Выговский Роман Викторович : другие произведения.

Александр Великий (попаданец). Глава 12

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Саша Орлов - студент московского вуза, любитель онлайн-игр и фэнтези, но даже друзья считают его бездельником. В ВУЗе презирают за то, что не такой как все...Однажды Саша оказывается в новом мире, теперь он орк и его хотят убить. Но вместо смерти - находит друзей, таких, же изгоев, как и сам. Вместе они стараются выжить в суровом мире и спастись от могучего Ордена и таинственной Тьмы.. Новый мир таит много загадок и тайн, одна из них - могучее царство демонов, стремящихся захватить все под землей и на ней. И как объяснить людям и тварям преисподней что орки вовсе не животные и не слуги, а ведь еще нужно отыскать путь домой!
  Глава 12
  
  Утром пробудился под радостный визг Спота. Глаза открывались тяжело, веки набрякли и поднимались со скрипом, как железные ворота. Так показалось, оказалось, скрипят зубы, от недовольства, что разбудили так рано. Воздух был еще влажным, ближе к рассвету с гор спустился туман и теперь одежда неприятно липнет к телу, штанины холодные будто в каждую вбросили по пригоршне снега.
  Вчерашний день казался кошмарным сном, я сперва и решил так, но затем заметил свежие струпы на груди, и на костяшках кулаков кожа содрана до мяса, боль впивается острыми зубами при каждом движении пальцев. Да и камень до сих пор скользкий и темный от крови. Яркий свет солнце поблескивает в багровых лужицах, что собрались там, где на гранитном плато выямки и выбоины.
  Над головой, на высоте не менее ста метров, по гладким камням скользила сверкающая лента ручья. Доносилось умиротворяющее журчание воды, я пошевелил пересохшим языком, в горле сразу запершило, захотелось припасть губами к воде, и лакать пока в животе не потяжелеет и не станет холодно.
  Пока я раздумывал, ко мне подошел Грок и без слов ткнул в руки громадный бурдюк. По плотной коже сбегают вниз крупные капли влаги, вспыхивают на солнце как драгоценные камни. Я готов был расцеловать здоровенного орка за столь прекрасный подарок. Лучше чем глоток воды сейчас было лишь два глотка.
  - Спасибо, - произнес я слабым голосом.
  - Пей, пей, - отмахнулся Грок. - Знаю как оно, у самого в горле пекло.
  Я проворно выдернул крышку, хотя на руке тут же лопнула корка струпа, наружу проступили жирные черные капли. К бурдюку припал жадно, вода стекала с уголков рта струйками, бежала по груди, а я все поднимал дном к небу, пока не ощутил что скоро лопну.
  Чарг за моей спиной удивленно хмыкнул. Я обернулся, думал его удивила моя жадность... Но нет голова охотника повернута совсем в другую сторону. Я присмотрелся, там у самого края пропасти в воздухе, как шмель, завис худощавый седой орк. Ноги скрестил, как любят делать на востоке, лицо умиротворенно поднял к небу, широкие ладони покоятся на коленях. Я плеснул воды в глаза, вытаращил их, чувствуя, вот-вот вывалятся наружу.
  Воздух вибрировал и подрагивал под ногами шамана, как над асфальтом в сорокаградусную жару,... нет, как под турбинами шатла! Мне даже захотелось подбежать и глянут нет ли у стрика за спиной ракетного ранца, и почему вот так как вертолет завис над пропастью?
  Но у вертолета есть как минимум два винта, а шаман висит словно та тросике без каких либо приспособлений. Меня раздирало любопытство, я успел подумать: а вдруг упадет? Вспорхнет ли как птичка обратно на утес, или, как и все смертные, размажется по камню?
   Мне стало стыдно от таких мыслей, хотя раньше подобного не стыдился, не замечал даже. Наоборот, с любопытством просматривал подобные ролики в ю-тьюбе. А сейчас в груди какое-то невыразимое чувство, уважения и другое, тоньше, чище...
  Грок, Чарг, и даже Газрог смотрели с восторгом. Северные Волки и вовсе взирали с благоговением, подносили руки ко лбу в священном жесте. Я тоже перекрестился, по памяти, как еще бабушка в детстве учила, сверху вниз, с лева на право, или с права на лево. С левой католики крестятся вроде бы... За подобное меня бы уже сожгли в средние века. Но тут такого нет, у орков полная свобода вероисповедания. Кто в каких богов хочет, в таких и верит. Главными все равно остаются стихии и духи предков.
  - Что он делает? - сказал я вполголоса, - и главное как?
  Грок ответил не сразу, шепотом, глаза не отрывались от шамана:
  - Ты же шаман, тебе лучше знать...
  Я поджал губы, нахмурился задумчиво.
  - Линии силы, - пояснил Газрог. - Он нашел одну из линий, и видно проверяет на что способна.
  - А-а, - произнес я с умным видом, - понятно.
  - Не хочешь попробовать?
  - Нет, я и отсюда чувствую, - буркнул я, и только потом заметил что ранки на руках почти затянулись, а там где были уродливые толстые струпья проскакивают крохотные багровые искорки, как на углями в угасающем костре.
  - Ну нифига ж себе, - прошептал я восторженно. - Выходит и я могу...
  Газрог одобрительно кивнул, уголки губ легонько вздрогнули, но он подавил улыбку и по обыкновению сдвинул брови на переносицу. Произнес гулким басом:
  - Конечно. Ты же наш шаман. Иначе и быть не может!
  - Не может, - пробормотал я. - Конечно не может...
  А вот Грок радостно треснул меня кулаком по спине, загудело будто вдарил в барабан, а мои глаза не отрывались от шамана что поднялся в воздух еще выше. Длинная кожаная бахрома на штанах развевалась на ветру, седые волосы трепетали как знамя, даже птицы заворожено следили за полетом чудотворца, что скользит по воздух не хуже их самих.
  Шаман пошатнулся, толпа ахнула, я и сам схватился рукой за грудь, сердце сильно стукнуло мне в пальцы. Неужели упадет? Но нет, шаман осторожно наклонился, зашелестело - в руках возникла кожаная трубка, с дырочками. Свирель, сообразил я, или другой духовой инструмент. У меня тоже такая было, правда давно, в те года когда едва доставал до дверной ручки в туалете...
  - Может увидит путь в Каларог, - прошептал Газрог с надеждой, - может узнает...
  - А мы разве не знаем? - хмыкнул я удивленно.
  - Не совсем, - проворчал Грок. - Никто не знает, на самом деле. Туда не ходили уже сотни лет.
  Шаман еще мгновение повертел кожаную дудку в руках, а затем спрятал за пазуху. Я уж думал приложит к губам, и польется музыка. Ну, или хотя бы звук какой... Толпа стала понемногу расходится, среди множества лиц я разглядел и одно знакомое. Чиар, я снова вздрогнул от ее взгляда, внимательно и острого, почти как у Чарга, когда выслеживает врага. Неужели я для нее тоже нечто вроде дичи?
   Прибежал Валк, лицо сияло торжеством, в руку мне ткнулся увесистый сверток.
  - Это для пса, требуха и прочее, чего не ем, - сказал Валк отдышавшись. - Ему сырое есть надо, чтобы рос.
  Я тихонько спросил:
  - Ты где это взял?
  Валк удивился, брови поползли вверх:
  - Так ты же вчера вон их сколько почавил...
  - А-а, - сказал я многозначительно, - понял.
  Сверок хотелось поскорее вышвырнуть, а затем тщательно с мылом вымыть руки. Только подумать, принес мне сверток человеческих внутренностей! У меня в животе похолодело, отчаянно задергалось, как зверек угодивший в петлю.
  - Спасибо,- выдавил я из себя, улыбнулся натянуто. Не мог выбросить, ведь как только глянув его честные глаза, что сияют радостью... Ведь он для меня старался, для моего Спота, чтоб не скулил жалобно. Псу ведь какая разница, чьи потроха...
  - Да козла мы подстрелили с утра с Чаргом, - рассмеялся Валк, - видел бы ты свое лицо! Что поверил?
   Я едва пришел в себя, руки успели стать влажными от пота. Но на сверток пока посматривал с недоверием, казалось, оттуда выползет нечто склизкое и мерзкое, вцепиться в руку.
  Пока собирали пожитки и спорил каким путем идти дальше, я вытряхнул содержимое свертка на землю, прямо перед носом Спота. Мой щенок радостно завилял хвостом, влажные черные глаза смотрели преданно. Спот сначала тщательно обнюхал угощение и только потом стал жадно хватать зубами. Тут все собаки одинаковы, на еду набрасываются жадно, прямо как я к бурдюку утром.
  Решили не карабкаться вверх, а пойти в обход, минуя тот ручей из которого утром черпали воду. Солнце поднялось уже высоко, еще не над макушкой, но горячие лучи уже поблескивают в кусочках слюды на скалах, жар волнами расходится по телу, особенно хорошо чувствуешь затылком и на плечах.
  Я посмотрел на светило с прищуром, а ведь не зря язычники считают его богом, ведь одинаково светит и добрым и злым существам. Хотя если верить легендам, то нечисть от солнца прячется, как шкодливый ребенок от родителя с ремнем...
  Впереди раскинулась долина, кое-где понимаются высокие, похожие на копья каменные штыри, дальше за ними земля пористая, кое-где прорехи размером с кулак. Наверно магматическая порода, или что-то похожее. Как сказал мне Грок, шаман учуял, что в той стороне путь уже чистый... Мне не понравилось "уже", ведь не дурак, понимаю что "уже", это следствие...
   Небо снова чистое, ветер за ночь разогнал все облака, и теперь синева яркая, незапятнанная. Когда мы огибали очередной каменный штырь, я видел, как из пещеры в нашу сторону выбежал Чарг, в руках зажат лук, за плечом колчан, а по бедру негромко шлепает широкий кинжал.
  Я внимательно следил, как его проворные руки натянули лук, дуги выгнулись, тетива легко натянулась, словно и не надо быть сильным как бык, чтобы хоть немного сдвинуть ее с места. Метательные ножи выглядывают из-за голенища сапог, и на груди также тускло поблескивают их костяные ручки.
  Топора в отличии от того же Грока, Чарг не носит Только метательный на поясе. Но и его пускает в ход неохотно.
  Из пещеры следом за Чаргом вылетело с грохотом громадное животное похоже на буйвола, такая же могучая грудь, копыта размером с голову, только когда взгляд скользнул вверх, я понял что передо мной кентавр! Там где у буйвола должна быть голова, начинался мускулистый мужской торс. Особенно удивляли громадные предплечье, широкие и плоские, похожие на ласту. От них, там, где у нормальных существ кисти, вырастал длинный костяной шип, и только потом начинались пальцы, узловатые, длинные. Голова у кентавра напоминала человеческую лишь отдаленно. Хищные клыки, и массивные надбровные дуги делали похожим больше на примата, или того древнего, неандертальца.
  Прямо над плечом, почти из шеи, у кентавра торчит древко толстой стрелы. Темно-красная кровь струйками бежит по рифленому торсу, в черных, словно подернутых пленкой глазах сверкает яростный огонь. Я видел, как Чарг на бегу натягивает лук, стрела с присвистом срывается с дрожащей тетивы.
  Кентавр собирался налететь на охотника, растоптать копытами, а затем добить костяными кинжалами, что растут прямо из рук. Судьба распорядилась иначе, черная стрела впилась точно под бровь, из глазницы вырвалась толстая струя темно-алого. Со страшным ревом зверь повалился на землю, в воздух поднялось целое облако пыли, а когда осело, то на трупе поверженного зверя уже стоял довольный собой Чарг.
  Охотник радостно скалился, выставлял на показ громадные клыки, широким кулаком радостно бил в грудь: вот он я настоящий воин, сразил кентавра, в одиночку, без помощи.
  Дальше, за каменной долиной снова началась узкая тропка, благо ползти вверх не пришлось, но камешки под ногам постоянно подрагивали, вниз осыпалась мелкая крошка. Я старался не смотреть вниз, но поймал себя на том, что то и дело скашиваю глаза, чтобы увидеть что там, под ногами. Покрытая трещинам скала уходила вниз на сотни метров, совсем близко клубился молочный туман, густой, непроглядный похожий на взбитые сливки. От высоты мир перед глазами завращался, я судорожно вцепился пальцами в скалы, подождал, пока сердце перестанет выпрыгивать наружу, и лишь тогда продолжил путь.
  Почти на горизонте толстой полосой поднимался к небу дым - вскоре разросся, превратился в столб: черный, зловещий, вовсе не похожий на тот сизый что бежит от костров в лагере.
  Грок недовольно покачал головой, и чем ближе мы подходили к островерхим скалам, тем мрачнее становилось его лицо. Газрог и Чарг угрюмо переглядывались, только я шагал как всегда спокойный. Но что с меня дурака возьмешь...
  Шаман Волков, его имени так и не узнал, тоже шагал вперед невозмутимо, будто прогуляться вышел, темно-синие глаза холодно осматривали горизонт. Я был уверен, что глаза как сканеры улавливают движение самой маленькой травинки, хотя он не вертит как Чарг головой по сторонам, а смотрит всегда прямо, с ровной шеей. Но такое впечатление, что глаза у него и на затылке, и на висках.
  Мы одними из первых забрались на разломанную скалу, похожую на расколотое полено. Я поправил плетеную суму, где у меня сидит Спот, спина и лоб давно стали мокрыми от пота, я предплечьем отер капли со лба и застыл.... Прямо в расщелине догорали сваленные в кучу тела, именно от них шел тот черный дым. Куча выглядела жутко, такую громадную видел разве что на фотографиях со времен второй мировой.
  Газрог взглянул из под надвинутых бровей, рыкнул раздраженно:
  - Не останавливаться! Вперед!
  Грок осторожно втянул ноздрями воздух, произнес с холодным безразличием:
  - Это люди. Пахнут как люди.
  Я остановился на мгновение. Воины уже сбегали со скалы вниз широкой колонной, за ними поспешали женщины с детьми и старики, что отличаются от воинов лишь седыми волосами, а в плечах такие же широкие, правда мускулы не такие литые, и шкура покрыта темными пятнышками, как у леопарда.
  Я снова застыл у края расщелины, шея сама выворачивалась в сторону. Кто-то из идущих толкнул меня плечом, но я не пошевелился, глаза словно прикипели к жуткой картине. Я видел обожженные и изуродованные тела, вороны первыми слетелись на пир... Острые клювы впиваются окровавленные глазницы, чуть поодаль на еще дымящемся трупе сидит и вовсе громадная птица, с лысой головой и шеей. Наверняка падальщик, их видел только в фильмах... У этого клюв толстый, и мощный как плоскогубцы, кости под таким хрустят словно чипсы.
  Не всех сожгли в том жутком костре, как и не все пали в бою. Криминалист из меня мягко говоря - аховый, но даже я понимаю что тех что лежат в сторонке, на камнях взяли еще живыми. Я перекрестился, видя вывернутые в другую сторону конечности, распоротые животы, оголенные полоски мускулов, и содранную кожу. Рядом лежали сложенные пирамидкой отрубленные головы, еще нескольких насадили на острые скальные пики, что теперь багровые от крови. И зачем бедолаг раздели, оставалось лишь догадываться.
  Даже детей не помиловали, звери... чуть поодаль лежали залитые кровью крохотные тела. У меня в животе содрогнулось, руки задрожали, как у лихорадочного. Но когда взгляд скользнул дальше, туда где среди грязи лежали женщины, то меня согнуло пополам, а наружу выплеснулся весь скудный завтрак.
  Я отвел взгляд от сизых кишек, что как змеи тянутся во все стороны из распоротых животов. Многим в рот и в раны насыпали камней и земли, на теле множество кровоподтеков и ожогов, видно пытали...
  Я пошатывающимся шагом поплелся в хвосте колонны, пред глазами все еще стояли искаженные агонией лица, закатившиеся глаза...
   - Кто их так? - спросил я Грока, когда наконец пришел в себя и догнал своих.
   - Черные рыцари, или их слуги. А скорее все вместе, - ответил Грок мрачно. - Плохо дело, значит враг рядом.
  Дальше тропа стала шире, а с обеих сторон обступили высокие скалы, так что теперь можно идти расслаблено, без страха свалиться в бездну. Все шагали достаточно бодро, похоже одного меня так поразила та гора трупов. Наверно для остальных обычное дело. Солнце весь день палило нещадно, а на голых скалах даже укрыться негде, правда, чем дальше на север, тем воздух холодней и сырей, , а солнце жжет плечи все слабее.
  Я бежал трусцой, следом за Гроком, не забывал вертеть головой по сторонам, чему научился у Чарга. Оказалось, весьма интересно разглядывать мир вокруг, я стал замечать и разноцветные прожилки на камнях, и шустрых ящериц, что прятались среди камней да в трещинах. Пару раз попадались норы, из которых вылазили забавные зверьки, и осторожно, с любопытными мордами поглядывали на нас.
  Этой ночью удалось заснуть сразу, я боялся снова увидеть кошмарные лица погибших, но нет... Как только прикрыл глаза, тут же воспарил в небе, как шаман Волков. Я даже ноги сложил как он, по-турецки.
  Я взлетел в темное, усыпанное звездами небо, кожей ощущал леденящее дыхание ветра, а когда стал весело, как летчики-асы кружится над землей, то заметил между гор в сизой дымке странную разрушенную крепость. Ворота выдолблены прямо в монолитной стене, и таким же образом и башни, мне почудилось: весь замок под землей, а на поверхности только макушка, как у бомбоубежища, или станции метро.
  Я ринулся к замку со скоростью реактивного самолета, облака за мной завертелись, вытянулись длинной полосой. Но стоило лишь подумать о том чтобы остановиться, как тело застыло перед стеной замка и я стал разглядывать перекошенную раму ворот. Створки уныло повисли на разбитых петлях, между ним темнеет громадная щель, но пройти сквозь них не получится. Прорубленные в стенах бойницы тоже прикрыты наглухо железными ставнями. Мне подумалось, что крепость строили гномы, те большие любители
   Я взлетел повыше, где видел щель пошире, оттуда вырывалось теплое дыхание костра. Казалось, даже прорываются багровые отсветы пламени. Я постарался протиснуться сквозь узкий проем, затем вспомнил, что на самом деле сплю в лагере возле костра, рядом со Спотом. Тело сразу стало мягким, как растопленное масло, и протиснуться оказалось секундным делом.
  Я не ошибся, когда решил что крепость напоминает станцию метро. Подземный зал оказался огромен. Вниз на многие этажи уходили приземистые строения, круглой и квадратной формы. Строгая геометрия, и искусно обтесанный камень еще раз подтверждали, что строили мастера.
  В самом центре - воздвигнут похожий на свечу обелиск, сверху вращается крохотная перевернутая пирамидка, сотканная из лучей серебристого света. Отблески бегут по черному камню как капли росы по листьям, в глубине обелиска тоже что-то светится, словно зажжен светильник, но наружу вырываются лишь волны мягкого сияния.
  Дальше ближе к стенам видны четыре высокие фигуры в черных плащах до самого пола. Я поплыл к ним ближе без страха, ведь знаю - не заметят, я лишь бесплотный дух. Широкие капюшоны надвинуты на лицо, тень закрывает до самого подбородка, так что разглядеть сложно.
  Первого узнал сразу, бледное лицо, пустая глазница с колдовским камнем. Фальрик, советник короля и колдун, черный колдун. Напротив него женщина, я догадался по фигуре, и длинным вьющимися волосам, что ниспадают мягкими волнами на выпуклые полушария груди. На остальных не смотрел, так заинтересовался женщиной. Мне всегда нравились блондинки, а у этой волосы не просто золотистые, а сверкают так, словно отлиты из драгоценного металла.
  Я улегся на самый пол, чтобы подробней рассмотреть лица, но и отсюда виден лишь кусок подбородка и нос. Двое других ростом не меньше Фальрика, но в плечах шире, почти как орки. Длинное одеяние скрывало все кроме кистей рук и ступней, что закованы в черные латы. На перчатка и сабатоннах такая толстая сталь что даже не догадываюсь сколько весит весь доспех.
   Ткань на спине и плечах топорщится от массивных наплечников, наружу выткнулись острые иглы шипов. Я сразу догадался что те самые черный рыцари.
  Внезапно в спину мен дохнуло холодом, я развернулся и увидел как к четверке тяжелым шагом направляется громадный, в два человеческих роста воин. Этот не прятал латы под балахоном, вороненая сталь доспехов изнутри сияет чернотой. Никогда прежде не видел такого, даже глянцевые корпуса автомобилей не сверкают так... Тяжелая сталь глухо звенела при каждом шаге, земля млеко вздрагивала под тяжелым кованым сабаттонами. На голове рыцаря овальной формы шлем, с бараньими рогами, острые концы яростно устремлены вперед, в глазницах горит яркое алое пламя, сквозь прорези наружу льется мягкое сияние, хотя должны бить лучи , как от фар.
  Четверка мигом умолкла, женщина подняла руки к лицу, показались красивые кисти с длинными ухоженными пальцами, будто только что от маникюрщицы. Капюшон опал на плечи, и я оторопел. Таких женщин чаще встречаешь на картинках модных журналов, но те ведь прошли сквозь фоторедактуру и прочие подрисовки. А эта выглядит так же молодо и сочно, но тут подрисовывать некому. Правильные и четкие линии, так не свойственные человеку, здесь тоже видна рука мастера, пластического хирурга, или может пластического чародея раз на то пошло. Но вот глаза, таких не видел нигде: большие, черные как ночь, с тяжелым золотым блеском.
  - Приветствую вас, владыка, - произнесла она елейно. - Как я рада что вы почтили нас своим присутствием.
  - Фоганда, - пророкотал исполин страшным голосом. - И Фальрик здесь..., хорошо. Я давно собирался поговорить с вами обоими.
  - Вовсе незачем было тревожиться, ваше всемогущество, достаточно вашего слова, чтобы мы явились к вам сами - возразил Фальрик тихо. Он смиренно склонил голову, двое остальных и вовсе упали на одно колено, и только Фоганда осталась стоять, ровно как статуя. Наверняка из всей четверки она на лучшем счету. Что не удивительно с ее внешностью. В моем мире тоже так..., наверно во всех из миров.
  - Ваше всемогущество, - произнесла она звонким сильным голосом, - мы ваши покорные слуги и явились по первому зову, но прошу вас, скажите, зачем такая спешка, неужели никчемный артефакт каких-то дикарей так важен для вас?
  В воздухе повисла тишина, Фальрик еще ниже нагнул голову к земле. Я видел как его тонкие синие, словно у мертвеца губы зашевелились, с низ сорвались слова проклятий. Фоганда расслышала, но смолчала, лишь повыше вздернула гордый подбородок.
  Оба черных рыцаря тряслись как на морозе, втягивали головы в плечи. Один я смотрел и слушал невозмутимо, в моем мире красным словцом никого не удивишь, им пользуются все, начиная от моделей на подиуме, и заканчивая политиками. А страшилищ в фильмах и не таких видел, правда, сейчас ощущаю все, как наяву, но по сути тот же зритель. Кто я для них - бесплотный дух, зритель то есть.
  Я отлетел от четверки обратно к загадочному обелиску, земля воле него растрескалась, проступили красные прожилки. По сухим канальцам в стороны расползалась горячая лава, в нос мне ударил противный запах, так еще пахнут яйца, когда протухнут... Или сера... Перевернутая пирамида на верхушке обелиска завращалась, только сейчас замели что у нее есть стенки, прозрачные настолько, что я сперва видел только грани, и чистое серебристое сияние похожее на отблеск снега в лунном свете.
  Голос из-под шлема прозвучал подобно взрыву:
  - Безделушка!
  Женщина резко пошатнулась как от удара, ее лицо за мгновение стало бледнее луны, громадные глаза распахнулись еще шире.
  - Зуб Посейдона не безделушка... Хорошо, что Владыка Бездны не слышит ваших комариных голосочков! Посейдон ему родной брат!
  Фальрик снова выругался грязно, не забыл вспомнить мать Фоганды. Та слышала, но сцепила зубы, застыла, как статуя.
  - Прошу прощения, ваше всемогущество - прошептала она виновато, пушистые ресницы опустились до самых щек. - Не подумала...
  - За прощением можете сходить в церковь, - рассмеялся великан.
  Из прорезей шлема вырвались языки багрового пламени, так похожие на те, что появлялись на моих руках не так давно.
  - Я и вы несем возмездие!
  Один из черных рыцарей громко бухнул кулаком по груди, Фальрик тоже что-то зашептал самозабвенно. Никто не поднимал головы, не смели взглянуть в глаза дышащие пламенем. Я и сам старался не вглядываться, есть в них что-то нечистое, мерзкое и страшное как та гора трупов между расколотых скал...
  Рыцарей трясло, словно сухую ветку в грозу, я слышал их сдавленные стоны, словно каждому зажали пальцы в тиски, а теперь медленно крутят ручку.
  - Владыка, - сказал Фальрик мягко, - я веду с собой множество воинов, вскоре мы настигнем врага. Эти два рыцаря: Абадрон, и Зетхаг, мои племянники. Орки не смогут уйти от нас. Вскоре мы загоним их в глухой угол.
  - Хорошо если так, - кивнул владыка. - Бергзиол заигрался в войну. Жертвы, и смерть это хорошо, но это не цель!
  На этот раз ответил один из рыцарей. Капюшон откинулся назад и я увидел молодое красивое лицо. С виду такое же бледное как у Фальрика, но кожа холеная, гордый подбородок выпирает вперед, а взгляд синих глаз холодный и злой.
  - Среди них есть наши люди, о владыка, - произнес он мрачно, - орки не так честны, как им хочется.
  - Честны? - расхохотался великан, пламя снова полилось из раскаленных глазниц. - Их род служил мне веками! Веками, юнец! Многие до сих пор помнят мое имя, и пугают им детей!
  - Владыка, почему, вы доверяете такое важное дело юнцам! - произнесла колдунья яростно, - не лучше ли доверить тому, кто служит вам многие годы! Вы же знает что я ни разу не подвела вас, ни разу не промахнулась...
  - Помолчи Фоганда! - рыкнул великан. - Для тебя есть другое дело, - об этом поговорим наедине, в моих покоях!
  В глазах колдуньи появились холодные искорки высокомерия, чувственные губы раздвинулись в обворожительной улыбке.
  - Как скажете, владыка, - произнесла она елейно.
   Крепость уже не казалась мне зловещей. Я быстро привык к тому, что незаметен и даже гордость в груди возникла, вот он я какой, тут шабаш собрался, колдуны всякие, а ни один меня не видит. Или делает вид что не видит... Может знают что я здесь, и специально весь цирк устроили? Откуда знать, с этих темных станется, у них что не слово - ложь. Это и мне понятно, где вы видели честно политика? А по сравнению с черным магом любой политик - невинный ребенок.
  - Фальрик, зуб предашь мне лично. Не позже новой луны! - пророкотал великан гневно.
  Не успел колдун кивнуть, как земля под ногами великана разверзлась, сквозь уродливую трещину наружу плеснуло раскаленной лавой. Рыцарь исчез в огненной бездне бесшумно, лишь тонкие струйки черного дыма побежали проворно вверх из разлома в земле. Раскаленная пасть медленно захлопнулась, будто ждала, что внутрь запрыгнет еще кто-то... Я не рискнул, сердце внутри испугано запрыгало, к горлу подступил комок. Откуда знать что там?
  Колдунья коснулась своей груди, ткань одеяние расступилась под пальцами как лед под раскаленным ножом, ниточки темного огня пробежались по кончикам пальцев и те превратились в дым. Ее красивое стройное тело вздрогнуло, глаза расширились, в них снова появился тяжелый золотой блеск. Через мгновение на том месте где стояла Фоганда осталось лишь облачко дыма.
  Второй рыцарь поднялся с колен, капюшон упал с головы, я увидел серое покрытое складками лицо, кожа напоминает размазанное по тарелке картофельное пюре. Наверняка ожог, или болезнь, смотреть было противно, я отвел глаза.
  - Учитель, - произнес он противным хриплым голосом. - Мы должны напасть на них сегодня. Еще сутки - и доберутся до врат Калагора. А тогда за ними не пройти.
  - Старайтесь, ученики - ответил он задумчиво. - Старайтесь, и достигните многого. Абраксис могучий союзник, вы многому научитесь и у него.
  - С радостью, - ответил первый рыцарь. - Дядя, а ты в самом деле собираешься отдать им зуб?
  Фальрик усмехнулся.
  - Абадрон, подумай сам!
  Рыцарь почесал затылок, кивнул.
  - Выходит, мы лжем даже владыке...
  - Ты совершенствуешься быстро, ученик. Ложь - это и есть единственная непреложная истина. Все лгут, всегда и везде.
  - Да учитель. - Слова лишь пустой звук, мы же выше этого, мы живем умом. А где властвует ум - не доверяют слову. Даже клятве!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"