Выборнов Юрий Валериевич : другие произведения.

Станция Бякино 2: Чернотроп

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 10.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Зомби-апокалипсис. Продолжение истории об одной маленькой железнодорожной станции, ставшей убежищем для многих выживших.
  
  Глава 1
  
  
  Осень пришла незаметно. Листья на деревьях пожелтели, и небольшая часть уже успела упасть на землю. Дни стояли солнечные, но по ночам становилось уже прохладно.
  
  Пионерский лагерь "Трудовая коммуна" - именно так называлось когда-то учреждение, останки которого обнаружили друзья в лесу около станции Бякино. Маша узнала это по печатям на постельном белье.
  
  - Сегодня закончим, - сказал Сашка брату, привязывая стальной проволокой очередной деревянный столб к врытой в землю железной трубе.
  
  - Хорошо бы, так намного безопасней, - вытирая лоб, ответил Пашка. - Маша будет довольна.
  
  Братья-близнецы уже два месяца восстанавливают забор вокруг лагеря. Поднимают упавшие железные столбы и вкапывают заново. Рубят деревья, очищают от коры и сучков, прибивают получившиеся слеги между деревянными опорами, привязанными к тем самым столбам.
  
  Друзья обеспечили их инструментом и гвоздями. Борис Валентинович и Сережа еще раз сходили в дом дедушки с бабушкой и принесли все необходимое из мастерской. Даже железный верстак с тисками притащили. Борис после неделю жаловался на боли в пояснице.
  
  - Как думаешь, нам повезло? - поинтересовался вдруг Сашка.
  
  - Это ты про что? - ответил брат.
  
  - Про то, что нам повезло встретить этих людей, - добавил Сашка и принялся забивать гвоздь молотком. - Живем здесь как в раю.
  
  - Ты серьезно? Мы вкалываем от рассвета до заката, - расхохотался Пашка.
  
  - Ну правильно, разве до зомби-эпидемии мы не тем же самым занимались? - улыбнулся в ответ брат. - Нас кормят каждый день, и при этом не нужно рисковать жизнью. Чистая вода всегда в доступе, хоть упейся. Можно мыться каждый день и даже с мылом. Спим в теплых и уютных кроватях на белых простынях. Да что там говорить, нам даже нет-нет да и шмоток каких-нибудь принесут. Разве ли это не счастье?
  
  - Все так, - пробубнил Пашка. - Только одно плохо: мы тут одни, без девушек. Как тебе та рыженькая с короткой стрижкой?
  
  Сашка провел рукой по своей бороде и ухмыльнулся:
  
  - Ты себя в зеркало-то видел? Зарос как дикарь, скоро за снежного человека сойдешь.
  
  - А мне зеркало не нужно, - буркнул Пашка и закинул тонкое бревно на плечо. - Я могу в тебя смотреться, мы же одинаковые, забыл?
  
  - Ха-ха-ха, - рассмеялся Сашка. - А насчет Ю, ты, конечно, прав, девушка она симпатичная. Вот только совершенно дикая. Как только начинаю с ней любезничать, сразу куда-то испаряется. Один раз даже попытался ее приобнять, вроде как случайно, тут же получил по лбу металлическим ковшиком.
  
  - Все хохочите? - непонятно откуда появилась Маша. - Мы так до холодов не управимся.
  
  - Фух, - иронично схватился за сердце Сашка. - Откуда ты взялась? Одно другому не мешает, а вообще... Знаешь, с чего начинается любая стройка? Директор строительной компании скажет, что с фундамента, а каменщик или монтажник, например, смело заявят, что с туалета. Может, построим уже наконец? Холодновато бегать в кусты.
  
  - Делайте, если надо, - шмыгнула носиком Маша. - Вот последние три пролета закончите и приступайте к рытью ямы. Только, пожалуйста, побыстрей. Зима придет, не заметишь как.
  
  - Знаешь что, - обиженно выцедил сквозь зубы Пашка. - Ты ведь сама не разрешила рубить деревья внутри периметра лагеря, а также вокруг него. Сказала, это естественная маскировка и стратегический запас ресурсов. Нам приходится таскать бревна с утра до вечера.
  
  - Да знаю я всё, - печальным голосом ответила девушка. - Говорю, чтоб не расслаблялись. Принесла пакет макарон на ужин и половину банки говяжьей тушенки. Борис Валентинович с вами любезно поделился.
  
  ***
  
  Станция Бякино снова открыла свои двери для всех желающих бесплатно переночевать в безопасности. Выжившие бродяги, как и раньше, по собственной воле делились провизией и выкладывали небольшую часть своих продуктов на общий стол. Те, у кого их не было, приносили с собой дрова из леса, сухостой или просто упавшие ветки деревьев. Брали немного крупы или вермишели из общих запасов и варили себе ужин.
  
  Маша живет в каморке Сережи, чему тот поначалу был очень рад. Но после нескольких дней совместной жизни стал подозревать, что комната ему больше не принадлежит. Девушка сделала перестановку. Передвинула и расширила лежанку, письменный стол выставила в зал ожидания, а вместо него собственными силами притащила на спине платяной шкаф из полуразрушенного домика кассирши, что стоял неподалеку.
  
  Борис Валентинович забрал стол себе. Подвинул к окну и сделал несколько досок снимаемыми, чтобы днем солнечный свет проникал внутрь. В нем он хранил свои журналы и грампластинки. Сам же патефон поставил на столешницу сбоку, дабы не мешала писать.
  
  Все верно, вечерами Борис Валентинович зажигал толстую свечу, садился на стул у стола и что-то долго писал, на мгновения то прищуриваясь, глядя в потолок, то грызя колпачок шариковой ручки. Потом вставал, вырывал листок со своей писаниной, двумя руками комкал и бросал в разожженную печку-буржуйку.
  
  - Мемуары пробуете писать, Борис Валентинович? - улыбнулся Сережа, глядя, с каким несчастным видом мужчина сжигает рукопись. - Не знаете, с чего начать?
  
  - Мемуары? Отличная идея, за три года много чего произошло, да и до зомби-эпидемии случались курьезы. - Наставник сел в свое кресло и надвинул кепку на глаза. - Нет, брат. Я пишу письма.
  
  - Письма? Это кому же? - удивился молодой смотритель.
  
  - Жене и дочке, - тихо ответил Борис. - Рассказываю о себе, что со мной всё в порядке и как сильно по ним скучаю. После отправляю в ад, думаю, туда попадают все зомби.
  
  - Думаете, они обрели покой в той ванной комнате? - также тихо спросил парень.
  
  - Ничего я уже не думаю, - вздохнул мужчина. - Вон деревенские мертвецы до сих пор живее живых, а по сути ничего не жрут уже сколько времени. Нам, брат, нужно к зиме готовиться, осень она, знаешь, быстро пролетит. Железную дорогу заметет, и челноки будут ходить редко. Цены повысятся, нужен запас. Продукты, дрова, мыльно-рыльное и прочее необходимое.
  
  - Вообще, я тут два раза зимовал, - Сережа подошел к столу, развернул стол к наставнику и присел.
  
  - Слушай, а ведь и правда, как это я упустил этот момент? - Борис поднял кепку с глаз и с любопытством посмотрел на парня. - Давай рассказывай, как тут обстоят дела в морозы и снегопад.
  
  - Нормально, жить можно, - начал рассказ Сережа. - Холодно, конечно, но у меня в каморке под лежанкой деревянный ящик. В нем фуфайка, ватные штаны, шерстяная вязаная шапка, теплые рукавицы и валенки с галошами. Вам бы тоже надо такой комплект раздобыть. Нам всем надо...
  
  - А с железной дорогой как? - уточнил Борис Валентинович. - Ходят челноки?
  
  - Ходят, этих ничего не остановит, - продолжил Сергей. - Реже, естественно, но раз в неделю точно. Меня они тогда мало интересовали. Кто по рельсам шел, кто рядом по гравийной отсыпке, кто и на лыжах умудрялся лыжню протоптать. Если сильный снегопад пройдет, сюда приезжал локомотив со снегоочистительным отвалом спереди. Большая такая штука, как у бульдозера. Древний, как мир. Я такие только на картинках видел. Уж не знаю, кто этим занимается, а самое главное - оплачивает. Но поезд проезжает мимо, сгребает снег с путей до станции Стромино и чешет обратно на всех порах. Бывало, по три раза за зиму чистят.
  
  - Значит, это кому-то на руку, - призадумался Борис. - А люди? Простые выжившие приходили?
  
  - По-разному, - постучал пальцами по столу Сережа. - Бывало и два-три человека в зале, а бывало и места свободного нет возле печки. Так что вы правильно сделали, что кресло у буржуйки поставили, застолбили, значит.
  
  Первую зиму я прожил с теми выжившими, что меня приютили. Они и кормили меня, и одежду зимнюю подогнали. От меня требовалось только дрова рубить, пилить ветки да печку топить. Да и не сильно-то и холодно было. Весь декабрь шли дожди, вплоть до самого Нового года. Я тебе расскажу как-нибудь про тех, кто меня спас.
  
  А вот вторая зима была лютой. Я уже смотрителем стал. От этого, правда, ничего не поменялось. Как и прежде, топил печь и пилил дрова. Только теперь их приносили с собой бродяги. Это неписаное правило придумал я. И едой делиться тоже я решил. Сначала некоторые восприняли это с недовольством, но когда сами оказались без крошки в кармане, сразу поняли необходимость такой поддержки.
  
  Еще крупные челноки, так сказать, бронировали за собой место на лавке и на веревке, натянутой над печью. Сушить одежду всем надо. Делали подгоны за это. Но цену я никогда не назначал. Кто тушенку даст, кто рыбных консервов, кто кашу в банке.
  
  - Я вот всё думаю, - перебил Борис Валентинович. - Что в этом Стромино такого ценного, что до него нужно гнать поезд? Это же сколько топлива приходится сжигать. Ради чего? Чтобы раз в неделю пару челноков туда сходило? Что за товар такой?
  
  - А может, не для челноков вовсе? - встряла в разговор Ю.
  
  Девушка вместе с Марией вышла из комнаты смотрителя.
  
  - Думаешь, катаются просто? - обернулся и по-доброму улыбнулся Борис.
  
  - Допустим, они этот груз и вывозят на этом самом локомотиве, - Ю наполнила чистой водой железный чайник из ведра на полу, прикрытого крышкой. - Или, наоборот, привозят. Как вам такой вариант?
  
  - Хмм... - призадумался Борис. - Почему только зимой? И только когда пройдет снегопад. Нет, тут что-то другое. Может, и впрямь для челноков. В любом случае Сережа прав, нам нужно пять комплектов теплой одежды. Иначе застрянем на станции до весны. Даже в туалет не в чем будет сбегать.
  
  Так что готовься, парень, в ходку. У нас три варианта:
  
  Первый - можно дочистить дома в деревне Бякино. Дальний край нами не исследован совсем. Но там зомбаков, как сельдей в бочке.
  
  Второй - в трех километрах от нее, через узкую, но быструю речку есть село. Я там редко бывал, но знаю, что есть магазин и старая полуразрушенная церковь.
  
  Третий - по другую сторону железной дороги, здесь где-то просека была, чуть дальше наискосок, тоже деревенька, вроде Рёмино называется. Никогда там не был, но видел раньше, как люди приходили оттуда на поезд.
  
  Раздался стук в дверь.
  
  Борис встал и посмотрел сквозь щели между досок окна. Взял со стола будильник и посмотрел на время.
  
  - Кто там? - крикнул мужчина.
  
  - Пустите переночевать, люди добрые, - ответил голос за дверью. - Путник я, иду в Стромино и не рассчитал немного.
  
  - Повезло тебе, - Борис вставил ключ в замочную скважину и два раза повернул. - Еще полчаса - и не открыли бы, комендантский час у нас.
  
  Дверь открылась, и на пороге показался мужичок средних лет. Лысоватый, с небольшим животом и большими ушами. Один рюкзак висел у него на спине, а второй немалых размеров и, судя по всему, тоже тяжелый мужчина держал в руках.
  
  Незнакомец уложил обе ноши на пол у входа и, видя, как Борис собирается запереть дверь, воскликнул:
  
  - Нет-нет-нет, у меня еще один рюкзак в ста пятидесяти метрах отсюда. Быстренько сбегаю за ним, не закрывайте.
  
  С этими словами мужчина удалился в темноту.
  
  - Он что, грохнул кого-то? - пожал плечами Борис, глядя на смотрителя.
  
  
  
  
  Глава 2
  
  
  - Федор, - незнакомец протянул руку Борису Валентиновичу.
  
  - Борис, - пожал руку наставник.
  
  Мужчина дотащил тяжелые рюкзаки до ближайшей лавки и поставил на деревянную поверхность.
  
  - Я так понимаю, смотритель - это вы? - полюбопытствовал мужичок.
  
  - Я? Нет. Тут Сергей главный, - ответил Борис.
  
  Сережа подошел к путнику и представился:
  
  - Сергей, можно просто Сережа.
  
  - Федор, можно просто дядя Федя, - улыбнулся в ответ бродяга.
  
  - Откуда путь держите?
  
  Мужчина открыл один из рюкзаков и достал нераспечатанную пачку чая.
  
  - Этого хватит за ночлег? - Фёдор протянул маленькую картонную коробочку смотрителю.
  
  - У нас ночлег бесплатный, - ответил Сережа. - Но ты, дядя Федя, можешь выделить что-нибудь нуждающимся, если есть возможность.
  
  - Ну здорово, значит, чай и будет мой вклад, ставьте чайник кипятиться, - не переставая улыбаться, сказал путник.
  
  Сережа вскипятил на печке чайник, высыпал в трехлитровую стеклянную банку заварку и залил водой. Затем накрыл сверху чистым полотенцем и принес граненые стаканы из каморки. Маша и Ю, услышав аромат, вышли из комнаты и сели на лавку возле стола.
  
  - Эх, сейчас бы к чаю что-нибудь, - с сожалением произнесла Маша.
  
  - Это мы запросто!
  
  Мужчина резко встал с места, подошел к своим рюкзакам, достал из одного полиэтиленовый пакет с чем-то внутри и вернулся обратно.
  
  - Баранки любите? - Федор бросил пакет на деревянную столешницу. - Жесткие, правда, как камень, но если в чае размочить - самое то.
  
  Девушки переглянулись.
  
  Борис встал с кресла и присоединился к друзьям.
  
  - И не страшно тебе, Федя, с таким грузом в одиночку шляться? - холодным тоном спросил Борис Валентинович. - Не светил бы перед выжившими провизией. Люди они, знаешь, на многое способны, когда голодные.
  
  Сережа разлил всем чай, а Маша принесла небольшую баночку из-под кофе с сахарным песком и чайную ложечку.
  
  - Вы, наверное, думаете, я ограбил кого-то по дороге? - начал разговор Федор после некоторого молчания. - Это не так. На самом деле этот товар не мой. Я подрядился доставить его в Стромино. Два рюкзака должны забрать на той станции.
  
  - А третий? - спросил Сережа и с громким звуком отхлебнул горячий чай из стакана в подстаканнике.
  
  - Третий, собственно, моя награда, - развел руками гость. - Велено те два ни в коем случае не открывать, а из третьего могу брать всё, что хочу.
  
  Борис Валентинович встал, взял рюкзак в руки и немного покачал, прикидывая его вес.
  
  - А не высокую ли цену твой заказчик платит? - поставил на место ношу наставник.
  
  - Рюкзаки тяжелые, словно в них по мешку цемента, - оправдался Фёдор и макнул баранку в чай. - Груз должны были нести двое, отсюда и цена. Но я пожадничал и не стал нанимать еще одного. Решил, что сам справлюсь. Два рюкзака пер метров двести, а после за третьим возвращался. Устал как собака.
  
  - Свою награду припрятать ты не догадался? - Глаза Сережи выдавали его заинтересованность. - В лесу, например, а после, когда отнесешь, вернуться. Это же даже безопасней. Как только тебя не ограбили по дороге.
  
  - Пытались двое, - тяжело вздохнул мужичок. - Я с испугу ляпнул, что смертельно заразен, и начал кашлять на них. Убежали, только пятки сверкали.
  
  - Можешь у меня в комнате оставить, - предложил смотритель. - На обратном пути заберешь.
  
  Федор ничего не ответил. Друзья сидели молча, каждый думал о своем и пил чай. Через время подошла пожилая женщина и попросила налить пару глотков чая в ее железную кружку. Маша отлила из банки и бросила сверху отмокать старую черствую баранку.
  
  - Я вот что подумал, - начал вдруг говорить гость. - Может, вы пойдете со мной? Я поделюсь провизией.
  
  - Ты же почти дошел, - ухмыльнулся Борис Валентинович. - До Стромино осталось шесть километров.
  
  Федор посмотрел в глаза Бориса и тихонько добавил:
  
  - Предчувствие у меня, не всё ладно там будет. Я не знаю, что в рюкзаках, и не собираюсь смотреть. Дело чести, знаешь ли. Уговор есть уговор. Вот только они весят килограмм сорок или пятьдесят, и один раз мне показалось, что внутри кто-то пошевелился.
  
  - Может, показалось? - Борис Валентинович взял один из рюкзаков и поднял двумя руками перед собой на уровень груди. - Действительно тяжелый.
  
  - Может, и показалось, - ответил дядя Федя. - Я был уставший и думал только об одном: как бы добраться поскорей. После встречи с теми двумя горе-грабителями я несколько раз сворачивал в лес, как только вдалеке появлялась чья-то фигура.
  
  Федор залпом допил чай и поставил стакан на стол.
  
  - Короче, мне нужна подстраховка, - продолжил гость. - Понятия не имею, кто меня должен встречать и кому передать посылку. С заказчиком условились, что я сяду на лавку и буду ждать. Получатель должен сам подойти и сказать пароль.
  
  - Пароль? - у Бориса загорелись глаза.
  
  - Угу, он должен сказать "Нахнагель", - шепотом и оглядываясь по сторонам, произнес Федор. - А я ответить "Нахфогель", после чего не просто отдать рюкзаки, а показать содержимое. Расстегнуть оба одновременно и как можно быстрей, чтоб не светиться. Для этого и нужен был второй носильщик. В общем, мне нужен тот, кто проводит меня до места, поможет нести груз и станет свидетелем того, что свою часть сделки я выполнил.
  
  - Это же из советского фильма пароли, - ухмыльнулся Борис. - Про сержанта Цыбулю. А что конкретно в третьем рюкзаке? И какова моя доля?
  
  - Провизия, - ответил путник. - Можешь сам посмотреть. Тушенка в железных банках, консервированные бобы, рис, греча. Геркулес, правда, горчит немного. Сухофрукты, сахар и соль, фруктовый кисель в пакетах, различные супы и вермишели быстрого приготовления, спички и полуторалитровая бутылка чистого медицинского спирта. Покрытый белой плесенью шоколад, но я ел, вроде ничего. Несколько пачек чая и две банки кофе, какао и сухое молоко. Кусок высушенного соленого мяса и даже маленькая баночка меда.
  
  Борис снял очки, протер глаза кулаками и внимательно посмотрел на Федю:
  
  - Даже для двоих носильщиков это слишком щедрая награда. Почему тебя это не насторожило? Заказчик мог просто нанять одного из челноков. Они за гораздо меньший навар бегают.
  
  - Нужна была секретность, - ответил Федя. - Никто не должен знать о ходке. Сид... Заказчик сам провел меня на склад и сказал, что я могу набить рюкзак всем, чем пожелаю.
  
  - Что? Сидорович? Твой заказчик - этот проходимец? - всплеснула руками Маша, резко встала с лавки и тут же села обратно.
  
  - Тише ты, - фыркнул мужчина. - Я же сказал, это секрет, а тут кругом уши. Знакома, что ли, с ним? Может, привет передать?
  
  - Нет-нет, приветов передавать не надо, - опомнилась Мария. - Много слышала про него, мы не знакомы.
  
  Сережа сходил в свою комнату и принес скрученный в рулон ватный матрас и тонкое покрывало. Его он держал для особых гостей, ну, либо на тот случай, если Борису Валентиновичу надоест спать в кресле. Матрас был не один. На втором спала Ю в его каморке на полу, что дико раздражало парня. Сережа желал оставаться ночью со своей женой наедине, но Маша не могла отказать подружке. Постелили лежбище рядом с печкой. Борис подкинул побольше дровишек, уселся в свое кресло и, зевая протяжным голосом, спросил:
  
  - Так, значит, половина награды будет моей?
  
  - Я же сорок восемь километров уже протащил, - тихим голосом ответил путник, лежа на спине и смотря в потолок. - Десятую часть готов отдать, не больше.
  
  Некоторое время мужчины молчали и слушали треск дров в печи.
  
  - Готов за треть провизии с тобой пойти, - снова начал разговор Борис Валентинович, не смотря на Федора.
  
  - Много, тут ходьбы-то на пару часов, - недовольно ответил мужчина.
  
  - Ты хоть понимаешь, что тебя могут грохнуть? Как по дороге, так и на самой станции получатели. Ты не думал, что пайка, которую любезно выделил смотритель станции Гыркино, от того и щедрая, что предназначается не для тебя?
  
  Федор ничего не ответил, лишь повернулся спиной к Борису и, тщательно все обдумав, буркнул:
  
  - Четверть провизии, и по рукам.
  
  - Добро, - ответил Борис Валентинович и моментально захрапел, закинув голову назад.
  
  ***
  
  Утро.
  
  Будильник Бориса Валентиновича затарабанил в пять утра. По залу ожидания послышались возгласы и недовольное бормотание. Мужчина встал, сделал несколько наклонов вперед, после принялся приседать, выставив руки перед собой.
  
  После утренней зарядки мужчина налил холодной воды в рукомойник и вымыл лицо и подмышки с хозяйственным мылом. Затем поставил на печь железный чайник с водой и тихонько коснулся ногой до сих пор не проснувшегося Федора.
  
  - Эй, дядя Федя, подъём! - начал будить Борис. - Скоро выходить.
  
  Но мужчина не просыпался.
  
  - Странно.
  
  Борис встал на колени на матрас и принялся трясти путника. Тот не подавал никаких признаков жизни.
  
  Сережа вышел из каморки и сквозь заспанные глаза посмотрел на происходящее. Затем подбежал и, присев на корточки, стал щупать пульс на шее в том месте, где предположительно находилась сонная артерия.
  
  
  
  
  Глава 3
  
  
  Похоронили Федора напротив станции, по другую сторону от железной дороги. Там уже был один холм с деревянным крестом. Близнецы вырубили его и сколотили из молодых елей, очистили от коры и обожгли для долговечности на огне костра. Этот памятник погибшим на станции Бякино Сережа распорядился поставить, чтобы каждое утро, выходя из убежища по нужде, он напоминал ему о страшной трагедии. Смотритель считал, что в произошедшем есть его вина, он старший на этой станции и отвечает за всё, что на ней происходит.
  
  - Что будем делать с грузом? - спросил Сережа. - Может, посмотрим, что внутри?
  
  - Знаешь, я бы не стал, - ответил Борис Валентинович. - Федор говорил, что не смотрел, дело чести, если обещал. В этом что-то есть.
  
  - Но мы-то никому ничего не обещали, - возразил молодой человек. - Какое нам дело до чьих-то уговоров?
  
  Борис сел в свое кресло и принялся заряжать магазин своего ПМ.
  
  - Я вот что подумал, - медленно произнес наставник, предвкушая Сережину реакцию. - Нам нужно завершить эту сделку.
  
  - Чего? - удивился Сергей. - У вас, Борис Валентинович, всё в порядке? Не заболели случаем?
  
  - Тогда мы с чистой совестью можем оставить рюкзак с провизией себе, - не успокаивался мужчина. - И потом, разве тебе не интересно, кто за ними придет?
  
  - Угу, узнать тайну и получить пулю в лоб, - почесал затылок парень. Вы же сразу догадались, что мужичка используют.
  
  Борис встал, вставил магазин в пистолет и убрал его в кобуру на кожаном ремне. Дошел до задней стены станции, где когда-то располагалась касса, постоял там с минуту, гладя свою короткую бороду, и быстрыми шагами вернулся обратно.
  
  - Он или они ведь не знают, как выглядит доставщик, - снова начал разговор наставник. - Отдадим товар и уйдем. Делов-то: пару часов туда и пару обратно. Вечером уже будем дома.
  
  Бориса манила опасность. Уже некоторое время он никуда не ходил и не получал свою дозу ощущений. Плевать он хотел на Сидоровича и Федины договоры, даже сам рюкзак с пропитанием его мало интересовал. Свербили мужчину неизвестность и нехватка тех ощущений, которые он получает в каждой ходке. От которых Борис будто молодел и чувствовал себя крепче, сильнее и выносливее.
  
  - В смысле вернемся? Я не могу покинуть убежище, - ответил Сергей. - Мое место тут, я смотритель и должен присматривать. Один раз уже нам не сошло это с рук.
  
  - Кто же меня будет прикрывать? - Борис снял очки и внимательно посмотрел на парня. - Мы же напарники, забыл?
  
  - Ничего я не забыл, - грустным голосом ответил Сережа. - Трупы в зале ожидания на полу я тоже не забыл. Они мне снятся через день. Будто раздается стук в дверь, подхожу, а там они стоят и просят пустить переночевать. Открываю дверь, и вместе с ними входят несколько собак. Псины сначала радостно машут хвостами и начинают играючи приставать. Затем игра плавно переходит в агрессию. Собаки начинают трепать зубами штаны и рукава рубашки. Я отдергиваю, пытаюсь встать, но в ответ псы рычат и скалят зубы. Наконец мне удается вырваться, забегаю в свою каморку и запираю дверь. Случайно смотрюсь в зеркало, а в отражении вовсе не я. Вернее, я, но там будто старше лет на двадцать, сильное тело и грозное лицо с широкой челюстью, как у качков. Словно карикатура на какого-нибудь бугая отморозка-грабителя.
  
  - У меня такие сны бывали после нескольких дней гулянки, - хотел пошутить наставник, но улыбку сдержал. - Ладно, дежурь, один схожу.
  
  Дверь комнаты открылась, и из нее вышли Маша и Ю. Девушки всё слышали, да и трудно было не услышать через деревянную тонкую стенку.
  
  - Мы идем с вами, - хором сказали подружки и от удивления посмотрели друг на друга.
  
  - Нет, - строгим, почти приказным голосом возразил Сережа. - Маша, там опасно, я не могу тебя отпустить.
  
  Мария подошла к мужу, что-то прошептала ему на ухо и поцеловала в щеку. Глаза парня загорелись, и, махнув рукой, он поднял топор с пола и вышел в лес за дровами.
  
  ***
  
  Друзья шли вдоль рельс в сторону станции Стромино. Борис нес тяжелый рюкзак на спине. Второй несла Маша, время от времени останавливаясь на отдых. Ю же несла только свою снайперскую винтовку на плече и пару подсумков с магазинами и патронами к ней. Девушка рвалась помочь подружке с грузом, но мужчина запретил ей это делать.
  
  - Ты нужна нам бодрая, - скомандовал Борис Валентинович. - Выберешь позицию, чтобы та лавка простреливалась, и заляжешь. Твои руки не должны дрожать от усталости.
  
  - А я? Что делать мне? - уточнила Маша. - Свой тесак я оставила, его же некуда положить.
  
  - Напрасно, конечно, - призадумался Борис. - Ну да и ладно. Делаем, как рассказывал Федор. Ждем пароль, отвечаем и открываем рюкзаки.
  
  Друзья прошли еще около часа. Маша долго мысленно перебирала слова. Девушка не знала, как начать разговор, чтоб не обидеть подружку.
  
  - Надо бы тебе хорошую кровать, - всё-таки решилась Мария. - Не дело спать на полу.
  
  - Надо, конечно, - ответила Ю, не понимая, к чему клонит собеседница. - Только она не влезет в комнату.
  
  - Ну, можно ее в зал ожидания поставить, - продолжила Мария.
  
  Именно это и шепнула Маша своему мужу на ухо, дабы тот отпустил ее с Борисом. Девушка пообещала поговорить с подружкой об ее ночевке в каморке.
  
  - Я не могу спать среди незнакомых бродяг, - ответила Ю. - Мне страшно, да и вонь стоит порой от немытых ног. Ты же в курсе, как меня тошнит по случаю и без него.
  
  - Тот отсек, где была когда-то касса, можно обустроить там комнату, - Маша сняла рюкзак, поставила на шпалу и села на стальной рельс. - Будет ВИП-комната.
  
  - Это где сейчас стоит ведро по ночам для нужд всей станции? - Обиженно опустила взгляд Ю. - И три толстые тетки лежат на полу?
  
  - Можешь ходить спать в лагерь, - настаивала Мария. - Сашка и Пашка классные ребята. - Там мягкие и чистые кровати, стиранное белье, а воздух в лесу аж голова кружится.
  
  - Но почему я не могу спать у вас? - искренне не понимая, спросила Ю. - Я вам что, неприятна?
  
  - Дуреха, - расхохоталась Маша. - Конечно, ты нам приятна. Но иногда мужу с женой хочется остаться наедине, особенно по ночам. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.
  
  Маша встала, Ю помогла надеть ей на спину рюкзак и тихонько сказала:
  
  - Хорошо, я буду спать в лагере.
  
  ***
  
  Станция Стромино была средних размеров. Кирпичные стены, выкрашенные толстым слоем белой краски, и синяя крыша из металлочерепицы. Справа, как и на станции Ерелино, был козырек, подпертый тремя кирпичными столбами. Под ними напротив друг друга стояли две длинные скамьи.
  
  Станция отличалась от других высокой крышей и вполне себе приличных размеров чердаком. На котором спали выжившие бродяги. Сзади ставилась деревянная лестница, а на ночь смотритель ее убирал. Места на чердаке стояли на порядок дешевле, но и спать приходилось на полу, правда, имелся тонкий настил соломы.
  
  Друзья добрались до места позже, чем думали. Останавливаться приходилось много. Под самый конец Борис Валентинович уходил вперед, оставлял там рюкзак и возвращался за грузом Марии.
  
  Метров за триста до конечной точки Ю отделилась от отряда и пошла опушкой леса. Борис и Маша сели на скамью и поставили перед собой рюкзаки.
  
  Никто не подходил. Двери убежища то и дело открывались, и в них заходили и выходили незнакомые люди. Причем люди эти никогда не бывали на станции Бякино. Борис очень беспокоился, что его узнают бродяги, и старался надвинуть козырек кепки на глаза.
  
  Время шло, никто не обращался за грузом. Друзья уже начали переживать, они хотели вернуться дотемна, но, вероятно, придется ночевать в Стромино. Проблема в том, что никто ничего с собой не взял и платить за ночлег нечем.
  
  Еще через полчаса на соседнюю лавку присела бабушка лет семидесяти и попыталась завязать шнурок на своем ботиночке. Бабка кряхтела, и вся покраснела от натуги. Борис встал, подошел к пенсионерке и, присев на корточки, помог завязать узел бантиком.
  
  - Спасибо, внучок, - поблагодарила старушка дрожащим голосом. - Откуда путь держите? Что-то я вас раньше тут не видела.
  
  - Дела у нас тут, бабуль, - отмахнулся Борис Валентинович. - Скоро уйдем.
  
  - Ну раз дела, тогда "Нахнагель", внучок, - улыбнулась бабушка.
  
  Борис от удивления открыл рот, попятился назад и, наткнувшись на скамейку, присел.
  
  - "Нахфогель", - ответил мужчина и тихонько толкнул Машу в бок.
  
  - Где мои правнуки? - нахмурила брови пожилая женщина. - Вы должны были привести их с собой.
  
  - У нас только эти рюкзаки, - пульс Бориса участился, и вена на виске заметно пульсировала. - Открывай.
  
  Друзья нервно расстегнули молнию и ужаснулись от увиденного. В больших черных рюкзаках лежали дети. Два мальчика лет десяти. Кожа их имела сине-фиолетовый оттенок, волосы повылезали, и губы наполовину оборваны.
  
  От дневного света маленькие зомби начали шевелиться, шипеть и обнажать зубы.
  
  
  
  
  Глава 4
  
  
  Борис сидел в кустах и ждал, когда несколько зомби отойдут подальше. Выждав нужный момент, мужчина выскочил и, не оглядываясь, побежал за домом вдоль стен панельной пятиэтажки.
  
  - "Следующий дом мой", - мысленно произнес Борис, держа в руках автомат. - "Еще немного, и я вам помогу".
  
  Мужчина осмотрелся, никого возле подъезда не было. Борис быстро добрался до двери и проник внутрь. Поднявшись на свой этаж, снял с шеи тонкую веревочку, на которой висел ключ от квартиры. Вставил в замочную скважину и открыл замок.
  
  Дома было всё как три года назад. Мебель, компьютерный стол, телевизор - всё как до этой чертовой эпидемии. Мужчина открыл дверцы верхнего ящика шифоньера и достал из него целлофановый пакет с цветными и черно-белыми фотографиями.
  
  Борис лег на кровать, на которой когда-то спал с супругой, и, положив одну подушку на другую, принялся их рассматривать.
  
  Тут он совсем еще ребенок, а на этой уже в школе, в старших классах. На этой в армии сидит на БТР, а эта сделана в ЗАГСе. Тут он дочку забирает из роддома, а здесь ведет ее за руку в первый класс. Одинокая слеза скатилась по щеке, глаз защипало, и мужчина вытер его рукавом.
  
  Затем Борис покопался в других ящиках. Достал картонную коробочку, которая использовалась как домашняя аптечка, и высыпал всё содержимое в свой рюкзак.
  
  Заглянул на кухню, забрал спички, сахар, чай и два больших ножа для мяса.
  
  Зашел в комнату дочери и взял из ее письменного стола несколько школьных тетрадей с ее писаниной.
  
  Упаковал в рюкзак свежие носки, майки, трусы и, посмотрев на себя в зеркало в прихожей, взял в руки плоский топорик с гвоздодером на конце, лежавший на кухне для рубки мяса. Вынул несколько гвоздей, заколоченных не до конца, снял автомат с предохранителя и открыл дверь.
  
  Двое зомби, один повыше, другой пониже, стояли к мужчине спиной и не шевелились. Борис прицелился... В квартире прозвучало два одиноких выстрела, от которых наставник проснулся.
  
  Борис Валентинович проснулся в холодном поту в своём кресле на станции Бякино. На лице его лежал один из читаемых им журналов. Опытный выживший сглотнул накопившуюся во рту слюну и вышел на перрон.
  
  - Все в порядке? - подошел сзади Сережа.
  
  - Напомни мне больше не спать после обеда, - тихо ответил Борис и, теребя в руках маленький ключ, висящий на веревке на его шее.
  
  ***
  
  Борис Валентинович и Маша быстрыми движениями застегнули рюкзаки. Бабка сняла с плеча маленькую дамскую сумочку, открыла и достала револьвер.
  
  - Вы убили моих мальчиков? - выдавила сквозь зубы старушка.
  
  Лицо ее побледнело и скривилось, будто откусила половину лимона.
  
  - Вы обещали вернуть их живыми, - продолжила бабушка, направляя оружие на мужчину.
  
  - Тише-тише, без нервов, - Борис медленно достал свой ПМ. - Ты же понимаешь, что в руках у тебя травмат. А вот у меня настоящий. Столько бед сейчас можно натворить, лучше не стоит торопиться.
  
  Бабка опустила револьвер, достала из сумочки носовой платок и, широко открыв рот и закатив глаза, громко в него чихнула. Оказалось, это был сигнал, и из-за станции с разных сторон вышли двое крепких мужчин с ружьями в руках.
  
  - Никакого отношения к смерти твоих правнуков мы не имеем, - поспешил оправдаться Борис Валентинович. - Просто носильщики.
  
  - Вы все пособники этого Сидоровича, - произнес один из стрелков и, уперев приклад ружья в свое плечо, прищурив левый глаз, прицелился в Бориса.
  
  Борис Валентинович поднял руки вверх ладонями к неприятелю. Это был тоже заранее обговоренный с Ю сигнал. Тут же раздался выстрел. Пуля попала рядом с ботинком стрелка в полуметре. Тот машинально отскочил в сторону.
  
  - Шевельнетесь, и вы трупы, - холодным тоном сказал наставник. - А теперь плавно, без резких движений опускайте стволы. Не советую нервировать нашего снайпера.
  
  - Значит, простые носильщики нынче уже с собственным снайпером ходят? - Бабка убрала платок в сумочку и застегнула молнию. - Видимо, отстала я от жизни.
  
  - Мы не враги вам, - продолжил Борис. - Сами себя подставили, нам нужно всё друг другу рассказать. Пойдемте на станцию, я попробую уговорить тамошнего смотрителя пустить нас бесплатно или, может, у вас есть чем заплатить за ночлег?
  
  - Считай, что уговорил, аргументы у тебя уж больно убедительные, - бабка посмотрела в сторону, откуда предположительно произошел выстрел. - Я и есть смотритель станции Стромино.
  
  ***
  
  Станция Стромино выглядела по-домашнему уютно. Чистота и порядок. На окнах с решетками стояли цветы в горшочках. На стенах висели часы и портреты знаменитых писателей и композиторов. Скамьи для ожидающих стояли рядами, и пол между ними мылся чуть ли не каждый день. В углу стоял цветной телевизор, накрытый кружевной салфеткой. Иногда вечерами, если набирается достаточное количество ресурсов от желающих бродяг, смотрительница с важным видом выносит из своей комнаты DVD-плеер, подключает его вместе с телевизором к своему бензиновому генератору, и все дружно смотрят один из фильмов в ее коллекции дисков.
  
  Комната смотрителя находилась сзади и отделялась от общего зала кирпичной стеной. Диван для гостей, на котором смотрительница сама же и спала. Журнальный столик на колесиках и мягкое кресло. С краю дивана лежала незаконченная детская вязаная шапка, спицы, шерстяная пряжа и очки. В дальнем углу от двери стояла двухъярусная кровать небольших размеров, видимо, детская.
  
  - Меня зовут Лидия Михайловна, - четко и внятно произнесла бабушка, убирая свое вязание с дивана. - Присаживайтесь, будем говорить.
  
  Борис и Маша прошли к дивану и аккуратно на него присели. Двое мужчин с ружьями закрыли дверь и встали у входа снаружи.
  
  - Я Борис Валентинович, а это Мария, - представился наставник. - Со станции Бякино мы.
  
  Борис и Лидия некоторое время молча смотрели друг другу в глаза.
  
  - Так значит, вы тот самый смотритель, что заставлял Крантика таскать дрова и мыть полы с утра до вечера за горсть макарон? - прервал неловкую тишину Борис. - Наслышан про вас и ваши кредиты.
  
  - О нет, то муж мой был покойный, - ответила смотрительница. - Ну да, не будем о нем, о мертвых либо хорошо, либо ничего. А вы, значит, те герои с соседней станции, что спасли нас от собак? К сожалению, ничем помочь не могли. Оружие у нас появилось только после смерти прежнего смотрителя. Муж категорически был против огнестрела в убежище. Как там Грант?
  
  - Гран погиб, - печально ответил Борис Валентинович и снял кепку. - Это трагичная и долгая история.
  
  - Ну вот еще один ребенок погиб, - не сдержала слезы хозяйка станции. - И снова каким-то образом рядом вы. Я все еще жду объяснений.
  
  Борис рассказал ей о Федоре, его уговоре с Сидоровичем и целом мешке в награду, лежащем на станции Бякино. О похоронах носильщика и его решении завершить сделку. Лидия Михайловна слушала и вытирала слезы розовым платочком.
  
  Снаружи станции раздались два выстрела. Смотрительница вскочила и выбежала из комнаты. Борис хотел последовать за ней, но бабушка быстро вернулась и, присев в кресло, радостно сообщила:
  
  - Это были не мои правнуки в рюкзаках, просто похожие дети. Даже не знаю можно ли теперь радоваться.
  
  Затем смотрительница хлопнула три раза в ладоши, дверь в комнату открылась, и в нее вошла симпатичная ухоженная женщина лет сорока с самоваром в руках. Поставила его на журнальный столик и быстренько сбегала за керамическим заварочным чайником и подносом с чашками на блюдцах.
  
  - Средняя моя дочка, - кивнула бабка на женщину. - Никак замуж не отдам. Пятый десяток пошел, все в девках ходит. Как она вам, Борис Валентинович? Вы мужчина видный. Может, заберете ее к себе, а то сидит на моей шее без толку.
  
  Женщина заметно покраснела, но продолжила наливать кипяток из крантика самовара в чайничек:
  
  - Что ты такое, мама, говоришь? - стеснительно и еле слышно проговорила дочь.
  
  - Молчать! - почти крикнула на нее Лидия Михайловна. - Сама не можешь, значит, я тобой займусь. Мне жить осталось два понедельника, что с тобой станет тогда?
  
  - Так что у вас за терки со смотрителем станции Гыркино? Может, расскажете? Авось помогу советом или, может, делом.
  
  - От чего не рассказать? Слушай на здоровье, сынок, коли не лень, - хозяйка села в кресле поудобнее.
  
  - Только мне надо выйти на минутку, - перебил ее Борис. - Пригласить нашего третьего члена отряда.
  
  - Наташка, неси еще одну чашку, - скомандовала смотрительница.
  
  
  
  
  Глава 5
  
  
  - Когда умер муж, - начала свой рассказ Лидия Михайловна. - Уже на третий день пришли наемники Сидоровича. Постояли у вырытой могилки, посмотрели, как мы его хороним, даже выразили соболезнования, черт их за ногу. Цветов где-то нарвали. А по окончании мероприятия поставили меня перед фактом. Мол, муж мой покойный должен их шефу много ресурсов, они всё в патроны переводят, валюта, значит, такая.
  
  - На что он занимал? - перебил Борис Валентинович.
  
  - Ты шутишь, родной? - ответила хозяйка станции. - В первый раз от них услышала. Муж мой хоть и был редкостный болван, но не до такой степени, чтобы к барыгам в долговую яму лезть. Врет всё, проклятый. Дали сроку с два месяца, и детей забрали в качестве залога, значит. Я хотела вон Наташку мою предложить вместо правнуков, может, приглянулась бы там кому, но те ни в какую. Детки эти - моей старшей дочки внуки. Мужики хотели возразить, но куда тут попрешь против наставленного дула автомата. Наемники очередь дали прямо перед ногами. Именно после этого я сняла запрет на оружие и купила своим родственникам ружья. Да-да, все, кто помогает мне со станцией, - моя родня. Три дочери, сын с невесткой, зятья и внуки, а уж "седьмой воды на киселе" сколько желает примазаться к кормушке, я молчу. Собрала необходимое количество и отправила сына забрать детей.
  
  - И что же дальше? - Борис допил свою чашку чая и посмотрел на Наташу.
  
  Та быстренько подошла, налила еще из чайника и разбавила кипятком из самовара.
  
  - А дальше сын отнес большущий рюкзак с провизией и две спортивные сумки с патронами на станцию Гыркино, а там ему сказали, что дети находятся в другом месте, привезут их позже и сами доставят живыми и невредимыми, - бабушка достала платок и вытерла слезы.
  
  - Вернулся, значит, ни с чем, - покачал головой Борис.
  
  - Да такой же бестолковый, как и его папаша, - ответила смотрительница убежища. - Но идти согласился только он, да и вынослив и крепок. Мать деток еще рвалась, да куда там, она два месяца ревет, вся обессилила.
  
  - А муж ее? Отец детей? - уточнил Борис Валентинович. - Чего не пошел?
  
  - На том свете он, - бабушка показала указательным пальцем наверх. - Детки-то погодки, вот как Настя вторым была беременна, так и помер. Поставил с друзьями в лесу брагу в бочке на каких-то там корешках, ну и напробовались дурни. Возле нее их всех и нашли бездыханных.
  
  - Ясно, а как, Лидия Михайловна, нам бы с сыном твоим поговорить?
  
  - Чего уж проще, опять, наверное, баклуши бьет бездельник.
  
  Бабка хлопнула в ладоши, дверь приоткрылась, и в щель просунулась мужская голова со стрижкой "под Котовского".
  
  - Позови Мишанечку сюда, да побыстрей, - скомандовала смотрительница станции-музея портретов.
  
  Мужчина кивнул и мгновенно удалился. Вернулся через пару минут и неуверенным голосом произнес:
  
  - Нету.
  
  - Как это нету, - левый глаз старушки задергался. - На чердаке смотрел? Жену его спрашивал?
  
  - Так в том-то и дело, - мужчина от волнения начал немного заикаться. - Люди говорят, после того как мы пристрелили тех двух зомби, он ушел со станции вместе с женой.
  
  Наташа сорвалась с места и убежала, через время вернулась и доложила матери:
  
  - С вещами ушли и ружьем. Кровать их пустая, и тумбочка тоже.
  
  Борис и Лидия посмотрели друг на друга.
  
  - Это то, о чем я подумала? - тихо спросила бабушка.
  
  - Сдается мне, никуда ваш Мишаня не ходил, - ответил холодным тоном Борис Валентинович. - Спрятал добро в лесу, а когда Сидорович прислал предупреждение, тут же свалил с женушкой.
  
  - Вот ведь поганец, найду - с живого шкуру спущу, - ляпнула в сердцах хозяйка.
  
  - А вот искать его не нужно, - принялся успокаивать мужчина. - Дело это затратное и бесполезное. Человеческий ресурс вам нужен на станции.
  
  - Далеко не мог уйти, - не послушала Бориса бабушка. Повернула голову к охраннику возле двери и громко приказала:
  
  - Догнать и вернуть.
  
  Лидия схватилась рукой за сердце и скривила лицо. Охранник хотел было уже идти, как хозяйка его остановила и добавила вслед:
  
  - Только не убивать. Разрешаю поколотить, но чтоб жив остался.
  
  ***
  
  Пашка стоял по пояс в яме и выкидывал лопатой наверх песок. Сашка черпал его ведрами и таскал в отведенное место. Материал решили отложить, в хозяйстве всегда пригодится. Туалет утвердили построить за домом. Этим теплым словом друзья прозвали двухэтажное здание с камином.
  
  - Капай глубже, чтоб на дольше хватило, - весело произнес Сашка.
  
  - Ну я свою половину выкопал, теперь твоя очередь, - ответил Пашка и протянул брату руку.
  
  Сашка вытащил близнеца, и оба собрались в здание, сделать глоток чая и немного отдохнуть.
  
  - Тихо, - вдруг прошептал один из парней и отдернул другого за плечо. - Там, между деревьями, смотри, две фигуры.
  
  Немного погодя Сашка рассмотрел в них мужчину и женщину, на вид лет по тридцать пять, хорошо одетые и выглядящие, будто жизнь их вовсе не потрепала и последние три года пробыли во сне. За спинами их висели на плечах большие рюкзаки.
  
  Близнецы, стараясь как можно незаметней, прошмыгнули в дом и взяли свои автоматы.
  
  - Они там еще? - спросил Пашка.
  
  - Угу, не уходят, - ответил Сашка, посмотрев в окно через отодвинутую штору.
  
  - Может, не будем светиться? - размышлял вслух Пашка. - Передохнут и дальше пойдут. Меньше знают - крепче спят.
  
  - Это навряд ли.
  
  Сашка перевел рычажок предохранителя в режим одиночной стрельбы и передернул затвор.
  
  - Они же не глупые, забор новый и натоптано тут, - продолжил Сашка. - Лучше выйти и обозначить себя в качестве хозяев. А еще лучше напугать, да так, чтоб дёру дали и никогда сюда не возвращались.
  
  - Ох, не нравится мне всё это, - дослал патрон в патронник Пашка. - Ну идем, придумаем что-нибудь по ходу пьесы.
  
  Мужчины вышли и, не издавая лишних звуков, выдвинулись в сторону незваных гостей. Подойдя ближе, братья спрятались за стволами деревьев и внимательно присмотрелись.
  
  - Это всё из-за тебя, - бубнил незнакомый мужчина. - Угораздило меня влюбиться. Теперь с роднёй никогда не увижусь.
  
  Незнакомец снял рюкзак и поставил на землю, затем помог снять супруге..
  
  - Ты всегда был тютей, - нервно ответила женщина. - Если б не я, так бы и жили на мамкины подачки. Теперь мы богаты и можем делать что хотим.
  
  - Узко мыслишь, - не успокаивался влюбленный незнакомец. - Мамка уже старая, долго не протянет. Кто, по-твоему, стал бы новым смотрителем? Молчишь? Я, кто же еще. Вот тогда бы мы пожировали на славу. А теперь что? Патроны и еда рано или поздно кончатся. А может, и вовсе бандиты отнимут. Ты хоть представляешь, сколько тут?
  
  - Ты? Смотритель? Ха-ха-ха, - во все горло захохотала женщина. - Не смеши мои тапочки, а то помпончики оторвутся. Лучше средства сейчас, чем в воображаемом будущем. Такие старушки еще нас с тобой переживут. Нет уж, держись лучше меня, я знаю, как надо. Будешь делать, что говорю, и не пропадешь. А племянников твоих внучатых все равно вернут живыми. Люди же не звери какие. Максимум ухо отрежут... Да шучу я... Шучу.
  
  Мужчина открыл железную дверь клуба и посмотрел в темноту.
  
  - Вроде сидения какие-то вдоль стен. Что это вообще такое в лесу?
  
  - Заброшка какая-то.
  
  - Забор-то вокруг новый, только что сколоченный. Опасно тут оставаться.
  
  Женщина также зашла в помещение.
  
  Близнецы надели на лица черного цвета маски, наподобие медицинских, и накинули на голову капюшоны своих камуфляжных курток. Вышли из-за укрытия и, подбежав к двери клуба, направили дула автоматов:
  
  - Кто такие и чего вам тут надо? - стараясь делать голос как можно грубее, крикнул Сашка. - Руки держите перед собой и выходите по одному.
  
  - Ну вот и всё, права была маменька, - тихонько сказал дрожащим голосом мужчина. - "Мишанечка, погубит тебя эта непутевая".
  
  
  
  
  Глава 6
  
  
  - Челноки мы, - ответила женщина двум автоматчикам в дверном проеме. - Свернули с железной дороги. За нами странный тип увязался. Не отстает и не обгоняет. Вот мы и решили от греха подальше свернуть в лес.
  
  Братья переглянулись.
  
  - Выходите на свет, - приказал Сашка и отошел на несколько шагов назад. - И поднимите руки вверх.
  
  Незнакомцы вышли из клуба и сделали, как было велено. Пашка пошарил рукой наощупь по их одежде в поисках оружия, но кроме маленького складного ножика ничего не нашел.
  
  - Я же говорю, челноки мы, - улыбнулась незнакомка. - Не бандиты.
  
  - В этих что? - Пашка указал глазами на стоящие на земле рюкзаки.
  
  - Как что, товар, конечно, - женщина уже совсем осмелела. - Меня Светлана зовут, а это мой муж Михаил. Вы, ребята, извините, что забрели на вашу территорию, но нам и вправду нужно отсидеться. Давайте перекусим чего-нибудь, да мы пойдем дальше.
  
  Близнецы снова переглянулись.
  
  - Мы угощаем, - добавил Михаил.
  
  ***
  
  - Никуда я вас не отпущу на ночь глядя, - встала в дверях Лидия Михайловна. - Тем более на чердаке вам уже постелили матрасы с подушками и одеялами. Будете спать одни, всех бродяг, эмм... Я определила... В другое место.
  
  - Решено, остаемся, - ответил Борис Валентинович. - Вот только в Бякино нас могут спохватиться и прийти на выручку, ты уж предупреди своих.
  
  Незаметно для всех стемнело.
  
  Друзья залезли по деревянной лестнице на чердак и устроились на своих матрасах. Помещение под крышей казалось уютным и безопасным. На полу слой сухой соломы, а на стропилах - пустые ульи ос. Хотя импровизированные лежанки придвинуты к горячей кирпичной трубе печи, находящейся в зале ожидания на первом этаже, все равно было прохладно. Чердак полностью продувался через небольшое окошко с деревянной ставней с одной стороны и дверной проем без двери с другой. Маша встала, закрыла деревянную дверцу окошка на крючок и легла обратно.
  
  Друзья лежали молча и смотрели на тусклый свет керосиновой лампы, заботливо выданной смотрительницей во временное пользование.
  
  - Что думаете? - поинтересовался вдруг Борис Валентинович.
  
  - Жалко детишек, - тихо ответила Мария и повернулась на бок в сторону мужчины.
  
  - А мне мать их жалко, - добавила Ю и тоже повернулась к соседям по матрасам. - Даже не знаю, что бы со мной стало на ее месте. Наверное, пошла бы вдоль рельс куда глаза глядят и на колени упала перед Сидоровичем.
  
  - Ага, он бы тебя сразу определил в рабство, - в глазах Маши отражался свет керосинки. - И детей своих точно не увидела бы больше. Не стал бы связываться со слабым человеком. Может, пообещал бы чего поначалу, дабы сама на всё была готова, а потом, наигравшись вдоволь, отдал бы на растерзание своим шнырям.
  
  - Откуда такие выводы? - спросила Ю. - Ты же мало с ним знакома, в основном с его покойным папашей терлась.
  
  - Фу, что за выражение "терлась", - нахмурила брови Маша. - Ты же знаешь всю историю. К чему всё это. Выводы такие оттого, что всем известно: "яблоко от яблони недалеко падает". Вспомни, как он меня подставил и хотел убить.
  
  - Ну не убить, предположим, а вернуть, - Ю немного засмущалась от мысли, не говорит ли она чего лишнего. - Впрочем, вернёмся к детям.
  
  - А что мы можем...
  
  Фразу Бориса Валентиновича прервал скрип деревянных ступенек приставленной к стене лестницы. Кто-то тяжелый медленно поднимался на чердак. Мужчина встал, достал свой пистолет, снял с предохранителя и, взяв в руку светильник, подошел к проему. Ю тоже поднялась, быстро вставила магазин в винтовку и ловким движением отправила патрон в патронник. Зашла за одну из подпирающих крышу стоек и, высунувшись, прицелилась в район выхода.
  
  Скрип слышался все отчетливей, и вскоре над уровнем пола показалась голова:
  
  - Еще не спите? Есть разговор.
  
  Голова оказалась смотрительницы Лидии Михайловны. Борис протянул ей руку и помог подняться.
  
  - Чего лестницу не подняли наверх? - Бабушка облокотилась на одну из деревянных перекладин и пыталась отдышаться. - Зомби знаете какие бывают шустрые, запросто забираются по ступенькам. Не сразу, правда, но удается чертятам.
  
  - Мы подумали, ваши ребята ее уберут, - ответил Борис. - Могу только предложить присесть на матрас.
  
  - Посмотрите на него, какой мужчина, - серьезным голосом произнесла смотрительница. - Наверняка у тебя уже и жена есть. Такие на вес золота нынче. А к моей Наташке всё-таки присмотрись. Отдам и второй женой, пропадет она без меня. Слишком доверчивая и добрая. Умеет вкусно готовить, было б из чего, конечно, стирает белье и вяжет спицами.
  
  - Вяжет? - переспросила Маша, хотя четко слышала, что сказала старушка. - Что конкретно она может связать?
  
  - Эмм... Дай-ка подумать, - бабушка полностью закрыла левый глаз, правый закатила назад. - Носки теплые шерстяные может, варежки, шарф прилично получается, сама такой ношу зимой, шапки.
  
  - А свитер? - добавила девушка.
  
  - Свитер не знаю, - ответила Лидия Михайловна. - Но она быстро учится. Если найдете где-то журналы с выкройками и пряжу, уверена, что сможет.
  
  Хозяйка станции повернулась к Борису и продолжила разговор:
  
  - Так что? Заберешь, сынок? Сердце мое не будет знать покоя, пока дочь не пристроена. Я же не просто так с приданным отдаю. Первое время провизии вам обоим за глаза хватит. Не придется беспокоиться. А дальше, если буду жива, посмотрим. Да я уверена, ты и сам можешь о себе позаботиться. На старость лет стала видеть людей насквозь. Вот только Мишаню своего недосмотрела.
  
  - Жена моя умерла в первый же день эпидемии вместе с дочкой, - Борис снял очки и убрал в нагрудный карман куртки. - Лидия Михайловна, скажи, а пряжи на станции много?
  
  - Для тебя много, если поладим, - не успокаивалась старушка.
  
  Бабушка села на матрас и тихонько заплакала:
  
  - Правнуков не сберегла, теперь и остальных не спасу. Приедут наемники этого барыги и всех тут положат. Вы же понимаете, что, если даже мы соберем им еще раз ресурсы, они на этом не остановятся. Предлог-то выдуманный. Так и будут нас доить до конца.
  
  - Может, и не выдуманный, - Борис Валентинович взял керосиновую лампу в руки и сел рядом с бабушкой. - Понимаешь, какие-то дела у твоего покойного муженька были с его убитым папашей. Это всего лишь мои догадки... Хотя оставлю пока их при себе. Скажи лучше, кто и зачем снег чистит зимой на железной дороге? Мне сказали, тут поезд пускают, когда сильно заметет, со снегоочистительным отвалом. Якобы доходит он до твоей станции и идёт обратно.
  
  - Три зимы я тут после эпидемии, - ответила смотрительница. - И все три зимы этот локомотив сюда приходил. В первый год раз десять, во второй - один раз всего, да и погода-то была теплой, до Нового года дожди лили. А вот на третью зиму три раза прикатывал.
  
  - Так что же, кто-то на нем приезжал, останавливался и сразу уезжал? - уточнил мужчина.
  
  - Ты знаешь, теперь я начинаю вспоминать, - Лидия сунула руку в карман, достала горсть леденцов и высыпала на матрас. - Угощайтесь.
  
  Девушки с неприкрытой радостью схватили конфеты, но после опомнились и поровну разделили на троих. Борис от своей доли отказался, и подружки еще больше обрадовались.
  
  - Муж мой будто знал всегда, когда придёт поезд, - продолжила Лидия. - В этот день он с самого утра торчал на перроне. Даже на обед не дозваться. Говорю "поезд", потому как кроме локомотива еще вагон был прицеплен. Пассажирский, но какой-то старый, ржавый, и окна грязные. Помню, только свет в них был, а больше ничего и не видно. И не до нас он шел, а дальше. Видишь ли, Борис, на станции Стромино три пути, это чтобы пассажирские и товарные поезда могли разъезжаться. Прямо идет дорога в город И, она объездная и ведет через сортировочную станцию. Второй путь ведет направо, он короче и тоже до города. В общем, каждый раз поезд приходил, муж с какой-то бумагой садился в вагон, и они уезжали направо. Примерно через час возвращались уже по другому пути, и локомотив снова был спереди вагона. Супруг высаживался, и тот шел дальше. Ты думаешь, с Гыркино чистили снег?
  
  - Я думаю, до снега им не было никакого дела, и приезжали они по другому поводу, знать бы по какому, и зачем им нужен был твой муж.
  
  - Тихо, - остановила разговор Маша. - Кто-то еще поднимается по лестнице. Вы что, не слышите?
  
  
  
  
  Глава 7
  
  
  - Познакомился я со Светкой еще до зомби-эпидемии, - рассказывал Михаил, разрезая острым ножом кусок сушеного мяса на несколько тонких пластин. - Просыпаюсь утром от противного звука сработавшей сигнализации автомобиля во дворе. Думаю, как надоело, неужели нельзя выключить? Поспать не дают в выходной день. Поворочался я немного, позакрывал уши подушкой, пока не дошло, что сигналка эта орет на моей машине. Тут же вскочил бегом в прихожую за ключами, на которых висел брелок, и пулей на балкон. Смотрю, а там девушка в туфлях на шпильках танцует на капоте моей ласточки. В стельку пьяная, конечно. Кричу - ноль внимания. Оделся по-быстрому и бегом вниз, перепрыгивая через ступеньки лестничного пролета. Выскакиваю и говорю: "Что же ты делаешь? Капот весь в мелких вмятинах уже", а она улыбнулась и ответила: "Лезь ко мне, будем вместе танцевать". Тут я в нее и влюбился.
  
  - Увлекательная история, - ухмыльнулся Пашка и снял железный чайник с раскаленной плиты кирпичной печки на кухне в столовой.
  
  Братья не стали пускать незнакомых путников в дом, но и отпускать их побоялись. Близнецы посчитали, что никаких особых указаний по этому поводу ранее не было, и такого рода решения принимать должен Сережа, ну или Маша на худой конец. Кто-то со станции должен прийти и принести еды в любом случае.
  
  Начинало темнеть, компания сидела на стульях за квадратным столом, в центре которого горела толстая парафиновая свеча. Незваные гости оказались щедры. Светлана и Михаил выделили из своих запасов вкусное, но ужасно соленое вяленое мясо, похожее на говядину. Черный чай в пакетиках, сахар, пачку гречневой крупы, полулитровую баночку консервированных помидор, железную банку с зеленым горошком и два бульонных кубика.
  
  Гречка на курином кубике сварилась. Света поставила на стол металлический поднос и принесла с кухни кастрюлю, держась за ручки через полотенце, дабы не обжечься.
  
  - Какой аромат, сейчас язык проглочу, - облизываясь, произнес Сашка. - Уже урчит в животе.
  
  - Ага, у меня полон рот слюней, - поддержал брата Пашка.
  
  - Сейчас, мальчики, еще немного терпения, - радостно успокоила Света. - Разложу только по тарелочкам.
  
  Дверь столовой, тихонько скрипнув, отворилась, и в помещение вошел Сергей.
  
  - Когда уже смажете петли? - недовольно проговорил смотритель и остановил взгляд на семейной парочке за накрытым столом. - Это кто?
  
  - Нужно поговорить, - ответил Сашка и указал на дверь.
  
  Молодые люди вышли из столовой и отошли на несколько метров.
  
  - Они сами сюда забрели, - начал оправдываться Сашка. - Говорят, что челноки и свернули в лес от преследователя. Что нам было делать?
  
  - Например, напугать, - еле слышно ответил Сережа. - Да так, чтоб бежали час без оглядки и это место обходили стороной.
  
  - Когда мы их заметили, - парень почесал затылок и виновато опустил голову. - Они уже осматривали тут всё. Попросились переночевать и едой поделились.
  
  - Вот оно что, - Сережа потрепал приятеля по плечу. - Повелись на вкусности.
  
  - Мы здоровы и молоды, весим почти центнер каждый и работаем от рассвета до заката, - поднял взгляд близнец. - Постоянно хотим жрать, и это естественно. Тем, что приносит нам Маша, можно только голубей накормить. И потом, указаний по охране периметра никаких не было. Вы там определитесь уже, чего сами хотите.
  
  - Ладно, на станции сейчас я один, ребята в ходке, - ответил Сережа. - Как вернуться, все решим, пока заприте их что ли где-нибудь и ничего об этом месте не болтайте.
  
  - Так мы и сами ничего не знаем, - улыбнулся парень.
  
  Сережа протянул целлофановый пакет с чем-то светло-коричневым.
  
  - Принес вареный горох, но к вашему ресторанному меню он вряд ли подойдет. Хотя все равно забирайте, раз голодаете.
  
  Сережа пошел на станцию, а Сашка немного посмотрел ему вслед и вернулся к гостям.
  
  Компания ела варёную гречку на бульонном кубике, запивала сладким чаем и закусывала консервированными овощами.
  
  - А вот у меня был случай, еще до зомбаков этих, - разошелся Пашка. - Приехал я как-то раз к приятелю в гости, и тот на радостях давай меня настойкой своей фирменной угощать. Я говорю, не могу, за рулем, а он знай свое. В общем, напробовались в тот вечер знатно. Сначала хотел на такси до дома доехать, но черт дернул меня сесть за руль. Так делать, конечно, категорически нельзя, и себя не оправдываю. Это я с похмелья водить не могу, а вот датый вполне себе запросто. Дело еще вот в чем: городок наш устроен таким образом, что с одного конца до другого можно потихоньку дворами проехать, практически не выезжая на оживленную дорогу и не привлекая внимания дорожной инспекции.
  
  Короче, просыпаюсь утром, умываюсь, завариваю кофе и подхожу к окну. Глядь, а машины-то нет. Хоть голова и раскалывается, выскакиваю во двор и оббегаю вокруг дома. Я иногда сбоку ставил тачку, когда все места заняты. Нет, и всё. Вызываю сотрудников и пишу заявление на угон. Те его принимают и, заверив меня, что сильно волноваться не стоит и всё будет хорошо, спокойно уезжают.
  
  С горя иду в магазин и беру красненького, дома открываю, выпиваю стакан залпом, и тут меня осеняет. Прозрел... Вчера, когда я ехал домой, то решил, что праздник должен продолжаться, и по пути зарулил к другому другу. Через дом от меня живет. Ну и по итогу, изрядно усугубив, решил идти домой пешком, рядом же. Извинялся, потом звонил в службу.
  
  - Вот это история, - удивилась Светлана и широко зевнула.
  
  - Да врет он всё, - стараясь не смеяться, встрял Сашка. - Мы же близнецы, и сейчас, и раньше всегда держимся вместе. Если бы эта история была на самом деле, я бы не только знал, но и рядом был.
  
  - Что-то уже спать хочется, - потянула руки в разные стороны Светлана. - Может, на раскладушке прилягу возле печки?
  
  - О нет-нет, - поспешил взять ситуацию в свои руки Сашка. - Вы будете спать в помещении за стенкой, там и две широкие скамьи есть.
  
  Близнецы вывели парочку наружу и проводили в постирочную комнату. Оставив влюбленным лишь горящую свечу, подперли дверь железным ломом.
  
  - Это нечестно, - прокричала Света. - Зачем нас запирать и забирать рюкзаки? Мы же сами поделились.
  
  - Так надо, для всеобщего спокойствия, - ответил Сашка. - Провизию вашу мы не тронем, не переживайте. Завтра всё решится, а пока просто спите. Вы в безопасности, как и хотели.
  
  - Это вам тот парень приказал, да? - не успокаивалась женщина. - Он ваш начальник? Позовите его сюда, нужно срочно поговорить.
  
  Но близнецы уже не слышали, братья пошли спать на свои уютные диванчики перед жарким камином.
  
  ***
  
  По деревянной лестнице явно кто-то поднимался. Борис Валентинович встал и подошел к выходу, посмотрел вниз и, обернувшись, сказал Лидии Михайловне:
  
  - Девушка какая-то, видимо, к нам хочет.
  
  Борис наклонился и подал незнакомке свою руку. Та поднялась на чердак и, увидев смотрительницу, растерялась от неожиданности.
  
  - Анастасия, внучка моя, - Лидия достала из кармана конфету, развернула и положила себе в рот. - Сладкое помогает мне от нервов. Это ее мальчиков забрали наемники Сидоровича.
  
  Бледное лицо Насти едва освещала керосинка. Девушка плакала, но слезы уже давно не текли из ее глаз. Светлые, длинные по пояс волосы цвета пшеницы, маленький носик и открытый лоб. Внучка смотрительницы выглядела явно моложе своих тридцати лет.
  
  - Вы нам поможете? - тихим и тонким голосом спросила девушка и повернула голову к бабушке. - Баба Лида, я ухожу, нет таких сил, которые смогут меня здесь более держать.
  
  Лидия Михайловна встала, подошла к Настеньке и крепко ее обняла. Затем непонятно из какого кармана своего мешковатого платья достала травматическое оружие, очень похожее на револьвер, и отдала внучке. После повернулась к Борису и громко произнесла с серьезным видом:
  
  - Я так поняла, вас интересует комплект зимней одежды?
  
  - Шесть, - ответил Борис. - Четыре мужские и два поменьше на этих вот дам, - мужчина показал головой на Машу и Ю. - Шапки, шарфы, варежки, носки. Если есть возможность, фуфайки и ватные штаны с валенками.
  
  - Доведешь Настю до Гыркино и поможешь ей там, чтоб не тронули. Вернешь ее живую - будет тебе зимняя одежда. По рукам?
  
  - А правнуки? Как быть с мальчиками? - уточнил Борис Валентинович.
  
  - Не уверена, что они всё ещё живы, - сухо ответила смотрительница и посмотрела на ещё больше расплакавшуюся внучку. - Поэтому требовать чуда не могу, но если всё-таки оно произойдет, то в долгу не останусь. Всё, что мы приготовили из ресурсов на случай внезапного прихода наемников, достанется тебе, гори оно синим пламенем. Так что, по рукам?
  
  Лидия протянула вперед ладонь.
  
  - Борис, мы можем найти одежду в старых домах, - сказала Маша.
  
  - О, это, дочка, вряд ли, - перебила смотрительница. - Всю одежду давно разобрали, три зимы как-никак прошло.
  
  Борис взял руку Лидии Михайловны в свою и крепко сжал.
  
  
  
  
  Глава 8
  
  
  Поздний вечер. Железнодорожная станция Бякино.
  
  Сережа сидел во главе стола и ел гороховую кашу прямо из железной кастрюльки, чтобы не мыть лишний раз тарелку. Молодой человек делал так каждый раз, когда Маша не видит.
  
  По разные стороны стола разместились выжившие бродяги и бывалые челноки, пришедшие пару часов назад на ночлег. Мужчины и женщины достали скромные припасы, и каждый жевал свои, время от времени поглядывая, что там такого вкусного трескает сосед по лавке.
  
  - Мужики говорят, его снова видели, - произнес вдруг один из челноков, обсасывая кусок сушёной рыбы. - На прошлой неделе.
  
  - Кого это? - спросила одна из бродяжек.
  
  - Известно кого, - продолжил челнок и хитро прищурился. - Черного бродягу.
  
  Сережа встал из-за стола, подошел к печке-буржуйке, открыл дверцу топки и пошевелил угли железной кочергой. Затем подкинул еще дровишек и, оставив очаг открытым, вернулся к столу.
  
  - Темнокожий, что ли? - не унималась выжившая женщина.
  
  Свеча на столе вдруг ни с того ни с сего потухла, и в зале ожидания заметно потускнело.
  
  - Сквозняк?
  
  Челнок достал из нагрудного кармана куртки коробок, вынул из него спичку и, чиркнув ее головкой об чиркаш, поджёг фитиль.
  
  Лица, сидевших вокруг стола, осветились, и мужчина продолжил свой рассказ:
  
  - Черный, потому как одежда на нем вся черная. Высокие кожаные ботинки с крупным протектором, широкие джинсы, а главное - длинная кожаная куртка с капюшоном. Я таких не видел ни у кого. За спиной небольшой рюкзак, а в руках автомат.
  
  - Серьезный, видимо, мужчина, - вздохнула бродяжка. - Старый или молодой? Лицо-то хоть разглядели те, кто его видел?
  
  - Так в том-то и дело, - ответил челнок. - Кожаный капюшон надет на голову и свисает так, что глаз не видно.
  
  - Ну и что? Тоже мне невидаль какая, - с громким звуком поставил на столешницу железную кружку один из мужичков, резко встал и, повернувшись к свободным лавкам, буркнул: - Что в нем такого?
  
  - А вот что, - не успокаивался рассказчик. - Говорят, не человек это вовсе, а зомби. На вид обычный бродяга, вот только кожа на лице и кистях рук точно как у мертвяков этих. Идет вдоль железной дороги и бормочет что-то сам себе под нос. Ни на кого внимания не обращает.
  
  Те, кто встречал его, говорят, что на расстоянии десяти шагов от него возникают неприятные и непонятные ощущения в теле. Какое-то напряжение, чувство тревоги и страха.
  
  - Ужас, как интересно, - завороженно смотрела выжившая на рассказчика истории, думая, что он выдумывает. - А бормочет он что? Разобрал кто-нибудь?
  
  - Да кто его поймет? Неразборчиво, - призадумался мужчина и добавил. - Один, правда, расслышал слово "мама", будто зовет он ее или ищет.
  
  - Прекрасная история, вот бы встретить его, - женщина уперлась локтем на стол и положила на ладонь свою голову. - Маму потерял, какая прелесть.
  
  - Вы посмотрите на нее! - нервно вспылил челнок. - Я ей про то, что он зомби, а она: "Вот бы посмотреть". Дура, что с нее возьмешь. Здоровые мужики обходят его стороной, а ей все равно. Бывалые выжившие сворачивают в лес при встрече, как бы не шмальнул из автомата, а она его жалеет.
  
  - Да врешь ты, потому что всё, - ухмыльнулась женщина. - Самые настоящие враки. Не бывает полулюдей-полузомбей. Обычная страшилка на ночь. В такую даже мой семилетний сын не поверит.
  
  Челнок покраснел от возмущения, но сдержал себя в руках и не стал отвечать даме.
  
  - Вообще-то не выдумки, - прозвучало со стороны.
  
  Из темного угла зала ожидания вышел седой мужичок с козлиной бородкой, очками с настолько толстыми линзами, что зрачки в них казались маленькими точками.
  
  Челнок подвинулся в сторону и освободил место рядом с собой.
  
  - Присаживайтесь, уважаемый.
  
  - Нет-нет, некогда мне рассиживать, завтра рано вставать, нужно поспать хотя бы чуточку, - ответил с уважением мужичок. - Просто не мог не возразить барышне. Видел я его лично, собственными глазами.
  
  - Кого? - чуть не рассмеялась бродяжка, но сдержала эмоции.
  
  - Того, про кого разговор, - ответил мужчина. - Год назад. Километров за сто пятьдесят отсюда.
  
  Собрался я, значит, табак отнести на соседнюю станцию. Местный самосад, крепкий, зараза, легкие можно выплюнуть, если закашляешься.
  
  - Что значит "самосад"? - спросил вдруг Серёжа.
  
  - Это значит, сынок, что табак сами вырастили.
  
  - И долго он растет? - продолжал интересоваться молодой смотритель.
  
  - Месяца три, не меньше, - ответил мужик и отмахнулся рукой. - Так о чем это я? А, о черном бродяге. Иду я, как обычно, вдоль путей и думаю о том, как потрачу награду за доставку. Смотрю, навстречу идет кто-то. Пригляделся, человек с автоматом чешет, да не на плече висит на ремне, а в руках держит. На бандита не похож, я их много раз видел, тем более, что не ходят проклятые по одиночке. На наемника тоже. Ни на кого не похож, в такой одежде никто не ходит. Длинная кожаная куртка с капюшоном. Штаны и берцы. Все черное.
  
  Останавливаться я не стал, виду не подаю, что испугался, натуру хищника знаем, плавали. Иду и соображаю, нырять в лесок смысла нет, только засвечусь, что товар ценный несу. Подхожу ближе, а он голову вниз опустил и не замечает меня. Капюшон половину лица скрывает, щеки и губы синие, словно мертвый. Руки такие же, как только оружие держит, не знаю.
  
  Делаю шаг в сторону, уступаю ему дорогу, значит, а он мимо прошел, будто меня и нет вовсе. Только когда он рядом был, дыхание мое перехватило, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Грудь сильно сдавило, думал, задохнусь. После отпустило, полумертвый этот ушел дальше и вскоре скрылся из виду.
  
  - А слова? - перебил мужичка челнок. - Слова он говорил какие-нибудь?
  
  - Что-то мычал тихонько себе под нос, не до этого мне было, чуть не умер без воздуха.
  
  - Ха-ха-ха, - громко захохотала неугомонная бродяжка. - Ты себя в зеркало-то видел? Хотя о чем это я, ты вообще хоть что-то видишь? Очки с толстенными линзами для красоты носишь?
  
  Женщина встала из-за стола, подошла к мужичку и пощелкала пальцами перед его лицом.
  
  - Чего не реагируешь? - продолжила женщина.
  
  - Тихо! - ударил ладонью об стол Сергей. - В моем убежище не позволю издеваться над пожилыми.
  
  Бродяжка замолчала и, обернувшись, посмотрела на смотрителя с удивленным лицом. Женщине казалось, всем весело от ее придирок.
  
  - Ты какой пример сейчас показала сыну? - продолжил Сережа. - Кем он вырастит, по-твоему?
  
  Женщина обиженно взяла свои вещи со стола и пошла на лавку к ребенку.
  
  Все сидели молча некоторое время и думали о словах молодого человека.
  
  - Но главное не это, - вдруг продолжил мужичок с козлиной седой бородкой. - После того как черный бродяга прошел, через полчаса он снова оказался впереди меня и опять шел навстречу. Та же куртка, штаны и автомат. Вот скажите, я что, на сумасшедшего похож?
  
  В зале со стороны лавок раздался смешок.
  
  - Вроде в своем уме до сих пор, стихи знаю наизусть и считаю хорошо в уме. Точно говорю, навстречу шел он и никто другой. Это я без очков нихр... Ничего не вижу, а в очках вполне даже. Не стал его дожидаться и завернул в лесок переждать. Второй такой задержки дыхания я мог и не выдержать.
  
  Мужичок выпил тёплой кипячёной воды из протянутой ему кружки и пошёл спать в свой угол.
  
  Бродяги молча сидели и поглядывали друг на друга.
  
  - Так вот оно что, - произнес еще один челнок, но помоложе. - Я думал, брешут все на Ерелинской станции.
  
  - Ты это, братец, про что? - задал вопрос первый челнок.
  
  - Ходит там легенда, будто на одной из станций не пустили паренька на ночлег. Шел он с матерью своей. Та в метрах двухстах впереди была, не знаю почему, поругались, может. Так вот, зашла она в убежище, а когда сынок подошел, то перед его носом дверь и закрыли на ночь. Не успел, сказали, комендантский час. А еще болтают, будто покусали его в тот вечер зомби, но, видать, не сильно или еще что, в общем, не до конца заразился паренек. А может, иммунитет сработал, кто ж его знает. Короче, ходит он теперь и ищет свою мамку, заглядывает в окна станций и зовет ее.
  
  - Короче, короче, - пробубнила выжившая бродяжка и повернулась спиной, лежа на лежанке на полу. - У кого короче, тот дома сидит.
  
  - Я думал, это байка, страшная сказка на ночь детей пугать, - продолжил, не обращая внимания на слова женщины, второй челнок. - Ну чтоб боялись по ночам на улицу ходить, да и вообще были осторожны.
  
  Свеча на столе вновь потухла. Сергей взял ее в руки, чтобы заново поджечь от огня в печи.
  
  В железную дверь станции кто-то постучал. Сережа посмотрел, как обычно, через щель между досок в заколоченном окне и отскочил от легкого испуга. Снаружи в окно станции через решетку пытался вглядываться человек в черной кожаной куртке с капюшоном на голове.
  
  
  
  
  Глава 9
  
  
  Утро следующего дня.
  
  Борис Валентинович постучался в дверь станции Бякино. Через пару мгновений та открылась, и друзья зашли в помещение убежища. Маша и Ю, не успев переступить порог, налили воду в таз и поставили на греться на печь. Ноги девушек "гудели" от ходьбы по мелким камушкам возле железной дороги.
  
  Борис сел в своё любимое кресло. Скинул тяжелые кожаные ботинки, затем аккуратно снял тонкие носки и, засунув их в обувь, откинулся на спинку и протянул ноги вперед.
  
  Настя робко стояла у входа и осматривала незнакомый зал.
  
  - Ну как тебе тут у нас? - Маша подошла к молодой женщине и, взяв ее за руку, повела к столу. - Тесновато? У вас-то побольше места будет.
  
  - Уютненько, - тихонько произнесла Анастасия и посмотрела на вошедшего в дверь Сережу.
  
  Сергей поставил на пол два эмалированных ведра со свежей водой из колодца, одно возле умывальника, а второе у печи, и накрыл их железной крышкой.
  
  Молодой человек переглянулся с супругой и подошел к новенькой.
  
  - Сергей, - парень вытер сырую руку об свои штаны и протянул девушке. - Для друзей просто Сережа. Директор этой богадельни.
  
  - Настя, - скромно представилась девушка.
  
  - Вот что, Настя, - продолжил Серёжа. - Раз уж ты наш гость, то мой с мылом руки, садись за стол, будем все вместе завтракать.
  
  - Бабушка дала мне с собой немного провизии, - глаза Насти уже не выглядели заплаканными, и в них появилась искра надежды. - Ее Борис Валентинович нес, можете брать, что захотите.
  
  - Нет уж, подруга, - улыбнулся Сережа. - Ты наш гость, и угощать будем мы, если не против. А бабушкина еда, насколько я понимаю, еще пригодится, раз Борис Валентинович взял тебя с собой.
  
  - А я? А мы? - раздались смешливые выкрики бродяг с разных сторон зала ожидания. - Разве не твои гости тоже? Накормишь, Сереж?
  
  - Еще одно слово, и будете на улице загорать, - ухмыльнулся в ответ молодой человек.
  
  ***
  
  Друзья сидели за столом и ели кашу.
  
  - Представляете, Борис Валентинович, - радостно сказал Сережа. - Вчера травим байки поздно вечером про черного бродягу...
  
  - Черного бродягу? - наставник поправил очки указательным пальцем. - Это который в черной кожаной куртке ходит с капюшоном на голове и автоматом в руках?
  
  - Откуда вы знаете? - удивился парень. - Хотя... Чего это я? Порой мне кажется, что вы знаете всё на свете.
  
  - Люблю просто засыпать под чужие разговоры, - Борис улыбнулся и отправил в рот ложку с кашей. - Некоторых это раздражает, а я люблю, будто под сказку отрубаюсь. До зомби-эпидемии перед сном телевизор включал и отворачивался к стенке. Лучше всякого снотворного.
  
  - А выключал его кто?
  
  - Жена, конечно, - рассмеялся мужчина и, вспомнив семью, тут же загрустил. - Ей-то телек мешал.
  
  - Извините, - виновато произнес Серёжа.
  
  - Ничего страшного, - подмигнул Борис. - Я уже почти смирился. Так что там с черным бродягой?
  
  - Поболтали, попугали друг дружку, - продолжил рассказ парень. - Уже хотели спать ложиться, как вдруг стук в дверь. Темно уже и время почти двенадцать часов. Смотрю, а у окна тот самый бродяга стоит, и куртка такая, и капюшон надет, и даже автомат в руках. Я чуть не обделался от страха.
  
  "Кто такой и чего здесь надо?" - спрашиваю как можно грубым голосом, а у самого поджилки трясутся. Пустите, говорит, переночевать. В Стромино идет и не подрассчитал по времени, задержался.
  
  - А ты чего? - с интересом слушал наставник.
  
  - Я-то? За ружьем пошел, зарядил два патрона с дробью и открыл дверь. Мужичков попросил подстраховать меня. Смотрю, вроде человек, обычный живой парень. Да вон он сидит на лавке, - Сережа повернулся к бродяге и подозвал: - Эй, как тебя там, подойди, пожалуйста.
  
  К напарникам через весь зал подошел молодой мужчина.
  
  - Расскажи еще раз то, что вчера говорил, - Сережа сел на стол, стоящий чуть правее окна. - Может, решим чего.
  
  - Ну коли решим, тогда, пожалуй, расскажу, - медленно проговорил парень лет двадцати пяти на вид, глотая окончания слов. - Иду я вчера в эту сторону вдоль железнодорожного пути. Вижу, лежит что-то вдалеке на рельсах. Пригляделся, непонятно. Черное что-то, то ли собака, то ли покрывало какое. Хреново еще вижу-то, близорукость у меня. Раньше много в телефоне сидел, короткие ролики любил смотреть.
  
  Короче, подхожу ближе, а это покойник лежит, представляете. Главное, только что навстречу попался знакомый челнок, и ни про какой труп он мне не сказал. А уж я его хорошо знаю, болтовни было бы часа на два.
  
  Подошел еще ближе и вижу: кожа у него не свежеумершего, будто несколько дней уже как крякнул. Куртка на нем, ботинки отличные, ремень кожаный так вообще отпад, с большой красивой металлической пряжкой, в руках автомат. Ну я и забрал все. Покойнику оно теперь ни к чему, верно? Ну так что насчет нашей сделки?
  
  - Он это про что? - спросил Борис Валентинович Сережу.
  
  - Продать хочет автомат, - серьезным голосом ответил Сережа и незаметно для окружающих слегка подмигнул наставнику. - Сказал ему, что хлам мы не покупаем, но парень оказался настойчив, и я посоветовал дождаться вас.
  
  Борис взял в руки автомат и принялся осматривать с видом специалиста. Оружие на самом деле на вид было не в плохом состоянии, требовалась только разборка и чистка.
  
  - Хм... Им что, в футбол играли? - начал торговаться наставник. - Всё в дорожной пыли и царапинах. Магазин один и пустой, патронов нет, даже проверить не сможем. Наверняка сразу и заклинит. Нет, мне такой не нужен, попробуй на Стромино предложить, может чего и удастся за это барахло получить, хотя там больше ружья уважают.
  
  Парень взял автомат обратно и, опустив голову в печали, хотел было уже уходить.
  
  - А сколько ты хотел за него? - остановил парня Борис.
  
  - Пять банок тушенки, - развернулся молодой мужчина в надежде, что сделка все же состоится.
  
  - Ууу, не стоит того, - махнул рукой Борис. - Разве что на запчасти взять... Даю три банки за автомат, куртку и ботинки с ремнем.
  
  Парень постоял с минуту молча, почесал затылок, снял с себя кожанку и с обидой пробубнил:
  
  - Забирай, грабитель, если б не обстоятельства, хрен бы я тебе продал.
  
  - Ю теперь будет ночевать в доме, - уверенным голосом сообщила близнецам Мария.
  
  - Это хорошая новость, - улыбнулся Сашка.
  
  - Давай, только без вот этих вот улыбочек, - фыркнула Маша. - Даже не вздумайте к ней приставать. Вы должны ее защищать, представьте, что это ваша сестра. Спать будет на диване, их же три возле камина.
  
  - Это что, теперь придётся стирать носки каждый день? - огорчился Пашка. - И еду на троих делить?
  
  - Со жрачкой всё нормально пока, - успокоила братьев девушка. - Вот вам по банке тушенки выделили и крупу. Только сразу не съешьте, поэкономней.
  
  - То нормально, то поэкономней, - недовольно ответил Пашка. - Вы там что с пленниками-то решили?
  
  - Сейчас остальные подойдут к постирочной.
  
  ***
  
  У входа в баню собрались: Борис Валентинович, Сережа, Маша и Ю. Близнецы убрали подпорку и открыли дверь. Наружу, щуря от света глаза, вышла парочка бродяг.
  
  - Так значит, говорите, вы челноки? - спросил Борис Валентинович. - Откуда и куда проложен ваш маршрут?
  
  - Чего? - открыл рот Михаил.
  
  - Да заткнись ты, - ткнула локтем мужа Светлана и ответила собравшейся компании: - Со Стромино идем в Гыркино, еду всякую несем, консервы там и прочее.
  
  - Что-то я вас первый раз вижу, - нахмурил брови Сережа. - Вроде всех челноков знаю, всегда на мою станцию заглядывают поздороваться. Новенькие, что ли?
  
  - Ага, новенькие, - попыталась улыбнуться Света. - Слушайте, вы меня извините, конечно, но всю ночь и утро просидела взаперти, решайте пока тут что-нибудь, я не против, но мне срочно нужно сбегать в одно место по чрезвычайно важным и неотложным делам.
  
  Женщина, не дожидаясь разрешения, забежала за кирпичное строение столовой и исчезла в еще не совсем сбросивших листья кустах.
  
  - Проследи за ней, чтоб убежать не удумала, - отправил Сережа за женщиной Сашку.
  
  - Что думаешь? - спросил Борис Павла.
  
  Пашка подошел к Михаилу и поправил ему воротник на курточке:
  
  - Когда мы их встретили, они про какую-то мамку болтали, - начал близнец. - Что теперь богаты и обратно им никак нельзя. Еще про смотрителя что-то, я не разобрал.
  
  - Я так и подумал сразу, как Сережа мне рассказал, - Борис снял очки и убрал в нагрудный карман.
  
  Женщина вернулась под дулом Сашкиного автомата.
  
  - Сбежать хотела, представляете, - шмыгнул носом Сашка.
  
  - Что? Любимая? Ты хотела меня бросить? - заныл Мишаня.
  
  - Заткнись уже, тютя, - зашипела Света.
  
  - Тише, тише, не нужно ругаться, сейчас всё прояснится, - пытался успокоить парочку Борис Валентинович. - Я кое-кого взял с собой.
  
  Из столовой вышла Анастасия и, узнав в Михаиле брата матери, удивленно проговорила:
  
  - Дядя Миша?
  
  
  
  
  Глава 10
  
  
  - Миша? - всплеснула руками от удивления Настя и заплакала навзрыд. - Как ты мог? Они же племянники твои внучатые. Ты же нянчился с ними и помогал.
  
  Ноги женщины ослабли, и она чуть не упала на землю. Борис успел подхватить под руки и плавно усадил на ступеньку возле двери постирочной.
  
  - Значит, ты Мишаня, непутевый сынок Лидии Михайловны, - Борис встал перед врунишкой в полный рост и посмотрел в глаза. - Это же просто замечательно.
  
  - Правда? - спросил Михаил.
  
  - Идиот, - цокнула языком Светлана.
  
  - Сережа, разведи-ка ты эту парочку по разным углам, - прищурил левый глаз наставник.
  
  - Зачем, Борис Валентинович? - Сережа зачем-то тоже прищурил левый глаз, вероятно, подумав, что это какой-то знак.
  
  - Мишаню в постирочной заприте, а жену его на кухне в столовой, - Борис повернулся к Маше и добавил: - Вместе с Ю отведите ее и постерегите недолго. Только обыщите как следует и не дайте себя провести. А нам с Сергеем нужно переговорить в доме.
  
  ***
  
  - Вот оно что, - улыбнулся по-доброму Сережа. - Тяга к приключениям и нехватка острых ощущений? Всё как обычно, да?
  
  Сергей и Настя сидели на диване напротив камина в комнате отдыха. Борис стоял на коленях возле очага и, подбросив кусок березовой коры, пытался раздуть угасающие угли. Огонь резко вспыхнул, и приятный смолянистый запах разошелся по всей комнате.
  
  - Так ты со мной? - спросил Борис, складывая рубленные дрова в виде шалаша. - Мне бы не помешала помощь напарника.
  
  Мужчина только что подробно рассказал молодому человеку всё, что произошло на станции Стромино.
  
  - Значит, харчи покойного Федора можно с чистой совестью считать своими, - серьезным голосом произнес Сережа. - Только мне непонятны две вещи.
  
  - Какие же? - Борис отошел от разгорающихся дров и сел на диван возле входной двери. - Спрашивай, брат.
  
  - Как хозяйка Стромино смогла собрать две спортивные сумки патронов? - Сергей бросил взгляд на Настю и тут же перевёл на Бориса. - Это же очень много. Сидорович целого рюкзака провизии не пожалел только чтоб припугнуть бабку.
  
  - Станция приносит неплохой доход, - сказала тихо Анастасия. - Дед при жизни много откладывал, говорил, на черный день. Продавал, менял, в долг давал под проценты. Баба Лида нашла его схрон после смерти. Да и искать-то было не сложно. Старый скупердяй спал на своем богатстве. На отдельной кровати дрых, так вот под ней и нашли ящики с патронами и не только. Да и бабушка сейчас цену за ночлег подняла в два раза и кино крутит вечерами не бесплатно. За каждый чих на ее станции штрафует.
  
  - Второй вопрос, я так понимаю, - обратился к Сереже наставник. - Где эти сумки сейчас?
  
  - Верно, - парень встал и заходил по комнате от окна до двери. - Братья сказали, у парочки только продукты с собой.
  
  - Поэтому я их и разделил в разные помещения, - глаза Бориса блестели каждый раз, когда он чувствовал интерес к происходящему. - Да сядь ты, не мельтеши. Эта дамочка, жена, которая имеет на Мишу сильное влияние. Все серьезные поступки в жизни мужчины делают только из-за женщин. Этот же и шагу без супруги не может ступить, не говоря уж о том, чтобы собственную семью кинуть. Видел, как она на него зыркала и цыцкала?
  
  - Однозначно, в их шайке главарь - Светлана.
  
  Сережа взял деревянный стул у окна и переставил его ближе к огню. Затем сел обратно на диване и попросил Настю сбегать до близнецов, дабы те привели задержанного.
  
  Не прошло и пяти минут, как братья втолкнули в комнату Михаила, но не потому, что тот оказывал сопротивление, а потому, как вертелся и постоянно оглядывался назад в поисках возлюбленной.
  
  Молодой человек указал бедолаге на стул, и тот присел. Братья вышли из дома, уж очень интересно им было, чем там заняты девушки.
  
  - Что решили? - голос Мишани срывался и казался испуганным.
  
  - А что тут решать, - Серёжа положил ногу на ногу и пристально посмотрел на собеседника. - Сдадим тебя бабке, и делов-то, может, за тебя отвалит нам чего ценного.
  
  - Не может, а точно, - подхватил слова напарника Борис. - Лидия Михайловна обещала за живого награду.
  
  - Слава Богу, за живого, - защебетал Миша, закрыв глаза.
  
  - Угу, но проучить, сказала, не помешает, - Борис чуть-чуть не выдал свою ухмылку. - Велела поколотить для просветления разума, но без сильных увечий.
  
  Ноги у Миши сами затряслись, он взялся за них руками, но те не слушались и продолжали предательски выдавать страх.
  
  - Верно, проучить нужно, - продолжил Сергей. - Напорим зад ремнем, перейдём славную традицию станции Гыркино.
  
  - О, как раз для этого дела у меня новый ремень теперь, вовремя его приобрел, смотри, какая пряжка металлическая большая, - Борис распахнул кожаную куртку, задрал водолазку вверх и показал орудие наказания, затем быстрыми шагами вышел в коридор и, как следует посмеявшись, сделал серьезное лицо и зашел обратно в допросный кабинет.
  
  - Я же не ребенок, вы что? Какой ремень? Мне тридцать пять лет, я взрослый мужчина в конце-то концов, - начал брыкаться Михаил.
  
  - А вот поступки у тебя, Мишаня, совсем не мужские, - ответил смотритель. - Предать свою семью ради кучки ресурсов. Это как минимум подло.
  
  - Не ради патронов я, - повесил голову Михаил. - Ради нее все. Люблю заразу, и ничего поделать с собой не могу. Я же не глупый и в зеркало смотрю иногда. Такие, как она, никогда не выходят замуж за таких, как я. Вот и приходится выкручиваться.
  
  - Выкручиваться? Ты это называешь выкручиваться? - вспылил Сергей. - Жизнь двух родных мальчишек променял на собственное счастье, которое и назвать-то так нельзя. Неужели не понимаешь, что она использует тебя и, видимо, всегда это делала.
  
  Настя присела ближе к Сереже и дотронулась своей ручкой до его руки.
  
  - Ладно, порите, - в отчаянии махнул рукой Миша. - Только матери не отводите. Там с меня с живого шкуру снимут.
  
  - А вот это уже от тебя зависит, - перевел разговор Борис Валентинович в другое русло. - Мы идем племянников выручать, и патроны, что ты не донес, сильно бы в этом помогли. Усёк? Где сумки, Миш?
  
  Губа Михаила затряслась вслед за ногами, мужчина быстро переводил взгляд то на Бориса, то на Сергея. Вот только в глаза Анастасии он не смел смотреть, и каждое случайное пересечение дико смущало и заставляло краснеть.
  
  - И что? Что дальше? Мне все равно на станции жизни не дадут? - будто сам себе говорил Мишаня. - Для всех я буду предателем до конца жизни.
  
  - Дадут, - неожиданно громко сказала Настя, выпрямила спину и подняла носик кверху. - Я всем скажу, что простила и что ты помог спасти моих сыночков, - девушка сдержала в этот раз слезу. - Если всё пройдет гладко.
  
  - А Светка? Что с ней будет? Она же бросит меня, если подведу. Зачем мне жить тогда без нее.
  
  Сергей посмотрел на Бориса и кивнул, дав понять, что клиент созрел и нужно только его дожать.
  
  Борис вынул ремень из джинс и, сложив его пополам, медленно двинулся к приговоренному.
  
  - Ладно, ладно, ладно, - запаниковал Мишаня и поднял руки вверх. - Тут не сильно далеко наш схрон. Нужно сходить и принести. Только у меня одно условие.
  
  - Какое? - холодным тоном спросил Серёжа.
  
  - Вы нас со Светкой никуда не отводите, ни на какие станции Стромино, понятно? И разрешаете на какое-то время остаться здесь. Я так понимаю, место безопасное.
  
  - Это уже два условия, - улыбнулся смотритель. - Но хорошо, так и быть, отведешь Сашку и Пашку к сумкам.
  
  Друзья сидели на стульях в столовой и пили кофе. Светлана любезно предложила взять его из своего рюкзака. Дверь открылась, в нее вошли братья и поставили на пол по тяжелой спортивной сумке с патронами. Следом неспеша и без особого желания зашел Мишаня.
  
  - Вот болван, - вскочила Светка. - Так и думала, ничего из тебя не удастся слепить, - женщина резко повернулась к мужчинам и, скаля зубы, прошипела: - Мы теперь свободны? Могу я уйти?
  
  - На все четыре стороны, - ответил молодой смотритель.
  
  - И продукты забрать?
  
  Светка потянулась рукой к своему рюкзаку. Маша перехватила и оттащила его ближе к себе. Вынула пакет макарон килограмма на полтора и сунула женщине.
  
  - Чтобы с голоду не померла, - покачала головой Мария. - Еда не твоя, дорогуша.
  
  Светлана взяла пакет и, не раздумывая, направилась в сторону двери.
  
  - Эй, - окликнул ее Борис Валентинович. - Мужа-то заберешь?
  
  Женщина неохотно обернулась и спокойно, без всяких эмоций ответила:
  
  - Он мне такой не нужен.
  
  Светка ушла, хлопнув дверью, а Борис подошел к Мишане, положил ему руку на плечо и добрым голосом произнес:
  
  - Нет, Миш, это она тебе такая не нужна.
  
  
  
  
  Глава 11
  
  
  Стало холодать. Солнце уже грело не так, да и выглядывало из-за серых облаков всё реже и реже. Часто поднимался ветер, и с неба капали мелкие, почти незаметные капли дождя.
  
  Вдоль железной дороги в сторону города В шли двое мужчин. Один в черной кожаной куртке с капюшоном на голове, на груди висел автомат, через плечо спортивная сумка, а за спиной большой рюкзак.
  
  Второй в камуфляжной куртке, также с капюшоном, со спортивной сумкой и ружьем на плече.
  
  Сзади в нескольких метрах от них, опустив голову, плелась девушка в тонком плаще поверх легкого платья. На спине легкий женский рюкзачок розового цвета с частью провизии и травматом, что дала с собой бабушка.
  
  - И чего мы не пошли раньше? - бухтел Сережа. - Целую неделю просидели на станции. Спрашивается, для чего? Чтобы такой вот погоды дождаться? Этот мелкий дождь хуже даже ливня. Вроде и не мочит, а одежда вся сырая. Как зарядит, так на целый день, считай. Лучше бы уж вылил всё за раз, и дело к стороне. Может, теперь-то ответите, Борис Валентинович? С какой целью хорошую погоду проспали?
  
  Борис шел по обычаю чуть впереди и сначала ничего не ответил напарнику. Вопрос он, конечно, слышал, но решил промолчать. Мужчине попросту было нечего сказать. Минут через десять ходьбы, Борис, не оборачиваясь, произнес:
  
  - Не знаю.
  
  - Что? - машинально переспросил Серёжа, прекрасно услышав фразу.
  
  - Не знаю, почему мы прождали неделю, - повторил уже более подробно свой ответ наставник. - Чуйка у меня, понимаешь? Еще ни разу не подводила. Будто внутренний голос останавливает, сиди, мол, Борис, и не рыпайся.
  
  Сережа ничего не ответил.
  
  - Нельзя было идти, - продолжил Борис. - Вдобавок, мной овладела сильная лень и сонливость, такого раньше никогда не было. Она только подтверждает мое предчувствие беды.
  
  - Может, это просто возраст, Борис Валентинович? - серьезным голосом спросил Сережа. - В сорок пять вполне нормально уставать.
  
  - Знаешь что? - ухмыльнулся наставник. - Старый конь борозды не испортит. Слышал такую поговорку?
  
  - Угу, слышал, конечно, - радостно ответил молодой человек и весело добавил: - А вы знаете, как она заканчивается?
  
  - Догадываюсь.
  
  - Старый конь борозды не испортит, да и глубоко не вспашет.
  
  Друзья прошли еще несколько минут.
  
  - Думаете, хорошая была идея оставить Машу вместо себя? - спросил Сережа. - Справится?
  
  - Смотрительницей? - Борис поправил натирающий ремень от сумки. - Много ума не надо, чтобы замок ключом открывать и закрывать. Может, всё-таки вразумит тебя брать плату за ночлег.
  
  Сергей обернулся и посмотрел, не потерялась ли Настя. Девушка выглядела устало и потрепано, но все равно шла и не отставала.
  
  - Скоро Ерелино, каков план? - уточнил парень. - Дальше идем или остановимся?
  
  - С таким грузом лучше не светиться, - ответил Борис. - Да и нет желания мне с ключницей общаться, после того как она нам чрезвычайно "помогла". Надвинем капюшоны побольше на глаза и пройдем.
  
  - Где же заночуем тогда? Всё расстояние до Гыркино мы не сможем протопать до темноты груженные.
  
  - Не переживай, брат, - по-доброму ответил Борис Валентинович. - Всю эту неделю я не только спал, но и изучал карту местности. Теперь знаю, где тут что находится. Ну или находилось, карта не слишком свежая.
  
  - Отлично, - парень обернулся и громко крикнул Анастасии. - Надень капюшон плаща, сейчас одно место нужно будет пройти, не привлекая внимания.
  
  Отряд прошел еще минут сорок, и впереди показалась знакомая станция.
  
  - Держи мой рюкзак, - скомандовал наставник и снял его со спины. - А мне давай вторую сумку. Уйду чуть вперед, вы недалеко и не близко за мной, главное, из виду не теряйте.
  
  - Как? Вы понесете патроны один? Это же опасно, - удивился Сережа.
  
  - Ничего со мной не случится, брат, - Борис снял очки, взял из кармана куртки немного золы из печки и натер себе лицо и руки. - У страха глаза велики, Сережа.
  
  Мужчина ушел вперед и поравнялся со станцией Ерелино. Сережа махнул Насте рукой и выдвинулся следом. Люди, сидящие на скамье у входа, увидев Бориса, опешили. Мужики растерялись, а женщины хотели было завизжать, но у всех дружно пропал голос.
  
  - Черный бродяга, - прошептал один из мужичков.
  
  Услышав эти слова, все, кто там был, без оглядки рванули в лес.
  
  ***
  
  - Тебе не страшно? - спросила вдруг Ю свою подругу. - На станцию может кто угодно прийти. Увидят, что мы без мужчин, и захотят ограбить.
  
  - И сразу получат пулю в лоб, - твердо ответила Маша. - Мне Валентиныч свой ПМ оставил. Да и у тебя винтовка есть. Давно ли ты такой трусихой стала? У нас два здоровых молодых мужика в лагере скучают, кому бы морду набить, а ты боишься.
  
  Разговор девушек перебил громкий стук в дверь. Маша от неожиданности встрепенулась и подошла к окну посмотреть через щель.
  
  - Кто там? - спросила смотрительница.
  
  Снаружи стояла женщина средних лет и несколько детей разного возраста. Девочки и мальчики, человек восемь. Самому старшему юноше на вид лет четырнадцать, а младшей девочке лет семь от силы.
  
  - Вы кто? - спросила еще раз Мария, не услышав ответа на первый вопрос. - Чего нужно, спрашиваю.
  
  Незнакомцы снова ничего не ответили.
  
  - Ну как знаете, - ответила смотрительница и отошла от окна.
  
  Ю насторожилась и пошла в каморку за своей винтовкой.
  
  - Ты что? Там же дети, - остановила ее Маша. - Чем может навредить компания школьников?
  
  - И то верно, - выдохнула Ю и положила снайперку на место.
  
  Стук в дверь снова раздался по залу ожидания. Маша не выдержала, подошла быстрыми шагами ко входу, вставила ключ в замочную скважину и провернула.
  
  - Шутки шутить вздумали? - нервно вспылила девушка и открыла дверь. - Чего молчите?
  
  Женщина стояла смирно и смотрела на Машу печальными глазами.
  
  - Проходите, раз пришли.
  
  Мария пустила гостей в убежище, вышла на перрон и осмотрелась по сторонам. Затем, увидев, что никого больше нет, зашла на станцию и заперла дверь.
  
  - Правила у нас простые, - начала знакомить с условиями ночлега Мария, глядя в глаза женщины. - Места бесплатные, матрасов очень мало, почти нет. На них спят, в основном, старики и дети. Можно на лавки прилечь, если местечко найдется. Зато весь бетонный пол в вашем распоряжении. Холодный, правда, но люди спят. Накидают старых курток или еще тряпок каких, рюкзак под голову, и только храп и слышен. Печь всегда горячая, можно воду вскипятить. Вода же к слову стоит рядом в ведре. По центру стол, выжившие бродяги кладут на него часть своей провизии в качестве благодарности. Мы ею кормим тех, у кого черная полоса в жизни и давно ничего не жевали. Можете и вы что-нибудь положить, но это не обязательно.
  
  - Мойте руки в умывальнике, сейчас воды нагрею, - добавила Ю, убедившись, что подруга закончила инструктаж.
  
  Женщина молча села за стол. Ребятишки, вымыв по очереди руки, тоже присели.
  
  - Как тебя зовут? - спросила Мария незнакомку. - У вас есть еда?
  
  Женщина смотрела на хозяйку станции и никак не реагировала.
  
  Дети выглядели так, будто с самого рождения росли на улице. Неумытые лица, рваная и грязная одежда, сальные и давно нестриженные волосы. Одним словом, оборванцы. Маша только сейчас это поняла, разглядев повнимательней. Женщина же, наоборот, выглядела ухоженной и аккуратной. Чистое платье, расчесанные длинные волосы, и даже ногти были покрыты прозрачным лаком.
  
  - Она глухая, - ответил самый старший мальчик в майке-алкоголичке с синими полосками. - Не слышит тебя, хоть на ухо ори.
  
  - Тебе в майке не холодно, дружок? - влезла в разговор Ю.
  
  - Холодно, естественно, - скривил лицо парень в недовольной гримасе. - Свою ветровку я сестренке отдал.
  
  Парень положил руку на плечо сидевшую рядом девочки в легкой зеленой курточке.
  
  - Меня зовут Макс, - продолжил парень. - Как вы должны были уже понять, мы беспризорники. Наверное, все дети сейчас сами по себе. Но мы держимся вместе. Так не слишком страшно. Зомбака легче завалить, когда нас больше.
  
  Парень достал из своего маленького рюкзачка целлофановый пакет со свежим куском мяса.
  
  - Пожарим? Сто лет не ел мяса, - потер руки в предвкушении Макс.
  
  - Это что, свинина? Ты где ее взял? - произнесла Мария с широко открытыми от удивления глазами.
  
  Мальчик открыл рюкзачок сестрёнки и достал еще один кровавый кусок приличного размера.
  
  - Мы заработали, - не понимая возмущения, ответил Макс. - В одной общине чистили стойла и загоны, красили крышу и кормили скот.
  
  - Есть люди, которые держат скот? Далеко отсюда? - глаза Маши загорелись давно созревшей идеей. - А куры там есть?
  
  - Полно кур, яйца едят каждый день, - ответил малец. - Вот только не дают никому. Работать нужно очень много с утра и до вечера.
  
  - Вы, ребятки, что-то недоговариваете, - с подозрением сказала Маша. - Столько мяса, да еще и свежего, очень большая плата за такую работу.
  
  - Это где-то рядом? Мясо не успело испортиться, пока вы шли, - перебила подружку Ю.
  
  - Сказать по правде, вы нас раскусили, - опечалился Макс. - Нам обещали за работу плату, но обманули. Награду откладывали, только кидали сухарей и придумывали новую работу. Заставляли спать рядом со свиньями. Вчера ночью мы сбежали. Еще с утра я увидел, как хозяин режет свинью, и решил: была не была. Дождались ночи, схватили по куску мяса и деру.
  
  - У вас у всех по куску мяса? - уточнила смотрительница. - Оно же стухнет. Надо хоть в ведро с холодной водой положить.
  
  Парень стыдливо посмотрел на девушку и добавил:
  
  - Угу, у всех. Давайте уже поедим, слюни текут ручьем.
  
  Маша поставила большую сковороду на раскаленную печь и налила в него чуть-чуть подсолнечного масла.
  
  Женщина встала из-за стола, подошла к умывальнику и принялась умывать лицо. Перед этим что-то выпало из ее руки, но та не стала поднимать.
  
  Маша заметила это краем глаза. Бумажка... На полу лежал кусочек скомканной бумаги. Девушка наступила на него ногой, затем, дождавшись, когда никто не будет смотреть в ее сторону, быстренько наклонилась и подняла.
  
  Зайдя в каморку, Маша развернула клочок. На мятой бумажке было написано черным карандашом:
  
  "Спасите. Они не те, за кого себя выдают".
  
  
  
  
  Глава 12
  
  
  - Мы в пути уже часов восемь, - усталым голосом сказал Сережа. - Борис Валентинович, вы говорили, что знаете, где можно переночевать. Настя уже ног не чувствует.
  
  Наставник остановился, осмотрелся по сторонам и с видом знающего человека уверенно ответил:
  
  - Скоро будет железнодорожный переезд со шлагбаумом. Вот на нем и свернем.
  
  Отряд прошел еще минут пятнадцать. Переезд действительно существовал. Проселочная дорога, отсыпанная слоем гравия, пересекала рельсы.
  
  - Нам направо, - скомандовал наставник и зачем-то показал направление рукой, что вызвало ухмылку на лице Сережи. - Тут недалеко.
  
  Друзья прошли ещё немного. С двух сторон дороги был хвойный лес. Борис вдруг остановился, дождался девушку и весело объявил:
  
  - Добро пожаловать!
  
   Мужчина раздвинул густые колючие ветви и пропустил спутников вперед.
  
  - Это что, кладбище? - не верил собственным глазам молодой смотритель. - Темно-то как.
  
  Верхушки елей почти полностью закрывали собой небо.
  
  - Верно, это старое деревенское кладбище, - подтвердил Борис Валентинович. - В округе несколько деревень, так вот все похороненные там когда-то жили.
  
  - Не учуют деревенские? - озадачился парень.
  
  - Деревни находятся в паре километров, не должны по идее заметить, - Борис прошел чуть дальше и движением руки позвал товарищей. - Самое главное - никто из живых сюда точно не сунется. Покойники ассоциируются с зомби и вызывают страх. Но мы-то знаем, что эти мертвые не зараженные и уже десятки лет как дуба дали. Вы ведь не боитесь?
  
  Сережа громко чихнул, а девушка отрицательно покачала головой.
  
  Ржавые ограды могил с облезшей краской, железные памятники, сваренные из листов железа, наклоненные кресты. Атмосфера покоя и умиротворения.
  
  Сережа походил по кладбищу в поисках местечка поудобней и, найдя такое, позвал товарищей.
  
  - Здесь, - сказал парень. - Две лавки и стол. Есть место даже под небольшой костерок, и с дороги не видать будет огня.
  
  Наставник подошел к памятнику, на чьей могиле они решили расположиться, и прочитал вслух:
  
  - Суслов Тимофей Игнатьевич (1884-1974).
  
  Вынул кусок тряпки из бокового кармана рюкзака и протер табличку без фотографии.
  
  - В девятнадцатом веке еще родился дедуля, представляешь, - Борис вынул маленький котелок, ложку и нож. - Мы тут, Тимофей Игнатьевич, похозяйничаем у тебя, если не против.
  
  - А чего ему быть против-то? - засмеялся Сережа. - Скучно, поди, лежать-то в тишине. Царя видел, революцию и коммунистов видел, Великую Отечественную войну пережил уже в почтенном возрасте. Пара-тройка бродяг, прячущихся от зомби, ему точно не помешают. Как только могила-то уцелела.
  
  - Это внуки, наверное, железный памятник поставили и ограду со столом, в деревне принято следить за могилами предков, - разъяснил наставник. - Разжигайте лучше костер и ставьте воду греться, я в полторашке с собой взял.
  
  ***
  
  В каморку зашла Ю, и Маша показала ей записку.
  
  - Ничего не поняла, - прошептала Ю.
  
  - Та женщина оборонила у рукомойника, - ответила Мария. - Иди-ка ты, подружка, за близнецами, что-то тут неладное.
  
  В зале ожидания раздался треск раскаленного масла. Маша вышла и сняла с печи сковороду. Вымыла мясо в воде и порезала на кусочки. Затем снова поставила сковороду греться и выложила в нее свинину.
  
  Мясо запахло странно, не так, как обычно. Сначала вроде как говядиной, потом будто курица. Девушка перевернула и обжарила с другой стороны, дабы запечатать все соки внутри кусков.
  
  - А куда рыжая тетенька пошла? - спросил вдруг Макс.
  
  - В туалет, а что?
  
  Сердце Маши заколотилось быстрей, девушка нащупала через одежду пистолет, засунутый в джинсы между животом и ремнем, на всякий пожарный случай.
  
  - А скоро она придет? - паренек встал и направился с ножом в сторону новоиспечённой смотрительницы.
  
  Маша чувствовала, что Макс приближается сзади, его голос звучал ближе, но не решалась обернуться.
  
  - Такие вопросы девушкам не задают, - ответила Мария. - Тем более малознакомым. Закончит и вернется.
  
  - Вы что, нас совсем за дураков держите?
  
  Голос Макса был уже совсем рядом. Девушка выхватила заранее снятый с предохранителя пистолет и резко развернулась, направив оружие на юношу.
  
  - Полегче, красавица, - поднял руки перед собой Макс. - Давай без глупостей, иначе...
  
  Парнишка сделал шаг в сторону, и хозяйка станции увидела, как остальные дети окружили глухую женщину и приставили к ее горлу нож, старые ножницы, ржавый гвоздь и какую-то заточенную железяку.
  
  - Опусти ствол и положи его на пол, - лицо Макса выражало некое удовольствие от происходящего.
  
  Маша села на корточки, положила оружие на бетон и толкнула к парню.
  
  - Теперь запри дверь, мы остаемся ночевать, - продолжил Макс, поднимая ствол.
  
  - Не могу, ключ забрала Ю.
  
  Мысли крутились в голове смотрительницы, из множества вариантов развития событий Маша пыталась выбрать один.
  
  - Сейчас придет, у нее живот болит с утра, вот и бегает без конца.
  
  Парнишка отошел к столу и приставил ствол к голове глухой женщины. Детки вернулись на свои места и с любопытством смотрели на Марию.
  
  - Мясо подгорит, - Маша развернулась и сняла сковороду с печи.
  
  Девушка стояла и думала:
  
  - "А что, собственно, происходит? Зачем я отдала пистолет и почему мне не наплевать на незнакомую женщину? Надо было выгнать их взашей. Выстрелить в потолок, напугать или просто сбежать. Может, сбежать сейчас? Дверь открыта... А там братья и Ю. Что-нибудь придумаем, сообразим. Нет. Я смотритель... Не швейцар в отеле, чья обязанность открывать и закрывать дверь, а смотритель убежища. Люди, все эти бродяги пришли сюда, чтобы чувствовать себя в безопасности. Я должна остаться и защитить их. А что, собственно, происходит?" - Маша вернулась к тому же вопросу, с которого начала. - "Что не так с детьми? От чего глухая женщина просила ее защитить? Непонятно..."
  
  Мысли хозяйки станции прервал громкий шлепок. Макс упал на пол без сознания, на голове юноши прямо на глазах появилась большая шишка, почти с кулак.
  
  Над ним стоял большой и толстый бродяга с черными взъерошенными волосами, двухнедельной щетиной и, как ни странно, большими и голубыми глазами. Пузо его вываливалось из-под прожженной старой майки.
  
  - Будешь знать, как безобразничать, - проговорил здоровяк. - А ну, кого еще воспитать? - мужик попытался сделать страшную рожу, чтобы напугать, но добрые, преданные, как у собаки, глаза выдавали его.
  
  Дети спрыгнули с лавок и попрятались под столом. Маша, опомнившись, подскочила и подняла выроненный ПМ.
  
  Дверь открылась, и в зал ожидания вбежали с автоматами в руках Сашка и Пашка.
  
  ***
  
  Вечер того же дня.
  
  Во главе стола сидел Василий и с большим аппетитом трескал тушенку прямо из банки. Так звали нашего героя.
  
  - Вася, может, чайку горячего? - спросила Мария.
  
  - Можно, а лучше что-нибудь покрепче, - улыбнулся здоровяк.
  
  - Думаю, я смогу что-то придумать, - призадумалась Маша, вспомнив, что в рюкзаке покойного Федора была бутылочка спирта. - Для хорошего человека ничего не жалко.
  
  В углу зала на полу сидел пришедший в себя Макс. Ребята связали ему руки куском тряпки для надежности. Остальных детей отвели в маленькую комнату, бывшую кассу, и подперли дверь шваброй.
  
  - Ни на какой ферме они не работали, - проговорила вдруг глухая женщина, оказавшаяся вовсе не глухой. - Убивали одиноких, уставших путников и ели их мясо.
  
  - Что? - у Маши закружилась голова от таких новостей. - Я что, жарила человечину?
  
  Ю, услышав эти слова, вскочила и, не успев открыть замок входной двери, вывалила содержимое своего желудка у порога.
  
  - Да, - продолжила женщина. - Они и зомбятину пробовали, пытались и мне скормить.
  
  - Постой, - перебила Маша. - А ты-то им зачем нужна?
  
  - А вы разве еще не поняли? - печально произнесла женщина. - Я их еда, на будущее, а чтобы мясо не портилось, они меня не убивали. Это тот, самый взрослый, придумал. Сказал, вместо холодильника берем с собой.
  
  - Что, мля... Тут происходит? - выругался Сашка под впечатлением от услышанного.
  
  В углу раздался скрежет зубов, хрип и противное рычание. Макс, обратившись в зомби, перегрыз прелую ткань и, скаля зубы, побежал в сторону стола.
  
  
  
  
  Глава 12 ⅓
  
  
  - Борис Валентинович, вставайте, - шепотом произнес Сережа, тормоша лежачего наставника за плечо.
  
  Мужчина проснулся и сонным голосом спросил, не поднимая головы с рюкзака:
  
  - Уже моя очередь дежурить? Как быстро время пролетело.
  
  Ночью на кладбище было темно. Напарники решили дежурить по очереди. Настя тоже хотела участвовать, но мужчины ей запретили. Решили, девушке нужно хорошенько выспаться.
  
  Еще вечером Борис Валентинович нарубил ножом еловых веток и сложил из них две лежанки возле костра. Сторожу лежать не полагалось, дабы в сон не бросало. Костер уже догорал, и малиновые угли чуть освещали лица друзей.
  
  - Там кто-то ходит, - взволнованно продолжал шептать парень. - Между могилами.
  
  Борис привстал, протер глаза и попытался вглядеться в ту сторону, куда указал молодой человек.
  
  - Вроде нет никого, - ответил наставник. - Тебе, брат, не померещилось?
  
  Сережа посмотрел виноватыми глазами, словно нашкодившая собака. Парень уже не был уверен наверняка, был там кто или нет.
  
  Борис Валентинович подкинул веток в угли костра, и через пару мгновений вспыхнуло пламя. Огонь осветил чуть дальше, но до того места свет все равно не доставал.
  
  - Иди проверь, - тихо проговорил мужчина, стараясь не разбудить девушку. - Ну чего смотришь? Твое дежурство, ты и шуруй.
  
  Сережа взял приставленное к одной из оградок ружье. Отжал рычажок вправо и опустил стволы. Шарил рукой в подсумке, два патрона, и, вставив их в стволы, закрыл обратно.
  
  Парень набрался смелости и пошел потихонечку в сторону дальних могил. Чем дальше Сережа отходил от костра, тем хуже было видно. Но это только поначалу. Через некоторое время глаза привыкли, и казалось, что сейчас не ночь вовсе, а максимум поздний вечер.
  
  Молодой человек осматривал каждую могилу впереди себя и памятники, за которыми можно было спрятаться. Шаг за шагом Сережа отдалялся от места ночевки и, решив, что дальше идти уже не стоит, развернулся обратно.
  
  Лицо парня за долю секунды побледнело от страха. Немой испуг застыл на его лице. Обернувшись, Сережа наткнулся на Бориса, чего совсем не ожидал, и чуть даже рефлекторно не врезал ему прикладом в лоб.
  
  - Я же не мог тебя отпустить одного, - по-доброму улыбнулся наставник. - Еще, чего доброго, ружье отнимут.
  
  - Тут никого нет, - пришел в себя Сережа и добавил чуть громче: - Нет же никого?
  
  - Вообще-то есть, - послышался голос из темноты.
  
  Напарники быстро переглянулись. Сергей поднял ружье и направил в сторону, откуда исходил звук. Борис передернул затвор автомата.
  
  - Ты кто такой? - спросил Серёжа.
  
  - Это смотря кто такие вы?
  
  Голос неизвестного был старческим и немного дрожал.
  
  - Мы просто путники, - Сережа пытался вглядываться, но так никого и не увидел. - Переночевать зашли на кладбище.
  
  - Вот-вот, - снова раздался голос. - На мое кладбище.
  
  Борис дотронулся ладонью до ружья Серёжи и велел опустить оружие. Сам повесил автомат на плечо и громко объявил:
  
  - Ладно, дед, выходи. Мы не кусаемся.
  
  Ответа не последовало. Тогда напарники развернулись и пошли в сторону костра.
  
  - Надумаешь, подходи... - сказал напоследок Борис.
  
  ***
  
  Друзья просидели возле огня около часа. Спать Борису Валентиновичу больше не хотелось, да и как тут уснёшь, когда возле тебя соседи ходят. Тем более, очередь дрыхнуть теперь Сережина.
  
  Анастасия проснулась и поначалу не могла сообразить, где находится, будто вспоминала, что с ней произошло в последнее время. Потом улыбнулась и достала из своего рюкзака большую жестяную банку консервов без этикетки.
  
  - Не знаю, что это, но она самая тяжелая, - проговорила Настя и протянула банку Борису. - Нужно съесть ее в первую очередь.
  
  Мужчина взял ее в руку и потряс возле уха, словно слушая, что там внутри. Затем вынул из кожаных ножен на ремне охотничий нож и проткнул им железо.
  
  В банке была непонятного вида рыба. Пахла недурно, но наставник никогда такую раньше не ел. Большие куски белого филе, плотно уложенные в жестяную ёмкость. Борис попробовал маленький кусочек и, сплюнув в сторону, сказал:
  
  - Предлагаю ее сварить в котелке.
  
  Друзья так и поступили. Вылили остатки воды из полторашки в котелок, переложили кусочки рыбы и поставили на огонь.
  
  Аромат вареной рыбы разошелся по всему кладбищу.
  
  - Издеваетесь над пенсионером, да? - послышался вдруг голос сбоку, и на свет вышел пожилой мужчина. - Сначала место мое заняли, теперь всякими вкусностями мучаете? Четыре дня даже маковой росинки во рту не было. Живот к позвоночнику прилип.
  
  - Присаживайся, дедушка, - пригласил Сережа, не поворачивая голову. - Сейчас поедим, тут на всех хватит.
  
  Зомби-Макс вскочил и быстро побежал в сторону стола. "Глухая" женщина, едва успев обернуться, поставила перед собой руки. Ее это не спасло. Живой мертвец оказался сильней и уже через пару секунд вцепился в горло своей жертвы.
  
  Сашка подбежал, взял Макса одной рукой за штаны, второй за майку и, оторвав от женщины, поднял над полом. Мертвец дергался, махал руками и огрызался, словно собачонка. Пашка, быстро сообразив, открыл дверь станции, и Сашка выкинул тело наружу.
  
  - Я закрою, решайте вопрос с бедняжкой, - подскочила на помощь Ю.
  
  - В смысле, решать вопрос? - хором переспросили близнецы, одновременно пожав плечами.
  
  - Ну, ее укусили, кровь заражена, - объяснила девушка. - Никто не знает, сколько пройдёт времени, но женщина обязательно обернется.
  
  - Кто сказал, что обязательно? - переспросил Сашка и подбежал к телу. - Тащите всё, что есть. Бинты, чистые тряпки, зеленку, перекись, антибиотики любые.
  
  Маша ушла в каморку и через время вернулась с сумкой, используемой Сережей в качестве аптечки.
  
  - Муж меня убьет, - девушка вынула бинты и вату. - Положи ее голову себе на ногу и держи выше тела. Паша, неси чайник и промывай водой рану на шее.
  
  Молодой мужчина намочил чистый бинт и хотел было приложить к шее пострадавшей, но Василий его остановил:
  
  - Вот дурни, у вас же спирт есть, им и протирайте.
  
  - Мужик дело говорит, - тихо пробормотал Сашка.
  
  Маша вскочила и принесла бутылочку. Налила дезинфицирующее средство на свежий бинт и приложила к месту укуса.
  
  Жертва громко вскрикнула и потеряла сознание от боли.
  
  Раздался шум и стук ладоней о железную дверь. Маша быстро поднялась, подошла к выходу, взяла пистолет в правую руку, повернула ключ и выстрелила мертвому юноше прямо в лоб. Затем спокойно, без лишних эмоций, закрыла обратно и заперла на два оборота.
  
  - Почему мы должны на нее тратить антибиотики? - громко спросила Мария. - Она все равно обратится. Это вряд ли поможет. А если кто-то из нас заболеет? Что мы тогда друг другу скажем? Извини, мы отдали твое лекарство первой встречной бродяжке?
  
  В зале ожидания воцарилась тишина, и даже одинокий дедушка, спавший всё это время в дальнем темном углу, перестал храпеть.
  
  - Может, потому что мы люди? - ответил с печалью в голосе Сашка.
  
  - Единственное, чем ты можешь ей помочь, это убить, пока в отключке, быстро и без мучений, - ответила уже тише Мария.
  
  - Не могу, - вздохнул близнец. - Она еще человек, а людей я ни разу не убивал.
  
  Маша положила руки себе на лицо, закрыв глаза, и несколько секунд простояла молча, обдумывая решение. Затем взяла из аптечки пластмассовую баночку и высыпала на руку болтавшиеся на дне три таблетки. Положила на столовую ложку и, нажав сверху другой ложкой, раздавила средство в порошок. Затем высыпала в большой медицинский шприц и, добавив немного воды, взболтала.
  
  - Открывай ей рот, - командным и весьма недовольным голосом произнесла Маша. - Даже не знаю, антибиотики ли это, Сережа так сказал, а из него медик такой еще.
  
  Девушка прыснула содержимое шприца прямиком в горло женщины.
  
  - Теперь следи за ней, - все еще недовольно произнесла Мария. - Как только начнет обращаться, тут же... Ты меня слышишь? Тут же ее убьешь.
  
  - Слышу, - печально ответил Сашка.
  
  
  
  
  Глава 14
  
  
  - Суслов Тимофей Игнатьевич, - представился дедушка.
  
  Борис обернулся и осмотрел табличку на памятнике. На ней красовались те же самые имя, фамилия и даже отчество.
  
  - Я же говорю, мое это кладбище, - улыбнулся старик, заметив, как мужчина удивлен. - Прадед мой здесь лежит, а вон там его братья и их жены с детьми. Дед и отец, бабушка с сестрами. Мать и тетки. Много нас, Сусловых, было, всех тут похоронили, вся родня туточки.
  
  Сережа встал и обошел рядом находящиеся захоронения.
  
  - Верно, Борис Валентинович, - воскликнул парень, еле рассмотрев таблички в темноте. - Фамилия у всех одинаковая.
  
  - Вот и я себе уже выкопал, - продолжил старичок, дуя на горячую рыбную похлебку, которую ему любезно налили в жестяную консервную банку.
  
  - Чего выкопал? - уточнил Серёжа.
  
  - Яму, конечно, - снова улыбнулся дед. - Недолго мне осталось, хочу рядом с мамкой лежать.
  
  - Кхм... - чуть не поперхнулся Борис. - Стесняюсь спросить, а кто тебя в нее положит и закопает?
  
  Дед нахмурил густые седые брови и, проглотив кусок рыбы практически не жуя, с большой неохотой ответил:
  
  - Приятель у меня имеется. Одноклассник мой, со второго класса дружим. Ну чего так смотрите? Верно, ему тоже восьмой десяток. В молодости в городе мы жили, не в деревне. Маменька вывезла меня отсюда, как она говорила: "В лучшую жизнь". Только вот, видно, всё возвращается на круги своя, и последние двадцать лет я прожил в покосившейся от старости избе, тут рядом.
  
  - И где же он? Прячется? - поинтересовался Борис Валентинович.
  
  - Не живет он здесь, - ответил грустно старик. - Заходит время от времени навестить. Едой делится и вещей подкидывает всяких. Подкармливает, значит.
  
  - А зимой? - покачал головой наставник. - Как же в холода? Ты здесь замерз бы.
  
  - Это будет моя первая зима на кладбище, - еще больше загрустил дед. - И, видимо, последняя. До этого я с другом этим ходил, таскали разное от одной станции до другой. Челночили потихоньку. Весной я неудачно запнулся и подвернул ногу. Теперь ходить долго не могу, не говоря уж про то, чтобы таскать рюкзак. Вот такие вот пироги, сынок. Но это только половина беды...
  
  Тимофей Игнатьевич вдруг замолчал и задумался. Напарники не стали давить на пожилого человека и ждали пока он сам созреет и расскажет.
  
  - Пропал Олежка, - поднял голову хозяин кладбища и посмотрел на своих новых знакомых. - Уже три недели не объявлялся. Такого раньше не было. Раз в семь дней обязательно показывался. Я уже запасы все подъел, благо вода рядом. Если помер, то это ладно. Все мы там будем. Молодым сейчас тяжело выжить, куда уж нам, старикам. Один малой мне так и сказал год назад, мол, зачем на вас переводить остатки еды? Дескать, консервации в мире осталось мало и с каждым днем все меньше и меньше. Кормить стариков - это путь к самоуничтожению человечества. А вот они, то бишь молодежь, могут и должны размножаться и производить на свет новых людей.
  
  - Тут есть вода? - перебил Борис.
  
  - Ну да, если идти дальше в лес. Там ручей течет. Вода отличная на вкус, правда, меня с нее проносит, но приходится пить, когда выбора нет.
  
  Дед встал, немного прошелся вокруг костра, чтобы размять ногу, и сел обратно возле собеседников.
  
  - Может, ему помощь нужна? - продолжил вдруг дедушка. - Лежит где-нибудь, пошевелиться не может, а я тут на кладбище загораю. Олег Иванович в Гыркино собирался, вы случайно не туда идете?
  
  - Туда, - холодно ответил Борис.
  
  - Может, поспрашиваете там местных? Наверняка его кто-то видел и слышал, куда он пошел, жив, а то может все же беда случилась.
  
  - Послушай, Тимофей, как тебя там, Игнатьевич, - всё тем же холодным тоном ответил Борис. - Я тебя обманывать не стану и лишних надежд давать тоже не буду. В Гыркино у нас важное дело, неизвестно, чем оно закончится и как повернется ситуация. Отрисовывать там с лишними расспросами нам нельзя. Да и три недели прошло, это очень много. Где он может лежать? Раненый? С инфарктом? С болезнью какой? Три недели? Шансов ноль. Скорей всего, он помер или обратился, но если что случайно услышим, то обещаю не пройти мимо.
  
  - Я понимаю, - со щеки старика скатилась слеза и потерялась в густой седой бороде. - Спасибо за честность.
  
  За разговорами друзья не заметили, как стало светать. Напарники собрали свои вещи и двинулись в сторону выхода из кладбища на дорогу. Внезапно Борис остановился, почесал затылок, достал из своего рюкзака две пачки вермишели быстрого приготовления и кинул деду.
  
  - Растягивай как можно дольше.
  
  ***
  
  - Что будем делать с детьми? - скрестив руки на груди, произнесла Мария. - Они тоже нажрались мертвечины.
  
  - Макс же не от этого умер, - сам того не осознавая, Сашка принялся защищать ребят. - Паренек скончался, скорей всего, из-за удара, сотрясение мозга, может, или еще чего. Видели, какая у него шишка вскочила? С кулак не меньше. Думаю, заразились они от съеденной зомбятины, но, видимо, это не критично для жизни. Или пока не критично.
  
  - То есть, мы не знаем точно, могут ли они в любой момент обернуться, - жестко и четко проговорила Маша.
  
  Девушка подошла к запертой двери кассовой комнаты и, убрав подпорку, приоткрыла. Дети забились в угол и тряслись от страха.
  
  - Выходите и ничего не бойтесь, - скомандовала смотрительница убежища.
  
  Детишки вышли и с поникшими головами встали в ряд перед столом.
  
  - Ну что, дьяволята, с вами будем делать? - развела руками девушка. - Вы убивали людей и ели их.
  
  Ребята дружно заплакали, и жуткий, режущий слух, рев раздался по всему залу ожидания. Через пару минут плач стих, и один из мальчиков тихонько сказал:
  
  - Мы больше так не будем, честное слово. Это Макс нас заставлял. Мы все страшно его боялись. И мертвяков есть - тоже его идея.
  
  - Всех тётенек убивал Максимка, у нас смелости не хватало, - поддержала друга маленькая девочка. - Он говорил, что мы умрем, если не будем есть.
  
  Маша взялась руками за голову и позвала друзей в свою каморку. Ю уселась на лежанку, а близнецы, прикрыв плотно дверь, встали у входа.
  
  - Они же просто дети, - прошептала смотрительница.
  
  - Именно поэтому мы должны их отпустить, - также тихо ответил Сашка и повернул голову к брату. - А ты что молчишь? Может, скажешь свое мнение?
  
  - Делайте, что хотите, мне до них дела нет, - хладнокровно ответил Пашка. - Всем помочь мы не сможем, да и смысла в этом нет. Вышвырнуть мелких на улицу, а там естественный отбор сделает свое дело. Повезет - выживут, не повезет - значит, судьба такая.
  
  - В смысле "должны отпустить"? Я и не думала их убивать... Просто... Хотела...
  
  - Что? Оставить здесь? - вскочила с лежанки Ю. - Они же могут обратиться в любой момент.
  
  - Как и каждый из нас, - перебила подружку Маша. - Мы не ученые и не знаем, как именно передается вирус, через кровь при укусе или ране, или еще как. Почему ты не допускаешь вариант, что мы тоже все давно заражены. Скажем, в легкой форме.
  
  - Вы еще их в лагере поселите, - засмеялся Сашка и, увидев реакцию девушек, немедленно ответил: - Вы что, нам с братом зла желаете? Мало того что едим из детских тарелок, так теперь еще и няньками нас хотите сделать? Нет уж... Неа...
  
  В зале ожидания раздался шум, громкий крик и детский визг. Близнецы от неожиданности резко толкнули дверь, но та не поддалась. Затем вспомнили про железную задвижку и, немного с ней повозившись, снова навалились, чуть не сбив преграду с петель. Девушки выбежали следом.
  
  По середине зала стоял большой Василий и держал за голову обратившуюся в зомби укушенную женщину. Мужчина свернул ей шею и теперь не знал, что с ней делать. Зомби-женщина еще брыкалась, шевелила руками и ногами, при этом часто моргая глазами.
  
  Маша велела вынести обратившуюся из убежища и прямо на перроне выстрелила бедняжке в лоб. Затем быстрым шагом зашла обратно, схватила со стола целлофановый пакет с сухими макаронами и сунула самому старшему мальчику в руки. После вывела детей наружу, громко и четко сказала мальцу, прежде чем захлопнуть перед ними дверь:
  
  - Теперь старший ты, выживите, пожалуйста, если сможете, макароны можно просто размочить в воде.
  
  Маша проплакала в тот день до самой ночи, а на утро встала как ни в чем не бывало и принялась за свои хозяйские дела по станции.
  
  
  
  
  Глава 15
  
  
  - Даже представить себе не могу, - произнес Борис Валентинович. - Ты возглавлял банду грабителей.
  
  - Я тоже, - буркнул Серёжа.
  
  Сергею не нравилась эта тема разговора, и он все время пытался ее избегать. Маша рассказала мужу, кто он такой, чем занимался до эпидемии и полтора года после. Парень свое прошлое так и не вспомнил, мозг лишь дорисовывал в воображении картинки всего, что произошло. Молодой человек и сам уже не хотел копаться в памяти и решил оставить все как есть. А есть у него теперь многое: любящая жена, верные друзья и, самое главное, дом, который считал своей крепостью.
  
  Прошлое напарника Борису Валентиновичу было известно только в общих чертах.
  
  - А с виду так и не скажешь, - продолжил Борис.
  
  Мужчина широко улыбался, но никто этого не видел. Наставник шел впереди группы и не оборачивался.
  
  - Больше похож на простого работягу, - не успокаивался мужчина. - Да и тихий слишком для лидера группировки. Это ж надо болтать много и уметь найти подход к каждому. Всяческие речи толкать, ну или хотя бы заставить себя боятся. Вот бы хоть одним глазком взглянуть на тебя такого.
  
  Напарники шли вдоль железной дороги в сторону станции Гыркино. Анастасия плелась позади. Девушка хоть и отдохнула ночью, но этого хватило ненадолго, ноги снова гудели и сильно устали.
  
  Сережа взял ее рюкзак и повесил себе на плечо. Пару раз молодой человек пытался нести Настю на закорках. Девушка хоть и была хрупкая и весила не слишком много, но сыпучий гравий под ботинками Сережи не давал ноге твердо вступать и сильно нагружал тем самым мышцы. Компания дошла до очередной платформы, и друзья решили на ней передохнуть. Это была обычная остановка, похожая на автобусную, какая есть в любом городе. Две короткие лавки, три железные стенки от ветра и крыша от дождя. Все это дело выкрашено серой краской. Выглядело культурно и чисто, хотя уже проявилась местами ржавчина. Рядом стояла вкопанная в землю железная урна под мусор.
  
  Сережа снял женский рюкзак, ружье и спортивную сумку. Сел на лавку и глубоко вздохнул, закрыв глаза.
  
  - Я и был простым работягой, - ни с того ни с сего начал рассказ Сергей. - Работал на заводе слесарем в цеху. Целых два года после армии.
  
  Борис выделил даме целую скамейку, а сам подсел к Сереже.
  
  - Ты и в армии служил, оказывается, - перебил наставник. - Я и смотрю, крепковат, с виду тихоня, а крепкий. Значит, и стрелял раньше. Интересно, расскажи еще что-нибудь, а то за это время от тебя ничего не удалось толком узнать. Только вечные отговорки. Мы ведь напарники или кто? А раз так, значит, секретов не должно быть, сам так говорил. И потом, дождь начался, а тут под крышей не мочит. Время пролетит незаметней.
  
  - После школы отучился в профессиональном техническом училище, - продолжил Сережа. - Потом служба в армии. Маша сказала, что где-то под столицей. Ждала меня, оказывается. Как дембельнулся, так сразу и поженились. Квартиру снимать не пришлось. Моя бабушка полжизни откладывала и подарила нам деньги на свадьбу. Правда, их хватило только на половину квартиры, но, к счастью, Машины родители добавили нам на однушку. Вам, наверное, Борис Валентинович, вовсе не интересны такие подробности?
  
  - Не интересны? - Борис поправил очки указательным пальцем за перемычку над переносицей. - Еще как интересно. Давай дальше, сгораю от любопытства. Наконец-то я тебя разговорил. Хотел уж было подпоить как-нибудь для этого дела.
  
  - А дальше началась эпидемия, - продолжил Сергей. - Маша говорит, меня будто подменили. Стал груб и дерзок. Она сначала подумала, это такая защитная реакция. Ведь ее я действительно тогда защитил. У меня будто башню снесло. Именно это нас и спасло. Я стал безжалостен и равнодушен. Связался с плохой компанией, зато смог прокормить себя и Машу первое время и не умереть по глупости от случайных зомби, как умерли первые выжившие.
  
  Маша пыталась всё время отговорить меня, уйти подальше от этой шайки и выживать вдвоем. Не слушал ее, словно был под каким-то гипнозом, глаза стеклянные, и смотрел будто не на Машу, а сквозь тело, куда-то вдаль.
  
  - И потом ты их возглавил, верно? - потирая руки, спросил Борис Валентинович.
  
  - А вот и нет, - Серёжа заткнул большим пальцем руки одну ноздрю и через вторую громко высморкался. - Первые мои подельники все умерли. Так говорит Маша. Придурки решили местный супермаркет прочесать. Гиблое дело. Первое, что разграбили выжившие бродяги после дня всеобщего апокалипсиса, как раз и были такие большие магазины. А те, которые уцелели, держали под контролем группировки куда больше, чем наша. Более экипированы и организованны. В общем, повезло нам тогда. Я приболел, валялся с температурой в бреду, а Маша сидела со мной, присматривала. Они даже хотели меня шлепнуть по возвращению, думали, зомби-вирус подхватил. Видишь, как вышло. Это всё со слов Марии, естественно.
  
  Вдвоем мы пробыли недолго. Наткнулись на отряд из десяти человек. Те оказались полными болванами, но с неплохим оружием и даже с собственным убежищем в трехэтажном кирпичном коттедже в частном секторе нашего небольшого города.
  
  - Ты тоже жил в городе И? - спросил Борис Валентинович. - А на какой улице?
  
  - Вот этого я не уточнил, - ответил Сергей и продолжил. - Можно у Маши спросить, как придем... У них не было старшего, каждый тянул одеяло на себя. Ну и эту роль взял на себя я. С самого начала давил на них и вел себя, будто знакомы много лет. От такой наглости головорезы растерялись.
  
  - И что, вот так вот бродяги приняли постороннего человека и сделали своим вожаком? - Борис подвинул сумку ближе к лавке, дабы дождевая вода, стекающая с крыши остановки, его не намочила.
  
  - Дело в том, что голова у меня варила лучше всех, - улыбнулся Сергей. - Они накидывали планы своих будущих вылазок, а я тут же находил в них слабые места. И не просто указывал, где могут попасть в беду, а предлагал другие варианты, менее рискованные и более безопасные. А уж когда впервые вышел с бандой в ходку, в тот же вечер объявили меня главарем.
  
  - А Машу, значит, главарихой? - ухмыльнулся наставник.
  
  - Маша с того момента стала меня бояться и старалась как можно меньше попадаться на глаза. Нет, она, конечно, пыталась образумить, несколько раз просила покончить с разбоем и грабежом. Даже умоляла отпустить ее. Но я был черств и непоколебим. Опять же, по ее словам. Не устану повторять, сам я ни черта не помню, и такое слышать было жутко. Поверить не мог, что это происходило со мной.
  
  - Значит, полтора года ты этим промышлял? - в голосе Бориса чувствовался большой интерес. - Как же потерял память и очутился на пути к станции Бякино?
  
  - Во время одной из вылазок мы потерпели неудачу. Вернулось нас всего двое. Маша не знает подробностей, но обоих хорошенько отметелили. Она насильно влила мне в рот алкоголь и скормила все таблетки, что были под рукой.
  
  - Убить что ли хотела? - перебил парня Борис.
  
  - Клянется, что нет, - развел руками молодой человек. - Там в основном было снотворное и седативное средство. Она в них не разбирается, слышала, как другие бандиты об этом говорили. Просто хотела вырубить меня и уйти, даже в плачевном состоянии я пытался ею командовать.
  
  Вот только после такого коктейля я не потерял сознание, а стал послушным. Туго соображал, мычал и не понимал, где нахожусь.
  
  Жена взяла меня за руку и увела из города. Куда идти, Маша не знала, да и разницы никакой не было, лишь бы подальше от всего этого. Ну а за городом лес, он и вывел нас между станциями Стромино и Бякино. Маша всю дорогу вливала в меня алкоголь, поддерживала состояние, так сказать. Боялась, что приду в себя. Не могла она так больше жить, но и бросить меня не решилась. Короче, вывела мужа в полузомбированном состоянии и направила в сторону станции, где меня и приняли. Дальше вы в курсе, Борис Валентинович. Уж не знаю, что именно, то ли таблетки с алкоголем, то ли сотрясение мозга, повлияло на мою потерю памяти. Избили меня крепко, вся рожа была свезена, будто по асфальту ею возили. А может, и то, и другое каким-то образом повлияло.
  
  - А может, и защитная реакция мозга, - произнес Борис, похлопав напарника по плечу. - Помнишь, как тебе покойный Ренат говорил? Мозг - дело такое, братишка. А он про это много читал. Ладно, идем, дождик кончился.
  
  Мужчины поднялись, повесили на свои плечи рюкзаки и спортивные сумки и потихоньку двинулись дальше. Настя поплелась следом чуть позади напарников.
  
  - Знаешь, брат, - сказал Борис Валентинович немного погодя. - Я очень рад, что встретил тебя. И даже если это всё правда и ты натворил много ужасных дел, я нутром чую, что тебе предстоят великие дела, ты нужен этому миру, как глоток воды жаждущему. А меня чуйка еще ни разу не подводила, если ты не забыл.
  
  
  
  
  Глава 16
  
  
  Вход в станцию Гыркино по-прежнему охранялся автоматчиками. Двое крепких мужчин в бронежилетах, касках и тканевых масках, закрывающих нижнюю половину лица, стояли перед дверью и неохотно посматривали по сторонам. С боков полукругом в несколько слоев были сложены мешки с песком, выполняющие роль укрытия от внезапного нападения грабителей.
  
  Борис Валентинович уже имел небольшой опыт общения с охраной и, не смотря им в глаза, поспешил зайти внутрь помещения. Серёжа и Настя проследовали за ним.
  
  Друзья прошли в левый зал ожидания, где, как мы помним, находятся несколько рядов скамеек.
  
  - Ну что? Я так полагаю, плана у нас до сих пор никакого нет? - равнодушно спросил Сережа своего наставника.
  
  Молодой человек поставил сумку и рюкзак девушки на пол и сел на скамью.
  
  - Я этого Сидоровича в глаза не видел, какие могут быть планы? - Борис снял свой рюкзак и поставил рядом с Сережей. - Отдадим патроны, вернем детей.
  
  - Уверены, что мы не зря патроны с собой взяли? - продолжил парень. - Может, лучше было бы их припрятать? Убедиться, что дети живы, и лишь тогда все отдать.
  
  - Думал я над этим, - Борис снял кепку и почесал лоб. - И даже хотел оставить сумки на кладбище. Передумал. Возможно. Скорей всего, с этим смотрителем за Гыркино не стоит шутить. В общем, я не уверен. Даже если мальчиков уже нет в живых, строминовский долг лучше вернуть. Сидите тут, схожу к нему на прием один.
  
  - Нет уж, - возразил Серёжа. - Я столько километров протопал не ради того, чтобы на деревянной скамье посидеть.
  
  - И я с вами, - тихо сказала Настя. - Может, забыли, что это вы со мной идете, а не я с вами? Бабушка вас попросила за награду.
  
  - А, черт с вами, - махнул рукой мужчина.
  
  Выжившие бродяги не отводили глаз от черной кожаной куртки с капюшоном и автомата на груди Бориса Валентиновича. Все слышали страшные истории о черном бродяге. Дети отворачивались, женщины прижимали их крепко к себе, а мужчины настороженно перешептывались между собой.
  
  Борис подошел к двери, предположительно ведущей в жилище смотрителя, и обратился к стоящим возле нее двум автоматчикам:
  
  - Мы пришли к Сидоровичу по важному делу.
  
  Автоматчики подошли друг к другу ближе, тем самым плотнее загородили собой дверь.
  
  - Кто такие? - спросил грубым голосом один из охранников.
  
  - Разговаривать буду только с вашим шефом, - настаивал Борис.
  
  - Не будешь, - ответил автоматчик. - Проход запрещен.
  
  Крепкие широкоплечие мужчины направили оружие на Бориса и передернули затвор, сняв с предохранителя.
  
  Наставник обернулся и посмотрел на еще двух автоматчиков, стоявших возле выхода из станции.
  
  - Мы из Стромино, - снова обратился Борис. - Пришли по важному вопросу.
  
  - Отойди от двери не меньше чем на пять шагов, - ответил уже второй охранник, его голос был еще более грубый и низкий. - Шеф занят, тебя позовут, когда освободится. Если вообще захочет принять.
  
  Борис отошел и сел рядом с Сережей.
  
  - Слыхал?
  
  - Слыхал, - ответил Сергей.
  
  Парень резко встал со скамьи и быстрым шагом подошел к здоровякам.
  
  - Я смотритель станции Бякино, - уверенным голосом начал говорить Сергей. - Мы пришли решить вопрос относительно долга станции Стромино. Если немедленно не сообщите о нас Сидоровичу, он с вас живых снимет шкуру.
  
  Автоматчики переглянулись, и один из них, немного подумав, глубоко вздохнул и открыл ключом дверь. Быстро нырнул в проход и также быстро закрыл за собой.
  
  - Сидорович действительно занят, - произнес с недовольным видом второй автоматчик. - У него важный посетитель. Если ваше дело не стоит и выеденного яйца, я лично тебе переломаю ноги.
  
  Сережу не напугали эти слова. Парень был уверен, дело важное и неотлагательное для обеих сторон.
  
  Железная дверь снова открылась. Из нее вышел первый охранник и, немного заикаясь, произнес:
  
  - Вас ждут, уважаемый смотритель, просят немедленно войти.
  
  Сережа окликнул наставника и девушку, чтобы те собрали вещи и подошли.
  
  - О нет-нет, - замахал руками подобревший охранник. - Оружие придется сдать. Огнестрел и ножи оставите нам, да и рюкзаки вам ни к чему. После вернем в целости и сохранности.
  
  Сергей кивнул Борису, чтобы тот отдал автомат и охотничий нож. Сам поставил ружье к стенке и вынул травмат из рюкзака Насти.
  
  - Спортивные сумки мы берем с собой, они суть разговора, - заявил молодой человек и повесил обе на Бориса Валентиновича, распределив нагрузку на разные плечи.
  
  - Мы должны проверить, - буркнул охранник.
  
  - Оружия там нет, даю честное смотрительское слово, - Сережа попытался улыбнуться, но губы его скривились в ужасной гримасе.
  
  Мужчины открыли дверь, и друзья зашли вовнутрь. Напарники оказались в небольшой комнате, выполняющей роль, видимо, прихожей. Впереди были две двери и еще одна справа. Молодой человек прислушался и услышал голоса за левой дверью.
  
  Парень подошел, постучал три раза и, не дождавшись ответа, потянул за ручку. Дверь открылась, это оказался кабинет. Деревянный лакированный стол и кожаное кресло выглядели богато. На столе стояла большая хрустальная пепельница, полная окурков, чашка с горячим кофе и настольная игрушка-антистресс с бьющимися друг об друга шарами Ньютона.
  
  В кресле сидел полного телосложения молодой мужчина с короткой тонковолосой кудрявой бородкой, длинными мокрыми волосами по плечи, зачесанными назад. Широкая рубашка на нем была расстёгнута на две верхние пуговицы, на указательном пальце правой руки золотой перстень-печатка.
  
  Вдоль одной из стен, рядом с большим аквариумом, стоял кожаный диван, выполненный в том же стиле, что и кресло, видимо, из одного комплекта. С одного края диван имел большую вмятину. Видимо, кто-то очень большой и тяжелый любил сидеть и смотреть на рыбок. С другого края сидел худощавый мужичок и что-то рассказывал, широко жестикулируя руками. Увидев на пороге Сережу, он вскочил и с удивленным лицом громко воскликнул:
  
  - Серега? Ты живой?
  
  ***
  
  - Они называют себя "ветераны", - рассказывал старый бродяга, сидя за столом в станции Бякино. - Опытные выжившие, обычно бывшие военные или сотрудники полиции. Крепкие и выносливые, в хорошей экипировке. Передвигаются чаще по одному, редко вдвоем. Нет, они не состоят в общей группировке. И часто не знакомы друг с другом. Любят свободу и ненавидят шумные компании. Но всегда узнают себе подобного из тысячи бродяг и готовы беспрекословно помочь собрату, если тот оказался в беде.
  
  - Так значит, "ветераны" - это не группировка? - перебила Маша и подлила бродяге в металлическую миску еще один половник бульона.
  
  - Скорее это образ жизни, состояние души, если можно так выразиться, - ответил пожилой человек, поднял посуду двумя руками и сделал большой глоток. - Когда ты встретишь одного из них, сразу поймешь, о чем я говорю. Такие люди излучают положительную энергию, ее невозможно не уловить. Вроде просто сидит рядом, а ты чувствуешь спокойствие и защищенность.
  
  - Пока смахивает на нашего Валентиныча, - улыбнулась Маша и обратилась к своей подружке. - Как думаешь, Ю, его могут принять в эти самые "ветераны"?
  
  Ю громко хихикнула и удалилась в каморку.
  
  - Тфу ты, - огорчился старый человек. - Всё вам шуточки... В "ветераны" не принимают... Ими становятся. А с Валентинычем я вашим не знаком, я здесь вообще впервые. Сильно удивлен гостеприимством, такое редко встретишь в наше время. Нынче вот помог одному бедолаге. Подарил кроссовки. Не новые, конечно, но в хорошем состоянии. У его ботинок подошва оторвалась, так я сам предложил, пожалел. Тот так искренне обрадовался, что я в порыве доброты, на эмоциях, подогнал еще рубашку и джинсы. Новье, с этикетками еще. Только не спрашивайте, где взял, там больше нет. И что вы думаете? Эта крыса дождалась, когда я усну, и сперла все оставшиеся мои вещи. Вот так и помогай людям.
  
  Разговор дедушки перебил громкий стук. Входная дверь оказалась, по упущению Ю, не заперта и через мгновение открылась. На пороге стоял крепкий коренастый мужчина в камуфляжной форме и дорогой военной экипировке. Голубые глаза, впалые щеки и рыжая борода.
  
  Незнакомец осмотрел помещение, снял вязанную черную шапку, вытер пот со лба и спокойным немного уставшим голосом произнес:
  
  - Я с добром, зовут "Лопата", пустите переночевать?
  
  
  
  
  Глава 17
  
  
  - Серега! Ты живой? - вскочил худощавый мужичок с кожаного дивана.
  
  Сережа невозмутимо прошел в кабинет и кивнул напарнику, чтоб тоже заходил. Борис Валентинович пропустил вперед девушку и прикрыл за собой дверь.
  
  Молодой человек не узнал обратившегося к нему, но не стал об этом сообщать. Парень решил просто промолчать и посмотреть, что произойдет дальше.
  
  - Я думал, тебя убили тогда, сам не знаю, как выжил, - радостно продолжил мужичок. - Очнулся в нашем доме, живого места на мне не было. Думал, один остался из всех. Ну ты что, не узнал меня что ли? Это же я, Мультик.
  
  Мужичка так прозвали дружки, потому как со стороны был похож на одного персонажа из мультипликационного фильма.
  
  Мужичок подошел к Сереже, обошел вокруг и хотел было по-дружески обнять.
  
  - Эх, каких мы с тобой только делишек не провернули.
  
  - Я здесь по важному вопросу, - перебил молодой человек, обращаясь к Сидоровичу.
  
  Мультик, прищурив глаза, не стал продолжать и присел назад на диван. Полный молодой мужчина молча смотрел на происходящее и лишь дождавшись тишины, произнес:
  
  - Охрана сказала, ты принес долг за Стромино?
  
  - Сначала покажи мне детей и объясни, какие такие задолженности имеет покойник и причем тут вдова, - холодным тоном произнес Сережа.
  
  - Ты ведь смотритель другой станции... Бякино, кажется? - толстяк сложил руки на груди. - Какое тебе дело до них?
  
  Настя вдруг заревела, слезы потекли ручьем из ее глаз. Девушка отчаянно бросилась в сторону толстяка, но Борис схватил ее за талию и удержал на месте.
  
  - Где мои дети, скотина? - прокричала Анастасия. - Если не вернешь, я лично перегрызу тебе глотку.
  
  - Что за манеры, - Сидорович сделал недовольное выражение лица. - Ты хоть знаешь, что я с тобой могу сделать? Ну да ладно, меньше слов, больше дел.
  
  У меня... У моего отца был договор со смотрителем станции Стромино. Последнюю часть сделки он не исполнил, отсюда и долг.
  
  - То есть покойник задолжал покойнику, а отвечать должны живые? - возмутился Сергей.
  
  - Не просто живые, а наследники, - улыбнулся толстяк и отхлебнул из чашки кофе. - Я сын Михалыча и наследовал всю его "империю". Всё, чем владел и управлял. А бабка... Лидия... Кажется... Заняла место своего мертвого муженька. Унаследовала, значит, за ним как и станцию, так и долги. У нас тут беспредела нет, Сережа. Тебя ведь Сережа зовут? Мультик не обознался?
  
  - Не обознался, - ответил парень. - Сережа я только для друзей.
  
  - Ну а мы вроде как не враги с тобой? - продолжил смотритель Гыркино. - Ты, Сережа, пойми, если бы бабка отошла в сторону и отказалась от станции, я бы слово ей не сказал. Она же, наоборот, вступила в полноценное управление. Имеет с этого неплохой доход, и, между прочим, как мне сообщили, нашла заначку муженька. Это мое имущество она нашла, ее муженек решил кинуть моего папашу, да дубу дал. Эх, всыпать бы ей ремня по первое число, батяня с детства мне чувство справедливости прививал.
  
  - Дети живы? - спокойно спросил Сережа.
  
  - Может, живы, а может, и нет, почем мне знать? - Сидорович положил ногу на ногу и, посмотрев на Мультика, обратился к нему: - Живы?
  
  - А что с ними станется? Отрабатывают свою пайку, я что, их бесплатно должен кормить? - ответил мужичок.
  
  Настя снова разрыдалась, но теперь уже от счастья. Молодая женщина развернулась и с силой прижалась к крепкой груди Бориса Валентиновича. Мужчина обнял ее, чтобы успокоить.
  
  - С ними всё в порядке, можешь не сомневаться, Серега, - бодро сказал Мультик и подмигнул старому приятелю. - Тут недалеко. Сходим за ними вместе, если добазаритесь.
  
  Сережа прошел чуть вперед и поставил перед толстяком обе сумки с патронами. Сидорович встал и, не скрывая своей радости, с довольным лицом поставил их на лакированную столешницу.
  
  Толстяк расстегнул молнии и посмотрел содержимое. Сунул волосатую руку сначала в одну спортивную сумку, затем в другую и как следует пошевелил патроны, добравшись до самого дна. Затем снова взял за ручки и подергал перед собой несколько раз, видимо, прикидывая их вес.
  
  Сережа с Борисом переглянулись. Наставник многозначительно поднял брови вверх, что, в общем-то, ничего конкретного не означало.
  
  - Ну так что, долг оплачен? - поинтересовался Сергей.
  
  - Допустим, что так, - потирая одной рукой вторую, ответил толстяк.
  
  - А если без "допустим"? - всё-таки вмешался в разговор Борис.
  
  - А это еще кто такой? - спросил у Сережи хозяин Гыркино.
  
  - Моя правая рука, - тут же ответил парень, словно ожидая вопроса. - Борис Валентинович.
  
  - А я уж подумал, муж этой страдалицы, - улыбнулся Сидорович. - Так чего же вам и слова моего мало?
  
  - Вопрос серьезный, - настаивал Борис. - Не пару банок тушенки вернули. Пиши бумагу, расписку собственной рукой, что получил все в полном объёме и претензий к Лидии Михайловне не имеешь. А то знаем мы вашего брата, сегодня "допустим", а завтра проценты со старушки начнете трясти.
  
  - Серьезный мужчина, - проговорил Сереже толстяк. - Ты так же считаешь?
  
  - Считаю, - четко и внятно ответил парень.
  
  - Ну хорошо, будет вам бумага.
  
  Сидорович вышел из кабинета и через минуту вернулся с дорого выглядящей большой шкатулкой. Сунул маленький ключик в замочную скважину, и резная крышка очень красивой коробочки открылась.
  
  Толстяк положил ее на стол и сел в кресло. Достал из шкатулки листок бумаги, сложенный вчетверо, расправил, поглаживая рукой, и принялся медленно выводить буквы шариковой ручкой.
  
  Закончив, достал из коробочки свечку, установил на деревянную поверхность и поджог спичкой. Затем положил в небольшую ложку со специальной длинной ручкой кусочек сургуча и, растопив его над пламенем, аккуратно вылил на бумагу под своей писаниной.
  
  Дождавшись, когда смесь немного затвердеет, хозяин станции снял с пальца свою печатку и приложил к сургучу.
  
  - Готово! - с большим удовольствием произнес толстяк и протянул "документ" Сереже. - Но учтите, это только потому, что я желаю с вами дружить. Любого другого просто вышвырнули бы на улицу. Жест доброй воли, так сказать. Надеюсь на сотрудничество в будущем.
  
  Сергей взял в руки расписку и, бегло прочитав, сложил обратно вчетверо и протянул напарнику.
  
  - Ну теперь заживем, я и представить себе не мог, что Серега жив, - глаза Мультика заблестели, мужичок вспомнил последние удачные грабежи.
  
  - А почему тебя зовут Лопата? - спросила маленькая девочка сидящего за столом мужчину.
  
  Малышка дергала его за рукав и ждала ответа.
  
  - А ну не мешай дяде, - крикнула из темного угла мама девочки. - Чего пристала? Не видишь, он ест?
  
  Мужчина повернулся к ребенку, взял ее под руки и посадил себе на колени. Затем сунул руку в свой нагрудный карман и вынул маленький сверток газетной бумаги. Развернув одной рукой, мужчина достал из бумажки самодельный леденец из расплавленного на огне в столовой ложке сахара и вставленного в него деревянной палочки.
  
  - Держи вот, - добрым бархатным голосом произнес путник и протянул девочке сладость. - Лопатой меня прозвали еще в школе. Рыжий я потому что, а по телевизору мультфильм крутили. "Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой". Да чего я тебе рассказываю, все равно не видела.
  
  В зале раздался громкий девичий смех. Это смеялась Ю над услышанным. Девушка подошла к столу и села на лавку напротив выжившего.
  
  Мужчина посмотрел на Ю уставшими глазами и тихонько сказал:
  
  - Рад, что понравилась шутка. На самом деле, Лопатой прозвали, потому что я Лопатин Антон.
  
  - Ю, - ответила Ю.
  
  - Чего Ю? - удивился мужчина.
  
  - Мое имя Ю, - не прекращала улыбаться девушка и сняла с головы платок. - И я тоже рыжая.
  
  Ю вдруг испытала рядом с мужчиной давно забытые чувства спокойствия, умиротворения и защищенности.
  
  - Странное имя, - произнес Лопата. - В первый раз такое слышу.
  
  
  
  
  Глава 18
  
  
  - Я потерял память, - признался Сережа. - Не помню ни тебя, ни то, что со мной происходило пару лет назад.
  
  Сережа с Мультиком шли чуть впереди Бориса с Настей.
  
  - Серьезно? Разве такое бывает? - удивился мужичок, почесал затылок и, немного подумав, добавил: - Может, оно и к лучшему. Я, Серега, решил завязать и тоже бы очень хотел про все забыть. Когда пришел в себя в нашем логове, сразу для себя решил, завяжу, если выживу. Так оно и вышло, раны мои зажили как на собаке, будто кто-то услышал мои мысли и решил дать последний шанс. Лично я думаю, что ангел-хранитель помог. Представляешь, нашлись люди, которые поверили мне, накормили, напоили, приютили в своем убежище, можно сказать, выходили больного. А ведь я был избит, потому как грабил таких, как они, и до этого многих таких же оставил без последнего куска пищи. Теперь даже муху прихлопнуть не могу. Чувствую себя обязанным, что ли, тому, который помог.
  
  Компания шла по тропинке через лес, всё дальше и дальше отдаляясь от станции.
  
  - Слушай, с тобой же баба была, - воскликнул Мультик, всплеснув руками. - Точно, жена... Маша вроде зовут? Она жива?
  
  - Жива... - сухо ответил Сережа, не желая рассказывать никаких подробностей.
  
  - Ну слава богу.
  
  Мужчины прошли еще несколько минут молча. Мультик вдруг остановился и, с недоверием посмотрев на Бориса Валентиновича, тихонько сказал Сереже:
  
  - На самом деле не все умерли. Это я при Сидоровиче не стал. Понимаешь, я у него на хорошем счету, и не хотелось бы ворошить прошлое. На самом деле видел в одном из убежищ, в километрах тридцати на восток, Толяна и Мокруху. Захожу, а там они сидят в карты играют. Ну, думаю, приплыли. Ты ведь и их не помнишь?
  
  Сережа ничего не ответил и лишь пожал плечами.
  
  - Ну да, понятно, - улыбнулся Мультик. - Повезло, не увидели меня. Я не стал дожидаться и свалил. Получается, что могли и остальные выжить. Видать, разбежались в разные стороны.
  
  Приятели вышли из леса, и перед ними открылся вид на небольшое поселение домов в десять.
  
  - Пришли, - буркнул Мультик и протянул руку вперед. - Это моя зона ответственности.
  
  - Чего? - ответил Серёжа.
  
  - Эту деревню еще при Михалыче зачистили от зомбаков. Поставили вокруг столбы и натянули между ними проволоку. Поселили работников, а меня старшим поставили. Вон тот дом с краю мой. Я у них вроде как председатель.
  
  Настя, увидев дома, быстро смекнула, что дети там, и не смогла с собой совладать. Девушка заплакала, бросилась вперед, дабы наконец-то их увидеть и обнять.
  
  - Вот глупая, провода же под напряжением, - тихо пробормотал Мультик. - Куда понеслась сломя голову?
  
  Сережа машинально поднял руку вверх, что означало для напарника, что впереди опасность, и, сбросив розовый рюкзак и ружье, побежал за Анастасией. Парень кричал ей, но та ничего не слышала и продолжала бежать.
  
  Тогда Сережа собрал все свои силы и, словно хищник, преследующий свою жертву, как можно ближе подбежал к Насте и прыгнул на нее сзади. Молодой человек повалил девушку на землю весом своего тела. Та лежала в двух метрах от натянутой проволоки и не понимала, что происходит, в голове были только ее мальчики, и ни о чем более она не могла думать. Сережа лежал сверху и отчаянно пытался отдышаться. Ему не хватало кислорода и кружилась голова. Парень перекатился в бок и лег спиной на землю.
  
  - Я же пошутил, - подошел Мультик и поспешил оправдаться. - Нет никакого электричества. Верней, есть, но генератор включаем только в редких случаях. Когда зомби ломятся, например, или другие какие незваные гости. Топливо же дорогущее. Я вообще не думал, что ты услышишь мои слова.
  
  Борис Валентинович подошел к напарнику и, нагнувшись, протянул руку, дабы помочь ему встать.
  
  - А я тебе говорил, бегай по утрам, - добрым голосом по-отцовски произнес наставник. - Дыхалка ни к черту, а если от зомбарей придется убегать? Мотай на ус.
  
  Сережа встал и помог подняться Насте.
  
  - Проходите, - пригласил Мультик, поднимая проволоку над землей.
  
  Друзья пригнулись и вошли в периметр. Из-за бревенчатого дома выбежали двое мальчишек и с радостными криками бросились на шею молодой женщины.
  
  ***
  
  Станция Бякино. Вечер. Стемнело.
  
  Дрова потрескивали в железной печке. Пламя из открытой дверцы немного освещало зал ожидания. Вокруг стола на лавках собрались выжившие бродяги и бродяжки. Лопата сидел во главе и собирал на себе любопытствующие взгляды. Маша и Ю стояли рядом друг с дружкой и, оперевшись спинами на деревянную стену каморки, наблюдали за порядком со стороны.
  
  - Дядя Лопата, расскажи нам какую-нибудь историю, - попросила маленькая девочка и тут же спряталась под мамину куртку.
  
  - Да, расскажи нам, чего повидал, - поддержали взрослые. - Скучно сидеть в полумраке.
  
  Маша сходила в свою комнату, принесла толстую свечу, поставила в центр стола и подожгла спичкой.
  
  - Шикуете, - цокнул языком Антон Лопатин. - Не думаете совсем наперед. Свечку спичками зажигаете, хотя можно было бы от печки пожечь. Скоро все кончится. Ресурсы, которые были произведены человеком, не бесконечные. Уже сейчас за них идет в прямом смысле война.
  
  Сказать по правде, я был приятно удивлен, когда вышел на вашу железную дорогу. Такого, как здесь, больше нигде нет. Люди тут... Не совсем прогнили, что ли. Что-то человеческое в вас осталось. А уж станция эта... Да мне никто не поверит, если расскажу, что нашел убежище, где бесплатный ночлег, еда и вода. Можно согреться и безопасно высушить свое снаряжение. Коммунизм, одним словом. Поэтому и я внесу свою лепту.
  
  Мужчина, не вставая, поднял с пола свой тяжелый камуфлированный рюкзак и, положив его на колени, принялся что-то искать внутри.
  
  - Во, - восторженно произнес Антон и с характерным звуком железа о дерево выставил на стол три жестяные банки консервов. - Это в фонд особо нуждающихся.
  
  Бродяги обрадовались, некоторые стали облизываться, другие протягивать руки к внезапно появившейся еде. Мария тут же подскочила и быстренько забрала провизию себе.
  
  - Сказано же, нуждающимся, - нахмурила брови смотрительница. - Ишь, ручонки повыставляли. - Маша отнесла консервы и обратилась к опытному выжившему: - Обещаю распорядиться по совести.
  
  Лопата в ответ кивнул и продолжил говорить:
  
  - Так вот такого нигде нет, а я много где бывал. Люди за банку тушенки готовы убить друг друга. И, скорей всего, эта участь ждет и вас. Вопрос только во времени. Ну да ладно, желаете историю? Будет вам история.
  
  Взял я как-то у одного барыги заказ. Всё подряд стараюсь не брать. Только сложную и опасную работу. За такую и платят прилично, и конкуренция практически отсутствует. Нужно было достать лекарство. Непонятно где. Заказчик написал название на бумажке и поклялся, что оно не редкое и до эпидемии можно было купить в любой аптеке. Его дочка болела с рождения и без него сильно мучилась. Отец не мог без слез на это смотреть и пообещал золотые горы, если добуду.
  
  Я знал, что барыгам нельзя верить и все их слова нужно делить на четыре. Любят они это число.
  
  - Кстати, - прервал свой рассказ Лопата и обратился к слушателям. - Вот вам первый совет, если хотите выжить в этом мире. Коли случится так, что придется вещь какую продавать этим проходимцам, можете легко узнать настоящую ее цену. Ту, что предлагает барыга, умножайте на четыре. Это и будет примерная стоимость ресурса.
  
  Но этому я поверил. Он долго меня расспрашивал и оценивал мои возможности. Под конец сам выдал аванс и сказал, что даст еще столько же, если даже ничего не принесу. Главное - попытаться найти, а там уж как карта ляжет.
  
  Проблема, конечно, та еще. В том городишке, на окраине которого я в то время обитал, все аптеки были давно распотрошены. Да и бродить просто так по улицам - опасное занятие. Запросто можно пулю поймать от какого-нибудь обезумевшего мародера.
  
  Только одно место было нетронутым. Боялись туда соваться даже хорошо вооруженные отряды. Всё потому, что слухи ходили про этот район, будто зомби там не простые. Мутировали вроде как. На порядок быстрее и сильнее. Обладают острым слухом и чувствуют жертву намного дальше, чем обычные.
  
  А еще среди них бывают крикуны. Этот обнаруживает жертву, тут же начинает визжать. Да громко-то как, аж уши закладывает. Ему на подмогу прибегает подкрепление. Но это только слухи. По правде, я не был знаком ни с одним вернувшимся оттуда.
  
  - Это правда, - перебила вдруг рассказчика Ю.
  
  - Что именно? - уточнил мужчина.
  
  - Такого крикуна мы тоже видели, - обеспокоенно сказала девушка и повернула голову к подруге: - Маша, подтверди.
  
  Мария с важным видом кивнула.
  
  - Охотно верю, - продолжил Лопата. - Так вот, решил я двинуть туда. Если повезет и дело выгорит, этих средств из обещанной награды хватило бы мне до конца года. А то и больше, если экономить.
  
  Антон зевнул широко открытым ртом и вялым голосом предложил:
  
  - А что? Может, нам почаёвничать? Я угощаю.
  
  Мужчина достал из рюкзака нераспечатанную стограммовую пачку какого-то самого дешевого чая, какой только продавался до эпидемии в социальных магазинах, и бросил ее на стол.
  
  - Чайник горячий, сейчас доведу до кипения, - ответила Ю и подошла к печке.
  
  
  
  
  Глава 19
  
  
  - Так, значит, ты здесь главный? - спросил Борис Валентинович Мультика.
  
  Мужчины сидели на ступеньках крыльца бревенчатого дома. Снаружи жилище было обито узкими деревянными дощечками, выкрашенными толстым слоем коричневой половой краски.
  
  - Это я раньше был Мультик, а теперь Евгений Саныч все зовут. Некоторые даже на "Вы" обращаются, - с важным видом произнес председатель и плюнул через обшитые досками перила, не посмотрев, есть ли кто за ними. - У меня тут всё строго, не забалуешь. Либо работаешь, либо всё равно работаешь, но на худших условиях.
  
  - Я думал, работник от слова "работа", а не раб, - Борис снял очки, сложил душки и убрал во внутренний карман кожаной куртки. - Разве люди тут не по своему желанию? И чем вы тут занимаетесь, если не секрет?
  
  - По своему, естественно, но не совсем, - улыбнулся председатель. - Это все должники Сидоровича. Отрабатывают проценты, так сказать. Накапало уже прилично, а отдавать нечем, вот сами и просят работу какую им дать. А мы что? Мы всё понимаем и входим в положение. Сидорович вообще очень любит справедливость. Возможность отработать не у каждого барыги существует, хочу тебе сказать. В другом месте их бы калеками сделали или вовсе грохнули.
  
  - Значит, всё-таки рабы, - тихо, еле слышно вздохнул Борис.
  
  - И потом, это отличная альтернатива их прежней жизни, - Евгений Саныч принялся загибать пальцы на левой руке. - Крыша над головой есть? Спят в безопасности? Кормежка раз в сутки стабильно? Работа на свежем воздухе? Ну и пятое... Самое главное... Наверное... Есть шанс вернуть долг барыге.
  
  - Только между нами, - Борис посмотрел на мужичка и все еще тихо сказал: - Ты же понимаешь, что они никогда этот долг не отдадут? И что долг этот на них не просто так висит? Беднягам помогли упасть в эту яму. Ты же сказал Сереже, что завязал с плохими делами и теперь на правильном пути.
  
  - Послушай, - резко встал Евгений Саныч. - Мы разве не спасаем этих бедолаг? Что с ними случится завтра в этом проклятом мире? Сожрут зомбари? Дикие звери? Или какой-нибудь обезумевший бандит проломит им череп пустой стеклянной бутылкой только потому, что на него косо посмотрели? Не знаешь? А я вот знаю, что с ними будет завтра здесь! Будут работать точно так же, как и сегодня, и вчера, и позавчера. Мы даем им стабильность и веру в завтрашний день. Им не приходится думать, где найти себе пропитание и приют.
  
  Всё верно, ты, видимо, не дурак, свой долг они не отработают и до конца жизни, но жизнь их от этого станет длинней и, возможно, лучше. Вот скажи мне, ты, видно, уже пожил и имеешь представление, о чем говоришь. До эпидемии где работал? Да не важно. По тебе видно, пахал с утра до вечера, и всё для чего? Накормить себя, свою семью, заплатить счета за коммунальные услуги, одеться и обуться. Хватало тебе зарплаты на все это? Допустим, что и хватало. Вот только не на большее. Так чем, по-твоему, работник отличается от раба? Рабу дают еду, ночлег и одежду, а работнику - деньги, чтобы тот сам купил себе все то же самое. Так значит, по сути-то выходит, что и ничем?
  
  Борис ничего не ответил, лишь тоже встал и облокотился на деревянные перила. Мужчины молча смотрели на крышу соседского дома, покрытую шифером, и каждый думал о своем.
  
  - Так чем вы тут занимаетесь? - прервал немую паузу Борис Валентинович. - Можно не отвечать, если нельзя говорить.
  
  - Свиней разводим и кур, - неохотно ответил Мультик. - Летом грядки и парники. Видишь, мужики землю копают? Под осень перекидывают.
  
  - Это же всё... - не договорил Борис.
  
  - Что?
  
  - Ну... Я хотел сказать...
  
  - Не выгодно? - уточнил Евгений Саныч.
  
  - Нужен же корм... Много корма... Зимой особенно, - удивился Борис.
  
  - Косим траву, - ответил Мультик. - Комбикорм нам Сидорович иногда привозит, не знаю, где он его берет. В общем, мое дело маленькое, следить, чтобы работники не бездельничали, и обеспечивать какую-никакую охрану.
  
  - Странно всё это, - процедил сквозь зубы Борис. - Ну да не мое это дело, любопытство, не более.
  
  Дверь со скрипом открылась, и из нее вышли Сережа и Настя с двумя мальчиками. Детишки дергали маму за руку и о чем-то слезно упрашивали. Молодая женщина будто не слышала их слова и всё время ощупывала то одного, то другого, словно не верила своим глазам, что детки живы и здоровы. Насте казалось, сейчас она самый счастливый человек на земле, эти чувства ее охватили настолько сильно, что женщина стала вести себя как маленькая девочка, будто ей вовсе не тридцать лет, а гораздо меньше. Это очень стало заметно, и Сережа даже обратил на это внимание наставника, но тот махнул рукой и сказал, что временное помутнение от переизбытка чувств.
  
  - Мам, ну мам, - клянчили мальчики. - Ну пожалуйста, мы очень тебя просим.
  
  - О чем они? - спросил Борис девушку.
  
  - Как о чем? О девочке, конечно, - ответила Анастасия. - Подружились тут с одной, теперь упрашивают, чтоб с собой взяли.
  
  - У вас и девочки работают? - удивленным голосом спросил Мультика Борис.
  
  - В порядке исключения, - ответил Евгений Саныч и выставил ладони перед собой, будто приготовился отталкиваться от невидимой стены. - Она сирота. Нет у нее никого. Это еще покойный Михалыч ее пожалел, думал, пока пусть работает, а потом пристроит ее, выдаст за кого-нибудь замуж, как подрастет. Ей около двенадцати лет, малая еще. Это тебе к вопросу о нашем недавнем разговоре про добро и зло. Сидорович не выгнал ее после смерти отца, не знаю почему, может, приглянулась и сам ждет, когда вырастет.
  
  Через передний забор показались детские руки, и через пару секунд появилась голова девочки с двумя заплетенными косичками. Борис Валентинович достал из розового рюкзачка Насти маленькую жестяную баночку, то ли с мясным пюре, то ли с печеночным паштетом. Наставник уже пробовал такие консервы, но так и не понял, на что конкретно они похожи на вкус. Мужчина отдал банку мальчикам и по-доброму произнес:
  
  - Ну, братцы, идите прощайтесь с подружкой. И угостить не забудьте.
  
  Затем наставник обернулся к Мультику и добавил:
  
  - Просьба у меня к тебе одна, проследи, чтоб не отняли у бедняжки.
  
  - Сделаем, - твердо ответил Евгений Саныч.
  
  ***
  
  Напарники шли вдоль железной дороги. Настя шла сзади, держа одного мальчика за ручку, а второй всё время бегал то вперед, обгоняя мужчин, то возвращался назад к маме и оббегал ее сзади.
  
  - Что дальше? - спросил парень и поправил ружье на плече.
  
  - Дальше идем в Стромино, - ответил наставник. - Мне за работу награда положена. Теплая зимняя одежда и куча патронов. Детей-то мы вернули, бабка за них обещала столько же отвалить, сколько барыге отдали. Сначала, конечно, зайдем в Бякино и это... Деда надо навестить, чуть не забыл. На кладбище, помнишь? Зайдем на полчасика?
  
  - Да можно и больше, - ответил Сережа. - Нам отдыхать все равно надо, а с детьми и того чаще.
  
  Сережа остановился, поймал мальчонку за шиворот и остановил.
  
  - Настя, нам предстоит тяжелая и опасная дорога, - строго посмотрел на девушку Сергей. - Успокой парнишку, он так быстро вымотается, да и беду накличет запросто.
  
  Девушка ничего не ответила, взяла сына за руку второй своей рукой и, улыбаясь, бормоча себе под нос какую-то детскую песенку, вроде считалочки, двинулась вперед мужчин.
  
  - Вам не кажется, что мамаша кукухой поехала, Борис Валентинович? - в шутку произнес Сережа так, чтобы Настя не услышала.
  
  - Поедет от такой жизни, - ответил наставник. - Ты представляешь, что ей довелось пережить? Сколько слез пролила. Нам главное сейчас, брат, отвести ее и сдать Лидии Михайловне. А там пусть сами решают, здорова или нет. Не наше это теперь дело. Идет спокойно, слушается, вот и замечательно.
  
  - А что думаете о Мультике? - поинтересовался молодой человек.
  
  - Мутный тип, - поправил очки Борис Валентинович. - Недоговаривают они с Сидоровичем. Думаю, с ними можно иметь дело, но тысячу раз перед этим подумав. Понимаешь, они выращивают в этом поселении овощи, разводят кур и свиней. При этом еще и кормят работников.
  
  - И что же вас смутило? - перебил Серёжа.
  
  - Тут что-то не так, не верю я в благородство барыг, - Борис посмотрел в глаза напарника и добавил: - Либо они сажают не простые овощи, либо нашли кучу бесплатного корма. Мультик наврал, что им комбикорм привозят. Я сильно сомневаюсь в этом. Заметил, как в соседнем дворе свинью загоняли под навес. Так вот, они, конечно, бывают больших размеров, особенно взрослые свиноматки, но эта гораздо больше, словно ее принудительно откармливают чем-то.
  
  - Ага, скажите еще, что зомбаками, - засмеялся Сережа и тут же замолчал, сделав серьезное лицо.
  
  Борис посмотрел на напарника и призадумался.
  
  - Нет, что, серьезно? - резким тоном продолжил парень. - Я что, опять угадал? Вы еще скажите, что и землю удобряют мертвяками.
  
  Борис остановился, окликнул мальчишек и, когда те подошли, присев на корточки, спросил:
  
  - А чем вас кормили, братцы?
  
  Детишки переглянулись и почти хором ответили:
  
  - Мяском, дяденька.
  
  
  
  
  Глава 20
  
  
  - Тимофей Игнатьевич! - крикнул Борис, сложив руки перед ртом в виде рупора для усиления звука. - Ты тут?
  
  Мужчина прошел вглубь кладбища и отыскал знакомую могилу, возле которой друзья ночевали в прошлый раз. Через некоторое время подошли Серёжа и Настя с мальчиками. Дети поначалу испугались захоронений и не хотели заходить, но Серёжа поговорил с ними и смог успокоить. Собственно, поэтому они и задержались.
  
  - А где хозяин? - спросил молодой человек наставника.
  
  - Без понятия, - пожал плечами Борис Валентинович. - Пройдись вокруг, может чего заметишь, а я пока разожгу костер. Темнеет, нам нужно готовиться к ночевке.
  
  Сережа снял Настин рюкзак и побрел потихоньку между старых железных оград. Парень шел и смотрел по сторонам, изредка окликая старика, затем остановился и как можно громче крикнул:
  
  - Эй, ты живой там? Игнат Тимофеич... Или Тимофей Игнатьич, как тебя там? Это мы вернулись. Помнишь, у костра сидели? Ну, возле могилы твоего прадеда... Ты еще нам про яму рассказывал и друга своего пропавшего.
  
  Сережа вдруг онемел от пришедшей в его голову мысли. Молодой человек резко развернулся и быстрыми шагами пошел в сторону наставника.
  
  - Борис Валентинович, - обратился Сережа на подходе к костру.
  
  - Нашел его? - ответил вопросом мужчина, ломая сухую ветку об колено.
  
  - Нет, но у меня появились мысли по этому поводу, - Сергей подошел к наставнику и, не смотря в глаза, спросил: - Помните, он говорил, что хочет быть похоронен рядом с предками и даже яму себе уже вырыл?
  
  - Было такое, - пробубнил мужчина. - А что?
  
  - Может, он это... того... умер? - парень нагнулся и принялся укладывать наломанные палочки в виде шалаша. - Надо найти его и похоронить в ней.
  
  - Чего? Ты, брат, сильно устал в пути, - улыбнулся Борис. - Мы его накормили вчера и еды оставили, не должен скопытиться, нормально же выглядел. За водой, наверное, ушел. Скоро вернется, разжигай лучше костер и ставь кипятиться воду.
  
  ***
  
  Ночь. Кладбище. Костер.
  
  Анастасия дремала на куче свежесрубленного лапника. Дети лежали рядом, прижавшись к мамке с двух сторон и укрывшись кожаной курткой Бориса Валентиновича.
  
  Сереже с наставником не спалось. Оба сидели молча и смотрели, почти не моргая, будто заколдованные, на пламя костра.
  
  - Не нравится мне всё это, - тихонько сказал Серёжа, не желая разбудить спящих.
  
  - Ты о чем? - почти шепотом ответил Борис. - Да и черт с ним, ушел и ушел. Значит, с дедом все в порядке, раз может ходить.
  
  - Я не об этом, - Серёжа взял в руки длинную палку и пошевелил дрова в костре.
  
  Огонь на короткое время загорелся ярче, и вокруг стало на пару мгновений светлее. Парню показалось, что он увидел фигуру человека неподалеку. Вроде как мужчины, облокотившегося на одну из железных оград. Сергей помотал головой и, решив, что ему показалось, сказал Борису:
  
  - Мои бывшие дружки живы и могут меня узнать. Что будет, если они явятся на станцию? Да и Мультик этот, скользкий тип.
  
  - Слушай, брат, давай решать проблемы по мере их поступления, - спокойным голосом поддержал напарника Борис. - Будем иметь в виду, что такое может произойти, и подумаем еще на эту тему.
  
  Мужчина встал с земли и добавил еще веток в огонь. Свет от костра достал до того места, где ранее Сергею показался человеческий образ, но там никого не было.
  
  - Я уже рассказывал, что работал водителем до зомби-эпидемии. Начальника возил по его развлечениям. Так вот, любил на жизнь свою мне жаловаться, когда переберет с этим делом. Отвезу на рыбалку, так он вечер пьет, на следующее утро пьет, и ближе к вечеру начинается... И жена-то ему изменяет... И дети-то на него не похожи... И кредит на нем висит огромный. А уж как он свое начальство при мне называл, уши в трубочку сворачивались. Совета часто просил. Рассказывал ту или иную ситуацию и спрашивал, как бы я поступил.
  
  Ну а я что? Слушал... Вот некоторых пьяные люди раздражают, когда сами трезвые, а мне как-то побоку всегда было. Может, за это он меня и держал в штате, что выслушать умел, да и язык держал за зубами. В общем, предостерегал я его, говорил всегда прямо и только то, что думаю. Указывал на возможные неприятности, которые могут с ним произойти, коли поступит, как решил. Так вот, к чему это я, а точно... Фразочка у него была любимая и отговорка на все мои опасения. Махнет так рукой и, улыбнувшись, скажет: "Будут бить - будем плакать! А сейчас-то чего?".
  
  Сейчас, Сереж, я хочу тебе ответить его словами. Потому как, мне кажется, это очень правильные слова в данной ситуации.
  
  Напарники просидели еще какое-то время молча и начали даже кемарить. Борис Валентинович прямо сидя клевал носом, от этого тут же просыпался, поднимал голову и снова засыпал. Сережа внезапно вздрогнул, парень очнулся, и сонливость сняло как рукой. Молодому человеку послышалось, кто-то кашлянул в темноте. Сергей встал, взял в руки незаряженное ружье и, направив стволы в кладбищенский полумрак, громко крикнул:
  
  - Тимофей Игнатьевич?
  
  Из темноты никто не ответил. Тогда парень крикнул еще раз:
  
  - Кто там? Выходи немедленно. Считаю до трех и шмаляю. Раз... Два...
  
  - Тише, тише, - донеслось откуда-то спереди. - Опусти оружие, сынок, это тебе не игрушка. Еще, действительно, выстрелишь по случайности.
  
  На свет вышел пожилой мужчина в зеленых штанах и куртке, резиновых сапогах и с черным рюкзаком, с таким обычно ходили дети в школу. Старик приподнял руки и выставил их немного вперед ладонями к Сереже.
  
  - У меня пистолет в кобуре на предохранителе, - предупредил дед. - Переживать не стоит. Если бы хотел, давно бы вас шлепнул.
  
  Сережа посмотрел на Бориса Валентиновича, и тот одобрительно кивнул.
  
  - Присаживайтесь к нашему костру, - пригласил наставник незнакомца. - Добрым людям всегда рады.
  
  Дед снял рюкзак, поставил на землю и сел на него, словно на табуретку. Сережа опустил ружье и приставил его к ржавому уголку ограды.
  
  - Ты кто такой? - уверенным голосом спросил Сергей.
  
  - Это вы кто такие? - не менее уверенно ответил мужичок. - Где Тимофей Игнатьевич? Вы с ним знакомы? Зачем кричали его имя?
  
  - Мы вчера познакомились, ночевали тут, - Борис открыл крышку пластиковой бутылки с водой и, сделав из нее глоток, протянул старику. - Он попросил приятеля разыскать, но мы его так и не встретили на станции Гыркино, Олег Иванович вроде зовут. Вот зашли сказать, да снова до утра перекантоваться. Уж больно хорошо тут, тихо.
  
  - А сны какие снятся... - проговорила Настя.
  
  Девушка проснулась и потянула руки в стороны. Затем встала и, закрыв детей получше курткой, убежала куда-то в сторону густых кустов.
  
  - Олег Иванович, это я, - сказал вдруг старик и взял бутылку с водой в руки.
  
  - Понятно, - ответил наставник. - Я Борис, а это Сергей. Мы со станции Бякино.
  
  - Приятно познакомиться, - дед отхлебнул воды и передал пластиковую бутылку Сереже. - Куда же Тимофей подевался, есть идеи?
  
  - У Сережи есть, но она печальная, - Борис посмотрел на напарника.
  
  - Мы думали... Мы надеялись, он пошел дальше в лес, к ручью за водой, - сказал Сережа. - Но времени прошло уже много. Либо с ним что-то случилось там, либо здесь. Тимофей Игнатьевич переживал, что его некому будет похоронить, и выкопал себе яму рядом с могилой матери, дескать, если что, то друг его в ней и закопает.
  
  - Нет! - вскочил Олег Иванович. - Не выкопал, а копает. Он уже стар, и впридачу нога болит. Каждый день по чуть-чуть роет. Как же я мог забыть.
  
  - А вы знаете, где именно могила его матери? - поинтересовался Сережа.
  
  - Ну конечно! - воскликнул пожилой челнок. - Тут она, рядом.
  
  Олег вынул из костра горящую головешку за нетронутый пламенем конец и пошел в сторону, освещая перед собой путь. Напарники последовали за ним и через могил пять остановились. Перед мужчинами находилась вырытая яма метра два в длину и метр в ширину. На дне ее лежал мертвый Тимофей Игнатьевич с лопатой в руке.
  
  - Ну вот и докапал, - тихо проговорил Олег Иванович и вытер горячую слезу с небритой щеки.
  
  
  
  
  Глава 21
  
  
  - Чтобы добраться до места, мне потребовалось потратить немало сил.
  
  Антон Лопатин с громким неприятным звуком отхлебнул горячий чай из железной эмалированной кружки и продолжил свой рассказ:
  
  - Это был небольшой спальный район. Домов пятьдесят, не больше. Близкорасположенные друг к другу панельные пятиэтажки, в центре школа и три детских сада. Снаружи район застроен длинными девятиэтажками, образующими собой некое подобие стены неприступной крепости. Дело в том, что проезд туда был только в определенных местах в силу расположения зданий. И места эти забаррикадированы местными выжившими старой техникой. Сломанными и перевернутыми на бок автобусами и бесполезными из-за отсутствия электричества троллейбусами, ржавыми и давно списанными грузовиками, прицепами и прочим ненужным металлоломом. Люди не сразу, но поняли, творится там что-то неладное, зомби обитают не такие, как во всем остальном городе. Две местные банды заключили временное перемирие, дружно соорудили заслоны в открытых местах и, закончив работу, тут же и подрались. Да так, что, говорят, стрельба была слышна.
  
  Лично я не видел, всё это подслушано из разговоров изрядно поддавших бродяг.
  
  Короче, пробрался внутрь периметра. Прошел аккуратно под балконами сзади дома, прячась в кусты от малейшего шума. Дошел до конца здания, выглянул из-за угла и осмотрел дворы двух ближайших домов. Убедившись в отсутствии зомби, добежал до бетонных гаражей в центре одного из дворов, зацепился руками за козырек, подтянулся и забрался на крышу.
  
  Лежу на спине, отдыхаю. Устал, как собака. Думаю, как же дальше буду, если уже сейчас не могу отдышаться.
  
  Достал из рюкзака карту района и принялся рассматривать расположение домов. Слово "карта" звучит, конечно, громко. Барыга мне дал на время настоящую карту городка. Ему удалось у кого-то ее выпросить ненадолго. Я посмотрел, как добраться, и перерисовал себе на листок, вырванный из какой-то книги, простым карандашом расположение домов. Постройки на бумаге сливались с печатными буквами, но все равно были различимы.
  
  Нужно найти место, где можно отлежаться. По возможности безопасное. Я совершенно не рассчитывал на ночлег в таком месте.
  
  Долго думать не пришлось. В метрах пятидесяти от меня находился детский садик. Как я его сразу не увидел, не пойму. Почему-то сразу он меня привлек и другие варианты тут же отсек. Перевернулся на живот и стал вспоминать, какой был день недели, когда все началось. Выяснилось, из головы напрочь вылетела эта информация. То ли среда была, то ли пятница, а может, суббота. Важным для меня казалось знать точно, когда наступил зомби-апокалипсис. Если в будни, то в саду могли быть дети. Зомби-дети не слушаются зомби-воспитателей. Представил эту картину и рассмеялся, смех быстро прекратился, и я мысленно попросил прощения за это. Спросите кого? Не знаю, в бога не верю с детства, но в последнее время чувствую, кто-то явно мне помогает.
  
  Детский сад - идеальное место укрыться. От остальной территории он огражден забором. Покрашенная светло-голубой краской сетка рабица, натянутая на сваренный каркас из железных уголков, закреплённый между вкопанных бетонных столбов. Такое ограждение выглядело надежным. Вот только есть ли кто внутри?
  
  "Решено", - сказал мысленно сам себе. Снял с предохранителя свое самозарядное ружье и на ощупь проверил подсумки, на месте ли остальные заряженные магазины к нему. Осмотрел в бинокль все в округе и, к своему удивлению, ни одного зомби-жителя я не увидел. Будто в этой части построек никого из них и не было вовсе.
  
  Накинул рюкзак на спину. Нет, не этот, что со мной сейчас, тот поменьше был. С таким удобно перемещаться... Хотя... Зачем я вам эти подробности рассказываю? Скучно, поди?
  
  - Вовсе не скучно, - ответила Ю. - Продолжай, пожалуйста, мне очень интересно.
  
  - Спрыгнул, значит, с гаража и бегом в намеченную сторону. Добежал до забора и вмиг его перепрыгнул. Еще подумал тогда: "Может ли зомби-горожанин также перелезть или нет?". В самом саду решил не шуметь, тихо шел по узким асфальтированным дорожкам между деревянных веранд, железных качелей и кустов черноплодной рябины, часто посаженной где только можно.
  
  Подхожу к зданию и дёргаю ручку первой попавшейся двери. Открыто. Поначалу я обрадовался, но потом до меня дошло, что закрытая дверь - гораздо лучший вариант событий. Ружье в моих руках заряжено патронами двенадцатого калибра с дробью. На близком расстоянии штука убойная. Зомби-заведующей или зомби-поварихе разнесло бы голову на кусочки, и, главное, можно точно целиться и стрелять хоть от бедра.
  
  Подергал ручки на дверях первого этажа, все были заперты, кроме той, что открывала проход в другую секцию здания. Поднялся на второй этаж. Дверь поддалась, и я вошел в маленькую комнату с деревянными шкафчиками и двумя скамейками по центру. Судя по вишенкам и клубничкам на деревянных дверцах, тут переодевались дети. Задерживаться не стал, прошел в следующую дверь. Там была обычная комната для игр. Несколько маленьких столиков и таких же стульчиков. Полки с игрушками и шкаф со стопкой раскрасок и кучей разноцветных карандашей в пластиковом стаканчике. Справа дверь в туалет, а слева в спальню. Дети спали после обеда в тихий час на своих маленьких кроватках.
  
  Радости моей не было предела, особенно когда на столе воспитателя обнаружил большую связку ключей. Недолго провозившись, подобрал ключ и запер входную дверь на первом этаже. Но к замку на втором этаже я так и не смог ничего найти. Просто на всякий пожарный случай приставил к ней швабру, мне почему-то тогда подумалось, если вдруг какие гости нагрянут, то швабра с грохотом упадет на пол, и я услышу.
  
  Сдвинув все шторы на окнах, я решил создать себе комфортную для сна атмосферу. Понимаете, хоть на улице и было пасмурно, но до вечера еще было немало времени. Я сдвинул детские кровати вместе и соорудил из них одну вполне даже приличного размера.
  
  Спать... Я слишком устал и сильно хотел спать. Даже чувство голода, испытывая которое трудно уснуть и можно проворочаться половину ночи, на меня не действовало. Быстренько снял кожаные берцы и, собрав себе под голову несколько подушек, лег на спину, подложив руки под голову.
  
  Лежу и думаю, почему так происходит? Почему я устал? Отчего столько сил потратил, чтобы сюда добраться? Что со мной не так? Еще вчера я проходил еще большие расстояния и ничего. Старею? Заболел?
  
  Нет, думаю... Категорически нет... До старости мне еще далеко, сейчас вот как встану и присяду раз так тридцать или сорок, а потом еще и отожмусь от пола раз двадцать. Попробовал привстать, чтобы самому себе доказать, и не получилось. Тело не слушалось и погружалось в какую-то непонятную дремоту и расслабленность. Меня словно накачали чем-то. Голова вроде еще соображает, но уже не так активно, как раньше. Руки и ноги словно ватные.
  
  И вот лежу я так минут десять, и понимание ко мне потихоньку начинает приходить. До входа в этот проклятый район я вовсе не был уставшим. Всё началось, как только я приблизился к баррикаде и начал перелезать через железный кузов какого-то самосвала. Точно... Это место таким образом действует на меня. Нужно отсюда выбираться... Срочно... Иначе случится беда... Как же сильно я хотел тогда спать. Пытался бороться с собой, но веки становились свинцовыми и упорно закрывали глаза. В голове будто каша вместо мозгов.
  
  В детской раздевалке раздался шум. Глаза резко открылись, причем сами. Легкий холодок пошел по телу. Это сработала моя импровизированная сигнализация. Деревянная швабра, приставленная к двери, упала при ее открытии.
  
  Я снова и снова пробовал шевелить ногами и руками, всё напрасно. Мой дробовик стоял прислоненный к спинке кровати, и я не мог ничего сделать. Шаги уже послышались в игровой комнате, дверь приоткрылась, и в спальню зашла маленькая девочка. Не знаю, сколько ей лет, я в этом плохо разбираюсь. Она подошла ко мне, склонилась над моим лицом и тихо произнесла:
  
  - "Поддайся ему, ты все равно не сможешь это выдержать".
  
  
  
  
  Глава 22
  
  
  - Дядя Лопата, ты умер? - спросила маленькая девочка и тут же спряталась за мамку.
  
  - А тебе спать не пора? - улыбнулся Антон. - Дуреха, если б я умер, как бы с вами сейчас тут за столом сидел?
  
  - Пусть слушает, - ответила мать девочки. - Нам завтра никуда не надо идти, а сейчас она все равно не уснет.
  
  - Тогда ладно, - рыжий мужчина одним глотком допил содержимое кружки и взглядом попросил Ю налить еще чая.
  
  Очнулся я в той же спальне. Несколько бородатых лиц смотрели на меня, окружив кровать со всех сторон. Девочка, что меня нашла, сидела в зале за маленьким столиком и что-то с большим интересом рисовала карандашом на бумаге.
  
  Мужчины молчали и не двигались. Тогда я попытался встать, и у меня это легко получилось. Осмотрев вокруг, обнаружил, ружье мое так и стоит у спинки кроватки, рядом рюкзак и ботинки с высокими берцами лежат на полу.
  
  - Вы кто? - не выдержал я тишины. - Зачем усыпили?
  
  - Это не мы, - ответил спокойным голосом один из бородачей.
  
  - А кто тогда? - удивился я.
  
  - Сторож, - сказал другой и показал жестом руки, чтобы я шел за ним к окну.
  
  Надев свои кожаные берцы, я подошел к окну и он раздвинул шторы. На улице хоть и было пасмурно, но уже явно наступило утро. Я почувствовал, это точно было утро. Непонятно, сколько же я был в отключке. Несколько часов? Может, день? Три?
  
  - Смотри, - продолжил бородатый мужчина. - Видишь, между вон той верандой и железной лесенкой идет? Его рук дело.
  
  В том районе действительно кто-то медленно шел, неуклюже отталкиваясь одной ногой, а вторую почти волоча за собой.
  
  Я залез в свой рюкзак, достал бинокль и пристально в него посмотрел. Толстый и высокий, примерно два метра ростом, в черной специальной одежде с оранжевой надписью "Охрана" на груди, мужчина шел по асфальтированной дорожке. В тот же момент сторож обернулся и посмотрел прямо на меня, будто почувствовал, что за ним наблюдают.
  
  - Это же зомби! - воскликнул я от неожиданности.
  
  Услышав эти слова, маленькая девочка положила карандаш, зашла в спальню и протянула мне свой рисунок.
  
  - Я тебя нарисовала, нравится?
  
  - Похож, - ответил я, посмотрев на бумагу. - Только здесь я какой-то, даже не знаю, не живой, что ли. На покойника похож.
  
  - Вовсе не на покойника, - обиделась малышка. - Я рисовала, пока ты спал, и на рисунке тоже спишь.
  
  - Понятно, - говорю. - Тогда очень даже хорошо вышло.
  
  Хотел было сложить рисунок вчетверо и убрать в карман на память, но девочка не позволила. Мало того, она забрала его обратно, сказала, нужен для коллекции. Я еще тогда подумал, в таком возрасте знает такое слово. Сколько ей лет? А до эпидемии сколько было?
  
  - Это не просто зомби, - продолжила девочка. - Я называю его Баюн, как кота из той книжки, что читал мне папа перед сном.
  
  - Зомби-сторож это, - перебил ребенка бородач и тут же замолчал, увидев, как на него посмотрела девочка.
  
  Малышка действительно на мужчину чуть ли не фыркнула. Стал замечать, бородачи как-то особенно к ней относятся, боятся, что ли. Ребенка? С чего бы?
  
  - Баюн охраняет нас, - продолжила девочка.
  
  - От кого же? - не удержался я и вдруг подумал, что она и на меня фыркнет, но оказался неправ.
  
  - От таких, как ты, конечно, - улыбнулась малышка. - Бандюков разных, мародеров и грабителей.
  
  - Но я не такой! - попытался ей возразить.
  
  - Знаю, - голос девочки вдруг стал грустным, и она опустила голову. - Поэтому ты и остался жив. Баюн усыпляет всех новичков, пришедших поживиться в наш дом. А мы потом уже доделываем его работу.
  
  - Доделываете? Как это?
  
  - Ну что ты как маленький, не понимаешь что ли? - рассмеялась вдруг девочка. - Молоточком по голове тук-тук, забираем всё для нас ценное и на корм Баюну.
  
  - Маленький? - удивился я. - Прости, сколько тебе лет и как твое имя?
  
  - Аня, папа зовет Анечка, - улыбнулась девочка. - Мне восемь лет, а что?
  
  - Ничего, - говорю. - Для своего возраста ты немного взрословата.
  
  - Сочту за комплимент, - снова улыбнулась Аня.
  
  - "Комплимент? Ей точно восемь?" - подумал я тогда.
  
  - И чем я вам угодил? Почему не сделали тук-тук по голове? Снаряга у меня дорогая и нужная. И самое главное, почему баюн не действует на вас всех и на меня теперь?
  
  - Анюта, мы так и будем тут торчать? - спросил вдруг третий бородач. - Я чертовски голоден. Мы и так пропустили завтрак.
  
  Девочка посмотрела на ворчливого мужика и, вздохнув, тихонько мне сказала:
  
  - Ладно, идем. Мы живем в другом корпусе, в подготовительной группе.
  
  В дверь станции Бякино громко постучали. Смотреть сквозь щель окна смысла не было. Маша подошла к двери и громко произнесла:
  
  - Убежище закрыто до шести утра. Ночью мы никого не пускаем.
  
  - Это мы, Маш, - раздался знакомый голос Сережи.
  
  Смотрительница на радостях забыла, где оставила ключ. Побежала в каморку и принялась перебирать все вещи. После вспомнила, что искомая вещь висит у нее на шее, и шлепнула себя ладонью по лбу. Вставила ключ в замочную скважину и два раза повернула. Дверь открылась, и девушка бросилась мужу на шею.
  
  - Я так за тебя переживала, - радостно улыбнулась Маша.
  
  Напарники зашли в станцию, Настя с детьми прошли следом.
  
  - У вас получилось! - всплеснула руками Мария. - Мальчики живы, и их удалось вернуть!
  
  - У меня? - уточнил Борис Валентинович, присаживаясь в свое любимое кресло перед печкой-буржуйкой. - Я даже на прием к Сидоровичу не смог попасть. Находить общий язык с вооруженной охраной - точно не мой конёк. Если бы не Сережа, даже не знаю, как бы я поступил. Представляешь, твой муженек даже расписку с этого барыги умудрился получить, да не простую, а с печатью.
  
  - Борис Валентинович на себя наговаривает, - Сережа сел на стул возле печки и снял ботинки с уставших ног. - На расписке настоял именно он, а я лишь дожал этот момент. Кстати, там был некий Мультик. Узнал меня, говорит, член моей банды.
  
  - Мультик жив? - испугалась Мария.
  
  - Угу, он еще двоих видел, - ответил, кряхтя, Сережа, парень нагнулся и надел сухие легкие кроссовки. - Про тебя спрашивал.
  
  - Про меня? - еще больше испугалась Мария.
  
  - Я чего-то не знаю? - Сережа заметил тревогу в глазах супруги.
  
  - В общем-то, я рассказала тебе всё, - Маша подошла к Сереже и села ему на колени, обняв одной рукой за шею. - Кроме одной мелочи.
  
  - Какой еще мелочи? - удивлённо посмотрел на девушку молодой человек.
  
  - В тот день, когда вас сильно избили... - продолжила Мария. - В общем... Это Мультик тебя побитого принес на себе. Его не тронули...
  
  - Но как же, - возразил Сергей. - Он же сказал, что тоже был избит и даже чудом выжил.
  
  - Всё верно, - голос девушки задрожал. - Это я его отмудохала. Как увидела тебя, а потом его целого и невредимого, у меня кровь в венах закипела. В голове возникла мысль: "Это он вас всех подставил, раз не тронули". Ну и разбила табуретку об голову. Дальше как в тумане. Напоила тебя и увела.
  
  Девушка глубоко вздохнула и нервным голосом спросила:
  
  - Как думаешь, он помнит? Этот отморозок теперь знает, где я.
  
  - Не знаю, об этом мы не говорили, - попытался успокоить жену Сережа. - В любом случае беспокоиться не стоит. Я сумею тебя защитить.
  
  Девушка крепко обняла Сережу и, немного успокоившись, объявила:
  
  - Мойте руки и к столу. Там сегодня такую интересную историю рассказывают, прям дух захватывает. Я попросила без меня не продолжать.
  
  ***
  
  Борис Валентинович сел напротив рассказчика и пристально посмотрел ему в глаза. Антон Лопатин смотрел в ответ и молчал.
  
  - Борис, - представился, наконец, наставник.
  
  - Лопата, - уверенным голосом ответил Антон.
  
  В темном углу станции раздался тихий хриплый голос старого бродяги:
  
  - Я же говорил, они всегда узнают себе подобных из тысячи бродяг...
  
  
  
  
  Глава 23
  
  
  Бородачи отвели меня в другую часть здания по переходу на первом этаже. Мы прошли через бывшую кухню и еще мимо запертых дверей кабинетов. Собственно, это было такое же по планировке помещение, как и то, в котором я уснул. Только переделанное и благоустроенное под собственные нужды.
  
  Женщин среди них не было. Маленькая девочка и шесть здоровых коренастых мужчин с бородами. Все седые и лысоватые. Аня взяла меня за руку и повела в зал. Здоровяки занялись каждый своим делом.
  
  Один принялся разжигать самодельную печь с выведенной в форточку трубой. Вырвал из старой книги несколько листов, скомкал в кулаке и бросил в топку вместо розжига. Затем принес из раздевалки два маленьких детских стульчика. Я сначала подумал, мужчина решил ими топить печку, но он поставил их для себя. Выяснилось, в подвале детского сада выжившие нашли складированные доски. Видимо, перед самой эпидемией намечался большой ремонт. Может, веранды хотели реставрировать или еще что. Теперь уже одному богу известно.
  
  Второй пошел с ведром в туалет. Оттуда послышался шум текущей из крана воды. Представляете, у них есть в кране вода. Я был почему-то убежден, что городские водонасосы давно не работают. Да они и не работали... Я был в нескольких местах этого городишки и даже в паре квартир приходилось ночевать... Не было там воды. Готов поклясться. А тут, пожалуйста. Чудеса.
  
  Еще двое улеглись спать. Прямо в сапогах на сдвинутые детские кроватки. Аня сказала им ночью дежурить. Спальня была уютно обустроена. Выжившие натаскали с других групп мебель и все необходимые, как им казалось, вещи.
  
  Оставшиеся двое дежурили сейчас. Один ушел в другое крыло наблюдать за задней стороной сада, а второй остался с нами, смотрел в окно и то и дело что-то бубнил себе под нос.
  
  Девочка подвела меня к своему уголку. Маленький, покрытый лаком деревянный столик и такой же стульчик, расписанные под хохлому. Рядом книжный шкафчик с аккуратно расставленными на полках журналами и детскими книжками. На стене приклеено несколько рисунков, выполненных простым карандашом, по всей видимости, Анины. На них изображены разные мужчины с закрытыми глазами. Точь-в-точь так же, как нарисовала меня. Аня достала свой рисунок, развернула и тщательно разгладила детской ладошкой на столе. Капнула на обратную сторону прозрачного клея из какой-то бутылочки и со всей силы прижала мое изображение рядом с неизвестными соседями.
  
  - Так вот что за коллекция у тебя, - произнес я. - Кто все эти люди?
  
  Девочка дождалась, пока схватится клей, и отпустила руку.
  
  - Эти дяди хотели мне помочь, но не вернулись, - ответила Анечка. - Они забрели в наш район по случайности или по крайней нужде. Вовсе не грабить, а найти помощь. Мы не стали им делать тук-тук по голове. Накормили, напоили, а выспались они уже сами. Пообещали помочь, если они помогут нам. Услуга за услугу, понимаешь?
  
  - Понимаю, - ответил я, в очередной раз удивившись, насколько девочка не по годам развита.
  
  - Вот тебе что нужно? - продолжила малышка. - Зачем сюда приперся?
  
  - Лекарство, - ответил я девочке. - Взял заказ у одного барыги. Оно необходимо для его дочери. Девочка примерно твоих лет и сильно мучается от боли по ночам. Оно было широко распространено до эпидемии, но сейчас, спустя время, когда все аптеки разграблены, его не найти.
  
  - Так значит, ты наемник? - уточнила Анечка.
  
  - Послушай, малышка, - присел я на корточки, чтобы быть на одном уровне с ней. - Не люблю это слово. Считаю наемников продажными людьми. Повидал таких немало. Участвуют в стычках между бандами. Сегодня они с одними, завтра с другими, а послезавтра с третьими. У кого больше средств для оплаты их услуг, тот им и брат. Я же просто беру заказы. Да, не простые и порой, как кажется, невыполнимые, но за такие обычно прилично платят, и этих ресурсов мне хватает надолго. В общем, я подумал, что необходимое лекарство есть в этом районе. Сюда же бояться соваться даже самые отбитые на голову мародеры.
  
  - Что за лекарство? - спросила Аня.
  
  Я покопался в своем рюкзаке, достал бумажку с названием и передал. Девочка, не читая, отдала ее тому мужчине, что разжег печь и кипятит воду в кастрюле. Тот прочитал и, одобрительно кивнув, отдал обратно.
  
  - У нас есть то, что тебе нужно, - улыбнулась Анечка. - Внутри района был с нашего края есть торговый центр. Очень маленький, там продавали в основном разные бытовые вещи. Так вот, половину этого помещения снимали под парикмахерскую и аптеку. Мы все облазили, как и большинство квартир в округе.
  
  - Что требуется от меня? - спросил я.
  
  Девочка снова взяла меня за руку и повела в другую часть здания детского сада. Подвела к окну, выходящему на другую сторону. За ним находилась школа.
  
  Обычная кирпичная школа, в которых мы когда-то все учились. Крыльцо главного входа со ступеньками. Слева столовая и актовый зал на втором этаже. Справа спортивный зал. Сзади длинный коридор соединял с четырехэтажным зданием с несколькими классами на каждом этаже. Между школой и детским садом общий забор, большое поле с футбольными воротами и отдельная зона с железными спортивными турниками. Сама же школа также была окружена по периметру высоким железным забором. В наше время его, конечно, не было.
  
  - Там мой папа, - сказала вдруг печальным голосом Аня и шмыгнула носиком. - Видишь странное свечение в окнах спортивного зала? Ночью оно еще ярче.
  
  В спортзале действительно что-то тускло светилось зеленым цветом. Я посмотрел в бинокль, но разглядеть ничего не удалось. Стекла зала были то ли давно немытые, то ли изначально матовые. Могу сказать лишь одно: свечение однозначно было, и это при том, что весь город давно обесточен.
  
  - Месяц назад мой папа пошел туда, - продолжила девочка. - На разведку. Ему не давала покоя мысль, что это такое.
  
  - Один? - перебил я.
  
  - Нет, конечно, с двумя дружками, - продолжила рассказ Анечка. - Они как раз сейчас спят в спальне. Дело в том, что школа не подпускает к себе никого. Они прошли половину футбольного поля и убежали назад. Говорят, их одолела жуткая паника и страх окутал все тело.
  
  - Аня!
  
  - Что? - удивленно посмотрела малышка.
  
  - Тебе точно восемь?
  
  - Точнее не бывает. Мама с папой много занимались со мной. Я с детства была умней сверстников.
  
  - С детства? Да у тебя оно сейчас, это самое детство. А где твоя мама?
  
  - Папа сказал, она на небе, но это неправда. Я видела ее, она стала одной из этих бродячих по улицам зомби.
  
  - На отца, значит, этот страх не подействовал, - догадался я.
  
  - Верно. Папочка не стал упускать возможности и пошел дальше. Последнее, что мы видели, это как он заходит в школу и закрывает за собой дверь.
  
  - И что, больше никто из ваших бородатых здоровяков не пытался туда пойти?
  
  Аня опять взяла меня за руку и повела обратно к мужчинам.
  
  - Разве ты еще не догадался? - настроение девочки поднялось, и голосок стал бодрее. - Они все стали седые от многочисленных попыток преодолеть этот психологический барьер. Школа их не пускает. Либо то, что находится в ней.
  
  Я сел за столик, и один из мужиков наложил мне целую тарелку гречневой каши с горкой. Девочка села напротив, глазки ее заблестели, когда тот же бородач разлил нам по граненым стаканам розового цвета кисель. Запах стоял... Ммм... Я чуть язык не проглотил.
  
  - Теперь объясните мне, почему на вас и теперь и на меня не действует зомби-Баюн? - потребовал я, приступив к поеданию каши.
  
  - Ты что, не знаешь правило? - рассердилась девочка. - Когда я ем, я глух и нем.
  
  - Реакция на зомби происходит почему-то только один раз, до первой отключки, - пробормотал тот бородач, что смотрел в окно. Поэтому мы и дежурим круглосуточно, чтобы не пропустить ни одного бандита и вовремя его вырубить.
  
  ***
  
  Девочка сидела на коленках матери и сладко спала, положив голову ей на плечо. Мужчины и женщины уже устало сидели за столом станции Бякино и клевали носом. Никто не хотел уходить, дабы не прослушать, чем же закончилась история, приключившаяся с выжившим по прозвищу Лопата.
  
  - Светает, - перебил Борис Валентинович. - Может, отдохнем и вечером продолжим?
  
  - С удовольствием, - ответил Антон Лопатин.
  
  Бродяги встали и медленно пошли каждый на свое место.
  
  
  
  
  Глава 24
  
  
  Антон проснулся от нехватки воздуха. Мужчина лежал на спине в своем спальнике на бетонном полу станции Бякино. Сверху на нем сидела маленькая девочка и, широко улыбаясь, щипала его то одной, то другой ручкой за нос.
  
  - Дядя Лопата, просыпайся, - крикнула девочка звонким голоском. - Уже вечер, ты обещал нам продолжение истории.
  
  Мужчина аккуратно снял с себя ребенка, выбрался из спального мешка и медленно поплелся к умывальнику.
  
  - Подожди, я подолью тебе горячей, - выскочила из каморки Ю. - Мой руки, я сварила похлебку из тушенки и картофеля. Представляешь, нам удалось выменять свежий картофель. Сто лет его не ела. Только не суди строго, я готовлю в первый раз.
  
  Мужчина ничего не ответил, мило улыбнулся и принялся натирать рыжую бороду хозяйственным мылом, нагнувшись над железной раковиной.
  
   ***
  
  Меня снарядили по полной. Набили рюкзак едой и водой, на случай, если придется там задержаться или накормить кого. Я объяснил Анечке, что месяц - это очень много, и даже если ее отец остался жив, войдя в школу, то без питания он вряд ли долго протянул. Девочка заверила меня, у папы было полно провизии, его так же снарядили. И потом, в школе была столовая, и есть шанс найти там что-то съестное.
  
  В общем, моя задача была попробовать пройти сквозь психологический барьер. И не просто пройти, у бородачей созрел целый план.
  
  Они привязали ко мне длинную веревку. Связанную из нескольких разных по длине и материалу. Некоторые вставки были вовсе из скрученных простыней.
  
  Идея такова:
  
  Я прохожу барьер, заглядываю за дверь школы и громко зову Александра. Отца Анечки так звали. Если всё нормально и он там, то подаю условный знак, и они нас вытягивают оттуда. Бородатые были уверены, Александр просто не может из школы выйти. Точно по той же причине, что и они не могут подойти к зданию школы. Некий барьер не пускает наружу, через который мужики и протащат нас дружно за веревку. Ну, а коли никто не откликнется, то меня благополучно вытащат одного, либо выйду сам.
  
  - А что случилось с остальными? - спросил я Аню. - С теми, чьи портреты висят у тебя на стене возле столика.
  
  - Они ушли и не вернулись, - грустно ответила девочка. - Некоторые просто сбежали, получив полный рюкзак ресурсов. Они пошли в сторону школы и убежали. Правда, недалеко. Вон они ходят среди зомбаков. Дальше за забором их очень много, не как тут.
  
  - А другие? - не удержался я.
  
  - Другие зашли в школу и тоже пропали. Идея с веревкой нам пришла недавно. Можно сказать, будем испытывать на тебе.
  
  ***
  
  - Вы могли бы спросить: "Антон, почему ты не отказался? Разве стоит пара упаковок лекарства такого риска?" - обратился Лопата к слушателям на станции. - Так вот я вам отвечу - не знаю. О заказе барыги я в тот момент вообще не думал. Опасность манит меня, что-то происходит с моим организмом, и я будто молодею лет на двадцать, когда смерть гуляет рядом со мной. Не могу лежать на матрасе в безопасном убежище, тихо поедая свои запасы. Вернее, могу, но недолго. Тянет меня к неизведанному и рискованному. Ну как вам объяснить... Это как долгое время быть без воды, а потом вдоволь напиться прямо из ведра. Утолить жажду... Да... Точно... Это именно жажда острых ощущений. И потом, я твердо убежден, как только перестану рисковать, удача тут же отвернется от меня. Из каких передряг она меня только не вытаскивала. Можно целую книгу написать. Может, расскажу как-нибудь, коли доведется еще раз здесь свидеться.
  
  Понимаете, меня будто хранит кто-то... Я думал, это началось после зомби-эпидемии. Теперь, вспоминая свою жизнь, могу твердо заверить, что с самого детства. Много случаев было.
  
  Да вот хоть один, на ум пришел. Переходил я дорогу, пацаненком еще был. Родители учили, даже на зеленый сигнал светофора все равно всегда смотреть по сторонам. Не просто смотреть, а убедиться, начал ли торможение автомобиль. Отец часто говорил, что бывали случаи, когда водитель жал на педаль тормоза, а та проваливалась в пол.
  
  В общем, ответственен я на дороге. Но в этот раз не пойму, как это вышло. Зазевался, что ли. Из-за большого грузовика выскочила на большой скорости легковушка.
  
  - "Я чудом отпрыгнул назад", - сказал тогда родителям.
  
  Соврал. Никуда я не прыгал. На мне была курточка с капюшоном, и кто-то за этот самый капюшон меня с силой отдернул. Подумал, наверное, какой-нибудь мужчина, идущий сзади, увидел и поспешил на помощь. Но нет, никого там не было. Если бы верил в бога, то решил бы, что ангел-хранитель спас.
  
  Есть и еще одна причина, по которой я не отказался от сделки с девочкой. Считаю нужным не утаивать от вас. Дело в том, что у меня сложились сильные подозрения, здоровяки никуда бы меня не отпустили. Это и логично, я мог всем разболтать про них и про зомби-Баюна. А еще про то, что сонный эффект действует всего лишь единожды и его спокойно можно переждать в укромном местечке у входа, не попадая под зоркий взгляд дежуривших бородачей. Пошел бы на корм для зомби, и всего и делов-то. Я хоть и не слабый, но с шестью мордоворотами есть огромный шанс не справиться.
  
  Борис Валентинович сидел напротив Антона, черпал железной ложкой вкусную картофельную похлебку из миски и мило ухмылялся. Потому как в каждом слове опытного выжившего он узнавал себя.
  
  ***
  
  Мы перелезли через забор во двор школы. Дошли до ближних к нам футбольных ворот и остановились. Двое бородачей остались дежурить на случай проникновения в район грабителей, а четверо будут тянуть веревку, как условились. Девочка пошла с нами. Мужчины пытались ее отговорить и даже силой настоять. Но все попытки были напрасны, она явно их не боялась и не слушалась, скорее наоборот, здоровые мужики почему-то робели перед ней.
  
  Меня обмотали несколько раз веревкой, надели рюкзак на спину и мой дробовик на плечо.
  
  - Ну, давай прощаться не будем, - сказал один из бородачей. - Увидимся. Сигнал не забыл?
  
  - Не забыл, - ответил я и развернулся к школе.
  
  Я должен был широко махать от плеча рукой. Тогда мужики потянут веревку. Если вдруг барьер не пустит меня, как и их, то сигнал тот же самый. Бородачи не дадут мне сойти с ума или поседеть, тут же рванут. На словах все выглядело надежно и вполне даже реально.
  
  Я сделал шаг, потом второй, третий. Веревка немного нагружала тело. Мне приходилось ее тянуть за собой, и с каждым шагом все больше и больше. Об этом мы не подумали. Дойдя до середины поля, я почувствовал легкую головную боль. С каждым шагом она усиливалась и наконец стала почти невыносимой. Будто в такт пульса кто-то бил меня молотком по затылку. В ушах зазвенело. Терпеть не было сил. Но где же страх? Его нет. Барьер не вызывал у меня ужас и панику. Лишь боль... Ужасную боль. Разные мысли крутились в моей голове: остановиться? Бросить все и подать знак? Самому вернуться и сослаться на невозможность прохода? Идти дальше? Но с каждым шагом голова болит все сильнее и словно раскалывается на части. Я с силой закрыл глаза, громко зарычал, будто раненый зверь, и побежал вперед.
  
  Споткнулся, упал. Вскочил и побежал дальше. Боль в коленях от падения казалась каплей в море по сравнению с тем, что я испытывал.
  
  Сейчас, спустя время, кажется смешным и улыбает. Я наткнулся на железную трубу штанги вторых футбольных ворот. Со всего размаху влетел лбом. Глаза же закрыты были. Надо же, угораздило, не промахнулся. Даже шишка вскочила. Но самое интересное другое. От этого самого удара головная боль прекратилась. Как рукой сняло. Я обернулся посмотреть на мужчин и дал им сигнал: всё хорошо, идем дальше.
  
  Дошел до крыльца и быстренько поднялся по ступенькам. Дернул за большую ручку двери, и та со скрипом открылась. Это был всего лишь тамбур, впереди еще одна дверь. Я подтянул к себе как можно больше веревки и зашел в него.
  
  Вторая дверь также поддалась.
  
  - Александр! Аууу? Есть кто живой? - крикнул я во все горло на весь вестибюль.
  
  
  
  
  Глава 25
  
  
  - Эй, есть тут кто? - повторил я свой вопрос еще громче.
  
  Никто не ответил. Я снял с себя веревку и привязал ее к дверной ручке. По уговору можно было возвращаться, но я не стал. Уж сильно интересно стало, что за свет такой мерцает в спортивном зале и что же случилось с отцом девочки.
  
  Перепрыгнув турникет, медленно прошел вперед и огляделся. Электричества в школе, как и во всем городе, давно не было, и в вестибюле царил полумрак. Слева закрытая дверь в столовую. Чуть правее дверь в кабинет директора. Табличка на ней явно об этом гласила. По центру длинный коридор с небольшими комнатками под хранение верхней одежды учеников. Он вел в другую часть здания. А вот справа находился сам спортзал. Двойные двери, ведущие в него, почему-то заперты черенком от лопаты и подперты тяжелым самодельным железным сейфом на ножках. Его явно когда-то не покупали в магазине, а, по всей вероятности, сварили из толстых листов железа.
  
  Перед залом две раздевалки: одна для девочек, другая для мальчиков. Я подошел ближе и притаился. Мне показалось, что в одной из них какой-то шум. Точно! Там кто-то ходил. Шарканье обуви по бетонному полу было отлично слышно.
  
  - Эй, кто там? - спросил тихонько я.
  
  Подошел к двери и увидел, что между ней и противоположным простенком в распорку стоит железная скамейка. Такие в вестибюле стояли, видимо, для переобувания в сменную обувь.
  
  Вот тут я и сглупил, почему-то мне показалось, изнутри ответили. Пробурчали что-то невнятное и голосом, похожим на человеческий. Короче, вынул я с проема скамью и не успел ее поставить на пол, как дверь резко открылась и из темноты на меня набросилась пожилая женщина. От неожиданности я упал и попятился назад, тут же уперся спиной в чугунную батарею и нервно стал искать дробовик на плече.
  
  Это была бабка. По всей вероятности, техничка. До эпидемии нажимала на кнопку звонка, объявляя тем самым начало урока или перемены, а в остальное время мыла полы. Зомби с наполовину разложившимся лицом старухи в синем рабочем халате и, как ни странно, со шваброй в руках.
  
  Женщина зарычала, словно собачонка, бросила швабру, прыгнула на меня и потянулась гнилым ртом к моей шее.
  
  Признаюсь, поначалу сильно испугался, даже на какое-то время забыл, что нужно дышать. Но когда зомби-техничка хотела меня сожрать, я рассмеялся. И подумал тогда, как хорошо, что у нее уже нет зубов, а вставную челюсть где-то потеряла.
  
  Я уперся руками ей в грудную клетку и не давал достать до желанного места. Затем подсунул колено и уперся уже ногой, освободив руку. Нащупал своё автоматическое ружьё и даже умудрился снять его с предохранителя.
  
  Еще несколько секунд, и я бы ударил ее прикладом, затем, возможно, встал и выстрелил в голову, потому как лежа в таком положении несподручно, да и отдача могла бы сыграть злую шутку. Но этого делать не пришлось. В висок зомби-уборщицы воткнули нож с красивой резной ручкой по самую гарду. Бабка захрипела и тут же обмякла, рухнув на мою выставленную в согнутом состоянии ногу всем телом. Бородатый мужчина вытащил нож, вытер его об собственные штаны и протянул мне руку.
  
  - Ты кто такой? - спросил меня бородач. - Очередной смертник, которого послала моя дочь?
  
  - Так ты и есть Александр? - уточнил я, протянул в ответ руку и поднялся на ноги. - Верно, за тобой пришел. А почему смертник?
  
  - Лучше расскажи, зачем бабку выпустил? - расхохотался отец Анечки. - Ты хоть знаешь, сколько стоило мне сил ее там запереть?
  
  - Да знаешь, в общем... - промычал я в ответ, не зная, что ответить. - Ай, ладно, было и было.
  
  Махнул рукой и, наверное, в тот момент покраснел. По крайней мере, почувствовал, как горят щеки.
  
  - Уходим отсюда, - скомандовал Александр. - Тут небезопасно.
  
  Мужчина выдвинулся вперед в кабинет директора. Я следом за ним.
  
  Внутри было две комнаты. Первая проходная, здесь работала бухгалтер или секретарь, может, завхоз или что-то вроде этого. Далее сам кабинет директора.
  
  - Вот тут я и живу почти месяц, - сказал папа Ани, запирая изнутри железную дверь на вертушок. - В целом неплохо. Диван есть, и даже почитать - вон целая полка книг. Из школьной библиотеки припер. Только по ночам прохладно.
  
  Мы сели на диван, Александр налил мне стакан воды и, протянув, спросил:
  
  - Так, значит, говоришь, зовут тебя...
  
  - Лопата... То есть... Антон Лопатин.
  
  - Понятно, Антон, очень приятно, - улыбнулся бородач.
  
  - А почему, - не удержался я и спросил. - Вы все немного похожи? Шесть здоровяков с бородами, и ты седьмой. Ну копия, как они.
  
  - Ну всё правильно, мы и должны быть похожи, - не переставал улыбаться мужчина. - Мы же братья. Тебе что, Аня не сказала?
  
  - Нет, - ответил я и взял в руки свой рюкзак. - Мне тут с собой собрали провизии. Ты ешь, если голоден.
  
  Александр взял в руки банку консерв, открыл их, потянув за колечко, и разделил ножом, тем самым, которым только что укокошил зомби-пенсионерку, ровно половину порции тушенки.
  
  - Божественный запах, - замурчал бородач, попробовав тушеное мясо прямо с ножа. - А я, дружище, питаюсь тут чем попало. Первое время свои запасы подъедал. Потом терпел сколько мог. Была мысль, что в столовой должно чего-нибудь остаться, но там были зомбаки. Штук пять или шесть, уже не помню. Боялся туда соваться, но вскоре голод проявил себя. Размозжил им бошки табуреткой. Тут стояла, не знаю зачем, может, цветы поливали с нее на шкафу. Горшки же стоят.
  
  Я даже не помню, как это произошло. Очнулся уже в столовой на полу, а вокруг лежат они готовенькие. Ничего вкусного, конечно, не нашел. Зато целый мешок макарон. Хорошо, что вода в кране есть. Размачивал и ел. Слава богу, приправ разных полно и соль. Вот такие дела, дружище.
  
  - А где все остальные? К тебе посылали на выручку бродяг. - спросил я, уплетая свою половину банки.
  
  - С ними случилась беда, - ответил Александр, облизывая лезвие ножа. - Это сейчас я книги сюда принес. Теперь читаю на диване. Делать-то все равно больше нечего. А раньше прямо в библиотеке сидел. Она на втором этаже, но здесь есть короткий путь. Напротив двери в столовую есть лестница. Так там прямо рядом.
  
  Так вот, случалось так, приходили они, когда я был наверху и, естественно, ничего не слышал. Шли прямо в спортивный зал, ну а там их ждала неминуемая смерть.
  
  - Так что в том зале? - заинтересованно спросил я. - От чего этот барьер, наводящий ужас вокруг школы? И самое главное, почему ты отсюда не выходишь?
  
  Бородатый мужчина встал, вытер рот какой-то тряпкой и, поглаживая живот, посмотрел в окно кабинета.
  
  - Ты же уже видел того зомби в детском саду? - начал рассказ Александр. - И он наверняка тебя вырубил? Конечно, вырубил, иначе ты бы не встретился с Анечкой. Тогда ты должен понимать, что в этом районе творится что-то неладное. Таких зомби, как тут, больше не видели нигде. Крикуны, Баюн, да и простые не похожи на остальных. Быстро бегают, мгновенная реакция и слух. Сильнее других и, я бы сказал, голоднее. Этот район огородили не просто так. Тут что-то есть. Не знаю пока что, но оно заставляет зомби мутировать. Может, отсюда и пошла вся эта дрянь, от которой заразились люди.
  
  Дело в том, что в спортивном зале заперт зомби. Там директриса... Жирная баба, килограмм так сто пятьдесят. Это от нее идет такой психологический фон. Да такой силы, даже люминесцентные лампы начинают моргать зеленоватым светом на потолке зала. Это мерцание мы и видели из садика. Вероятно, и барьер - дело ее рук. Запер выход от греха подальше, подпер железным ящиком, а то ещё кто придет и прямиком к ней на ужин. Близко к ней не подойти, я пробовал. Хотел вырубить табуреткой, как тех в столовой. Бесполезно. Сразу фляга начинает свистеть. Берет твой разум под свой контроль, и вот ты уже, как послушный мальчик, сам идешь к ней в цепкие лапы. Первый раз еле ноги унес.
  
  - Так а не выходишь почему из здания? - не выдержал я.
  
  - А ты что, разве не слышишь ее? - удивился Александр. - Она залезла ко мне в мозги и разговаривает. Ты тоже должен это слышать. Нет? Странно.
  
  - Что она говорит? Слова различимы?
  
  - В том-то и дело, - грустно ответил мужчина. - Директриса днем и ночью мне твердит, если уйду, то она сведет мою Анечку с ума. Расплавит ей мозг. И ведь может, ты же сам почувствовал силу ее барьера. Только книгами и спасаюсь. Когда читаю, голос пропадает.
  
  ***
  
  - Да он попросту спятил, - раздался голос одного из бродяг, лежащего на скамье вдоль стены в зале ожидания станции Бякино. - Сбрендил и всё. Поэтому и мысли такие были, что с дочерью беда случится.
  
  - Ага, чокнешься тут, - ответил другой выживший бродяга. - Когда каждый день приходится бок о бок находиться с зомбаками. Это у нас тут их не очень много, а там? Я бы сам сорвался, не выдержал бы.
  
  - Да брехня всё это, - рассмеялась мама маленькой девочки. - Сказка для маленьких детей. Не бывает никаких Крикунов, Баюнов и тем более Директрис с каким-то там фоном.
  
  - Нет, правда, - заступилась за Антона Ю. - Я собственными глазами видела Крикуна, и не где-нибудь там далеко, а тут рядом, в двух километрах. Маша тоже видела, подтверди.
  
  Мария молча одобрительно кивнула.
  
  - А я дяде Лопате верю, - весело звонким голосом произнесла девочка и залезла к Антону на колени.
  
  - Ну еще бы, - ухмыльнулась ее мамаша. - За леденец ты и не в такое готова поверить.
  
  
  
  
  Глава 26
  
  
  - То есть веревка не поможет, - глубоко вздохнув, произнес я. - Ты здесь по собственному желанию.
  
  - Ты что, меня не слышишь? - возразил Александр. - Я же говорю, эта чертова баба не дает мне отсюда выйти.
  
  Мужчина встал и нервно заходил по кабинету, сложив руки за спиной.
  
  - Не веришь мне? - раздраженным голосом сказал Анин папа. - Вижу, что не веришь.
  
  - Скажу прямо, - ответил я бородачу. - Мне кажется, что голоса в твоей голове существуют, вот только это не зомби с тобой разговаривает.
  
  - А кто же, по-твоему, барабашка, что ли? - всплеснул руками Александр.
  
  - Это фон так влияет, - продолжил я. - Ты разговариваешь сам с собой. Что-то наподобие белой горячки. Психоз. Послушай, Саш, тебе просто нужно себя перебороть и выйти из этой школы. Понимаю, борьба с самим собой очень тяжела, потому как силы равны, но поверь, ничего с твоей дочкой не случится. Просто доверься мне.
  
  - Довериться случайному незнакомцу? - Александр с усердием стал чесать лоб.
  
  И вот тут я сглупил второй раз. Нужно было как-то вырубить мужика и вытащить из здания на себе, либо привязать верёвку, и пусть бы здоровяки тянули. Но я предложил другой вариант, о чем пришлось вскоре пожалеть.
  
  - Могу ее пристрелить, - сказал я в ответ на его слова. - У меня есть дробовик. Он хоть и предназначен для стрельбы на короткие дистанции, особенно дробью, но на длину спортивного зала его должно хватить.
  
  - Тсс... - Александр приставил вертикально указательный палец к своим губам и еле слышно прошептал: - Она же всё слышит. Даже не думай об этом. А если промахнёшься? Ммм? Только разозлишь Директрису. Неизвестно, что будет, когда зомби в гневе.
  
  Я снял с плеча оружие и показал мужчине.
  
  - Это автоматическое ружье. Магазин на пять патронов. У меня есть один на восемь, можно его установить. Если она будет где-то в конце зала, то кучность дроби будет, конечно, мала. Но я уверен, что смогу.
  
  Бородач молча подошел к окну и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.
  
  - Делай как знаешь, - невнятно пробормотал Александр и отчаянно махнул рукой. - Только помни, что жизнь моей дочки в твоих руках.
  
  Ну а после...
  
  После мы вдвоем оттащили тяжеленный сейф. Я понятия не имею, как он умудрился его припереть в одиночку. Приготовился, взял ружье в руки, снял с предохранителя, передернул затвор и дослал патрон в патронник.
  
  - Готов, открывай! - скомандовал я Александру, дабы тот вынул черенок, просунутый между дверных ручек.
  
  Собственно, это последнее, что я помню в той школе. Дальше очнулся на тех самых кроватях, на которых вырубился от зомби-Баюна. Обувь снята и стоит рядом с рюкзаком. Дробовик стоит прислоненный к спинке, а шторы занавешены. Всё выглядело так, будто ничего этого не было. Я обулся, встал и тут же всё понял. Это не было сном... Руки и ноги сильно болели, одежда местами разодрана и кожа под ней свезена. Я поднял свой рюкзак и не нашел там провизии. Голова раскалывалась, а на затылке нащупал большую шишку. Сел обратно на кровать и принялся вспоминать, что же со мной в том зале случилось.
  
  В общем, не буду вас томить. Когда скомандовал Александру открывать дверь, то почувствовал сильный удар сзади. Свет потух, и я упал без сознания. Папочка вырубил меня табуреткой, как вырубал всех зомбарей в столовой. Видел ее, стояла у окна, но не придал этому значения. Судя по всему, он усомнился в моем навыке и решил, зомби-Директриса его не простит. А может, это она ему и приказала. Кто теперь разберет.
  
  Отец Ани забрал все продукты из моего рюкзака. Ну, они и так предназначались для него. Вынес меня на крыльцо, крепко привязал веревку и помахал братьям. Те и вытянули меня через все футбольное поле. Надо сказать, я бородача ни в чем не виню. Не знаю, как бы сам поступил на его месте. Любовь отца к дочери безгранична. Мужчина не смог рисковать жизнью ребенка и предпочел пожертвовать собой.
  
  Пройдя по переходу и поднявшись на второй этаж другой части здания детского сада, где было убежище Ани и его шести дядь, я их там не обнаружил. Даже дежурные не стояли на посту и не смотрели с суровым видом вдаль. Всё было как раньше, только в печи не горел огонь и на стене возле столика девочки не висело ни одного рисунка. Я снова усомнился... А произошло ли это всё со мной по-настоящему? Или всё же был сон? Но на столе, где мы ели вкусную гречневую кашу и пили розового цвета кисель, лежали три упаковки лекарства. То самое средство, которое так необходимо дочери барыги. Я взял свою награду и поспешил покинуть этот район.
  
  ***
  
  Антон закончил свой рассказ и попросил налить ему горячей воды в кружку. Люди смотрели друг на друга и молчали. Никто не спешил высказаться по этому поводу. Ю принесла с раскаленной печки-буржуйки горячий чайник и разлила в пустые кружки на столе. Лопата достал из своего большого рюкзака маленькую пачку с пакетиками чая. Достал один, положил в кипяток, а оставшиеся пакетики кинул на середину стола:
  
  - Угощайтесь, друзья.
  
  Бродяги сначала робели брать чай, смотрели на реакцию друг друга, но после того, как Борис Валентинович взял себе один, накинулись на картонную упаковку и растерзали ее в клочья.
  
  - Ну и мастер же ты врать, - набрался смелости и ляпнул один из выживших бродяг. - Такую сказку придумал, очень интересная, жаль, неправда.
  
  - А я верю, - поддержал Антона Борис Валентинович. - Еще каких-то три года назад никто и подумать не мог про зомби-апокалипсис. Ну вот представьте только, кто-нибудь до эпидемии вам такое рассказал. Кругом будут мертвые ходить и всех кусать. Что бы тогда ответили? Вот то-то и оно, покрутили бы пальцем у виска и назвали сумасшедшим. Это же только в кино видели. Так же и тут. Появление зомби-вируса для нас, простых людей, непонятно. Да я уверен, что и для ученых это непосильная задача. Так вот почему вирус не мог мутировать? Видоизмениться? И повлечь тем самым мутацию самих зомби? Ты вот как думаешь, Сереж?
  
  - Меня уже ничего не удивляет, - ответил Сергей. - Но зомби, оказывающий воздействие на человека на расстоянии, это, конечно, слишком. Хотя... Вот вы, к примеру, - молодой человек обратился к неверящему бродяге. - Вам на вид лет шестьдесят. Разве вы могли бы представить в детстве или в юности, что когда-нибудь в будущем телефоны будут в кармане у каждого человека и по нему можно будет не только слышать, но и видеть того, кому звонишь. Слушать музыку, смотреть фильмы, читать книги, играть в игры. Это же считалось фантастическими выдумками. Так что я считаю, такие зомби, как Баюн и Директриса, вполне могут существовать, и нам надо думать, как от них спасаться. Ведь получается, приди такой сюда, и стены нашей станции не помогут.
  
  - А вот скажи мне, Антон, - обратился к Лопате Борис Валентинович, поправляя свои очки. - Как по-твоему, может ли зомби-вирус передаваться через слизистые оболочки? Через глаза или, например, если случайно проглотил гниющей плоти этих покойников? Может, слышал про такое?
  
  - Нет, Борис, не слышал, - усталым и грустным голосом ответил Антон. - В одном баре...
  
  Все дружно на него посмотрели и громко рассмеялись
  
  - Чего? По-вашему, и бары сейчас не существуют? - огорчился опытный бродяга. - Да я как минимум два знаю. Оба прекрасно функционируют. Да и у вас тут рядом есть буфет на станции Гыркино. Выпить и закусить там можно, так чем не бар. Короче, подслушал я в одном баре, как беседовали двое, и один доказывал другому, будто все мы давно заражены, просто не обращаемся пока. Станем зомбаками, когда помрем, причем по любой причине. Вот и думайте теперь.
  
  ***
  
  Антон пробыл на станции Бякино еще пару дней и одним ранним утром незаметно собрал вещички и ушел. Когда все проснулись, Сережа с Машей обнаружили ключ в замочной скважине входной двери и пропавшую Ю. Не было ни девушки, ни ее вещей, ни снайперской винтовки. Чуть позже Борис Валентинович нашел на своём столе маленькую записку и прочитал друзьям вслух:
  
  "Я не хотела ее писать, но Антон настоял. Не люблю прощаться и искренне надеюсь еще встретиться. За столь короткое время вы стали для меня друзьями или даже семьей, которой у меня никогда раньше не было. Но оставаться я не могу. Мне нужно создавать свою семью, и Антон отличная для этого кандидатура, мы очень нравимся друг другу, и я не смогла его отпустить. Простите, что ушла тайно. Я бы разревелась, и расставание было бы в разы тяжелее. Берегите друг друга.
  
  Люблю. Целую. Ваша Ю".
  
  
  
  
  Глава 27
  
  
  - Говорил мне отец: не женись на ней, "Победу" куплю.
  
  В зал ожидания станции Бякино зашел пожилой мужчина, прикрывая левой рукой синяк под глазом.
  
  - Это кто же тебя так? - спросил Борис Валентинович незнакомца. - Хулиганы?
  
  - Если бы, - вздохнул дед. - Бабка моя двинула.
  
  - Ну проходи, раз так, - Борис встал со своего кресла и проводил старика к столу. - Тебя как звать-то?
  
  - Меня-то? - переспросил дедушка, хотя прекрасно слышал вопрос. - Никник все зовут.
  
  - Первый раз слышу такое имя, - ответил наставник.
  
  Борис Валентинович сел рядом на лавку и уважительно предложил чего-нибудь перекусить из общих запасов на столе.
  
  - Так это вовсе и не имя, сынок, - дед достал из внутреннего кармана куртки металлическую ложку и принялся натирать ее до блеска мягкой тряпочкой. - Имя мое - Николай Николаевич, а сокращенно - Никник. На работе мужики прозвали, так и прилипло прозвище на всю жизнь.
  
  Борис поставил греться воду на печь и вернулся обратно.
  
  - Поругался? - полюбопытствовал наставник.
  
  - С кем? - удивился Никник.
  
  - С женой, - ответил Борис.
  
  - С твоей? - не понял вопроса дед.
  
  - Со своей, - улыбнулся Борис Валентинович, решив, что дедушка шутит. - Ну ты же сказал, бабка фингал поставила.
  
  - Так она не специально, - дед убрал тряпочку и посмотрел на свое отражение в столовой ложке. - Под руку попал. Сзади стоял, и локтем задела. Теперь такой синячище.
  
  - А где же она теперь? - Борис развязал пакет с вермишелью и принялся ее ломать пополам.
  
  - Как где, в лесу, конечно, - расхохотался дед. - Заблудилась, наверное, да и шут с ней, хоть отдохну маленько без ее вечных упреков.
  
  Опытный выживший нахмурил брови, закинул вермишель в закипающую воду и вышел на перрон. Дед нехотя встал и вышел следом.
  
  - С какой стороны ты пришел? - уточнил наставник. - Со Стромино или Ерелино?
  
  - Я же сказал, из леса пришел, - развел руками Никник. - Тут деревенька одна есть, с другой стороны железной дороги. Может, слышал про нее. Рёмино называется, так вот из нее и шли.
  
  - Рёмино? - Борис посмотрел на лес с противоположной станции стороны. - Через просеку шли? Там где-то проход был наискосок. До эпидемии люди ходили на станцию, чтоб уехать в город.
  
  - Не знаю, как по мне, так там и до зомби несколько лет не ходили, - пожилой мужчина покашлял в кулак и добавил: - Заросла вся просека. Деревья молодые и кусты, а где нет их, там трава по грудь. Рядом с ней шли лесом, только так и можно пролезть.
  
  - Ээй! Станция здесь! - закричал вдруг Борис Валентинович, сложив руки перед ртом в виде рупора.
  
  - Это ты зачем? - быстро захлопал глазами дедушка. - Спятил, что ли? А если она услышит? Может же так и найти меня.
  
  - Слушай, дед... Никник... или как там тебя зовут, - строгим голосом ответил Борис. - Пошутили и хватит. Видишь, тучи какие идут с севера. Чернее гуталина. И ветер поднимается. Сейчас будет ливень, и если твоя жена не найдёт сюда путь, то неизвестно, чем все это закончится.
  
  Дед виновато опустил голову и почесал затылок.
  
  - Не потерялась бабка, - серьезным голосом произнес дед. - Грибник она с детства и все места тут знает. Все полянки облазила. А я терпеть не могу по лесу шататься, вот и ушел вперед. Договорились тут встретиться. Правда, я думал, станция пустует. Мы давно не были в этих краях.
  
  ***
  
  Третий час дождь льет как из ведра. Борис Валентинович наелся вермишели, сел в свое кресло, снял сапоги и протянул ноги к печи, предварительно хорошенько ее растопив. Капли косого дождя барабанили по стеклу окна, в топке потрескивали дрова, все это в комплекте с набитым брюхом сильно клонило в сон. Наставник пытался читать старый журнал, но быстро вырубился и уронил его на бетонный пол.
  
  Мужчину разбудил громкий стук в железную дверь. Борис вскочил от неожиданности и поначалу даже не понял, что произошло. Подошел к окну и посмотрел сквозь щель между досками. У порога стояла под дождем пожилая женщина в ярко-желтом дождевике.
  
  - Не открывай! - встрепенулся дедушка.
  
  Он так быстро появился у Бориса за спиной, что тот даже вздрогнул от неожиданности.
  
  - Ну чего там притихли? - раздался женский голос снаружи. - Я же вижу, что дым из трубы валит.
  
  ***
  
  Вечер.
  
  В комнате отдыха в доме бывшего пионерского лагеря жарко горел огонь в камине. Круглый стол был передвинут от окна к трем диванам. В центре стояла толстая свеча и освещала маленьким, из-за короткого фитиля, огоньком расставленные вокруг нее тарелки.
  
  Сережа открыл свой рюкзак и достал из него бутыль с непонятным содержимым, этикетка давно отклеилась и потерялась, но пахло из нее вполне приличной выпивкой. Месяц назад смотрителю удалось выменять у одного челнока почти за бесценок, так как тот опасался сам ее употребить. Сережа тогда сбегал в свою каморку, налил содержимое в столовую ложку и поджег. Огонь оказался синего цвета, и Сережа принял окончательное решение.
  
  Молодой человек хранил напиток для особого случая, и вот сегодня как раз такой.
  
  - Мы с Машей долго думали, что же вам подарить, - произнес Сергей. - Она настаивала, лучший подарок - это как следует вас вкусно накормить. Поэтому мы накрываем сегодня стол, и я добавляю к нему этот подарок.
  
  Братья-близнецы переглянулись.
  
  - А сколько вам исполнилось? - спросила Маша.
  
  - Двадцать пять, - ответил удивлённо Сашка. - А как вы узнали?
  
  - Ю рассказала, - улыбнулась девушка и положила на стол железную банку шпрот. - Она подслушала ваш разговор и решила сделать сюрприз. Но так получилось, что сегодня ее не будет. Ушла от нас за своим счастьем.
  
  - Печально, - вздохнул Пашка.
  
  - Думаю, она вернется, - бодро ответила Маша. - Как только поймет, что счастье ее здесь.
  
  - А Борис Валентинович? - Сашка подвинул три стула к столу со стороны камина. - Столько всего вкусного, он придёт?
  
  - Нет, - ответила Мария, доставая из рюкзака стеклянную банку с тушёной говядиной. - Он любезно согласился остаться за старшего. Убежище нельзя оставлять без смотрителя. Ну, мы ему что-нибудь оставим, ведь правда?
  
  - Конечно, - одновременно ответили братья, мило улыбаясь.
  
  - Это же стоит очень дорого, - добавил Сашка.
  
  - Разве ты думаешь, что не заслужили? - Сергей убрал рюкзак на пол возле входа и принялся открывать банки с консервами. - Вы всё лето и начало осени проработали в лагере. Восстановили забор, да что там говорить, считай, новый построили. Выкопали и сколотили туалет. Даже щели мхом заделали. Заготовили дрова на зиму. Укрепили вход в дом и заколотили окна на первом этаже.
  
  - Так мы не одни, с дровами нам Мишаня помогал, - Сашка закатал рукава водолазки.
  
  - Кстати, где он? - опомнился молодой смотритель. - Пусть тоже садится за стол.
  
  В коридоре послышался скрип дверных петель, щелчки замкового механизма и шум приближающихся шагов. В дверном проёме появился Михаил и от увиденной на столе еды чуть не падает в обморок.
  
  Ребята быстро сориентировались, подхватили мужчину под руки и усадили на крайний диван.
  
  - Что с тобой, Миша? - подбежала Мария. - Ты заболел? Что чувствуешь?
  
  Девушка положила свою ладонь на его лоб, но температура показалась нормальной.
  
  - Я не ел три дня, - ответил Мишаня, немного придя в себя.
  
  - Как это не ел? - возразил Сашка. - Мы честно делим с тобой каждый день пайку на троих поровну. Хотя Маша сказала, мы можем себе брать больше. А как ты вообще дрова пилил голодный? Я бы не смог, так что не выдумывай.
  
  - Я всё относил ей, - тихо ответил Михаил. - Она уже третий день сюда приходит.
  
  
  
  
  Глава 28
  
  
  Борис Валентинович открыл железную дверь станции и впустил пожилую женщину с целой корзиной осенних опят в руке.
  
  - Ты что же, старый, ошалел? - с недовольным выражением лица прокричала бабушка. - Думаешь, я не слышала, как не хотел меня впускать? Ну подожди, вот уйдем отсюда, я тебе...
  
  Никник машинально схватился за локоть Бориса и, опомнившись, тут же отпустил. Бабка прошла чуть дальше, поставила корзину на пол и, сняв полиэтиленовую желтую накидку, повесила ее у входа сушиться на один из вбитых в стену гвоздей в деревянную стенку коморки.
  
  - Так ты, значит, смотритель? - спросила женщина и поправила седые волосы.
  
  - Борис Валентинович, я временно исполняю обязанности, так сказать, - вежливо ответил наставник. - Смотрителя зовут Сергей, он скоро придет. А вас как зовут?
  
  - Тамара Васильевна, можно просто Тамара, - так же вежливо ответила бабушка.
  
  - Я ее Тамарка-кошмарка зову уже пятьдесят пять лет, - расхохотался дед, но, увидев строгий взгляд жены, чуть не прикусил язык и моментально замолчал.
  
  - Тогда и меня зовите просто Борис, - мужчина подошел к столу и поставил чистые тарелку и кружку. - Присаживайтесь к столу. Сейчас чего-нибудь перекусим.
  
  - Отлично! Значит так, Боренька, ставь-ка ты на печь большую сковороду, если такая имеется, и давай нажарим грибов. Сил уже нет, как хочется опят.
  
  ***
  
  Выжившие сидели на лавке за столом и уплетали за обе щеки жаренные грибы. Борис нажарил целую сковороду и немного отложил Сереже с Машей.
  
  - Вам бы отверстие пропилить в печи, - довольным голосом сказал Никник, наблюдая, как бурлит на буржуйке вода в ковше. - Сверху, чтоб огонь непосредственно касался кастрюли или чайника. Так гораздо быстрее вскипятится вода, да и зимой отлично снег топить в ведре.
  
  - Рацпредложения - дело хорошее, - улыбнулся Борис Валентинович. - Вот только чем это сделать? Ни электричества, ни инструмента подходящего у меня нет.
  
  - Это разве рацпредложения, - рассмеялся дедушка. - Был помоложе когда, на заводе работал. В нашем цеху военную радиоэлектронику ремонтировали. Время-то советское было, от всех требовали полное участие, так сказать. Вот и подошел как-то раз ко мне начальник цеха и говорит: "Надо, Николай Николаевич, от простых рабочих тоже вынести какое-никакое рацпредложение". Займись, говорит, этим. Долго думал, конечно, написал бумагу и подал ему на стол.
  
  Дело в том, что часто в схемах выходили из строя микропереключатели. Я выпаивал их из плат и менял на новые. Считались не разборные, так как корпус был склеен клеем БФ. Предложил вымачивать переключатели в спирте. Клей растворялся, корпус открывался и, соответственно, появлялся доступ к контактам. И что вы думаете? Начальник с мастером долго смеялись. Хвалили меня, радостно хлопали по плечу и даже выписали небольшую премию по этому случаю.
  
  "Это ты хорошо придумал с растворителем", - не успокаивался шеф.
  
  В итоге: спирт на цех стали выписывать в разы больше, а микропереключатели как меняли раньше, так и дальше продолжали менять.
  
  В зале ожидания станции Бякино раздался громкий смех выживших бродяг.
  
  Никник встал из-за стола, подошел к печи, почесал затылок и тихо произнес:
  
  - Подошел бы обычный коловорот.
  
  - Коло... чего? - уточнил Борис.
  
  - Ручная дрель такая, - объяснил дед. - Крутишь ручку, и через редуктор крутится сверло. Но ее тоже достать проблематично. Можно насверлить отверстий по кругу и вырубить перемычки.
  
  Борис Валентинович вспомнил, что среди принесенного инструмента его дедушки как раз был такой коловорот и целая тряпочная сумка со старыми сверлами.
  
  - Ты бы справился? - спросил вдруг наставник.
  
  - Я-то?
  
  Дед вдруг замолчал и о чем-то задумался. Или сделал вид, что задумался. Выдержал паузу для важности.
  
  - А ты ему, Борь, посули чего-нибудь, он и согласится, - влезла в разговор Тамара Васильевна. - Не может бесплатно работать, его сразу всего скрючивает на неделю, может на диване провалятся, словно чем-то болен. Такая порода.
  
  - Тихо там, - недовольно проворчал Никник. - Вечно ты суешься в мужские разговоры.
  
  - Тьфу ты, - ответила бабка. - Да если б не я, давно бы без штанов ходил. Разговоры у него мужские, посмотри-ка.
  
  - Дело нужное, - серьезным голосом сказал Борис и добавил: - Мы готовы заплатить. Вот тебе аванс, а инструмент принесу завтра с утра. Ну как, лады?
  
  Мужчина протянул деду жестяную банку с надписью на этикетке "Гречневая каша с мясом". Дед взял консервы, разглядел со всех сторон и протянул обратно:
  
  - Вроде не вздутая и наверняка ужасно вкусная. Но так не пойдет. Услуга за услугу.
  
  - Какая еще услуга? - Борис Валентинович взял банку обратно и убрал в рюкзак, дабы не смущать полуголодных бродяг в убежище. - Что ты имеешь в виду?
  
  - Нужно бабку пристрелить, - чуть слышно произнес Никник и осмотрелся по сторонам.
  
  Глаза Бориса увеличились, и рот непроизвольно открылся.
  
  - Я не ослышался? Убить?
  
  - Да тихо ты, - прошипел дед и махнул своей супруге, чтобы та подошла поближе. - Мы видим, ты мужчина серьезный, поэтому есть конфиденциальный разговор.
  
  - Тогда пройдемте в мой кабинет, - предложил Борис и проводил стариков в каморку.
  
  Тамара Васильевна закрыла дверь, сняла куртку и закатала рукав кофты. На правой руке между кистью и локтем была четкая рана от укуса.
  
  - Зомби? - спросил наставник и, не дожидаясь ответа, добавил: - Понятно.
  
  - Он выскочил из неоткуда, - защебетала Тамара. - Выставила руку перед собой, хотела защититься. Пока я соображала, что делать дальше, зомби впился зубами. Сил у меня нет, понимаешь, противостоять этим бесам. Понятия не имею, как дед смог с ним справиться. Я упала, зомбарь лежит на мне. Коля пнул его сапогом по роже, схватил за шиворот и бил об дерево, пока тот не перестал шевелиться. А когда перестал, то еще минут двадцать колошматил.
  
  - Я испугался, - пожал плечами дедушка. - Жутко страшные.
  
  Борис зажег свечу и поднес к руке бабушки.
  
  - Давно это было? - цокнул языком мужчина.
  
  - На прошлой неделе, - виновато ответила Тамара. - Ты должен меня застрелить, мы заплатим, у нас есть схрон, тут недалеко сделали. Тебе хватит месяца три жить беззаботно, да и дед починит чего надо. Я бы обратилась к любому грабителю, и он сделал бы это за горсть плесневелых сухарей, но любой не подойдет. Хочу умереть во сне. Не больно чтобы, понял? Буду дрыхнуть, и ты выстрелишь в голову. Затем с дедом сходите в лес за наградой. Отсыпешь ему чего пожевать на первое время, а то пропадет.
  
  - Слушай, это удивительно, с каким спокойствием вы об этом оба говорите, - покачал головой Борис.
  
  - А чего мне переживать? - ответила бабушка. - Я свое пожила. На все посмотрела. Всех подруг похоронила. Так что, можно сказать, повезло, а? Что меня ждет дальше? Обращусь? Стану одной из этих тварей? На деда могу напасть. Он со мной нормальной-то не может справиться, а уж коли зомби стану, то и подавно. Нет уж. Лучше безболезненной смерти для меня и не придумаешь.
  
  Борис сходил в зал и принес из ящика своего стола самодельную аптечку. Сумочку с молнией из-под какого-то устройства. Мужчина сложил в нее самое необходимое из того, что удалось достать. Точно такую же наставник теперь носил с собой в ходки.
  
  - Ты чего это удумал, Боренька? - бабка с дедом переглянулись.
  
  Наставник взял руку пострадавшей в свою и принялся обрабатывать перекисью водорода. Затем обильно намазал зеленкой и перемотал стерильным бинтом.
  
  - Твоя рана, бабуль, - начал успокаивать Борис. - Каким-то чудесным образом стала заживать. Затягивается она, понимаешь? Прошло слишком много времени, если бы зараза попала в кровь, то давно обратилась в зомби. Есть шанс выжить, и мы им воспользуемся. Запрем тебя в комнатке, где раньше была касса. Будем кормить и ведро выносить. Продержишься еще неделю, будешь первая, кто выжил после укуса. По крайней мере, я таких раньше не встречал.
  
  - Эх, и тут не повезло, только хотел начать новую жизнь, - отчаянно махнул рукой Николай Николаевич.
  
  
  
  
  Глава 29
  
  
  - Кто сюда приходит, Миш? - строгим голосом спросил Серёжа.
  
  - Светка моя, - опустил голову Михаил. - Голодная и вся замерзшая.
  
  Братья подошли к камину, Сашка принялся колоть небольшие поленья, а Пашка подкидывал деревяшки в огонь. В комнате стало значительно светлее, треск дров разошёлся по всему этажу.
  
  - Она же бросила тебя, - присоединилась к разговору Маша. - Или забыл? М? Сама же ушла, ты ей стал не нужен без двух сумок патронов.
  
  Сережа кивнул одному из братьев, и тот налил половником из котелка, что закреплен над огнем в камине, рыбный бульон в железную миску. Недавно близнецы соорудили себе удочки из найденных Борисом Валентиновичем лески и коробочки с рыболовными крючками. В пруду, что рядом с лагерем, оказались ротаны. Хищная рыба небольших размеров, но с вкусным нежным белым мясом.
  
  Миша взял в руки миску с похлебкой и виновато посмотрел на смотрителя.
  
  - Пей, чего смотришь? - по-доброму ответил Серёжа. - Горячая только, не обожгись.
  
  Михаил сделал маленький глоток, затем подул на жидкость и снова попытался отхлебнуть.
  
  - Всё верно, - вдруг ответил Мишаня на слова Марии. - Светка ушла от меня, но я-то ее не бросал. Почему я должен быть таким, как она?
  
  - Отличные слова, - обрадовался Сережа. - Борису Валентиновичу сильно бы понравились.
  
  - Когда мы поженились, я поклялся любить ее и в горе, и в радости, и в болезни, и в радости, - Миша сделал большой глоток питательной жидкости. Хоть она все еще и была горячей, терпения ждать уже не было. - Люблю ее и ничего не могу поделать. Чувство нельзя взять и просто так выключить по щелчку пальцев.
  
  Маша с Сережей переглянулись. Молодой человек заложил руки за спину и принялся ходить по комнате туда-сюда от окна до входной двери.
  
  - Где она? - вдруг остановился Сергей.
  
  - Я принес ей в клуб матрас и одеяло.
  
  - В клуб?! - Громко переспросил смотритель.
  
  - Ну да, а куда я ее положу? - удивился мужичок. - Сюда нельзя, вы не разрешите. Она замерзла, понимаешь? По ночам сейчас уже холодно, а ее куртка куда-то подевалась. Вот я и согрел.
  
  - Эх, Миша, - хлопнул себя по лбу ладонью молодой человек. - Сиди тут и молись кому хочешь, чтобы мои подозрения не подтвердились.
  
  Сергей скомандовал Сашке и Пашке взять в руки автоматы и следовать за ним. Маше же велено охранять Михаила. Девушка достала из рюкзака свой тесак и села рядом с допивающим бульон мужчиной.
  
  Приятели быстрым шагом, почти бегом добрались до здания клуба. Дождь заливал им глаза. Сергей открыл дверь и громко произнес:
  
  - Эй, ты тут? Живо выходи.
  
  В ответ тишина. Парень снова повторил приказ, но из темноты так никто и не ответил. Тогда Сашка поджег заранее подготовленный факел и бросил его в центр зала. Таких факелов в лагере было пара десятков. Борис Валентинович заботливо их изготовил на экстренный случай.
  
  Пламя осветило танцевальную площадку, сцену со старым оборудованием и стоящую возле одной из стен мотодрезину.
  
  - Я так сразу и подумал, - голос парня явно стал нервным. - Нужно собирать совет. Бегом за Борисом Валентиновичем, пусть запрет станцию снаружи и приходит в лагерь.
  
  ***
  
  Спустя тридцать минут.
  
  В комнате отдыха в пионерском лагере друзья собрались за столом и перед разговором поздравили братьев, пропустили по половинке кружки того самого напитка неизвестного названия. Борис крякнул в кулак и спешно поднес к носу маслянистую шпроту на вилке.
  
  - Так что у вас стряслось-то? - спросил, жуя, наставник. - Простите, у нас.
  
  Сережа показал рукой на лежащего на диване у входа Мишаню.
  
  - Вот полюбуйтесь, - недовольно сказал парень. - Привел лису в курятник.
  
  Михаил скривил лицо, обиделся и демонстративно отвернулся лицом к спинке дивана.
  
  - Представляете, женушка его объявилась, - продолжил молодой смотритель. - Которая не смогла перенести боль утраты и бросила своего муженька. Не нужен он ей стал без патронов и мамкиного довольствия.
  
  Михаил еле слышно пробубнил что-то невнятное.
  
  - Три дня ее скрывал в клубе, свою пайку относил. И умудрялся при этом лес валить. Теперь вот отходит, лежит. Мы его рыбным бульоном отпоили.
  
  - Так в чем суть проблемы? - Борис Валентинович вытер рот и бороду чистой тряпочкой.
  
  - Мы ходили туда сейчас, - серьезно ответил смотритель. - Светланы нет. Испарилась.
  
  Миша резко обернулся и дрожащим голосом спросил:
  
  - Как это нет? Может, в кусты выбежала по нужде?
  
  - Докладывать твоя Светка побежала!!! - яростно крикнул на Мишу Сергей, встал и со всей силы бросил металлическую ложку на стол. - Несмотря на сильный дождь.
  
  Челюсть у Бориса отвисла. Мужчина еще ни разу не видел друга в таком гневе. От неожиданности Маша икнула, встала из-за стола и отошла к занавешенному плотными шторами окну. В памяти девушки всплыли моменты жизни, где муж был таким. Именно с таким выражением лица он управлял своей бандой.
  
  - Увидела "Зину" в клубе и сразу смекнула, - не успокаивался Сергей. - Эту информацию можно продать. Дрянь снова наплевала на тебя. Даже не представляю, сколько может стоить мотодрезина в отличном состоянии. Она открывает новые возможности для барыг, наемников, грабителей, да для кого угодно. Мы ее спрятали от греха подальше с расчетом на то, что она сослужит нам добрую службу в трудный день. Теперь мы в опасности.
  
  Сережа сел обратно за стол. Парень успокоился и принялся ковырять вилкой в жестяной банке.
  
  - Я так сразу и не понял, - сказал Борис Валентинович. Мужчина смотрел в одну точку, совершенно не моргая. - Ты, Миша, должен был понимать: либо с нами, либо против нас. Сейчас, выходит, подставил. Но не со зла, а по глупости. Любовь, она, знаешь ли, голову срывает. Поэтому ничего тебе за это не будет. Работаешь ты славно, вот и работай, а то, что дурак, мне вовсе без разницы.
  
  - Есть доля вины и на братьях. - Сергей строго посмотрел на Сашку и Пашку. - Ваша основная работа - следить за лагерем и никого не впускать.
  
  - Даже не знаю, как прохлопали, - почесал затылок Сашка и ткнул локтем брата.
  
  - Всегда вроде рядом был, - подхватил Пашка. - Кто же мог подумать?
  
  - Ладно, теперь уже не важно, - Борис снял очки и глубоко вздохнул. - Нужно думать, что делать дальше. За "Зинкой" явно придут, и мы должны быть готовы к встрече.
  
  - Или просто ее отдать, - перебила мужчину Маша. - На кой она нам? Незваные гости придут явно с оружием, и их будет немало. Готовы ли мы пострадать из-за железяки, которая неизвестно пригодится ли когда-нибудь. Переселим братьев на станцию и Мишу тоже. Нас убьют за нее, неужели не понимаете?
  
  - Можно ее спрятать, - высказался Борис. - Перенесем в другое место, в лес или в деревню к зомби. Туда они точно не сунутся. А спросят, скажем, глупая баба все напутала, пусть с нее и спрашивают.
  
  - Но ведь тогда они будут знать про наш лагерь, - возразил молодой смотритель. - Наши все запасы, считай, здесь. Твоя награда, Борис Валентинович, за спасение правнуков смотрительницы станции Стромино.
  
  - Наша награда, - уточнил Борис. - Кстати, скоро будет готова наша зимняя одежда, надо будет за ней смотаться или отправить кого.
  
  - Тут нужно всё хорошенько обдумать, - продолжил Серёжа. - Спешка может сыграть злую шутку.
  
  Парень снова встал, теперь уже без эмоций. Подошел к супруге и, заметив ее волнение, крепко обнял.
  
  - Может, мне старую банду собрать? - спросил Сережа и рассмеялся. - Ладно, неудачная шутка, признаю.
  
  Наше главное преимущество, козырь, так сказать, в том, что они не знают, что мы их ждем. Надо это использовать по полной. У нас три автомата, много патронов к ним, хоть и дорогих, но жизнь дороже. Моя старая, но почти безотказная двустволка и ПМ у Маши. Мда... Помощь Ю сейчас бы не помешала.
  
  Парень подошел к камину, сел на корточки, протянул руки к огню. Немного помолчал, никто не стал прерывать тишину, все думали, что с ними будет дальше. Потом Сережа встал, повернулся лицом к друзьям и объявил решение:
  
  - В общем, так, у меня есть план...
  
  В входную дверь дома кто-то громко постучал тяжелым ботинком.
  
  
  
  
  Глава 30
  
  
  Борис тревожно вскочил из-за стола. Его автомат, впрочем, как и ружье Сережи, был заперт в каморке на станции.
  
  - Всё повторяется, - тихо произнес Сережа. - Вот же олени. Мы снова покинули убежище, оставив в нем оружие.
  
  Братья взяли в руки свои автоматы и ждали команду.
  
  - Неужели пришли? Так быстро? Я думал, у нас есть как минимум пару дней, - Борис повернул голову в сторону Маши. - ПМ у тебя с собой?
  
  - Я даже сплю с ним, - девушка достала из кобуры пистолет и передернула затвор.
  
  - Дай его мне, - протянул руку Борис Валентинович. - Без вопросов, просто дай.
  
  Маша отдала оружие наставнику и снова взяла в руки свой тесак.
  
  Сергей хотел пойти первым, но Борис остановил, положив руку на плечо другу, и вышел из комнаты. За ним сразу прошли братья.
  
  - Следи за ним, - несмотря на жену, приказал смотритель. - Он может быть с ней заодно.
  
  Конечно, Сергей так не думал. Никаких общих планов со Светой у Миши быть не могло. Парень сказал это, потому что хотел оставить Машу в комнате. Возможно, это спасет ей жизнь при неудачном раскладе.
  
  Сашка попытался смотреть сквозь заколоченные окна, но ничего не было видно. Тогда Пашка сбегал на второй этаж и глянул вниз из-за шторы. Нет. Ничего не видать. Дождь, темнота и только чьи-то ноги виднелись из-под ржавой крыши крыльца. Звучит, конечно, громко. Две трубы и навес, по неизвестной причине еще не сгнившие. Сергей сначала даже хотел его снести от греха подальше, но близнецы отговорили. Мол, проверили, конструкция еще крепкая и простоит немало времени. Пашка спустился на первый этаж и шепотом рассказал друзьям об увиденном:
  
  - Стоят у входа. Не знаю кто, видать только ноги.
  
  - Сколько их? - уточнил Борис Валентинович.
  
  - Ног или человек? - не врубился Пашка.
  
  Борис машинально улыбнулся, но улыбка на лице скривилась и была больше похожа на оскал гиены.
  
  - Если ног, то я видел три, - продолжил Пашка.
  
  - Значит, двое, - решил Борис. - А дальше, никого не было?
  
  - Не видать, - почесал спину Павел об дверной косяк. - Темно ведь, как у этого самого... И дождь льет.
  
  В дверь снова постучали. Теперь уже не только ногой, но и, видимо, чем-то металлическим. От неожиданности Борис вздрогнул, но собрал всю волю в кулак и подошел к входу.
  
  - Кто там? - громко спросил Борис Валентинович, стараясь сделать голос как можно грубее.
  
  - Свои, открывайте, - ответили снаружи знакомым мужским голосом.
  
  - Это мы, Борис Валентинович, - подхватил второй голос, похожий на девичий.
  
  Наставник глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Снял со скоб деревянный засов, умело сооруженный братьями, и быстренько повернул ключ. Братья направили стволы автоматов и приготовились к стрельбе. Дверь открылась, и друзей ослепил свет фонаря.
  
  - Это мы, не стреляйте, - добрым голосом произнес незнакомец и направил свет фонарика на своё лицо.
  
  На крыльце стоял Антон Лопатин по прозвищу Лопата. Рядом с ним дрожала от холода Ю.
  
  - Пустите погреться? - произнесла девушка, стуча зубами. - Промокла насквозь.
  
  ***
  
  Перед очагом на перевернутом ведре сидела рыжеволосая девушка, укрывшаяся в одеяло. Над ней на длинной верёвке, натянутой от одной стены до другой, сушились мокрые джинсы и курточка. Возле самого огня на кирпичах лежали ботинки. Ю молча смотрела на огонь и слушала, о чем говорят за столом друзья.
  
  - Как я рада тебя видеть! - не успокаивалась Мария.
  
  После неожиданного ухода подруги Маша сначала на нее обиделась за то, что как следует не попрощалась. Увидев же Ю снова, тут же про все забыла и бросилась обнимать.
  
  - И я рада, - тихонько, без эмоций ответила Ю и, увидев немую реакцию Маши, добавила: - Нет, правда, рада. Просто плохо себя чувствую, может, простудилась?
  
  Мария подошла к подруге и потрогала ее лоб рукой. Затем нагнулась и коснулась его губами.
  
  - А это еще зачем? - удивилась Ю.
  
  - Не знаю, мама всегда так делала, когда проверяла температуру тела, - ответила Маша. - Вроде не горячая. Если хочешь, то ляг на третий диван. Ребята переночуют наверху.
  
  Мужчины сидели за столом. Громко беседовали и гремели кружками. У Антона в рюкзаке оказалась еще одна бутыль, которую благополучно всем и разлили.
  
  - Я вспомнила про их день рождения и не могла не прийти. - Ю перебралась на диван.
  
  - Ага, и подарок братьям явно понравился, - засмеялась Маша.
  
  - Какой подарок? - Ю подняла над подушкой голову и посмотрела на стол. - А это... Это не подарок... Не знаю, откуда она у Антона. Мы принесли...
  
  Девушка встала и хотела подойти к своему рюкзаку, но, вспомнив, что она без одежды, быстренько села обратно и прикрылась еще больше одеялом. Маша поднесла ношу и поставила возле ног.
  
  - Да где же он? - проворчала Ю, вороша свои вещи в рюкзаке. - А вот.
  
  Девушка достала старый фонарик и обратилась к близнецам:
  
  - Я не умею говорить красивых речей и всяких там пожеланий, какие обычно произносят в таких случаях, в общем, вот... Теперь он ваш.
  
  - Фонарь? - спросил Сашка. - Вещь, конечно, нужная, стало рано темнеть, и с ним гораздо спокойнее. Вот только...
  
  - Что? - развела руками Ю.
  
  - На кой он нам без батареек? - поддержал брата Пашка. - А если даже они в нем есть, то это же ненадолго.
  
  - Этот фонарь не как мой, - присоединился к поздравлению Лопата. - Вместо батареек - динамо. Жмешь на ручку, и он светит.
  
  Антон взял в руки подарок, нажал на железный рычажок несколько раз, фонарь зажужжал, и лампочка внутри него засветилась тусклым светом.
  
  - Отличная вещь, - добавил ветеран. - Можно доработать, заменив лампу на светодиоды. Тогда, по идее, светить должен ярче.
  
  ***
  
  Друзья продолжили разговоры, шутили, вспоминали жизнь до зомби-эпидемии. Лишь один Сережа молчал и с серьёзным видом смотрел на Лопату.
  
  - Что-то не так? - не выдержал и спросил Антон молодого смотрителя.
  
  Все замолчали и ждали ответ Сергея.
  
  - Антон, ты когда-нибудь убивал людей?
  
  Вопрос Сережи был для всех неожиданным. Каждый думал об этом, но никогда не говорил вслух.
  
  - А что? - ответил вопросом на вопрос мужчина.
  
  - Убивал или нет? - настоял слегка опьяневший парень.
  
  - Слушай, это смотря кого людьми называть, - серьезным голосом ответил Лопата. - Я много видел смертей и, отвечая на твой вопрос, да, я стрелял в человека. Спросишь, жалею ли я об этом? Отвечу - нет. От тех людей мало что осталось человеческого, и вопрос стоял либо я, либо они. Так что...
  
  - Отлично! - перебил ветерана Сергей.
  
  - Отлично? - Антон в недоумении посмотрел на всех присутствующих по очереди.
  
  - Мне нужна ваша с Ю. помощь, - продолжил Серёжа. - Сможете задержаться на несколько дней?
  
  - Ну, в общем-то, заказов у меня сейчас нет, - Антон посмотрел на Ю и, увидев, как та кивнула, добавил: - Друзья Ю - мои друзья. Что случилось, ребят?
  
  ***
  
  Смотритель всё рассказал Лопате: о Светке, о ценном средстве передвижения, хранившемся в клубе, о планах на этот лагерь и о будущих гостях, которых он и все остальные ждут со дня на день.
  
  После рассказа несколько минут все молчали, переваривая еще раз услышанное. Сергей встал, налил из чистого ведра в чайник воду и подвесил над огнем в камине.
  
  - Твой дробовик и снайперская винтовка Ю нас бы здорово выручили, - прервал тишину Борис Валентинович. - Но ты не обязан. Если уйдёшь, мы поймём.
  
  Антон почесал рыжую бороду, улыбнулся и радостно ответил:
  
  - Угу, и пропустить самое интересное? Я же потом себе не прощу. Сказал же, вы теперь и мои друзья. План-то хоть какой имеется?
  
  - Сергей говорил, у него есть мысли по этому поводу, - Борис Валентинович приготовил кружку под чай.
  
  - С удовольствием послушаю, - не переставал улыбаться мужчина.
  
  Сережа развязал зубами крепко завязанный целлофановый пакет с рассыпным черным чаем. Насыпал в каждую кружку по чайной ложке и завязал обратно, но уже не так сильно.
  
  - План, значит, такой... - начал рассказ молодой человек.
  
  
  
  
  Глава 31
  
  
  - Как я уже говорил, наше главное преимущество в том, что налетчики не знают о нашей готовности, - Сережа посмотрел на чайник в камине, который даже и не думал еще закипать. - Придут за дрезиной, откроют дверь, а оттуда на них из темноты набросятся зомби.
  
  - Чего? - переспросил Борис Валентинович, усомнившись, не послышалось ли ему. - Ты сказал зомби?
  
  - Верно.
  
  - А где же мы найдем такой цирк с дрессированными покойниками? - улыбнулся наставник, решив, что молодой смотритель шутит. - Не тяни, говори уже, какой у тебя план.
  
  - Деревня Бякино, - ничуть не смутился Серёжа. - Пригоним их оттуда.
  
  Сергей посмотрел на друзей, их лица были печальны. Парень подошел к огню и пошевелил кочергой угли.
  
  - Я пригоню, - решительно сказал смотритель, бросив вскользь взгляд на супругу.
  
  - Ты сошел с ума, - возразила Маша. - Я по-прежнему считаю, железяку нужно отдать. Нельзя рисковать жизнью из-за нее. Какой бы нужной и дорогой ни была.
  
  - Разве ты не понимаешь? - Сергей встал с корточек, подошел к жене и положил свои руки ей на плечи. - Забрав у нас один раз ценный ресурс, они явятся снова. Почувствуют слабость и будут грабить постоянно. - Парень повернул голову в сторону напарника и спросил: - Разве не так, Борис Валентинович?
  
  - Сядут на шею, это к гадалке не ходи, - погладил свою бороду наставник. - Могут и тебя, Маша, забрать, коли приглянешься. Что, передумала? Или считаешь, банда мародеров-грабителей с нами не справится? У них за плечами опыт. Стреляют каждый день, а у нас? Я предлагал по жестяным банкам тренироваться, так вам патронов жалко. Жизнь-то всегда дороже. Вот дадут нам с Серёжей по лбу, и будем воробьям фиги показывать, а вас с Ю с собой утащат.
  
  - Подождите, подождите... - влез в разговор Лопата. - А с чего вы взяли, что кто-то вообще придет? Ну убежала Мишкина любовь, и что? Может, попросту снова его кинула? Чтоб не прощаться, по-тихому упорхнула. Пусть в дождь. Вряд ли женщина разбирается в механизмах, тем более в таких. Почему решили, что Света поняла, что за телега такая в клубе стоит и что она имеет цену?
  
  - Я проболтался, - медленно повернулся на диване Михаил лицом к собравшимся. - В клубе пахнет бензином, вот она и обратила на нее внимание. Спросила, что за тарантайка, я и ляпнул. Никакая, говорю, это не тарантайка, а самая что ни есть настоящая мотодрезина.
  
  В комнате поднялся гул. Каждый сам себе что-то бубнил недовольно под нос.
  
  - А нам он точно тут нужен? - спросил вдруг смотрителя Сашка.
  
  - Соблюдайте спокойствие, друзья, - решительно ответил Сережа и обратился к Мише: - Что еще ты ей рассказал? Вспоминай. Ничего не бойся, никто тебя ругать не будет. Просто расскажи, как было дело.
  
  Михаил поднялся и принял сидячее положение тела и глубоко задумчивый вид.
  
  - Светлана спросила, для чего она. Я не хотел выглядеть перед ней дураком и с видом знатока объяснил принцип конструкции.
  
  - Мама дорогая... - схватился за голову Пашка. - До меня только сейчас дошло. А если она Сидоровичу продаст информацию? Или люди, купившие эту наводку, перепродадут ее барыге? Он же сразу смекнет, что телега та самая... С фермы, на которую нас с братом послал.
  
  - Всё, нам крышка, - вынес вердикт Сашка. - Он хоть и послал нас тогда на верную смерть, но унесенные автоматы со снарягой и "Зинку" нам не простит. Вы как хотите, а идти нам некуда, мы с Пашкой принимаем план Сережи. Зомбаки если не покусают вражеский отряд, то отвлекут на себя и заставят потратить патроны. Тут-то мы и откроем по ним огонь. Устроим засаду. Вот только как ты собрался покойников сюда привести и тем более заманить в помещение?
  
  - У нас с Борисом Валентиновичем есть петарды, - Сережа подошел к столу, положил на него руки и, немного наклонившись, упёрся на ладони. - От Игоря Марковича остались, схрон у него был тут недалеко. Мы так и оставили, не тронули, думали, может, вернётся. Теперь они нам пригодятся. Я всё сделаю сам, вы только подстрахуете, если что-то пойдет не по плану. Громкий звук привлечет зомби, доведу до лагеря, а здесь... Стану сам приманкой. Забегу внутрь клуба, они за мной, вы закрываете главную дверь, а я выхожу через черный вход. Или запасной выход, называйте как хотите, вообще там сбоку сцены, за левой кулисой есть дверца наружу. То ли противопожарная, то ли просто через нее выступающие заходили на сцену, неважно. Надо только проверить, открыта ли, и смазать петли. Этим займется...
  
  - Я! - резко поднял руку Мишаня, словно школьник, знающий ответ на вопрос учителя. - Можно я смажу? Хочу помочь, раз виноват.
  
  - Нет, Миша, - покачал головой Сергей. - С сегодняшнего дня и пока всё не закончится, из дома ты не выходишь. Теперь в твои обязанности входит следить за огнем в очаге. Готовка и уборка. Чтоб чистота и порядок был. В туалет только под присмотром одного из братьев.
  
  Маша займется запасным выходом. Близнецы закрепят вдоль всего забора на некотором расстоянии жестяные банки из-под консервов. Благо у нас их полно скопилось. Повесите на веревочках. Будут сигнализировать о приходе неприятеля. Бандиты не застанут нас врасплох. В лесу хорошо слышно, можно подальше установить, больше времени будет сгруппироваться.
  
  Я иду на станцию за оружием и выдвигаюсь с утра в деревню.
  
  - Иду с тобой, - перебил парня Борис.
  
  - Но...
  
  - Никаких "но", мы напарники, забыл? И друг друга не бросаем, - Борис обернулся и показал рукой на закипающий чайник. - Надо со станцией что-то решать. Без смотрителя оставлять чревато последствиями. И еще один момент...
  
  Чайник забурлил еще сильней, Борис встал и сам снял его с огня. Разлил по кружкам и сел на место.
  
  - Там бабка заперта в комнатушке, - продолжил мужчина. - Ну, касса бывшая, где бродяги спали.
  
  - Плохо вела себя? - ухмыльнулся Серёжа. - Безобразничала?
  
  - Укушенная она.
  
  - Уку... Чего? - Сергей выронил чайную ложечку из рук на стол. - И когда вы хотели об этом мне рассказать? Почему не выгнали? Зачем вообще впустили? Нужно же проверять внешний вид хотя бы.
  
  - В том-то и дело, - наставник немного отхлебнул горячего чая. - Пришла с мужем, оба чудные, но, видно, хорошие люди. Попросили меня выстрелить ей в голову, когда та будет крепко спать, и показали укус. Награду обещали приличную.
  
  - Ну и? Заперли-то почему? - натерпелась узнать молодому человеку причину.
  
  - Не поверишь, Сереж, - развел руками Борис. - Рана у бабки чудесным образом заживает, и ей уже почти неделя.
  
  - Заживает? - переспросил Антон Лопатин. - Быть не может. Значит, вирус не попал в организм? Надо обязательно поговорить с ней. Спросить, как обрабатывала и чем.
  
  - Спросим, если выживет, - продолжил Борис Валентинович. - Посадил на карантин, дед кормит и ведро выносит. Никник зовут, вроде мужик ничего, с юмором. Может, оставим за смотрителя? Все равно не занет пока, а руки у него из нужного места растут. Просит инструменты принести кое-какие.
  
  - Решено, - твердо озвучил Сергей. - Сейчас посмотрю на него и назначаем. Все равно идти за ружьем и вашим автоматом.
  
  - А мы с Ю чем можем помочь? - спросил Антон.
  
  - Вы отдыхайте пока, разложите диван и спите, - дал команду смотритель. - Нужны мне здоровые, выспавшиеся и полные сил. У Ю должна быть твердая рука, пусть выздоравливает, ее снайперская винтовка - наше еще одно преимущество. Посмотрю, в убежище были какие-то сушеные травы от простуды. Надо будет заварить.
  
  - Принято, - спокойно ответил Антон и понес кружку чая подруге, усердно дуя на него по пути.
  
  - Мы с Борисом Валентиновичем скоро придем. Остальным всем спать. Утро вечера мудренее.
  
  Напарники сделали большой глоток и вышли из дома, заперев за собой дверь.
  
  
  
  
  Глава 32
  
  
  Напарники шли в темноте между стволов деревьев к станции. Дождь заливал им лицо, поэтому друзья время от времени останавливались и вытирали глаза тряпкой. Внезапно поток воды с неба усилился. Дождь сменился сильным ливнем с градом. Борис нашел густую ель, поднял с земли нижнюю самую большую ветвь за ее конец и скомандовал напарнику:
  
  - Живо ныряй.
  
  Сережа прыгнул в укрытие, как собачонка в конуру, подтянул к себе мешок с инструментами и придержал ветвь для друга.
  
  - Переждем маленько, - тихо сказал Борис Валентинович и вытер рукой мокрые брови и бороду.
  
  Под елью оказалось достаточно сухо и даже как-то тепло.
  
  - Я не знаю, - проговорил вдруг Сережа, глядя в одну точку.
  
  - Ты про что? - повернул голову Борис.
  
  - Не уверен, что смогу выстрелить в человека, - продолжил Сергей. - Нет, если опасность будет угрожать Маше или вам, то, скорей всего, смогу. Во всяком случае, думаю, что смогу. Но если только мне? Вот тут меня может заклинить.
  
  - А в чем разница, брат? - поинтересовался мужчина.
  
  - Большая разница. Я бы сказал, огромная. За родных и близких всегда беспокоишься больше, чем за себя.
  
  - А что, если ты уже убивал? - предположил Борис. - Ну тогда, когда был не в себе и командовал бандой.
  
  - Маша об этом не упоминала, - Сережа посмотрел в глаза наставнику. - Всё может быть. В любом случае мне стало легче. Надо было раньше об этом проговорить вслух.
  
  ***
  
  - Вот скажи нам, Николай Николаевич, из чего делается манная крупа? - спросил один бродяга дедушку. - У тебя зубов нет, так должен знать.
  
  - А черт ее знает, из пшеницы поди, - махнул рукой старик и подошел к двери комнатушки. - Ты как там? Не скопытилась еще? Если стала зомби, то порычи два раза.
  
  Раньше в фанерной стене бывшей кассы было окно из оргстекла. Сначала его занавешивали тонким покрывалом. Теперь же заделали деревянными панелями. Ночью станция запиралась, поэтому в комнатке стояло ночное ведро и женщины стеснялись.
  
   - Ну погоди, старый, - послышался голос по ту сторону простенка. - Вот придет Боренька, уж я его попрошу подселить тебя ко мне.
  
  Послышался скрежет замка, и железная дверь станции Бякино открылась. В убежище зашли Сережа с наставником, быстренько сняли свои куртки и повесили сушиться на крючки возле печки. Борис Валентинович приставил к стенке мешок с железяками, тут же занял свое кресло и, закрыв глаза, тихонько прошептал:
  
  - Как же я буду по тебе скучать...
  
  Сергей принес из каморки ружье, автомат Бориса, сумки с патронами, рюкзаки, разгрузки и прочее снаряжение, которое обычно они брали с собой в ходки.
  
  - На охоту собрались? - спросил Никник, прищурив левый глаз.
  
  Старик сидел за пустым столом и под тусклым светом свечи листал один из журналов Бориса. Букв он без очков не видел, просто разглядывал от скуки картинки.
  
  - Угу, на уток, - подыграл Сережа. - Ты, дед, и есть тот самый Николай Николаевич?
  
  - Может, тот, а может, и не тот, - дедушка прищурил второй глаз. - Это смотря что ты имеешь в виду, сынок.
  
  - Да он это, он... - раздался женский голос из-за деревянной двери. - Вечно любит повыпендриваться.
  
  - Цыц, старая, - стукнул кулаком по столу пожилой мужчина. - Меня даже твой отец отговаривал жениться. Обещал, другую найдет получше. Так нет, дернул меня черт за ногу.
  
  - Короче, Николай Николаевич, - остановил супругов Сережа. - Нужна твоя помощь. Нас действительно не будет два-три денёчка, последишь тут за порядком? На тебя можно положиться?
  
  - На меня-то? - прищуренные глаза дедушки стали с пятирублёвую монету. - Да мне в армии доверяли склады охранять. А уж станцию - раз плюнуть. Вот случай у меня был...
  
  Молодой еще был, только начал служить и сразу на пост. Ночь, не видать ни... Ничего. Карабин на плече, иду, значит, принимать дежурство. Подхожу, а того солдатика, которого я должен был сменить, нет. Оглядываюсь по сторонам, никого. Только телефон и лампочка на ветру колышется. Что делать? Не знаю. По идее, я уже должен был позвонить начальнику караула и сообщить, что пост принял или не принял. А это ЧП. А если солдатик просто по нужде отошел? В кусты или куда еще? Не положено, конечно, но не в штаны же, если приспичит. В общем, решил я пройтись по участку и осмотреть поближе. Прохожу мимо одного из складов. Ворота на нем не закрывали, потому как кроме сена ничего не хранилось. Глядь, а из стога штык торчит от карабина. Подошел потихоньку и медленно за него потянул. Вдруг раздалось ворчание, и кто-то дернул оружие обратно.
  
  Сменщик мой спал в том сене. Вскочил как ошпаренный, глазищи вытаращил, никак не поймет, что случилось. Потом очухался и похвалил, что я не стал звонить, а сначала его нашел. Оказывается, старослужащие частенько там спали.
  
  - Ладно, дед, скоро светать начнет, - снова перебил Никника молодой смотритель.
  
  - Чего ладно-то? - ухмыльнулся пожилой мужчина. - Это еще не вся история. Не перебивай старших...
  
  Утром делаю обход, ну как рассвело-то. Погреб у нас был. Склад под землей, льдом обложенный. Вроде как холодильной камеры. Смотрю, пломбы нет и замок открыт. Чуть сердце в пятки не ушло. Ружье в руки и туда. Приоткрываю дверь, кричу: "Выходи, стрелять буду". Никто не отзывается.
  
  Ну, думаю, мне конец. Смену я же не принимал, поверил тому "дедушке" на слово. Да и попробовал бы я не поверить. Чего делать? Звоню по телефону старшему.
  
  Тот заорал в трубку: "Какое ЧП? Сейчас буду".
  
  Минут через двадцать прибегает с двумя военнослужащими в полной боевой готовности. С оружием, как полагается. "Чего, говорит, случилось? Связь плохая, ни черта не понятно было".
  
  Я даже засомневался маленько, стоило ли. Говорю, склад открыт, вот решил доложить, не положено же, чтоб открыт был.
  
  Тот подошел ко мне близко, лицом к лицу, и пристально посмотрел в глаза. Затем махнул рукой солдатам, те непонятно откуда достали мешки и принялись со склада из деревянных бочек грузить солёную селёдку. Представляете, там сельдь была. Потом он позвонил кому-то, чуть погодя еще раз. Прибежали люди и тоже накладывали себе в сумки рыбу.
  
  Закончив сие мероприятие, начальник закрыл замок ключом, поставил пломбу и, подойдя ко мне, похлопал по плечу: "Молодец, отличная служба, боец. Если увидишь еще какой открытый склад, обязательно звони".
  
  Потом уже мне старослужащие рассказали, что погреб тот не сильно важен. Селедка никому и даром не нужна, объелись ее все до тошноты. А вот за другими складами, где хранились тушёнка либо патроны, нужен глаз да глаз.
  
  Никник встал с лавки, подошел к парню и протянул вперед руку.
  
  - Выходит, ты и есть Сергей, смотритель станции Бякино. Лады, подменю ненадолго. Оружие дашь? Мы тут заперли одну рецидивистку, может убежать.
  
  Борис Валентинович встал с кресла, поднес мешок к деду и открыл перед ним.
  
  - Тут инструмент кое-какой, разберёшься. Отнесу в каморку, пусть там лежит. Можешь и ты полежать, комната на эти дни твоя.
  
  - Отдельные апартаменты, - громко произнес дед. - Слышишь, Томка, у меня теперь личный номер, как в гостинице. А ты говоришь, непутевый. Вот стоит тебя только запереть на пару часов, моя жизнь сразу налаживается. И чего я раньше не додумался.
  
  Никник заглянул в мешок и, почесав пальцем кончик носа, произнес:
  
  - Инструмент - это здорово, а оружие-то всё-таки дайте. Вдруг бабка обратится или хулиганов каких надо будет отпугнуть? Какой толк от старика?
  
  Борис Валентинович снял кожаную кобуру с ПМ и передал новоиспечённому смотрителю убежища.
  
  - О-о-о... Вот это вещь! И патроны к нему имеются? - радостно воскликнул пожилой мужчина. - Томка! Слышишь? Теперь все девушки в очередь ко мне встанут. А что? Перспективный мужчина, без пяти минут вдовец, со своей жилплощадью и оружием. Да о таком любая мечтает. Ты чего молчишь-то?
  
  Дед тревожно посмотрел на напарников, будто что-то вспомнил.
  
  - Тома? Не нервируй меня, ты же знаешь, сердце слабое, - дрожащим голосом сказал Николай Николаевич, тихонько подошел к двери и прислушался. - Ради бога, скажи хоть слово.
  
  Дед достал пистолет из кобуры и протянул Борису Валентиновичу.
  
  - Сделаешь это? Как договаривались, прямо в лоб, - поник головой Никник.
  
  - Ничего мы не договаривались, - возразил наставник.
  
  Борис быстрыми шагами подошел к деду, взял оружие, снял с предохранителя, передернул затвор и, собравшись с мыслями, резко открыл дверь импровизированной камеры.
  
  
  
  
  Глава 33
  
  
  Тамара Васильевна сидела на жестком матрасе и тихонько плакала.
  
  - Фух, - вытер пот со лба дед. - Напугала ты меня.
  
  - Значит, тебе без меня будет лучше? - еле слышно проговорила женщина.
  
  Николай Николаевич зашел в комнату, сел рядом с женой на матрас, положенный прямо на бетонный пол, и, прижавшись к ее плечу своим плечом, сказал:
  
  - С ума сошла? Я даже не представляю свою жизнь без тебя. Это же просто слова. Шестой десяток пошел, как женаты. Знаешь, это секрет нашего с тобой счастья.
  
  - То, что ты придурок? - улыбнулась сквозь слезы Тамара.
  
  - То, что ничего в себе не держим, - Никник приобнял супругу, и та положила голову ему на плечо. - Сразу говорим друг другу всё, что думаем. Обговариваем все вопросы на месте и не копим обиду и непонимание. И потом, я уже слишком стар и в одиночку навряд ли долго протяну.
  
  - Если меня не станет раньше, - продолжила Тамара. - Пообещай никуда не уходить с этой станции. Народ здесь другой. Не такой, как везде. Они тебе помогут, думаю, им можно довериться. Отдай им наш схрон и пусть закрепят за тобой место в убежище. Понял ме... ня. Пооб... ещ... ай. Гррр... Кхм... Гррр.
  
  Бабка вдруг захрипела, закашлялась, голос ее изменился, стал грубее, и слова начали обрываться.
  
  Дед сначала не придал этому значения, Тома и раньше неважно себя чувствовала.
  
  - Толкай ее и вставай, - скомандовал Борис Валентинович, смотревший на всю их трогательную беседу. - Живо, иначе могу тебя задеть.
  
  Мужчина обхватил пистолет двумя руками, выставил вперед и прицелился.
  
  Никник не сразу сообразил и лишь через пару мгновений, когда бабка сама подняла голову, увидел мутные зрачки в красных белках глаз и обнажённые вставные зубы.
  
  Дед отодвинул тело жены и за долю секунды вскочил на ноги, будто ему восемнадцать.
  
  - Отходи в сторону, уйди! - закричал Борис.
  
  Никник стоял как вкопанный и смотрел на рычащую, как зверь, супругу. Дедушка оцепенел и не мог сдвинуться с места.
  
  Тогда Борис сделал три быстрых шага, схватил старика за шиворот и резким движением руки вышвырнул его в зал ожидания. Отошел назад в дверной проем и вновь прицелился.
  
  Прозвучал выстрел.
  
  Пуля прошла на вылет через плечо бабки. Зомби-старуха взревела и набросилась на мужчину. Борис успел выставить вперед ногу и уперся кожаным ботинком ей в живот. Тамара скалила зубы и схватила ногу тощими, но жилистыми руками. Борис на секунду потерял равновесие, но справился и не упал. Подпрыгнув пару раз на свободной ноге, прижался спиной к стене, приставил дуло пистолета к левому глазу обращённой женщины и нажал на спусковой крючок.
  
  Прозвучал второй выстрел.
  
  ***
  
  Рассвет.
  
  Борис Валентинович сидел в своем кресле в майке-алкоголичке и семейных трусах, покрытый теплым пледом. Мужчина крепко спал и храпел, закинув назад голову. Сережа стоял рядом с раскаленной печью и сушил выстиранные от кусочков черепа и мозгов камуфляжные штаны и легкую ветровку на молнии.
  
  Напарники не вернулись ночью в лагерь. После пережитого Бориса тошнило и сильно клонило в сон. Сергей не спал и привел одежду напарника в порядок.
  
  Под утро дождь закончился, тучи разошлись в стороны, и на некоторое время даже показалось солнце. Оно, конечно, уже не так грело, как летом.
  
  Бабку решили похоронить по ту сторону железной дороги рядом с другими могилами.
  
  Сережа вышел на перрон и, приставив к бровям руку в виде козырька, посмотрел в обе стороны пути. Затем перешагнул через рельсы и добрался до копающего яму Николая Николаевича.
  
  Парень взял у него из рук лопату и принялся копать сам.
  
  - Зачем она это сделала? - спросил вдруг молодой человек спустя некоторое время.
  
  Дед отряхнулся, сел на корточки, но тут же встал, почувствовав острую боль в коленях.
  
  - Ты про что, сынок?
  
  - Вот только не надо включать дурака, - ответил Сережа, не останавливаясь. - Ты же тоже видел, что матрас на том месте, где сидела Тамара Васильевна, пропитан кровью.
  
  Дед огляделся по сторонам.
  
  - Она пустила ее себе сама, - продолжил Сергей. - Но зачем? Как выяснилось, заражение всё-таки было, но не убило. Бабка была носителем, не более. Рана успешно заживала.
  
  - Тома не делала этого, она бы никогда не посмела - с грустью ответил Никник.
  
  Николай вытер тыльной стороной ладони горячие слезы и подтащил ближе завёрнутое в прочную ткань тело. Развернул и показал руку бабушки. Из раны от укуса вытекала вонючая гниль.
  
  ***
  
  - Что-нибудь видно? - спросил Серёжа.
  
  Антон Лопатин стоял в полный рост и смотрел в свой бинокль в сторону деревни Бякино. Напарники пошли на разведку и взяли опытного выжившего с собой.
  
  - Только задние дворы, - ответил Лопата. - Если обойти справа, вся деревня будет как на ладони.
  
  - Тогда идем, только держимся как можно на максимальном расстоянии от домов, - предупредил Борис Валентинович. - Желательно вдоль леса так и следовать.
  
  Отряд двигался неспеша. Борис шел первым и мысленно прокладывал путь. За ним Сережа осматривался по сторонам на предмет опасности, заблудших зомби или диких зверей. Замыкал цепочку Лопата. Бродяга прикрывал тыл от любых неожиданностей.
  
  Добравшись до определенного места, Борис сбросил рюкзак на траву и предложил друзьям присесть и не маячить. За полдня от сильных порывов ветра трава успела подсохнуть, и Сережа с Антоном с удовольствием это сделали.
  
  - Дай мне бинокль, - попросил Борис и протянул к Антону руку. - Я тут раньше много раз бывал.
  
  Лопата передал оптический прибор, лег на спину, подложив под голову руки и закрыв глаза, принялся жевать сухую травинку.
  
  Борис Валентинович встал на колени и посмотрел вдаль.
  
  - Стоят, - тихо сказал мужчина и добавил: - Словно манекены. Не двигаются совсем. В спячке, что ли? Нам такие точно подойдут?
  
  - Только такие и нужны, - ответил, не открывая глаз, Лопата. - Они самые голодные. Встречал немало, поверь. Потому и не двигаются, энергию, черти, не тратят. Неопытные выжившие часто попадаются на это и погибают. Видят полусонного зомбаря и решают пройти мимо незамеченными.
  
  - А вон тот почему-то не спит, - пробормотал Борис. - Ходит между ними.
  
  - Может, крикун? - предположил Лопата и, улыбнувшись, процедил сквозь зубы: - Дежурный по столовой у них.
  
  - Вроде... Всё как обычно, - Борис отдал бинокль прежнему владельцу и обратился к Сергею. - В этой части деревни мертвецов больше. Так было и раньше. Но отсюда их вести чревато. Слишком далеко, и можно не дойти. Нужно подумать... Лучше всего это сделать с середины поселения. Скажем, через чей-нибудь огород. Петард у нас всего две, и если что-то пойдет не так и зомби не поведутся, то придется обращать их внимание, стуча половником по кастрюле. Еще есть вероятность, что возбудится слишком много зараженных или вообще все. Как поступим тогда?
  
  Сережа смотрел на наставника и ничего не отвечал.
  
  - Тогда я отвлеку часть на себя, - сказал Антон, немного погодя. - Не спрашивайте, как это сделаю, пока не решил сам.
  
  - Возвращаемся к прежнему месту, - скомандовал наставник. - Выберем огород получше.
  
  Борис встал в полный рост и тут же сел обратно, нервно шаря рукой в поисках висящего на груди автомата. Оружия там не оказалось, потому как мужчина машинально скинул его на землю, чего раньше никогда не делал.
  
  - Лось! - взволнованным шепотом сказал Борис.
  
  Сергей, вспомнив прошлый урок наставника, решил, что это шутка, и не придал особого значения.
  
  - Стреляй, чего сидишь?
  
  Борис нашел свой автомат, снял с предохранителя и быстрым движением отправил патрон в патронник.
  
  Антон открыл глаза, приподнялся и повернул голову в сторону леса. На опушке, метрах в пятидесяти от них, действительно стоял большой лось с мощными рогами. Безумный взгляд, оторванные куски кожи и плоти висели на боках и задних ногах. Зверь был явно заражён и готов в любую секунду броситься на выживших.
  
  Борис прицелился и был готов уже стрелять.
  
  - Нет, - поднявшись, остановил его Лопата и положил руку на плечо. - На шум могут побежать зомби с деревни.
  
  Лось стоял и не шевелился.
  
  Сережа вскочил и крайне удивился происходящему. Молодой человек схватил свое ружьё, опустил стволы и вставил два патрона.
  
  - Иди куда шел! - уже громко крикнул Борис. - Чего вылупился? А ну, шуруй быстро. Видали твоего брата и покрупней.
  
  Лось зафыркал ноздрями, нагнул голову вниз, выставил рога вперед и приготовился к атаке.
  
  
  
  
  Глава 34
  
  
  Лось поднял голову и громко заревел.
  
  - Труба! Быстро в нее! - показал рукой Борис Валентинович.
  
  Бродяги схватили свои вещи и побежали вслед за наставником.
  
  Неподалеку, метрах в пятидесяти, и правда лежала длинная ржавая труба. Хотя железяка на треть утонула в земле, диаметр позволял в нее залезть.
  
  Борис нырнул первым, следом за ним Сережа. Антон почти добежал, но споткнулся о ком земли и пролетел пару метров головой вперед. Мужчина лежал в шаге от трубы и, слыша топот лосиных копыт, смотрел на подошвы Сережиных ботинок.
  
  - Тяни! - прокряхтел Лопата, вцепившись за штанину молодого человека и отталкиваясь изо всех своими ногами.
  
  Развернуться в узкой трубе было невозможно. Сергей подтянулся на локтях и, уперевшись несколько раз коленом, подтащил Антона в спасительное убежище.
  
  Лось подбегал то к одной стороне, то к другой и фыркал ноздрями, глядя на выживших. Рога не давали зверю просунуть голову и дотянуться до них.
  
  - Сидим тихо, - прошептал Борис Валентинович. - Притворимся мертвыми, может, уйдет. Кто его знает, может, этот зомби также на слух ориентируется.
  
  - Надеюсь, деревенские зомби не проснулись от его рёва, - ответил Лопата.
  
  - Ага, или местные лосихи, - ухмыльнулся Серёжа и шмыгнул носом.
  
  ***
  
  Прошел час.
  
  - Спина затекла, - хриплым голосом произнес Борис, переворачиваясь на живот. - Вроде не слышно. Надо бы проверить, ушел наш дружок или нет.
  
  - Подождем еще немного, - ответил Лопата. - Откуда только эта труба тут взялась?
  
  - Апчхи, - с явным удовольствием громко чихнул Борис Валентинович.
  
  Пыль и ржавчина мучили всё это время мужчину, и ему приходилось чихать беззвучно.
  
  - Черт ее знает, - ответил наставник и вытер нос тряпочкой. - Я малой еще был, когда с дедом за грибами ходили, так она уже тут была.
  
  - Так, значит, Борис, ты из этих мест? - поинтересовался Антон.
  
  - Городской я, - мужчина подтянулся руками ближе к краю трубы. - Родители сплавляли на лето сюда к бабке с дедом, а потом и сам ездил, навещал. Эти поля пахали раньше, рожь сажали или просто клевер на корм скотине зимой.
  
  Борис Валентинович вылез и, осмотревшись по сторонам, подал руку Сереже. Лопата вылез с той же стороны, что и залезал.
  
  - Вон там бакалда, это яма такая с водой для поения скота, - показал рукой Борис и принялся отряхать одежду. - Заросла вся, смотри как. Рядом лошадиное кладбище. А вот труба зачем? Понятия не имею.
  
  - Пожалуй, надо отсюда валить, - Сергей накинул на спину рюкзак и ружье на плечо.
  
  Мужчины двинулись в сторону лагеря.
  
  - Эх, жалко, лось был заражен, - печально сказал молодой человек. - Такого бы на вертел. Слюни текут. Ммм... Да и представь, сколько мяса можно было засушить впрок.
  
  - С ножом на него бы пошел? - остудил парня Борис Валентинович. - Стрелять нельзя, забыл? У зомби таких рогов нет, в трубу пролезут со свистом.
  
  ***
  
  Вечер. Станция Бякино.
  
  За деревянным столом сидит Николай Николаевич. Напротив двое мужчин по очереди черпают столовыми ложками непонятную смесь коричневого цвета из литровой стеклянной банки. Один лысый с бородой, высокий и плечистый. Возможно, до зомби-эпидемии занимался спортом или просто здоровый сам по себе. Второй низкий и щуплый. Бороды у него не было, лишь под носом лёгкий пушок. Незнакомцы пришли час назад и попросились на постой. Два-три дня перекантоваться и дальше в путь.
  
  - Так как, говорите, вас зовут? - спросил Никник, теребя в руках вязанную шапочку.
  
  - Не говорили, - невнятно ответил с набитым ртом тощий бродяга.
  
  - Что, прости? - дед демонстративно повернулся правым ухом к собеседникам. - Старый я стал, повтори погромче, сынок, будь любезен.
  
  - Мы не говорили тебе, как нас зовут, - повторил громче доходяга.
  
  - Ну так самое время, - улыбнулся пожилой смотритель станции. - Меня Николай Николаевич.
  
  - Толян, - произнес лысый здоровяк и облизнул металлическую ложку.
  
  - Афанасий, - недовольно ответил худой.
  
  - Мокруха, тебя реально зовут Афанасий? - удивился коренастый мужчина и расхохотался на весь зал ожидания.
  
  - Придурок, - прошептал щуплый мужчина и как можно сильнее ущипнул приятеля за ногу под столом. - Договаривались же, никаких кличек.
  
  - Недавно познакомились? - улыбнулся дед на смех Толяна.
  
  - С ним-то? - крепкий мужчина посмотрел на своего товарища и махнул широкой ладонью. - Да прилично уже знаемся. Только дела мне не было до его настоящего имени. В нашем кругу как-то не принято спрашивать о прошлом. То, что было до начала зомби-апокалипсиса, не имеет значения. У каждого теперь новая жизнь, и как он ею распорядится - вот это важно.
  
  - Ясно, - дед поставил три кружки вместе и насыпал в них по чайной ложке черного чая. - А что за круг у вас такой? Если не секрет, организация, что ли, какая?
  
  - Угу, - промычал здоровяк. - Типа того. А тебе, Николай Николаевич, не много ли три кружки на ночь глядя? В штаны не напрудишь во сне?
  
  Мокруха громко засмеялся. Его смех был неприятным и резал слух.
  
  - А я, сынки, вас решил угостить, - дед сходил за чайником и залил заварку кипятком.
  
  - Богато живешь, Николаич? - Толян достал обратно убранную в карман ложку и подвинул одну из кружек ближе к себе.
  
  - Чай не мой, - объяснил дед. - А общий.
  
  - Как понять?
  
  - А вот так и понимай, - продолжил Никник. - Смотритель этой станции ввел такое негласное правило. Безопасный ночлег в тепле и вода бесплатны, но каждый что-то оставляет из еды на общий стол. На свое усмотрение. Для тех, кто голоден и совсем отчаялся. Те же, кто ничего не имеет, приносят дрова для печки, благо лес рядом. Один бродяга от зомби-кабана убежал, ну и на радостях и отсыпал заварки в пакетик.
  
  - Первый раз слышу такое, - почесал нос лысый мужик. - А мы вот с тобой не поделились яблочным пюре. Да и шут с ним, все равно гадость редкостная. Непонятная забродившая кислятина. Больше у нас и нет ничего.
  
  - Вот и запивайте, ребятки, поскорей. А я уж найду чего пожевать. Мне, старику, мало нужно, это вам сил набираться.
  
  Дед сходил в каморку, взял из тканевого мешочка, висящего на гвоздике, черствый сухарь ржаного хлеба и вернулся обратно.
  
  - Значит, смотритель не ты? - спросил вдруг Мокруха.
  
  - Не-е-е... Исполняю обязанности временно.
  
  Мужики переглянулись.
  
  - А кто тогда? - уточнил тощий мужчина.
  
  - Сережа, - Никник макнул сухарь в горячий чай. - Они с Борисом Валентиновичем ушли в ходку.
  
  - И надолго? - продолжил выспрашивать Афанасий.
  
  - Дня на три, не меньше, - дед достал кусок хлеба из кипятка и принялся обсасывать размягченный край. - А то и больше. Как дело пойдет, сами знаете. Или вы не промышляете поиском ресурсов?
  
  - Мы-то? Да-да, промышляем, - ответил взволнованно Толян. - Мы эти, как их там, поисковики, всё верно.
  
  ***
  
  В то же время в лагере.
  
  Борис Валентинович с Антоном стояли возле большого костра, разведенного неподалеку от дома. Начало потихоньку темнеть, и мужчины стали немного переживать за Сережу. Молодой человек обещал друзьям сюрприз и велел для него приготовить угли и шампура. Маша с Ю таскали воду в баню с пруда, близнецы рубили дрова.
  
  - Что-то он долго, - волновался Лопата. - Я думал, ловушки где-то рядом.
  
  - Они и есть рядом, - ничего не понимая, ответил Борис. - С чего Серёжа взял, что в них кто-то попался? Сколько раз не ставили - ни разу не сработали.
  
  - Охотой увлекался? - спросил Антон, подкидывая обрубленные со стволов деревьев сучья и кору.
  
  - Это всё Сергей, - развел руками наставник. - Нашел в одном из моих журналов, как делать силки на зайца. Мы и наставили в округе несколько.
  
  - Эх, сейчас бы зайчатинки было бы здорово поесть.
  
  - Да ерунда всё это, - пожал плечами Борис Валентинович. - Не видел я тут никаких ушастых. Лисьи норы видел в детстве. Даже саму лису видел, только облезлую. Бешеная, что ли, была, в курятник к соседям залезла. Кабанов люди видели. Лося мы сами встретили сегодня. Но зайцев ни разу. Показалось парню, будто слышал, как нагнутая березка сработала.
  
  Вдалеке в стороне деревни Бякино раздался громкий хлопок.
  
  Борис испуганно посмотрел на Антона:
  
  - Петарда?! Он спятил... Один сунулся... Сашка! Живо снимайте с братом заборные слеги вон с того пролета!
  
  Борис Валентинович быстро подбежал к бане, захлопнул дверь и подпер деревянной жердью снаружи. Внутри остались Маша и Ю.
  
  Антон Лопатин одобрительно кивнул наставнику и побежал в дом за оружием.
  
  
  
  
  Глава 35
  
  
  Раздался второй хлопок.
  
  - Рано, - тревожно сказал Борис Валентинович. - Слишком рано.
  
  - Почему? - Антон передал автомат и сумку с магазинами.
  
  - Вторую петарду планировали взорвать ближе к лагерю, - пояснил мужчина. - Это значит, что на первую никто не отреагировал.
  
  - Либо мало, - предположил Лопата. - Может, два-три зомби всего. Мы же видели, какие они сонные в той деревне.
  
  В дверь бани изнутри усердно барабанили. Глухие, еле понятные слова доходили до мужчин.
  
  - Это для их же блага, - сказал Борис Антону и, не дождавшись его реакции, добавил: - Пусть обижаются, потом спасибо скажут.
  
  - Да и мне так спокойней, - ответил Лопата и сплюнул на землю.
  
  Мужчины подошли к забору с той стороны, где братья сделали проход, сняв деревянные слеги. Сашка и Пашка сбегали за своими автоматами и стояли наготове.
  
  - Открывайте двери клуба, - скомандовал им Борис Валентинович. - Обе! Спрячетесь там в кустах. Сидите тихо, как мышки. Стрелять только по экстренной необходимости. Зомби не должны на вас переключиться. Братья одновременно кивнули и ушли.
  
  - Долго, - почесал бороду Борис и снял очки. - Уже должен прибежать. Всыпаем ему по первое число, если всё обойдётся. Я в деревню, а ты... - Борис вдруг замолчал, посмотрел на свои ботинки и добавил: - Решай по обстоятельствам.
  
  ***
  
  Борис добрался до Бякино, не встретив никого на пути. Засел в кустах неподалеку и стал всматриваться в заброшенные огороды. Большое скопление зомби, как и раньше, наблюдалось в дальней части деревни. Покойники ожили и медленно бродили туда-сюда без какой-то определённой цели.
  
  "Неужели Сереже хана?" - промелькнула мысль в голове у наставника. - "Черт его дернул за ногу сунуться одному. Решил показать себя, балбес".
  
  Борис Валентинович подкрался ближе. Темнеть стало еще быстрей, и время не шло на руку опытному выжившему. Справа движущиеся силуэты, тени и слегка слышное рычание. В одном из дворов, ближнем к пустым, Борис насчитал голов пятнадцать мертвецов.
  
  - "Ну, всё... Нет больше Сережи". - слеза скатилась с небритой мужской щеки. - "Всё оказалось напрасно. Всё, чему я его учил, оказалось бесполезной тратой времени и сил. Неужели я ошибся? И предчувствие меня подвело? Сережа не тот человек, что спасет всех? Стоп... Кто тогда? Нет-нет, чуйка еще ни разу... Слышишь, брат, ни разу не подвела. Иначе меня давно уже не было".
  
  Мысли терзали голову мужчины. Борис отказывался верить в смерть напарника, но пойти и проверить, нет ли среди зомбаков Сережи, все же не решался. Да и не видать все равно. Наставник хотел уже возвращаться назад, как в одном из домов на секунду сверкнул в окне огонек.
  
  - Показалось? - уже вслух, но очень тихо произнес Борис.
  
  Мужчина присел на землю, не сводя глаз с того окошка. Через несколько секунд огонек вновь появился, будто кто-то зажег спичку. Комната осветилась, но самого поджигателя не видать, только тень показалась на стене комнаты. Голова, туловище, вытянутая перед собой рука - ничего особенного. От увиденного сердце наставника заколотилось и готово было выпрыгнуть из груди.
  
  - "Жив! Вот ведь как... А я... Эх..."
  
  Мужчина, позабыв о безопасности, резко поднялся и быстрыми шагами добрался до этого жилища. Дернул за ручку, открыл дверь и, зайдя в сени, окликнул напарника:
  
  - Сережа, это ты?
  
  Несколько секунд ответа не было, гробовая тишина стояла во всем доме, словно кто-то решил затаиться.
  
  - Это я, Борис! - продолжил радостно мужчина.
  
  Чуть погодя незнакомый голос ответил из задней комнаты:
  
  - Я это я.
  
  Голос не был похож на Сережин. Более низкий и приятный на слух, как у диктора на радио.
  
  ***
  
  Лопата стоял в темноте и нервно ждал друзей, с дробовиком в руках, готовый в любой момент помочь. Отстрелить пару мертвых голов либо отвлечь на себя часть деревенских зомби. Костер у дома потух, лишь малиновые угли немного освещали входную дверь. Внезапно Антон услышал шаги, хруст веток под ногами и шуршание опавших листьев. Опытный выживший поднял автоматическое ружье на уровень плеча и громко, уверенным голосом произнес:
  
  - Стой! Кто идет?
  
  Фигура в темноте остановилась.
  
  - У меня оружие. Давай без фокусов. Руки вверх и не дёргайся.
  
  Антон Лопатин достал фонарик и, включив тумблер, направил на незнакомца.
  
  - Сережа? - ошарашенно проговорил мужчина.
  
  - Я, а кто же еще? - ответил молодой человек.
  
  Сергей стоял с поднятыми руками и держал в одной из них мертвого зайца.
  
  - Извиняюсь, что так долго, - улыбнулся парень и опустил руки. - Представляешь, попался-таки косой. Дерево хоть и тонкое, но оказалось слишком сильным для ловушки. Петля сработала, загнутый ствол выпрямился, и бедный пушистик улетел далеко от места. Веревка-то оборвалась, я еле нашел тушку. А вы почему костёр не поддерживаете? Где Борис Валентинович? Я с трудом вышел на наш лагерь. Зачем забор разобрали?
  
  ***
  
  Борис вошел в сам дом и увидел стоящего возле стола мужчину с кудрявыми светлыми волосами по плечи. Незнакомец был высок и слегка полноват.
  
  - Ты откуда знаешь, как меня зовут? - спросил бродяга, поджигая спичкой маленький огарок восковой свечки. - Встречались что ли раньше? Тогда какое у меня прозвище? Должен знать, если виделись, его все знают.
  
  - Как... - Борис Валентинович потерял дар речи.
  
  - Не как, а Маэстро. Что-то ты темнишь, дружок, - кудрявый мужчина за три быстрых шага сократил расстояние и, быстро вынув нож из ножен, поднес его к горлу Бориса. - А ну говори, тебе можно доверять? Ты кто, мля... Еще такой, а?
  
  Борис пришел в себя и, собравшись с мыслями, тихо, стараясь не выдавать свой страх, произнес:
  
  - Чувствуешь?
  
  - Чего?
  
  - Железяку, что уперлась тебе в живот.
  
  - Допустим.
  
  - Это дуло автомата. Он заряжен и снят с предохранителя. Мой палец на спусковом крючке, и даже если полоснешь мне лезвием ножа по горлу, я все равно смогу выстрелить.
  
  Маэстро, стараясь не шевелиться, опустил взгляд на своё пузо и поднял обратно.
  
  - Ты кто такой?
  
  - Борис.
  
  - Что делать будем, Борис?
  
  - Ничего. Просто разойдемся. Ты в свою сторону, я в свою.
  
  - Дело говоришь, вот только с домом как поступим? - на виске Маэстро повисла капелька пота.
  
  - А при чем тут дом? - удивился Борис Валентинович и оттолкнул от себя массивного мужчину, сильнее уперевшись в него автоматом. Сергей по прозвищу Маэстро убрал холодное оружие в кожаные ножны и сделал два шага назад.
  
  - Я сюда первым зашел, значит, ресурсы все мои, - настаивал новый знакомый.
  
  - Вот ты про что, - Борис поставил автомат на предохранитель и перевесил с груди на плечо. - Без вопросов, так будет честно.
  
  Наставник осмотрелся в доме, заглянул во вторую комнату и, вернувшись, сел на старый раскладной диван.
  
  - Сергей, ты случайно тут больше никого не видел? - отчаянным голосом спросил Борис.
  
  - Видал, конечно, тут зомбарей полно, но они все дальше, а здесь только заблудшие. Только не зови меня больше так. Меня зовут Серега или Маэстро, а вот имя Сергей терпеть не могу. Не вздумай спрашивать почему.
  
  - Хорошо, Серега, - улыбнулся Борис Валентинович. - Ты случайно парня не встречал тут? Он сюда пошел. Громкие хлопки ты должен был слышать.
  
  Кудрявый человек открыл дверцы шкафа и, увидев на деревянных плечиках несколько теплых мужских курточек, снял свою тонкую ветровку и остался в одной старой, местами рваной майке без рукавов и вытянутой на груди.
  
  - Не видел никого живого, - ответил мужчина, повернувшись лицом к Борису.
  
  Огонек свечи осветил его, и наставник увидел следы от зажившего ожога на груди и шее.
  
  - Хлопки слышал, это я стрелял, - продолжил Маэстро и достал из своего рюкзака, напоминавшего скорей мешок с ручками, некое подобие самострела с двумя стволами на самодельном прикладе.
  
  Борис насторожился и привстал.
  
  - Не стоит переживать, - Серега убрал обратно оружие. - Он больше не выстрелит, всего два заряда, и они потрачены. Да я вообще мужик добрый, меня и Маэстро-то кличут, потому что на баяне хорошо играю.
  
  - А следы на груди откуда? - поинтересовался наставник.
  
  - А это еще до зомби-эпидемии произошло, - отмахнулся рукой Серега. - Представляешь, познакомился с девушкой, очень понравилась мне. Ну и стали встречаться. Однажды она мне заявляет: поехали, мол, с ее матерью на дачу знакомиться, заодно и забор ей покрасишь в выходной день. Хорошее впечатление на нее произведешь. Ну, думаю, как хорошо все складывается. Уж красить-то много ума не надо, води себе кисточкой туда-сюда, да окунай в банку с краской почаще. В общем, не буду тянуть, приехали, познакомились, забор я выкрасил, как новенький стал.
  
  Маэстро вдруг прекратил рассказ и продолжил копошиться в одежде.
  
  - А ожог-то откуда у тебя? - не выдержал Борис.
  
  - Ах, ожог, - Серега сделал невинное выражение лица. - Я когда закончил красить, то стал оттираться от краски бензином. Грудь и руки тряпкой тер от брызг. Ну и, закончив, решил перекур устроить. Чиркнул спичку и вспыхнул... Вот такое знакомство у нас случилось с будущей тещей.
  
  
  
  
  Глава 36
  
  
  Борис Валентинович сидел на диване в полумраке комнаты и смотрел на горящий фитиль свечи. Огонек отражался в его очках. Мужчина был переутомлен и хотел спать.
  
  "Значит, я ошибся", - думал Борис. - "Сережа не пошел в одиночку в деревню. Молодец. А я? Поднял всех на уши и опростоволосился. Да уж, досадный промах. Может, так оно и должно случиться? А? Борис, тряхнем стариной? Какая, к черту, разница умереть от укуса зомби или от выстрела бандита? Когда они придут за мотодрезиной? Завтра? Послезавтра? Может, уже сейчас высматривают территорию лагеря из-за забора? А может, вообще никто и не придет. Сожрали Светку по дороге зомбаки, и всех делов. Информация умерла вместе с ней, а мы места себе не находим. Мда... Вот уж действительно, ожидание смерти страшней самой смерти. Раз уж я тут, дело нужно завершить. Ребята ждут, близнецы на месте и Антон. Лопата мужик надежный. Решено! Сейчас или никогда. А Маэстро? Кто он такой и самое главное, что делает в Бякино? Сюда боятся соваться даже самые матерые выжившие бродяги, иначе жилища были бы опустошены. Этот же гуляет тут как будто ничего не происходит. Смелый или глупый? Нет, чудаковатое поведение, скорее, просто защита. Косит под простачка, чтобы не показывать свой страх. Серега явно не дурак".
  
  Маэстро надел на себя найденный свитер и куртку. Несмотря на тучное телосложение, одежда оказалась ему впору. Бродяга сложил еще несколько вещей в свой самодельный рюкзак и посмотрел на Бориса.
  
  - Завораживает?
  
  - Что, прости? - не сразу ответил Борис.
  
  - Огонь свечи, говорю, завораживает? - повторил Серёга.
  
  - Есть такое, - улыбнулся наставник.
  
  - Ладно, ты вроде дядьками нормальный, так что держи, - Маэстро протянул новому знакомому жестяную банку кильки в томате с овощами. - В белье спрятали, между простынями и пододеяльниками. На черный день видимо. Я такую гадость до зомби-апокалипсиса пробовал. Есть можно, но лучше на что-нибудь обменять.
  
  - Угу, баба Шура была запасливая, - пробубнил Борис Валентинович.
  
  - Кто?
  
  - Никто, я так, о своём, - оправдался Борис. - А ты, Маэстро, как тут оказался? Если не секрет. Для простого музыканта ты слишком хорошо приспособлен и зомби не боишься.
  
  Серега подошел к дивану и сел рядом.
  
  - Я не говорил, что музыкант. Сказал, на баяне хорошо играю. Нигде не учился и даже нот не знаю. Но любую мелодию могу подхватить почти сразу. Люди говорят, у меня слух стопроцентный, не знаю, что это значит.
  
  Борис молчал и внимательно слушал.
  
  - Я карту нашел.
  
  Кудрявый мужчина подтянул к себе рюкзак и, выложив вещи на пол, достал кусок бумаги, сложенный в несколько раз.
  
  - С чего-то решил, что на железной дороге никого нет, чего тут делать-то, - продолжил Маэстро, показывая пальцем свой путь на карте. - И, соответственно, прилегающие деревни тоже не тронуты мародерами. Свернул с трассы и протопал лесом, вот тут. Напрямик не так уж и далеко. Вышел к станции Ерелино и обалдел. У вас тут всё цивилизованно. Потерся среди челноков, подслушал байки бродяг и выяснил, что девственными остались поселения только в этой части карты. Зомби тут полно, и все боятся. Ну вот я пришел.
  
  - А ты, значит, не боишься? - перебил Борис Валентинович.
  
  - Не поверишь, так и есть, - Серега собрал свой рюкзак обратно и отодвинул в сторонку. - Притупилось у меня это чувство. Помню, в детстве боялся всего: монстров под кроватью, мышей и собак, дорогу переходить и разговаривать с незнакомыми людьми. Меня даже в школу мама водила и встречала обратно, весь класс смеялся. Сейчас же всё по барабану. Отбоялся свое, стало быть. Нет, мне, конечно, бывает страшно в самые жуткие моменты, но не так, как другим выжившим. А живые мертвецы во мне вызывают больше жалость, чем ужас.
  
  - Это может сыграть злую шутку, - ответил Борис и положил ногу на ногу. - Потеряешь бдительность и не поймёшь, как всё и случится.
  
  - Ты про укус? - уточнил Маэстро. - Я уже размышлял об этом и пришел к выводу, как ни крути, мне нужен напарник. Вдвоем оно и поспокойней. Заодно будет моим сигнализатором тревоги. Вот ты, например, тоже не промах, а? Чуть кишки мне не выпустил на деревянный пол. И спокойный, не то что большинство недоумков, которые мне встречались. Как насчет партнерства? Предлагаю фифти-фифти.
  
  - Фиф... Чего?
  
  - Пятьдесят на пятьдесят, поровну, значит, будем делить добычу.
  
  Мужчины несколько минут просидели молча.
  
  - Серега, - прервал тишину Борис.
  
  - А?
  
  - Поможешь мне?
  
  - В чём? - мужчина повернул голову на Бориса.
  
  - Нужно несколько зомби довести до нашего лагеря.
  
  - За ручку, что ли? - рассмеялся Маэстро, после поперхнулся, осознав, что приятель не шутит. - А на хрена?
  
  - Нашей группе грозит опасность, зомби очень нужны. Объясню, как всё сделаем.
  
  Маэстро встал, завел руки за спину и принялся ходить по комнате от окна до дивана. Затем открыл ящик с посудой, достал эмалированную кастрюлю и старый половник из нержавеющей стали. Мужчина поднёс утварь к уху и ударил друг об дружку.
  
  - Звучит!
  
  Затем положил всё на стол и, обернувшись к Борису, спросил:
  
  - Много надо?
  
  - Десяток, а лучше два, - ответил Борис Валентинович. - Главное, не больше. Приведем их в лагерь, там запрем в помещении. Хоть и темно, я найду путь.
  
  - Так понял. А я зачем?
  
  - Ты ведь стрелял в местных зомби?
  
  - Сказал же, два раза.
  
  - И чего они все сюда не прибежали?
  
  - Действительно, чего это они?
  
  - Понятия не имею... Заторможенные какие-то стали. Спячка у них, что ли. Предлагаю приманить на живца.
  
  - Живец - это я, что ли? - Маэстро собрал волосы вместе и, закрепив черной резинкой на затылке, надел шапку. - Дашь мне автомат? Для шума?
  
  Борис снял ремень с плеча и передал оружие. Маэстро взял его в руки, осмотрел поближе рядом с огнем свечки и, направив на будущего партнера, скомандовал:
  
  - А ну снимай ботинки! И двигай их ко мне, потихоньку, без резких движений.
  
  У Бориса Валентиновича отвисла челюсть.
  
  - Да шучу я, - рассмеялся Маэстро. - Ты прям тоже молодец, малознакомым людям свое оружие даешь.
  
  Серега отдал автомат прежнему владельцу и снова взял в руки кастрюльку с половником.
  
  - С этим инструментом пойду.
  
  - Слушай, Серега, если всё выйдет как надо, мы в долгу не останемся. Не пожалеешь.
  
  - Вещички мои захвати, - улыбнулся Серёга. - Тебе, Борис, надо тоже какое-нибудь прозвище придумать, а то несолидно. Вот какая у тебя фамилия?
  
  - Гуляев.
  
  - Значит, будешь Гуль, - решил Маэстро. А что, звучит!
  
  В голосе баяниста не было слышно ни капли страха и даже волнения.
  
  ***
  
  - Еще пять минут ждем, и я иду за ним, - настаивал Серёжа, стоя с Антоном возле открытого участка забора.
  
  Маша и Ю были освобождены из заточения и обиженные сидели возле костра, подкладывая в него дрова. Вдруг вдалеке послышался частый металлический стук. Лопата включил фонарь и, направив его в сторону шума, заметил бегущую фигуру с рюкзаком на спине.
  
  - Это Борис! - воскликнул Антон. - Но шум идет не от него. - Лопата повернулся в сторону костра и скомандовал девушкам: - Живо в дом!
  
  Подружки и не думали слушаться, но на всякий случай зашли под навес крыльца и приоткрыли дверь..
  
  Через несколько секунд Борис Валентинович подбежал и, сбросив с плеч рюкзак Маэстро, задыхающимся голосом доложил:
  
  - Готовы? Зомби... Мы их привели... В сторону, уходите в сторону!
  
  Лопата сунул в руку наставника свой фонарь и, сняв с плеча дробовик, зашел за угол бани. Сережа побежал к близнецам сообщить о готовности.
  
  Стук половника становится всё громче. Борис направил фонарь и стал махать круговыми движениями. Увидев Маэстро с бегущими за ним зомби, мужчина сорвался с места и рванул к двери клуба.
  
  - Сюда! Серега, давай сюда!
  
  Маэстро понял команду и, тяжело дыша, двинул к кирпичной постройке. Наставник забежал внутрь и показывал светом фонарика путь в темноте.
  
  - Здесь! Ступеньки! Не спеши! Поднимайся на сцену и налево, за мной! Смотри только на меня!
  
  Зомби забежали следом в клуб. Братья выбежали из кустов и с силой закрыли железную дверь, накинув дужку навесного замка в проушины.
  
  Борис Валентинович выбежал через черный ход и обернулся.
  
  - Где ты? - заорал наставник, светя фонарем в дверной проем. - Маэстро, твою мать!
  
  Борис хотел было вернуться внутрь, но не успел сделать и шага, в свете фонаря показалась рожа мертвеца с оторванными клочками кожи на щеках, впалыми желтыми глазами и отсутствующими губами. Зомби рванул вперед, и Борису пришлось отступить и захлопнуть дверь. В клубе послышались вопли Маэстро, дикое рычание, крик, переходящий в стон. Через несколько секунд рычание сменилось громким чавканьем.
  
  Серёжа подошёл к двери запасного выхода, накинул вместо отсутствующего замка большой длинный болт и навернул на него гайку.
  
  Борис молча стоял, прислонившись ладонями и лбом к железному листу дверцы.
  
  В лагерь вошел опоздавший зомбарь. Левая ступня его была повернута на девяносто градусов, поэтому заметно хромал. Лопата вышел из-за бани, прицелился и выстрелил ему в голову.
  
  ***
  
  Станция Бякино.
  
  - Слыхал выстрел? - насторожился Толян.
  
  - Показалось, поди, - ответил Мокруха и перевернулся на другой бок. - Спи давай, завтра тяжелый день. Шеф лично придет.
  
  
  
  
  Глава 37
  
  
  Друзья залили костёр ведром воды из пруда и зашли в дом.
  
  - Кто это был? - спросил Серёжа наставника.
  
  - Маэстро, - ответил Борис Валентинович.
  
  Мужчина прошел в комнату отдыха и улегся на первый попавшийся диван. Мишаня сидел возле очага. Читал какую-то книгу и время от времени шевелил угли железной кочергой.
  
  - Чаю? - предложил Миша, когда в комнату вошел Серёжа.
  
  - Нет, я спать, - ответил молодой человек и плюхнулся на соседний диван. - Двое суток на ногах. Сил нет.
  
  Братья постелили матрасы на пол гостиной. И через пять минут их было уже не разбудить. Маша и Ю ушли на второй этаж. Девушки поняли, что заперли их из благих намерений, беспокоясь, как бы шальной зомби не задел, но так вот сразу со своими мужьями решили не мириться.
  
  - Борис Валентинович, - тихо спросил Сережа. - Так что за Маэстро?
  
  - Просто хороший человек, - ответил наставник так же тихо. - Согласился мне помочь, а я... Не уберег его.
  
  Борис пролежал еще какое-то время, глядя на огонь в камине. Наставник закрывал глаза, и перед ним тут же всплывал образ тучного мужчины со светлыми кудрявыми волосами по плечи, улыбающийся и почему-то машущий ему рукой.
  
  - "Зачем? Сам бы прекрасно справился", - мучил себя мыслями Борис Валентинович. - "Он умер из-за меня. Не реши я, что Сережа пошел в деревню за зомбаками в одиночку, мы бы вообще не встретились. Зачем? Черт дернул меня попросить его помочь. Опять чуйка? Снова спасла мне жизнь? Уж не хочешь ли ты, Борис, сказать, что встреча с Маэстро не случайна и сейчас в клубе лежал бы не он, а я, растерзанный вечно голодными зомби?"
  
  От этих мыслей мужчину резко затошнило. Борис встал, добежал до ночного ведра возле входной двери и со свойственным этому процессу звуком высвободил содержимое желудка.
  
  ***
  
  Следующий день. После обеда.
  
  - Вставай, - Маша трясла Серёжу за плечо.
  
  Парень с неохотой открыл глаза и сонным голосом пробормотал:
  
  - Что случилось?
  
  - Братья услышали шум жестяных банок.
  
  Парень вскочил с дивана и, увидев, что никого больше в комнате нет, удивлённо спросил:
  
  - А где все?
  
  - Я добудиться тебя не могла, спал как убитый, - пожала плечами девушка. - Все на своих местах, как и договаривались раньше.
  
  Сережа осмотрелся в комнате, быстро надел кожаные ботинки, схватил ружьё, приставленное к спинке дивана сбоку, и сумку с патронами. Быстрыми шагами направился к выходу, опомнившись, обернулся и хотел запретить жене выходить из дома, но та его опередила и, вертя головой, процедила сквозь зубы:
  
  - Даже не думай. Я тут не останусь. Умирать, так всем вместе. Или хочешь, чтобы твоя жена досталась бандитам в качестве трофея?
  
  Серёжа ничего не ответил и вышел из здания.
  
  ***
  
  Ю лежала на крыше столовой на животе и смотрела в оптический прицел своей снайперской винтовки. Девушка забралась на нее по наспех сколоченной лестнице. Братья еще вчера заботливо приставили ее сзади здания и постелили тонкое покрывало. С этой позиции главный вход в клуб хорошо просматривался.
  
  Сашка и Пашка засели с одной стороны постройки в кустах, а Борис с Лопатой - с другой. Такое расположение было утверждено всеми, главное - не находиться напротив друг друга, чтобы, стреляя по противнику, не задеть своих. Сережа с Машей и Мишаней как можно незаметней пробежались между деревьями и спрятались неподалеку.
  
  - Может, ошибка? - прошептал молодой человек. - Лесной зверь вполне мог задеть сигнальные устройства. Уже минут десять прошло. А сколько времени ты будила меня?
  
  - Так же, наверное, - ответила Маша.
  
  - А ты, Миша, зачем тут? - обратился парень к дрожащему мужичку. - Здорово тебя потряхивает. Можешь идти, я разрешаю, потом вернешься. От тебя пользы всё равно ноль. Уходи, пока не попал под раздачу.
  
  - Не боюсь я, - ответил, стуча зубами, Михаил. - Холодно просто, а я легко одет. Выбежал в чём был.
  
  Прошло еще минут десять. К клубу вышла компания мужчин, человек восемь, в одинаковых брезентовых куртках-штормовках, капюшонами на головах и пистолетами в руках. Незнакомцы не осматривались по сторонам, а шли строго к входной двери, словно были тут уже не раз. Отряд встал в круг спинами друг к другу.
  
  Через пару минут пришли еще трое. Один с лицом, как у поросенка, второй плечистый, высокий и лысый, а третий щуплый и низкий. Впереди нехотя шла молодо выглядевшая женщина, постоянно оборачивалась и о чем-то слезно просила.
  
  - Свиноголовый, - прошептал Серёжа. - Тот, что Крантика подорвал. Похоже, он у них главный.
  
  - Зачем они взяли с собой мою Светку? - нервно дрожащим голосом сказал Миша и хотел было рвануть к своей возлюбленной.
  
  Маша схватила его сзади за шиворот, подтянула к себе и закрыла рот ладонью.
  
  - Цыц, сказала, - рявкнула на Мишаню девушка. - Погубить нас вздумал? - Маша повернула голову в сторону клуба и добавила: - Кажется, этих двух я где-то раньше видела.
  
  Свиноголовый шел сзади и чего-то приговаривал себе под нос. Двое подельников подталкивали вперед Светлану, то и дело останавливающуюся перед ними.
  
  - Иди, давай, иди, - командовал женщине тощий.
  
  - Угу, топай вперед, не зли меня, - поддерживал здоровяк.
  
  - Мы так не договаривались, - плакала Мишанина женушка. - Вы обещали мне патроны за информацию. Хрен с ними, просто отпустите... Умоляю, я всё равно вам больше не нужна.
  
  Женщина обращалась к свиноголовому бандиту, пытаясь посмотреть ему в глаза, но мужчины всё время закрывали доступ. Вдруг Светка метнулась в сторону, обежала тощего и упала в ноги шефу банды. Схватила за штанину и принялась причитать.
  
  - Мокруха, Толян, это что еще за фокусы? - злился Свин. - Избавьте меня от нее.
  
  Мужички подхватили Светку под руки и потащили к входу кирпичной постройки.
  
  ***
  
  Подойдя к двери, шеф достал нож с красивой резной рукоятью из, подошел к Свете сзади и приставил к горлу. Внезапно из-за столовой вышли еще двое в точно таких же куртках-штормовках. Впереди них шла Ю с кляпом во рту и связанными за спиной руками. Один бандит держал девушку, а второй приставил к ее шее нож.
  
  Холодок прошел по спине Антона. Лопата взглянул в глаза Борису, но тот лишь пожал плечами, предложил не спешить и сохранять спокойствие.
  
  - У меня дробь в патронах, - тихонько сказал Борису опытный выживший. - Если шмальну в подонков, могу ее зацепить. Так что, Боря, вся надежда на тебя.
  
  Борис Валентинович переключил рычажок автомата в одиночный режим стрельбы.
  
  - Он успеет полоснуть ей по шее, - ответил наставник.
  
  - Только в теории, - стараясь сохранить твердость в голосе, сказал Антон. - При реальном ранении ему будет не до этого. Упадет и начнет биться в болевых муках, так что в крайнем случае рискнуть можно.
  
  Ю подвели к Светке и поставили рядом.
  
  - Мы знаем, что вы здесь! - крикнул во все горло Свин. - Мои ребята со вчерашнего вечера наблюдают за лагерем. Про зомбаков тоже в курсе. Как там говорится? Кто старое помянет, тому глаз вон? Предлагаю сделку. Вы сдаете нам всё свое оружие, а мы забираем мотодрезину и проваливаем. Все останутся живы. Даю пять минут на обдумывание.
  
  Свиноголовый закончил говорить, сел на перевернутое ведро, валявшееся рядом, и стал ждать ответа.
  
  - Как поступим? - спросила Маша супруга. - Может, действительно отдать и пусть уходят? Они же завалят. Додумались же оставить лестницу возле столовой.
  
  - Вариантов нет, Маш, - развел руками молодой человек. - Забрав оружие, бандиты пустят нас в расход. А если нет, то будут приходить и собирать дань. Сегодня нужно решить этот вопрос раз и навсегда.
  
  - У меня даже пистолета нет, только тесак, - на глазах Марии выступили слезы. - С ним я даже не успею подбежать.
  
  - Уходи, - командным голосом приказал молодой смотритель. - Все поддержат мое решение. Бери Мишу и проваливайте. Мне будет проще, зная, что ты в безопасности.
  
  - Ни за что, слышишь, - Маша крепко обняла мужа. - Я не брошу тебя.
  
  Свиноголовый встал, снова поднес нож к горлу девушки и еще раз громко сказал:
  
  - Ну как знаете! Открывай.
  
  Мужчины в капюшонах приготовились стрелять. Мокруха подошел к двери и дотронулся до открытого замка, висящего в дужках.
  
  Девушек выставили впереди в качестве живого щита.
  
  - Что? - взревела Светка. - Они же разорвут меня на части. Прости, умоляю тебя, прости. Сделаю всё, что скажешь. Буду рабыней твоей всю жизнь, только пощади.
  
  Ю стояла молча и пыталась глазами найти в зарослях Антона.
  
  - Конечно, я тебя прощаю, - ухмыльнулся Свин и, дернув правой бровью, подал сигнал Мокрухе.
  
  Тощий снял замок и, широко открыв дверь, отбежал назад. Из темноты клуба послышалось рычание, вой и жуткий скрежет зубов. Трое зомби стояли возле входа, почуяв плоть, двинулись на людей.
  
  - Нет, Светка, - Миша вырвался из рук Марии и бросился спасать любимую. - Я не дам... Я... А-а-а...
  
  Залп выстрелов из пистолетов остановил мужчину. Пули пробили грудную клетку насквозь, Михаил рухнул лицом в землю, тело два раза дёрнулось и замерло.
  
  Бандит, что держал нож возле горла Ю, испугался, рука его дрогнула, и он сам не понял, как полоснул лезвием по тонкой шее девушки. Ю непроизвольно развернулась, и кровь брызнула из вены ему в глаза.
  
  На шум приближались остальные зомби из зала клуба. Свин толкнул Свету в руки мертвецов, потом, увидев рану Ю, швырнул за рукав и ее тоже.
  
  От происходящего Антона прошиб пот, и земля поплыла под ногами. Лопата встал в полный рост и, выйдя из укрытия, принялся стрелять от бедра из автоматической винтовки в сторону противника. Сергей тоже вышел и быстрыми шагами, стреляя на ходу, приближался к бандитской группе.
  
  Свин с Мокрухой и Толяном поначалу отстреливались от зомби, потом плюнули и забежали за угол здания.
  
  Мужчины в одинаковых куртках запаниковали и стали отстреливаться, не целясь, потом в страхе бросились бежать в рассыпную. Братья выдали очередью им в спины из автомата. Те попадали, издавая ужасающие вопли. Близнецы развернулись, сменили магазины и уже одиночными выстрелами успокоили всех зомби.
  
  ***
  
  Прошло пять минут.
  
  Маша рыдала над телом Ю. Антон Лопатин стоял на коленях перед мёртвой девушкой и не верил, что ее больше нет. Братья бродили по лагерю и добивали в голову всех мужчин в брезентовых штормовках.
  
  - Свин опять сбежал, - с обидой в голосе сказал Серёжа. - Борис Валентинович, может, в догонку побежим?
  
  Парень оглянулся и вдруг понял, что наставника нигде нет.
  
  - Не его случайно ищешь?
  
  Из-за клуба вышел Свин, уперевшись дулом автомата в спину Бориса. Мокруха и Толян шли сзади.
  
  - Стволы на землю, только медленно, - скомандовал шеф. - Иначе вашему дружку хана.
  
  Сергей вышел вперед и загородил собой Машу.
  
  - Сережа, не надо, сделай, как они просят, - всхлипывая, сказала Маша.
  
  - Серега? - подельники Свина переглянулись.
  
  - Толян, это же наш Серёга, - обратился Мокруха к своему приятелю.
  
  Здоровый плечистый мужчина с крепкими руками быстро подошел к Свину. Взялся двумя руками за его голову и резким движением свернул шею.
  
  - Серега, мы не знали, что смотритель Бякино - это ты, - пожал щуплыми плечами Мокруха. - Думали, ты вообще умер.
  
  Из темноты здания послышался хрип, Антон схватил дробовик и направил в сторону входа. Через пару мгновений медленно вышел зомби тучной комплекции со светлыми кудрявыми волосами по плечи.
  
  - Стой, - попросил Борис Валентинович Лопату. - Это должен сделать я, - и, сплюнув на землю, тихо добавил: - Иначе эта боль так и останется со мной.
Оценка: 10.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"