http://samlib.ru/h/hohljushkin_i_l/ilx268.shtml

Поэзия - 
миг бесконечности,
с бродяжьей природой цыганскою.

Стихи, 
словно камешки вечности,
царапают гладь океанскую;
 
срываясь с размеченной линии:
то - влево, то - вправо, 
то в пропасти.

Поэту - 
не надо фамилии,
чтоб вечность 
зачерпывать лопастью
 
таланта, 
пчелою летящего
из дальнего-дальнего офиса,
где звезды имен говорящие:
Сергея.
Булата. 
Иосифа.
 
Вгрызаются в премии бездари,
кивнув гениальности сдержанно.
Поэты, 
гуляя над безднами,
за ветер изменчивый держатся;
 
доя молоко одиночества,
играя с бессмертием в салочки;
достаточно имени, 
отчества,
чтоб в душу нырнуть, 
по-русалочьи,
 
к читателю,
строчкой желанною
сражаясь с пространством
и временем.

Окликнешь Марину Ивановну -
откликнется Анна Андреевна...

Стать признанным,
Отчество сбросить и
В бессмертие въехать на палочке, 
Коснувшись Сергея, Иосифа
И Анны с Мариною - в салочки...

Засалить
Великих так хочется,
Что льется шампунь "бесконечности"
В коктейль с "молоком одиночества"
И "бездной" в "мгновение вечности",

Чтоб вспенить,
От пошлостей лопаясь,
Поток поэтической патоки
Одной-разъединственной лопастью
Винта - графоманской лопатою; 

Пчелой,
Словесами беременной,
Поднявшись над кухней, над офисом, 
Лететь вне пространства и времени
К Сергею, Булату, Иосифу!

О, вымя бессмертной поэзии,
В цыганских скитаньях искомое!
Доить бы признанье, что грезится,
Да руки к лопате прикованы.