Возможно, избитое начало вызовет нарекание строгих читателей, но все же оставим хронологию, ибо речь пойдёт об удивительном явлении, благодаря которому женщина добровольно и навсегда лишается покоя. Летнее утро, напоённое солнцем и духотой, - та точка отсчета, в которой начинают развиваться события описанной ниже истории.
Лика тяжело выползла из постели. Боль в спине разбудила, - казалось, кости вытягивают на дыбе, а потом прессуют чем-то тяжёлым. Было около шести утра. Лика подошла к календарю и вдумчиво застыла перед ним. Она взяла телефон, сверилась с дисплеем, глубоко вздохнула, включила чайник, присела на высокий табурет и громогласно объявила:
- Народ, подъём!
Вскоре в кухне нестройной шеренгой обозначилась взъерошенная троица: маленькая женщина, тонкая девушка и крепкий парень с признаками безграничной паники на лице.
- Сохраняем спокойствие и дружно думаем, с чего начать, - Лика налила в чашку кипяток.- Есть предложения?
- Собираем вещи, - маленькая женщина вышла из кухни, показывая пример.
- Помогу, - девушка поспешила в другую комнату.
- Мам, Оль, может, чайку?
Из разных концов квартиры донеслось единое "некогда!"
- Я с ними, - пролепетал мужчина, направляясь почему-то в ванную.
- И ты, Сань? Дезертир! - насупилась Лика. - Кстати, - прокричала она вдогонку, - если кто не заметил, сегодня пятница, тринадцатое!
Из трех дверных проемов высунулись побледневшие лица, беззвучно пошевелили губами и скрылись из вида. Лика довольно хмыкнула и набрала номер справочной.
- Доброе утро. Не могли бы вы подсказать... - Лика подбирала слова, чтобы внятно сформулировать вопрос, - м-м... порекомендовать, что ли... хороший роддом?
- Разумеется! - девушка, похоже, была основательно подготовлена. - Тридцать первый, шестьдесят четвертый, центр "Малыш", семьдесят третий, клиника "Мать и дитя"...
Лика строчила на бумажке, едва поспевая за скороговоркой.
- Который из них лучший? - ручка зависла над листком, чтобы по сигналу пометить нужный пункт.
- Все хороши! Но только через месяц, пока они на профилактике!
- На профилактике?! - в животе боднули, демонстрируя протест. - Но я не могу ждать! То есть совсем не могу!
- А вам... вы... прямо сейчас нужно? - девушка благоговейно затихла
- Сейчас, конечно! Неужели я стала бы звонить с зарёй, чтобы забронировать место на следующий год? - Лика попробовала расшевелить собеседницу.
- Ой... тогда и ехать некуда! В остальных я бы не советовала рожать!
- Замечательно! Мне что, делать это дома?
- Почему же обязательно дома? Подождите, пока приличные больницы откроются!
- Подождать?! - Лика погрозила календарю кулаком и отключила трубку.
Малыш, по-видимому, устроил дискотеку, - живот ежеминутно менял форму, пугая местечковой самодеятельностью. Лика сделала глоток из не остывающей на жаре чашки.
- Ну, что? - Ольга стояла на пороге кухни с маленьким чемоданчиком в руке.
- Да как тебе сказать? Либо - дома, либо - рисковать в незнакомых больницах, - дальше Лика, развенчивая миф о светлой кротости беременных, забубнила неласковое под нос.
Ольга присела на чемодан. В перспективе коридора маячили мама и Санёк.
- Вызываем "Скорую"! - мама.
- Едем в ближайшую больницу! - муж.
- Ни за что! Мой мальчик в первые часы жизни должен попасть в нормальную обстановку! - Лика решительно схватила телефонную трубку. - Оль, кто у нас недавно родил?
- Татьяна, кажется...
- Отлично! Простит за раннюю побудку, - Лика лихорадочно жала на кнопки. - Танюш, извини, нужна помощь. У тебя хороший был роддом?
- Достойный. Что, время?
- Ага...
- И негде? Все на профилактике?
- Угу...
- Ясно! Записывай! - Татьяна продиктовала цифры. - Елена Васильевна. Круглосуточно на связи. Звони. Удачи!
Лика набрала номер.
- Елена Васильевна? Я Лика. И я рожаю. Можно к вам?
- Уж так и рожаете? - прозвучало молодо и озорно. - Первые роды?
- Да.
- Возраст?
- Тридцать.
- Группа риска... Срок?
- На две недели раньше положенного.
- Хм... Могут быть ложные схватки. Жду вас, - она назвала адрес, - и не забудьте обменную карту!
- Чего не забыть? - Лика, недоумевая, посмотрела на Санька.
- Карту из консультации... - Елена Васильевна помолчала и настороженно спросила: - Вы наблюдались у гинеколога?
- Прошла ультразвуковое обследование. На середине срока...
- Оригиналка. В общем, так: если хотите попасть к нам, везите обменную карту, иначе только по "Скорой" в инфекционную. Решите проблему?
- Да, буду к десяти, - Лика положила трубку. - Мама, Оль, что за обменная карта?..
В девять часов Лика вместе с Ольгой сели в такси и выехали на юг. Санёк удалялся от них с той же скоростью на север. Как и должно быть в пятницу, тринадцатого - обменную карту нужно было забрать в противоположном конце города. Зазвонил мобильный, Лика ответила.
- Договорились. - Лика, поймав в зеркале испуганный взгляд водителя, заверила: - Не переживайте, рожать в машине никакого настроя, так что везите аккуратно.
Такси остановилось перед шлагбаумом. Рядом с ним стоял внушительного вида мужчина и руководил охранником, открывавшим проезд. Лика, узнав шефа, высунулась в окно.
- Дмитрий Иванович, вы откуда?
- С переговоров, - пахнуло крепко выдержанным алкоголем.
Машина проехала несколько метров и затормозила у входа в клинику. Лика неуклюже выбралась из салона.
- Ах, Катька! Всех переполошила! Извините за хлопоты, - смутилась Лика.
- Не волнуйся, тебя уже ждут. Идём!
Шеф, за ним - Лика, и, замыкая шествие, бойко стучала каблучками Ольга. Мужчина, отстранив очередь дам на сносях, открыл дверь в один из кабинетов и торжественно возвестил:
- Леночка, принимай!
И Лика предстала перед молодой кареглазой женщиной.
- Приятно познакомиться, - произнесла та приветливо.
Но тут, нарушая светский тон беседы, в разговор вклинилась очередная схватка, - поморщившись, Лика, присела на кушетку.
- Тошнит? - Елена Васильевна участливо потянулась за водой.
- Не тошнит, но выворачивает! - Лика часто дышала, сжимая край сиденья.
Елена Васильевна положила руку на компактный Ликин живот, и безмятежное выражение разом слетело с весёлого лица.
- Да вы рожаете! - она выскочила из кабинета.
- Я в курсе... - пошептала Лика в хлопнувшую дверь.
Дальнейшие события разворачивались молниеносно. Лику облачили в ночную рубашку, выдали похожие на снегоступы тапочки, обмерили вдоль да поперёк, провели по кабинетам и, подняв на лифте в родильное отделение, усадили на заполнение документов. Между схватками, усердно демонстрируя непринужденность, Лика бойко отвечала на вопросы симпатичного врача. Однако довольно скоро ситуация вышла из-под контроля, и Лику, основательно потрепанную переживаниями, повезли в отдельный бокс. Лика, по-видимому, не ожидавшая подвоха от природы, внезапно провалилась в изматывающую боль. Хотелось, чтобы кто-нибудь близкий разделил с ней это трудное время, но рядом была лишь Елена Васильевна, которая однообразно повторяла:
- Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох...
Лика старалась следовать её указаниям, параллельно борясь с желанием разнести бокс на составляющие конструкции.
- Уже скоро, - Елена Васильевна казалась радостно-благодушной, - так что не воюй, - примирила она Лику с физиологией, - завтра всё изменится. Поверь мне, оно того стоит.
Лика, не поверив, зарокотала на низких тонах севшего за день голоса. Секунды текли, как часы, минуты, - как столетья. К моменту, когда возникла общая суета, Лика ничего не воспринимала, скользнув в бесконечность. Что-то происходило, отдавались команды, мелькали трубки, медицинские инструменты, - всё для того, чтобы вскоре на Лику воззрились мудрые, полные смысла глаза. Они смотрели внимательно, изучающе, не моргая и не отвлекаясь на постороннее: над Ликой чьи-то руки держали уменьшенную копию Санька. Елена Васильевна, склонившись, что-то говорила, но Лика не слышала, - не существовало ничего, кроме пары глаз, в которых плескалась Вселенная. Красное личико скривилось, и звонкий голосок прорезал поглотившую Лику тишину:
- Ля-а! Ля-а!
Спустя минуту малыша забрали под лампу. А Лика по-прежнему оставалась оглушённой незабываемым впечатлением. В ушах все еще стояло музыкальное приветствие сына, а в памяти - Космос, который ей показали в глазах новорожденного.
Стрелка настенных ходиков переползла на несколько делений вперед, когда Лику переложили на каталку, готовя к переезду в палату. Пальцев коснулся гладкий корпус телефона. Лика набрала номер.
- У нас мальчик, - сказала она хмельному Саньку. - Я посплю, а утром созвонимся, - устало прервала начавшийся допрос.
- Надо расслабиться, - акушерка забрала телефон и повезла Лику в послеродовую палату.
Лика следила глазами за длинными лампами дневного света, делящими потолок на две симметричные дорожки. Душу заполняло новое чувство тревоги о другом человеке, которого она ощущала как часть себя. Важную и неотъемлемую часть. Лика потрясённо осознала, что впредь никогда не будет свободна так абсолютно, как это было до сих пор. Что с этого эпизода её жизнь - на двоих. И где бы она ни была, чем бы ни занималась, - мысли будут принадлежать маленькому человечку, околдовавшему её в доли секунд. Лика, не умевшая подчиняться, не знавшая компромиссов, сдалась без единого сопротивления. Все заслоны рухнули в то мгновение, когда она стала первой, на ком остановился взгляд её сына. Лика могла поклясться перед кем угодно, на какой угодно святыне, что глаза появившегося на свет ребёнка исполнены Истины. Что в них больше, чем мы можем увидеть за всю жизнь, какой бы длинной она ни была...
- О чем думаете, мамочка?
- О сыне...
- Приедете к нам еще?
Воспоминания о перенесённой боли вытолкнули из Лики слова:
- Ну, нет! Раньше я просто не представляла, на что иду!
- Вы передумаете, - акушерка тепло улыбнулась.
Послеродовое отделение встретило их детским плачем и запахом грудного молока.
...Лика пока не знала, что обязательно вернется - через два года, три месяца, пять дней, одиннадцать часов и двадцать семь минут...