Разлучник
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ВОЛЬДЕМАР ГРИЛЕЛАВИ
Разлучник
фантастическая мелодрама
Четыре друга после окончания летного училища по распределению, а больше по своему желанию, попадают в Туркмению. Встретили их, как молодых специалистов, с распростертыми объятиями, а вскоре, поскольку все они были семейные, получили квартиры. Живи, дружи и радуйся. Но в их многолетнюю дружбу вмешались некие непонятные силы, не сумев распознать которые, дружба внезапно не просто распадается, но превращается в откровенную вражду, в ненависть и взаимную неприязнь. И только один из них понимает, что вина не их, а именно посторонней силы. И он пытается ее распознать и победить, чтобы вернуть расположение друзей.
Гришкевич Владимир Антонович. Тел. 8-906-212-55-49
1
Павел вышел в коридор общежития и толкнул дверь комнаты напротив, где сидела аналогичная компания выпускников летного училища Гражданской Авиации.
-Пацаны, шило дайте! - попросил он, хватая со стола шило, пока те не возразили или вообще не отказали.
-А мы еще добро не давали! - опомнившись, попытался возмутиться Семенов, но беззлобно и лениво. Лично ему оно уже без надобности.
-Да у вас у всех уже дубы приколоты, а я своей очереди дожидаться не могу. Оно у нас сразу всем понадобилось, - виновато развел руками Павел, но шило спрятал за спиной, чтобы не отняли. - Да минут через двадцать верну.
-Да ладно, - махнул рукой Шариков, орудуя иглой, пытаясь пришить к тужурке погоны. Пальцы уже исколол по-максимуму. Только теперь сообразил толкать иглу ложкой, что намного безопасней и быстрей. - Нам не к спеху, вешай себе дубы.
Экзамены сданы, дипломы получены. Теперь выпускники специального набора Ми-2 готовятся к убытию. Но в путь-дорожку хочется отправиться в парадной форме. Нет, она для работников Аэрофлота повседневная. Но ведь это в авиаотрядах так считается. А им, сбросившим с себя курсантскую робу, она в данный миг казалась самой нарядной и шикарной.
Таковой казалась она и для окружающего гражданского населения. Но не этого, разумеется, городка с летным училищем, где, как и на улицах морского города, человека в форме моряка легче встретить, чем по гражданке. Но ведь выпускники, прежде чем отправиться по летным отрядам, куда попадают все после распределения, они поедут по домам к своим родным и близким, к семьям, кто успел обзавестись, к детям, кто успел еще и родить.
И для этого в ателье были заказаны все атрибуты и аксессуары летной формы. Домой хочется заявиться с предъявлением доказательств, что год учебы завершился успешно, а цель жизни и мечты достигнута.
Лично Павел едет к маме в Городок. Жену себе он нашел местную, здесь, во время учебы. Или она его нашла. Так говорят друзья. Охота на летный состав здесь ведется активная. И весьма приличное количество холостяков покидали город и училище по распределению уже с иным статусом.
-Куда спешил? - смеялись и поругивали женатые друзья. У двоих их уже и дети были. - Там, на месте и подыскал бы.
-Нет, мужики, вы сами хоть поняли, что предлагаете? - весело в ответ говорил Павел, изображая на лице полное удовлетворение жизнью. - В Туркмении за них калым платить надо. А здесь стопроцентная халява. Да еще в трудные времена, когда деньги понадобятся, сам продам ее повыгодней. Так что, не считаю поступок глупым, даже наоборот, осмысленным.
Благо, Маринка при этом разговоре не присутствовала. Уж она бы всем им четверым по шеям накостыляла. Из всех четырех жен она самая молодая, как считает сама, красивая, да при всем притом, так еще и спортивная. Видела она их всех с самого близкого расстояния. Располневшие после родов, оплывшие, обабившие. Ничего уже девичьего от них не осталось. Разумеется, Ирину это не коснулось, та еще ничего, но замухрышка и серая, как моль. Та еще в Белоруссии заарканила своего Лешку перед самым училищем, когда он только из армии уволился.
А встретились все четыре друга и сдружились в авиационном полку забайкальского военного округа, куда были призваны из запаса на три года на летную службу. Летали летчиками-штурманами на вертолетах Ми-8. Так в армии должность второго пилота зовется. Хотелось им остаться и добросовестно до пенсии дослужиться, да министерство обороны решило устроить сокращение среди офицеров. А зачем трехгодичников сокращать, если их можно просто по окончании срока службы просто демобилизовать? Никаких хлопот и забот.
Вот так военные летчики, офицеры, привыкшие уже за три года службы к хорошему питанию и приличному денежному содержанию, оказались не у дел. А двое из них успели и семейными узами обрасти. И ждал их всех в родных городах и краях пролетарский завод и фабрика со станками, рабочей робой и нудными буднями. С таким образованием, что за плечами у каждого, на большее и рассчитывать не приходилось. Только слесарно-токарное производство.
И тут Паша, а он хоть и самый младший в компании был, но самый шустрый и сообразительный, прознал про этот специальный набор, куда брали офицеров запаса. Чаще всего после авиационных центров, где они начинали службу на Родине. А уж с таким багажом опыта их еще быстрей на эти курсы возьмут. Еще до увольнения послали запрос в училище и получили положительный ответ.
-Боже! - стонали Николай с Виктором, у которых кроме жен еще и маленькие дети, родившиеся в армии, были. - Больше года учиться. Такую долгую разлуку с семьями не переживем.
-А вот слесарем на заводе и со съемной комнатой у какой-либо старушки на многие годы, так точно надолго вас не хватит, - саркастически заметил Алексей, который сразу же двумя руками вцепился в эту фантастическую возможность за такой сравнительно короткий срок приобрести солидную профессию и настоящее мужское, высокооплачиваемое дело. - Всего-то какой-то год, а потом вся оставшаяся жизнь в шоколаде. В особенности для жен. Ну, в Аэрофлоте мужикам, разумеется, попотеть придется, но не у станка же и не по уши в мазуте?
-Да, в Аэрофлоте не как в армии. Там каждый день и целый день летать придется, как заводной, - заметил Виктор, немного наслышанный о трудных трудовых буднях пилотов-вертолетчиков.
-Вот уж полнейшая чушь собачья! - категорически не согласился Николай. - У них, как мне говорили, санитарные нормы имеются, так что, много не полетаешь. Как дневные, так и месячные. И даже годовые. И больше ни на одну минутку не смей перелетать. У них это грубым нарушением считается.
-Так чего в таком случае, базарить? - спросил Павел, как инициатор и вдохновитель этой летной эпопеи.
-Учиться долго, - хмуро в унисон отвечали Виктор и Николай, косо поглядывая на своих жен, которые, правда, не присутствовали при этом сложном и судьбоносном разговоре. Они просто на лавочке во дворе с детьми гуляли. И будущее сове и своих семей обсуждали вчетвером. За три года службы насмотрелись и наслушались от старших товарищей про походы налево и направо. И про ветвистые рога, который за этот год разлуки вполне могут не по одному разу вырасти.
-А вы им в ответ рогами по их рогам. Знаете, сколько в Кременчуге молодых и красивых? И года не хватит, чтобы все злачные места обойти и всех обездоленных порадовать и успокоить.
И в этом случае даже очень хорошо, что жены их не слышали.
В общем, и сами решили, а когда до жен довели, то и они так постановили, что в таком молодом возрасте один год ради будущего остальной всей долгой жизни можно и потерпеть. Тем более, что при увольнении из армии им выплатили весьма и весьма приличные крупные суммы. Вполне достаточные, чтобы даже женам на этот срок на работу не устраиваться. А двум холостым и абсолютно неженатым деньги и в училище пригодятся. Хотя, Алексей не успел из армии прибыть домой на побывку, так сказать, как его моментально окольцевала молодая девушка Ирина.
Смеялись все хором и дружно. Ведь получился всего-то перерыв чуть больше месяца. Времени хватило только, как оформить документы на гражданку. А он явился в училище с кольцом на правой руке на безымянном пальце. И громче всех смеялся Павел, теперь единственный холостяк в компании. Но недолго хохотал, пока сам не угодил в сети Гименея. Влип, как кур в ощип. Так быстро закрутила его эта самая Марина, что Павел потом еще долго сам удивлялся своему новому статусу.
-Ну и что? - попытался оправдаться он перед друзьями, которые еще долго не отставали от него. - Теперь и я буду таким, как вы. Еще неизвестно, куда нас зашлют, а мы уже с женами и при семьях.
А когда Павел узнал про Туркмению, так вообще загордился своей дальновидностью и расчетливостью.
-Загоню там кому-нибудь за приличную сумму. Я слышал, что аксакалы много платят за молодых девчонок.
Почему-то на свободе, а курсантскую жизнь таковой не назовешь, месяца мелькают, как картинки за окном скорого поезда. Но стоит только человека чем-нибудь ограничить, как этот же самый поезд резко замедляет свое перемещение в пространстве. Картинки в этом самом окне словно застывают.
Вот и с этой учебой аналогично. Почему-то три года службы они особо и приметить не успели. А здесь, очутившись за стенами училища, каждый день от подъема до отбоя казался вечностью. И особенно длинным и нескончаемым им показался учебный процесс и экзамены. Вроде повеселело на душе с началом полетов, поскольку дни стали более насыщенными и интересными.
И все же оно закончилось. В смысле, это временное заключение. Ох, не зря в такие авиаторы нужно влезать сразу со школьной скамьи, когда задница не успела еще от парты отвыкнуть. А проживать даже в райском заключении, когда где-то вдали жены и дети, а у некоторых и рядом, да толку-то, все равно это время тянется медленно и тоскливо, а сам покрываешься толстым слоем тоски и переживаний.
Да, а оно завершилось! И все эти излишние покрытия, и внутренние тяжести сброшены на землю. Душа запела так громко, что у самого уши заложило изнутри. Экзамены сдавались легко, про распределение разговор велся давно. Так что, все члены семей всей компании готовились к отправке в горячую и знойную страну Туркменистан. Уже, как казалось, на ПМЖ.
Обсуждали недолго. А на голосование вообще не выносили. Просто поговорили и договорились, поскольку в Ашхабад вылетать из Москвы, о месте встречи. Но не настаивали. Главное, чтобы в договорной день вылететь, и всем к месту прибыть в один день. А там уже найдут друг друга. Отыскали на карте Ашхабад и определили, что сам город небольшой, хоть и столица. Так что, не потеряются. Не говоря уже о самом Чарджоу, куда конкретно и планировали попасть. Тот вообще наполовину меньше.
-Ну и что? - бодрился Павел. - Мой Городок и того меньше. А в малых городах живется спокойней и комфортней. Там, я по телевизору видел, базары богатые. И чего только не продают!
-Вот там свою жену и продашь! - хором хихикнули товарищи. - Только смотри, не продешеви.
-Сами своих продавайте, а мне моя, может, уже нравится! - хотел обидеться Павел, но затем передумал.
И вот уже вокзал Кременчуга. Так получилось, что с Алексеем Павел большую часть пути едет вместе в одном поезде. А у Виктора с Николаем свои личные маршруты. Павел уже к поезду шел с женой. Ему проще, чем остальным: вышел за проходную и встречай семью. Тут же и теща с тестем. На всякий случай, чтобы ненароком не позабыл жену. Да и билеты с деньгами они в руке держали до самого последнего момента. Обещали вручить срезу в вагоне после посадки.
Едут они, Павел с Маринкой, до Витебска. А там и их Городок рядом. Всего-то час езды на пригородном автобусе. Ну, полтора, если возле каждого столба останавливаться будет. Вот там, в частном доме на краю Городка его, а теперь их двоих, дожидается мама с младшим братом Васькой. Тот еще школу не окончил. Ему пару лет учиться осталось. Поэтому Павел часто посылал маме деньги со службы. А после увольнения почти всю наличность оставил, чтобы она слишком не напрягалась на работе. Трудно одеть и прокормить такого великовозрастного детину. Без помощи Павла не надел бы Васька новый костюм к школе, да и туфли до дыр донашивал бы.
Павел после женитьбы предупредил Марину, что помощь в течение этих заключительных двух лет будет продолжать. Молодая жена попробовала опротестовать такое его решение и совершенно излишние расходы, но пластилиновый и податливый Павел внезапно в этом споре проявил характер.
-Не обеднеем. Уж небольшую часть от зарплаты на общем фоне командирской получки сумеем выделить и не заметить. Даже обсуждению не подлежит. Меня мама из последних сил тянула, а я в шоколаде заживу и зажму? И не начинай!
Марина, впервые столкнувшись с такой твердостью и жесткостью, слегка опешила. Но, опомнившись, решила не спорить, а на месте и разобраться. Свое она наверстать успеет. Деньги им выдали и в училище, как подъемные и на дорогу. Так что, в данный момент он ощущал себя хозяином. А что в дорогу выдали родители Марины, так это их сугубо личное дело. Единственную дочь выпроваживают на другой конец страны, однако. На южный.
-Ну, пацаны, до встречи в солнечном Туркменистане. Там, на месте и отметим по-настоящему окончание училища! - кричали Павел и Алексей, оставшимся на перроне Виктору и Николаю.
В училище действовал драконовский антиалкогольный закон. Поэтому друзья на время учебы полностью, или почти полностью прекратили его потребление. Даже дипломы не обмыли, чтобы, не дай бог, какой-нибудь неудачной пьяной выходкой не перечеркнуть эти долгие страдания. Успеют еще, и помянуть старую, и встретить новую жизнь в новом статусе и на новом месте. Теперь у них имеется мужская надежная профессия до самой пенсии. Хотя пилоты и рано уходят на пенсию, но ведь не сейчас говорить о ней, когда они стоят лишь у истоков новой жизни.
Поезд тронулся, и Павел хотел радостно и торжественно выкрикнуть вслед оставшимся теще и тестю громко и внятно прощальные слова, но решил дорогу не портить плохим настроением супруги, а потому лишь подумал:
-Все, ваша власть и влияние на доченьку закончились. Теперь она у меня и не пикнет. А то уже пытается захватить всю власть, включая и финансовую, в свои руки. Правильно говорят друзья: - Хорошая теща должна быть на кладбище, или за тридевять земель. А вслух сказал, как можно ласковей и теплей: - В отпуск через год приедем. Сильно не горюй, и заметить не успеешь, как этот год пролетит.
-А я слишком и не расстраиваюсь, - пожимая плечами, пыталась оставаться равнодушной, смахивая внезапную слезинку, Марина. - 22 года прожила с ними, оттого и испугалась. А так, даже немного романтично, хоть и жутковато. Это ты сбежал от мамы уже как пять лет назад, привык. А я впервые.
-Правильно, - у Павла вдруг слегка защемило в сердце от жалости и внезапно проснувшейся любви к своей жене. Не ожидал он от такой волевой жены излишних сантиментов и слез. - Пора пришла, отрываться от родительской опеки. Теперь вдвоем друг для друга жить будем. Должна привыкать и не оглядываться в поисках поддержки мамы и папы. С этого мига я и есть твой родитель.
-А я - теща! - уже весело воскликнула Марина, и Алексей, случайно слышавший их разговор, громко на все купе расхохотался.
-Нет, Марина, - сквозь смех просил он. - Только не теща, а иначе аналогичной взаимности и добьешься.
-Мы постараемся без мам и тещ, - заключил Павел. - Как мы определили место для родни такого статуса? Или глубоко, или далеко.
-Но-но! - пригрозила Марина. - Прошу о моей маме говорить только в доброжелательном тоне. Или молчать.
-Для кого мама, а кому и теща, - решил за собой оставить последнее слово на эту тему Алексей.
Ему самому предстоит аналогичная, но приятная процедура: прощание с тещей. Он-то и того меньше знал, как жену, так и тещу. Один раз на новогодние праздники Ирина к нему приезжала. Но те три дня, как в угаре пролетели. Словно во сне глубоком и незапоминающемся. Павел хоть каждое увольнение встречался. Успел получше узнать и привыкнуть.
Потом спали. А когда проснулись, то Алексей уже собирался на выход. Ему от этой станции еще на другом поезде ехать. Пути на границе Украины и Белоруссии слегка расходились, чтобы потом в самой южной столице встретиться. Потому-то прощание было простым и легким. Словно до завтра расставались.
Мама встретила невестку с той же теплотой и нежностью, что и сына. Вырос ее сынок, еще пять лет тому назад, когда пожелал связать себя с авиацией, с вертолетами. Вот и происходят такие долгожданные встречи теперь где-то раз в году. И вновь прибыл в родной дом, чтобы проститься. В Туркмению, в самое пекло едет. Но уже с женой. А там, дай бог, и с внуками будут приезжать. Или на все лето бабке подбрасывать станут, чтобы не маялись в жаре.
Она-то согласная, лишь бы с детками не тянули. Вот сейчас Васька через пару лет окончит школу, и умчится вслед за старшим братом. Уже про этот авиационный центр только и болтает, навострил заранее лыжи в ту сторону.
А Маринка должна быть хорошей, поскольку Паша сам ее выбрал. Всех подробностей свадебных перипетий Павел не писал и не планировал делиться с мамой. Знал, что не одобрит и поругает за такое легкомыслие. Это же такой серьезный жизненный шаг, и так неосторожно его ступить!
Васька же танцевал вокруг Марины, словно планировал отбить ее у старшего брата. И одеколоном всего себя с ног до головы облил, и пушок под носом сбрил. Мужчина, однако, растет. Но бестолковый.
-Васька, оставь жену в покое, - пытался приревновать Павел, но не получалось. В его глазах младший брат оставался все тем же мелким и глупым парнишкой. - Ты ей успел порядком надоесть.
-Зря так говоришь, - возражала Марина, которой даже нравилось его нелепое ухаживание и обхаживание. - Он никак мне не мог надоесть. С ним, оказывается, даже очень весело.
За столом мама все-таки спросила у сына свой главный вопрос, который мучил ее последние дни:
-Паша, а чего это вы вдруг надумали в Туркмению ехать? - даже с неким волнением и тревогой интересовалась она. - В такую даль от дома. Хотя, служил еще дальше, но там, в Туркмении и люди другие, и края чужие.
-Ой, мама, а там сплошные буряты да чукчи вокруг нас были. Все мы в единой стране и все свои. Привыкнем.
-Нет, но ведь и в Витебске, и в Минске вертолеты есть. Хотелось бы поближе к дому. Опять вдаль за тридевять земель.
-Просто здорово! Наоборот, даже лучше и интересней, - эмоционально воскликнул Васька. - Пока молодой, так надо весь мир посмотреть. А чего хорошего у нас здесь? Опять эти дожди да туманы.
-Верно, Васька! - обрадовался поддержке младшего брата Павел. - Мама, так хочется в тепло и много-много фруктов с овощами поесть. Там арбузы и дыни копейки стоят. Надоела мне одна картошка да капуста в соленом и квашеном виде. Ну, еще свекла и морковь, да и все.
-Но ведь там, говорят, страшная жара, - уже менее беспокойно спрашивала мама, поскольку сам сын выбрал свою дорогу.
-Зато вечное тепло, - опять вмешался Васька. - А здесь и лета толком не увидишь. Я тоже хочу на юг к солнцу поближе.
-Совсем одна останусь, - вздохнула мама, но не печально, а просто констатируя такой факт. Ведь все отпуска сыновья все равно у нее проводить будут, пока она жива. И в этом мама уверена.
-Сынок, - немного погодя, когда уже переговорили почти все темы, сказала мама, словно решила этот вопрос окончательно. - Ты нам больше деньги не высылай. У самого семья теперь. А нам и тех, что оставил после армии, еще надолго хватит. Мы экономно тратим. И я пока работаю, и огород кормит. А вам молодым они сейчас нужнее. Пока вдвоем, а третий появится, хлопот и расходов добавится.
-Нет, мама, - быстро сбил радость с лица своей жены Павел. - Школу окончит, потом и пойдет на свои хлеба. А пока вы нуждаетесь в моей помощи. И не спорь. Вон, дылда какая растет. И ест много, и на одежду траты. А за нас ты не волнуйся, там, в Аэрофлоте поболей, чем в армии платят. И нам хватит, и Ваську вытащим.
-Не надо меня ниоткуда вытаскивать, - хихикнул младший брат, довольный, что Пашка не согласился с мамой.
Они-то проживут и без его помощи, да не хотелось бы каждую копейку экономить. Только благодаря деньгам брата у Васьки и велосипед есть, и джинсы. А что потом? Правда, с таким мнением не желала соглашаться Марина, но здесь в чужом доме она пока не имела никаких прав на командный тон. Этот вопрос она еще поднимет на месте, по прибытию на ПМЖ.
Видно и с дороги устала, да и вина немного выпила, оттого Марина и захода солнца не смогла дождаться. Мать им заранее постелила в маленькой Васькиной комнате, чтобы хоть одну недельку пожили у мамы под ее опекой. А то потом надолго улетят. Павел отвел свою жену в спальню, а сам на кухне решил с мамой посплетничать немного, пошептаться. Васька, получив три рубля в руки, умчался на танцы. А Павел любил вот такие посиделки, наедине с мамой поболтать. Бывали случаи, когда, приезжая в отпуск, и до утра заговаривались. Спать в такие мгновения он не мог.
-Это твое дело, сынок, но как-то насторожено и скрытно держится она, словно хочет поскорей увезти тебя от нас, - тихо, чтобы никто, кроме сына, и услышать не мог, прошептала мама. - У вас все хорошо? Мы с Васькой не мешаем твоей семье? А то еще эти твои переводы.
-Мама, - громко возмутился Павел, зная свою жену, что теперь она и под грохот канонады будет спать мертвецким сном. - Как ты даже выговорила такое? Это мы можем помешать. Ну, сама подумай - девочка только из родного дома от папы и мамы, никогда раньше она не отрывалась от них и от своего гнезда. Напугана неизвестностью и тайной ожидания. Вот и напряглась, - попытался успокоить Павел мать.
Хотя, глаз мамы быстро и четко приметил чужака в их стане. Не пришлось Павлу ухаживать и уговаривать невесту. Да и невестой не успела она побывать. Как-то сразу и мгновенно превратилась в жену. Без традиционного промежутка. И самое смешное и кошмарное, что ведь трезвым был. Весь год, как и договаривались с друзьями, почти не пили. Не считать же новогоднее застолье в гостинице с ночевкой. Тут сам бог велел наливать. Но ведь к этому времени она и была уже его женой.
-Да разве я хочу что-то против нее сказать? - поспешила оправдаться мама. - Смотрит она просто немного диким взглядом, словно опасается чего. Может, и в самом деле, чтобы не создавать тебе проблем, не станешь посылать нам больше деньги? Справимся. Да и с тех осталось немало.
-Мама, я сейчас громко ругаться буду, - помахал пальчиком перед маминым носом Павел. - Это я решил ради Васьки. Два года ему надо учиться, не думая ни о чем посторонним. Он и без того пацан правильный. И тебе помогает, не грубиян, как многие. Зачем же еще и пайку урезать? Хватит тебе тех бед, что меня вытаскивала из последних сил. Тяжело нам всем было, голодно. Так хоть его от этого дерьма избавим. А Марина? Сам еще не успел до конца понять. Мы же только по выходным и встречались. Да и то, ежели я не в наряде. Вот поживем, похлебаем всего вдоволь, тогда и разберусь. Но в одном я стопроцентно уверен, что внуков ты дождешься лишь тогда, когда я в нее поверю, как в самого себя. Мне не хотелось бы, чтобы мои дети без отца росли. На своей шкуре испытал, что это трудная доля.
-Соседская Катюшка и с папой, и с мамой живет, да только и врагу не пожелаешь такой семьи, - скептически заметила мама, кивая головой в сторону соседского дома, где, как понял и помнит Павел, вино пьют с утра до вечера вдвоем муж с женой. Павел всегда в отпуске встречал их дочь Катюшу. Маленькая, смешная и очень смышленая. С ней и поболтать всегда с интересом можно было. Так у нее есть и мама, и папа. Только, лучше бы их вовсе не было.
-А сколько ей уже исполнилось? - спросил Павел.
-Вроде как девятый пошел. Да с такими темпами загубят они ребенка. Часто прибегает в гости, подкармливаю, чем смогу. Вижу, что глаза голодные, а сама стесняется попросить, совестливая и гордая.
-Нет, мама, наших с Васькой детей такая судьба избежит. Мы с ним, вроде как, не любители пьянок. А ежели не сложиться что с Мариной, так найду другую Марусю. Чтобы и меня, и наших детей любила. А я еще очень даже молодой, имею время и право на выбор. И на исправлении е ошибок.
Мама и соглашалась с сыном, но немного поеживалась от нехороших предчувствий. Слишком неуверенно говорит сынок о будущем с этой Мариной. И взгляд у невестки недружелюбный, колючий, не легло как-то сразу сердце к ней. Но ведь не станет она из-за каких-то нелепых предчувствий отговаривать сына. Тем более, что они и благословения у нее не спрашивали. Сами только и сообщили письмом, что уже расписались. Свадьбы, вроде как, не было. И сейчас сын не желает никаких шумных застолий. Может, и к лучшему, что оба ее сына избегают пьяных компаний. Лишь по праздникам немного вина. Правда, старший в армии научился и водку пить стаканами. Но на то они и офицеры, чтобы иногда позволить себе. Однако в привычку такие пристрастия не вошли.
-А друзья твои? - спрашивала мама, которая по письмам, фотографиям и рассказам сына хорошо знала про их дружную четверку. - Они также едут в Туркмению? И там не хотите расставаться?
-Мама, там, куда мы едем, семейным специалистам, обещают, чуть ли не сразу выдать жильё. А в жизни это одна из главных прерогатив. Возможно, поначалу служебное, а потом и нормальное. Ну, а работа, так она везде одинаковая. Даже в Туркмении получше. Там погода всегда хорошая. Не то, что в Забайкалье, где она такая капризная и противная, что мы с друзьями сразу так и решили, ехать только в тепло. Надоели холода. И не на века уезжаем туда. У меня ведь по всем наукам пенсия грядет лет через десять. Ну, если армию прибавить. Устану. Так вернусь на Родину к тебе в дом. Нет, конечно, не так рано, скорее всего, так под старость.
-Ой! - мама засмеялась. - Только жить начинает, а уже о пенсии говорит. Это еще так далеко от тебя, что и думать рано.
-Нет, мама, - пытаясь быть максимально серьезным, ответил Павел. - В авиации год за два идет. И заметить не успею, как все пенсионные атрибуты на пороге стоять будут. Я так думаю, что мне нужно за эти годы еще какую-нибудь профессию приобрести, чтобы свою пенсию не у станка на заводе отстоять, а в тепле и в уюте, в каком-нибудь кабинете с бумажками сидеть.
-Спать не хочешь еще? - спросила мама, сама уже широко зевая и поглядывая на окно, за котом небо уже начинало светлеть.
-Нет, совсем не хочется. Давай еще чайку попьем, а потом ты можешь идти поспать, а я, скорее всего, выйду на улицу, вдохну глоток родного воздуха. Там, в Туркмении, как в сауне придется пожариться.
Давно уже Васька вернулся с танцев, десятые сны смотрит жена Марина, а мать с сыном за чаем так и встретили рассвет утра нового дня. Конец мая выдался теплым, летним. В окно уже били горячие солнечные лучи, когда и мама не выдержала и ушла в спальню. А Павел решил в такой замечательный день и вовсе не ложиться. Успеет еще отоспаться. А сейчас хотелось прогуляться по спящему сонному городу, по старым знакомым детским местам.
Более четырех лет назад покинул он эти края, но всегда, прилетая в очередной отпуск, с детской нежностью обхаживал дворики и закоулки своего детства, словно возвращаясь в прошлое и осязая его внутренним чутьем. Небольшой срок для заметных перемен, но уже замечались легкие малоприметные отчуждения. Он теперь здесь гость. Все это уже не его, а принадлежит другим, кто живет и по праву считает все это окружение своим.
Но Павлу вполне хватало и того осознания, что оно есть и когда-то принадлежало ему. Уже подходя к дому, он увидел на лавочке своего дворика Катюшу, укутанную в большое зимнее пальто и обутую в большие взрослые сапоги.
-Привет, - негромко через забор поздоровался он.
-А, дядя Паша, здравствуйте! Вы опять в отпуске?
-Ты чего это снова на "вы" перешла? Мы с тобой, вроде как, еще много лет назад договорились, по-соседски на "ты" и без всяких там дядей.
-Извините, ой, извини, забыла. Я за год совсем уже запамятовала тебя. Ну, да ладно, буду, как просишь.
-Чего не спится?
-Выспалась уже. Да и родители сильно храпят и свистят на весь дом, что спать невозможно. Вот и сбежала, чтобы в тишине посидеть. Утро, какое солнечное и приятное. Правды, хорошее?
-Правда, Катюша. Каникулы начались?
-С понедельника. Еще один раз сегодня сходить в школу надо, и на этом все. Буду гулять и отдыхать.
-Хорошо! Каникулы, как отпуск. Можно много отдыхать и веселиться.
-На каникулах плохо и скучно.
-Это еще почему?
-Все разъедутся, никого в городе не останется. Я одна на всю улицу и остаюсь. Поэтому и плохо.
-Ну, попросись, чтобы в лагерь отправили. Хотя бы в школьный. Там ты не одна будешь.
-Нет, не отдадут. Денег у них вечно нет. Вот пить вино могут каждый день, а чтобы в лагерь путевку мне купить, так сразу денег нет. Обидно. Вот и придется мне все лето в своем дворике с Муськой и Тузиком. Мы с ними чаще и гуляем. Паша, а почему твоя новая форма без звездочек?
-Так я теперь в армии не служу. Отслужил свое.
-Жалко, красивая форма была. Она, конечно, и эта красивая, да вот только без звездочек на погонах. А ты теперь куда уедешь?
-В Туркмению. Там жарко, и много вкусного продают на базарах. Я тебе из отпуска чего-нибудь привезу.
-Ты с женой, да? ты женился?
-Да вот, получилось так, - слегка огорченно, словно пожалел о таком факте, произнес Павел. - Нечаянно.
-Так не бывает, - хихикнула Катюша. - Сначала влюбляются, немного поженихаются, а уж потом женятся.
-Наверное, так у всех бывает, тебе видней. В принципе, уже и годы подошли, пора семьей обзаводиться.
-А ты еще долго в отпуске пробудешь?
-Нет, еще недельку. Потом через год в отпуск приеду. Подрастай скорее, вместе в кино сходим, на танцы.
Катюша смущенно засмеялась, закрывая распущенными длинными густыми волосами свое лицо.
-У тебя жена теперь есть, с ней на танцы пойдешь. А потом и дети появятся, вот с ними и будешь гулять.
-Наверное, ты права. Ну, ладно, Катюша, пошел я в дом. И жену пора будить, да и тебе в школу пора собираться. В последний день опаздывать нехорошо.
-Да, неважно, мы сегодня без портфелей пойдем, нам просто про все расскажут, задание на лето дадут, и отпустят до первого сентября. Паша, - неожиданно серьезно попросила Катя, - ты мне письмо напиши, а я тебе отвечу, ладно?
-Согласен, - немного удивленно ответил Павел, вставая с лавочки. - Я маме письмо писать буду, и там же для тебя страничку напишу. И ты также ответишь и маме моей передашь. Чтобы на конверт не тратиться.
-Нет, я сама хочу писать и получать. У меня на конверт пять копеек найдется, ты не думай. Просто здорово и приятно будет получать письмо именно для меня лично. Договорились?
-Договорились. Обязательно напишу. Пока, Катюша. Но не прощаюсь. Мы еще встретимся и поговорим.
На крылечке Павла встретила мама.
-С соседкой болтал? Видела.
-Да, о том, о сем поговорили.
-Хорошая девочка, да вот, черти проклятые, пропиваю все на свете. Страшно. Ведь испортят ребенка, озлобится она из-за них на весь свет.
2
И действительно, скорость течения времени сильно изменилась, ощутив свободу и стремление к жизни, желая разнообразно и побольше успеть охватить и постигнуть. Неделька, которая выпала для встречи с родным городом, друзьями, а главное, с мамой, пролетела, словно шальная пуля у виска. Но сборы были приятными и ожидаемыми. Ведь в неизвестность оба едут. И он, и жена. А там не только новые люди и города, но все из мира иного с чужим укладом, обычаями и языком. Они привыкнут и освоятся, это не пугало. Ведь рядом будет семья, вокруг друзья. И самое главное, так любимая, привычная и высокооплачиваемая работа.
-Пашка, не копайся, машина ждет уже! - торопил старшего брата Васька, суетясь и подгоняя всех.
Он договорился за символическую плату со старшим братом друга, у которого был вполне новенький жигуленок. Он и пообещал их отвезти на Витебский вокзал к поезду. Уж на жигуленке тут менее часа езды. А с такими чемоданами и баулами даже очень комфортно на автомобиле, поскольку не придется таскаться по автовокзалам. В поезд сядут, Васька поможет. А в Москве разберутся. Там и носильщики имеются, и такси до аэропорта. Билеты до Ашхабада у них куплены. А там лету всего три с половиной часа. Почти полстраны за такой промежуток времени.
-Васька, не торопи! - притормозил порывы младшего брата Павел. - Времени еще навалом. И чего нам там, на вокзале торчать? Тем более, что поезд проходящий, стоит всего двадцать минут. Раньше не сядешь.
Мама уже в десятый раз обнимала сына, словно провожала на фронт или в чужую зарубежную страну, откуда он и выбраться не всегда сумеет. Уже не плакала, поскольку они с сыном, как и в первый день прибытия, всю ночь просидели за чаем и выговорили и выплакали все, что можно.
-Ты только письма писать не забывай. А то закружишься и позабудешь, где эти ручка и конверты.
-Не забуду, - весело и беззаботно отвечал Павел. Немного было грустно, чуть-чуть слезно, но и радостно. Ведь в новую жизнь уезжает, словно открывать некие неведомые страны. Кружилась рядом и Катюша, без конца напоминая про письма, про то, что он их писать, обещал отдельно.
-Можешь часто не писать, если сильно занят будешь, но хоть одно в месяц постарайся, это ведь нетрудно.
-Это моя соперница будет, что ли? - спросила лукаво Маринка, насмешливо поглядывая на Катюшу.
-Нет, она, наверное, и скорее всего, Ваську дождется, - на полном серьезе отвечал Павел. - Вот за него и выйдет замуж. Он за это время успеет выучиться и окрепнуть в житейских вопросах.
-Вот ты, братан, и скажешь тоже! - слегка смутился Васька, словно такими предположениями брата был не доволен.
Катюша потянула Павла за руку и на прощание прошептала, пытаясь быть не услышанной:
-Нет, я за тебя пошла бы замуж, а ты поспешил. Но я все равно дождусь, - сказала она, чмокая губами в его колючую щеку, желая сразу после таких слов убежать. Но Павел удержал ее и поцеловал в глаз, наполненный слезами.
-Катюша, я обязательно буду писать тебе.
Он поставил ее на землю, и она сразу убежала.
-Вот ничего себе, любовь, какая! А я и не заметила, как у меня соперница под боком крутилась, - возмущенно воскликнула Марина, однако стараясь, это возмущение превратить в шутку.
-Не болтай, - строго сказал Павел. - Мама, ты помоги ей. Тяжело ребенку в этом вертепе выжить. А вдруг и вправду невесткой окажется? Аккурат к Васькиному взрослению и вырастит.
-Помогу, не забуду твою Катюшку. До сих пор не забывала же твою подружку, и сейчас не брошу наедине с этими алкашами.
Мама еще раз прижалась к сыну и отпустила его в автомобиль. Когда машина тронулась, Павел еще раз обернулся, чтобы помахать маме, и вдруг увидел из приоткрытой калитки печальное и трагичное лицо Катюши, своей подружки. Она приподняла правую руку и помахала пальчиком, словно поняла, что Павел обязательно будет помнить о ней и писать письма.
Эти редкие встречи и общения с взрослым дядей для нее, как просвет в алкогольном тумане пьяных родителей. А он поговорит, успокоит и пообещает, что скоро все будет хорошо. И ей хочется верить и ждать следующего приезда. И от таких мыслей Павлу стало грустно и тоскливо. А еще он пожалел, что мало времени уделил ей в этот приезд, и не все сказал, что хотелось.
-О, как тут все запущено! - воскликнула Марина в ответ на эту внезапную и заметную грусть мужа, словно поняв причину и тот факт, что маленький ребенок относится к этому взрослому другу как-то по-особенному. - Еще немного лет, и у меня появится весьма серьезная соперница. Вася, ты уж постарайся тут, поухаживай за ней, что ли. А то у меня уже возникли опасения.
-Ой, Марина! - хохотал весело и беззаботно Васька. - Ну, ты и скажешь тоже. Она еще совсем маленькая. Ей просто больше не с кем поболтать, кроме Пашки. Я один раз случайно подслушал, о чем они говорят, так сам чуть не свихнулся. Я сам еще таких умных слов не знаю, а она ему как по-книжному чешет.
-Такая умная? - иронично спросила Марина, недоверчиво поглядывая на Ваську, словно он пошутил.
-Просто любознательная и рассудительная, - вмешался в их диалог Павел. - Обидно будет, если эти алкаши погубят ее. Убьют в ней стремление к познаниям, эту природную нежность.
-Ой, ой, ой, сама нежность!
-Не юродствуй. Она очень добрая и ласковая. А они жестокие и злые алкаши. Обычно у двух уродов и рождается такое чудо. Да вот повзрослеть они ей не дадут, загубят. Она слишком мала, чтобы быть тебе соперницей. Ей девять в сентябре, а мне 24. Вот Ваське невеста подрастает, так это факт. Ты, брат, задумался бы. Всего-то девять лет подождать. Ты к этому времени как раз моего возраста будешь к ее совершеннолетию. Не проворонь.
-Ой, вот ты, Пашка, и разговор затеял непонятный, - смутился и рассердился одновременно Васька, который в данный момент больше запал на Марину.
И она это чувствовала и понимала, что доставляло ей истинное удовлетворение. Даже слегка жалела, что скоро расстанутся. А то немного поиграла бы на его чувствах. Марина с сожалением вздохнула и уставилась в окно, задумываясь над своей судьбой. Не поспешила ли она с этим замужеством? Конечно, с одной стороны, так даже очень хорошо, что муж вывез ее из этого проклятого города, где слишком много конкуренток. Куда она против молодых и напористых!
Только весьма интересно, как там сложится в этой далекой и таинственной Туркмении? Еще не вечер, а Пашка не последний ее шанс. Она пока даже слишком хороша собой и очень привлекательна, чем сам бог велел еще попользоваться. И сразу, как того пожелала свекровь, рожать она не собирается. А вдруг там, в той стране просторов поболей для поисков перспективного претендента на всю оставшуюся жизнь? Слишком еще глуп, да и много детства в нем, в этом Павле. Не повзрослел окончательно. Если вообще сумеет взрослым стать.
Вон, выпала какая-то неделька отдыха, так он больше времени уделил этой мелкой. И с мамой все ночи проболтал. Хорошо, хоть Васька немного развлекал ее. Но ведь этот еще больше ребенок.
-Чего ты там шепчешь? - отвлек от грустных мыслей ее внезапный вопросом Павел, возвратив из мечты в реальность.
-Да так, природой любуюсь на прощание, - равнодушно ответила она. - Там нас ждут сплошные пески. Вот и хочется вдоволь насмотреться.
-Ну, в самом городе много зелени. Я вот книжку про Туркмению достал, почитай на досуге. И про Чарджоу много написано. В нем два кинотеатра, два парка, река Амударья. Так что, не в дикие пески едем. Это летать мне придется по барханам, а тебе в городе жить. Там даже имеется местный театр. Вот только их язык выучим и обязательно посетим его.
Дальше ехали молча. Павел отправил машину с Васькой еще до прибытия поезда. Марина пыталась слабо возразить, поскольку теперь самим придется таскать эти многочисленные баулы. Но поезд задерживался на два часа, и ему не хотелось столько времени держать младшего брата и водителя.
-Сами управимся. Подумаешь, каких-то пять чемоданов. Всего-то мне две с половиной ходки. А Марина свою сумку сама донесет, - объяснял он возражающему брату Ваське. - Езжай, чтобы мама зря не волновалась. Она же про задержку поезда не знает. Еще подумает, что с машиной случилось.
-Вот обо всех подумал, кроме жены, - недовольно ворчала Марина, которой без Васьки стало скучно.
-Не ной! - обрубил ее попытку похныкать Павел. - Свою сумку тебе в любом случае самой таскать пришлось бы. За двадцать минут не спеша успею все эти баулы в вагон перетаскать.
В поезде она сидела, молча и слегка напряженно. Но Павел понимал, что это никакая не обида на него, а небольшой и столь обычный, как сопутствующий товар, страх перед неизвестностью. Павел успел немного по Союзу помотаться. Кроме командировок по Забайкалью еще были и отпуска на Родину. Долгие утомительные дороги, вокзалы и аэропорты. Но разве молодость испугаешь такими надуманными трудностями? Даже немного романтично и любопытно.
Но Марина впервые от родителей и в такую даль уезжает. Было от чего испугаться. Павлу уже хотелось сесть к ней поближе и успокоить. Но не сделал этого, предполагая ее отрицательную реакцию на его нежность. Разумеется, она все равно успокоится, но сразу вспомнит те обиды за его непреклонность по поводу денежной помощи матери. А тут еще и с чемоданами добавил.
А ей, между прочим, хотелось немного потрепаться с Васькой, пощекотать ему чувства. Она догадывалась, что понравилась этому мальчишке, а муж эту игру грубо и резко обрубил. Ничего бы с ним не случилось, если бы пару часиков постоял с ними, успел бы и к маме вернуться.
В Москву они прибывают вечером. Ехать весь день. Поэтому Павел взял один комплект постели и постелил его на вторую полку, чтобы поочередно немного подремать, или просто поваляться. Поскольку самолет в ноль сорок завтра. Именно завтра, а не сегодня. Это очень рискованное время для пассажиров. Многие, а это Павел не раз наблюдал лично, опаздывали на рейс, ровно на сутки. Ведь регистрация начинается сегодня, а вылет уже завтра. Этот факт и сбивает с толку. Очень даже многие, по меркам аэрофлотским, приходят на регистрацию ровно через сутки после взлета. А летом с билетами шутки плохи.
Вполне возможно, что к этому рейсу подойдут все друзья. Ведь по предписанию у них явка на новое место работы, как называется их новое место службы, аккурат завтра, и не хотелось бы начинать с опоздания.
-Ты есть будешь? - наконец решился затянувшееся молчание Павел. Не любил он сидеть букой.
-Нет, я лучше посплю, - пробурчала Марина и забралась на вторую полку. И по легкому похрапыванию он понял, что она уже спит.
Ну и ладно, подумал Павел. Отоспится, а там и настроение к ней вернется. Хорошо, если друзья уже там. Вместе будет легче и веселей. Хотя, как он понимал, физически легче не будет. Они решились все ехать семьями, чтобы намек на квартиры был понят начальством. А, стало быть, ручной клади у всех будет выше крыши. Если учесть такой факт, что две семьи с детьми, то чемоданов прибавятся раза в два больше. У детей, как всегда, вещей набирается больше взрослых.
Но зато всегда есть, кому поручить охранные функции. Мужики сами сумеют переставлять баулы с места на место. Лишь бы женщины не ныли.
Попутчиками в купе с ним были старик со старухой. Обоим чуть больше 60, но они также постель не брали, поскольку выходят, не доезжая Москвы. И спать не желают, и деньги экономят. Поэтому Павел смело поручил им охрану имущества и пошел прогуляться, пока жена дремлет.
Курить он бросил давно, еще перед самой армией. Но дым рядом курящего вдыхал с некой ностальгией, словно встречался с тем жизненным эпизодом, когда на переменках в школе прятались с пацанами за сараем и выкуривали жадно и торопливо одну сигарету на троих-четверых. По очереди, по затяжке. Но сигарета заканчивалась слишком быстро, лишь раздразнив аппетит. Поэтому на следующей переменке все повторялось снова и снова.
А затем после окончания школы, когда на сигареты стал сам зарабатывать, а просить, то есть, стрелять стало как-то неудобным, и собственные деньги на такую ерунду стало, тривиально жаль, взял и бросил. Раз пять пробовал возобновить, но потом сильно разозлился на слабоволие, и призывался в УАЦ (учебный авиационный центр) уже некурящим.
Поэтому друзья его знали уже, как некурящим. Они же курили все втроем. Вот и сейчас, стоя в тамбуре, наполненном сигаретным дымом, он не чувствовал дискомфорта, и с интересом смотрел через стекло дверей на мелькание ландшафта и строений. А еще продумывал и переживал за свою торопливость по вопросу женитьбы. Зачем так сразу безропотно согласился, если веских оснований не было? Ну, вроде как, симпатичная, смотрится лучше окружающих ее подруг. Но это вовсе не повод, чтобы сломя голову нестись в Загс.
А потом идти на попятную было как-то неудобным. И теща с тестем плотно зажали с двух сторон. Сами бегали в училище за разрешением на свадьбу. Аж на целых три дня отпустили его. Лишь категорически предупредили, чтобы вернулся с застолья абсолютно трезвым. И не дай бог, чтобы не притащил спиртное с собой! Ну, такое предупреждение оказалось излишним. С друзьями они договорились о сухом законе на период учения. А рисковать ради остальных, совершенно не хотелось. Зато хотелось сбежать прямо со свадьбы. Но тогда станешь всеобщим посмешищем. Авось слюбятся, с чем черт не шутит. Бывают и такие случаи.
В Домодедово они и из такси не успели выйти, как попали в объятия всех троих друзей. Они-то прибыли уже как несколько часов назад. Словно сговорились. И у всех билеты именно на этот рейс. Так что, пока жены караулили чемоданы и детей, друзья успели посетить пару раз ресторан и пропустить там изрядное количество спиртного. Даже слишком изрядное.
-Давай до кучи и пошли нас догонять, - весело кричал Виктор, подхватывая чемоданы и сумки. - Сейчас в спешном порядке пару штрафных стопок пропустишь, и будешь таким же счастливым, как и мы.
-Да, а то мы до отлета окончательно можем потерять ориентировку. Ты у нас штурманом будешь, - пьяно поддержал Николай, подхватывая остальные баулы и направляясь в сторону аэровокзала.
Марина зло сверкнула глазами в сторону пьяных друзей, но Павел поторопился ее успокоить.
-Нет, пацаны, я остаюсь на контроле. Из всех нас кто-то должен оставаться трезвым. Судя по вам, это буду я.
-Да у нас четыре бабы и два младенца абсолютно трезвые. Мы им наливать не планируем, - слабо возразил Николай.
-Даже не уговаривайте, - жестко скомандовал Павел. - И за ними присмотр нужен. Продолжайте без меня. Сами знаете, что любитель выпивок из меня скверный. А уж в дороге я стараюсь оставаться трезвым.
-Бесполезно уговаривать, - махнул рукой Николай, бросая чемоданы в общую кучу к своим. - Пошли, мужики, и без него повеселимся.
Тут уже все женщины попытались воспротивиться, но их мгновенно приструнил Павел:
-Пусть гуляют. Мы их потом спать на баулы уложим. Они же все равно не отстанут и будут нам надоедать.
Павел оказался правым. Друзья вернулись в еще большем хмелю, и сразу попадали на баулы в различных неописуемых позах, огласив мгновенно окрестности вокзала грубым храпом и посвистыванием.
-Ты, Паша, как всегда оказался точным, - хохоча, произнесла Елена. - Теперь уж точно до отлета проспятся. А мы, девочки, давайте-ка по стакану вина дерябнем. У меня в запасе бутылочка припасена.
Теперь и Павлу хотелось похохотать. Сейчас и женщины уснут, и он останется с двумя детьми на руках.
-Нет, Паша, - возразила Татьяна. - Разве такие сильные четыре женщины уснут от одной бутылки вина. А ты, Паша, вроде как, и взрослеешь, а так и не научился с нашими мужиками пить. Или, как всегда, выключится в самый разгар застолья, или вообще воздерживается.
-Это мой большой недостаток? - пытливо поинтересовался Павел, понимая, что Татьяна с большой завистью говорит все это.
Ее Виктор всегда любил после окончания застолья побродить и поискать приключения. Она даже удивилась, что без всяких эксцессов он сумел окончить училище. Но потом, когда узнала про этот драконовский указ 101У, даже наедине поблагодарила Павла за его идею годовой трезвости. А иначе Виктор с его поразительной способностью вляпываться во всякое дерьмо, вылетел бы с училища, не успев, и приступить к учебе.
-Нет, это даже нам в компаниях нравится, - откровенно призналась Татьяна. - Есть, кому проконтролировать и отследить ситуацию. Сегодня тебе вновь выпала такая миссия. Он, Марина, часто у нас на таком посту в городке был. Особенно по большим праздникам, когда пил весь городок.
Марине даже сладко защекотало под ложечкой за такую похвалу ее мужа. Этот момент ей очень нравился. Хватило ей частых выпивок по праздникам, да и просто так, от отца.
-Пусть в этом вопросе остается необразованным, - хохотнула Лена, разливая вино по стаканам. - Нам так за детей спокойней. Ой, Марина, а ты ему рожай поскорей, а то он сам усыновит кого-нибудь. Пашка с детьми любит возиться. Сама видишь, наши уже у него на шее. И так все три года.
-Моему Виталику только исполнилось три, - возразила Татьяна.
-Какая разница! Там, в городке и без него хватало малышни. И все к нему липли, как к няньке. Мы даже ему сносили всех своих детей, если на базар или по магазинам собирались проехаться.
-Ладно, не перехваливайте, - крикнул им Павел, уже облепленный Виталиком и Валюшкой. - Мне Маринка нарожает сразу кучу, и буду, с ними нянчится. Так что, малышня, пока я в вашем распоряжении.
Виктор проснулся первым и бросил взгляд, полный жажды и желаний прикоснуться к влаге, на Павла.
-Ты ничего не припас? - спросил он осипшим голосом.
-Если только от детей оторвать, - предложил Павел лимонад, но этим жестом лишь испортил Виктору настроение.
-Нет, пива хотелось бы. Или вина у женщин стащи, - попросил он жалобно. - Кстати, а где они?
-Повели детей в туалет перед регистрацией. А то потом забегают все, засуетятся. Ладно, карауль чемоданы, пойду, пива вам поищу. Сразу и на этих взять, что ли? - кивнул он в сторону спящих друзей.
-Да, но только по одной. А то еще сразу по прилету комиссию заставят проходить. Они нам время на раскачку давать не будут.
Павел пошел в сторону буфета, откуда выносили полные авоськи пиво. Очередь была большой, но быстрой. Товар штучный, отпускали без задержки. Он взял всего лишь три бутылки, чтобы больше не заводить друзей. А иначе могут возобновить пьянку, и волочь к трапу их придется ему и женщинам. Хотя, кроме Виктора, Алексей и Николай были без пружины. Выпить любят, но и останавливаться умеют. Им троим, не раз приходилось, как в армии, так и в училище, сдерживать порывы Виктора. Когда вернулся, то уже все были, проснувшись и вернувшись.
-Пашка лекарь! - радостно воскликнул Николай, протягивая руку за бутылкой.
-Лично я им и воды из крана не принесла бы, - недовольно проворчала Татьяна. - А он им пивка в постель.
Но ее речи пролетели мимо ушей страждущих. Они спешно похватали бутылки и жадно присосались к горлышку. Жидкость из емкостей бесшумно и мгновенно переместилась в их горящие желудки.
-А вот и наш информатор! - радостно воскликнул Алексей, услышав информацию о регистрации их рейса. - Скоренько избавляемся от чемоданов.
-Лишнего много, доплачивать придется, - предположила Лена.
-А мы всей кучей сдадим. На детей тоже полагаются их бесплатные 30 килограммов. Уложимся в норматив.
И вправду, получилось всего 10 кило лишних. Но на регистрации, учитывая служебное положение и форму, а также, прознав, что молодые люди только окончили училище, благосклонно пропустили даром.
-Не будем же мы мелочиться, - засмеялась молодая девушка, регистрировавшая билеты. - У них, получается, по одному килограмму лишнего. Если одну сумку в руки взять, так еще и с запасом будет.
-Славно отметили дипломы, - весело вторила старшая на регистрации. - В салоне дышите хоть меньше или по очереди. Иначе пассажиров отравите.
-Ой, ой, ой! - сморщил нос, шутя, подыгрывая девушкам, проворчал Виктор. - Можно подумать, что кроме нас, все остальные трезвые.
-Как раз на этот рейс так чаще и бывает, - уже немного серьезней заметила старшая, кивая головой в сторону очереди.
Друзья оглянулись на очередь и удивленно смолкли. Большая часть очереди состояла уже из тех, кто родом из той Туркмении, куда они и летят на постоянное место жительства. Мужчины в странных стеганых халатах, а женщины в блестящих шароварах или в штанах. Ощущение складывалось у друзей и их жен, что летят они заграницу. В очень незнакомую страну, чужую и для них далекую и неведомую. Со своими обычаями, культурой и взаимоотношениями.
И они выделялись в этой толпе не только одеждой и лицами, но и привычным для них бесшабашным хмельным поведением. Однако по глазам было заметно и понятно, что никто друзей за такое поведение не осуждал и не желал высказать претензии. Просто смотрели на молодых парней весело и с легкой завистью, что те могли себе такое позволить. А вот их Туркменский обычай, нравы и положение не позволяют. И скорее всего, так было заметно и воспринималось, что в данную минуту, в этот миг эти пассажиры ощущали себя гостями в чужой стране. В незнакомой.
-А нам еще предстоит жить с ними бок обок, - шепнул громко и слышно для окружающих Николай. - Давайте сразу настраиваться на их лад. То есть, хочется так заметить, трезвый и деловой.
-Ты думаешь, там не пьют, как у нас? - спросил Алексей, но всем своим видом высказал по поводу таких инсинуаций глубокие сомнения. - Они в гостях, а мы здесь дома. Посмотрим, как они поведут у себя.