Раз, два, три, четыре, пять, вышел рыцарь погулять...
Началась эта история аж в XII веке. Тогда все европейское рыцарство, оставив на произвол судьбы жен, детей, любовниц и детей от любовниц, рвануло в крестовый поход, освобождать из рук мусульман гроб Господень. И представьте себе, освободили. Было это тем более удивительно, что Азия как раз переживала расцвет. В плане культуры, ремесел, и даже элементарной гигиены арабы давали европейцам 100 очков вперед. А европейцы... В общем европейцы дали арабам по морде потому, что больше им дать было нечего.
Вместе со священным захоронением Иисуса прихватили рыцари еще и изрядный кусок Азии с ломтиком Африки. Местное население частично вырезали, добычу поделили и решили было обживаться. И тут обнаружили, что их тут никто не любит, никто им тут не рад. Владения крестоносцев растянулись более чем на тысячу километров. А окружение вокруг враждебное: то соседние мусульманские государства навалятся, то уцелевшие аборигены бунт учинят. Короче, не стремились азиаты войти в средневековое Европейское сообщество.
Жить приходилось в состоянии постоянной войны. Утром по солнышку встанешь, вместо зарядки пару сел грабанешь и домой, в крепость, завтракать. Какие уж тут идейные устои. Рыцари - ребята простые, в высоких материях мало что смыслят, способны прямо над гробом Вседержителя учинить пьянку за его здоровье. И решено было, что для повышения морального и боевого духа ограниченного контингента войск в Святой Земле надо создать рыцарско-монашеские ордена. Чтобы с одной стороны лица духовные - образование там, обрядность, целибат, Священное Писание назубок, а с другой (в плане сублимации) - двуручным мечом мусульманина от макушки до седла и в один момент! Сказано - сделано! Сперва открылся орден рыцарей Святого Храма, потом рыцарей св. Иоанна, последним, в 1198 году, образовался Тевтонский орден - специально для немцев. Подкинули им деньжат, резиденции определили, стильную форму пошили, золотая молодежь и ломанулась в рыцари-монахи со страшной силой.
Вот и первое заданье: Гроб Господень охранять, азиатов - не пущать!
К сожалению, мера эта не помогла. Нет, Ордена оказались мощной силой, но враги были еще круче. Подлые мусульмане сговорились, организовались, поднапряглись... и вышибли христиан обратно в Европу. Пришлось рыцарям отправляться домой. Утешали бедняжек только притороченные к седлам сумки с золотом. Обычным, светским рыцарям еще ничего: деньги, авторитет заступников веры, кое-какие владения на родине гарантировали им приличное положение в обществе, в крайнем случае знатные родичи помогут. А что делать рыцарям-монахам? Ни семей, ни имущества в Европе нет, из Палестины гонят, хоть с голоду помирай!
Но вооруженные монахи зря печалились. Кто же бросается такими шикарными воинскими формированиями? Осиротевших воителей разобрали добрые люди. Храмовников пригрели Англия и Франция, остров Родос приютил иоаннитов, а тевтонцев пригласил польский князь Конрад I Мазовецкий, которому страшно надоедали соседи-язычники, балтийское племя пруссов. В 1226 году князь отдал Тевтонскому ордену свои владения в Хелминской земле, в обмен на защиту от пруссов. Тевтонцы подумали и согласились. Что палестинский мусульманин, что балтийский язычник - одна болячка.
К 1283 году немецкие рыцари покорили Пруссию и окрестили чудом уцелевшие остатки населения. После чего они перенесли внимание на окрестности. Поляки обалдело следили за тем, как братья (теперь уже скорее "братаны") из Ордена сперва стали присоединять к своим владениям земли некрещеной Литвы, а потом взялись за территории уже 200 лет как католической Польши. То ли их не устроило качество веры поляков, то ли вполне устроило качество польских земель?
Поляки уже и сами были не рады своему гостеприимству. Прежние-то пруссы были дикие, необразованные, в политэкономии не разбирались. Ну явятся набегом, ну пограбят, понасилуют, и домой. Зато монахи-рыцари очень хорошо понимали что к чему и первым делом отхватили Гданьское Поморье, отрезав Польшу от выходов к морю. С 1340 по 1410 годы тевтонцы постоянно шастали в гости к соседям, причем без приглашения. Более того, они начали там, у соседей, селится, города основывать. А если кто в Польше или вообще в Европе начинал излишне интересоваться возросшей активностью Ордена, всегда отмазка есть - язычников, дескать, крестим, Божью волю выполняем.
Польша и Литва поняли, что надо спасаться обеим. Литовский князь Ягайло и единственная законная наследница польского престола Ядвига поженились, а Литва и Польша объединились. Правда, Ядвига сперва против брака возражала, она была девочкой религиозной и мечтала уйти в монастырь. Но польские сановники сказали "Надо!" и она согласилась (а может, Ягайло переубедил, судя по портретам, мужик был видный).
В 1387 году Литва официально приняла католичество. Это событие крепко подгадило Ордену в его бизнесе. Одно дело крестить язычников, попутно освобождая их от имущественных излишков, и совсем другое - наезжать на добрых христиан. Мировая христианская общественность может и не одобрить. Тевтонцы заметались. Сперва попытались объявить крещение Литвы фиктивным, потом брак Ягайло и Ядвиги недействительным, намеки себе позволяли грязные, но поддержки не нашли, даже Папа не одобрил.
После такого афронта крестоносцы совсем потеряли голову и решили напоследок урвать от нового польско-литовского государства кусок пожирней, а потом сделать вид, что так и было. Они отправляются походом на Вильнюс. Идея оказалась самая что ни на есть дурацкая. Поляки сперва вовсе не собирались трогать тевтонцев, поскольку их религиозная королева категорически утверждала, что духовных особ, даже если они в латах, обижать нехорошо. А ведь муж неоднократно предупреждал ее, что давить таких духовных особ надо! Но после того как отряды тевтонцев нахально явились под Вильнюс, королева лишь пожала плечами да благословила короля на бой.
В 1410 году поляки разгромили Орден под Грюнвальдом, после чего удача окончательно отвернулась от тевтонцев. Шаг за шагом Речь Посполита возвращает себе утраченные земли. В 1466 году даже пришлось перенести столицу Ордена в Кенигсберг, потому что родной Мариенбург у них отобрали. В 1519 году Великий магистр Альбрехт Гогенцоллерн решается на последнюю попытку вернуть былую славу. Вооружившись лозунгом "Грабь награбленное обратно!" он начинает войну с польским королем Сигизмундом I Старым. Тевтонцы дрались как черти, понимали рыцари, что в случае поражения не будет ни Ордена, ни их самих. Но и поляки готовы были немцев зубами загрызть, бойкие соседи им еще с XIII века надоели вусмерть. Ценой неимоверных усилий поляки войну выиграли, Орден был полностью разбит. Перед жаждущими мщения поляками лежала беззащитная Пруссия. Но Польша так измоталась в драке, что у нее просто не оставалось сил закончить дело. Забавная получилась ситуация - и рад бы зарезать, да руки не поднять. В таких условиях король согласился на 4-летнее перемирие: куда он, Орден, денется, а мы передохнем, придем и всех замочим. Ждите.
Великий магистр Альбрехт ждал. По замку бродил, с крепостных стен тоскливо вдаль поглядывал, потом в личных покоях прятаться начал. Собратья замучили. Подкарауливают в коридорах, в глаза с надеждой заглядывают, дескать, не оставь, придумай чего, передавят ведь нас как курей. А что он может сделать? Папе Римскому писал, королям-католикам писал, ездил, в ногах валялся, а толку? Либо отмалчиваются, либо прямо заявляют: сами вляпались, сами и разбирайтесь, а наше дело сторона. Видно, оставили Орден и Господь Бог и мать наша, святая католическая церковь.
Черное отчаяние поселилось в душах монашеско-рыцарской братии. Многие со свойственной немцам обстоятельностью уже для себя надгробные надписи сочиняли, места для захоронения присматривали. Готовились к скорому приезду поляков-соседей. Но в одно солнечное утро магистр неожиданно покинул свои покои, оставив братию в недоумении и ожидании. Видок у него был слегка обалделый, словно его по башке огрели. В принципе, так оно и было, только стукнуло его не снаружи, а изнутри. Пришла ему в голову идея, да такая...
Отсутствовал магистр Альбрехт не очень долго, а когда приехал, созвал большой рыцарский саммит. И выдал, да так, что рыцари всем Орденом на пол сели (это в доспехах-то, представляете, какой там грохот стоял!). Первым делом Альбрехт заявил, что он, Великий магистр тевтонского Ордена, созданного специально для защиты католической веры, ездил в гости. И не куда-нибудь, а в Виттенберг, и не к кому-нибудь, а к главной вражине, архиеретику, основателю нового течения в христианстве - к Мартину Лютеру. Но не успели собратья-рыцари подобрать отпавшие челюсти, как их глава сообщил им вторую новость, много круче первой. Оказывается он, Альбрехт Гогенцоллерн, больше вовсе и не монах, и даже не католик, а самый натуральный лютеранин, и не магистр он, а вовсе герцог, да и Орден теперь не Орден, а светское герцогство Прусское. Ну а вы, братья, конечно, как хотите, но чем помирать католическими монахами, не лучше ли жить лютеранами, тем более что коллеги по новой вере обещали свою крышу против поляков.
Первая реакция крестоносцев была самая что ни на есть негативная. Горячие головы даже предлагали зарубить предателя-магистра и дружно помереть за Орден и веру. Но положение было серьезное и решили погодить-подумать. И в конце концов надумали.
В эту ночь жители славного Кенигсберга твердо усвоили разницу между рыцарем светским и рыцарем духовным. Бордели и кабаки ломились от посетителей - бывшие монахи вознаграждали себя за годы воздержания. Население Пруссии возросло резко и сразу, но среди поданных новоявленного герцогства не было ни одного католика (кроме тех, которые на кладбище).
Поляков неожиданный поворот событий удивил, но не слишком обеспокоил. Перемирие все равно кончалось, а мочить протестантов даже приятнее. Но тут бывшие крестоносцы преподнесли новый сюрприз. Прибывший гонец вежливо сообщил, что герцог Альбрехт в соседях души не чает, воевать не хочет, и вообще будучи независимым светским владыкой готов принести вассальную присягу королевству Польскому. Готовое к последней атаке польское рыцарство вдруг обнаружило, что враг исчез, растворился. Король и шляхта оказались перед выбором - отказаться принять перемены и продолжать войну за побережье Балтики или согласится на прусские предложения, не воевать и, следовательно, сэкономить немалые денежки. Жадность победила.
В 1525 году бывший Великий магистр, монах-вероотступник, ныне герцог прусский прибыл в Краков. Город кишел празднично разодетыми поляками. Поседевшие в боях польские рыцари мрачно поглядывали на 2-х тысячный эскорт герцога, но жизнь брала свое, уже стреляли глазками девицы, и озабоченные мамаши приглядывали для своих засидевшихся в невестах дочек немца побогаче. Вошедшие во вкус плотской жизни бывшие монахи подкручивали усы и высматривали аппетитных служанок. Под торжественные звуки фанфар Альбрехт Гогенцоллерн склонился перед королем Сигизмундом и за себя и своих потомков поклялся, что "будет верным, покорным и послушным польскому королю, его потомкам и польской короне".
***
"Вы читали Дарвина? Там есть одна очень умная мысль. Побеждают не самые сильные, не самые умные, а те, кто умеет вовремя приспособится" (Как сказал папа Мюллер, еще один потомок тех тевтонцев, Штирлицу). Прошло целых 270 лет, и в октябре 1795 года войска Фридриха Гогенцоллерна ворвались в Краков. На том самом месте, где его предок Альбрехт клялся полякам в вечной верности, Фридрих, король прусский, Мария-Терезия, императрица австрийская, и Екатерина, императрица русская, сообразили Польшу на троих. Старина Фриц вернул все земли Ордена, в лучших традициях тевтонцев не забыв прихватить еще кусочек за нанесенный далекому предку моральный ущерб. А что вы думаете, тому легко было так вот взять и сменить "крышу"?