Он не умел ездить даже на велосипеде. Он вообще много чего не умел делать в жизни, но старался избегать таких моментов, когда в этом пришлось бы признаться. Он не ходил в бассейн, не появлялся на катке ,не ездил в горы, не прыгал с парашютом, не водил автомобиль. Всего этого он не умел и не мог, а признаваться не хотелось. Но очень хотелось быть мужественным, сильным, смелым и умелым. А как этого добиться? Шут его знает. Не прыгать же с вышки на самом деле.
Когда ему было всего 5 лет, на даче его покусала соседская собака. Он хотел спрятаться за собачью будку, чтобы его никто не нашёл, а собака не так всё поняла, подумала, что это вор лезет, и молча выскочила из будки и куснула его за ногу. Очень больно куснула, прямо выкусила кусок из ноги, и опять спряталась в будку - поняла, что глупость сморозила. А он так испугался от неожиданности и боли, что не заплакал, а приложил откушеный кусочек на место и , придерживая его рукой, пошёл домой к своей няне. Очень боялся, что будут ругать. Няня, увидев кровь и вконец перепуганного ребёнка, сама почернела от ужаса, схватила мальчика и бегом помчалась в больницу.
Дело было в дачном посёлке, ни о каком транспорте и думать нечего, поэтому она всю дорогу с ребёнком на руках пробежала не помня себя, и сдала его хирургу на спасение.
Наш герой и сейчас помнит холод оцинкованого операционного стола, людей в белых халатах; боли он не помнит совсем, а как переругивался со всем персоналом и капризничал --помнит отлично.
Шрамы остались у него на всю жизнь. И когда его спрашивают: Откуда это у вас?, он небрежно и загадочно отвечает: А... было дело под Полтавой. Ведь так хочется хоть иногда почувствовать себя героем.
--
КАК НАЧАЛАСЬ ВОЙНА
Воскресное утро 22 июня 1941 года. Дача. Что может быть прекраснее для ребёнка, когда папа и мама дома, когда ярко светит солнце прямо в окошко, когда поют птицы и горланят петухи ! Моожно побежать босиком по нагретому солнцем полу и нырнуть к родителям под одеяло. Да, язнаю, что им хочется ещё поспать , но я-то терпела всю неделю, пока они там в городе работали на своих работах, и не могу терять ни минуточки - очень хочется почувствовать вседозволенность воскресного дня.
Я вытаскиваю из-под мамы и папы подушки, складываю их домиком, залезаю в этот подушечный шалаш, мама и папа - по обеим сторонам шалаша, они тянут одеяло на себя, и оно натягивается надо мной как шатёр. Во, здорово ! И шалаш, и шатёр, и мама, и папа - да это же и есть настоящее счастье !
Мы долго барахтаемся все вместе в кровати, но время идёт , пора завтракать, а впереди целый день: прогулки купанье в речке, чай из самовара ближе к вечеру и разговоры, разговоры... Телевизоров тогда и в помине не было, приёмники были только у обеспеченых людей, а какие развлечения у простых советских служащих? Только задушевные беседы, песни хором, да иногда танцы под патефон. Ну, нас - то, детей, развлекать не надо было, мы прекрасно играли в свои игры, и фантазия заменяла нам дорогие игрушки.
Да, так вот - воскресное утро.
После завтрака берём с папой полотенце и идём на речку. Мимо станции, мимо сосновой просеки, под горку , вниз, по тропинке, где блещет и плещет, вся искрится на солнце наша речка. Весь берег усеян телами отдыхающих, кто плавает, кто загорает. Я беспокоюсь - найдём ли мы место, чтобы полежать, погреться.
Но дойти до речки мы не успели, а видим на станции что-то очень много народу толпится. И все чего-то обсуждают . И так стало тревожно, хотя и не знаем в чём дело. Подошли поближе.Я держу папу за руку, другая рука занята конфетами, были раньше такие леденцы в коробочке в форме кофейных зёрен и пахли они кофе. Мне папа вскгда привозил из города.
Вот мы подходим к столпившимся людям и слышим одно слово: ВОЙНА. Я ничего не понимаю, а папа покрепче взял меня за руку и повернул обратно к дому. Я молчу, ничего не спрашиваю, а зубы почему-то выбивают дробь.
Ну, как пришли, как всем сказали -это, сами понимаете, дело не весёлое. Но до всех сразу тоже не дошло.
Когда вечером стемнело и небо над Москвой осветили прожектора, нам из Подмосковья было видно, как вражеские самолёты берутся в перекрёстные лучи и обстреливаются из зениток целым потоком огня. На фоне тёмного неба так чётко выделялись эти сияющие разрывы, эти всполохи огня и света, и зарево от горящих уже сбитых вражеских самолётов поднималось на горизонте и не гасло всю ночь.
А дачники толпились на улице, никто не хотел уходить в дом. У многих было такое настроение : Ну, мы им покажем ! А одна дачница даже восхитилась : Глядите,глядите как красиво ! Да... очень красиво... если бы не война.
--
ПРО МОЮ СЕСТРУ
У меня есть сестра. Она когда в медицинском институте училась, я ещё в школу не ходила. Совсем маленькая была. И мы очень любили друг друга.
Летом сестра приезжала на дачу готовиться к экзаменам и всюду ходила с книжкой в руках. Бывало, подзовёт меня и начнёт на мне анатомию человека изучать, где у меня какие органы прощупывать, а мне щекотно, и я вырываюсь и убегаю.
А в то лето, когда сестра институт окончила, как раз война началась. И сестра прямо с институтской скамьи ушла на фронт. Она взяла с собой мою фотокарточку, маленькую такую, и я на ней совсем маленькая.
Хоть и очень молодая была моя сестра, совсем ещё девочка, а на фронте не спрашивают кому сколько лет, делай своё дело, отдавая все силы. Вот и сестра в госпитале работала день и ночь, а раненых с полей войны всё везли и везли день и ночь.
Все думали сначала, что война скоро закончится, а она и год, и два, и три - всё не кончается и не кончается. И сестра моя все эти годы воевала на своём поле боя - в госпиталях под бомбёжками и обстрелами.
Но даже на фронте бывают затишья, и тогда усталые солдаты отдыхают, пользуются моментом тишины, пишут письма домой, разговаривают, даже влюбляются - дело-то молодое.Вот и моей сестре молодые люди признавались в своих чувствах и просили дать ответ. А сестра понимала, что не время сейчас о любви говорить. Вот после победы - пожалуйста. И чтобы никого не обидеть, она рассказывала, что она замужем и есть у неё в тылу дочка маленькая - и мою карточку всем показывала.
А после затишья бойцы опять шли в бой Многие хотели бороться с немцами, будучи коммунистами.
Вот и сестру мою тоже принимали в партию в самый разгар военных действий. НА собрании коммунисты задавали ей разные вопросы, и один молодой офицер спросил: Вот ты вступаешь в партию, а знаешь, что коммунист должен всегда правду говорить? Да, - отвечает сестра, - знаю и согласна с этим. Ну, так может сейчас ты нам скажешь правду о своём муже и дочке? Что ей оставалось делать? Пришлось сказать правду.
А когда наступила долгожданная Победа, сестра вернулась домой и по-настоящему вышла замуж, и у неё родился сын.