Аннотация: Автор должен любить своё произведение больше, чем оно того заслуживает. С этим произведением у меня проблем не возникнет.
Житейская история.
Познакомились они на какой-то странной вечеринке. Как там оказался он, он и сам потом не мог сказать, она же появлялась на таких мероприятиях часто. Перепихнулись они тогда, но ничего особенного у них не было. Разве что она почему-то на середине процесса оделась и сбежала в другую комнату. Он пошел за ней и, когда она дала ему от ворот поворот, неожиданно предложил:
--
А хочешь сто тысяч зеленью?
--
Конечно хочу, не вопрос.
--
Но за это тебе придется выйти за меня замуж.
Предложение было странным, каким-то даже нереальным, как и выражение, мелькавшее временами в его глазах... Но она согласилась. Быстро был составлен брачный контракт - она не могла претендовать на имущество мужа, не могла разорвать брак, не теряя денег. А вот если договор разрывал он, возвращать ничего было не нужно. Сперва она корила себя за то, что продалась так дешево. Больше в тот момент ни за что упрекать себя ей на ум не приходило. А потом случилось неожиданное: прошел год и её новоиспеченный муж разорвал контракт. Не потому, что хотел от неё избавиться, просто чтобы отпустить её. Но она осталась, теперь уже как обычная жена, безо всякого контракта. Как бы странно они не сошлись, они любили друг друга. Со временем она даже осознала мудрость его первого решения. Не было продажи, не было покупки, был всего лишь залог.
Годы шли, а они продолжали любить. Друзья на них дивились - еще бы, и после сорока лет вместе они все так же шагали рука об руку, все такая же теплота светилась во взглядах, которые они, когда украдкой, а когда и открыто, бросали друг на друга.
Ничто на земле не бывает вечным. Вот и он умирал, лежа рядом, а она сидела, сгорбившись, и роняла слезы на его седые волосы. Он приподнял руку, согнул в локте, и она вложила в неё свою ладонь. Как когда-то. Как всегда.
--
Прости! - голос его был неожиданно чистым, лишенным старческого сипения или дребезга, хотя и тихим. Заглянув в его по-прежнему ясные глаза, она все поняла. - Прости меня, если сможешь, и до свидания.
Он просил прощения за то, что уходил один, хотя исправить это было не в его власти. Вот дурачок! Она усмехнулась сквозь слезы. И застыла. Жизнь ушла из его тела, а из неё ушло движение.
Задул ветер всевластного времени, рассыпалось пеплом и унеслось тело, кануло в небытие все, что было вокруг, а она все сидела, сгорбившись, вытянув вперед руку, словно держа в ней что-то и не замечая ровно ничего вокруг.
--
Ну, здравствуй! - тихо промолвил он. Он стоял перед ней такой же, как тогда, больше сорока лет назад, в их первую встречу. И так же веселые чертики скакали где-то в глубине его глаз. - Спасибо, что дождалась.
Она поднялась с широкой дубовой лавки, но едва не упала - то ли от долгого сидения, то ли от старости.
--
О, какой же я негостеприимный хозяин. Даже не дал гостье отдохнуть после долгой дороги, - он лукаво улыбнулся и взмахнул рукой.
И вот уже рядом стояла она, такая, как и тогда - молодая, веселая и дивно прекрасная. Впрочем, зачем себя обманывать - лучше, чем тогда. Она огляделась: большой и аккуратный срубовой дом, из широких окон видно солнце, сверкающее на облюбовавших травинки капельках росы. И он стоит рядом и улыбается.