Аннотация: Это рассказ-воспоминание, про Наполеона, Ленина и еще одного занятного персонажа.
Уроки истории
Разбирал шкаф с книгами. Почему-то у нас еще с советского времени выбрасывать книги считается кощунством. Вот и я ими занялся больше, чтобы привести в порядок, протереть, уложить стопочками. И не знаю совсем, что от этого выиграл.
Вот, например, сверху лежал Ясперс - "Смысл и назначение истории". Книга была куплена еще студентом из трепета перед названием. А так вполне можно было бы обойтись.
Под ней находилось пожамканное "Конституционное право России". Эту принципиально выбросил, как не прошедшую испытания временем. Из учебников вообще оставил только исторические. Их реже переписывают.
Дальше - "законы Российской Империи" доцента Туманова А.С. Я открыл на странице про Тильзитский договор 1807 года. Мысль, как говорят, устремилась в прошлое.
Я представил императоров Наполеона и Александра стоявшими на плоту посереди реки Неман. Между ними стол с договором и гусиным пером в чернильнице. В моем воображении императоры бросали сильные взгляды вдаль, как оно полагается первым лицам. Я посмотрел в книгу. "Тильзитский мир поставил Россию на колени" - писал автор.
Автор, доцент Туманов А.С., умер много лет назад от алкоголизма. Он занимался адвокатской практикой, читал лекции и вел семинары по истории юриспруденции. Кроме того, с полгода он был моим научным руководителем.
Среди студентов Александр Сергеевич пользовался противоречивым авторитетом. С одной стороны он приходил на лекции изрядно поддавшим, за отсутствием плана начитки, много импровизировал не по теме. Зато принимал экзамены с пониманием и не слишком вникал в курсовые работы, за это к нему просились.
К студентам Александр Сергеевич обычно выходил в старом пиджаке, разношенных брюках, в широкой рубашке и галстуке, испачканном зубной пастой. Хорошо знал предмет. Вот, например, изучали переписку Ленина.
- ..письма подписывал "с коммунистическим приветом, Ленин".. отсюда и пошла фраза "человек с приветом".. - рассказывал Александр Сергеевич.
Дружелюбием Александра Сергеевича пытались пользоваться.
Наступала зима, близились экзамены. Кое-кто из студентов решил действовать на опережение: выяснили адрес, подкупили консьержа. По возвращению домой Александр Сергеевич обнаружил под своей дверью три ящика бельгийского пива. К ящикам прилагалась записка, чтобы устранить всякое непонимание относительно повода.
На ближайшую лекцию Александр Сергеевич пришел в костюме и глаженой сорочке. Затею с пивом он расценил как личное оскорбление, обвинение в пьянстве, идиотизм. Пиво сказал забрать назад.
Потом он пропал на несколько недель. Подозреваю, что лечился. На его место поставили профессоршу, которую я не запомнил.
Настало время экзаменов. Александр Сергеевич как раз оправился. Ввиду нанесенной ему пощечины все ждали беды.
В час расплаты Александр Сергеевич появился в состоянии грогги, покачиваясь из стороны в сторону. Его улыбка, навеянная дурманом, внушала обманчивое доверие. Если присмотреться, такую улыбку можно без труда разглядеть в профиле акулы.
Он проявил равную справедливость: не щадил никого, кроме беременных женщин, которых было немного.
Я шел в последней пятерке. Со мной был дипломник, защищавшийся как раз по Тильзитскому договору. К его несчастью, он имел прямое отношение к пивной затее.
Мы уселись.
- читал Вашу работу - сказал Александр Сергеевич дипломнику.
- не исключено - с вызовом ответил дипломник.
Они столкнулись взглядами. Александр Сергеевич икнул.
- кто на французской стороне подписал Тильзитские соглашения? - спросил Александр Сергеевич.
- Наполеон.. - начал отвечать дипломник.
- Кроме Наполеона? - давил Александр Сергеевич.
Дипломник не знал ответа. Он получил нокдаун. Тильзитским миром не пахло, наступало Ватерлоо.
Доцент Туманов не изменился в лице, даже когда знамена противника были брошены к вечному огню.
- Будьте толерантнее - сказал Александр Сергеевич, очевидно намекая на нездоровое отношение студенчества к его увлечению спиртным. На этом закончили. Он расписался и отпустил нас.
Я пошел в столовую, где меня ждал знакомый кандидат наук, тоже не дурак залить за воротник.
- Тайлеран подписал - сказал кандидат, не вдаваясь в подробности.
Действительно, на тильзитских соглашениях расписался французский министр иностранных дел Тайлеран-Перигор, которому слово "толерантность" обязано происхождением. Так, во всяком случае, говорят, потому что Тайлеран уживался с властью при трех режимах. Старый лис Туманов не мог этого не знать.
Я закрыл "законы Российской Империи" и вернул не самую нужную книгу на полку, почтив тем самым память автора. Из книг что-то еще интересное попалось под руку.. но как-то уже и не вспомнить.