту дачу. Меня послали посмотреть на неё. Вот моя визитная карточка.
  Он вынул из нагрудного кармана визитку и протянул девушке. На карточке значилось: Кораблёв Денис Дмитриевич, заместитель директора и главный менеджер фирмы "Росинтех". Ниже шли телефоны и московский адрес фирмы. Девушка повертела карточку в руках, явно не зная, что с ней делать, и сунула её в карман.
  - Да вы проходите, - она посторонилась. - Мама мне говорила, что уже появился какой-то покупатель, она и в Москву из-за этого уехала...
  - Уехала? - На лице Дениса отразилось разочарование. - Тогда с кем я могу поговорить насчёт продажи?
  - Со мной можете поговорить. Да вы сперва дом осмотрите. Может, не понравится, тогда и говорить не о чем будет. А если понравится - то маму вы всегда сможете найти в Москве.
  Вслед за девушкой Кораблёв вошёл в просторный холл с высокими, закругляющимися наверху окнами. Посреди холла каменная лестница с витыми металлическими перилами вела на площадку второго этажа.
  Кораблёв снял с себя рюкзак, расстегнул ветровку.
  - Я не представилась, - улыбнувшись, сказала юная хозяйка дома. - Меня зовут Наталья. Наталья Зимина. А дом этот построил мой дедушка в пятьдесят пятом году. Он был членом-корреспондентом Академии Наук и, как все учёные, немного чудаковат, иначе не стал бы строить дом в такой глуши. Он искал уединения, чтобы, понимаете, в тишине заниматься научными проблемами...
  Денис тоже улыбнулся.
  - Да, это точно! - воскликнул он. - Уединённей этого местечка не найдёшь во всём Подмосковье! Я вышел из дома в Москве в шесть утра, а сейчас уже... - Он бросил взгляд на запястье. - Пятый час вечера! Ваша дача страшно далеко от электрички. Со станции добирался на автобусе, потом на попутке, потом пешком пришлось топать - не было в вашу сторону ни одной машины. Вообще-то, всё это отразится на цене.
  - Но она, по-моему, не слишком высокая...
  Сверху донёсся какой-то шум. Как будто там что-то упало и разбилось, а потом раздался яростный рёв. Наталья испуганно посмотрела на гостя.
  - Это жилец, - объяснила она. - Очень неприятный тип. Какой-то скандальный, нервный, к тому же наркоман и алкаш. Зря его мать пустила.
  - Он снимает у вас комнату? - спросил Денис, вспомнив разговор со старухой.
  - Да, - сокрушённо вздохнула девушка. - Мать сдала ему на месяц весь верхний этаж. Он с самого начала показался нам подозрительным. Мы бы ни за что не пустили его, но он предложил очень приличные деньги. Знаете, по нынешним временам... Мы сейчас стеснены в средствах и... просто не могли не согласиться. Он уже неделю тут живёт. Ещё три, значит, осталось.
  - И вы сейчас одна здесь? - искренне посочувствовал Кораблёв.
  - А что делать? Хорошо хоть он почти не встаёт с постели, а то я бы давно сбежала.
  - Он болен?
  - У него серьёзная травма ноги. По ночам стонет, даже кричит от боли. И всё требует, чтобы я поехала в Москву и привезла ему наркотиков. Деньги мне давал, называл какой-то адрес, но я, конечно, не стала этим заниматься. Буду я ещё с наркотиками связываться, это ж уголовное дело! Мать хотела привезти к нему доктора, но он об этом и слышать не хочет...
  - Да, вам с таким жильцом не повезло, - юноша покачал головой.
  - Без костыля передвигаться не может, - продолжала девушка. - Мать для него разыскала в сарае костыль, очень красивый, из палисандрового дерева, привезён из Индии специально в подарок академику Зимину. Но он и с костылём много не ходит. От кровати до туалета и обратно. Часто подходит к окну и смотрит, как будто ждёт кого-то.
  - А что это он так заревел сейчас? - полюбопытствовал Денис. - Он сам с собой разговаривает?
  - Сейчас у него доктор! Пусть скажет спасибо деревенским старухам, которые надоумили врача зайти к нам...
  - Старухам?
  - Ну да. В Шабанове у нас одни только старухи и живут, и к ним иногда доктор из Троицкого приезжает. Так вот, сегодня как раз к ним приехал новый доктор, молодой, в первый раз здесь. И они ему про нашего жильца проболтались. Это мамаша им всё рассказывает, какие концерты он тут устраивает... Короче, доктор, добрая душа, протащился пешком от деревни два с половиной километра, чтобы навестить этого охламона! Он должен быть благодарен, что человек времени своего не пожалел, а вместо этого опять скандал устраивает.
  - Ну и дела! И что же говорит медицина? Может, его в больницу надо?
  - Доктор сейчас выйдет, и узнаем. А пока давайте посмотрим комнаты на первом этаже, чтоб не терять времени.
  Они зашли в просторную гостиную, где стояли диваны, овальные столы, этажерки, шкафчики и кресла на гнутых ножках. Посреди гостиной светился глянцевым боком большой чёрный рояль. Наталья раскрыла его и взяла несколько гамм, после чего молодые люди вернулись в холл и прошли в Натальину комнату, а оттуда в столовую. Услышав, как наверху хлопнула дверь, Наталья снова прошла в холл. Денис следовал за ней. По лестнице быстро спустился высокий худощавый блондин. С длинными волосами, собранными на затылке, в джинсах и потёртой кожаной куртке он больше походил на хиппи, чем на доктора. В руке он нёс портфель-дипломат.
  - Это Александр Григорьевич, терапевт, - шёпотом объяснила Наталья.
  Блондин подошёл к молодым людям.
  - С ним невозможно иметь дело. Мало того, что ругается трёхэтажным матом, но ещё и звереет, когда ему возражают.
  Девушка сокрушённо развела руками.
  - Вот такого жильца мамаша мне подсунула. А сама в Москву умотала...
  - Без больничного лечения состояние его будет ухудшаться, - продолжал доктор. - Я ввёл ему успокоительное, и он заснул. Думаю, на ближайшие пару часов он угомонится... - Доктор пристально посмотрел на Дениса. - А вы кто такой?
  - Я? - Юноша смутился под его изучающим взглядом. - Я из риэлтерской фирмы. Приехал дачу смотреть. Может, мы её купим...
  - Он по объявлению о продаже, которое мама дала в прошлом месяце, - вмешалась Наталья. - Так неудачно, что здесь торчит этот тип, из-за него спальню наверху нельзя увидеть.
  - Наталья Сергеевна, вы не будете возражать, если я о вашем жильце сообщу в милицию? - спросил доктор. - Видите ли, рана на его бедре - огнестрельная, да и сам он, судя по повадкам, типично уголовный элемент.
  - Конечно, сообщите! Пусть забирают его к чёртовой матери!
  - К тому же он хронический наркоман. Не удивлюсь, если у него обнаружат наркотики... При нём были какие-нибудь вещи?
  - Только белая полиэтиленовая сумка. Очень грязная. Я тогда ещё удивилась. Деньги большие заплатил за аренду, а сумка как из помойки.
  - Что в ней было, не знаете?
  - Сказал, что еда. А что?
  - Уверен, что в сумке были наркотики. Где она сейчас?
  - Понятия не имею. Я её только в самый первый день видела, когда он появился.
  - Впрочем, пусть этим занимается милиция, - закончил разговор доктор. - Насчёт того, что его заберут - обещать не могу, но личность его проверят.
  - А вы точно придёте с милицией?
  - Точно. Если не завтра, то послезавтра наверняка.
  Прощаясь, он кивнул Наталье и её гостю и заспешил к выходу.
  - Александр Григорьевич, хоть чаю попейте с нами! - крикнула ему вдогонку Наталья.
  - Не могу, - доктор задержался у дверей. - Уже темнеет, а от вас долго идти. К тому же, за деревней меня машина ждёт... - Он взглянул на часы. - Чаю в другой раз попьём, а пока - до свидания.
  Он вышел в сумерки и дверь за ним закрылась. Денис смотрел в окно, как он торопливо идёт по облетевшему саду.
  Доктор миновал калитку, и его силуэт пропал за деревьями.
  - Тогда мы с вами чаю попьём, - сказала хозяйка. - Вы, наверное, устали с дороги. Заодно кухню нашу посмотрите. Она у нас большая...
  Через четверть часа Денис с Натальей сидели за столом, накрытым клеёнкой, и пили чай с бутербродами. Горевшая под высоким потолком лампа отражалась в стёклах буфета и тёмном окне.
  - У нас фирма солидная, народу много работает, - говорил Денис, отхлёбывая из чашки. - Тридцать пять человек. Занимаемся установкой оборудования в офисах, монтируем витрины, но главное направление - риэлтерская деятельность. Дача нам нужна для сотрудников, чтоб было куда съездить отдохнуть на выходные. Хотим сделать что-то вроде пансионата. Ищем здание вместительное, желательно - кирпичное. Ваш дом нам бы очень подошёл. Зимой здесь лыжную базу можно устроить...
  - Вы не знаете, как у нас красиво зимой! - воодушевлённо подхватила девушка. - Тишина, лес стоит весь в снегу... Раньше тут на санях катались...
  - Но к вам даже летом на машине не подъедешь, а зимой я вообще не представляю, как добираться, - возразил Денис. - Была бы дорога более-менее приличная, а то, получается, два с половиной километра по лесу пёхать ...
  - Раньше до дачи прекрасно доезжали на машине, - сказала Наталья, - но это надо за дорогой постоянно следить, чтоб не зарастала. Сейчас этим никто не занимается, и поэтому вместо дороги - тропа. Проехать можно только на велосипеде, и то летом, когда сухо... Но мы же не виноваты, что деду вздумалось именно здесь дачу строить! - Она сокрушённо покачала головой. - Хотите ещё чаю?
  - Спасибо, не откажусь.
  Они помолчали.
  - А вам не миновать ночёвки у нас, - сказала Наталья и оглянулась на окно. - Смотрите, тучи какие. Доктор ещё до Шабаново не дошёл, наверняка под дождь попадёт...
  Денису вдруг подумалось, что ему надо было уйти вместе с доктором. Хотя пеший поход по темнеющему лесу, к тому же под дождём, сулил мало приятного, но в деревне ждала машина, а значит, имелся шанс ещё сегодня добраться до Загорска и уехать на электричке в Москву. Он мысленно вздохнул. В этом большом сумеречном доме с полупустыми комнатами, где наверху обитает уголовник-наркоман, ему не нравилось, даже несмотря на присутствие такой милой хозяйки.
  Та словно читала его мысли.
  - Если б не жилец, здесь было бы гораздо лучше! - воскликнула она. - Дом на самом деле чудесный! Будь он поближе к какому-нибудь городу или к шоссе, ему бы цены не было!
  - Это понятно. Я уже пять дач видел, так они и в подмётки не годятся вашей. Но это такое дело... - и Денис слегка поморщился, как бы давая понять, что всё-таки сильно сомневается в возможности покупки.
  - А мне, честно говоря, не хочется расставаться с домом, - сказала Наталья. - Я в нём с детства живу, в деревне всех знаю, все окрестности исходила...
  За окнами поднялся ветер, зашумели деревья. Стая сорвавшихся листьев с сухим шорохом пронеслась возле самых стёкол.
  Ветер стих так же внезапно, как налетел. В наступившей тишине стало слышно, как в холле идут старинные часы с маятником.
  - Вы можете переночевать в гостиной, - сказала Наталья. - Там есть диван специально для гостей.
  - Я, наверное, доставляю вам неудобство, - выдал Денис заранее приготовленную фразу.
  Ответ был вполне ожидаем.
  - Что вы, это мы с мамашей доставили вам неудобство! Вы в такую даль забрались, а всё впустую!
  Кораблёв улыбнулся.
  - Может, и не впустую. Я ведь ещё не окончательно отказываюсь. Утром надо будет побродить по окрестностям, осмотреть подходы к дому...
  - Вот и отлично. А то оставайтесь до послезавтра, там, глядишь, и мама прие...
  Наталья умолкла, не договорив. Денис проследил за направлением её взгляда и невольно вздрогнул.
  Снаружи, из тёмной мглы, к оконному стеклу приникло, расплющив нос, чьё-то зверского вида лицо. Узкие колючие глаза оглядывали внутренность кухни. Увидев, что на него смотрят, незнакомец отлепился от окна и исчез в темноте.
  
  
  Глава 2
  
  - Кто это был?
  - Не знаю. Честное слово, не знаю, - девушка была бледна, голос её дрожал. - Я никогда его раньше не видела...
  - Физиономия, прямо скажем, доверия не внушает, - пробормотал Кораблёв.
  - Наверное, он явился к нашему жильцу, - Наталья встала и осторожно, сбоку, подошла к окну. - Уже ушёл... Никого не видать...
  Денису тоже было не по себе, однако он старался держать себя в руках. Как-никак, он мужчина!
  - В доме есть связь с внешним миром? - спросил он, тоже подходя к окну.
  - Был радиотелефон, но жилец его разбил. Попросил позвонить, начал на кого-то орать, ругаться, а потом со зла как швырнёт в стену...
  - Ладно, - Денис вернулся к столу. - А свет хорошо бы потушить. Мы ему видны как на ладони.
  Наталья выключила электричество. Кухня погрузилась в темноту, в которой остались бледнеть только два высоких окна. За ними, на фоне серо-синего вечернего неба, чернели деревья.
  - Сегодня вечер неожиданных гостей, - прошептала девушка. - Сначала доктор, потом вы, теперь ещё вот этот...
  - Я не имею к нему никакого отношения.
  - Знала бы - в деревню пошла ночевать, - Наталья в смятении прошлась по кухне.
  - Для беспокойства пока нет причин, - сказал Денис, стараясь говорить твёрдым голосом. - Ещё неизвестно, что нужно этому типу. Может, он просто заблудился в лесу...
  Как бы в ответ на его слова где-то в холле тренькнул звонок.
  Денис торопливо встал, и, выходя из кухни, впотьмах опрокинул табуретку, которая отскочила с грохотом, прокатившимся по всему дому.
  - Тише, - шепнула Наталья, торопясь за гостем.
  Звонок тренькнул ещё раз.
  Молодые люди бесшумно прошли по холлу и остановились у входной двери. Наталья заглянула в "глазок", потом отодвинулась, освобождая место у "глазка" для Дениса. Рассмотреть незнакомца в полумраке было трудно, черты лица лишь угадывались, но определённо можно было сказать, что это тот самый тип, который только что заглядывал в окно. С виду в незнакомце не было ничего бандитского, скорее, наоборот - в его худощавой невысокой фигуре сквозила робость, приниженность. Он стоял ссутулившись, втянув голову в плечи.
  - Я знаю, вы там, - послышался его простуженный голос. - Откройте, я на пять минут.
  - Что вам нужно? - спросил Денис.
  - У вас чувак один живёт. Я к нему. Впусти, командир... На пять минут всего...
  - Почему вы так поздно явились? - крикнула Наталья. - Не можете завтра утром прийти?
  - Разговор срочный у меня.
  - Он очень болен и сейчас спит!
  - Прощения просим за беспокойство, но придётся вам его разбудить. Я только словечко ему скажу.
  Наверху скрипнула дверь. Молодые люди оглянулись на тёмный балкон, нависавший над холлом. Там, в освещённом проёме раскрывшейся двери, чернел силуэт.
  - Почему в прихожей темно? - проревел хриплый голос. - Включите свет, обормоты!
  Опираясь на костыль, жилец начал спускаться, осторожно ставя ногу на каждую ступеньку.
  - Вас здесь какой-то человек спрашивает, - сказала Наталья.
  - Знаю. Видел этого гада в окно.
  Одолев половину лестницы, он остановился передохнуть.
  - Они всё-таки вычислили меня, суки... Вся нога ноет, а этот пидор доктор зажилил колёса... - Он испустил протяжный стон и снова двинулся по лестнице.
  Наталья смотрела на него хмуро.
  - Вам лучше сказать ему, что вы больны. Пусть завтра придёт.
  - Нельзя, - процедил хромой сквозь зубы. - Если они хотят базарить сегодня, значит, сегодня.
  - Не они, а он, - поправила его девушка. - Там только один.
  На предпоследней ступеньке жилец споткнулся и кубарем полетел на пол.
  - Дашь ты, наконец, свет, бикса драная? - проревел он.
  - А можно не выражаться при девушке? - подал голос Кораблёв.
  - Тя ваще урою!
  Наталья щёлкнула выключателем. Холл и балкон озарились светом хрустальных абажуров, и Денис, наконец, получил возможность разглядеть зловещего арендатора.
  Это был смугловатый худощавый человек со шрамом на подбородке, ещё довольно молодой, в стоптанных тапочках, в адидасовских штанах, в рубахе навыпуск и в грязной кожаной куртке. Его небритые щёки ввалились, глаза болезненно блестели. Он не стал подниматься с пола, а сел на нижнюю ступеньку и положил рядом с собой костыль. Одну руку запустил под рубашку и оставил её там. Казалось, он чешет себе живот.
  - Откройте! - снова послышалось из-за двери.
  - Пусть войдёт, - сказал жилец.
  - Придётся впустить, - прошептала Наталья, растерянно глядя на Дениса.
  - Когда войдёт, сразу закройте дверь и больше никого не впускайте, - проинструктировал молодых людей жилец. - Эта собака очень опасна. Но ещё опаснее те, кто его сюда подослали... - Он сморщился от боли и сплюнул. - Не ссыте, вы не при делах, вам они ничего не сделают.
  Девушка выдвинула щеколду. Входная дверь тотчас распахнулась, как будто снаружи только и ждали этого момента, и в прихожую вместе с брызгами дождя вошёл сутулый незнакомец. Одет он был невзрачно, во всё тёмное: болоньевая куртка, застёгнутая до горла, широкие штаны, ботинки, измазанные в грязи.
  Наталья сразу захлопнула за ним дверь. Незнакомец обернулся на девушку. Потом медленно перевёл глаза на жильца. Его стриженая голова поворачивалась на тонкой шее с усилием, как на заржавленном шарнире.
  - Нам лучше побазарить наедине, Чак, - продребезжал он и растянул рот в ухмылке.
  - Не о чем нам с тобой базарить, Гнус, - с этими словами жилец выхватил из-под рубашки пистолет и наставил на пришельца. - Колись, кто тебя подослал!
  Человек, которого назвали Гнусом, продолжал скалиться.
  - Люди меня послали к тебе, напомнить о должке...
  - Каком должке? Я никому ничего не должен, пошли вы все на х...!
  - Ошибаешься, дорогой, - тихо и как-то даже успокаивающе продолжал Гнус, глядя на дуло пистолета. - Должок на тебе висит, и хороший должок. Помнишь корешей, с которыми ты взял "зелень"?
  - Не пудри мне мозги!
  - Как же, вас было одиннадцать человек. И в живых остался только ты... А с теми пацанами что стало? Забыл? А люди-то не забыли. Помнят люди...
  - Не знаю, как они загнулись. Не при делах я. И ваще, чё те надо? Говори толком!
  - Люди согласны забыть о пацанах, - примирительно продолжал гость. - Их уж не вернуть, покойничков... А вот кое-что другое вернуть можно... - Он покосился на Наталью и Дениса, отступивших в дальний конец холла. - Ты слишком много урвал, Чак. Это нехорошо. Но люди простят обиду, всё тебе простят, если вернёшь должок.
  - У меня ничего нет. Поди, обыщи.
  - Верно. Здесь у тебя ничего нет, кроме мелочи - нескольких пачек. Ты их взял из чемодана на чаёк и табачок, правильно я говорю?
  Лицо Чака посерело, взгляд стал колючим.
  - На понт меня не бери! Нет у меня тех бабок, понял? Нет! Чемодан Гога сбросил по дороге и сам собрался рвануть за ним, да не успел. Нам на хвост сели менты. Всю эту бучу заварил Гога, с него и спрашивайте!
  - Чак, давай без туфты, нам же всё известно, - Гнус присел на корточки. Он смотрел на пистолетное дуло, как удав на дудку, и не переставал скалиться. - Ты ведь хотел слинять от нас, залечь на дно, да? А вот видишь, как получилось. У братвы в ментуре есть свои люди, всё выплыло, и выйти на тебя оказалось не таким уж трудным делом. Джип - не иголка, менты нашли его ещё в ту ночь, а за рулём - убитого Гогу. А тебя там не было, и чемоданчика не было... Но ты не беспокойся, люди постарались, чтобы ментура закрыла дело. Всё списали на Гогу. Но ведь мы-то знаем, как было.
  - Насчёт чемодана я не при делах, - буркнул Чак.
  Его рука с пистолетом ослабела, дуло то и дело опускалось вниз.
  - Мы сразу поняли, что ты где-то здесь. Не мог же ты слинять - с твоими ранами и большим чемоданом...
  - Короче, ты, падла! - взъярился вдруг Чак. - Бабла у меня нет, а если твои кореша захотят взять меня, то пусть попробуют! Уж десяток-то ваших я на тот свет отправлю!
  Гость засмеялся.
  - Чем же ты их отправишь на тот свет? Костылём?
  - Глохни, пидор! - И Чак, скривившись, нажал на спусковой крючок.
  Вместо выстрела прозвучал сухой щелчок. Чак снова нажал, и снова с тем же успехом.
  Гнус беззвучно смеялся.
  - Не суетись. Твою берлогу уже обшмонали, и пули из пушки все вынули.
  Чак, матерясь, опустил бесполезный пистолет.
  - Когда же они успели? - шепнула Денису девушка. - Я здесь почти всё время, и никого не видела...
  Гнус резко оборвал смех.
  - Ты никуда не денешься, Чак. Так что давай по-хорошему. Покажешь, куда заныкал "зелень", и никто тебя пальцем не тронет.
  Чак смотрел на пришельца налившимися кровью глазами.
  - А тех бабок у меня нет. Чемодан Гога скинул по дороге, когда менты за нами ехали.
  - Туфту лепишь, дорогой.
  - Ничего не знаю.
  - Знаешь, и всё нам расскажешь. Мы ведь хотим по-хорошему. Уступим часть бабок тебе.
  - Волки! Уступите вы!...
  Чак вдруг сморщился и захрипел, лёг на ступеньку. Его тело судорожно дёрнулось, на губах выступила пена.
  Наталья, решив, что он умирает, негромко вскрикнула.
  - Загибаюсь тут без ширева... - простонал Чак. - Сил моих больше нет... Доктору крутые бабки давал за одну только заправку, а он морду воротит...
  Пена из раскрывшегося рта потекла ему на грудь. Он скрючился, потом резко разогнулся и запрокинул голову - так, что ударился затылком о ступеньку.
  Гнус приблизился к нему.
  - Ни хрена эти доктора не волокут в наших болезнях. Возьми, корешок. Так и быть, пользуйся.
  Он вложил в ладонь Чаку две ампулы. Тот схватил их, одну ампулу убрал в карман, а другой заправил шприц, услужливо поданный ему Гнусом. В последнее мгновение, перед тем как всадить иглу себе в вену, замер и настороженно посмотрел на ночного пришельца.
  - Не бойся, дружбан, не отрава, - рот Гнуса снова ощерился в ухмылке. - Сам знаешь, для нас твоя жизнь теперь дороже всех богатств Египта, как говаривал покойный Кузьмин...
  И он снова засмеялся своим зловещим беззвучным смехом. Но Чак уже не слушал его: он вдавливал содержимое шприца себе в вену.
  - Завтра вечером сюда подвалят люди за окончательным ответом, - сказал гость. - Уйти тебе всё равно не дадут, так что денёк ты ещё можешь спокойно полежать, полечиться, - пятясь задом и не спуская с Чака глаз, он отступил к двери. - Тебе предлагают хороший вариант. Я бы на твоём месте подумал...
  Гнус раскрыл дверь, и его сутулая фигура замаячила на пороге, почти сливаясь с промозглой темнотой.
  - Дёргай отсюда, козляра! - закричал Чак.
  - Всех бабок на тот свет с собой...
  - Глохни! - Чак замахнулся пистолетом, и Гнус отступил во мрак.
  - Моё дело маленькое, меня только послали сказать, - долетел его голос с порывом ветра. - А только завтра вечером - последний срок... Заставят расколоться, корешок, они-то уж заста...
  Не договорив, он торопливо захлопнул дверь. Брошенный Чаком пистолет ударился об её обшивку.
  В холле установилась тишина. Настенные часы гулко пробили половину одиннадцатого.
  
  
  Глава 3
  
  Наркотик заметно взбодрил бандита. Он схватил костыль, поднялся на ноги и резво допрыгал до окна.
  - Погасите свет, - хрипнул он.
  Наталья щёлкнула выключателем.
  Чак встал у края окна. К другому окну подошли Денис с Натальей.
  - А-а, вон они, суки, - прошептал Чак, - за деревьями хоронятся.
  Тут уже и молодые люди заметили тёмные силуэты, временами переходившие от дерева к дереву. Ясно, что за домом следили. Слежка велась из леса, на открытое пространство сада никто не выходил.
  - Хреновы наши дела, ребятки, - зловеще сказал бандит. - Они ищут деньги, думают, я их где-то заныкал, а у меня их нет.
  - Ваши дела нас не касаются, - осмелев, заговорила Наталья. - Обсуждайте их со своими знакомыми. Мы не желаем иметь ничего общего ни с ними, ни с вами.
  - Понятно, что не желаете. Но завтра, когда придут меня раскалывать, они и вас примочат, как свидетелей. А то, может, и пытать будут - вдруг я вам чего сболтнул насчёт того чемодана...
  - Знать не знаю никаких чемоданов! - сдерживая слёзы, воскликнула девушка. - А вам лучше уйти отсюда! Мать вернёт вам деньги, которые вы заплатили за аренду! Уходите!
  Чак натужно засмеялся.
  - Вы тоже вляпались в эту кашу, детки, и поэтому лучше нам вместе покумекать, что делать будем.
  - Денис, - Наталья обернулась к молодому человеку, - может, мы вдвоём вытолкаем этого типа за дверь? Там ждут его дружки, пусть они и разбираются с ним. Но только не в этом доме!
  - Дёргать надо отсюда, - зашипел бандит. - Дёргать всем троим. В лесу нас не найдут.
  - С вами я никуда не пойду! Лучше одна уйду, но не с вами!
  - Дурилка картонная, куда ты уйдёшь? За домом секут со всех сторон.
  - Не волнуйтесь, я знаю, как можно выйти отсюда незаметно. Через подвал и сарай, а там и лес уже!
  - Если ты уходишь, то я, конечно, с тобой, - сказал Кораблёв, незаметно для себя переходя с девушкой на "ты".
  - Тогда я пойду переоденусь, - и она скрылась за дверью своей комнаты.
  - Они подстрелят вас, как котят... - бурчал бандит, бестолково перемещаясь по тёмному холлу. - Это больные на всю голову... Отмороженные...
  Денис прошёл к вешалке и снял с крючка свою куртку.
  - Я вам отстегну штуку баксов, если мы реально слиняем отсюда, - сказал Чак. - Бабки при мне.
  - Подавитесь вы своими бабками! - закричала из-за приоткрытой двери Наталья.
  - Лады, две штуки баксов.
  - Ни за что! Сыты вами по горло!
  - Две штуки только за то, что вы доведёте меня до дороги на Троицкое и остановите попутку!
  Наталья вышла из комнаты в сапогах, дорожных брюках и куртке с капюшоном.
  - Денис, ты готов?
  В этот момент Чак, карауливший её возле двери, сделал ловкий прыжок и концом костыля зацепил её ногу. Наталья вскрикнула, едва не упав. К ней бросился Денис, но бандит его опередил.
  - Не подходи, падла, зарежу! - проревел он, замахиваясь ножом.
  Кораблёв отпрянул. Девушка тоненько завизжала от ужаса, увидев лезвие у самых своих глаз.
  - Не рыпайся, крошка, - прохрипел Чак.
  Он извлёк из кармана наручники и быстро нацепил один из браслетов на правое запястье пленницы. Второй браслет защёлкнул на своей левой руке.
  - Вот так-то будет лучше. Или уйдёшь со мной, или со мной сдохнешь, поняла?
  - Денис! - взвизгнула девушка.
  Кораблёв схватился за костыль и вырвал его из рук бандита. Чак прижал Наталью к себе.
  - Уймись, парень, если не хочешь, чтобы я попортил ей личико, - он прижал нож к её шее.
  Наталья застонала. Занесённый костыль замер в воздухе.
  - Я, конечно, сразу мочить её не буду, - ухмыляясь одной стороной рта, прошептал бандит. - Она ведь должна ещё вывести меня отсюда... Но личико попорчу. Знаешь, как это делается у арабов? Распорю одну щёку от уха до рта, потом другую, и ещё ноздрю отрежу...
  - Н-не надо... - задыхаясь от ужаса, лепетала девушка.
  - Ничего, жить будешь. Только трахать тебя такую никто не захочет.
  - Не надо, прошу вас... - Наталья заплакала.
  Кораблёв бросил костыль на пол.
  - Оставьте её. Вам же хуже будет.
  - Хуже, чем сейчас, мне уже не будет.
  В том месте, где острие ножа касалось щеки, выступила алая капля.
  - Так мы идём или остаёмся? - с угрозой спросил Чак.
  - Идём, идём... Только не надо... - всхлипывала Наталья.
  - Ну, вот и договорились, - бандит спрятал нож в карман и дотянулся до костыля. - А сейчас, пацан, слетай наверх за моими ботинками, и пошустрее, а потом на кухню, возьми какой-нибудь жратвы. Хватит ныть! - обернулся он к пленнице. - Не люблю, когда разводят сопли!
  
  
  Через четверть часа маленькая компания вошла в кладовку и оттуда по дощатой лестнице спустилась в погреб. Впереди шёл Денис, держа горящую керосиновую лампу. За ним следовали скреплённые наручниками бандит и юная хозяйка дачи.
  Погреб был длинным, с низким потолком, весь заставлен какими-то бочками и ящиками, издававшими запах гнили. В дальнем конце обнаружилась ещё одна лестница, поднимавшаяся к люку в потолке. Люк был заперт на засов.
  - Наверху сарай, - объяснила Наталья, - а он, считайте, в самом лесу.
  Денис подлез по лестнице к люку, справился с заржавленной щеколдой и откинул крышку. Поднял лампу повыше, оглядывая помещение с дощатыми стенами, заваленное многолетним хламом. В сарае было холодно и сыро, на полу натекла лужа.
  - Потуши лампу, - донёсся до него голос Чака. - Свет могут увидеть.
  Денис зажал наконечник лампы ладонью. Горящий фитиль, лишившись доступа воздуха, потух.
  - Сейчас на разведку пойдёшь, - прибавил бандит. - Глянешь, как там и что, и назад. Понял, нет?
  - Понял.
  Кораблёв выбрался в сарай и на ощупь направился к двери, всё время на что-то натыкаясь. Глаза постепенно привыкали к темноте. Он уже мог видеть щели в стенах, сквозь которые в сарай проникал слабый ночной свет.
  Юноша приоткрыл дверь и высунулся. Замшелые лесные стволы высились всего в паре метрах от него.
  - Смотри, не вернёшься - попорчу ей личико! - По тону, каким прохрипел это бандит, можно было не сомневаться, что он выполнит свою угрозу.
  - Денис, прошу, не бросай меня, - со слезами проговорила Наталья.
  - Не бойся, всё будет хорошо, - отозвался юноша.
  Спустя минуту он уже крался, пригибаясь, между деревьями и выступающими из земли корягами. Дождь кончился только что, с деревьев капало. Порывами налетал холодный ветер. Денис одолел с десяток метров, как вдруг справа послышался хруст ветки. Она явно сломалась под чьей-то ногой!
  Разведчик замер. Потом пригнулся ещё ниже и двинулся вперёд чуть ли не на карачках.
  Вначале он увидел огонёк сигареты. И лишь потом, вглядевшись в темноту, заметил незнакомцев. Их было трое. Двое сидели, третий, с непокрытой коротко стриженой головой, прохаживался и курил. Это под его ногами время от времени похрустывали ветки. Лица всех троих были обращены в сторону дома.
  Денис попятился, забирая влево, и вдруг снова остановился. Метрах в шести от него располагалась ещё одна группа. Все сидели на корточках, привалившись к деревьям. Некоторые курили, другие спали.
  Лоб разведчика покрылся холодным потом. Ситуация оказалась гораздо серьёзнее, чем он думал. Пригнать сюда столько народу, и всё из-за какого-то чемодана... С минуту Денис переводил дух, потом пополз дальше. Метров через пятьдесят, никого не встретив, он поднялся на ноги. Впереди лес был свободен! Ему удалось пройти сквозь оцепление!
  Он двинулся в обратный путь. Достигнув опасного участка, снова опустился на корточки и двинулся так тихо, как только мог. Перед ним, не заметив его в темноте, прошёл стриженый с сигаретой, приблизился к напарникам и тихо заговорил с кем-то из них. Денис продолжал пробираться. До сарая оставались считанные метры...
  Стриженый бросил недокуренную сигарету и пошёл прямо на Дениса. Юноша замер, пригнул голову и прижался к дереву, почти слился с ним. Незнакомец шёл не спеша, и вдруг остановился в двух шагах от разведчика. У Кораблёва сердце стучало в ушах. Незнакомец замешкался только на мгновение, но оно показалось Денису вечностью. Тот зашагал дальше, а юноша остался сидеть, обливаясь ледяным потом. Он бы, наверное, просидел так всю ночь, если бы не мысль о Наталье, которая ждала его и нуждалась в его помощи. Усилием воли он заставил себя сдвинуться с места. Спустя пару минут он юркнул в приоткрытую дверь сарая и, споткнувшись обо что-то, свалился к ногам ожидавших его беглецов.
  - Тихо! - зашипел Чак. - Они тут, рядом!
  От нахлынувшей слабости Кораблёв никак не мог подняться.
  - Пройти можно, - сказал он, наконец. - С этой стороны две группы сидят, а между ними - метров десять свободного леса. В темноте проскочим.
  - Может, останемся? - пролепетала Наталья. - Мы ведь с Денисом не причём... Они нас не тронут...
  - Детка, сама видишь, сколько их сюда понагнали, - ответил Чак тихим зловещим голосом. - Буча заварилась крутая. А коли крутая, то будь спокойна: ни свидетелей, ни следов не оставят... Эти суки думают, что я расколюсь! - прибавил он злобно. - Да я лучше сдохну!
  - Можно пройти, вполне можно, - повторил Денис.
  - Тогда потопали, - глаз Чака, попав в полосу света, азартно сверкнул. - Чем мы рискуем? Только своей шкурой! Зато выигрыш - миллионы баксов!
  Бандит решительно приладил к руке костыль и потянул за собой девушку. Денис, приоткрыв дверь сарая, выглянул наружу.
  
  
  Глава 4
  
  Продвинувшись на пару метров, он сразу оказался в густой тени. Он обернулся и знаком показал Чаку, что можно выходить. Тот не видел его в темноте, но направился в ту сторону, где он исчез. Одной рукой бандит опирался на костыль, другой волок пленницу.
  Увидев, наконец, Дениса, прижимающегося к дереву, они остановились. Рука юноши была предостерегающе поднята.
  Какое-то время все молчали, прислушиваясь. Наконец Денис сделал жест, показывая, что можно продолжать движение.
  Не пройдя и пяти шагов, он опустился на четвереньки и жестом велел спутникам сделать то же самое. Чак опустился с трудом. Он тяжело, со свистом дышал. Его дыхание слышал даже Денис, который находился метрах в двух впереди.
  Кораблёв продвинулся ещё немного и достиг того места, где во время первой вылазки видел наблюдателей. Он остановился и прислушался. Позади него остановились Чак с Натальей. Странно. Здесь только что, справа и слева, стояли две группы молодчиков в кожаных куртках. А сейчас никого не было. Как ветром сдуло.
  Может быть, они расположились чуть дальше? Денис пополз вперёд. Он одолел пять метров, десять, и не встретил ни одной живой души. За ним пробирались его спутники.
  - Ну, и где твои хмыри? - просипел Чак.
  - Тсс! - Денис приложил палец к губам.
  Несколько минут все молчали. В верхушках сосен шумел ветер, и слышно было, как на землю с деревьев падают капли.
  - Всё тихо, - прошипел бандит. - Так где они?
  - Не знаю. Только что были здесь.
  - А ты их точно видел?
  - Вот как вас!
  - Может, мы их не заметили в темноте? - предположила Наталья. - Или они в другое место перешли?
  Денис в сомнении качал головой. Не похоже было, чтобы бандиты переходили с места на место. Он видел собственными глазами, как некоторые из них спали!
  - Ладно, хватит базарить, - прошептал Чак. - Идём, только тихо!
  Денис снова двинулся вперёд, поминутно останавливаясь и оглядываясь. С такой же опаской шли Чак с девушкой.
  Наконец Денис вполголоса сообщил спутникам, что место, где он видел наблюдателей, осталось позади.
  Чак вцепился в костыль и с кряхтением поднялся на ноги.
  - Значит, дальше чисто?
  - Вроде должно быть чисто.
  - Надо отвалить подальше от этого поганого дома, - бандит обернулся к Наталье. - Ты местная, должна знать, как выйти к шоссе или к какой-нибудь дороге. Остановим там попутку и двинем в Москву.
  - Шоссе тут поблизости нет, а дорога только на Троицкое, но до неё ещё нужно дойти.
  - Тогда потопаем к дороге. Она к городу ведёт, говоришь?
  - Да, к Троицкому.
  - Пошли, только на дорогу выходить не будем, а то нас на ней словят. По лесу попёхаем.
  - Но в лесу мы заблудимся!
  - А мы рядом с дорогой пойдём.
  Путники побрели между деревьями. Небо, затянутое тучами, было черным-черно. Лишь в одном месте сквозь пелену облаков пробивалось серебристое сияние месяца, но оно почти ничего не освещало.
  Чак то и дело спотыкался и изрыгал ругательства. Девушке приходилось поддерживать его под руку. Несколько раз он падал, и Наталья, тихонько взвизгнув от боли в запястье, падала вместе с ним.
  - Я никуда не убегу, отцепите наручники, - молила она.
  Чак только сердито фыркал.
  Шедший впереди Денис внезапно остановился.
  - Смотрите! - Он показал куда-то направо.
  - Вроде там костёр, - сказал бандит, вглядываясь в темноту.
  - Может, это ваши знакомые? - спросил Кораблёв.
  - Видал я в гробу этих знакомых ...
  - Костёр иногда разводит лесник, - сказала девушка.
  - Лесник? - заинтересовался Чак.
  - Да, есть здесь такой. Пётр Тихонович Маслов. Он раньше работал на лесопилке, а сейчас лесником...
  - Как он выглядит?
  - Ну, высокий, небритый всегда. Мрачный. Похож на бомжа. Вы его знаете?
  - С чего бы. В первый раз слышу.
  - Тогда, наверное, это грибники. Они иногда появляются здесь.
  - Ну да, грибники, - не поверил бандит.
  Денис вызвался сходить на разведку, но Чак сказал, что пойдут все вместе.
  - Я должен их увидеть, - сказал он. - Только близко подходить не будем.
  Пламя костра то исчезало за деревьями, то появлялось, разгораясь по мере того, как путники подходили к нему. Вскоре они уже ясно видели костёр, горевший на лесной поляне, палатку и каких-то людей.
  - Это не местные, - пробормотала Наталья.
  - Блатняк, - хрипнул бандит.
  Впрочем, девушка с Денисом уже догадались об этом, разглядев кожаные куртки и бритые затылки сидевших у костра молодчиков. Слышались голоса, но слов разобрать было нельзя.
  - Ближе подойдём, - шепнул Чак.
  Путники приблизились к поляне и затаились за деревьями. Их глазам предстало жуткое зрелище. Костёр горел под разлапистой липой, наполовину облетевшей. К её нижней ветви за руки, заломленные назад, был привязан какой-то человек. Рыжий молодчик вытаскивал из костра головешки и прижигал ими висевшего. Тот вздрагивал всем телом и испускал стоны.
  Наталья ахнула.
  - Это сторож дядя Кузя из Шабаново! Зачем они его? Что он им сделал?
  - Цыц, - оборвал её бандит. - Молчи, а не то засветимся!
  Он сделал шаг вперёд и весь обратился в слух.
  Глаза рыжего детины были мутными и безжалостными. Вытащив из костра тлеющую ветку, он подул на неё, разжигая пламя, а потом ткнул ею в пах сторожу. Тот весь изогнулся от боли.
  - Ещё раз спрашиваю: куда делся Маслов? - проревел рыжий.
  - Не знаю, ей-богу, не знаю, - худощавый мужчина лет шестидесяти пяти всхлипывал и дёргался, отодвигаясь от ветки. - Я уже неделю его не вижу...
  - Когда, говоришь, ты видел его в последний раз?
  - Не помню, какого числа...
  - В тот вечер в лесу разбился джип, так?
  - Так. Милиция приходила, спрашивала об этом.
  - И в тот день ты его видел в последний раз?
  - Да, в тот день, днём.
  - И куда он пошёл?
  - Не знаю. В избу к себе, небось.
  - А вечером видел его?
  - Вечером не видел, клянусь!
  Рыжий бандит ткнул горящей веткой сторожу в живот.
  - Что-то ты недоговариваешь! В избе давно никого нет. Маслов исчез.
  - Ну, исчез, и бог с ним. Я за ним не слежу.
  - Где он мог находиться в тот вечер, когда разбился джип?
  - Да у себя, где же ещё. Или по лесу шастал, кто его знает...
  - Маслов не мог так просто исчезнуть, - с угрозой проговорил рыжий. - Он сказал бы тебе об этом, вы ведь большие приятели!
  - Может, он в Загорск уехал. Сын его бабу там себе завёл.
  - Уехал на ночь глядя? - раздался простуженный голос другого бандита. - Как же это так?
  Вытянув шею, Денис в группе людей, сидевших у костра, разглядел Гнуса. Наталья с Чаком тоже узнали сегодняшнего гостя. Чак сделал предостерегающий жест, заставляя всех молчать.
  - Изба Маслова рядом с тем местом, где разбился джип, - продолжал допрос рыжий бандит. - Значит, Маслов мог слышать, как он разбился. А утром в деревне появился раненый мужик. Ты его, кстати, видел, вроде бы даже разговаривал с ним. Так?
  - Ну, так.
  - Чемодан у него был?
  - Не было. У него сумка была белая, в ней что-то лежало. Вроде, картошка.
  - О чём вы с ним базарили? - снова подал голос Гнус.
  - Я же говорил вам. Он был ранен, спрашивал, есть ли здесь фельдшер или ещё кто, чтобы помощь ему оказали. Я говорю, фельдшера нет, надо в Троицкое ехать, а доктор не каждый день сюда приезжает...
  - Так куда делся Маслов? - нетерпеливо перебил его рыжий. - Не может быть, чтобы он не сказал тебе, куда намылился!
  - Ничего он мне не сказал...
  - На другой день после аварии ты зашёл к нему. Зашёл, не отпирайся! - Рыжий снова прижёг его.
  - Ну зашёл, зашёл, - застонал сторож. - Только дома его не застал. Не было там никого...
  - Признайся, избу ты обшмонал.
  - Чего?
  - Обыскал, говорю, избу, да?
  - Зачем мне её обыскивать...
  - В избе ты нашёл труп Маслова и чемодан!
  - Господи, не было этого ничего, только заначку взял - четвертинку самогона...
  - Где чемодан? Колись быстро, старый пень, а то сейчас будем кишку из тебя вытягивать!
  Из палатки вылез долговязый малый с наушниками на голове и с радиотелефоном в руках. Он слегка покачивал головой в такт звучавшей в наушниках музыке.
  - Тебя, - он протянул аппарат рыжему.
  Тот отбросил ветку.
  - Алло! - Он с минуту слушал и вдруг в ярости обернулся к долговязому: - Обормот! Шеф уже десять минут не может дозвониться! Дождёшься, что я выкину на хрен твои грёбаные наушники!
  Парень торопливо снял их и на всякий случай отступил в сторону.
  - Да, слушаю... - сказал рыжий в трубку. - Понял, шеф, всё понял... - Он выключил связь. - Туши костёр, быстро! Они где-то здесь!
  Огонь забросали мокрой листвой, и вскоре всё погрузилось в темноту.
  Чак и его спутники попятились, а потом пошли быстрым шагом. Никто не произносил ни слова. Наконец Чак выругался во весь голос, споткнувшись о корягу. Наталья застонала от боли в запястье.
  Какое-то время все стояли, переводя дыхание.
  - Они получили сообщение по рации, - сказал Кораблёв. - Скорее всего, про нас. Слышали, тот рыжий сказал, что они где-то здесь? "Они" - это наверняка мы.
  - А может, менты, - возразил Чак. - Может, менты им на хвост сели.
  - Какие же они ублюдки, - закипятилась Наталья. - Так издеваться над пожилым человеком...
  - Завязывай базар, - оборвал её Чак. - Лучше думай, куда нам топать.
  Девушка растерянно огляделась. Они ушли от поляны так быстро, что она перестала ориентироваться в лесу.
  - Надо выйти на тропу до Шабаново, но я не знаю, где она. Если бы знать точно, в какой стороне дача...
  - Она должна быть там, - Денис показал рукой.
  - Дурь лепишь, она там, - Чак показал в другую сторону.
  - Да всё просто, - сказал юноша. - От дачи мы ушли не слишком далеко, поэтому, если залезть на дерево, можно увидеть крышу. Тем более, наверху светлее, чем здесь. Месяц иногда показывается.
  - Лады, - одобрил бандит. - Вот и дерево тебе подходящее. Давай, залазь, только по-быстрому.
  Используя костыль как ступеньку, Денис вскарабкался на нижнюю ветвь огромного тополя. Оттуда достал до следующей ветви и, повиснув на ней, подтянулся на руках. Дальше ветви росли часто. Перебираясь с одной на другую, он поднялся на самую верхушку. Листва скрыла его от глаз спутников.
  Денис отсутствовал минут тридцать. Чак с Натальей не решались окликнуть его: могли услышать бандиты. Наконец он спрыгнул с нижней ветви на землю.
  - Пришлось ждать, пока выйдет месяц, - проговорил он, отдуваясь. - Я был прав, дача - там. Мы ушли от неё на километр, может, чуть больше.
  - Ну и где, по-вашему, дорога?
  - Не дорога, а тропа до деревни. Дорога начинается за ней.
  - Тропа тогда где?
  - Если дача там, то тропа на Шабаново - там, - Наталья показала рукой.
  - Ну, смотри, Сусанин!
  Отряд двинулся в путь, и очень скоро, действительно, достиг тропы. Выходить на неё не стали, пошли по лесу, держась от неё поблизости. Путь по бездорожью был нелёгким, особенно для Чака: приходилось перебираться через гниющие стволы и нагромождения невидимых в темноте корней..
  Чак объявлял остановку всякий раз, когда видел подходящий поваленный ствол. Он усаживался на него, клал рядом костыль и переводил дыхание. У них с Натальей начинался один и тот же разговор:
  - Сколько ещё до деревни топать?
  - Она недалеко, но мы идём медленно...
  - Идём нормально. Ты скажи, до рассвета придём?
  - Придём.
  - В деревню заходить не будем. Стороной обойдём.
  Чак вставал и упрямо шёл дальше. Зарядил мелкий дождь. Капли, невидимые в темноте, монотонно стучали по листве. Чак стал спотыкаться чаще - видимо, действие наркотика ослабевало. До Кораблёва доносилась его ругань.
  Наконец лес кончился, и основательно уставшие путники вышли к обширному заросшему полю. Наталья объявила, что Шабаново за полем, и будь сейчас светло, они бы увидели избы.
  Идти к деревне напрямик Чак не рискнул: местность была слишком открытой, а уже светало. Поэтому двинулись опушкой леса, прячась в зарослях.
  Показалась грунтовая дорога, вся в лужах, уходившая куда-то в лес.
  - Дорога на Троицкое, - сказала девушка, - но дотуда восемь с половиной километров. Давайте лучше подождём попутную машину.
  - И когда она появится, эта машина? - спросил Денис.
  - Ну, не знаю... Но должна появиться. Машины почти каждый день заезжают в Шабаново.
  - От машин надо держаться подальше, - пробурчал Чак. - Придём в Троицкое, там и остановим попутку.
  - Далековато идти, - заметил юноша.
  - Хочешь жить - дойдёшь, - и бандит, стиснув зубы и яростно сопя, двинулся вперёд. Одна только мысль о том, что путь до города он может не осилить, приводила его в бешенство.
  Низкое свинцовое небо светлело медленно. В мглистом воздухе сеялась колючая морось. Путники сначала шли по самому краю дороги, готовые при появлении машины нырнуть в лесные сумерки, но дорога всё время была пустынна, и Чак не выдержал и вышел на её середину. Идти с костылём здесь было легче. Дениса он выслал вперёд с приказом свистнуть, если заметит что-нибудь подозрительное.
  Наталья замучилась идти с ним. Руки его начали трястись, он то и дело спотыкался, и в эти моменты металлический браслет больно впивался в запястье. Чак вымотался ещё больше. Привалы, которые он делал, становились всё более частыми и продолжительными.
  - Ну, что, - спрашивал он, валясь на мокрую корягу и переводя дыхание, - до Троицкого далеко ещё?
  - Дойдём до моста через Переплюйку, значит, половину пути сделали, - отвечала девушка.
  - А до моста далеко?
  - Думаю, не слишком, - и она снова начинала просить: - Снимите наручники... ну, снимите... в них идти трудно, и вам, и мне. Сами увидите, как без них легко станет...
  - Хватит трындеть одно и то же, - рычал бандит. - Я вас обоих насквозь вижу. Только и думаете, как бы слинять.
  Он решительно вставал и тянул за собой Наталью.
  Когда раздался негромкий тревожный свист, оба сломя голову устремились в придорожные заросли. Перед ними туда же ломанулся Кораблёв.
  - Что там такое? - зашептал бандит, вглядываясь вдаль.
  - Машина едет... - отозвалась девушка.
  - Это урки, - сказал Чак. - Лежи тихо, ясно? Может, мимо проедут...
  На дороге показался разбитый, весь заляпанный грязью старый "уазик" военного образца. Он ехал медленно, переваливаясь на ухабах и буксуя в лужах.
  - Знаете, кто это? - встрепенулась Наталья. - Это зять Марии Васильевны! Он приезжает два раза в неделю, подвозит продукты!
  - Уверена?
  - Точно! Вон он, в кепке, за рулём...
  - Что это он тащится в такую рань, - Чак поднёс к глазам часы. - Пяти ещё нет... Денис, это свой! Тормозни его, пока не проехал!
  Кораблёв выскочил на дорогу перед носом "уазика" и замахал водителю. Машина остановилась. Через приоткрытую дверь юноша пару минут разговаривал с шофёром, а потом обернулся и жестом показал, что можно выходить.
  - Идём, - хрипнул Чак. - Но знай, деваха, если парень меня сдаст - порежу его и тебя!... Иди спокойно, браслетов не показывай. Я болен, ты меня придерживаешь под руку. Прижмись ко мне... Ближе...
  Почти в обнимку они выбрались на дорогу.
  - Эти, что ли? - востроносый мужчина лет тридцати пяти, в штормовке и кепке, высунулся из машины и вгляделся в Наталью с Чаком. Мокрые, вымазанные в грязи, вид они имели самый жалкий.
  - Человеку срочно к доктору нужно, - сказал Денис чуть ли не в пятый раз.
  - А-а, это вы! - Мужчина узнал хозяйку дачи и весь расплылся в улыбке. - Здравствуйте, Наталья Сергеевна, какая встреча! - Он приподнял кепку. - Вот уж не ожидал!
  - Нам надо в Троицкое, как можно быстрее, - сказала Наталья.
  - Что вы, какой разговор! - Водитель засуетился, вылез из машины, раскрыл заднюю дверь. - Усаживайтесь, пожалуйста.
  - Это мой двоюродный брат, - девушка кивнула на Чака.
  - Упал неудачно и пропорол ногу, - объяснил Денис. - Много крови потерял.
  Чак, видя, что мужчина в машине один, сразу, не говоря ни слова, полез с костылём вслед за Натальей на заднее сиденье, старательно пряча наручники. Денис сел рядом с шофёром. Тут же познакомились. Мужчину звали Михаилом Ивановичем, жил он в Троицком.
  Машина развернулась и покатила в обратном направлении.
  - Ездить после дождя по такой дороге - сплошное наказанье, - говорил Михаил Иванович.
  Сначала он жаловался на погоду и дорогу, потом заговорил о тёще, которая не хочет переезжать в Троицкое и упорно цепляется за свою развалюху в Шабаново. Денис кивал, делая вид, что слушает, и сам не заметил, как провалился в сон.
  Спал он, как ему показалось, одно мгновение. Его разбудил водитель.
  - Слышь, парень? Толкнуть надо!
  Денис помотал головой, окончательно просыпаясь, и вылез из машины. С хмурого неба сеялся мелкий дождь. Рассвет занимался медленно, а здесь, на пустынной лесной дороге, и вовсе стояла темень от подступавших огромных деревьев.
  Кораблёв осмотрел застрявшее в луже колесо, взялся за багажник и поднатужился. Михаил Иванович давил на газ. Сквозь шум тарахтящего двигателя Денису показалось, что он слышит какой-то отдалённый звук. Как будто сзади, со стороны Шабаново, к ним приближается машина... Он прислушался, но звук смолк. Он вгляделся в туманную мглу, стараясь рассмотреть горящие фары. На дороге всё было темным-темно. В конце концов, он решил, что послышалось.
  Двигатель заработал с новой силой.
  - Толкай! - закричал Михаил Иванович.
  Денис напрягся, и после нескольких энергичных рывков заднее колесо, пробуксовывая и разбрызгивая жидкую грязь, выкатилось из впадины.
  Юноша вернулся в кабину. Наталья спала, а Михаил Иванович говорил Чаку, видимо отвечая на его вопрос:
  - Да уж проехали Переплюйку, давно проехали. До Троицкого километра два всего осталось... Подвезу вас к самому медпункту...
  - На хрен медпункт, - ворчал бандит. - Мне в Москву надо, и быстро!
  - В семь часов автобус должен пойти в Загорск, - начал объяснять водитель, но Чак его перебил:
  - Короче, в Москву поедешь!
  - Не-е, - Михаил Иванович качал головой. - В Москву - это мне весь день терять...
  Бандит запустил руку за пазуху и извлёк несколько стодолларовых купюр.
  - Вот, шестьсот баксов даю! Знаешь, сколько это в деревянных?
  Михаил Иванович умолк, уставившись на деньги.
  - Бери, тебе за месяц столько не заработать!
  - У меня и бензину не хватит... - пробормотал водитель как бы в сомнении, но по глазам было видно, что согласен.
  - В дороге заправишься. За бензин плачу отдельно.
  - Тогда ладно, - решился Михаил Иванович. - Коли ещё и за бензин платите, то ладно. В Троицком я только к своим заскочу на пару минут...
  - Погнали, - буркнул бандит, откидываясь на сиденье.
  Машина снова затряслась по ухабам.
  Справа лес кончился, и потянулось необозримое поле. Оттуда, из туманного далека, доносилось протяжное мычанье коров.
  Заснувшего Дениса разбудил внезапный толчок. Машина резко встала. Еще не раскрыв глаз, он почувствовал, что в лицо ему светит яркий свет: это в лобовое стекло били зажжённые фары встречного автомобиля. Тот стоял прямо напротив "уазика", преграждая путь.
  На заднем сиденье глухо матерился Чак. Проснулась Наталья.
  - Давай задний ход, - скрежетал бандит. - Дёргаем отсюда...
  - Позади тоже стоят, - пробормотал Михаил Иванович, испуганно озираясь. - Этот нас обогнал, а тот сзади шёл... Кто ж знал, что они по нашу душу...
  Денис раскрыл дверь и высунулся. Впереди, почти лоб в лоб, стоял огромный чёрный джип; сзади в "уазик" упирался бампером чёрный "Вольво". Их взяли в клещи! Преследователи наверняка ехали за ними от самого Шабаново, это их слышал Денис, когда вылезал толкать машину...
  К "уазику" подошли стриженые молодчики в кожаных куртках, раскрыли двери, направили на пассажиров лучи фонарей.
  Чак полез в карман за ножом, но один из стриженых навалился на него и перехватил руку. Чака выволокли из машины. Наталье пришлось последовать за ним.
  Денис похолодел, узнав в одном из незнакомцев рыжего, который пытал старика на поляне.
  - Ну, всё, погуляли - и хватит, - сказал рыжий. - Поедете с нами.
  
  
  Глава 5
  
  Судя по всему, он был за главного в этой группе. По его приказу Наталью освободили от наручников; затем её, Дениса и Чака отконвоировали в джип. В него же сели рыжий и двое братков. Джип развернулся и поехал назад, в Шабаново. "Вольво" и "уазик" с Михаилом Ивановичем остались стоять на дороге.
  Чак сидел между двумя рослыми парнями, державшими его под руки. Глаза его были закрыты, голова запрокинута и болталась при тряске из стороны в сторону. Иногда, будто спросонья, он начинал глухо ругаться.
  - Куда вы нас везёте? - не выдержала, наконец, Наталья. - И вообще, оставьте нас с Денисом в покое! Мы не имеем никакого отношения к вашим делам!
  - Глохни, - сквозь зубы, словно нехотя, выдавил рыжий. - От твоего писка в ушах звенит.
  - Мне всё это надоело! - крикнула девушка. - Я возвращаюсь на дачу!
  - Щас доставим, нет проблем, - и бандит смачно, во весь рот, зевнул.
  Его зевок передался остальным. Даже Денис не удержался, чтобы судорожно не раскрыть рот.
  - А если я не хочу на дачу? - упорствовала Наталья. - Я ехала в Москву!
  Рыжий не удостоил её ответом.
  Остановились на окраине Шабаново, за последней заброшенной избой, где кончалась дорога. Все, кроме шофёра, вылезли.
  Тропа, по которой двинулся маленький отряд, была скользкая и вся в лужах. Путь до дачи показался Денису неимоверно долгим. Видя, что девушка еле идёт, он предложил ей свою помощь, и она оперлась о его руку. Остаток пути она почти висела на его плече. Позади молодчики волокли Чака, держа его под мышки.
  К дому подошли, когда снова заморосил дождь. Небо было обложено тяжёлыми свинцовыми тучами. Рыжий распахнул калитку и пропустил Дениса с Натальей вперёд. Вслед за молодыми людьми в калитку протолкнули Чака и бросили. Лишившись опоры, он сразу упал.
  - Тебе сказано было сидеть в доме и думать, а ты в бега намылился, придурок, - жёстко сказал ему рыжий, швыряя костыль. - Срок тебе до вечера! Так что, сиди и думай! Вечером к тебе придут!
  И бандиты удались, не забыв закрыть за собой калитку. Их фигуры растворились в лесном полумраке.
  Наталья поднялась на крыльцо и подёргала дверь.
  - О, чёрт, мы же её заперли изнутри! Придётся возвращаться тем путём, каким выходили...
  Оставив Чака лежать у калитки, молодые люди направились к сараю. Его дверь, как и ожидалось, была не заперта. Они прошли тёмным сараем, потом ещё более тёмным погребом, поднялись в кладовку и оттуда вышли в холл. Наскоро прошлись по комнатам. Наталья даже поднялась на второй этаж и заглянула в спальню, которую арендовал Чак, и в расположенный рядом кабинет.
  - Никого нет, - сказала она, спустившись к Денису. - Тем лучше. Я сейчас же ложусь спать, а то умираю от усталости.
  Из кладовки донёсся стук костыля.
  - Ой, он тоже прошёл через сарай! - В глазах девушки мелькнул испуг. - Он мне отвратителен. Даже смотреть на него не могу...
  - Не бойся, нож у него отобрали.
  - Денис, переночуй в моей комнате, а то мне страшно одной. Там есть запасная раскладушка.
  - Если не возражаешь, то конечно, - согласился он.
  Они прошли в Натальину комнату. Девушка сразу заперла дверь на засов.
  - Пусть теперь стучится, мне до него дела нет, - сказала она с дрожью в голосе. - Но в хорошенькую историю он меня втравил! Целую банду с собой привёл!
  - По-моему, не он привёл, а они за ним пришли.
  - Какая разница! Все они хороши! Свалились как снег на голову...
  Денис вынес на середину комнаты сложенную раскладушку и с помощью Натальи принялся её раскладывать.
  - Им нужен какой-то чемодан, - говорил он задумчиво, - в нём наверняка деньги... Помнишь, Чак проболтался про миллионы? А эти стодолларовые купюры, которые он дал водителю? Тот тип, который вчера приходил... Гнус, кажется, его кличка... упомянул про автокатастрофу...
  - Слышала я про неё, - сказала девушка. - Неделю назад здесь неподалёку разбился джип. Водитель погиб. В деревню приезжали милиционеры, опрашивали старух, но чем кончилось дело - не знаю.
  - А потом у вас появился этот тип?
  - Ну да. Но мы с мамой и предположить не могли, что он как-то связан с этой аварией. Сказал, что он Анатолий Иванович Николаев, документ показал. Фальшивый, конечно. Никакой он не Николаев, а бандит по кличке Чак! Если б не его деньги, мать ни в жизнь его не впустила с такой рожей...
  Денис раскинул на раскладушке матрац.
  - Значит, получается, Чак с напарником везли чемодан с деньгами, - сказал он. - Заехали в эти места, и что-то у них случилось... Произошла авария... Чака ранило, напарник погиб...
  - Ты думаешь, Чак приехал сюда на том джипе?
  Кораблёв кивнул.
  - Слушай, - заговорил он спустя минуту, - эту аварию, с джипом, Чак мог устроить нарочно, чтобы устранить напарника и завладеть деньгами. Они везли их вдвоём, заехали в лес, и здесь Чак прикончил напарника. А чтобы замести следы, устроил аварию... Ты не знаешь точно, сколько человек находилось в джипе?
  - Милиция сказала, что там был один человек, и он погиб.
  - А про чемодан с деньгами милиция не говорила?
  - Нет.
  - Значит, Чак его где-то спрятал.
  - Он мог спрятать его в лесу, - сказала Наталья.
  - Конечно, в лесу, - отозвался Денис.
  Наталья задёрнула шторы, и в комнате сразу стало темно. Она улеглась на кровать.
  Денис, прежде чем лечь, разделся по пояс. В сумерках комнаты белели его грудь и руки с крепкими мышцами. Внезапно осознав, что любуется им, Наталья почувствовала, что краснеет.
  - Чемодан он спрятал, а потом отправился искать укромное место, где можно зализать рану, - говоря это, Денис улёгся и накрылся пледом. - В деревне ему сказали, что у вас сдаётся комната, и он явился сюда. А что, здесь очень укромное местечко. Глухомань, лес кругом, а главное - до чемодана недалеко...
  - Удивительно, как ты ещё о чём-то думаешь, - сказала она. - У меня после этого сумасшедшего похода по лесу голова совершенно пустая...
  - Спрятав чемодан, Чак подставил не только напарника, но и бандитов, - продолжал Денис, пропустив её слова мимо ушей. - Наверняка тут замешана преступная группировка. Деньги эти они раздобыли сама знаешь каким путём, а Чак, получается, их кинул. Вот они и бросились за ним.
  - А как они узнали, что он здесь?
  - Если есть связи в милиции, то это элементарно делается. Направили запрос насчёт джипа с такими-то номерами, и им выдали информацию, что он разбился в таком-то районе Московской области, вблизи деревни Шабаново. Они сразу примчались и узнали от местных, что Чак пошёл к вам на дачу.
  - Отдал бы этот дурацкий чемодан по-хорошему, и хлопот никаких, - сказала Наталья.
  - Как это: по-хорошему? Чемоданы с большими деньгами по-хорошему не отдают.
  - И что нам теперь делать?
  - Лучше всего, конечно, сбежать отсюда.
  - Я не побегу. Сил уже больше нет. И рука вся в синяках от этих наручников... Болит так, что дотронуться нельзя...
  Денис промолчал. Он даже перестал ворочаться. Наталья уже думала, что он уснул, как вдруг он снова заговорил:
  - Помнишь, на поляне, рыжий спрашивал про Маслова? Кто такой этот Маслов?
  - Лесник здешний. У него дом в лесу, живёт с сыном. Самого его я мало знаю, а вот сынок тот ещё фрукт!
  - В каком смысле?
  - Да озабоченный очень. В женихи мне набивается со своей вечно пьяной рожей... Но в последнее время его что-то не видать. Говорят, невесту нашёл.
  - Рыжий говорил, что Маслов пропал после автокатастрофы, - проговорил Денис задумчиво. - Значит, он как-то связан с ней... С ней и с чемоданом... А что, если он помог раненому Чаку спрятать деньги, а тот вместо благодарности взял да и укокошил его?
  - Этот кого хочешь укокошит!
  Слышно было, как за дверью прошёл Чак, стуча костылём.
  - Теперь бандиты ведут собственное расследование, - прошептал Денис, прислушиваясь к стуку. - Они даже про исчезнувшего Маслова узнали...
  - Просто гады, - сказала девушка. - А Чак тоже хорош! Надо же, что придумал - наручники!
  - Я думаю, у них на дороге была засада, - пробормотал юноша. - Мы ведь совсем немного не доехали до Троицкого... А может, это и не засада... - Денис задумался. - Может, они следили за нами от самой деревни... Даже не от деревни, а от дачи... Но как они узнали, что мы ушли?... А, понял! Меня тот тип засёк!
  - Какой тип?
  Денис в немногих словах рассказал ей о своей вылазке из сарая.
  - Я думал, меня никто не видел. Но тот тип с сигаретой, который проходил мимо, всё-таки меня засёк! Он буквально на две секунды остановился. А потом пошёл дальше, но он увидел меня!
  - Почему он тебя не схватил?
  - Они нарочно дали нам сбежать. Помнишь, когда мы с Чаком вышли из сарая, никого из них в лесу не было? Нас тогда ещё это удивило. Мы решили, что просто не увидели их в темноте. А на самом деле они за нами следили! Все, кто были у дома, получили приказ пропустить нас. Только те, которые пытали старика, вовремя не убрались. Наверно, подумали, что мы пройдём мимо и не заметим их... Они даже вызов по радиотелефону не сразу услышали......
  - Но зачем бандитам отпускать нас, и Чака вместе с нами?
  - Ну, Ватсон, это же элементарно, - Денис даже приподнялся на раскладушке. - Они думали, что Чак пойдёт к чемодану!
  - Но он не пошёл к чемодану, - сказала Наталья.
  - Конечно, не пошёл. Он решил смыться. Оставить деньги в лесу и смыться. Наверняка он спрятал их надёжно, бандитам век не найти. И когда они поняли, что он уходит, его и взяли.
  - И нас заодно с ним.
  - И нас. Ведь где гарантия, что мы не расскажем обо всём в милиции?
  Девушка повернулась на другой бок и натянула одеяло до подбородка.
  - Ну, ладно, хватит разговоров, мистер Шерлок Холмс. Надо выспаться, а то неизвестно, что нас ждёт завтра. То есть, уже сегодня, ведь сейчас утро.
  - Сегодня вечером истекает срок, который Гнус дал Чаку на размышление, - сказал Денис. - Значит, вечером они явятся сюда.
  - Не желаю слушать об этом. Спи, давай.
  Однако заснуть молодым людям не дал стук костыля. Чак несколько раз прошёл возле их двери. Наконец остановился. Повернулась дверная ручка. Видя, что заперто, Чак задёргал её резче, стукнул ладонью в дверь.
  - В чём дело? - крикнул Кораблёв.
  - Откройте, базар есть.
  - Не о чем нам с вами базарить, - громко сказала Наталья. - Отбазарились уже. Сыты по горло!
  - Пока нас не было, они обшмонали мою комнату! - взревел из-за двери Чак.
  - Этого и следовало ожидать, - прошептал Денис.
  - У вас что-нибудь пропало? - спросила Наталья.
  - Ничего у меня не пропало, хрен они найдут!
  - Отдайте им деньги, и они оставят вас в покое, - сказала девушка. - А то ведь на том свете деньги вам всё равно ни к чему.
  - Дурилка, мне кранты при любом раскладе.
  - И совсем не кранты. Вчера тот человек сказал, что вас отпустят, если вы вернёте чемодан.
  - Ихним обещаниям цена - дерьмо, - Чак за дверью сплюнул. - Ну впусти, ладно, не жлобствуй. Дело у меня есть для вас на две штуки баксов.
  Наталья села на кровати, хмуро уставилась на дверь.
  - Вам же ясно сказано: не будем мы иметь с вами дел - ни за две штуки, ни за двести двадцать две штуки!
  А Денис возмутился:
  - Слушай, мужик, дай хоть поспать нормально людям, а то всю ночь из-за тебя по лесу ходили!
  - Наталья, заказное письмо в Новокузнецк отправлено? - спросил бандит.
  - Вы же знаете, что отправлено. Оба ваших письма отправлены, мать специально из-за них в Троицкое ездила. И телеграмму от вашего брата вы получили. Сколько можно спрашивать об одном и том же! Мать вам квитанции дала. Уже забыли?
  - А почему тогда он не едет? - почти прорычал Чак и в сердцах треснул по двери кулаком.
  - Да прекратите вы! - крикнул Кораблёв.
  Девушка отмахнулась:
  - Не обращай внимания на психа.
  - Сильвестр должен бросить все дела и примчаться сюда... - провыл бандит.
  - Кто такой Сильвестр? - шёпотом спросил Денис.
  - Так он брата своего называет, - тоже шёпотом объяснила Наталья. - На самом деле брата зовут Александр.
  - ... а его нет, обормота! - Чак снова ударил в дверь. - Меня ведь эти гниды живьём поджарят!
  Молодые люди промолчали.
  С минуту бандит тяжело дышал, успокаиваясь. Потом, хватаясь рукой за дверь, опустился на четвереньки. Под дверью зашуршало.
  - Вот конверт... Я его заклеил... Передадите Сильвестру заклеенным...
  В полоску слабого света между полом и дверью просунулся белый прямоугольник.
  - А вот и две штуки баксов...
  В той же полосе показались стодолларовые купюры.
  - Не желаю связываться с вашим Сильвестром, - сказала Наталья. - Отстаньте от нас.
  - Он появится здесь не сегодня-завтра. Его вы сразу узнаете. У него ноги нет, и кисть левой руки у него искусственная...
  - Мы сегодня уезжаем в Москву.
  - Письмецо вы ему всё равно отдадите. А если нет - он вас и в Москве, и на Северном полюсе достанет. Что, думаете, он приедет сюда один? Сильвестр с его пацанами будут покруче этих щенков, которые тут шастают...
  - Я так и знал, - зашептал Денис. - Вот она, конкурирующая банда!
  - Так вы поняли, нет? - спросил Чак, приникнув ухом к двери.
  - Мы спать хотим! - крикнула Наталья. - Давайте этот вопрос потом обсудим!
  - Слушай сюда, лярва тупая, - в голосе бандита проскользнула злость. - Мы здесь не в бирюльки играем. Сильвестр знает про это письмо, и уж он спросит тебя о нём. Так спросит, что всё выложишь как на духу. Когда Сильвестр задаёт вопросы, то лучше отвечать. И смотрите, не вздумайте вякнуть про мою маляву этим гнидам. Писец вам тогда обоим. Сильвестр вам быстро голову открутит...
  Чак умолк. Видимо, ждал ответа.
  - Вникайте, обормоты, я ведь хочу, чтобы вы сохранили свои шкуры.
  Снова ответом ему была тишина.
  - Конверт случайно не вскройте. Сильвестр очень не любит, когда суют нос в его дела...
  Стуча костылём, Чак побрёл прочь от двери.
  Наталья уснула сразу, как только стук удалился и затих. Денис устроился на раскладушке так, чтобы видеть дверь и лежавшие под ней деньги и конверт.
  Дождь за окном усилился, загрохотал по жестяным карнизам.
  
  
  Глава 6
  
  Кораблёв потянулся спросонья и включил подсветку наручных часов. Было без четверти одиннадцать. Наталья уже встала и успела одеться. Увидев, что он проснулся, раздвинула шторы. В комнату заглянуло хмурое туманное утро.
  Денис первым делом убедился, что деньги и конверт всё ещё лежат под дверью.
  - Что будем делать? - спросил он.
  Наталья приникла лбом к оконному стеклу.
  - В саду никого нет... Думаю, надо отсюда уходить.
  - Они где-то прячутся, - сказал Денис.
  - Ну и что? Им ведь нужен Чак, а не мы. Они же не убьют нас, если мы выйдем из дома?
  Денис по-быстрому оделся, подошёл к двери и прислушался.
  - Никто не приходил?
  - Не знаю. Я, по крайней мере, не слышала.
  - Как бы там ни было, но вечно сидеть здесь мы не можем, - сказал Кораблёв. - Я в туалет.
  Он выдвинул щеколду, постаравшись сделать это бесшумно, и выглянул. Холл был пуст.
  - Надо бы взять, - и он поднял доллары и конверт.
  Конверт он внимательно осмотрел, ощупал его, даже поднял на свет. Денег в нём явно не было.
  Две тысячи долларов они с Натальей поделили. Конверт Денис засунул в задний карман джинсов.
  Чака они нашли в столовой. Бандит спал на полу, закутавшись в скатерть, сопел во сне и вздрагивал плечами. Из его рта текла слюна.
  Наталья поморщилась.
  - Ну и картина!
  Они прошли на кухню. Юная хозяйка вскипятила кофе и сделала бутерброды. Кухонную дверь они на всякий случай заперли на задвижку.
  - Бандиты сказали - до вечера, значит - до вечера, - сказал Денис, отпивая из чашки горячий напиток. - Раньше вряд ли появятся.
  - Пока светло, надо попробовать уйти, - сказала девушка. - Уйдём открыто, не таясь. Пусть видят, что мы одни, без Чака.
  - Мало шансов, что нас пропустят, - сомневался Денис.
  - Знаешь, что я придумала? Если остановят, отдадим им письмо и доллары. Скажем, что это Чак просил передать своему брату Сильвестру, а мы отдаём им, потому что в эти игры играть не хотим, и пусть они нас не трогают.
  Юноша скептически качал головой.
  - Чак, помнится, говорил, что если мы отдадим им письмо, то нам конец...
  - Врал! - сказала Наталья убеждённо.
  Денис некоторое время раздумывал.
  - Ладно, идти так идти, - решился он. - Дожидаться вечера тоже смысла нет. Письмо возьмём с собой, а там видно будет. Только ты о нём раньше времени не трепись.
  Наталья уложила оставшиеся бутерброды в свой рюкзачок, Дениса же попросила взять плед, который, по её мнению, наверняка пригодится в пути. Его рюкзак был побольше Натальиного, и всё равно плед едва поместился нём.
  Выйдя из дома через парадную дверь, молодые люди постояли на крыльце. Серое нависшее небо не обещало ничего, кроме нового дождя. Лес за садовой оградой стоял мокрый и голый.
  - Вроде, никого не видно, - сказала Наталья, и первая спустилась по ступенькам.
  Денис последовал за ней.
  Облетевший лес просматривался на десятки метров. Ничто не указывало на присутствие в нём людей. Может, кто-то и таился в отдалении, где сосны отбрасывали особенно густую тень, но выходить оттуда при появлении беглецов не спешил.
  Молодые люди пошли по знакомой тропе, каждую минуту ожидая грозного окрика "Стоять!" или чего-нибудь в этом роде. Никто их, однако, не окликал. Наверное, в лесу и правда никого не было.
  Путники шли не спеша, по сторонам старались не смотреть, чтобы не показать, что кого-то опасаются. Дом скрылся за деревьями. Наталья шла, громко считая столбы электропередачи.
  - До деревни пятьдесят два столба, - говорила она. - Это пятьдесят первый столб... Это - пятидесятый... Сорок девятый...
  До самого Шабаново им никто не встретился.
  Когда проходили по деревенской улице, в одном окне отодвинулась занавеска, и показалось лицо старухи. Наталья приветливо помахала рукой.
  - Марья Васильевна, здравствуйте! Михаил Иванович не приезжал?
  Хозяйка вышла на крыльцо.
  - Должен был сегодня утром приехать, а всё нет.
  - Скажите, а вы не видели незнакомых людей? - спросил Денис.
  - Были такие, - закивала старуха. - Вчера вечером были, и сегодня ночью тоже. У меня ухо чуткое, я слышала, как они проходили.
  - Много их было?
  - Поди, много. Поодиночке не ходили, всё больше толпами. То туда пойдут, то сюда... А ещё машина несколько раз проезжала. Я ещё выходила смотреть, не Михаил ли? Не он. Машина какая-то другая, большая, чёрная... Вы-то сами их не видели? Кто хоть они такие?
  - Видели, но кто такие - не знаем, - уклончиво ответил юноша.
  - Они к нам на дачу не заходили, - подхватила Наталья. - Но всё равно страшно здесь стало, вот мы и уходим.
  - А то оставайтесь пока у меня, - предложила старуха. - Михаил скоро должен приехать, с ним и поедете в Троицкое, а то идти туда сколько!
  Девушка обернулась к Денису:
  - А что, переждать у неё - неплохой вариант, - сказала она тихо. - Вряд ли бандитам придёт в голову искать нас тут. И ещё, может, Михаил Иванович приедет...
  - Ты лучше не говори ей, что мы его видели, - тоже тихо отозвался Денис. - А то ещё вопросы начнёт задавать...
  - Думаешь, он не приедет сегодня?
  - Не знаю, но мне почему-то кажется, что не приедет... Кстати, насчёт переждать в деревне. Ты уверена, что за нами не следят?
  - Не знаю. И что же тогда делать?
  - Предлагаю идти в Троицкое пешком. Они нас не тронули до сих пор, может, и дальше не тронут. Может, мы им вообще не нужны. Им только Чак нужен...
  Молодые люди попрощались с Марьей Васильевной и, пройдя улицу до конца, вышли на дорогу. Беспрепятственный уход с дачи вселял в них надежду.
  Пройдя с километр, они присели передохнуть.
  - Доктор вчера говорил, что приедет либо сегодня, либо завтра, - сказал Денис. - Если сегодня, то у нас есть шанс встретить его машину.
  - Хорошо бы, - вздохнула девушка.
  - Хотя не исключён вариант, что он напоролся на бандитскую засаду. А если с ним едут милиционеры, то дело может дойти до перестрелки.
  - Только этого не хватало! - воскликнула Наталья. - Надо побыстрее добраться до Троицкого и всё рассказать в милиции!
  Они зашагали дальше, и не прошло и часа, как впереди показались дощатые мостки через Переплюйку. Путники резко остановились: за мостками, в стороне от дороги, в гуще кустарников стоял чёрный джип, возле которого прохаживались молодчики в кожаных куртках!
  Денис с Натальей, не сговариваясь, попятились назад. Но их уже заметили. Бандиты засвистели, замахали руками, подзывая к себе. Беглецы развернулись и быстро пошли прочь, а исчезнув из поля видимости молодчиков, бросились в лес.
  По бездорожью, по корягам и подлеску бежать было трудно. Первой перешла на шаг Наталья.
  - Ладно, остановимся, - пропыхтел Денис, тоже переходя на шаг. - За нами, вроде, никто не гонится...
  Они затаились за деревьями.
  - Это была засада, точно, - сказал Кораблёв, всё ещё не в силах отдышаться.
  - Но почему они устроили её тут, а не возле дачи? - спросила Наталья. - Они же должны караулить Чака!
  - Чтобы его караулить, много народу не нужно, - ответил Денис. - А тут, я думаю, они поджидают конкурентов. Помнишь, Чак говорил про Сильвестра? Это главарь банды, он со своими людьми должен появиться со дня на день. Вот его и ждут. Ты заметила, что никто за нами не побежал?
  - Да...
  - Это значит, что мы их мало интересуем. Они к нам относятся как к старухам из деревни - как будто нас вообще нет. Хотя, если бы мы сейчас не удрали, неизвестно, что было бы...
  - Надо добраться до Троицкого, пока светло, - сказала Наталья. - А то уже скоро вечер.
  - Тогда идти придётся по лесу. Это дольше, чем по дороге, зато, по крайней мере, не попадёмся бандитам. И ещё надо перейти речку...
  - Да Переплюйку в любом месте можно перейти, она мелкая!
  - Я тебя перенесу на руках, - пообещал юноша.
  Она улыбнулась.
  - Ну, если тебе не трудно...
  Пробираясь по лесу, путники взяли неверное направление и вновь вышли к мосту. На этот раз им удалось вовремя остановиться: бритоголовые не заметили их за деревьями. Пригибаясь, молодые люди поспешили назад. Мост с речкой скрылись из виду.
  Впрочем, речка скрылась ненадолго: вскоре она вновь показалась. Путники пошли вдоль обрывистого берега.
  - Смотри, - Денис показал на следы шин, отчётливо видневшиеся на мокрой земле. - Кто-то ехал прямо к обрыву, и не свернул даже. Ну-ка, пошли, глянем.
  Берег круто обрывался метра на четыре. Внизу, на песчаном берегу, лежала вверх колёсами машина. На склоне виден был прерывистый след. Машина, должно быть, перевернулась, когда летела с обрыва. Она вся обгорела, от неё остался только металлический остов, но Денис сразу узнал "уазик" Михаила Ивановича.
  - Я спущусь, а ты подожди здесь, - сказал он.
  Цепляясь за прутья кустарников и скользя по влажной земле, он быстро спустился к реке, подошёл к машине и присел перед разбитым окном.
  В кабине лежал обугленный труп. Очевидно, человек в последнюю минуту пытался выбраться, но не успел. Ему удалось просунуть в окно только голову. Сейчас она свешивалась в журчащую воду, виден был только затылок.
  Денис был почти уверен, что это Михаил Иванович. Авария, судя по всему, произошла совсем недавно. Запах обгоревшей обшивки ещё не выветрился. Чтобы рассеять сомнения, Денис снял с себя ботинки и носки, закатал штаны и вошёл в холодную воду. Дно устилали песок и скользкие камни. Медленно переставляя ноги, юноша приблизился к голове и осторожно, ногой, толкнул её. Голова откинулась в сторону. На него посмотрело лицо сегодняшнего шофёра...
  Кораблёв по-быстрому обулся. Наталья смотрела на него с вершины обрыва. Денис пошёл вдоль кромки реки, знаками показывая девушке, чтобы шла в ту же сторону.
  Если авария - случайность, рассуждал он, то странно, почему она произошла именно здесь. Берег в этом месте самый высокий. Дальше он понижается, причём существенно. Похоже, машину специально подогнали сюда. Её столкнули с обрыва, а перед тем подожгли...
  Идя, Денис оглядывался, высматривая возможную слежку. По склону он поднялся в таком месте, где всё заросло густым подлеском.
  - Машина сгорела, там уже ничего не осталось, - сообщил он девушке. - Пошли отсюда. В другом месте перейдём реку.
  Он решил, что сейчас неподходящий момент говорить Наталье о страшной находке в машине. Он скажет, но в другой раз. Если вообще скажет.
  К счастью, девушка не расспрашивала его об этой аварии, её мысли были заняты другим.
  - А ты меня, правда, перенесёшь?
  - Правда. Только пока не знаю как: на плечах, или на руки тебя взять.
  Она смутилась.
  - Ну, я тоже не знаю... А вообще, я и сама могу перейти...
  - Нет уж, раз договорились, что перенесу, значит, перенесу.
  Они подошли к реке в другом месте - по прикидкам Дениса, метрах в трёхстах от "уазика". Здесь берега были пологие, и речка разливалась, становясь ещё мельче. В прозрачной воде белело песчаное дно.
  - Вот тут и перенесу тебя, - сказал Денис. - Только ботинки сниму...
  Едва он успел снять первый ботинок, как Наталья схватила его за плечо.
  - Ой, кто там? - Она глазами показывала на другой берег.
  Видя, что его обнаружили, из кустов на той стороне вышел краснолицый здоровяк в кожаной куртке и адидасовских шароварах.
  - Куда намылились? - грубым голосом окликнул он беглецов. - Стоять!
  Лениво жуя резинку, он подошёл к воде и остановился. Не торопясь достал радиотелефон.
  Денис подхватил снятый ботинок и вместе с Натальей бросился в лес. Там они затаились за громадным деревом.
  - Они что, вдоль всей реки стоят? - спросила Наталья, шумно отдуваясь.
  - Не исключено.
  - Это они нас ловят?
  - Вряд ли, - Денис тоже не мог отдышаться. - Видела, он даже не побежал за нами? Они кого-то ждут, но только не нас. Если б мы были им нужны, они бы ещё на даче нас остановили...
  - Может, Чака ждут?
  - Нет. Он у них под жёстким контролем. Наверняка ждут Сильвестра.
  - Откуда они про него знают?
  - Они всё знают. Всё, кроме одного: где спрятан чемодан с деньгами.
  - Денис, ты реально очень умный!
  - Да ладно, - он смущённо улыбнулся. - Тут любой догадается.
  - А вот и не любой! Я бы ни в жизнь не догадалась.
  Они прошли по лесу ещё с километр и снова вышли к речке. Местность была довольно глухая, берега сужались и деревья образовывали над водой нечто вроде шатра. Денис сказал, что лучшего места для переправы не найти.
  - Но ты меня перенесёшь? - спросила Наталья.
  - Конечно. Только здесь глубже, поэтому придётся нести на плечах.
  Он снял ботинки и брюки, подошёл к воде, попробовал её ногой.
  - Течение несильное, перейдём спокойно. Давай, залезай, - и он повернулся к Наталье спиной.
  Она взобралась на него, взяла в руки его вещи. Он вошёл в воду. На третьем шаге его нога ушла в воду по колено. Наталья вскрикнула от неожиданности, а у Кораблёва захватило дух от пронизывающего холода. Ещё через пять шагов вода почти достала плавок.
  - Придётся тебе немного промокнуть... - заговорил он и осёкся: откуда-то слева раздался звук, как будто кто-то спрыгнул на землю.
  Заметив под деревьями чей-то силуэт, Денис повернулся и, спотыкаясь, поспешил назад. У самого берега он поскользнулся и чуть не опрокинул Наталью в воду. Они выбрались на берег и заторопились к зарослям. Оглянувшись, Денис заметил на том берегу молодчика в кожанке, державшего возле уха радиотелефон...
  Путники отошли подальше. Река и молодчик скрылись из виду. Наталья вынула из рюкзака полотенце, и Денис наскоро обтёрся. Они зашагали по лесу, стараясь не отходить далеко от реки, но и не приближаться к берегу.
  День угасал быстро. Приближению сумерек способствовали наползавшие тучи. Где-то вдали уже рокотал гром.
  - В Шабаново до дождя не успеем, а о Троицком и мечтать нечего, - уныло бормотала Наталья. - Надо было остаться у Марьи Васильевны...
  - Они выставили людей по всей реке, - отвечал Денис невпопад. - Дела обстоят серьёзнее, чем я думал.
  - На дачу не вернусь ни за какие коврижки, - говорила Наталья.
  - Наверно, этот Сильвестр действительно опасен, коли его так боятся... - отзывался Кораблёв.
  - Погоди, - девушка остановилась и огляделась по сторонам. - Места, вроде, знакомые... Вон поваленный дуб, он уже двадцать лет тут лежит... Тут должна быть дорога на старую лесопилку. Я ходила по ней, она недалеко от реки. А там близко дом лесника...
  - Это которого? Маслова?
  - Ну да.
  - Но он, кажется, куда-то исчез.
  - Всё равно пойдём туда. Спрячемся от дождя. Надо только дорогу на лесопилку найти, и дойдём быстро.
  Над лесом беззвучно полыхнула зарница. Кроны деревьев зашелестели от внезапного порыва ветра. В души беглецов, и без того чувствовавших себя не в своей тарелке, закрался невольный страх перед надвигающейся непогодой. Они ускорили шаг.
  Впереди показался просвет.
  - Вон дорога! - воскликнула Наталья.
  Они пошли ещё быстрее.
  - Теперь надо сориентироваться, - сказала девушка, выйдя на дорогу, больше похожую на тропу. - Мост через Переплюйку - там, значит, лесопилка - там. А дом Петра Тихоновича должен быть тут, - она показала на лесную глушь перед собой. - К нему ведёт тропа.
  Она пошла по дороге, всё время всматриваясь вправо.
  - Ну, вот она! Я так и знала!
  Вскоре уже и Денис разглядел в сгущающихся сумерках бревенчатую стену избы и два тёмных окна.
  - Похоже, в доме никого нет, - сказал он.
  - Обойдёмся без хозяев, - ответила Наталья. - Была бы крыша над головой.
  Она уже подходила к крыльцу, когда Кораблёв её удержал.
  - Не торопись. Здесь могут быть бандиты. Надо соблюдать осторожность.
  Дверь была раскрыта настежь. Из дома не доносилось ни звука. Молодые люди постояли, прислушиваясь к тишине.
  - Вроде никого, - шепнул Денис.
  Войдя в дом, он остановился. За его спиной остановилась Наталья.
  В первый момент беглецам показалось, что человек неестественным образом висит в воздухе между полом и потолком.
  - Дядя Кузя! - вскрикнула Наталья и отпрянула в ужасе.
  Денис обнял её и притянул к себе. Он тоже узнал повешенного. Это был тот самый старик, которого бандиты пытали на поляне.
  
  
  Глава 7
  
  Свою бригаду Гнутый сколотил ещё в начале 90-х. К моменту его гибели в ней было около сотни бойцов, плюс ещё несколько мелких группировок, таких, как банда Бельдяя, действовавших самостоятельно, но признававших его авторитет. Теперь многим казалось, что не миновать раскола. У обоих его ближайших помощников - Додона и Лиса, было примерно равное число сторонников, а значит, одинаковые возможности претендовать на власть. Но Лис, известный своей хитростью и дальновидностью, протянул Додону "руку дружбы", признав его главенство. Додон в благодарность сделал его своим заместителем.
  Новому пахану сразу же пришлось заняться проблемами, требовавшими неотложного решения. Пользуясь гибелью Гнутого, некоторые бойцы вышли из бригады. Оживились и конкуренты - солнцевская братва заявила свои права на принадлежавшие додоновцам территории. Нанесли удары "таганцы" и "ореховоборисовцы". Додон спешно принимал ответные меры.
  Не забывал он и о поисках сбежавшего Чака. Найти его было для нового главаря делом чести: по бандитским понятиям, он должен жестоко отомстить за гибель своего предшественника.
  Розыски начали с джипа, на котором скрылся Чак. В подмосковном ГАИ у бандитов имелись осведомители, от них и пришла информация о происшедшей в Загорском районе автокатастрофе. Додон поручил Лису отправиться туда и во всём разобраться на месте. Взяв полтора десятка бойцов, Лис немедленно выехал в Троицкое. Там он первым делом дал кому надо "на лапу" и получил доступ к материалам уголовного дела о разбившемся джипе. Бандит самым тщательным образом ознакомился с бумагами, находившимися в деле, в том числе докладными записками Дреева и Онуфриенко, протоколами допросов жителей Шабаново и заключениями экспертов. В папке имелась фотография человека, найденного мёртвым в машине. Милиции установить его личность не удалось, но бандиты Додона сразу опознали Гогу - бойца Бельдяя и друга Чака. Также милицейские эксперты обнаружили на обшивке сиденья кровь двух групп. Это означало, что, помимо погибшего, в джипе находился ещё один человек, и он был ранен. В отличие от блюстителей порядка, Лис и его люди прекрасно знали, кто был этот второй. То, что Чак ранен, вселяло надежду. С тяжёлым чемоданом он не мог уйти далеко.
  Лис не поленился лично осмотреть место аварии на лесной дороге. Разбитого джипа здесь уже не было, и с ночи, когда всё это случилось, прошли сильные дожди, смыв все следы. Всё же Лису удалось кое-что обнаружить. В лесу он наткнулся на уединённый дом, в котором, судя по слою пыли на полу, по крайней мере несколько дней никого не было. Лис призадумался. Дом стоит вблизи от места катастрофы. Если в нём кто-то был в ту ночь, то он наверняка слышал шум проехавшего автомобиля и, возможно, звук удара о дерево. Установить обитателей дома не составило труда. Под видом следователя бандит опросил деревенских старух, и те сообщили ему, что в избе живёт Пётр Тихонович Маслов, бывший работник лесопилки, а ныне лесник, с сыном Никитой. Маслов слывёт нелюдимом, общается в основном только с деревенским сторожем. Срочно разыскали сторожа, и тут всплыли новые подробности. Сторож поведал, что видел Маслова вечером в тот день, когда случилась катастрофа, и с тех пор Маслов исчез. Лис оживился. Это был верный след! Надо быть дураком, чтобы не связать исчезновение лесника с автокатастрофой, Чаком и похищенными деньгами. Маслов, скорее всего, не знал, что находится в чемодане, рассуждал Лис, но за приличную сумму мог помочь раненому Чаку спрятать его, и затем, опасаясь преследования милиции, покинуть эти места.
  Выслушав доклад Лиса, Додон хмуро пробурчал, что Маслов не "сумму приличную" получил, а пулю в живот, и труп его лежит там же, где и чемодан.
  - Но ты продолжай искать, а если помощь понадобится - обращайся, сделаю что смогу. За Гнутого будем мстить, но и бабло должно быть найдено.
  И Лис искал. Чак наверняка спрятал чемодан где-то в окрестностях Шабаново, рассуждал он, а потом залёг на дно, чтобы зализать раны. Но за чемоданом он рано или поздно придёт. На руку Лису было то обстоятельство, что добраться до деревни не так-то просто. Со всех сторон её окружали леса и болота, и к ней вела единственная дорога из Троицкого. Если устроить на дороге засаду, а также перекрыть тропу севернее деревни, ведущую к шоссе на Александров, то весь район местонахождения чемодана будет заблокирован. Лис не сомневался, что за деньгами должны прийти. Скорее всего, явится сам Чак. Не исключалось, впрочем, что припрётся Маслов.
  Лис поехал к Додону просить подкрепление. Пахан в эти дни особенно нуждался в бойцах, но всё же послал в Шабаново дополнительно тридцать человек. Ради миллионов Чака стоило рискнуть. Додон, недавно коронованный в "воры в законе", собирался перевести деньги Чака в общак, который сам же и "держал" - на правах преемника Гнутого.
  Бойцы прибыли, и Лис незамедлительно приступил к организации засад. Первым делом поставил людей у моста через Переплюйку. Поскольку речка была мелкой и во многих местах доступной для перехода вброд, он на всякий случай расставил людей с радиотелефонами вдоль неё. Перекрыл и тропу на север, которую показал ему сторож. Кольцо оцепления вокруг Шабаново сомкнулось. Оставалось ждать, когда в расставленные сети попадётся Чак или его посланец.
  Помимо прочего, Лис решил разыскать сына Маслова - Никиту. Возможно, тот знает, где находится отец. Сторож сообщил, что Никита обретается в Загорске у любовницы. Её адреса никто в деревне не знал, было известно лишь, что она живёт в пятиэтажке и торгует на местном рынке. Сведения скудные, но Лис посчитал, что их достаточно, чтобы начать поиски. Сам он заниматься этим не стал, послал в Загорск трёх толковых парней. Тем временем в Москве, по его запросу, разыскали фотографию Чака. Лис предъявил её для опознания сторожу и деревенским старухам. Одна из них узнала незнакомца, который спрашивал у неё дорогу к даче Зиминых.
  - Ну да, это он, - сказала она, вглядываясь в снимок. - Утром вышел из леса, хромой, весь в грязи, жалкий такой, шатается, и руки трясутся, словно не похмелился...
  - Чемодан у него был?
  - И-и, миленький, какой чемодан, он и так еле шёл. Только сумку держал полуэтиленовую. Сказал, что он турист, в лесу заблудился, а ночью упал и ногу сломал...
  - Так он к даче пошёл?
  - Туда, товарищ дорогой, только не знаю, дошёл ли. Может, упал по дороге и замёрз насмерть. А если дошёл, то наверняка там до сих пор и живёт.
  Лис задумался. О даче он, конечно, знал, но в расчёт её не принимал: нормальной дороги к ней нет, на машине не доедешь, и вообще она слишком далеко, чтобы раненый Чак потащился туда. Однако, выходит, потащился. Спрятал чемодан в лесу и потащился к Зиминым. Почуял, наверное, что там безопаснее, чем в Шабаново...
  Сразу вламываться в дом бандиты не стали, подкрались незаметно и затаились за деревьями, вглядываясь в окна. Долго ждать не пришлось. В окне второго этажа показалось знакомое лицо со шрамом на подбородке. Лис чуть не подпрыгнул от восторга. Вот они, семь с лишним миллионов долларов, только протяни руку!
  Однако пороть горячку было не в его характере. Как всегда в критические моменты, он начал действовать крайне осторожно и при этом не без выдумки. Ясно, что никаких миллионов на даче нет. Старуха утверждала, что незнакомец вышел из леса только с полиэтиленовой сумкой. Да раненый Чак и не мог тащить чемодан почти три километра! В сумке, скорее всего, лежало лишь несколько стодолларовых пачек на мелкие расходы. Так что, Чака ещё придётся "раскручивать"...
  О том, что Чак обнаружен (правда, без денег), Лис по радиотелефону тут же сообщил Додону. Пахан долго молчал, раздумывая. Много бы он дал, чтобы оказаться сейчас в Шабаново. Но дела вынуждали его оставаться в столице. С солнцевской братвой забита важная стрелка, от которой многое зависело. Не явиться на неё Додон не мог. После продолжительных колебаний он объявил Лису, что задержится в Москве на сутки, а до тех пор Чака пусть не трогают. Додон желал лично провести допрос. В глубине души он опасался, что известный своим коварством Лис, выбив у беглеца признание, сам наложит лапу на эти миллионы и устроит так, что они снова пропадут. Большого доверия к своему заместителю у Додона не было.
  Лис передал бойцам приказ главаря временно оставить Чака в покое. Многих это возмутило. Рыжий верзила по кличке Карган заявил, что с этой крысой Чаком церемониться нечего. Надо сейчас же ворваться в дом, скрутить его, сковать наручниками и держать так до прибытия пахана. А лучше, не дожидаясь Додона, сразу начать "допрос с пристрастием". Лис на это только качал головой. Предлагаемый Карганом план был слишком груб и прямолинеен, а Лис любил действовать тонко, предпочитал замысловатые комбинации. Чак - крепкий орешек, так просто с деньгами не расстанется. Поэтому перед решающим допросом его надо обработать психологически, подавить его волю, заставить трястись от страха. Наручники здесь не годились.
  Сейчас Чак сидит на даче и ни о чём не подозревает. Неожиданное появление посланца от братвы, которую он предал, будет для него как гром среди ясного неба. Посланец должен тихо и вежливо объявить ему, что людям всё известно и что он должен вернуть деньги. И дать ему сутки на раздумье. Этот визит станет "чёрной меткой", грозным предупреждением. В отношении Чака такой ход может оказаться эффективнее, чем грубая физическая сила. В окружении Лиса нашёлся и подходящий человек для роли посланца - Гнус, с которым Чак сидел на зоне. Появление Гнуса на даче Зиминых и его исчезновение должны выглядеть таинственно и зловеще, взвинтить беглецу нервы и сбить с толку.
  Додону идея с посланцем понравилась, но братки, которым очень не хотелось ещё один день торчать в лесу под холодным дождём, снова зароптали. По их мнению, Чака можно было посторожить и на самой даче. Но хитроумного Лиса такой вариант никак не устраивал, поскольку тогда пропала бы вся таинственность. По его замыслу, Чак должен был находиться в состоянии неопределённости, ждать чего-то ужасного и заранее дрожать от страха. А ещё было бы неплохо, если бы он попытался сбежать. Наверняка он пойдёт к спрятанному чемодану. В таком случае за ним следовало незаметно проследить, используя приборы ночного видения, которые имелись у бандитов.
  Братки, поворчав, согласились. План был, действительно, неплох. Поблизости от дома поставили палатки, распределили между собой ночные дежурства. Карган отправился к сторожу, чтобы ещё раз допросить его. Дружба старика с Масловым казалась рыжему бандиту очень подозрительной. Карган был уверен, что старик что-то знает, но скрывает, и твёрдо решил его "расколоть".
  Пока Карган занимался сторожем, Лис наведался к Чаку под видом доктора. Он задумал ввести раненому снотворное, чтобы, когда тот заснёт, достать из его пистолета пули и поискать в комнате полиэтиленовую сумку с долларами. Лис, конечно, рисковал. Чак в порыве необузданной ярости мог его запросто пристрелить. Всё зависело от того, сможет ли Лис убедительно разыграть свою роль. У Лиса было незаконченное высшее медицинское образование, и в банде Гнутого он на первых порах даже имел кличку "Доктор". Только позже, с подачи того же Гнутого, его переименовали в Лиса. Направляясь к Чаку, он захватил с собой тонометр и кое-какие медицинские препараты. Наталью он убедил сразу, Чак тоже поверил ему и тут же начал требовать наркотики. Коли доктор, значит, есть наркотики. Лису это облегчило задачу. Уверив Чака, что вводит ему в вену морфий, он вколол ему дозу снотворного, а когда тот заснул, вынул из его пистолета пули и по-быстрому обыскал. В карманах Чака оказались совсем смешные деньги. Лис даже не стал их брать. Ему нужна была сумка. Ведь ясно, что Чак явился на дачу с очень приличными деньгами. Только за аренду комнаты он отвалил солидную сумму! Он обшарил кровать, порыскал по всем укромным местам, но ни сумки, ни долларовых пачек из "Мегалит-банка" не нашёл. Решив продолжить обыск при более благоприятных обстоятельствах, Лис вышел из комнаты. Сейчас не было времени. Его задержка могла вызвать подозрение у девчонки.
  Последующий короткий разговор с ней окончательно убедил бандита, что Чак явился сюда с деньгами. Наталья тоже видела сумку. Чак взял из чемодана несколько пачек, и они были где-то здесь, в доме!
  
  
  День клонился к вечеру. Додона укачало в машине. Он уже второй час ехал по подмосковным дорогам, держа курс на северо-восток, в Шабаново, к самой границе Владимирской области. За его джипом следовал эскорт: три "БМВ" и "девятка".
  Додон, грузный толстяк лет под сорок, с голой головой и узкими глазками, способными наливаться яростью и сверлить собеседника, ошалел от тряски. В джипе он вёз с собой портативную электроплиту, чемодан-холодильник, набитый деликатесами, и личного повара-китайца. Он их возил с собой повсюду, потому что постоянно что-нибудь ел, особенно в дороге. Но сейчас омары и бутерброды с белой рыбой с трудом запихивались в горло. Он несколько раз приказывал остановиться и выходил из машины, чтобы справить нужду.
  Уже темнело, когда кортеж на полной скорости проехал Троицкое. Обыватели, провожая иномарки глазами, с удивлением отмечали, что те покатили не куда-нибудь, а в сторону Шабаново, где плохая дорога кончалась тупиком.
  Кортеж на минуту задержался у моста через Переплюйку. Здесь в джип вскочил Лис. Один из телохранителей подвинулся, давая ему место рядом с паханом.
  - Докладывай, - хрипнул Додон, поддевая вилкой лоснящуюся колбаску-салями. - Попался кто-нибудь в твою засаду?
  - Есть один человечек, - ответил Лис, пренебрежительно морщась.
  - Кто такой?
  - Да левый какой-то парень. Он, оказывается, к хозяйкиной дочке прискакал. Пацаны засекли его ещё в Троицком, когда он искал попутку на Шабаново. Я как раз в тот день поставил в Троицком наблюдателей, чтобы следили за дорогой к деревне и сообщали о каждой машине, которая туда едет.
  - Умно.
  - Короче, они связались со мной...
  - Пацаны словили его?
  - Нет.
  - Как это - нет? - Додон хмуро уставился на своего заместителя. - Надо было словить и прижечь паяльником, чтобы всё узнать наверняка! Он, может, шёл не к дочке, а к этому хмырю Чаку!
  - Сначала я тоже думал, что к Чаку идёт, - сказал Лис, многозначительно понизив голос. - Как только мне доложили, что какой-то хмырь ищет попутку на Шабаново, я сразу понял, что это неспроста. Кто-то хочет выйти на связь с Чаком...
  - Ну, и что же? - Додон вонзил вилку в ломоть буженины.
  - Попутки он не дождался и пошёл пешком. Я решил, что будет умнее не брать его сразу, а проследить за ним. Я связался по рации со всеми постами и велел обеспечить ему "зелёную улицу". При его приближении пацаны скрывались. Он никого не заметил.
  Лицо жующего пахана приняло скептическое выражение.
  - Встретили его, значит, как английскую королеву, - пробурчал он с набитым ртом.
  Лис наклонился к нему:
  - В Шабаново он спросил у старухи, как пройти к даче академика Зимина...
  Додон перестал жевать.
  - Это человек Чака! - проговорил он, выпучив глаза. - За лавами явился, падлюга!
  - Повязать его мы могли в любую минуту, но толку от этого мало, - продолжал Лис. - Где лавы - хмырь наверняка не знает. Умнее проследить за ним. За ним и за Чаком.
  - Всё это долго, - поморщился пахан. - Вязать его надо было, и жечь паяльником...
  Вблизи деревни скорость джипа замедлилась. Колёса то и дело пробуксовывали в грязи. Додон матерился и поторапливал водителя.
  - Я зашёл к Чаку под видом доктора и всё выяснил, - говорил Лис. - Хмырь явился к хозяйкиной дочке. Я спросил его, типа, ты кто такой, чего припёрся, а он говорит, что он риэлтор, дачу прибыл смотреть.
  Додон хмыкнул.
  - Риэлтор! Знаем мы этих риэлторов!
  Лис поддакнул:
  - Хмырь шустрый, видно по всему. Стоило мамаше уехать, и он тут как тут.
  - Чак дёрнуть не пытался?
  - Ещё как пытался, он даже риэлтора с бабой прихватил с собой!
  Додон посмотрел на Лиса:
  - Зассал, гад!
  Лис самодовольно засмеялся:
  - Это моя задумка с "чёрной меткой" сработала. Крысёныш засуетился!
  - Пацаны, конечно, следили за ним?
  - Не упускали ни на минуту. Пасли аккуратно, он ничего не заметил. Он привёл бы нас к чемодану, если бы не этот раздолбай Карган...
  - Спугнул его?
  - Ну да! Я поручил ему потрясти одного деда, приятеля лесника, а ты знаешь Каргана, котелок у него ни хрена не варит. Расположился в лесу со всеми удобствами, развёл костёр, деда к дереву подвесил... Короче, Чак, когда навострил лыжи, костёр засёк. Это его и спугнуло. Пронюхал, наверное, что-то. А то бы, точно, пошёл к чемодану!
  - Значит, ваша слежка обернулась пшиком?
  Лис скорбно покачал головой.
  - Если бы не этот грёбаный костёр...
  - Ну, и чем кончилось?
  - А кончилось тем, что крыса пошёл в Троицкое и на дороге тормознул машину одного местного лоха. Вздумал дёрнуть в Москву, а чемодан с баксами здесь пока оставить.
  - Уйти ему, конечно, не дали?
  - Кто ж даст? Остановили у самого Троицкого и вернули на фазенду. Вернули аккуратно, про чемодан не спрашивали.
  - Правильно. Об этом я сам его спрошу.
  И Додон замолчал, занявшись очередным бутербродом.
  - Да, а лесника этого, Маслова, нашли? - вспомнил он.
  - Пока нет. Ищем. Наши пацаны стоят на всех тропах, если кто появится, мимо нас не проскочит.
  - Не нравится мне этот Маслов, - проурчал с набитым ртом пахан. - Если он видел, что Чак прячет чемодан, то он мог прибрать его себе.
  - Ясное дело.
  - А потом слинять с баблом. Может, так оно и было, а? Как думаешь, слинял Маслов с баблом или нет?
  Лис пожал плечами.
  - Маловероятно. Он мог вынуть из чемодана пачку или две, а остальное заныкать где-нибудь здесь, - бандит кивнул на темнеющий лес за окном.
  - Маслова надо искать, - угрюмо сказал Додон. - И сынка его!
  - Чемодан наверняка схоронили недалеко от места аварии, - говорил Лис. - Хорошо бы построить пацанов цепью и прочесать лес...
  - Это сколько ж народу надо?
  - Да, наверно, не очень много, - Лис сунул в рот сигарету, закурил и выдохнул дым в открытое окно. - Сотни хватило бы.
  - Пацанов я, в крайнем случае, могу подогнать, - сказал Додон, - но только на короткое время. Они мне нужны в Москве.
  - Будет очень кстати, босс, а то мои парни на здешней сырости уже вовсю чихают и кашляют.
  Лес расступился, и на фоне тёмно-серого неба показались шабановские избы. Машины остановились на окраине деревни.
  Додон запахнулся в кожаный, подбитый мехом плащ, на голову нахлобучил кепку.
  - Может, все эти засады на хрен не нужны, - проворчал он, вылезая из машины. - Сковырнём крысе ногти, паяльничком прижжём, он и запоёт.
  - Для нас это самый лучший вариант, - согласился Лис.
  В сопровождении Лиса, преданных бойцов и повара Додон зашагал по тропе, ведущей к даче. Два могучего вида братка попеременно несли чемодан-холодильник, остальные несли рюкзаки. Повар доставал из рюкзаков то банан, то яблоко, то холодную курятину и передавал пахану. Тот всё это стремительно съедал на ходу.
  Сгущались грозовые сумерки. Ветер налетал порывами и срывал с деревьев остатки листвы, где-то вдали грохотал гром.
  - Далеко ещё переть до грёбаной дачи? - отдуваясь, спросил пахан.
  - Теперь уже недалеко, - ответил Лис, чьё бледное лицо под капюшоном тонуло в тени. - Минут десять ходьбы осталось.
  Додон выругался.
  - Знал бы, нанял в Загорске вертолёт!
  Дождь их всё-таки застиг. Последние двести метров пахану с его спутниками пришлось бежать. Компания с шумом ввалилась в сумеречный холл, где их встретили Карган и с полдюжины молодчиков. Электричества в доме не было; один из бандитов держал горящую керосиновую лампу, ещё двое - зажжённые свечи.
  - На хрена я попёрся в такую даль, - ревел главарь. - Чака надо было скрутить и доставить в Москву, там бы я разобрался с ним со всеми удобствами! Где он? Где эта крыса?
  - Наверху, в своей комнате, - доложил Карган. - Всё готово для базара.
  Пока прибывшие раздевались и отряхивались, Лис отвёл Каргана в сторону.
  - Ну что, Буба с Федотом клюнули? - спросил он тихо.
  - Как миленькие, - так же тихо ответил Карган. - Выдал по десять штук зеленью каждому...
  - Предупредил их насчёт сигнала?
  - Всё на мази, не волнуйся.
  - Дозу Чаку вколол?
  - Какую ты дал.
  - Отлично.
  Они замолчали и покосились на топтавшихся поблизости телохранителей Додона.
  - Кстати, - вспомнил Лис, - как там наши малолетки?
  - Сегодня днём их выпустили с дачи, как ты велел, - доложил Карган. - Сразу потопали в Троицкое, но у реки наткнулись на пацанов. Короче, повернули назад. Только что я связывался с Грачём, он говорит, что они заходили в дом Маслова, позырили на труп и дёрнули в деревню. Небось, уже дошли...
  Лис кивал, слушая его.
  - Всё верно, в деревне им сейчас самое место... Не исключён вариант, что они нам понадобятся...
  Додон первым делом отправился на кухню, где китаец выкладывал из рюкзаков принесённые продукты. Додон выпил две рюмки водки, закусил ветчиной и вернулся в холл раскрасневшийся, с выпученными глазами, весь в предвкушении предстоящего допроса.
  - Пошли! - гаркнул он. - Нечего ждать! Расколем крысу!
  И он затопал по лестнице, подняв, как знамя, вилку с насаженным на неё маринованным грибком.
  Бежавший перед ним Лис распахнул дверь в комнату Чака и посторонился, пропуская главаря. Додон с величественным видом вплыл в просторное полутёмное помещение, которое ещё совсем недавно служило спальней, о чём свидетельствовала внушительных размеров кровать. Сейчас она была отодвинута к дальней стене. Комнату освещали пылающий камин, бронзовый подсвечник с двумя горящими свечами и ещё несколько свечей в стаканах и банках.
  Чак стоял у стены. С обеих сторон его держали Буба и Федот. Руки пленника были раскинуты, отчего он был похож на распятого. Три банки со свечами стояли перед ним на полу, озаряя его снизу.
  Додон уселся за стол. Рядом расположились телохранители. Бандит по кличке Выдра, исполнявший при Додоне обязанности палача, раскрыл свой портфель-дипломат и принялся доставать оттуда паяльники, клещи, иглы и прочий пыточный инструмент.
  Лис отошёл к камину и подбросил в огонь поленьев. Пламя разгорелось ярче. Багровые отсветы заплясали на его худощавом лице, на стенах и тёмных окнах, залитых хлеставшим дождём.
  Додон неторопливо доел грибок, почмокал губами, отплевался, утёрся рукавом, рыгнул пару раз и поднял, наконец, глаза на пленника.
  - Ну ты, чмо! - вдруг заревел он на весь дом. - Куда девал бабло покноканных тобой пацанов? Колись, падла, а то щас кишки выпущу!
  - Не знаю никакого бабла, - ответил пленник с вызовом. - Не при делах я.
  - Не при делах? А кто Бельдяя затравил газом? А машину с Гнутым кто хренакнул? Тоже, скажешь, не ты?
  - Это всё Гога. С него спрашивайте.
  - Туфту не лепи! Гога давно труп. И ты же, крыса, его и завалил!
  - Он хотел меня пришить, ногу мне продырявил. Вот она, рана, видите? Я с ним поцапался в машине и грохнул его, суку. Газовые бомбы - его работа, без балды.
  В комнату бесшумно вошёл повар с подносом, уставленным бутылками, стаканами и тарелками с закусками. Всё это он быстро расставил на столе. Додон плеснул в стакан водки, выпил залпом, взял вилку с ножом и принялся резать мясо.
  - Короче, бабло где? Колись, если жить хочешь.
  - Чемодан Гога сбросил по дороге, когда за нами менты гнались. Где - не знаю.
  Главарь в ярости застучал ножом по столу.
  - Не знаешь, пидор? Выдра! Дай ему прикурить!
  Выдра - кавказец с чёрной бородой и гладко выбритым черепом, уже несколько минут держал над пламенем свечи вязальную спицу. Услышав приказ босса, он подошёл к Чаку и медленно ввёл заострённый конец спицы ему в бок.
  В месте прокола выступила кровь. Но Чак даже бровью не повёл. Получив от Каргана дозу героина, он не чувствовал боли. Зато в нём стремительно зрела слепая, нерассуждающая ярость. Чак всегда болезненно переносил оскорбления, и сейчас за "пидора" готов был перегрызть Додону горло.
  - Говори, гнида! - рявкнул пахан, страшно заблестев глазами.
  - Тебе сказано, не при делах я, - дрожащим от ненависти голосом ответил пленник и дёрнулся, но бойцы Лиса держали его крепко.
  Палач принялся расковыривать рану. Кровь шипела, соприкасаясь с раскалённой спицей.
  Додон отправил в рот большой кусок жареной говядины и начал жевать.
  - Отрежь ему яйца, - проурчал он.
  Чак вдруг подпрыгнул и заехал наклонившемуся Выдре коленом в подбородок. Челюсти палача громко щёлкнули. Падая, он ударился затылком о дубовую ножку стола и остался лежать.
  Над ним наклонился Карган.
  - Кажись, живой, только в отключке, - доложил он главарю.
  Тот невозмутимо запил мясо "будвайзером".
  - За Выдру тоже ответишь, гнидёныш. Гиря, - он посмотрел на одного из телохранителей, - займись им. Расколешь - пятьдесят штук зеленью.
  Низкорослый крепыш по кличке Гиря вразвалку подошёл к пленнику, постоял немного, как бы раздумывая, с чего начать, и вдруг резко, почти без замаха, ударил его кулаком в живот. Чак согнулся.
  - Яйца ему режь, козляре сортирному, - посоветовал босс, придвигая к себе блюдо с заливной осетриной. - Режь, чтоб визжал, как свинья на живодёрне!
  Лицо пленника исказилось от ярости, шрам на его подбородке засочился кровью. Гиря, ухмыляясь, достал нож.
  
  
  Наталья с Денисом бежали под деревьями. В небе вовсю хлестали молнии и грохотал гром, но дождь всё не наступал. Наталья твердила, что деревня близко, дома сейчас покажутся, они вон за теми деревьями. Но домов за "теми" деревьями не было. Не было их и дальше. Денис уже начал отчаиваться, решив, что они заблудились.
  К окраине леса они вышли, когда начали падать первые крупные капли. В мглистом сумраке виднелись слабые огоньки. Собрав последние силы, молодые люди побежали к ним. Из полумрака выступила бревенчатая изба с освещённым окном.
  На стук в дверь открыла испуганная Марья Васильевна. Электричества не было, в избе горела только старая керосиновая лампа. Денис, войдя, сразу попросил хозяйку занавесить окно, чтобы не привлекать к дому внимание.
  - Кажется, нам удалось уйти от них, - пропыхтел он, снимая рюкзак и промокшую куртку. - Мы переночуем у вас, а завтра с утра снова попробуем прорваться в Троицкое. Эта гроза нам на руку. Вряд ли бандиты будут стоять у реки всю ночь.
  В избе топилась печь. Беглецы развесили возле неё мокрую одежду. Поскольку они промокли насквозь, старуха дала им кое-что из вещей своих детей. Дети давно выросли и разлетелись кто куда, а одежда их ещё хранилась на дне сундука в сенях. Рубашка и штаны Денису были маловаты, и на Наталье странно выглядело ситцевое платье тридцатилетней давности, но выбирать не приходилось. Марья Васильевна поставила на стол самовар, достала сушки и варенье.
  Дождь за окнами усилился. Вспышки молний врывались в комнату сквозь прорехи в занавесках и перебивали слабенький огонёк керосинки. За чаем Денис расспрашивал Наталью о других путях выхода из Шабаново, помимо дороги на Троицкое. Со слов девушки выходило, что другой путь - это тропа на север, во Владимирскую область, но сама она этим путём не ходила, потому что долго идти.
  Пока они совещались, суетливая старуха впотьмах задела сушившиеся Денисовы джинсы, и из их кармана выпал мокрый измятый конверт. Марья Васильевна подняла его.
  - Тут у вас что-то упало, - сказала она, передавая конверт юноше.
  - Спасибо.
  Денис отодвинул стаканы и блюдо с сушками, а лампу, наоборот, придвинул ближе. Они с Натальей склонились над конвертом.
  - Гляди-ка, он расклеился, - сказала девушка.
  - Теперь нас в любом случае обвинят, что мы его вскрыли, - отозвался Кораблёв. - Так что, давай уж вскроем до конца.
  Не дожидаясь её согласия, он отлепил намокший отворот конверта и достал сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул его на столе и расправил руками.
  - Это план местности, - сказал он.
  - Да я ведь сама рисовала его! - воскликнула удивлённая Наталья.
  - Ты? А как он попал к Чаку?
  - Понимаешь, он уже на второй день, как поселился у нас, стал расспрашивать меня, где что находится. А потом попросил нарисовать это на бумаге. Он лежал больной, еле вставал, а я ещё тогда удивлялась: зачем ему это нужно? Он сказал, что хочет зимой к нам приехать, покататься на лыжах, но я ему не поверила...
  - Это дача, - говорил Денис, водя пальцем по схеме. - А эти квадратики слева от дачи - Шабаново...
  - Да, я тут нарисовала все двенадцать изб, включая те, в которых уже не живут давно. Пунктирная линия от дачи до деревни - тропа.
  Денис кивнул:
  - Тогда эти две параллельные линии - дорога на Троицкое, а пересекает их река...
  - Переплюйка, - подхватила Наталья, - а это - мост через неё. Троицкого здесь нет, потому что карты не хватило...
  - А это что?
  - Дорога на старую лесопилку. Вот тут дом лесника... Чак попросил нарисовать поточнее, где он находится...
  - Погоди. Кажется, на этой дороге разбился джип?
  - Да, на ней...
  Далее Наталья пояснила, что тропа, обозначенная на карте рядом с лесопилкой, ведёт к заброшенному кладбищу и развалинам помещичьей усадьбы.
  - Чака интересовало всё, что находится в наших местах, - говорила она. - Вот это - озеро в лесу, чёрточки - это болото. А вот поле большое, а здесь опять лес и тропа в сторону Александрова... Мне о ней дядя Кузя сказал, но я по ней никогда не ходила.
  - Это, значит, заброшенное кладбище? - Палец Дениса вернулся к овалу, обозначавшему кладбище.
  - Да.
  - А это тогда что?
  В нижней части овала был нарисован маленький квадратик с закруглённым верхом.
  Наталья вгляделась в изображение, потом посмотрела на Дениса.
  - Эту штуку не я нарисовала...
  - Тогда что это может быть?
  - По-моему, похоже... - Девушка на несколько секунд задумалась. - Ну да, точно! На кладбище есть графский склеп в виде часовни, у него крыша как купол. Наверное, это он и есть.
  Кораблёв перевернул карту и осмотрел оборотную сторону.
  - Чак не написал ни единого слова, - проговорил он задумчиво. - Он посылает Сильвестру только карту...
  - Тут нарисован крестик! - воскликнула Наталья, тоже разглядывая оборотную сторону. - Вот тут! Наверняка его тоже Чак нарисовал!
  Крестик был маленький, едва различимый. Больше ничего на оборотной стороне не было.
  - Наверное, это какой-то знак, который может понять только Сильвестр, - сказал юноша. - Впрочем... - Он задумался. - Интересно! - вдруг воскликнул он, осенённый внезапной догадкой.
  Он взял листок в руки, перевернул картой к себе и поднял на свет лампы. Крестик проступил сквозь бумагу точно в квадрате склепа!
  За занавесками ослепительно полыхнула молния. Гром треснул с такой силой, что, казалось, обрушится крыша...
  
  
  Раскат смолк, прокатившись по черепицам дачи Зиминых. В комнате, где проходил допрос, наступила тишина.
  - Шо, пиор, - сказал Додон с набитым ртом. - Кооться буем?
  - Х... тебе, сука, - прохрипел окровавленный Чак.
  Додон ухмыльнулся, выпил с братками ещё по стопке.
  - Гиря, - гаркнул он, - проткни ему пупок!
  Опасаясь получить удар ногой, Гиря приблизился к Чаку сбоку. Острие ножа прошло по животу, оставляя кровавую полосу.
  - Фуфел паршивый, - извиваясь от боли, шипел Чак.
  - Не по делу молотишь языком своим поганым, - пробурчал пахан. - Говори, где бабло!
  Чак отчаянно дёргался, пытаясь вырваться. Подвыпившие братки веселились и подбадривали Гирю.
  Стоявший в стороне Лис сунул в рот сигарету, поднял подсвечник и прикурил от пламени свечи. Внезапно подсвечник выскользнул из его пальцев. Грохот упавшего подсвечника слился с громовым раскатом. Державшие Чака Буба и Федот ослабили хватку, и пленник неожиданно почувствовал, что его руки свободны. Отпихнув Гирю, он ринулся на пахана. Тот оцепенел от неожиданности. Телохранители не успели вскочить со стульев, как Чак схватил зазубренный столовый нож, которым Додон только что резал мясо, и с яростным рёвом всадил его пахану в живот.
  Глаза Додона вылезли из орбит. Из раскрывшегося рта вместе со сдавленным хрипом полезла недожёванная пища. Чак выдернул нож и, скаля зубы, снова всадил его почти в то же самое место, потом ещё раз, и ещё, при этом проворачивая его и кромсая внутренности.
  Все сразу протрезвели. Гиря обхватил Чака руками и отшвырнул от стола. На пленника набросились телохранители, свалили с ног, прижали к полу.
  - "Скорую"... - завыл Додон слабеющим голосом, задирая на себе рубаху. - "Скорую" вызовите... Я помереть могу...
  Бандиты оглядывались на него в замешательстве.
  - Да как её вызовешь? - пробормотал кто-то. - Сюда и доехать нельзя...
  - Врача мне... - выл пахан.
  Наступившую тишину разорвали выстрелы. Это Лис дважды нажал на крючок, стреляя в Федота и Бубу. Те рухнули на пол.
  - Получите, суки! - крикнул он. - Выпустили гниду, теперь сами подыхайте!
  Буба остался лежать неподвижно, а раненый Федот пытался приподняться. Он смотрел на Лиса полными ненависти глазами, показывал на него дрожащим пальцем и что-то хрипел. Карган добил его выстрелом в голову.
  Тем временем Додон выдернул нож из живота. Увидев, как из рваной раны выдавливаются кишки, он завопил в ужасе и свалился со стула.
  К нему подбежали, подхватили под руки.
  - Врача... - шептал главарь посиневшими губами.
  - Что делать? - тихо говорили вокруг. - Кто-нибудь знает, что делать?
  - Несите на кровать, - властным голосом распорядился Лис.
  Четверо бойцов не без труда подняли огромное содрогающееся тело. Оказавшись на кровати, Додон дрожащими руками начал запихивать вылезшие кишки обратно в живот. Бандиты молча наблюдали за ним.
  - Теперь его надо перевернуть на живот, - сказал Лис, когда Додон запихнул кишки и зажал рану рукой.
  Главаря перевернули. Он хрипло стонал, дёргался и таращил стекленеющие глаза ещё минут пять. Наконец затих.
  К нему со свечой подошёл Каргане. Глаза Додона были безжизненны, лицо заливала мертвенная бледность, пламя, поднесённое ко рту, не колыхалось.
  - Кажись, кончился, - прошептал Карган.
  Тут, наконец, общее внимание переключилось на убийцу. Чак лежал на полу, придавленный коленями братков, и беззвучно матерился. К нему решительно направились с пистолетами и ножами, явно собираясь прикончить, но вперёд выскочил Лис.
  - Нет! Стойте! Всем стоять!
  Бандиты остановились.
  - Его нельзя мочить, он знает, где лежат семь миллионов долларов! Мы должны их взять!
  Братки молчали в замешательстве. Многим хотелось прямо сейчас расправиться с Чаком, но они понимали, что Лис прав. Семь миллионов долларов - слишком большие деньги, чтобы торопиться с местью. К тому же у Лиса были все шансы стать новым главарём, поэтому лучше его послушать.
  - Продолжим допрос, - резко сказал Лис. - Тем более Выдра, кажется, оклемался.
  Действительно, палач поднимался с пола, потирая ушибленную голову и морщась от боли. Лис налил ему водки.
  Братки расселись по местам, тревожно оглядываясь на мёртвого босса. Лис взглянул на Выдру:
  - Сможешь заставить его говорить?
  - Попробую. Только пусть ему свяжут ноги.
  Лис сделал знак Каргану.
  Выпив две стопки подряд, Выдра отдышался, разыскал в портфеле скальпель, наклонился над лежащим на полу пленником и ткнул лезвием ему под ноготь. Чак застонал, стиснул зубы.
  На губах Лиса играла едва заметная торжествующая улыбка. Заговор увенчался полным успехом. Повышенная доза героина позволила Чаку какое-то время выдержать боль. На это и рассчитывали заговорщики. В подходящий момент, по сигналу Лиса, Буба с Федотом выпустили осатаневшего от ярости пленника, и тот, как и следовало ожидать, набросился на пахана. Никто не заподозрил подвоха, тем более Лис тут же "замочил" своих сообщников, якобы мстя за босса. Отныне путь к единоличной власти был для него открыт. Правда, оставался ещё один заговорщик - Карган. Лис доверял ему, но сомнения в его надёжности всё-таки были. Каргана тоже надо будет устранить. Но не сейчас. В данный момент необходимо вплотную заняться поисками чемодана.
  Не добившись ничего скальпелем, Выдра взял плоскогубцы и принялся выдирать ногти. Чак поначалу смеялся над его потугами, но постепенно действие наркотика стало слабеть. Боль раскалённым жалом вошла в его тело. А когда его подвесили к стене так, что захрустели суставы, он завопил.
  К нему подошёл Лис, держа наполненный шприц. На кончике иглы дрожала капля.
  - Это избавление, Чак. Скажи, и сразу всё пройдёт, будет кайф.
  С губ пленника текла кровавая пена. Он смотрел на Лиса ненавидящими глазами и бормотал ругательства. Выдра вылил на его лицо стакан воды.
  - На что надеешься, братан? - вкрадчиво сказал Лис. - Зачем тебе столько бабла? Разве тебя не учили на зоне, что с ближними надо делиться?
  Чак попытался дотянуться до него зубами.
  - Ну, хорошо же, - разъярённый Лис схватил шило и ткнул ему в бок. - Говори быстро, сука!
  Он не хотел убивать, но удар получился сильнее, чем он рассчитывал. Заточенное острие вошло слишком глубоко. Чак содрогнулся и запрокинул голову.
  Лис поспешно вытащил шило.
  - Где чемодан? Скажи, и я вколю тебе дозу!
  Чак надрывно дышал. С судорожным кашлем из его рта выплёскивалась кровь. Лис начал бить его по щекам и трясти, пытаясь привести в чувство.
  - Где бабло? Ты кому-нибудь сказал, где оно? Может, Маслов знает? Или эта шалава, которая здесь живёт? Кто о нём знает?
  Что-то осмысленное мелькнуло в помутневших глазах пленника.
  - Братан приедет - уроет тебя, падлу... - прошептали сухие губы.
  От резкого порыва ветра вдруг распахнулось окно, и комната сразу наполнилась пронизывающим холодом, раскатами грома и шумом ливня. Свечи погасли, шторы заметались белыми призраками. Тут ещё сверкнула молния, озарив помещение зловещим мертвенно-голубым блеском.
  Выдра с Гирей бросились закрывать окно и задёргивать шторы. Карган принёс керосинку, и при её свете Лис вколол Чаку содержимое шприца. Потом взял за запястье и долго нащупывал пульс.
  - Нет, всё, ему кранты, - сказал, наконец. - Загнулся.
  Бандиты молчали. За окнами бушевал ливень, гром не утихал.
  
  
  
  
  Часть третья
  
  
  Глава 1
  
  Денис проснулся поздно, в двенадцатом часу дня. Он лежал на лавке в закутке за печкой, отделённом от комнаты занавеской. Он отвёл её край и оглядел внутренность избы. Наталья тоже ещё не встала, лежала на кровати, потягиваясь спросонья. Марья Васильевна хлопотала у пылающей горелки с кастрюлькой, в которой варилась, судя по запаху, пшённая каша.
  Пока молодые люди умывались в сенях холодной водой из бадьи, хозяйка избы рассказывала о том, что творилось в деревне утром, когда они спали.
  - Приезжали и уезжали, приезжали и уезжали, прям страх какой-то. Такого у нас отродясь не было, чтобы сразу столько чёрных машин приехало. Даже во времена вашего покойного дедушки-академика не было, хоть и приезжали к нему на чёрных машинах часто, но чтобы как сегодня - такого не было...
  Она разложила кашу по тарелкам, и Наталья с Денисом сели за стол.
  - Народу понаехало много, - говорила старуха. - Мужчины все кожаных куртках, и такие серьёзные, представительные, и все идут к вашей даче. А потом идут оттуда, потом опять туда, оттуда и туда, так и ходят, так и ходят... А в лесу грязь, слякоть после дождя, а всё равно идут, видно, дело важное. Это ж надо сколько народу было... Слава богу, все уехали, часа два назад последняя машина уехала, - она выглянула в окно. - Никого нет. И хорошо. А то от них одно беспокойство.
  Молодые люди ели кашу и многозначительно переглядывались
  - Наверное, это к нашему жильцу приезжали, - сказала Наталья.
  - Важная он у вас персона, раз к нему столько народу ездит, - заметила Марья Васильевна.
  Молодые люди не стали её разубеждать в важности "персоны", они дождались, когда она уйдёт кормить кур, и продолжали вчерашний разговор.
  Ещё с вечера они решили, что сегодня утром пойдут на кладбище, но сообщение о массовом паломничестве "важных мужчин в кожаных куртках" их смутило и обеспокоило. Оба не сомневались, что это бандиты, которых заставило приехать какое-то чрезвычайное обстоятельство, наверняка связанное с Чаком и его чемоданом.
  - Чак проболтался, - убеждённо сказал Денис. - Его пытали, а пытку не каждый выдержит. Он назвал место, где спрятал чемодан, вот они и понаехали. А иначе зачем они будут тащиться в эту глухомань? Только за деньгами.
  - Значит, в склепе сейчас ничего нет? - разочарованно спросила Наталья.
  Денис кивнул.
  - Скорее всего, нет. Ведь если он не проболтался, то чего им сюда ехать. Конечно, за деньгами прибыли...
  - Но Чак говорил, что не скажет... Он все деньги хотел отдать Сильвестру...
  - Ты не знаешь, как они умеют пытать. Это бандиты, пойми, у них большой опыт по части пыток, они всю жизнь этим занимаются.
  - Интересно, а про конверт он им сказал?
  - Вряд ли, да и смысл какой. Раз деньги найдены, то карта уже не имеет значения. Но всё равно, лучше о ней помалкивай, а то мало ли что. За ней ещё Сильвестр должен прийти.
  Девушка вздохнула.
  - Как всё сложно... Я даже рада, что Чак отдал им деньги, а то если бы они достались нам, то на нас бы развернули настоящую охоту.
  - Кто?
  - Да Сильвестр хотя бы, или те бандиты, которые пришли за Чаком...
  - Пожалуй, ты права. Может, оно и лучше, что они нашли этот чемодан...
  Наталья разлила по стаканам чай из фарфорового чайника; Денис, помогая ей, добавил в стаканы кипятку из кастрюльки. Со двора доносились крики Марьи Васильевны, сзывавшей цыплят.
  - Я вот думаю, - заговорил юноша, - а вдруг всё-таки есть шанс, пусть один из ста, что Чак не проболтался и деньги остались на кладбище?
  - Надо сходить туда, - сказала Наталья.
  - Да, хотя бы для очистки совести, - согласился Кораблёв. - Но если пойдём сейчас, то можем нарваться на бандитов. Надо выждать денёк, а лучше два...
  В избу торопливо вошла Марья Васильевна и сразу бросилась к окну.
  - Вот, снова приехали! - воскликнула она. - Чёрная машина!
  - Бандиты, - шепнул Денис, кидаясь к своей куртке.
  Перепуганная Наталья оглядывалась, ища, куда бы спрятаться.
  - Спокойно, - сказал Кораблёв. - Они не знают, что мы здесь. В крайнем случае - отсидимся в погребе.
  Молодые люди подошли к окну и, чуть сдвинув занавеску, выглянули на улицу. Посреди неё неспешно ехал чёрный "Ауди", не без труда одолевая ухабы и лужи.
  Иномарка остановилась напротив избы Марьи Васильевны. Открылась дверь, и из неё вылез длинноволосый мужчина в пальто.
  - Доктор Александр Григорьевич! - воскликнула Наталья.
  За ним вылезли ещё двое, оба в камуфляжных куртках и милицейских фуражках, с короткоствольными "АКМ" на груди.
  - А это - обещанные милиционеры!
  Наталья вышла из избы и направилась к машине. Выходя за ней, Кораблёв огляделся. Бандитов вроде бы нигде не было, если только они не прятались за заборами...
  
  
  Глава 2
  
  Как ни странно, Лису снова пришлось играть роль доктора Александра Григорьевича: Чак умер, так и не выдав тайну своих миллионов, Маслов исчез, надежда оставалась только на Наталью, хотя шансов, что она что-нибудь знает, было ничтожно мало.
  
  Лис приехал в Шабаново прямо с проводов Додона, бросив все дела в Москве, которых было предостаточно. Внезапная смерть пахана породила множество проблем, и первая из них - кто будет новым главарём. За Лиса выступали далеко не все, был ещё Кукуй, соперник в борьбе за власть и тайный враг, который сейчас, в эти судьбоносные для Лиса дни, стал врагом явным. Вопрос должен был решиться на сходке всех членов группировки, поэтому надо было ждать, пока вернутся в Москву те, что искали Чаковы миллионы в шабановских лесах. Сходка откладывалась. Оставался открытым и вопрос о том, кто после Додона будет держать общак.
  Известие о смерти влиятельного пахана облетело Москву в ту же ночь, и с самого утра в Загорский район потянулись джипы и легковушки. В Шабаново приехали почти все воровские авторитеты со своими телохранителями, главари банд, многочисленные родственники и друзья покойного. Процессия с телом Додона, двигавшаяся с дачи в деревню по размокшей тропе, растянулась на добрый километр. Три группы по шесть самых сильных братков несли тяжеленную тушу пахана на носилках, сменяясь через каждые триста метров. Среди сопровождавших был и Лис. Он уже тогда, переговариваясь с авторитетами, начал осторожно, исподволь, забрасывать удочки насчёт того, что хорошо бы поставить его смотрящим за общаком. Ответы воры давали уклончивые. Окончательно вопрос должен решиться на воровском сходняке, но уже сейчас было ясно, что против кандидатуры Лиса есть немало возражающих.
  Времени до сходняка оставалось немного, всего несколько дней. Лису надо было ездить по Москве, встречаться с нужными людьми, уговаривать, убеждать, а он поехал сюда, в Шабаново, зная, что поездка может оказаться бесполезной и он впустую потеряет драгоценное время. Но если был хотя бы малейший шанс разыскать Чаковы миллионы, то он должен его использовать. Тогда его совершенно точно выберут смотрящим за общаком. Мало того - при поддержке авторитетов он станет главарём додоновской банды. Кукуя он растопчет!
  
  
  Он приветливо улыбался, идя навстречу Денису с Натальей. Девушка особенно была рада встрече. Оба спутника Лиса показали молодым людям фальшивые милицейские удостоверения. Один, тот, что постарше, по кличке Горян, ближайший подручный Лиса, значился капитаном Баранюком; второй, помоложе, известный как Ушастик, - старшим сержантом Ершовым.
  Наталья тут же затараторила, рассказывая "милиционерам", какой ужасный Чак бандит, как он ругается, грозит пистолетом, как из-за него появилась целая банда и не даёт им с Денисом уехать в Москву. "Доктор" сочувственно кивал, зато "блюстители порядка" слушали Наталью без особого интереса. "Баранюк", бывший мент, пробурчал, что на мосту они никого не видели, а когда она начала рассказывать о повешенном дяде Кузе, перебил:
  - Ясно, гражданочка, дела тут серьёзные. Будем разбираться.
  - Жилец сейчас у вас на даче? - задал, наконец, вопрос Лис.
  Ответ на него он прекрасно знал: Чак мёртв, а труп его ещё до рассвета, сразу после ливня, отволокли в лес и сбросили в заросший пруд. Спросил он исключительно для отвода глаз.
  - Не знаем, - ответил Кораблёв. - Мы оттуда вчера ушли.
  А Наталья поинтересовалась:
  - Вы пойдёте к нему?
  Лис обернулся к Горяну:
  - Надо бы пойти, всё-таки тяжёлый больной.
  - Если на даче находятся вооружённые преступники, то идти туда опасно, - с важностью ответил "капитан Баранюк". - Поэтому проведём допрос свидетелей прямо здесь, вот хотя бы в этой избе. Вы, гражданин доктор, поприсутствуйте, пожалуйста. Потом подпишите протокол.
  - Хорошо, - кивнул Лис. - Надеюсь, всё это не займёт много времени, меня больные ждут.
  - Не займёт, не беспокойтесь.
  Допрашивать молодых людей решено было по отдельности. Начали с Дениса. Он, "доктор" и "капитан" вошли в избу. Наталья осталась ждать снаружи под присмотром "старшего сержанта".
  Горян велел переставить стол к стене, подальше от окон. Сам он уселся напротив Дениса, достал измятые бланки протоколов и разложил их перед собой. Рядом сел Лис. Оба уставились на юношу. После стандартных вопросов о фамилии, имени, отчестве, домашнем адресе и месте работы, заданных скороговоркой, бандит спросил в упор:
  - Арендатор жилплощади, которого вы с Натальей Сергеевной всё время называете Чаком, говорил что-нибудь о чемодане?
  Денис пожал плечами.
  - Мне ничего не говорил. Да мы с ним особо и не общались. Я тут человек посторонний, приехал по работе.
  - Подумайте хорошенько. Вспомните. Ему ведь угрожали бандиты. И он наверняка понимал, что уйти ему не удастся, что его могут убить! Мог он в связи с этим сделать какое-нибудь важное признание.
  - Ничего такого важного он не говорил.
  - Он сказал вам, куда спрятал чемодан?
  - Нет. Я вообще не помню, чтобы он что-нибудь говорил про чемодан.
  - Наталья Сергеевна сказала, что он заставил её и вас уйти с дачи вместе с ним. Куда он намеревался уйти?
  - Я так понял, он хотел пойти в Троицкое, остановить там попутку и на ней уехать в Москву.
  - Каким путём вы шли?
  - С дачи до Шабаново, а оттуда по дороге пошли в Троицкое.
  - Не задерживались ли вы по пути в Троицкое в каком-либо месте? Так, чтобы Чак оставил вас одних, а сам на достаточно длительное время отошёл куда-нибудь в сторону?
  - Нет, такого не было. Он всё время был с нами. По дороге в Троицкое нам встретилась попутка, мы поехали на ней, но нас тормознули бандиты, высадили и заставили вернуться на дачу.
  - Чак по дороге ничего про чемодан не говорил?
  - Нет.
  "Капитан" помолчал. По их с "доктором" лицам было заметно, что они обескуражены.
  - Должен вас предупредить, гражданин Кораблёв, - сурово проговорил бывший мент, - что за дачу ложных показаний и сокрытие важной для следствия информации полагается восемь лет строгого режима.
  - Но я, правда, ничего не знаю. Ни про чемодан, ни про Чака, ничего. На дачу Зиминых я приехал от риэлторской фирмы, вот её телефон, позвоните, вам подтвердят.
  Звонить Горян никуда не стал, вместо Дениса вызвал на допрос Наталью.
  - Что вам известно о чемодане? - начал он без предисловий и вперил в девушку сверлящий взгляд.
  - Мне? - Она смешалась. - Да, в общем, ничего. Николаев пришёл к нам, чтобы арендовать комнату. Чемодана при нём не было, была лишь полиэтиленовая сумка с продуктами. Мы с мамой сами удивились. Хочет поселиться - и никаких вещей...
  - По имеющейся информации, чемодан у него был.
  - Я лично не видела.
  - Вы говорили, что к нему приходил некий человек, которого он называл Гнусом, и имел с ним разговор. Разговор происходил при вас.
  - Да, - кивнула девушка.
  - Гнус упоминал деньги и чемодан, - продолжал Горян. - Он требовал, что Чак их отдал. Так ведь?
  - Так...
  - Ну, вот! А вы говорите, что не знаете о чемодане!
  - Я не говорила, что не знаю о нём, я только сказала, что чемодана при нём не было.
  - Значит, знаете? Наконец-то мы добрались до самого главного! Чак, конечно, не сказал, куда он его спрятал?
  - Нет, не сказал...
  - А после того, как Гнус ушёл, что он говорил?
  - Что нужно побыстрее уходить с дачи.
  - И вы, конечно, ушли?
  - Он приковал меня к себе наручниками!
  - А вот ваш знакомый, гражданин Кораблёв, кое-что нам рассказал об этом...
  - О чём?
  - Сами знаете.
  - Это когда нас вернули на дачу?
  - Именно тогда.
  Наталья похолодела. Неужели Денис проболтался о конверте?
  - Прямо не знаю, что и сказать.
  - Расскажите всё, как было, - вкрадчиво сказал Лис.
  - Ваш приятель хорошо знает Уголовный кодекс, - прибавил Горян, - сразу сообразил, что может получить восемь лет за сокрытие информации. Если будете упорствовать, - он наклонился к Наталье, - то эти восемь лет получите вы. Мы вынуждены будем передать дело в суд.
  - Такой молодой девушке дадут восемь лет? - притворно удивился "доктор".
  - Ну, восемь, может, и не дадут, но семь дадут точно. Итак, гражданка Зимина, запираться не советую. Что произошло в ту ночь, когда вас с Чаком вернули на дачу?
  - Что произошло? - пробормотала девушка.
  - Да, в ту ночь, и это связано с чемоданом! Нам многое известно, но мы хотим услышать всё от вас!
  - Разве Денис вам сказал? - пролепетала она в последней надежде и посмотрела на "доктора".
  Тот едва заметно кивнул - дескать, да, Денис сказал.
  - Я только хочу, чтобы вы не стали обвиняемой и не получили срок, - говорил Горян, разыгрывая великодушие. - Подумайте, восемь лет из-за такой швали, как Чак. Он бандит, на нём клейма ставить негде. На его чемодане кровь многих людей!
  Наталья достала из кармана конверт и положила на стол. Горян протянул было руку, но конверт перехватил Лис. Наталья была так взволнована, что не придала их жестам значения. Её больше поразило то, что Денис рассказал милиционеру про конверт, хотя обещал молчать. Наверняка он рассказал и про две тысячи долларов. Таиться больше не имело смысла...
  Она уже набрала в грудь воздуху, чтобы сказать про деньги, как раздался резкий крик доктора:
  - Что это такое? - Он показал Наталье карту.
  - Карта местности, - пролепетала она.
  Карта оказалась в руках Горяна.
  - Ясно, что местности, - сказал он, разглядывая рисунок так и этак. - Он просил вас это кому-то передать, да?
  - Своему брату.
  - Какому брату? - крикнули Лис с Горяном чуть ли не хором.
  - Александру. Он должен скоро приехать...
  - Значит, брату известно, что Чак проживает у вас на даче? - спросил Горян.
  - Да... Ещё когда он поселился у нас, мама спрашивала, есть ли у него родные, чтобы сообщить им. Чак сказал, что у него никого нет, кроме брата, который живёт в Новосибирске. По его просьбе мама специально ездила в Троицкое, отправляла брату заказное письмо, а потом телеграмму. В ней Чак просил брата, чтобы побыстрее приехал. От брата пришла ответная телеграмма, он писал, что приедет при первой возможности.
  - Чем этот брат занимается? Кто он такой?
  Наталья понизила голос:
  - Когда Чак дал нам этот конверт, он сказал, что брат возглавляет крупную банду, у него даже бандитское имя есть - Сильвестр. И если мы кому-нибудь скажем про конверт, то Сильвестр с нами расправится...
  - И вы ему поверили?
  Девушка пожала плечами:
  - Вообще-то, поверила...
  Горян ухмыльнулся.
  - Верить этой публике нельзя. Они вам чего хотите наплетут, любой лапши навешают, лишь бы вы боялись и плясали под их дудку.
  Картой снова завладел Лис.
  - Как я понимаю, - сказал он, водя по ней пальцем, - это - дача, это - деревня... А здесь что такое?
  - Кладбище, - подсказала Наталья.
  - А это?
  - Склеп.
  Лис перевернул карту и на оборотной стороне увидел крестик. Потом снова перевернул. Поднял карту на свет и удовлетворённо кивнул: крестик на обороте совпал со склепом!
  - Очень хорошо, - Лис торопливо встал, сложил карту и засунул в карман. - Идёмте, не будем терять времени.
  - Да, идём, пока светло, - подхватил Горян, сгребая со стола бланки. - А вам, гражданка Зимина, придётся проводить нас в указанное на карте место. Имейте в виду: следствие ещё не закончено!
  Когда она спустилась с крыльца, к ней подошёл Денис, собираясь что-то сказать, но его опередил Горян:
  - Вот что, товарищи дорогие. Ваше дело перешло в разряд особо важных, а такие дела огласке не подлежат. Поэтому мы не можем взять понятых со стороны. Вы у нас проходите как свидетели, так что побудете заодно и понятыми, когда мы со старшим сержантом Ершовым будем изымать материальные ценности.
  - А вы отвезёте нас потом в Москву, или хотя бы в Загорск? - спросила девушка. - А то мне всё это так надоело! Хочется побыстрей уехать отсюда!
  - Отвезём, не беспокойтесь. Но сначала сходим на кладбище, где предположительно находится чемодан. Вот и Александр Григорьевич пойдёт с нами. Тоже будет понятым.
  - Ладно, сходим, - согласилась Наталья нехотя. - Но до кладбища идти в такую слякоть надо час, не меньше.
  Горян посмотрел на часы.
  - Сейчас полтретьего. Час туда, полчаса там, ещё час оттуда. В пять мы уже будем ехать в Загорск.
  И маленькая компания двинулась в путь. Сначала шли по дороге на Троицкое, потом свернули на дорогу к лесопилке, потом и с этой дороги свернули и пошли по едва видневшейся тропе. Горян с Лисом шли впереди. Они постоянно оборачивались к Наталье, как бы спрашивая, правильно ли они идут. Оба шли быстрым шагом и подгоняли молодых людей, которые, как им казалось, двигались слишком медленно. Ушастик замыкал шествие.
  - Меня этот капитан чуть на восемь лет не засадил, - шептала Наталья, косясь на Ушастика. - Вы, говорит, утаиваете информацию, нам всё известно из показаний Кораблёва...
  Денис посмотрел на неё удивлённо.
  - Как это - из моих показаний?
  - Да о конверте! Я не стала сразу говорить про него, но если уж ты сказал, то и мне не было смысла скрывать...
  - Я сказал? - ещё больше удивился юноша. - Ничего я не говорил!
  - Он сказал, что ты ему всё рассказал...
  - Врал он! Он тебя на понт взял... - Денис осёкся, увидев, что сзади к ним подкрался "старший сержант".
  Заметив, что они шепчутся, бандит навострил слух. Молодые люди замолчали.
  Закатное солнце едва подсвечивало облетевший лес. Дальние деревья тонули в сумеречной мгле, под ногами хлюпала мокрая листва. По просьбе "доктора", которому необходимо было позвонить пациентам, время от времени устраивались короткие привалы. "Доктор" уходил метров на десять и разговаривал с кем-то по радиотелефону. Денис с Натальей ждали его молча: возле них постоянно ошивались то "старший сержант Ершов", то "капитан Баранюк", ни на минуту не оставляя их наедине.
  На одной из остановок девушка окликнула "капитана", сказав, что тут недалеко дом Маслова, в котором они с Денисом видели повешенный труп дяди Кузи.
  - Мы туда не сходим? Это рядом, нужно сделать лишь небольшой крюк.
  Горян досадливо отмахнулся.
  - Следствие разберётся с вашим дядей Кузей, а сейчас у нас дело поважнее. Мы правильно идём?
  - Правильно. Кладбище уже близко.
  Бандиты зашагали быстрее. Они как будто почуяли запах денег. Молодые люди едва за ними поспевали.
  - Зачем его было вешать здесь, - раздражённо шипел Лис, - что за самодеятельность.
  - Да Карган захотел пошутковать над малолетками...
  - Эти его шутки добром не кончатся! Сегодня же, или завтра утром жмурика отсюда убрать, и подальше, чтоб ни одна ментовская собака не нашла!
  - Понял.
  - Лично проследи. А то ишь ты, шутник нашёлся...
  Отряд достиг кладбища, когда солнце ещё стояло высоко, но тени в лесу стали чернее и гуще. Едва различимые могилы поросли бурьяном и молодым лесом, редкие кресты покосились. Склеп прятался за темнеющими деревьями, даже Наталье пришлось поискать его.
  Первым замшелую кирпичную стену увидел Лис.
  - Наверное, это там, - и он, не дожидаясь ответа, бросился в заросли.
  Склеп представлял собой каменное строение без окон, с многочисленными трещинами и крышей, заросшей кустарником. По бокам от ржавой двери высились тёмно-серые побитые фигуры ангелов. На двери висел замок.
  - Здесь уже кто-то был, - сказал Горян, осматривая замок и землю перед дверью. - Дверь открывали совсем недавно.
  - Ясно, что недавно, - буркнул Лис и обернулся к Ушастику и молодым людям: - Пока оставайтесь там! Капитан позовёт вас, когда понадобитесь!
  Замок взламывать не пришлось: он и так держался на честном слове. Горян раскрыл дверь и посторонился, пропуская Лиса. Дверь за ними закрылась. Не прошло и минуты, как Горян показался снова. Он тяжело дышал, лицо его было усеяно мелкими каплями пота. Ушастик, не выдержав, бросился к двери. Подбежали и молодые люди. Первое, что они увидели в тёмном запылённом помещении - это высокий железный крест, на верхушку которого было что-то насажено. Лис с зажжённым фонариком ходил возле него и лучом обшаривал пол. Убедившись, что чемодана нет, он, наконец, осветил крест.
  Наталья вскрикнула. На крест была насажена человеческая голова!
  
  
  Глава 3
  
  - Это Маслов, - проговорила девушка, не сводя с головы округлившихся глаз. - Пётр Тихонович Маслов, лесник.
  - Чемодан нашли? - спросил Ушастик.
  - Нет, - буркнул Горян.
  Во рту головы что-то торчало. Когда Лис посветил на неё, стало ясно, что это клок бумаги, нацепленный на нижние зубы как на гвозди.
  Лис аккуратно, стараясь не потревожить голову, снял листок с зубов.
  - Тело должно быть где-то недалеко, - сказал он, выходя с листком наружу.
  Он вышел на открытое место, освещённое солнцем. Все окружили его.
  - Не сомневаюсь, что голову отрезал Чак, - пробормотал Лис, вглядываясь в текст.
  - А вы что встали? - гаркнул Горян, оборачиваясь к молодым людям. - Ищите тело! Все ищите! - Это уже относилось к Ушастику. - Где тело, там и чемодан!
  Ушастик отступил назад. Денис с Натальей тоже отошли, но недалеко. Лис читал записку, беззвучно шевеля губами. Горян заглядывал ему в глаза, пытаясь понять по выражению лица, хороши новости или нет.
  - Проклятье, - прошептал Лис, - эта скотина оказалась умнее, чем я думал.
  - А что такое?
  - Чемодан в другом месте! - Он передал записку подручному.
  Тот, щурясь, стал читать, тоже про себя.
  - Общая картина более-менее ясна, - сказал Лис, когда тот вернул бумагу. - Чак, удирая с чемоданом от ментов, встретил Маслова. Скорее всего, он пригрозил ему пистолетом, а может, посулил часть добычи, сейчас это неважно. Главное, Маслов согласился помочь ему нести чемодан. Возможно, Маслов и указал место, где его лучше всего спрятать. Там Чак его прикончил, и там же схоронил чемодан. Потом Чак написал эту записку, отрезал голову и принёс в склеп.
  - Зачем в склеп? - не понял Горян.
  - Чтобы чемодан мог найти Сильвестр, - ответил Лис и в задумчивости прошёлся между могилами.
  Остановившись, подозвал Горяна к себе.
  - Дай прочесть бабе, - он сунул ему бумагу. - Посмотрим, что она скажет.
  Горян снова почувствовал себя начальником.
  - Товарищи, подойдите сюда поближе, - деловито обратился он к молодым людям. - Короче, дела вот какие. Чемодана здесь нет, но преступник оставил важную улику. Я имею в виду голову лесника, которого он убил. При голове была записка. Я попросил бы вас, - он посмотрел на Наталью, - прочесть её.
  - Вы общались с Чаком, - прибавил Лис, - и наверняка вам есть что сказать по этому поводу.
  Брезгливо морщась, девушка приняла от Горяна листок и вчиталась в неровные корявые строчки. Денис заглядывал в бумагу через её плечо.
  "Дорогой братишка, - прочитала она. - Пишу эту маляву тебе, но её может прочесть чужой, поэтому напрямик писать не могу. Ты поймёшь, если подумаешь. Помнишь, у нас в деревне был кот Кузьма? Мы ещё любили смотреть, как он дерётся с другими котами. Потом его убил сосед, а мы за это отомстили ему. Теперь вспомни, что мы с убитым Кузьмой сделали. Правильно. Мы его похоронили. А теперь вспомни где. Вспомнил? А если вспомнил, то догадаешься. Такое место есть недалеко отсюда. Там я и схоронил посылку. Ищи. Поспрошай у местных, они должны знать. Посылаю тебе привет и верю, что ещё увидимся".
  - Ну, так что? - спросил Горян. - Что вы об этом думаете?
  - Ничего, - Наталья с искренним недоумением пожала плечами. - Откуда я могу знать?
  - Вспомните, - настаивал бандит, - может, вы разговаривали с Чаком о его жизни в деревне...
  - Мы не разговаривали о его жизни в деревне! - начиная раздражаться, воскликнула Наталья. - Я вообще ни о чём с ним не разговаривала, он мне противен!
  - Может, он рассказал что-нибудь?
  - Ничего не рассказывал, только ругался и требовал подать ему то или подать это. Требовал, чтобы я наркотики ему достала. Замучил совсем! Видеть не могу его нахальную рожу!
  - А вы успокойтесь, - сказал Горян с примирительной улыбкой, - подумайте как следует. Кот, любимый кот...
  - Да бросьте чепуху нести. Ни о чём таком он не говорил!
  - А когда передавал конверт, что-нибудь прибавил на словах?
  - Прибавил, что за конвертом придёт его брат Сильвестр, а он главарь банды, и если я не передам ему конверт или проболтаюсь о нём, то Сильвестр мне голову оторвёт.
  - Мёртвого кота можно похоронить где угодно, - вмешался Денис. - Об этом надо спрашивать только у Чака или у Сильвестра.
  - У меня появилось кое-какое соображение по этому поводу, - сказал Лис, - но я бы хотел изложить его вам, товарищ капитан, наедине...
  Они отошли в сторону.
  - Сейчас пойдёшь в склеп и прицепишь бумажку на прежнее место, - заговорил он тихо. - Когда вернёмся в деревню, заклеишь конверт как было и отдашь чувихе, понял?
  - Понял, и что дальше?
  - У меня дела в Москве, я должен срочно уехать, а вы с чувихой и парнем пойдёте на дачу. Будете сидеть там, не вылезая, пока не появится Сильвестр. Тогда ты со мной сразу свяжись по рации, я тут же приеду. Пусть чувиха как-нибудь незаметно отдаст ему конверт и скажет, что она его никому не показывала, понял? Сильвестр пойдёт искать, а вы за ним аккуратно проследите. Он пойдёт сюда, к склепу, а отсюда - к чемодану!
  Горян озадаченно насупился.
  - Это-то понятно, пацаны проследят, не подкачают, но сколько ждать надо? А вдруг он через год появится?
  Лис подошёл к нему ближе.
  - Когда мы шли сюда, я звонил кое-кому в Москву по поводу Сильвестра. Это не туфта, такой человек есть. Воронов, Александр Максимович. Держит в кулаке весь Новосибирск, под ним бригада в двести человек ходит. На него было покушение, взорвали машину, на которой он ехал. Сильвестр остался жив чудом, но потерял руку и ногу. Сейчас вместо них протезы.
  - Он и с протезами рулит бригадой?
  - А ты как думал. С пушкой управляется одной рукой, выбивает десять из десяти! Короче, этого Сильвестра видели сегодня в Москве на прощании с Додоном, и, по всей видимости, о смерти брата он уже знает. А это значит, что долго ждать не придётся. Он может появиться здесь в любой момент.
  - И ты уезжаешь?
  - Позарез надо. Решается наша судьба. Я и сейчас приехал только ради чемодана, а то хрен мне здесь делать... Ладно, иди в склеп, прицепи записку и быстро возвращайся. Времени нет.
  Наталья, услышав от "доктора", что дальнейшее расследование будет вести следователь по особо важным делам, который приедет из Москвы, облегчённо вздохнула и тут же напомнила, что их с Денисом обещали вывезти отсюда. Лис заверил её, что они сегодня же уедут в Загорск.
  В обратный путь отправились тем же порядком, каким шли сюда: впереди - Лис с Горяном, за ними - молодые люди, замыкал шествие Ушастик.
  Бандиты тихо переговаривались:
  - Пока меня не будет, вся ответственность на тебе, - говорил Лис. - Пацанов не распускай, за окрестностями дачи следите в оба. Особое внимание дороге на Троицкое. Направь к мосту самых надёжных людей, пусть дежурят круглые сутки. Заметят неизвестную машину - сразу пусть радируют тебе. Машину не останавливать, но в Шабаново проследить, кто и откуда.
  - Всё ясно, шеф, сделаем.
  - Оцепление на реке пока не снимай, а то кто его знает, что ждать от этого Сильвестра. Может, вздумает перейти её вброд.
  - Понял.
  - И помни: у Сильвестра нет руки и ноги. По этой примете узнаешь его сразу.
  - Шеф, а может, и не надо за ним следить, - сказал Горян шёпотом. - Просто возьмём его и побазарим душевно, с утюгами-паяльниками. Язык развяжется быстро.
  - С Чаком уже побазарили душевно, - ответил Лис, не скрывая досады. - Ни хрена он не сказал, а всё почему? Потому что знал, что живым не уйдёт. С братцем его то же самое будет. Это всё одна семейка, они люди упёртые... Нет, тут надо действовать по-умному, а не как этот кретин Додон. Как только появится Сильвестр, сразу отправляй людей на кладбище. Пусть сидят тихо и следят за склепом. Чемодан должен быть где-то в этих местах.
  - Сильвестр придёт к нему, и сразу его валить? - осведомился Горян.
  - Да, а потом чувиху с парнем. Они больше не нужны. Трупы утопите в пруду, чтобы ментовские собаки не учуяли.
  - Старуху эту, знакомую чувихи, тоже хорошо бы мочкануть, - сказал Горян. - Слишком много видела.
  - Правильно, - согласился Лис. - Лишние свидетели ни к чему.
  Время от времени он останавливался, отходил в сторону и начинал говорить с кем-то по радиотелефону. Вместе с ним останавливался весь отряд. Уже смеркалось, когда вышли, наконец, на грунтовую дорогу. В отдалении показались шабановские избы.
  - В Москве разузнаю про сибирскую деревню, где проживала семейка Вороновых, - говорил Лис, - отправлю туда надёжных людей. Пусть поспрашивают у местных, может, кто-нибудь помнит того кота. А если очень повезёт, вспомнит, где его похоронили...
  Горян одобрительно кивал.
  - Зашибись, шеф, вдруг и правда кто-нибудь вспомнит...
  - Шансов мало, - говорил Лис, - поэтому прежде всего надо работать здесь. Дождаться Сильвестра, и следить за ним в оба глаза. Если спугнёте его, почует лажу - смоется, и накрылись денежки.
  - От нас не смоется. Пусть только попробует смыться, тогда от паяльников не отвертится...
  В окнах некоторых изб уже теплился свет. Горел огонёк и в крайней избе, где жила Марья Васильевна. Горян деловито, без стука зашёл в избу и вскоре вернулся с конвертом, заклеенным канцелярским клеем.
  - Вот, гражданка Зимина, ваше задание, - он протянул конверт Наталье. - Вам надлежит передать это Александру Воронову, когда он появится у вас на даче.
  - Вы что, шутите? - почти закричала Наталья. - Мы с Александром Григорьевичем сейчас уезжаем в Троицкое!
  - Гражданочка, какие тут могут быть шутки, - Горян повысил голос. - Сюда приезжает следователь по особо важным делам, а я выполняю его предписание. Конверт должны передать Сильвестру именно вы, потому что Чак передал его вам.
  - Это что, значит, я должна вернуться на дачу? К бандитам? Нет... - Она замотала головой. - Я туда не хочу...
  - Насчёт бандитов можете не беспокоиться. Пока мы с вами ходили на кладбище, сюда из Загорска прибыли спецназовцы. Я только что говорил с ними по рации. Они сообщили, что никаких бандитов на вашей даче нет, так что можете спокойно туда возвращаться.
  - Не хочу, - чуть не плакала Наталья. - Александр Григорьевич, скажите милиционеру, пусть кто-нибудь другой передаст Сильвестру этот дурацкий конверт!
  Лис разводил руками.
  - Ничем помочь не могу. Я всего лишь врач.
  - Гражданочка, - бурчал Горян, - примите к сведению, что я могу официально оформить вас на задержание на трое суток в порядке досудебной проверки. Но я этого не делаю, как видите. Не хочу портить вам карьеру. Задержание - это почти что судимость, оно пятном будет на вас висеть, зачем вам это...
  В разговор вклинился Денис:
  - Товарищ капитан, Сильвестр же бандит, он не рискнёт прийти на дачу, в которой находится милиция!
  - Почему не рискнёт? - ответил, ухмыльнувшись, "товарищ капитан". - На даче всё тихо. Наши люди тоже не лыком шиты, высовываться не будут. Тем более мы его за десять километров учуем. Он только подходить будет, а мы уже будем знать. Сразу его, конечно, задерживать не станем. Задержим с поличным, когда он возьмёт чемодан в руки. Но перед этим всё должно быть как надо, то есть должен быть и конверт, и хозяйка дачи, и склеп, и отрезанная голова с запиской.
  Наталья с убитым видом расхаживала по дороге.
  Лис направился к машине. Кораблёв сделал движение пойти за ним, но девушка схватила его за руку.
  - Денис! Ты тоже уезжаешь?
  Горян всполошился:
  - Нет-нет, молодой человек, вас я бы попросил остаться с гражданкой Зиминой! Вы необходимы следствию как важный свидетель!
  - Денис, не уезжай! Я не хочу оставаться одна! Мне страшно!
  - Не волнуйся, я никуда не уеду, - он встал рядом с ней, как бы давая понять, что не отойдёт ни на шаг. - Положись на меня.
  - Вы зря беспокоитесь, гражданочка, - заговорил Горян почти ласково. - Вас будет охранять не кто-нибудь, а загорский спецназ. У нас все парни деликатные, знают толк в обращении с дамами. Будете очень довольны.
  Лис залез в машину. Дверца мягко хлопнула, и чёрная иномарка тронулась с места.
  Все молча смотрели, как она, переваливаясь, едет по размокшей дороге в сторону леса. Вскоре она скрылась за деревьями.
  
  
  Глава 4
  
  - Пойдёмте, что ли, пока не стемнело, - и Горян первым зашагал по деревенской улице.
  В окошках шевелились занавески: деревенские старухи украдкой наблюдали за путниками. Когда те проходили мимо последней избы, из-за забора вышли двое молодчиков и присоединились к отряду. Наталья испугалась было, но, заметив, что "товарищ капитан" перекинулся с незнакомцами кивками, успокоилась.
  - Спецназовцы в гражданском, - коротко пояснил Горян. - Будут нас охранять.
  Два бритоголовых качка в кожаных куртках держались шагах в пяти-шести. За всё время пути они не произнесли ни слова. Денис чувствовал на себе их взгляды, и тоже косился на них. "Спецназовцы" ему определённо не нравились.
  После похода на кладбище путь до дачи показался долгим и утомительным. К тому же небо закрывали облака, и ночь наступила быстрее обычного. Отряд ещё не дошёл до дачи, а всё вокруг уже тонуло во мраке. Горяну приходилось подсвечивать тропу фонариком. Ушастик, которому было поручено наблюдать за молодыми людьми, уже не стесняясь шёл рядом с ними. Заговорить он не решался, но и молодым людям приходилось помалкивать.
  - Ну, всё, прибыли, - объявил Горян. - А то задолбался сегодня ходить.
  Наталья слегка удивилась: как это - прибыли? Дачи ещё не видать, кругом темень. Но неожиданно рядом с собой она обнаружила калитку. А вглядевшись в темноту, увидела и само здание. Оно было черным черно, в нём не горело ни одного огня.
  Компания вошла в дом. Щёлкать выключателями было бесполезно: электричества по-прежнему не было.
  - Надо связаться с электриками в Троицком, - пробормотала девушка, - узнать у них, в чём дело.
  - Завтра обязательно свяжемся, - пообещал Горян.
  Оба качка и Ушастик скрылись. Горян ходил с фонариком по тёмному холлу, высвечивая все углы, как будто что-то искал. Холл и площадка второго этажа были безлюдны, но в доме всё время слышались какие-то приглушённые звуки, словно за стенами кто-то ходил, двигались стулья, иногда начинали звучать невнятные голоса. Наталья сразу обратила внимание на беспорядок, царивший в холле: мебель была сдвинута, дверцы шкафов раскрыты, на полу виднелись отпечатки грязных подошв. Наверняка и в комнатах творилось то же самое.
  На втором этаже раскрылась дверь и показался свет. Из комнаты, соседней с той, которую занимал Чак, вышел какой-то человек с горящей керосиновой лампой, одетый в куртку с поднятым капюшоном. Он спустился по лестнице и передал лампу Горяну. Тот, в свою очередь, передал её девушке.
  - Устраивайтесь где вам удобно, вы ведь хозяйка дома, - сказал бандит с любезной улыбкой.
  - Мы с Денисом здесь устроимся, - и Наталья направилась к дверям своей комнаты.
  - Только не на первом этаже! - закричал Горян.
  - Почему?
  - Это касается вашей безопасности! В окрестностях бродят бандиты, они могут залезть в окно. Пойдите лучше наверх.
  И он первым двинулся по лестнице. Наталья с Денисом пошли за ним. Человек, который принёс лампу, замыкал шествие. Его присутствие вызывало у Дениса смутное беспокойство. Незнакомец был мало похож на стража порядка: лицо бледное, отталкивающее, на голову почему-то накинут капюшон. Больше всего не нравились руки. Когда он передавал лампу Горяну, Кораблёв заметил, что руки у него синие от татуировок.
  На втором этаже Наталья задержалась у двери в комнату Чака.
  - Он ещё там?
  - Скрылся, - ответил Горян после небольшой заминки. - Да вы не беспокойтесь, найдём. От нас не уйдёт.
  Наталья прошла по площадке и открыла дверь в дальнем конце. Небольшая комната за дверью располагалось в самом углу дома. В ней было относительно чисто, хотя чувствовалось, что и здесь побывали посторонние. В комнате имелся широкий диван, платяной шкаф, стол и пара стульев.
  Вслед за девушкой сюда вошли Денис и Горян. Наталья поставила лампу на стол.
  - Мы здесь переночуем.
  - Вот и отлично, - сказал Горян. - Еда для вас ещё не приготовлена, когда будет готова - товарищ лейтенант принесёт, - и он кивнул на человека в капюшоне, оставшегося за дверью.
  - Я не ем перед сном, - сухо ответила девушка.
  - Я тоже, - сказал Денис.
  - Тогда желаю приятно провести ночку, - и Горян попятился, игриво ухмыляясь.
  Дверь за ним закрылась.
  - Ну вот, вляпались мы в приклю... - начала девушка, но Кораблёв приложил палец к губам.
  - Они ещё здесь, - сказал он еле слышно.
  Они навострили слух. Из-за двери не доносилось ни звука, но "капитан" с "товарищем лейтенантом" наверняка ещё стояли за ней.
  - Запри на щеколду, а то мало ли что, - прошептала Наталья.
  Денис на цыпочках, стараясь не скрипеть половицами, подошёл к двери и задвинул щеколду, отметив про себя, что щеколда выглядит слишком хлипко. Дверь легко можно высадить.
  - Раскладушки нет, - сказал он, оглядев помещение. - Ну, ладно, ничего страшного. Устроюсь на полу.
  - Сейчас что-нибудь постелю, - Наталья подошла к шкафу. - Помнится мне, здесь был тулуп...
  Овчинный тулуп оказался на месте. Когда она вытащила его и развернула, по комнате распространился запах нафталина. Да и сам тулуп выглядел так, будто его использовали ещё с царских времён.
  - Это, наверное, твоего дедушки, - сказал Кораблёв, когда Наталья раскладывала тулуп на полу.
  - Точно. Как ты угадал?
  - Интуиция.
  Наталья дала Денису одну из двух диванных подушек, и он улёгся.
  - Если услышишь что-нибудь подозрительное - сразу буди, - пробормотала она.
  - Ладно, - сказал он.
  Он хотел прибавить, что в этом доме подозрителен каждый звук, но не стал. Незачем пугать лишний раз.
  - Хорошо, что Чака нет, - снова подала голос Наталья, подавляя зевоту. - Он бы не дал нам заснуть...
  Дениса так и подмывало ответить, что он бы предпочёл Чака всему этому сомнительному спецназу, но спросил только:
  - Может, погасить лампу?
  - Без неё страшно.
  - Ничего, я рядом.
  - Тогда потуши.
  Он встал и потушил керосинку, рукой перекрыв приток воздуха к огоньку.
  - Кстати, ночью будет холодно, - сказала Наталья.
  - Я отдам тебе тулуп.
  - А сам на голом полу будешь спать?
  - Ну и что. Я закалённый, в проруби купаюсь.
  - Мне кажется, я уже начала мёрзнуть...
  Он поднял с пола тулуп и накрыл им девушку.
  - Спасибо... Но ты тоже замёрзнешь.
  - Ничего, всё нормально.
  Наталья подвинулась.
  - Вообще-то, на этом диване прекрасно помещаются двое. Если только не будешь слишком шевелиться ночью...
  - Ты что, я сплю как убитый.
  - Тогда можешь лечь рядом. Тулупа хватит на двоих.
  Денис взял свою подушку и лёг на диван, повернувшись лицом к девушке.
  Они замолчали. Снаружи кто-то тихо прошёл со свечой. Пол под дверью на несколько мгновений озарился колеблющимся светом. В тишине стало слышно, как в дальнем конце дома кто-то заунывно поёт под балалайку. Слов было не разобрать, доносился только тоскливый мотив.
  Денис подумал, что песня явно тюремная, но говорить об этом не стал. Он обнял свою хозяйку, а она прижалась к нему. За всю ночь они не сказали друг другу ни слова. Да и к чему слова, вместо слов говорили их тела.
  
  
  
  Часть четвёртая
  
  
  Глава 1
  
  Небольшой военный самолёт вынырнул из облаков и полетел над лесом. Было ещё очень рано, рассвет только брезжил.
  - Освещённость для нас подходящая, - сказал Сильвестр - тридцатипятилетний брюнет с жёстким волевым лицом.
  С парашютом за спиной он стоял у раскрытого люка и всматривался в проплывавшую внизу смутную панораму.
  - В сумерках нас вряд ли засекут, - согласился его напарник, поправляя на себе снаряжение.
  - Эй! - крикнул пилот. - Так что? Это здесь?
  - Сейчас ещё раз гляну.
  Сильвестр здоровой правой рукой развернул карту, в верхнем углу которой стоял гриф "Секретно". Карта затрепыхалась на ветру. Сильвестру пришлось придержать её протезом, заменявшим ему левую кисть.
  - Да, правильно! - крикнул он, перекрывая гул мотора. - Летим над Шабаново! Теперь надо найти дачу!...
  - Вон она! - Ревунов показал на большое тёмное здание, стоявшее посреди открытого участка, окружённого со всех сторон лесом.
  - Точно, она. В двух с половиной километрах к северо-востоку от Шабаново, в лесу. Всё, как сообщил информатор... - Сильвестр обернулся к пилоту. - Слушай, кореш, сделай ещё один круг и зайти прямо на здание, чтоб нам сподручней прыгать!
  Самолёт снова ушёл в облака и, накренившись правым боком, начал разворачиваться.
  
  
  Получив от брата письмо и телеграмму, Сильвестр не сразу поехал к нему: в Новокузнецке снова начались ожесточённые бандитские разборки, в которые ему пришлось ввязаться. Только когда всё более-менее утряслось, он вылетел в столицу. Здесь от надёжных людей он узнал об ограблении "Мегалит-банка", о гибели группировки Бельдяя, членом которой был его брат, и о подозрении, которое пало на брата, поскольку он был единственным выжившим в газовой атаке. Чака обвиняли в убийстве своих товарищей и краже похищенных денег.
  Узнал Сильвестр и о пытках, которым подвергся Чак на допросе. Информированные люди сообщили пахану, что Чак погиб, но не выдал тайну местонахождения чемодана с деньгами. Сильвестр решил сам во всём разобраться, и как можно скорее. Первым делом надо было добраться до шабановской дачи. Удобный момент был упущен: все подступы к ней уже перекрыли бойцы Додона. Тогда Сильвестр связался с Новокузнецком и приказал ударной группе в пятьдесят бойцов срочно вылететь в Москву. Не дожидаясь их прибытия, он, опять же по рекомендации столичных знакомых, отправился на один из подмосковных военных аэродромов. Деньги быстро сделали своё дело: полёт над Шабаново был оформлен как "учебно-тренировочный".
  Сильвестру предлагали лететь на вертолёте, но грохочущий, низко летящий вертолёт привлёк бы к себе внимание. Замыслу пахана больше соответствовал именно самолёт, глухо гудящий где-то высоко над облаками, и парашюты, бесшумные и почти невидимые в предутренних сумерках. Тем более прыгнуть с парашютом ему, служившему когда-то в десантных войсках, было даже с протезами не труднее, чем выпить стакан воды.
  С Сильвестром летел Алексей Ревунов - его телохранитель и "левая рука", тоже бывший десантник. Чутьё подсказывало пахану, что надо спешить. Возможно, сведения о гибели брата неверны. Он ещё жив. Ведь додоновской братве нет смысла убивать его, пока не раскрыта тайна миллионов "Мегалит-банка"...
  
  
  Самолёт снова вырулил на деревню. В сумке на груди Сильвестра завозилась Чанга - безволосая кошка редкой тайваньской породы. Пахан считал Чангу своим талисманом и никогда с ней не расставался. Он немного расстегнул "молнию", просунул в сумку палец и почесал Чанге за ухом. Кошка удовлетворённо заурчала.
  Выбирая удобный момент, Сильвестр вглядывался в панораму, проплывавшую в отверстии люка. Наконец подался вперёд, отрывисто крикнул: "Пора!" - и спрыгнул. Следом спрыгнул Ревунов. Стальная птица, глухо ревя двигателями, полетела дальше, резко набрала высоту и исчезла в тучах.
  Над Сильвестром раскрылся купол парашюта. В двух сотнях метрах висел парашют телохранителя. Внизу, в мглистых сумерках, простирался бесконечный лес с редкими проплешинами полей. Лёгкий ветер благоприятствовал парашютистам, относя их к востоку.
  Наконец из тёмной массы оголённых деревьев вынырнула дача. Пахан подобрал стропы, рассчитывая опуститься на крышу между башней и трубой, но то ли ветер задул сильнее, то ли здание оказалось ниже, чем оно виделось с высоты, - крыша пролетела под самыми его ногами. Миновав край карниза, он почти рухнул с крыши. Мысленно он приготовился к жёсткому приземлению, но никакого приземления не состоялось. Падение прервалось так резко, что он даже подскочил вверх, как мяч, попавший в сетчатый мешок: это купол парашюта накрыл трубу, зацепившись намертво. Сильвестр повис на стропах вплотную к стене, примерно в четырёх метрах от земли.
  Парашют Ревунова улетел вправо и скрылся за кромкой леса. По прикидкам, он должен был опуститься метрах в трёхстах от дачи. Положение же самого пахана было отчаянным: избавиться самостоятельно от строп и спрыгнуть вниз он не мог, не мог и взобраться по стропам на крышу. Несколько раз он пытался связаться с Ревуновым по рации, но напарник молчал. Сильвестру только и оставалось, что висеть и ждать. Возможно, Ревунов ещё отзовётся, или появится кто-нибудь из обитателей дачи...
  Сильвестра занесло на задний фасад. Он висел, прижимаясь спиной к глухой стене. Слева, на расстоянии вытянутой руки, был угол дома; справа - выше и ниже от него - окна второго и первого этажей. До каждого было немногим больше метра. А прямо перед ним открывался вид на запущенный сад и сквозной облетевший лес за садом, уходивший вершинами вдаль. Стояла тишина. Кругом не было ни души. В доме почти все окна были закрыты ставнями, отчего создавалось впечатление, что в нём никто не живёт.
  В сумке завозилась Чанга. Сильвестр раздвинул немного "молнию", чтобы кошка могла высунуть голову. Она посмотрела на хозяина своими зелёными глазами, зевнула и облизнулась.
  Наконец подала признаки жизни портативная рация: на связь вышел Ревунов.
  - Босс, - услышал Сильвестр его взволнованный голос. - Похоже, меня засекли.
  - Ты в лесу?
  - Да. Купол зацепился за ветви, я повис на сосне. Меня здорово припечатало к стволу.
  - У меня такая же хрень. Зацепило за крышу, сейчас вишу на стропах. Ни туда, ни сюда...
  - Ко мне тут приближаются какие-то люди. Их пока плохо видно. Прячутся за деревьями, подходят короткими перебежками...
  Сильвестр задумался. Это могли быть только люди из банды Додона. Если они ещё здесь, значит, брат жив...
  В динамике снова раздался голос Ревунова:
  - У меня нога сломана... Боль адская...
  - Алекс, у тебя ксива военного лётчика, - заговорил пахан, - предъяви им. Может, туфта прокатит.
  - Попробую...
  - Надо продержаться. Братва подвалит со дня на день. Скажи им, что самолёт загорелся и тебе пришлось прыгать. Лепи всё что хочешь, только живой останься!
  - Босс, они требуют, чтобы я бросил оружие...
  - Ну и брось. Жизнь дороже.
  Связь прервалась. На Ревунова надежды не было. Для Сильвестра это означало, что ему придётся висеть тут до тех пор, пока его не обнаружат.
  Медленно потянулись минуты. Небо светлело, прояснялась даль, громче звучали голоса птиц. Но с этой стороны здания по-прежнему никто не появлялся. Сильвестр уже начал спрашивать себя, а есть ли вообще кто-нибудь на этой даче, как в ближайшем окне второго этажа кто-то приоткрыл раму. Из окна выглянула совсем юная девушка и, опершись локтями на подоконник, устремила взгляд на бледно-серое небо. Парашютиста она не замечала. Её затуманенные глаза, кажется, вообще ничего не замечали.
  Причину её счастливой отрешённости понять было нетрудно: в окне рядом с головой девушки появилась голова парня. Он обнял её, она откинула голову, и его губы заскользили по её лицу.
  Видимо, оба только что встали. Глаза девушки слипались.
  Пахан наблюдал за ними с некоторым недоумением. Дача должна была находиться в руках бойцов Додона. Но раз так, то этот парень - блатной, а девчонка - шалава... Тем не менее, они не были похожи на бандита и проститутку. Нет, здесь что-то не так...
  Они скрылись в окне, не заметив парашютиста. Сильвестр подумал, что ему, наверное, надо было окликнуть их: юные обитатели дачи не выглядели опасными.
  Но тут его внимание привлекли мужские голоса, зазвучавшие в ближайшем окне на первом этаже. Окно было открыто, но всё же голоса звучали невнятно. Сильвестр различал только отдельные слова. Когда кто-то из говоривших отчётливо произнёс "парашют" и "Сильвестр", пахан встревожился.
  До окна он мог дотянуться здоровой рукой, а значит, заглянуть в него, но для этого надо было перевернуться на стропах вниз головой. Он тут же приступил к делу: перекинул ноги через две верёвки, смещая свой центр тяжести, и, когда перевернулся весь, зашарил рукой по стене. Нащупав верхний срез окна, притянулся к нему весь и осторожно, одним глазом, заглянул в окно. Там находились двое: один коренастый, низкорослый, второй худой и долговязый.
  Комнату за окном занимал Горян. Только что к нему явился браток по кличке Лифтёр, получивший своё погоняло за ограбления в лифтах. Тот только что прибежал из леса, где вместе с другими бандитами участвовал в нападении на неизвестного парашютиста. Запыхавшийся взволнованный браток доложил Горяну, что парашютист сбросил документы, деньги и пистолет. Из документов следовало, что он майор Захарченко Максим Петрович, военный лётчик. С парашютом спрыгнул потому, что самолёт загорелся в полёте.
  - Руки-ноги у него целы? - первым делом осведомился Горян.
  - Не совсем. Говорит, что одну ногу сломал.
  - Тогда это не Сильвестр.
  - Шеф, глянь на это, - браток протянул пистолет марки "ТТ", сброшенный "майором Захарченко".
  Горян повертел пистолет в руках. Увидев гравировку "Алексу от Сильвестра", он испустил восторженный рёв.
  - Ваш лётчик - это боец Сильвестра! Значит, скоро и сам будет здесь!
  Сильвестр раскусил обоих с первого взгляда. Выражения лиц, интонации, жесты - всё выдавало в них представителей криминального мира. Но откуда они узнали о нём? Не иначе, как только от Чака...
  - Что этот майор говорит?
  - Да ничего конкретного. Хвостом вертит, паскуда, на понт берёт. Вы, говорит, под трибунал все пойдёте...
  - Горбатого лепит, - сказал Горян. - Знает он всё, и мы его расколем, как миленького!
  - Слышь, Горян, - сказал долговязый, - я вот подумал, что Сильвестр заслал сюда этого фуфела как разведчика, чтоб обстановку выяснить. У него рация японская...
  - Японская? Тогда точно разведчик! У ментов японских раций не бывает! Лифтёр, вот что, - Горян схватил собеседника за воротник и притянул к себе. - Щас бери щипцы, кусачки и паяльник, и по-быстрому чеши к лётчику. Пусть пацаны обработают его. Надо, чтоб он связался по рации с Сильвестром и вызвал его сюда, к нам, понял? А если Сильвестр появится... - Горян издал короткий смешок, - то, считай, полдела сделано. Дальше всё пойдёт как по маслу. Малолетки передадут ему конверт, он пойдёт искать бабло, а мы пойдём за ним.
  - У нас он станет как шёлковый, - заверил его Лифтёр. - Сковырнём пару ногтей, и он запоёт...
  Пахан отцепился от окна и вновь перевернулся, принимая прежнее положение. С минуту переводил дух, дожидаясь, пока кровь отольёт от головы. Сомнений не было: деньги, уведённые Чаком, додоновцы продолжают искать. И помочь им в поисках почему-то должен он, Сильвестр...
  Малолетки передадут ему какой-то конверт. Наверное, под "малолетками" они имеют в виду парня с девушкой, которых он только что видел. Конечно, братки уже ознакомлены с содержимым конверта, но оно не даёт чётких указаний, где искать баксы, поэтому они хотят, чтобы конверт дошёл до адресата...
  В верхнем окне снова скрипнула рама. Её выдвинула женская рука, которая сразу исчезла. Вскоре в этом окне зазвучали голоса. Один из них Сильвестру был уже знаком. Он принадлежал Горяну.
  Бандит вошёл к молодым людям, предварительно деликатно постучав в дверь. На нём были милицейская фуражка и камуфляжная куртка. Он улыбался:
  - Добрейшее всем утречко! Как спалось?
  - Спасибо, товарищ капитан, всё нормально, - ответил Денис.
  Сильвестр изумился: это Горян-то "товарищ капитан"?
  Заглянуть в верхнее окно он не мог при всём желании, но ему удалось подтянуться поближе. Голоса зазвучали отчётливее.
  - О Сильвестре ничего новенького не слышно? - спросила девушка.
  - Как только появится - мы вас сразу поставим в известность, - ответил "товарищ капитан". - А пока вам лучше оставаться в доме и никуда не выходить. В лесу замечены бандиты.
  - Мне надо срочно позвонить в Москву, - сказала Наталья. - Вы не одолжите на пару минут радиотелефон?
  - Не положено. Кстати, до Москвы его сигнал не доходит.
  - Жаль. Значит, ещё один день здесь торчать?
  - Но ведь с вами ваш приятель... - Горян многозначительно поиграл бровями. - Надеюсь, вы найдёте, чем заняться, чтобы вам не было скучно...
  Она собралась было ответить что-то резкое, но юноша её перебил:
  - Сегодня вроде бы должен приехать следователь?
  - Обещался быть, - уклончиво ответил бандит. - Когда в точности - не знаю. А пока мы с бойцами сходим на место происшествия, о котором вы говорили вчера...
  На самом деле ему не терпелось принять участие в допросе парашютиста. Дело это казалось ему слишком важным, чтобы он мог доверить его Лифтёру и прочей компании.
  - А к оврагу вы пойдёте, где машина сгорела? - спросила девушка.
  - Разумеется.
  - Я могу показать дорогу.
  - Не стоит. Сами найдём.
  - Вы ещё в дом Маслова зайдите, это вам по пути. В нём труп дяди Кузи.
  - И туда заглянем.
  - Возьмите нас с Денисом! Мы пойдём как свидетели!
  - Этого не требуется. А вам, поскольку я отвечаю за вашу безопасность, я ещё раз настоятельно советую не выходить из дома. - Горян тронул козырёк фуражки. - Постараюсь не задерживаться.
  Денис запер за ним дверь на щеколду.
  
  
  Глава 2
  
  Сильвестр покачивался на стропах, поглаживая за ухом у Чанги. Вопросов было слишком много, и ни на один он не находил ответа. Кто такой Маслов? Причём тут труп дяди Кузи? И почему в доме такая тишина? Она была бы невозможна, находись здесь Чак. Неужели его всё-таки убили?
  Предположим, что убили. Но додоновцы ещё здесь, на даче. Значит, они не потеряли надежду найти его миллионы. И теперь они ждут Сильвестра, чтобы вручить ему послание от брата. Причём вручить должны непременно "малолетки", недаром бандиты так носятся с ними. Надо же, Горян, этот урка, превратился в милицейского капитана, даже речь его изменилась, когда он вошёл к ним в комнату!
  Додоновцам действительно нужно, чтобы Сильвестр получил этот конверт. В нём есть указание на место, где спрятан чемодан. Оно не названо конкретно, содержится лишь намёк, который понятен только ему, Сильвестру... Из-за этого и затеяна комедия с "товарищами капитанами"...
  В верхнем окне снова послышались голоса.
  - Здесь часто отключается электричество, - говорила девушка, - поэтому приспосабливаемся, как можем. Кофе на горелке я варила много раз. Привыкла уже. У нас ведь, фактически, деревня...
  - Скорее, девятнадцатый век, - отвечал парень. - Печка-буржуйка, керосиновые лампы, горелки. Только лаптей и гусиных перьев не хватает.
  Наталья разлила кофе в две чашки. Кораблёв высыпал из пакета на тарелку сухарики.
  - Я всё думаю о голове в склепе, - сказал он. - Она ставит меня в тупик. Маслова мог убить только Чак, больше некому. Значит, и голову он отрезал.
  - Брр, - Наталья, морщась, передёрнула плечами. - Отрезал голову, надо же!
  - Вообще-то, есть одна догадка, - задумчиво продолжал Кораблёв. - На карте обозначен склеп. Сильвестр наверняка решит, что чемодан там, и пойдёт туда. А там его нет, там только темнота, мусор и грязь. Где там оставишь записку, чтобы она не затерялась среди мусора? Сильвестр ведь может только заглянуть туда, и, не обнаружив чемодана, сразу уйти. Записка должна быть на самом виду, чтоб её только слепой не заметил! Отрезанная голова с запиской в зубах подходит лучше всего, она сразу бросается в глаза. Но это только моя гипотеза.
  - Ой, давай не будем о склепах и отрезанных головах перед едой, - поморщилась Наталья. - Мне лично это портит аппетит.
  - Кстати, о еде, - сказал юноша. - Кормёжка тут скудная. Когда дадут завтрак - неизвестно...
  - Ничего, перебьёмся пока кофе с сухариками, - Наталья, дуя на дымящийся кофе, поставила свою чашечку на подоконник. - Кто-то из спецназовцев вроде бы собирался ехать в Троицкое за провизией...
  Денис тоже подошёл к окну.
  - Чемодан с деньгами спрятан где-то недалеко от кладбища, - проговорил он, отпивая чай маленькими глотками. - Сильвестр его наверняка найдёт, если прочтёт записку...
  - Как найдёт, так его тут же арестует милиция, - сказала Наталья. - Недаром сюда прислали целый спецназ!
  - Сильвестр может и не появиться здесь, по крайней мере - в ближайшее время, - продолжал размышлять вслух Кораблёв. - Он ведь может откуда-нибудь узнать, что Чаковы деньги, кроме него, ищут другие люди. Тогда ему нет смысла торопиться с приездом. Он подождёт, когда шум вокруг этих денег утихнет...
  - Значит, и мы должны ждать? - с горячностью возразила девушка. - Лично я ждать не намерена! Сижу здесь ещё один день, максимум - два, и уезжаю при всех обстоятельствах. Пешком уйду! Пусть сами передают Сильвестру этот чёртов конверт!
  - Когда приедет следователь, сделай ему официальное заявление, что не желаешь участвовать в дальнейшем ходе операции.
  - "Не желаешь", - Наталья хмыкнула. - Разве их моё желание интересует? Капитан, считай, насильно привёл меня сюда. Что я - желала, что ли?
  Денис пил кофе, смотрел на раскрасневшуюся от негодования девушку и лёгкая улыбка скользила по его лицу. Вспоминая минувшую ночь, он говорил себе, что уж кому-кому, а ему грех жаловаться на самоуправные действия блюстителей порядка.
  - Ты, конечно, доволен, - сказала Наталья нарочито сердитым тоном, - для тебя это весёленькое приключение...
  - У меня ещё ни разу в жизни не было таких приключений, - заметил он, улыбнувшись ещё шире. - И мне бы хотелось, чтобы оно длилось всю жизнь, - он спрыгнул с подоконника и подошёл к Наталье. - А ты хочешь?
  Она потупила взгляд.
  - Это ты здесь так говоришь, а в Москве поминай как звали...
  Он рассмеялся.
  - На этот счёт можешь не беспокоиться. В Москве я прицеплюсь к тебе как клещ. Всё свободное время буду проводить только с тобой.
  - Неужели у тебя нет девчонки?
  - Нет, представь себе. Мне на них фатально не везёт. Даже нормально познакомиться не получается. Вот как с тобой. Мы бы так и остались чужими людьми, если бы обстоятельства не заперли нас в этом медвежьем углу.
  - А теперь?
  - Теперь мы муж и жена. Нам осталось только расписаться.
  Наталья отвернулась, чтобы он не заметил краски, выступившей на её лице.
  - Пей кофе, а то остынет, - сказала она.
  Сильвестр, у которого начинало затекать тело, собрался было отлепиться от окна, но следующая фраза парня заставила его повременить с этим намерением.
  - Шансов выбраться из передряги у Чака было не слишком много, - сказал Денис, усаживаясь на диван. - Он чувствовал, что бандиты его везде достанут, где бы он ни спрятался. Поэтому и придумал этот трюк с отрезанной головой и запиской. Деньги должен был взять Сильвестр.
  - Он написал записку так, что их никто не сможет найти, кроме Сильвестра! - подхватила Наталья. - Кот Кузьма, надо же! И как ему это в голову пришло? Они с братом в детстве похоронили кота в каком-то особенном месте, и такое место, оказывается, есть где-то здесь!
  - Да, Чак не дурак, - кивнул Денис. - Вспомнил про Кузьму и спрятал там чемодан... - Он помолчал. - А вот интересно, в каких местах хозяева хоронят своих котов?
  Она поставила чашку на стол.
  - Ну и переходы у тебя! То любовь, то чемодан, то - похороны котов...
  Он улыбнулся:
  - У меня голова забита только этой детективной историей. Ну, прости, не будем о котах. Ты вот скажи, этот доктор...
  - Александр Григорьевич?
  - Да. Он появился в доме одновременно со мной?
  - Ну, чуть-чуть пораньше.
  - Он наверняка связан с милицией. Ты обратила внимание, как он общался с капитаном?
  - Обратила. Как будто не капитан начальник, а он.
  Денис кивнул.
  - Я думаю, он не просто так появлялся у тебя на даче. У милиции наверняка уже были сведения о твоём жильце.
  - Тогда почему он сразу не пришёл с милицией?
  - Наверно, хотел лично убедиться, что жилец действительно уголовный элемент, а не какой-нибудь турист...
  - Меня всё это уже не волнует, - сказала девушка. - Налить ещё кофе?
  - Да, если можно.
  Они заканчивали завтрак, когда за окном послышалось мяуканье. Наталья удивлённо посмотрела на Дениса:
  - Слышишь?
  - Кошка мяучит. Вроде, с крыши.
  - Но у нас нет сейчас кошек...
  Девушка подошла к окну и высунулась. Возглас изумления застрял в её горле. Несколько секунд она молча смотрела на человека, висевшего на тросах. Он тоже смотрел на неё.
  - В-вы... - наконец пролепетала она, запинаясь. - Вы что там делаете?
  - Вишу, как видите, - ответил он с улыбкой.
  - А как вы туда попали?
  - По причинам, от меня не зависящим. Летел на учебном истребителе, и вдруг в кабине задымило, пожар, самолёт идёт в штопор. Ну, мы с товарищем катапультировались. При испытании лётной техники такое бывает.
  К окну подошёл Денис.
  - Значит, вы лётчик? - успокаиваясь, спросила Наталья.
  - Так точно. Спускался на парашюте, и застрял. Купол зацепился за что-то на крыше...
  - Но вы можете упасть прямо на груду битых кирпичей. Их ещё с позапрошлого года не убрали.
  - Да нет, я, вроде, прочно завис... Вот что, ребята, вы не поможете мне слезть?
  - А как это сделать?
  - Думаю, кому-то из вас надо подняться на крышу и посмотреть, за что зацепился купол. Может, его можно высвободить, а потом потихоньку спустить вместе со мной. Или вытянуть на крышу. Я бы и сам поднялся туда по стропам, но с моей клешнёй это никак не получится, - и Сильвестр приподнял левую руку, показывая пластмассовую кисть.
  - Вы как-то странно держите одну ногу, - заметил Кораблёв. - Тоже протез?
  - Угадал. Работа у меня такая - лётчик-испытатель! Это вам не за компьютером сидеть. Так как? Поможете спуститься?
  Из сумки на груди парашютиста высунулась кошачья голова и издала пронзительное мяуканье. Сильвестр погладил Чангу, успокаивая её.
  - У вас там кошка? - спросила Наталья.
  - Да. Всегда беру её с собой в полёт. Это мой талисман.
  - Какая-то она странная, голая...
  - Порода такая.
  - А что это она у вас всё время мяучит? Она есть хочет?
  - Нет, просто ей надоело сидеть в сумке. Ей надо по травке побегать. Вы доставите нам такое удовольствие?
  - Одну минуточку, мы только посоветуемся, - сказал Денис, увлекая девушку в глубь комнаты. - Знаешь, кто это такой? - зашептал он взволнованно.
  - Кто?
  - Сильвестр!
  - Почему ты так решил?
  - Вспомни, что говорил Чак о своём брате! Он говорил, что у него нет руки и ноги.
  - Ой, правильно. Совсем забыла!
  - Это опасный преступник, главарь криминальной группировки. Он, может, ещё похуже Чака...
  - Что же будем делать?
  - Без посторонней помощи он не спустится, так что бояться нечего. Надо сходить за милиционером.
  - А знаешь, это хорошо, что Сильвестр появился, - сказала Наталья. - Я отдам ему конверт, и дело с концом. Нас, может, уже сегодня отвезут в Троицкое или в Москву... Конверт при мне. Может, прямо сейчас и отдать?
  - Нет. Тогда он поймёт, что мы знаем, кто он такой. Сильвестр представился лётчиком. Значит, он хочет сохранить инкогнито. Сделаем вид, что мы поверили в его легенду - по крайней мере, до прихода милиции, а там уж пусть капитан сам ломает голову над ситуацией. Тем более у Сильвестра наверняка есть оружие. Если мы скажем ему: привет, Сильвестр! - он, того и гляди, начнёт стрелять...
  - В нас стрелять? - ужаснулась Наталья.
  - Никогда не угадаешь, что на уме у бандита, - шептал Денис, тревожно оглядываясь на окно. - Пусть он лучше пока остаётся лётчиком. Я пойду искать милиционеров, а ты отвлеки его. Если спросит, скажи, что мы ищем ключи от чердака. И лишний раз не высовывайся из окна.
  Денис ушёл. Девушка, помедлив, вернулась к окну.
  - Извините, - пролепетала она, с опаской поглядывая на парашютиста, - нам надо ещё найти ключи от чердака...
  - Вы боитесь меня? - Он засмеялся как можно непринуждённее. - Зря. Я же вас не съем. Слушайте, а может, в доме ещё кто-нибудь есть?
  - Ммм... - Она замялась. - Кроме нас - никого... Но, наверно, скоро придут...
  В комнату бесшумно вошёл Денис, взял её за локоть и оттащил от окна.
   - Ни слова о бандитах, милиции, Чаке и вообще ни о чём! - зашептал он. - Мы ничего не знаем!
  Он подошёл к окну.
  - Тут такое дело, - заговорил он, как бы извиняясь. - Чердак заперт, а у нас нет от него ключей. Мы не можем на крышу попасть. Но сейчас придут соседи из деревни, и мы вас спустим. Не беспокойтесь, всё будет в порядке.
  У Сильвестра окончательно упало настроение. Парень что-то заподозрил, это точно. Без Горяна, который разыгрывает роль капитана милиции, "малолетки" наверняка ничего не предпримут, а Горяна сейчас, по-видимому, нет в доме.
  Всё, что ему надо было узнать, он узнал. "Малолетки", сами о том не догадываясь, разболтали самую суть записки Чака: чемодан с миллионами спрятан в месте, похожем на то, где они с братом похоронили кота. Сильвестр это место отлично помнил. Так что миллионы, считай, уже у него. Но сначала надо выбраться из этой идиотской ситуации.
  
  
  Глава 3
  
  Горян вернулся на дачу в сильнейшей досаде. Неизвестный парашютист настаивал, что он лётчик, несмотря на дорогущую японскую рацию, которой у лётчика быть не может, и пистолет с дарственной надписью от Сильвестра. Все попытки "расколоть" пришельца ни к чему не привели. Выдра вздёрнул его на дыбу, бил, жёг, ломал суставы, но тот упрямо твердил своё.
  Во время допроса Горян связывался с Москвой.
  - Молчит, - докладывал он Лису. - Полудохлый уже, еле дышит, а молчит. Что делать?
  - Продолжай допрос, но аккуратнее. Пусть скажет хотя бы, где найти Сильвестра. Для нас важна любая информация!
  Снова выйдя на связь, Горян с мрачным видом произнёс:
  - Шеф, он отключился. Пытаемся его откачать, а он, падла, в себя не приходит. Выдра говорит, он загнулся.
  Лис выругался. Эти бараны своими методами допроса испортили всё дело. Парашютист, конечно же, связан с Сильвестром. Его исчезновение может спугнуть новокузнецкого пахана, а это крайне нежелательно, поскольку без него чемодана не найти. Лис велел Горяну быть готовым к прибытию Сильвестра и пообещал вскорости приехать.
  Со второго этажа навстречу Горяну сбежала Наталья.
  - Товарищ капитан! Товарищ капитан! - взволнованно верещала она.
  - В чём дело? - Бандит перешёл на деловитый милицейский тон. - Слушаю вас внимательно.
  - К нам, кажется, Сильвестр прилетел!
  - То есть, как прилетел? - не понял Горян.
  - На парашюте прилетел! Он висит за нашим окном и не может слезть! Парашют застрял! Он просит помочь ему спуститься, а мы решили сперва вас дождаться...
  - Парашютист, говоришь? - Горян в несколько прыжков взлетел по лестнице и устремился к комнате, в которой жили молодые люди.
  Наталья бежала за ним.
  - Он без руки и без ноги, значит, Сильвестр, - тараторила она. - Говорит, он лётчик, его самолёт попал в аварию и он прыгнул с парашютом... Мы с Денисом притворились, что поверили, хотя сразу догадались, что это Сильвестр...
  Из комнаты вышел Денис и сразу приложил палец к губам.
  - Тише! Он рядом с окном, ему всё слышно!
  Горян бесшумно вошёл в комнату и прислушался. За окном, совсем близко, послышалось шевеление. Бандит быстро вышел в коридор. Прикрыл за собой дверь.
  - Значит, слезть он не может?
  - Не может, а то давно бы слез.
  - Ждите здесь, я сейчас.
  И Горян помчался к комнате в другом конце здания, где находились Ушастик и бандит по кличке Грек, которого Горян вчера вечером представил Наталье как "младшего лейтенанта". Оба спали, лёжа на полу.
  - Подъём! - зашипел он в ярости. - Я зачем вас оставил в доме? Чтобы следили за малолетками, глаз с них не спускали, а вы дрыхнете!
  Братки поднялись с пола, протирая слипающиеся глаза.
  - Что за вид? - Горян принюхался. - От вас сивухой несёт! И это спецназовцы! Вы не спецназовцы, а бомжары помойные!
  Бандиты, зевая, принялись надевать на себя камуфляжные куртки.
  - Значит, так. Прибыл Сильвестр.
  - Куда прибыл? - спросил Ушастик.
  - Сюда прибыл. Он уже здесь, а вы его прохлопали! Быстро надели ментовские фуражки! Не забыли ещё, кто вы такие?
  - Загорский спецназ, самый лучший спецназ в мире, - бодро отрапортовал Ушастик.
  - Представиться по уставу! - потребовал Горян.
  - Старший сержант Ершов!
  - Младший лейтенант Малофеев!
  - А что это у тебя фуражка вся заблёванная, младший лейтенант Малофеев? Они только по этой фуражке догадаются, какой ты мент!
  - Да они уже видели меня в ней и ничего не сказали.
  Приказав "Ершову" застегнуться на все пуговицы, а "Малофееву" - надеть перчатки, чтобы скрыть татуировки на руках, Горян выбежал из комнаты. Братки побежали за ним.
  Денис с Натальей дожидались его у двери в свою комнату.
  - Он ещё здесь?
  - Здесь, - ответил Денис, - куда он денется.
  Приказав браткам оставаться возле двери, он тихо вошёл в комнату. Молодые люди последовали за ним.
  - Товарищ капитан, он может быть вооружён, - прошептал Денис.
  - Выгляни и посмотри, держит он пушку или нет, - велел Горян.
  - А что мне ему сказать?
  - Скажи, что в доме недавно произошло преступление и сейчас здесь находится следственная группа.
  - Ага.
  - Ещё скажи, что с ним хочет поговорить человек из милиции.
  Денис осторожно высунулся в окно.
  - Здравствуйте ещё раз...
  - Ключ от чердака нашёл? - нетерпеливо спросил Сильвестр.
  - Тут с вами хочет поговорить один человек...
  - Какой человек?
  Но Денис уже скрылся. Вместо него из окна высунулась красная физиономия в милицейской фуражке. Сильвестр узнал Горяна.
  - Капитан Баранюк, управление внутренних дел Загорска, - служебной скороговоркой сказал бандит. - Вы кто такой будете? Документы при себе есть?
  - Майор Лежнев, лётчик-испытатель, - представился Сильвестр. - Документы есть.
  - А здесь что делаете?
  - Неудачное приземление с парашютом. На борту самолёта произошла нештатная ситуация, пришлось прыгать.
  - В этом доме недавно убили человека, - сказал Горян.
  - Впервые слышу об этом. Товарищ капитан, мне бы только спуститься. Вы поможете мне?
  - Безусловно. Однако должен предупредить вас, что преступники ещё не найдены. Поэтому я вынужден попросить вас задержаться здесь до прибытия следователя.
  - Это как скажете, только дайте ощутить под ногами землю. У меня всё тело затекло!
  - Не беспокойтесь, сейчас ощутите.
  Горян спустился в холл, оставив братков присматривать за Денисом и Натальей, а заодно и за Сильвестром, и связался по рации с Выдрой. Тот ещё находился в лесу, безуспешно пытаясь привести пленника в чувство.
  - Слышь, Горян, пульса у него нет...
  - А не надо было живот протыкать паяльником!
  - Так это ж проверенный метод, от него все раскалываются...
  Горян выругался и приказал Выдре и всей группе "пытальщиков" возвращаться в дом.
  - Войдёте через главный вход, и тихо. Здесь Сильвестр, понял? Ушастик объяснит вам, что делать. И не забывайте, что вы спецназ! Как придёте - всем надеть ментовскую камуфлю и фуражки! Грек с Косым пусть сразу идут в свою комнату и не высовываются оттуда.
  - Почему?
  - Рылом не вышли! На них только посмотреть, и сразу понятно, какой они спецназ! Короче, всё ясно?
  Братки прибыли на дачу через пятнадцать минут. Троих Горян сразу отправил на крышу, Выдру и ещё двоих прихватил с собой. Обогнув здание, они увидели парашютиста, висевшего на стропах. Горян напустил на себя начальственный вид.
  - Не волнуйтесь, товарищ майор, сейчас мы вас спустим. Только прежде бросьте оружие, если оно у вас есть.
  - Без вопросов.
  "ТТ" полетел на землю. Горян кивнул Выдре, тот подбежал и поднял ствол.
  - Эй, наверху, - крикнул Горян. - Давай, опускай его!
  Братки на крыше суетились, грохоча по черепице.
  - Тут не спустишь, парашют трубу накрыл! - крикнул один из них. - Проще на крышу подтянуть!
  - Тогда подтягивайте!
  Горян отправил к ним Выдру с приказом тщательно обыскать незнакомца и изъять всё из его карманов.
  Шесть пар рук вцепились в стропы.
  - Тяни! - скомандовал Горян.
  Сильвестр стал медленно, рывками, подниматься к кромке крыши. Наталья с Денисом следили за подъёмом из окна.
  Горян отбежал за угол и достал рацию.
  - Сильвестр здесь, - доложил срывающимся от волнения голосом. - Их, оказывается, двое спрыгнуло! Сильвестра только сейчас нашли... Тоже представился военным лётчиком...
  - У Сильвестра нет руки и ноги, - напомнил Лис.
  - И у него нет! Да это он, я его сразу распознал, с первого взгляда! Меня не проведёшь!
  Лис сказал, что приедет в Шабаново поздно вечером, а до тех пор Сильвестра пусть держат в отдельной комнате и не спускают с него глаз.
  - Без меня ничего не предпринимай, - инструктировал главарь. - Обращайся с ним вежливо, корректно, как будто ты поверил, что он лётчик.
  - Понял.
  - Пока расставляй пацанов. На кладбище не забудь отправить. Я тут достал портативный радиомаячок, самую новую модель. Нацепим его на Сильвестра и будем отслеживать по позывным. От нас никуда не денется.
  - Отлично, шеф! И пацанам будет легче его пасти!
  - Горян, слушай сюда. Дела наши в Москве хреновые. Кукуй совсем оборзел, наших бойцов под себя подминает. Карган, сучара, на его сторону перебежал.
  - А я Каргану никогда не доверял.
  - Поэтому держи ухо востро. Слушай, кто что болтает. Если услышишь какие разговоры, типа агитацию за Кукуя, то агитаторов бери на заметку. А сам помалкивай. С агитаторами разберёмся потом. Как бабло найдём, сразу разберёмся.
  Закончив разговор, Горян поспешил на крышу.
  Парашютиста к тому времени уже подняли. Невысокий коротко стриженый молодчик стоял в окружении вооружённых братков. Выдра обыскивал его со всей тщательностью.
  Обыск не дал ничего интересного, кроме ножа и портативной рации. Беспрерывно мяукающая кошка не в счёт.
  - Горян, смотри, - тихо сказал Выдра, передавая Горяну рацию. - Узнаёшь? Японская. Такая же, как у того...
  - Со мной летел второй пилот, майор Захарченко, - сказал Сильвестр. - Он тоже спрыгнул с парашютом.
  - Майора вашего мы нашли, - ответил Горян. - При приземлении он ударился о деревья и получил тяжёлые травмы. Мы отправили его в госпиталь.
  Сильвестр промолчал. Ясно, что красномордый врёт. Алекса они схватили и где-то прячут, но сейчас не имело смысла говорить об этом. Оставалось надеяться, что Алекс не проболтался. Впрочем, в своём соратнике Сильвестр был уверен.
  Горян объявил, что до прибытия следователя задержанный будет находиться под наблюдением.
  - Хотя бы рацию верните, - попросил пахан, заранее зная ответ.
  - По этому вопросу обратитесь к следователю, когда он приедет, - невозмутимо ответил Горян.
  - Но я имею право на один звонок?
  - Нельзя без разрешения начальства. Пройдёмте с нами.
  Сильвестра отвели в комнату на первом этаже. Дверь за ним сразу заперли. Ключ в замке провернулся трижды. Заперты были и массивные деревянные ставни на единственном окне. Горян, зная, насколько опасен пленник, приставил к двери двух бойцов, которые должны были, сменяясь, не спускать с неё глаз.
  
  
  Глава 4
  
  Денис проснулся среди ночи. В доме чувствовалось какое-то странное оживление, слышались отдалённые шаги и голоса. Юношу всё это тревожило. Он с самого начала испытывал отвращение к спецназовцам и их командиру с лицом хронического алкаша; если бы не милицейские фуражки и камуфляжная форма, они точь-в-точь походили бы на тех бандитов, что бродили возле дачи в день его приезда.
  Когда раздался осторожный стук в дверь, он сразу вскочил, словно ждал его.
  - Кто там? - спросил шёпотом, подойдя к двери.
  - Наталью Зимину вызывает к себе товарищ капитан.
  Слова "вызывает к себе" мгновенно вызвали подозрение определённого свойства. Как это: вызывает к себе?!!
  - Она не пойдёт! Она спит!
  - Сказали, по важному делу.
  - Какому?
  - Она должна передать кое-что лётчику.
  Наталья, услышав голоса, уже встала с дивана.
  - Хотят, чтобы я отдала Сильвестру конверт, - сказала она, тоже подходя к двери. - Но это можно было и днём сделать...
  - Я пойду с тобой. А то сомнения у меня сильные насчёт этих спецназовцев.
  За дверью стояли Ушастик и Выдра, державший горящую свечку.
  - Вызывали только гражданку Зимину, - сказал Ушастик.
  - Без Дениса никуда не пойду!
  Ушастик помешкал.
  - Да пусть оба идут, - сказал Выдра. - Парень вроде бы тоже при делах.
  Как только Денис с Натальей вышли, все звуки в доме разом смолкли. Наступила тишина, в которой слышались только осторожные шаги четырёх человек, шедших по площадке второго этажа. Огонёк свечи метался в темноте, отбрасывая тени на стены и перила.
  Четвёрка спустилась по лестнице и прошла по тёмному холлу. Выдра, шедший впереди, остановился у двери в столовую. Под дверью лежала полоса слабого жёлтого света. Браток постучал.
  - Войдите, - отозвались за дверью.
  Выдра посторонился, пропуская молодых людей. В столовой сидели "капитан Баранюк" и "доктор Александр Григорьевич". Керосиновая лампа освещала бледное узкое лицо "доктора" и багровое лицо "капитана".
  - Здравствуйте, Александр Григорьевич, - сказала Наталья. - Хорошо, что вы приехали.
  - Я тоже рад вас видеть, - ответил Лис.
  Денис промолчал. На "доктора" он смотрел настороженно.
  - Настало время выполнить поручение, из-за которого вы здесь находитесь, - внушительно произнёс Горян. - Конверт при вас?
  - Да.
  - Покажите.
  Осмотрев конверт и убедившись, что он надёжно заклеен, бандит вернул его девушке.
  - Сильвестр сейчас не спит. Вот ключ. Отопрёте дверь его комнаты, войдёте и отдадите конверт. Скажете ему, что никому конверт не показывали, поскольку такова воля его брата.
  - А если спросит, откуда у нас ключ? - буркнул Кораблёв.
  - Скажете, что это запасной, он есть у хозяйки дома, то есть у вас, Наталья Сергеевна. Но особо в разговоры не вдавайтесь, отдайте конверт и сразу назад. Если он вскроет конверт при вас, понаблюдайте за его реакцией. Потом доложите нам.
  - Денис пойдёт со мной.
  - Это лишнее. Вы одна вызовете больше доверия.
  - Одна к нему не пойду! Я боюсь!
  - Товарищ капитан... - начал Денис, но "доктор" его перебил:
  - А правда, почему бы им не пойти вместе? Они же у нас как бы влюблённые, ведь так?
  Молодые люди промолчали.
  - Время сейчас самое подходящее, раннее утро, - снова заговорил Горян. - Все в доме спят. Сильвестру скажете, что никто не видел, как вы вошли к нему. Так что, ступайте, делайте что вам сказано.
  Денис с Натальей вышли. Горян подошёл к двери и прислушался к их удаляющимся шагам.
  - Дело на мази! - обернулся он к Лису, самодовольно ухмыляясь. - Сильвестр у нас на крючке, деваться ему некуда!
  - А ты точно знаешь, что он не спит?
  - Ушастик сказал, что он ходит по комнате.
  - Хорошо, - сказал Лис. - Итак, "жучок" нацеплен, приём сигнала идеальный. Теперь надо дать ему сбежать. Вести его будем до самого чемодана.
  - На этот раз облома не будет! - Горян засмеялся. - Пацаны отправлены во все места, где он может пройти! Бабло, считай, у нас в руках!
  Лис кивнул. Эти деньги, семь с лишним миллионов, - последнее, на что он мог рассчитывать. Вчера в Москве на встрече с ворами его надежды на контроль над общаком растаяли как дым. И почти не оставалось шансов стать главарём додоновской группировки. Большинство бойцов высказалось за Кукуя. В Шабаново он приехал раздавленный, уничтоженный. Он даже на ту горстку людей, которые у него оставались, не мог рассчитывать полностью: Кукуй оказался сильнее, а братки уважают только сильных.
  - Да, - прошептал он, сжав кулаки, - бабло мы возьмём сегодня или никогда!
  
  
  Спецназовцы куда-то исчезли. Идти пришлось в кромешной темноте.
  - Чувствуешь, какая тишина? - спросил Денис.
  - Наверное, все спят, - отозвалась Наталья.
  - Не спят, просто затаились. Сейчас у них самый ответственный момент.
  Они добрались до нужной двери, и Денис постучал.
  - Можно войти?
  - Входите, если вам удастся, - ответил Сильвестр, узнав голос.
  Наталья отперла дверь, и они с Денисом вошли в комнату. Света здесь не было, если не считать скудного ночного света, сочившегося из щелей в ставнях. На фоне этих щелей темнел силуэт Сильвестра.
  - Откуда у вас ключ? - начал спрашивать пахан. - Вас направил ко мне капитан? То есть, какой он капитан... Урка, самый настоящий!
  Он быстрым шагом подошёл к двери и выглянул в холл.
  - Наташа хочет передать вам письмо от вашего брата, - сказал Денис. - Мы всю ночь ждали удобного случая, потому что брат просил передать его вам, никому не показывая.
  Пахан на секунду замер, потом бесшумно закрыл дверь и обернулся к молодым людям.
  - Вы вскрывали его?
  - Нет, конечно.
  - За вашим братом охотились бандиты, - прибавила Наталья. - Он был один против целой банды!
  - Что с ним стало?
  - Не знаем. Нас здесь не было в тот вечер...
  Взяв конверт, Сильвестр подошёл к полоскам света.
  - Мне сказали, что его убили, - проговорил он, вскрывая конверт. - Ничего, я с этим разберусь... Так... Что тут у нас такое?
  - Карта местности, - торопливо сказала Наталья.
  Сильвестр с лёгкой усмешкой оглянулся на девушку. Вот она и спалилась. Он ведь вскрыл конверт, стоя к ней спиной!
  Парень что-то ей прошептал, и они умолкли. Не было сомнений, что карту видели не только эти двое, но и братки, которые ищут чемодан. Сильвестр осмотрел лицевую и оборотную стороны листка. Увидев красный крестик на оборотной стороне, он тотчас понял, что крестик совпадает с квадратом на карте.
  - Я так понял, это окрестности вашей дачи.
  - Да, - подтвердила девушка, подойдя. - Я сама это всё нарисовала по просьбе вашего брата.
  - Конечно, вы. Сам он не смог бы это изобразить, он ведь в ваших краях не бывал... Тут тропа от дачи до Шабаново... Тут дорога на Троицкое... Это, конечно, речка... А это что?
  - Старая лесопилка, - подсказала Наталья. - А вот тут дом лесника Петра Тихоновича Маслова.
  - Авария произошла где-то в этом районе?
  - Да, у дороги на лесопилку.
  - Понятно. А тут что, около дома лесника?
  - Огород и пасека с ульями. Дальше - кладбище... Ваш брат попросил меня всё это подробнее обозначить.
  - Этот квадрат, я так понимаю, могила?
  - Склеп, - сказала Наталья. - Он там один. Других нет.
  Сильвестр кивнул.
  Тощая безволосая кошка, лежавшая на диване, поднялась и, зевая во всю пасть, выгнулась дугой. Глаза её, попав в свет от щелей, сверкнули зелёным огнём.
  - Только зря вы, ребята, ввязались в эту игру, - сказал пахан, засовывая карту в карман. - Вы, правда, думаете, что они менты?
  - Лично я сомневаюсь в этом, - тихо ответил Кораблёв и покосился на дверь.
  - Они загорский спецназ, - тоже тихо сказала Наталья.
  - Такого спецназа не существует, - сказал Сильвестр. - Врут они, мозги вам пудрят, а вы верите. Это всё та же банда, которая убила моего брата. Я, когда висел за окном, слышал разговор этого краснорожего фуфела с каким-то хмырём. Хмырь его называл Горяном. Наверняка это его погоняло. В Москве я кое-что разузнал об этой бригаде. Сейчас ею рулит некий хрен по кличке Лис. Он худой, у него длинные светлые волосы...
  - Доктор Александр Григорьевич! - сказал Денис, оборачиваясь к девушке. - А у меня была мысль, что он левый доктор! Помнишь, когда к Чаку пришёл тот бандит, Чак стрелял в него, но пистолет не выстрелил? Это доктор дал ему снотворного, и когда он заснул, вынул из пистолета все пули! Никто, кроме доктора, этого сделать не мог!
  - Сваливать надо отсюда, и быстро, - сказал Сильвестр. - Кстати, Горян с хмырём и о вас говорили. Как только вы передадите мне конверт, они вас ликвидируют как ненужных свидетелей. Слышал собственными ушами. Можете мне не верить, но это ваше дело.
  - То есть, как это: ликвидируют? - испугалась Наталья.
  Сильвестр выдвинул оконные рамы и взялся за ставни. К его удивлению, обе легко распахнулись. Он даже отступил на шаг.
  - Ни хрена себе! Они же ещё вчера были заперты!
  - Здесь все ставни такие, - сказала Наталья, - еле держатся. Даже те, которые заперты, открываются легко...
  - Тсс, - сказал Сильвестр.
  Наталья замолчала.
  Пахан целую минуту вглядывался в сумеречный сад и прислушивался.
  - Вы правильно сказали, надо прямо сейчас отсюда бежать, - нарушил тишину тревожный шёпот Кораблёва. - В лесу они нас не найдут.
  Пахан, словно очнувшись, схватил кошку и засунул в сумку.
  - Да, другого шанса может не быть, - он перекинул сумку через плечо.
  - Ты пойдёшь с нами, - Денис взял Наталью за руку.
  - Они могли устроить нам засаду, - продолжал Сильвестр. - Очень мне не нравятся вон те кусты... Слишком густые...
  - Я пойду на разведку, - вызвался Кораблёв и, не дожидаясь согласия Сильвестра, взобрался на подоконник. - Если всё нормально, выйду к той берёзе и махну рукой.
  - Давай, только быстро, - сказал пахан.
  - Денис, далеко не уходи! - взмолилась девушка.
  Кораблёв выпрыгнул из окна и сразу бросился к деревьям. Миновав открытое пространство сада, он скрылся за стволами и почти тут же снова показался. Пригибаясь, он бежал к кустам.
  На подоконник взобрался Сильвестр. Не прошло и минуты, как Денис подскочил к берёзе и махнул рукой.
  - Пошли, - хрипнул Сильвестр Наталье. - Не отставай.
  Спрыгнув вниз, он сразу побежал к лесу. Наталья замешкалась. Она вспомнила, что слишком легко одета, и надо бы взять свитер, который должен лежать здесь, в этой комнате, в шкафу. Она бросилась к шкафу, и в этот момент раскрылась дверь. Комнату залил свет керосиновой лампы.
  - Куда намылилась? - заревел Горян, хватая девушку.
  В комнату ввалились три "загорских спецназовца", "доктор Александр Григорьевич" и "капитан Баранюк".
  - Что вы делаете? - Она рванулась, но "капитан" держал крепко. - Отпустите!
  - Мы всё слышали, - скалился Горян. - Ну не менты мы, не менты! И что дальше?
  Лис поставил лампу на стол и подбежал к окну. Увидев уходящего Сильвестра, крикнул: "Стоять!" - и пару раз выстрелил в небо. Ушастик тоже крикнул "Стоять!", но стрелять не стал.
  Сильвестр прибавил шагу и скрылся из виду. Не видно было и Дениса.
  - Отлично, - сказал довольный Горян. - Побег прошёл как по маслу. Особенно удался этот фокус со ставнями!
  - Не как по маслу, - возразил Лис раздражённо. - Пацан слинял, а это не входило в наши планы. Он может сдать нас ментам.
  - Словим, - сказал Горян. - От пацанов не уйдёт.
  - Передай им, пусть мочат его, - сказал Лис. - Живым он нам не нужен.
  Горян обернулся к девушке:
  - Давай, кричи. Зови сюда твоего дружка!
  Краснорожий бандит шумно дышал, обдавая её запахом сивухи. Милицейская фуражка сползла набок и едва держалась на его голове.
  Наталья метнулась к двери, но братки схватили её. Горян достал нож.
  - Зови, а то щас порежу!
  - Не буду, - она упиралась, пытаясь вырваться.
  - А вон он, кажется, появился, - Ушастик показал на кусты.
  - Где? Где? - Горян с Лисом вглядывались в темноту.
  - Вон там!
  - Денис, убегай! - что было мочи закричала Наталья. - Они хотят тебя убить!
  - Грек, - Лис взглянул на "младшего лейтенанта Малофеева". - Чего стоишь? Стреляй!
  Грек вскинул автомат и, кривясь, саданул по кустам длинной очередью.
  Гром выстрелов смолк. Кусты не шевелились.
  - Выдра, слетай, проверь.
  Выдра спрыгнул в сад и трусцой побежал к кустам.
  - Шеф, а как насчёт бабы? - поинтересовался Ушастик. - Надо бы её на хор пустить.
  - Не торопись, - сказал Лис. - Вы с Греком сейчас запрёте её в кладовке и быстро вернётесь. У нас есть более важные дела.
  Обессилевшую Наталью почти выволокли из комнаты.
  
  
  Глава 5
  
  Увидев, что Сильвестр вылез из окна, Денис направился было к нему, как вдруг шорох, раздавшийся в тени кустов, заставил его замереть. Краем глаза он заметил два тёмных силуэта. Он попятился, собираясь кинуться бежать, но фраза, сказанная одним из бандитов, заставила его остановиться:
  - Всё, выломился Сильвестр. Охота началась!
  В этот момент окно, из которого вылез Сильвестр, осветилось изнутри. Денису показалось, что он слышит крики Натальи.
  Дом скрывался за кустами, и невозможно было понять, что делается за его единственным освещённым окном. Денис почти непроизвольно сделал шаг к нему, и сразу привлёк внимание бандитов.
  - Там кто-то есть.
  - Наверно, кто-то из наших...
  - Нет, погоди...
  Денис нырнул в тень. Его движение услышали.
  - Вон он, видел?
  Вскинув автоматы, они двинулись вдоль кустов.
  - Это пацан, который с бабой, - хрипнул один из бандитов. - Надо бы его взять.
  Денис юркнул за дерево, но его заметили. Со стороны дома долетел крик Натальи: "Денис, убегай!" По лицу юноши катился пот, сердце стучало как паровой молот. Бандиты приближались...
  Внезапно загрохотала автоматная очередь. Стреляли долго, пули свистели справа и слева от дерева, по меньшей мере две угодили в его ствол. Автомат смолк. Наступившую тишину нарушал только чей-то надрывный хрип. Денис стоял, прилипнув к стволу, не в состоянии отдышаться. Наконец выглянул.
  Бандиты были здесь, но они лежали на земле. Один не двигался, а второй бился в судорогах и хрипел.
  Послышались приближающиеся шаги. Денис на всякий случай снова зашёл за дерево, но один глаз выставил: возможно, это подходил Сильвестр...
  Но это был Выдра. Браток раздвинул кусты и с полминуты всматривался в темноту. Разглядев своих товарищей, он вскрикнул и помчался к дому. Денис побежал в другую сторону - куда, как ему показалось, ушёл Сильвестр. Но того и след простыл.
  Выдра вернулся в дом через окно. Лампу унесли, и свет в окне погас. Не слышалось и криков Натальи. Пробежав с десяток шагов, юноша остановился: Наталья в беде, бандиты её схватили! Оставлять её нельзя!
  Перебегая от дерева к дереву, он всматривался в закрытые ставнями окна. Он видел, как парадная дверь открылась и из неё один за другим выскользнули трое. У первого на голове были наушники, в руках он держал что-то, похожее на рацию с антенной. Двое других были вооружены автоматами. Троица скрылась в лесных сумерках.
  Дверь осталась приоткрытой, и Денис побежал было к ней, но вскоре остановился: за дверью слышались голоса. Пригибаясь, он тенью заскользил вдоль стены и свернул за угол. Здесь он сразу обратил внимание, что на одном окне ставни были закрыты неплотно, вернее, их вообще нельзя было закрыть, потому что одна держалась только верхнем винте. Это было окно кухни. Денис подкрался к нему и обнаружил, что приоткрыта и оконная рама. С минуту он прислушивался. В тёмном помещении за окном всё было тихо. Тогда он осторожно отодвинул ставню, раскрыл раму и, ещё немного помедлив, схватился за подоконник и подтянулся на руках.
  Через полминуты он спрыгнул на пол. В кухне царил беспорядок, пахло мочой, все шкафы были раскрыты и их содержимое вывалено на пол.
  Денис вышел в тёмный безлюдный холл. Решив обследовать все помещения на первом этаже, он заглянул сначала в одну дверь, потом во вторую. Обе комнаты были темны и безлюдны. Он уже подкрадывался к третьей двери, как вдруг под лестницей взметнулся свет керосиновой лампы. Кораблёв в этот момент был как раз рядом с лестницей. Почти не раздумывая, он взбежал по ней.
  Люди с лампой вышли в холл.
  - Подлые кукуевские крысы! - услышал он голос "доктора Александра Григорьевича". - Слинять от меня захотели?
  Юноша подкрался к перилам и посмотрел вниз. Длинноволосый "доктор" и несколько бандитов, среди которых был и "капитан Баранюк", остановились посреди холла.
  У двух бандитов были связаны за спиной руки. Лис прохаживался перед ними, поигрывая пистолетом.
  - Ну, что, козлы сортирные, переманивали к Кукую моих пацанов, да? По пять тыщ баксов сулили?
  - Встать на колени, гады! - проревел Горян.
  Связанные опустились на колени. Лис начал бить их ногами.
  - Удавлю сук! Замочу!
  По лицам пленников струилась кровь.
  Один из них хрипел:
  - Я не при делах, шеф, клянусь, не при делах...
  - Туфта! - мстительно сказал Ушастик. - Я сам слышал, как он Митяя переманивал!
  - Не переманивал я, - выл связанный, морща своё прыщавое лицо.
  Другой молчал, только сплёвывал кровь.
  - Кончать их надо, - сказал Горян. - Нечего с ними возиться. Трупы унесём в лес.
  - Спросите у Грека, - зарыдал прыщавый, - он скажет!
  - Грека здесь нет, - проговорил Лис сквозь зубы, - но мы и так знаем, что ты пацан мутный, ненадёжный.
  - Вовремя мы их взяли, а то бы давно к Кукую перебежали! - снова встрял Ушастик.
  Лис обернулся к бандитам, стоявшим за его спиной:
  - Ну, что?
  - Мочить их, мочить, - послышались угрюмые голоса.
  - Не виноват я, чем хотите клянусь... - провопил прыщавый.
  Лис выстрелил ему в голову. Тот ткнулся носом в пол и завалился набок.
  - А ты что скажешь, Пень?
  Тот молчал, смотрел на Лиса исподлобья. Из-за плеча главаря выглянул Выдра:
  - Паяльником его прижечь, чтоб знал!
  - Мочить, - гудели братки.
  - Прощенья проси, тварь, - сказал Лис.
  Тот тяжело задышал, рот его приоткрылся.
  - П-простите...
  - Вот так бы сразу, - и Лис со злорадной ухмылкой поднёс пистолет к его голове.
  Тот зажмурился, втянул голову в плечи и тоненько запищал. Лис медлил с выстрелом. Ухмылка не сходила с его губ. Пень перевёл дыхание: похоже пронесло, оставят в живых... Но тут раздался выстрел. Пень свалился и остался лежать рядом с товарищем по несчастью.
  В холле воцарилась тишина. Все стояли и смотрели, как на полу растекаются две кровавые лужи.
  Денис отлип от перил и, весь дрожа, пополз по балкону.
  Под ним предательски скрипнула половица. Главарь поднял голову.
  - Кто там?
  - Туда Митяй с Косым пошли, оба бухие в дым, - сказал Ушастик.
  - Сейчас посмотрим, - Лис направился к лестнице.
  Раздумывать было некогда: бандиты поднимались слишком быстро. Денис скользнул в приоткрытую дверь спальни, в которой ещё совсем недавно жил Чак, и затаился. Посреди комнаты на полу спали два братка. При появлении Кораблёва один из них потянулся и что-то пробормотал. В полумраке смутно виднелись опрокинутые столы и стулья, осколки стекла, банки из-под пива, какие-то объедки. Спёртый воздух пропах гнилью и мочой.
  Шаги Лиса звучали уже за дверью. Денис, оглядевшись, бросился под кровать.
  Дверь раскрылась шире, и в комнату хлынул свет керосинки. Смуглый небритый Митяй приподнялся и заморгал глазами.
  - Дрыхнете, пока остальные делом заняты? - громко сказал Лис.
  - Голова сильно болит, - просипел Митяй. - Горло промочить бы щас...
  Рядом заворочался Косой в рубахе нараспашку, забормотал спросонья:
  - А? Что?
  - Вставайте оба, - рявкнул Лис. - Работёнка для вас есть.
  Он прошёлся по комнате, оглядываясь.
  - К-какая работёнка? - заикаясь, спросил Косой.
  - Обыщите здесь всё, - сказал Лис.
  У Дениса перехватило дыхание. Пропал! И сбежать нельзя, у двери стоит "капитан Баранюк"!
  Лис принялся обстукивать стену.
  - У Чака была сумка, полная бабла, - говорил он, - белая полиэтиленовая сумка, усекли? В ней бабло лежало на карманные расходы. Полмиллиона, а может, больше. В тот вечер, когда его взяли, сумки при нём не было, а в карманах была какая-то мелочь. Значит, деньги он заныкал... Их надо найти, они где-то тут...
  - Найдём, шеф, - закивал Косой. - Найдём в лучшем виде.
  - С обоями и паркетом не заморачивайтесь. Сдирать, ломать всё на хрен! Горян, проследишь за ними, - прибавил он, направляя к двери. - Лампу оставляю вам.
  Он вышел. За дверью прозвучали его удаляющиеся шаги.
  - Задание ясно? - Горян подошёл к кровати.
  У Кораблёва сердце провалилось в желудок: сейчас он заглянет под неё!
  Но вместо того, чтобы заглянуть под кровать, бандит плюхнулся на неё так, что заскрипели пружины.
  Братки принялись сдирать обои.
  - Тут без инструмента не обойтись, - сказал Косой.
  - Сходи в сарай, - промычал Горян, зевая. - Там есть. Возьмёшь, и быстро назад.
  Он ещё немного поворочался и затих. Денис сидел под ним, постепенно приходя в себя: сразу его не нашли, уже хорошо!
  Пока Косого не было, Митяй уселся у стены.
  - Чего сел, - проворчал Горян сонным голосом. - Работай давай.
  Косой вернулся. По стенам начали долбить топором и зубилом. Сыпалась штукатурка, летела пыль. Подвыпившие братки едва стояли на ногах. Очень скоро они опустились на пол и занялись паркетом.
  - Не спать, не спать, - бурчал Горян.
  Денис смотрел из-под кровати, как бандиты выламывают паркетины.
  Иногда где-то далеко за стенами начинали звучать голоса. Он прислушивался к ним. Натальиного голоса среди них не было...
  Братки зевали и клевали носом. Горян сонно подгонял их и тоже зевал. Общая зевота передалась Денису. Зевнув в очередной раз, он решил, что "капитан" должен непременно заснуть. Тогда заснут и работники. А он выйдет из комнаты и продолжит поиски Натальи. Пока же приходилось лежать в пыли, скрючившись, положив голову на ладонь, зевать во весь рот и отчаянно бороться со сном.
  
  
  Глава 6
  
  В слежке за Сильвестром были задействованы почти все бандиты, имевшиеся в распоряжении Лиса. В доме их оставалось совсем немного. Лис по радиотелефону связывался то с одной группой следивших, то с другой.
  Увидев, что он оторвался от трубки, к нему с заискивающей улыбкой приблизился Ушастик.
  - Слышь, шеф, план у меня есть, как Кукуя завалить, - сказал Ушастик и оглянулся по сторонам, словно опасался, что его могли услышать.
  - Говори, только по-быстрому.
  - Сам знаешь, как я тебе предан, - начал браток. - За тебя любому глотку перегрызу. Помнишь, как я Бородая завалил? Полоснул по горлу, и всё, труп. Секундное дело. И никто ничего не узнал, и до сих пор не знает, кроме нас с тобой.
  - И что?
  - Я и Кукуя могу так же... - Ушастик перешёл на шёпот. - Сейчас самый удобный момент. Пацаны наши один за другим к нему перебегают, так и я могу тоже... это самое... перебежать. Меня примут, они всех принимают... Кукуй сейчас, по слухам, в Шабаново едет?
  - Он нам здесь всю малину может испортить, - проворчал Лис. - Сильвестр уже, считай, привёл нас к чемодану, а тут этот долбанный хрен подваливает...
  - Я о том и говорю, - просипел Ушастик, облизав пересохшие губы. - Пойду я к ним, как будто перебежчик, они меня знают, примут с радостью, а уж я-то найду момент. Ножичек у меня всегда при себе. Острый как бритва...
  - Дело рискованное задумал.
  - Ничего, шеф, обделаю всё так, что на меня никто и не подумает. Как было с Бородаем. Разок полосну - и труп! Я ж умею!
  Лис некоторое время молчал. Ушастик ничего не делает просто так. За смерть Бородая пришлось заплатить две тысячи долларов. Сколько, интересно, он потребует за Кукуя?
  Браток словно читал его мысли.
  - Ну, да, попрошу кое-что... Но я же рискую!
  - Говори.
  - Я вот насчёт чего... Ты эту деваху вроде собираешься мочить. Поручи это дело мне. Уведу её в лес, и всё сделаю аккуратно.
  Лис посмотрел на него. Учитывая, что Ушастик три раза ходил на зону за изнасилования, нетрудно было представить себе, что он собирался "сделать аккуратно".
  - Она шустрая, может слинять, - сказал Лис.
  - А ты мне наручники дай, тогда не слиняет.
  - Хорошо, только как мочканёшь, принеси мне её скальп. Вместе с кожей. Чтоб я убедился!
  Ушастик заулыбался.
  - Всё будет, шеф! И скальп девахи, и труп Кукуя! На меня всегда можешь рассчитывать.
  
  
  Наталья сопротивлялась, когда Лис с Ушастиком заламывали ей руки за спину и надевали на неё наручники.
  - Чего ты боишься, это для твоей же безопасности, - уговаривал её Ушастик. - Если бы мы хотели тебя убить, мы бы давно это сделали. Просто отведём тебя в одно место...
  - Какое место?
  - А в Шабаново. К этой твоей... Марье... как её?
  - Васильевне?
  - Во-во, к Васильевне.
  - Но ты должна молчать обо всём, что здесь видела и слышала, - сказал Лис.
  Наталья с усилием кивнула.
  - Ты умная девочка, - прибавил Ушастик, ощупывая взглядом её фигуру. - Только делай, что тебе говорят, и всё будет зашибись.
  Девушка со скованными руками и Ушастик вышли из дома и сразу направились в лес.
  - Почему мы идём не по тропе? - спросила она.
  - По тропе опасно. Там всякие нехорошие люди ходят. А нам с тобой нехорошие люди не нужны, правильно я говорю, да?
  Она промолчала. Этот поход с наручниками ей очень не нравился. Своего мрачного провожатого она боялась даже больше, чем Чака.
  Восток вовсю светлел, но небо застилали облака, и в лесу царили сумерки. После дождей всюду стояла грязь. Ушастик озирался, выискивая местечко поровнее и посуше, где можно было бы заняться сексом со всеми удобствами. Он и подстилку для этой цели прихватил - свернул её и обмотал вокруг себя как пояс. Сейчас ему не терпелось пустить её в дело.
  - Потопали туда, - сказал он, увидев поляну. - Передохнём там.
  Поляна при ближайшем рассмотрении оказалась сплошной лужей.
  - Тогда туда пошли, - и он кивнул на просвет между деревьями, где вроде бы зеленела травка. - Хоть немного посидим, а то задолбался чавкать по мокрому мху.
  Наталья, пожав плечами, зашагала к просвету. Бандит шёл за ней, уже ничего не видя, кроме её оголённой шеи и бёдер, к которым так и тянулась его похотливая рука. Девушка, словно чуя его намерения, то и дело тревожно оглядывалась. Дважды она слышала звук хрустнувшей ветки, как будто кто-то шёл за ними. Она пыталась остановиться и вглядеться в лесной полумрак, но конвоир её поторапливал:
  - Пошли, пошли, уже близко, - и показывал на дерево, между корнями которого виднелось углубление, засыпанное листьями.
  Наконец они остановились.
  "Местечко подходящее, тут и трахну чувиху", - думал Ушастик, расстилая коврик.
  - Всё для вашего удобства, - сказал он с самой любезной улыбкой. - Присаживайтесь, не стесняйтесь. А можете и прилечь...
  "Покажу чувихе пушку, и она сама с испугу ноги раздвинет..."
  Наталья, помешкав, присела на коврик. Наклоняясь к ней, бандит оскалил гнилозубый рот и тяжело задышал. Напрягшийся член в его плавках неудобно скрючился, и бандит принялся торопливо высвобождать его, стаскивая с себя штаны и плавки.
  - Эй, вы что делаете? - закричала Наталья. - Об этом даже не думайте!
  - Куда ты денешься, крошка... - Он наклонился к ней и взял её за горло. - Щас буду тя любить...
  Глаза его замаслились, он завозился на подстилке, удобнее устраивая на ней сопротивлявшуюся пленницу. Он так увлёкся этим занятием, что слишком поздно расслышал шорох за своей спиной.
  Из-за дерева, прихрамывая, выскочил Сильвестр с кошкой на плече. В своей единственной руке он держал камень. Ушастик торопливо полез в карман спущенных штанов за пистолетом, но когда оружие, наконец, оказалось в его руке, брошенный с близкого расстояния булыжник угодил ему в голову. Браток зашатался, пуча глаза на пахана. Сильвестр подбежал и ударил своей пластмассовой клешнёй по руке, державшей пистолет. Ушастик завопил от боли. Протез Сильвестра был сделал по особому заказу и специально предназначался для драк. Пистолет выпал из переломанной кисти, а сама кисть безжизненно повисла.
  Не давая противнику прийти в себя, пахан врезал ему ногой по колену. Ботинки у него тоже были непростыми. В носок каждого из них была вшита заострённая металлическая пластина. Удар раздробил Ушастику коленную чашечку. Матерясь, он опрокинулся на землю, и тут пахан нанёс ему завершающий удар по челюсти. Убийственная клешня раздробила кость, попутно разорвав кожу и вены на шее. Ушастик, хрипя, в последнем усилии попытался дотянуться до пистолета, но Сильвестр схватил упавшее оружие и заехал распластанному противнику ногой в живот. Тот задёргался, изо рта его хлынула кровь.
  Всё произошло так быстро, что Наталья не сразу опомнилась. Скованные за спиной руки болели в запястьях, подняться на ноги было неимоверно трудно, но она всё-таки поднялась, и первым делом отпрянула от корчившегося в предсмертных конвульсиях "старшего сержанта Ершова". Безволосая кошка прыгнула ему на грудь и принялась жадно лизать свежую, ещё дымящуюся кровь. Тело Ушастика дёргалось, и кошка, стараясь удержаться на нём, запустила когти ему под кожу. Наталья с содроганием смотрела на кровожадную тварь.
  - Уб-б-берите её... - заикаясь, лепетала испуганная девушка, но Сильвестр только смеялся:
  - От свежей крови Чангу не оторвёшь ничем. Порода такая...
  Испустив последний шелестящий хрип, Ушастик обмяк, голова его откинулась назад, незрячие глаза уставились в хмурое небо.
  - Кончился, - констатировал однорукий. - Тем лучше.
  Держа пистолет здоровой рукой, он огляделся.
  - Главное, что обошлось без стрельбы, а то нас могли услышать. Вы с этой гнидой были одни?
  - Да... Он сказал, что проводит меня до деревни, а сам полез руки распускать...
  - Он должен был тебя прикончить, это верняк. Хотел совместить приятное с полезным.
  Сильвестр проверил обойму и удовлетворённо кивнул:
  - Шесть пуль, отлично!
  Он засунул пистолет в карман, затем присел и быстро, ловкими движениями обшарил убитого.
  - Так вы всё-таки сбежали от бандитов? - спросила Наталья.
  - Я не сбегал, это они меня выпустили, - он извлёк из карманов Ушастика нож, пачку сигарет с анашой и ключ от наручников. - Хотели слежку за мной устроить, салаги... Ну да, слежку! Не дождутся!... Ну-ка, повернись.
  Избавив Наталью от браслетов, он рассовал найденное по карманам и ещё раз огляделся.
  - Надо отсюда уходить, их тут слишком много.
  - А вы, случайно, не видели в лесу Дениса?
  - Нет, но, думаю, ему удалось удрать. Вообще, парню крупно повезло, его ведь тоже хотели пришить. Как и тебя. Так что, благодари бога, что я на тебя наткнулся. Я, как только увидел вас двоих, сразу всё просёк. Я мог бы и раньше уделать его, но сначала надо было убедиться, что вокруг всё чисто.
  - За вами сейчас не следят?
  - Вроде бы нет.
  
  
  Сильвестр заподозрил неладное почти сразу, как только сбежал с дачи. Слишком уж легко удался побег. И слишком удачно всё складывалось: его не связали, поместили в комнате на первом этаже, не заперли ставни, да и в саду в момент бегства никого не было. Ему даже карту оставили.
  Подозрения скоро подтвердились. Уже на пятой минуте он обнаружил слежку. Ясно, что его будут пасти до самого чемодана. Но такого удовольствия он пастухам не доставит. Ему не было смысла идти к склепу: содержание записки брата он знал. И он прекрасно помнил, где похоронен кот Кузьма, а значит, найдёт и место, где Чак спрятал чемодан. Но сейчас туда идти опасно: в окрестностях Шабаново рыщет слишком много искателей дармового бабла, они тут чуть ли не за каждым кустом. Надо убраться отсюда, подождать, пока всё утихнет, и прийти за чемоданом с отрядом верных парней из Новокузнецка.
  Однако оторваться от слежки оказалось не так-то просто. Сначала Сильвестр полагал, что уйдёт от бойцов Лиса без труда, тем более рассвет только занимался и в лесу царили потёмки. Он даже посмеивался над наивностью своих противников, позволивших ему уйти. Сильвестр вырос в таёжной сибирской деревне и умел ориентироваться в лесу не хуже бывалого следопыта. А шедшие за ним братки были, как видно, не очень-то опытными в этом деле. То и дело они обнаруживали себя. Пахан решил преподать им предметный урок на тему "Как надо уходить от слежки". Высмотрев овраг, он затаился за деревом, постоял несколько минут, а потом подбежал к краю обрыва и спрыгнул вниз. Он видел, что пастухи ищут его наверху, и потому спокойно прошёл по дну оврага и вылез из него в самом глухом месте. Он был уверен, что его потеряли. Однако вскоре он с удивлением убедился, что люди Лиса тут как тут. Тогда он применил другую уловку и снова оторвался от них, и снова это было лишь временным успехом. Так повторялось несколько раз. Это сбивало с толку, даже пугало. Он по меньшей мере трижды должен был совершенно точно уйти от пастухов, а они по-прежнему сидели у него на хвосте!
  Когда посветлело, он обратил внимание, что Чанга всё время чешется и яростно лижет свой живот. Для неё такое поведение было необычным. Сильвестр взял её на руки, и тут пальцы его нащупали на животе зверька какой-то твёрдый нарост наподобие волдыря. Через минуту отлепил от кошки металлический кружок, державшийся на коже с помощью присосок. Пахан внимательно осмотрел находку. Похоже на какую-то электронику. Возможно, это миниатюрный радиомаяк.
  "Не из-за этой ли хреновины они каждый раз находят меня?" - подумал он и с силой запустил кружок в кусты.
  Улучив удобный момент, он снова "пошёл на отрыв". На этот раз пастухи потеряли его окончательно.
  Освободившись от слежки, Сильвестр первым делом направился туда, где, по его прикидкам, должен был приземлиться Ревунов. На одном из деревьев он обнаружил клочья парашюта, а на стволе - кровь. И видно было, что здесь что-то проволокли по земле. Вскоре он нашёл изрезанный труп.
  Сильвестр двинулся по лесу в направлении Шабаново, и неожиданно наткнулся на Наталью со скованными за спиной руками и лопоухого небритого мужчину, который вёл её куда-то. Почуявший неладное пахан пошёл за ними. В мужчине он с первого взгляда признал блатного. Наверняка это один из бойцов Лиса, а значит, в кармане у него мог лежать пистолет. Оружие - вот в чём сейчас особенно нуждался беглец! У него не было даже ножа!
  Он пошёл за парочкой, выжидая удобного момента для нападения. Ушастик, ни на что, кроме своей спутницы, не обращавший внимания, казался однорукому лёгкой добычей. Ещё вблизи дачи Сильвестр подобрал подходящий камень, а умение ходить по лесу бесшумно было выработано у него с детства. На лопоухого он напал, когда тот навалился на Наталью с более чем очевидными намерениями. С ним Сильвестр разделался сразу. Для пахана это был двойной выигрыш: он завладел пистолетом и взял в плен девушку, - она здешняя, значит, должна знать окрестности.
  
  
  Глава 7
  
  Наталья, видя, что Сильвестр ведёт себя по отношению к ней неагрессивно и даже избавил от наручников, осмелела.
  - Отпустите меня, я ничего не скажу милиционерам. Можете считать, что я ничего не видела и не слышала.
  - Это ты о каких милиционерах говоришь? Об этих отморозках, что ль?
  Сильвестр наклонился над убитым и рванул на нём рубашку. Открылась татуировка во всю грудь, изображавшая русалку, перевитую змеёй.
  - Этот рисунок означает, что обормот мотал срок за изнасилование. В милицию таких не принимают.
  Чанга, насытившись, отошла от трупа и принялась умываться лапой. Сильвестр протянул к ней руку, и она шустро взобралась к нему на плечо. Кошка сидела там и смотрела на Наталью зелёными глазами. У девушки это животное вызывало беспокойство и отвращение. Она даже отошла в сторону, чтобы быть слева от Сильвестра, подальше от маленькой людоедки.
  - Ужасное существо, - пробормотала она. - Не понимаю, что вы в нём нашли.
  - Уж получше других, в особенности двуногих, - сказал пахан. - Одно из них валяется перед тобой... Так ты куда собираешься идти? В деревню, или куда?
  - В деревню.
  - Тогда пошли. Задерживаться здесь опасно.
  Они зашагали по лесному бездорожью.
  Тропа на Шабаново находилась не слишком далеко, метрах в двухстах. Два или три раза они видели, как по ней проходили бойцы Лиса, разыскивавшие Сильвестра. Всё утро бандиты парами и тройками сновали по окрестностям, не удаляясь, однако, слишком далеко от дачи. После того, как он окончательно оторвался, стало ясно, что аппаратура дала сбой, а значит, шансов найти беглеца немного. Поэтому особо не старались. Некоторые даже и не ходили: разведя где-нибудь в лесу костёр, грелись возле него, а когда с ними по радиотелефону связывался Лис, бодро докладывали, что ходят, ищут, видели следы, и так далее в том же духе.
  На один такой костёр беглецы наткнулись на полпути к деревне. Услышав, что кто-то идёт, трое бандитов вскочили на ноги, но Сильвестр и Наталья вовремя затаились. Братки их не разглядели за ёлками.
  - Тем лучше для них, - проворчал Сильвестр, когда молодчики снова уселись и можно было двигаться дальше. - А то бы у костра грелись три трупа.
  Наталья посмотрела на его бесстрастное лицо и так и не поняла, шутит он или говорит серьёзно.
  К полудню они вышли на окраину леса. Отсюда, с невысокого взгорка, открывался вид на шабановские избы. Посреди деревенской улицы стояли два очень грязных чёрных джипа и две, тоже грязные, "бээмвэшки". Возле них собралось человек тридцать молодых парней в кожанках, причём некоторые были вооружены автоматами. Все что-то бурно обсуждали. В толпе выделялся рыжеволосый Карган. Он кричал громче всех, энергичнее всех размахивал руками и однажды даже сцепился с кем-то врукопашную.
  - Я знаю этого рыжего, - пробормотала Наталья. - Он бандит, человека пытал.
  - Кого?
  - Сторожа, дядю Кузю, - голос её стал совсем тихим. - Мы с Денисом потом видели его труп в доме Петра Тихоновича...
  Грохнуло два выстрела, и все разом стихли и расступились. Посреди дороги лежали двое; один был неподвижен, другой бился в судорогах. К ним никто не подходил.
  - А на корабле, кажись, бунт, - заметил Сильвестр. - Для нас это неплохо.
  Какой-то мужчина, низкорослый и коренастый, выглядевший старше остальных, о чём-то горячо заговорил, потрясая кулаком. Остальные молчали.
  - Догадываюсь, кто это, - сказал пахан. - Кукуй, конкурент Лиса на место рулевого в бригаде... Вроде бы он добился своего. Люди его слушают.
  Кукуй говорил громко, но слова до беглецов не долетали. Вскоре толпа бандитов сгрудилась вокруг нового главаря и дружно двинулась по деревенской улице. Выйдя из деревни, толпа ступила на тропу, ведущую к даче.
  - Куда это они? - встревожилась девушка.
  - Будто сама не видишь, - Сильвестр невесело усмехнулся. - Кукуй идёт брать власть! Братва настроена серьёзно, Лису с его "загорским спецназом" будет нелегко.
  - Думаете, они подерутся?
  - Ещё как подерутся. Разборка без мокрухи не обойдётся... Нам сейчас нельзя попадаться им под горячую руку, а то и нас положат.
  Отряд кукуевцев скрылся в лесу. Трупы остались лежать посреди улицы.
  - Надо выйти на дорогу до Троицкого, - прошептала Наталья.
  - Дорога отпадает сразу, за ней следят. Но уходить надо. Здесь слишком опасно... - Сильвестр посмотрел на свою спутницу. - Ты здесь всё знаешь. Неужели, кроме дороги на Троицкое, нет других путей, которые вывели бы нас отсюда? Может, тропы какие?
  Наталья задумалась на целую минуту.
  - Можно пойти вниз по речке на юг, - сказала она. - Там лес глуше, деревень нет на много километров, но тех мест я почти не знаю...
  Сильвестр развернул Чакову карту. Речка на ней, изгибаясь полумесяцем, текла с севера на юг. Он показал на север.
  - А если сюда двинуть?
  - Там страшные болота. Лучше туда не ходить.
  - Тогда, может, сюда? - Он обвёл пальцем восток и северо-восток.
  - Это Владимирская область. Там проходит шоссе, и тропа к нему есть, но очень долго идти.
  - Что за шоссе?
  - На Александров. Но это надо идти по лесу с ночёвкой, а у нас ничего нет. Ни продуктов, ни спичек, ни одеял... - Она вздохнула. - А до Троицкого мы бы уже сегодня дошли...
  - Туда нам путь отрезан, - жёстко сказал Сильвестр. - Придётся топать к шоссе. А если надо будет заночевать в лесу, то заночуем, ничего с нами не сделается. Главное - убраться отсюда.
  Наталья качала головой.
  - Ну да, не сделается. По ночам заморозки ниже нуля...
  - Со мной можешь не бояться. Я в тайге родился. Ваш подмосковный лес по сравнению с ней - курорт! Я неделями в одиночку по буреломам ходил, и ничего, живой. Ладно, хорош сидеть, идём! Покажешь мне эту тропу.
  
  
  Пройдя краем поля, они снова пошли через лес. Наконец показалось другое поле, заросшее высокой травой. Следующий лес за ним был едва виден. Поле рассекала узкая тропа. Наталья сказала, что если они пойдут прямо по полю, то они сильно сэкономят время. Сильвестр немедленно направился по тропе.
  По мере того, как они шли, заросли становились всё выше, а тропа - всё уже. Когда подходили к дальнему лесу, она была едва видна. Вскоре на краю леса показались обгорелые развалины какого-то сарая. Наталья сказала, что там начинается тропа к шоссе, но идти надо не к самим развалинам, а взять левее.
  - Мне дядя Кузя показывал эту тропу, - объяснила она. - По ней в прежние годы туристы ходили. Но это было очень давно, сейчас никто не ходит.
  Пахан сошёл с тропы и двинулся по полю сквозь травяные заросли. Наталья старалась не отставать. Лес приближался. Они уже подходили к его окраине, как вдруг раздался крик:
  - Стоять!
  Сильвестр кинулся на землю, увлекая за собой девушку.
  - Я так и знал. Они перекрыли тропу!
  Сквозь заросли смутно виднелся заросший лесом склон, по которому спускались двое молодчиков в кожаных куртках. Они остановились на краю поля.
  Вскоре к ним присоединился третий, с автоматом на груди.
  - Ерёма, что за шухер?
  - Я только что видел их, - нетрезвым голосом ответил низкорослый рябоватый Ерёма. - Они вон там шли!
  - Где?
  - Там!
  - Что-то я никого не вижу.
  - Залегли, падлы, - и Ерёма, достав пистолет, вошёл в траву.
  - Сколько их было-то? - спросил второй бандит.
  - Двоих видел. Может, их больше.
  Стало ясно, что путников видел один Ерёма. Он двигался прямо на них, пока не замечая их в зарослях. Сильвестр достал пистолет. Ерёма остановился в десятке метрах. Постоял, повертел головой и попятился назад.
  Он вернулся к своим и коротко переговорил с ними. Бандит с автоматом передёрнул затвор и выпустил короткую очередь в том направлении, куда он показывал. Пули колыхали стебли над самыми головами беглецов.
  Целая минута прошла, пока Сильвестр, наконец, не прошептал:
  - Жива?
  - Жива... - онемевшими губами отозвалась девушка.
  Сильвестр велел ей не двигаться. Шевелящаяся трава могла их выдать.
  Выстрелов больше не было, но они продолжали лежать.
  - Снова идёт... - Сильвестр поднял руку с пистолетом.
  Наталья не видела подходившего бандита, но его видел Сильвестр. Вскоре раздался шелест приближающихся шагов. Выждав ещё несколько секунд, пахан выстрелил. Браток рухнул мешком. Наталья, ойкнув, снова уткнулась в землю.
  Обнаружив, что незнакомцы вооружены, напарники Ерёмы сочли за лучшее отступить в лес.
  - Ползём, - хрипнул Сильвестр и проворно двинулся прочь.
  Наталья при такой спешке выдохлась через три минуты. Никогда прежде ей не приходилось передвигаться по-пластунски по мокрой земле, раздвигая жёсткие, хлещущие по лицу стебли. Сильвестру с его протезами тоже приходилось нелегко. Он тяжело дышал и беззвучно ругался.
  Бандиты наконец рискнули высунуться из-за деревьев. В поле никто не показывался. Никого не было и на тропе, тянувшейся вдоль опушки.
  В том месте, где они устроили засаду, тропа резко сворачивала в лес и шла до самого шоссе. Братки караулили уже вторые сутки, и за всё это время здесь никто не прошёл. Они томились от холода и безделья, водка была для них единственной отрадой.
  Оба бандита были пьяны и толком не понимали, кого именно они высматривают. Незнакомцев видел только Ерёма, но он остался лежать в поле. Похоже было, что его подстрелили.
  Затянутое облаками небо быстро угасало. Над полем стояла тишина. Один из братков всё-таки решился спуститься к полю и посмотреть, что там случилось с Ерёмой. Войдя в траву, он услышал фырканье и в замешательстве остановился. В зарослях показались круглые зелёные глаза. В первый момент бандит подумал, что это какая-то очень крупная крыса, в испуге отшатнулся, а потом решил, что это не крыса, а рысь, облился холодным потом и медленно, стараясь не делать резких движений, попятился. Рука с пистолетом дрожала и не позволяла толком прицелиться в тварь. Неведомый зверь снова фыркнул и исчез в траве.
  Беглецы рискнули подняться на ноги только уйдя подальше от леса. Наталья заявила, что смертельно устала и возвращается в Шабаново. Она переночует у Марьи Васильевны. Сильвестр пробурчал, что в деревне наверняка остались люди Кукуя, но возражать не стал. Ему пришло в голову, что если уж нельзя убраться из этих мест, то есть прямой смысл пересидеть там, где их меньше всего будут искать: в деревне!
  
  
  Глава 8
  
  Денис проснулся от страшного грохота, который, как ему показалось, встряхнул весь дом. Он проворно вылез из-под кровати и огляделся. С потолка сыпалась штукатурка, но сам потолок, к счастью, не падал. В комнате никого не было. Дверь была распахнута, откуда-то доносились крики, звуки стрельбы и звон выбиваемых стёкол. Снова раздался взрыв. Сомнений не было: здесь, в здании, взрываются гранаты!
  Замирая от беспокойства и страха, Кораблёв подкрался к окну. По саду, прячась за кустами, бегали какие-то люди, явно бандиты. Все были вооружены. Некоторые стреляли по дому. Со стороны дома велась ответная стрельба. Денис заметил, как один из бежавших словно споткнулся и, вскрикнув, откинулся навзничь.
  На ватных ногах, весь в холодном поту, Кораблёв выглянул на площадку второго этажа. Здесь тоже никого не было: крики и выстрелы слышались внизу, в холле. Пригибаясь, он подобрался к перилам. Картина ему предстала ужасающая. В холле всё было разворочено, посредине зияла воронка от взрыва, вокруг которой валялись выломанные паркетины; тут же лежало трое братков, из них двое уже не шевелились. Другие бандиты, в том числе Лис, стояли у окон и отстреливались.
  - Слышь, Кукуй, проваливай на хрен! - кричал Лис в окно. - Щас все в землю ляжете!
  - Лис, нам всё известно, - откликались снаружи. - Это ты, падла, убил Додона!
  - Его Чак завалил!
  - Мы знаем, как ты провернул это дело! Карган нам всё рассказал!
  Сначала Денису казалось, что здание штурмует милиция, но, услышав эту перебранку, понял, что угодил в эпицентр разборки между двумя враждующими бандами.
  Лис стоял боком к окну, время от времени выглядывал, стрелял и снова убирался в сторону. У соседнего окна отстреливались Горян и Грек.
  - Надо продержаться ещё немного, - сказал Лис в перерыве между выстрелами. - Сейчас подвалят Мартын с бойцами, они их всех уделают...
  Перезаряжая обойму, он уселся на пол, поднял взгляд на балкон второго этажа и увидел Дениса.
  - Эй, - заорал Лис, наставив на него пистолет. - Спускайся сюда, быстро, а то пристрелю!
  Денис уже жалел, что вылез из-под кровати. Ничего хорошего ему эта заваруха не сулила.
  Он спустился.
  - Стой здесь! - велел главарь.
  Пригибаясь, он подбежал к одному из убитых братков и вырвал из его пальцев пистолет. Проверил обойму.
  - Четыре пули, отлично! Получай оружие! Будешь держать оборону на кухне!
  - А где Наталья Сергеевна? - спросил Денис, почти машинально беря пистолет. - Куда вы её дели?
  - Отправил в Шабаново, - солгал Лис. - Сейчас она должна быть там. Ступай на кухню, тебе сказано! Пацанам и так нелегко, а ты ещё со своими вопросами...
  На кухне у каждого из обоих окон стояло по бойцу; один был ранен в плечо, но продолжал стрелять. Оконные стёкла были разбиты, на полу среди осколков и пятен крови лежал труп.
  - Здесь твой пост! Будешь защищать окно вместе с Лифтёром, - Лис показал на раненого. - И не вздумай кричать, что сдаёшься! Эти гниды живыми никого не берут! Понял, нет?
  - Понял.
  - Старайся лишний раз не высовываться, а то словишь пулю в башку. И не стой на одном месте. Стреляй то справа, то слева. Пули береги, у тебя их мало.
  - А он стрелять-то хоть умеет? - пробурчал Лифтёр, косясь на юношу.
  - Тут нечего уметь! - Лис подтолкнул Дениса к окну. - Лифтёр, увидишь, что он намылился бежать - мочи его как собаку!
  - Ясно, - откликнулся Лифтёр.
  - Короче, продержаться надо пятнадцать минут, и подвалит Мартын с парнями.
  - Кто? Мартын? - второй бандит взглянул на главаря. - Я только что видел его. Он вон там пробегал, за забором!
  - Я тоже видел, - подтвердил Лифтёр.
  - Как - видели? - вскинулся Лис. - Вы не путайте! Я только что базарил с ним по рации!
  Лежавший на полу бандит, которого Денис принимал за убитого, вдруг раскрыл глаза.
  - Шеф, я тоже видел Мартына, - прохрипел он, - и Кряка видел, и Башилу...
  Лис оцепенел. Мартын с Кряком должны были контролировать дорогу на Троицкое у моста, а Башила с пятью бойцами - поджидать Сильвестра в засаде у склепа. Лис совсем недавно связывался с Мартыном и Башилой по радиотелефону и велел срочно идти к даче. Бойцы должны быть в пути. А оказалось, они уже здесь, сражаются на стороне Кукуя!
  Раздражённо выругавшись, он выбежал из кухни. В холле грохотали выстрелы. Со стороны главного входа кукуевцы атаковали особенно яростно. Трижды они подкатывались к самым окнам, но каждый раз откатывались назад. Во время одной из атак бойцу Кукуя удалось даже залезть на подоконник и швырнуть гранату. Это её взрыв разбудил Дениса. Швырнувшего гранату подстрелили; он лежал на полу в луже крови, испуская стоны. Его пока не добивали: экономили патроны.
  Лис подбежал к нему, схватил за ворот куртки и приподнял.
  - Колись, гнида, не то замочу! Мартын с вами?
  - Да... - проговорил раненый, кривясь от боли. - Он на сходе голосовал за Кукуя...
  - Каком ещё сходе?
  Раненый, запинаясь, рассказал, что Кукуй с преданными бойцами приехал в Шабаново сегодня утром. На мосту Кукуй встретил Мартына и ещё нескольких парней, подчинявшихся Лису. Все они переметнулись на его сторону, и он взял их с собой. А когда приехали в Шабаново, узнали, что на кладбище и в засадах находится ещё несколько человек. Вызвали всех в деревню и тут же устроили общий сход. Разговаривали бурно, выкатывали претензии и к Кукую, и к Лису, недовольны были даже покойным Додоном. Лишь когда Кукуй самолично пристрелил двух самых недовольных, бойцы приутихли и признали его власть. Потом братва во главе с Кукуем отправилась на дачу - "разбираться" с Лисом и его "шавками".
  К хрипу раненого прислушивался и Горян. Когда тот умолк, он подошёл к Лису вплотную.
  - Шеф, нас предали, - тревожно зашептал он, оглядываясь на бойцов. - Я так понимаю, шансов у нас нет...
  Граната взорвалась в гостиной. Дверь её распахнулась, и оттуда, вместе с клубами дыма, вывалились два братка.
  - Они гранату в окно кинули, - заорали они, - трое наших откинулись...
  - Держаться! - рявкнул Лис. - Подмога близка!
  И он бросился к двери гостиной, вытаскивая из кармана ключи. Едва он успел её запереть, как снаружи по ней начали долбить.
  - Сдавайтесь! - кричали из-за двери. - Выдайте нам Лиса, и останетесь жить! Кукуй обещал, а он своё слово держит!
  - Ни хрена, покосит он всех, - сказал Лис, обернувшись к уцелевшим защитникам дачи. - Надо продержаться ещё десять минут. Сейчас подвалит Мартын с пацанами. Тогда поговорим с Кукуем по-своему!
  Горян в панике озирался.
  - Пипец, - шептал он. - Пипец всему... У нас мало людей, патронов почти нет...
  - Тихо! - шикнул на него Лис. - Не дёргайся, сохраняй спокойствие!
  - Какое там спокойствие... Мартын - предатель, сейчас вся кодла будет здесь, устроят нам харакири...
  - Не ссы, вариант есть. Стой здесь, отстреливайся! - И Лис поспешил на кухню.
  К этому времени Лифтёра и второго бандита успели прикончить. Денис сидел под окном на корточках, опустив бесполезный пистолет. Все свои пули он выпустил в небо, отпугивая наступавших.
  Видя, что из кухни никто не стреляет, бойцы Додона снова побежали к дому. Вошедший Лис увидел в окне сразу две стриженые головы и, не целясь, послал в их сторону пулю. Головы тут же убрались.
  - Жив? Отлично! - Главарь схватил Кораблёва за ворот, оттащил от окна и заговорил торопливо: - Тебе с Чаком и девчонкой удалось тогда ночью утечь из дома. Наши пацаны чуть не проморгали вас. Как вы смылись? Говори быстро. Надо сваливать отсюда.
  - Из погреба есть выход в сарай у забора...
  - В сарай? Зашибись! Он же почти в лесу! Где погреб?
  - Туда можно попасть через люк в кладовке.
  - Пошли, покажешь!
  Они вышли в холл, где к ним присоединился Горян.
  Денис ждал, что сейчас главарь созовёт всех защитников дома и объявит им об отступлении, но тот прокричал:
  - Отстреливаться! Всем отстреливаться! Подмога близко! Наши уже идут! - И, обернувшись к Денису, зашипел: - Не стой, шевелись!
  Юноша бросился к дальней угловой двери. Лис с Горяном побежали за ним. В узкой тупиковой комнате без окон Денис быстро разыскал люк в полу. С помощью Горяна отбросил крышку. Из чёрного отверстия пахнуло гнилью и сыростью. Деревянная лестница вела вниз.
  Бандиты прислушались.
  - Кажись, тихо, - хрипнул Горян.
  Посмотрев на Дениса, Лис показал пальцем на лестницу:
  - Лезь!
  Кораблёв начал осторожно спускаться.
  - Если гниды уже там, то его шлёпнут первым, - шепнул главарь напарнику.
  О том же думал и Кораблёв, когда спускался в погреб и пробирался в темноте между ящиками, бочками и коробками. Оба бандита следовали за ним. Они брели на ощупь, то и дело спотыкаясь. Вслушиваясь в их возню и матерную ругань, Денис сообразил, что у него, пожалуй, есть шанс.
  Его глаза ещё не освоились с темнотой, и он тоже двигался на ощупь, но он уже ходил здесь и примерно представлял себе путь до следующей лестницы, которая вела в сарай. Он резко ускорил шаг, а потом побежал, руками обшаривая пространство вокруг себя. Вскоре он наткнулся на перекладины лестницы.
  - Эй, пацан, ты где? - донеслись глухие голоса бандитов, и тут же раздалась ругань: они снова споткнулись.
  Оставив их выбираться из погреба самостоятельно, Денис поднялся по лестнице в сарай. Здесь было светлее: дневной свет проникал сквозь многочисленные щели в дощатых стенах, освещая груды старого хлама. Быстро одолев путь до двери, юноша осторожно выглянул. Возле сарая никого не было. Выстрелы и крики бандитов, штурмовавших дачу, звучали совсем близко, но в стороне. Денис кинулся к ближайшему дереву и затаился. Отсюда был виден задний фасад дома. По-видимому, силы сторонников Лиса иссякли окончательно: кукуевцы уже лезли в окна.
  Денис перебежал к другому дереву. Он весь взмок от пота, сердце билось отчаянно, но он мог поздравить себя с успехом: его никто не преследует, и лес вокруг безлюден.
  Из сарая вывалились бандиты. Горян повредил ногу и отчаянно хромал, вцепившись в плечо Лиса. Они тоже устремились в лес, но кто-то из кукуевцев их заметил. Узнав длинноволосого главаря, он завопил во весь голос:
  - Сюда, здесь Лис!
  По меньшей мере трое сторонников Кукуя бросилось им наперерез.
  - Дай сюда пушку, - хрипел бывший главарь, чуть ли не силой вырывая оружие из рук Горяна. - Я "Беретту" свою потерял! А ты всё равно хромой, стрелять толком не сможешь...
  Тот, однако, не спешил расставаться с оружием.
  - Почему не смогу? Смогу!
  - Дай, говорят! - Лис вцепился в его руку.
  И тут Горян, понимая, что ему, с его вывихнутой ногой, в любом случае не уйти, предпринял отчаянную попытку спастись. Он вцепился в Лиса и заголосил:
  - Сюда, братва, я Лиса поймал! Я держу его! Сюда! Сюда!
  Они с Лисом схватились. В пылу борьбы Горян попытался прикончить главаря, нажал на крючок, но пуля прошла мимо. Мгновение спустя Лис вырвал оружие и ударил Горяна рукоятью по лицу. Тот завопил ещё громче. К ним бежали с разных сторон.
  - Стоять, падлы! - слышались крики.
  Лис кинулся бежать. Кукуевцы побежали за ним. Спустя считанные секунды бывший главарь и его преследователи скрылись из виду. Но и Горян недолго оставался в одиночестве. К нему подбежали двое.
  - Видели, как он меня уделал, видели? - говорил Горян, тыча пальцем в рану на лице. - Он, падла, меня чуть не пришил! Я ведь хотел его вам сдать!
  - Знаем, чего ты хотел! Удавить тебя мало!
  Они подхватили его под руки и поволокли.
  Бросился бежать и Кораблёв. За его спиной звучали выстрелы. Думая, что стреляют в него, он бежал со всех ног, петляя между деревьями.
  Вскоре выстрелы стихли. Денис, переводя дыхание, остановился у дуба и обернулся. Его никто не преследовал. Разросшийся дуб ещё сохранил большую часть листвы, и юноша вдруг подумал, что на нём вполне можно переждать до темноты. Он уцепился за нижнюю ветвь и подтянулся на руках. Потом поднялся на ветвь выше, потом ещё выше, и густая листва скрыла его от глаз возможных преследователей.
  Они несколько раз проходили внизу по двое, по трое, а то и группами по нескольку человек. Из их отрывочных возгласов Денис понял, что ищут Лиса. Он прижимался к шершавому стволу и смотрел на бандитов сквозь прорехи в листве. Интересно, увидели бы его, если б кто-нибудь догадался поднять глаза и приглядеться к дереву? Но бандитам это и в голову не приходило.
  Видел Денис и Каргана. Рыжий бандит шёл с Кукуем, подобострастно докладывая ему об уловках Лиса, о том, как тот хотел найти чемодан с деньгами при помощи девчонки и однорукого парашютиста.
  Под дубом они задержались. Кукуй достал сигарету и закурил. До Дениса долетели слова Каргана:
  - Парашютист этот - Сильвестр, брат Чака... Он где-то здесь... Будем ловить Лиса, а заодно и его, он выведет нас к чемодану...
  Они ушли, но хождение внизу длилось ещё целый час. Не успевали скрыться одни братки, как появлялись другие. Потом вдруг как-то сразу всё прекратилось. Лес обезлюдел. Денис решил, что Лиса, наконец, нашли. Хотя не исключалось, что бандиты просто отложили поиски на завтра: в лесу сгущались сумерки.
  Сидеть на ветви было неудобно, но Денис всё-таки дождался, когда стемнеет ещё больше, и только тогда спустился с дерева и пошёл прочь, подальше от зловещего разгромленного дома.
  
  
  Глава 9
  
  Окрестности были ему немного знакомы. Два дня назад он уже ходил здесь, таким же тёмным промозглым вечером, с Чаком и Натальей. Сориентировавшись по местоположению дачи, юноша направился к тропе. Сначала шёл с опаской, оглядываясь и останавливаясь, если слышал подозрительные звуки, но потом зашагал увереннее. Бандитов нигде не было. Всё же на тропу выходить не стал, пошёл метрах в пяти от неё, переходя из мрака, царившего под исполинскими соснами, в бледный полусвет облетевших лип и берёз.
  Кораблёв решил переночевать в Шабаново, в какой-нибудь из пустых изб, а наутро попытаться добраться до Троицкого. Но эти планы расстроились, когда он вышел к деревне. Бандиты, как видно, ещё не угомонились после недавней сходки. На окраине деревни стояли их машины с зажжёнными фарами; свет был направлен на десяток парней, стоявших на коленях. Руки у всех были связаны за спиной. Денис застыл, увидев их. Среди связанных он узнал некоторых из тех, что обороняли дачу!
  Тут же стояли или сидели на корточках победители. Вперёд вышел Кукуй.
  - Что, братва, - заговорил он сиплым голосом, - заслуживают эти крысы казни, или нет?
  - Без базара, шеф, - загорланили братки. - Мочить их, сук!
  Кукуй оглянулся на один из джипов.
  - Вынимай Додона! Пусть босс полюбуется, как мы будем мстить за него!
  Четверо бандитов раскрыли заднюю дверь внедорожника и вытащили открытый гроб с телом убитого главаря. Тело находилось в прозрачном полиэтиленовом мешке. Гроб поставили на землю, приподняв его изголовье и прислонив к машине - так, чтобы босс, хоть и мёртвый, мог наблюдать за экзекуцией.
  Гроб осветили фарами, и при их свете Денис разглядел в мешке огромное тело с заваленной набок голой головой. Когда нижний конец гроба ударился о землю, тело несколько сползло вниз, отчего рубаха на покойнике задралась, а штаны, наоборот, приспустились, обнажив огромный живот. Живот не гримировали, и он, покрытый иссиня-чёрными и лиловыми трупными пятнами, предстал перед зрителями во всей своей жуткой красе. Голова упёрлась лбом в полиэтилен. Стало заметно, что один глаз покойника заплыл, а второй выпучился из глазницы и смотрел прямо перед собой. Эти глаза и отвалившаяся нижняя челюсть придавали Додону выражение какой-то тупой, бессмысленной свирепости.
  - Смотри, босс, - торжественно произнёс Кукуй, обернувшись к покойнику. - Вот они, сявки этого пидора Лиса, все здесь, даже полудохлого Горяна приволокли. Только твоего главного убийцу пока не словили, но он от нас не уползёт. Из-под земли выроем и его же кишками его и удавим!
  - Мочи их, мочи! - завопила пьяная, жаждущая крови толпа.
  - Братва, не надо, - голосили стоявшие на коленях.
  Их жалобные крики заглушил рёв Кукуя:
  - Подводи по одному!
  К крайнему пленнику подошли два братка, взяли под руки, проволокли по земле и бросили к подножию гроба.
  - Проси, сука, у босса прощения, - потребовал новый главарь.
  - Прости, Додон, прости, - залепетал пленник.
  Мертвец смотрел на него сверху своим выпученным глазом и свирепо скалился.
  - Что, пацаны, а вы что скажете? - обратился Кукуй к братве. - Прощаете его?
  - Нет! заорали все чуть ли не хором. - Мочи его, суку!
  К пленнику подошёл Гиря в чёрной вязаной шапке, натянутой до подбородка, с вырезанными щелями для носа и глаз. В руке Гиря держал нож. Обречённый завопил в отчаянии и повалился на землю. Палач деловито наклонил его голову и полоснул ножом по шее. Хлынула кровь. Братки смотрели тупо, некоторые ухмылялись.
  Помощники палача оттащили труп в сторону и подволокли к Додону второго обречённого.
  - Прости, Додон! - истошно заорал тот, приподнялся, рванулся вперёд и упал лицом в ноги трупа. Казалось, он целует их. - Прости, я ни в чём не виноват!
  Когда он припал к его ногам, труп в мешке опустился ещё ниже. Круглый чёрный живот, казалось, вот-вот продавит полиэтилен и вывалится наружу.
  - Не прощает он тебя, падлу! - послышались крики. - Гиря, мочи его!
  - Мочи! - приказал Кукуй.
  Денис бросился обратно в лес. Машины, свет фар, пьяное сборище и тёмные дома деревни с их притаившимися обитателями скрылись и пропали за его спиной. Он твёрдо решил прямо сейчас добраться до дороги на Троицкое и уйти из этих страшных мест. Засады на мосту, скорее всего, не было - бандиты наверняка сняли её из-за своих разборок.
  Обходя деревню, он довольно далеко отошёл от неё, долго блуждал по лесу, смертельно устал и уже начинал отчаиваться, думая, что заблудился, как вдруг совершенно неожиданно вышел на какую-то дорогу. Он не сообразил впотьмах, что это дорога не на Троицкое, а ответвлявшаяся от неё колея на старую лесопилку, и пошёл по ней, полагая, что мост через Переплюйку уже близко. Колея пересеклась с другой дорогой - той самой, которая была ему нужна; он свернул на неё и пошёл, ускорив шаг, высматривая впереди мост, но когда лес расступился и впереди при слабом свете месяца показались силуэты шабановских изб, он сначала остолбенел от изумления, а потом не на шутку перепугался. Как будто всё это время его морочила какая-то нечистая сила. Получалось, что он вернулся в Шабаново, прямо в пасть к бандитам!
  Кругом не было ни души, но братки оставались в деревне, это видно было по их машинам, стоявшим поблизости, и по светящимся окнам изб. Бандиты по-хозяйски расположились в деревенских домах. От избы Марьи Васильевны доносился рёв магнитофона. Слов было не разобрать, но ясно, что это какая-то лагерная песня.
  Денис зашагал в замешательстве, размышляя, куда ему теперь податься: ночевать в лесу, на холоде, очень не хотелось. Внезапно он заметил, что из избы Марьи Васильевны кто-то вышел. Он пригляделся и понял, что это сама Марья Васильевна. Она сошла с крыльца, вышла за калитку и направилась по деревенской улице.
  Денис сейчас же двинулся за нею, но не по улице, где его могли заметить бандиты, а стороной, огородами. Ему хотелось расспросить её о Наталье. Длинноволосый главарь сказал, что девушку отпустили в Шабаново, значит, она должна была побывать у старухи.
  Марья Васильевна миновала последнюю жилую избу и направилась к заброшенным домам, в которых, как точно знал Денис, никто не жил. На пути к ним он её догнал.
  - Марья Васильевна! - окликнул он.
  Старуха остановилась и вгляделась в ночной полумрак.
  - Это я, не бойтесь, - заговорил Кораблёв, выходя из-за покосившегося забора.
  - Ну, слава богу, а то я уж подумала, что это опять кто-то из них... И откуда их чёрт принёс...
  - Марья Васильевна, это бандиты!
  - А то я не знаю. Душегубы, людей убивают почём зря!
  - Они на дачу к Наталье Сергеевне ворвались, я еле ушёл от них.
  - Мне уж Наташа рассказала. А что ты оставил её одну?
  Денис вздохнул.
  - Долгая история. Так вышло... Значит, она была у вас сегодня?
  - Она час назад пришла с этим одноруким...
  У юноши перехватило дыхание.
  - Как - час назад? Она вроде бы ещё утром ушла с дачи...
  - Говорю, они совсем недавно тут.
  Денис всё ещё не мог осмыслить услышанное.
  - Они? Наталья и однорукий? - пробормотал он. - А как же бандиты?
  - Бандиты их не видели, они все по избам сидят, водку пьют.
  - Где сейчас Наталья Сергеевна?
  - Я их в дальнюю избу отвела. Бандюг там нет, потому что потолки худые, а ещё потому... - Она не договорила, махнула рукой. - В той избе подвал есть, так Наташа с одноруким там.
  Кораблёв колебался всего мгновение. Встречаться с Сильвестром ему не хотелось, потому что это тоже бандит, но ради Натальи он готов был на всё. К тому же Сильвестр вряд ли что-то может иметь против него, ведь они оба скрываются от кукуевцев, оба беглецы, товарищи по несчастью.
  - Марья Васильевна, отведите меня туда, - зашептал он. - За вами не следят?
  - Я - бабка, чего им за мной следить! Хватит с них, что в избе у меня насвинячили. Облевали все углы...
  И она направилась к избе, стоявшей на отшибе. Изгородь вокруг неё почти вся обрушилась, окна без стёкол зияли чернотой, двери не было. Трижды перекрестившись, Марья Васильевна вошла в тёмный проём. Денис бесшумно следовал за ней.
  - У Наташи озноб, - сообщила старуха. - Сейчас лежит.
  - Ей нельзя попадаться на глаза бандитам!
  - Понятно, что нельзя. Этим охальникам дай только дорваться до молодой девушки...
  В сенях стоял гнилостный, сладковатый запах. Она показала направо:
  - Туда не смотри.
  Он всё же посмотрел. Оказалось, что в эту избу бандиты сволокли трупы казнённых. Они были свалены грудой, как попало. Ночной свет сквозь прорехи в стенах и потолке сочился на мешанину рук, ног и голов, на бледные лица с раскрытыми глазами и окровавленную одежду.
  Старуха, идя вдоль стены, беспрерывно крестилась и шептала:
  - Вот дожила-то, наказал господь!
  Она остановила Дениса, взяв его за рукав, и показала пальцем на пол. Кораблёв догадался, что здесь вход в подвал. Приглядевшись, он заметил пробивавшийся оттуда слабый свет.
  Марья Васильевна присела и трижды стукнула по полу костяшками пальцев.
  - Это сигнал такой, - объяснила она. - Чтоб знали, что я иду.
  Квадратная крышка в полу приподнялась, и полоса света расширилась. Юноша увидел две руки, поднявшие крышку, причём сразу бросилось в глаза, что одна из рук - искусственная. Потом показалась голова Сильвестра.
  - Васильевна? Кто тут с тобой? - Пахан вглядывался в полумрак.
  - Это я, - сказал Денис. - Мы с вами вроде знакомы. Наталья здесь?
  - Здесь, - однорукий откинул крышку и приставил к отверстию лестницу. - Давай, спускайся. Васильевна, ты тоже заходи.
  Старуха спустилась в подвал первая, поддерживаемая Сильвестром.
  - Я на минутку, - заговорила она, - мне задерживаться нельзя, а то постояльцы хватятся, неладное заподозрят...
  Денис, спустившись, огляделся. В узком низком помещении горел огарок, стоявший на ящике. Сильвестр, впустив гостей, закрыл люк, убрал лестницу и уселся на другой ящик. Зеленоглазая кошка прыгнула ему на колени, и пахан почесал у неё за ухом. Старуха подошла к лежанке, устроенной из двух досок, уложенных на ящики. На досках, поверх каких-то старых телогреек и накрытая ими, лежала Наталья.
  Она спала, но, услышав голоса, проснулась. При виде Дениса её глаза расширились от удивления.
  - Откуда ты взялся? - прошептала она.
  Юноша схватил её за руки, в тревоге всмотрелся в побледневшее лицо.
  - Это потом. Сперва скажи, как ты себя чувствуешь?
  - Ничего особенного. Простуда. К утру пройдёт...
  Часы, проведённые в обдуваемом ветром поле, на холодной земле, не могли не сказаться на здоровье девушки. Возвращаясь с Сильвестром из неудачного похода к дальнему лесу, Наталья почувствовала себя плохо. До деревни едва добрела. Сразу подойти к избам было нельзя, их могли увидеть кукуевцы; Сильвестр выбрал момент, когда братки сошлись поглазеть на зрелище кровавой расправы, и незаметно подкрался к избе Марьи Васильевны. От испуганной старухи толку было мало, беглецам снова пришлось уйти в лес. Больше часа они дожидались, пока хождение по деревне прекратится и бандиты разойдутся по избам. Марья Васильевна, зная, что Сильвестр с Натальей прячутся неподалёку, сама отправилась к ним и привела их в заброшенную избу, где имелся подвал. Правда, бандиты устроили в этой избе морг, но выбирать не приходилось.
  - Это даже хорошо, что тут трупы, - закончил свой короткий рассказ Сильвестр. - Теперь они сюда точно лишний раз не сунутся.
  Всё это время Денис не выпускал из рук горячие руки Натальи.
  - Я никуда не уходил, - сказал он ей, - я искал тебя, из-за этого даже на дачу вернулся...
  - Там же были бойцы Лиса, - не поверил Сильвестр.
  - Всего два-три человека, остальные ушли, - ответил Денис. - Я залез в окно, пошёл искать по комнатам... - Он помешкал, не зная, рассказывать о своём участии в сражении с кукуевцами, или не надо. Решил, что лучше не надо. - Короче, был я там недолго, они всё-таки меня заметили, и мне пришлось бежать. Еле ушёл от них... А как же ты? - спросил он, наклонившись к Наталье. - Они тебя отпустили?
  - Ничего себе, отпустили! Заковали мне руки наручниками и отправили куда-то с тем типом - ну, ты помнишь, он ещё ходил с нами к склепу...
  - Со старшим сержантом Ершовым? Хотя какой он старший сержант...
  - Гнусный тип, подонок, - сказала Наталья в сердцах. - Неизвестно, что бы он сотворил, если бы не встретился Сильвестр...
  - Известно, что сотворил бы, отлично известно, - усмехаясь, сказал пахан. - Поэтому пришлось его угомонить. До сих пор там валяется.
  - И ещё я слышал их разговор, - продолжал Денис. - Они называли себя не по именам, а по кличкам. Доктор Александр Григорьевич - это Лис, капитан Горбатюк - Горян. Лис - их главарь, и с ними на ножах другая банда...
  - Банда одна и та же, - возразил Сильвестр, - только у них раскол. Часть поддерживает Лиса, часть - Кукуя.
  - Да, Кукуй, есть такой, - закивал юноша. - Они про него говорили.
  - Теперь ясно, что Лис скинут, - проговорил пахан задумчиво, - причём скинут по самому жёсткому варианту. Те пацаны, - он показал пальцем на потолок, - поддерживали его, за это и поплатились.
  Денис посмотрел туда, куда указывал Сильвестр, и невольно поёжился. На досках потолка и на стене виднелись кровавые разводы, а на полу стояла тёмно-красная засыхающая лужа. Чанга, щурясь, смотрела на неё, принюхивалась и фыркала.
  - Ну, всё, мне пора возвращаться, - сказала Марья Васильевна. - Но я ещё приду. Захвачу лекарство и горячего чаю.
  - А вас бандиты не трогают? - спросил Денис.
  - Не трогают. Даже денег дали за беспокойство. Я бы ни в жизнь не взяла, а тут со страху взяла...
  Сильвестр поднял для неё лестницу, и она вылезла из погреба. Люк за ней закрылся.
  - На пятна не обращай внимания, это издержки производства, - сказал Денису пахан, снова усаживаясь на ящик. - В бригаде не нашлось авторитета, который развёл бы пацанов, оттого и жмуриков наделали... Так ты говоришь, на даче никого не было?
  - Почти никого. Они все пошли следить за вами. И сбежать вам дали специально, думали, вы приведёте их к чемодану.
  Сильвестр усмехнулся.
  - Опять этот чемодан! Ну что ты будешь делать... - Он посмотрел на юношу ясными, правдивыми глазами. - Нет никакого чемодана! И не было! Всё это туфта. Чак по жизни был прикольщиком, липу мастырил только так. Он Лису с Горяном мозги задурил, а те уши и развесили!
  Пахан говорил убедительным тоном, но Денис ему не верил. Слишком настойчиво бандиты охотились за чемоданом, чтобы это было туфтой.
  - Сейчас не о чемодане надо думать, а о том, что дальше делать, - сказал Сильвестр. - Кукуй с пацанами что-то не уехал отсюда. Не нравится мне это.
  - Как вы думаете, они освободили дорогу на Троицкое? - спросил Денис.
  - Не знаю. Старуха говорит, оттуда уже третий день никто не едет.
  - Да, дела, - Кораблёв покачал головой, потянулся и начал усиленно тереть глаза. - Если б не вся эта заваруха, мы с Натальей давно были бы в Москве. А так - приходится по лесу бегать, или сидеть тут с мертвецами... Прямо цирк какой-то...
  Они замолчали. Денис задремал было, но шаркающие шаги наверху заставили его вздрогнуть и выпрямиться. По крышке люка трижды стукнули.
  - Это Марья Васильевна, - он встал и приставил к люку лестницу.
  Старуха принесла чайник с кипятком, кастрюльку с травяным отваром и стаканы. Всё это уместилось в корзине.
  - Охламоны заснули, - сообщила она, - а двоих за дорогой следить поставили.
  Марья Васильевна достала из той же корзины маленькую картинку с изображением святого, поставила её к стене, где натекла кровь, и перекрестилась. Сильвестр разлил чай по стаканам.
  - С медком хорошо бы, - сказал он.
  Наталья приподнялась. Старуха налила ей в стакан отвару. Это, по её словам, от простуды поможет лучше всяких таблеток.
  - А что, водится в ваших краях мёд? - прихлёбывая чай, поинтересовался пахан.
  - Как же не водится, - ответила Марья Васильевна. - У нас Пахом занимался пчёлами, держал ульи, но он помер уж третий год. А сейчас Маслов и его сын Никитка пчёльничают...
  - Это какой же Маслов? Лесник, что ли?
  - Он самый. Только он в последнее время пьёт много, и пчёл, и огород забросил. Если б не сын, всё бы давно пропало. Никита его очень хозяйственный, и за пчёлами смотрит, и огород копает. Но тоже пьёт. А так бы - цены ему не было... Говорят, невесту в Загорске приглядел.
  Видно было, что Сильвестра этот разговор заинтересовал. Он даже отставил стакан.
  - Стало быть, пчёлами занимается Никита? А где он их держит?
  - Да возле дома и держит, прямо за огородом.
  - А дом где?
  - Недалеко отсюда, у дороги на лесопилку. Там и огород ихний, и пасека.
  - И что, значит, Никита за всеми ульями ухаживает?
  - За всеми. Пчёл он любит с самого детства. Говорит, будто подходит к ним без сетки, а они его не трогают.
  - Взглянуть бы на них. Я раньше тоже ими занимался... - Сильвестр достал карту и разложил её на ящике у свечи. - А правда, недалеко...
  - Маслов исчез, - сказал Денис. - Бандиты искали его, и не нашли.
  - Да мне он не нужен, просто обстановку надо сменить. Не нравится мне этот подвал. Давайте-ка мы лучше к Маслову перебазируемся, заодно на пчёлок погляжу.
  Пчеловодом Сильвестр не был. Расспрашивал он о пчёлах потому, что хотел выведать, где в окрестностях Шабаново находятся ульи. Под одним из ульев должен быть зарыт чемодан.
  В те годы, когда Сильвестр и Чак звались ещё Сашкой и Костей, они, как все деревенские дети, любили страшные истории и были немного суеверны. Этим и объясняется выбор такого необычного места для могилы кота. Улей, под которым его тайком закопали, принадлежал соседу. Братья подозревали его в причастности к смерти своего любимца и хотели отомстить. По мысли детей, душа свирепого Кузьмы должна постоянно пугать, тревожить и угнетать обитателей улья и в конечном счёте выгнать их оттуда.
  Наивные детские фантазии давно выветрились из сознания практичных и жестоких бандитов, какими стали братья Вороновы. Но Чак не ошибся в одном: похороны кота Сильвестр помнил.
  
  
  
  Часть пятая
  
  
  Глава 1
  
  Чьи-то бесцеремонные руки сдёрнули Никиту с матраца.
  - А? Чего? - Он раскрыл глаза и огляделся, ничего ещё толком не соображая после вчерашней пьянки.
  - Маслов, Никита Петрович? - Незнакомый субъект лет тридцати, коротко стриженый, с лицом как серый кирпич, больно схватил его за плечо. - А ну, подъём!
  - Чего тебе?
  - Чего-чего! - рявкнул субъект. - Расчевокался! С нами едешь.
  В голове у Никиты гудело, руки дрожали, перед глазами плавали оранжевые круги, тело было каким-то деревянным. Дрожащими руками он взял стакан с водкой, который протянул ему напарник кирпичного субъекта, и, стуча зубами о стекло, выпил до дна.
  В глазах у него малость прояснилось. Он оглядел комнату с выцветшими обоями, всю обстановку которой составляли матрац и табуретка. Перевёл глаза на спавшую рядом Зою - хозяйку комнаты. Она спала на боку, спиной к Никите. Застиранное байковое одеяло наполовину сползло с неё, открыв внушительных размеров зад с прыщами на ягодицах.
  Вчера они пили всю ночь и заснули под утро. Зоя была старше Никиты на восемь лет и нигде не работала, занимаясь в основном продажей оставшихся от покойной матери вещей. Но сейчас уже и продавать было нечего, осталась только эта комната, которую рано или поздно тоже придётся продать. Уже и покупатели объявились, щедро дававшие ей в долг под будущую выручку от продажи жилплощади. Никита уговаривал её продать комнату побыстрее и переселиться в их с отцом избу. Зоя как-то побывала там и в восторг от лесной жизни не пришла. Но, видимо, ничего другого ей не оставалось. Никита был единственным, на кого она могла рассчитывать по-серьёзному...
  Молодой Маслов хмуро рассматривал незваных гостей. Их было трое. Все в одинаковых кожаных куртках и адидасовских штанах. Тупые рожи не сулили ничего хорошего. Тот, сердобольный, который подал водку, ткнул ему под нос милицейское удостоверение.
  - Старший сержант Гаврилов, - представился он. - Одевайтесь.
  - А в чём дело, начальник? - Никита дотянулся до трусов.
  - Там объяснят.
  Никита был поджар и плечист. Низкий лоб и выступающие, как у неандертальца, надбровные дуги придавали его лицу постоянно угрюмое выражение. Многочисленные прыщи и синяк под глазом тоже не прибавляли красоты.
  - Случилось, что ль, чего? - рыгая, бормотал он. - Ну, подрался, это помню... Небось зашиб кого?... В башке пустота... Провал...
  - Не бойся, вышак не дадут, - ухмыльнулся кирпичный.
  Зоя перевернулась на другой бок, обнажившись полностью, и продолжала спать. Маслов подумал, что надо будет спросить у неё, не помнит ли, что было вчера в той гнусной забегаловке, где они брали водку. Кажется, он там с кем-то подрался. Никита пощупал подбородок справа, и это место отозвалось болью.
  Когда его вели по коридору, из кухни и комнат выглядывали соседи. Радуются, подумал Маслов, и злобно плюнул в одну из приоткрывшихся дверей.
  Его усадили в "БМВ". Он удивился: в каких тачках менты стали разъезжать! Никите пришло в голову, что им заинтересовалось ведомство повыше милиции. Может, ФСБ. "Уж не иностранца ли я вчера пришиб?" - подумал он.
  Двое конвоиров сели по бокам от него. Старший сержант Гаврилов велел ему помалкивать.
  Под Загорском остановились у придорожного кафе, чтобы перекусить и дать Никите опохмелиться - в дороге его стало мутить. Через четверть часа езды Маслов вытаращил глаза: они въехали в Троицкое! Дальше - ещё удивительнее: "БМВ" свернул на дорогу к Шабаново!
  - Это куда ж мы едем? - оживился он. - В деревню, что ли?
  - Угадал, - ответил с переднего сиденья "старший сержант".
  На сожительницу Никиты бандиты вышли по номеру телефона, найденному в масловском доме. По номеру "пробить" адрес не составило труда.
  Пока братки занимались розысками младшего Маслова, погиб Додон и закатилась звезда Лиса. Никиту доставили в Шабаново на другой день после штурма дачи, когда власть над бандой полностью захватил Кукуй. Маслова ввели в избу, которую новый рулевой избрал своей временной резиденцией. Кукуй сидел на кровати, спустив голые ноги на пол. Перед ним стоял стол с бутылками и закуской. Карган, назначенный заместителем, развалился рядом на стуле, заложив нога на ногу.
  Кукуй посмотрел на Никиту мутными запойными глазами.
  - Значит, ты - сын того хмыря, который помог Чаку заныкать чемодан с баблом?
  Никита, который уже понял, что имеет дело не с милицией, и тем более не с ФСБ, внутренне напрягся.
  - Не понимаю, командир, какой чемодан? Какое бабло? Я уже месяц в Загорске, что тут поделывает папаша - понятия не имею.
  - Хватит мозги пудрить. Говори, куда он бабки дел.
  - Впервые слышу про бабки!
  - Где папаша мог схоронить чемодан? - с угрозой повторил главарь. - Покажешь это место - отпустим на все четыре стороны.
  - Н-н-не... - Никита отрицательно замотал головой.
  Кукуй встал с кровати, вразвалку приблизился к нему и взял за грудки.
  - Говори, щенок! Ты знаешь здесь все места, где можно спрятать чемодан!
  Сзади к Никите подошёл Карган и легонько ткнул острием ножа ему в бок.
  - Точно, точно, теперь вспомнил! - почти провизжал парень. - Знаю я эти места! Особенно одно! Если папаша спрятал где-то чемодан, то только там!
  Никита готов был сознаться в чём угодно, лишь бы рыжий бандит перестал колоть.
  - А-а, запел, чмо, - Кукуй отпихнул его. Карган опустил нож. - Так бы и вякал сразу, а то ломаться стал, сявка... Если чемодана не найдём, тебе кранты. Сперва отхреначим уши, потом вынем кишки, а потом уже, в самом конце, буркалы выдавим. Понял, нет?
  - Понял. Всё понял. Папаша только там спрятал, больше негде. Это место надёжное, очень надёжное... Я покажу...
  - Карган, - распорядился главарь, - шесть пацанов пойдут со мной. Останешься тут за старшего. Лиса пусть ищут. Кто словит его - десять штук баксов премия.
  
  
  Никиту обкрутили ремнём с застёжкой на спине, а к ремню приладили прочный собачий поводок, найденный в деревне. Конец поводка главарь намотал себе на руку. Так, "на поводке", его и повели искать чемодан. По бокам и сзади шли молодчики в кожанках. Конвоиры подобрались хмурые, неразговорчивые, под стать главарю.
  Уже вечерело, когда отряд углубился в лес. Кукуй не захотел ждать до утра. Дело надо было кончать как можно быстрее и убираться отсюда, а то братки, торчавшие в этой глуши почти неделю, уже начинали роптать. Жизнь в палатках и холодных избах, без баб, ресторанов и видаков, им смертельно надоела.
  Шли уже добрый час, сделав лишь один короткий привал, на котором распили две бутылки водки. В пятом часу вечера Никита объявил, что идти ещё от силы минут пятнадцать.
  - Мы с отцом в позапрошлом году в Троицкой церкви восемь икон содрали, - сочинял на ходу. - Ночью залезли и содрали. Так у нас потом десять раз шмон делали, а ничего не нашли. Потому что иконы папаша запрятал в том месте, - и показывал куда-то вперёд. - А коли там чего лежит, то сто лет будут искать - не найдут!
  Кукуй злобно дёрнул поводок.
  - Не найдём - сразу режу ухо. Прямо там.
  Лес поредел. На западе разливался закат, и на стволах, на корягах, на земле, засыпанной прелой хвоей, лежали зловещие кроваво-алые отсветы. Местность пошла болотистая, топкая. Никита перепрыгивал с бугорка на бугорок, и пахан, вынужденный прыгать вслед за ним, недовольно ворчал. Поводок резал ему руку, которая за время пути стёрлась до мозолей.
  Маслов предупредил своих спутников, что теперь надо идти только по кочкам, а то "ботинки нахлебаются воды". Братки так и делали, и всё же через десять минут путешествия по болоту мало кто из них не провалился по щиколотку, а то и по колено в зловонную жижу. Никита по пути соорудил себе посох, и шёл, ощупывая почву перед собой.
  - Когда же кончится грёбаное болото, - ворчал Кукуй. - Это нам до того леса, что ль, переть?
  - Нет, всего лишь вон до той рощицы, - Маслов показал посохом на группу низкорослых деревьев с тонкими, как прутья, стволами.
  Отряд вытянулся гуськом. Впереди шагал Никита. Он то и дело останавливался и пятился назад, или подавался вбок, в выборе пути руководствуясь какими-то ему одному известными приметами. За ним, не выпуская поводка из рук, пробирался Кукуй. Братки старались не отставать от главаря. Они шли след в след, как индейцы, ставя ногу на то же самое место, куда её ставил Маслов. Сейчас все и рады были бы вернуться, да уже поздно. Путь назад в вечерних сумерках, по болоту, пугал бандитов больше, чем путь к обещанному Никитой тайнику.
  Через каждые десять метров кто-нибудь обязательно соскальзывал и падал в топь. Отряд останавливался и упавшего дружно вытаскивали, протягивая ему ремень или руки. При этом падал кто-нибудь ещё. Каждая такая остановка длилась четверть часа, а то и больше.
  К рощице бандиты подошли мокрые, грязные, усталые и злые как черти. Рощица оказалась тем же болотом.
  Кукуй притянул Никиту к себе и взял за ворот.
  - Ну, где твоё место?
  - Вон! Вон оно! - Парень поднимался на цыпочки и вытягивал шею, вглядываясь вдаль. - О! Там что-то есть! - воскликнул он взволнованно, показывая пальцем. - В тайнике что-то есть!
  - Что? Чемодан?
  - Пока не разберу, надо ближе подойти, но там что-то есть, что-то есть!
  Услышав о том, что тайник близко, бандиты потеряли осторожность и дружно двинулись вперёд. Трое из них почти тут же свалились с кочек в жижу. Остальным пришлось остановиться, чтобы их вытащить.
  - Сколько ещё идти, чтобы увидеть твой грёбаный тайник? - нетерпеливо спросил главарь.
  - Да метров десять всего, и я точно скажу, чемодан там или нет. Но мне, вообще-то, кажется, что это чемодан, - Маслов снова вытянул шею. - Ну да, чемодан!
  - Пошли! - рявкнул Кукуй и обернулся к браткам: - А вы пока ждите здесь. Я кликну, если понадобитесь.
  В конце концов, чем он рискует, если прямо сейчас пройдёт эти десять метров? Парень на надёжной привязи и не имеет при себе никакого оружия!
  - Только смотри, - грозно предупредил он. - Чуть закосишь - сразу пуля под левую лопатку!
  - Не беспокойся, командир. Возьмёшь ты сейчас свой чемодан.
  Оставив братков бултыхаться в болоте и вытаскивать друг друга, Кукуй вслед за Никитой зашагал к деревцам. Листва с них ещё не осыпалась, и тень под их кронами была довольно густой. Войдя в неё, оба скрылись из виду.
  Внезапно Никита прыгнул вперёд, резко дёрнув поводок. Главарь удержал его, но при этом соскользнул с кочки, на которой едва помещалась его нога, и бултыхнулся в грязь.
  - Козляра, ща порву, - ревел бандит, пока болотная жижа не заткнула ему рот.
  Никита засмеялся, глядя на выкарабкивающегося Кукуя. С бандита ручьями стекала грязь, и был он похож на рассвирепевшего водяного.
  Держась за поводок обеими руками, главарь отплёвывался и отфыркивался. Наконец заголосил, призывая бойцов. Крики были слабыми, задыхающимися, но их всё же услышали. Кто-то из братков устремился ему на помощь. Судя по характерному звуку падения в грязь и последовавшему затем хлюпанью, попытка подойти не увенчалась успехом.
  - Крыса, - хрипел Кукуй, глядя на Маслова с ненавистью. - Урою, покромсаю всего...
  Он выбирался из жижи, используя поводок как спасательный трос. Ремень был надет на Никиту так, что снять его с себя парень не мог, зато, сидя на поросшем травой пригорке, он имел возможность сколько угодно отталкивать пахана то палкой, то ногой, сбрасывая его обратно в топь. Вскоре Кукуй уже не вопил, и даже не хрипел. Он то и дело погружался в трясину весь, с головой, и, выныривая, только отплёвывался.
  Маслов знал, что трясина в этих местах особенно опасна и может засосать. На этом и строился расчёт. Кукуй рано или поздно устанет сопротивляться, руки его ослабнут и он выпустит поводок. Это понимал и бандит. Ему никак не удавалось ни выбраться к Маслову на твёрдое место, ни стащить парня к себе в грязь. Никита смеялся и бил его палкой по пальцам, стараясь ударить побольнее. Уже через пять минут у Кукуя хватало сил лишь на то, чтобы держаться за поводок и время от времени вытаскивать голову из трясины.
  Невдалеке слышались приглушённые крики и звуки возни: там с болотом боролись братки.
  - Вытащи... - с усилием пробулькал Кукуй. - Денег дам... Баксов... Сколько хочешь?...
  - Чтоб ты отрезал мне ухо, да?
  - Пацаны... знают... что мы пошли... с тобой... тебя найдут... прирежут...
  - Ныряй, сука! - Маслов ткнул концом палки в вынырнувшее лицо, целя в глаз. - На дне твой чемодан!
  Он дёрнул поводок, и тот неожиданно легко выскользнул из рук Кукуя. Бандит весь ушёл в жижу, только пальцы одной руки судорожно цеплялись за траву на берегу. Маслов ударил по ним палкой, и тёмная ряска окончательно сомкнулась над местом гибели главаря.
  Осторожно ступая, Никита вышел из-за деревьев. Трое уцелевших братков, грязных с головы до ног, стояли на кочках, боясь пошевелиться. В трясине возле них что-то ещё копошилось, слышалось приглушённое хлюпанье. Но уже через считанные секунды всё смолкло. Наступила тишина.
  - Эй, командиры! - окликнул Маслов неподвижные фигуры. - Отдохнули? Двигаем дальше?
  - Куда дальше? - послышалось злобное шипенье. - Завёл, пидор...
  Одна из фигур шевельнулась, и Никита разглядел наставленный на него пистолет.
  - Вот это видел? - спросил браток.
  Никита расхохотался.
  - Командир, не бери на понт, у него же из дула течёт!
  - Гнида, выведи нас по-шустрому. Ежели ещё кто утопнет - замочим сразу!
  - Выводить вас я не нанимался. Ну да ладно. Хрен с вами, выведу. Я тут каждую кочку знаю. Со мной не пропадёте!
  - А Кукуй где? - спросил кто-то из братков.
  - Вон там, - Никита с ухмылкой мотнул головой. - Вас ждёт.
  - Звиздишь.
  - Лучше скажи, где тут твёрдое место, - взмолился другой браток.
  - Да оно рядом с вами.
  - Веди к нему. Только первым иди!
  - Сначала ширево гоните, - потребовал Маслов. - У вас есть, я видел, как вы нюхали!
  Бандиты замолчали. Наркотики имелись у всех, но никто не желал с ними расставаться.
  - Не хотите? Тогда сами шуруйте, без меня.
  И он сделал шаг назад.
  - Эй, пацан! - тут же раздались голоса. - Есть ширево! Топай сюда, поделимся!
  - Так бы сразу...
  Шагая по кочкам, Никита приблизился. Бандиты начали доставать из карманов целлофановые свёртки.
  - Подойдь, не ссы, - поманил Маслова ближайший бандит. - Есть хороший кокаин.
  - Вот уж хрен тебе, подходить не буду, - ответил парень, останавливаясь на безопасном расстоянии. - Завязывай всё в косынку и цепляй сюда, - он протянул ему конец палки.
  Бандит недовольно выругался, но двое других промолчали. Свёртки были переданы ближайшему к Никите братку, тот завернул их в тряпку и насадил её на конец палки. В ту же минуту мешочек очутился у Никиты.
  - Что, двигаем? - Браток стоял обеими ногами на узкой кочке, сохраняя неустойчивое равновесие. - Куда наступить-то?
  - Сюда, - и Маслов с силой ткнул палкой ему в живот, при этом сам едва устояв на ногах.
  Бандит с пьяным воплем полетел в болото и забултыхался в нём. Остальные замерли в ужасе. Бежать было некуда: смерть подстерегала со всех сторон. Тот, кого Никита столкнул, почти весь скрылся в трясине. Поверхность болота качалась там, где только что виднелась голова с вытаращенными глазами и жадно хватающим воздух ртом...
  Никита развернул пакетик, разделил порошок на две части и втянул каждую из них носом. Сначала одной ноздрёй, потом другой.
  - Чемодан вам надо? Будет вам чемодан!
  Размахивая палкой, он начал надвигаться на оцепеневших братков.
  - Что такое осень? Это небо! Плачущее небо под ногами! - загорланил он во весь голос. - В лужах разлетаются птицы с облаками...
  Он пел и норовил столкнуть с кочки ближайшего молодчика. Тот слабо отмахивался от смертоносной палки. Его товарищ стоял дрожащим истуканом всего в полутора метрах от него.
  - Что отворачиваешься? Не верти мордой! - провопил Никита и, изловчившись, заехал ему палкой по голове. - Получи, фашист, гранату!
  Никита вошёл в азарт. Сталкивание пьяных бандитов с кочек показалось ему весёлой и прикольной игрой.
  Падая, бандит пронзительно заверещал. Через несколько мгновений крик захлебнулся. Слышалось только глухое урчание в качающейся жиже.
  Последний браток стоял на кочке чуть ли не на одной ноге. Ощупывая палкой почву под собой, Никита подобрался к нему.
  - Ты, падла! - крикнул он визгливым голосом. - Что за чемодан вы ищете? Говори быстро, а то сброшу в дерьмо к грёбаной матери!
  - В чемодане деньги, миллионы баксов, - стуча зубами от ужаса, провыл бандит.
  - А при чём тут мой папаша?
  - Я вообще не при делах, но братишки говорили, что он помог Чаку спрятать чемодан...
  - Кто такой Чак?
  - Блатной один, он с пацанами дербанул банк, а потом пацанов кинул и баксы прибрал себе... Слушай, кореш, ты меня не сбрасывай, деньги у меня заныканы в одном месте большие, поделюсь, будем в шоколаде оба... - Бандит говорил заговорщическим шёпотом и угодливо подмигивал Никите. - За границу махнём вместе, дельце там провернём верное, со мной не пропадёшь, браток...
  - Не пропадёшь? - Маслов злобно расхохотался. - В уши мне не дуй, козёл паршивый!
  И он обрушил на него удар палкой. Бандит, теряя равновесие, замахал руками. Никита снова ударил его, и тот бултыхнулся в топь, взметнув брызги.
  
  
  Глава 2
  
  Выбравшись из окружённой дачи и во время бегства расстреляв все патроны, Лис остаток дня и ночь провёл в лесу. Наутро, с первыми лучами рассвета, он рискнул наведаться на кладбище. Здесь уже никого не было. Братки, которые должны были сидеть в засаде у склепа и ждать Сильвестра, ушли. Проникнув в склеп, Лис убедился, что Чакова записка на своём месте - в зубах отрезанной головы. Это означало, что однорукий здесь не появлялся. Наверняка он счёл за лучшее сразу покинуть окрестности Шабаново, отложив поиски чемодана до лучших времён.
  Лис снял с зубов записку и тут же её уничтожил. Теперь, если когда-нибудь Сильвестр вернётся сюда, то он уже не узнает про кошачью могилу. Лис без него найдёт её, а с ней и чемодан. Его люди уже отправились в сибирскую деревню, откуда родом братья Вороновы. Не может быть, чтобы никто из местных не знал про этого чёртова Кузьму и его похороны! Если надо, Лис сам поедет туда и опросит всю деревню и её окрестности, но выйдет на след кошачьей могилы! Миллионы покойного Чака никуда от него не денутся!
  Лис, сколько себя помнил, всегда добивался своего. Как ловко, например, он устранил Гнутого, тем самым став на одну ступень ближе к единоличной власти над бандой. А с каким мастерством провернул устранение Додона! Подвоха никто не заметил, и быть бы Лису сейчас рулевым, если б не предательство Каргана, позволившее Кукую перехватить власть. Бродя по лесу, Лис проклинал своего бывшего дружка и давал слово расправиться с ним в первую очередь. Но сначала надо выбраться из этих гнилых лесов.
  Лис пробовал пройти в Троицкое, но на дороге едва не напоролся на засаду. Судьба зло посмеялась над ним. Ведь это он сам расставлял бойцов на дороге и на тропах! И вот теперь эти люди, переметнувшись на сторону Кукуя, ловят на тех же самых тропах своего развенчанного пахана! Он сожалел о радиотелефоне, оставленном на даче, о "Беретте", с такими трудами вывезенной из Италии. Теперь ему только и остаётся, что прятаться в зарослях и ждать, когда бывшие додоновцы, а ныне кукуевцы, не уберутся отсюда. А они уберутся, и очень скоро. Кому охота мокнуть под дождём и мёрзнуть в этой глуши? Тем более ловить его в лесу всё равно что искать иголку в стоге сена...
  У Лиса была зажигалка, с её помощью он пытался развести костёр, но ничего не получилось. Влажные сучья не хотели разгораться. Он только зря перевёл газ.
  Боязнь заблудиться вынуждала бандита держаться вблизи деревни. Наблюдая за ней, он видел, как кукуевцы расстреливали верных ему людей. Видел, как в заброшенный дом на окраине прокрались Сильвестр и Наталья, и как потом старуха туда же привела Дениса. То, что Сильвестр сошёлся с этой парочкой, вызывало в нём беспокойство. Денис с Натальей могли проболтаться однорукому про кошачью могилу. Теперь Лис раскаивался в том, что дал им ознакомиться с содержанием Чаковой записки. Но что сделано, то сделано. Оставалось надеяться, что "малолетки" будут держать язык за зубами.
  Лис видел, как в деревню привезли какого-то парня. Он узнал сопровождавших его братков. Это их он посылал в Загорск на поиски Никиты Маслова! Значит, парень и есть Никита! Продолжая наблюдение, Лис оказался свидетелем того, как в лес направился отряд во главе с Кукуем, который вёл младшего Маслова на собачьем поводке. Уж не вознамерился ли Кукуй с его помощью добыть Чаковы миллионы? Но пацан-то откуда может знать?
  Как ни был велик соблазн проследить за отрядом, Лис всё же воздержался от этого. Далеко заходить в лес он боялся. Он занял удобную позицию на пригорке, откуда были видны избы, и стал ждать возвращения отряда. Он был уверен, что поход Кукуя за чемоданом - пустая затея.
  Прождав до глубокой ночи, Лис уснул. Утром, прислушиваясь к урчанию в пустом животе, он понял, что ещё один день в лесу доконает его окончательно. Он либо сдохнет с голоду, либо замёрзнет насмерть. Любой ценой надо прорываться в Троицкое.
  Он снова отправился к мосту. По пути набрёл на догоревший костёр, оставленный братками, и вырыл из золы две полураздавленные картофелины. Наконец-то он смог что-то съесть. Это была его единственная пища за последние два дня.
  К мосту Лис приплёлся около полудня. Ни на самом мосту, ни вокруг никого не было. Бандит всё-таки выждал четверть часа, таясь в придорожных кустах. А выйдя на дорогу, зашагал к мосту быстрым шагом, почти бегом. Он уже перешёл на другую сторону Переплюйки, как откуда ни возьмись появились братки. Это были те самые братки, которых не так давно он сам, лично, привёл сюда и оставил сторожить мост. А теперь они несутся к нему, радостно скалясь и раскинув руки, словно ловят курицу.
  Он во весь дух помчался назад. Те побежали за ним, свистя и крича, что они его не тронут. Но Лис-то очень хорошо знал, как они его "не тронут"! Он бежал, не чуя под собой ног. Когда же до него дошло, что преследователи отстали, и он, запыхавшись, перешёл на шаг, его вдруг до костей пробрал ужас. Он забыл, с какой стороны бежал! Забыл, где река, где деревня! Лес окружал его со всех сторон!
  Зубы бандита застучали, выбивая мелкую дробь. Он побрёл наугад, спотыкаясь о коряги. Было ещё достаточно светло, но Лис уже с замиранием думал о приближающейся ночи.
  Неожиданно откуда-то слева послышался голос, как будто человек говорил сам с собой. Беглец насторожился. Стараясь не шуметь, он прокрался несколько метров и увидел за деревьями одиноко идущего человека. Тот шёл уверенно - видимо, знал дорогу.
  Скрываясь за стволами, Лис приблизился. Это был младший Маслов, тот самый, который вчера ходил с Кукуем в лес. Неужели Кукуй его отпустил?
  Никита был явно перевозбуждён. Он был похож на пьяного или принявшего изрядную дозу наркотика. Временами он начинал яростно материться и хлестать прутом по кустам, а то вдруг разражался хохотом и пел:
  - Осень! В небе! Жгут корабли! Осень! Мне бы! Прочь от земли!
  Воспрянувший духом беглец поспешил за ним. Сейчас он больше всего на свете боялся потерять эту неожиданно свалившуюся ему в руки путеводную нить. Он крался за Масловым, перебегая от дерева к дереву. Ему было всё равно, куда тот его приведёт, лишь бы выйти из леса. Лишь бы куда-нибудь выйти...
  
  
  Глава 3
  
  Утопив в болоте шестерых братков с их главарём, Никита заночевал в заброшенном домике старика Пахома. Дед давно умер, а дом его с заколоченными ставнями ещё стоял на опушке леса, и в нём имелись лежанка, печь и кое-какой необходимый в пчеловодном хозяйстве инвентарь. Тут же, возле дома, стояли восемь ульев. В двух из них ещё жили пчёлы.
  Открытие, сделанное Никитой на пахомовской пасеке, повергло его в сильнейшее смятение. Он даже "занюхал" добавочную дозу кокаина.
  Он уходил с пасеки шатаясь как пьяный, с глазами навыкате и полной сумятицей в мыслях. Было отчего "поехать крыше": под одним из ульев он обнаружил наспех закопанный обезглавленный труп. По татуировкам на груди мертвеца он понял, что это его собственный отец. Но главным потрясением был лежавший под трупом чемодан, полный стодолларовых пачек. Наверняка тот самый чемодан, который ищут блатные!
  Первой его связной мыслью было перепрятать чемодан куда подальше. Несколько минут он раздумывал, озираясь. Ему всё время казалось, что за ним следят. Он даже пару раз забегал в лес, высматривая, нет ли там кого. В конце концов он направился с чемоданом в самую глушь, по пути путая следы, ведь за ним могли пустить собак.
  Прежде чем закопать свою находку, он снова перебрал пачки. В чемодане было много, очень много. Он даже не стал считать. В Шабаново он больше не вернётся, убогий отцовский домишко ему не нужен. Он купит себе квартиру в Москве. С такими деньгами смело можно позволить себе всё, весь мир у его ног!
  Идя по лесу, он хохотал над бандитами, показывал им фигу и грозил кулаком, говоря, что отомстил за отца. По карманам у него было рассовано четыре пачки стодолларовых купюр в банковской упаковке. Это двести тысяч. На первое время должно хватить.
  Распевая, он вышел на дорогу к лесопилке. За деревьями показался знакомый бревенчатый дом. Кругом было тихо. Никита взбежал на крыльцо и привычным движением распахнул дверь.
  В первый момент он ничего не понял. На него уставились незнакомый мужчина с кошкой на плече, какой-то парень и Наташка Зимина с профессорской дачи. Маслов в замешательстве остановился на пороге.
  - Наплыв гостей? - опомнился он. - Очень приятно!
  Сильвестр наставил на него пистолет.
  - Эй, мужик, завязывай орать, - сказал негромко. - Кто ещё с тобой?
  Вид оружия несколько охладил пыл счастливого обладателя миллионов. Ухмылка сползла с его лица, но глаза продолжали лихорадочно блестеть.
  - Никто. Я к себе домой пришёл. Что, нельзя?
  - Это Никита Маслов, - сказала Наталья. - Я его знаю.
  - А, тот самый, - Сильвестр поиграл пистолетом и убрал его в карман. - Чего тебе надо?
  - Возьму кое-что и смотаюсь. Навсегда! Больше вы меня не увидите!
  Из-за чрезмерной дозы наркотика Никита пребывал в каком-то полуисступлённом состоянии. Он говорил на повышенных тонах, руки его тряслись. Подбежав к углу, он опустился на колени и вынул из дощатого пола две доски.
  - Ты откуда притопал? - продолжал спрашивать Сильвестр. - Из Троицкого? И блатные тебя по дороге не остановили?
  - Ссать я хотел на твоих блатных! - рявкнул Маслов и выругался.
  Наталья недовольно фыркнула и, вздёрнув подбородок, направилась к выходу из избы.
  - Не могу находиться в одном доме с этим кретином, - гневно сказала она.
  Денис с решительным видом шагнул к Никите.
  - Слушай, ты! Прекрати выражаться!
  Но Маслов, как будто не слыша его, продолжал изрыгать ругательства. Наталья вышла. Кораблёв схватил Никиту за плечо. Тот обернулся. Встретив его почти безумный взгляд, Денис в замешательстве отступил.
  - Эти суки убили моего отца! - прорычал Маслов. - Но и я их здорово помочил вчера! Наглотались у меня грязи, даже из ушей текло!
  Он вытащил из тайника объёмистую коробку. В ней оказались рубашки, галстуки, пустые флаконы из-под духов, столовые приборы, какие-то бисерные кошельки, бумаги, тряпки. Всё это Маслов расшвырял по избе. Наконец нашёл то, что искал. На дне коробки лежало несколько старых фотографий.
  - Это моя мама, - прошептал он, поднося к свету один из снимков. - А тут отец молодой... - Никита на несколько секунд умолк, и вдруг словно опомнился. - Это я беру с собой! - Он вскочил на ноги, запихивая фотографии во внутренний карман. - А остальное пропади пропадом! Надоела глухомань! Гулять хочу! Икру банками хочу лопать!
  Он расхохотался, и Денис внутренне поёжился от этого смеха.
  - Так как ты всё-таки проскочил мимо братков? - повторил вопрос Сильвестр.
  - А так! - гаркнул Никита. - Молча! Взял и проскочил! У тебя не спрашивал!...
  Его хохот с каждой минутой становился всё громче и заливистее.
  - Мне здесь каждая кочка знакома, каждый пень! - вопил Маслов, брызгая слюной. - И я ещё буду просить у кого-то разрешения пройти! Чихал я на всех! Завтра сами приползёте ко мне, в друзья будете набиваться...
  Он выскочил из избы и тут увидел на Наталью, одиноко стоявшую за огородом, почти у самой кромки леса. Хохот Никиты перешёл в какие-то судорожные всхлипы. Он подбежал к девушке. Увернуться она не успела: Никита вцепился ей в руку.
  - Наташка! Идём со мной! - зашептал он, с силой разворачивая её лицом к себе. - Я же тебя всегда любил! И сейчас люблю!
  - А я тебя - нет! Уйди от меня, идиот! - Она попыталась вырваться, но он держал крепко и норовил притянуть к себе.
  - Виллу куплю тебе на Канарах, дура! В брюликах и золоте будешь ходить!
  На крыльце показался Денис. Секунду спустя он уже бежал, перепрыгивая через грядки и крича: "Отпусти её!"
  - А-а, и ты ещё, гадёныш! - Никита оттолкнул девушку и развернулся к Кораблёву.
  - Убирайся! - Денис ударил его кулаком по лицу.
  Удар вышел несильный. Маслов только пошатнулся. В следующую минуту, скорчив злобную гримасу, он воткнул кулак юноше в живот. Наталья вскрикнула. Денис согнулся пополам. Второй удар Маслов нанёс ему в подбородок. Кораблёв откинулся назад, споткнулся о грядку и, взмахнув руками, рухнул навзничь.
  - Ты сумасшедший! - Наталья медленно пятилась, глядя на Никиту расширившимися от ужаса глазами. - Уйди, слышишь? Уйди!
  Маслов вновь поймал её за руку.
  - Идём! - Он поволок её в лес. - Идём, не пожалеешь!
  - Никуда я не пойду!
  - Ты что, не веришь мне? Не веришь? Я всю жизнь мечтал оттрахать тебя! И оттрахаю! Сколько хочешь за одну ночь? Говори!
  - Ты пьян! Пойди проспись сначала!
  - Двадцать тысяч баксов плачу! Деньги вперёд! На!... - Отпустив её, он вынул из кармана пачку, разорвал упаковку и развернул перед лицом девушки веер зелёных купюр
  Она застыла, изумлённо глядя на деньги.
  - Мало? А вот ещё! - Он достал вторую пачку. - Это доллары! Доллары, понимаешь?...
  Спасенье пришло, откуда Наталья не ожидала: из леса. Какая-то тень метнулась на Маслова, вцепилась в него и рухнула вместе с ним на землю. Под деревьями уже сгущались сумерки, и девушка поначалу не поняла, кто это. Лишь полминуты спустя она узнала в своём спасителе длинноволосого доктора Александра Григорьевича.
  Выглядел он почти так же отталкивающе, как и обладатель долларов. Космы его висели клочьями, лицо исхудало, одежда была вся в грязи, глаза дико блестели. Он яростно тряс Маслова и издавал какое-то утробное мычание, в котором более-менее отчётливо слышалось слово "где". Вид долларовых пачек, особенно их упаковка со штампом "Мегалит-банка", лишили его дара речи.
  - Чего тебе надо, мужик? - хрипел Никита, пытаясь вырваться.
  - Где?... Где?...
  Казалось, сцепились два безумца.
  Денис поднялся с грядки и, переводя дыхание, побрёл к Наталье. На крыльцо вышел Сильвестр, но дерущиеся были плохо видны ему за деревьями, он лишь по невнятным звукам возни догадался, что там что-то происходит.
  - Ты щас скажешь мне, гнида, где баксы, не то урою! - ревел Лис.
  Бывший главарь, наконец, вспомнил о пистолете, отобранном у Горяна, и немедленно его достал. Патронов в пистолете не было, но не зря же Лис всё это время таскал его с собой!
  - Колись, сука! - Он приставил дуло к голове Маслова. - Я знал, что ты их найдёшь! Зря я не словил тебя раньше, а мог бы!
  Никита на мгновение замер, потом зашептал:
  - Скажу, всё скажу, только не убивайте!
  И вдруг резким ударом выбил оружие из рук Лиса. Пистолет отлетел куда-то в полумрак.
  Почти тут же Маслов рванулся всем телом. Но Лис продолжал держать его. Бить Никите было неудобно, и всё же он выкинул кулак в направлении лица незнакомца. Тому не составило труда увернуться.
  - Скажешь, сявка, - с ненавистью прохрипел Лис. - Сейчас ты скажешь мне всё!
  Он схватил парня за горло.
  - Вставай! Потопали к чемодану!
  - На тот свет у меня потопаешь, - процедил Маслов сквозь зубы.
  В его руке блеснул самодельный нож, захваченный из сарая Пахома. Лис слишком поздно его заметил, дёрнулся, но клинок уже успел пересчитать ему рёбра. Бок бандита окрасился кровью. Наталья вскрикнула в ужасе.
  В первую минуту Лис даже не почувствовал боли. Дерзость противника привела его в бешенство.
  - Ах ты, гнида! - зашипел он.
  Никита попытался ударить ножом ещё раз, но Лис увернулся и поймал его на приём. Рука Маслова оказалась в "замке". Парень вскрикнул от резкой боли и выпустил нож. Бандит тотчас схватил упавшее оружие. Никита рванулся, но Лис резко дёрнул его на себя. Парень замер, почувствовав приставленное к горлу лезвие.
  - Сейчас отведёшь меня к чемодану, а то порежу, - тяжело дыша и морщась от боли в боку, прохрипел Лис. - Порежу, слышишь, нет?
  - Слышу.
  - Подымайся, щенок, - бандит заломил Никите руку, поворачивая его к себе спиной.
  Сзади неожиданно раздался спокойный голос:
  - Какая встреча! Доктор, это вы? - И в затылок Лису упёрлось дуло пистолета.
  Увидев разбросанные стодолларовые купюры, Сильвестр мгновенно понял, что чемодан нашёлся. И нашёл его этот парень, который так неожиданно нагрянул в избу. Но откуда тут взялся Лис?
  Бывший главарь тоже не ожидал встретить здесь своего недавнего пленника. В растерянности он даже не знал, что ответить.
  - Отвали в сторону, я с пацаном буду базарить, - сказал ему Сильвестр.
  Никита, почувствовав, что хватка длинноволосого ослабла, рванулся в лес. Сильвестр сделал предупредительный выстрел.
  - Стоять!
  Маслов замер. Медленно опустился на четвереньки.
  Сильвестр подошёл к нему.
  - Откуда бабло?
  - Нашёл...
  - Где?
  Никита промолчал.
  - Они в чемодане лежали, да?
  Видя, что Никита не хочет говорить, пахан пнул его в зад своим ботинком с металлом на мыске. Парень взвыл от боли.
  - Да, да, в чемодане!
  - Где он был?
  - Не здесь...
  - А конкретно?
  - У Пахома на пасеке был зарыт.
  Его слова заглушил испуганный вопль Лиса: на грудь бывшему главарю вскочила Чанга. Её внезапное нападение напугало бандита до полусмерти. Он завопил, попытался сбросить с себя настырную вампиршу, но та царапалась и рвалась к его ране.
  Не реагируя на этот концерт, Сильвестр обыскал Никиту и вынул из его карманов три пухлые пачки в банковских упаковках. Лис, увидев их, прекратил борьбу с кошкой.
  - Доллары... - прохрипел он и в бессильной ярости заскрёб пальцами по земле. - Те самые...
  - Отведёшь нас к чемодану, - поигрывая пистолетом, сказал парню Сильвестр и в подкрепление своих слов пнул его ещё раз.
  - Не бейте, я отведу, отведу... - заскулил Никита.
  Внезапно Сильвестр замер, прислушиваясь. Из леса донёсся собачий лай. Встрепенулся и Лис.
  - Ментовские собаки, - проговорил он. - Это я велел их доставить в Шабаново... Они выучены брать след...
  Лай приближался. Судя по шороху шагов, к избе подходила толпа.
  - Вон они, у избы! - раздался крик. - Я же говорил, они там!
  Появлению кукуевцев с собаками предшествовали некоторые события в деревне, а именно: сегодня утром один из бандитов обнаружил в заброшенной избе, где были свалены трупы, раскрытый люк в погреб, а в погребе - горящую свечу и тарелки со свежими остатками еды. Срочно позвали Каргана, тот велел привести собак, и они, порыскав, неожиданно взяли след. Карган взял десяток самых верных бойцов и пошёл за собаками. Те повели их к избе лесника. Подходя к ней, братки уже издали увидели своего бывшего главаря...
  - Смотрите, там Лис! Держи его!
  Загрохотали выстрелы.
  - В дом, быстро! - скомандовал Сильвестр.
  Денис с Натальей побежали к избе. Сильвестр схватил Никиту за шиворот и направился было за ними, как вдруг замер и сморщился от боли.
  Маслов словно ждал этого. Он тут же вырвался и бросился бежать.
  - Стоять, падла! - всполошился Лис. - Стоять!... Сильвестр, он уходит! Семь "лимонов" уходят! Стреляй ему в ноги!
  Сильвестр поднял пистолет, но Никита уже пропал за деревьями.
  - Ничего, не уйдёт, щенок, - проскрежетал пахан. - Пусть побегает, всё равно достану...
  Выстрелы щёлкали почти непрерывно. Вокруг Сильвестра и Лиса свистели пули.
  Лис хотел было бежать за Никитой, но почти тут же понял, что это самоубийство. Когда он взбегал на крыльцо, собаки лаяли за его спиной.
  - Окружай дом, братва! - раздался торжествующий вопль. - Теперь никуда не денутся!
  Лис последним ввалился в избу. Кораблёв запер дверь на засов. Бывший главарь, шатаясь, подбежал к столу и без сил свалился на стул. Сильвестр с Денисом, осторожно выглядывая из окон, смотрели, как люди Каргана занимают позиции вокруг дома.
  
  
  Глава 4
  
  - Надо грохнуть пару-тройку, тогда реально обоссутся, - говорил Лис, тяжело дыша. - Обоссутся и на штурм не попрут, темноты будут ждать... или подкрепления... Один чёрт завалят нас всех...
  Сильвестр достал из пистолета обойму и пересчитал пули. Их было всего четыре. У Лиса вообще не было оружия. Его пустой пистолет остался валяться на огороде.
  - Эй, Лис! - закричали снаружи. - Давай вылазь по-хорошему!
  - Это Карган орёт, - сказал Лис. - Самый отмороженный из всех. Наверняка он сейчас у них за рулевого... Кукуй за мою голову даст хорошие бабки, так что он отсюда не уйдёт. Жить нам осталось самое большее до утра.
  Чанга вскочила на стол и уселась в позу сфинкса, тараща глаза на бывшего главаря. Тот время от времени тоже взглядывал на неё, но чаще смотрел в пустоту перед собой.
  Сильвестр встал сбоку от окна.
  - Карган, сюда не суйся! - крикнул он. - У нас есть стволы, перешмаляем всех!
  - Вас мало, - откликнулся рыжий бандит. - Одного вашего бойца мы уже грохнули, а сам ты ранен. Поэтому вам лучше выйти с поднятыми руками. Будете жить.
  - Туфту лепит, - зашептал Лис. - Завалят всех, а с меня ещё и скальп снимут, отнесут Кукую, чтоб бабки дал.
  - Выходите! - кричал из леса Карган. - Считаю до трёх!
  - Хрен тебе! - ответил пахан.
  Кукуевцы засовещались. На какое-то время наступило затишье, даже привязанные к дереву собаки перестали лаять.
  - Лады! - снова закричал Карган. - Даю пять минут на размышление! Не сдадитесь - хана всем! Время пошло!
  Сильвестр опустился на ящик, вытер рукой вспотевший лоб.
  - Они говорят, что грохнули нашего бойца, - сказал он, посмотрев на Лиса.
  - Нет у меня никаких бойцов, - угрюмо ответил бывший главарь.
  Наталья разыскала в доме бинты. Сильвестр снял с себя куртку и рубашку.
  - Так я и знал, царапина, - говорил он, пока она его перевязывала. Спасибо, сестрёнка, век не забуду... Чёрта с два они меня грохнут. Мы ещё повоюем...
  - Ничего не выйдет, - сказал Лис, морщась и держась рукой за раненый бок. - Их слишком много.
  - Человек семь или восемь, самое большее - десять, - уточнил Кораблёв, осторожно переходивший от окна к окну.
  Во время перевязки Сильвестр не отрывал глаз от Лиса.
  - А я вот о брательнике моём хочу спросить, - вдруг сказал он. - О Чаке. Так он жив или нет?
  - Это Додон, сука жирная, его пытать начал! - вдруг горячо заговорил Лис. - Я ведь сказал ему, нельзя пытать до смерти, он ведь знает где баксы! А Додон не слушал! Его, поддатого, не остановить. Заставил Гирю пытать жёстко. Брат твой, горячий малый, возьми и вырвись, и прямо на Додона. А тот жрал в это время. Любил, гад, жрать и смотреть, как людям кровь пускают. Чак схватил со стола нож и в живот ему пырять стал. Тут же братва налетела, Чака забили до смерти, Додона на кровать перенесли, но он и пяти минут не прожил.
  Выпалив всё это одним духом, Лис снова поник. Навалился на стол, подпёр голову кулаком.
  - Такие дела, - закончил он тусклым голосом, глядя на кошку. - Труп Чака унесли в лес. Вроде, в овраг сбросили. Где - не знаю... А пацана ты зря упустил... Теперь накрылись денежки. Слиняет щенок, и хрен сыщешь. Баксы он перепрятал, это точно...
  Сильвестр молчал. Лицо его снова стало бесстрастным.
  - Щенка найду, - наконец сказал он. - Для меня это теперь вопрос принципа. Всё перерою, лучших сыскарей пущу по следу, а найду. Да и не сможет этот дебил надёжно спрятаться...
  - Куда искать, все здесь подохнем, - шелестел Лис. - Недолго осталось.
  - А я думаю, что Никита убит, - вмешался в разговор Денис. - Помните, они кричали, что грохнули нашего бойца? Кого ещё они могли грохнуть? Только его.
  - Какой ужас, - прошептала Наталья.
  Лис вдруг захохотал так истерично, что кошка спрыгнула со стола и отбежала в угол. тут же, подавившись слюной, судорожно закашлялся.
  - В Загорский район выдвигаются мои парни, - сказал Сильвестр. - Рация нужна позарез.
  Подавившийся слюной Лис судорожно кашлял.
  - У Каргана есть радиотелефон, - проговорил он с усилием. - Наверняка уже вызвал подмогу из деревни. Сейчас здесь будет вся кодла...
  Насчёт "всей кодлы" он ошибался. В те минуты, когда происходил этот разговор, в Шабаново бандитов уже не было. В отсутствие Кукуя и Каргана среди них снова начались разговоры о плохой еде, бестолковых засадах и отсутствии денег. Разговоры почти сразу переросли в новую бузу, которая закончилась массовым дезертирством. Не нашлось достаточно авторитетного человека, который смог бы их усмирить. Послав куда подальше Кукуя и Лиса с их разборками, бандиты залезли в машины и укатили. Кому не хватило места в машинах, ушли пешком.
  Поэтому так вышло, что группа Каргана, пришедшая к лесной сторожке, осталась единственным бандитским отрядом в здешних местах. Об уходе братков Карган узнал из разговора с одним из них по радиотелефону. От своих людей он эту новость скрыл, а то неизвестно, как они к ней отнесутся. Может быть, тоже взбунтуются. Карган ещё верил, что Кукуй объявится, тогда он припишет ликвидацию Лиса себе в заслугу и получит за неё деньги.
  - Пять минут истекли! - закричал он. - Выходи по одному с поднятыми руками!
  - Дай ещё три минуты, и мы выйдем, - отозвался Сильвестр.
  Лис мрачно усмехнулся.
  - Ты это куда собрался выходить? Им верить нельзя.
  Из-за деревьев прозвучал голос Каргана:
  - Лады, ждём три минуты! Ни секундой больше!
  Пахан изложил Лису и молодым людям свой план. Лис скептически кривил лицо, но деваться было некуда, пришлось согласиться. Он встал со стула и приблизился к окну.
  - Эй, Карган! - крикнул он, насколько хватало слабеющего голоса. - Я нашёл чемодан!
  - Мозги не пудри, - отозвался рыжий.
  - А ты на грядках посмотри.
  - Чтоб ты меня мочканул, да?
  - Долбогрёб, там баксы вместо огурцов выросли!
  Кукуевцы не поверили, но, тем не менее, зашевелились. Те из них, что находились ближе к огороду, поползли вперёд, скрываясь за кустами. По-видимому, они нашли купюры, разбросанные Масловым, поскольку возня за деревьями усилилась. Послышались неразборчивые взволнованные голоса.
  - Говорят тебе - слушай сюда, обормот, - снова заговорил Лис. - Это бабки из тех миллионов, которые увёл Чак! Из-за которых вы торчите тут уже неделю!
  - Надеешься слинять? - рявкнул Карган. - Ну уж нет, гнида! Лучше по-хорошему сдайся.
  В разговор вмешался пахан.
  - Это я, Сильвестр! - крикнул он. - Чемодан здесь, со мной. В нём баксы. Те самые.
  - Завязывай базар и выходи! - крикнул в ответ Карган.
  - А это видел? - Из окна в сторону дерева, за которым прятался рыжий бандит, полетела пачка в упаковке "Мегалит-банка".
  Она упала в заросли, где братки могли подобрать её без опасения угодить под пулю. За деревьями снова началось шевеление.
  - Что заглох? - закричал Сильвестр. - Мало тебе? Тогда зырь ещё!
  Из окна вылетела вторая пачка. За ней третья.
  
  
  Глава 5
  
  На этот раз братки не отзывались долго. Рыжий подозвал к себе тех, что находились поближе, и устроил совет. Прежде всего он коротко обрисовал ситуацию. Кукуй пропал, братва дружно рванула в Москву. Чемодан с "зеленью" уже никто не ищет. И коли он появился, то этим грех не воспользоваться.
  - В чемодане должно быть семь лямов триста тыщ, - шептал Карган. - Если поделить на всех, то это почти восемьсот тыщ на брата!
  Бандиты притихли, заворожено глядя на пачки.
  Кто-то повторил с придыханием:
  - Восемьсот тыщ...
  - Но всем надо держать язык за зубами, - прибавил Карган сурово. - Если дело выплывет наружу - нам кранты. Воры считают, что эти бабки должны пойти в общак.
  - Будем молчать, шеф! Базара нет!
  - Тогда так. Слушай все сюда. В дом залезем под утро, когда они заснут...
  - Эй, Карган! - раздался крик Сильвестра. - Чемодан с баксами я облил бензином! Зажигалка при мне!
  Братки оцепенели.
  - Сильвестр, погоди, - всполошился Карган, - давай обсудим. Мы ведь всегда можем договориться, да? Решим дело мирно. Тебе тоже отвалим долю.
  - Именно это я и хотел предложить. Но мне нужны гарантии.
  - Да любые гарантии, кореш, без базара!
  - Карган, сейчас ты войдёшь в дом и мы обо всём договоримся лично. И деньги, если хочешь, пересчитаем. Только не вздумай шутить. Мне-то терять нечего, а вот вы теряете семь с лишним миллионов! Поняли? Зажигалка наготове!
  - Ты, там, поосторожней с ней...
  - Не волнуйся. Входи один, руки держи над головой и не делай резких движений.
  Бандиты снова засовещались. Решено было, что Карган оставит все три пачки на сохранение своему приятелю Потапу, и пойдёт на переговоры. Но пойдёт только для того, чтобы отвлечь внимание Сильвестра с Лисом. В это время двое братков тихо подбегут к окну и завалят обоих с первого выстрела.
  - Лады, иду! - крикнул Карган. - Выхожу! Смотри! У меня в руках ничего нет!
  - Входи!
  Карган поднялся на крыльцо. Дверь перед ним раскрылась.
  Первое, что бросилось ему в глаза, был Лис. Низложенный главарь сидел за клеенчатым столом согнувшись, зажимая рукой бок. Скудный свет падал на него из окна, и видно было, что его лицо кривится от боли.
  - Входи, входи, дорогой, - слабым голосом сказал Лис. - Тут тебя никто не тронет.
  Карган остановился на пороге, вглядываясь в полумрак.
  - Щас сговоримся насчёт бабла... - почти простонал Лис.
  В руках у него ничего не было, и рыжий бандит вошёл в дом.
  - Не вижу чемода... - начал он, и умолк: Сильвестр, стоявший сбоку от двери, нанёс ему сильнейший удар кочергой по голове.
  Карган рухнул с проломленным черепом.
  Пахан присел перед ним, хладнокровно обшарил.
  - Наших бабок при нём нет, но есть кое-что получше, - и он извлёк из кармана бандита радиотелефон.
  Из других карманов были вынуты пистолет "ТТ" и полная обойма к нему.
  - Окно! - вдруг выкрикнула Наталья.
  Сильвестр обернулся. В одном из окон появились тёмные силуэты двух голов. Сидевший посреди комнаты Лис был отличной мишенью. Треснул выстрел. Спустя пару секунд раздался ещё один. На этот раз стрелял Сильвестр. Головы в окне исчезли.
  Пахан подбежал к окну и вторым выстрелом уложил кукуевца, бежавшего к деревьям. Его напарник с простреленной головой лежал на земле под окном. Сильвестр убрал пистолет в карман.
  - Они потеряли троих, включая рулевого, - подытожил он. - Плюс мы завладели оружием и радиотелефоном. Я даже не надеялся на такой успех. По крайней мере, теперь они подумают, прежде чем сунуться сюда!
  Денис осторожно приблизился к Лису. Тот сидел почти в прежней позе, только голова ещё ниже склонилась к столу, а рука, которой он только что зажимал бок, безжизненно висела. Из отверстия на виске сочилась кровь, лужей растекаясь по клеёнке.
  На стол вскочила Чанга и, фыркая, изгибая спину, уставилась на покойника. Видимо, она была сыта, потому что лишь принюхивалась к кровавой луже.
  Из леса доносились вопли:
  - Гниды! За это ответите!
  Сильвестр встал сбоку от окна.
  - Козлы, баксов вам не видать! - гаркнул он и, вскинув руку с пистолетом, выстрелил наугад.
  Бандиты умолкли, отползли назад.
  В зарослях за огородом собрались все, кто остался. Без Каргана совещание проходило бурно. Спорили главным образом насчёт того, брать чемодан или не брать. Если брать - то придётся штурмовать дом, идти под пули, а на это были согласны далеко не все. Раздавались голоса за то, что хватит тех денег, которые уже есть. Пачки надо вскрыть, деньги сложить и разделить на всех поровну.
  - Ещё на грядках сколько валяется, - толковали братки, - надо подобрать их.
  - Подберём вечером, когда стемнеет, - сказал Потап. - А сейчас будем следить за домом. Если кого увидите - сразу стреляйте!
  В том, что бандиты уходить пока не собираются, защитники избы убедились очень скоро. Сильвестр снял с гвоздя на стене старую засаленную кепку и выставил её в окно. За деревьями щёлкнул выстрел. Кепку отбросило назад.
  - Меткие, сволочи, - пробурчал пахан, осматривая пулевое отверстие в кепке.
  - Они отсюда не уйдут, - мрачно молвил Денис.
  - Но у нас есть радиотелефон! - воскликнула Наталья. - По нему можно связаться с милицией!
  Сильвестр усмехнулся.
  - И как ты будешь объяснять ментам появление трупов?
  Он уселся на ящик и вложил в клешню своей левой руки радиотелефон; правой рукой стал нажимать на кнопки, набирая номер.
  Звонил он своему заместителю по банде Максиму Симакову, который в эти минуты с отрядом бойцов мчался на джипах в Загорск. Сильвестр велел ему ехать сразу на военный аэродром.
  - Бери вертолёты, - говорил он негромко. - Ты знаешь, к кому там обратиться. И поторопись, меня тут обложили со всех сторон...
  Убирая радиотелефон в карман, он подытожил:
  - Подмога скоро подвалит, а пока следите за лесом. И не засните, а то они сразу это почуют...
  Денису он выдал пистолет, изъятый у Ушастика. В нём ещё оставались две пули. Пост велел занять у окна, причём смотреть не в окно, а на отражение в стекле выдвинутой оконной рамы. Наталья села у глухой задней стены, в которой между брёвен имелась щель. Время от времени она в неё заглядывала. Сам он сел у окна, которое выходило на огород и лес напротив крыльца.
  Лес сливался в сплошную тень, но на открытом участке вокруг избы всё было неплохо видно. Кукуевцам этот участок так просто не одолеть. Попыток приблизиться к избе они не делали, зато на дальнем конце огорода время от времени появлялись их тёмные силуэты. Появившись, они сразу залегали за грядками и ползали между ними, не поднимая головы.
  - Ищут деньги, - усмехался Сильвестр. - Шугануть их, что ли...
  Пару раз он стрелял в их сторону, и бандиты стремительно улепётывали за деревья.
  Держа в руке пистолет, Денис смотрел на отражение леса в стекле и мучительно размышлял о том, решится ли он стрелять на поражение, если из леса пойдут бандиты. Кораблёв умел обращаться с оружием и трусом себя не считал, но он знал, что если убьёт кого-нибудь, то будет помнить об этом всю жизнь. Убитый будет сниться ему по ночам. В конце концов, он решил стрелять в воздух, как тогда, на даче. И только если ситуация станет совсем критической, то он, единственно ради спасения девушки, выстрелит неприятелю в ноги...
  Наконец и кукуевцы перестали шевелиться. В лесу всё замерло. Денису казалось, что ночь не кончится никогда. На полу лежали пятна ночного света, в одном из которых виднелась проломленная голова Каргана. Наталья заснула у стены. Сильвестр сидел неподвижно. Этой неподвижностью он был похож на мёртвого Лиса, так и не сползшего со стула. По избе время от времени бесшумным призраком прошмыгивала кошка. Чаще всего она подходила к мёртвому Каргану и урчала. Денис, борясь со сном, вставал и делал несколько шагов, потом снова садился и вглядывался в отражение леса.
  
  
  Глава 6
  
  Кажется, он всё-таки заснул, потому что грохот вертолётных двигателей и истошный лай собак ударили по ушам как-то очень внезапно. Он вскочил с ящика. Сильвестр стоял у окна на другом конце избы и всматривался в рассветное небо, обложенное тучами.
  - Прибыли мои люди, - сказал он, заметив, что Денис встал. - Ты пока не высовывайся, а то хмыри ещё могут быть здесь.
  Пахан не знал, что "хмыри" давно ушли, собрав с огорода стодолларовые купюры и бросив на произвол судьбы привязанных к дереву собак. В эти минуты они подходили к Троицкому, грязные и уставшие.
  Две грохочущие машины зависли над избой. Сильвестр связался по радиотелефону с Симаковым, который находился в одной из них. Тот доложил, что движения вокруг избы не наблюдается.
  Поскольку свободное от деревьев пространство было слишком мало для посадки, с вертолётов сбросили верёвочные лестницы. Денис смотрел в окно, как по ним спускаются вооружённые бойцы.
  Первым вошёл в избу невысокий плечистый парень.
  - Макс, ты как всегда вовремя! - приветствовал его пахан, обнимаясь с ним.
  Первым делом Сильвестр велел очистить окружающий лес от братков Кукуя, а заодно собрать с грядок стодолларовые купюры, если они там ещё остались.
  Пока прочёсывали лес и собирали купюры, Наталья успела ещё раз перевязать Сильвестра. Явился Симаков и доложил, что поблизости никого нет, и что найдено двести двадцать восемь стодолларовых банкнот. Сильвестр велел раздать их бойцам.
  - И наведите здесь чистоту, - прибавил он. - Здесь и в лесу.
  - Сделаем, - кивнул Симаков, прекрасно знавший, что "навести чистоту" означало спрятать трупы и смыть кровь.
  Бойцы этим незамедлительно занялись. Пахан подозвал к себе Дениса:
  - Помнишь, в какую сторону побежал тот парень?
  - Никита? Вон туда.
  - Если не найдём его труп, значит, он жив, - сказал Сильвестр и прибавил мысленно: "А если жив, то чемодан мы найдём". - Эй, - крикнул он своим людям, - вон в той стороне должен быть труп! Ищите его!
  Поиски длились добрых полчаса. Денис принимал в них самое активное участие. Он же и нашёл тело младшего Маслова во впадине среди извилистых корней. Никита лежал лицом вниз, но Денис его сразу узнал по тёмно-синим с белой полосой тренировочным штанам.
  Надев перчатки, Сильвестр собственноручно обыскал мертвеца. Вчера он уже обыскивал Никиту, изъяв у него деньги и нож, но и сейчас обыскать не мешало. На этот раз он обшаривал его с особой тщательностью, осмотрел даже носки. Неизвестно, что он хотел найти. Если карту с указанием места, где спрятаны деньги, то его ожидало разочарование. Никита не был похож на человека, который рисует подобные карты.
  - Макс! - крикнул пахан, ничего не найдя. - Вылетаем отсюда!
  - На аэродром?
  - Нет. Надо побывать ещё в одном месте. В избе я видел лопату, захвати её. Может, пригодится.
  Наталья с Денисом летели в одном вертолёте с Сильвестром. День разгорался, но тяжёлые свинцовые облака и не думали расходиться. Рваные клочья тумана ползли по лесу и по полям. Наталья, перекрывая грохот мотора, закричала: "Вон там! Туда!" - и показала на дощатый дом, одиноко стоявший на краю леса, в километре от деревни. Дом производил впечатление давно заброшенного. Окна его были заколочены досками, крыша прогнила, крыльцо заросло.
  Сильвестр первым вылез из вертолёта и, не обращая внимания на мелкий дождь, устремился к ульям. За ним направились Симаков и двое бойцов. Наталья с Денисом остались в кабине. Они смотрели, как Сильвестр бегает возле ульев, пытается копать, бросает лопату, что-то говорит Симакову, потом снова берётся за лопату.
  - Скорее всего, здесь и был зарыт чемодан, - шепнул Денис. - Но его уже нет. Никита перепрятал его.
  - Куда, интересно?
  Денис пожал плечами.
  - Да куда хочешь. Лес рядом...
  Сильвестр в сердцах повалил улей, под которым копал, и отшвырнул лопату.
  Из второго вертолёта вылезли шесть бойцов и присоединились к остальным. Все вместе направились к лесу. Ещё подходя к нему, они растянулись цепью и скрылись за деревьями.
  - Как думаешь, найдут? - спросила девушка.
  - А что, может, найдут, - ответил Денис. - Чемодан тяжёлый, Никита наверняка не утащил его далеко.
  Бандиты сновали по лесу весь день, но чемодана не нашли. Сильвестр приказал прочесать поле в окрестностях сарая и вскопать пол в самом сарае. Это тоже не принесло успеха. Они нашли лишь безголовый труп старого Маслова, которого Никита зарыл в сарае у стены.
  Уже сгустился вечер, когда усталый и раздражённый пахан вернулся к вертолётам. Молодые люди прохаживались невдалеке. Наталья объявила, что они с Денисом пойдут в Шабаново пешком и переночуют там.
  - Как хотите, - ответил Сильвестр. - Только имейте в виду, сюда скоро подвалят менты и начнут копаться во всех этих делах. Советую вам держать язык за зубами. У той братвы, которая шарила здесь до меня, наверняка есть в ментуре осведомители, так что если скажете лишнее - вас достанут. Говорите, что ничего не знаете, в первый раз видите, внешность не запомнили, а если припрут, валите всё на мёртвых - на Чака и этого доктора вашего. Они-то уж точно будут молчать.
  Он полез в кабину.
  - А скажите, - робея, обратилась к нему Наталья, - что с собаками будет, которых в лесу привязали?
  - Собаки ментовские, их пристрелили, - спокойно ответил пахан, не оборачиваясь.
  Поражённая Наталья промолчала, а Денис, которого, как всегда, больше интересовала практическая сторона вопроса, полюбопытствовал:
  - А как вы узнали, что они ментовские?
  - По ошейникам.
  Через минуту оба вертолёта, гремя моторами, поднялись в воздух и скрылись за лесом.
  Молодые люди зашагали окраиной поля. Наталья шла молча, всё ещё не в состоянии прийти в себя после ответа Сильвестра, сказанного ледянвым тоном. Её поразил даже не столько сам ответ, сколько тон, каким он был сказан. Благородный бандит улетучился, остался просто бандит.
  Широкое заросшее зеленовато-бурой травой поле волновалось под порывами холодного ветра. Вместе с каплями моросящего дождя летели снежные хлопья.
  - Значит, Чак зарыл чемодан на пасеке у Пахома, - заговорил, наконец, Денис. - Место тут, конечно, глухое, безлюдное, но к здешним пчёлам приходит этот парень.
  - Чак не мог знать об этом, - отозвалась девушка.
  - Это его и подвело, - сказал Кораблёв. - А ещё его подвело, что чемодан он закопал небрежно. Хотя, тогда была ночь, а ночью всё видится по-другому, не так, как днём. Чак посмотрел - вроде, закопано нормально, чемодана не видно, и ушёл. А Никита явился днём, и сразу просёк: тут что-то не то. Под одним ульем земля распаханная!
  - Чемодан они вместе со старым Масловым зарыли? - спросила Наталья.
  - Трудно сказать. Наверно, яму копал Маслов, а когда выкопал, Чак его и пристрелил, и голову отрезал. Потом положил чемодан в яму, туда же сбросил безголовый труп, и сверху землёй присыпал...
  Дождь окончательно перешёл в снег. Крупные белые хлопья летели с неба сплошной завесой и почти сразу таяли, падая на землю.
  - Я всё-таки не понимаю, - говорила Наталья, поёживаясь от холода, - зачем Чаку понадобились все эти отрезанные головы, карты, склепы, записки... Он мог просто написать обо всём брату в письме. Мать два раза относила его письма на почту.
  - Чак надеялся, что всё сойдёт благополучно, - ответил Денис. - Он думал отсидеться в укромном месте, подлечиться, выждать, когда всё уляжется, а потом прийти сюда и спокойно взять деньги. Записка в склепе - это подстраховка, запасной вариант на случай, если на его след выйдут бандиты. Тогда деньги должны достаться брату. Ради этого и написана записка, и карта нарисована.
  - Кстати, склеп! - воскликнула Наталья. - Чак ведь здесь впервые, откуда он мог про него узнать?
  - Ну, это совсем просто. Вспомни свою карту. Чак с Масловым шли к пасеке Пахома как раз мимо кладбища...
  В метели показались тусклые огни шабановских окон. Молодые люди ускорили шаг.
  - Мать с ума сойдёт, когда узнает, какой ужас здесь творился без неё, - говорила Наталья.
  Денис думал о другом.
  - Сколько народу искало этот чемодан, а нашёл какой-то полоумный. Правду говорят, дуракам везёт...
  - А что они с дачей сделали... - ужасалась девушка. - Там ведь всё перевёрнуто вверх дном...
  - Я должен был сразу сообразить, что те патроны свистнул доктор, - отзывался Кораблёв. - Пойми я это раньше, мы избежали бы крупных неприятностей. Во всяком случае, номер с загорским спецназом у них бы не прошёл...
  У избы они остановились. Денис подкрался к окну и с минуту вглядывался в него. Потом махнул Наталье рукой, давая знак, что бандитов нет и можно входить.
  - Я так и знала, что придёте, - говорила Марья Васильевна, пропуская их в натопленную избу. - Охальники ещё днём уехали, все как один. Сейчас никого нет.
  За окнами избы шёл снег. Он шёл всю ночь и перестал лишь к утру, а зато утро выдалось ясное, солнечное, с лёгким морозцем. Молодые люди не стали дожидаться машины, простились с хозяйкой и зашагали в Троицкое.
  Солнце и снег слепили глаза. Занесённая лесная дорога была девственно чиста. В тишине слышался только лёгкий снежный хруст под ногами путников. Они прошли мост через Переплюйку, никого не встретив. Всю грязь, все следы скрыл первый выпавший снег. Путь к Троицкому был свободен.
  
  
  Эпилог
  
  Вскоре Денису пришлось вернуться на шабановскую дачу: его вызвала милиция как свидетеля. Наталья с матерью уже были там. Раиса Георгиевна ходила по разгромленным комнатам и громко ужасалась. На первом этаже не было ни одного целого окна, в холле зияли воронки от взрывов, паркет был разворочен, в гостиной чернела бессмысленная груда, в которую превратился рояль. Всё было разбросано, заплёвано, загажено, не было ни одного шкафа, который не был бы взломан, а его содержимое - не вытащено и затоптано.
  - Это что же такое делается? - вопрошала Раиса Георгиевна. - На кого в суд подавать? И как я теперь продам этот дом?
  Пожилой следователь, качая головой, отвечал, что на даче произошла разборка двух преступных группировок, и что такие дела раскрываются с большим трудом, если вообще раскрываются, и советовал отнестись к происшедшему как к стихийному бедствию.
  - Ну уж нет, - возмущалась она, - в этом безобразии должны быть виновные! Вы милиция, вы обязаны найти их!
  - Искать будем, разумеется, но вы должны быть готовы к тому, что поиски затянутся.
  Появлялся на даче и представитель "Мегалит-банка" в чёрном костюме, галстуке и плаще. Молча, с угрюмым видом, он обошёл комнаты и уехал так же молча, ни с кем не попрощавшись.
  Следователь допросил сначала Наталью, потом Дениса, потом снова Наталью, потом снова Дениса, потом обоих вместе. Молодые люди ещё в то утро, когда шли в Троицкое, договорились о версии, которой будут придерживаться. По мнению Дениса, самым простым было объявить, что всё произошло из-за жильца, тем более это чистая правда. Он где-то спрятал чемодан, полный краденых долларов, и из-за этого здесь появились бандиты. Возглавлял их длинноволосый мужчина, который представился доктором Александром Григорьевичем. А потом на дачу прибыла другая банда, и она с бандой доктора устроила сражение с применением огнестрельного оружия и гранат. Дениса с Натальей в этот момент здесь не было, они сбежали от бандитов в лес. Они пытались уйти в Троицкое, но не смогли: бандиты устроили засаду на дороге. Обо всём этом, почти не путаясь, они и рассказывали на допросах.
  Свидетельство молодых людей в целом совпадало с данными, полученными милицией от других источников, так что вопросов к ним было немного. К вечеру второго дня дом был полностью осмотрен. Гильзы и осколки гранат подобраны, показания взяты, протоколы составлены, все найденные трупы переправлены в Загорск. Вслед за трупами отбыла и следственная группа. Прощаясь с хозяйкой, следователь предупредил, что он в любой момент может вернуться для "дополнительных оперативных мероприятий".
  - Но мы не можем из-за вас оставаться здесь на зиму, - ворчливо ответила Раиса Георгиевна. - Если вы вернётесь, то вам придётся взламывать дверь, поскольку мы намерены заколотить её досками.
  - Не беспокойтесь, о нашем визите вас заранее предупредят, - ответил следователь, надевая плащ-дождевик.
  Фигуры уходящих милиционеров растаяли в мглистых ноябрьских сумерках. Раиса Георгиевна, Наталья и Денис остались на даче одни. Раиса Георгиевна решила, что заколачивать дачу они начнут завтра с утра, а пока затопят печку в столовой. Для растопки сгодятся обломки мебели и паркета.
  Всё это время Натальина мать присматривалась к Денису. Тот, вспомнив, что он как-никак риэлтор, завёл было разговор о видах на продажу дачи, но она его перебила:
  - А теперь, молодой человек, присаживайтесь и рассказывайте мне всё по порядку.
  - Но я же, вроде, уже рассказал...
  - Я не об этом.
  - А о чём?
  - О вас.
  Денис понял, что Раиса Георгиевна либо догадалась, либо Наталья ей всё рассказала. Впрочем, это неважно. Важно, что она, по-видимому, уже рассматривает его как будущего зятя.
  И он с готовностью изложил ей свою более чем заурядную биографию, ухитрившись расцветить её и представить себя в самом выгодном свете, и уж конечно с невероятно радужными перспективами карьеры. Судя по всему, Натальина мать осталась довольна. Это позже и Наталья подтвердила. Так что на горизонте замаячила свадьба. Денис против этого нисколько не возражал.
  Насчёт дачи решили, что капитальный ремонт будут делать весной, поскольку в холода такими вещами не занимаются, а пока надо заколотить ставни и забить досками двери. Утром Денис был отправлен в сарай на поиски подходящие доски. Он пошёл туда со свечой, поскольку электричества в доме по-прежнему не было. В сарай пробрался знакомым путём, через подвал, и вот там-то, в подвале, он и нашёл пистолет. Милиция там побывала, но пистолет проглядела, тем более лежал он не на виду, а у стены за ящиком.
  Кораблёв вынес свою находку на свет и внимательно рассмотрел. Да, именно этот ствол держал Лис во время боя с кукуевцами. Денис прекрасно помнил небольшой серебристый пистолет с чёрной глянцевой рукояткой. Лис потерял его, убегая с "капитаном Горбатюком" из осаждённой дачи.
  Пистолет был иностранный, Денис даже не сразу сообразил, как вынимается обойма. Достав её, он нашёл в ней только одну пулю. Наверное, "доктор" приберёг её на крайний случай, чтобы пустить её себе в висок. Мелькнула мысль, что с находкой ему повезло. Места здесь глухие, в любой момент могут появиться всякие проходимцы. Те же бандиты, например. Он повертел пистолет в руках. Женщинам о нём лучше не говорить. Раиса Георгиевна наверняка захочет сдать его в милицию, как будто это поможет следствию...
  Он засунул пистолет в карман, потом подумал, что работать с пистолетом в кармане неудобно, да и выпасть может. Лучше припрятать его до отбытия в Москву. Он вернулся в подвал и вернул пистолет на прежнее место - за ящик.
  С заколачиванием окон провозились два дня. Работал в основном Денис. Наталья подносила доски и гвозди, а Раиса Георгиевна давала указания. В Шабаново собрались только на третий день. Осталось заколотить парадную дверь. Денис отправился в сарай за очередной доской и попутно извлёк из тайника пистолет.
  Наконец дверь была заколочена. Раиса Георгиева объявила, что дом надёжно защищён, и можно уходить. По поводу надёжности у Кораблёва были сильные сомнения: наспех прибитые доски вряд ли станут препятствием для дачных воров. Но вступать в дискуссию по этому поводу он благоразумно не стал.
  
  
  К весне следствие окончательно заглохло в недрах Загорского уголовного розыска.
  - Кому-то очень хочется замять это дело, - говорила Раиса Георгиевна. - Ничего, я от них не отстану. Жалобу подам на самые верха, во все инстанции буду писать, до президиума Академии Наук дойду, а расшевелю это коррупционное болото!
  Расшевелить болото не удалось, зато в апреле была сыграна свадьба и состоялась поездка молодых супругов на отдых в Турцию. А в июне Раиса Георгиевна наняла, наконец, бригаду ремонтных рабочих. В Шабаново с ними был послан Денис, кое-что смысливший в отделке жилых помещений. Он должен был определить фронт работ и договориться о выплатах. Бригада состояла из семи человек, среди них было две женщины. Все зрелые, серьёзные люди, по их вопросам было видно, что в работе они знают толк. В бригаде был только один молодой парень - мастер по восстановлению паркета. Поговорив с каждым и убедившись, что на них можно положиться, Денис убыл в Москву.
  Через три недели он приехал принимать работу. При нём были деньги, и поэтому он захватил с собой пистолет. С ним он чувствовал себя увереннее.
  В Москве о пистолете он никому не обмолвился, хранил его в тайнике на своей квартире, в которой в то время никто не жил, и понемногу наводил о нём справки, листая справочники. Выяснилось, что это "Беретта" итальянского производства, очень редкая и дорогая модель девяносто третьего года, ценимая знатоками за элегантный внешний вид и точность стрельбы. Покойный Лис, наверное, выложил за неё немалые деньги.
  Ремонтом Кораблёв остался доволен. Он запер дачу, расплатился с рабочими и с ними же отправился в Шабаново. Он намеревался и в Москву вернуться с ними, поскольку в деревню должен был приехать микроавтобус, чтобы забрать их, но тут произошла небольшая оказия: в ожидании микроавтобуса Денис зашёл к Марье Васильевне. А та вдруг ударилась в воспоминания о Наталье, и он так заинтересовался, что переменил свои планы. А то где же ещё он получит столько новой информации о жене? Случаем надо было пользоваться. Рабочим он сказал, чтобы ехали в Москву без него. Вечером в Шабаново приедет грузовик с продуктами, и он уедет на нём. Простившись с работягами, Денис остался пить чай с Марьей Васильевной и слушать её истории.
  Грузовик с продуктами по какой-то причине в этот день не приехал. Такое бывало нередко. Старуха заверила его, что завтра машина будет обязательно. Денис ночевать у неё не остался, вернулся на дачу. Жаркий летний вечер угасал медленно, небо было ещё светлым, но в доме с закрытыми ставнями царила темень. Он поднялся на второй этаж и зашёл в ту угловую комнатку, где у них с Натальей была первая близость, и где за окном на парашютных стропах висел Сильвестр. Денис сразу растянулся на диване. Пистолет из кармана он вынул, чтоб не давил на рёбра, и засунул под подушку.
  Он лежал, смотрел в потолок и прикидывал, за сколько реально можно продать этот кирпичный, хорошо отремонтированный дом, к которому подведено электричество и в котором есть вода из артезианской скважины. Правда, к дому нельзя подъехать на машине, но эта проблема решаема: если клиент подвернётся богатый, то он всегда сможет проложить дорогу. Недвижимость сейчас в цене, надо только позаботиться о рекламе. А рекламировать было что. Большой участок, да и имя академика Зимина чего-то стоило...
  Тут ему вспомнились рассказы Марьи Васильевны, и он стал думать о Наталье, и сам не заметил, как заснул. Ему приснился Чак, как он ходит по дому, стуча костылём, и недовольно озирается по сторонам. Стук становится всё слышнее. Это к комнате приближается бандит... У Дениса сердце замерло от страха...
  Он проснулся весь в холодном поту, спустил ноги с дивана и первым делом включил подсветку наручных часов. Время близилось к полуночи. Комната тонула во мраке, но осторожный прерывистый стук и впрямь был слышен в тишине. Он почему-то доносился с потолка. Денис изумился. Над потолком не было никаких комнат, там был чердак, запылённый и затхлый, на котором жили только пауки. Но пауки стучать не могли. Денис засунул руку под подушку и вынул "Беретту".
  Он медленно раскрыл дверь, стараясь, чтоб она не скрипнула, и выскользнул на площадку второго этажа. В доме царила темень, скудный ночной свет проникал сквозь щели в ставнях, но его было слишком мало. Кораблёв направился к двери в дальнем конце площадки, за которой находилась лестница на чердак. Добравшись до нужной двери, он обнаружил, что она приоткрыта. На чердаке, и правда, кто-то был! Он постоял немного, унимая гулко бьющееся сердце, снял "Беретту" с предохранителя и вошёл в узкую комнату без потолка. Вернее, потолок имелся, но это была уже крыша. Почти половину комнаты занимала лестница. Он начал подниматься, не выпуская из руки пистолета. Остановившись на верхней ступени, он с минуту оглядывал просторное помещение чердака. Здесь было светлее, чем внизу: ночной свет, проникая из слуховых окон, лежал на балках и полу бледными пятнами.
  В одном из пятен виднелся паркетчик. Он сидел на карачках спиной к Денису и стучал молотком по зубилу, взламывая дощатый настил. А в паре метрах от него, где настил был уже взломан, белела мятая полиэтиленовая сумка. Денис осторожно начал приближаться. Паркетчика звали Русланом. Это был худощавый загорелый парень с чёрными вьющимися волосами. Денис сразу вспомнил, что, когда пришли в Шабаново, этот Руслан настойчивее остальных предлагал ему уехать в Москву на их микроавтобусе, а когда Денис ответил, что уедет через пару часов на другой машине, как-то сразу успокоился. Руслан уехал с бригадой, и сейчас уже должен был находиться в Москве. А он здесь, на чердаке, ломает пол!
  Пройдя ещё пару метров, Денис понял, что ищет Руслан. Судя по выпуклостям сумки, в ней лежали денежные пачки, такие же, какие Сильвестр изъял из карманов Никиты.
  С этой сумкой Чак явился на дачу договариваться об аренде комнаты. А сразу после вселения он эту сумку припрятал, потому что больше Наталья её не видела. Она считала, что в сумке были продукты. На самом деле в ней были пачки стодолларовых купюр. Лис искал их по всему дому, но до чердака у него, по-видимому, не дошли руки. Зато Руслан там побывал и всё тщательно осмотрел.
  Сумку наверняка он нашёл не сегодня. Делиться с товарищами он не захотел и оставил её на чердаке. Возвращаясь в Москву, он на полпути сошёл с микроавтобуса и вернулся в дом. Он был уверен, что в нём никого нет. Конечно, он рассчитывал найти ещё деньги, много денег. Расчёт его был не лишён оснований: помимо тех пачек, что в сумке, возле него лежали ещё две. Денис сразу понял, что они были найдены отдельно от сумки, и теперь Руслан трудился в полной уверенности, что на чердаке не иначе как запрятаны миллионы.
  Кораблёв решил настоять на том, чтобы поделить найденное пополам. Так будет справедливо. Парень, конечно, вряд ли согласится. Ну что ж, тогда придётся показать ствол. Возможно, выстрелить. Денис должен говорить с ним решительно, с позиции силы, и никак иначе.
  На пару секунд он задумался: сразу показать пистолет, или подождать? Он сделал шаг вперёд, и под ним скрипнула доска. Руслан оглянулся. Спрятать пистолет Денис не успел, пришлось наставить его на парня.
  - Позарился на чужое? - сказал Кораблёв голосом, слегка дрожавшим от волнения. - Это деньги "Мегалит-банка"! Из-за них разгромили дом!
  Руслан напрягся, сжал в руке молоток. Почувствовав решимость парня отстоять добычу, Денис нажал на крючок. Треснул выстрел. Денис целил немного в сторону, и пуля отрикошетила от кирпичной стены в считанных сантиметрах от Руслана.
  Руслан выронил молоток, схватил обе пачки и опрометью бросился к ближайшему слуховому окну.
  - Стой! - закричал Денис. - Стой! Разговор есть!
  Но силуэт паркетчика уже исчез в окне. На крыше зазвучали удаляющиеся шаги.
  Денис тоже вылез на крышу. Парень, оскальзываясь на черепице, бежал по самому краю. Оглянувшись и увидев Кораблёва с пистолетом, он в ужасе отпрянул назад, споткнулся о край карниза и, перекинувшись через него, рухнул вниз. Денис замер от неожиданности. Похолодев, он подобрался к карнизу и заглянул вниз.
  Руслан был жив, и даже, видимо, не очень-то сильно разбился. Он поднялся на ноги и, шатаясь и испуская стоны, побежал к лесу. Проследив за ним глазами, Денис вернулся на чердак. Первой его мыслью было догнать парня и потолковать с ним спокойно, по-хорошему, но, увидев сумку, остановился. Он взял её и вынес на свет. Обыкновенная очень подержанная полиэтиленовая сумка, на боку чёрные надписи: "Магазин "Тысяча мелочей", "Товары для дома". Денис вытащил из неё восемь пачек в упаковках "Мегалит-банка". На одной пачке упаковка была вскрыта. Её, конечно, вскрыл Чак. Из пачки он взял не слишком много - видимо, больше пока не требовалось. Этими деньгами он расплатился с Раисой Георгиевной за аренду, и ими же - с Денисом и Натальей за то, чтобы доставили Сильвестру конверт.
  С сумкой Денис выбежал в сад и, обогнув угол дома, осмотрел место, куда упал парень. Там была земля, густо росли лопухи и кое-где валялись обломки кирпича. Среди примятых лопухов виднелись его следы, но на траве они терялись. Из сада парень мог выйти на тропу. Денис пробежал по ней и, никого не найдя, вернулся в дом. "В конце концов, Руслан сам виноват, что ему достались только две пачки, - думал он, входя в комнату и бросая сумку на стол. - Он мог бы получить больше, если бы не драпанул...". Денис лёг на диван. Сумка смутно белела перед ним на столе. "Две пачки у Руслана, восемь - в сумке, - соображал он. - Значит, скорее всего, первоначально в сумке было десять пачек. Да, десять пачек, для ровного счёта. Чак взял их из чемодана, прежде чем закопать его на пасеке покойного Пахома. А потом чемодан нашёл Никита и перепрятал. Где теперь те деньги - не знает никто, и никогда не узнает, потому что Никита мёртв".
  Денис лежал и прислушивался к ночным звукам. Нервы были взведены до предела. Ему казалось, что Руслан обязательно вернётся в дом, чтобы забрать сумку. Денис ждал, когда за дверью зазвучат его шаги. Но вот за закрытыми ставнями забрезжил рассвет, а никаких посторонних звуков в доме по-прежнему не было. Денис с пистолетом вышел в сад и снова направился в ту сторону, куда ушёл Руслан. Он был уверен, что парень ранен - всё-таки упал с крыши! - а значит, не мог уйти далеко.
  В лесу уже посветлело, кроны деревьев были полны птичьих голосов. Денис бродил довольно долго, стараясь не уходить далеко от тропы, и уже пошёл назад, как вдруг увидел Руслана. Тот лежал под деревом. Денис приблизился. Лицо парня было мертвенно-белым, бок рубашки пропитан кровью, рядом сохла багрово-красная лужа. Ещё подходя к нему, Денис понял, что тот мёртв.
  Смерть, скорее всего, наступила ещё ночью. Над покойником кружили мухи. Денис осторожно вынул долларовые пачки из карманов куртки, попутно осмотрев мертвеца. Руслан, упав с крыши, поранился об обломок и постепенно истёк кровью. Теперь надо было решать, что делать дальше. Сообщать в милицию опасно: в деле замешаны краденые деньги, и при этом надо доказывать, что драки между ним и Русланом не было, что парень упал с крыши сам, а не был оттуда скинут. Но как они оба очутились ночью в пустом доме? И почему ломали пол на чердаке? Значит, знали, что там спрятаны деньги? Нет, как ни крути, а история выходила довольно мутная. И тут ещё этот пистолет...
   Решив, что труп придётся спрятать, он прошёлся по лесу и нашёл достаточно глубокий овраг, дно и склоны которого были засыпаны гниющей листвой. Место показалось Денису подходящим. Он отволок труп к оврагу и скинул вниз. Засыпал труп листвой и постарался сделать так, чтобы не было заметно, что здесь что-то волокли.
  Уже вернувшись в дом и вспоминая события минувшей ночи, он твердил себе, что хотел только предложить поделить деньги, и никак не ожидал, что Руслан так отреагирует на выстрел. Две пачки, найденные у покойника, он присоединил к остальным деньгам, а сумку скомкал, решив выбросить её где-нибудь по дороге в Москву. Для денег он нашёл в доме другую сумку - тоже не первой свежести, но главное, что другую. Уложил в неё пачки, предварительно протерев упаковку на них влажной тряпкой, чтобы смыть отпечатки. Поднялся на чердак и уложил доски так, как они первоначально лежали. В случае чего, можно будет сказать, что так и было. Зубило с молотком унёс в сарай, смешав там с другими инструментами.
  Вся эта работа отняла довольно много времени. Уже сгущался вечер, а значит, идти в деревню не было смысла, да и лучше ему не показываться там. Пришлось снова заночевать в доме.
  Он лежал и думал о том, всё ли он сделал правильно, не дал ли где промаха. Деньги эти, конечно, он отдаст жене. Скажет, что нашёл их на чердаке, когда зашёл туда, осматривая дом. Будто бы он заметил, что в полу что-то лежит. Это был белый пакет, а в нём - долларовые пачки. И предупредит её, что трепаться об этом нельзя, тем более - заявлять в милицию. Кончится это плохо, потому что менты слишком тесно связаны с бандитами. А те, если узнают, обязательно устроят разборку.
  Ещё он думал о том, что пойдёт в Троицкое пешком, и по дороге выкинет пистолет в реку. Только не в Переплюйку, этот ручей, где видно всё дно, а в ту, что дальше. Дождётся, когда никого вокруг не будет, и забросит пистолет на самую середину.
  Уснул он под утро. Сон его был тревожен, он то и дело просыпался в холодном поту. Ему снились то Чак с костылём, то тёмная внутренность склепа, где на кресте торчит отрезанная голова, то обгоревшая машина у реки. Он снова стрелял в кукуевцев, штурмующих дачу, и дрался с взбесившимся Никитой. Просыпаясь, он не хотел снова засыпать, но после предыдущей бессонной ночи у него не было сил бороться со сном. Голова сама валилась на подушку. Где-то за окном каркала ворона, а ему снилось, что это окровавленный Лис пытается сбросить с себя Сильвестрову кошку и кричит: "Доллары!... Доллары!..."
  
  
  
  1997, 2023
  
  
  
  
  
  Впервые - в сборнике "Суперкиллер", изд-во "Эксмо-пресс", 1998 год. Твёрдый переплёт, серия "Вне закона", псевдоним "Игорь Волгин"
  Переиздания: серия "Русский бестселлер", 1998 и 2002 годы. Малый формат, обложка, псевдоним "Игорь Волгин"
  Роман оцифрован и отредактирован автором в 2023 году
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"