Аннотация: не хочу называть это "любовным романом", но пока с другим не вяжется. главы называются в честь книг или фраз из наиболее интересных отрывков. 1-Дьявол и сеньорита Прим
1 - Дьявол и сеньорита Прим. Так как сегодня был четверг, а так говорили и по телевизору, и по радио, даже коммуникатор подтверждал это, пришлось ехать к родителям. Поездка еще не была традицией, но вполне могла ей стать, ибо защитив две недели назад степень магистра в альма-матер, я пыталась насладиться отпуском, который еще не закончился, одновременно пытаясь выплыть из вязкой пучины знаний, захватившей мой мозг и превратившей его в наваристый клубничный кисель.
Мама, не будь дурой, взяла меня в оборот, и я, ничего не подозревая, подписала кровью договор с дьяволом, которого до этого наивно называла матерью. Вот уже второй четверг подряд я рано по утру приезжала в другой конец Нью-Йорка, чтобы потом вновь вернуться в центр, но уже с "дьяволом". Об этих злоключениях судьбы я рассуждала где-то в лабиринтах супермаркета, пальцем расковыривая пакет со снеками, пока мама бегала в поисках "нормального чеддера" для пирога с тыквой. Честно говоря, подробности его приготовления я всегда слушаю в пол-уха, чтобы не спровоцировать рвотный рефлекс. Тыкву я ненавидела, даже больше чем Чеддер и Рокфор вместе взятые... - Ласточка моя, ты еще не устала? - Нет, мам, все путем! - Тогда помоги мне с банками для Барни... Барни - наш пес, какая-то дикая помесь волка и лайки, в детстве он мне почему-то напоминал медведя из мультика, поэтому до сих пор бедное животное терпит мои детские извращения фантазии. Хотя думаю, после того как вылила на него целый кувшин "Ширли Темпл" он уже ничего не боится. Поверьте, запах псины, перемешанный с ароматом гренадина, не самое приятное окружение для двенадцатилетней девочки, да и собаки, не находите? Барни мы особо не баловали, он рос в спартанский условиях, но с приходом старости, так мама ознаменовала начало его двенадцатого года, семья начала активно заниматься его здоровьем, кажется, даже меня в детстве по больницам возили реже, чем Барни сейчас. От незамысловатого разговора с мамой, которая говоря о моем возможном повышении, не забывала намекать, что пора наладить личную жизнь (хотя нужно отдать ей должное, до сватовства и прочих изысканий она не доходила, и думаю до тридцатника у меня есть время закадрить какого-нибудь симпатичного мужчинку с ровными зубами и приятным акцентом), нас отвлекла тучная женщина в спортивном костюме. - Как корм? - Не пробовала не знаю. - Ответила я, отсчитывая следующие пять банок. - Хе-хе, а собака? - Не жалуется... Вообще-то, я не люблю разговоры с незнакомыми людьми. Наверное, эта фобия развилась во мне, когда в период бурной гормональной активности, я выбирала гель для лица. Неожиданное "нападение" китайца, который пытался спросить: пойдет ли для его кожи этот мусс, резко выбил меня из колеи, что схватив первую попавшуюся бутыль, я рванула к родителям, которые в это время рассуждали о важности супниц на столе. С высоты своих небольших лет, начинает казаться, что детство мое какое-то неуклюжее получается, и, что характерно, тянет за собой не менее вменяемую юность. Коляска честно катилась по кафельному пол супермаркета, разве что переднее колесо западало, но мне с этим постоянно не везет. К счастью, от невеселых размышлений и поедания снеков, из уже изрядно "похудевшего" пакета меня отвлекла СМС от коллеги по работе.
Моника была амбициозной молодой девушкой, только-только закончившей вуз, и помимо имени, не предвещающего ничего хорошего, она обладала милым хэтчбэком, если можно так назвать тот "суровый кузов", справившийся с рабочей поездкой до Кентукки.
Я ничуть не сомневалась в составе сообщения, Моника снова увидела кого-то мужского пола с белыми зубами и "волевым" подбородком, этого всегда достаточно, чтобы произвести впечатление на нежную психику одинокой девушки.
На этот раз объект вожделения находился ближе, чем когда-либо: волевой подбородок с зубами был новым помощником нашего параноидального шефа, вот уже полвека занимающегося юридической практикой.