Волознев Игорь Валентинович : другие произведения.

Стань моим

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "...Она взяла с тумбочки деревянный гребешок и принялась расчёсываться. Эту пышную, поблёскивающую в свете торшера чёрную волну любил целовать Вячеслав. Вячеслав! При мысли о нём у Аглаи перехватило дыхание, а на глаза навернулись слёзы. Нет, с ним давно покончено! Но почему она до сих пор не может вырвать его из своего сердца?"
  И. Волознев
  
  
  
  
  
  Стань моим
  
  роман
  
  
  
  Глава 1
  
  
  Через приоткрытую дверь было слышно, как на кухне хлопочет мать. За окном вечерело. Аглая включила торшер и разложила перед собой бумаги, которые захватила с работы. Надо было просмотреть квартальный отчёт, заодно разобрать почту. Аглая работала секретарём-референтом в крупном промышленном объединении и часто брала деловые бумаги с собой, чтобы разобраться с ними дома.
  В комнату, вытирая руки о передник, неслышно вошла мать. Аглая подняла на неё глаза. Вид у Зои Васильевны был взволнованный. Аглая насторожилась.
  - Что-нибудь нужно, мама? - спросила она. - Мне сегодня придётся поработать часов до двенадцати. Тут квартальный отчёт и большая почта.
  - Лаичка... - начала Зоя Васильевна и умолкла, заметив досаду на лице дочери. Аглая не любила, когда мать называла её как ребёнка: Лаичка.
  - Да, я слушаю.
  - Аглая, - голос матери звучал торжественно. - Тебе уже двадцать шесть лет...
  Аглая отложила бумагу, которую держала в руках, и откинулась в кресле. Подобное начало предвещало только одно: мать нашла ей нового жениха.
  - Что поделаешь, - Аглая пожала плечами. - Время бежит... Но ты, мамочка, совсем не стареешь. Всё такая же бодрая.
  - Зато ты стареешь, - продолжала мать, пропустив мимо ушей аглаин комплимент. - И мне, как матери, больно смотреть на твоё одиночество. Годы идут, красота уходит, и с каждым годом труднее, поверь мне, труднее найти себе достойного спутника жизни...
  Зоя Васильевна достала платочек и вытерла им уголки глаз.
  - Ну, мама! Вечно ты об одном и том же.
  - Твои подруги давно уже с детьми нянчатся, а ты всё одна да одна, со своими бумагами, вся в делах и в беготне... Так и время пройдёт, не заметишь как... Я умру, и останешься ты одна-одинёшенька...
  Она громко высморкалась.
  Аглая поспешно встала, подошла к ней и обняла за плечи.
  - Мама, хорош плакать. Наверно, опять мне жениха приглядела? Сознайся, ты только ради этого затеяла разговор.
  Мать кивнула.
  - Да, - сказала она с чувством. - И это очень хороший человек. Очень. Может быть, с первого раза он на тебя не произведёт впечатления, но со временем ты к нему привыкнешь и поймёшь, что лучшего мужа тебе и желать нечего.
  Аглая поправила сбившийся локон на её голове.
  - Но, мама, иногда процесс привыкания затягивается...
  Зоя Васильевна посмотрела на неё укоризненно.
  - Лаичка, ты уже не в том возрасте, когда влюбляются с первого взгляда.
  - А может быть, это и к лучшему?
  - Конечно, к лучшему. Я ведь не прошу, чтобы ты сразу влюбилась в Альфреда Осиповича.
  - Моего очередного жениха зовут Альфред Осипович?
  - Да. Человек он солидный, с положением. Раньше заведовал гастрономом, а теперь гастроном стал акционерным обществом закрытого типа, и Альфред Осипович его руководитель. Кстати, очень интеллигентный, обходительный человек. Знакомый моей давней подруги.
  - Директор гастронома! Воображаю себе... - Аглая разочарованно усмехнулась.
  - Как ты можешь судить о нём, когда ты его даже ни разу не видела?
  - Не видела, но очень хорошо себе представляю, - Аглая рассмеялась. - Пятьдесят лет, брюшко, лысина, во рту золотой зуб. Придёт с во-от таким тортом.
  - Альфред Осипович как раз не толстый, тут ты попала пальцем в небо. И не пятьдесят ему...
  - Шестьдесят? - шутливо ужаснулась Аглая.
  - С тобой даже поговорить толком нельзя, - рассердилась мать. - А ведь это очень важно. Я же для тебя стараюсь, пойми!
  - Ладно, мама, не обижайся. Посмотрим на твоего Альфреда.
  - Он должен прийти в восемь.
  - То-то я вижу, ты захлопоталась сегодня.
  - А как же. Надо всё-таки встретить человека... Так что, Лаичка, оставь свои бумаги и приведи себя в порядок. Собери волосы, а то они у тебя вечно распущены. И надень бежевое платье с блёстками. Ты в нём очень хорошо смотришься.
  Аглая поморщилась:
  - Старомодное!
  - Надень, я знаю, что говорю.
  Зоя Васильевна вышла из комнаты. Аглая в лёгком волнении подошла к окну. Её стройная фигура с роскошной копной чёрных волос смутно отразилась в оконном стекле.
  Постояв немного, она вернулась к столу, собрала бумаги, попутно окинула себя в овальном зеркале за креслом. На неё посмотрело её лицо, чуть овальное, с правильными чертами и маленькой мушкой на левой щеке. Особым предметом гордости Аглаи были чёрные, как вороное крыло, волосы, густой копной спадавшие почти до пояса. Ей даже однажды предложили сняться в рекламе какого-то шампуня, но Аглае в то время было не до съёмок и она отказалась. Наверное, зря. Теперь бы на неё смотрела вся страна.
  Она взяла с тумбочки деревянный гребешок и принялась расчёсываться. Эту пышную, поблёскивающую в свете торшера чёрную копну очень любил целовать Вячеслав. Вячеслав! При мысли о нём у Аглаи перехватило дыхание, а на глаза навернулись слёзы. Нет, с ним давно покончено! Но почему она до сих пор не может вырвать его из своего сердца?
  Она отложила гребешок и вернулась в кресло.
  Это было в прошлом году, летом, на Чёрном море, во время её отпуска. Тот упоительный, сумасшедший август ей не забыть никогда, никогда...
  
  
  Сквозь стекло маски в бледно-зелёном подводном тумане виднелись стайки рыб, водоросли, мелкая живность, сновавшая по дну и прятавшаяся среди камней. Под Аглаей скользила её тень, а наверху маячил тёмный контур лодки. Вячеслав, тоже в маске, с аквалангом на мускулистой загорелой спине, выковыривал из расщелины большую витую раковину.
  Плавными движениями рук и ног направив своё тело вверх, Аглая вынырнула, сдернула с головы маску. Ей в глаза ударило закатное солнце. Оно висело среди далёких скал, отражаясь на морской глади.
  Аглая залезла в лодку. Судёнышко было небольшим, узким, с маленькой каютой посредине, в которой можно было перемещаться только согнувшись в три погибели. Аглая стащила с себя акваланг, вытерлась, уселась на нагретые доски кормы и спустила ноги в воду.
  На волнах показался Вячеслав. Маску он снял ещё в воде и сейчас плыл с протянутой вверх рукой, в которой был зажат трофей - розовая раковина. Аглая рассмеялась. Она смотрела, как он забирается в лодку, как отфыркивается, приглаживает на голове коротко стриженые светло-русые волосы, снимает со спины акваланг. Освободившись от снаряжения, он в одних плавках встал на носу лодки. Закат эффектно золотил его стройную сильную фигуру. Аглая откровенно любовалась им. Он знал, что она им любуется, и смеялся, сверкая своими синими глазами.
  - Что ты смеёшься? - Аглая вынула ноги из воды и уселась по-русалочьи.
  - Потому что ты смотришь на меня так, словно собираешься проглотить!
  - А может, я тебя и правда хочу проглотить?
  - Отлично! Глотай!
  Он подскочил к ней, и у Аглаи захватило дух, когда он сжал её в объятиях. Его ладони заскользили по её спине и бёдрам, вызывая в её теле сладостную дрожь. Она прижалась к нему, её губы искали его рот.
  Несмотря на его тридцать пять, у Вячеслава была удивительно гладкая кожа. Аглая называла её атласной и любила касаться её губами. На его безволосой груди, покрытой ровным бронзовым загаром, выделялись два маленьких соска, которые приводили Аглаю в упоение. Когда он, устав от ласк, лежал, откинувшись навзничь, она гладила его грудь и целовала эти соски, полузакрыв глаза. Вячеслав, обвив её рукой, дарил ей ответные поцелуи.
  - Смотри, солнце уже почти зашло. Нам пора на берег.
  - Нет, Славик, полежим ещё немного. Такой чудесный сегодня день...
  - У нас будет ещё много таких дней.
  - Много... - как эхо, откликнулась она. - Правда, много?
  - Конечно, куда же мы с тобой денемся?
  - Даже не верится... - Она засмеялась от счастья. - Ещё много таких дней, как этот...
  Он прижал её к себе.
  - Аглая, мне ещё ни с кем не было так хорошо, как с тобой.
  - Ни с кем?
  - А ты ревнуешь? - Его зубы сверкнули в ослепительной улыбке. - Не рано ли?
  - Я не ревную. Пусть даже всё это когда-нибудь кончится... Всё равно, я не буду жалеть об этих днях. Я сохраню их в памяти. Я всегда буду благодарна тебе за них, что бы ни случилось потом с нами.
  - А что может случиться? Мы ведь решили не расставаться.
  Аглая вздохнула и потянулась, запрокинула голову. Он покрыл поцелуями её подбородок и шею.
  - Через неделю кончается отпуск и я должна уехать в Москву, - прошептала она печально.
  - Мы не расстанемся. Я разыщу тебя там.
  - Но в Москве будет уже не то... Мы не сможем любить друг друга, как здесь...
  - Почему?
  - Не знаю. Там не будет такого солнца и моря.
  - Может, это и к лучшему. Хорошее быстро приедается. Мы будем приезжать сюда каждый год. Или два раза в год. И всё будет повторяться сначала. Мы будем плавать, ночевать в палатке и любить друг друга.
  - Любить... - откликнулась Аглая и закрыла глаза.
  Мягкие губы Вячеслава хранили солоноватый привкус морской воды. Она оплела ногами его бёдра, её руки сомкнулись на его спине.
  - Наступает темнота, - прошептал он. - Нам пора возвращаться.
  - Нет... - Она задышала глубже. - Ещё рано... Поцелуй меня... Ещё... - Из её груди вырвался сладостный стон...
  
  
  - Боже мой, ты до сих пор не причесалась?
  В комнату заглянула мать. Аглая вздрогнула, выпрямилась в кресле.
  - А? Что такое, мама?
  - Как - что такое? О чём ты думаешь? Альфред Осипович должен прийти через пятнадцать минут, а он очень пунктуален!
  С рассеянным видом Аглая встала с кресла, подошла к зеркалу и снова взялась за гребешок.
  Воспоминания о прошлогоднем августе таяли, уплывали розовым облачком, оставляя в душе горечь и пустоту. Аглая зажала во рту заколки и, собрав волосы в пучок, принялась укладывать их.
  Зоя Васильевна стояла у неё за спиной.
  - Будь с ним поприветливее, Лаичка, очень тебя прошу. Может, это твой последний шанс.
  - Не говори глупости, мама. Последний шанс! Как будто я уже совсем старуха.
  - Но, согласись, тебе не восемнадцать.
  Аглая наклонила голову, вставляя заколки в собранные на затылке волосы.
  - Это я уже слышала. Мне двадцать шесть, - в её голосе проскользнуло раздражение. - Уже двадцать шесть! - Она повернулась перед зеркалом, осматривая себя. - Если ты будешь мне об этом постоянно напоминать, то я и в самом деле поверю, что мне двадцать шесть.
  Зоя Васильевна вздохнула.
  - В этом вся и беда...
  - В чём беда-то, мама? - Аглая подошла к шкафу.
  - Иным девушкам трудно поверить, что им уже под тридцать. Идут годы, а они всё молодятся, всё-то им кажется, что им восемнадцать лет, и жениха ищут себе какого-то особенного. Принца, что ль, им подай. Потом в один прекрасный день оглянутся на себя - а им уже тридцать восемь, и никакая косметика не скроет этого. Вот тебе и прекрасный принц!
  Аглая достала из шкафа бежевое платье и с минуту рассматривала его в сомнении.
  - Надень, - мать подошла к ней. - Оно тебе идёт.
  - В таких теперь никто не ходит.
  - Ничего. Альфреду Осиповичу понравится.
  - Откуда ты знаешь? А, впрочем, что мне до его мнения. И зачем мне вообще переодеваться в какое-то платье? Он ведь не на платье собирается жениться, а на мне.
  - И всё же при первой встрече девушка должна произвести впечатление.
  - Ах, мама! Ни на кого я не хочу производить впечатление. И не думай, пожалуйста, что я ищу прекрасного принца, - Аглая в сердцах бросила платье на диван и уселась с несчастным видом. - Не нужен мне прекрасный принц. Мне нужен человек, который любил бы меня.
  Мать подсела к ней, взяла её руки в свои.
  - Альфред Осипович именно такой человек. Он любит тебя.
  Аглая взглянула на неё удивлённо.
  - Но мы ведь даже не встречались ни разу. Или он влюбился в меня по фотографии?
  - Нет, он несколько раз видел тебя. Правда, издали...
  - Ну... - Аглая засмеялась. - Это уже прогресс... А то прежние женихи, которых ты приводила, влюблялись в меня по фотографии.
  - Ты была с ними излишне резкой.
  - Не резкой, а нормально разговаривала.
  Мать укоризненно покачала головой.
  - И это ты называешь "нормально разговаривала"? Храмцова Владимира Викторовича ты, считай, выгнала из квартиры!
  - Этого того лысого начальника РЭУ?
  - Лая! Ну вот опять ты за своё! Не будь ты такой хоть с Альфредом Осиповичем! Кстати, после того, как ты выгнала Храмцова, мне пришлось звонить ему и извиняться за твоё нетактичное поведение.
  - Нашла перед кем извиняться. Перед ворюгой!
  - Почему ты решила, что Храмцов - ворюга? Очень представительный, интересный мужчина, на хорошей должности... Обратила внимание, на какой машине он подъехал?
  - На "Вольво"! - Аглая резко обернулась к матери. - Ты хоть имеешь представление, сколько стоит такая машина? А я имею! Я в своей фирме получаю неплохо, даже, по нынешним временам - хорошо, вдвое больше, чем начальник РЭУ. После визита Храмцова я специально узнавала, какой у них оклад. Да, я получаю вдвое больше, а могу я заработать на "Вольво"? Мне надо десять лет работать, чтобы купить её! И после этого ты будешь утверждать, что Храмцов - не ворюга.
  Зоя Васильевна в первый момент не нашлась, что ответить.
  - И всё же, Лая, ты не должна так судить о людях...
  - Наверняка этот Храмцов занимается продажей сведений об одиноких старухах. А потом этих старух берут в оборот тёмные квартирные дельцы, в лучшем случае выкидывая их на улицу, а чаще - попросту убивая... Мне всё хотелось его спросить, сколько он имеет с каждой такой проданной им души.
  - Ну, Бог с ним, с Храмцовым. А вот Виталию Петровичу ты зря отказала.
  Аглая посмотрела на мать с горькой усмешкой.
  - Это тот завлаб, который таскался к нам зимой?
  - Не таскался, а приходил. Откуда у тебя этот жаргон?
  - Меня от твоего Виталия тошнило.
  - Такие люди на дороге не валяются. Виталий Петрович - заведующий лабораторией в секретном институте, кандидат наук.
  - Ну и что, что кандидат наук? Во-первых, сейчас не те времена, чтобы кандидатство что-то значило, а во-вторых - он платит алименты на двух детей.
  Мать развела руками.
  - Ну, знаешь, на тебя не угодишь. Где ты видела мужчину после сорока, который был бы чист как ангел? Хотя, если хорошо поискать, то такого найти можно. Вот, к примеру, Альфред Осипович... - Она принюхалась. - Чем это пахнет? Ох ты, Господи, запеканка подгорает... Заболталась я с тобой. Переодевайся быстрее.
  Она вышла, а мысли Аглаи снова вернулись в тот памятный август...
  Вячеслав покинул её неожиданно, без объяснений. И это после трёх недель безоблачного счастья и ежедневных взаимных признаний в любви!
  Они, как обычно, ночевали в палатке на берегу моря. Была тёплая звёздная ночь. Волны тихо шелестели, перекатывая прибрежные гальки. Сквозь сон Аглая слышала, как тоненько заверещала портативная рация, лежавшая в рюкзаке Вячеслава. Он встал, взял рюкзак и вышел из палатки. Аглая осталась лежать. Ей не хотелось вставать, не хотелось просыпаться. Ей смутно помнится, как Вячеслав с кем-то разговаривает по рации... Или это ей померещилось во сне?
  А утром она проснулась одна. Ни Вячеслава, ни его вещей в палатке не было. Теперь, вспоминая об этом, она горько усмехалась. Хоть бы записку оставил! Хорошо ещё, что он не обобрал её. Хотя мог бы и обобрать, удирая как последний подлец.
  На её глаза навернулись слёзы. Может, это и к лучшему, что он бросил её. Его подлая натура всё равно проявила бы себя, рано или поздно.
  Аглая прошлась по комнате. Стоило ей на секунду закрыть глаза, как перед ней появлялся Вячеслав - его атлетическая фигура в плавках, вся покрытая сверкающими на солнце капельками воды...
  Ей вспомнился вечер накануне его бегства. Может быть, всё дело в её шутке насчёт возможности появления у неё ребёнка? Она решила его разыграть, сказав, что чувствует головокружение и что это похоже на симптом беременности. Наверное, это его и спугнуло. Хотя внешне он ничем не выдал себя, даже сделал вид, что обрадовался ребёнку, подлец! А ночью сбежал. Сбежал! Надо же ей было так шутить... Ведь никакого ребёнка не было, и никаких симптомов не было, это шутка, невинный розыгрыш... Аглая застонала. Он оказался бабником, трусливым бабником, из тех, что никогда не задумываются о последствиях своих приключений...
  - Аглая! Ты ещё не готова?
  Её душил гнев. Она готова была разрыдаться.
  - Да пошёл твой Альфред знаешь куда? Не буду я переодеваться! - Она отшвырнула платье. - И так хороша!
  Мать посмотрела на неё испуганно.
  - Лаичка, что с тобой?
  - Ничего! Я выгляжу прекрасно! Пусть является твой жених, мне тоже любопытно посмотреть на него. Какими бывают директора гастрономов, когда они желают жениться!
  - Ты сегодня не в духе. Я дам тебе валерьянки.
  - Не нужно мне валерьянки. Оставь меня, мама.
  Аглая упала на диван, на глазах её выступили слёзы. Зоя Васильевна всплеснула руками.
  - Ну что мне с тобой делать! Ничем на тебя не угодишь...
  - Не надо ничего со мной делать.
  - Так чего ж ты ревёшь? Сейчас человек придёт, а ты ревёшь!
  - А если мне хочется поплакать?
  В квартиру позвонили. Зоя Васильевна встрепенулась.
  - Это Эрнстов! Ох ты, господи Боже мой! А у меня салат ещё не готов... Лаечка, умоляю тебя, приведи себя в порядок!
  Она вышла из комнаты, плотнее прикрыв за собой дверь.
  Аглая осталась сидеть. Так и не надетое платье выскользнуло из её рук и упало к ногам. Аглая даже не заметила этого. Она думала о Вячеславе, и слёзы катились из её глаз.
  
  
  
  Глава 2
  
  
  - Добрейший вам вечерок, Зоя Васильевна, добрейший! Вы сегодня превосходно выглядите.
  В прихожую из распахнутой двери сначала вдвинулась большая круглая коробка, перевязанная шёлковой лентой, затем показался шуршащий целлофаном букет, и уже после них, держа всё это перед собой, вплыл невысокий круглолицый человек лет сорока пяти, с жидкими рыжеватыми волосами и аккуратно подстриженными усиками. Несмотря на жаркий день, на нём был костюм. Прихожая наполнилась ароматом одеколона.
  Зоя Васильевна заулыбалась.
  - И вам добрый вечер, Альфред Осипович. Мы с Лаичкой ждём вас... Это торт?...
  - Да, мой скромный сувенир.
  Зоя Васильевна подхватила коробку.
  - Вы так любезны, Альфред Осипович. Прошу вас, проходите в гостиную. Располагайтесь и будьте как дома. Мы с Аглаей как раз собирались ужинать, и я подумала, что вы присоединитесь к нам... Сюда, Альфред Осипович...
  - А где Аглая Степановна?
  - Сейчас будет. Она сегодня поздно пришла с работы и ещё не успела переодеться.
  В гостиной Зоя Васильевна выдвинула одно из кресел, стоявших у стола.
  - Вот, подождите её пока...
  Эрнстов уселся, удобно откинувшись.
  - Очень благодарен вам за содействие... Сама-то Аглая Степановна как отнеслась к моему визиту?
  - Знаете, взволновалась очень. Она у меня девушка с характером, хотя, в сущности, добрейшее существо, ласковая, любящая... Сами понимаете, росла без отца... Бывают иногда у неё моменты вспыльчивости... Но это от волнения.
  Эрнстов расстегнул пиджак, ослабил галстук под подбородком.
  - Я бы очень хотел произвести на вашу дочь хорошее впечатление. Волноваться ей не нужно, дело у нас простое, житейское.
  Зоя Васильевна кивнула:
  - Это понятно...
  - Нам не по восемнадцать лет, чтобы объясняться в любви, как это делают в романах, - продолжал Эрнстов. - Да нам это и ни к чему.
  - Совсем ни к чему, - поддакнула Зоя Васильевна.
  - Сегодня мы с Аглаей Степановной просто побеседуем, попьём чаю, завтра я её свожу в Большой театр...
  - В Большой театр! - умилилась Зоя Васильевна.
  Эрнстов горделиво улыбнулся.
  - Впрочем, если Аглая Степановна захочет провести вечер в ресторане...
  Мать замахала руками.
  - Что вы, что вы, нечего её приучать к ресторанам! А Большой театр - это хорошо, культурно.
  Гость кивнул.
  - Я тоже так подумал. - Он поёрзал в кресле, поглядел на стол, на котором, кроме тарелок с закусками, стояли три прибора. - Что же Аглая Степановна всё не идёт?
  - Замешкалась она что-то, - мать суетливо встала. - Пойду посмотрю.
  Аглая стояла у окна.
  - Аглая! - зашептала мать. - Тебя ждут. Идём. - Она взяла её за руку. - Хоть сейчас-то меня не осрами.
  - Погоди, мама. Дай отдышаться... - Аглая вдруг нервно рассмеялась. - Что это я так волнуюсь? Вот дура. Ну, пришёл и пришёл. Как пришёл, так и уйдёт. А я переживаю!
  Её смех Зое Васильевне не понравился.
  - Лая, - она покачала головой, - ты как-то очень легкомысленно относишься к таким вещам. А это серьёзно. Очень серьёзно. Решается твоя судьба!
  Аглая раскрыла косметичку и, глядясь в зеркальце, быстро навела на лице порядок.
  - Идём, мама. Ни о чём не беспокойся. Я буду благоразумненькой девочкой, но если твой жених мне не понравится, то ты уж на меня не обижайся. Я не оставлю ему никаких шансов.
  - Только будь с ним поласковей, - прошептала Зоя Васильевна, выходя с дочерью в коридор. - Сначала пойдём на кухню, поможешь мне принести жаркое и салат.
  Аглая поставила на поднос салатницу, тарелки с закусками и с подносом прошла в комнату, где сидел Альфред Осипович.
  Он встал при её появлении.
  - Прошу, Аглая Степановна, - он протянул ей букет, - принять это от меня по случаю нашего знакомства. Маменька ваша, наверное, уже рассказала обо мне?
  - Только то, что вас зовут Альфред Осипович и что вы директор гастронома.
  Эрнстов галантно поклонился.
  - Будем считать, что мы знакомы.
  Аглая взяла цветы и, не зная, куда их деть, повернулась к вошедшей матери.
  - Мама, поставь цветы в воду.
  Зоя Васильевна водрузила вазу с цветами на середину стола, затем придвинула кресло и села. И тут же принялась с озабоченным видом двигать на столе чашечки, тарелки и вилки.
  - Кушайте картофельную запеканку, Альфред Осипович. Дайте я вам отрежу.
  - Благодарю.
  - Лаичка у нас мастерица готовить...
  Эрнстов отправил в рот кусок запеканки.
  - Очень вкусно. А я уж, по правде сказать, отвык от домашней пищи. Живу один, питаюсь всё больше бутербродами.
  Он посмотрел на Аглаю. Она спокойно выдержала его взгляд, улыбнулась одними губами.
  Мать, боясь, что Аглая сейчас скажет что-нибудь не то, поспешно выпалила:
  - Лаичка, Альфред Осипович приглашает тебя в Большой театр!
  - Я не люблю оперу.
  - А я как раз собирался пригласить вас на балет, - сказал Эрнстов.
  - Балета тоже не люблю.
  Зоя Васильевна под столом коснулась её ноги.
  - Это она скромничает, Альфред Осипович. Очень она любит балет, в детстве на танцевальные курсы ходила. Просто она... пока не привыкла к вам. Но ничего, привыкнет.
  - Я тоже надеюсь на это, - поглощая запеканку, сказал Альфред Осипович. - Аглая Степановна, а как вы насчёт того, чтобы провести вечер в ресторане? Например, в "Национале"?
  Аглая посмотрела на него, прищурила глаз.
  - Боюсь, что ближайшие вечера у меня будут заняты. Много работы.
  Мать строго покосилась на неё.
  - Понимаю вас, Аглая Степановна, - продолжал Эрнстов как ни в чём не бывало. - У меня самого сейчас масса дел в магазине. Каждый месяц проверки, инспекции... А давайте я вас после работы домой в своей машине доставлю. Машина у меня, правда, не ахти какая, служит мне уже четвёртый год, но вполне пристойная. Я вас, Аглая Степановна, завтра у подъезда вашей фирмы буду ждать. Не откажите старому холостяку подвезти вас.
  Зоя Васильевна всплеснула руками:
  - Что это вы называете себя старым? У вас самый расцвет!
  - Может, я для Аглаи Степановны староват?
  - Да что вы! Типун вам на язык!
  Аглая вертела вилку в руке и исподволь поглядывала то на мать, то на гостя.
  - Стало быть, Аглая Степановна, завтра я вас жду?
  - Но я вовсе не нуждаюсь в том, чтобы меня кто-то провожал. Оттуда до нашего дома ходит троллейбус.
  Эрнстов в сомнении покачал головой.
  - Вот вы говорите, что вам приходится поздно возвращаться с работы. А вы знаете, Аглая Степановна, сколько нынче появилось в Москве всяких проходимцев? - Он обернулся к Зое Васильевне. - После наступления темноты стало совершенно невозможно ходить по улицам. Так и норовят залезть вам в карман.
  - Правда, правда, Альфред Осипович, - закивала Зоя Васильевна.
  Гость съел ещё кусок запеканки.
  - В прессе пишут, что нынешний, девяносто пятый, год - самый криминогенный за всю послевоенную историю. В сороковых не было такого разгула преступности, как сейчас!
  - Ужас что творится, вы правы! - подхватила Зоя Васильевна.
  - Не боятся нападать на здоровых, сильных мужчин, а уж про женщин, тем более молодых, и говорить нечего...
  - Прямо страх, Альфред Осипович. Какие времена настали!
  - Недавно со мной случай был, - начал рассказывать Эрнстов, отложив вилку. - Иду я по улице. А уже поздно, вечер. Кругом безлюдье, только крысы у мусорных баков шастают. Иду, сворачиваю за угол и вдруг вижу картину: двое парней напали на девушку и волокут к машине. Она отбивается, кричит, а они тащат её чуть ли не за волосы.
  - Ужас! - Зоя Васильевна испуганно посмотрела на дочь.
  - И вы заступились за девушку? - спросила Аглая.
  - Разумеется! А как иначе я мог поступить?
  Зоя Васильевна ахнула.
  - Но их же двое! Как вы не побоялись?
  - Хоть десятеро. Стоять и наблюдать, как издеваются над женщиной, я не мог. Да это и не в моих принципах! Я бросился...
  - Ужас, ужас, лучше не рассказывайте, Альфред Осипович...
  - Я бросился к телефонной будке, чтобы позвонить в милицию! Но сами знаете, какие у нас телефонные автоматы. Тот, к которому я подбежал, не работал. Я помчался к другому...
  Губы Аглаи дрогнули в усмешке.
  - Что же было с той женщиной? - спросила она.
  - Я всё-таки дозвонился до милиции, дал подробное описание внешности преступников и их жертвы, сказал, как выглядит машина. Правда, номера её я не запомнил.
  - Значит, они её затащили в машину?
  - Их наверняка задержали. Я дал исчерпывающее описание. Другой бы на моём месте и десятой доли не запомнил... Их просто не могли не задержать!
  - Вот бандюги-то! Вы кушайте, Альфред Осипович, - Зоя Васильевна придвинула к нему салатницу. - Я, когда жду Лаичку по вечерам, всегда беспокоюсь...
  Аглая задумалась. Парни, напавшие на женщину... Как ей это знакомо!
  Рассказ Эрнстова воскресил в её прошлогодние события, вспомнился жаркий южный вечер, аллея, обсаженная магнолиями, жёлтые парковые фонари, веранда кафе...
  
  
  Глаза Марианны оживлённо блестели. Она наклонялась к самому уху Аглаи и шептала, заливаясь смехом:
  - Это отличные ребята. Приехали из Ленинграда. Одного зовут Вадим, другого - Толя... Ну, с Вадимом я уже знакома третий день, так что он будет моим парнем...
  Аглая лукаво посмотрела на подругу:
  - Толя, значит, достанется мне?
  - А то давай обменяемся! Этот Толик - такая душка!
  Пройдя аллею, на которой, как всегда в этот предвечерний час, было много гуляющих, подруги подошли к лестнице, ведущей на веранду кафе. Мужчины уже ждали их, сидя за столиком. Толик оказался высоким брюнетом лет тридцати, в цветастых шортах и майке, в тёмных очках, с наушниками на голове. Вадим был ниже ростом и посветлее, но одет был так же броско.
  Марианна представила им подругу. Толик снял очки и оглядел Аглаю с головы до ног. Она почувствовала себя неловко, словно он облапал её этим своим взглядом.
  - О кей, крошка, - сказал Толик. - Мы с тобой подружимся.
  Марианна села рядом с Вадимом. Он сразу просунул руку ей под мышку и обхватил ладонью объёмистое полушарие её груди. Аглая присела напротив Толика.
  - Самое время выпить чего-нибудь лёгенького, не возражаешь? - Он улыбнулся ей, подмигнул и показал кончик языка.
  Аглая смутилась, не зная, как к этому отнестись. С ней впервые вели себя подобным образом.
  Официант принёс джин с тоником, шампанское, рыбные салаты и нарезанные ананасы.
  После второй рюмки Толик с нетрезвой улыбкой придвинулся к Аглае.
  - Ты симпатичная, - он накрыл ладонью её руку. - Мы прекрасно проведём отпуск. Давай сейчас сбежим от них и смотаемся ко мне в бунгало.
  Марианна услышала его.
  - Сбежать? - расхохоталась она. - Не получится!
  Вадим откупорил бутылку шампанского.
  - Лично я предпочитаю групповое развлечение! А что? Махнём все ко мне, будет обалденно. Я снимаю хату у самого моря. Большая кровать и ящик виски.
  Марианна не переставала смеяться.
  - Я не против!
  - Ставлю вопрос на голосование, - Вадим мутными от джина глазами уставился на Аглаю. - Кто за? Против? Воздержавшиеся?
  - Я воздерживаюсь, - сказала Аглая.
  Толик бесцеремонно обнял её, притянул к себе и прижался губами к её шее.
  - Правильно, - прошептал он ей на ухо. - Не слушай ты этого развратника...
  Из динамиков грянула музыка. Некоторые посетители кафе встали из-за столов и вышли на открытую площадку. Начались танцы. Марианна с Вадимом упорхнули танцевать.
  - А как же мы? - Толик снова сжал аглаину ладонь.
  - Я не танцую.
  - Значит, ты скромная девушка. Обожаю скромных. С ними приятно в постели.
  Лёгкая краска стыда залила щёки Аглаи. Знакомый, которого ей навязала подруга, начинал раздражать.
  - Пожалуй, мне пора, - она сделала движение встать, но он удержал её.
  - Едем ко мне. Мы проведём прекрасную ночь.
  - В другой раз.
  - Почему? Девственница, что ли?
  - Не пойду, и всё.
  К столику вернулись Марианна и Вадим.
  - Аглая захотела домой, - сообщил им Толик.
  Марианна наморщила нос.
  - Но сейчас только пол-одиннадцатого. Ещё целых полтора часа до закрытия!
  - Нет, уже поздно, - настаивала Аглая.
  Вадим расплатился, небрежным жестом достав из кармана пачку пятидесятитысячных купюр. Официант уставил на неё жадным взглядом. Заметили её и сидевшие за соседними столиками.
  Когда спускались с веранды, Вадим лез к Марианне с поцелуями, а та заливисто хохотала. Аглая чувствовала, как горячая рука Толика скользит по её талии, ощупывает бёдра, живот, поднимается к груди. Ей было неприятно, она пыталась отстраниться, но Толик был настойчив.
  - Ты в самом деле не хочешь провести со мной ночь? - шептал он. - Глупышка, зря отказываешься. Всё будет в лучшем виде, вот увидишь.
  Компания свернула с освещённой аллеи и углубилась в гущу разросшихся деревьев. Вокруг сразу сгустилась темнота. Лишь иногда в разрывах листвы мелькал свет далёких фонарей. Ветви хлестали Аглаю по лицу, она наклоняла голову, уворачиваясь от них. Приставания Толика стали настойчивее. Где-то рядом остановились Марианна и Вадим. Аглая заметила, как Вадим обнажил грудь её подруги.
  Толик вдруг решительно встал перед ней.
  - Крошка, я хочу тебя.
  От Аглаи не укрылась хищная усмешка на его лице. Он схватил её и прижал к себе. В первое мгновение Аглая задохнулась от изумления и растерянности. Руки Толика грубо тискали её, задирали юбку, мяли бёдра.
  Неожиданно справа, где находились Вадим с Марианной, послышался какой-то шум, затем раздался испуганный крик Марианны. Аглая похолодела от страха. Она решила, что Вадим пытается силой овладеть её подругой. Толик отпустил Аглаю и насторожился. Потом направился к парочке.
  В первые минуты Аглая ничего не могла разглядеть в потёмках. Она услышала звук удара, чей-то вскрик, потом в зарослях ожесточённо завозились. Раздался стон боли, и как будто чьё-то тело с шумом рухнуло в траву. Охваченная страхом, она двинулась в сторону звуков. Через несколько шагов она вышла на свободное от деревьев место, слабо освещённое луной.
  На Вадима и его спутницу напали какие-то люди. Аглая подошла, когда драка была уже кончена. Двое незнакомых парней месили Вадима ногами. Тот лежал на боку, закрывал живот и хрипел, отплёвываясь кровью. Третий держал его за руку и выкручивал палец, сдирая перстень. "А где же Анатолий?" - Аглая огляделась. Наконец она заметила его удаляющийся силуэт. Толик улепётывал со всех ног.
  Слева раздался приглушённый вскрик. Аглая напрягла зрение и разглядела Марианну. Её прижимал к земле четвёртый налётчик. Марианна пыталась закричать, но он землёй и травой забивал ей рот, другой рукой разрывая блузку на её груди.
  Аглая неосторожно выступила на свет и её тут же заметили.
  - А, вон вторая! - крикнул кто-то из тех, что били Вадима.
  Она бросилась бежать, но один из мужчин догнал её и сильным ударом по ногам свалил на землю. Плотоядно хохоча, он прыгнул на неё, и тут Аглая вспомнила борцовский приём - из тех, которым её и других сотрудников, работавших с ней на фирме, обучали на случай экстремальной ситуации. Она вывернулась, схватила напавшего за руку и рывком заломила так, что он вскрикнул, упал и заизвивался, воя от боли.
  Аглая выбежала в аллею. В этот поздний час здесь никого не было. Она помчалась в направлении кафе, и на повороте столкнулась с каким-то мужчиной.
  - Послушайте! - крикнула Аглая. - Там бандиты напали на подругу!...
  - Где? - коротко спросил незнакомец.
  - Там... - Аглая слабо махнула рукой.
  Ему достаточно было поглядеть на её испуганное лицо, на запачканное землёй платье, чтобы понять, что дело серьёзно. Он нырнул в заросли. Аглая едва поспевала за ним, показывая дорогу.
  Впереди послышались приглушённые голоса. Незнакомец бросился туда.
  Трое бандитов в первый момент растерялись, но, увидев, что противник один, устремились ему навстречу. Четвёртый преступник, выведенный из строя Аглаей, стонал от боли в стороне.
  Троица наступала с разных сторон. В руке долговязого бандита блеснул нож, и Аглая вскрикнула от ужаса. Бандит замахнулся, но незнакомец ударил его по запястью и нож выпал из руки. Другой бандит попытался его поднять, но незнакомец наступил на лезвие. Последовал ещё один удар, голова долговязого откинулась и он рухнул навзничь.
  Другого бандита незнакомец свалил резким ударом ноги. С третьим ему пришлось сойтись в рукопашной. Оба они покатились по земле, подминая под себя кусты. Сверху оказывался то один, то другой. Бандит тянулся к шее своего противника, но тот отводил его руки и выжидал подходящий момент, чтобы взять его на болевой приём.
  Тут в драку вмешался второй преступник. Вдвоём им удалось прижать защитника Аглаи к земле. Они настолько увлеклись, что не заметили подскочившую к ним женщину. Аглая ребром ладони сильно ударила одного из бандитов, целясь в сонную артерию, и тот, хотя и не потерял сознания, всё же на несколько минут выбыл из борьбы.
  Незнакомец быстро справился с оставшимся преступником, перевернул его, заставив лечь на живот, и связал ему руки его же ремнём. Затем он точно так же поступил с тем налётчиком, которого послала в нокдаун Аглая.
  Третий бандит - долговязый, - с трудом прочухивался после полученного удара. Незнакомец усадил его на землю рядом с напарниками. Четвёртый в драку не вмешивался, наблюдал из кустов, а увидев, чем закончилось дело, предпочёл удариться в бегство.
  Аглая с Марианной наклонились над Вадимом. Аглая пощупала его пульс.
  - Живой, - сказала она.
  К ним подошёл незнакомец.
  - А вы ловко вырубили того типа, - он улыбнулся. - Без вас я бы не справился.
  Аглая смутилась под его пристальным взглядом.
  - Пустяки. Это вам спасибо.
  - Вы зря ходите по таким глухим местам, да ещё в позднее время, - прибавил он. - Сколько всякой дряни тут ползает, и с каждым годом всё больше.
  Он вышел на лунный свет, и Аглая наконец смогла разглядеть его всего. Загорелый, с выцветшими на солнце волосами и синими глазами, смотревшими, казалось, прямо ей в душу, он заставил её в первый момент оцепенеть.
  - Как же вы решились... один вступить в схватку с тремя? - пролепетала она. - А если бы у них было оружие?
  - Тогда меня ухлопали бы, и больше ничего, - он чуть заметно пожал плечами. - Но я в любом случае должен был помочь... Меня зовут Вячеслав, - с улыбкой прибавил он, протягивая руку. - Вячеслав Ребров.
  Аглая почувствовала, как краска смущения заливает её лицо.
  - Аглая, - она тоже улыбнулась и кончиками дрожащих пальцев она коснулась его ладони.
  Он задержал её руку в своей. Задержал на пару секунд дольше, чем того требовало простое рукопожатие. Эти секунды заставили сердце Аглаи забиться чаще.
  Мысли её смешались. Она видела только эту мужественную фигуру в запачканной землёй рубашке, лицо с правильными чертами и синие глаза, устремлённые прямо на неё.
  - Прежде всего надо вызвать милицию, - сказал Вячеслав. - Телефонная будка здесь недалеко...
  - Я знаю, где она! - К ним подошла Марианна. Она застёгивала свою разорванную блузку и с благодарностью и восхищением смотрела на Вячеслава. - Я сбегаю. Вызову милицию и заодно "Скорую".
  Она скрылась за деревьями. Окровавленный Вадим, застонав, попытался приподняться. Не удержав равновесия, он снова упал на землю.
  Аглая наклонилась над ним.
  - Всё хорошо, - сказала она, платочком вытирая его лицо. - Сейчас приедет "Скорая".
  Вячеслав проверил, надёжно ли связаны преступники, и подошёл к Аглае.
  - Нам придётся проехаться до отделения. Думаю, это ненадолго.
  - До отделения? Но я в таком виде... - Аглая, смутившись, начала отряхиваться.
  - Я, вообще-то, выгляжу не лучше, но это ничего. Главное - всё хорошо кончилось.
  Она выпрямилась, посмотрела на него и вдруг потупилась.
  - Мы ведь ещё увидимся? - спросил он.
  - Да... - откликнулась она почему-то очень тихо.
  Вячеслав взял её за руку.
  - Аглая... - прошептал он. - Красивое имя...
  Уже обе её руки были в его руках. Глубоко вздохнув, она подалась ему навстречу и сразу ощутила тепло его груди.
  - Как это странно, - сказал он.
  - Что?
  - Наша встреча...
  Он отвёл от её лба прядь спутавшихся волос, а потом его руки легли ей на талию и обняли крепко и нежно. Аглая прижалась к нему, перестав дышать
  На них падала глубокая тень, но губам не понадобилось искать друг друга: Аглая едва успела набрать в грудь воздуху, как они сомкнулись в долгом, страстном поцелуе.
  Слабость разлилась по её телу.
  - Вячеслав... - прошептала она, когда он чуть отодвинулся и посмотрел на неё затуманенными глазами.
  
  
  - Я питаю в отношении вас самые искренние чувства, - звучал монотонный голос Эрнстова. - Человек я постоянный, и если уж что обещаю, то это твёрдо, как алмаз. Выйдите за меня замуж, Аглая Степановна. Я вас буду любить, а главное - уважать. В семейной жизни, согласитесь, это очень важно.
  Зоя Васильевна всхлипнула и утёрлась платочком.
  - Мир вам и любовь, дети мои...
  Эрнстов встал, подошёл к неподвижно сидящей Аглае.
  - Мы с вами люди не первой молодости и всё прекрасно понимаем. К чему тратить время на объяснения. Скажите только: да или нет? Только не спешите сразу отказывать.
  - Аглая, что ты молчишь! - воскликнула мать. - Она хочет сказать "да", только стесняется.
  Аглая опомнилась, отдёрнула руку, которую попытался взять Эрнстов. Только что перед её глазами стоял Вячеслав, а теперь снова этот носатый Альфред. Интересно, сколько ему лет? Он выглядит на все пятьдесят!
  Видимо, эта мысль отразилась на её лице. Зоя Васильевна, испугавшись, что она сейчас ляпнет какую-нибудь резкость, воскликнула: "Аглая!" - и сделала ей знак промолчать.
  - Понимаю вас, Аглая Степановна, - Эрнстов улыбнулся. - Мы с вами люди практически незнакомые, вам трудно решиться сразу на такой ответственный шаг, как замужество, поэтому не стану вас торопить. Давайте подождём. Скажем, до вторника, - он вопросительно посмотрел на Зою Васильевну.
  Та закивала:
  - До вторника. Лаичка как раз к тому времени немножко придёт в себя, а то ваше предложение так неожиданно...
  - Вы не думайте, Аглая Степановна, что я, коли директор гастронома, то такая уж темнота и бескультурщина, - он придвинул своё кресло к креслу Аглаи и сел. - А я, если хотите знать, завзятый театрал и балетоман.
  Зоя Васильевна захлопала в ладоши:
  - Ах, какая прелесть!
  - Каждый год я выезжаю отдыхать за границу - на Кипр или в Египет, - медоточивым голосом продолжал Эрнстов. - Скажите, Аглая Степановна, вы были в Египте?
  - Нет, не была.
  - О, это рай! После свадьбы мы непременно отправимся туда... - Он сделал попытку снова взять Аглаю за руку, но та отстранилась. - Мы поедем в свадебное путешествие в Египет, посмотрим на пирамиды. Или, если хотите, поедем в Италию... Посетим галереи Флоренции, Рима...
  - Я зарабатываю достаточно, чтобы самой съездить туда, - сказала Аглая сухо.
  Возникла неловкая пауза. Зоя Васильевна воскликнула:
  - Что ж мы сидим, давайте чай пить с тортом. Лая, принеси, пожалуйста, чашки и блюдца.
  - Мама, у меня что-то разболелась голова.
  - Это от магнитной бури, - торопливо сказал Эрнстов. - Сегодня неблагоприятный день. У меня с утра тоже, знаете, того... - Он покрутил пальцами около головы.
  Зоя Васильевна поднялась.
  - Я схожу за чашками, а заодно принесу вам обоим вьетнамский бальзам от головной боли.
  - Большое спасибо, Зоя Васильевна. Вы очень любезны.
  Как только она ушла, Эрнстов наклонился к Аглае и живо схватил её за руку. Она попыталась отдёрнуть её, но он держал крепко.
  - Аглая Степановна, не понимаю, почему вы так холодны ко мне! Я к вам со всей душой, со всем сердцем! Я люблю вас, Аглая Степановна, а для женщины, которую я люблю, я готов сделать что угодно! Звезду с неба сорвать!... Я одинок. Вы тоже одиноки. Знаете песню - вот и встретились два одиночества...
  Аглая наконец высвободила руку.
  - Мы не подходим друг другу, Альфред Осипович.
  - Не понимаю. Почему?
  - Долго объяснять.
  - Всё же объясните. Хотя бы кратко.
  Аглая промолчала. Эрнстов не нравился ей, вот и всё. Но как ему это объяснить?
  Он смотрел на неё проникновенно.
  - Вам так кажется, Аглая Степановна. Первое впечатление всегда обманчиво. А вот если вы узнаете меня получше, то придёте к совершенно противоположному выводу...
  В комнате появилась Зоя Васильевна с подносом, уставленным чашками, блюдечками и чайничками.
  - Всё будет чудесно, Альфред Осипович, - с улыбкой проворковала она, - не берите себе в голову. Она у меня такая стеснительная, никогда ни в чём не признается...
  Аглая порывисто встала.
  - Мама, да хватит тебе! Стеснительная, скажешь тоже... - Она посмотрела на Эрнстова. - Простите меня, Альфред Осипович, но зря вы это затеяли. Могли бы просто позвонить и мы бы объяснились без этих старомодных церемоний...
  Зоя Васильевна вскочила.
  - Она подумает, Альфред Осипович! Она ещё подумает!
  - Чего тут думать! - воскликнула Аглая и бросилась прочь из комнаты.
  Вбежав к себе, она заперлась и упала на кушетку. В комнате было темно. До неё смутно доносились голоса матери и Эрнстова. Аглая зажала уши руками, чтобы не слышать их...
  Её разбудил осторожный стук в дверь. На часах было около одиннадцати вечера. Эрнстов, наверное, давно ушёл.
  - Лая, открой...
  Протирая слипающиеся глаза, Аглая встала, подошла к двери. Щёлкнула замком. За дверью стояла мать.
  - Лучше Альфреда Осиповича жениха не найти! Это идеал, пойми, идеал!
  Аглая сонно усмехнулась.
  - Какой же это идеал?
  - Только, пожалуйста, не корчи из себя девочку, которая не разбирается в жизни. Знаешь сама, что молодые красавцы только в кино влюбляются в таких перезрелых девиц, как ты! Да, да, перезрелых, и не вздумай устраивать мне сцены!
  - Мама!
  - Что - мама? Хочешь отшить такого жениха? Ну уж нет! Я старая, скоро умру... - Зоя Васильевна всхлипнула и поднесла к лицу край фартука. - Да, умру, и ты останешься одна в целом мире... Тебя ожидает страшная участь... Одиночество... болезни... некому будет стакан воды подать...
  Она стояла, прислонясь к дверному косяку, и утирала слёзы. Аглае вдруг стало жалко мать. Она обняла её.
  - Мама, я сама, без твоей помощи, сумею найти себе мужа. Кстати, сейчас на работе за мной ухаживает один молодой человек...
  Аглая знала, чем успокоить мать. Сообщение о выдуманном женихе подействовало не хуже валерьянки.
  - Почему ты не пригласишь его в дом, не познакомишь со мной? - оживилась Зоя Васильевна.
  - Дело в том... - Аглая на минуту задумалась, - что я ещё окончательно не решила.
  - Кто он? Ой, дай мне присесть... - Зоя Васильевна, поддерживаемая дочерью, опустилась на диван. - Ну, рассказывай: кто, откуда, как зовут?
  - Только не сейчас. Как-нибудь потом.
  - Почему? Лаечка, тебе надо выйти замуж, замуж как можно быстрее!
  - Мама, у тебя это идея-фикс.
  - Это не идея-фикс, а жизнь, Аглая, пойми. Я хочу умереть со спокойной душой.
  В эту ночь Аглая спала плохо. Ей снилось, что лысый директор РЭУ гонится на ней на своём белом "Вольво", а в результате в белом "Вольво" оказывается не он, а Эрнстов с тортом в громадной круглой коробке. Он вылезает из машины и начинает медленно раскрывать эту круглую коробку. Аглае почему-то кажется, что из этой коробки на неё выскочит нечто чудовищное...
  Она проснулась в холодном поту и долго лежала с открытыми глазами, глядя на щель между оконными шторами, освещённую снаружи уличными фонарями. Потом снова заснула. Рядом с ней лежал Вячеслав. Она почти физически ощущала, как он обнимает её, как дышит его грудь. По её телу растеклась сладостная истома. Она вытянулась в кровати, предвкушая любовную близость, вздыхая и томясь от нетерпения. Ей казалось, что Вячеслав хочет овладеть ею, сонной. Пусть думает, что она спит. Она чувствовала, как его руки, подобно нежному дуновению ветерка, осторожно гладят её разгорячённое тело, его нога лежит между её бёдер, голова покоится на её плече. Его волосы так близко, что до Аглаи доносится их запах. Не в силах длить ожидание, она вскинула руку, чтобы обнять его, и нащупала пустоту...
  Она открыла глаза. За окном светало. Будильник показывал, что можно спать ещё целых сорок минут.
  
  
  
  Глава 3
  
  
  Поезд мчал Аглаю на юг. Дорога слилась в сплошную вереницу станций, которые проскакивали, едва замеченные, или подолгу маячили за окном, навевая скуку унылым видом построек и толпой торговцев на перроне. Аглая планировала провести отпуск в Анталии, куда поехали её сослуживцы, но в самый последний момент передумала. Нет, она снова поедет в Черноморск. Сердце рвалось к местам былой любви.
  Забронированный номер в черноморской гостинице "Карадаг" оказался соседним с тем, что она снимала в прошлом году. Из окна открывался знакомый вид: тенистая малолюдная улица и начало аллеи, спускавшейся к морю. А вон и скамейка у газетного киоска, на которой её когда-то дожидался Вячеслав...
  Первым делом она позвонила Марианне. К телефону никто не подошёл; наверное, подруги не было дома. Аглая приняла ванну, переоделась и отправилась бродить по городу.
  Всё тут напоминало о её короткой, но такой бурной любви... Они с Вячеславом любили сидеть вон за теми столиками, откуда виден был пляж с сотнями тел, копошащихся на нём. Вячеслав пил пиво и рассказывал о своих поездках в Стамбул и Грецию.
  Аглая так и не поняла из его рассказов, кем он, собственно, работает. Скорее всего, у него вообще не было какой-то определённой работы. То он разъезжал в качестве консультанта каких-то коммерческих фирм, то выступал в роли гида по Стамбулу и Каиру у наших туристов. Он рассказывал, как в Индии едва не умер от тропической лихорадки. Вылечился он, по его словам, исключительно водкой, хотя Аглая не замечала, чтобы он много пил. Скорее, он пил даже мало для такого мужчины, как он.
  А вон цветочные ряды, где Вячеслав купил ей однажды целую охапку пионов...
  Аглая расстелила на пляже лёгкое одеяло, разделась и подставила солнцу спину. Они с Вячеславом загорали в этой части пляжа. Отдыхающие здесь играли в волейбол, и Вячеслав иногда присоединялся к ним. Сегодня тоже играли. Всё как прежде, но Вячеслава с ней не было, и оттого на душе было тоскливо.
  Не прозагорав и четверти часа, она оделась и направилась вдоль пляжа, всматриваясь в загорающих. Потом направилась к причалу, где стояли лодки и небольшие моторные яхты. Она привезла с собой принадлежности для подводного плавания, и теперь подумала, что неплохо бы арендовать одну из яхт на пару-тройку дней, чтобы отъехать подальше от многолюдного в эту пору города и вдоволь наныряться в какой-нибудь уединённой бухте.
  Идя к причалу вдоль кривой улочки, застроенной старыми одноэтажными домами, Аглая неожиданно остановилась как вкопанная. В мужчине, сидящем под тентом за круглым столиком, она узнала Вячеслава! Он сидел к ней спиной. Да, это был он! Его светлая рубашка, белые фланелевые брюки, коротко стриженая голова, широкие плечи и даже его манера сидеть, привалившись всей спиной к спинке стула!
  Сердце Аглаи радостно забилось. Едва не вскрикнув от счастья и изумления, она бросилась к нему, но через несколько шагов остановилась, лихорадочно соображая: а надо ли показывать свою радость от встречи, ведь это он бросил её тогда, а не она. У неё, в конце концов, тоже есть гордость! Она двинулась к нему, ещё не зная, что сказать, как сидевший мужчина повернулся и мельком взглянул на неё. Аглаю словно окатили ледяной водой. Это был не он... Человек, которого она приняла за Вячеслава, просто был похож на него.
  У неё ослабели ноги. Она спустилась к причалу и села на первую же скамейку. Щёки её пылали от стыда. Ещё бы! Не обернись он к ней, она бы, наверное, бросилась к нему на шею как безумная.
  Она не помнила, сколько просидела так, в каком-то оцепенении, ни о чём не думая. У причала покачивалось несколько разнокалиберных лодок и яхт. Вдоль низкого ограждения висела растяжка: "Экскурсии, прогулки, свадьбы, дискотеки, водные лыжи. Аренда плавсредств в яхтклубе АО Черноморскяхтсервис".
  На набережной было малолюдно. Стояло самое жаркое время дня, когда многочисленные гости города разбредаются по гостиницам или лежат на пляже. На одной из небольших яхт Аглая заметила молодого круглолицего парня в тельняшке. Он сидел в шезлонге и тоже смотрел на неё. Их взгляды встретились. Парень подмигнул ей.
  На корме серебрилось название: "Чайка"; от борта к причалу были перекинуты деревянные сходни. Увидев, что она хочет что-то спросить, парень подался вперёд.
  Аглая остановилась у сходней.
  - Скажите, эти яхты сдаются?
  - Да, - парень сверкнул белозубой улыбкой. - А вы хотите арендовать?
  - Угадали.
  - Тогда советую арендовать "Чайку". Это самая безопасная и быстроходная яхта из всех. Может, она и не такая большая, как "Орион" или "Мечта", но в регате даст им сто очков форы... Вы одна или с компанией? Просто прогулка или выезжаете на пикничок?
  Аглая сняла тёмные очки и посмотрела на парня, щурясь от солнца.
  - Скорее, прогулка. Я собираюсь поехать с подругой.
  Парень встал с шезлонга, подошёл к борту и опёрся о поручень.
  - Прокатим вас с ветерком хоть до самой Тамани! Капитана сейчас нет на месте, но это неважно. Можете договориться со мной.
  - Видите ли, я занимаюсь подводным плаванием... - начала Аглая, но парень её перебил, восхищённо засвистев.
  - Наш капитан - мастер спорта по подводному плаванию! Лучше него никто не знает морского дна на сто миль в окрестностях! Так что, арендуйте "Чайку" и не беспокойтесь ни о чём. Кстати, меня зовут Пётр.
  - Аглая.
  - Очень приятно, - Пётр игриво прищурился. - Капитан будет часа через два-три. А вы когда хотите отплыть?
  - Моё снаряжение сейчас в гостинице... Ну, может быть, завтра с утра.
  - Отлично! Наша контора вон в том доме, на втором этаже, - он показал. - Деньги там заплатите... Стойте! Одну минуточку! - крикнул он, видя, что Аглая собирается уходить.
  Он нырнул в каюту и через минуту вернулся с большой красной розой на длинном стебле.
  - Это вам, - он перегнулся через борт и протянул розу Аглае.
  Она приняла этот неожиданный подарок.
  - Цветок тоже входит в сервис? - рассмеялась она.
  - Нет, это от меня, - сверкая улыбкой, ответил Пётр. - И от нашего капитана. Он вам понравится, вот увидите.
  Аглая помахала ему цветком и направилась к указанному зданию. В конторе по найму плавсредств крупная пожилая дама дотошно переписала данные её паспорта почему-то сразу в две бухгалтерские книги. Потом долго подсчитывала на счётах количество рублей. Получившаяся сумма была для Аглаи не такой уж большой. Выходя в отпуск, она получила приличные деньги, на которые могла бы съездить на Канары или даже в Париж. Она расплатилась сразу, взяла квитанции и вернулась на набережную.
  Капитана ещё не было. Аглая договорилась с Петром, что придёт сюда завтра рано утром со всем снаряжением.
  - Мы вас будем ждать, - сказал матрос. - А то подымайтесь сюда, посидите на палубе. Капитан может появиться с минуты на минуту.
  - Нет, спасибо, у меня ещё есть кое-какие дела в городе.
  Вернувшись в гостиницу, она снова позвонила Марианне. На этот раз подруга оказалась на месте. Марианна бурно обрадовалась приезду Аглаи и тут же стала звать её на какую-то вечеринку, на которую, по её словам, соберётся много интересных неженатых мужчин. Аглая отказалась, поскольку назавтра уже арендовала яхту.
  Поговорив ещё о каких-то полузабытых Аглаей общих знакомых, Марианна вдруг воскликнула:
  - Да, помнишь Реброва, нашего спасителя?
  - Конечно... - У Аглаи замерло в груди. - А что?
  - А то, что наш пропащий Бельмондо снова объявился! С того лета его, наверно, полгода не видели в городе, вот только весной появился. Ты, кажется, была к нему неравнодушна?
  - Между нами ничего не было.
  - Кроме лёгкого флирта, понимаю. Здесь, на юге, такое часто бывает с отпускниками...
  - Ну так что Ребров? Он в городе? Что он сейчас делает?
  - Ага! - Марианна рассмеялась. - Тебе он всё-таки небезразличен! Но только не спрашивай меня, я сама ничего не знаю. Слышала о нём от других. Если что-нибудь узнаю, сразу позвоню. А вот у нас есть новость так новость! В городе квартиры обворовывают. За месяц сразу одиннадцать квартир обчистили. И ни одного свидетеля, одни убитые. А ещё инкассатора обокрали на той неделе. Стрельба началась среди бела дня. Прямо ужас! Говорят, действует одна и та же банда, а руководит ею какой-то блондин...
  - У нас в Москве таких банд навалом.
  - Что ты говоришь?
  - А ты приезжай, сама посмотри. Во всех учреждениях охранники в камуфляжной форме с автоматами сидят.
  - Правда? Ужас какой!
  Поговорив ещё немного, Аглая положила трубку.
  Это мимолётное упоминание о Вячеславе выбило её из колеи. Она знала его не больше трёх недель, а ей казалось, что она прожила с ним целую жизнь. За эти три недели Вячеслав стал для неё всем, и с тех пор, как он её бросил, она так и не смогла вытравить его из своего сердца...
  Остаток дня она провела в номере, лёжа в кровати.
  На следующее утро она встала рано и, собравшись, вышла из гостиницы с двумя сумками, наполненными сменой одежды и принадлежностями для подводного плавания. Услужливый портье остановил у подъезда машину.
  Ехать было недалеко - до пирса. Выгрузившись с сумками на пустынной в этот ранний час набережной, Аглая поднялась по сходням на "Чайку". Услышав её шаги, из-под тента выглянул Пётр. Он сразу вскочил и со словами: "Едем! Отчаливаем немедленно!" - помог ей внести на палубу сумки.
  - Капитан здесь?
  - Да. Вчера он поздно вернулся и сейчас спит.
  - Кому мне передать квитанции об оплате?
  - Да мне давайте, - Пётр развернул бумажку, пробежал глазами её содержимое и с улыбкой посмотрел на Аглаю. - На целых двое суток! Ура! А то мы тут совсем закисли без работы. Сейчас я покажу вам каюту. Тесновато немного, но вам должно понравиться...
  Аглая вслед за Петром спустилась по нескольким ступенькам в небольшую прямоугольную каюту с шестью иллюминаторами. У стен располагались столик, тумбочка и довольно опрятная койка. Всё это было прикреплено к полу и стенам. Над койкой висела цветная репродукция с картины Айвазовского.
  - А я ждал вас, - сказал Пётр, горделиво показывая на банку с тремя розами, стоявшую на тумбочке.
  - Спасибо, - Аглая одарила его благодарной улыбкой.
  - Я сказал о вас капитану, - продолжал Пётр. - Он просил не будить его, а сразу отправляться в Орлиную бухту. Там самая чистая вода на всём побережье и можно отлично понырять.
  Аглая задумалась. Орлиная бухта! Именно там в прошлом году она провела с Вячеславом эти божественные три недели... Как странно всё складывается. Словно сама судьба не хочет, чтобы она о нём забыла. Два дня она проведёт на месте своей любви, и эти дни будут днями воспоминаний, днями горечи и блаженства...
  Пётр вышел из каюты. Слышно было, как он возится на палубе с трапом.
  - Через десять минут отчаливаем! - донёсся через раскрытые иллюминаторы его звонкий голос.
  Аглая присела на койку. Затарахтел мотор, и пол под Аглаей накренился. Яхта начала медленно разворачиваться. Строения причала отползли вбок, и в иллюминаторе, в который смотрела Аглая, открылось безбрежное море с утопающим в рассветной дымке горизонтом.
  Лёгкие волны искрились в лучах восходящего солнца. Яхта, набирая скорость, двинулась вдоль городского пляжа, потом дома Черноморска исчезли и потянулся гористый зелёный берег. Проплыли белые виллы, здания санаториев с широкими верандами, крыши посёлков, затем пошли скалы, поросшие редкими кустарниками.
  Берега становились всё суровее. На Аглаю начала действовать качка, и она прилегла, забылась сном. Она проснулась, когда яхта стояла в просторной голубой бухте, с двух сторон окружённой отвесными скалами и с одной - покатым, усеянном мелкими камешками берегом. Аглая сразу узнала это место. Это была Орлиная бухта, в которой она ныряла с Вячеславом, а там, на берегу, стояла их палатка...
  Она вышла на палубу. Пётр скручивал канат и улыбкой приветствовал её. При этом он кивнул на нос яхты. Обернувшись, Аглая увидела капитана. Он стоял к ней спиной.
  Сердце громко стукнуло в её груди. Она схватилась за поручень. Вячеслав! Ему не надо было оборачиваться, чтоб она его узнала!
  В следующее мгновение он обернулся и их взгляды встретились.
  
  
  
  Глава 4
  
  
  - Аглая! Это ты! - Его голубые глаза изумлённо расширились. - Когда Пётр сказал мне, что яхту арендовала какая-то женщина, которая хочет заняться подводным плаванием, я сразу подумал о тебе. Но мне почему-то и в голову не могло прийти, что этой женщиной окажешься ты...
  - А мне странно видеть тебя в роли капитана... - пробормотала Аглая, всё ещё не в силах оправиться от шока.
  - Да, как видишь, командую... Чем только не приходится заниматься... - Он улыбался, не сводя с неё глаз. - Аглая! - Он шагнул ей навстречу.
  Она отступила.
  Он остановился в замешательстве.
  - Ну, как ты прожила этот год? Я бы написал тебе, если бы знал твой московский адрес... Помнишь, ты мне всё обещала дать его, да так и не дала.
  - А как я могла успеть его дать, когда ты так быстро удрал?
  Он смутился, отвёл взгляд.
  - Ускакал, как трусливый заяц, услышав о ребёнке, - продолжала Аглая с горечью.
  - Что? - Вячеслав вздрогнул, порывисто приблизился к ней и заглянул ей в глаза. - Ребёнке? Что ты имеешь в виду?
  Аглая отвернулась с негодующей усмешкой.
  - Ты исчез сразу после того, как я намекнула, что у меня может быть ребёнок!
  - Разве?...
  - Только не делай вид, что ты всё забыл! - Она посмотрела на него. В её взгляде кипела ненависть. - Так вот, могу тебя успокоить: не было никакого ребёнка. Я это в шутку тогда сказала. Понимаешь? В шутку!
  Она снова отвернулась и застыла, обеими руками держась за поручень. Вячеслав встал рядом.
  Некоторое время они молчали.
  - Хоть убей, не помню, чтобы ты говорила про ребёнка, - наконец тихо вымолвил он.
  Что-то в его голосе было такое, что заставило Аглаю задуматься. А может, действительно, дело тут не в её неосторожных словах о ребёнке, а в чём-то другом? Может быть, она слишком строго судит его?
  - Почему ты исчез тогда?
  - Я вынужден был срочно уехать... - Он замялся.
  - Среди ночи? Ничего мне не сказав - и это после всего, что было между нами?
  Вячеслав промолчал. Она почувствовала на себе его взгляд.
  - Аглая, я виноват, - проговорил он так тихо, что она его едва расслышала.
  - Можешь не оправдываться. Не надо.
  - Аглая, я знаю, ты мне всё равно не поверишь...
  Она горестно кивнула.
  - Всё к лучшему. Даже хорошо, что это случилось так скоро. Теперь, по крайней мере, мы оба знаем, что нам нужно друг от друга... - Она посмотрела на него. В её глазах стояли слёзы. - А я-то, дура, думала, что это была любовь!
  - Аглая! Не надо!
  Его лицо исказила гримаса страдания. Он испустил стон, пальцы его с силой сжали поручень. Он резко обернулся к Петру:
  - Ступай в свою каюту и не высовывайся! Нечего тут слушать!
  Матрос, не говоря ни слова, скрылся в маленькой рубке на носу.
  Вячеслав подошёл к Аглае, попытался коснуться её руки, но она отступила.
  - И как же мы будем дальше? - сделав над собой усилие, спросила она официальным тоном. - Яхта арендована на двое суток.
  - Но это же прекрасно! Будем нырять как прежде, а жить или здесь, или в палатке на берегу.
  - Как прежде не получится.
  - Но почему, Аглая, почему?
  - Не получится, - она повернулась и ушла в каюту.
  Один Бог знает, скольких усилий стоило ей это "не получится". Она была на грани обморока. При взгляде на его голубые глаза, на его губы, шею, грудь, её бросало в дрожь. Ей казалось, что она не удержится. В любую секунду она могла со слезами, с криком кинуться ему на шею. Она рухнула на койку и зарылась лицом в подушку. Её сотрясали рыдания.
  Она слышала, как Вячеслав забарабанил кулаком по крыше рубки:
  - Петька! Готовь завтрак! Паразит! Пол не мыт, картошка не чищена, на судне бардак! Что тебе здесь, курорт?
  После лёгкого завтрака, состоявшего из жареной рыбы с картошкой и кофе, Аглая переоделась для ныряния. От помощи Вячеслава она категорически отказалась. Отказалась она и от того, чтобы он сопровождал её в подводных прогулках. По её требованию он остался на яхте.
  Она отплыла вместе с Петром на маленькой весельной шлюпке, и когда шлюпка остановилась посреди бухты, спрыгнула в воду. Вокруг неё сомкнулся зеленоватый туман. В пронизанном солнцем подводном мире мелькали стайки рыб, покачивались медузы, по дну среди колеблющихся водорослей ползали рачки. Тёмным овалом маячило над головой днище шлюпки. По временам Аглая всплывала и отдыхала в ней на расстеленной парусине, болтая с Петром. В эти минуты она намеренно не глядела в сторону яхты. Боковым зрением она видела на палубе Вячеслава. В своей белой рубашке, расстёгнутой на груди, он стоял, опершись о поручень, и не сводил с шлюпки глаз.
  Беседуя с Петром, Аглая иногда пыталась перевести разговор на капитана, но Пётр всячески уходил от этой темы. Только однажды он сказал, хитро прищурившись:
  - А вы, я вижу, были знакомы с ним раньше?
  - Да, к сожалению.
  - Почему - к сожалению?
  - Долго объяснять.
  - Понятно... - Пётр разлёгся рядом с ней, опустив ноги в воду. - А то мне показалось, что он неравнодушен к вам.
  - Это только показалось.
  - Да и вы любите его!
  - С чего ты взял?
  - Не знаю... - Пётр поболтал в воде ногами. - Может быть, мне это тоже кажется, но только скоро вы будете мужем и женой.
  Щёки Аглаи запылали. Она торопливо натянула на себя маску, готовясь уйти под воду. Она ненавидела себя за слабость, за неумение скрыть свои чувства. Даже этот молодой матрос догадался о её любви! Стиснув зубы, Аглая нырнула. Здесь, на глубине, ей стало легче. Под водой царили безмолвие и покой, целительным бальзамом действовавшие на её душу.
  Она плавала до самого вечера, и потом, после ужина, ныряла с борта яхты в ночную воду. С тускло озарённого дна были видны звёзды - дрожащие, как капельки живой ртути.
  На другой день всё повторилось. С Вячеславом она едва перекинулась двумя словами. На этот раз Пётр на шлюпке довёз её до берега, и Аглая прошлась по тому месту, где в прошлом году стояла их палатка. Какие чудные, полные любви ночи провела она в ней с Вячеславом! Трудно было смириться с мыслью, что те ночи прошли и больше не вернутся. Но приходилось сдерживать себя. Лучше перетерпеть, переболеть этой жестокой болезнью, чем снова оказаться преданной и брошенной.
  Подходил к концу вечер второго дня. Закат догорел среди скал. На безоблачном небе сказочно рассыпались звёзды. Аглая вышла на палубу подышать воздухом перед сном, села на скамеечку и задумалась. Она думала о Вячеславе. Мысленно она уже в сотый раз целовала его в губы, ласкала его волосы и прижималась к его груди. Невыносимее всего было сознавать, что он здесь, рядом, а она не может даже взглянуть на него, иначе она не удержит себя и бросится на шею этому предателю. Он только этого и ждёт. Но этого не будет. Не будет.
  Она услышала сзади осторожные шаги. Только не надо оборачиваться!
  - Аглая, - позвал Вячеслав.
  Она сидела не дыша.
  - Как я могу искупить вину перед тобой? По-моему, ты не можешь меня ненавидеть... Мы ведь так любили друг друга...
  Аглая вдруг зарыдала, уронив голову на руки. Он подошёл к ней, с силой взял за плечи и развернул лицом к себе. Она безвольно покорилась ему. Голова её запрокинулась, её обнажённая шея белела при свете звёзд.
  - Аглая... - послышался жаркий шёпот. - Я люблю тебя... Люблю... Люблю...
  Его губы коснулись её шеи, ещё, и ещё раз, заскользили по её подбородку, потом он дёрнул её на себя и она оказалась в его объятиях. Сама не зная, что делает, она отвечала на его поцелуи, покрывая ими его лицо. Слёзы ручьями текли из её глаз. Она больше не сопротивлялась своему чувству, и ей сладостно и ужасно было сознавать, как её любовь к Вячеславу стремительно перерастает во всепоглощающую страсть. Она задыхалась.
  - Мой! Мой! Стань моим, Вячеслав! Только моим! Я хочу тебя!
  Они опустились на пол. Жар его губ кружил Аглае голову. Она расстёгивала на нём рубашку, оголяя его плечи и покрывая их бессчётными поцелуями...
  
  
  Аглая проснулась в каюте. В иллюминаторы било солнце, и она поневоле зажмурилась. Рядом лежал Вячеслав. Приподнявшись на локте, он смотрел на неё. Аглая с удивлением заметила, что её койка каким-то образом сделалась двухместной.
  Вячеслав словно читал её мысли.
  - Это раздвижная койка, - объяснил он с улыбкой. - Тебе не тесно со мной?
  Аглая рассмеялась.
  - Не тесно, но ты недостоин прощения, обманщик!
  Вячеслав зажал ей рот поцелуем.
  Они вышли из каюты далеко за полдень, и, пока Пётр сервировал на корме столик на двоих, успели пару раз нырнуть в тёплую прозрачную воду.
  - Не хочется уезжать отсюда, - призналась Аглая, сидя с Вячеславом за столом, на котором стояли кофейник, чашечки и блюда с тостами. - Я бы осталась тут на весь отпуск. Тут так хорошо.
  Вячеслав вздохнул.
  - Но мы сегодня должны вернуться в город. Мне надо отметиться в конторе... - Задумавшись, он откинулся на стуле. - Знаешь, что? - Он оживился. - Я могу устроить так, что мы проведём здесь неделю. А то и две. Тебе это не будет стоить ни копейки... Вообще, если бы я был владельцем "Чайки", то вопросов не было бы. Но яхта не моя, поэтому приходится придумывать. Например, ремонт дней на десять... А что? Яхте и правда требуется ремонт, - он с улыбкой посмотрел на Аглаю. - Что скажешь?
  Она смеялась.
  - И как же это у тебя получится?
  - Ничего, найду способ. Ведь я здесь капитан!
  Он наклонился вперёд и притянул её к себе. Они так и поцеловались - над столиком.
  - Мы больше не расстанемся, - прошептал Вячеслав. - Дай мне прямо сейчас свой московский адрес и телефон. Я больше не хочу терять тебя. Ты моя. Моя навсегда.
  Следующий поцелуй был намного продолжительней первого. Солнце уже перевалило зенит, когда мотор "Чайки" затарахтел и она начала разворачиваться, покидая уютную бухту среди скал.
  
  
  Расставаясь с Аглаей на городском причале, Вячеслав пообещал утрясти вопрос с "Чайкой" к завтрашнему вечеру. Ночь Аглая провела в гостинице.
  Утром её разбудил телефонный звонок. Зевая и протирая сонные глаза, она дотянулась до трубки.
  - Аглая? - услышала она заливистый голосок Марианны. - Наконец-то я тебя поймала! Ты всё ныряешь? Не надоело? А у нас сегодня снова выезд на пикник. Приходи. Будет обалденно.
  - Не знаю, смогу ли. Всё зависит от того, как решится вопрос с яхтой...
  - Какой яхтой?
  - Тут я думаю арендовать яхту ещё дней на пять... - Аглая быстро соображала, говорить ли подруге о своём сближении с Вячеславом. Решила, что пока не стоит.
  - Здорово! - взвизгнула Марианна. - Пожалуй, это не хуже, чем пикник!
  - Но с яхтой пока ничего не известно, так что, может быть, я ещё и приду.
  - Ты сказала - на пять дней? Значит, к субботе вернёшься?
  - Не знаю. Наверно, вернусь.
  - В субботу в Доме Офицеров будет большой бал. Это что-то потрясающее! Съедется столько молоденьких офицеров - и сухопутных, и морских, и все неженатые!... - В трубке слышно было, как Марианна тоненько смеётся. - Будет иллюминация, фейерверк, и, конечно, танцы под оркестр. Танцы до утра!
  Ради одной ночи с Вячеславом Аглая готова была пожертвовать какими угодно балами.
  - Обязательно приду, - пообещала она, чтобы не разочаровывать подругу.
  - Я к этому балу шью себе новое платье! Жаль, что ты уплываешь, а то бы я познакомила тебя со своей портнихой.
  - Ничего, ещё успеешь.
  - Да, тут у нас очередное событие! Ночью банк ограбили!
  - Что ты говоришь!
  - Сама стрельбу слышала. Двух ментов, говорят, застрелили.
  - Поймали воров?
  - Куда там. Смылись, и мешки с деньгами прихватили. Сейчас милиция с солдатами стоят на всех выездах из города, документы проверяют...
  - Ну и городок!
  Поболтав ещё немного, Аглая положила трубку. Потом она приняла ванну и переоделась.
  Выйдя в коридор, первым, кого она встретила, был Альфред Осипович Эрнстов, собственной персоной. В широких белых штанах, белом пиджаке, панаме и с пляжным полотенцем на шее, он, как и Аглая, направлялся к лестнице.
  - Аглая Степановна! Какая встреча! - воскликнул он, весь расплывшись в улыбке и приподняв панаму. - Тоже спускаетесь к завтраку? В таком случае, надеюсь, позволите составить вам компанию?
  - Доброе утро, Альфред Осипович. Не ожидала вас увидеть здесь, - она засмеялась. - А вы ведь, кажется, собирались в Египет?
  Они зашагали вниз по лестнице.
  - Я переменил решение. Зоя Васильевна сказали мне, что вы поехали в Черноморск. Что ж, я подумал: отчего бы и мне не отдохнуть там недельку-другую? Тем более, мне представится шанс снова увидеть вас... Поверьте, уже одно это дорогого стоит...
  Старомодные комплименты Альфреда Осиповича были приятны Аглае. Она не помнила, чтобы кто-нибудь разговаривал с ней в таком стиле, а при его назойливых попытках поцеловать ей руку Аглая едва удерживалась от смеха.
  В ресторане он галантно отодвинул от столика стул, приглашая её сесть, после чего сам уселся напротив неё и сразу заявил, что платить будет он. Аглая отказывалась. Он настаивал. Официантка ухмылялась, слушая их перепалку.
  В конце концов Аглая настояла на своём.
  Когда они приступили к еде, Эрнстов заговорил:
  - Позвольте мне, Аглая Степановна, вернуться к нашему московскому разговору. Как вы помните, на моё предложение оформить наши отношения вы обещали подумать...
  Аглая вздохнула и устремила глаза на окно, за которым, дробя остриями солнечный свет, качалась агава...
  
  
  
  Глава 5
  
  
  Рассекая волны, "Чайка" шла вдоль гористого берега. Море нестерпимо сверкало в лучах заката. Аглая и Вячеслав стояли на носу яхты, подставив лица упругому тёплому ветру; Пётр на корме держал штурвал, ведя судно к Орлиной бухте.
  - Аглая... - Вячеслав расправлял и гладил её развевающиеся на ветру волосы. - У нас ещё целая неделя. Подумать только, я выбил у них "Чайку" на целую неделю!
  - Семь дней блаженства! - отвечала она, утопая в синеве его глаз. - Даже не верится...
  Он вдруг поднял её на руки и прижал к себе. Она обвила руками его шею.
  - Вячеслав, я люблю тебя, люблю... Это счастье... Нет, это больше, чем счастье...
  В её глазах сверкнули слёзы. Она не договорила, потому что Вячеслав приник губами к её рту. Аглая теснее прижалась к любимому. Вячеслав пошатнулся. Она вскрикнула в испуге: ей показалось, что он выронит её за борт. Вячеслав рассмеялся, подбросил её и, закружив на месте, отнёс в каюту. Они упали на койку...
  Яхта достигла бухты незадолго до наступления темноты. Вячеслав и Аглая перебрались в шлюпке на берег и поставили палатку на том месте, где она стояла в прошлом году. Пётр остался на яхте. Вячеслав время от времени переговаривался с ним по портативной рации, давая указания, что нужно сделать и что приготовить к завтрашнему дню.
  Когда высыпали звёзды, всё вокруг посветлело. Море засеребрилось. Оно заглядывало в палатку через откинутый полог, и на его фоне вдалеке виден был чёрный силуэт покачивающейся на волнах яхты.
  - Не покидай меня больше, - шептала Аглая, целуя плечи и грудь Вячеслава. - Я никогда не была так счастлива, как сейчас...
  - Я рад, что ты довольна.
  - Я хочу, чтобы ты любил меня всегда.
  - Это зависит от тебя.
  - И от тебя. Ты будешь меня любить?
  - Буду. Для меня ты самая прекрасная женщина на земле. Я теряю голову, когда ты рядом.
  - Любимый... Мне почему-то хочется говорить одно и то же, одно и то же. Я люблю тебя. Люблю. Люблю. Люблю...
  Он обнял её и прервал её шёпот поцелуем. Их тела снова сплелись...
  Утром они плавали с аквалангами. Их силуэты темнели в зеленоватом мареве подводного мира. Чаще они плавали, взявшись за руки, но иногда расходились. Вячеслав всплывал к яхте и переговаривался о чём-то с Петром. Аглая искала крупные раковины на дне или подплывала к заросшему мхом подножию скал. Здесь попадались гроты и подводные пещеры. Аглая боялась туда заплывать, только подсвечивала их фонариком.
  Оглядев очередной грот, она обернулась и увидела, что Вячеслав машет ей рукой. Она быстро подплыла к нему. Они вынырнули возле яхты. Вячеслав снял с себя маску.
  - Аглая, мне сейчас нужно уехать. - Лицо у него было озабоченное.
  - Как - уехать? Что случилось?
  - Только что на связь с "Чайкой" вышла наша контора. Им срочно понадобилась яхта. Это займёт часов десять, не больше. Ты подождёшь нас в палатке.
  - Я поеду с тобой!
  - Нельзя.
  - Почему? - В сердце Аглаи шевельнулись прежние сомнения.
  - Если тебя обнаружат на борту, то меня ожидают неприятности. Попрут с работы, и тогда прощай, "Чайка"!
  - Но почему так срочно? - Аглая не могла скрыть разочарования. Она надеялась провести этот чудесный день с Вячеславом.
  - Если честно, мне самому это не нравится, - он привлёк её к себе, поцеловал в щёку и в губы. - Жди меня примерно в семь вечера. Может, чуть позже. Но, во всяком случае, я вернусь засветло.
  Шлюпка, подгоняемая энергичными взмахами вёсел, летела к берегу стрелой. На берегу Вячеслав наскоро поцеловал Аглаю, и, повторив, что вернётся к семи, отправился назад, к яхте.
  Загородив ладонью глаза от солнца, Аглая смотрела, как стремительно несётся шлюпка. Вячеслав работал вёслами изо всех сил, словно финишировал в гонке. Не дожидаясь, когда шлюпка пристанет к яхте, Пётр завёл мотор. Видно было, они с Вячеславом очень торопятся. Вячеслав запрыгнул на судно, когда оно уже тронулось.
  "Чайка" пошла в море, набирая скорость. Аглая следила за ней, пока она не скрылась за скалистым мысом. Она зашла в палатку и бросилась на одеяло, обхватив руками подушку, на которой ещё сегодня утром лежала голова Вячеслава. Нырять ей расхотелось. На душе было смутно и тревожно. Овладевшее ею нетерпение вскоре сменилось какой-то отупляющей ленью. Хотелось лежать и ни о чём не думать.
  Когда часовая стрелка подползла к семи, Аглаю охватило беспокойство. В душе зашевелились недобрые предчувствия.
  Она сидела у воды, обхватив руками колени, и смотрела на море - туда, где должна была показаться яхта.
  Время перевалило за восемь, потом за девять. "Чайка" не появлялась. Аглая успокаивала себя, мысленно повторяя, что с яхтой вряд ли могло что-нибудь случиться. Море спокойное, Пётр с Вячеславом прекрасно знают, как обращаться с судном. Наверное, их задержало начальство яхтклуба. Или у них кончилось горючее. Такое ведь тоже бывает? И они застряли на полдороге...
  В десятом часу, когда с гор в маленькую долину, где стояла палатка, поползли сумерки, Аглая стала утверждаться в мысли, что Вячеслав бросил её. Может быть, это и не так, но он однажды уже сбегал, так что как знать!
  Уже сгустилась темнота, когда Аглая, всхлипывая, принялась сворачивать палатку. Её щёки пылали. Разумеется, он бросил её. А все эти переговоры по рации и спешка - только для отвода глаз. И как она могла поверить ему? Надо же, стоило ему лишь слегка поманить - и она, как глупая девчонка, кинулась ему на шею!
  Глотая слёзы, она втиснула свёрнутую палатку в рюкзак, в другой рюкзак сунула акваланг. Нагруженная двумя рюкзаками, она побрела вверх по узкой тропе, которую ей ещё прошлым летом показал Вячеслав. Тропа долго виляла между скал и привела её наконец к маленькой татарской деревушке в пять домов.
  Четыре дома были темны, но в окнах пятого теплился свет. Залаяли собаки. В окнах показались стриженые наголо ребячьи головы. На порог вышла женщина в пёстром национальном халате. Сгорая от стыда, Аглая объяснила ей, что осталась одна на берегу, моторная яхта, которая должна была прийти за ней, так и не пришла, и теперь она пытается добраться до какого-нибудь населённого пункта, где ходят автобусы, или до шоссе, где можно остановить попутку.
  Женщина ответила, что до шоссе надо долго идти через горы, и лучше ей переночевать у них в доме. Вышел и хозяин, который немало удивился, увидев Аглаю с её рюкзаками, но гостеприимно предложил войти. Аглая едва не плакала от смущения и обиды. По её просьбе ей устроили скромную постель в сенях, для чего пригодились её надувной матрац и подушка.
  Она лежала у раскрытого окна. Ближе к полуночи её внимание привлёк гул, доносившийся с неба. Гул то усиливался, то затихал, удаляясь. Хозяйские дети выбежали во двор. Аглае спать не хотелось, и она тоже вышла из дома. Иногда гул приближался настолько, что начинало казаться, будто дрожит воздух. В гуле тонули крики детей, показывавших пальцами вверх. Теперь уже и Аглая разглядела большой вертолёт, нырявший между уступами гор.
  Рядом с ней остановился хозяин дома, задумчиво посасывая чёрную трубочку.
  - Это, наверное, пограничники? - предположила Аглая.
  Татарин некоторое время молчал, прищуренными глазами глядя на вертолёт. Потом вынул изо рта трубку.
  - Нет, это не пограничники. У них вертолёты поменьше...
  К отцу обернулся старший из мальчуганов.
  - Такой же вертолёт летал, когда парашютиста искали!
  - Какого парашютиста? - не поняла Аглая.
  - Говорили, парашютист какой-то спрыгнул с самолёта, и его потом искали!
  Отец кивнул.
  - Правильно, это вертолёт не пограничный. Это вертолёт милиции. Опять кого-то ищут...
  Вертолёт медленно удалялся туда, откуда прилетел - в сторону Орлиной бухты.
  
  
  
  Глава 6
  
  
  Рано утром Аглая покинула гостеприимных хозяев и в сопровождении старшего мальчика, помогавшего ей нести рюкзак, спустилась к шоссе. До черноморской гостиницы она добралась только к вечеру, половину пути проехав на попутке, а половину - на автобусе. Она чувствовала себя смертельно уставшей. Первым делом она справилась у горничной, не хотел ли её кто-нибудь видеть. Вячеслав знал, где она остановилась, и если у него действительно были какие-то проблемы с яхтой, то он мог, по крайней мере, наведаться сюда, узнать, не вернулась ли она.
  Горничная сообщила, что ею дважды интересовался господин из 311 номера. Он просил передать, когда она вернётся, что в семь вечера будет ждать её в ресторане. Аглая сразу поняла, о ком идёт речь. Она недовольно передёрнула плечами. Эрнстова для неё не существовало. Все её мысли были заняты только Вячеславом. Она всё ещё уверяла себя, что он не мог её бросить. Просто случилось что-нибудь непредвиденное. Какая-нибудь авария. Или поломка. Он мог утонуть, всё-таки это море, с которым не пошутишь! От этой мысли её бросило в дрожь. На миг её охватило острое чувство раскаяния. Она злится на него, ругает на чём свет стоит, а он, несчастный, лежит на морском дне...
  Едва умывшись, Аглая вышла из гостиницы. Она чувствовала, что не успокоится, пока не узнает, что случилось с Вячеславом.
  У причала по-прежнему качались моторные лодки и яхты. "Чайки" среди них не было.
  Бледная, вне себя от волнения, она вошла в контору яхтклуба. Знакомая конторщица сидела за столом и пила нарзан. При появлении Аглаи её лицо расплылось в приветливой улыбке. Видно было, что она узнала посетительницу.
  - Меня интересует "Чайка", - с порога выпалила Аглая.
  - В настоящее время "Чайка" на ремонте, - сладким голосом ответила конторщица и улыбнулась ещё шире. - Но вы можете взять другую яхту. У нас сейчас большой выбор. Очень рекомендую "Мечту". Цена почти такая же, а...
  - Мне не нужна яхта. "Чайка" меня интересует в связи с её капитаном, Вячеславом Ребровым. Где я могу его увидеть?
  Улыбка сползла с лица конторщицы. Она вся как-то напряглась и замолчала, зачем-то принявшись перелистывать лежавшие перед ней конторские книги. Потом подозрительно посмотрела на Аглаю.
  - А зачем он вам? Вы из какой-нибудь организации?
  - Я по личному делу.
  Снова молчание. Конторщица отодвинула книгу.
  - "Чайка" и её экипаж вчера ушли на ремонт в Керчь, - сказала она и выжидательно уставилась на Аглаю.
  - В Керчь? - растерялась Аглая.
  Сказать, что ещё вчера они с Вячеславом купались в Орлиной бухте, было бы, наверное, неосмотрительно с её стороны. В душу Аглаи закралось подозрение, что конторщица что-то скрывает или о чём-то догадывается. Уж очень пристально она смотрит на неё своими маленькими глазками.
  - Могу я с ним связаться по телефону?
  - Я телефона его не знаю. По этому вопросу обратитесь к начальнику.
  - А где он?
  - Его сейчас нет.
  - Когда он будет?
  - На следующей неделе.
  Аглая закусила губу. Она поняла, что здесь она вряд ли что-нибудь узнает.
  Из конторы яхтклуба она направилась на Малую Парковую улицу. Этот адрес дал ей Вячеслав. Аглая почти не верила, что ей удастся найти его здесь, и всё же она цеплялась за эту последнюю возможность, как за соломинку.
  Дверь в одноэтажном деревянном доме ей открыла строгой наружности высокая женщина лет шестидесяти. Приход Аглаи оторвал её от уборки: она опиралась на швабру.
  - Здесь живёт Вячеслав Ребров?
  - Он снимает здесь комнату. Но сейчас его нет.
  - Вы не можете сказать, когда он будет?
  - По-моему, этого никто не может сказать, даже он сам. Иногда он неделями сюда носа не кажет.
  - Тогда скажите хотя бы, когда он появлялся здесь в последний раз.
  Женщина пожала плечами.
  - Дня три назад... А вы, собственно, кем ему доводитесь?
  - Я... - Аглая смешалась. - В общем, он мне нужен по личному делу.
  Женщина окинула её внимательным взглядом.
  - Понятно.
  Аглае стало неловко. Она вертела в руках сумочку.
  - Могу я оставить ему записку?
  - Отчего же, можете. Пройдите в его комнату и оставьте.
  Комната Вячеслава была обставлена по-спартански. Даже телевизор отсутствовал. Видно было, что хозяин приходит сюда только ночевать.
  В поисках какого-нибудь клочка бумаги Аглая разыскала в сумочке бесполезную квитанцию на аренду "Чайки", достала ручку и присела к столу. Перевернула квитанцию чистой стороной к себе, разгладила её.
  Аглаю начал разбирать гнев. Что ей написать этому проходимцу, который бросил её в безлюдном месте среди скал? Конечно, она должна высказать всё, что о нём думает. И это человек, которого она так любила! Когда-то любила, добавила она мысленно. Глаза её наполнились слезами. Да, когда-то я его любила, повторила она мысленно.
  Теперь она его ненавидела. Он заставил её страдать. И страдание - она-то уж это знала! - будет длиться не один год...
  "Когда вы прочтёте это, меня уже не будет в Черноморске, - начала она писать крупным, неровным от волнения почерком. - Не пытайтесь разыскивать меня в Москве. Между нами всё кончено. Вы второй раз меня обманываете, и третьего раза не будет. Все ваши клятвы - это обман. Я верила вам, и теперь горько раскаиваюсь. Я не виню вас. Видно, такова ваша натура. Виню только себя, что доверчиво поддалась на ваши лживые ласки. - На бумагу упала крупная слеза и расплылась, слегка смазав запись. Аглая в сердцах выругала себя. Увидев эту каплю, он догадается, что она плакала, и, того и гляди, решит, что она ещё любит его! Слёзы - признак малодушия. Но другой бумаги не было, и Аглая продолжала писать. - Вам, наверно, это глубоко безразлично, но всё же не могу не сообщить, что вскоре после возвращения в Москву я выхожу замуж. Мой избранник человек порядочный, не чета вам".
  Она сложила листок вчетверо. Прежде чем передать его хозяйке, раскрыла косметичку и привела в порядок лицо.
  Хозяйка пообещала отдать записку Вячеславу, как только он вернётся.
  Сидя у окна в гостиничном номере, Аглая попыталась сосредоточиться на чтении, но книга показалась ей невыносимо скучной, и она отбросила её. Она знала, что сегодня ей не удастся уснуть. Её всё раздражало в этой комнате, всё, даже цвет обоев. Завтра она съедет отсюда. И ни минуты лишней не останется в этом дрянном городишке!
  В дверь постучали. На пороге стояла горничная с большим букетом левкоев.
  - Это вам просил передать господин из 311 номера. И ещё он просил передать, что ждёт вас в ресторане.
  - Спасибо, - сухо ответила Аглая, взяла цветы и захлопнула дверь.
  Она опустилась в кресло. Букет с тихим шелестом посыпался на пол. Неужели Эрнстов - единственное, что ей остаётся?...
  Прежде всего, ей надо успокоиться. Она долго лежала в ванне, нежась в тёплой воде. Потом тщательно уложила волосы и надела вечернее платье. Выйдя из номера, она спустилась на первый этаж, где находился ресторан.
  В громадном зале, напоминавшем оранжерею, всё было расцвечено огнями и играл оркестр. Перед эстрадой танцевали пары. Аглая огляделась. Эрнстов махал ей рукой, приглашая присоединиться к нему. Когда она шла между столиками, мужчины оглядывались на неё. Аглая ловила на себе восхищённые взгляды.
  При её приближении Эрнстов поспешно встал и выдвинул перед ней кресло.
  - Спасибо за цветы, - сказала Аглая, садясь.
  - Даже не ожидал, что этот пустячок будет вам приятен.
  - Милые пустяки доставляют нам самое большое удовольствие в жизни, как сказал кто-то из знаменитых французов, - ответила она, и прибавила со вздохом: - Извините, я так устала сегодня.
  - Здесь вы чудесно отдохнёте. Это лёгкое вино поднимет ваше настроение, - Эрнстов наполнил бокал Аглаи, потом свой.
  Она выпила до дна. Её снова начали мучить сомнения. Не слишком ли жестоко она обошлась с Вячеславом, написав такую злую записку? А вдруг "Чайка" действительно на ремонте и он ни в чём не виноват? Всё равно, он не имел права так поступать с ней!
  - Вы эти дни, насколько мне известно, занимались подводным плаванием? - услышала она голос Эрнстова и вздрогнула, возвращаясь в реальность.
  - Да. Это моё хобби.
  - Чудесное хобби. Завидую вам, - Альфред Осипович принялся резать мясо. - Правда, не понимаю, какое здесь может быть подводное плавание. Вода мутная, да ещё промышленные стоки... нет, как хотите, а я предпочитаю купаться в более чистых водах - в Анталии, к примеру, или в Красном море... Доводилось ли вам бывать на Красном море?
  - Ни разу.
  - Вода чистейшая, - Эрнстов начал жевать с мечтательным видом, - на дне разноцветные кораллы, как, знаете, подводные дворцы, а золотые рыбки кормятся прямо из рук... Аглая, - он подался к ней корпусом, - будьте ко мне благосклонны, не терзайте моё сердце.
  - Я всё ещё думаю над вашим предложением, Альфред Осипович.
  - Можете называть меня просто Фредди.
  - Но это не совсем удобно...
  - Почему? Дружеский тон только сблизит нас.
  Аглая откинулась в кресле. Есть ей не хотелось, а вина бы она ещё выпила.
  "Ребров - предатель, подлый предатель! Скорее забыть его!" - с этой мыслью она залпом осушила бокал.
  - Попробуйте это рагу, - Эрнстов снял крышку с кастрюльки, из которой повалил пар. - Тут готовят его неплохо, а я знаю толк в таких вещах. Самое вкусное мясо я ел в одном небольшом ресторанчике в Турции...
  Голос Эрнстова стал далёким и утонул в грохоте оркестра и общем гуле.
  Прощаясь у двери её номера, он поцеловал ей руку. Аглая позволила это сделать и даже улыбнулась ему. А оставшись одна, она с беззвучным воплем: "Что я делаю, господи! Эрнстов!" - схватилась за голову и упала на кровать. Самое смешное, что она почти ничего не помнила из того, о чём они говорили в ресторане. У неё разболелась голова.
  Минуты шли. Она не спала, но и не бодрствовала. Давно наступила ночь, уличные фонари за окном слабо подсвечивали тёмную комнату. Разрозненные видения сменялись одно другим, и среди них чаще всего возникал Вячеслав. Слёзы текли из глаз. Подушка стала мокрой, она перевернула её, а слёзы всё текли и текли. Лишь под утро Аглая провалилась в глубокий, беспросветно чёрный сон.
  
  
  
  Глава 7
  
  
  Её разбудил телефон. Звонки прекратились в тот самый момент, когда Аглая, вырвавшись из омута сна, протянула руку, чтобы снять трубку.
  Некоторое время она лежала в оцепенении, невидящими глазами уставившись в потолок. Телефон снова зазвонил.
  - Аглая?... Аглая?... Кто это? - услышала она.
  Сначала она ничего не могла понять, лишь прислушивалась к далёкому голосу. И вдруг её словно ударило током. Рука её, держащая трубку, дрогнула.
  - Это Аглая?... Почему ты молчишь?...
  Она шумно выдохнула.
  - Да, это я...
  - Аглая, мне передали твоё письмо. Я понимаю тебя. Я виноват...
  Она проснулась окончательно и все подозрения, обиды и злость нахлынули на неё с новой, неожиданной силой.
  - Я очень рада, что ты не потонул вместе со своей чёртовой "Чайкой"! - почти прокричала она в трубку. - А то я боялась, что вы наскочили на скалы! Кстати, большое тебе спасибо за приключения, которые я пережила в тот день. Тащила в горы два тяжеленных рюкзака, пёрлась с ними до деревни два часа. Хорошо хоть, люди добрые нашлись, пустили переночевать.
  - Аглая, моей вины тут нет. Так сложились обстоятельства.
  - Понимаю. Теперь я окончательно понимаю, что я для тебя ничего не значу. Я для тебя кукла, которой можно поиграть и бросить в любой момент. Ты, конечно, уверен, что эта кукла снова побежит за тобой, стоит лишь поманить пальцем... Ну нет! Мной нельзя вертеть, и в третий раз я тебе не поверю! Прощай! И не надо выдумывать оправданий!
  Долго сдерживаемые слёзы потоком хлынули из глаз. Аглая, чтобы он не слышал её плача, быстро положила трубку.
  Почти сразу телефон зазвонил вновь. Пусть звонит. Аглая упивалась этими настойчивыми звонками. Вячеслав будет оправдываться, умолять о прощении, вновь добиваться её любви, но на этот раз ему не удастся её обмануть.
  Она вытерла слёзы, прокашлялась, осмотрела себя в маленьком зеркальце, и только когда почувствовала, что вполне способна владеть своим голосом, снова взяла трубку.
  - Да? - сказала она нарочито холодно.
  - Аглая, только не клади трубку, прошу тебя!
  - Это опять вы?
  - Я люблю тебя!
  - Это я уже слышала много раз, - продолжала она тем же тоном. - Что ещё вы хотите мне сказать?
  - Аглая, как у тебя изменился голос. Да ты ли это?
  - У меня нет времени разговаривать с вами.
  - Аглая... Погоди минуточку... Дай отдышаться... В тот день я попал в крупную передрягу. Мы так спешили, что столкнулись с другим кораблём. Во время столкновения меня здорово помяло... "Чайка" чудом осталась на плаву...
  - Почему мне об этом не сказали в конторе яхтклуба?
  - Да там никогда не говорят о таких вещах, чтобы не отпугнуть клиентов!
  Аглая промолчала, закусив губу. Наверно, опять врёт. Но сердцу так хотелось верить в его слова!
  - Аглая, я чувствую, ты мне не веришь... Тогда, если сможешь, приезжай в больницу. Надеждинская улица, дом пять. Я в двадцать второй палате на втором этаже. Звоню тебе прямо из палаты.
  - Из палаты?... - Аглая растерялась. - Так ты... в самом деле ранен?
  Она услышала, как он вздохнул.
  - Больше всего я жалею, что повинен в твоём приключении. А письмо меня чуть не доконало...
  Аглая с телефонной трубкой в руке рухнула на подушку. Только сейчас до неё дошло, как сурово она поступила с Вячеславом. А ведь ей приходила мысль о возможности несчастного случая, и не раз! Почему же она не прислушалась к себе, не доверилась своей любви, а вместо этого действовала как последняя эгоистка, возомнив Бог весть что?
  - Ты не должна на меня сердиться, - звучало в трубке. - Сейчас я чувствую, что люблю тебя даже больше, чем прежде. Да и ты меня любишь. Ведь любишь! Любишь!
  Аглая уже не в силах была сдерживаться.
  - Люблю! - крикнула она сквозь слёзы. - Я еду к тебе! Сейчас же еду!
  Больница оказалась довольно длинным двухэтажным зданием, окружённом оградой и садом. По саду неспешно прогуливались больные. Аглая вошла в вестибюль, оглянулась на конторку у гардероба. Интересно, надо ли здесь выписывать пропуск или брать какое-нибудь разрешение на посещение больного?
  - Мне надо пройти в двадцать вторую палату, - сказала она, заглянув в окошечко.
  Молодая женщина в белом халате записала её имя и фамилию, и объяснила, как пройти.
  Аглая поднялась на второй этаж, нашла дверь в конце коридора. С минуту она не решалась раскрыть её. Сердце гулко стучало в груди. Наконец, отдышавшись, она толкнула дверь и вошла.
  В палате было чисто и белым-бело. Большое окно было наполовину закрыто занавеской, чтобы больному не мешал солнечный свет. Вячеслав лежал в палате один. Аглае бросилось в глаза, как бледно его лицо. Оно было почти таким же, как простыня и потолок.
  Она приблизилась, сгорая от смущения.
  - Аглая... - глаза Вячеслава потеплели. - Присядь...
  Она села на табурет возле него, почти машинально поправила простыню.
  - Что с тобой? - спросила она.
  Ею вдруг овладело беспокойство. Может, с ним случилось что-то серьёзное? При этой мысли сердце её сжалось.
  - Врачи сказали, что сломано ребро. Это чепуха, - он улыбнулся. - Я сегодня даже вставал, хотя мне это не разрешено.
  - Конечно, ты должен лежать!
  - Думаю, меня выпишут через пару-тройку дней.
  Не переставая улыбаться, он выпростал из-под простыни руку и дотянулся до руки Аглаи. Рука его была тёплая и влажная. Аглая сжала её в ладонях, как птенца.
  - Ну, как ты пережила тот день? Всё ведь кончилось хорошо?
  - Ты знаешь, я почему-то не волновалась за тебя. Море было спокойным и я не ожидала, что может что-то случиться с яхтой...
  - Понимаю, - на лице Вячеслава мелькнула горечь. - Ты решила, что я бросил тебя...
  - Давай не будем об этом. И забудь, пожалуйста, о моей глупой записке. Она написана сгоряча. Теперь, когда всё выяснилось, мы ведь не расстанемся больше?
  Он не ответил, только посмотрел на неё долгим задумчивым взглядом. Выпростал из-под простыни вторую руку, обнял её за талию и притянул к себе. Аглая наклонилась над ним. Её длинные волосы рассыпались по подушке, лицо приблизилось к его лицу. Он приоткрыл рот и вытянул ей навстречу губы. Она коснулась их губами, и вдруг вся вздрогнула, словно по её телу пробежала электрическая искра.
  - Вячеслав... - простонала она, порывисто обхватила его голову и впилась губами в его рот.
  В уголках её глаз заблестели слёзы. Она забыла обо всём на свете, целуя этот милый рот, небритые щёки и подбородок. А увидев бинты на его теле, она мысленно выругала себя за своё бесчувствие. Как он, должно быть, страдал, лёжа тут в бинтах и гипсе, из-за того, что оставил её одну на пустынном берегу! И какой удар ему нанесла её жестокая записка! А её разговор с ним по телефону? Как сухо, зло она отвечала ему, сыпля соль на его душевные, да и физические раны!
  - Прости меня, - шептала она сквозь слёзы. - Я ведь ничего не знала, Бог знает что думала...
  - Это я должен просить у тебя прощения. Я вижу по твоему лицу, что ты мучилась.
  - Тебе тоже пришлось несладко. Но всё кончилось. Мы вместе... - Она выпрямилась, нежно глядя на него. - Мы любим друг друга...
  Он поднёс её руку к губам и, шепча её имя, перецеловал пальцы.
  - Ты ведь не уедешь из Черноморска? - спросил он. - Хотя бы сейчас, когда я болен?
  - У меня ещё три недели отпуска и каждый день я буду здесь, с тобой. А если понадобится - созвонюсь с Москвой и возьму отгулы. Пока ты будешь болеть, я не отойду от тебя.
  Вячеслав засмеялся.
  - Три недели - это слишком. Я встану через три дня. Если, конечно, всё это время ты будешь рядом.
  - Глупый, - она поцеловала его в губы. - Куда же я денусь? Ты самое дорогое, что у меня есть. Ты должен беречь себя.
  - Аглая, мне хочется взять тебя на руки и зацеловать всю - от мизинцев на ногах до кончиков волос.
  - Вячеслав... - Аглая упала лицом ему на грудь, чтобы он не видел слёз, хлынувших из её глаз.
  Это были слёзы счастья.
  
  
  
  Глава 8
  
  
  Вячеслав ошибся ненамного: на поправку ему потребовалось пять дней. Все эти дни с утра до позднего вечера Аглая проводила в его палате, следила за его кормлением, поила соками, водила гулять в больничный сад. В первые два дня он передвигался в пределах палаты, опираясь одной рукой на палку, а другой - на её плечо. На третий день он ходил уже только с палкой. К вечеру пятого дня с него сняли гипс и Аглая проводила его домой.
  Она навела чистоту в его холостяцкой комнате, накупила еды. Попутно она ближе сошлась с женщиной, у которой Вячеслав снимал комнату. Её звали Марья Тарасовна. Муж её умер пять лет назад, оставив ей дом с просторным подвалом и чердаком. Одну из комнат она сдавала приезжим, которые каждое лето во множестве появляются в Черноморске. Вячеслав снимал у неё комнату с зимы, но, по её словам, бывал здесь нечасто. "Наверно, так и должно быть, - подумала Аглая, - ведь он почти всё время проводит на яхте".
  Как-то вечером, готовя Вячеславу ужин в маленькой кухне, она поинтересовалась у Марьи Тарасовны:
  - Помните, я была здесь несколько дней назад и оставила записку для Вячеслава?
  - Отлично помню, - сказала Марья Тарасовна, занятая чисткой картошки. - А что, разве её не отнесли ему?
  - Отнесли, и даже быстрее, чем я ожидала.
  Аглая оторвалась от овощей, которые резала для салата, и посмотрела на хозяйку.
  - Значит, не вы её отнесли?
  - После вас зашёл один человек, который сказал мне, что Вячеслав в больнице. Я было подумала Бог знает что, но он сказал, что ничего серьёзного. Я ведь сначала хотела сама навестить его, заодно отдать вашу записку, но потом вспомнила, что надо ещё провожать родственников из Таганрога, и отдала записку этому человеку. Он обещал отнести.
  Аглая молчала, механически работая ножом. Марья Тарасовна искоса посматривала на неё. В глазах хозяйки читался немой вопрос. Аглае пришло в голову, что Марья Тарасовна могла прочитать записку, и неприятный холодок разлился по её спине. Ей стало неловко. Аглая терпеть не могла, когда интересуются её личными делами.
  - Не слышали прогноз, долго ещё продержится жара? - спросила она как можно непринуждённее.
  - Говорят, до конца месяца.
  - Может, это и к лучшему.
  - Для меня - уж точно к лучшему, а то как дождь, так у меня сразу мигрень. Чуть тучки соберутся, и уже заранее начинаю пить таблетки...
  На следующее утро, когда Аглая ещё находилась в гостинице, собираясь поехать к Вячеславу, ей позвонила Марианна.
  - Сегодня суббота! Ты не забыла, что вечером - бал в Доме Офицеров? Ты должна прийти. Для молодых девушек вход свободный, для остальных - строго по пригласительным билетам. Все девчонки будут там!
  Аглая растерялась. Она бы не прочь пойти, но ещё больше хотелось провести этот день в объятиях любимого.
  - Не знаю, смогу ли я... - начала она.
  - Ты что! - закричала Марианна. - Офицеры! И все такие красавчики! И все неженатые! Такого случая тебе больше никогда не представится!
  - А если я приду с одним знакомым, нас пустят?
  - У тебя появился знакомый? Почему ты мне не сказала? Нехорошо скрывать такие вещи от лучшей подруги!
  - Я с ним недолго знакома...
  - Он кто хоть? Местный или приезжий?
  - Местный.
  - Местным верить нельзя, я знаю это по собственному опыту. Все они бабники. Во время пляжного сезона так и ищут какую-нибудь смазливенькую приезжую, чтобы трахнуть её и смыться.
  - Нет, мой производит совсем другое впечатление.
  - Покажешь его? Хотя бы издали? Можешь даже познакомить, гарантию даю, что перебивать не стану.
  Аглая рассмеялась.
  - Показать можно... Вот, хотя бы, на этом балу.
  - Если у него не будет пригласительного билета, то его могут не пустить. Тебя пустят, а его нет.
  - В самом деле?
  - Точно не знаю, но, кажется, так.
  Аглая огорчилась. Всё-таки ей очень хотелось побывать на бале, и лучше - вдвоём с Вячеславом.
  - Ладно, приводи его. Что-нибудь придумаем. Попробуем билетёров уговорить, - Марианна захихикала. - В крайнем случае - перелезет через ограду.
  Вячеслав, услышав о желании Аглаи пойти на бал, обнял её и посмотрел в глаза.
  - Билеты туда я достану без проблем, но вот в чём загвоздка. Я сейчас должен уехать по делам. Это на целый день.
  - Но почему? - На её лице выразилось такое разочарование, что Вячеслав снова притянул её к себе и поцеловал. - Почему именно сегодня ты должен идти по каким-то делам? - продолжала она недовольно. - Ты же больной. Тебе что, бюллетеня не дали?
  Вячеслав смутился.
  - Хорошо, - сказал он. - Давай договоримся так: ты одна пойдёшь на бал. Для девушек, насколько я знаю, вход свободный. А я подойду попозже, если успею... И мы встретимся там.
  - Ну, ладно, - согласилась Аглая. - Только ты уж постарайся успеть. Кстати, моя подружка интересуется тобой. Я сказала ей, что у меня есть парень, и она ужасно хочет на тебя посмотреть. Мне не придётся ревновать, если я тебя с ней познакомлю?
  Вячеслав рассмеялся.
  - Обещаю, что нет.
  - Ты, вообще-то, должен её помнить. Она была со мной в ту ночь, когда на нас напали бандиты.
  - Да, припоминаю. Кажется, её звали... Мария?
  - Марианна... И всё же постарайся прийти, - Аглая прильнула к его груди. - Я надену платье, которое привезла из Москвы. Здесь я его ещё ни разу не надевала.
  - Коли такое дело, то постараюсь.
  Их губы снова слились. У Аглаи закипела кровь, когда он сжал её в объятиях. Она бурно задышала, голова её запрокинулась. Сходные чувства испытывал и Вячеслав. Он стремительно поднял её - так, что она ахнула, и опустил на кровать.
  - Я хочу тебя, Аглая... Только тебя... Тебя одну...
  
  
  Аглая стояла в своём номере у зеркала, оглядывая себя в лёгком серебристо-сером платье. Время от времени она раскрывала косметичку и наносила на лицо последние штрихи. С Марианной они договорились встретиться у входа в Дом Офицеров в пять вечера. Оставалось полчаса.
  В дверь постучали.
  - Да-да, войдите.
  На пороге появилась горничная с букетом роз.
  - От господина из 311 номера? - спросила Аглая.
  Горничная засмеялась.
  - А от кого же? Сколько лет здесь работаю, а такое в первый раз, чтоб передавали в номер цветы!
  - Положите их на стол. Большое спасибо.
  - Он здесь стоит... - сообщила горничная заговорщицким шёпотом и, оставив цветы, выскользнула из номера.
  Аглая досадливо вздохнула. Её ждёт Марианна, а тут опять этот Эрнстов. Принесла нелёгкая!
  Альфред Осипович, дожидаясь её, прохаживался по коридору. При виде Аглаи в новом платье он отступил на шаг и восхищённо оглядел её.
  - Вы сегодня великолепно выглядите, Аглая Степановна! С вами можно хоть на дипломатический раут отправляться. У меня, знаете, грандиозный план на сегодняшний вечер: прогулка в городском саду и ужин в "Аркадии" с шампанским и цыганами.
  - Увы, мы с подругой идём на бал в Дом Офицеров.
  Брови Эрнстова удивлённо взлетели.
  - О, это ещё грандиозней! В таком случае, разрешите составить вам компанию.
  - Но у вас нет пригласительного билета.
  - А их разве не будут продавать при входе?
  - Не знаю. Но из мужчин туда, кажется, будут пропускать только военных.
  - Я потолкую с билетёрами и меня пропустят.
  Он подмигнул: дескать, и не туда проходили!
  Аглая посмотрела на ручные часики. Оставалось пятнадцать минут. Конечно, можно и опоздать, с Марианной ничего не случится, подождёт... Но что она скажет, увидев Эрнстова? Того и гляди, примет его за аглаиного жениха...
  На её губах заиграла лукавая улыбка. А что если, и правда, вместо Вячеслава предъявить ей Эрнстова? В шутку?
  - Ну хорошо, пойдёмте. Только вопрос с билетом вам придётся решать самим.
  - Не беспокойтесь, Аглая Степановна, - они зашагали по коридору. - Позвольте предложить вам руку.
  И он подставил локоток.
  - Не сейчас. Идёмте скорее.
  
  
  
  Глава 9
  
  
  Высокая витая ограда и широколиственные деревья отбрасывали тень на толпы людей, стекающихся отовсюду ко входу в парк, окружавший Дом Офицеров. Вход представлял собой арку с белыми колоннами и ротондами по бокам. Когда тут появились Аглая с Эрнстовым, площадь перед аркой была заполнена народом. В толпе преобладали военные в парадных мундирах - сухопутные и морские; было много женщин и молодых людей в гражданской одежде. Играл духовой оркестр, горели фонари - несмотря на то, что было ещё светло.
  Народ небольшим ручейком просачивался между колоннами в парк. Стоявшие на контроле молодые лейтенанты с повязками на рукаве почти не спрашивали билетов - проходили сплошь одни офицеры и девушки, и только когда проходил какой-нибудь штатский, деловито покрикивали: "Стоп, стоп, молодой человек! Ваш билет?" Кое у кого из штатских билеты оказывались, остальных строго и решительно отсеивали. Такие неудачники бродили вдоль ограды, выжидая момент, когда схлынет толпа и можно будет перелезть.
  Девушкам было проще. Они проходили без билета, но при условии, что их сопровождает кто-то из военных. Знакомились тут же, у колонн. То здесь, то там слышались задорные голоса: "Товарищ лейтенант, не проведёте?" или: "Девушки, не хотите пройти? Идёмте с нами!"
  Войдя в толпу, Аглая растерялась. Попробуй, найди тут Марианну! Сопровождаемая Эрнстовым, она протиснулась к самым колоннам и тут наконец заметила подругу и с ней - незнакомую девушку. Обе стояли, бойко разговаривая с двумя морскими офицерами - молоденькими и стройными, с кортиками на поясе, - поминутно заливались смехом и строили им глазки.
  Аглая почувствовала всю неуместность присутствия тут Эрнстова. Кажется, её шутка обернулась против неё самой. И отступать было уже поздно: Марианна увидела её.
  - Лаичка, мы здесь! Иди сюда! Это Саша и Миша, знакомьтесь, а это Аглая с женихом.
  Эрнстов, услышав, что его назвали женихом, заулыбался и приосанился.
  - Вы совершенно правильно заметили: с женихом. Разрешите представиться: Эрнстов, Альфред Осипович.
  - Марианна.
  - Светлана.
  Девушки прыскали, когда пожимали Эрнстову руку. Марианна отвела Аглаю в сторону.
  - Так это и есть твой жених?
  - Ты что! Нет, конечно. Случайно познакомилась с ним в ресторане и теперь отвязаться не могу.
  - Ой, Лайка, ты что-то темнишь. Признайся, что жених. Богатый, наверно?
  - Директор какого-то гастронома в Москве...
  - В Москве? Гастронома? - Марианна тоненько расхохоталась. - Ну, это всё же лучше, чем грузчик!
  - Понимаешь, никак не могла от него сбежать. Прицепился как клещ.
  - А ты говорила, у тебя местный парень.
  - Да, я познакомилась тут с одним... По-моему, он ничего. Я тебе его как-нибудь покажу.
  - А как тебе наши офицерики?
  - Симпатичные, только уж больно молодые.
  Марианна снова расхохоталась.
  - Зато такие страстные! Полгода плавали на подводной лодке и женщин видели только на фотографии... Слушай, у твоего директора есть билет?
  - Нет.
  - Отлично! Миша знает парней, которые стоят на входе. Он шепнёт им, чтобы его не пропускали.
  Аглая радостно захлопала в ладоши:
  - Ой, Марианночка, сделай такое одолжение!
  Через минуту она с подругами и их кавалерами смешалась с толпой, втекавшей в узкий проход между колоннами. Эрнстов с уверенным видом следовал за ними.
  - Гражданин, ваш билет!
  Аглая и девушки, пройдя, остановились, наблюдая, как Эрнстова вежливо взяли под руки и препроводили назад.
  - Смотрите, он опять идёт! - смеясь, закричала Марианна.
  Эрнстов поправил галстук, достал из бокового кармана бумажник из крокодиловой кожи и, держа его на виду, снова двинулся к входу.
  - Гражданин! - крикнули проверяющие.
  Альфред Осипович знаком предложил ближайшему билетёру отойти с ним в сторону. При этом он с многозначительным видом начал раскрывать бумажник. Билетёры на мгновение опешили, а когда Эрнстов достал купюры, они, ни слова не говоря, подхватили его под руки.
  - Позвольте, товарищи! - только и крикнул Альфред Осипович.
  Спустя минуту он был уже далеко от входа.
  Марианна взяла Аглаю под руку:
  - Идём, уже начались танцы!
  Девушки и их кавалеры вслед за всеми направились к большому, с колоннами на фасаде, зданию Дома Офицеров. Массивная двухстворчатая дверь была распахнута настежь. Возле неё толпилось множество народу, состоящего по большей части из военных. Аглая и её спутники прошли в здание и очутились в просторнейшем зале, залитом огнями.
  Построенный ещё в девятнадцатом веке, дворец сохранил почти всё своё внутреннее убранство. Огромное помещение по периметру опоясывали белоснежные колонны; наверху тянулась узорчатая лепнина, потолок поддерживали мраморные статуи нереид. О том, что здесь всё-таки Дом Офицеров, напоминали изображения знамён, кораблей и красных звёзд на потолке.
  Духовой оркестр играл старинные вальсы - "Осенний сон", "Берёзку", "На сопках Манчжурии". Всю середину зала заполняли танцующие пары. Но ещё больше народу стояло вдоль стен, негромко переговариваясь и глядя на танцующих.
  Аглая заметила, что среди тех, кто стоял, почти не было женщин. Все они шли нарасхват. Офицеры знакомились с ними лихо, с какой-то чисто военной дерзостью.
  Аглая всматривалась в толпу, ища Вячеслава.
  - Лая, идём танцевать, - тянула её Марианна. - Мы тебе сейчас найдём кавалера.
  - Погоди немного...
  - Чего годить-то?
  - Ты знаешь, тот парень, о котором я тебе говорила, обещал прийти.
  - Ну и что?
  - Не хочу, чтобы он застал меня с другим.
  Марианна рассмеялась.
  - Он так ревнив?
  Светлана уже танцевала с Михаилом. Марианна, не переставая смеяться, положила руку на плечо Александра и они, закружившись, влетели в круг танцующих. Аглая проводила их глазами. Ну где же Вячеслав, с тоской думала она.
  Едва она осталась одна, как возле неё произошло лёгкое столпотворение.
  - Разрешите пригласить! - весело глядя ей в глаза, почти прокричал какой-то опередивший остальных сероглазый брюнет в форме морского офицера.
  Аглая растерялась. Что подумает Вячеслав, когда увидит её с мужчиной? И тут же другая мысль пришла ей в голову: а если он вообще не придёт, то что же - она, как дура, так и будет стоять весь вечер у стены?
  - Капитан второго ранга Сиренев, - сорвав с головы фуражку, представился офицер. - Дмитрий, - добавил он, широко улыбнувшись.
  - Аглая, - сказала она и подала ему руку.
  Они поплыли в вальсе. Сиренев смотрел ей в глаза и всё время улыбался. Аглая рассеянно улыбалась ему в ответ и блуждала взглядом по толпе. Вячеслава нигде не было...
  - Вы кого-то ищете? - спросил Сиренев.
  - Да... то есть... вообще-то, нет, - Аглая смутилась.
  Она бы предпочла, чтобы рука, лежащая у неё на талии, принадлежала Вячеславу.
  - Вы не местная?
  - Нет, я тут в отпуске.
  - Я тоже не здешний. Мои родители живут в Тобольске, а сам я в основном на корабле. В будущем году меня переводят в наше военное представительство в Копенгагене.
  - В Копенгагене? Это чудесно.
  - Только, вы знаете, в чём заминка... При переводе на службу за границу отдают предпочтение, в основном, женатым. А я, какая штука, холост.
  Аглая улыбнулась.
  - Тогда вам надо срочно жениться.
  - Но я не хочу жениться ради заграницы! Устройство личной жизни - вещь серьёзная, и если уж связывать себя узами брака, то навсегда, на всю жизнь.
  - В этом вы правы.
  - Поэтому я ищу женщину, которую полюбил бы всей душой. Она должна быть такой же красивой, как вы.
  - Но... - Аглая слегка опешила. - Я не такая уж и красивая... - сказала она и тут же прикусила язычок. Этой своей глупой фразой она явно напрашивалась на комплимент.
  Сиренев не замедлил разразиться восторженной тирадой. Вальс закончился. Сиренев проводил её к окну, где стояли её подруги.
  - Мы ещё потанцуем с вами?
  - Да, - кивнула она, оглядывая толпу. Где же Вячеслав? Может быть, он ищет её в парке?
  Оркестр снова заиграл, и Сиренев подал ей руку. Она отрицательно покачала головой.
  - Нет... Здесь что-то душно... Я выйду на воздух.
  Он направился за ней.
  Небо уже потемнело. На тенистых аллеях парка, окружавшего Дом Офицеров, горели фонари. Среди деревьев и цветочных клумб прохаживались парочки; у ларьков, где продавали воду и шампанское, было особенно многолюдно, здесь шумно разговаривали и смеялись.
  - В десять часов обещали устроить грандиозный фейерверк, - говорил Сиренев.
  - Это интересно, - отвечала Аглая только для того, чтобы что-нибудь ответить.
  Навязчивое внимание молодого офицера начинало её тяготить. Она приходила в ужас при мысли о том, что произойдёт, если вот сейчас из-за поворота аллеи выйдет Вячеслав и увидит её с этим красавцем! Но что ей остаётся делать? Ходить здесь в одиночестве - глупо. На неё будут смотреть, как на белую ворону.
  Она едва вникала в суть того, что говорил Сиренев. Внезапно до её сознания дошёл его вопрос, вернее - окончание длинной сбивчивой фразы:
  - Так вы выйдете за меня замуж? Только не торопитесь отказывать сразу! Скажите, вы согласны стать моей женой?
  У Аглаи перехватило дыхание. Она остановилась и посмотрела на своего спутника.
  - Это так неожиданно...
  - Прошу вас, моя судьба в ваших руках!
  - Но мы же с вами знакомы... от силы час.
  - Этого часа мне хватило, чтобы понять, что вы именно та женщина, которая мне нужна.
  Аглая двинулась дальше, с улыбкой качая головой.
  - Вы знаете, я всё-таки не хотела бы брать пример с тех женщин, которые выскакивают замуж за первого встречного. Скорый брак обычно заканчивается скорым разводом.
  - Не всегда!
  - Конечно, бывает всякое...
  Он остановился, достал из кармана листок бумаги, ручку и написал свой адрес и телефон.
  - Вот, возьмите, - он протянул сложенный вчетверо листок Аглае. - Я не буду просить у вас ваших координат, чтобы ничем не связывать вас. Но я очень прошу - позвоните! Мы встретимся завтра. Мы будем встречаться каждый день...
  - А, вот вы где! - раздался с соседней аллеи голос Марианны.
  Она и её спутники подбежали к Аглае.
  - Мы встретили здесь столько знакомых! - возбуждённо заговорила подруга. - Помнишь Раю Голубкину?
  Аглая после недолгого раздумья пожала плечами.
  - Неужели забыла? Мы с ней купались прошлым летом!
  - А, теперь вспомнила.
  - А Вадима, которому намяли бока той ночью?
  - Ну, Вадима-то я помню!
  Марианна и Светлана зашлись смехом.
  - Он тоже здесь, - продолжала Марианна. - Знаешь, что он придумал? Достал где-то офицерскую форму, чтобы попасть на бал!
  Аглая тоже рассмеялась.
  - Да, - подруга захлёбывалась в хохоте, - мундир висит на нём как на вешалке. Мы его еле узнали.
  Они вышли к небольшой эстраде. Посреди освещённой сцены сидел человек с гитарой. Он только что кончил петь и звучали аплодисменты. Среди зрителей возникло движение, послышались крики: "Просим! Очень просим! Спойте!" Уступая настойчивым просьбам окружавших её офицеров, на эстраду поднялась высокая стройная блондинка лет двадцати пяти, с очень красивым лицом и высокой грудью. Зрители сразу притихли. Гитарист начал играть.
  Женщина спела грустную песню из репертуара Анны Герман. Аглая не знала, кто она такая, и слушала её в первый раз, но пение её захватило. Когда певица кончила, публика разразилась восторженными аплодисментами, к которым присоединилась и Алая.
  Марианна наклонилась к ней:
  - Лидия Панаева. Местная знаменитость. Выступает на телевидении...
  - Она профессиональная певица?
  - Да, что-то вроде того... Вышла замуж за москвича и уехала в столицу, но потом вернулась.
  - Рассталась с москвичом?
  - Не знаю точно, наверно, рассталась.
  - Мой брат учился в одном классе с этой красавицей, - вмешалась в разговор Светлана. - Он говорит... - она перешла на шёпот, - что у неё отец - генерал КГБ!
  - КГБ уже давно нет, - возразил Александр. - Сейчас вместо него ФСК - Федеральная служба контрразведки.
  - И её уже нет, - в свою очередь возразил Сиренев. - Не слышали разве? ФСК переименовали в ФСБ - Федеральную службу безопасности.
  - Переименовали? Это когда же успели?
  - Да вот, недавно совсем, этой весной...
  Очаровательная блондинка снова начала петь. Закончив, она сбежала с эстрады и тут же попала в плотное кольцо рукоплещущих военных.
  Глаза Аглаи бегали по лицам людей, окружавших эстраду. Может, Вячеслав уже пришёл и разыскивает её?
  Марианна коснулась её руки.
  - Я знаю, кто парень этой Лидии. И ты его знаешь.
  - И кто же? - рассеянно спросила Аглая, вглядываясь в людей слева от себя.
  - Каратист, который уложил бандитов тогда ночью.
  В первое мгновение до Аглаи не дошёл смысл её слов. Она продолжала искать глазами в толпе.
  - Что? - вдруг переспросила она, побледнев. - Кто её парень?
  Новость, сообщённая ничего не подозревавшей Марианной, поразила её как громом.
  Светлана, которая любила посплетничать не меньше подруги, тихонько захихикала.
  - Он моряк, работает на яхте.
  - На яхте? - ахнула Аглая.
  Забившееся сердце чуть не выпрыгнуло из груди. "Этого не может быть!" - мысленно закричала она.
  - И совсем он ей не пара, - Марианна наморщила нос. - Вот увидите, она бросит его и выйдет замуж за банкира или полковника.
  - Я тоже так думаю, - закивала Светлана, - иначе бы они уже давно расписались!
  Взгляд Аглаи, помимо её воли, устремился на толпу, в центре которой находилась Лидия Панаева. Певица в окружении поклонников удалялась по аллее.
  Аглая не могла поверить. Может быть, Марианна что-то напутала? А подруги уже обсуждали другое и тянули её в противоположную от уходившей Лидии сторону.
  Ноги Аглаи сделались ватными, она почти не чувствовала их. Сиренев не отходил от неё ни на шаг, время от времени подключаясь к общему разговору. Аглая ничего не видела вокруг себя. Машинально следуя за остальными, она подошла к лужайке, где эксцентрики жонглировали обручами и кеглями. Перед её мысленным взором стояла Лидия, её красивое овальное лицо, обрамлённое светлыми локонами, спадавшими ей на плечи. Какой мужчина не влюбится в такую?...
  Её не отпускало чувство, что она уже где-то видела эту женщину. Только где? И когда?... Аглая напрягла память. Она, без сомнения, видела её, и эта их мимолётная встреча была как-то связана с Вячеславом.
  И вдруг её осенило. Больница! Вот где она видела Панаеву! Ну, конечно! Эта эффектная блондинка не могла не броситься ей в глаза. Лихорадочно роясь в памяти, Аглая припомнила, что видела Лидию на том же этаже, где находилась палата Вячеслава. Они встретились в коридоре. Лидия прошла ей навстречу.
  А может, певица вышла из палаты, где лежал Вячеслав? Вдруг она тоже навещала его, и Аглая не встретилась с ней в его палате лишь по чистой случайности? Впрочем, по случайности ли? Воскрешая в памяти события своего первого посещения больницы, ей вспомнилось странное поведение дежурной медсестры, сидевшей за столиком в коридоре. Она задержала Аглаю, попросив подождать, а сама стала кому-то звонить. Конечно, она предупредила Вячеслава по телефону, и он быстренько расстался со своей любовницей!
  Аглая задохнулась от ужаса. Это же... предательство! Гнусное предательство!
  Марианна схватила её за руку:
  - Лая, о чём задумалась? Идём к фонтану, сейчас начнётся фейерверк!
  У Аглаи слегка закружилась голова. Она оперлась на руку Сиренева.
  - Фейерверк обещали потрясающий, - сказал он. - Ради одного этого стоило прийти сюда.
  - Вон, вон, уже засверкало! - воскликнула Светлана.
  Марианна тянула Аглаю за собой.
  - Здесь не видно за деревьями, идёмте!
  Они вышли на открытое пространство перед центральным зданием, где бил фонтан и стояли скамейки. В толпе восторженно закричали: в небо устремились огни, целые снопы, а потом закружилась огненная карусель, разбрасывая искры. Наверху яростно трещало и хлопало, и эти звуки смешивались с криками ликующих зрителей.
  Аглая опустилась на скамейку. В её невидящих глазах отражались цветные вспышки.
  Сиренев наклонился к ней.
  - Красиво, правда?
  - Да, - шепнула Аглая. И вдруг выпрямилась. - Где здесь телефон?
  Сиренев встревожился.
  - Что-нибудь случилось?
  - Мне необходимо позвонить.
  - Телефонные будки я видел там, - он махнул рукой в сторону центрального здания. - Пойдёмте, покажу.
  Аглая встала.
  - Я скоро приду, - сказала она подругам и быстро направилась к зданию.
  Сопровождаемая Сиреневым, она начала пробираться сквозь толпу глазеющих на салют. Вокруг неё кричали "ура" и аплодировали, а Аглая задыхалась, еле сдерживая слёзы. Ей всё труднее было отгонять от себя мысль о том, что Вячеслав её предал. Может быть, Марианна всё-таки ошиблась и любовником Панаевой был кто-то другой? Мало ли яхт в Черноморске, чтобы им был обязательно капитан "Чайки"?
  Аглая спешила. У неё было чувство, что сердце разорвётся у неё в груди, если она сейчас же, сию минуту не узнает всю правду.
  Они с Сиреневым выбрались из толпы и прошли вдоль фасада Дома Офицеров.
  - Телефоны за углом, - подсказал Дмитрий.
  Они свернули. Невдалеке у стены действительно оказалось несколько телефонных будок. Народу здесь почти не было - все отхлынули на площадь смотреть фейерверк. Но даже и отсюда, хотя добрая половина неба была скрыта массивным зданием, видны были цветные огни, чертящие дымные дуги. Слышались залпы и треск, издали доносились дружные крики.
  Аглая подбежала к ближайшей будке. Раскрыла сумочку.
  - О Боже, жетона нет...
  - У меня есть. Вот, возьмите, - Сиренев протянул ей жетон.
  - Спасибо.
  Она лихорадочно принялась накручивать диск. Сиренев из деликатности отошёл на такое расстояние, откуда он не мог слышать её разговор. Аглая звонила в дом на Малой Парковой. Трубку сняла Марья Тарасовна.
  - Здравствуйте, это Аглая. Вячеслава нет?
  - Он утром ушёл и с тех пор не появлялся.
  Аглая беззвучно простонала. Она уже хотела закончить разговор, как вдруг неожиданная мысль пришла ей в голову.
  - Постойте, Марья Тарасовна... - Она лихорадочно размышляла. Подозрения одно ужаснее другого замелькали в её разгорячённом мозгу. - Можно вас спросить об одной вещи?
  - Да ради Бога.
  - Помните записку, которую я написала? Её ведь в тот же день отнесли к нему в больницу?
  - Ну да.
  - И отнесла её женщина?
  На том конце провода промолчали.
  - Она блондинка, лет двадцати пяти? - продолжала допытываться Аглая. - Её зовут Лидия?
  - Так, значит, вы знаете... - в голосе Марьи Тарасовны чувствовалась растерянность.
  Аглая судорожно глотнула воздух.
  - Лидия... часто заходит к нему?
  - Да как вам сказать...
  Было ясно, что откровенности от старухи не добиться. Наверняка она догадывается, что Аглая ревнует, и не хочет подводить своего жильца.
  - Спасибо, Марья Тарасовна. До свидания, - Аглая повесила трубку.
  
  
  
  Глава 10
  
  
  - Вы чем-то огорчены? - Сиренев смотрел на неё внимательно.
  - Нет, просто неважно себя чувствую. Пожалуй, я вернусь в гостиницу.
  - Я провожу вас.
  - Это лишнее...
  - Давайте я хотя бы остановлю вам попутку.
  Они направились к выходу из парка. Аглая шла как слепая, глядя в одну точку перед собой. Мысли сначала пришли в невообразимое смятение, а потом все вдруг куда-то улетучились. Осталась лишь ноющая пустота и тупость. Даже слёзы не наворачивались на глаза.
  В небе над разросшимися магнолиями вспыхивал фейерверк. Ракеты, взлетая, с треском рассыпались на сотни искр, и зрители на площади разражались дружными криками.
  - А вон ваши знакомые - Марианна и Светлана. Вы не будете с ними прощаться?
  Аглая шла, не слыша его. Они свернули в аллею, где царили сумерки и было совершенно безлюдно. Аллея освещалась только сполохами фейерверка.
  Аглая шла так быстро, что Сиренев едва за ней поспевал. Внезапно Аглая остановилась, потом стремительно шагнула назад, отступив в тень разросшегося дерева.
  В конце аллеи она увидела Вячеслава. Это был он! Она узнала бы его из тысячи! Заливаемый отблесками цветных огней, он стоял шагах в пятидесяти от неё с какой-то женщиной. Впрочем, и её Аглая узнала тотчас. Эти белокурые локоны, это длинное платье... Лидия! Аглая стояла, задыхаясь от изумления и ужаса.
  Сиренев в недоумении остановился возле неё.
  - Вам плохо?
  Лица Вячеслава и Лидии то озарялись светом фейерверочных вспышек, то погружались в тень. Вячеслав что-то говорил, потом взял её за плечи и легонько встряхнул. Его глаза смотрели на неё твёрдо и прямо. Он как будто уговаривал её или упрашивал. Сердце Аглаи остановилось, когда Лидия кивнула и вдруг бросилась ему на грудь. Он обнял её...
  Аглая не могла этого вынести. Сама не понимая, что делает, она повернулась и зашагала назад, к площади и ликующей толпе.
  - Что с вами? - шептал вконец растерявшийся офицер.
  - А? Что? Нет, ничего... Это так... Со мной бывает такое временами...
  - Вы идёте не в ту сторону. Выход там, - он показал.
  - Разве?
  Она посмотрела на него. Почему-то только сейчас она обратила внимание, что её спутник очень даже недурён собой. Выглядит подтянуто и молодцевато. Приятное лицо, открытый взгляд. Ему не может быть больше двадцати пяти. А главное - в его глазах читалась любовь.
  - Я раздумала уходить, - проговорила она с какой-то нервической решимостью и взяла его под руку. - Пойдёмте смотреть фейерверк.
  - А он уже закончился.
  - Как быстро! Вы не знаете, до которого часа будет бал?
  - По-моему, всю ночь.
  - Великолепно! - почти прокричала Аглая. - Мы с вами будем танцевать! Идёмте!
  Эта случайная встреча в аллее ударила ей в голову, как хороший бокал вина. Образовавшуюся пустоту в душе хотелось чем-то заполнить, и как можно быстрее. Всё равно - чем. Каким-нибудь пустым разговором, смехом, танцами. Она больше не сомневалась, что Вячеслав всё это время обманывал её.
  - Лаичка, куда ты пропала! - закричала Марианна, когда Аглая и Сиренев вышли из аллеи на свет фонарей. - Мы тебя всюду ищем!
  Грянула музыка. Это заиграл духовой оркестр, вышедший из здания и расположившийся под открытым небом. Марианна и Светлана со своими кавалерами закружились в вальсе.
  - Незабываемый вечер! - блестя глазами, сказал Сиренев, когда Аглая положила руку ему на плечо.
  - Вы правы. Мне его уж точно не забыть... - рот Аглаи скривился в горестной усмешке, но она тут же овладела собой.
  Они медленно вальсировали под "Синий платочек", тесно прижавшись друг к другу.
  Вокруг площади стояли и сидели военные; мужчин в гражданской одежде было среди них сравнительно немного, поэтому Вячеслав сразу бросился ей в глаза. Он стоял на ступеньках Дома Офицеров, у колонны. Лидии с ним не было.
  Вячеслав тоже увидел её, и, когда их глаза встретились, приветливо махнул рукой. Она сделала вид, что не узнала его. Вальс закончился, но Аглая, держа Сиренева под руку, не отошла к обочине площади, как многие, а осталась в середине, дожидаясь следующего вальса. Он не замедлил зазвучать, и они снова поплыли под музыку. Вячеслав делал ей отчаянные знаки, но она смотрела сквозь него и улыбалась своему кавалеру. Сиренев сиял.
  Аглая старалась танцевать на той стороне площади, где находился Вячеслав. Он уже оставил попытки привлечь её внимание и стоял, скрестив на груди руки и хмуро наблюдая, как она танцует с молодым офицером.
  Аглая словно каким-то шестым чувством улавливала его состояние и смеялась от восторга, чуть ли не хохотала. Терзая своего неверного любовника, она обнимала Сиренева, заглядывала ему в глаза, шептала всякий вздор и поминутно косилась на Вячеслава. Лицо его заливала бледность. "На, смотри, я тоже умею предавать! - мысленно кричала Аглая. - Не думай, что ты один такой умный!"
  Ясно, что он уговорил Лидию покинуть бал только для того, чтобы она не мешала ему волочиться за Аглаей. Её разбирал гнев, но она заставляла себя улыбаться. Пусть он видит, что не на нём одном свет сошёлся клином, есть и другие мужчины.
  Она вальсировала без устали. Отчаяние, гнев, близость Вячеслава необыкновенно возбуждали её. Вячеслав сошёл со ступенек и уселся на скамейку, откуда были видны танцующие. Аглая, кружась в вальсе, старалась маячить у него перед глазами.
  - Вы милый, Дима. Можно я буду вас так называть?
  - Конечно! А вы красивая. Прошу вас, будьте моей женой!
  Аглая смеялась в ответ, отводя глаза.
  Вальс кончился. К ним подлетела Марианна:
  - Аглая, пошли пить шампанское!
  Аглая захлопала в ладоши.
  - Отличная мысль!
  Компания гурьбой направилась к киоску, видневшемуся в конце одной из аллей. Когда они проходили мимо Вячеслава, тот встал со скамейки.
  - Аглая, можно тебя на минуту?
  Звук его голоса отозвался уколом в душе, но она даже не обернулась, сделав вид, что поглощена разговором с Сиреневым. Вячеслав пошёл за ними.
  Марианна и её друзья шли впереди; Аглая с Сиреневым немного отстали. Вячеслав догнал её и взял за руку.
  - Послушай, Аглая! Что всё это значит?
  Её пробрала дрожь до кончиков волос. Она остановилась и медленно повернулась к нему. В её сузившихся глазах он прочёл горестное презрение.
  - Ни-че-го, - сказала она тоном, каким в подобных случаях говорят: между нами всё кончено.
  - Не понимаю, - пробормотал он.
  Она вырвала руку.
  - Пошли! - И, взяв Сиренева за рукав, чуть ли не бегом устремилась за остальными.
  Вячеслав остался стоять посреди аллеи, глядя ей вслед.
  Сиренев на ходу обернулся к ней.
  - Это тот человек, которого мы видели в аллее с певицей. Вы... знакомы с ним?
  - Да. Но это в прошлом. Всё давно кончено.
  У киоска стояла толпа военных с бумажными стаканчиками в руках. Александр, Михаил и Сиренев купили дамам шампанское и шоколад. Аглая залпом осушила свой стаканчик и захотела ещё. Она пила, улыбалась Сиреневу и поглядывала в аллею. Оттуда иногда выходили военные, держа под руку девушек. Вячеслав не показывался.
  "Каким же он оказался подлецом! Неужели они все такие?" Она отчаянно моргала, силясь сдержать слёзы. Нельзя, чтобы кто-нибудь видел, как она страдает, а то, того и гляди, полезут в душу с расспросами...
  Дмитрий украдкой посматривал на неё и молчал. Она чувствовала, что он о многом догадывается, и была благодарна ему за молчание.
  Внезапно она решила, что ей нужно срочно чем-то отвлечься.
  - Пойдёмте ещё потанцуем! - крикнула она Марианне.
  - У музыкантов получасовой перерыв, только что объявили, - отозвалась подруга.
  Аглая нетерпеливо вздохнула.
  Рядом с ней в группе офицеров, потягивавших вино, обсуждали последние городские новости. До неё долетали обрывки фраз о мешках с рублёвой наличностью, похищенных из банка, перестрелке и неуловимом бандитском главаре. Стремясь избавиться от своих мыслей, она стала прислушиваться к разговору.
  - Они пытались удрать на яхте в Абхазию! - воскликнул низкорослый подполковник, перебивая другого говорившего.
  - Да, я тоже слышал об этом, - подхватил его собеседник, - но им как будто не дали...
  - В море их обнаружили вертолёты и заставили повернуть назад.
  - А что, их разве не взяли?
  - Я знаю из достоверных источников, - сказал подполковник, - что их обстреляли из вертолётов, и их судно получило пробоину. Они всё же добрались до берега и скрылись с награбленным. Вертолёты искали их в горах всю ночь...
  - Их главарь неуловим! - в сердцах воскликнул майор, красный от выпитого. - Даже о его внешности нет сведений!
  - Почему - нет? Кое-что есть. Он блондин и выглядит лет на тридцать - тридцать пять...
  - И это всё?
  - Пока всё. Маловато, конечно...
  - Это настоящий оборотень! - кипятился майор. - Он может находиться среди нас, и мы абсолютно ничего не заподозрим!
  - Действительно, чёрт знает что, - подполковник одним глотком допил свой стаканчик и метко бросил его в урну, стоявшую от него в двух метрах. - В городе с прошлого года орудует банда, и никого до сих пор не арестовали.
  - Значит, у бандюг есть свой человек в милиции, - заметил кто-то из военных.
  - Скорее всего, - согласился подполковник. - Сейчас милиция - не то что раньше, веры ей мало.
  Аглае их разговор довольно быстро наскучил. К счастью, снова заиграл оркестр, и вслед за неугомонной Марианной вся маленькая компания отправилась танцевать.
  К площади возвращались той же аллеей, на которой Аглая оставила Вячеслава. Его здесь уже не было. Не было его и у фонтана, и на скамейках, окружавших площадь.
  Оркестр играл Штрауса. Аглая поплыла в вальсе, всматриваясь в окружающих. Вячеслав исчез, и у неё упало сердце. Чувствуя, что слёзы вновь наворачиваются на глаза, она начала мысленно твердить себе, что с ним кончено, что она завтра же уедет из Черноморска и вычеркнет Вячеслава из памяти.
  - Какая хорошая ночь, - улыбаясь, говорил Сиренев. - Хочется танцевать до утра.
  - Да, ночь прекрасная. Мне, наверное, не следовало столько пить...
  Музыка умолкла и они отошли к скамейке. Когда оркестр заиграл очередной вальс, Аглая осталась сидеть.
  - Что-то голова кружится. Пожалуй, я всё-таки вернусь в гостиницу.
  - Я поймаю вам машину.
  Аглая попрощалась с Марианной и её друзьями и в сопровождении Сиренева зашагала к выходу из парка.
  Фонари прятались в деревьях, отбрасывая на дорожки пятна желтоватого света. От него всё в аллеях было пятнистым. Пятна струились по фигурам Аглаи и её спутника.
  У неё сильно забилось сердце, когда они вышли в аллею, где она видела Вячеслава, обнимающего Лидию. Слёзы помимо её воли покатились по щекам. Она украдкой смахивала их, надеясь, что её спутник в потёмках ничего не замечает. Но если Сиренев и видел, как она плачет, то не подал вида.
  У выхода из парка она подошла к колонне, раскрыла косметичку и быстро вытерла слёзы.
  Сиренев поехал с ней. Расстались они у входа в гостиницу.
  - Вот и всё, - грустно сказала она, пожимая ему руку. - Кончен бал.
  Он задержал её руку в своей.
  - Почему кончен? У нас с вами ещё будут праздники, и лучше этого.
  Аглая улыбнулась.
  - Будем надеяться.
  Она представила на месте Сиренева Вячеслава. Внезапный приступ тоски и отчаяния был слишком силён, чтобы она смогла сдержать слёзы. Она вырвала руку и отвернулась.
  - До свидания, Дмитрий, - быстро сказала она. - Я вам позвоню.
  Она взбежала по ступенькам к стеклянным дверям гостиницы.
  - Я буду ждать! - откликнулся он.
  Она прошла тускло освещённым холлом и у самого лифта оглянулась на двери. Сиренев всё ещё стоял за ними.
  
  
  
  Глава 11
  
  
  Ночью она несколько раз просыпалась. Навязчивым кошмаром мелькала в её сновидениях эта парочка - Вячеслав и Лидия, обнимающиеся в тёмной аллее. Видеть их было невыносимо. Аглая каждый раз просыпалась в холодном поту.
  Когда она окончательно проснулась, часы показывали без четверти одиннадцать. Предстоял скучный день, полный тоски. Зачем только она поехала в Черноморск, зачем ей снова встретился Вячеслав! Их новая встреча и быстротечная близость, закончившаяся вчерашним страшным открытием, разбередила её сердечную рану, только-только начавшую зарубцовываться после прошлогодних событий...
  Аглая выходила из ванной, когда зазвонил телефон. Она в замешательстве посмотрела на аппарат. Кто это мог быть? Сиренев? Но он не знает её телефона, хотя, наверное, узнать его не так уж сложно... Марианна? Вряд ли. Она ещё спит после вчерашнего бала. Значит, Вячеслав.
  Гудки настойчиво текли по комнате, тревожа душу. Аглая без сил опустилась на стул. Вслушиваясь в гудки, она отчаянно пыталась понять, почему он лгал ей, но ничего, кроме очевидного, ей не приходило в голову. Все мужики кобели, - вспомнила она услышанную где-то фразу, и на глаза ей навернулись слёзы. Нет, она не поднимет трубку! Она не только не хочет видеть его, но и слышать его голос! Кончено! Она скомкала платочек, мокрый от слёз. Завтра она уезжает в Москву!
  Телефон умолк. Она сняла трубку и заказала в номер кофе и бутерброды. После завтрака, который проглотила без всякого аппетита, она ещё некоторое время лежала в кресле, думая, выйти ли ей на пляж, или весь день провести в гостинице. Телефон принимался звонить ещё несколько раз.
  Наконец раздался осторожный стук в дверь.
  - Кто там?
  - Извините, это горничная. Можно убрать посуду?
  - Да, пожалуйста.
  Переставляя на поднос тарелки, оставшиеся после завтрака, горничная посмотрела на Аглаю.
  - Вы почему-то не снимаете трубку, а тут до вас не могут дозвониться.
  Аглая удивилась. Горничная-то откуда могла знать, что ей звонили?
  - И кто же это звонил, по-вашему?
  - Жилец триста одиннадцатого номера.
  - А! - Об Эрнстове-то она и забыла! О Господи, и этот ещё привязался... Надо уезжать отсюда...
  - Он просил передать, что хочет поговорить с вами, - продолжала горничная. - Он сейчас стоит за дверью с большим букетом и тортом... - добавила она почему-то шёпотом.
  Аглая подавила невольный вздох.
  - Даже с тортом?... Но я ещё не одета...
  - Сказать ему, чтоб подождал?
  - Да, будьте любезны.
  Горничная вышла.
  Аглая встала из кресла и направилась к платяному шкафу. Через четверть часа в дверь снова постучали. Аглая досадливо поморщилась, потом встряхнула головой.
  - Войдите.
  Эрнстов был в новом, с иголочки, полосатом костюме и ярком бордовом галстуке. Блестели его редкие расчёсанные волосы, распространяя аромат лака. На лице сияла торжественность. В одной руке он держал завёрнутый в шуршащий целлофан букет роз, в другой - перевязанную шёлковой лентой большую круглую коробку.
  - С добрым утром, Аглая Степановна. Вы сегодня прекрасно выглядите.
  - Вы тоже неплохо.
  Он положил коробку и цветы на стол.
  - Как вы находите мой новый костюм?
  - Вам идёт.
  - Вы не поверите, но я его шил здесь, у местного портного. Кстати, вчера вышла досадная неувязка, мне даже неудобно перед вами... Если бы вы предупредили меня об этом бале хотя бы за день! Я успел бы позвонить куда надо и мне был бы обеспечен билет... Поэтому я решил своим сегодняшним визитом к вам компенсировать моё вчерашнее отсутствие на балу.
  - Компенсировать? - Аглая невольно улыбнулась.
  - Ну да. Вам известны мои чувства к вам, да и обязанности мои как жениха...
  - Жениха? - брови Аглаи удивлённо взлетели.
  - Естественно, - он одним взмахом развязал ленту на коробке. - По возвращении в Москву мы, надеюсь, оформим наши отношения?
  Он снял крышку, и перед Аглаей предстал большой белый торт, усыпанный кремовыми розами.
  - Безе, - заулыбавшись и косясь на Аглаю, добавил Альфред Осипович. - Самый большой, какой только нашёлся в здешней кондитерской.
  Он шагнул к ней и заглянул в глаза.
  - Почему вы всегда молчите, когда я начинаю говорить о моей любви к вам? Скажите хоть что-нибудь... Впрочем, нет, не надо, - поспешно перебил он себя, заметив мелькнувшую на лице Аглаи досаду. - Не надо слов. Пусть ваше молчание будет знаком согласия на моё предложение.
  - Вы слишком романтично настроены сегодня, Альфред Осипович, - сказала она холодно. - А между тем вам не следует питать слишком больших надежд.
  Она прошлась по комнате.
  - Ну что ж, - он развёл руками. - Буду ждать. Ничего другого мне, как видно, не остаётся... Но давайте хотя бы проведём эти оставшиеся отпускные дни вместе! Куда мы сегодня пойдём?
  - Я вообще не собираюсь выходить. Мне что-то нездоровится.
  Раздался стук в дверь. Аглая с неудовольствием покосилась на неё. Кого это ещё принесло?
  - Кто там? - крикнула она.
  - Это я, - послышался голос Вячеслава.
  Аглая замерла.
  - Что тебе здесь надо? - спросила она неожиданно охрипшим голосом, чувствуя, как холодная дрожь разливается по всему её телу.
  - Впусти. Нам надо поговорить.
  - Я здесь не одна.
  - Не одна? - Она уловила ярость в голосе Вячеслава. - Всё равно! Я буду стоять здесь, пока ты не откроешь.
  С невольным стоном Аглая подошла к двери и щёлкнула замком. Вячеслав шагнул в комнату.
  - Вот видишь, я говорила тебе, что я не одна.
  Вячеслав окинул Эрнстова взглядом и горестно усмехнулся.
  - А тот, вчерашний, с которым ты танцевала, был получше!
  Аглая в раздражении сжала кулаки.
  - Прекрати! - крикнула она. - Кто тебе дал право вмешиваться в мою личную жизнь?
  Любезная улыбка сползла с лица Эрнстова. Он засунул руки в карманы и выпятил грудь.
  - Вот именно, молодой человек! Кто дал вам такое право?
  Вячеслав даже не повернул головы в его сторону. Его глаза ловили ускользающий взгляд Аглаи.
  - Что с тобой произошло? - Он приблизился к ней. - Почему ты так быстро изменилась ко мне? Неужели тот молодчик вскружил тебе голову?
  Аглая задохнулась от гнева. И он ещё смеет разыгрывать из себя ревнивца!
  - Я не желаю разговаривать на эту тему. И вообще я не желаю с тобой говорить.
  Она устремила взгляд на окно.
  - Вы слышали? - рявкнул Эрнстов. - С вами не желают разговаривать! Покиньте помещение!
  И он театральным жестом вытянул руку в направлении двери.
  - Но почему? Почему? - Вячеслав пытался поймать её взгляд.
  - Потому что всё это бессмысленно.
  - Что - "всё"?
  - Всё!
  - Ещё вчера утром ты думала иначе.
  - Давай прекратим этот разговор и не будем досаждать друг другу.
  Аглае очень не хотелось говорить о Лидии. Для неё это было бы унизительно. Он мог подумать, что она специально выслеживала его, а между тем всё произошло чисто случайно, помимо её воли и желания. Сама судьба раскрыла ей глаза на его обман.
  То, что он ничего не знает, даже к лучшему. Пусть думает, что виной всему вчерашний офицер. Если он и вправду испытывает хоть какие-то чувства к ней, то пусть тоже мучается.
  Вячеслав скрипнул зубами. Лицо его перекосила гримаса.
  - Значит, ты предпочла меня другому...
  - Думай, что хочешь.
  - И кто же он?
  Альфред Осипович громко кашлянул.
  - Молодой человек! Избранником Аглаи Степановны являюсь я! Мы женимся!
  Тут только Вячеслав перевёл изумлённые глаза на Эрнстова.
  - Вы слышали? - на повышенных тонах продолжал Альфред Осипович. - С вами не желают разговаривать! Попрошу вас уйти!
  - Ты... с ним? - Вячеслав схватился за голову.
  - Убирайтесь отсюда! - провизжал Эрнстов.
  - Да откуда ты взялся?
  - Убирайтесь, говорят вам! Я не позволю оскорблять женщину!
  Вячеслав бурно дышал, руки его дрожали.
  - Избранник... - простонал он. - Аглая, это правда?
  Она молчала, глядя в окно.
  Ободрённый её молчанием, Эрнстов обежал стол и столкнулся с Вячеславом грудь грудью.
  - Да! Избранник! И я попросил бы вас!
  Вячеслав побагровел от ярости.
  - Попросил? Получай!...
  Едва сознавая, что делает, он поднял со стола торт и опрокинул его кремовыми розами на голову Эрнстову.
  - Милиция! Милиция! - заверещал Альфред Осипович, холодея от ужаса.
  Он проворно отскочил от Вячеслава, чтоб ещё не попасть и под кулак.
  Аглая обернулась и удивлённо воззрилась на вымазанного кремом Эрнстова.
  - Перестань! - крикнула она Вячеславу. - Уходи немедленно!
  Тот ещё несколько мгновений стоял посреди комнаты, словно собираясь что-то сказать, потом тряхнул головой и выбежал, громко хлопнув дверью.
  
  
  
  Глава 12
  
  
  Аглая весь день провела в номере, только ближе к вечеру решила пройтись по бульвару. К ней заходил Эрнстов. Она с трудом отделалась от него. Ей хотелось побыть в одиночестве.
  Странно, чем яростнее она гнала от себя мысли о Вячеславе, тем настойчивее они возвращались к ней. Она шла по бульвару, обсаженному акациями, защищаясь маленьким зонтиком от горячих лучей вечернего солнца, и думала об этом загадочном жестоком человеке, разбившем, должно быть, не одно женское сердце.
  За деревьями виднелось море. Оно сегодня волновалось, шумно накатывая волны на берег. С криками реяли чайки. Аглая прошла бульвар и свернула на тенистую малолюдную улицу, ведущую к городскому парку. Пойдя вдоль парковой ограды, она услышала, что за ней кто-то идёт. Сначала она не придала этому значение, а когда шаги приблизились и она обернулась, было уже поздно. Вячеслав решительно взял её за руку. Она вскрикнула в испуге и изумлении.
  - Вячеслав! - сказала она, задыхаясь.
  - Я шёл за тобой.
  - Ты теперь так и будешь преследовать меня?
  - Не беспокойся. Мне надо только выяснить один вопрос.
  - Сначала отпусти меня.
  - Нет, - его голос резанул её, как острие бритвы. - Я хочу знать, наконец, что произошло. Тогда, в номере, ты не захотела говорить из-за того плешивого типа...
  - Не смей так его называть!
  - Ты действительно собираешься выйти за него?
  - Да! - сказала Аглая с вызовом. - Теперь-то ты отпустишь меня?
  Он простонал и выпустил её руку.
  - Значит, из-за него ты решила прекратить отношения со мной?
  - Неважно, из-за кого.
  - Но ты ведь любила меня! Ты до сих пор меня любишь, я же вижу это!
  Аглая двинулась вперёд. Он пошёл за ней.
  - Почему ты охладела так внезапно? Значит, что-то произошло! Могу я знать, что именно?
  - Я думаю, ты догадаешься сам, если вспомнишь вчерашний бал!
  Вячеслав недоумённо пожал плечами.
  - Вчерашний бал?...
  - И ещё больницу! - почти выкрикнула Аглая. - Вспомни, кто, кроме меня, навещал тебя, когда ты болел!
  - Что ты имеешь в виду?
  - И он ещё спрашивает! Конечно же, Лидию!
  Вячеслав опешил. Несколько мгновений он не мог произнести ни слова от изумления.
  - Тут, оказывается, уже всем известно о ваших отношениях, - продолжала Аглая звенящим от ярости голосом. - Весь Черноморск судачит о тайных свиданиях капитана "Чайки" с Лидией Панаевой.
  - С Лидией? - Вячеслав наконец опомнился. - Но это какой-то бред! Этого не может быть! Я ничего не понимаю. Я и Лидия - любовники... - Он схватился за голову. - Бред! Чистый бред!...
  - Не прикидывайся простачком. Мне всё известно.
  - Что? Что тебе известно? О, Боже...
  Аглая взглянула на него сквозь слёзы.
  - Я бы никогда не поверила, но я видела тебя с ней вчера, видела собственными глазами! Вы обнимались и ворковали в тёмной аллее, как влюблённые голубки.
  Вячеслав промолчал. Лицо его залила бледность. Аглая отвернулась, чтобы он не видел, как слёзы катятся по её щекам.
  - Теперь я понимаю, почему вы с Лидией скрываетесь от всех, - продолжала она дрожащим голосом. - Блестящая красавица, знаменитость, телезвезда, и человек без роду-племени, даже без своего жилья, снимающий комнату... снимающий, наверно, на её деньги... Конечно, брак между вами невозможен. Ты это знаешь, и знает она. Вы встречаетесь тайно. И будете встречаться после того, как я окажусь такой дурой и выйду за тебя замуж!
  - Аглая, в твоих словах нет ни капли правды! Всё не так!
  - В таком случае, почему ты молчал о ней? Ты больше всего боялся, что я увижу вас вдвоём, ты даже медсестру в больнице подкупил, чтобы она предупредила тебя о моём приходе!
  - Подкупил... - простонал Вячеслав, вытирая рукой вспотевший лоб.
  - Когда ты клялся мне в любви, ты лгал! А я была так глупа, что верила тебе! Как будто мало мне было урока, который ты преподнёс прошлым летом!...
  Она повернулась и быстро, почти бегом, перешла улицу. Вячеслав некоторое время стоял, глядя ей вслед, потом бросился её догонять.
  - Аглая!
  - Не надо! - Она резким движением скинула с себя его руку. - С меня хватит!
  - Аглая, я люблю тебя!
  - Это я уже слышала много раз. Скажи это Лидии, она тебе поверит.
  - Но я люблю тебя, только тебя одну, и это правда! Как мне доказать это? Ну, хочешь, я на колени встану?
  Она резко остановилась и смерила его презрительным взглядом.
  - Я знала, что ты лжец, но ты, оказывается, ещё и паяц!
  Кровь бросилась ему в лицо.
  - Я вижу, ты сейчас не в лучшем состоянии для серьёзного разговора, - он старался говорить спокойно. - Да и как я могу доказать тебе, что мы с Лидией не любовники? Как?
  Она направилась дальше, ускорив шаг.
  - Подожди! - Вячеслав не отставал.
  - Зачем? Всё же ведь ясно.
  - Аглая, нас с Лидией связывают только дружеские отношения... и ещё... чисто служебные... Я не могу тебе об этом сказать... По крайней мере - сейчас...
  Она попыталась рассмеяться, но вместо смеха получился какой-то сдавленный хрип.
  - Служебные отношения! Какая неуклюжая выдумка!
  - В ближайшие дни я всё тебе расскажу, всё, и ты поймёшь... А пока... не могу...
  - Конечно, не можешь, - откликнулась она язвительно. - Тебе надо собраться с мыслями, чтобы выдумать более-менее правдоподобное оправдание.
  - Опять ты за своё! Пойми, я говорю правду!
  - Пока я ещё ничего не слышала.
  - Аглая, - он опередил её и встал, загородив ей путь. Она остановилась. - Аглая, на карту поставлено наше будущее. Наше с тобой будущее, - добавил он прерывистым шёпотом, взяв её руки в свои.
  От этого прикосновения слабость разлилась по её телу. Она стояла, не делая попыток высвободиться.
  - Я связан обязательствами, - заговорил он сбивчиво. - Обязательствами... перед некоторыми людьми... Лидия тут не причём...
  - Я устала от всего этого, Вячеслав. Устала от лжи, от измен. Скажи правду: ты юлишь, чтобы придумать оправдание, которое пока не приходит тебе в голову.
  - Нет. Я пытаюсь говорить правду, но ты не хочешь выслушать меня.
  - Если сейчас ты хочешь сказать правду, то, значит, прежде ты всё время лгал?
  - Не злись, послушай меня.
  - Хорошо, я тебя выслушаю. Но потом ты от меня отстанешь?
  - Я всё тебе расскажу. Всё. И о моих отношениях с Лидией, и о моём прошлогоднем исчезновении, и даже о том, что случилось со мной в море, когда я оставил тебя одну в Орлиной бухте. Но не сейчас. Не сегодня.
  Аглая стояла как в трансе. Она смотрела в его глаза и ясно видела в них любовь. Она чувствовала эту любовь сердцем и рвалась ему навстречу, несмотря на сопротивление рассудка. Она страстно хотела, но не решалась поверить, боясь снова обжечься. Его красивое мужественное лицо было близко, слишком близко, чтобы у Аглаи, как это уже не раз бывало с ней, не закружилась голова.
  Вячеслав словно читал её мысли.
  - Ты всё узнаешь, - говорил он тихо, почти шёпотом. - Ты должна узнать, потому что я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.
  Аглая перевела дыхание.
  - Что я должна узнать?
  - Не сейчас, Аглая, не сейчас... Подожди до завтрашнего утра. Ну, скажем, до одиннадцати часов. К этому времени всё должно решиться. Поверь, я мучаюсь не меньше тебя... Я выгляжу в твоих глазах предателем, бабником, идиотом... - Он со стоном отошёл от неё и в сердцах щёлкнул пальцами. - До чего же глупо, глупо, глупо...
  Горько усмехнувшись, он встряхнул головой и снова посмотрел на неё.
  - Вячеслав... - начала было она и умолкла.
  Она не знала, что и подумать. Отчаяние Вячеслава выглядело искренним, но снова поверить ему было бы с её стороны глупостью.
  - Аглая, постарайся хотя бы до завтрашнего утра не думать обо мне плохо. Я не прошу простить меня сейчас, но я надеюсь, что, когда всё выяснится, я буду прощён. Подожди немного. Хотя бы ради тех счастливых дней, которые мы провели вместе.
  Аглая двинулась дальше и свернула на улицу, ведущую к гостинице.
  Вячеслав остался стоять на углу.
  - Прошу тебя! - крикнул он ей вслед. - Ради нашей любви!
  Она обернулась и посмотрела на него блестящими от слёз глазами.
  - Хорошо, - сказала она деланно равнодушным тоном. - Завтра так завтра.
  И зашагала, не оглядываясь.
  Она шла, чувствуя на себе взгляд Вячеслава, и перевела дух только тогда, когда снова свернула за угол. Она прошла ещё немного и оказалась на пляже. Несмотря на вечернее время, народу здесь было довольно много. Море блестело ослепительно. Казалось, люди купаются не в воде, а в расплавленном золоте. Возвращаться в гостиницу, где её поджидает Эрнстов, Аглае не хотелось. На одной из скамеек нашлось свободное место, она села и долго смотрела на купающихся, на закатную морскую гладь.
  По волнам сновали катера; изредка проходили большие белые корабли. Один раз её сердце ёкнуло: ей показалось, что в одной из яхт она узнала "Чайку"... И только приглядевшись, поняла, что ошиблась.
  Потом она приняла за Вячеслава какого-то светловолосого мужчину, загоравшего метрах в пятидесяти от неё. Он сидел к ней спиной, и рядом с ним сидела женщина. Рот Аглаи гневно дёрнулся, когда светловолосый наклонился к соседке. Аглая вскочила со скамейки, сделала несколько шагов и вдруг увидела, что это не Вячеслав. С её плеч словно свалился камень.
  Видения продолжали преследовать её в этот вечер. Через час, когда она пошла по городу, ей почудилось, что блондинка, идущая впереди - Лидия Панаева, только волосы её на этот раз убраны под косынку. Уже смеркалось. На улицах горели редкие фонари и светились окна. Аглая решила, что снова обозналась. В потёмках могло показаться что угодно, тем более нервы её были настолько измотаны событиями сегодняшнего дня, что в каждом встречном мужчине она готова была видеть Вячеслава, а в каждой встречной женщине - свою счастливую соперницу.
  И всё же она пошла за незнакомкой, похожей на Лидию, пошла бессознательно, задумавшись о Вячеславе и его предательстве. Пройдя какое-то расстояние, она вдруг удивилась: незнакомка свернула на Малую Парковую улицу! Причём двинулась по той её стороне, где находился дом Марьи Тарасовны...
  Аглая вгляделась в женский силуэт. Это могла быть только Лидия Панаева, хотя, конечно, ещё оставались сомнения, потому что она ни разу не обернулась и Аглая не видела её лица...
  По мере того, как незнакомка приближалась к дому Марьи Тарасовны, сердце Аглаи билось всё чаще. Внезапно Аглая остановилась как вкопанная: незнакомка позвонила в дверь! Открыла хозяйка, впустила её и дверь закрылась. Аглая осталась стоять, сжимая в руках бесполезный пляжный зонтик. Всё кончено. Значит, Лидия действительно встречается с Вячеславом!
  Она долго стояла посреди полутёмной безлюдной улицы, поглощённая своим горем. Потом повернулась и зашагала к гостинице. Дошла до угла и снова повернула назад. Низкий деревянный дом притягивал её как магнит. А может, Вячеслав всё-таки не лгал ей и между ним и Лидией и правда только деловые отношения? Сердце её цеплялось за эту мысль как за последнюю надежду, хотя рассудком она понимала всю её беспочвенность. Какие могут быть "деловые" отношения у молодой эффектной блондинки и красавца мужчины - поздно вечером, в этом уединённом доме?
  Аглая смахнула слёзы и выпрямилась. Губы её задрожали в усмешке. Будет любопытно завтра узнать, удастся ли ему уговорить Лидию принять участие в этой гнусной комедии. У него, видите ли, служебная тайна! Думает, что я дура.
  Она снова повернулась и зашагала прочь. И снова остановилась. Щёки её пылали, сердце билось часто и сильно. Нет, не может она так просто уйти отсюда. Там, за крайним окном - Вячеслав и Лидия. Она воочию убедится в этом, если заглянет в него. Шпионить бесчестно, но если там Вячеслав?...
  Она прошла вдоль окон. На улице было пустынно. Ближайший фонарь горел метрах в десяти, и на дом Марьи Тарасовны падала тень. Аглая подошла к окну. Занавески были задёрнуты, но между ними оставалась щель. Достаточная, чтобы увидеть внутренность комнаты.
  Окно было высоко. Аглая заметила невдалеке, у какого-то забора, несколько сваленных в груду пустых ящиков. Она перенесла один из них к окну, встала на него и посмотрела между занавесок.
  Она бы отдала всё на свете, лишь бы не видеть картины, открывшейся ей! Слёзы жгучей обиды затуманили её взгляд. Вячеслав и Лидия сидели на кровати. Лидия прижималась к нему, склонив голову ему на грудь.
  Сквозь слёзы Аглая заметила, что Вячеслав ласково обнимает её за плечи. Другой рукой он гладил её распущенные, ослепительно белые волосы. Задохнувшись от ужаса и горя, она увидела, как Вячеслав приподнял голову Лидии за подбородок, заглянул ей в глаза и, что-то прошептав, поцеловал с нежностью, от которой Аглая на миг лишилась чувств. Она едва удержалась на ящике, зонт выпал из её ослабевших рук. Она сошла на землю, подняла зонт и, чувствуя, как подгибаются колени, села на ящик. Она не могла даже плакать. "Предатель! Предатель!" - шептали пересохшие губы.
  Где-то скрипнула калитка. Аглая, опомнившись, вскочила на ноги и побежала прочь.
  
  
  
  Глава 13
  
  
  - Правду говоря, я не ожидал, что вы мне позвоните.
  - Почему?
  - Не знаю... - Сиренев улыбнулся, пожал плечами. - Но позавчера, когда мы расстались, я не мог отделаться от ощущения, что ваше сердце уже занято, и мне в нём места нет.
  - Да нет же, оно свободно.
  Они медленно шли по аллее. Под глазами Аглаи лежали тени после бессонной ночи.
  - Мы пообедаем вместе? - предложил Сиренев. В джинсах и футболке он казался совсем мальчишкой.
  - Боюсь, что у меня не будет времени. Сегодня вечером я уезжаю в Москву.
  - А вы, помнится, говорили, что пробудете здесь ещё две недели.
  Она печально вздохнула.
  - Знаете, так сложились обстоятельства...
  Какое-то время они молчали. Аглая шла, чувствуя в душе ту же пустоту, что и вчера, после страшного открытия на Малой Парковой улице.
  - Аглая, - заговорил Сиренев очень тихо, - я не знаю, что случилось, почему вы так поспешно уезжаете. Наверно, это не моё дело... Но я всё-таки хотел бы предложить вам съездить со мной в Сочи. У меня есть машина. Обещаю вам, это будет чудесное путешествие. На побережье много красивых мест... Вы сможете сколько угодно заниматься подводным плаванием... - Он смешался, покраснел, как будто сказал что-то не то, и умолк.
  Аглая посмотрела на него. Наверное, мать права. Ей двадцать шесть, и давно бы уже пора найти спутника жизни. Сиренев не хуже тех, кого предлагала ей мать, а в некоторых отношениях даже лучше. Он моложе её на два года, но эта разница очень скоро не будет иметь значения: молодость - вещь проходящая. И видно было, что он любит её. В его глазах Аглая без труда читала восхищение и любовь.
  Она задумалась. А может, и правда, этот молодой человек поможет ей вытравить из сердца её неверного возлюбленного?...
  - Заманчивое предложение, - она улыбнулась. - Время ещё есть, я, пожалуй, подумаю над ним.
  Сиренев расцвёл.
  - Да что тут думать! Поедемте и всё. Ночевать будем в гостиницах, а можно и в машине спать...
  Аглая быстро взглянула на него. Он смутился.
  - Нет, я совсем не то имел в виду... Вы не беспокойтесь, всё будет нормально... Просто мы вместе отправимся в путешествие. Нам будет хорошо.
  - Я в этом не сомневаюсь.
  Она чувствовала себя старше его на много лет. Наверно, это происходило от того, что ей сейчас всё было безразлично. Всё казалось ей пустым, скучным и абсолютно несущественным. В том числе и любовь.
  - Значит, вы согласны? Мы едем?
  Аглая промолчала.
  - Я буду заботиться о вас... - Сиренев коснулся её руки.
  Они остановились.
  - С моей стороны было бы смешным надеяться, что вы забудете того человека, - заговорил он. - Ну... того... которого мы видели в аллее...
  - С ним всё кончено, - резко перебила его Аглая. - Вы должны это знать, Дмитрий. Да, я встречалась с ним... Это было год назад. Я верила ему, но он бросил меня. Теперь я снова встретила его, и сами видите, чем это кончилось.
  - Аглая, давайте оставим в покое прошлое. Вереди у нас две недели безоблачного счастья. Целых две недели!... Знаете, что я придумал? Все эти дни я буду завоёвывать вас. Завоёвывать осторожно - без штурмов и приступов, без кавалерийских наскоков, только мягкой, кропотливой осадой. Вы будете крепостью, которую я буду брать!
  Аглая грустно рассмеялась. В глубине души она была уверена, что никогда, даже став его женой, она не будет принадлежать ему до конца. Только один человек сумел взять крепость её сердца... и разрушить до основания, оставив лишь камни и пепел. Ей вдруг до безумия захотелось броситься в объятия Вячеслава, забыться на его груди... Но в следующий миг перед её мысленным взором мелькнули белые локоны Лидии, и она опомнилась.
  Увлечённая своими мыслями, она не заметила, как руки Сиренева обвили её талию. Она не сопротивлялась, когда он привлёк её к себе.
  - Аглая, докажите, что вы больше его не любите. Докажите это поцелуем... любимая...
  Его милое зардевшееся лицо было совсем близко, губы призывно приоткрылись...
  - Дмитрий, я не люблю того человека, - со слезами прошептала Аглая. - Не люблю... Ненавижу...
  Она закрыла глаза и, запрокинув голову, прижалась губами ко рту Сиренева...
  За их спинами раздались торопливые шаги. Аглая в каком-то тревожном предчувствии оттолкнула своего спутника и, обернувшись, замерла, словно поражённая громом. Рядом с ними стоял Вячеслав!
  Без сомнения, он шёл за ними, скрываясь, и теперь выбежал вперёд, кипя от бешенства. Он был бледен, пальцы его сжимались в кулаки. До чего он был прекрасен в гневе! У Аглаи даже захватило дыхание.
  - Так, - задыхаясь, проговорил Вячеслав, - это уже второй! Тоже, скажешь, твой жених? А как же тот тип, который угощал тебя тортом в гостинице? Ты его тоже называла женихом!
  Аглая, наконец, пришла в себя.
  - Молчи, бабник, - произнесла она дрожащим от ярости голосом. - Кому упрекать меня в этом, то только не тебе!
  - Приударила сразу за двумя, так?
  - Как ты смеешь! - Она задохнулась. - Какая же ты свинья!
  Сиренев, ни слова не говоря, схватил Вячеслава за рубашку.
  - Аглая, - сказал Вячеслав. - Послушай меня...
  - Меня не интересует твоя ложь! Пусть тебя слушает Лидия!
  Сиренев грубо оттолкнул его:
  - Пойдём, мужик, поговорим.
  Вячеслав, похоже, только сейчас заметил, что его держат за рубашку. Его лицо исказилось от бешенства, глаза сузились.
  - Уйди отсюда, молокосос.
  - Дима, не надо! - испуганно воскликнула Аглая.
  Сиренев мельком обернулся к ней.
  - Ничего, это будет мужской разговор.
  - Дима, прошу тебя! Вячеслав, ты тоже успокойся! На нас смотрят!
  - Пусть смотрят, - хрипнул Вячеслав.
  Аглая не успела и глазом моргнуть, как Сиренев, совершив сальто-мортале в воздухе, рухнул на газон к ногам Вячеслава. Она так и не поняла, как это Вячеславу удалось. Сам он, казалось, лишь едва пошевелился.
  Сиренев был поражён не меньше её. Он лежал, остолбенело уставившись на своего противника.
   - Давай поговорим, - Вячеслав шагнул к Аглае. Сиренева для него как будто больше не существовало.
  - Мне не о чем с тобой говорить, - сказала она. - Ненавижу тебя, слышишь?
  - Прости, но у меня не меньше поводов ненавидеть тебя. Однако же я тебя... люблю!
  Аглая горько расхохоталась.
  - Люблю! Скольким женщинам ты говорил это слово? Теперь я знаю, чем ты занимаешься в этом паршивом городишке. Ловишь приезжих женщин и, поклявшись им в любви, тащишь в постель!
  - Аглая, если бы ты была мужчиной, я бы избил тебя за такие слова!
  - Что, правда-матка глаза режет?
  - Ты просто злишься, злишься и говоришь всякие гнусности.
  Сзади к Вячеславу подошёл Сиренев, толкнул его и занёс руку для удара. Вячеслав слегка мотнул головой, кулак Сиренева пронёсся в сантиметре от его уха, после чего Вячеслав сделал быстрое движение, и в воздухе мелькнули ноги в джинсах. Сиренев снова оказался на траве.
  - Что с тобой случилось? - Вячеслав, переводя дыхание, посмотрел на Аглаю. - Вчера ты говорила со мной спокойнее.
  - Можешь считать, что ничего не случилось. И вообще между нами ничего не было. Сегодня вечером я уезжаю в Москву.
  - Сегодня вечером?... - Вячеслав замолчал. Видно было, что новость поразила его.
  Несколько мгновений он с какой-то обречённостью смотрел ей в глаза.
  - Да, сегодня! - крикнула Аглая, упиваясь его разочарованием.
  - Ты не можешь уехать, не объяснившись со мной. Аглая, я должен тебе сказать... - Тут он запнулся и умолк, бросив настороженный взгляд на Сиренева, который, пошатываясь, поднимался с травы.
  - Ну, и что же ты хотел сказать? - насмешливо спросила Аглая. - Говори, а то у меня мало времени.
  - Я должен объясниться с тобой наедине.
  - Хватит, Вячеслав! В конце концов, мне надоело!
  К Вячеславу подошёл Сиренев.
  - Ты оставишь её в покое, или нет? - прохрипел молодой человек.
  На этот раз Вячеслав ограничился только тем, что оторвал от себя его руки.
  - Аглая. Значит, ты не хочешь говорить со мной?
  - Нет.
  - Прошу тебя, ради нашей любви!
  - Уйди.
  Вячеслав несколько секунд молча смотрел на неё.
  - Тогда прощай, - проговорил он сорвавшимся голосом.
  Он шагнул к Аглае, потом вдруг остановился, резко развернулся и зашагал прочь. Спустя минуту он скрылся за поворотом аллеи.
  Сиренев тяжело дышал.
  - Ты его круто отшила. Он больше не вернётся... - Он взглянул на неё. - Извините, я, кажется, перешёл на "ты"...
  - Ничего. Подойди ко мне.
  Она достала платочек и вытерла кровь с его губы, потом помогла отряхнуть от налипшей травы майку и джинсы.
  Сиренев был явно смущён исходом своего поединка с Вячеславом.
  - Давно собирался заняться карате, да всё времени не было, - пробормотал он. - При первой возможности начну тренировки.
  - Ты дрался отчаянно, - сказала она, печально улыбаясь.
  Он внимательно посмотрел на неё.
  - Тебе сейчас, наверно, тяжело. Ты любила его.
  - Да, - кивнула Аглая, подавляя вздох. - В том-то и штука, что любила.
  Сиренев взял её за руку.
  - На нас смотрят люди, пойдём отсюда.
  Аллея привела их к каменной лестнице, спускавшейся с довольно крутого склона. Аглая остановилась перед ступеньками, высвободила руку. Она еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться.
  - Дмитрий, будет лучше, если мы сейчас перестанем встречаться.
  Он печально взглянул на неё.
  - Мне, во-всяком случае, лучше от этого не будет.
  - Но ты ведь сам видишь, что произошло. Мне надо прийти в себя.
  - Ну вот и поедем в Сочи. Перемена обстановки - лучший способ обрести душевное равновесие.
  - Ты меня не понял. Я хочу побыть одна.
  - Но ведь ещё полчаса назад ты соглашалась поехать!
  Аглая дрожащими пальцами коснулась виска.
  - На меня, наверное, плохо действует жара... Нет, я не поеду в Сочи. Прости меня, Дима, но я еду в Москву.
  - Я еду с тобой. Две недели я совершенно свободен.
  - Нет-нет... Нам лучше попрощаться... прямо сейчас... - Она подняла на него заблестевшие от слёз глаза. - Я позвоню тебе... или напишу...
  Он покачал головой.
  - Я знаю, мы больше не увидимся. Аглая... на прощанье... один поцелуй...
  Он приблизился к ней, но она с криком "Нет, нет!" - отшатнулась от него и бросилась бежать. Она скрылась, а он всё стоял, глядя ей вслед.
  Не помня как, Аглая вернулась в гостиницу, упала на кровать и отчаянно зарыдала.
  
  
  
  Глава 14
  
  
  Носильщик сгрузил сумки у того места на платформе, где должен был остановиться девятый вагон. Эрнстов принялся расхаживать по перрону, недовольно поглядывая на большие вокзальные часы.
  - Уже двадцать один тридцать, а поезда нет как нет. Помяните моё слово, Аглая Степановна, его подадут за пять минут до отправления. И увидите, какое столпотворение начнётся. У нас всегда так.
  Аглая стояла возле вещей, раскрыв косметичку и разглядывая себя в зеркальце.
  - У вас усталый вид, - заметил Альфред Осипович. - Такое впечатление, что здесь, на благословенном юге, вы и не отдохнули вовсе.
  Аглая убрала косметичку в сумочку, села на чемодан и подперла голову кулаком.
  - До сих пор не можете прийти в себя после стычки с тем нахалом? Не стоит, не принимайте слишком близко... - Эрнстов заложил руки за спину, выпятил живот и всмотрелся вдаль. - Вон, кажется, едет наш поезд... А он нахал, честно вам скажу! Видел я нахалов, но таких - никогда! Не удивлюсь, если узнаю, что он уже привлекался милицией... - Он приподнял панаму и вытер рукой вспотевший лоб.
  Аглая невесело усмехнулась.
  - Вы всё ещё помните об этом...
  - Ещё бы не помнить! - Эрнстов разгорячился. - Ведь он испортил новый костюм! Какие вы, однако, чудные, Аглая Степановна. "Вы ещё помните"... Тут поневоле запомнишь! Кстати, напрасно вы уговорили меня не заявлять на него в милицию. Закатал бы я его годков на пять...
  Эрнстов прошёлся, грозно поглядывая по сторонам. Аглая сидела неподвижно.
  С каждой минутой на перроне становилось многолюднее. То и дело подходили носильщики с тележками и разгружали вещи. Справа и слева от Аглаи появились груды чемоданов, сумок и баулов; в толпе верещали младенцы, сновали цыгане, кавказцы, торговки булками и семечками.
  Медленно, с грохотом и лязгом, к перрону подошёл поезд. Толпа заволновалась, сумки и баулы пришли в движение.
  - Как бы не заняли наше купе, - озабоченно пробормотал Эрнстов. - А то в таких паршивых городишках публика никаких порядков не признаёт... Я, Аглая Степановна, сейчас попытаюсь протиснуться со своим чемоданом, а вы пока здесь меня подождите, потом помогу вам затащить ваши вещички.
  Аглая рассеянно кивнула.
  Как странно, печально закончилась её поездка в Черноморск! Даже хуже, чем в прошлом году. Тогда Вячеслав просто удрал без объяснений, и ей, по крайней мере, ещё можно было на что-то надеяться, строить иллюзии и как-то оправдывать его в душе. Теперь же - полный финиш. Рассыпалась в прах, сгорела до тла её единственная, настоящая любовь...
  - Аглая?
  Она вздрогнула. Этот женский голос показался ей знакомым, но он не принадлежал ни Марианне, ни Светлане. Она повернула голову и обомлела. Перед ней стояла Лидия Панаева, одетая так же, как вчера, когда она шла к Вячеславу.
  В душе Аглаи вспыхнули досада и гнев, но она тут же овладела собой, понимая, что всё в прошлом, и злиться сейчас на Лидию просто смешно.
  - Откуда вы меня знаете?
  - Можно сказать, что я знаю вас уже вторую неделю - с того дня, как вы встретились с Вячеславом на "Чайке".
  Аглая грустно усмехнулась.
  - Он уже тогда сказал вам обо мне?
  - У него от меня нет секретов. Я знаю, вы любите друг друга...
  - И что же вам от меня надо?
  В тоне Аглаи проскользнул холодок. Лидия смешалась.
  - Вячеслав, перед тем как выехать сегодня на задание, рассказал мне всё... Произошло ужасное недоразумение, ужасное, поверьте мне. Дело в том, что мы с Вячеславом не любовники...
  - Да, я видела, как вы обнимались в парке Дома Офицеров.
  Лидия смутилась ещё больше, закусила губу.
  - Вы не поверите, но всё гораздо серьёзнее, чем вы думаете... Я должна вам всё объяснить. Ради Вячеслава. И ради вас. Ради вашей любви.
  Из окна вагона высунулся Эрнстов.
  - Аглая Степановна, я тут занял места, сейчас подойду!
  Скрываясь в окне, он стукнулся о верхнюю перекладину, панама слетела с его головы и упала на рельсы. Вокруг засмеялись, но Аглая даже не улыбнулась.
  - Вам нельзя сейчас уезжать! - в отчаянии воскликнула Лидия. - Мы должны поговорить. Поедемте ко мне.
  В её голосе и побледневшем лице было что-то такое, что заставило Аглаю встревожиться. Она вдруг поняла, что всё это серьёзно, и что надо решаться. Либо уехать в Москву, либо остаться здесь по меньшей мере на день - в слабой надежде вернуть Вячеслава.
  - Ехать к вам? Сейчас? - только и смогла пролепетать она.
  Мысли её понеслись лихорадочным потоком, в них мелькало лицо Вячеслава, его горящие гневом и отчаянием глаза. Если она уедет в Москву, то, быть может, никогда не узнает всей правды о нём и будет мучиться и жалеть, что отвернулась от искренне любившего её человека. Если же она останется, то это, по крайней мере, послужит для Вячеслава лишним доказательством того, что она любит его. Что ж, она докажет ему, что действительно любит! И если он её обманывает, то пусть его мучит совесть!
  - Машина ждёт у входа на вокзал, - сказала Лидия. - Поверьте, для Вячеслава это вопрос жизни и смерти!
  Аглая встала.
  - Неужели это так серьёзно?
  - Это очень, очень серьёзно! - глаза Лидии заблестели от слёз. - Может, уже случилось худшее...
  Аглая изумлённо посмотрела на неё.
  - Но что? Что может случиться?
  Ей вдруг пришло в голову, что Вячеслав мог покончить с собой. По её спине поползли мурашки.
  - Если он для вас что-то значит - идёмте! - Лидия взяла её за руку. - Поговорим в машине... Давайте я помогу вам отнести вещи.
  Они двинулись по перрону, неся сумки. За их спинами послышался крик:
  - Аглая Степановна! Аглая Степановна! Куда вы?
  Аглая не обернулась.
  - Не обращайте внимание, - сказала она своей спутнице.
  Шофёр чёрной "Волги" помог им уложить вещи в багажник. Женщины устроились на заднем сиденье.
  - Прежде всего я должна поблагодарить вас за то, что вы согласились ехать, - начала Лидия. - Я искала вас в гостинице, но там мне сказали, что вы выехали с вещами. Я боялась, что поезд уйдёт и я не застану вас... Для Вячеслава это важно, настолько важно, что мы решили пойти на разглашение служебной тайны...
  Лидия умолкла. Аглая пригляделась к ней внимательнее. Обладательница роскошных белокурых прядей выглядела осунувшейся и побледневший. Аглая совсем не знала своей спутницы, но её не отпускало чувство, что та страдает.
  - Куда мы едем? - нарушила молчание Аглая.
  - Ко мне домой. Я вам кое-что должна показать.
  
  
  
  Глава 15
  
  В прихожей им навстречу выбежал трёхлетний мальчуган.
  - Мама! - Он бросился к Лидии. Она его нежно обняла и поцеловала.
  В первый миг Аглая ужаснулась: у Лидии ребёнок! Неужели от Вячеслава? Но в следующую минуту поняла, что вряд ли отец ребёнка - Вячеслав. У мальчика были тёмные волосы и карие глаза. Вслед за ребёнком вышла пожилая женщина. На её лице читалось беспокойство.
  - Новостей нет? - коротко спросила у неё Лидия.
  - Пока нет, - ответила та.
  Лидия присела перед мальчиком.
  - Боря, почему ты ещё не спишь?
  Он отрицательно замотал головой.
  - Уже одиннадцатый час, - продолжала Лидия. - Папа будет сердиться!
  - А когда он придёт?
  - Уже скоро. Иди ложись.
  Старуха увела ребёнка, а женщины прошли в гостиную. Лидия показала Аглае на диван. Аглая села. Её разбирало любопытство. Она никак не ожидала, что у Лидии ребёнок.
  Её взгляд остановился на фотографии, стоявшей в рамке на письменном столе. На фотографии были изображены Лидия, незнакомый Аглае черноволосый мужчина и маленький ребёнок, в котором она легко узнала Борю. Аглая так и впилась в фотографию глазами. В черноволосом мужчине она узнавала до боли знакомые черты, и сердце её забилось чаще.
  - Это мой муж, - сказала Лидия. - Наверно, вы уже заметили, что он похож на Вячеслава? Они братья.
  - Братья?
  - Родные братья. Только Михаил старше на два года. Так что я Вячеславу родственница.
  Аглая не могла скрыть изумления.
  - Простите, я этого не знала...
  Лидия невесело усмехнулась.
  - В городе об этом почти никто не знает. Это связано с работой моего мужа... и Вячеслава.
  - Что вы имеете в виду?
  Лидия встала и, волнуясь, прошлась по комнате.
  - Я должна сказать вам главное. То, что ни в коем случае не подлежит разглашению. - Она обернулась к ошеломлённой Аглае, смотревшей на неё во все глаза. - Вячеслав и Михаил - сотрудники Федеральной службы безопасности. Живём мы постоянно в Москве, хотя Черноморск - наш родной город. А здесь мы сейчас потому, что муж и Вячеслав выполняют ответственное задание. Уже второй год на юге России орудует банда особо опасных преступников. Их логово - в Черноморске. Кое-кого из членов банды можно было взять ещё год назад, но тогда от правосудия ушли бы главари и продолжали свою преступную деятельность. Поэтому принято решение внедрить в их среду наших людей. Двух человек... Вы, наверное, догадываетесь, кого?
  - Неужели... - прошептала Аглая и ахнула, поражённая догадкой. - Неужели Вячеслав?...
  - Да, Вячеслав и мой муж. Вячеслава устроили на работу в яхтклуб. До недавнего времени он был вне подозрения у бандитов...
  Аглая вдруг испугалась.
  - Как это: до недавнего времени?
  - Помните тот день, когда Вячеслав внезапно оставил вас в Орлиной бухте? Бандиты пытались уйти с награбленным в Абхазию, где мы бы их уже не достали. Они нарочно выбрали день, когда вертолёты службы безопасности были задействованы на другой операции; они ушли бы беспрепятственно, если бы не "Чайка". Получив сообщение о пути следования бандитского катера, Вячеслав пошёл ему наперерез. Маршрут катера проходил как раз мимо Орлиной бухты...
  Лидия умолкла, переводя дыхание.
  - И что же? - спросила Аглая почти не дыша, переводя испуганный взгляд с её побледневшего лица на фотографию.
  - Они приняли удар на себя, - очень тихо произнесла Лидия. - Их было только двое: Вячеслав и Пётр. А бандитов на катере - с десяток... Но главное было сделано. Им удалось протаранить катер. Пётр был убит во время перестрелки, а раненый Вячеслав ударился при столкновении с катером и потерял сознание. Бандиты решили, что он мёртв, к тому же "Чайка" начала тонуть, и они поспешно её покинули. Они добрались до берега на лодках. К счастью для Вячеслава, "Чайка" не затонула, а стала дрейфовать в полузатопленном состоянии. Через пару часов её нашли вертолёты береговой охраны...
  - Вы навещали его в больнице, - сказала Аглая.
  Лидия кивнула.
  - Да, один раз. Вячеслав очень боялся, что вы застанете меня у него, мне даже пришлось просить женщину в регистратуре, чтобы она предупредила нас по телефону о вашем приходе... Вячеславу не хотелось, чтобы вы застали меня с ним, он и без того чувствовал свою вину перед вами. Прошлым летом ему пришлось неожиданно покинуть вас, а теперь вот снова оставил вас одну...
  - Да, я бы хотела знать, почему он так внезапно уехал в прошлом году?
  Лидия молча прошлась и присела на диван рядом с Аглаей.
  - Я не могу сказать вам всего... Во-первых, потому что сама многого не знаю, а во-вторых... это является государственной тайной. Могу сказать только, что он и группа других сотрудников были срочно вызваны для выполнения ответственной оперативной работы. Времени для сборов практически не было.
  - Он покинул меня среди ночи, - сказала Аглая. - Я ещё слышала сквозь сон, как зазвенела рация.
  Лидия встала и подошла к шкафу.
  - И Михаил уехал в ту ночь. Его тоже подняли с постели...
  С маленькой шкатулкой она вернулась к Аглае.
  - Вот, посмотрите, что Вячеслав принёс с того задания.
  Она раскрыла шкатулку и достала цепочку с небольшим медальоном, в который была вставлена какая-то фотография. Аглая взяла медальон в руки и ахнула: в металлическом овале медальона, пробив фотографию, сидела пуля! А приглядевшись, она узнала свой собственный уменьшенный снимок, который она подарила прошлым летом Вячеславу!
  - Этот медальон с вашим портретом спас Вячеславу жизнь, - сказала Лидия.
  Аглая разглядывала вещицу с возрастающим ужасом и изумлением.
  - Но как же... это случилось? - только и смогла пролепетать она.
  Лидия вздохнула.
  - Такая уж у него работа, ничего тут не поделаешь. - Она вдруг улыбнулась. - Да вы не волнуйтесь. Ситуации, когда в сотрудников ФСБ летят пули, случаются не так уж часто.
  Она подошла к двери и выглянула в прихожую.
  - Мама, не звонили?
  - Что-то не звонят, - откликнулась старуха.
  Лидия вернулась в комнату. Её брови озабоченно хмурились, она то и дело прикусывала губу.
  - Что-нибудь случилось? - спросила Аглая.
  - Да... - Лидия села на диван и с силой сжала пальцы в замок. - Сейчас, в эти минуты, проводится операция по задержанию всей преступной группы.
  - И Вячеслав с вашим мужем участвуют в ней?
  - Вячеслав - да, а с Михаилом всё гораздо сложнее и... хуже... - голос Лидии сорвался.
  Она глядела в одну точку перед собой.
  - Могу я спросить, почему? Или это тоже тайна?
  - Да нет, сейчас это, наверное, уже не тайна... Но я вас попросила бы всё-таки не разглашать то, что вы услышали сегодня. "Ребров" - это оперативный псевдоним Вячеслава, его фамилия - Панаев... Бандиты знают, что Вячеслав и Михаил - братья, поэтому после того, как Вячеслав "засветился" тогда, на "Чайке", они...
  - Убили Михаила? - ахнула Аглая.
  - Нет, слава Богу... Они держат его в заложниках. Всё в тот день произошло так неожиданно, что Вячеслав никак не мог предупредить его...
  - Бандиты держат вашего мужа в заложниках?... - Аглае вспомнился малыш, который встретил их в прихожей.
  Лидия горестно кивнула.
  - Хотите чаю? - спросила она.
  - Нет, какой уж тут чай...
  Аглая некоторое время сидела молча, осмысливая услышанное. Её пальцы машинально вертели медальон с пулей.
  - Я узнала об этом в тот вечер... Помните?... Когда был бал... - Лидия говорила тихо, вся погрузившись в свои переживания. - Мне сообщил Вячеслав. Мы встретились в аллее, и там он мне об этом сказал... Я была вне себя от ужаса и горя... Вячеслав как мог старался меня утешить...
  Перед мысленным взором Аглаи возникла эта сцена в аллее - Лидия с запрокинутой головой и Вячеслав, держащий её за плечи. Так вот, значит, в чём дело! Глаза Аглаи наполнились слезами. Как она была неблагодарна к нему в тот вечер, сколько мучений доставила! Даже то, что она ничего не знала, не извиняло её! Она была жестока к нему, неоправданно жестока...
  - Но ещё хуже мне было прошлым вечером, когда бандиты выдвинули ультиматум: в обмен на заложников предоставить им вертолёт, доллары и наркотики. Если это не будет выполнено, они начнут расстреливать заложников, причём первым убьют Михаила... А такого количества долларов в городе нет...
  Не выдержав, она закрыла руками лицо и зарыдала. У Аглаи сжалось сердце. Она положила руку ей на плечо, стараясь её успокоить.
  - Вчера вечером я пришла к Вячеславу, - продолжала Лидия через некоторое время. - Он сказал, что бандиты с заложниками находятся в одной из квартир в пятиэтажке неподалёку отсюда... Их окружили. Среди заложников - две семьи, которые жили в этой и соседней квартирах... Сегодня весь день шли переговоры. Они хотят вылететь в Чечню.
  - Что же теперь будет? - в смятении пробормотала Аглая.
  - Не знаю. Ситуация может измениться в любой момент.
  - И Вячеслав там?
  Лидия кивнула.
  Аглая сжала в кулаке простреленный медальон.
  - Простите меня... Я думала, вы с Вячеславом любовники... Но я же ничего не знала...
  - А я вас и не виню, - ответила Лидия мягко. - Вячеслав не мог вам сказать всего, он дал подписку о неразглашении. Для всех в городе, в том числе и для вас, он был простым служащим яхтклуба...
  В соседней комнате зазвонил телефон.
  - Извините, я сейчас... - Лидия в волнении бросилась к двери.
  Аглая сидела, охваченная бурей чувств, среди которых преобладал стыд. При воспоминании о сегодняшнем разговоре с Вячеславом она готова была провалиться сквозь землю. Ей было стыдно своих подозрений, гнева и злости, которые она выплеснула на Вячеслава. "Ведь он же любил меня, - мысленно повторяла она. - Любил! Что он должен переживать сейчас, в эти минуты, когда от него отвернулась любимая женщина и в смертельной опасности брат!"
  Лидия вернулась в комнату. Бледное лицо её казалось окаменевшим.
  Аглая вскочила с дивана и устремилась ей навстречу.
  - Что-нибудь случилось?
  - Да... Случилось то, что я ожидала весь день... - Она подошла к Аглае и взяла её за руку. - Принято решение о штурме. А ведь там Михаил...
  Она пошатнулась. Аглая поддержала её и подвела к дивану. Несколько секунд Лидия сидела неподвижно, приходя в себя.
  - Спасибо, со мной всё нормально, - сказала она, наконец. - Я сейчас поеду туда. А вы можете остаться здесь, мама устроит для вас постель.
  - Вы сказали, Вячеслав там?
  - Да.
  - Тогда мы едем вместе. Если я останусь здесь, то умру от волнения!
  Лидия порывисто пожала ей руку.
  - Я так и думала. Теперь я вижу, что вы действительно любите его. Верьте, он достоин вашей любви! Едем, не будем терять время.
  
  
  
  Глава 16
  
  
  Вокруг пятиэтажки кольцом стояли бойцы местного ОМОНа. Несмотря на поздний час, за омоновцами стояла тысячная толпа горожан; все смотрели на освещённые прожекторами окна четвёртого этажа. С тревожным гулом реял вертолёт. Когда подъехали Лидия и Аглая, с бандитами ещё велись переговоры.
  - Повторяю, отпустите женщин и детей, - говорил в мегафон седоволосый человек в гражданской одежде, стоявший под прикрытием милицейской машины. - Вместо них вы получите в заложники экипаж вертолёта.
  Со стороны дома долетел крик:
  - Мозги не пудри, мент поганый! Сажай вертолёт на крышу и убери своих людей с лестницы!
  Седоволосый снова поднял мегафон.
  - На лестничной площадке никого нет. Вы свободно можете перейти на крышу.
  - Не вздумай мухлевать, мент! Чуть что - сразу мочим вашего сексота...
  Побледневшая Лидия повернулась к Аглае:
  - Это он о Михаиле!
  Они с Аглаей приблизились к кольцу омоновцев. Лидия коротко поговорила со старшим в оцеплении; их пропустили, но недалеко: войти в пределы опасной зоны всё же не позволили.
  - Вертолёт сейчас опустится на крышу, - сказал в мегафон переговорщик.
  - И чтобы баксы с наркотиками там уже были! - крикнули с четвёртого этажа.
  - С наличными небольшая проблема. Их ещё не подвезли.
  - Давай быстрей! А то щас начнём заложников мочить!
  - Деньги будут через четверть часа.
  - Смотри, начальник, без фокусов! Пятнадцать минут даём, и - кранты!
  Аглая, стоявшая поблизости от человека с мегафоном, видела, как он поднёс ко рту портативную рацию.
  - Внимание, - заговорил он негромко. - Операцию по захвату начинаем через пять минут. Действовать по плану "А". Всем приготовиться. Как там на крыше? Всё готово?
  И тут Аглая увидела, как с крыши по стене дома, привязанный за трос, начал опускаться боец в шлеме и бронежилете. Замерла и толпа, увидев его. Он медленно приблизился к окну на четвёртом этаже.
  Лидия взяла Аглаю за руку.
  - Это Вячеслав, - сказала она.
  Аглая вскрикнула в ужасе.
  - У него самая ответственная роль в операции, - продолжала Лидия. - Он должен проникнуть в квартиру через окно и отвлечь на себя внимание бандитов. В этот момент в квартиру ворвётся группа захвата.
  Аглая чувствовала, как от самых её ног к горлу поднимается ледяная волна.
  - Но ведь его могут убить!
  Лидия печально кивнула.
  - Он сам вызвался пойти. Сам. Ему никто не приказывал.
  - Вячеслав... - Аглая не дыша следила за действиями любимого.
  Лидия посмотрела на неё.
  - Мне кажется, ты сейчас должна переговорить с ним. Я скажу генералу.
  - Что ты задумала?
  - Вячеслав в ужасном психологическом состоянии. Он раздавлен горем после разговора с тобой...
  - Это я виновата, - Аглая со стоном поднесла руки к лицу.
  - Он выведен из душевного равновесия и вряд ли может действовать достаточно чётко. Малейший срыв, заминка чреваты гибелью...
  Взгляд Аглаи помутился.
  - И я буду виновна в его смерти...
  - У нас, по-моему, ещё есть минута.
  Лидия подошла к человеку с рацией, которого она назвала генералом, и тихо и возбуждённо заговорила. Тот посмотрел на Аглаю. Лидия сделала ей знак приблизиться.
  Вячеслав висел у самого края окна.
  - Не больше тридцати секунд, - сказал генерал и протянул Аглае рацию.
  - Алло, Вячеслав? - заговорила она срывающимся от волнения голосом.
  - Слушаю, - прозвучало в динамике.
  Аглая вздрогнула, узнав голос Вячеслава, и едва не выронила рацию.
  - Это я... - Слёзы вдруг покатились из её глаз.
  - Аглая? Ты?
  - Я, Вячеслав... Любимый... Прости меня...
  - Аглая, мне жаль, что у нас всё так получилось. Моей вины в этом нет. Но и ты ни в чём не виновата...
  - Прости, Вячеслав, прости... - Её душили рыдания. - Знай, что я с тобой...
  - Я люблю тебя, Аглая! Если не вернусь - помни обо мне...
  - Не вернёшься?...
  Аглая вскрикнула. Передатчик выпал из её задрожавших рук; она начала оседать. Лидия и генерал подхватили её. Ближайший милиционер бросился к машине "Скорой помощи".
  Бесчувственную Аглаю уложили на носилки и отнесли в машину. Лидия ни на шаг не отходила от неё.
  Очнулась Аглая в "Скорой". Машина никуда не уезжала, Аглае оказали помощь на месте.
  В машину заглянул генерал.
  - Ну, всё, слава Богу, - сказал он. - Взяли их.
  Аглая с усилием подняла голову.
  - Что с Вячеславом?
  - Не беспокойтесь, ничего с вашим женихом не случилось. Жив он.
  Лидия вышла из машины. До Аглаи долетел её звенящий от напряжения голос:
  - Как Михаил? О нём что-нибудь известно?
  - Насчёт заложников пока ничего определённого сказать не могу, - ответил генерал.
  - Он убит?
  - Не знаю, Лидия Андреевна, не знаю. Информация поступит в ближайшие минуты. Будем надеяться на лучшее.
  Аглая, шатаясь от слабости, тоже вышла из машины. Увидев Лидию, идущую к подъезду пятиэтажки, она крикнула:
  - Лида! Подожди, я с тобой!
  Но та в вертолётном грохоте не слышала её. Спотыкаясь, Лидия шла к подъезду, куда спешили омоновцы и люди в белых халатах.
  Вячеслав жив! Ни о чём другом Аглая не могла думать.
  Рядом с ней оказался генерал. Он внимательно посмотрел на неё.
  - Постойте, уж не за вами ли мы посылали вертолёт в тот день, когда бандиты пытались уйти на катере?
  - Когда ранило Вячеслава?
  - Да. Мы нашли его без сознания на полузатопленной "Чайке". Он бредил и повторял ваше имя. А когда пришёл в себя, то сразу начал просить направить какое-нибудь судно в Орлиную бухту, чтобы забрать женщину, которая осталась там. Подходящих плавсредств у нас в тот день под рукой не оказалось, и мы послали вертолёт.
  - Это была я, - кивнула Аглая. - Но к тому времени я уже покинула бухту... Я переночевала в деревне...
  Затрезвонила рация. Генерал, отойдя, заговорил по ней.
  Аглая не сводила глаз с подъезда. Сердце её ёкало всякий раз, когда оттуда выходил мужчина, похожий на Вячеслава. Раза два или три она порывисто вскрикнула: "Это он!" - но это был другой.
  Вокруг неё бегали и ходили; кто-то кому-то отдавал приказы, другие что-то кричали; пробежал человек с кинокамерой на плече. Милиционеры в бронежилетах подходили к генералу, о чём-то негромко совещались с ним и тут же уходили, вместо них подбегали другие... Аглая ничего не замечала. Она смотрела только на подъезд.
  Из него начали выводить людей, которых бандиты держали в заложниках. Некоторых приходилось поддерживать под руки; двоих вынесли на носилках.
  Аглая была уже у самого подъезда, когда оттуда вышла Лидия. Она поддерживала под локоть человека, которого Аглая тотчас узнала. Это был Михаил! С другой стороны его поддерживал боец в бронежилете и в шлеме. На его лицо падала тень. В первое мгновение Аглая решила, что это кто-то из омоновцев. И вдруг она поняла, кто это!
  - Вячеслав! - закричала она и опрометью бросилась ему навстречу.
  Лидия и Михаил остановились. Вячеслав сорвал с себя шлем и раскрыл объятия навстречу Аглае.
  - Люблю тебя, - прошептал он, обняв её так, что оторвал от земли. - Люблю тебя больше жизни!
  Она покрыла поцелуями его пахнущие пороховым дымом щёки и подбородок.
  - Вячеслав... Вячеслав... - повторяла она между поцелуями. - Забудем всё, что было...
  К ним подошёл генерал, деликатно кашлянул.
  - Надеюсь, вы пригласите меня на свадьбу?
  - Обязательно, - улыбнулась Аглая.
  - Свадьбу мы отпразднуем здесь, в Черноморске, - Вячеслав посмотрел на невесту. - Ведь у нас ещё почти весь отпуск впереди!
  Аглая рассмеялась.
  Голос генерала сделался официальным.
  - Майор Панаев! За сегодняшнюю операцию вы представляетесь к правительственной награде.
  Вячеслав вытянул руки по швам:
  - Служу Отечеству!
  Лидия восторженно захлопала в ладоши:
  - Это будет его второй орден!
  Генерал заулыбался. Вячеслав шутливо отмахнулся:
  - Согласен на медаль...
  - В прошлом году за операцию по освобождению наших дипломатов в одной иностранной державе майор Панаев уже получил орден Героя России, - сказал генерал, повернувшись к Аглае. - Это будет второй.
  Аглая не сводила глаз со своего бойца.
  - Теперь я знаю, почему ты тогда так быстро уехал. Мы расстались на целый год. Целый год!... Чем ты занимался это время?
  - В основном, думал, - ответил он. - О нас. О тебе и обо мне. И ещё о том, что я так и не успел взять твоего адреса. Тогда я впервые в жизни почувствовал одиночество. Всё было плохо, и даже смотреть не мог на других девушек, думал только о тебе.
  От этих слов сердце в груди Аглаи сладостно замерло. Она прижалась к Вячеславу, но вместо горячего тела её руки ощупывали твёрдую поверхность бронежилета...
  - Да сними ты его, - смеясь, сказала Лидия.
  Вячеслав уже и без её напоминания развязывал тесёмки.
  Минута - и бронежилет упал к его ногам. Аглая прильнула к любимому. Как она ждала, как надеялась, что эта минута наступит! Вячеслав сжал её в объятиях с такой силой, что она едва снова не упала в обморок. На этот раз от счастья.
  - Ты станешь моей женой? Это правда? - тихо спросил Вячеслав.
  Горячие слёзы благодарности и любви хлынули из глаз Аглаи. Губы её дрожали. Она хотела ответить, но не могла выговорить ни слова...
  
  
  
  
  Роман "Стань моим" под псевдонимом "Ирина Валентинова" выпущен издательством "Полина", серия "Любить по-русски". Вильнюс, 1996 г.
  
  Оцифровано и отредактировано автором в 2016 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"