Строго говоря, первую в мире успешную трансплантацию органа произвели д-ра Косма и Дамиан из Асии (Малая Азия), жившие не позднее IV века. Согласно источникам, святые спасли безнадёжного больного, пересадив ему ногу взятую от умершего накануне мавра. Практики говорят, что этого не может быть. Атеисты утверждают, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. Но так или иначе, житие святых Космы и Дамиана Асийских стало первым документальным свидетельством о трансплантации. Поэтому, мы будем говорить не о первой трансплантации вообще, а о первой трансплантации, проведённой без вмешательства высших сил. Подручными, так сказать, средствами.

Первую экспериментальную пересадку органа животному сделал хирург Э.Ульман в Вене. Он отрабатывал применение сосудистого шва и в январе 1902 г. представил на совет общества хирургов козу с пересаженной на шею почкой собаки. Операция прошла успешно, но через три недели произошло отторжение органа по неизвестным тогда причинам. Спустя десять лет француз Алексис Каррель в Нью-Йорке провел на животных серию блестящих операций по пересадке почек, доказав возможность сшивания сосудов и полного восстановления кровообращения в пришитом органе. Неоднократно предпринимались попытки пересадки органов животных человеку, но все они заканчивались отторжением в течение недели.

В начале двадцатого века были популярны операции по трансплантации человеку половых желез животных. В человеческом организме железы продолжали некоторое время вырабатывать половые гормоны, возвращая былую прыть почтенным отцам семейств. Но вскоре реакция отторжения тканей превращала их в бесполезные соединительнотканные тяжи и всё возвращалось на круги своя. Операции по пересадке желез были просты в исполнении и сравнительно безопасны. Например, в 20-х и 30-х годах в США практиковал небезызвестный "Козлиный доктор" Джон Бринкли, поставивший на поток "трансплантацию" козлиных яичек. Когда Американская Медицинская Ассоциация попыталась взять шарлатана, пардон, за яйца, выяснилось, что медицинского образования у него нет, а диплом врача - фальшивый.

Анамнез жизни

Будущий доктор Вороной родился 9 августа 1895 г. селе Журавка, Полтавской губернии (ныне Черниговская область) в семье профессора Варшавского университета, члена-корреспондента Российской академии наук Георгия (Юрия) Феодосьевича Вороного. Если вам что-то говорит фраза: "метод обобщенного суммирования расходящихся рядов", знайте, это о нём, о Вороном-старшем. В метрическом свидетельстве мальчик был записан Георгием Георгиевичем. Семья Вороных переехала в Варшаву, где отец Геория преподавал математику в университете. В 1908 г. мальчик остался сиротой - его отец умер в сорокалетнем возрасте от тяжелого заболевания почек. Возможно, именно эта смерть определила в дальнейшем генеральное направление работ Вороного-младшего. Семье пришлось вернуться в Россию и Георгий заканчивал уже Прилукскую гимназию.

В 1913 году Вороной поступил на медицинский факультет Киевского университета cв. Владимира. В годы Первой мировой войны как студент-медик работал в перевязочном отделе Юго-Западного областного земского комитета помощи больным и раненным на войне. А в 1918 году с Вороным приключилась история вполне в духе булгаковской "Белой гвардии": Недоучившийся студент-медик добровольно поступил в передвижной перевязочный отряд войск Центральной Рады. В конце января 1918 г. он вместе с отрядом добровольцев отправился на станцию Круты (130 км от Киева). Отряд, составленный из юнкеров, студентов и гимназистов, большинство из которых впервые взяли в руки винтовки, должен был остановить движущийся к Киеву отряд балтийских матросов (по другой версии - Московский и Тверской красногвардейские отряды). Впоследствии "Бой под Крутами" войдёт в историографию как "пример героической борьбы украинской молодёжи, не пощадившей жизни ради независимости своей Родины". Однако, скорее это был не бой, а избиение младенцев.

Отряд из 420 человек (в разных источниках от 300 до 700 бойцов) высадили на станции, причём офицеры, не питавшие иллюзий относительно исхода сражения, остались в вагоне и устроили здесь маленькую попойку. Тем не менее, украинцы начали бой весьма достойно: Появившийся в окрестностях Крут отряд красноармейцев (2000 штыков, по другой версии - 4000) попал под обстрел. Студентов поддержали огнём одна или две пушки (есть мнение, что пушки принадлежали большевистскому бронепоезду. Вероятно, они немножко промахивались). Через некоторое время студенты начали отступать к станции, унося нескольких убитых. Красноармейцы, по-видимому, потерь не имели. Оставшиеся в поезде "отцы командиры" дали сигнал к отправлению и стартовали, не дожидаясь всех бегущих ополченцев. А командир красноармейцев долго матерился, обнаружив разобранные железнодорожные пути - это было единственным серьёзным препятствием на пути к Киеву. В разыгравшейся метели отставший взвод студентов по оплошности забрёл обратно на станцию - прямо в руки красноармейцев. Шестерых раненых военнопленных красные отправили в харьковский госпиталь. Впоследствии, исчезновение студентов из госпиталя для харьковских чекистов стало не меньшей загадкой, чем для историков. Остальных - 27 человек - расстреляли. В бою под Крутами Георгий Вороной был ранен. Его выходила молодая медсестра Вера Иосифовна Нечаевская, будущая жена будущего профессора Вороного.

Здесь требуется маленькое нелирическое отступление: Родители Георгия Вороного - дворяне, дед - потомок казачьего рода и директор гимназии. А тут ещё эпизод под Крутами... В жизни Вороного будет несколько таких сомнительных эпизодов. По мнению современных историков-беллетристов, человека с таким ужасным семейным анамнезом, как у Вороного, в Советской России следовало расстрелять или как минимум, переквалифицировать на пятнадцать лет в лесоруба. Однако, жизнь Вороного наглядно показывает: толковый и работящий дворянин в Советском Союзе мог сделать не менее завидную карьеру, чем в имперской России.

Вороной защитил диплом и по результатам конкурса студенческих научных работ был зачислен профессорским стипендиатом кафедры хирургии, которой руководил проф. Е. Г. Черняховский. С 1924 г. принимал участие в исследованиях Черняховского по пересадке почки животным. После окончания аспирантуры в 1926 г. Вороной был назначен ассистентом Харьковского медицинского института. Нашего героя не миновала проблема так называемой свободной пересадки яичек. По видимому, пересадка половых желез в то время была таким же заразным поветрием, как "живое вещество" из эпохи Лысенко или биорезонансные технологии наших дней. Но от грубого механического переноса чужеродных органов учёный перешёл к изучению тонких иммунных механизмов, сводящих в ноль результаты подобных операций. После нескольких экспериментов по пересадке яичек в 1929 г. Вороной выступил на пленуме медицинской секции Харьковского научного общества с докладом "К вопросу о роли и значении специфических комплементсвязывающих антител при свободной пересадке яичек".

В начале 1931 года в по Харьковскому медицинскому институту был издан удивительный по нынешним меркам приказ. В приказе говорилось, что ассистенту хирургической клиники Ю. Ю. Вороному "предоставляется отпуск без содержания на 1 год для заведования отделением и всей Совбольницей г. Херсона с 01.09.1931 по 01.09.1932 г." Этот приказ - свидетельство отчаянного дефицита грамотных специалистов в городах хоть сколько-нибудь удалённых от центра. В наше время подобные проблемы пытаются решить, заманивая врачей служебной жилплощадью и вкусными премиями. А раньше специалиста командировали в правильном направлении приказом. И попробуй откажись!

Одновременно с "заведованием всей Совбольницей" Вороной возглавил Херсонский производственный медицинский институт, а также кафедру оперативной хирургии и топографической анатомии в этом же институте. В подобных производственных институтах младшие медицинские работники получали высшее образование без отрыва от работы. Тем самым, ударными темпами покрывалась острая недостача врачей. В литературе того времени можно встретить специфическое название: "ВИШ-лiкарня".

Херсоне Вороной поселился в двухэтажном доме рядом с больницей. На втором этаже поселилась семья главврача - жена и сын с дочерью. На первом этаже дома была оборудована лаборатория, где Вороной вел исследования по пересадке почки.

3 апреля 1933 г., в приемный покой херсонской больницы привезли умирающего. Неизвестного шестидесятилетнего мужчину нашли на улице с перелом основания черепа. Пострадавший скончался в больнице.

За два дня до этого в больницу привезли 26-летнюю Оксану Галушко, от которой недавно ушел муж. Не выдержав измены, женщина проглотила 4 г неразведенной сулемы. Эффективного метода лечения отравлений солями ртути ещё не было. Врач того времени мог назначить только внутривенное переливание 5%-ного раствора глюкозы, сифонные клизмы и диету. Больная умирала, практически не приходя в сознание и Вороной решил рискнуть... Продолжение здесь

Источники:

http://voronuy.at.ua/

http://ru.wikipedia.org/wiki/Жития_святых

http://med-books.info/meditsinyi-istoriya/istoriya-meditsinyi-hirurgii.html

http://universitates.univer.kharkov.ua/arhiv/2008_3/index2000_1.html

http://www.i-r.ru/index.php?m=arhiv&year=2007&month=1&nomer=685