И вот два маленьких мальчика, изрядно извозившихся в песочнице, возвращались домой. Один из них был не по возрасту высок, с прямыми светлыми волосами, другой же невысокого роста с черной, как смоль, кучерявой шевелюрой, хотя приходились они друг другу родными братьями. Такие непохожие внешне они во всём были "не разлей вода".
- Астарот, а ты помнишь, что вчера нам говорил папа?
- Ты о чём?
- Я о том уроке, когда он сказал, что ...
- Да у отца вечно какие-то заскоки.
Резко оборвал его Астарот. Весь оставшийся путь они прошли молча, каждый понимал другого без слов и был погружен в тягостные раздумья о прошлом уроке.
***
- Предатель, ты предал Отца, всех нас.
- Разве ты не понимаешь, мы выросли, мы сами теперь решаем, что и как делать.
- О каком выборе ты говоришь? Мы всегда слушались Отца и так должно продолжаться дальше.
- Нет, Гавриил, так больше продолжаться не может. Почему я должен любить кого-то больше, чем себя?
- Ты ничего не понял из его уроков, прощай.
***
Вернувшись домой, они на перебой стали рассказывать, как весело они провели время в соседней песочнице. Что они вместе построили большой город, потом населили его людьми, пустили транспорт и долго- долго играли. Отец их внимательно выслушал, усмехнулся.
- Дети, если бы у меня дела шли как у вас, идите обедать.
На обед, как обычно, была манна небесная и дети ели без удовольствия, лишь бы съесть.
***
- Я взываю к тебе именем не родившихся детей, проклятиями немых, последним вздохом самоубийц. Астарот, явись.
И он явился, высокий человек, с прямыми белым волосами, в потёртом сером костюме постучал в дверь. Грома и молний, адского смрада не было. Он просто постучал в дверь, Реджинальд удивился, но безо всяких вопросов открыл. Они долго смотрели изучающим взглядом друг на друга, пока белобрысый не прервал молчание.
- Вы меня вызывали?
- Да. Хотя он уже ни в чём не был уверен и ожидал несколько иного. Белобрысый неспешно вошёл в комнату и расположился в кресле, которое стояло в углу, дверь с треском захлопнулась перед глазами изумлённого Реджинальда.
- Ну, что я ещё могу, а вся эта бутафория, вроде грома и молний и тому подобного лишь досужий вымысел ваших писателей. И так, вы что-то хотели?
- Вообще то да. Но всё так необычно.
Смутившись, промолвил Реджинальд. Наконец оторвав взгляд от внезапно закрывшейся двери и удобно примостившись в кресле напротив.
- Очень даже обычно, у меня с десяток вызовов за день, ваш вызов на сегодня седьмой. И я уже несколько устал.
Реджинальд ещё больше смутился и, заикаясь, начал.
- Я хотел бы вас попросить об одной услуге.
- Ну, да, конечно, все только и делают, что меня просят. Не соблаговолите ли вы налить мне чашечку кофе.
- Извините, я как-то не подумал, что вы ..., я сейчас.
Реджинальд поспешно вышел и удалился на кухню за кофе. Как назло кофеварка сломалась и кофе пришлось варить в старом кофейнике, разбивая в него яйцо для осаждения гущи. Всё это заняло время и когда он вернулся с кофе, белобрысый уже мирно посапывал в кресле, но терпкий запах крепкого свежезаваренного кофе разбудил его. Он зевнул, поморгал спросонья глазами и сказал.
- Ой, извините, я тут немного соснул.
- Ничего, ничего, я сам замешкался с кофе.
Со смаком прихлебнув из чашки белобрысый сказал.
- Прекрасный кофе, но вернёмся к вашему вопросу.
Истошный вопль дверного звонка прервал его, что он от неожиданности выронил чашку, а Реджинальд вскочил.
- Вы кого-то ждёте?
- Нет.
Звонок продолжал вопить как кот, которого дёргают за хвост.
- Вам придётся открыть.
Реджинальд быстрыми шагами подошёл к двери и отпер её. В комнату ворвался невысокий человек с чёрными кучерявыми волосами в белой тоге, лавровым венком на шее и коротким золотым мечём за поясом. Он окинул комнату взором, увидел белобрысого, поймал его взгляд, оглянулся на Реджинальда.
- О, неверные, я спешил, как быстрая лань взбирается на Апеннины, нет, я был быстрее молнии и, не смотря на все происки, я успел.
Сильный латинский акцент мешал ему говорить, он часто делал паузы, подбирая высокопарный слог, и говорил бы ещё долго, если бы его не прервал белобрысый.
- Ты бы, братец, хотя бы поздоровался, и к чему этот римский напыщенный стиль. Кучерявый несколько опешил, призадумался и продолжил.
- Я архангел Гавриил, уполномоченный Высшим Небесным Советом оберегать души заблудших людей.
Он сотворил рукой знак, в комнате неожиданно запахло озоном и на момент появилась молния, но тут же исчезла. Белобрысый улыбнулся и обратился к Реджинальду.
- Если вы согласны, то прошу нашу сделку считать состоявшейся, об своих обязательствах вы уже давно наслышаны, а в чём состоит ваша просьба, я уже понял.
У Реджинальда пронеслось в мозгу: а как же бумаги, подписываемые кровью и скреплённые адской печатью? Но ход его мыслей прервал Гавриил, нарисовав правой рукой непонятные символы в воздухе, он начал.
- Именем Отца, Сына и Святаго Духа ...
В этот момент белобрысого скрутила непонятная сила и от него повеяло могильным смрадом, а кучерявый продолжал.
- ... заклинаю тебя, отправляйся в ад, аминь.
Ещё не дождавшись окончания Астарот исчез. В комнате запахло знакомым, по посещениям с родителями церкви, с детства запахом ладана и кучерявый упал без чувств. Реджинальд бросился за нашатырным спиртом, но когда он вернулся, от Гавриила не осталось даже и следа. Реджинальд растеряно собрал осколки разбившейся чашки, подумав, что посуда бьётся к счастью, не спеша выбросил их в ведро и медленно опустился в своё любимое кресло, которое стояло в углу и надолго задумался о случившемся.
Реджинальд после этого стал завсегдатаем соседнего бара "У дороги" и посетители могли не редко наблюдать, как Реджинальд разговаривает с невидимым собеседником. Ходят слухи, что бармен, старый пьяница, однажды до смерти напившись, видел с Реджинальдом высокого мужчину с прямыми белыми волосами и козлиными ногами, после чего бросил пить.
Так бы и закончилась эта история, если бы вскоре Реджинальда не обнаружили за городом, повесившимся на осине и выклеванными глазами.