Денисюк Игорь : другие произведения.

Глава 2 Исправленная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава 2 переписанная

   Глава 2
  
   Моя заморенная долгим путешествием кобылка поднималась по склону медленно, так что я смог отчетливо рассмотреть расстилающиеся окрест земли, сплошь крестьянские поля. Близость стольного города Гиннегау ощущалась по множеству пешеходов и всадников, попадавшихся мне навстречу. Ясмина, моя лошадка, наконец, тяжело перевали через седловину и впереди открылась другая картина: прекрасная, широкая долина, заросшая выгоревшей на солнце травой с отдельными дубами, росшими далеко друг от друга. Я приметил, как из-под могучих корней одного из могучих дубов выбивался прозрачный ручеек, который петляя и искрясь в полуденных лучах солнца стекал в глубокий овраг неподалеку. Привольное место для стоянки. Но крепостные стены города уже белели невдалеке, обещая желанный отдых. Конец моего дальнего пути- сегодня, а завтра..., кто его знает, что будет завтра? И понукая мою измученную лошадку, вдруг вознамерившуюся полакомиться сочной травкой на обочине дороги, я заспешил дальше в замок герцога Гийома. Он виднелся на холме в центре города . Его остроконечные шпили и башни соперничали с огромный храмом Победивших богов, что располагался около рыночной площади.
   Я не мог не беспокоится о встречи с герцогом. Конечно, я хоть и прихожусь ему родней, но очень дальней, даже поколений не сосчитать. К тому же мои предки обеднели - не тем, кому надо, верность хранили, в войнах участвовали на стороне побежденных - вот и разошлись наши земли по чужим людям. Сохранился только замок старый, разваливающийся, в починке нуждающийся, да кто его выправит? Последние потери совсем разорили род -- отец капитан с отрядом добровольцев ушел по зову герцога Гийома город его брата защищать, а с ним и мать моя. Она великой магессой была, герцогу служила верой и правдой и даже оммаж ему принесла как рыцарь. И старшие братья ушли. Не вернулся никто. Даже могил не сыскать в уничтоженном городе Вакке. Меня воспитывал дядя, Мартин один и остался из всей родни, некогда многочисленной. Он пристроил меня на службу, в полк где отец мой начинал, где сам служил в молодости. А в детстве обнаружился у меня редкий дар мага, хотя и то сказать - и мать и дед и многие предки этот дар имели и короне честно служили с магическим жезлом, а не с мечом как другие дворяне. Пока на службе был, да к родне дальней кто пятая вода на киселе иногда заезжал, понемногу нахватался не то, что знаний, а скорее умений. Больше конечно мать начинила, она великая магесса была, эх мама, научила бы ты меня большему, если бы не проклятый барон Нетованный, развязавший эту трехлетнюю войну. И полковой маг кое-что подсказал, а в соседнем городке Корнелис жил, маг третьего уровня. Старый, опытный. Растолковал мне многое. Да как-то непривычно, не с руки мне силу свою магическую использовать, побаиваюсь я ее, не доверяю что ли? Вдруг наврежу невинным людям, товарищам своим по оружию. Так что в бою я больше на меч полагался, чем на магию, которая сработает - нет, боги знают. Однажды она и сработала, да так, что друг мой по бою тренировочному на мечах, едва живым из-под рухнувшей столетней ели выбрался. Скосил я ее нечаянно, будто ножом острым прут тоненький срезал.
   Понял я тогда свою силу. Овладеть ею надо бы, чтобы сделаться войном великим, получив звание магистра магических наук по окончании ученичества. Конечно, можно было найти мага, который взял бы меня в ученики и передал знания от предков дарованные, как заповедано, только надо будет в услужение к нему идти до конца дней своих, а я не могу. Единожды принесший оммаж во веки вечные служит одному господину. Мой - сеньор герцог Гийом. Только ему принадлежит мои умения, моя жизнь. А наставнику придется заплатить, чтобы клятвы не требовал и от обязательств освободил, а это больших денег стоит, очень больших, у нас таких нет. Потому дядя и посоветовал к герцогу поехать - он наш сюзерен, да и дальний родич, даст чай, а потом и на службу к нему пойду так, как мать моя и отец служили, а до них дед и прадед.
   Мы дома обсуждали как к герцогу поехать, как с деньгами быть, а тут вдруг письмо лично от Гийома дяде, как в яблочко попало. Вспомнил старого товарища с кем кутил в молодости. Сначала, конечно о том о сем в письме интересуется, о здоровье спрашивает, о замке, обещал, кстати, мастеров при случае послать, потом интересе обо мне между делом - мол племянник уже шпоры получил, баронет, а все за ум взяться не собирается, обучиться на мага и дар свой природный развить. Если вдуг надумает, пишет в конце, пусть ко мне жалует, поговорим.
   Такое ни дать ни взять, везение. Дядя, понятно, в путь меня снарядил, письмом к меня к герцогу снабдил, чтобы помог герцог деньгами - написал по-простому, ведь в молодые годы они, если не дружили, так неплохо знали друг друга тогда, когда Гийом был младшим сыном и о престоле и не помышлял, а куролесил в компании молодых дворян, да потом с ними же на войну был послан в чине капитана - опыта поднабраться. Гийом, конечно, денег даст не откажет молодому родственнику да старому товарищу, да стыд это и позор -- просить. А делать нечего. Иначе нельзя, не хватит моих денег, чтобы до столицы добраться, а уж магу сколько заплатить придется за обучение - и подумать страшно!
   С такими мыслями доехал незаметно до города. Дорога изогнулась, огибая холм и вдруг из-за поворота навстречу выехал военный отряд, впереди всадник со знаменем герцогства Тиранита и Аквирии - корабль на море, посереди гора, а справа зубцы крепости, что означает власть над сушей и морем, за ним еще всадники, а затем пехотинцы. Все в синих плащах, значит не баронский отряд, а гвардейцы герцога в поход отправились. Герцогство хотя и входит в состав Силанда и под властью короля, но народ помнит времена независимости, да и король не слишком нажимает, понимает - чуть перегнешь, тут и мятеж. Потому и власти герцогу Гийому оставил все равно как королю, вот даже монету герцог чеканит и знамя свое несет и цвет плащей синий, а не красный с полосой, как в Силанде у королевских гвардейцев.
   Я посторонился, всматриваясь в лица - вдруг знакомого кого встречу, да и так приятно было посмотреть на хорошо снаряженный отряд и службу вспомнить.
   -Шери! - вдруг услышал я свое имя, радостно выкрикнутое кем-то из всадников. От отряда отделилась фигура на черном коне, по одежде - капитан. Я всмотрелся:
   - Тунор! - вскрикнул я, мигом вспомнив старого приятеля по службе, с которым мы начинали еще безусыми сержантами в полку моего дяди.
   - Какими судьбами? Опять на дороге встретились и опять на минуту! - рокотал мой старый товарищ, подъезжая. - Хоть немного поболтаем, а то бог весть, когда и свидимся вновь. И он по дружески огрел меня по плечу своей сильной рукой. Я тоже в радости в долгу не остался, таким же способом приветствуя друга.
   - Ну так как, Шери, ты ведь шпоры получил и баронет уже! Владетельный сеньор! Женился верно? Дети как, есть?
   - Сеньор обветшалого замка. - торопливо отвечал я на его на вопросы, - один все, не нашел суженую. А ты смотрю уже капитан! Небось отрядом командуешь?
   - Да, первое назначение, - ответил с гордостью мой друг, - а я смотрю ты без дела шастаешь, давай ко мне. Мне нужны толковые люди. - огорошил он меня внезапным предложением, - у меня вакансия лейтенанта, будешь меня замещать, да и поход недолгий - туда и обратно, за месяца два обернемся.
   Я заколебался. Хотелось вновь почувствовать ярость схватки, плечо настоящего товарища, буйство веселья после удачной стычки. Было, все было. Соблазнился я как-то на подобное, вместо учебы. И что? Отслужил два года, как приехал на одной лошадке так и назад вернулся - понятно жалование, военная добыча, но ведь и кутежи и девки продажные. Что делать, не задерживаются деньги у меня, не умею я быть рачительным хозяином.
   - Спасибо за предложение, но нет. - Твердо ответил я. - Еду в столицу учиться на мага, помнишь как в прошлый раз вышло, когда мы с тобой служить нанялись? - ответил я с сожалением о временах беззаботной юности, вспоминая наш первый поход.
   - А может, все же пойдем? Сходим в поход, денежек соберем, а потом и езжай в столицу, а?
   - Ну и много за месяц денежек получу? Четыре серебряных в день, ну может по окончанию похода Гийом расщедрится, пару десятков подкинет сверх жалованья. И что с того, не хватит ведь даже на учебу. Так ты и не сказал, куда Вы идете, на юг? Небось усмирять мятежного барона? Сомневаюсь я, что на юге перепадет что. Там же все бедны как крысы в храме. Пограбить нечего.
   В такой вылазке виделось мне много опасностей и никакого прибытка.
   - Всегда ты так, не разберешься, а уже спорить лезешь! - Ответил с горячностью друг. - Нас послали усмирить морских разбойников, которые на южной оконечности полуострова Аквирии, на Мысе Бурь обосновались и даже замок захватили, чтобы награбленное хранить! Захватим разбойничье гнездо, так озолотимся! Гийом позволил нам меж собой половину добычи разделить, а это знаешь сколько? Ого-оо! А мы, как командиры отряда получим десять долей. Вернешься, так не только на обучение в столице хватит останется еще и замок отстроить! На середину зимы в гости зови, ну и гульнем же!
   - Да? Говоришь разбойники в замке добро свое награбленное хранят, хм-мм. Вполне приличный куш, - я раздумывал.
   Пока прикидывал мимо нас прошли два десятка конных, все хорошо вооружены с пиками и в кольчугах, на голове сверкающие шлемы, у некоторых с забралами, а у сержантов даже и начищенные латы, потом шагали пешие копейщики, держа копья на плече, все в легких кольчугах и шлемах с широкими полями, много, может даже сотня. Дальше на двух телегах везли баллисты, на третьей сидел громадный горный великан. Толку на войне от такого мало, глупый он, но если хорошо выдрессировать, то тяжести запросто по команде носит. Видно и тут он должен был баллисты взводить и помогать с осадными орудиями. Позади шагал десяток гномов в сверкающих панцирях с алебардами на плече. Этот малорослый народец хорош был во всяком ремесле, в войсках они редко служили, а вот обслуживать баллисты - самое то! Последними шли еще человек двадцать арбалетчиков в легких кольчугах и тащился обоз на телегах, маркитанты, девки, куда же без них солдату? Война - солдатская радость! Одна девица, видно ее Тунор обихаживал, подошла, не стесняясь к нам, видя наш дружеский разговор.
   - Красавчик, давай с нами! Не пожалеешь! А он красавчик, - похотливо улыбаясь мне произнесла девица, - я бы с ним хи-хии, бери Тунорчик в отряд, не пожалеешь хи-и!
   - Кышь, бесстыжая! Не мешай, когда мужчины разговаривают - шуганул ее капитан.
   - Тун, а где же маг-поддержка? Какой я маг ты хорошо знаешь, сам же отвлек от обучения. И сейчас вот путь к учению преграждаешь. - Усмехнулся я, подумав, что повторяется прошлая история. Тогда Тунор соблазнил меня в поход пойти на месячишко, а вышло два года. Только тогда мы были сержантами, а теперь он капитан и командир отряда.
   - Тут все по уму! Поход сам Гийом планировал, лично! - успокоил меня Тунор. - Это ты только сухопутный отряд видишь, а по морю идут два корабля, Гром и Сокол! На кораблях тяжелые орудия и маги, да еще и отряд солдат, а король тоже расщедрился - видно пираты ему тоже досадили. Послал король нам в помощь отряд своих Охотниц из королевской стражи, говорят десяток зверей, а это такая сила, что стоит двух сотен лучших королевских гвардейцев, а то и более. Со всей силой, да еще и бабами-зверочеловеками мы с пиратами играючи справимся, а добычи будет столько, что всем хватит, никто в обиде не будет! - Сверкая глазами сулил он.
   Тут я и вспомнил. Вспомнил, что за Охотницы они такие или как они себя называют Ярован. Мать вроде к ним была расположена, и даже с одной из них меня познакомила, когда в детстве ко двору Гийома привозила. Я ее когти и зубы рассматривал, по малолетству не понимая какой это кровожадный зверь. Потом уже, когда повзрослел, дядя многое про них рассказал, о жестокости их звериной. Как от одного вида крови разум теряют и на людей кидаются, не разбирая где свои, а где - чужие. Такое творят, ни один живым не уходит. Нет, по своей воле и рядом быть не хочу, а чтобы у одного котла сидеть, да потом им на закуску пойти - нет, увольте!
   - Нет уж! Иди с ним сам! А я жить хочу. У тебя башки нет, так у людей поинтересуйся! Скажут тебе умные люди, что после боя пойдешь ты на корм этим исчадиям ада! Ты что, не знаешь, что они от крови звереют?! Им пиратов мало покажется, а свои, чужие им без разницы! Понимаю я короля, а герцог наш глуп! Все, что вы возьмете на пиратах, все и пойдет Ночным убийцам. Заодно и Гийома ослабить, всегда у владетелей Силанда такие мыслишки. Нет, не по пути нам! Иди куда хочешь, но я в стороне. Так что прощая, - буркнул я уже через плечо, отъехав.
   Ну не дурак ли, раз с Охотницами вместе в поход решил пойти, злился я на товарища, да меня в придачу хотел на тот свет уволочь. Пусть сам расхлебывает, а я ни за какие деньги. Выкручусь, справлюсь, - думал я подъезжая к воротам.
   -Плату! - пробасил стражник в выбеленных солнцем кожаных доспехах, преграждая путь.
   -К герцогу. По делу! - бросил я через плечо, проезжая.
   Беспрепятственно я проследовал дальше. Да и что взять с благородного, который товара не везет, а сам на тощей кобылке - только шпага, кожаный колет, шляпа с пером: все богатство.
   Въехав в город, я спросил торговца, как проехать к отелю герцога. Пробираясь по узким улочкам, зажатым между каменными громадами домов, такими высокими, что голову задирать надо, чтобы крышу увидеть, я добрался до трехэтажного строения с узкими окнами и тяжелыми воротами -- отеля, как обычно называют постоялый двор в собственности герцога, в котором ночевали, а подчас и подолгу жили нобили, приезжающие ко двору, столовались за счет своего сеньора и вообще могли не тратить ни гроша, хоть полгода живи.
   В воротах была маленькая калитка - только человеку пройти и коня провести, через нее и я проехал, попав во внутренний двор. Там возле коновязи возился какой-то человек, подняв голову он крикнул издалека:
   - Кто и по какому делу?
   Я было уже открыл рот, чтобы грубо ответить нахалу, да вовремя сообразил, что это сам привратник Пэррис Уиллоуби, по прозвищу Железная башка. С ним лучше миром, он горяч и злобен.
   - Шеридан из Горных Геравов, приехал к герцогу по личному делу, - отрапортовал я.
   - Из Лесных или Горных? - подняв на меня тяжелый взгляд спросил Пэррис. - А отец твой кто?
   - Из Горных! Мы настоящие, природные Геравы, первыми поселились на перевале!
   - Знаю. -- Буркнув, остановил мое красноречие привратник. - А отец твой кто, спрашиваю?
   - Кераван! - ответил я с гордостью. Пусть я небогат, но мои предки первыми здесь поселились, не то, что выскочки, получившие дворянство не знамо за что пару поколений назад.
   - Гм-мм. Да-а. Тогда здравствуй! - с неким оттенком тепла в раскатистом голосе ответил Жезная башка. Мы с твоим отцом служили когда-то, я у него десятником был. Я Уиллоуби. Слышал о таком?
   Вроде ни разу не говорил отец о десятнике, да и что сказать - мал я был тогда. Но на всякий случай решил согласиться и кивнул.
   -Отец твой храбрецом был, - продолжил Уиллоуби, - умер героем, отход товарищей защищая. Проходи. Комнатку найдем. Клячу в конюшню отведи, скажи, что от меня. Устроишься - сходи на кухню. Может там что осталось от ужина. Гурри! Гурии! -заорал он подзываю мальчишку, вертевшегося возле сарая. - Пойди, проводи гостя до комнаты. Той, что под крышей.
   Отведя лошадь в конюшню и задав ей овса, я пошел за мальчишкой в отведенную мне комнату. По трескучей лестнице мы поднялись под самую крышу. Я ошарашено замер на пороге, комнатка была совсем малюсенькая, но это полбеды. Во весь рост можно было встать только в одном месте, возле двери, где и стояла кровать. Под ней - ночной горшок. Возле кровати стол с кувшином вина и двумя большими кружками. Убранство, где даже свободное пространство -- роскошь.
   -А кружки зачем две? Тут еще кто-то живет? - насторожился я.
   - Не живет здесь никто, а две, это если друг зайдет, так было бы выпить из чего, - ответил малец.
   Да уж, жилье соответствовало моей бедности. Ладно, не век коротать. Я бросил дорожный мешок в угол, шпагу и кинжал возле кровати на стол положил, и спать завалился, да так и до рассвета проспал - устал с дороги.
   Утром мое пристанище показалось лучше. Пыль и паутина, не беда - выметем. Окошко малое есть - света немного, но хватает. Комната сухая, а продувает - так душно не будет.
   Поднявшись, я выпил вина половину кружки и пошел на кухню. Там никого не было. Над очагом весело булькала каша в котле, которую и зачерпнул себе в деревянную миску, на столе стоящую. Поел. А не все так погано, как казалось сперва. Повеселел я. А герцог молодец, о своих вассалах заботиться как надо!
   Собрался, почистил одежду, прицепил кинжалы и шпагу к поясу и пошел во дворец.
   - По личному делу к герцогу, долго не задержу, - сказал я слуге назвав себя, свой род.
   Теперь оставалось ждать. Я сел на скамейку у стены и от нечего делать принялся разглядывать других посетителей. В углу сидели два старых джентльмена и о чем-то тихо разговаривали, ожидая своей очереди. Ближе к входу нервно ходил молодой человек с большим пакетом, запечатанным сургучом. А возле двери сидела непонятная фигура, вооруженная шпагой не менее длинной, чем моя. Широкополая шляпа закрывала пол лица или морды, не разобрать. Из-под головного убора выбивалась черная грива волос. Присмотревшись повнимательней я все же решил, что фигура напоминает женскую: длинные, стройные ноги и очертание грудей. Видимо я слишком пристально ее разглядывал раз из под шляпы раздался сильный, грудной голос:
   - Эй, а за глазение можно и трепку схлопотать!
   Не успел я ответить, как к ней подскочил охранник:
   - Тихо! Ты что, правил не знаешь!?
   Она ничего не ответила, только поглубже нахлобучила шляпу, но я чувствовал, как ненавидящий взгляд пробираете меня до костей. Странно, разве можно так возненавидеть с первого взгляда? И за что? За любопытство?
   - Кто здесь Шеридан из Горных Геравов? - разнесся голос дворецкого по зале, - прошу к герцогу.
   Я встал, спеша отделаться от прожигающего как бы мстящего взгляда, будто не человек смотрел, а хищник рассерженный.
   По дороге сдал оружие - не дело к герцогу вооруженным заходить! Может и не обучен я ножкой шаркать как придворные, но вежество знаю. Обучен.
   Герцог Гийом быстро встал из-за стола, направляясь ко мне навстречу. На его широком лице светилась радушная улыбка. Было ему лет за сорок.
   - Здравствуй! Рад видеть сына моего боевого друга! Как вырос! В последний-то раз привозили ко мне совсем маленького, а сейчас-то уже рыцарь! Возмужал! Война будет - сотню под начало дам! Как там отец, мать поживают?
   - Сир! Мой отец, мать и братья погибли при защите Аквилеи!
   - Соболезную. С другим спутал. Тяжело в молодом возрасте всех родичей потерять. Да. Так как дорога? С чем приехал? - подталкивая к креслу, засыпал он меня вопросами. - Может на службу хочешь? Так нет у меня места в армии, ждать надо. А так поживи в моем отеле, город посмотри, может что и подвернется со временем.
   - Сир! Я ведь не в армию собрался. - усевшись сказал я.- Хочу к магу в ученики поступить. А за обучение заплатить надобно, чтобы не приносить присяги наставнику.
   - А-а, понял. Хорошее дело, похвальное, и мать твою помню - великая магесса была, что не мешало ей блистать на балах и привлекать взоры всех мужчин. Магом быть - достойно для нобиля! - Воодушевленно говорил герцог, расхаживая по кабинету. - Можно не хуже государю послужить, чем со шпагой в руках. Ты видно за советом ко мне приехал, так одобряю твой выбор, поезжай, отпускаю. Вернешься знаменитым магом - к себе на службу возьму.
   - Сир, благодарю за добрые пожелания и напутствие, но много еще проблем есть.
   - Гм-мм значит дело в деньгах. Верно? Правда, правда, чтобы до столицы доехать много надо, а уж магу за годы ученичества заплатить так и вообще золотых пять, а то и семь сотен, наконец и в столице жить должен ты как дворянину подобает, чтобы честь рода не посрамить, а на все деньги нужны - в столице все дорого. Правильно, что ко мне обратился - для того и родня, чтобы помогать друг другу, а я ведь и так многим обязан Вашему роду. Это же я просил отца твоего с матерью к неразумному моему братцу на помощь поехать как добровольцам. Так, что я обязан помочь их сыну, оставшемуся сиротой! Только вот проблема - денег сейчас нет - все потрачены. -развел руками родственник. - Подожди, поживи у меня, или домой возвращайся. Приедешь годика через два - может и деньги найдутся.
   Я ощутимо расстроился. Горько, когда надежды рушатся. Видимо мое удручение отразилось на лице.
   Герцог, заложив руки за спину несколько раз упругой и даже молодцеватой походкой прошелся по помещению, потом резко развернувшись на пятках замер возле меня, уставившись будто его только что осенила хорошая мысль:
   - Шеридан, есть верный способ заработать деньги. Своей доблестью и отвагой в смелом предприятии богатство добыть -- честь для молодого дворянина. Отряд тебе соберем. И в путь, в Неизвестные земли. Там говорят много злата и серебра водится. Без добычи не останешься, на все хватит. Ну, так что скажешь?
   -Сир, вы очень добры. Но кто войдет в мой отряд? - осторожно полюбопытствовал я.
   - Дам тебе пару воинов с пограничной крепости, двух моряков с баркасом и Охотницу, которых Король по своей милости и доброте посылает в качестве подкрепления с отрядом. Эй, слуга, - крикнул он, - зови леди Миррин.
   -Черт! - вырвалось у меня. Неужели эти чудовища повсюду теперь? Только от одной опасной вылазки отделался, как в другую ловушку угодил. И кто бы мог подумать, и герцог туда же. Навязывает этих исчадий ада. Я взглянул на Гийома, он с удивлением смотрел на меня. Нужно было что-то ответить. - Сир, искренне благодарю за такую замечательную поддержку, - нашелся я. - С людьми я обязуюсь найти необходимые средства. Треть, как положено, отдам на оборону отечества. Но Охотница в отряде -- черезчур. Не терплю я этих Ночных убийц.
   Герцог вздернул бровь и, пожав плечами сказал:
   -Ничего в Охотницах худого нет. Вранье все, что про них говорят. Убийцами не называй их. Они такие же подданные, как и ты. Назовешь -- не дай Бог -- оскорбишь. А там пеняй на себя.
   - Простите Сир, мне отец рассказывал, да и дядя потом, что они все равно, как звери. Сырое мясо едят, человечиной не брезгуют, а на войне на своих набрасываются и кровь пьют, от крови ровно пьяные становятся. Зверствуют, людей загрызая. На заду у них хвост, который они в штанах прячут! Звери они и воняет от них, как от козлов!
   Тут девушка, которая вошла по вызову герцога и тихо стояла у дверей, как подскочила ко мне и в лицо кулак свой сунула:
   -А это как пахнет, понюхать не хочешь?
   - Леди, что вы? - отшатнулся я. - Я не про вас говорю, а про зверей этих кровавых, которых король говорят на цепи перед дворцом держит, врагам в устрашение! Гиены они вонючие!
   Раздался звериный рык и девушка кинулась на меня обнажив громадные клыки. Я тоже подскочил, успев схватить шпагу, оставленную у стены.
   - Стража! Стена! - закричал герцог.
   Нас мигом отшвырнуло друг от друга. Стена силы хорошая защита от внезапных вторжений. Так мы и барахтались по обе стороны искр, пытаясь добраться друг до друга. Она шипела и щелкала зубами, а я ругался на чем свет стоит, тыча шпагой в непробиваемую стену. Тварь угомонилась первая, видать не понаслышке знала силу стены, с-сука хвостатая. Но постепенно и я поняла бесполезность попыток добраться до нее. В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь сине-фиолетовыми разрядами. -Ну что, успокоились? - раздался голос герцога. - Не сцепитесь снова, если вас отпустить? Вы слышите, раз и навсегда я запрещаю драку! Поклянитесь, что такого не повторится ни сейчас, ни впредь.
   Мы нехотя поклялись.
   - Убрать стену! - скомандовал герцог.
   Нас отбросило в разные стороны. Там мы и остались, тяжело дыша и ненавидяще глядя друг на друга.
   - Познакомьтесь, - усмехнувшись предложил герцог. - Шеридан, это Миррин, из народа Ярован, или как люди зовут - Охотница, ее мать была у меня телохранителем и я отправил ее в Вакку на помощь моему брату, а она уже не вернулась оттуда. Миррин прислал король для сопровождения одного из отрядов, который пойдет на юг. Она будет тебе товарищем. А это Шеридан, мой дальний родственник. С ним ты пойдешь в поход. - Кивнул н меня герцог.- Вы оба не чужие мне люди. Постарайтесь жить мирно. Шеридан, Миррин, даю Вам обоим золотой. Условие: тратить вдdоем. А теперь мой приказ: идите в трактир и выпейте за мир и мое здоровье. Он посмотрел сначала на ее оскаленную морду, потом обернулся ко мне, видно мое хмурое лицо не обещало ему скорого примирения с этой зверюгой. Герцог с сожалением выдохнул и произнес:
   - Ну, Вы оба! Подойдите друг к другу, пожмите руки и обещайте при мне, что до конца похода никакой драки не будет. Если уж и после этого ненависть вас не отпустит - разрешаю поединок.
   Ладно, я утвердительно махнул головой, заметил, что и она сделала рукой что-то похожее на знак мира. Ну что ж, закончим поход -- разберемся. Ей уж точно не жить!
   - Хорошо, идите! Не нарушайте обещания! - отпустил нас герцог.
   Мы молча вышли из приемной. Так же молчком получили свое оружие и вышли из дворца на улицу. Миррин злобно на меня косилась, точь-в-точь зверь. Я тоже не остался в долгу. Это ж надо быть такой свирепой тварью, как с такой общаться? Загрызет в темному углу, пикнуть не успеешь. Я вспомнил этот жестокий оскал и стало мне не по себе. А потом вдруг припомнилось другое, а ведь я первый начал. Сначла в зале нахально разглядывал, потом род ее оскорбил, а если бы чужой кто отца моего так? Как-то неловко мне стало. Женщина все же, хоть и звериной породы. Я искоса посмотрел на молча шагающую спутницу. Личико ничего, волне человеческое: раскосый разрез глаз, носик остренький, губки так себе, на мой взгляд тонковаты, нет в них чувственности, призыва. Тело тоже... бр-ррр, вдруг представилось мне волосатым, как у той около королевской опочивальни. Лучше уж с какой карлицей или гномихой в постель лечь. Впрочем что это я, нам в поход с ней, а не любиться.
   - Миррин, - сказал я тогда, - извини, я первый тебя задел. Прости уж, говорят про вас всякое, как не поверить. Теперь вижу -- враки. Так что давай на мировую. И в порыве расположения взял ее за руку.
   - Мир говоришь? - произнесла она.- Скорее перемирие и покончим с этим. Идем в трактир, - кивнула она в сторону двухэтажной лачуги с вывеской "Бешенный конь".
   Свободные места были, еще не вечер. Инстинктивно, не сговариваясь, мы выбрали у стены, чуть поодаль от двери, но так, чтобы удобно было наблюдать за входом. Мало ли что...
   Заказали еды. Я птицу какую-то, а она ягненка с кровью, кто бы сомневался. Вина много. Выпили. Закусили. Я попытался тщательней разглядеть навязанного товарища или боевую подругу? И тут заметил странную особенность, невозможно долго на нее смотреть. Взгляд уходит, растекается будто через воду на черты ее смотришь. Неужели магия? Я стал искать ее признаки. Прикрыл глаза и посмотрел истинным зрением и вот те нате -- кулон на шее.
   Понял теперь в чем дело - это морок наведен, чтобы взгляд скользил. Так лазутчиков готовят, чтобы случайный встречный лица не запомнил, да еще говорят придворные красавицы если лет уже много, так подобную магию наводят, чтобы возраст было не заметить. А что с ней? Может боевые шрамы на лице прячет? Спросить? А вдруг озлиться? Не, не буду, а истину можно узнать, если боковым зрением смотреть.
   Попытался, глядя вбок рассматривать моего товарища, с которым в поход идти. Видок будьте нате! Хотя взгляд и ускользает, но шерсть на лице просматривается, да еще и клыки явно под губами. Понятно почему шляпой закрывается от людей.
   Пытаясь рассмотреть, что за мороком скрывается, я не замечал ничего вокруг и вздрогнул, почувствовав на своей руке, лежащей на столе ее ладонь.
   - Шеридан, если тебе и безразлично, что я рассматриваю тебя, то меня прямо бесит твое желание проникнуть за защиту и выведать то, что прячу я. Это мое личное и я никому не позволю без спроса вторгаться в мою сущность. Больше не смей так делать, нам ведь не один месяц быть в походе.
   Я смутился, а ведь она права. Не гоже без дозволения, насильно лезть в душу к другому. А она довольно тактичная особь. За такие проделки драться конечно бы не кинулась, но ответить хлестко вполне могла. Аккуратно выразила свое неудовольствие, почти незаметно для окружающих. Пожалуй, даже и не каждый человек будет столь тактичен.
   - Миррин, прости, я маг и меня интересуют любые магические амулеты и все, что связано с магией, потому и смотрел.
   - А, понятно, - буркнула она, в голосе слышались нотки примирения. Не место тут снимать морок. Людям не за чем на меня пялиться. Выйдем из города, так разденусь и амулет сниму, даже потерплю разглядывания, если конечно не долго, иначе ведь не отстанешь, я же знаю, как для людей притягательны всякие тайны.
   Гм-м, а она ничего, может и сойдемся, как боевые товарищи,- подумал я украдкой кидая взгляды на Охотницу. Вполне себе женщина, даже желание пытается предугадать. Я даже как-то растерялся:
   - Даже не знаю, что сказать. Конечно, мне интересно, что под мороком. Но неудобно и заставлять делать тебя то, что неприятно. Давай не сразу, а потом, когда друг к другу попривыкнем, хорошо?
   Она бросила на меня недоверчивый взгляд, будто говорящий: "вы все люди такие, сначала обещаете одно, а делаете совсем другое". Ухмыльнулась краешком губ. Не понравились мне эти ужимки, да завязывать драку, покуда еще шаткий мир заключен не годится. Узнаем друг друга получше, тогда посмотрим чье слово чего стоит.
   - Так и откуда ты? - задал я вопрос. Неизвестно, как там у животных, может Миррин это фамилия или название клана. А я даже не знаю, правильно ли ее называю. - Откуда родом?
   В мгновение лицо ее преобразилось, стало жестким и даже злым:
   - Сначла ты расскажешь о себе. А мне не хочется при людях все говорить, может потом, в походе.
   Меня распирало любопытство. Что зверюга такого тайного скрывает? Узнаем:
   - Не беспокойся. Сиди смирно. Накину шатер безмолвия, чтобы никто не слышал.
   Я встал, перегнулся через стол, протянул руки поверх ее головы. Миррин явно напряглась, но терпит мои руки за спиной. Представил стену, окружающую нас, кольнуло и поплыла голова и вдруг звуки затихли и свет немного померк.
   - Ну все. - Сказал я облегченно. Вышло, как надо. - Теперь нас не услышат, а видеть будут только смутные тени. Так нормально?
   - А ты ничего так маг. - Оценивающе оглядев меня, сказала. - Жалко в моем роду никого нет.
   Так и есть: магический дар обходит зверюг стороной - боги только одно дают или силу или магию. А чего-чего, так силы у Охотниц в избытке.
   - Зато другого хватает, - ляпнул я. Но реакция последовала иная, не ощерилась зверюга, а как-то даже благосклонно ухмыльнулась и не ответила ничего. - А давай лучше выпьем, - прервал я затянувшуюся паузу,- и расскажу о себе.
   Опрокинув кувшин по кружкам я обнаружил, что он удручающе пуст. Вот незадача! Ко всему покрывало тьмы и от нас звуков не пропускает - не докричишься до подавальщицы.
   Взял я кувшин и к стойке пошел нетвердым шагом. Сказался целый день пути. Уставший, мне и полкувшина немало было, но деньги есть, так гуляем!
   - Вина кувшин и баранины с луком полную миску! - перекрикивая гвалт, крикнул я хозяину, по виду помеси тролля с человеком. Внешне сама обходительность, морда кирпичом, тронешь -- костей не соберешь.
   - Уважаемый, - вежливо ответил громила, - вино нынче дорого, да и мяса вы взяли немало, пожалуй на серебряный потянет ужин.
   А, так он сомневается, хватит ли у меня денег заплатить? Ух ты, обходительный какой! Спросить прямо оскорбление, а вроде напомнить, на сколько проели надо.
   - Ты не сомневайся. Мы в опасный поход идем. С товарищем зачин отмечаем. Нас сам герцог в поход послал, так мы при деньгах! - ответил я с пьяной бравадой.
   - Военный поход значит, понимаю, бывал. А товарищ отменный - королевская Охотница! Таким важным господам у меня есть лучшее вино, сам Гийом ко мне захаживает стаканчик пропустить. Редко конечно захаживает, - добавил он потупившись, - но бочонок небольшой есть у меня, нетронутый. Вино -- закачаешься! Лучшее в городе. Я его специально для славных гостей припас. А раз по приказу Гийома в поход, так и быть уступлю, за три серебряных этот замечательный бочонок. Сам на стол поставлю.
   Я что-то туго соображал дорого это или нет, но деньги есть, чего жалеть?
   - Давай бочонок и закуску какая есть неси, гулять так гулять!
   И кинул золотой, подаренный Гийомом на пропой души, на прилавок:
   - Плачу за все!
   Взял сдачу не глядя и пошел обратно, а за мной бочонок несут и громадное блюдо с жареным мясом и овощами. Гуляем, так гуляем! Последнюю подметку и ту пополам! Будет что вспомнить!
   Брякнула подавльщица снедь на стол и ушла задом своим крепким виляя. И хозяин тут как тут с бочонком своим:
   - Бравым воинам презент -- за счет заведения! Просьба истребить пиратов, которые совсем уж торговлю задушили!
   Ага, значит он думает, что мы с Миррин на пиратов идем. И правда, куда здесь ходить, как не на этих выродков. Но это ведь тайна как я понимаю? Да уж, хороши порядки! Пираты уж загодя сбегут или ловушку устроят, с них станется.
   Уважаемый, - ответил я на щедрое предложение, - за подарок наша благодарность, но ведь мы не на пиратов идем, мы совсем в другую сторону.
   - Знаем, знаем, как же - тайна! - щурясь и лукаво подмигивая своей топорной мордой пробасил тролле-человек. - Вчера вона у меня молодцы Тунора пировали, так они уж бравые вояки. В момент пиратам крышка, а если отряд охотниц с ними так ни один не утекет с награбленым! Гы-гыы, - раскатился он смехом. Прогромыхав веселье, продолжил осведомлено, - А вы ж, командовать отрядом королевских охотниц посланы. Миррин, прославленный герой последней войны видно за командира отряда, а Шеридан, баронет де Герав за помощника от нашего герцога, да? Всегда ведь так - если король отряд посылает, то Гийом дает командиру сотоварища, чтобы за нашими интересами следил и не позволял солдатам с местными жителями озорничать. Сейчас Вы видно с военного совета от герцога, а?
   - Ну, мы от Гийома, - не стал я отрицать очевидное, - но только прочее все не так. Мы по личному делу с Миррин идем. И вообще, какое тебе дело?!
   - А-аа, ну да-да -- тайна! Как же.... Понятно по личному. Да вы уж и с разбойниками постарайтесь. Истребите! Житья от них нет. И будет вам благодарность от меня лично и от всех жителей! - сказал и грузно за стойку поковылял, громада неповоротливая.
   - Что-то я не пойму, - сказал я тогда Миррин. - Нас верно за других приняли. Не далее, как вчера Тунора с отрядом встретил, они на пиратов по приказу Гийома шли, но вроде наш поход не за этим? Надеюсь ты не вручишь мне завтра королевский ордонанс, где я назначаюсь твоим помощником? Если так и поход в Неизвестные земли только для отвода глаз, то скажи уж сразу, не таи.
   - П-ффф, -фыркнула она и глаза кровью налились, что не верю я ей, - если было так, я бы сказала! Может и затевается что, но я ни при чем! - Гневно выпалила она и примолкла. Посидела, уставившись куда-то в пространство, будто обдумывала что-то, а потом ровным голосом продолжила. - Я отпросилась в отпуск чтобы примкнуть к какому-либо отряду и добыть славу в опасном походе, это мое личное дело и не более. Хотя то правда, что слышала, когда уезжала, вроде отряд из наших собирали к Гийому. Но зачем и цель похода мне неизвестна. Сама бы хотела знать.
   - Ладно, не наше дело и точка! - мне надоела игра в военные тайны. - Мы своим путем идем, а если кто нас за других принял, так разубеждать людей - хуже нет дела. Давай за удачу нашего похода!
   Выпили. Вино и правда оказалось замечательным: терпкое, выдержанное. Под него и закуска, и рассказ как надо пошел! Как условились, я вначале рассказал о себе то, что моему товарищу знать надлежит.
   -Раз уж товарищами будем в долгом походе так надобно нам знать друг про друга побольше, кто с кем в родстве, из какого роду и какого достоинства, с кем враждуем и с кем дружим, чтобы друг другу по ошибке какого вреда не сделать. - Так начал я свое повествование. - Предки мои, Геравы, пришли в эти края одними из первых, до нас тут только горные великаны жили, гномы в горах и дикари в лесу. Чтобы занять главную дорогу по Аквирии, мои предки построили замок ровно на перевале и там сели и брали дань с проходящих, и землю обороняли от набегов с севера из Силанда. Потом же так вышло, что многовато стало людей в роду, то часть ушли на равнину - это Лесные Геравы, от них родом и Гийом, а мы, кто в горах остались - то Геравы горные. Предки мои имели графское достоинство, но много новых людей приходило, селились рядом, потом земли захватывали, войны были, так и вышло, что я теперь баронет, только один замок остался, тот, что издревле на перевале стоит, а в роду я старший. Старше меня только дядя, но он уж на покой ушел, в замке живет, службу давно оставил. Отец же мой, Кераван с матерью погибли давно, когда я мал был. - Мне было захотелось сказать про Вакку, но вовремя одумался. В Вакке мятеж против короля был, хоть и давно, но не дело про мятеж поминать, особенно королевской охотнице -- вдруг посчитает, что я неверен королю также как и отец.
   - Родни у меня немного, только по соседству живут, - продолжил я рассказ, - в дальней родне многие из Лесных Геравов, да вот и Гийом мне родня через троюродную тетушку, но близких родичей немного. Только дядя Мартин, сестренка Флора, да пожалуй и все. Про себя же и рассказывать особо нечего - служил в полку, бывал в столице. Приходилось и в поле воевать и осаду держать, года два назад получил я шпоры и сейчас баннерный рыцарь и старший в роде, а раз войны нет, вот и захотел в поход сходить, славы и денег добыть в Неизвестных землях, - закончил я, умолчав о том, что поехал учиться на мага, а поход в неизвестные земли уже сам вышел. Незачем зверюге все знать.
   Передохнули, а то с непривычки так много говорить и во рту пересохло. Выпили. Закусили и я вопрошающе уставился на спутницу -- твой черед.
   - Первое что надо знать, хоть и странным может показаться тебе, - в упор глдя на меня своими раскосыми глазами начала она, - но я одна из всего нашего народа дворянский титул имею. Он был пожалован Гийомом моей матери. А зовусь я шевалье д'Алямберт по названию деревушки, которая в моем владении. Пожалование было по правилам, перед пэрами герцогства. Все за него проголосовали, пожаловал меня лично герцог и поэтому я его личный вассал и нет надо мной иного господина. Пожалованье наследственное и я пожалуй единственная из рода Ярован кто может на покой в свою деревню удалиться, а дети мои могут по выбору - либо королю Силанда служить, как от предков заповедано, либо герцогу Аквинии оммаж принести. Ну и еще одно добавлю: раз я дворянского достоинства, то мужчину возьму только дворянина, простолюдина брать невместно. - Усмехнулась так, уголком губ и на меня с вызовом взглянула.
   Вот те на, неужели тварь в мужья меня пророчит - пронеслась мысль затуманенной вином голове - я еще не рехнулся, чтобы шерстистую зверюгу в постель класть, пусть кого другого ищет, а не меня. Я взъярился:
   - Ты! Спасибо скажи, что отношусь к тебе как к равному, а большего и не думай!
   -Ты? Да кто ты вообще такой! - взвизгнула она осклабившись, - чего захотел!? Меня!! Ты... да ты мелочь, слабосильная. Хватит на одну понюшку, сдохнешь зараз, даже к делу не приступив. Интереса никакого.
   - Дрянь! - ярость ударила в голову. Я уже готов был дать гадине оплеуху, но вдруг руки приковали словно тисками к столу. На меня смотрели внимательные глаза:
   - Шеридан, уймись, - будто кошка промурлыкала она.
   Ярость отступила и я вдруг сообразил, что опять готов был за просто так в драку кинуться. Прямо не узнаю себя - рядом с ней злость во мне кипит и ярость бросается в голову. Пожалуй, она хорошо, по-товарищески себя повела, а я не очень - пронеслась мысль.
   - Да, пожалуй я немного больше выпил чем надо, извини если что не так - и пожал ей руку.
   - Ты тоже прости. Мне было интересно испугаешься ты меня или нет, потому и спровоцировала, - призналась тварь и обнажила в улыбке зубы свои звериные.
   - Ты? Ты! Так ты специально это? - я не мог прийти в себя от ее наглости.
   Она примирительно протянула руки, положив их мне на плечи и заглянула в глаза.
   - Я страх людской чувствую, а ты не боишься. Не боишься нисколько даже сейчас. Мне это приятно. Поверишь?
   Я немного успокоился.
   - Не делай так больше, хорошо? Давай лучше еще выпьем. За мир и дружбу.
   Вино и правда было вкусное! Давно такого не пил, с тех, пожалуй пор, как мы замок мятежного барона взяли и погреба оприходовали. Давно было, года три - четыре прошло. Как вспомнил, так и рассказал ей как штурмом брали, на лестницы лезли, как на стене я рубился, а потом грабил в первых рядах. Как мы в винном подвале пировали, затащив туда хозяйских дочек вместе с мамашей нам прислуживать и что потом с ними сделали. Пока я расписывал наши развлечения, животное часто задышало и наклонилось ко мне.
   - Знаешь, я сама была бы не прочь, - и лапу свою на руку мне положила.
   - Знаешь, я еще не столько выпил, чтобы твою шерсть и когти не чувствовать, стряхнул я ее ладонь.
   Миррин рассмеялась, звонко. Прямо, как человеческая женщина.
   - Шутка, шутка была. Не сердись, давай еще по одной.
   Вот гадость, шутки какие дурацкие. Я непроизвольно сплюнул. То ли в ней баба издевается, то ли зверь насмехается. Врезать бы. Проучить сучку, чтобы впредь знала как насмешки кидать, да что-то вдруг странное приключилось. Почувствовал я интерес. Как же за животиной такой ухаживать? Или у них нет такого, сразу спаривание? Или она человечьих выходок нахваталась, флиртует, шутить изволит. Тогда начеку надо быть -- не по себе как -то от такого сочетания. Но нервы пощекотать -- здорово. Не все ж в бою. Впервые я на нее с интересом взглянул, как не на врага и даже не как на навязанного товарища, а вроде как на женщину, пусть и с мороком:
   - Теперь тебе рассказывать.
   Рассказала, как посылали их зачищать побережье от пиратов - вот же всех достали пираты, и в Силанде пираты, и у нас пираты! Как раздавали каперские грамоты в последнюю войну, так и развелись пираты после. Видно промысел этот им полюбился, никак к привычному рыболовству вернуться не могут.
   Да, повоевали охотницы славно, тоже хорошую добычу на пиратах взяли. Головы пиратских вожаков осекли, засолили и привезли в столицу. На колья поставили: смотрите люди добрые, вот разбойничьи бошки, не зря ваши денежки в налогах уходят -- все, мы побережье очистили!
   - Замеч-чаательно! - восхитился я и головам пиратских вожаков на кольях и славной добыче. - Надо выпить за такую славную победу!
   Разлили. В бочонке еще плюхалось, а закуску подчистили. Хорошо посидели, но надо и честь знать, по домам топать. И народу в трактире поредело. Пора значит и нам:
   - Мирр-раааа, а хде жи-живешь? Во дворце-е, али хде?- Язык мой явно жил своей жизнью.
   - Есть у герцога сараюшка, там и обретаюсь. Сено навалено. Хорошо! Идем?
   С ней? Почему нет? Запросто! Мне все казались друзьями, а уж Миррин которую сам герцог товарищем назначил, так вообще средоточием всех добродетелей.
   Я попытался подхватить бочонок, но спьяну, то промахивался, то выскальзывал он.
   А черт! - начал злиться я, когда бочонок в очередной раз, словно живой увернулся от моих рук.
   - Отойди, ты, безручка! - раздался голос в приказной манере.
   Ах ты тварь, опять же за свое! Я попытался ее оттолкнуть, но добился лишь того, что свалились мы на лавку, хорошо она бочонок придержала.
   - Не мешай, я его ловчее подхвачу.
   Да, и правда подхватила. Как-то умудрилась в край бочонка вцепиться, когтями видимо. Я ее под руку схватил или она меня, кто там с пьяных глаз поймет и потащились мы к выходу, как заправские пьянчуги.
   Эй, хз-зяин фсех бл-блак! - На прощание крикнул я.
   Шатаясь и виляя, пошли мы ко дворцу. Там оказались ворота на запоре. Никого нет. Во гадье, своих не пускают. Времени то еще, ого-го! Четвертая смена караула, вроде была. Я подошел и стукнул пару раз по воротам эфесом шпаги.
   - Проваливай! - раздался голос стража. - Здесь дворец герцога, а не притон для пьяни! Щас-с, как долбанет вас обоих, а я погляжу! - И издевательски захохотал.
   - Ты, придурок долбанутый! - взъярившись, я стряхнул с себя какую-то часть опьянения, - отворяй раз нобили войти хотят! - потребовал властно.
   - Проваливай! Кому говорят, кликну!
   - Мира, нам что, здесь не рады? Ха, может мы не туда зашли или не стой стороны, а, как думаешь? Вряд ли мой родич меня не пустил бы под свой кров.
   - Не узнаю. - Ответила охотница, уставишись на ворота. - Чего-то они взад вперед ходят? Не нравится мне это. Магией пахнет. Пошли отсюда. Фыр-ррр, не люблю магов.
   И тут ворота словно ожили, заволновались и вдруг озарились вспышкой зеленого пламени. Хрен вы мага достанете, не на того напали. Я хоть и пьян, да инстинкт работает. Отбился я, поставив стену мага, не зря мать тренировала до седьмого пота. Вот вам, доморощенные кудесники. Хотел я влепить боевое заклятие в отместку, да вовремя сообразил, что отразится оно вдвойне, на нас. Такова сила ворот.
   - Не дворец, а дьявольский вертеп! Нечего там делать. Пошли отсюда. - сказал я, пятясь от ворот. На них вновь стало собираться заклятье.
   - О! Так ко мне пошли! - Невзначай вырвалось у меня и я понял, что рад такой внезапной догадке. - У меня хороший дом, не то, что эти ворота, которые не пойми куда ведут, может в преисподнюю.
   Она молча кивнула и мы пошли к отелю. Мира несла бочонок, а я то ли ее придерживал, то ли за нее держался.
   - Давай споем! - чувствуя прилив бодрости и какого-то веселья предложил я.
   Мира затянула высоким голосом песню с неясными словами, если это вообще были слова, а не присвисты и щебетание, но зато громко - уши закладывает. Я ничего не понимал.
   - Не пойму, не людским голосом ты поешь! Давай солдатскую песню запою, а ты подпевай.
   Я затянул то, что в походе пели, а Миррин стала звонко подпевать:
   Керридан, Керридан
   Ведёт нас вперёд
   Хайя-то-хо и то-хо!
   Там в бою - победа ждёт,
   Герав у Фавии!
   Сам Хиришский шах
   Хайя-то-хо и то-хо!
   В плен угодил,
   Герав у Фавии!
   Все цветы
   Красны вокруг,
   Хайя-то-хо и то-хо!
   Ну, вперёд! А смерть, как вдруг,
   Герав у Фавии!
   Видимо наше пение пришлось по душе горожанам. Окна, закрытые ставнями на ночь, стали распахиваться. Горожане высовывали заспанные лица, но тут же убирались обратно. И то верно, пьяный солдат - не причина для недовольства.
   Пропев еще пару песен мы передохнули, потом я снова начал то, что выучил еще безусым сержантом в юности.
   Затяну я песенку для солдатских ушей,
   У меня по левому плечу ползет тыща вшей,
   По правому того боле,
   А на спине целое войско вышло в поле!
   Мира хоть и пела невпопад, зато пронзительно и громко, аж уши закладывало.
  
   Повел я тут битву - с ногтей кровь не смоешь.
   Рекла вошь другой: "Себя от смерти не скроешь!"
   Кабы не вышла смертушка в поле,
   Гуляло б войско по своей воле.
   Допеть мы так и не успели, где-то наверху открылось окно и в нас полетел ночной горшок со всем его содержимым. Мы только чудом остались целы, и то благодаря моему спутнику. Она внезапно резко оттолкнула меня, одновременно отскочив в сторону. Едва на ногах удержалась. Но все ж несколько капель упали мне на лицо, я брезгливо стер их рукавом. Миррин ощерилась, принюхиваясь к своему рукаву:
   - Р-р-р. Посторожи бочонок! Сейчас я вытащу этих навозных червей и им шеи скр-рручу. - Грозно рыкнула она.
   - Охолонь, надо тебе с этим отребьем связываться?
   -Надо.
   -Ну и как ты узнаешь кто это?
   - Это ты не видишь, человек, а мне как белый день! Сейча они получат! -
   Женщина нетвердой походкой подошла к стене, скинула сапоги и вдруг пошла по стене прямо вверх, как по лестнице! Я остолбенел наблюдая, как она подниматься все выше и выше.
   - Упадешь!- Не выдержал.
   - Не боись!
   И только проговорила, как по стене что-то зашуршало, посыпались камни и сверху на меня обрушилось тело. Мы шлепнулись на камни, ей-то хорошо, она сверху, а меня зашибло крепко! Тяжелая, ведь зараза!
   - Дрянь! - Выгребаясь из-под нее заорал я. - Не могла крепче держаться, демонская шлюха! - И в сердцах добавил грязное ругательство, объясняющее как ее демон пользует.
   - Чего? - К счастью не расслышала она, наверное головой ударилась. - Что-то коготь соскользнул. Даже не пойму с чего бы. А ты чего демона помянул?
   - Тяжелая ты дрянь, хрен удержишь. Ведь зашибла. И на кой полезла? Дались тебе эти черви навозные! - Ответил я возмущенно, потирая ушибленное место.
   Не ответив, она с пьяным упрямством опять полезла на стену. Вот ведь баба непокорная! Тварь тупоголовая! Я успел во время подскочить и, схватив за ногу, стащить обратно. Со всей силы удерживая ее у стены, я тяжело дыша, прошептал в ее перекошенное ненавистью лицо:
   - Что, опять хряснуться захотела?
   - Ладно, так и быть, но я поквитаюсь с ними! Яростно вырвавшись, зверюга поддела когтем камень из мостовой, выворотила его и с дикой силой запустила вверх. Оттуда раздался треск и вниз полетели обломки ставень, стекла и несколько камней помельче. .
   - Р-ррадуйтесь, что в гости к вам не наведалась! - прокричала она громко, мстительно.
   - Пошли-ка домой. Смотри, дождь собирается - отвлек я ее от желания познакомиться с обидчиками поближе.
   Действительно, к вечеру собрались тучи и вдали над горами громыхало.
   Шли молча. Петь расхотелось. Алкоголь отступал, наступала усталость.
   - У людей в прародителях точно свиньи были, - вдруг подала голос Мира.
   - Что? - сразу не понял я.
   -Свиньи говорю у людей в родителях были.
   -Ты чего? Очнись! Совсем башка от падения поехала?! - я даже не обиделся, а скорее удивился. - Сама ты свинья!
   - Я не свинья, а леопард, а вот твои предки точно свиньи! - Сказала упрямо и, споткнувшись, чуть не растянулась на мостовой. Я придержал. Как-то странно на нее вино действовало. Я уже отошел, а она опьянела. Хороша парочка.
   - Да чего ты к предкам прицепилась? - возмутился я, крепко держа ее под руку, чтобы не заносило то в право, то влево.
   - А потому, что только свинья, такая как ты, сколько не выпьет, все мало. А я скоро идти не смогу, хоть и сильнее тебя. Это оттого, что мои предки к вину непривычны, не то, что... - задумалась - кабаны! Во! Так лучше?
   - Лучше. - Отозвался я, переведя дыхание. Идти с каждым шагом становилось тяжелее, да и тема была задиристая, а спорить мне не хотелось. Хотелось лечь. Отдохнуть бы. Мы ели-ели доволоклись до моего пристанища.
   Только мы подошли к калитке, амулет, висящий возле ворот загорелся красным и в калитке открылось маленькое зарешеченное оконце. В проеме появилось встревоженное лицо привратника, моего давнишнего знакомца. Осмотрев нас он беспокойно произнес:
   - Шеридан, ты понимаешь, какую красотку привел? Это же охотница! Им не место в людском доме!
   - Это не охотница, а мой товарищ по походу, нас герцог послал! Правда Миррин? И выпить приказал за его здоровье, мы приказ выполнили, разве не видишь?
   - Вижу, вижу как приказ выполнили, а вот бочонок не осилили, - усмехнулся Уиллоуби, - слабаки нынче пошли.
   - Это все она, несвычна к выпивке, сама же говорит, что не человек!
   - Ладно, пить меньше надо! Некогда мне с вами болтать. Проходи, а охотницу не пущу! Мне не надо, чтобы пьяная зверюга кого загрызла. Пусть ко всем чертям катиться, а мой дом не место для кровожадных сук.
   - Какой это твой? - взбеленился я. - Это дом герцога и сюда пускают всех нобилей без исключения. Отворяй! Чего с тобой через решетку говорить.
   Железная башка поддался. Приоткрыл калитку и это было его ошибкой, потому что я сразу засунул ногу в щель, заорав:
   - Мира, тяни!
   Она отреагировала как надо: рванул калитку так, что Уиллоуби вынесло наружу. Он пролетел через всю улицу с размаху шибанувшись о стену противоположного дома. Привратник приподнялся, больше не осмелившись к более решительны действиям и заголосил:
   - Стража! Разбой! Охотница взбесилась!
   - Чего?! Не расслышал? Что ты там пищишь? Изволишь возмущаться когда нобили требуют, чтобы сполнял, зачем здесь поставлен!? Миррин шевалье д'Алямберт такой же дворянин как я, мы в своем праве, а ты, смерд самоуправство творишь! Замолкни раз с тобой высокородный говорит!
   Уиллоуби продолжал что есть мочи орать, я ему не указ. Зато животина моя не стала препираться, увещевать. Она мигом подскочила к привратнику, схватив его за шиворот, так что куртка затрещала и, легко оторвав от земли обнажила клыки. Ласково так ухмыльнувшись, произнесла:
   - Милый, на меня плохо действует крик и болтовня про меня.
   Привратник то ли пискнул, то ли ойкнул. Зашипел, будто воздух спустил и притих, беспомощно болтаясь в крепких руках. Миррин разжала когти. Уиллоуби, охнув, кулем хлопнулся на мостовую. Так и остался там лежать, на всякий случай от греха подальше. Охотница отошла, что-то ворча.
   - Мира, бери вино и пошли, у тебя сподручней выходит нести.
   Она быстро подхватила бочонок и мы дружно пошагали по лестнице ко мне под крышу. Железная башка, слышно было, как поднялся и глухо бранясь убрался к себе в пристройку.
   Дошли до комнаты. Я зажег лучину, последним усилием отцепив и бросив на стол пояс со шпагой и кинжалом. Завалился на кровать. Ох, какое удовольствие дать отдых измотанному телу. Я растянулся во весь рост. Охотница замерла на входе, озирая мое тесное прибежище. Мне показалось даже принюхивалась.
   -Как в конуре, - пробубнила она себе под нос, - и воняет.
   -Ну да, тебе не привыкать. - Парировал я и сам подозрительно принюхался, но ровным счетом ничего не учуял. - Чем воняет? Мышами видно.
   -Нет не мышами, хотя они тоже здесь есть, но мало. - Напряженно ответила она и быстро-быстро принялась воздух через ноздри втягивать.
   - А-а, тогда мои сапоги,- догадался я, с подозрением уставившись в угол, куда скинул сапоги и кожаные колеты.
   Она гыкнула, вымолвив сквозь зубы:
   - Они - основной запах, но есть тут что-то еще или кто...
   Я привстал, наблюдая как охотница ступая по кошачьи, двигается вдоль стены. Идти до конца комнаты было два шага, так что она в нерешительности остановилась, грудная клетка ходила ходуном, зверюга внимательно нюхала воздух. Неужели враги забрались, но кому я нужен? Не успел ход моей мысли принять воинственный оборот, как моя спутница метнулась к кровати и в мгновения ока выдернула из-под полога мальчишку-прислужника. Он громко завизжал пытаясь вырваться. От неожиданности я подскочил, ошеломленно наблюдая борьбу, а, скорее, трепыхание добычи.
   -Какого черта?! - вырвалось у меня.
   - Пощадите! - Голосил малец, отчаянно дергась в железной хватке, закатывая выпученные глаза, - демон, а-аа! Я... не-ее.. я-яя...
   Причитания оборвались, когда охотница приподняв тщедушное тело, проволокла его к двери и выбросила вон. Было слышно, как пацан застучал костьми по лестнице сыпля проклятия.
   Я с недоумением уставился на Миррин. Она, встав у двери к чему-то казалось прислушивалась, потом чуть расслабилась, проворчав:
   -Тварь мелкая. Ворье. Я недоброе сразу чую.
   - Ну даа-а, - только и мог вымолвить я с уважением пялясь на женщину. - Давай выпьем.
   Мира утвердительно то ли угукнула, то ли рыкнула. В общем произнесла какой-то утвердительный звук и поближе к столу подошла, присела.
   - На, мясо режь. - Дал ей связку грудинки, завяленной на солнце до твердости камня, которую она стала кинжалом резать тонкими листиками. Сам за бочонок взялся и попытался его на стол водрузить. Поставить-то поставил, а налить не смог. Жидкость на колени Мире вылилась. Пожалуй и бочонок бы свалился, да она подхватить успела и на пол поставила.
   - Как есть безручка, слабак, бочонка не удержать!
   - Сама ты слабак! Только за счет когтей и выезжаешь, а меня силой бог не обидел. Ищь ты, тварь какая злопамятная тычет в нос мою слабость.
   - Ага, а кто бочонок весь путь на плече нес, да еще кого-то поддерживал. - Ехидно заметила она опять. - А ты лучше не лезь туда, где не можешь. Я сама все сделаю в лучшем виде, - и губку так задрала, вроде как усмехаясь оскорбительно.
   - Давай руку, посмотрим кто сильнее, а ? - предложил я разгорячено. - Давай, не боись! Все между нами останется, - добавил я видя ее колебания.
   - И ладно, давай! - ответила она, ядовито хихикнув. - Я тут видно зря о чьем-то самолюбии беспокоюсь, а он сам нарывается. Да, пожалуйста!
   Мы установили локти на столе, схватились за руки и... Я даже мигнуть второй раз не успел, рука моя была прижата к столу. Желтые глаза Миррин насмешливо смотрели в мои.
   - Ну что, доволен?
   У меня от стыда и обиды все смешалось. В голове потемнело и я кинулся в драку. Сбил с табурета, навалился всем весом, а рукой горло прижал. Она выгнулась, изворачиваясь. Гибкое тело выскальзывало из рук. Я схватил за волосы, крепко прижимая голову к полу, словно змеюку какую поймал. А она и вправду шипела, клыки щерила. Вот дрянь, тварь - придушу же! Я все сильнее придавливал ее к полу. И вдруг она как-то вывернулась и со всей силы впилась зубами мне в руку. Кровь брызнула. От боли я ее голову отпустил, рыкнув:
   - Стой!
   Как со зверями обращаться я знал. У соседа охотничий гепард был, классная зверюга! Верная, ласковая! А уж дичь загоняла... Бывает заиграюсь с ней, а она и вцепиться. Тут главное не кричать и не вырываться, а на рычащих нотах спокойно сказать, чтобы поняла зверюга - заигралась. А будешь орать, так порвет будьте нате! Для них высокий крик признак загнанной жертвы.
   Видно мой окрик и на Миру подействовал правильно, потому, что она разжала челюсти и взглянула на меня без признаков раскаяния.
   - Доигрался? Узнал что хотел?
   Потом перевела взгляд на прокушенную руку, на кровь текущую из глубокой раны, оставленной ее клыками.
   - Я не хотела, все само вышло! Дай, - и губами к ране потянулась, принявшись ее зализывать. Только такую рану по иному лечить надо. Сильное средство должно быть.
   В детстве мать, когда у меня проявились магические способности, научила меня заклинанию чтобы ушибы и ссадины лечить, кровь останавливать, потом в походах не раз пользовал и себя и друзей раненых. Я создал такое заклинание и на себя обратил, прижав руку к ране и представляя, как рана закрывается. Рука хоть и не зажила, но кровь остановил. Заживет! Потом вынул из дорожного мешка чистую тряпицу, чтобы рану перевязать. Да Миррин сначала зализала, а потом сама и перевязала. Боль постепенно унялась.
   - Зачем тебе это надо было? Хорошо хоть жив остался. За нападение на человека знаешь, что с нашими делают?
   Я отрицательно помотал головой, пробурчав:
   - И не хочу знать.
   Ведь опять сам ввязался, уже по крупному допросился. Раньше бы сдал властям, глазом не моргнул, а теперь нет уж. Сам виноват.
   - Выпили мы лишнего, а прочее -- ну, чего между приятелями не бывает, да по пьяни еще. Так что забыли. Давай спать лучше.
   Миррин посмотрела на меня пронзительно, с интересом:
   - А ты ведь от чистого сердца говоришь. Не чую в тебе обиды. Редкий человек после нападения сможет охотницу простить.
   - Ладно, залезай в кровать. - И одеяло откинул.
   Она в нерешительности замерла. Я расценил по своему:
   - Не бойся, не трону. После такой предварительной утехи мне от любой бабы тошно будет, а от тебя подавно.
   Животное хихикнуло, ответив:
   - Я не с того. На счет спаривания у меня другие интересы. Тут ты мне не пара.
   - А кто тебе пара? - запальчиво спросил я. Почему-то мое мужское самолюбие было уязвлено, хоть и не хотел я ее, а вот поди ж ты - зацепила, сучка.
   - Придет время -- узнаешь, - веско ответила она, так что вся охота развивать дальнейший разговор отпала. А ты и вправду меня не боишься?
   - А с чего? Геравы не бояться! - Ответило я гордо. - Да и вообще, брось. Залезай уже в кровать. Не намеревается же она стоять всю ночь возле двери. Но она, видимо, собиралась. Стоит столбом, будто на страже возле дверей королевских. Я пригляделся, не она ли тогда была? Нет. Вроде другая. У этой морда симпатичней, более женственная что ли? Хотя что там, под мороком-то все бабы красавицы.
   - Так ты залазишь?
   - Нет, - резко бросила она и возле двери завозилась, укладываясь. - Мне здесь удобнее.- Знаешь, Шер-ри, а ты ничего. Скорее всего мы станем товарищами, без вражды.
   - У-хх ты, - выдохнул я,- ну надо же Миррин, мне твое общество тоже приятно.
   Свернулась там калачиком, словно пес и притихла. Я выждал некоторое время, вдруг еще что последует. Может передумает -- ни звука. Ну и шут с ней, зверье и есть зверье, вечно на страже. Вскоре я уснул убаюканный музыкой дождя.
   Разбудило меня пошаркивание и покашливание, открыв глаза я обнаружил мою подругу в полной боевой готовности. Увидев, что я проснулся Миррин проговорила:
   - Заспался, дружок. Небось голова болит. Вино на столе.
   И отвернулась к окну, давая мне возможность одеться. Скромница. Только сейчас я ощутил, как тяжела моя башка, будто гномы туда свой сплав а налили. А рука ничего, не болит. Я быстро оделся и опорожнил кружку лекарства. Не сразу, но полегчало.
   - А ты будешь? - гостеприимно предложил я.
   Он отрицательно мотнула головой:
   - Ярованы не пьют.
   - То-то ты вчера приложилась.
   - То вчера. Вчера я жила по твоим обычаям. Чтобы понять тебя лучше. Сблизиться.
   -Сблизиться?- У меня глаза на лоб полезли. - А что вчера было? Что-то было? Я ночь плохо помню.
   - Уж если бы что-то было, поверь, я б запомнила.- Сказала, точно огрызнулась. Черте что с этими женщинами, а в звериной шкуре и подавно не разберешь, что в башке творится. Вчера вроде дружбу предлагала, а сегодня рычит. Да и шут с ней. Образумится, когда надо будет.
   Мы споро прицепили оружие и пошли в город. Длинные шпаги висели у каждого на боку, оттопыривая плащи. С другого боку - кинжалы с широким эфесом. На глаза надвинуты широкополые шляпы. Миррин под ней скрывала свою гривастую прическу. Роста в ней немало. Походка, не отличалась от мужской. Что и говорить, два джентльмена на прогулке. Смотреть не надо, а то как бы за обиду не посчитали? Прошли по улице, а вот и городские ворота. Стражники стоят. И непонятно какие, те что вчера или новые - черт их разберет. Ворота уже были открыты, люди проходили только после взимания платы, но нас выпустили без вопросов. Единственно только старшина как-то внимательно на меня смотрел и имя спросил. И что с того? Человек служивый, мало ли что сказано исполнять.
   На ранней зорьке в город шли крестьяне с товарами для продажи, несколько всадников проскакали по дороге из города. Обычная суета.
   Дойдя до реки мы, каждый за своим кустом разделись. Я слышал, как плюхнула вода и до меня донесся стон удовольствия. Так, ничего звук. Приятный даже. Я незаметно подкрался к воде, наблюдая как гибкое тело бороздит воду. Нырнула. Долго на воде не показывалась. Я даже забеспокоился. Может с похмелья утонула? Напряженно вглядываясь в темные глубины быстрой реки я и не заметил, как она подобралась к самому берегу.
   -Ах, ты гад! Подглядывать! - Заорала, вынырнув. Я с руганью отпрянул.
   -Ладно, не ори, а то весь город сбежится, - успокаивающе пробормотал я, - мне же интересно, что ты за... за... ну...
   - Существо ты хочешь сказать? - Лукаво усмехнулась. - Придет время - увидишь. А теперь уйди. Я выхожу.
   Обещание лучше, чем ничего. Я покорно удалился на почтительное расстояние. Женщины обнаженные непредсказуемы, а звери и того паче. Не хотелось мне новых ран и язвительных подначек.
   - Все! -услышал я издали. - Теперь твоя очередь. Подглядывать не буду.
   - И зря! - не удержался я от ехидного ответа в тон.
   Только я окунулся, отдав тело на милость течения, как с берега раздалось:
   - Шери, выходи! Вылазь скорее! К нам идут!
   Опрометью выскочив, я только и успел брюки натянуть. Из-за кустов вышел отряд городской стражи с алебардами и с офицером во главе. Он, подойдя к нам вплотную, напыщенно пробасил:
   - Баронет де Герав, Миррин шевалье д'Алямберт, мне приказано отвести Вас к герцогу! Он решит, что с вами делать. А по мне так, неплохо бы вам обоим в тюрьме посидеть с недельку да подумать, хорошо ли в стольном городе пьяные дебоши устраивать и ночной покой добрых граждан тревожить! Ваши шпаги!
   Делать нечего, против вооруженного отряда не поспоришь, да и зачем на рожон лезть? Отдали шпаги.
   Пошли мы под конвоем. Я тихо так шепчу Миррин:
   -Слышишь, а что мы вчера-то творили? Что-то я плохо помню.
   -Я тоже с трудом вспоминаю. Вроде я куда-то лезла, только вот куда? Что-то с камнем было.
   Ясно. На зверей еще хуже алкоголь действует. Попробуем иначе:
   - Сэр! -обратился я к офицеру. - А в чем нас обвиняют?
   Он рассмеялся, потом говорит:
   - Сам в молодости кутил, но не так же! Меру знать надо! Ладно бы по городу куролесили, так зачем камнем ставни вышибли? А уж лезть в ворота дворца его светлости - это только спьяну придумать можно!
   - А мы случаем никого не зашибли? - спросил я с беспокойством. Какая-то драка вдруг вспоминалась.
   - Нет, про убийство не говорили, - успокоил меня офицер, - только ведомо мне, как ломились во дворец. Да не беспокойся ты так! Посидишь с недельку, начальник тюрьмы человек душевный - сам тем еще забиякой был в юности, понимает толк в кутеже.
   Толк толком, а бестолково это, в тюрьме время тратить. И вся беда из-за гадины этой, суки поганой! Магом захотел стать, в поход намылился, а все зря!
   - Ты! От тебя все! Черт тебя дернул камень швырять! От тебя все зло!
   - Ха! - презрительно ощерилась тварь, - то значит хорошая была, дружить хотел, а как повели под конвоем так на меня все свалить готов? А кто вино пить зазвал? Кто бочонок взял, который вдвоем ну явно не осилить?
   - Тихо! - одернул нас капитан. - В тюрьме отношения выясните. С чего хоть кутеж затеяли? Дело стоит того?
   - Мы вчера от герцога вышли, послал нас Гийом командирами отряда приискать богатства в Неизвестные земли да еще золотой дал с напутствием выпить за его здоровье. Мы его приказ и выполняли.
   - Раз выполняли приказ, так нет на вас вины, я бы сам уж кутнул, кутнул бы, если б сам герцог золотой дал, да, вся бы стража гуляла пару дней! Раз по приказу гуляли, так не накажет, ну пожурит и отпустит - он нам всем как отец родной!
   Так, а что Вы в Неизвестных землях потеряли? Жизнь недорога или долги? - поинтересовался капитан.
   - Я из Геравов, горных, природных! - Ответил я ему с гордостью. - наш род всегда воинскую славу сыскивал на бранном поле. А нынче войны нет, так и решил в других землях позабавиться. Эта, -я кивнул в сторону насупленной животины, - свое ищет. Так и встретились.
   - А, понятно, - ответил глубокомысленно капитан, - Герав и охотница, два сапога пара!
   - Что ты против Геравов имеешь, а ну повтори? - Потребовал я с вызовом.
   - Полегче, полегче! Ничего я не имею, только Герав с охотницей и могут по своей воле в Неизвестные земли пойти, а меня хоть озолоти - своя жизнь дороже!
   - Так бы и говорил, что позавидовал нашей смелости, - ответил я.
   - Шери, подумай, а может правда тебе отказаться? - ни с того ни с сего подала голос зверюга.
   - Ты сама значит не боишься, а на меня намекаешь, что я трус! - воскликнул я возмущенно и попытался дотянуться до подлой гадины. Удар она перехватила, но не совсем, удалось ее за ухо схватить. Хорошего побоища не вышло. Стражники вступили. Растащили нас. Да в придачу наручники одели, как на опасных преступников.
   Дальше мы шил молча. Угрюмо потупившись.
   Вошли во дворец герцога, провели нас мимо стражи прямо к герцогу. Прошли в кабинет, который запомнился еще по вчерашнему посещению. Как же давно это было! Сколько событий прошло, а всего полдня и ночь.
   Гийом ждал нас у двери, капитана со стражниками отпустил, за ними дверь закрыл.
   - Вижу загуляли, что под стражей вернулись как разбойники. Не стыдно? Вы что, вроде оба не юноши, а в загул пошли как оруженосцы, получившие первый серебряный от рыцаря! Сам молодой был, понимал как гульнуть, но песни орать по ночам! Ставни выбивать камнями, а еще ночью лезть в мой дворец! Точно не в себе! Вроде ты, Шеридан всегда разумным был, это Миррин так на тебя повлияла? И что с вами делать? В тюрьму засадить?
   Тут он обратил внимание на мою руку, замотанную тряпицей
   - У тю-тю! Что-то вчера не видал! Дай-ка развяжу, посмотрю, что у тебя с рукой? Упал где спьяну?
   Я забеспокоился - из огня, да в полымя мы попали.
   - Сир, не беспокойтесь, царапина!
   - Нет уж! - настойчиво произнес Гийом. - Я уж побеспокоюсь о дрянных мальчишках! - и в приемную слуге - Не пускать ко мне никого! Занят! - Шеридан! Развяжи руку!
   Что делать, пришлось подчиниться приказу. Миррин подошла близко и встала рядом, взяв меня за другую руку. Как до дела дошло, так сразу недавнюю свару забыла. Не злопамятна. И сразу в душе разлилось теплое чувство признательности к товарищу.
   Гийом глянул на руку, взял, повернул.
   - Ты! Отродье дьявола! - рявкнул он на Миррин, - Пасть открой и зубы свои приложи - сравнить хочу!
   Что и говорить? Все было и так ясно - зубки ее пришлись ровно к глубоким шрамам на моей руке.
   Гийома было не узнать. Гнев исказил его лицо.
   - Вы оба! Мало того, что пьяный дебош устроили, та еще и драку между собой! Где ваша клятва?! Ты, Миррин! Я что, для того твоей матери заботиться о тебе обещал и в своем дворце как дочь растил, когда сиротой осталась, чтобы сейчас в клетке в столицу отправить на позор? Кого еще погрызла? Ну, сколько убитых?
   - Сир, все нормально, выпили лишку, повздорили, с кем не бывает? Да и помирились уже! Сами разберемся. Это личное,- пытался отвертеться я любыми путями. -
   - Нормально, ты говоришь? - Ярился герцог. - А ты знаешь что бывает с охотницей которая на человека накинулась?
   Я не знал.
   - А по закону положено проверить ее магам - менталистам, что она в твердом уме и зверь в ней спит.
   - Миррин, -вскрикнул я - и ты позволишь копаться в своей голове?
   - Гийом, - ответила Миррин смиренно, - ты был мне вместо отца, но ты знаешь клятву, которую я дала и знаешь, что у меня есть умение быстрой смерти, прости папа.
   - Шеридан, понял что к чему? Это вчера вы сами разбирались, а теперь уже мне Вас обоих спасать надо!
   - Писца ко мне - крикнул Гийом в коридор.
   Писец с пером, доской и несколькими листами бумаги сразу прибежал и сел на скамейке, приготовив бумагу. - Пиши - приказал Гийом - Указ:
   - Сим подтверждаю, что угодно мне распорядиться послать в поход в Неизвестные земли для приискания новых земель и поиска магических ценностей Шеридана баронета де Герав и девицу народа Ярован, Миррин шевалье д'Алямберт с отрядом моих солдат.
   Шеридан баронет де Герав и Миррин шевалье д'Алямберт назначаются мной равными начальниками над отрядом и несут вместе полную ответственность за все, что сделано будет в походе, в моих землях и в иных землях, в городах, деревнях и в горах и лесах, везде, где им придется быть.
   Оба посланы мной лично и подсудны только моему суду пэров Гиннегау и никакому иному, как дворяне и командиры отряда, посланные мной.
   Если же сотворят они что противное божеским и человечьим обычаям, да будут закованы в цепи и да будут препровождены в Гиннегау, а я сотворю суд правый по закону.
   Писано в стольном городе Гиннегау собственноручно заверяю, владетельный герцог Гиннегау, Тиранита и Аквирии Гийом. -
   И поставил вчерашнее число.
   - Так, дело сделали! Смотрите, вы, выродки! Вчера писано! Запомнили? - все еще бушевал герцог.
   - Моего личного целителя сюда! - крикнул Гийом опять.
   Вбежал целитель герцога - мужчина средних лет с окладистой черной бородой, несомненно маг, и возможно имеющий способность читать мысли. Час от часу не легче.
   -Лараль! - сказал ему Гийом - Это наши семейные дела, оба они - мои родичи. Миррин - приемная дочь, да ты ее знаешь, а Шеридан - родственник по линии отца, так, что ничего не должно выйти за эти стены. Посмотри его руку и постарайся сделать так, чтобы было незаметно.
   Лараль взял мою руку, посмотрел.
   -Миррин, подойди, открой рот. - Приказал он.
   Охотница покорно подошла и сделала, как он велел. Маг провел рукой по ее зубам, потом по моей руке. Повернувшись к Гийому размеренным голосом сказал:
   -Это она укусила молодого человека! Я вижу ее злобу и ярость на его руке. Я не могу нарушить присягу и должен провести ментоскопию!
   Подумал, кажется вспомнил что-то.
   - Еще можно посадить Миррин в клетку и отправить в столицу - я же знаю, сир, что Вам дорога ее жизнь.
   В этот момент я понял, что над моей спутницей вновь собрались тучи.
   - Лараль, - взволнованно обратился я к целителю, - я виноват. Я ее раздразнил, выпили лишку, повздорили, ну чего меж друзьями не бывает? Помоги, очень прошу!
   Миррин тоже к нему подошла, вкрадчиво так произнесла:
   - Лараль, ты же помнишь, я очень несдержанна в играх. Между мной и Шериданом нет зла. Помоги, прошу!
   Лараль с прищуром кинул взгляд на меня, потом на Миррин и приказал:
   -А ну, поцелуйтесь!
   От такого повеления мне вдруг стало немодного не по себе, целовать зверюгу в морду, а вдруг не понравится ей еще что и цапнет? Все ж это сука, хоть и в женском облике. Ну да ладно, на что только не пойдешь ради спасения человека. Я приблизился к замершей Миррин, приобнял и чмокнул в губы. Она не не сопротивлялась, так что я осмелев для верности приложился еще раз, покрепче. Пусть почувствует мужскую силу.
   - Хорошо, хорошо! Довольно! Продолжить можете ночью! - Выкрикнул Лараль. - Вижу, что Вы искренни друг к другу и добра хотите. Вылечу, но пусть это будет Вам наукой на будущее!
   Лараль взял мою руку и стал ее разглаживать. Под его мягкими пальцами пробегали разноцветные искры, которые я видел только истинным зрением. Шрамы сглаживались и исчезали сами собой. Миррин тоже сунулась смотреть:
   - Какие интересные искорки и сияние, - с восторгом воскликнула она.
   Лараль приостановился, подняв удивленный взгляд на охотницу:
   - Миррин, ты стала магом?
   - Да что ты, Лараль! Ты же меня с детства знаешь. Никогда магом я не была. - Ответила Миррин.
   - Сейчас ты маг, - констатировал Лараль. - Говорят, бывает так, что маг открыв ауру и искренне желая спасти друга передает ему свой дар и делает его тоже магом, но очень редко так бывает. У обоих должны быть искренние чувства и ни тени зла или расчета. Видно это Шеридан сделал, когда целовал тебя. Миррин, он твой спаситель! Ведь маги неподсудны людскому суду!
   Миррин опешила, да и я тоже. Надо же, как оно вышло. Можно проговорить много слов, но одно действие, весьма приятное доложу я вам, и человек спасен. Кто бы мог подумать, что поцелуй может обладают такой силой. Я то уж точно раньше не замечал за собой таких особенностей.
   - И что с того? - озадаченно спросил я.
   - Все, следов нет! - Отметил Лараль, закончив колдовать над моей рукой и, подойдя к Гийому вплотную, чуть слышно начал говорить. Я напряг слух, - Сделал я это, нарушив присягу, только потому, что увидел искренность их чувств, когда их ауры слились при поцелуе. Аура не врет и если нет отталкивания, значит, нет меж ними вражды. Миррин не обуял зверь. Она чиста.
   Сказав все это он развернулся и скорой походкой удалился, аккуратно прикрыв дверь. Герцог несколько приободрился, повеселел. Широко зашагал по кабинету приговаривая:
   - Ну вот, все, что могли сделали, осталось надеяться только на везение! Шеридан, пойми, народ только и ждет повода, чтобы Миррин, которая мне вместо дочери, погубить. К тому же Миррин в городе ненавидят за то, что я ее удочерил, а матери ее, Хелене, наследственное дворянство за спасение моей жизни дал. Когда я на совет пэров вынес предложение о удочерении ее, как сироты, мать которой погибла выполняя мой приказ, так такое возмущение поднялось! Насилу убедил согласиться! Теперь же им радость - ненавистная Миррин убьет себя сама, отказавшись от проверки менталистами. Ладно,- заключил герцог, останавливаясь возле массивного стола. - На сей раз обошлось. Но что бы впредь..., - он погрозил нам кулаком, - ни-ни у меня, ясно? А Теперь рассказываем, где сцепились и почему ты, Шеридан, живой еще? И за столом властно утвердился, рассказ ожидаючи. Кинув взгляд на Миррин я понял, что она не собирается рот открывать, так что пришлось самому:
   - Дело просто, в трактире мы посидели. Показалось даже подружились. Потом же я ее проводить хотел, да по ночному времени ее в ваш дворец не пустили. Потом же ко мне домой пошли, немножко весело может шли, спели пару песен походных, даже не пойму почему народ недоволен? Славно пели! Потом же ко мне дошли и приказ ваш выполняя пир продолжили, потом же слово за слово и поспорили кто из нас сильнее. Сущая безделица, сир! За вином и между друзьями бывает, ну что тут такого?
   - Шеридан, Шеридан! - покачал головой герцог - В рубашке ты родился! Охотницу в комнату себе звать и пьяные споры устраивать! Это же догадаться надо! Ты или безумно храбр, или безумно глуп! А скорее и то и другое. Что же, Миррин не предупредила тебя о последствиях? Ну как, говори! Хорошо ли друзьям лгать и жизнь их подвергать опасности? Мама ее, Хелена умнее и честнее была! Я же тоже молод был и храбр и ее в свою комнату пригласил, когда она моим телохранителем была, так она честно мне все объяснила. Миррин, объясни все Шеридану, а позабудешь что, так я помогу вспомнить!
   Взгляд охотницы заметался:
   - М-мм, э-ээ... может не надо? Впервые у меня из людей товарищ появился и...как-то...
   -Нет,- твердо сказал герцог и желваки на скулах заиграли, - не права. Какая дружба, если скрывать все? А от других узнает, так тебя возненавидит. Может и не сразу, но если настоящая дружба, примет тебя как ты есть и поймет. Давай, говори, не трусь!
   Охотница забеспокоилась еще сильнее, забегала по комнате, как тигр в клетке. Что-то видать серьезное, а может и опасное. Смерть, в лице ее морды уже грозила мне, а что может быть хуже? Не скажет, так дома расспрошу с пристрастием!
   Как будто прочитав мои мысли, Миррин остановилась, как вкопанная и, резко развернувшись к Гийому, предложила:
   - Дядюшка, не надо может сейчас? Придем с Шериданом в нашу комнату, там наедине все ему расскажу, обещаю!
   - Нет, Миррин, - жестко ответил герцог. - Сказано сейчас, значит сейчас! Ты вчера могла наедине все рассказать, а раз умолчала и жизнь его и свою опасности подвергала, придется тебе сейчас говорить, а забудешь что, так сам расскажу. Вам вместе в поход идти. Видели же, указ подписан! К тому же, вы друзья давние! Лет пятнадцать уже друг друга знаете, а все таимся, таимся. Негоже это.
   - Как это!? - одновременно выкрикнули мы.
   Герцог раскатисто захохотал:
   - Что таращитесь так удивленно? Да-да было у вас дело. Так и оба не помните? Ну хорошо, расскажу, - усевшись поудобнее в кресле начал:
   -Шеридан, помнишь, привозили тебя маленького ко мне, лет пять тебе в первый раз было, а во второй лет семь или восемь и ты играл с девочкой, которая все тебя поколотить норовила? Вспомни, как ты ее жестокие игры терпел и прощал ей все!
   Ну надо же, та чертовка с белыми длинными волосами, за которые я дергал, а она давала мне звонкие оплеухи -- охотница! Как выросла зверюга, не узнать в этой сильной, ловкой твари ту милую девчушку. Охотница, м-да.
   - Сир! - обратился я к Гийому. - Хорошо помню! Потом найти ее хотел, когда вырос, да сказали мне, что она в столицу уехала.
   - Шеридан, - улыбнулся, - да что ты вечно, Сир, Сир, как неродной! Зови меня Гийом, мы же родичи. А ту девочку вот ты и нашел! Что в столицу уезжала, так правда это - все охотницы служат. И она служить уехала, как срок подошел. Сейчас вернулась и тебя встретила - радоваться должны!
   Мы с Миррин переглянулись. В ее взгляде было и узнавание и, наконец-то, проблеск теплоты. Своей скользящей походкой, будто кошка вышла на охоту, она подошла ко мне и обняла. Без когтей, слава богу. От такого неожиданного порыва сердце мое сжалось. И я понял, что с этого момента приобрел настоящего товарища. Такого, что аж дух захватило и я расцеловал Миррин.
   - Наконец-то ты, - выдохнул ей в ухо. Она тихо замурлыкала, тесно и доверчиво прижавшись ко мне. Ух ты, сердце у меня заволновалось, но уже по другому поводу.
   - Ну все, все дети мои, - добродушно проворковал герцог, - миловаться потом будите.
   - Угу, - пробурчал я отрываясь от Миррин, - так как же получилось так?
   - Ваши мамы дружны были и хотели, чтобы и вы подружились. Тебя никто не хотел чудовищем пугать и сказали, что Миррин обычная девочка, но с зубками и с коготками. Разве не помнишь, как вы раз подрались, и она тебя изодрала? Потом тебя две декады лечили. Разве обычная девочка могла бы так? А как вы с ней вечно боролись и она всегда верх одерживала и бегала быстрее тебя и прыгала вдвое выше. А как она по деревьям лазила как кошка и тебе залезать помогала? Забыл что ли?
   Тут и Миррин вмешалась:
   - А-аа, вон оно что! А мама мне говорила, что это мальчик - Ярован. Что у мальчиков нашего рода зубы и когти позже отрастают и силу они набирают позже, потому его сейчас и бить нельзя в полную силу, как мне тогда хотелось.
   - Ну вот, - подвел итог герцог, -сейчас вы оба повзрослели и всю правду знаете и про девочку с зубками и про мальчика из рода Ярован. Теперь Миррин, тебе будет легче всю правду рассказать, как есть. Возьми его за руку, - строго распорядился Гийом.
   Ярован послушалась и, глядя на меня испытующе-просительным взором, начала:
   - Прости, Шеридан, что не сказала тебе при встрече. Боялась оттолкнуть тебя. Я чувствовала в тебе расположение ко мне, а это очень важно для охотниц. Доверие человека. Помнишь, я говорила тебе, что "несдержанна", даже предупреждала тебя, но боялась правду сказать, потому и не прямо все говорила, а обиняками. Правда та, что я - хищник! Я пьянею от крови. Зверем становлюсь, настоящим. Разума нет. В драке, а даже и просто в борьбе зверь во мне просыпается. Я неистовой становлюсь, рву всех вокруг, ничего не понимаю. Загрызаю, а осознаю только потом, когда в разум человеческий войду, когда зверь уходит. Когда ты налетел, так животное во мне и возобладало. В горло тебе метила. Да ты во время скомандовал: "Стой". Тогда я усилием воли в разум свой стала входить и в руку тебе вцепилась. Потом отпустило. А если бы ты попытался ударить меня или попробовал руку высвободить из зубов, горло бы в миг перегрызла. И не только тебе! - Вдруг замолкла и посмотрела на меня с каким-то испугом.
   - Начала, так говори до конца - потребовал герцог резким тоном.
   - Шеридан, стоит мне кровь на языке ощутить, пусть каплю - зверь во мне расходится в полную силу. Тут я теряю последние крохи сознания, движения мои многократно ускоряются, а силы удесятеряются. Раздираю всех, кто на глаза попадется. Потом, когда приду в сознание, то зверь не засыпает совсем, как вот сейчас и выходит на волю по малейшему поводу. Потому и жгут на костре охотницу, которая порвала человека: не только другим в назидание, но и потому, что охотница, вкусившая человеческую кровь, становится зверем. Опасным для всех, кто встречается на его пути.
   -Ужас! - сглотнув, выдавил я. - А как... Как же на войне? Там же кровь течет рекой.
   Миррин стушевалась и метнула взгляд на Гийома, словно поддержки какой ожидала. Но тот был непреклонен:
   - Миррин, надо говорить!
   Не глядя на меня она продолжила:
   - Зверь во мне чует чужих. На войне нас натаскивают на врагов. Дают нескольких пленных, которых мы рвем, терзаем и съедаем. После этого при виде врага сознание нас оставляет и просыпается зверь, а к своим мы.... Э-э... своих мы можем несколько терпеть, но если чувствуем их страх, то рвем без пощады и своих. Страх, нас питает страх. Потому и бояться нас и ненавидят. Шеридан, понял теперь, что я от тебя скрывала? Теперь хочешь меня рядом видеть?
   Да уж, правда жуткая, но не невыносимая. Знал же, из детства знал некоторые повадки охотниц. Да и потом немало был наслышан. И вместо ужаса я почувствовал жалость. То сострадание к используемому существу, которое живет всегда под страхом превращения в зверя и дикую силу которой и звериный облик король использует, не считаясь с возможностью потери ею человеческого естества. И щемящую благодарность ощутил, уважение за то, что превозмогла себя, не загрызла меня. Подошел и обнял:
   -Бедненькая, да как же тебе жить страшно, вдруг зверь проснется!
   Миррин не пошевелилась. Стояла, точно окаменела. Потом тоже обняла:
   - Я... Я боялась, что отвратна тебе буду. Я буду стараться быть всегда человеком! -
   Мы потерлись щеками. На своей я ощутил ее слезы.
   - Не бойся меня рядом. Я прошла специальную подготовку телохранителя и могу сдерживать себя гораздо больше, чем другие из моего народа. Если бы не это, я бы никогда не решилась принять твое приглашение и остаться в твоей комнате.
   - Ну вот, боялась, а правду всегда лучше сказать прямо, говорил же тебе! - вернул нас на землю Гийом.
   - Шеридан, не все так плохо! - обратился ко мне герцог. Мать Миррин, Хелена была прислана ко мне королем давно, очень давно, когда мы с ней были оба молоды, как ты с Миррин сейчас. Тогда в королевстве было неспокойно и на меня были совершено несколько покушений, а отец и старший брат, наследник престола были убиты заговорщиками, вот король и дал мне своего телохранителя, как он сказал - до конца дней моих или ее. Хелена со мной рядом ходила везде, а если я отправлялся куда-то, то спала снаружи на коврике перед комнатой, в которой я ночевал - так всегда делают, если охотница охраняет высокое лицо в пути. Только вот заговорщики тоже знали об этом и проникли в окно, когда Хелена спала в коридоре. Тут в ней проснулся зверь и она, сломав дощатую стену, как будто это был лист бумаги, ворвалась в мою комнату, где я защищался со шпагой от шести вооруженных убийц и разорвала их всех, так, что мы с ней оба были в крови с ног до головы. Тогда я и увидел охотницу в действии в первый раз! Тогда же, как отошла она от боевого безумия, так и рассказала она мне все, что ты сейчас от Миррин услышал. После этого, чтобы такая оплошность не повторилась, я стал ее брать к себе в постель. Так мы с ней и ездили вдвоем и спали вместе и все у нас было одно на двоих.
   Тут Гийом остановился... - А была не была! - решился Гийом - Вам обоим надо это знать, вы же вместе пойдете, и может случиться Миррин порвать врагов м впасть в безумие, а ты будешь рядом с оружием в руках, что очень опасно. Я не только с Хеленой постель делил, но и любовь тоже, - сбившись на полушопот поведал сокровенное Гийом. - Хелена объяснила мне, что в боевом безумии рвет всех вокруг себя, кроме тех, кто безусловно свои, а из людей это только тот, кто с ней любовь делит. Только так мне с ней рядом оставаться было безопасно, когда она в боевом трансе дерется.
   Я был озадачен, как же так, ведь все ведь знают, что от любви с охотницей человек с ума сходит, привораживает его сука, мужчина тянется за ней, все вокруг забывая, а потом и разум теряет. Герцог же в твердой памяти. Все по виду с ним нормально. Мой ошарашенный вид привел герцога в веселое расположение духа:
   - Хха-х, Шеридан. Вижу ты много нелепостей про охотниц наслушался. Люди болтают, что сами не знают. Вот вино все пьют, а если каждый день, а если допьяна? Тогда и сопьешься быстро! Ну и с любовью с охотницей также. Они ведь эмоции наши читают, как открытую книгу. Чуть у них особое. Хелена и замечала, когда значит хватит любиться. Потом мне об этом говорила. Подождем пару декад и снова продолжим. Можно это, но только осторожным надо быть. Только лишь!
   - Гийом,- набрался я духу, - так Миррин - Ваша дочь?
   - Молодой человек, а вот это не ваше дело, - отрезал он резко, - абсолютно вас это не касается! За интерес этот и по носу получить можно и прошу больше об этом не спрашивать, если не хочешь рассориться. Довольно и того, что я удочерил Миррин, оставшуюся сиротой после того как Хелена выполнила свой долг до конца, когда по доброй воле пошла помогать моему непутевому братцу, поднявшему мятеж и погибла в Вакке, защищая его на развалинах дворца до последнего мгновения. Остальное же - просто досужие людские домыслы и сплетни, о чем я и говорить не хочу. Моя супруга, которая недавно умерла, оплакивала Хелену как сестру, как ближайшего родича, а когда Хелена еще была жива, любила ее и всегда брала с собой телохранителем, если отправлялась куда из города. Я же был всегда спокоен за супругу, если рядом с ней была Хелена. Они вместе.... - В этот момент Гийом вдруг громко всхлипнул. - Уезжайте! Сейчас же! Прощайте! Уходите... Не могу... Двоих.. Моих дорогих... Потерял... любимых....
   Мы выскочили из кабинета и за нами Гийом сразу закрыл дверь на ключ. Из кабинета раздался протяжный то ли стон, то ли всхлип. Тяжело ему далась встреча с нами. Эх, трудно.
   - Миррин, -сказал я - Забирай своего коня из дворцовых конюшен и идем ко мне собираться. Не хочу ни минуты лишней оставаться в Гиннегау.
   - Хорошо, ты в отель иди, а я пока здесь соберусь.
   Мне как-то не хотелось с Миррин расставаться, на сердце как-то нехорошо было. И только в эту минуту, перед расставанием понял, что мог по глупости потерять ее. Черт, а ведь дороже на свете у меня и никого нет.
   - И долго ты будешь? - угрюмо спросил я.
   - А ты что, уже без меня и не можешь? - Игриво спросила Миррин. - Может правду говорят, что люди с первого взгляда влюбляются. -Потом посуровела. -
   И мне с тобой расставаться не хочется. Что-то должно произойти, чую. Пошли вместе.
   Мы вместе пошли на дворцовую конюшню. Миррин взяла своего коня и притащила из сараюшки, где жила, свой дорожный мешок с нехитрыми пожитками. Потом мы направились в отель герцога. Когда все неприятности отступили, я вдруг ощутил приступ голода:
   -Миррин, - сказа тогда я, - надо бы где перекусить, да и запасов в дорогу приобрести.
   -Давай побыстрее уберемся из этого города, а припасы по дороге купим. А как покинем пределы города, так и привал устроим и поедим, - Миррин.
   У меня тоже не было желания ни минуты лишней оставаться в Гиннегау и я принял ее суждение.
   - Миррин, а сколько у нас денег? - поинтересовался я, подумав о длинном пути, который нам предстоит.
   - Моих полста серебром. Наверно два десятка серебряных должно остаться от золотого, который Гийом нам подарил вчера. Больше чем на пару - тройку серебряных мы никак не могли проесть в трактире. Ты же платил, посчитай. - ответила Миррин.
   - А у меня тоже шесть десятков серебряных, - посчитал я свои деньги, - м-даа богачами нас не назовешь. А нам еще в поход собраться надо и солдатам платить.
   - Ладно, Шеридан, - успокоила Миррин, - сейчас на прокорм нам хватит, кони и оружие у нас есть, а потом может что сообразим, когда до крепости на границе дойдем.
   По пути мы заметили трактир, в котором я решил купить все, что нам было необходимо. Может по лавкам и дешевле вышло, да в трактире быстрее будет.
   - Подержи коня и шляпу на глаза надвинь, - посоветовал я Миррин, - я мигом за покупками сбегаю.
   - Ты напрасно обо мне беспокоишься, - недовольно ответила охотница, - не впервой мне по людским городам ходить. Ничего мне не сделается. Иди уже.
   Оставив Миррин на улице, я зашел в трактир, нашел там хозяина и спросил у него ветчины твердо копченой, которую в дорогу берут, бурдюк вина, крупы и пару хлебов на ближайшие дни. Довольно скоро все потребное принесли, я расплатился и нагруженный припасами вышел на улицу.
   Оп-па, то что я там увидел мне вовсе не понравилось: стая мальчишек, близко не подходя, улюлюкали и визжали тыча пальцами в Миррин, а та угрюмо скалилась в ответ. Поодаль начали собираться горожане, которые недовольно смотрели на Ярована. Те кто посмелее стали выкрикивать угрозы и требования, чтобы охотница убралась вон из города.
   Подойдя к собравшимся я шикнул на детенышей, а к взрослым обратился с речью:
   -Уважаемые! Это мой товарищ, шевалье д'Алямберт. И, как вы знаете, в Силанде охотницы и люди имеют равные права по королевскому эдикту. Кто имеет что против меня и моего друга?
   Народ притих, но один осанистый и по всему напыщенному виду богатый горожанин заявил мне:
   - Ваша светлость! Мы ничего не имеем против вашего друга, а против вас и тем более, но пусть лучше она находится рядом с вами. Тут же ходят наши дети, а почем знать, что зверю в голову взбредет? Смотрите, как она оскалилась, клыки ну чисто как у барса!
   Теперь я обратил внимание на Миррин - она оскалилась и явно приготовилась к броску.
   - Миррин, - предостерегающе заговорил я, - ты в своем уме? Что тебе эти люди сделали? Не могла разве спокойно постоять, пока меня ждала?
   - От них идет страх и ненависть! - Щерясь выпалила она. - Ненависть и страх передо мной! Я едва держусь! Ыы-рр...
   Да уж, надо скорее что-то предпринять. А то зверь в действии, плохая городская забава! Бойни тут еще не хватало. Я решительно направился к толпе зевак.
   - Уважаемые, разойдитесь, не злите охотницу. Со мной вместе она ничего плохого не сделает, если вы на нее смотреть не будете, - а богатому горожанину, который со мной заговорил вежливо, сквозь зубы, чтобы понял, сказал: - Да уберите толпу эту. Видите, вы ее из себя выводите! Мальчишек тоже от греха подальше, не дай бог кто в нее камнем запустит или что оскорбительное крикнет. Тогда даже я буду не в силах удержать ее от мести.
   Видимо он понял, что дело принимает серьезный оборот и, повернувшись тучным телом к народу гаркнул:
   - Вы что?! Охотницу что ли не видели?! А ну, разойдись, и пострелята тоже по домам, нечего охотницу дразнить!
   Народ начал нехотя расходиться. Миррин не то, чтобы успокоилась, но не скалилась уже. Похоже нападать ни на кого не собиралась. Я подошел к ней и приобнял, начав гладить по голове, приговаривая:
   -Успокойся, успокойся, маленькая. Все ушли, успокойся, мы вдвоем только, чужих нет. Все хорошо, сейчас из города уедем. Все будет хорошо, успокойся...
   Как не странно, это подействовало. Миррин пришла в себя - как она говорила - в ней заснул зверь и она снова стала похожа на человека. Видно она осознала, как могла бы вновь оказаться на краю гибели. Ярован подошла поближе к горожанину, с которым я разговаривал, обратясь к нему по имени. Интересно, откуда она знает его? Видно раньше встречалась, когда при дворе герцога росла.
   - Октавий, прости, что не смогла сдержаться. Мальчишки в меня кусок сырого мяса бросили, а это для Ярован тягчайшее оскорбление.
   Тот видимо тоже ее вспомнил.
   - Миррин, да это же ты! - возбужденно воскликнул он,- как же я тебя сразу не признал?! Да-да, сколько времени... сколько... Давно это было. Ты выросла, в полную силу вошла! Я же тебя помню только маленькой девочкой, что по всему городу носилась, покою всем не давала. Миррин, прости уж меня, что сказал про тебя плохо. Все мы помним твою достойную мать, которая долг свой перед герцогом сполна выполнила! Нехорошо так вышло, что тебя в родном городе, где ты родилась оскорбили, но не останется это безнаказанным! Разыщу кто оскорбил тебя - я ведь в городском магистрате, так вышлю отца этого малолетнего хулигана из города.
   - Э-ээ, - прервал я эту грозную тираду, удивляясь строгости кары, -
   а не слишком? Все ж обошлось.
   Всыпать плетей, и довольно! Поумнеет и не будет охотниц оскорблять и провоцировать.
   - Ваша светлость! - ответил мне на это Октавий. - В прошлом году здесь охотница взбесилась, да не мог я взять в толк с чего бы это? Теперь же все ясно. Ее те же сорванцы оскорбляли и спровоцировали. Итог: четверых из городской стражи насмерть, горожан пятеро, а раненых - больше десятка. Охотница же невредимой из города ушла и деревню одну начисто вырезала. Мы к королю посылали, и он прислал других охотниц, которые убийцу схватили и прикончили. Народ же говорит, что убийцу охотницы с собой увезли и простили - трупа ведь никто не видел. Как говорят - ворон ворону глаз не выклюнет. Не нужно вновь кровавой тут резни. Потому и выгоню их родителей из города, а другие члены магистрата как узнают об этом деле, так не только меня поддержат, но и более суровое наказание требовать для них будут!
   Миррин, которая тоже Октавия слушала, при последних словах уткнулась мне носом в шею и прошептала:
   - Это моя подруга лучшая была! И хлюпнула носом.
   Октавиан встревожился:
   -Что с ней?
   Я молчал, предоставляя Миррин самой рассказать о причине слез.
   -Это моя лучшая подруга была,- чуть успокоившись сказала, - и я была послана за ней, чтобы свершить правосудие. И вы должны знать, - подняла она на Октавия полный боли и в то же время жесткий взгляд, - правосудие свершилось, а ваши сограждане были отомщены как должно!
   Обычаи у Охотниц иные чем у людей, но честь свою мы блюдем свято, поэтому раз король приказал, то его приказ был выполнен и убийца была наказана.
   Заведено так у нас, что если кто совершит святотатство, грабеж и убийство, за что казнь назначена, то приговор должен привести в исполнение лучший друг преступившего закон. Поэтому, как только мы узнали, что одна из наших множество народу перегрызла, а среди погибших были и женщины, и старики, и дети, то мне выпала тяжелая доля привести приговор короля в исполнение. Я собралась в дорогу, взяла с собой драгоценности и лучшее платье Климены и поехала к ней. Климена, как вы знаете, бежав из Гиннегау по дороге продолжила убивать людей. Изничтожив весь хутор устроилась в доме ждать меня, питаясь трупами, скотом и запасами крестьян. Иного, чем казнь она не ожидала. А я ближайшем городке купила бурдюк лучшего вина, такого, как она любила, а возле хутора в лесу задрала кабана и явилась к подруге с замечательным угощением. Климена меня давно ждала. Встретила с радостью. Мы пировали весь день, вспоминая нашу жизнь и самые лучшие моменты, которые нас связывали: как мы познакомились маленькими девочками, когда еще только начали учиться. Наше первое задание. Как Климена меня спасла от смерти, мужчину, которого мы делили на двоих, как нас обоих наградили за поимку вражеского военачальника, да много чего еще, что было с нами обоими за десяток лет дружбы. Мы пили из одного кубка, ели из одной миски и когда завечерело, легли вместе в постель. Она ласкала меня, неистово и нежно, а я - ее. Обе знали, это ее последнее удовольствие. "Прощальные ласки" - называется этот обычай. До восхода солнца, я ее покрасила, уложила ее волосы в высокую прическу, а она надела свои драгоценности и любимое платье, привезенное мной. Когда ритуал одевания был закончен, вышли из дома на открытое место и ждали восхода солнца. Томительно. Горько. Знала она, последние минуты идут. Но стойко ждала, без стенаний, причитаний, как и положено настоящей охотнице. Встретить смерть открыто, без страха. Климена спокойно смотрела вдаль, как солнце разгоняет мрак. Спасительный мрак ее жизни. Подруга подняла голову, открыла рот. Ждала. С первыми лучами я перегрызла ей горло одним ударом клыков. Потом я отнесла ее тело в лес, в чащу, чтобы ее съели дикие звери. Потому трупа и не нашли. Мы все из леса вышли и в лес возвращаемся.
   Я был потрясен жестокостью обычаев народа Ярован. Как же так, взять и казнить лучшего друга.
   - Миррин, как же так?! - пораженно вскрикнул я.
   - Да. Только так. - Твердо заверила в упор глядя на меня. - Теперь ты, если я нарушу закон должен будешь меня казнить.
   -Так значит я теперь твой друг! - вырвалось у меня.
   Не ожидал я такого предложения, думая что в звериной стае в друзья можно попасть каким-нибудь кровавым способом. И человеку путь туда -- верная гибель. И только сейчас до меня начало доходить, что близкие отношения с Миррин могут иметь много последствий, некоторые из которых такие, что и думать об этом не хотелось бы.
   Октавия тоже пронял рассказ Миррин он посопел, кашлянул и сдавлено произнес:
   - Не знаю даже что сказать! Не думал я, что у Вас такие жестокие обычаи! Изгнание семейств, повинных в оскорблении охотниц и провоцировании их на бой - малая плата за смерть твоей подруги. Извини, большего я сделать не могу! Не могу же я казнить отцов за шалость их сорванцов! Но я расскажу все членам магистрата и мы пожалуй освободим один дом в городе для постоя охотниц, что иногда приезжают - ровно так, как в столице у короля есть квартал Ярован, куда людям вход заказан, чтобы ненужных столкновений не было.
   -Да. Конечно, - согласилась Миррин,- вы очень любезны.
   И, тепло распрощавшись с Октавием мы поспешили в отель.
   Быстро собрав нехитрые пожитки вышли на двор, где ждал меня мой конь, взнузданный тем мелким воришкой, что пробрался к нам в комнату. Он злобно смотрел на нас из-за угла. А не он ли был зачинателем свары нынче, пронеслась мысль, но выяснять не было уже ни времени, ни желания.
   Мы сели на коней и поехали по узким улочкам Гинегау. Я хотел посмотреть сверток, но Миррин меня остановила.
   - Потом, потом, когда из города выедем.
   В воротах нас остановил давешний капитан, который вел нас под конвоем к Гийому, радостно улыбаясь он крикнул:
   - Говорил же я Вам, что герцог отпустит! Не знаю где вы были так долго, но от герцога распоряжение поступило! - добавил капитан и обращаясь ко мне сухо произнес:
   - Баронет Шеридан, извольте пройти в караулку.
   Что еще такое, что за напасть? Насторожился я. Да и Миррин напряглась, судя по слегка вздыбленным волосам на холке.
   - Все нормально, разберусь. Будь здесь. На людей не огрызайся, - сказал я и пошел вслед за капитаном в караульное помещение.
  
   Там царило полное раздолье; кто сидел, кто спал, а кто и играл в кости, чувствовалось: рьяно несут службу.
   - Все вон! Распоряжение герцога! - Гаркнул капитан. Все вымелись из помещения даже побросав недопитое вино. Хорошая дисциплина у него, молодец!
   - Шеридан, сразу говорю, сам ничего не знаю, только выполняю то, что приказано лично герцогом, который изволил ко мне зайти! - проговорил капитан со значением, передавая мне запечатанный пакет, потом, пожевав ус, добавил.
   - Не знаю что в пакете, но сказано Миррин не показывать, сам понимаешь, какая дружба Гийома с королем! Ну с богом! Удачи Вам в походе! Жду назад с богатством, уж гульнем, так гульнем!
   Мы вышли на улицу где меня ждал товарищ в окружении солдат, которые во все глаза рассматривали охотницу, не рискуя, впрочем, подойти поближе.
   - Миррин шевалье д'Алямберт, прошу пройти со мной! - приказал строго капитан, стараясь не выдать страх перед зверем, с которым предстоит разговор один на один.
   Я остался ждать Миррин возле ворот, солдаты засыпали вопросами: куда идем, прибыльное ли дело и не страшно ли мне в обществе зверя. Я выкручивался, как мог. Рассказывать много - себе дороже.
   После появления Миррин весь диалог прервался. Вслед за ней появился и капитан.
   - Что собрались? Службы не знаем? А ну по местам! - прикрикнул он на солдат, которые шустро ринулись исполнять прерванные занятия.
   - Ну все, с богом и пусть сопутствует Вам удача в опасном походе! - Произнес он прощание, принятое у воинов.
   И вот наконец мы едем из города, впереди змеиться дорога, поднимаясь на склон холма, дальше вдали она виднеется тонкой ниточкой, пролегающей по склону горы на седловину, а там уже и теряется. Это наш путь, который приведет нас к богатству и славе или к безвестной смерти в неведомых землях - это, как боги решат!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"