Дежурство было - зашибись! Пациенты брали не количеством а качеством. Пришёл в кабинет, разложил инструменты. Сижу, ружейный чехол починяю. Заходит пациентка и косясь на мой "hand-made", спрашивает:
- Доктор, у вас льда нет?
- Льда, - говорю, - нет. А за какой он вам надобностью?
- Я в душе поскользнулась. У меня теперь локоть болит.
Предъявила локоть - он опухший и едва сгибается. Надо исключать перелом.
- А когда вы упали? - спрашиваю у пациентки.
- В двенадцать дня. Пошла к дежурному врачу, а его нет.
В час дня у нас начинается обед, в половину первого дежурный врач идёт исполнять самую приятную свою обязанность - снятие пробы на пищеблоке. Но ждать, когда врач напробуется досыта пациентка не стала. А в десять вечера - самое время обратиться к дежурному врачу.
Отправил даму на рентген. Всего делов - сделать снимок, показать его хирургу и наложить гипс, если потребуется. Но тут есть маленький нюанс. Как в похабном анекдоте про Петьку и Василия Ивановича. Вечером все медики, кто свободен от дежурства, отправляются по домам. А дома у них в разных сёлах. И когда "скорая" всех соберёт - неизвестно. Пока везли докторов, ещё парочка колото-резаных накопилась. Рентгенолог их оптом просветил а хирург - вылечил.
Потом был сердешный больной с кашлем и хрипами в лёгких. Со слов больного, сегодня ему хуже, чем вчера. А вчера было хуже, чем позавчера. По всем признакам - ничего особенного, острый бронхит. Но с учётом того, что больной сердешный - надо исключать сердечную астму. Сердечная астма, если кто не знает, это чОрный Писец, ночной кошмар терапевта. Хуже только сердечная аритмия с красивым названием "пируэт". А хуже "пируэта" - только прямая линия на ЭКГ. Вы поняли, о чём я.
Сердечную астму исключил, назначил лечение. Сижу, чехол починяю. В час ночи - звонок из соседнего корпуса. Медсестра только произнесла имя пациента, а я уже понял - чОрный Писец посетил меня на дежурстве.
- Васе плохо!
Вася - наша достопримечательность. В Чечне он получил осколочное ранение сердца, был прооперирован, эвакуирован в Москву. Там у него начались гнойные осложнения, потом была повторная операция с заменой нескольких сердечных клапанов и установкой электрокардиостимулятора. Клапаны понятно для чего. Пропускают кровь в одну сторону и не пускают обратно. А электрокардиостимулятор (ЭКС) - это такой приборчик, от которого электрод идёт прямо в сердце. С заданной частотой ЭКС подаёт команды на сокращение сердечной мышцы, если собственный водитель ритма глючит. Из-за аномально высокого содержания металла в теле (ЭКС, клапана, не извлечённые осколки) медсёстры зовут Васю ласково - наш Терминатор.
На вид Вася, пока в одежде, ничего особенного из себя не представляет. Молодой парень среднего роста и обычного телосложения. Но стоит пацану раздеться - и весь боевой путь виден как на генштабовской карте. Тело бойца в шрамах и татуировках. Татуировки на Васиной груди сообщают два важных факта: Что детство Васи прошло в детдоме, и что у него вторая группа крови, резус положительный. На носу рубцы, под глазом - свежий фингал. А что, в каком руководстве сказано, что пациенту с искусственными сердечными клапанами и ЭКС нельзя подраться?
Захожу в палату, только поздоровался - Васю начинает колбасить от рвотных позывов. Самой рвоты нет. Спрашиваю: Что болит?
- Жжёт вот здесь, - Вася показывает на область солнечного сплетения. - И блевать хочется. Но я не проблююсь. Ни за что!
Во блин, засада! Теперь надо отдифферненцировать инфаркт миокарда, желудочное кровотечение (Вася на антикоагулянтах - очень способствует) и похмельный синдром с гастритом и язвой. Начал с похмелья:
- Пил сегодня?
- Так от тож и обидно, шо не пил, а блевать хочется.
- Пил? - обращяюсь к соседу Васи.
- Да нет вроде.
Явного запаха перегара от Васи нет, так что похмелье отпадает. Берёмся за инфаркт и другие сердешные дела. Приказываю дать нитроглицерин. Вася смотрит на таблетку как на гадкого таракана:
- Это мне? Не буду! Я в жизни ничего кроме валидола не пил.
Ага, рассказывай сказки про "не пил". Видел я твои выписки и назначения, там список препаратов на четверть листа в столбик. Другое дело, принимаешь ли ты их?
- Всё равно не буду.
- Непереносимость нитроглицерина?
- Нет. Просто не буду и всё.
Ну и чёрт с тобой. Медсестра снимает ЭКГ, а там - фигня какая-то, извиняюсь за точность интерпретации. Во первых, у Васи стоит электрокардиостимулятор. На ЭКГ он даёт красивые широкие комплексы, идущие с одинаковой частотой. И на предыдущей плёнке такие комплексы есть. А на той, что на моём дежурстве - мерцательная аритмия и узкие комплексы без малейших признаков работы ЭКС. Ёкнулся стимулятор? Не сразу доходит, что с ЭКС всё в порядке. Просто он устроен так, что срабатывает при низкой частоте сердечных сокращений и отключается, если ритм нормальный или частый. У Васи развилась тахиформа мерцательной аритмии, сердце бьётся часто и ЭКС молчит, чтоб не добавлять импульсов в общую сумятицу сердечных сокращений. От частого ритма возникают другие проблемы - возрастает нагрузка на сердечную мышцу, а её кровоснабжение падает из-за наличия искусственных клапанов и связанных с ними нарушений гемодинамики.
Чувствую, ситуация выходит за рамки моей компетенции. Позвонил кардиологу. А что, время детское - час ночи. Помню, у нас на "скорой" - с девяти вечера и до часа ночи был самый разгар рабочего дня. И вообще, много спать вредно. Кардиолог, судя по бодрому голосу, ещё даже не ложился. Совместно решили перевести Васю в палату интенсивной терапии и там капать кордарон внутривенно. Но есть проблема: в "интенсивку" надо идти метров двести. Никаких проблем, если пациент вменяемый или, скажем, без сознания. А Вася в сознании и контужен на всю голову. Идти он не может - только ковылять опираясь на мою руку. Но едва увидел кресло-каталку - устроил бунт.
- Я в эту штуку не сяду. Ни за что!
- Ты понимаешь, что можешь отдуплиться через десять шагов?
- Понимаю. Но в каталке не поеду.
- Почему?!
- Мне перед пацанами стыдно. Которые с неба на меня глядят. Я раненый командира на себе вынес. И в каталку не сяду.
- Садись!
- Не сяду!
Чёрт с тобой - в присутствии Васи это звучит уже банально. Беру Васю под руку и вместе мы ковыляем в направлении БИТа. Сзади охранник катит кресло- каталку. На всякий случай. В пути Васю начинает колбасить, охранник предусмотрительно пододвигает каталку больному под зад и мы вдвоём пытаемся затащить в неё Васю. Тот -ни в какую.
- Не сяду! Лучше смерть, - Вася начинает весьма не по детски отбиваться.
Приступ проходит и мы снова трогаемся в путь. У порога БИТа снова остановка, в ходе которой медсестре удаётся прыснуть Васе в рот нитроспреем - аналогом таблетированного нитроглицерина, только лучше.
- Чем это вы в меня брызнули? - удивляется Вася.
Медсестра терпеливо объясняет, что такое нитроспрей, и с чем его едят.
- Надо запомнить, - замечает Вася. - Хорошо помогает.
Втаскиваем больного в палату интенсивной терапии и укладываем на кровать. Медсестра заряжает капельницу, Вася наблюдает и даёт дельные советы: Как заряжать, как жгут накладывать, какую скорость инфузии делать. Сразу видно - человек с богатым госпитальным опытом. Наконец, инфузия пошла и кажется, можно выдохнуть. Давно обратил внимание - под капельницей пациенты успокаиваются. Возможно, с началом внутривенной инфузии приходит осознание того, что для них что-то реально делают и надежда есть. Но только не Вася!
Первым делом, герой начал кому-то интенсивно названивать из интенсивки, чтоб рассказать, как его интенсивно лечат. Кореша-приятели уже привыкли к ночным звонкам Васи и не отвечали. Опытным глазом оценив скорость инфузии, Вася заметил, что такими темпами его не прокапают и до утра. На что я ответил что-то типа того, не бери в голову, здесь некуда торопиться. Разве что, на тот свет. Вася согласился и постепенно стал засыпать. Это было самое ужасное.
Сперва Василий выронил телефон и тот угодил прямёхонько в ведро, которое поставили на случай рвоты. Грохот был кошмарный. Телефон подняли и Вася бережно уложил его рядом с собой на подушку. Сдать телефон медсестре он решительно отказался, а прикроватные тумбочки в БИТе не предусмотрены. Потом Васю одолел Синдром Безумного Пробуждения. Вы не знаете, что такое Синдром Безумного Пробуждения? Вы многое в жизни потеряли. Это когда человек приходит в себя после травмы (наркоза, двадцатилетней комы) и спрашивает: "Где я?" Вася раз пять садился на кровати, растеряно хлопал глазами и задавал один и тот же вопрос: "Где я?" Потом, ещё окончательно не проснувшись начинал размахивать руками и искать мобильник. Игла из вены, естественно, вылетала, мы переставили её на другую руку, потом в вену на запястье и так без конца. На предложение привязать руку с иглой к кровати (Только одну руку! Чтоб не размахивал), Вася ответил отказом и заявил, что всё здесь разнесёт. И верилось - да, этот разнесёт. Наконец, во время своего пятого (или шестого - точно не помню) пробуждения Вася сел на кровати и глядя в пространство, отчётливо сказал:
- Товарищ капитан. Бэтэр подбили!
В этот момент я понял: чОрный Писец здесь и стоит за моей спиной. Потому что, если Вася примет меня за чеченца, а палату - за базу моджахедов - нам всем будет чОрный Писец.
- Товарищ сержант! - таким голосом я обычно открываю утренние планёрки в отсутствие главврача.
Вася выразительно глянул на меня и не без гордости поправил:
- Гвардии сержант!
- Товарищ гвардии сержант! Лейтенант медицинской службы приказывает тебе: СПАТЬ!
Вася ещё раз глянул на меня, рухнул на подушку... и мгновенно заснул. Во блин, если б я только знал, что приказы в армии не обсуждаются - стал бы я столько ур-р-родоваться? На сборах нам что-то подобное говорили, но поскольку сборы - не армия, и слова завкафедрой быстро выветрились. А тут - такой потрясающий эффект! Вася спал тихо, как младенец. Он не проснулся, даже когда мы вешали на него датчики электрокардиографа. На ЭКГ были прекрасные ритмичные стимулированые комплексы. А потом зазвонил Васин телефон. Мерзким громким рингтоном, способным разбудить коматозника. Вася на мгновение очнулся, сфокусировал глаза на мобильнике и вырубил его. И снова заснул. До конца дежурства оставалось три часа.