Спустившись по узкой лестнице в подвал, я встала перед широкой, чугунной дверью. Ростом выше меня, шириной около полутора метров. Отделка по краю витыми узорами. И фигурная ручка внушительных размеров. Произведение искусства.
Прильнула к двери. Лоб холодит шершавая поверхность двери. Глубокий вздох, а выдох уже наполнен тьмой. Сила волнами стекается, покрывает вертикаль дверного полотна. Руки тянут из окружающего пространства нити энергии земли. Я наполняю их своей силой и обрываю. Делаю эту энергию особенной, только своей. И из полученных нитей выплетаю только мной видимую сеть, кружево. Сила земли уже не главенствует.
Я не умею создавать кружево из энергии чужих стихий. А тьма сама по себе не плетется. Из нее невозможно создать что-либо. Но в симбиозе нитей и тьмы создаются шедевры темного магического искусства.
На обработку двери ушло минут тридцать. После необходимых манипуляций по завершению плетения, я с легкостью открыла неподъёмную дверь. Подвал разделен на четыре помещения. Первое при входе будет за маленький кабинет. Поставлю диван, столик, пару шкафов с запасной одеждой, спальными принадлежностями и посудой. В углу сделаю душевую. Из этой комнаты ведет две двери. Одна в лабораторию и холодильную комнату. Другая в кладовую.
Сейчас же есть только голые, покрашенные в белый цвет стены и плиточный пол. Мастера поработали на славу. Звукоизоляция отличная, прочность стен, пола и потолка заслуживает отдельной похвалы. Это идеальное убежище.
На то, чтобы поставить необходимые охранные плетения ушло еще около часа. В конце я чувствовала жуткий голод. Руки гудели от проделанной работы, а в висках набатом била кровь.
На первом этаже вовсю кипела работа. Напротив дома в кучу свалены остатки мебели. Столовая полностью отчистилась стараниями Ринаты. Окна сияли чистотой, на полу я разглядела изумительной работы паркет. Даже со временем он не утратил красоты рисунка. И не скрипел под ногами, выдавая свой возраст. Как будто только вчера заботливые руки мастера положили последний элемент. На стенах живописная роспись из нежных цветков лилий. Кухня так же сверкала чистотой стекол, полированной поверхностью барной столешницы.
В гостиной активно велись работы. Мебель уже вынесли. Под паутиной на стенах обнаружились панели резного дерева. Мальчишки сноровисто мыли окна. Рината очищала камин. Итана нигде не был видно, но судя по доносившимся со двора звукам, он сортировал, вынесенную из дома, мебель.
- Вижу, продвигаемся быстрыми темпами, - я коснулась поверхности стенной панели. Вообще тактильные ощущения для меня очень важны. Так моя сила получает больше информации, чем больше поверхности кожи задействовано, тем быстрее и полнее осуществиться контакт. Трогая те или иные вещи я бужу в них историю, энергию того места, где они были и есть. То же с людьми. Но в отличие от вещей, люди воспринимаются более остро. И ощущать все стороны их души довольно тяжело.
- Здесь осталось совсем не много. Закончим с камином и окнами, пол отмоем быстро. И с вашего позволения, пообедаем. Что вы на это скажете? - Рината отложила совок и вопросительно посмотрела на меня.
- Не возражаю. И Итана как раз отправлю получать мой багаж. Я тогда пройдусь по двору, осмотрюсь. Как закончите, зовите, накроем на стол все вместе.
- Как скажите, леди. - И она снова принялась за камин.
Помимо основной уборки, следовало позаботиться и о душах, что застряли в этом доме.
Какого-либо вреда они не приносят. Становятся лишь немым укором ныне живущим. Но люди, которые не обладают хотя бы минимальными знаниями по тонкому плану, всегда нарываются на неприятности. Бытует мнение, что души умерших могут напугать или того хуже - убить. Это так, но всего этого можно избежать. Убрать из сердца страх и приказать покинуть наш мир. Они, конечно, никуда от этого не исчезают, но перестают пакостить и вредить. Все просто, нужно лишь правила знать.
Мне же, умершие давно люди, не приносят дискомфорт. Их проблема такова, что многие так и не поняли, не осознали своей кончины или наоборот, полны боли и страданий от осознания смерти. Они живут в мире своих иллюзий и страхов, каждое мгновение, проживая одно и тоже.
Итан обнаружился, как я и думал среди мебели. Он осматривал каждый найденный в доме предмет и решал - подходит тот для реставрации или годен лишь на выброс. Второго было больше.
- Вчера я обратила внимание, что на чердаке полно мебели. Она может быть в лучшем состоянии, чем та, что была в комнатах. - Я подошла к кучке, что была пригодна для использования. - Заканчивай здесь, и обедать.
- Да я собственно все. Сейчас только выброшу этот хлам. А на счет чердака вы правы. Осмотритесь там. Но пока, то, что есть не внушает оптимизма, скорее всего почти всю мебель придётся покупать. - Итан сейчас как никогда был похож на того мальчишку, которого я забрала из далекой северной деревни. Растрепанные темные волосы, неряшливо расстёгнутая рубашка, грязные руки и лицо.
- Купим, не переживай. Пройдусь по территории. - И пошла по дорожке, что окружает дом.
Хруст камня, пение птиц, шуршание веток над головой. Ощущается приятное единение с местом. Приятная тень стелиться по всей территории из-за высоких, раскидистых деревьев.
Разросшиеся кусты лилий всюду. Обойдя дом, я увидела чуть в глубине полуразрушенной остов беседки. Некогда она была белая, легкая и воздушная. Приятно было пить утренний кофе в ней и читать свежие газеты. Или беззаботно целоваться в сумерках уходящего дня.
Но сейчас строение вызывает ощущение потерянности и одиночества, брошенности.
Дикий вьюн оплел ее до самой макушки, не оставляя надежды увидеть внутренности беседки. Обязательно приведу ее в порядок. Дальше дорожка, петляя, привела меня к развалившейся теплице. Ее стекла давно осыпались на землю. Разруха и здесь оставила свои следы. Но, в общем, состояние лучше, чем у беседки. Строение сохранило деление земли по секторам, а посередине дорожку, выложенную, проросшей травой, плиткой. Даже ржавая лопата и грабли лежали брошенные и забытые.
Побродив по периметру, в самом дальнем углу нашла колодец. Там действительно жил кошмарик. Этот вид нечисти не обладал рангом высокой опасности, но мог доставить неприятности. Вошедшие в силу кошмарики жили в темных, сырых местах. Колодцы, мельницы, погреба. Они питались ночными страхами, наводя глубокий, жуткий сон. И не всегда их жертва открывала утром глаза. Этот же экземпляр доживал свое время. Он давно не выходил на охоту, не чувствовал голода, а если и выбирался, довольствовался зверьем. И им могут снится плохие сны.
Подойдя к источнику воды, оценила кладку колодца. Круглое основание было когда-то крепко и надёжно. Смею предположить, что этот колодец старше дома. Уровень воды был очень низок, я не могла ее даже увидеть. От нее шел запах плесени и затхлости. Опиравшись о край, я с закрытыми глазами вслушивалась всеми чувствами в окружающую среду. С каждой секундой моя кровь бежала по венам все быстрее, я слышала все отчетливее, и видела силой все, что требовалось.
И внезапно меня накрыла тишина.
ОН был на самом дне. Жерло колодца уходило глубоко в землю и солнечный свет не попадал вниз, поэтому нечисть чувствовала себя роскошно. Идеальные условия существования. Он обладал зачатками разума, а значит, чувствовал, что если высунется, хоть когда-нибудь, его постигнет смерть от заклинания. Он не обладал атакующими способностями и не мог защитить себя самостоятельно. Лишь мрак колодца и тишина заброшенного дома спасли его. И сейчас, когда я видела его, не обычным зрением, а душой, ОН боялся. Тот, что питался страхами и снами, сам испытывал на себе свое же оружие.
'Я могу помочь тебе.
Слышишь?
Моя Тьма способна на все.
Слышишь ее?
Чувствуешь мощь моей силы?
Даю тебе два варианта: либо я помогаю тебе обрести вечный покой, тебе не нужно будет больше прятаться, волочить это жалкое существование.
Либо - ты живешь здесь, как и прежде, не трогая обитателей этой земли.
Слышишь?
Что ты выбираешь, создание мрака? Говори'
Из темноты повеяло холодом и неуверенностью. И страх запАх еще сильнее.
'Говори же'.
Нечистью нельзя управлять. Это не писаное правило внушают во всех высших заведениях империи и за ее пределами. Так утверждают. Но лучшие умы империи не сталкивались со мной. Тщеславное заявление. Жутко повышает чувство величия и гордыню.
Опасно.
В такие моменты тьма шепчет мне заманчиво, предлагая самые амбициозные и невероятные планы. Накатывает эйфория, радость от будущих свершений.
Я ...Повелитель...Своей...Души...Я Принимаю решения. И я не поддамся на эти жалкие провокации.
Его оболочка дрожит, вода покрывается мелкой рябью.
Наконец он решается.
' Я...Здесь...Всегда...Не потревожу...Клянусь'
Слова даются ему тяжело. Он не говорил долгие годы, не нашептывал своим жертвам страшные сны.
'Я принимаю твой ответ. И видит тьма - оступишься - лишу возможности на существование'
Выхожу из транса стремительно. Как из воды выныриваю. Природа оглушает, и пустота внутри. Мы опять вступили в противостояние. И мой господин, в очередной раз проиграл.
Двадцать три года назад
Большая комната библиотеки навевала грусть и тоску. На столе укором лежали книги, тетради и карты. Зимнее солнышко призывало бросить все уроки, послать лесом учителя и отца, и поддаться уговорам деревенских мальчишек.
Михарваль именно из за них так любил зимние каникулы. Приезжая каждый раз в Каменный Лог, он до остервенения гулял на улице, веселился с ребятами и постегал азы всевозможных детских игр и проказ. Но на этих каникулах отец решил заняться дополнительным образованием со своим отпрыском. Не лично конечно, а по средствам преподавателя. Вот и просиживал юный лорд за учебниками, с угрюмым видом вслушиваясь в доносящиеся со двора крики ребятни.
- Что ты читаешь? - спросил кто то.
Михарваль подпрыгнул от испуга на стуле, потеряв при этом ручку, которую держал в руке до этого.
- Ты что здесь делаешь, мелкая? - от испуга сердце колотилось как сумасшедшее. Его сестра тоже шла в придачу к плохому настроению. Эта девчонка не навязывалась, но порой он явно чувствовал ее внимание. Для его игр она была слишком маленькая, общих увлечений у них не было (да и что вообще может быть общего между взрослым одинадцатилеткой и мелюзгой пяти лет?). К тому же нет-нет а проскальзывала старая детская обида не понятно на что.
Он старательно ее избегал, благо школа и занятия с мастером Гером способствовали этому.
- Напугала меня, - мальчик полез за ручкой под стол. А его сестра с любопытством придвинула к себе его книги.
- Мне скучно, они отказываются со мной играть.
- Они? Деревенские что ли? Так ты же мелкая, вот они с тобой и не возятся. Мне кстати тоже не охота, и некогда. Так что иди куда шла, а то учитель придет и тебе и мне достанется.
Михарваль отодвинул от нее учебник, сел на свое место и сделал вид, что очень увлечен книгой.
- Что ты читаешь? - не унималась Александра.
Брат косо посмотрел на нее, тяжело вздохнул, но, признаться, ему оскомину набил этот учебник и хоть какое то общение, пусть даже с сестрой, скрасит его скучнейшее существование.
- Это учебник истории, учитель Портер велел прочитать три главы до вечера и все ему пересказать.
- Интересный учебник?
- Шутишь? Это же история! Она не бывает интересной! - Ему даже стало себя немного жалко. Историю он не любил, этот предмет неизменно вгонял его в сон и печаль, потому что запомнить сотни географических названий, исторических дат и имена великих политиков и полководцев казалось не реальным.
- Давай ты мне почитаешь? И тебе не скучно и мне полезно. - Мелюзга полезла на соседний стул. Сложила ручки, как прилежная ученица, и с самым серьезным видом приготовилась слушать.
- Эм... Ты бы правда шла. Читать вслух еще скучнее.
- А ты попробуй, - и так мило улыбнулась, что Михарваль сдался.
- Хорошо, но если нас учитель застукает, и будет ругать, все свалю на тебя. - Он показательно нахмурился и начал читать.
- С января 1895 году закон об объединении княжеств вступил в силу. Под знамена Империи встали шесть княжеств центральной части. Но на западе по-прежнему велись бои за независимость. Княжества Рохарт, Игеем, Шолоох, Йонгем и Кхарт сопротивлялись объединению. Сей незаконный союз имел название Княжества Вест, в честь главного мятежника, Ольгерда Веста. В феврале 1895 года Император Саамхор Великий направил миротворческий отряд для урегулирования конфликта. Возглавлял отряд полковник Эдгараар Семиш. Он успешно вывел из зоны боевых действий мирное население и окружил столицу Кхарта Ниом. Полковнику Семишу было поручено провести мирные переговоры, но, к сожалению, противоположная сторона не пошла на уступки и не согласилась сдать оружие.
Этот акт вопиющего нарушения закона привел к плачевным результатам. В сводках, в битве при Ниом пало три тысячи пятьсот шесть солдат княжества Кхарт, был полностью уничтожен отряд полковника Семиша и ликвидированы пятьсот солдат пограничной службы.
На выручку союзнику были выдвинуты вооруженные силы Леса и лучшие лучники Юрана.
При численном превосходстве Империя оккупировала Ниом и, 20 февраля 1895 года, было подписано Ниомское соглашение, в котором графство Кхарт переходит Сактонской империи, а Ниом и его ближайшие окрестности получают статус анклава.
Так же в Ниомском соглашении дается официальный статус независимости Княжествам Вест, к которым присоединяется новая государственная единица Ниом.
24 февраля проходит встреча четырех глав государств, на которой император Саамхор Великий, король Юрана Михрем Третий и синейский король Крам одобряют кандидатуру Ольгерда Веста как Верховного князя.
Так же на встрече был представлен документ, согласно которому, должность Великого князя избирается путем голосования в совете Четырех княжеств (от каждого княжества Рохарт, Игеем, Шолоох, Йонгем по три члена совета и от Ниома два).
В последующую неделю были подписаны десятки договоров о поставках продовольствия и сырья между империей и вольными княжествами, были снижены пошлины и цены на акцизы, приняты новые поправки к налоговому кодексу, кроме этого принято соглашение о вольном судоплавание по реке Рок.
Таким образом, закон об объединении сыграл огромную роль в экономической и политической сферах.
- Мда, получается, что Империя в любом случае выиграла. - Михарваль посмотрел на карту в учебнике, открыл предлагающиеся к статье диаграммы, таблицы и сводки.
- Ты интересно читаешь, - девочка положила голову на сложенные руки и внимательно на него смотрела, - и зря не любишь историю. Она учит.
- Чему? - скептически хмыкнул мальчик. - Хотя ты права, история учит нас не совершать ошибок. Но поверь, то, что здесь написано, наверняка не правда. ВСЕЙ истории нам никто не расскажет.
Он громко захлопнул книгу, и демонстративно отодвинул на себя.
- Ты можешь все узнать самостоятельно, а дальнейшую историю творить сам.
Михарваль удивленно посмотрел на сестру. Ей всего пять, подумал мальчик, а такие вещи говорит. Даже молчавшая, она не походила на сопливую пятилетку.
- Откуда такие умные мысли?
- Я разговариваю, общаюсь, читаю. - Она пожала плечами, словно глупее вопроса не слышала.
- И с кем ты интересно общаешься? Ты же нелюдимая. И читать не умеешь. Ты маленькая еще.
- Мне пять и у меня есть мозги. Читать я умею, - девочка сердито надулась, сложив руки на груди, - и я общаюсь с Даном.
- С Даном? Кто это? Не припоминаю такого в нашем доме. - Михарваль заинтересованно посмотрел на Александру. Такого мальчика в доме точно не было. И в Каменном Логе тоже.
- Он... он мой друг. Знаешь, не важно.
Александра спрыгнула со стула и пошла к выходу.
Стоя в двери, она обернулась.
- Спасибо за чтение, Михарваль. Для меня это очень важно.
- И тебе спасибо, что слушала. - Растерянно сказал мальчик в спину удаляющийся сестры.
Наши дни.
Наш перекус был странным.
Во-первых, ни о какой мебели ни шло и речи. Мы сидели на полу в столовой. На белом полотенце перед нами лежали ломти свежего хлеба, яйца, сыр, котлеты в контейнеры и зеленый лук. В глиняных кувшинах морс и молоки.
Во-вторых, объединённые общим трудом наше общение протекало весело и не принужденно. Мальчишки рассказывали страшилки об этом доме, о прежних обитателях. Слушать было интересно. И познавательно. Так мы узнали о мастере Кровеле, что таинственно исчез на заре своей жизни. Он делал изумительные вещи из дерева. Его работы можно наблюдать по всему дому. Даже будучи седовласым старцем, его руки не уставали творить.
Узнали о семейной паре, которые выращивали овощи и яблоки, делали соленья и джемы, и продавали всем желающим в маленькой палатке у калитки.
О призраке служанки, что стала жертвой грабителей и навсегда осталась в этом доме.
Она пугала бомжей и нищих, которые за неимением лучшего, коротали ночи в заброшенном доме.
- Кстати леди, обратите внимание, в этом доме какой-то культ лилий. Весь сад засажен этими цветами. И здесь, в столовой, стены украшены росписью. А, когда с мальчиками мусор в гостиной убирали, много сухих лилий нашли. Думали, листва налетела, а нет, сухоцветы.
- Хорошо Рината. - Ноги от долгого сидения на полу начали затекать. Пришлось встать, размять конечности. - И спасибо за обед.
- Леди, я поехал на вокзал. Внизу все готово?
- Да, Итан. Всё ждет только тебя, - потом обратилась к вдове и детям, - вы приступаете ко второму этажу, я устанавливаю сигналку на дом. Будет время - осмотрю чердак. И на сегодня все.
Ставить охраняющие плетения просто и увлекательно. Основная привязка делается к земле. Для дома это самое простое решение. Основным контуром стал забор и калитка. Фиксирующими точками - деревья. Сеть накидаю сверху и пускаю ее в землю, цепляя за корни деревьев. Пустоты в кружеве сигналки заполняю тьмой. А теперь включаю фантазию.
Через два часа я стала обладательницей внушительной сети по всех территории, живых темных грифонов, которые будут оживать по ночам и охранять мой покой. И флюгер - дракон. Он будет глазами дома. Любая двигающаяся точка будет замечена, показатели с нее сняты и отправлены мне на специальный, записывающий данные, камень.
Осталось для надежности договориться с душами и картиной, что купила на ярмарке.
На чердак поднялась уставшая. Плетение изрядно выматывает, а я ведь потрудилась на славу сегодня.
Чердачное помещение было заставлено и завалено хламом, мебелью и различной утварью.
Я стала счастливой обладательницей разномастных обеденных стульев. И пусть они не из одного комплекта, их всех объединяла какая-то трогательность и завершенность в деталях. И стол нашла лучше, чем тот, покосившийся. Пусть не такой большой, но зато с резными ножками и с лилиями на столешнице. В углу откопала кованый журнальный столик, правда стеклянная столешница отсутствовала, но не беда - заменим. Но самое главное чудесное, старинное зеркало. Высотой метра два, рама прямоугольная, из странного материала, похожего на камень, но очень легкая, с разноцветными вкраплениями.
Еще очень много разных мелочей было на чердаке. И я обязательно дам им вторую жизнь.
Перед тем как уйти, искоса посмотрела в дальний, темный угол. Душа старика по-прежнему сидела там. Мне бы дождаться другого времени, но стало жаль эту замученную душу.
Подойдя к нему и присев напротив, настроилась на нужную волну.
- Дедушка, вы слышите меня? - Я постаралась поймать его взгляд. Он смотрел не мигая, прямо. И будто ничего не видел. Лишь раскачивался легонько, вперед-назад. И на вопросы не отвечал.
- Я знаю, что с вами произошло. И я могу вам помочь. Ваши кости закопаны здесь, я чувствую их вибрацию.
Реакции никакой не последовало.
- Вы... Я видела ваши работы, паркет в столовой, панели, стулья эти ваши тоже. Они все прекрасны. Такие работы достойны самых высоких аристократических домов. Вы же помните, как вы делали ваши шедевры. Тепло дерева, холодную сталь инструментов, шорох стружек, такой родной и приятный запах.
Пока я говорила, он перестал раскачиваться и начал вслушиваться. Каждое слово рождало в нем ощущение прошлого счастья, просвет во мраке, что окружает его сейчас.
- Стружки всюду были, как из мастерской попадали на верх, не пойму, - глухим, дребезжащим голосом заговорил старик, - Марта ругалась, кричала, но, все-равно, ей нравились мои деревяшки.
Седая голова опустилась на колени, плечи задрожали. Кажется, что заплачь он сильнее, развалится.
- Отпусти меня, девочка, освободи. Утомился я что то. И Марта ждет меня, в божьей обители.
Прозрачные голубые глаза смотрели на меня просительно. А я была рада исполнить его маленькую просьбу.
- Я отпущу тебя, дедушка. Обещаю.
Его дух растворился. Но окончательно дедушка покинет наш мир после погребения останков по всем правилам.
Во дворе послышались голоса и звуки волочения. Порывисто спустившись на первый этаж, увидела процессию из моих помощников. Они несли тюки, чемоданы и коробки с вещами.
- Уважаемые, вещи с подписанной буквой 'Л' вниз, остальное наверх.
И завершающий этап закрутился. Сначала разгрузили вещи для лаборатории. Коробки с хрупким стеклом, с реагентами, медикаментами и реактивами. Брошюры, журналы, учебная литература.
Далее последовали операционные столы, установка для холодильной камеры, сейф и шкафы.
Мы основательно взмокли, пока носили все мое добро. Когда закончили с вещами с буквой 'Л' к дому подъехал движитель от отца. Мы сразу же ускорились, оставались вещи, которые приехали со мной из Юрана. Приятные сердцу мелочи, навевающие сентиментальные воспоминания. Здесь и часть гардероба, и старинный серебряный сервиз, и простая кухонная посуда. Постельные принадлежности, любимая плетеная скамеечка для ног. Диву даешься, сколько нужных вещей требуют своего внимания. Любая деталь, вроде статуэток, рамок и сумочек, должны найти свое место.
В машину я все-таки ввалилась. Ноги не держали. Добрая Рината и ее сыновья заверили меня в своем желании помогать и дальше.
Замкнув все имеющиеся сигналки, мы направились в Мъерн-холл.
- Леди, я выжит как лимон. - Итан с отсутствующим видом смотрел в потолок.
Отвечать не было сил.
Так мы и ехали всю дорогу, молча. День переваливал в вечер, на улицах Стоунхолма прохожие наслаждались последними теплыми мгновениями лета. Я наблюдала за лицами горожан, впитывала в себя произошедшие с городом изменения. Мыслей как таковых не было. Только навеянные воспоминаниями чувства и ощущения.
В поместье вовсю суетились слуги. Мачеха уверенным голосом раздавала последние указания. Всюду ярко светили люстры, светильники и бра. Свежие розовые бутоны наполняли комнаты нежнейшим ароматом. Начищенная посуда сверкала боками, отражая беготню слуг.
Итан оставил меня на первом этаже. Я же, оставшись незамеченной, проскользнула в отведенную мне комнату.
День был до безумия долог. И он еще не закончен, а значит, следует возродить бодрость духа и тела, воспрянуть с силами, и быть готовой к новым поворотам судьбы.
Для начала собрать вялотекущие мысли в один расслабленный поток. Для этого достаю из заветного сундука с маслами аромолампу. Добавляю в углубление воды, смесь капель эфирного масла корицы, мяты и можжевельника. Когда все было готово, и в лампу была вставлена свеча, по комнате поплыл нежный, бодрящий аромат. Избавившись от одежды и обуви, ворвалась в ванную комнату и, включив мощную струю душа, встала под нее . За день кожа покрылась пылью и паутиной. И сейчас я физически чувствовала, как грязь, а вместе с ней и усталость смываются потоками воды. Резко переключила температуру и тут же мне на голову полилась ледяная вода. Дыхание замерло, горло сжал спазм от еле сдерживаемого вскрика. Постояв под контрастным душем пару минут, принялась за очищение. До скрипа оттерла кожу, вымыла из волос мелкие веточки, паутину и пыль.
В пропитанную запахами комнату я вернулась чистая и готовая к подвигам.
Внезапно в дверь робко постучались. Дождавшись моего ответа, в комнату вошла Лори.
- Леди, вам помочь с прической и платьем? - она неуверенно на меня посмотрела, наверно сомневалась, что я приму ее помощь.
Скептически посмотрев на свое мокрое отражение в зеркале, твердо решила выглядеть сегодня вечером чуть торжественней, чем обычно.
- Да, пожалуйста. Подготовь черное платье с юбкой из органзы. И парюру с изумрудами.
- Как скажите, леди. - Ответила Лори с легким поклоном.
Пока она подготавливала все необходимое, принялась за свой внешний вид. С начала крема и лосьоны пошли в ход, затем темные, почти черные тени легли на веко. Глаза приобрели еще большую глубину и толику стервозности. На губы помада нежного розового оттенка.
С прической помогла служанка. Лори уложила волосы в красивую, высокую прическу, закрепив непослушные пряди невидимками. Завершил все филигранной работы серебряный гребень.
Когда в назначенное время в двери постучал Шонро, я была готова.
Меня проводили в ту гостиную, где мы вчера пили поздний вечерний чай.
Вся семья, кроме любимого братца, была в сборе. Близняшки сияли в своей молодости. Их трогательную непорочность подчеркивали цветы в прическах, в ушах и на шее переливались капельки бриллиантов. Одинаковые платья персикового оттенка и высокие белые перчатки по локоть.
Мортислава поражала элегантностью и безукоризненностью манер. Мачеха облачилась в жемчужного цвета платье. Рукава в три четверти мягко струились по рукам. Длинная, многослойная юбка украшена затейливыми вензелями вышивки. Тонкую талию опоясывал плетеный ремешок, с кисточками на концах.
Санита и Морана облачились в зеленый и пурпурный соответственно.
Отец же облачился в традиционный черный фрак.
Когда я вошла, все взгляды облачились на меня и разговоры немедленно прекратились.
На какое то мгновение леди Мъерн позволила злости и брезгливости показаться на ее красивом лице.
- Александра, ты серьезно? Снова черный? - мачеха не спешно сделала пару шагов в мою сторону, - И что за вульгарное сочетание тканей? Тебе посоветовать хорошую модистку? Или портного? Мы принимаем сегодня особу императорских кровей. Твой наряд его оскорбит.
- Не волнуйся мама, не думаю, что женские платья способны испортить настроение нашему принцу. К тому же, вы сильно преувеличивайте трагедию, - я демонстративно покрутилась вокруг себя, - моя платье прекрасно.
Леди еще раз окинула меня взглядом и отошла.
Фасон платья был довольно распространенный - квадратный вырез, широкие рукава, узкие манжеты с рядом мелких пуговок, длинные юбки. Но пикантной деталью были прозрачные рукава, часть верха платья и верхние юбки из воздушной ткани. Все смотрелось строго, со вкусом, черный цвет не давал наряду скатиться в пошлость, а блеск изумрудов на шее обогащал образ. Но по сравнению с остальными дамами этого дома моя внешность и туалет смотрелись слегка экзотично. Я как будто нарочно подчеркнула смуглость кожи, дерзкую зелень глаз, темный цвет волос. А в нашем обществе выделяться непростительно.
- А мне нравится, вам идет, - Санита очаровательно улыбнулась мне.
- Кстати, когда же я, наконец, увижу своего драгоценного братца? Он нарочно меня избегает? - Я подошла к его жене, нарочно игнорируя всех остальных.
- Он очень занят, работа отнимает много времени сейчас. Но Михарваль прибудет с принцем Филиппом.
- Как прошел ваш день сегодня? Вы наверняка устали - шутка ли, приводить в порядок большой дом. - Леди Морана заинтересованно смотрела на меня. Было любопытно наблюдать, что после вчерашнего холодного приема с ее стороны, она проявляет участие к моей жизни.
- Безумно устала, но не буду вам жаловаться и рассказывать, сколько хлама мы выбросили, и какого размеры пауки ползали по потолку.
- Какой ужас! Ненавижу насекомых. - И, переглянувшись с Санитой, рассмеялись.
Дверь в комнату открылась, на пороге стоял наш дворецкий Шолто.
- Господа и дамы - Леди Кристина Моник Яркова! - объявил он и сразу отошел в сторону, пропуская пожилую даму, лет пятидесяти, с рыжими волосами, собранными в высокую прическу, в парчовом платье и с веером в руках. На ее плечах красовался золотистого цвета мех.
- Добрый вечер! - Поздоровалась Леди Кристина. Моя мачеха птицей порхнула к своей гостье. Они дружески подставили друг дружке щеки, любезно расцеловались и обменялись взаимными комплементами. Далее последовало приветствие и представление других членов семьи. Я была самая последняя.
- Позволь представить тебе, моя милая, свою обожаемую дочь, Александра. - Леди Мортислава взяла мена за руку. - Моя малышка так долго отсутствовала, что сердце мое до сих пор не верит в ее присутствие среди нас.
- Вы путешествовали леди Александра? - Внимательные глаза леди Кристины не упустили ни одной детали моей внешности. Я чувствовала ее крепкий характер, даже не прикасаясь к ней.
Ответить не успела, Шолто представил на очередного гостя. На этот раз в гостиную вошел разменявший шестой десяток граф Руфус. С детства я запомнила его как добродушного толстяка, склонного к азартным играм и выпивке. Живот его всегда внушительно выпирал, грозя показаться из-за пояса. Поступь тяжела и кряжиста. И он всегда обильно потел. Так вот ничего не изменилось. Разве что граф полысел и его лысина сверкала в свете так же ярко как и мачехино столовое серебро.
- Кого я вижу? Кто эта замечательная красотка? - с хитрым прищуром граф подошел ко мне. Поцеловал мне руку и, не торопясь отпускать, принялся рассыпаться в комплементах. - Девочка моя, ты выглядишь умопомрачительно. Помниться я всегда говорил твоему отцу, что отбоя от женихов не будет. А он, проходимец, взял и спрятал такой драгоценный камень.
- Никого я не прятал, ты путаешь, - отец в знак приветствия похлопал графа по плечу, - я лишь отправил свое чадо на обучение.
- Ох, тоже мне, обучение! Такой куколке и знать то ничего не надо. Любого мужика своей улыбкой к своим ногами посадит, - еще раз поцеловав руку, граф отпустил меня.
- Боюсь я слишком амбициозна, что бы просто улыбаться и ничего не делать.
- Но признайся, милая, твоя улыбка творит чудеса.
- Как скажите граф, - и улыбнулась этому престарелому ловеласу, чем порадовала его неимоверно.
- Руфус, позвольте представить вам мою замечательную подругу, леди Кристину, - мачеха перехватила графа и подвела к леди Ярковой.
- Леди Кристина, перед вами управленца портового хозяйства северного берега - Граф Руфус Рослинг.
- Приятно с вами познакомиться, - припал к руке леди граф Руфус, - очарован вашей грацией и красотой.
- Взаимно, граф. - А вот леди Кристина довольно холодно ответила на приветствие.
- Господа и Дамы, - в третий раз Шолто потревожил наше общество. Но сейчас все ждали с замиранием главного гостя этого вечера. - Принц Филипп Феджиральд Саамхор Сактонский, наследник престола и лорд Михарваль Родерик Корс Ран Мъерн.