|
|
||
Ещё одна сказочка о традициях баронств... Для взрослых! Детские не пишу, - не умею. | ||
Как баронесса Áгнес сохранила титул...
Аннотация: Очередная сказочка к свадьбе Энни. Эпиграф:
"- И не важно, что он сказал "Да пошла ты!!!" - важно, что первым словом было "Да".
© Невеста - подруге
- Ну и где он? Этот муж?!
С нежных розовых губ сорвалось рычание. Баронесса Áгнес, дочь барона Оливера, ныне умершего и забытого сидела у зеркала в спальне баронессы, куда её спешно переместили после ритуального самоубийства баронессы Виктории, её матери. Согласно законам баронств дочь убитого в поединке барона автоматически становилась женой нового. И вот этот новый не спешит в супружескую спальню. Уже вторую неделю не спешит.
- Сволочь!
Баронесса провела пуховкой по нежным щекам... И, не сумев удержаться, запустила тяжёлой золотой пудреницей в зеркало. Отскочила, кувыркнувшись назад, чтобы не порезаться водопадом осколков... Ну почему?!! Почему женщина не может предъявить право мести?! Законы баронств строги, и не допускают женщин к власти. Хотя в зáмках управляются баронессы. Бароны воюют и охотятся. Ага, и ещё пируют. Отголоски шумного пиршества доносятся и сюда, на женскую половину.
"Áгнес, соберись!" Голос отца звучит в сердце... Барон прав. Надо включить "холодную голову". И подумать, почему её не балуют вниманием. О непривлекательности Áгнес речи быть не может. И это не самомнение избалованной комплиментами баронской дочки. Пышные льняные волосы, розовые губки, огромные светло-голубые глаза, алебастрово-белая кожа с нежнейшим румянцем на скулах, прямой носик... Длинноногая, с хорошей фигурой: округлые бёдра, тонкая талия, высокая грудь. Небольшая, не как у зáмковых девок, так к ней ещё никто и не прикасался!
Воспоминание о зáмковых девках вызвало неприятное ощущение. При отце они не вели себя так нагло. Что-то шевельнулось в памяти... Нянечка рассказывала какую-то сказку... Давно... очень давно... Двенадцать лет прошло с момента, как пятилетняя Áгнес с широко раскрытыми глазами слушала старую Бригитту. Сама Бригитта благополучно упокоилась три года тому назад. Пепел её уже растворился в земле сада. А вот сказка... Тревога сжала сердце, и девушка (всё ещё девушка! хотя больше недели, как замужем!), быстро переодевшись в походную одежду, в которой барон Оливер гонял дочь по лабиринту, выскользнула из спальни через потайной ход. Какое счастье, что новый барон не ознакомился с полным планом зáмка! Тенью скользила Áгнес по коридорам, проложенным в толстых стенах, считая повороты... Налево, ещё раз налево, прямо, пропустить три прохода, теперь - два раза направо, лестница, прямо, пропустить проход, направо, налево и... вот она, дверь в библиотеку. Посмотреть в смотровое зеркало... На самом деле, это целая система зеркал, позволяющая увидеть всю комнату, не привлекая внимания тех, кто в ней находится. Пусто... Можно входить.
Рывок к массивному книжному шкафу, и разочарованный стон: место на полке, где стоял фолиант со сводом законов баронств зияло пустотой. Не дёргаться! Осмотрись, Áгнес! Книга массивная, и тяжеленная. Вряд ли её унесли далеко. На столе нет, в столе - тоже. Кресла, пол, подоконник... нет... Вот... гадство! Маленький кулачок стукнул по креслу... Но отчаиваться не время. Есть ещё один свод. Древний. С которого был переписан этот фолиант. Вот только в зáмковые подвалы уже очень давно никто не спускался. И инкунабулу уже точно не унести в комнату. Ну и что? К ней всё равно никто не приходит! Áгнес может и в подвале почитать. А пока... Быстро открыла потайной ящик и вытащила оттуда план зáмка. Освежила в памяти потайные ходы и расположение ловушек. Убрала план в тайник. Проделала комплекс дыхательных упражнений, и шагнула в потайной ход.
В зáмковые подвалы лучше идти от комнат барона. Значит, завтра. Или... сегодня? Тревога не отпускает. Отец всегда говорил ей доверять тревоге. Говорил, - это значит, она увидела или услышала что-то такое, что пока не может осознать. Значит, сегодня. Сейчас. Нет... Час надо провести в спальне. Её должны там увидеть горничные. Хотя, горничных не осталось. Они теперь на общих основаниях. Обслуживают гостей барона и стражников. Но по две горничные традиционно дежурят рядом со спальней баронессы. И неважно, что эту роль сейчас исполняют зáмковые девки. Важно, что они есть. А значит и ей надо побыть в спальне. Лечь спать...
Приказала себе проснуться через час. Барон Оливер мечтал о сыне. А родилась дочь. И барон, не смирившись, воспитывал девочку так, как воспитывал бы сына. Какое счастье! Через час Áгнес проснулась, но не спешила вставать. Судя по тесьме, наброшенной на дверь, её ещё не проверяли. Значит, надо полежать ещё немного. Вот... дуновение сквозняка от второй двери. И приоткрывается дверь в спальню...
- Уснула. Можно идти. Завтра уже не придётся здесь сидеть. - Разве завтра? - Десятый день закончится в три часа пополудни.
В три часа пополудни был убит отец. И его убийца стал бароном. И мужем Áгнес... Девушка, с трудом дождавшись когда закроется внешняя дверь спальни, быстро оделась, обула берцы и, повязав волосы чёрной банданой, ринулась в тайный ход. На бегу отсчитывая проходы и лестничные пролёты, отключая и снова включая ловушки, долетела до подвалов. Выровняла дыхание и пошла, сверяясь с памятью, хранящей план зáмка. В подвалах Áгнес не была никогда. Освещение в стенах и потолке, тусклое, еле заметное, становится ярче при приближении, и опять тускнеет после того, как Áгнес проходит. Áгнес специально обернулась, чтобы проверить. Ей нужен пятый подвал. Вот и он. Вход призывно раскрылся, как пасть неведомого хищника. Но чего ей бояться?! Она хозяйка замка. Пока, во всяком случае. И Áгнес вошла с высоко поднятой головой.
Дааа... Инкунабула огромна. Ростом с Áгнес, и толще едва ли не в два раза. Да что там! Звенья цепи, которой она прикована, толщиной с лодыжку Áгнес! Как её открыть?! Хватит ли сил? И Áгнес, повинуясь какому-то предчувствию, приложила ладони к инкрустированной рубинами обложке, с горячей мольбой о знании. Укололась об острый камень, отдёрнула руку, но кровь осталась на камне. И книга раскрылась. И зашуршали страницы, перелистываясь, до нужной. И вот, книга раскрыта. Буквы, величиной с мизинец, ждут, когда Áгнес сложит из них слова, которые не укладываются в голове. Вот, значит, почему! Какая... низость! Что ж, теперь Áгнес знает, что ей делать. Противно, гадко, но участь, уготовленная ей, ещё гаже. А убить мужа она не может. Ни одна баронесса никогда не убьёт своего мужа. Казнь за это такая, что лучше терпеть и надеяться.
Благодарно погладив инкунабулу, Áгнес отправилась к выходу. Испуганно оглянулась на шорох... Но это всего лишь закрылась огромная книга, подмигнув на прощанье кровавым глазом. Во всяком случае, девушке хотелось бы, чтобы хоть книга её подбодрила. Обратная дорога не заняла много времени. И Áгнес улеглась спать. Потому что завтра ей понадобятся все её силы. И душевные и физические.
Позволив себе выспаться, баронесса Áгнес вышла из своих комнат только около двух часов пополудни, позавтракав у себя. Как и в прошедшие десять дней... Зáмковая челядь провожала молодую девушку в свободном чёрном балахоне странными улыбками, но Áгнес шла, держась, по обыкновению, очень прямо, и ни на кого не смотрела. Но всё замечала. Кулаки поневоле сжимались и приходилось следить за руками. А хотелось встать посередине двора и закричать: "вы же все всё знали, почему же меня никто не предупредил?!!" Что ж, значит ей нет необходимости соблюдать верность сюзерена своим вассалам. И подбородок поднялся ещё выше. Вот и площадка, на которой барон встречает гостей. А гостей сегодня много, как никогда. Ещё бы!
Áгнес любезно улыбается, а губы не слушая хозяйку шепчут: "сволочи, какие же все сволочи!"
- Иди к себе, баронесса. Когда понадобишься, я пришлю за тобой. - Я хотела задать один вопрос, барон Сидней. - Ну?!
И Áгнес повернувшись, к прибывшим гостям, спросила:
- Я хочу знать, что говорят законы о статусе баронессы, муж которой за десять дней после свадьбы не стал мужем по факту.
Тишина. Бароны смотрят на барона Сиднея, отвечающего им надменным взглядом. Но они и так всё знают! Ни один барон не взял сюда жену! Злые слёзы защипали веки... и опять голос отца: "соберись, Áгнес! Это твоя битва!"
Шелестящий голос барона Алека осыпал ледяными осколками всех, стоящих на площадке:
- Через десять дней баронесса теряет свой статус. И находится в зáмке на общих основаниях. Таковы наши традиции, баронесса Áгнес. - Благодарю, барон Алек.
И, повернувшись к мужу, Áгнес спросила:
- Как насчёт супружеских обязанностей, муж мой?
Кто-то из баронов рассмеялся, кто-то на него шикнул. Но все ждали.
- У меня нет для тебя времени, девка. - Я пока ещё твоя жена, барон Сидней! - Через полчаса ты ею не будешь. - Полчаса? Время ещё есть!
Скользящее движение, бесформенная ткань скрыла направление удара... Нет! Что вы! Не удара! Прикосновение... Лёгкое касание, временно парализующее противника. Барон Сидней рухнул на площадку. Áгнес слегка придержала мужа, чтобы он не разбил себе голову. Хотя испытывала сильнейшее желание врезать ему каблуком в лицо. Но каблуков она не надела. Другая цель у баронессы.
- Стража! Взять её! - Не сметь приказывать стражникам моего мужа!
Стражники дёрнулись было к Áгнес, но увидев, что барон жив, остались переминаться с ноги на ногу. Недаром барон Оливер учил дочь отдавать команды людям... Не время плакать об отце! Рывок, и брюки барона расстёгнуты. Стиснула зубы. Утром допросила одну из девок, угрожая кинжалом. Та показала каких точек надо касаться, чтобы достичь желаемого. Барон не может говорить, но ярость в его глазах сжигает. Сладко улыбнулась баронесса Áгнес своему мужу:
- Ты пока не можешь двигаться, муж мой. Но те мышцы, которые мне нужны, будут работать. - И прорычала медведицей - Я беру тебя в мужья, перед небом и людьми, барон Сидней. Пока смерть не разлучит нас!
Сорвала с себя балахон, оставшись в короткой, едва прикрывающей ягодицы, чёрной рубашонке с тонюсенькими бретелями. Бароны ахнули. И Áгнес оседлала своего мужа, сдержав крик боли, задавив его в глухой стон. И скакала на нём, обливаясь слезами и кровью, до тех пор, пока не закричал барон, выгибаясь под ней. Только тогда она отпустила мужа, встав и бросив на него свой балахон, не в силах смотреть на его обнажённое тело. И в одной рубашке, с залитыми кровью ногами в мёртвой тишине отправилась в зáмок.
Через три шага, Áгнес окутал чёрный плащ, подобный живой тьме. И шелестящий голос произнёс
- Баронесса Áгнес, я был бы очень счастлив, если бы ты сегодня отказалась от затворничества. - Сожалею, барон Алек, но мой муж против этого. - Я постараюсь его уговорить, баронесса Áгнес.
И, склонившись к ушку, но не понижая голоса, барон Алек добавил:
- Эта новая традиция заслуживает того, чтобы внести её в свод законов баронств.
Бароны облегчённо расхохотались, хлопая друг друга по спинам. Кто-то уже помог подняться барону Сиднею, восхищённо причмокнув:
- Какая женщина! Всё отдай, и мало будет! Ты счастливец, Сид!
Áгнес была готова к ненависти, к тому, что муж её убьёт. Она только хотела умереть баронессой, а не девкой. И вовсе не была готова к тому, что муж посмотрит на неё... смущённо и... ожидающе? А шелестящий голос обдавая ледяным холодом, прошептал:
- У вас двоих есть шанс начать сначала, баронесса Áгнес... С чистого листа... Барон Сидней отомстил за свою семью, ты доказала, что заслуживаешь уважения... Думай, Áгнес...
Через девять месяцев Адальберт, зачатый перед небом и людьми, орал и пачкал пелёнки. Жену барона Сиднея так и называли "чёрная Áгнес", несмотря на её светлую масть. В память об исполнении ею "супружеских обязанностей". И, несмотря на сопротивление некоторых баронов, барон Алек всё-таки пополнил свод законов баронств, на основании прецедента.
© Тигринья 19.08.2014
- Комментарии: 22, последний от 08/05/2016.
- © Copyright Тигринья (wolgalin@yandex.ru)
- Размещен: 19/08/2014, изменен: 28/10/2014. 12k. Статистика.
- Рассказ: Проза, Сказки
Связаться с программистом сайта.