Саша : другие произведения.

Красный Рубин

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Начало первой из трех книг... Не редактировано, с ошибками... Пробные пара глав


черновой вариант без редактирования
1. Возвращение в Валалейин

  
   Солнце осветило серую комнату. Пара птенцов вскружилась от радости начала нового дня и громко запели. Девушка, лежавшая на кушетке в гостиной, открыла глаза. Голова немного кружилась, и ощущение реальности не сразу пришло. Обрывки вчерашнего дня - гулянка, друзья, клуб... Голова взрывалась от каждого прикосновения. Яркий свет слепил глаза, а любой шорох отдавался в голове громким эхом.
   Она попыталась подняться на ноги и пойти в ванну, как зазвонил телефон. Черненький аппарат, который был завален кучей журналов о последних криминальных событиях века, вперемешку с модой последних лет. Тонкая рука вытянула провод из сети - сегодня никто не должен беспокоить ее - нужно, наконец, закончить статью и появиться на работе. Наверняка, начальник уже был вне себя от ярости - она очень давно не посещала офис и не сдавала работы, в то время как ее коллеги уже зарабатывали повышения, но в любом случае, она была одним из лучших сотрудников. И это объясняло, почему за такую халатность ее до сих пор не уволили.
   Зазвонил сотовый - кто-то действительно хотел быть услышанным.
   - Я слушаю, - ответила девушка.
   - Дорогая, Алексия, это мама звонит. У тебя все в порядке? Я не могу дозвониться до тебя уже несколько дней: домашний не отвечает, а сотовый постоянно отключен. Я волнуюсь, как ты, солнышко?
   - Все в порядке, Мам. Сейчас не самый лучший период моей жизни, но я выберусь обязательно, я обещаю. Как ты, Мама?
   - О, дорогая моя, я в порядке. Сейчас проезжаю мимо одного замечательного городка, очень жаль, что тебя нет здесь - я уверена, ты была бы в восторге от этого места. Я не знаю названия, да и зачем. Мы путешествуем далеко-далеко, я уже стала забывать места после первых трех поселений. Моя радость, ты должна знать, я познакомилась с таким человеком...
   - Мама, прости, мне нужно бежать. Мы обязательно поговорим с тобой, но позже.
   - Он самый добрый, самый милый человек. Даже сейчас он отправился, чтобы принести мне завтрак. Представляешь, завтрак под вечер. Он такой заботливый...
   - Мама! Ты меня не слушаешь. У нас раннее утро. Мне нужно срочно бежать, я позвоню, обещаю.
   - Ты всегда занята, но никогда не перезваниваешь своей матери.
   - Мам, правда. Я опаздываю на работу.
   - Я все понимаю, прости.
   Распрощавшись с телефоном и положив его на столик рядом с собой, Лекси поднялась на свои тонкие стройные ноги. Когда-то очень давно эти ноги так любил ее бывший парень, который и дня не мог прожить без того, чтобы погладить ее гладкую кожу, ее круглые недлинные пальчики, ее ступу. Да, действительно ее бывший молодой человек слишком фанатично любил ее ноги, что, порой, настораживало. Но с тех пор, как он укатил в другую страну с еще более обворожительной моделью с еще более длинными ногами, всем стала понятна его безграничная безвозмездная любовь. Наивность - удел не слишком умных и обученных жизни людей, но таковой себя девушка вряд ли могла считать.
   Странный город, в который она поселилась, чтоб уединиться и уйти от прошлой жизни, теперь не так сильно удивлял, но большие колонны при въезде в него и красивый длинный призрачный забор завораживал сердце. Больше пятнадцати метров в высоту, он кольцом охватывал чудный городишко, оставляя всего лишь пару тройку выходов. Для чего служил некий призрачный купол - никто не знал, да и кто построил его, было уже давно забыто и неизвестно. Быть может, библиотеки хранят записи о древних постройках, но сама молодежь вряд ли была знакома с историей своей "Родины".
   По середине центральной площади возвышался огромный красивый фонтан в виде тройки дельфинов, застывших в прыжке. Вода вытекала из специальных шлангов, опущенных по краям фонтана, а главная струйка покрывала площадь радиусом в два метра - это было дикое зрелище. Вообще, выбирая город для работы и жизни, Лексия выбрала Валалейин не по случайности. Когда-то, очень давно, ее прабабушка основала Институт Инакомыслящих Представителей в этой столице, но к настоящему времени его переоформили в Институт Языков, а ведь тогда это здание было гордостью религиозных людей. Институт Религий, как его сама называла Алексия.
   Девушка натянула быстро то, что попалось ей под руку, приняла душ и отправилась на работу сдавать очередные статьи на тему убийства окраин Валалейин, каких не было и в помине - приходилось немного сочинять, но главное, чтобы редактор схватил эту наживу, а дальше она сама сможет подхватить сюжет и написать полкниги. Редакция "Северный Хайдинг" славилась своими самыми насыщенными выпусками. Если журналист не являлся писателем, его не могли принять на работу в эту серьезную организацию. Девушка все время твердила себе, что это серьезная работа и большие деньги, но отношение к делу оставалось на любительском уровне. Почему Хайдинг? Семья Хайдинг уже более пятидесяти лет владели журнальным бизнесом в этом городе, а настоящий "правитель" или наследник - Элрой Хайдинг, продолжал лишь работу своих родителей.
   Это был слегка староватый по моде человек, носивший костюмы прошлого века и говорящий на том диалекте, что люди предпочитали в прошлом столетии. Его рост едва ли не доходил до двух метров, а седина игриво поблескивала на солнце, то слегка темнея, то светлея. Он был грубоват в отношении подчиненных и служащих, и не церемонился ни с кем. Вытерпев одну, он увольнял другую личность - и так было на протяжении всего известного срока его службы. Его родители, имена которых впрочем, не важны, были аристократическими личностями - не в плане положения, а в плане поведения: их манеры, повадки, разговоры. Никак не шло в сравнение с этим деревенским разбойником, который приводил корпорацию к банкротству. Да, основы печатного издания он знал, но управлять этим - было ни его. Однажды, Элрой написал статью о приверженцах старого взгляда на новую архитектуру строений в Валалейин, чем был сильно горд. Естественно, его статья заняла не одно место по разным номинациям в разделе журналистики, в чем сам Хайдинг получил многочисленные награды, но на том путь его к написанию закрылся. Еще пара книг, которые увидели свет - "Горящие вечностью" и "Потерпевший неудачу" были опубликованы на разных языках, но до сих пор первый тираж не разошелся до конца. Алекси знала слабые стороны своего начальника, и могла крутить им, как хотела.
   Могла, но только не в этот день. Возможно, она перегнула палку со своим отсутствием в течение пары недель на рабочем месте, возможно, было лишним оскорбить Элроя скверным словом "кретин", а возможно, сотрудники недолюбливали ее и настучали раньше, чем сам Хайдинг добрался до девушки. Все это по частям или все это вместе, но тот разговор, который состоялся сегодня утром в кабинете директора, Алексия запомнила до конца своих дней.
   Она, как всегда, сидела на кожаном кресле черного цвета, стоявшем под углом напротив руководительского стола, естественного тоже выкрашенного в черный рубин (такой блестящий цвет - краски Валалейин славились по всему миру - устойчивые под любой температурой, и в любых погодных условиях). Справа висел горшок с белыми тюльпанами - очень редкий вид, а чуть ниже стояла пара стульев для большего числа гостей, чем один сотрудник.
   Лекси закинула ногу на ногу, а взгляд из под темных волос терроризировал боса, с вопросом "Что ты еще мне можешь сказать?".
   - Надеюсь, вы понимаете, дорогая Алексия, что ваше отсутствие на рабочем месте было столь длительным, что оставляет за собой желание выслушать некоторые пояснения на этот счет. Вы не сдали в срок три работы и четыре очерка, я был вынужден выдать распоряжения на выполнения ваших работ другим сотрудникам, у которых, я хочу заметить, работы предостаточно.
   - Я понимаю, что мое поведение непозволительно, но, мистер Элрой. Я была вынуждена покинуть края нашего населения для добычи интересного материала о вновь открытых шахтах близлежащей местности. Как раз сейчас, в настоящее время, там проводится массовая добыча руды. Мэр издал указ об обеспечении всем, что потребуется рабочим. Вы не считаете это подозрительным. Я собирала материал, вот он, - девушка протянула стопку бумаг, на которой беглым подчерком были нацарапаны некоторые статьи, диалоги, высказывания. К папке прилагалась пара диктофонных дисков, а ниже еще стопка фотографий.
   - Да, это очень интересно, но я говорил ни одну сотню раз, дорогая Милавейлин, - он вновь посмел назвать ее этим именем. Тяжелый взгляд, брошенный в сторону директора, сбил его с мысли. Алексия ненавидела, когда кто-либо из живых на этой планете упоминали ее второе имя, которое напоминало ей об одном не самом любимом человеке.
   Элрой попытался сохранить самообладание и отвел взгляд, сделав вид, что не заметил ничего осуждающего в ее глазах, но тем ни менее, поправился:
   - Алексия, я говорил, что не стоит самодеятельности в моей организации. Вы несете взгляд о нашей корпорации, и нас будут оценивать именно по вам, по сотрудникам. О том, как вы работаете, о вашем умении вести общение, составлять статьи, выезжать куда-либо и приносить информацию, в конце-то концов. Но, солнце мое, вы немного забываетесь порой, что мне ничего не стоит, как взять вас и выкинуть на улицу, где вы уже не найдете себе работы. Помните об этом.
   Она укоризненно глядела в спину человеку, который отвернулся от нее и разговаривал с окном. Его руки в сером пиджаке в полоску он держал сомкнутыми за спиной - такая "поза военного генерала", которая чуть придавала ему грозности. Его седые усы и карие глаза все же немного смягчали его слова и поступки. Вообще, если бы этот человек было моложе лет на двадцать, то его успехи с девушками были бы безупречными, но он был стар.
   - Я хотела, как лучше. Вы же знаете, что мои статьи превосходны, а книги расходятся, не успевши еще выйти в свет.
   - А я хочу так, как я хочу! - вскричал Элрой. - Мне уже в горле стоят все ваши "Я хотела"! Вы работаете в компании, в которой есть руководители. Да, вы работаете здесь не так мало - полгода, но и не так много. Да, ваши статьи всегда были самые идеальные и читаемые, а книги уходили с лотка, только выложенные днем ранее. Но на любой ваш плюс найдется два три минуса. Вы знаете, что должны держать отчетность о своих действиях, когда работаете на меня, а, тем более, что ни на кого другого вы и не можете работать, пока состоите здесь.
   - Мистер Элрой, вы должны понимать, что мне нужно пространство для творчества. Я не машина рукописей, как могут многие - использовать свои статьи в качестве принятых работ. Вы же знаете, что если я и пишу даже одну статью в месяц, то стараюсь написать ее по силе большей, чем двести других взятых всех вместе у других сотрудников.
   Он шагнул в сторону другого окна и опять отвернулся.
   - Я то хорошо это понимаю, но что вы скажете на то, что вас видели неделю назад в соседнем кафе, где вы распивали напитки в рабочее время со своим другом, как там его зовут?
   - Роланд. Да, я знаю. Но это был перерыв между моей работой по беглым каторжникам с Шотландии и Тайны Шахт Валалейин. Я ж могу когда-нибудь отдохнуть.
   - У вас есть выходные - я не заставляю никого работать на меня сутками, не вылезая из-под стола. Вы должны понимать это. У вас гибкий график, что когда вы оставляете место - вы уходите работать домой и вас никто не проверяет, но вы хотя бы на место-то прийти с утра обязаны, чтобы я видел, что у меня штат сотрудников, а далее работайте где и сколько хотите, но сдавайте все вовремя. Я разочарован в вас.
   - Я принесла вам работы и не стоит на меня наседать. Что вы еще хотите от меня?
   - Сколько работ в этой папке? Одна, две, максимум три? В это время ваши коллеги уже сдают десятки статей и пишут книги, а следовательно получают определенные награды и оплату за свою работу, вы же ничего этого не хотите. Скажите, Алекси, зачем вам все это?
   Девушка перекинула ногу на ногу и поймала заинтересованный взгляд "старика" директора. Ее темная короткая юбка, гладковыбритые ноги и очаровательные туфли сводили с ума любого мужчину, а взгляд темных глаз и приятная челка, опускающаяся на правую сторону лица - заставляли трепетать сердца сильного пола.
   - Все это, это что?
   - Зачем вам эта работа? Вы чудесный писатель, дорогая моя. Вы чудесный человек, но вы бестолковый журналист и неответственный сотрудник.
   - Не грубите мне, я не ваша дочь.
   - Но моя подчиненная, - Элрой также активно наступал, но уже тише брал тон, чтобы не ссориться. Он любил девочку, как собственную дочку, как любого другого сотрудника, которого изо дня в день приходилось упоминать.
   - Мистер Элрой, я не могу вам дать гарантий, не буду обещать ничего. Я лишь скажу, что такого больше не повторится.
   Он закрыл рукой глаза, пока она что-то пыталась сказать. ЕЕ голос сливался, а в висках пульсировала боль. Голова раскалывалась с самого утра и скверное настроение не давали покоя. Он более минуты простоял в такой позе с закрытыми глазами, а потом не убирая руки, крикнул фразу, о которой Алексия в будущем будет ни раз вспоминать:
   - А такого больше не повторится, вы уволены, убирайтесь из моего кабинета.
   - Кретин, - выкрикнула она.
   Элрой и впоследствии задавался вопросом о том, что побудило его на столь негативную фразу, но волна ненависти на тот момент накрыла его с головы до ног. И еще эта головная боль. Девушка поднялась с кресла и двинулась в сторону выхода. Ощущение присутствия еще кого-то в комнате не оставляло обоих, но они не могли передать это друг другу на словах, поэтому каждый сослался на свои причины. Такое может показаться любому.
   Передвигаясь по коридорам журналистской карьеры, девушка ни раз играла с огнем, но действительно никогда не верила, что все это может случиться именно с ней. Лекси видела сотню раз, как Хайдинг безжалостно увольнял близких ей людей, она им сочувствовала, но в глубине душе радовалась, что этого никогда не случится с ней самой. И что? Теперь на пороге отдельного кабинета, которого девушка добивалась несколько недель, она стоит с коробкой, в которую необходимо сложить все личные вещи, и унести домой.
   За пару недель стол покрылся пылью. Уборщица не заходит в кабинеты тех, кто отсутствует какое-то время, дабы показать, что время летит незаметно. Слой пыли, тусклые сумерки, материалы, брошенные в самый дальний угол. Газетные вырезки, журналы "Хайдинг", "Блеск", "НовоОрлейск" и ее личная гордость - целый номер "Хайдингер", составленный под руководством близких друзей.
   Облака на небе превратились в тонкую паутинку, которая быстро передвигалась по небу от ветров, летящих с севера. Птицы поднимались то ввысь, то вновь падали почти до земли, при этом создавая столько шуму, столько прекрасного пения. Погода была замечательная, теплая, но девушке становилось холодно, а на глазах выступало отчаяние.
   - Тук-тук, привет Лекси. Ты к нам вернулась наконец-таки.
   - Угу, - промычала носом девушка и поставила коробку на пол со столом.
   - Решила убраться? - это была ее коллега по работе. Одна из творческих личностей. Рыженькие короткие волосы, серые глаза, белая блузка и длинная юбка. - Говорила с шефом о чем-то тяжелом? Вроде бы все обошлось, я думаю?
   - Да, все нормально, Хайра. Можешь не беспокоиться. Мы с ним поговорили и решили все, теперь я не буду работать в компании?
   - О, Боже! Как печально это слышать, как он мог. Слушай, нам немедленно нужно тебя восстановить - вот давай я сейчас возьму Питера, - она поглядела в глубь коридора. - Питер! Питер!
   - Стоп! Не надо никого звать, не нужно разговаривать. Хайдинг сделал выбор, ползать на коленях я перед ним не буду. К тому же мне и самой надо отдохнуть от печатной деятельности. Уделю больше внимания своей второй половинке.
   - Действительно все хорошо? Ты уверена?
   - Да, все замечательно. Если мне нужно будет - я найду способ вернуться. А пока я ухожу на заслуженный отпуск, - Лекси врала сама себе. Уже никогда она не сможет сюда вернуться. Она знала, что Элрой не возьмет ее обратно - принцип "Северного Хайдинга" был известен всем в округе - дважды шанс никому не дается.
   - Ну, тогда я рада за тебя, подруга, раз действительно все хорошо. На самом деле, мы давно знали про твое, - она сделала паузу на несколько секунду. - Сокращение. Но никто не решался тебе сообщить. Все знают, как ты любишь эту работу. Ох, я надеюсь, что все действительно будет хорошо.
   - Хайра, можно попросить тебя об одолжении?
   - Да, все что угодно, - она была как щенок, как собака, вилявшая хвостом перед всем, кто протягивал ей руку. Это наивное дитя сводило с ума целых три месяца, что они работали вместе. Но в итоге, именно Лекси уволили, а щенка оставили. Как это унизительно.
   - Пожалуйста, сходи к Гарсону, отнеси вот эту статью, - она протянула папку со статьями, что предлагала изначально Элрою. - Я в долгу перед ним. Скажи, что он может опубликовать эти черновики от своего имени.
   - Хорошо, это не сложно. Я быстро, - и Хайра выбежала за дверь.
   - Спасибо, - подумала Лекси. - Надеюсь, ты не так быстро вернешься, как сказала.
   Через час вещи были упакованы, а сама Алексия двигалась в сторону темных коричневых дверей на выход. Охранник проводил ее взглядом и уставился дальше в решение кроссвордов, а девушка вышла под солнечные лучи на улицу. Потеря работы не было для нее столь резкой неожиданностью. Да, наивность в ней плясала и играла злую шутку, но разум иногда просыпался и давал о себе знать, ведь никто безнаказанно не мог вести себя так, как позволяла себе она. Вот час расплаты и пришел. Как говорил ее отец - "всех нас расплющит, задавит, убьет".
   Теплая погода и игривое солнце нежно ласкало теплом лицо девушки. Нетерпеливые шаги быстро несли ее в сторону центрального фонтана. Вещи, которые она оставила в офисе курьер может привезти вечером и поставить у порога, ничего ценного и особо важного там не было, а значит, и носиться с ними смысл небольшой. Она присела на лавочку у фонтана, надела черные солнечные очки и запрокинула голову назад, чтобы насладиться последним летним теплом. Завра или послезавтра погода могла испортиться, лето подходило к концу, а зима моментально начиналась. По-крайней мере, в этой части света.
   Валалейин был тихим городком. Каждый обитатель жил здесь по собственным правилам. Не убийств, ни грабежей, ни насилия. Вся проблема, или наоборот особенность, заключалась в том, что у каждого был свой способ заработать себе на жизнь. Лишь изредка, приезжие начинали нарушать законы, но это быстро заканчивалось. Город Ангелов, как его называли за пределами. Нерушимые границы призрачного предела скрывали все зло, насилие и ненависть где-то далеко, но не здесь.
   И все-таки, Валалейин - это столица цепи городов, которые тянулись от железнодорожной станции, превращаясь в некое кольцо. Цепь городов включала в себя порядка десятка, а то и более, мелких городов, и пары крупных строений. Мэр Валалейин являлся также мэром и всех остальных городов всей цепи. Он назначал каждый год по одному человеку, который брал под свое крыло управление двух-трех поселений цепи, но по большей части, никто не видел и не слышал о том, что правительство хотело сотворить для города. Некоторые и не знали, что этой местностью кто-то управляет.
   Алексия достала сотовый и быстро набрала номер Роланда. Это был ее парень. Быть вместе больше двух лет, наверное, что-то значило, но их отношения то бурно развивались, без остановок и преград, то затихали на период, когда Алекси и успевала погружаться в работу. Она не могла точно определить, кто был инициатором этих пауз, но всегда надеялась, что ни в ней проблема. Сейчас же, в надежде дозвониться, ей очень требовалась помощь и моральная поддержка от близкого человека, коих было не так много, как хотелось бы. Друзья, подруги, коллеги - это лишь стадное. По истине ценила она лишь пару человек в своей жизни.
   - Да, я слушаю, - послышался сонный мужской голос. Девушка глянула на часы и поняла, что еще слишком рано звонить куда-либо. Она провела не больше двух часов на работе, а встала она довольно рано, благодаря своей матери, но не стоило бы и будить других, что ж, уже разбудила.
   - Рол, привет. Я так соскучилась, - она старалась улыбаться и делать непринужденный вид. Хоть как-то держаться, но нужно. Слезы - это слабость, а их девушка себе не позволяла. Лишь в тишине, глубокой ночью, в темноте под одеялом, однажды она расплакалась, когда умер ее отец. Но то было другое, то ни сейчас - это не потеря близкого, родного человека.
   - Привет, моя радость. Ну, как ты? Все по своим шахтам бегаешь?
   - Ой, нет. Я уже закончила эту радость. Слава богу, душ помог почувствовать себя немного чище. А ты спал? Я разбудила тебя?
   - Дааа, нет ничего страшного. Я все равно собирался пораньше встать, чтобы пробежаться до друзей. Говорят, ты вернулась еще вчера и уже где-то отпраздновала приезд. Почему не позвонила?
   - Рол, понимаешь...
   Минутное молчание. Она слушала его дыхание, пытаясь разгадать мысли, затем суровый голос сообщил ей:
   - Понимаю. Вообще-то, я собирался с тобой поговорить. Это личное, это важное. Желательно не откладывать на последнюю минуту. Ты как? Сможем увидеться?
   - Да, как раз сегодня... у меня нет работы. Да, Роланд. Мне тоже нужно было с тобой о чем-то поговорить. Когда ты свободен? Сегодня, в смысле.
   - Я сейчас должен заскочить к друзьям на пару минут, думаю, что через полчаса мы сможем с тобой встретиться в аллеи любви, ну, там, где розы растут. Ты помнишь. Там такой небольшой лесок...
   Роланд что-то пытался еще объяснить, но девушка уже его не слушала, а смотрела куда-то далеко, где дикая птица, большая птица поднималась вверх. Возможно, это была одна из разновидностей Перианей, что открыли совсем недавно, а возможно, и нет. Но ее полет был изящен, красив, грация движения завораживала.
   - Да, я помню, - ответила Лекси машинально, не задумываясь о том, что ее спросили, но все еще уставив взгляд в сторону птицы. - До встречи, Рол, я люблю тебя...
   Но на той стороне телефона раздались гудки. Он не сказал, что скучает, что любит ее. Когда он стал таким холодным, она не помнила. Но последние полгода, как она начала работать, их отношения полетели в пропасть. Нехватка внимания, или наоборот переизбыток? Она не находила правдивых ответов, а потому старалась закрывать на некоторые мелочи глаза. Да, она любит его, поэтому нужно что-то прощать, а что-то пропускать мимо себя. Любовь без компромиссов не могла бы выжить.
   Птица скрылась за горизонтом, а девушка пришла в себя. И почему птицы так сильно привлекали ее внимание? Может быть иллюзия полета, когда она сравнивает себя с тем, кто умеет летать? Представь, как это... Ты летишь высоко-высоко, а внизу идет человек и также заворожено, как это делает она, смотрит и восхищается, откуда столько плавностей, откуда столько нежности в движении, во взмахе крыла.
   Аллея любви располагалась севернее корпорации Хайдинг. Это был небольшой уютный сад, где большинство растений - это разного вида розы: красные, белые, розовые, желтые. Иногда можно было найти даже черные или изысканные разноцветные. У входа, как обычно, сидел старик и продавал экземпляры цветов, собранных в глубине сада. Еще немного правее от входа по периметру бежала небольшая речка. Старый жухлый мост нависал над ней так, что по середине часто останавливались влюбленные пары и смотрели в даль на убегающий поток воды. Народу в это время было немного. Редко, кто выходит погулять в сад с утра, поэтому для разговора это было самое идеальное место - тихое, красивое, уютное.
   Передвигаясь вдоль речки, она увидела Роланда, который склонился к воде и полоскал руки. Незаметно, подкравшись сзади, она нежно обняла парня за талию и произнесла:
   - Привет, Рол.
   Парень поднялся на ноги и повернулся к девушке. Да, это был ее парень, ее любовь, ее радость и единственный светлый огонек в этом сером городке. Они полминуты смотрели молча друг другу в глаза, никто не осмеливался произнести слова.
   - Привет, Алексия, - в ответ он тоже обнял ее, - ну как ты? Все еще в поисках шахтерской наживы?
   - Знаешь, нет. С этим уже все закончено. Теперь я просто рядовой и полностью в твоем распоряжении. Знаешь, это обстановка меня угнетает. Мир стал другим. Я изменилась, или он. Я даже не знаю.
   - Все в порядке. Так бывает со всеми. Тебе просто нужно съездить куда-то, развеяться. Так всегда, когда длительное время посвящаешь работе. Человек - не робот, всегда нужно давать себе передышку.
   - Да, нужно, но это так не по мне. Во мне столько силы, столько желания. Я так много хотела сделать, но так мало сделала. Обидно?
   Роланд нахмурился.
   - Что ты, нет совсем. Напрасно. В твои-то годы, быть прекрасным журналистом, писать свои статьи, книги. Ты успешна в своем деле.
   - Да, может быть ты прав, - согласилась на какую-то минуту она, - но всегда можно все потерять.
   - Нет, это точно не из твоей оперы. Ты другая. Всегда добиваешься того, что тебе нужно. Всегда стремишься к лучшему, всегда все делаешь так, как должно быть.
   - Звучит укоризненно. Обижаешься на меня?
   Он отвернулся, чтобы не отвечать на ее вопрос. Они шагали по аллеи, усыпанной мелкой зеленой травой, а кузнецы весело стрекотали в кустах рядом. Здесь было спокойно, относительно спокойно. Шум дикой природы все равно нарушал истинную тишину.
   - Знаешь, я ведь хотел поговорить.
   - Знаю, о чем? - она глядела на него таким прелестным взглядом, что ни один человек не смог бы устоять и что-то ответить на ее красивые карие глаза.
   - Когда ты так смотришь, мне сложно говорить, - Рол дал шаг назад, чтобы не сбиться с мысли и не смотреть ей в глаза. Он отвернулся в сторону речки, которая активно бежала, разбрасывая брызги по сторонам.
   - Хочешь, я закрою глаза, - улыбнулась Лекси.
   - Нет, не стоит. Они у тебя прекрасные. Самые прекрасные в мире. Самые любимые.
   - Тогда в чем проблема, любуйся, если они тебе нравятся, - ее порхающие ресницы поднимались вверх, а затем опускались вниз, и казалось, что тень от них также яростно застилает поверхность земли.
   - Это нелегко, - сказал Роланд, вглядываясь в течение воды.
   - Что такое? Рол, ты меня пугаешь.
   Еще несколько минут прошло, прежде чем он решил вновь заговорить с ней.
   - Нет, Алекси. Ничего. Прости. Я снова струсил. Поговорим о том, что я хотел сказать позже?
   - Как пожелаешь, - она была не из любопытных девушек, и, если человек не желал того сам, она не требовала что-либо рассказать. Но на опыте в жизни было все по-другому, большинство людей с такой легкостью тянулись, чтобы открыть все, что у них в душе, но самое обидное, что когда в минуту печали ты поддерживаешь их, у них проходит все, наступает счастливый светлый миг. Они забывают о тебе. Ты больше им не нужен. Лекси с ужасом ловила себя на таких же действиях, но каждый раз старалась отблагодарить человека, который оказал ей помощь. Отблагодарить так, как он этого заслуживает. Сложно в том мире, где каждый жалуется и рассказывает о своих бедах, а потом она искала себе вторую половинку - и представляла идеального молодого человека таким, за которым она бы чувствовала себя защищенной, закрытой, заслоненной от невзгод этого общества. Роланд замечательный человек, очень любимый, теплый, добрый, но она никогда бы не вышла за него замуж, если бы тот все же осмелился. Его робость, его трусость и умиляла в чем-то, а скромность поражала до глубины души, но, порой, там, где нужна была решительность, этот человек давал пас и отходил в сторону. Что ее пугало. И ничего не было удивительного в том, что он стеснялся или испугался, когда хотел что-то рассказать. Это, как ребенок, который нахулиганил - разбил вазу, подрался с соседским мальчишкой, не вынес мусор, а сказать боится, признаться в этом. Но она не судила так строго, все люди достойны чего-то.
   - Чем ты занимался, пока меня не было. Как провел время? - нарушила молчание Алексия.
   - Веселился. Мы с друзьями ездили отдыхать на залив недалеко. Потом небольшой круиз с палатками на дикий ручей, что в нескольких километрах от призрачных стен. Ночью там действительно красиво и опасно, никогда не знаешь, что может встретиться тебе за тем кустом или деревом.
   - А Мелиса и Джон тоже ездили. Вообще, кто ездил?
   - Да. Мелиса и Джон были там, но они уже месяц как расстались. Ты не знала? Очень странно. Я думал вы общаетесь, но могу ошибаться, - он поднялся на ноги и подошел к девушке сзади, обхватив нежно за талию.
   - Нет, я не знала. Я уже давно ни с кем не общаюсь. Сначала рудники, потом работа, до этого поездка в родной город. Ты ведь сам отказался со мной ехать, а могли бы замечательно провести недельку или две.
   - Ты же знаешь, как я к этому отношусь. Я не люблю покидать город. Мне гораздо спокойней здесь, да и зачем ездить в родной город, если ты там почти никого не знаешь, а мама твоя путешествует?
   - Я и сама не знаю. Мне захотелось увидеть родной город, родных людей. ДА, пусть они меня не знают, но я то знаю их. Каждого продавца, каждого старика, каждую девушку и парня, гуляющих парочками и тайком целующихся в темных переулках. Мне просто нужно было собраться с мыслями перед поездкой в рудники.
   - Не знаю. Иногда ты такая загадочная. Я пытаюсь тебя понять, но не получается.
   Она улыбнулась, вырвавшись из объятий и отпрыгнув в сторону назад, как бы играя с ним, произнесла фразу:
   - И не пробуй нас понять, не получится, - затем показала язык, как ребенок дразнится, и отвернулась.
   - Узнаю мою старую добрую Алексию, иди ко мне, - он сделал шаг на встречу к ней.
   - А кто еще ездил из ребят с вами на дикий ручей?
   - Грег, Оливия, Трент, Арчи - в общем как всегда. Ты должна знать нашу компанию. Присоединяйся. Послезавтра мы вновь поедем отдыхать. Лето заканчивается, а ты так и не была где-то. Под "где-то" я подразумеваю, конечно же, не шахты, а действительный отдых. Давай, родная, поехали?
   - Ой, не знаю, не знаю. Может быть, скорее всего "ДА", но пока обещать не буду. Что нужно твоим дружкам? Много секса и спиртного?
   - Не стоит так о них. Они и твои друзья тоже. Порядочные люди вполне.
   - Порядочные. Только, когда один из них полез ко мне, ты и отстоять-то права на меня не смог.
   - Это в прошлом. Больше такого не повторится, мы же уже проходили это, - он глубоко вздохнул. - Лекси, что с тобой? Ты вернулась с рудников и стала сама не своя. Что там произошло?
   - Эх, не знаю, Рол, не знаю. Но я изменилась. Стала другой.
   Она протянула свои руки вперед и взглянула на ладони, затем присела на корточки и прикоснулась к воде. Приятная прохлада пробежала по всему телу.
   - Расскажи?
   - О чем?
   - О поездке. Что там произошло?
   - Не знаю, я не помню.
   Роланд посмотрел ей в глаза, усмехнулся и бросил камушек в воду. Капли воды разлетелись по сторонам, чуть задевая берег.
   - Да ладно, брось. Как так, не помнишь?
   Алексия нахмурилась. Ему нравилось это выражение лица обиженного ребенка. Каждый раз он с наслаждением любовался этой физиономией. Еще с детства, будучи несмышленым ребенком, когда ее что-то расстраивало, она превращалась в смешную куклу - пухлые щечки, сердитый взгляд. Даже сейчас, спустя двадцать лет, эта привычка осталась.
   - Я не шучу. Там дымка какая-то. Испарения метана или еще чего. Все, как в тумане. Я помню, что приехала туда, помню, что собрала интервью у шахтеров, сама пару раз спускалась в шахты, но именно там память и обрывалась. Я провела почти неделю в этом городе, а мне показалось, что прошел всего один день. Однажды, мне стало так плохо, что врач приказал срочно вывозить меня оттуда. Восприятие каких-то аномалий, исходящих от руды, оказалось опасным для моего организма. Не думаю, что это так важно. Просто еще одна работа, которую я сделала зря.
   - Почему зря? Хайдинг не оценил?
   - Оценил. Очень оценил. С сегодняшнего дня я уволена, - она опустила глаза вниз. Горьковатый привкус обиды подкатил к горлу, на глазах появились проблески слез.
   - Как? - удивился Рол. - О, моя радость, мне так жаль. Как ты?
   - Также. Держусь изо всех сил, стараюсь.
   - Этот Хайдинг просто идиот. Упустить такого сотрудника, как ты. Такого журналиста. Да, он разорит свою компанию за несколько лет. Как он аргументировал твое увольнение? В смысле - что послужило причиной?
   - Я две недели не появлялась в офисе, уехала делать репортаж по этим рудникам, но не предупредила его - вот он и был в ярости.
   Роланд прижал ее крепко к себе и произнес:
   - Дорогая моя, все наладится, вот увидишь.
   - Да я уже давно смотрю, но ничего не налаживается. Боюсь, что все так и останется, а мне скоро придется искать новую работу. Одно радует, я же оптимист, что Хайдинг практикует хорошее увольнительное пособие. Показывает, как он о нас заботится.
   - Да я слышал про такое, что он выплачивает неплохие деньги. Вот видишь. Значит, что ты на первое время будешь обеспечена. Да и я помогу тебе, конечно, ни теми деньгами, что в Хайдинге, но буду стараться.
   Она взглянула на него - такого ласкового и доброго и поняла, за что так сильно любит его. Хоть он и не так силен морально, как бы ей хотелось, но он всегда поддерживал ее, когда ей нужна была помощь.
   - Все, значит решено. Сегодня ты не поедешь никуда, дома тебе делать нечего. Я завезу тебя, чтобы ты взяла некоторые личные вещи и останешься у меня, - она улыбнулась ему. Такая улыбка, которая свойственна только богине. Втайне от всех Роланд называл ее "Моя Богиня", а Лекси мило хихикала в ответ.
   - Хорошо, уговорил. Оставаться одной совсем не радует.
   - Вот именно, - они поднялись и двинулись дальше вглубь аллеи. Сплетенные деревья возвышались над их головами. Искусственно соединенные на концах, они создавали подобие арок, а ниже тропинка из толстого слоя травы, которую специально всю весну перед открытием удобряли специальными витаминами для роста. Мохнатая, она иногда хлестала по ногам.
   - Знаешь, - рассказывал Рол. - Когда мы собрались возле костра в диком ручье, было так весело. Да, ребята напились, как ты говоришь, но меня ты знаешь. Я романтик. Лес, одиночество, вода, костер. Все это радует глаз. Чтобы мы делали без таких вот чудес?
   - Я тоже люблю природу, но и мне хватает приключений на свою голову. Например, как однажды, когда я поехала по поручению Хайдинга в Столсгрейм...
   - Да, да, да, - перебил он ее. - Там еще находится какая-то обогатительная фабрика.
   - Ты прав. Именно о фабрике мистер Элрой и просил сделать статью. Но приехала я к моменту ее закрытия, а что значит "закрытие" пятидесятилетней фабрике для Элроя? Ничего. Вот мне и пришлось перелезать через заграждения, как партизану, делать снимки, искать потайные ходы, входы, выходы. Тогда я действительно набегалась. Там было жутко страшно, жутко холодно. Пришлось провести пару ночей на трубах. Но все-таки, я сделала эту статью, за которую выплатили огромную премию и добавили еще, после того, как узнали, что фабрика действительно закрылась к моменту моего появления, а я лазила с фотоаппаратом, чтобы незаконно заснять нужные кадры.
   - Ты жуткий репортер-журналист. Не хотелось бы мне попадать в такие ситуации.
   - Да, но что поделать. Элрой платит... прости, платил мне хорошие деньги. Действительно хорошие, но ни в деньгах счастье. Я вот подумала, а может оно и к лучшему, что меня уволили. Может лучше, чем мне показалось, может еще все впереди?
   - Конечно. Просто лучшее твое тебя еще не настигло, но обязательно будет. Давай поедем домой, ведь не хочешь весь день прослоняться по аллеи без дела?
   - С тобой? Да хоть месяц тут оставаться.
   Он улыбнулся, прижал ее к себе и вдвоем они направились в сторону выхода.
   Не бойся делать того, чего не умеешь, - говорил кто-то. Помни, ковчег был построен любителем. Профессионалы строили Титаник.
   Девушка изо дня в день повторяла себе эту фразу, что ничего невозможного нет. Она достигала любых высот, добивалась любых репортажей, любых статей. Все просто зависело от желаний и от сил, приложенных к этому желанию. А сейчас, когда форд мчал вдоль шоссе по знакомым улицам к квартире, Лекси вспомнила маму. Маму, которую она знала еще до смерти отца. Маму, которая любила ее.
   Как мы не ценим, порой, родителей. Ведь ни многие задумываются о том, что они тоже не вечны. Сегодня есть, завтра нету. Наша цель, как можно дальше оттянуть это "нету". Лекси хорошо помнила момент, когда подходила к гробу, чтобы проститься с отцом. Он еще был слишком молод, чтобы умереть, еще нужен был ей и ее матери, но Бог решил забрать его к себе на небеса. Она помнила до мельчайших подробностей похоронную процессию, которая проходила на кладбище ее родного города, как святой отец читал молитву уходящему, как близкие и родственники плакали. Именно тогда, примерно десять лет назад, семьи отца и семья матери перестали общаться друг с другом. Родной брат отца, дядя Фрэнк был единственным, кто помнил о существовании племянницы, но также бывало, что годами от него не было ни единого письма. Это так тяжело, когда семьи враждуют, но еще тяжелее, когда они забыли о существовании друг друга. Больше не было общих праздников, прогулок на выходных и просто семейных сбор - все это ушло, как и не было никогда. Ее отец, Куолли, именно он был тем соединяющим звеном, и приносящим тепло в сердца этих двух семей, но его нет, уже очень давно, и ничего не вернуть.
   Темно-синий форд подъезжал к подъезду кирпичного здания. Здесь располагалась квартира Алексии. Всего лишь на третьем этаже, но иногда ей казалось, что добраться до третьего было одной из сложных работ в ее жизни. Тогда, когда работа настигала тебя даже во сне, и не хватало сил для передвижения, тогда третий этаж был недостижим. Соседей своих она не знала, так как и сама редко появлялась на квартире, и соседи не слишком уж торопились знакомиться с ней. Она была чужой на этом празднике жизни.
   - Тебе помочь, дорогая? - Рол мило улыбался, но его улыбка начинала раздражать. Алексия поймала себя на мысли, что немного раздражена. Наверное, это сказывается недосыпание. Ничего, впереди много дней свободы, прежде, чем вновь возьмется за работу.
   - Нет, не стоит. Я мигом, всего лишь пару вещичек прихвачу.
   - Тогда, я жду тут.
   Она подмигнула:
   - Конечно, я быстро.
   Роланд включил радио и опрокинулся на спинку сидения в ожидании девушки. Она еще раз глянула в след лежащему парню, повернулась к подъезду, дернула за ручку и скрылась за массивной дверью.
  
  
   Вечного не бывает. Ночью Лекси приснился странный сон. Она стояла посреди комнаты с куклой в руках, ей всего четыре года. Отец сидит в своем любимом кресле и курит старую сигару, читая при этом вырезки одной из популярных газет. С кухни доносятся приятные запахи и мамино пение, она опять готовит свою фирменную запеченную телятину с томатным соусом и гарниром в виде риса, но запах какой-то другой, странный; такое ощущение, что пахнет чем-то гнилым.
   Лекси выбирается из комнаты на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Ночь на дворе, лишь лучи луны, пробивающиеся через стянувшие небо тучи, дают немного освещения, чтобы можно было увидеть. Тишина и уют ночного пейзажа, город в ожидании следующего дня. Девочка шагает, не боясь ничего, она напевает какую-то детскую песенку, засевшую, возможно, где-то глубоко в памяти, но слов не слышно, видно, как шевелятся ее губы. Алексия переходит через дорогу, спотыкается и падает в глубокую яму. Вокруг темнота, ни единой души, ни один лучик не доходит сюда, слишком глубоко. Запах чего-то ужасно противного, возможно гниль, возможно земля, сырая земля. Она старается держать равновесие и подняться на ноги, но скользкая грязь не дает этого сделать. Страх окутывает каждую клеточку ребенка, каждое нервное окончание. Хочется заплакать или закричать, но даже этого сделать не получается. Впереди виднеются два кроваво-красных огонька, где-то впереди, где-то недалеко, всего-то в полутора метре от девушки. Лекси протягивает руку и пытается дотронуться, но огни отдаляются.
   Казалось, что прошла вечность, пока она поняла, что два красных огонька ни что иное, как глаза какого-то сгнившего трупа. Они светились таким пугающим, таким диким светом, который оставался глубоко в памяти. Она закричала, изо всех сил выбираясь из погребной ямы, только теперь понимая, чем являлась эта яма. Одна из вырытых могил, которая готовится к погребению очередного трупа, наверху слышны голоса двух мужчин, они работают. Они разговаривают о каком-то забытом месте, что это? О потерянных землях, о том, что когда-нибудь вырвутся на свободу оттуда. Они несут полную неразбериху. Алексия пытается закрыть глаза и проснуться, но это не получается. Она чувствует, как тяжелые руки впиваются в ее детские плечи и вытаскивают из земли.
   Вонь болота, вонь прогнившей плоти трупа, лежавшего с ней рядом, заставляют девочку задыхаться. Воздух не проникает в легкие, она не может кричать, "помогите". Тяжелые руки сдавливают ее грудь, она видит последнюю картину - это кресты, могильные памятники, а затем теряет сознание, как ей кажется.
   Девушка просыпается с криком в темноте. Холодный пот каплями стекает со лба. Что же это было? Дурной сон или страшная реальность. Рядом лежит Роланд и спокойно храпит себе. Его крепкий сон не прервать ничем. Девушка еще пять минут сидит, вглядываясь в темноту, а затем пытается подняться на ноги. Нашарив рукой выключатель, она нажимает на клавишу и свет на кухне загорается. Остатки сна спадают во тьму, уже ничего не угрожает. Через час или два, Лекси уже и не вспомнит, о чем был сон, но сейчас ей нужно передохнуть. Она берет пульт, немного еды и отправляется в гостиную, чтобы посмотреть телевизор.
  
  
   - Доброе утро, - сквозь сон услышала девушка мужской голос. Она открыла глаза. Перед ней стоял Роланд. Он уже оделся, и, наверное, принял душ. Приятный запах ароматного мыла и пены для бритья стоял по всей комнате. На нем была одета футболка с горизонтальными синими полосками так, что он напоминал матроса, а в руках держал полукруглую тарелку с печеньем.
   - Похоже, я уснула, - ответила девушка. - Хм, не заметила даже как. Я проснулась от страшного сна, решила полежать немного тут, посмотреть телевизор. Эх, но мне чудно спалось, я полна сил.
   - Это очень хорошо потому, что скоро придут ребята, и мы будем собираться на дикий ручей. Едем сегодня. И никаких отговорок. Ты пока поднимайся, приведи себя в порядок. У тебя есть где-то три часа на все. Я же знаю тебя, поэтому попросил зайти их не так рано.
   Он поставил печенье на журнальный столик напротив дивана, развернулся и вышел из комнаты, кинув фразу:
   - Мне нужно съездить в магазин за продуктами, я скоро вернусь. Все, что найдешь на кухне съестное - можешь употребить в личных целях, квартира полностью в твоем распоряжении.
   - Спасибо, Рол. Возвращайся скорее.
   - Непременно, - он схватил куртку с вешалки, открыл дверь и выбежал на улицу. Алекси почесала голову, которую давно уже стоило бы помыть хорошо. Вчера она успела только ополоснуться, но чувствовала, что это не так хорошо помогает, как хотелось бы. Сажа и пыль рудников, вечная жара и вообще пора бы просто целый день поваляться в воде, вспоминая что-нибудь приятное.
   Она оглядела комнату, в которой лежала. Это была небольшая, но уютная комнатка. Телевизор стоял на полке в шкафу напротив дивана, небольшой журнальный столик между диваном и телевизором, справа от дивана окно, которое закрывала одна из коричневых штор. В комнате преобладал коричневый оттенок: обои, шторы, шкаф, кровать, столик, ковер под столиком. Небольшой беспорядок, который бывает обычной в квартирах без женского участия - немного мужчин настолько любят чистоту и уборку, что держать свое жилье в идеальном порядке, особенно столь молодые особи. Слева от телевизора красовалась стеклянная полочка для рюмочек, бокалов или прочей хрустальной посуды. Справа находились книги. Роланд не очень любил чтение, но некоторые книги великих писателей место в его скудной библиотеке.
   Лучи солнца проникали сквозь шторки и отбрасывали на пол играющих солнечных зайчиков. Тихий ветер то поднимал шторку, то опускал. Какие-то голоса ребятни, собак, сигналы машин - раздавались с улицы. Город проснулся и был готов к действиям. Уже было почти одиннадцать утра, время близилось к обеду. Нужно было немного поторопиться.
   Девушка накинула халат и двинулась в ванную комнату. Прохладный душ вернул ее к реальности, к воспоминаниям о том, что она была уволена, к вчерашней прогулке - она попыталась испустить слезу, но ничего не получилось, видимо, что уже не столько сожалеет о потерянной работе, как было изначально. Впереди несколько выходных, к чему отчаяние. Она быстро ополоснулась и выбралась в одном нижнем белье в квартиру, в надежде, что еще никто не пришел в гости к ним.
   Она помнила, как когда-то, будучи еще ребенком, отец возил их с мамой на дикий ручей. Тогда еще там не было так ограничено, как сейчас - лес, тропа, стенки. Тогда все выглядело по-другому. Хотя, что она может знать о том месте сейчас? Девушка уже несколько лет никуда не выезжала, чтобы насладиться красотой природы. Пыль городов - вот ее удел.
   Лекси не понадобилось много времени, о котором говорил Рол, чтобы привести себя в порядок - она накрасилась и помылась за какие-то полчаса, а теперь сидела, поедая печенье, оставленное Ролом, и смотря новости по телеканалу. Смешной ведущий в очках, полосатом галстуке, белой рубашке и темном пиджаке рассказывал о надвигающихся штормах в одном из городов цепи. Он так рьяно размахивал руками, стараясь показать все невзгоды грядущих погодных условий, что, выключив звук, можно было наблюдать только за его реакцией. Затем рассказал, что компания Хайдинг поднимается на мировом уровне, что сейчас там работают одни из самых известнейших личностей. Алекси прикинула, считалась ли она известнейшей личностью, пока работала там, а сейчас? Пожалуй, нет. Все это лишь преувеличение. Компания Элроя такая же, как и любая другая. Просто денег, вложенных в нее, в разы больше.
   Через некоторое время телевизор наскучил, а пустота квартиры не радовала. Нужно было чем-то себя отвлечь, пока Рол делает покупки. Что самое интересное - он почему-то всегда их делал долго, сколько знала его Лекси. Тщательно выбрать, хорошо подумать - еще, кому из них понадобятся эти три часа на сборы.
   Рабочая комната Роланда была в идеальном порядке, что ненароком наталкивало на мысль, что мнение "беспорядка всех мужчин" было ошибочным. На столе аккуратной стопкой лежали документы, какие-то книги, вырезки, бумаги. Ручки стояли в отдельном стаканчике, а принадлежности в виде ножниц, скрепок или дырокола находились в нижнем ящичке. Справа на столе стояла небольшая лампа для освещения письменной области. Лекси удивилась, как здесь темно - все окна были завешаны и закрыты, наверное, сумерки дают покой и уединение, а значит, и сосредоточиться на работе гораздо проще. Она присела на стул, откинулась на спинку, закинув руки за голову, стала размышлять о предстоящей поездке.
   Неплохо было бы заехать за купальником. Хоть сезон и заканчивался уже, но залезть в воду стоило в любом случае. К тому же, чем еще заниматься в этой дикой компании, которая собирается напиться до одурения, а Рол с ними всегда был таким расслабленным, и редко можно было привести его в чувства. Каждому необходима та среда, где бы он мог отдыхать, и Лекси не хотела мешать своему парню в этом направлении, если так он получает удовольствие. Главное, чтобы он не мешал ей.
   На столе лежало несколько открыток с пометкой "от Матери", да его мама тоже где-то далеко. Все матери такие? Кажется, он говорил, что летом они живут в деревне, что там интересного? Работа с утра до вечера, животные, уборка, урожаи. Хотя, в этом есть своя прелесть, но Лекси не всегда понимала ее.
   Еще несколько марок "Дня Спасения" - знаменательная дата, когда был возведен призрачный барьер вокруг города, который частично спасал от набегов диких животных. И еще пара распечатанных писем, которые привлекли внимание девушки.
   Классический белый конверт с маркой, изображающей дикое животное. Такие марки стоили копейки, а в некоторых лотках продавались уже приклеенными на конверт. Печати сзади не было, что свидетельствовало о том, что письмо было вручено каким-нибудь курьеров, а не почтовой пересылкой, а раз курьер, следовательно, и сам автор находился недалеко. Достав лист, сложенный вдвое, она начала бегло читать.
  
  

Уважаемый, мистер Войберг.

   Это ответ на ваше недавнее письмо. Вы первый, кто заинтересовался старыми мифами о затерянном мире среди цепи городов. Постараюсь ответить, как можно развернуто.
   Да, это действительно не больше, чем миф, я знаю это на своей шкуре. Однажды мне удалось найти доказательство существования перехода между этим миром и затерянными землями, но также быстро, как я и нашел, этот артефакт был утерян мною по неосторожности. Мою квартиру ограбили. Это было около десяти-пятнадцати лет назад, сейчас я даже и не вспомню конкретно когда. За прошедшее время никто не вспоминал о кристалле, ах да. Почему кристалл? Это же был рубин, или я что-то путаю. Да, моя память становится уже ни к черту, близится мой последний час на этой земле, а вместе со мной уйдет и память о том прекрасном мире.
   Путешествуя по городам цепи, я наткнулся на замечательный красный именной рубин. Сейчас я не помню точной истории его нахождения, но то ли кто-то продал мне его, то ли я нашел в одном из музеев, откуда пришлось его украсть. Вопрос только в том, что этот рубин приносит несчастье и носивший его обречен. Вы заинтересовались этими землями после того, как прочитали мою книгу? Если да, то я очень удивлен и рад, что есть хотя бы один человек, кто может продолжить мое дело.
   Да, и еще, мистер Войберг, я не могу изложить все, что вы хотите знать, в прошлом письме вы описали очень много вопросов, которые касаются ни одной темы и написать их на листке не так-то просто. Единственное, на что я вам хочу ответить - да, это миф. Большего доказательства, чем украденный рубин, я не могу вам предоставить. Что я говорю, я, и рубин-то не могу предоставить. За все тридцать лет поисков, ни одной зацепки. Пожалуйста, посетите меня в библиотеке Амналсгора, с сегодняшнего дня я буду работать там. Амналсгор - это милый город, который находится к северу от Валалейин, садитесь на любой поезд и двигайтесь ко мне. Это займет у вас не больше двух часов пути, но я смогу ответить на все ваши вопросы, касательно других земель.
   Ах да, если вы можете, пожалуйста, захватите один экземпляр моей книги, мне очень важно иметь в наличии ее здесь. Когда уезжал из Валалейина, забыл прихватить ее. Заранее вам благодарен.

С уважением, Локлон Дрензби.

  
  
   Рубин? Я смог добыть красный именной рубин Что-то щелкнуло в голове Алексии, какой-то удар произошел, мысленный скачок. Слово "рубин" отдавалось в голове. Что такое потерянные земли? И почему она уже знакома с этими терминами? Рубин, проход, другой мир.
   Алексия ощутила легкую дрожь по всему телу, холод. Вся комната покрывалась инеем, становилась холоднее, температура падала до минуса, изо рта при дыхании вылетал пар, а ресницы стали белыми. Она ощутила головокружение, реальность сливалась, как краски, которые смешивает художник. Картина перед глазами слилась в одну серую массу, Лекси почувствовала резкую боль от падения со стула. Под руками ощущалось что-то твердое, но там должен был быть мягкий ковер. Нет, ощущение передавали совсем не то. Это были камни, острые, твердые, впивающиеся в ладони, как стекла, камни. Еще минуту продержавшись в таком положении, девушка упала и потеряла сознание.
   Отголоски памяти доносили странные слова рубин, красный именной рубин.
  
  

2. Рудниковые Долины.

Понедельник, день первый.

   Гудок поезда нарушил сон девушки. Она проспала уже почти три часа, прежде чем. Стоунхолсград был почти рядом. Уже ощущался запах свежей земли, а также метановые испарения и легкое головокружение от действующих аномалий магнитных пород, шахты которых располагались недалеко от города. В этом месте круглый год падал снег, но Стоунхолсград считался по истине самым богатым городом в добыче ресурсов.
   После длительной спячки этот город вновь запел, как будто никогда и не спал. А ведь еще месяц назад здесь были лишь постояльцы, кто не мог найти работу по достоинству в других местностях, либо те, кто имел здесь свои заведения и семьи. Сейчас же это была почти развитая столица с добывающими конструкциями и металлообрабатывающими переносными мини-заводами. С тех пор, как мэр пожертвовал своих личных доходов на добычу ценных материалов, сюда нахлынуло много дилетантов, кто в руках и кирку-то не держал ни разу в жизни. Здесь оплачивался любой труд, любая помощь, поэтому город кипел от работы. Даже ночами огни превращали темноту в ослепительный свет.
   Поезд подъехал к вокзалу, а затем мужской голос по радиорубке передал, что это конечный пункт и стоит покинуть вагоны, либо оплатить свой билет в другой конец. Девушка собрала свои вещи с верхних полок и проследовала вслед за оставшимися пассажирами на выход из купе. Морозный воздух ударил в лицо, был сильный ветер со снегом, но она была готова к этому - зимний комплект одежды для работы и тяжелые ботинки с шипами для путешествия по не совсем ровным поверхностям. Алексия слишком вошла в образ простого рабочего, что никто не обращал на нее внимания, а этого было и не нужно. Мэр издал указ, запрещающий о любой журналистской ведомости в этих краях. Интересно, что теперь он затевал? Нашел золотые рудники и не хочет выплачивать налоги вышестоящим инстанциям, а потому так ловко скрывает? Поэтому девушка, решила все разузнать сама, а заодно и заработать на очередной статье. Это было бы грандиозное разоблачение.
   На вокзальной местности, как всегда, ходили люди в формах - охрана и работники железной дороги, а также какие-то военные, прибывшие сюда после службы для подработки. Слышен был лай собак, звуки еще каких-то животных, кто-то активно общался и кричал, а поезда издавали сигналы. Алекси прошла внутрь вокзального помещения. Ужасная суета сразу бросилась в глаза. Кто-то покупал билеты, кто-то обедал в местно кафе, которое было единственным самым удачным здесь, а кто-то просто ожидал следующего рейса, чтобы отправиться домой. Жизнь кипела в этом маленьком мирном городке.
   - Простите, где я могу остановиться, мне нужна гостиница, - обратилась Лекси к одному из окон, где было написано "Справочная по Городу". Приятная молодая девушка в очках, с кудрявыми волосами, поискала в компьютере желаемую информацию.
   - На данный момент все официальные гостиницы переполнены, но при шахтах есть отдельные рудниковые гостиницы, которые сделаны для рабочих и их родных. Там также уютно, но немного холодновато, если желаете, я могу вызвать такси, которое добросит вас до ближайшего поселения. Или подождите, пока освободится любой номер официальных гостиниц. Для этого вам нужно зарегистрироваться и оставить свой номер телефона. Вы будете ожидать очереди, но не более, чем через сутки, получите свой номер.
   - Спасибо, но было бы удачным просто вызвать такси, а то мой мобильный здесь не ловит, возможно, дымка мешает, вряд ли смогу куда-либо позвонить.
   - Хорошо, я вызову такси, через пять минут оно будет вас ожидать у входа. Я оповещу вас, - девушка улыбнулась. - Следующий.
   Алексия отошла от окна и обратила внимание на длинную очередь к справочным. Через некоторое время пришли еще пара сотрудников, чтобы помочь новоприбывшим в их вопросах по городу. Девушка приобрела карту местности в одном из лотков, а потом, получив, уведомление о том, что такси прибыло и ожидает ее возле выхода, направилась на улицу.
   Темная машина непонятной марки, где номер слегка был покрыт снегом, а стекло плохо промыли, и являлась тем такси. Невысокий парень в темной кепке, серой кофте и с сигаретой в руке подбежал к девушке, помог поднять ее багаж в машину, а затем они тронулись к ближайшим шахтам. Лекси каждый раз, посещая новый город цепи, удивлялась, как отличается жизнь там и здесь. Вроде бы всего два-три часа пути туда или обратно, а менталитет и амбиции человечества здесь отличались, будто их разделяло, по крайней мере, пол земного шара.
   Они двигались не очень быстро, преодолевая поворот за поворотом. Машин на дороге было очень мало, пробок, конечно, вообще не было. Лекси поймала себя на мысли, что могла бы остаться здесь жить - спокойная атмосфера и активная работы поспособствовала бы написанию новой книги о жизни рудниковой долины. Они проезжали поселения, которые были подписаны разными названиями, например, шахта UGO-56. Девушка спросила водителя, что это обозначает, и получила ответ, что это металлическая шахта марки 56. Еще много предстояло узнать, а также написать статью, которую она планировала начать уже сегодня вечером.
   День близился к концу, но чем больше было сумерек, тем ярче становились прожектора и огни, расставленные вдоль разных аппаратов. Они проезжали мимо толпы рабочих, которые стояли с кирками и лопатами на плечах и о чем-то мирно беседовали, то, улыбаясь, то, впадая в недовольство, обсуждая повседневную жизнь.
   Наконец, потеряв около тридцати минут на дорогу, они въехали в поселение рудниковой шахты, которая нумеровалась под именем UGB-13. Как объяснил водитель, только здесь остались еще места для новоприбывших, а в других свободных поселениях, либо нет шахт поблизости, либо просто далеко ехать. Шахты добывала какие-то металлические породы, записанные под номером 13, а чем они отличались, водитель и сам не знал. Быть может, стоило это спрашивать у опытных работников, что Алексия решила и сделать позже, ведь в статье стоит упомянуть о необычной маркировке.
   Поселение представляло собой: построенный на скорую руку двухэтажный домик, десятки палаток на улице, скромные удобства в виде смонтированных вручную туалетов, которые стояли дальше, чем все строения, а также пара ларьков, которые работали и днем и ночью. Шахта была не обязательным наличием поселения, но здесь она присутствовала. Еще парочка разного вида машин, техники, которая служила в основном для поднятия из шахты большого количества ресурсов и склад, предназначенный для их хранения. В ларьках продавали воду, некоторую еду, напитки, в том числе и слабоалкогольные, а также любую горячую пищу. В палатках перед домом жили постоянные рабочие, которые были профессионалами своего дела, а в доме жили привилегированные работники или временные жильцы.
   Алексия вышла из машины, оплатив за проезд, и направилась к дому. Сегодня решила уже не знакомиться с персоналом, а завтра, с рассветом, приготовиться к тяжелым будням шахтера.
   Приятный администратор в холе гостиницы - пожилой мужчина лет пятидесяти, предложил выбрать любой из имеющихся номеров. Оплата была довольно невысокая, а обслуживание он гарантировал на "отлично".
   - Нечасто к нам заглядывают такие молодые девушки. Неужели рабочие будни привлекают таких милых особ? - говорил он, пока искал ключ от свободного номера. Всего номеров в гостинице было около сорока.
   - Да, меня привлекают путешествия, новые люди. Это полезно моей работе.
   - Простите, а кто вы по профессии? - поинтересовался администратор.
   - Я писатель, пишу разные романы, детективы. Но все больше склоняюсь к исследовательской теме. Езжу по городам цепи и потом описываю придуманные истории по этим местностям, а для того, чтобы полностью понять новых людей, я вживаюсь в образ, поэтому хотя бы недельку нужно поработать здесь.
   Старик поднял брови, открыл рот от удивления, а затем произнес:
   - О, как интересно. Но, надеюсь, вы не журналист. Ибо писать о новых открытых шахтах, мэр запретил.
   - Нет, что вы. Я сама не люблю журналистов. В моих историях присутствуют только вымышленные события, не переживайте. Проблем у вас со мной не будет. Я сниму номер на неделю, в субботу или воскресение уже покину эти края, - она пожала плечам. - Ах, да. Простите. Какая я некультурная, даже не представилась. Алексия Милавейлин.
   - Очень приятно, Лекси, мисс Милавейлин. Я Администратор этой гостиницы, зовут меня Рудольф Джаспер. Можно просто Рудольф. Вы знаете, мы с ребятами сами построили гостиницу, на поезде перевезли из соседних городов необходимую мебель, вещи. Ведь в нашем городе этого всего не купить, зато, если вам нужны металлические ресурсы, самые низкие цены во всем мире.
   Девушка улыбнулась и вновь пожала плечами.
   - Что ж, Рудольф. Я учту. Если когда-то мне срочно понадобится металл, я вам напишу, позвоню, заеду.
   - Это будет просто замечательно. Позвольте, я вам вкратце расскажу об имеющемся персонале. Если вам нужно будет убрать номер, то Алиса в этом может помочь, найти ее можно либо за ларьком - она еще и продавец, либо в нижнем помещении. А так, она убирается с утра часов в одиннадцать, или позже. Портье, молодой паренек, сын одного из рудокопа, который пока подрабатывает тут. Его зовут Питер. Если вам нужно в чем-то помочь: отнести, принести, убрать, подать - это его обязанности. Найти его можно в соседней комнате, - Рудольф указал на комнату справа от стола администратора.
   За столом администратора висел небольшой шкафчик с ключами от номеров. Номеров действительно было тридцать два, а не сорок, как показалось в начале. Большинство ключей отсутствовало, что говорило о том, какие номера заняты. Чуть ниже располагались шкафчики для писем и почты, адресованных жильцам.
   - Кухней управляет, миссис Кларнел, но, боюсь, что вы ее не застанете. Она всегда за работой и не очень общительна. Есть еще пара уборщиц и служащих, которых вы можете встретить в гостинице, но я назвал вам тех, к кому лучше всего обращаться. Поверьте, уж я знаю характеры своих рабочих. Некоторые слишком дерзкие на приезжих. Понимаете, не сильно у нас жалуют новых людей, но я рад вам.
   - Спасибо, Рудольф. Могу я подняться в свой номер?
   Он развел руки, охнул и повернулся к стенду с ключами.
   - Ах, да. Какой я неряшливый. Вы ж не просто пришли поговорить со стариком. Прошу меня простить, иногда забываюсь, эта местность действительно влияет на разум.
   - В каком смысле? - спросила Алекси.
   - Понимаете, излучения магнитные, плюс к тому, что вы наверняка не привыкли к столь северной погоде. Все вместе сказывается. Но, не обращайте внимания, за неделю с вами ничего не случится.
   - Спасибо, вы меня очень утешили. А бывали какие-то летальные случаи? - девушка задумалась о сказанном администратором.
   - Конечно, нет, упаси Боже. Иначе бы землю закрыли с показателем, как особо-опасная. Нет, конечно, не было. Иногда тем, кто длительное время с непривычки проводит в шахтах, им становится плохо - головокружение, потеря сознания. Тут же мы сразу их отправляем домой, покупаем билет и собираем вещи. Если этого не сделать, вот тогда могут быть неприятности, но мы следим за каждым посетителем.
   - Теперь я могу быть уверена, что хорошо защищена, - усмехнулась девушка и улыбнулась доброй улыбкой старику. - С таким то вожатым как вы.
   - О, да, конечно. Не переживайте. Я вас из-под земли достану и откачаю в любом случае. Не уйдете от меня. Вот, возьмите, - Рудольф протянул ключ от номера. - Ваш номер тридцатый. Наверх по лестнице и до конца коридора, слева будет дверь. Если нужен мальчишка, чтобы принести вещи, я сейчас же его кликну.
   - Да, было бы неплохо. Спасибо, а то я так устала. Нужно прилечь и отдохнуть. Я пока поднимусь, а вы попросите, чтобы он принес эти сумки в мой номер. Я буду ждать.
   - Конечно, для вас все, что захотите, - он сделал вежливый поклон, подмигнул и пошел в соседнюю комнату.
   Номер не разрывался от шика, к которому девушка привыкла в столице, но здесь было все необходимое: кровать, шкаф, стол, телефон. Лекси дождалась, когда принесли ее вещи, распаковала сумку с одеждой, достала тетрадь, ручку, чтобы сделать первые заметки.
   Местность сырая, тяжелый воздух и серые тучи постоянно нависают над великим Стоунхолсградом. Здесь идет снег, и температуры не поднимаются выше нуля.
   Она еще где-то час сидела над листком, пытаясь, как можно лучше составить статью, но ничего не выходило. Усталость сказывалась, да и голова начинала болеть. Рудольф был прав, что с непривычки тут будет тяжело, но пережить можно. Надо отдохнуть и дать организму восстановиться. Сегодня девушка почти не спала, кроме тех двух-трех часов, которые были отведены ей в поезде.
   С удовольствием, прижавшись к теплой подушке, Алексия еще несколько минут вглядывалась в окно, где возле фонарей игриво летали мотыльки и прочие насекомые, а затем незаметно заснула.
  
  

Вторник, день второй.

  
   Громкий стук в дверь прервал сон девушки. Она взглянула на часы, уже было одиннадцать утра. В комнате стояло светло почти так же, как и вчера вечером под искусственные фонари. Быстро вскочив с кровати и натянув один из тех халатов, что она привезла с собой, Лекси открыла дверь. На пороге стояла женщина лет тридцати-тридцати пяти, в белой одежде с тележкой, на которой располагались все принадлежности для чистки номеров.
   - Простите, мисс Милавейлин, но я должна сделать уборку номера.
   - Ах, да, - Алекси потянулась. - Я слишком долго проспала. Вы, наверное, Алиса?
   - Нет, я Джанет, Алиса торгует на улице в ларьке. Позвольте мне начать уборку? - не дожидаясь ответа, горничная вошла в номер. Ничего не оставалось делать, как согласиться. Наверное, в этих краях никто и не смеет спать так долго, как спала она, что является просто невообразимой наглостью. Почистив зубы, сполоснув лицо, и надев рабочие одежды, Лекси выбралась из номера и пошла к лестнице. На выходе за столиком скучал Рудольф, просматривая городские новости по телевизору, мимо пробежал мальчишки лет пятнадцати с сумками в руках. Наверняка это был Питер.
   - Доброе утро, Рудольф, - поздоровалась гостья.
   - О-хо-хо, доброе утро, Алексия, мисс Милавейлин, - сказал приветливым добрым голосом администратор. - Как спалось?
   - Спасибо, очень хорошо. Скажите, пожалуйста, где я могу перекусить.
   - Все необходимое можно купить на улице в ларьке. Там же можно и позавтракать - там есть столики. В гостинице это не предусмотрено, так как в основном у нас одни рабочие, они завтракают на работе. Единственная столовая есть на вокзале, но вы же сейчас не поедете туда.
   - Это верно, спасибо за все, - согласилась девушка, покрепче затянула красный шарф на шее и пошла к выходу. На улице стояла замечательная погода. За ночь выпало еще больше снега. Ступая аккуратно по белой дорожке и шурша под ногами снегом, Алексия двинулась к ларьку, чтобы купить что-то съестное. Сегодня работал только один из двух ларьков. Полноватая девушка со светлыми волосами, которая, судя по всему, и была Алисой, продавала разного вида вкусности. Справа от ларька стояла группа рабочих, поднимали из снега носилки, разбирали свои инструменты. Были слышны разговоры:
   - Эй, Ренни, ты до какого часу вчера остался в шахте?
   - Не знаю, часы встали, как обычно. Ну, думаю, на час-два позже задержался, чем вы ушли. Я нашел такие интересные места, в которых много можно нарыть. Сегодня двинемся, я покажу.
   - Хорошо, - двое мужчин двинулись в сторону шахты.
   Алексия подошла ближе к ларьку, посмотрела на выбор, а затем проговорила:
   - Мне, пожалуйста, два пирожка, вот этот комплексный обед и горячий кофе.
   Девушка быстро записала заказ, выдала квитанцию оплаты, получила деньги и приготовила все, что просили. Затем, убежала наливать горячий кофе - куда-то в помещения гостиницы. Через минуту она бежала обратно с небольшой порцией кофе.
   - Спасибо большое. Вы ведь Алиса, я правильно поняла? - спросила Алексия.
   - Угу, - промычала девушка. - А вы новый жилец?
   - Ну, можно сказать и так.
   - Как вам здесь?
   - Все замечательно, вчера уснула без задних ног. Так устала. Сегодня планирую поработать немного. Ощутить, что это такое - быт и жизнь рудокопа.
   Алиса махнула рукой.
   - Тяжелая жизнь, у меня муж там работает. Изо дня в день вкалывает. Раньше платили хоть нормально, а сейчас город расплодился на кучку поселений и почти в каждом есть шахта.
   - А что, разве плохо платят? Вроде бы мэр выделил много финансов, - удивилась Алекси такому обороту, что можно будет подчеркнуть в своей статье.
   - Та разве ж он нам платит. Нет. Он пригнал своих рабочих, огородил место сетью, на входе охрана, а там уже неизвестно что. Буквально пару шахт, а работает там много человек. И у всех такая форма странная - черные теплые балахоны. А охранники - просто военные, что там охранять я не понимаю. Вот им платят много, но туда никого не принимают на работу. Там свой, личный состав.
   - Ничего себе, - еще больше удивилась Алексия. Алиса указала куда-то в сторону, где издалека виднелись решетки. Ограждения для шахт было чем-то новым в этой округе, и то, что рудокопы сами не знали, что скрывается на той местности, было очень удивительно и невообразимо.
   Только сейчас Лекси и поняла, что в городе давно стоит напряжение. Эта тайна, эта загадка. Военные здесь ни к чему ведь, что можно было бы там охранять? Месторождения золота? Да не так оно уж ценится. Любой рабочий на металлоконструкции добудет куда больше нужных ресурсов.
   Сейчас оставалось только домыслить, а позже девушка решила обязательно сбегать на новые застройки шахт.
   - Алиса, - обратилась Лекси к девушке.
   - Да.
   - Алиса, мне бы понадобилась небольшая экскурсия по шахте, да и просто, чтобы показали местность, сможешь найти человека?
   Она нахмурила бровь и отвела глаза наверх, показывая, что активно думает. Затем проговорила:
   - Ну, нет. Я вряд ли смогу вам помочь. Здесь задействован каждый рабочий и у него идет оплата по тому, сколь он работает. Спуститесь вниз, так как на поверхности их уже не осталось. Поговорите с кем-нибудь, думаю, что за отдельную плату они согласятся вам рассказать и показать.
   - Конечно, спасибо, - улыбнулась Алекси.
   Лекси дожевала пирожок, скинула в мусорное ведро остатки, взяла свой походный фонарь и двинулась к входу в шахту. Подъемник не представлял собой ничего сложного - лифт с рычагом. Позиция "на себя" означала опустить подъемник, позиция "от себя" - поднять. Девушка ступила на деревянную поверхность, лифт немного покачнулся. Это был старый, сделанный собственным руками и подвешенный на протянутой веревке, подъемник, который работал ни один год на благо общества. Сколько уже поломок в нем было, а, сколько еще будет. Лекси выкинула из головы дурные мысли и дернула рычаг на себя. Немного пошатываясь из стороны в сторону, кабинка начала движение вниз, сначала медленно, а потом немного ускоряясь.
   Спуск длиной больше десяти метров по времени занял около минуты. Кабинка, также пошатываясь, резко остановилась. Сырой спертый воздух ударил в нос, а испарения от земли какой-то гнили заставили задыхаться, но приступ быстро прошел, легкие через некоторое время привыкли к новой местности. По шахте эхом разносились голоса рабочих, здесь кипела работа. И хотя у входа было очень темно, что пришлось включить фонарь, где-то там, вдалеке, где шла работа, виднелись развешенные по стенкам фонари в форме факелов. Девушка ступила по земле и прошла в сторону, откуда доносились голоса.
   Пройдя еще несколько метров, девушка увидела, как большая группа мужчин в грязных майках занимались своей работой. Взмах и удар, взмах и удар, через пару часов такой ритм может заставить голову трещать, но здесь люди крепкие и уже привыкшие к подобной работе. Вот один рабочий оставил место и отошел в сторону, чтобы попить воды. Здесь было настолько душно, что казалось, кислороду не хватит на всех.
   Алекси не стала долго раздумывать и шагнула к тому рудокопу. Это был мужчина сорока лет, с бородой, темноволосый, но с зелеными глазами. Волосы были коротко подстрижены, а усы выбриты, но кое-где виднелась однодневная щетина.
   - Извините, что отвлекаю, - невинным голосом ангела произнесла она, чтобы как-то привлечь внимание мужчины.
   Он закончил пить, поставил бутылку на стол, который они сами оборудовали в одном из пролетов, а затем окинул взглядом приставшую к нему девицу. Еще минуту он стоял и жадно разглядывал ее, но потом, потеряв интерес, отвернулся и крикнул что-то товарищам, что Алекси не расслышала. Затем рудокоп повернулся к ней и произнес:
   - Я вас слушаю, мисс.
   - Что вы, не стоит таких формальностей. Просто Лекси. А вы давно здесь работаете?
   - Лекси? Какое красивое имя, меня зовут Рудо. Да, приличный срок, наверное, лет двадцать, или чуть меньше, а чем это вас заинтересовало?
   Она мило улыбнулась той улыбкой, что очаровывает городских парней в клубах Валалейин, но мужчина не обратил должно внимания.
   - Не поймите неправильно, Рудо. Я писатель, пишу книгу о разных городах цепи. Сейчас остановилась здесь, в рудниковом городе. И мне хотелось бы, как можно, детальней описать местность, людей, их привычки, а потому мне нужен какой-то провожатый или экскурсовод.
   - И вы выбрали меня на этот счет? Что ж, я польщен, но только вот вряд ли кто-то согласится вас водить в то время, как у него стоит работа. Понимаете, мы постоянно работаем, а выходные нам даются только, когда приходит другая смена. Я женат, у меня есть дети, но я вижу их так редко. Впрочем, если вам сильно нужно, я могу рассказать вам лишь основы и представить людям, а дальше уж как-нибудь сами, окей?
   - Конечно, это лучше, чем я ожидала, - Алексия поняла, что улыбка в этом месте не поможет. Мужчины, как и другое население, этого края совсем другие. Здесь ценится совсем другие качества, которые, быть может, еще она не развила в достаточной степени. В любом случае, народ тут очень сильно отличался от Валалейин.
   Рудо вытер руки о тряпицу, указал в сторону, куда девушке нужно было пройти, дождался пока Лекси пойдет, а сам последовал позади.
   - Я основал небольшое дело здесь, - начал свой рассказ рудокоп, - еще, когда местность была сырой, а такие вот шахты в глубину достигали не больше двух-трех метров. Это сейчас, спуск позволяет нам добраться до пятнадцати метров глубины, а раньше нам приходилось вручную по лестнице бегать с ведрами, носилками и прочими приспособлениями.
   Он указал на стоявшее в углу ведро, которое уже давно не использовалось, но находилось здесь, если вдруг нужно было что-то перенести.
   - Это очень интересно. Я первый раз в жизни в настоящей шахте. Здесь тяжелый воздух.
   - Да, молодым девушкам ни место здесь. Не обижайтесь уж, но вам нужно куда более теплое место. В каждом поселении есть свой наставник. Здесь всем управляю я.
   - А для чего нужен наставник шахты? - спросила девушка. Они шагали вдоль длинных коридоров, иногда поворачивая направо и налево. Везде работали люди, Алекси насчитала уже около двадцати рабочих. Из стен торчали куски рудной породы, камни, иногда сыпался песок. От каждого удара стены немного сотрясались так, что было страшно за укрепления, которые в момент могут разбиться.
   - Наставник шахты, он следит за работой, принимает починку любых опор, настраивает подъемник, ведет учет добытой руды. В каждом поселении свой, это как владелец шахты, только они не принадлежат нам, но мы их обхаживаем, как собственный дом. Это ведь наша кормилица.
   - Да, я понимаю, - они двигались дальше, а Рудо все больше рассказывал о своем деле, о работе, иногда упоминал о семье, о жене, о детях - двух таких маленьких озорных детишках. Алекси все больше понимала, что здесь настоящая жизнь протекает, настоящий труд, настоящая доброта и сильные люди.
   Они проходили мимо специально приспособленных тележек, которые на автомате передвигались рычагами. Этот механизм также был сооружен вручную работниками шахты. Удаляясь вглубь, где еще не бывала рука человека, не стучала кирка работника, там место было более затемнено: фонари ни висели здесь, а факела никто не зажигал, но были проделаны проходы, поставлены подпорки. Рудо пояснил, что большинство проходов делаются заранее, еще задолго до работы.
   - Так, например, чтобы не остаться без работы, мы, когда нас подменяет другая смена, приходим в один из своих выходных и целый день посвящаем пробивание дороги, укреплению ее, а также очищению от разного рода вредителей - термитов. Такая вот система у нас, что иногда и выходные становятся рабочими, но за них никто не платит.
   - Я видела шахты, которые закрыты сеткой, а что о них вы можете знать? - ненароком спросила Алекси в надежде, что хоть кто-то поведает ей немного правды.
   - Боюсь, что в этом городе, ни один человек, даже если и знает, он не поведает просто вам эту тайну. Я скажу честно, что не знаю. Я работаю давно, и мне не хотелось бы потерять свою шахту. А то, что там творится - мне совершенно не интересно.
   - Но, может, вы мне хоть в чем-то поможете? Я писатель и мне важен каждый аспект города, а как я могу о части написать, а о части нет. Я ответственна перед своими читателями. Ну, помогите мне хоть чем-нибудь.
   - Увы, Алексия. Тут я вынужден дать пас. Хотя, знаете что, - он задумался на некоторое время. - Каждый вечер после работы, где-то часов после десяти вечера, народ собирается в одной из пивнушек тут. Это через дорогу. Я не могу вам обещать, но приходите сегодня туда, возможно, я смогу познакомить вас с теми людьми, кто что-то скажет. А за стакан, другой пива - они вам действительно помогут, но только не я. Слишком много работы.
   - Спасибо, Рудо. Вы и так мне помогли, как я и надеялась, основы я знаю, - она пожала его жесткую руку. Повернулась и направилась к выходу из шахты. На сегодня с нее хватит странных людей, спертого воздуха, а также постоянного ритма ударов железа о стенку.
   - Эй, Рудо. Я нашел тут еще одно отличное место, вернись сюда, нужно его запомнить, а также немного расчистить, - услышала она голос позади себя. Подъемник заскрипел, и через минуту девушка уже дышала свежим воздухом, который хоть и был тяжелее, чем в милом Валалейин, но все же казался более приветливым и приятным, чем в глубокой шахте.
   Рудо сказал, что вечером все рудокопы собираются в баре, но до вечера еще полно времени. Стоило бы сходить к этому заграждению, где находятся таинственные шахты, чтобы разведать немного информации, а возможно и узнать что-либо полезное, хотя вряд ли это возможно. Лекси спустилась с горки и оказалась на бетонной трассе, на которой изредка появлялись чудеса техники - автомобили. Городок был слишком мал, чтобы этот вид транспорта был здесь востребован. В большинстве случаев, жители выходили с утра из палаток и спускались на работу в шахту. Они могли десятками лет жить возле шахты, но так и не знать, как зовут соседа из другого поселения, название которого отличается лишь на одну цифру или букву. Это немного удручало, не давало сплоченности мирному населению, но, скорее всего, Стоунхолсград можно было воспринимать, как одну большую местность для заработка денег.
   Закрытые шахты находились от поселения, где остановилась Алексия, всего лишь в пятнадцати минутах ходьбы, а именно, они были соседями UGB-13. Трасса тянулась далеко вперед и заканчивалась у ворот с сеткой. Там стояла охрана в военной форме. Даже отсюда невооруженным взглядом было видно, что ворота управлялись кем-то в сторожевой вышке. А пара солдат, что стояли внизу, наверняка проверяли документы входящих.
   Не надо, Алекси, беги, беги пока ты еще можешь
   Это не твое дело, тебе нужно уйти отсюда
   Бери свои вещи и уходи
   Внутренний голос девушки разрывался, предчувствуя что-то неприятное, нехорошее. Она спустилась на трассу и пошла чуть в сторону ограждения. По дороге она ни один раз встречала повороты, свернув на последнем, перед решеткой, она еще пятнадцать минут двигалась прямо, затем оглядела местность. Дальше находилось вязкое болото, что значительно отрубало возможность входа с этой стороны, поэтому Лекси решила, что лучше вернуться и обойти лагерь с другой стороны. Но, как не казалась идея банальной - с другой стороны тоже расстилалось болото. Они не зря выбрали специальное место для постройки, что обычному любопытному человеку было бы нереально пролезть. Сам же лагерь находился на ровной поверхности, покрытой снегом. Девушка была поражена, как при таких низких температурах болота не замерзали, но сейчас это было не так важно.
   Она подошла, как можно ближе к решеткам, чтобы разглядеть людей. Там стоял туман, видимо, испарения от болот и воды в такую холодную погоду. Лекси положила руки на решетку и начала вглядываться в прослойки тумана, который колесил по местности. Какие-то фигуры там, вдали, передвигались, но здесь они отображались не больше, чем просто темные точки. Внезапно перед решеткой возник один из них. Девушка испугалась и попятилась назад. Черный балахон, напоминающий одеяния монахов, только еще более зловещий и с капюшоном покрывал все тело незнакомца. Лица прохожего не было видно, но чувствовалось, что взгляд его был направлен в эту сторону. Она не слышала, как шуршал снег в качестве показателя, что кто-то или что-то может двигаться в этом направлении, человек как будто парил в воздухе, не задевая земли ногами, а был ли это человек? Волны ужаса наплывали, когда фигура останавливала мнимый взгляд на девушке, хотелось бежать, бежать и бежать далеко. Но Алекси парализовало до кончиков пальцев, части тела не слушались, а глаза безотрывно глядели на черный балахон. Она со страхом предвкушала то, что может с ней произойти.
   Незнакомец протянул руку, которая как призрачное видение проскользнула через решетку, а затем двинулся по направлению к девушке. Она пыталась закричать, но чем больше сопротивлялась, тем быстрее силы покидали ее. Внезапно Лекси услышала чей-то голос:
   - Эй! Ты что там делаешь?!
   Видение исчезло, фигура растворилась в воздухе, а туман стал еще гуще. Сильные руки подняли ее и куда-то повели. Девушка долго приходила в себя, прежде чем поняла, что один из охранников в военной форме ведет ее к воротам. Они зашли в сторожевой домик, где висела лампа на стене, стоял деревянный стол и стул, а по комнате расхаживали еще несколько человек в военной амуниции. Видимо, старшие по званию и более ответственные, кто сейчас с ней будет разбираться.
   Человек с густыми усами и суровым взглядом измерял комнату шагами, еще парочка о чем-то беседовали позади него. Из угла доносились звуки рабочего радиоприемника. Ее посадили за стол, и человек с густыми усами начал свою проповедь.
   - Мисс Милавейлин, - произнес он недовольным тоном ее имя. - Вы в курсе, что это охраняемая территория, а значит не стоит здесь прогуливаться. Вы нарушаете закон, и мы прямо сейчас можем упечь вас за решетку.
   Алекси не сразу нашла, что ответит. Все еще, будучи в состоянии шока после увиденного, разум не так четко соображал, что нужно сделать. Но опыт журналистки и навыки не теряться даже в самых непредсказуемых условиях, все же вернул ей дар речи.
   - Не стоит заговариваться. Охраняемая территория находится по ту сторону забора. Я не нарушала границ, - выплеснула она в лицо незнакомцу.
   - Я буду надеяться, что больше вас здесь не увижу. Уведите ее, - крикнул он солдатам. Ее вывели на улицу и закрыли ворота. Эти люди были явно недовольны ее появлением в этом городе, а что еще более странно, они знали, как ее зовут. Правда, это было не так сложно узнать в этом маленьком городке, но оперативность этих людей немного удивляла.
   Серые тучи опять затянули небо, скрыв лучи солнца, которое иногда пробивалось, чтобы осветить покров земли. Ветра не было, а потому стало чуть теплее, чем вчера, когда Лекси только вышла из поезда и направилась на поиски жилья. Животных здесь также не наблюдалось, редкие деревья или засохшие сорняки торчали в земле, а птиц она так и не встретила ни одной за два дня своего пребывания. Мертвое место, как окрестил бы ее знакомый, увлекающийся фантастикой и прочей литературой, что мало приближена к реальности.
   Девушка скучающе блуждала между одинаковыми поселениями, размышляя о том, как бы поскорее закончить статью и сбежать из мертвого Стоунхолсграда. Изучив карту, которую она приобрела на вокзале, Лекси заметила, что в городе есть такие культурные центры, как Архив и библиотека, впрочем, библиотека имелась почти в каждом городе цепи, который более или менее был развит. Архив мог содержать информацию о развитии города за последние пятьсот, а то и тысячу лет. Обычно архивы составляли древние жители, потом сменялось поколение, и приходили новые старики, которые хотели как-то увековечить память о событиях периода их жизни, но в большинстве случаев, эти здания редко посещались, и к архивам обращались очень редко. В школах на уроках истории, конечно, пользовались некоторыми материалами, но это так, слишком поверхностно.
   Здание архива напоминало собой куполообразную церковь: оно было овальной формы, если наблюдать сверху, и небольшой громоотводный шпиль возвышался ввысь. Вход был оформлен красивыми вырезками из дерева - животные, дети, люди, а двери изображали собой величественные ворота, которые открывались утром настежь, а вечером запирались изнутри. Лекси прикинула, что это примерно трехэтажное здание со своими кабинетами и маленькими подразделами, где хранилась история, скажем, одного или двух людей, которые как-то запомнились народу. Внутри широкая лестница вела на второй этаж, к главному залу, а справа и слева от лестницы располагался коридор с кабинетами, где хранилась история аристократов, посетивших сей мирный город. Хрустальная люстра, которая создавала освещение, весела высоко под потолком, такие люстры вешают в шикарных театрах. Девушка невольно вспомнила фильм "Призрак оперы", чем-то эта люстра была схожа с той, из кинокартины. Поднимаясь по ступенькам, она разглядывала настенные рисунки, которые представляли собой историю города в картинах. Нашествие на город каких-то мутантов, святые люди с посохами и в белых мантиях, среди всего народа был изображен ангел, который раскинул свои крылья в стороны, а свечение, исходившее от него, давало людям надежду на спасение. Это был некоторый пророк, о котором Лекси иногда читала заметки в книгах по истории. Он изменил всю жизнь цепи, а не только одного города в целом. Его крылья были прекрасны, а взгляд чист и горд. Его нижнюю сторону лица закрывала накидка белого цвета, но было видно, что он улыбался. Как много боли и страдания было во взгляде темных духов, которые убегали от светлых. Дальше рисунки изображали воинов на конях, битвы, смерти, разрушения. Мать, держащая в руках ребенка и скрывающаяся от набегов рыцарей, полуголый мужчина, павший от лезвия меча. Картины изображали быт прошлых веков.
   Главный зал был похож на библиотечный. Здесь в огромных стеллажах находились книги, чертежи, картины, журналы - одним словом, все, что хранило историю городка. Седой старик, одетый в костюм прошлого столетия, и был смотрителем архива. Он стоял за своим столом, перебирая кучу бумаг и разгребая их по местам; светильник, прикрепленный сбоку от стола на стенку, давал яркое освещение и придавал таинственность лицу смотрителя. Здесь также висела огромная люстра, что и на входе, но она давала гораздо меньше света. На каждом читательском столе стоял небольшой фонарь, который вручную включался, если необходимо было что-то почитать или рассмотреть, но посетители редко тут бывали, что говорила пыль на многих вещах, которые годами не были никому нужны.
   Заметив девушку, старик отложил все свои вещи, и с радостью спустился к ней. Его хрипловатый голос, а также тяжелое передвижение говорило о том, что большая часть его работы проходила сидячим образом.
   - Здравствуйте, красавица, чем я могу вам помочь, - он был такой неряшливый, что напоминал колобка из мультиков, а его круглые глаза, которые прикрывали ни менее круглые очки, вызывали улыбку.
   - Добрый день, меня зовут Алексия, я приехала недавно в город, я писатель. Мне хотелось бы ознакомиться немного с историей города, с его обычаями, чтобы потом написать об этом книгу.
   Старичок был не сильно, но удивлен. Он прошагал в сторону полок, где хранились рукописи по городу, порылся немного, но затем с досадой произнес:
   - В нашем мире слишком мало людей осталось, кто интересуется древним наследием.
   - Что это значит?
   - Ах, да. Меня зовут Орви Ковальский. Я к тому, что мало людей в наше время интересуются историей городов, в котором они живут. Да и что требовать от поселка рудокопов. У меня хотя бы еще работа активная, я сам пишу историю, добавляю некоторые моменты, а вот бедный смотритель библиотеки, Джонни, его вообще никто не посещает. Я думаю, что однажды он сойдет просто с ума от одиночества. Но все это временно, ведь бывали и лучшие периоды жизни наши, когда из архивов не вылезала молодежь, когда в библиотеках были перебои с книгами, их просто не было на местах. Их брали читать. Это было давно, еще до постройки шахтового поселка. Первого поселка. Тогда здесь и снега не было, и не было этого серого тумана, затянутых облаков. Город просто сиял, пока первый из магнатов не нашел здесь месторождение серебра. После город стал проклятым.
   - Проклятым? - удивилась Алекси.
   - Ну, а как еще это можно назвать, - произнес Орви. У него был какой-то несвойственный для местного населения акцент, из которого можно было сделать выводы, что человек родом не отсюда.
   - Архитектура этого здания поражает. Красивые картины в холле, на лестнице. Невероятной сложности конструкции люстры и прочее, прочее, прочее.
   - Ах, да. Это старое здание. Еще задолго до архива, здесь находилась одна из церквей первопроходцев.
   - Первопроходцы? - удивилась девушка столь странному термину.
   - Да, - он достал одну из книг с полки, протянул ее девушке. - Вот, я советую ознакомиться с этим изданием. Самое лучшее, что я читал по истории Стоунхолсграда, там и про первопроходцев прочитаете. Ну, еще можете мне задавать свои вопросы, которые плохо или совсем не взяты в книге. В остальных рукописях вы найдете необработанную речь, написанную дилетантом. Этот автор более умно рассказывает об окружающем нас мире.
   Она улыбнулась, открыв первую страницу, автор был ей знаком. Это Черви Миллер, один из основоположников движения по борьбе с черной магией и культами дьявола. Самое интересное, что именно он взялся за написание истории Стоунхолсграда. С его манерой переводить все на мистический лад, Лекси сомневалась, что можно стать одним из лучших писателей, описывающих историю.
   - Спасибо, я несколько минут почитаю книгу, а после, если будут вопросы, обращусь к вам, Орви.
   - Не за что, обращайтесь, я в любое время вот там, - он указал на свой стол, который находился чуть повыше остальных. Колобок развернулся и также неуклюже пошел на место.
   Лекси сдула пыль со стола, присела и принялась за чтение книги. Автор, как она и предполагала, действительно сводил все явления истории к магии. Он описывал, что в своих долгих изучениях и странствиях наткнулся на группу первопроходцев (так автор называл первооткрывателей земель), они караваном двигались с юга на север, открывая все больше новых земель и составляя карты своих открытий. Черви описывал этих людей, как странных монахов, одетых в черные вуали, а некоторые в белые. Они идеально знали все боевые искусства, приемы рукопашного боя и битв на мечах. В их караванах не было лошадей, они передвигались только на верблюдах и интересных животных под названием Пуан, которые, к сожалению, не дожили до нашего времени. Первопроходцы не были определены на одном языке, те звуки, которыми они общались, был общий язык для всего живого, даже для растений. По легенде они могли понимать всех, кто имел хоть какой-то шанс называться живым существом. Миллер писал, что религия первопроходцев имела странные корни. Это был Бог и света и тьмы, то есть здесь не было четкого разделения добра или зла, но были некоторые молитвы, которые относились к Божеству с добром и к Божеству со злом. Не только религия, но и культура была странна, ведь они могли убивать без момента совести и сочувствия. Самым ужасным грехом первопроходцы считали незнание, а вернее отсутствие знаний. Они стремились духовно обогатить свои умы, чтобы, как писалось в их священной книге, не попасть под гнев владычества. Они презирали глупость, страх, боль, слабость. Иногда встречалось упоминание, что любовь также презирается, но это всего лишь догадки автора. На страницах рядом с описаниями их ритуалов и молитв были приведены иллюстрации, где изображались люди в мантиях, сжигающие на костре младенцев, и окропляющие кровью молодых животных ритуальные алтари. Но это все относилось к темной стороне народа. Светлые же изначально несли добро, лечение, покой и радость. Никто не помнил, когда именно произошло разделение первопроходцев на светлых и темных, а также автор указывает на неизвестность причины сего события. Они пересекли горы, пришли с юга на север. Раньше здесь, где расположился сейчас Стоунхолсград, были необитаемые пустыни. Высокие жаркие температуры, сплошь один песок и ни капли воды. Что-то пошло не так. Погодные условия изменились, Миллер связывает это с ритуалами, которые проводились темными в подземельях. Также, в книге упоминается красный рубин, которые везли с собой темные. Они свято верили в силу камня, что он может дарить и исполнять любые желания, но все это сплошные легенды, неоправданные историей.
   Дальше в книге шло описание о заселение первых рудокопах, постройки основной шахты, которая, кстати, и сейчас действует, но давно заброшена, а также о первых поселениях и гостиницах.
   - Читаете про темных первопроходцев? - послышался голос позади.
   Алекси вздрогнула с испугу и уронила книжку. Странный мужчина средних лет стоял перед ней. Носовым платком, протирая запотевшие от холода очки, он взглянул на девушку.
   - Я вас напугал. Бога ради, прошу простить, не хотел. Просто я был удивлен, - он сделал паузу во фразе. Убрал платок в задний карман своих штанов.
   - Кто вы? - спросила Алекси.
   - Скажем, Друг. Я несу счастье и благополучие. А тут я встретил вас. Вы так очаровательны, молодая красавица, журналистка, да еще и без страха. Вам можно позавидовать.
   - Откуда вы знаете? - хотела спросить девушка, но незнакомец перебил ее.
   - Я знаю многое. В том числе, я знаю, зачем вы здесь. Вся эта рутина, вся эта работа, вы погрязли в ней с головой. Скажите честно, вам не надоело бегать за новостями, за чем-то ценным, что только кажется. Вы ведь достойны большего, неправда ли?
   Он обошел стол и сел напротив девушки. Его хладнокровие, как и выражение лица без эмоций, вызывало не только удивление, но и какой-то страх.
   - Вы хотите знать много, а вам не кажется, что "меньше знаешь - крепче спишь"?
   - Это относится не ко мне, - бросила девушка и отвернула голову в сторону. Волосы упали ей на глаза, что придавала небольшую таинственность ее взгляду.
   - Вы не боитесь, что рано или поздно они придут за вами?
   - Кто, они? - удивилась Лекси.
   - Люди в черных одеждах, - пожал он плечами, как будто ответ был настолько очевиден, что не знать его было просто неприлично. - Вы ведь видели его?
   Глаза незнакомца выдавали его чувства: злость, радость, ненависть - это все смешалось во взгляде.
   - Что вы знаете о людях по ту сторону забора? - осторожно произнесла Алексия.
   Незнакомец рассмеялся, а потом поднялся и шагнул прочь из комнаты. Перед выходом, он произнес всего лишь фразу:
   - Уезжайте из города, это я вам, как друг говорю. Они найдут вас. Они уже ищут. Лучше уходите сейчас.
   Мужчина развернулся и быстрым шагом пошел прочь. Было слышно, как каблуки его начищенных до блеска туфель отбивали удары о деревянную поверхность пола. Девушка вскочила с места, как ужаленная, и метнулась вслед. Пробегая опять через картины истории, спускаясь вниз по лестнице, Лекси очутилась на улице. Но мужчины и след простыл.
   Она стояла несколько минут, вглядываясь вдаль, где изредка проезжали такси, привозившие в город новых рабочих.
   - Извините, молодая девушка, - окликнул ее кто-то позади. Это был Орви. Он неуклюже спускался по лестнице, неся в руках женскую куртку. - Простите, мисс Милавейлин. Вы забыли свою одежду.
   Он протянул куртку, также быстро развернулся и убежал работать дальше.
   - Спасибо, - крикнула Лекси, но человек вряд ли услышал.
   Паника подступала к девушке вплотную, страх обуял с головы до ног. Легкая дрожь пробила от холодного ветра, иногда доносившегося из-за угла здания. Падал теплый снежок, а воздух был наполнен приятным ароматом свежести. Мертвый город, проносивший с собой души умерших людей. Темная сторона мира, вот где прячутся все пороки человечества. Ей хотелось бежать, рваться с места на поезд и прочь отсюда, но долг и настоящее чувство, присущее только журналисту, сковывало ее прочнее. Чем больше она пыталась убежать, тем сильнее ей хотелось остаться. Мертвый город покрывал местность туманом, чтобы вновь забраться внутрь и убить тебя. Забрать в свои владения...
  
  
  
   Алекси проснулась, когда уже было темно. Остатки проведенного времени в этот день смутно восстанавливались в голове бессвязными картинами. В ее комнате было довольно прохладно, батареи не работали, а кондиционеры здесь не были предусмотрены. Один обогреватель, стоявший в углу, но который девушка забыла включить перед тем, как уснуть.
   Девушка взглянула на часы - уже пол-одиннадцатого, нужно было собираться, чтобы поговорить с рудокопами, на которых укажет Рудо, и которые могут как-то помочь бедной девушке в ее расследованиях. Быстро натянув на себя одежды, Лекси выбежала во двор. Шахта уже была закрыта на ночь, а толпы людей расходились по домам. Где-то недалеко отсюда, в стороне шел с другими рабочими Рудо. Он улыбался и что-то весело рассказывал остальным. Девушка проводила толпу взглядом, а затем сама двинулась аккуратно за ними, чтобы не привлекать ненужного внимания.
   За дорогой, в соседнем поселении находился бар для рудокопов, который был построен очень давно и содержался за счет городского бюджета. Здесь для рабочих все было бесплатно, но и выбор был не настолько велик, как хотелось бы. Однако здесь этому никто не жаловался. Пиво, несколько сортов вина, закуска в виде чипсов или сушеной рыбы, небольшие порции салата, телевизор на стойке (даже два телевизора в разных углах), пара игровых автоматов и много столиков для большого количества посетителей. Здесь играла какая-то расслабляющая, но в то же время веселая музыка, исполнитель Алекси был не известен. На улице тоже находились столики, но это для более стойких людей, которые любят посидеть на холоде, пообщаться. Внутри было довольно тепло - камин разогревал воздух, а большое количество посетителей не давало ему успеть остыть. Вот неуклюже забрели сюда парочка первый посетителей, один ринулся к стойке, а другой зарядил игровой автомат и принялся за игру. Еще несколько людей забежали в здание, потом еще несколько. Так уже через час бар был полон гостей, а улицы казались пустынными.
   Алекси придвинулась к барной стойке, заказала себе бокал вина и аккуратно попивая, следила за толпой. Пара бродяг сидела в углу, активно обсуждая очередную тему про недавний завал, еще трое стояли рядом, попивая из бокалов свое темное и пенное пиво. Каждые несколько минут сюда заходил народ и вновь прибывшие действовали по отработанной схеме - купить выпивку, присесть за стол и обсудить недавние приключения в шахтах.
   Девушка еще некоторое время наблюдала за Рудо, пока он не заметил ее и не отдалился от толпы. Сегодня он был одет не в рабочую одежду, как в прошлый раз, а в кофту, зимние штаны и меховые сапоги. Рудокоп приблизился к девушке, показал бармену условный знак, означающий, что нужен бокал крепкого пива, и сел рядом.
   - Вы так ослепительно выглядите среди всей этой толпы. Знаете, я уж думал, что вы бросите всю эту затею с шахтами, но вы полны уверенности своей идеи. Это признак хорошего вкуса?
   Девушка сделала глоток из бокала, пощурилась отдающей кислоте от вина, и произнесла фразу:
   - Я всегда стремлюсь к своей цели. В этом есть моя изюминка, надеюсь, вы понимаете.
   - Да, не спорю. Как вам местное вино?
   Она кивнула в знак одобрения.
   - Мммм, приятный вкус, но преобладает какое-то кислое послевкусие. Очень кислое. Но мне нравится.
   - Вы сами, думаю, знаете, что содержать виноградник здесь очень тяжело, погодные условия, атмосфера и прочее, а привозить из других городов, слишком накладно. У нас ведь все бесплатно, по крайней мере, мы стремимся к этому.
   - Вы меня удивили. В городе есть виноградник?
   Он быстрым глотком допил свое пиво, отдал стакан бармену, показывая, чтобы тот налил еще, попросил сушеной рыбы, и продолжил речь.
   - Да, в самом начале города, в другую сторону от вокзала. Мы можем съездить туда, например, завтра, если есть такое желание. Жена с детьми уезжает на неделю в Ариинтис, это город к Юго-западу отсюда, а у меня выходные начинаются. Вы же просили меня быть вашим вожатым, так что я не возражаю.
   - Да, это было бы замечательно, как мне вас найти?
   - Спросите у Рудольфа. Он всегда в курсе, где я могу быть. К тому же растормошите, наконец, старого пройдоху, он все время сидит в своем кресле и ни черта не делает.
   Ее бокал был наполовину пуст. Приятный дурман ударил в голову от крепкого вина местного производителя, и все вокруг стало более ярким, чем было до этого. Голова немного кружилась, но можно было справиться с таким состоянием, если больше ничего не принимать.
   - Это вино столь крепкое, или это просто с непривычки? - задала она вопрос Рудо.
   - Наверное, с непривычки. У нас все напитки немного крепче, чем есть в столице. Там вам их разбавляют, поэтому вкус до вас доходит не оригинальный, а уже измененный. Радуйтесь, веселитесь - вы ведь нечасто бываете в таких городках.
   - Что верно, то верно. Но вкус у вина действительно потрясающий, хоть и кислый.
   - Вы еще не пробовали наше пиво, но хотя куда вам до этого. Покажется слишком горьким.
   - Да, наверное.
   В комнате было сильно шумно. Где-то из автомата играла музыка, какой-то диктор по телевизору рассказывал об очередных введениях на шахте, толпа мужчин, сидевших за третьим столом от входа, разговаривали так громко, что их слова переходили на крик.
   - На вас, правда, так сильно подействовало вино? Держитесь, Лекси. Нам ведь еще предстоит далекая прогулка.
   - Хм, прогулка? - удивилась она.
   - Да. Вы же сами просили меня познакомить с человеком, который знает что-то о шахтах за ограждением.
   - Точно, а у вас есть такой человек? Я уж думала вы забыли, или ничем не можете помочь.
   - Да, такой человек есть. Его зовут Генри. Он какое-то время работал на тех шахтах, но потом его уволили.
   - Что послужило причиной увольнения?
   - Не знаю. Он и сам и не знает, - Рудо почесал голову, пожал плечами и замолчал на минуту.
   Алекси вспомнила, как в детстве отца уволили с работы. Он не находил себе места, вечная депрессия напала на него, а потом он связался ни с теми людьми, с кем стоило... и умер. Воспоминания иногда причиняли боль, а потому бывали моменты, когда девушка радовалась, что не может ничего вспомнить, временная амнезия. Личный психолог объяснял это явление тем, что Лекси не хватало ласки или любви, и мозг просто закрывал часть жестоких воспоминаний детства. Но как бы он ни старался, нерешенную проблему все равно нельзя было бросать. Долгие посещения врачей, консультации, море денег на ветер - все это так и не привело к желаемому результату.
   - Очень странно. Это вообще странный город. Непонятные люди, непонятное поведение.
   - Ты просто не привыкла. Алексия, ты здесь всего лишь второй день, но уже разочарована. Представляешь, что будет через неделю или месяц?
   - Надеюсь, что такой срок, как месяц, не заставит меня тут ждать. Я соберу материалы, которые мне нужны и уеду. Самым ближайшим поездом.
   - Очень жаль такое слышать, - сказал Рудо, опустошив оставшееся в стакане пиво. - Это мой родной город. Я здесь вырос, я здесь живу. Но все-таки, каждому свое ведь.
   - Я согласна, - бокал девушки опустел.
   - Вы готовы на встречу с человеком, или еще выпьем?
   Она поморщилась, показывая своим видом, что уже немного пьяна, и указала на дверь.
   - Нам нужно идти.
   Они выбрались на улицу, где морозный воздух привел ее немного в чувства. Рудо закурил, а Лекси набрала в руки снега, который потихоньку начинал подтаивать от теплоты ее кожи.
   Они двигались по прямой вдоль трассы, затем свернули направо. Здесь росло гораздо больше деревьев, чем во всем городе. Рудо описал эту часть поселений, как элиту общества. Те, кто сумел сделать себе состояние на добыче ресурсов, кто активно работал, не покладая рук, кто сутками не спал, чтобы обеспечить себе пропитание. Одним словом, люди, заслуживающие похвалы, почестей и наград.
   Они продвигались через переулки, освещенные уличными фонарями. Старые деревья ночью напоминали разрушенный лес, который пугал своей внезапностью и подозрительной тишиной. Фонари, что располагались вдоль дорог, здесь были не столь ярки, как возле шахт, но достаточны для того, чтобы разглядеть путь перед собой. Путь проходил через небольшие поля, которые в будущем, как пояснил Рудо, станут дополнительными поселениями со своими шахтами. Затем они встретили бетонную лестницу, которая вела в горную местность. Там находился поселок коттеджей, где расселились знатные работники. Странно, что Алекси сразу не заметила на карте, что в горных вершинах есть еще строения, да и видно их издалека, но, скорее всего, виноват был туман, который оседает над городом. Из-за него дальше десяти метров что-либо разглядеть уже сложно.
   Район высокогорья, как его называют по старинке, представлял собой спиралевидную гору, поднимающуюся ввысь, а по краям от дороги располагались десятки домов шикарных построек и архитектур. Это место по истине было самым красивым местом в городе. Первые два коттеджа напоминали Англию прошлого столетия, а следующие два были похожи на домики из деревни. Рудо объяснил, что все дома строятся под заказ, архитектуру может придумать сам жилец, либо ему помогут в этом специалисты.
   - Кто он, этот Генри. Зачем ему нам помогать? - спросила девушка на полпути.
   Рудо двигался прямо, уверенно, докуривал уже третью сигарету за весь путь и не отрывал взгляда от дороги. Он словно чего-то боялся, всегда оглядывался назад, а, услышав любой шорох, сразу же останавливался.
   - Он мой очень старый друг. К тому же он зол на начальство, что уволило его и лишило способа к заработку. Из-за них, Генри придется продать свой дом и поселиться в палатках поселений. Один он не может содержать такой громадный и дорогой особняк, а обычные заработки не дадут тех денег, чтобы так шикарно жить. Они погубили его, а он в свою очередь погубит их.
   - Это игра с огнем, - изо рта девушки шел пар, в горной местности было еще холодней, чем там, внизу.
   - Каждый заслуживает свой кусочек счастья. Это его право.
   - Если это ваш старый друг, но, скорее всего, вы в курсе на счет тех шахт за ограждением. Вы меня обманули. Вряд ли человек, которого вы знаете давно, не рассказывал вам об этом.
   Он опустил голову вниз, показывая, что виноват перед журналисткой.
   - Простите меня, но так лучше для тебя. Еще будет время, чтобы поговорить о шахтах, но сейчас нам нужно двигаться быстрее. Вот его дом. Давайте заходите, вход с правой стороны.
   Они открыли калитку, парень вбежал во двор, постучал в окошко, а затем направился к двери. Через минуту свет в окне загорелся, послышалось ворчание какого-то мужчины, который проклинал всех тех, кто бродит в такое время, и дверь открылась. Яркий свет ослепил темную улицу. Человек в домашних тапочках, зеленом халате и газетой в руке, на вид которому было лет за тридцать, стоял на крыльце.
   - Привет, Генри, - поздоровался Рудо.
   - Рудо, какими судьбами. В такой поздний час. Что-то случилось? - человек немного волновался.
   - Да, случилось. Запустишь нас в дом?
   Генри немного помешкал, размышляя, стоит ли впускать в столь поздний час кого-то из гостей, затем открыл дверь настежь и жестом пригласил людей в дом. Уютная обстановка дома, ковры, кожаная мебель, большой телевизор, картины - Лекси и не думала, что в отдаленном городе есть такого рода аристократизм, такого рода интеллигентные люди.
   - Заходите, заходите, - произнес Генри хриплым голосом, откашлялся и пошел в сторону кухни. - Хотите чаю?
   Рудо посмотрел на Девушку. Она утвердительно кивнула головой.
   - Да, было бы неплохо. Познакомься, Генри, это Алексия. Моя знакомая, которая недавно прибыла к нам в город. Алекси, а это Генри. Мой очень хороший друг. Мы вместе с ним начинали дело, купили первую шахту.
   Журналистка улыбнулась.
   - Очень приятно.
   - Взаимно, - ответил хозяин дома. - Что ж вы стоите на входе, проходите в гостиную. Я сейчас принесу чай.
   Алекси и Рудо прошли в гостиную, где стояли два кожаных кресла, журнальный столик, диван, напротив телевизор и несколько шкафов возле стен. От входа направо была лестница на второй этаж, под лестницей дверь в кладовую, а рядом какая-то закрытая комната. На картине, которая украшала стену гостиной, был изображен старый фрегат, тонущий в диких волнах океана или моря, тут сложно было разобрать. Люди в панике падали в воду, кто-то пытался удержаться на поверхности, а кто-то бежал вглубь корабля. Другая картина, которая висела над телевизором, на ней был изображен старый лес, рыцарь на белом коне и молодая девушка. Они о чем-то мило беседовали, а между деревьев виднелись красные глаза демонов.
   - Присаживайся, Алексия, - указал Рудо на одно из стоящих рядом кресел. Девушка плавно опустилась в него, закрыла глаза. На какое-то мгновение хотелось просто уснуть, но голос Генри привел ее в сознание.
   - Вот чай, - он вошел в комнату с подносом, где стоял чайник, три чашки и сахарница.
   - Спасибо, Генри, поблагодарил Рудо, взял одну из кружек и налил себе горячего кипятка. Сбросив пару кубиков сахара, он помешал серебряной ложкой, затем вытащил ее и положил на поднос.
   - Так, что за дело, - спросил Генри, пододвигая третье кресло, откуда-то из соседних комнат.
   - Это Алексия, как я уже представил. Она писатель. Ей нужна некоторая информация по закрытой местности города, где ты работал некоторое время назад, - произнес Рудо и сделал глоток из чашки.
   - Мне нужна помощь. Нужна информация по этой местности. Рудо рассказывал, что ты когда-то ведь работал там, это правда?
   Мужчина подозрительно оглядел гостей.
   - Зачем вам это?
   - Я пишу книгу по городам цепи...
   - Бросьте, - перебил он ее. - Это бред. Я спрашиваю вас последний раз, зачем вам это нужно?
   Лекси протянула руку, взяла свой чай и, отпив половину кружки, продолжила разговор:
   - Я не обманываю.
   - Я не буду вам помогать, я вижу вашу ложь, Лекси. За несколько лет своей тяжелой работы мне просто пришлось научиться видеть людей, которые врут. Ведь жажда наживы сильнее?
   - Но Генри, - влез в разговор Рудо.
   - Поостынь, Рудо, - остановил хозяин его взглядом.
   - Что случилось?
   - Ничего, Рудо. Мы с тобой давно знакомы, и это первый человек, кто за несколько лет интересуется теми шахтами. Я не поверю, что дорогая Алексия затевает это все ради какой-то книженции.
   - Я журналист, - выкрикнула она. - Я пишу статью.
   Генри развел руками, показывая свою правоту.
   - Жажда наживы, деньги? Это все, что вам нужно?
   - Это моя работа, такая же, как и была у вас.
   - Я никогда не копал под других людей, чтобы потом выложить всю грязь и получить за это деньги. Вы въезжали в город, зная, что подобных вам здесь просто ненавидят, и все равно вы пришли в надежде, что наивные люди будут вам помогать. Посмотрите на Рудо. Он вам доверился, а вы? Готов поспорить, что он и не знал о вашей профессии.
   Генри поднялся на ноги. Его халат встрепенулся, как будто поток ветра ударил в комнате, а затем утих.
   - Нет, я не знал, - вставил слово Рудо.
   - Но ведь это мало чего меняет, - подметила Лекси.
   - Мало? - вскричал Генри. - Честность, вот что важно перед людьми. А если я вам солгу, дам недостоверную информацию, и вы попадете к ним прямо в руки, что может привести к смерти, это мало что поменяет?
   Он топнул ногой в ярости, развернулся и вышел. Еще некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь сигналами поездов с вокзала, который отсюда находился относительно недалеко.
   - Прошу извинить его. Я знаю его много лет, но до сих пор не могу предсказать всего поведения столь вредного характера. Он успокоится. Я забыл, конечно же, предостеречь о некоторых правилах поведения при нем. Он очень резок в общении по отношению к незнакомым людям. Ничего, стоит подождать несколько минут, он отойдет.
   - Да, довольно странный человек.
   - А вы, правда, журналистка? - поинтересовался Рудо.
   - Да, - виновато опустила она глаза.
   - Браво же, для меня это не имеет разницы. Если бы я работал на закрытой шахте, может быть, но не сейчас и не здесь. У каждого своя работа, каждый по-своему работает и зарабатывает себе на жизнь. Я никого никогда не буду осуждать в этом плане. Это аналогично тому, что осуждать шахтера за его труд в шахте.
   - Ты прав, мой друг, - послышался голос позади. Генри стоял за спиной и докуривал сигарету. Дым расстилался по комнате небольшим облаком, а затем растворялся в воздухе. Только сейчас Алекси заметила, что у Генри красивые зеленые глаза. - Я, наверное, вспылил. Прошу простить меня, Алекси.
   Она кивнула головой в знак одобрение, допила чай и поставила кружку на место. Хозяин дома подошел к окну, открыл форточку, чтобы выветрить дым сигарет и вернулся на место.
   - Я надеюсь, что вы все еще хотите продолжить разговор со мной? Еще раз прошу простить за мою неуравновешенность. Эта местность, эти погодные условия, постоянно на нервах, страх какой-то. Не могу одним словом пояснить. Просто нужно быть мной, чтобы понять это.
   - Все хорошо, Генри, - Лекси пожала плечами. Холодный ветер вскоре заполнил просторы уютной комнаты. Хозяин дома подбавил дров в камин, прикрыл окно и сел, чтобы продолжить разговор.
   - Вы хотите знать о шахте, - утвердительно себе под нос заявил Генри. - Эти шахты существовали давно. Несколько лет. Но только сейчас почему-то под опеку их взяло правительство - мэр ли там, генерал ли какой-нибудь. Я не слишком разбираюсь в политическом аппарате. Я работал ни один год там. Даже после того, как приехали военные и все обтянули заграждениями, я оставался незаметным. Сократили всех. Всех увезли из города и взяли подписку о невозвращении. Что эти люди могли знать, я не знал. Но и день мой до такого же устранения был недалеким. Я делал все, чтобы оставаться в тени - не ужинал среди военных, работал в темных уголках шахты, получал зарплату и уходил. Единственное, что доставляло мне удовольствие, это работать в тишине, рядом не было других рабочих, и высокая заработная плата.
   - Это интересно. А что изменилось с того времени, как поставили ограждения? - спросила девушка.
   - Я не знаю, и не могу знать. Там две шахты, как вы помните. Я работал в одной из них, та, что ближе к выходу. Во второй были они, - он замолчал. Задумчиво огляделся по сторонам, а затем продолжил. - Я не знаю, кто они. Духи, демоны,... Черт побери, это все так сложно.
   - Простите, о ком вы сейчас говорили? - переспросила Лекси.
   Генри достал еще одну сигарету. Яркий уголек засветился на кончике сигареты от спичечного огня. Он сделал затяжку, положил сигарету в пепельницу. Было видно, что он немного ни в себе.
   - Вы, наверное, решите, что я ненормальный.
   Рудо подсел к паре поближе, чтобы слышать детали разговора.
   - Расскажи, Генри. Расскажи то, что ты видел там, в шахте.
   - В один прекрасный день появились Они, - начал рассказ хозяин дома. - Эти люди в черных плащах. Я ничего не знал о них, что они могли там делать, тоже оставалось загадкой. Эти люди все время проводили во второй шахте, даже на ночь оставались там. Эти странные звуки, крики, плачь, которые доносились оттуда. Мне хотелось бежать, бежать с шахты, бежать в неизвестном направлении. Но я заканчивал работу, возвращался домой и на следующий день вновь работал, как ни в чем не бывало.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"