Аннотация: эта глава переписана прчти полностью и по большей части посвящена Кэриену, добавила немного его рабочих будней, и целый ряд намеков
Часть 2: Расплата
Глава десятая. Все тайное, когда-нибудь становится явным.
Он вошел бесшумно, так как умеют ходить только первоклассные воины. Зачем? Герцог сам не знал ответа на этот вопрос, возможно, ему всего лишь хотелось не играть хотя бы перед кем-то, стать хоть на время самим собой: умным мужчиной, великолепным воином и сильным магом, а не той вечно пьяной пародией на шута. И в роли кого-то ему все чаще и чаще хотелось видеть именно ее, ту, что задумчиво сидела в ворохе бумаг. Но... он слишком долго носит свои маски, ему слишком тяжело открыться перед кем-то до конца. Даже перед ней, или тем более перед ней, этого Кэриен так до сих пор не решил.
Цепкий взгляд опять же скорее по привычке, чем по необходимости внимательно прошелся по малой гостиной. Раздвинутые портьеры обрамляли окно в пол стены, сквозь мутноватые стекла которого в комнату пробивались лучи утреннего солнца. На противоположной стене серело пятно потухшего еще накануне камина, легкая прохлада первого зимнего месяца похоже совершенно не смущала королеву. А вот удобное кресло значило для нее куда больше, наверное, именно из-за него Эллис и облюбовала эту комнату, столь редко используемую ее супругом.
Он вновь поймал себя на том, что уже минут пять находится в гостинной, ничем не выдавая своего присутствия, и просто любуется девушкой. Несколько серебристых прядей выбилось из простой, но аккуратной прически ее величества. Они настойчиво лезут в глаза, но увлеченная раздумьями королева, словно не замечает этого. Строгий деловой костюм - очередное новшество Эллис с радостью принятое аристократками. Герцог не раз замечал, как, проходя мимо зеркала в таком виде, девушка странно вздыхает и бурчит себе под нос: "Ты все больше и больше похожа на бизнес-леди". Но ей идет этот непривычный элегантный костюм темно серых цветов, в нем она выглядит женственнее и прекраснее чем в пышных платьях с глубокими вырезами прошлых мод. Ее ухоженные руки с кажущейся небрежностью тасуют исписанные мелким подчерком на непонятном языке листы. Лишь шелест бумаги да очередной печальный вздох разрывают тишину раннего утра.
- Кэр, ты так и будешь стоять молчаливым столбом!? Не уверенна, что ты пришел сюда за этим, - Эллис подняла глаза на герцога, и только сейчас заметив выбившиеся пряди, попыталась одной рукой спрятать их обратно, другая рука в это время принялась старательно складывать бесчисленное количество листов в аккуратную стопочку. Она заметила Кэриена случайно, решив разглядеть верхнюю часть текста, и краем зрения ухватив идеально вычищенные и абсолютно черные, без каких либо украшений, сапоги. Такие во всем дворце мог носить лишь один человек.
Герцог никак не выказал своего удивления, хотя когда он того желал, то обнаружить его становилось невозможно, даже с более близкого расстояния. Очередная загадка, подаренная несравненной Эллис. На слегка лукавый прищур серо-голубых глаз он ответил вежливым поклоном и, не медля более, развалился в соседнем кресле, на его счастье свободном от бумаг, которые в живописном беспорядке казалось, занимали все свободное пространство комнаты.
- Ты как всегда с утра пораньше занята своими научными изысканиями? - слегка насмешливо спросил Кэр.
- А ты как всегда бездельничаешь с утра пораньше и мешаешь прочим заниматься чем-то полезным? - В тон ему ответила девушка. За те три месяца, что прошли со дня знаменательного боя между королевской четой, подобные диалоги по утрам в этой гостиной звучали не единожды. Им обоим нравилось так общаться, порой ехидно и насмешливо, порой предельно откровенно. Герцог подозревал, что королеве известно о занимаемой им должности, но она до сих пор продолжала старательно делать вид, что ничего не знает, порой настолько естественно, что Кэриен начинал всерьез сомневаться в своих подозрениях. Он знал об активности девушке в экономике и на политической арене, о том, что она вместе со своими подругами все крепче и крепче перехватывает нити управления, становясь настоящей полновластной королевой. Последнее время она весьма успешно наступала на любимые мозоли магов и неоднократно, но крайне виртуозно поджимая им хвосты. И Кэриен мог поклясться чем угодно: о том, что за всем этим стоит именно Эллис, знал лишь он один, да и то разведке и ему лично это стоило значительных усилий. И опять же она наверняка догадывалась об этом, но никак не выдавала своего знания, раз за разом удивляя главу службы безопасности своими актерскими способностями и выдержкой. Рядом с ней ему приходилось балансировать на острие клинка, пытаясь подтвердить свои подозрения, не подтвердив ее собственные. И это было чертовски интересно и захватывающе. Достойный противник, даже если и выдуман он его собственным разыгравшимся воображением. Ну а чем так нравились эти беседы королеве, герцогу оставалось лишь гадать. Когда ему казалось что он, наконец, понял ее и движущие ею мотивы, девушка преподносила ему очередной сюрприз и вся выстроенная прежде идеально-выверенная теория летела в бездну. Она словно насмехалась над ним подобным образом.
- Ваше величество, это с вашим-то супругом!? Не смешите меня! Ксан только и делает, что перекидывает на меня все новые и новые дела, вот уж кто точно бездельник каких свет не видывал. Наверняка до сих пор сладко посапывает в обнимку с подушкой, все еще мечтая, что это ты. - Эллис слишком живо представила эту картину, дорисовав в воображении смешную пижаму в кроликах и еще пару соответствующих неприличностей, и звонко рассмеялась. Кэр поддержал ее своим куда более низким, но от этого не менее чарующим, почти бархатным смехом.
- Герцог, только не говорите, что пришли сюда вновь обсуждать моего супруга! - обреченно выдохнула девушка, и расплылась в широкой улыбке. Не самое лучшее настроение стремительно поднималось, Кэр всегда невольно улучшал его. Общаясь с ним, Эллис ничего не боялась, она давно поняла, что герцог все больше склоняется на ее сторону. А все эти их игры, ну надо же на ком-то тренироваться, тем более, когда есть такой достойный противник. - Хватит с меня того, что вы выдаете ему все мои слабости, которыми он без зазрения совести пользуется, пытаясь меня обольстить.
- Я просто уверен в вас Эллис! Да и без этого у его величества не было бы ни единого шанса выиграть у вас пари. Согласись это же скучно. - Она уже не первый месяц попрекала этим герцога, но при этом продолжала раскрываться в беседах, упоминая о тех или иных слабых местах. Кэриен подозревал, что Эллис самой интересно проверить себя на прочность, на устойчивость перед соблазнами.
Но сегодня он пришел не для разговоров о своем друге и не для выяснения ее слабостей, герцога беспокоили куда более серьезные вещи. Еще месяц назад внешняя разведка, сообщила о проведении у ряда рас необычных секретных исследований. До сих пор он пытался установить, что это за исследования и кто за ними стоит, но так и не смог. Нелюдь великолепно умела скрывать что угодно, особенно если хотела этого. В это же время пришли сообщения о том, что гномы запустили ряд производств по новым секретным технологиям, значительно увеличив объемы производимой продукции и что самое удивительное уменьшив на нее цены. И основной поток этой продукции шел именно в объединенное королевство. Все эти данные, а вернее почти полное их отсутствие и еще целый ряд более мелких слухов, наводили Кэриена на мысль, о причастности к происходящему королевы. Когда дело касалось Эллис, получить достоверные сведенья становилось практически невозможно, даже усиленное наблюдение за ней в течение этого месяца, не дало результатов. Пару раз он пытался поднять эту тему в разговорах и выяснить хоть что-то, но как всегда в подобных случаях безрезультатно. Никаких следов ее контактов с нелюдью после тех безобразий, что она устраивала во время свадебных торжеств, установить не удалось. Единственное подозрение вызывали бумаги написанные на родном языке девушки, с которыми она возилась значительную часть времени. Его лучшие шифровщики так и не смогли перевести текст. Сама Эллис от всех вопросов отмахивалась попытками вспомнить все то полезное из ее мира, что можно применить в этом, и тем, что на родном языке ей это делать удобнее и быстрее.
Кэриена более всего беспокоила мысль, что королева просто поделилась своими знаниями с нелюдью и забыла про это. Но те немногие сведенья, которые все же удалось собрать, свидетельствовали о наличии единого координационного центра для всех задействованных рас. Будь в этом замешан любой другой подданный королевства, или будь королевой любая другая девушка и герцог не задумываясь, изложил бы королю факты так, чтобы получить разрешение на беседу с королевой, до тех пор, пока он не выяснит у нее всю правду. Но потребовать подобное в отношении Эллис он не мог, более того он сам скрывал от друга ее активность в государственных делах и ее возможную причастность к секретным исследования, сводя все доклады о ней к ее наиболее безобидным увлечениям и очередным выясненным слабостям.
- Все-то ты знаешь герцог Каэрсанит! - лукаво ухмыльнулась девушка, и отложив в сторону аккуратно собранные бумаги еще комфортнее устроилась в кресле, готовясь к очередной занимательной беседе.
- Вам как обычно? - и не дожидаясь ответа Кэриен телепортировал с кухни уже приготовленный кувшин теплого пряного вина с кусочками фруктов, которое Эллис частенько называла странным словом глинтвейн. Распитие теплого вина стало еще одной традицией их утренних посиделок в малой гостиной. До этого Кэриен с большой прохладой относился к любым изменениям классического винного вкуса, но глядя на блаженствующую королеву, и сам распробовал этот самый глинтвейн. Кофе по рецепту девушки впрочем, тоже стал одним из наиболее часто употребляемых напитков, особенно когда предстояла бессонная ночь за работой.
- Кэр, ты просто прелесть, я все утро мечтаю о чем-нибудь согревающем, а то в этой комнате в очередной раз неприлично холодно. - В подтверждение своих слов девушка поежилась и попыталась еще глубже устроиться в кресле.
- А просить слуг разжечь камин естественно не пристало королеве. - Совершенно серьезным тоном, слегка небрежно бросил герцог, одной рукой протягивая бокал с вином королеве, а другой, отправляя в потухший камин маленький огненный шарик. Приняв бокал, Эллис состроила максимально невинное лицо, и отчаянно хлопая ресницами, уставилась на герцога, чем вызвала очередную волну заразительного смеха.
Из малой гостиной герцог вышел лишь спустя пару часов, еще более задумчивый, чем когда заходил туда. Сотни вопросов и ни одного ответа. Эллис с невинным выражением лица раз за разом не замечала расставленных им в беседе ловушек. Каждый раз после таких разговоров он вновь и вновь задавался вопросом, а не разыгралась ли у него мания, не преувеличивает ли он способности и заслуги этой девушки, так ли она умна и проницательна, как ему кажется? И если это так, не использует ли тогда королеву нелюдь, получая от нее бесценные знания ее мира. Такой расклад, пожалуй, являлся самым нежелательным из всего возможного. А может, стоит поверить в Эллис, в то, что она знает, что делает и на что идет, и вновь стать лишь пассивным наблюдателем, восхищающимся очередной ее находкой, как обстоит это дело в области внутренней политики. К сожалению, человеку, который привык всем и всегда не доверять, слишком тяжело преодолеть собственное неверие, даже по отношению к одному единственному человеку.
Мрачные серые ступени, при ярком свете они наверняка покажутся бордовыми от обилия пролитой на них за столько лет крови, но к счастью тут царит вечный полумрак. Здесь все лишь кажется ветхим, ибо является таким с момента строительства - небольшая шутка гномов, подарок тогдашнему главе службы безопасности королевства, их хорошему другу. Предшественники герцога неоднократно пытались переделать хоть что-нибудь, избавиться от текущей по стенам воды, починить ступени или стены, которые казалось, могут обратиться в песок в любой момент. Но все тщетно, что бы не предпринималось, это подземелье всегда принимало свой первозданный удручающий вид. Кэриен в отличие от них не видел в этом ничего плохого, еще сильнее раздувая слухи о мрачных подземельях дворца и его грозном хозяине сидящем там безвылазно, но знающем все и вся. Как показал опыт, это неплохо остужало некоторые особо ретивые умы, жаждущие перемен и желающие показать свое мастерство в искусстве интриг. И все же он бывал здесь не слишком часто, лишь по особо важным делам, таким как это. К сожалению все еще требуются способы получения информации, доступные лишь ему одному. Дар или проклятье всех тех кто занимает эту должность - издревне сохранившиеся запретные заклинания передающиеся от одного главы СБ другому.
Глухие шаги звонким эхом отражались от каменных стен, заглушая монотонное капанье воды. За своими мыслями он и не заметил, как спустился в свою вотчину. Сегодня ему предстояло одно крайне неприятное дело - пойманная накануне шпионка. И это дело вновь касалось королевы. Шпионку или убийцу закрыли профессионально, так что не имелось ни единого шанса получить информацию из ее уст, или напрямую из ее головы. По крайней мере, так думали стоящие за ней личности. К ее несчастью они не знали о возможности обойти такую защиту одним единственным способом - нечеловечным, излишне жестоким и потому применяемом лишь в крайних случаях, таких как этот. Если бы это оказалась простая шпионка, герцог не стал бы с ней возиться, но такая защита говорит лишь об одном, девчонка далеко не так проста, как кажется, и знает куда больше, чем предполагалось с самого начала.
Такая же мрачная и едва освещенная комната, как и все прочие в этом подземелье, она ничем не отличалась от своих соседок, кроме одного.... Девчонка, лет семнадцати не больше, распятая на цепях, висела прямо по центру помещения. Кэр знал о том, что шпионка юна, но чтобы настолько. Хотя ее возраст многое ставит на свои места, ее наверняка стали готовить с рождения, именно для избранницы Первых, ведь как раз 17 лет назад стало известно о ее грядущем появлении. Подготовка девушки должна быть идеальной, и то, что она вообще попала в его руки, иначе как чудом не назовешь. Видимо Первые все-таки хранят свою избранницу.
Ее возраст конечно неприятный сюрприз, однако, своего недовольства этим фактом он не выдал, спокойно обойдя ее по кругу и старательно изучая. Почти полностью целая одежда служанки, которой она притворялась, идеальное девичье тело, самым лучшим образом подчеркнутое таким простым и непритязательным нарядом. Эта шпионочка выглядела демонически соблазнительно, многие сочли бы ее бесспорной красавицей, но только не герцог, с недавних пор другая служит для него эталоном красоты. Ни ее тело, ни ее смазливое личико не имели следов насилия, в службе безопасности с этим строго, и попусту издеваться над пленниками герцог Каэрсанит никогда не позволял, держа своих сотрудников в ежовых рукавицах. Этой хватит и тех пяти минут, на которые он ее обрек. Герцог вздохнул печально и едва слышно, если бы дело касалось привычных дел госбезопасности, он бы отказался от предстоящего извлечения информации и просто приказал бы убить девчонку, быстро и безболезненно.
Она дерзко вскинула голову, и с вызовом уставилась на Кэриена, надеясь выиграть у него поединок взглядов. Но он без труда разглядел в глубине ее глаз недоумение, слишком уж не соответствовало все происходящее тем слухам, что ходили об этих местах и этом человеке. Ну а в его глазах она могла увидеть лишь жалость, обреченность и смерть, свою собственную. Никто не в ее силах выдержать подобный взгляд. Девчонке хватило минуты, чтобы ее глаза покинула и дерзость, и уверенность, гонимые страхом и паникой. Тело дернулось в цепях - тщетно, эти кандалы прочны, они выдерживали взрослых мужчин полукровок, куда ей мерится с ними силой. Теперь уже жалостливый затравленный взгляд. Людей ломают отнюдь не слова и не боль, чаще хватает взгляда, жеста, обстановки. Будь эта девочка способна рассказать все, что знает, она уже сделала бы это. Но к ее несчастью об этом позаботились ее хозяева. И Кэриен так до сих пор не смог решить, кто же из них бесчеловечнее он, не отказавшийся от необходимости или они, создавшие эту необходимость.
Он сделает это не в первый раз и наверняка не в последний, но сегодня это вдвойне неприятно, она все-таки еще ребенок, пусть и лишенный детства. И она ничем не заслужила такой смерти, таких мучений, пожалуй, только родилась не в то время и не в том месте. Она все еще пытается сохранить свое достоинство, собрать последние силы, чтобы еще раз с вызовом посмотреть на странного человека в дорогих одеждах аристократа, что с каменным лицом стоит перед ней и одними губами произносит древнейшее заклинание, попавшее в списки запрещенных, едва оно появилось на свет.
Последнее слово произнесено и их глаза встречаются вновь. Так надо, это плата за использование столь жестокого оружия. Мгновение и ужас, боль, страх наполняют ее взгляд, зрачки изумрудно зеленых глаз неестественно расширяются, усиливается натяжение цепей, ее тело стремиться сжаться в комочек, избавиться от той боли, что жаркой волной разливается по телу. На лице выступает испарина, рот искривляется в немом крике. Пять минут, пять долгих минут, что покажутся ей вечностью, она будет прибывать в сознании, хотя оно покинуло бы ее и от впятеро меньших мучений. Заклинание терзает не только ее тело, но и сознание, душу, причиняя максимально возможную боль. А ему предстоит смотреть ей в глаза все эти долгие пять минут, у него будет лишь одна попытка, одно мгновение, когда она окажется на грани. Один лишь миг между тем как рухнет защита и тем когда она, наконец, покинет этот мир, перейдя грань. Только в этот миг можно считать всю столь бережно оберегаемую информацию.
Звук захлопнувшейся двери, разорвав царящую тишину, больно ударил по обостренному происшедшим слуху. Теперь он знает все, но вновь ужасается той цене, которую приходится платить за эти знания. А перед глазами стоит симпатичное девичье личико с пустыми глазами, полными боли и обрамленное, поседевшими за пять минут до абсолютной белизны волосами. И все же то, что он узнал, стоило того, но ему от этого не легче, знания лишь увеличили количество вопросов на которые предстоит найти ответы, а ситуация стала во много раз запутаннее. Появление таинственных игроков знающих о нем достаточно много никак не входило в его планы. То, что ее раскрыли действительно самое настоящее чудо, и имя у этого чуда все тоже - Эллис. Она между делом заметила то, на что никто никогда бы и не обратил внимания. Теперь надо собраться с последними силами и закончить все прочие дела, запланированные на сегодня, освободив время для раздумий и анализа ситуации в новом свете.
Кабинет встретил герцога тишиной и спокойствием. Упав в кресло, Кэр не задумываясь телепортировал бутылку вина, и практически залпом опустошил ее, и только после этого сообразил, что все напрасно. Для него вино уже давно являлось виноградным соком, еще со времен его буйной юности, когда лучший друг принца пообещал тому, что всегда будет его защищать. Кэриен, только начавший изучать магию, но уже ставший учеником легендарного друида, в одной из толстых книжек нашел необычное заклинание - оно наделяло мага, его применившего, иммунитетом к любому алкогольному напитку на всю оставшуюся жизнь. Юный герцог не раздумывая, воспользовался им, о чем в последствии иногда очень жалел, ведь обернуть заклинание оказалось невозможно, а порой так хотелось напиться. Об этом секрете главы разведки не знал даже король, всегда удивляющийся способности своего друга пить алкоголь в огромных количествах и продолжать трезво мыслить. Кэр на подобные вопросы отшучивался тем, что он так много пьет, что чтобы напиться, ему надо выпить гораздо больше. Сейчас ему хотелось напиться как никогда. Слишком много всего не давало покоя его сердцу и разуму. Узнай Эллис о том, на что он не только обрек шпионку, но и что он сам проделал, и она наверняка бы его возненавидела. И от этой мысли сердце разрывалось вдвойне. А уж от выясненной при этом информации казалось, и вовсе закипят мозги.
Еще одна бутылка внутрь и опять никакого эффекта, пора бы смириться, но разве это возможно!? И нет средства, чтобы нырнуть в спасительное забытье, но он сам сделал когда-то такой выбор, и как Эллис, он не отступал перед трудностями, появляющимися на пути. Она ни раз говорила о том, что все мы виноваты, перед кем-то, перед чем-то, не важно, просто нельзя угодить всем, нельзя жить без вины, ее нужно принять и извлечь из этого как можно больше пользы. И по этой же причине не стоит искать виноватых снаружи, только внутри себя.
От грустных мыслей, герцога оторвал король, диким вихрем степной грозы, ворвавшийся в кабинет. Ксаниэль не обращая внимания на удивление друга, схватил бутылку вина и стал пить его прямо из горлышка, как немногим ранее проделывал это сам герцог. Таким своего короля Кэриен еще не видел. Обреченный вздох, как видно судьба решила, что на сегодня ему мало проблем.
- Предательница! - почти выкрикнул Ксаниэль, наконец, оторвавшись от бутылки.
Король нерешительно замер перед массивной дверью ведущей в библиотеку. Сегодня там нет хранителя, почтенный мастер отправился по делам в город, и Эллис наверняка сидит там одна, обложившись со всех сторон книгами. Он уже не единожды заставал ее в таком виде, каждый раз поражаясь ее тяги к знаниям, столь не свойственной местной человеческой расе. Сегодня он, наконец, решился прекратить дурацкий фарс с пари. Пора, уже хотя бы себе признать, что в нем не осталось никакого смысла, он и так позволяет ей делать, все, что она пожелает, готов исполнить любую ее прихоть. Небольшой мандраж перед столь ответственным шагом усиливался предвкушением предстоящей ночи. Как же он мечтал все это время стать полноправным обладателем своего сокровища.
В главной зале библиотеки никого не оказалось, и Ксан замер в раздумьях, то, что библиотека открыта, явно указывало на присутствие здесь девушки, лишь друид и королева имели ключи от этого вместилища знаний. Король направился во внутренние помещения Дэриэна, рассудив, что девушка могла пойти в секретное хранилище или расположиться в одном из кабинетов. Спустя пару комнат, на грани слышимости он уловил чьи-то голоса. Немного помучившись, король все же определил источник звуков и уверенно пошел к нему, пока не оказался перед неплотно закрытой дверью.
Увиденное сквозь небольшую щель и услышанное заставило его остолбенеть. В зале с большим круглым столом находилась его супруга в окружении нелюди, их разговор изобиловал множеством неизвестных королю слов, но общая суть была понятна и без них, они обсуждали внедрение достижений мира Эллис. Тех самых технологий, на которые он так рассчитывал, надеясь улучшить пошатнувшееся положение своего королевства, и над применимостью которых якобы работала все это время его супруга, но которые она оказывается уже передала нелюди. Ему не хотелось верить глазам, ему не хотелось слышать их разговора. Неужели все ее возвышенные слова о стремлении помочь людям, оказались ничем. Обида от предательства и обмана затуманила голову.
Не осознавая, что он творит, король распахнул дверь, все, в том числе и его супруга повернулись на звук. Он ожидал увидеть в ее глазах страх, надеялся, что она бросится к нему в ноги и попытается оправдаться. Поступи она так, он, наверное, поверил бы всему, что она скажет. Но его королева даже не изменилась в лице, лишь вопросительно изогнула бровь, словно требуя объяснений от короля. Это оказалось последней каплей.
- Как ты могла? - с болью в голосе произнес король и, не дожидаясь ответа, стремительно покинул библиотеку. Эллис лишь печально посмотрела на то место, где только что стоял ее супруг. Сегодня ей придется применить весь свой дар убеждения, чтобы Ксаниэль поверил ей. Не вовремя Дэриэну понадобилось в город, хотя она тоже хороша, настолько привыкла чувствовать себя в полной безопасности в библиотеке, что не озаботилась даже элементарными мерами предосторожности в виде закрытых дверей.
- Я думаю, на сегодня мы закончим. - Медленно, почти по слогам произнесла девушка, пытаясь привести в порядок разбегающиеся во все стороны мысли. - В интересах вашей же безопасности, как можно скорее покинуть дворец, неуверенна, что Ксаниэль накрутив себя, не решит арестовать всех здесь присутствующих.
- Может тебе стоит уйти со мной, хотя бы на пару дней, пока его величество не остынет и не начнет мыслить осознано, - хрупкая, но сильная рука дроу ободряюще легла на плечо королевы. Багира, единственная из повелителей, постоянно присутствовала на всех советах. За это время они сдружились еще сильнее.
- Спасибо, но не стоит, если я пропаду, он и войну может объявить всем расам, решив, что вы запудрили мне мозги и просто мною пользовались, а теперь похитили. Раз уж я решила играть за его спиной, то должна и отвечать за свои поступки. Не бойся, он ничего мне не сделает, но в случае чего я смогу постоять за себя, ты же знаешь. - Однако попытка улыбнуться Эллис не удалась, получилось слишком вымученно и неестественно, да и в глазах не было и тени радости.
- Тебе видней! Свяжешься с нами, как все уладится.
- Непременно! - кивнула в ответ королева, провожая взглядом покидающую комнату нелюдь. Эллис не стала сопровождать их до телепортационной комнаты, просто отдала приказ замку выпустить их. Теперь ее путь лежал в ставшие уже своими покои ее мужа.
Ожидание - что может быть хуже. Она уже устала ждать, но ничего другого ей просто не оставалось. Она могла найти его в любой момент, но выносить их разборки на глаза прочих обитателей замка, слишком высокую цену пришлось бы платить за такую ошибку. Однако нервы натянулись до предела, и это очень плохо, в таком состоянии куда сложнее уследить за собой и своей речью, сыграть нужную роль. Еще несколько минут пассивного ожидания и ей придется отказаться от разговора, по крайней мере, в этот вечер.
Двери жалобно заскрипели - он распахнул их излишне сильно, выметая свою злость на ни в чем не повинное дерево. Мутные пьяные глаза, в удивлении смотрящие на нее, заставили Эллис внутренне содрогнуться и проклясть свою нерешительность. Ей стоило уйти и отложить этот разговор на утро. Сейчас Ксаниэль просто неспособен на адекватную реакцию на ее слова и доводы. Она подставилась, очень сильно подставилась, и насколько плачевно для них закончится этот вечер, оставалось лишь гадать. Кое-как справившись с удивлением, король неровной походкой пересек комнату, и, упав в соседнее кресло, обхватил голову руками.
- Скажи, зачем ты так поступила с нами! Неужели все твои речи о стремлении помочь людям оказались лишь набором слов? - он поднял на нее свои глаза полные недоумения.
- Нет, я действовала, действую, и продолжаю действовать в интересах людей! - как можно тверже и увереннее парировала королева, таким же взглядом отвечая на вопросительный взор короля. Она молила всех известных ей богов, чтобы ее супруг понял этот взгляд и эту твердость голоса правильно.
- Отдав свои знания нелюди?! - недоуменный вскрик в ответ. - Неужели ты не понимаешь, что против них ты никто, какие бы договоренности ты не заключила, они найдут способ их обойти, попользуются тобой и выкинут, как ненужную вещь. - Король смотрел на Эллис едва ли не с мольбой, он так надеялся, что она хотя бы сейчас раскается в своих делах, поймет, что была не права, попросит прощение. Но она оставалась, все такой же непоколебимой. Она могла сказать что угодно, лишь бы успокоить Ксаниэля, но, к сожалению, тогда переубедить его утром станет и вовсе невозможно. С другой стороны продолжать настаивать на своем сейчас не меньшее самоубийство. Разум старательно пытался отыскать третий путь.
- Ксаниэль, я не хочу с тобой спорить, лучше пойдем спать, и поговорим обо всем завтра с утра, на ясную голову. - Как можно мягче и нежнее произнесла Эллис - не слишком удачная, но все же попытка избежать неприятных последствий.
- Да мы пойдем сейчас спать! Но отныне и впредь ты будешь подчиняться мне беспрекословно, и прекратишь свои связи с нелюдью. Все больше никаких тренировок, библиотек и совещаний! Будешь весь день проводить, как и подобает королеве со своими фрейлинами за вышиванием, придумыванием нарядов, рисованием, чем угодно, кроме вмешательства в мои дела! - король едва не кричал на супругу, а Эллис из последних сил сохраняла спокойствие. Нервное напряжение дало о себе знать, и ситуация начала стремительно надоедать ей.
- Тебе не удастся меня заставить делать то, чего я не хочу! - ровным и все еще спокойным голосом ответила ему Эллис, начиная внутренне вскипать, и из последних сил контролируя свои эмоции. Как же ей не хватало мудрого друида, способного парой слов разрешить любую спорную ситуацию. Она до сих пор не научилась так выражать свои мысли и так высказывать свои аргументы, чтобы для возражений не оставалось и места.
- Ты так думаешь!? - Ксаниэль очень недобро усмехнулся и что-то прошептал. Легкий холодок пробежал по телу девушки. Мгновение и голову пронзает паническая мысль, она почти не чувствует свое тело, даже пары слов сказать не в состоянии. Странные и неприятные ощущения, словно ты сторонний наблюдатель за самим собой, словно кто-то большой и сильный отодвинул часть твоего сознания, и у тебя никак не получается вернуться обратно.
- Встань, женщине не пристало сидеть в присутствии мужа! - Эллис и не думала вставать, но тело само поднялось из кресла, и теперь она стояла напротив, вставшего немногим ранее короля. - Ну, как ощущения? - ехидно и самодовольно вопросил Ксаниэль, с удовольствием рассматривая недоумение и панику заполняющее серо-голубые глаза девушки. - Я же говорил, у нас есть средства по укрощению строптивых. Сейчас я полностью контролирую твое тело, и твою волю, причем сил осуществлять такой контроль у меня хватит надолго, а когда закончатся, у нас много магов, которые не откажут в помощи своему королю. А теперь скажи, да, мой господин!
- Да, мой господин! - Горечь обиды волной накатила на девушку, такого поступка от своего супруга она не ожидала. Эллис могла простить ему что угодно, понять что угодно, но лишить себя свободы и независимости не могла позволить никому. Всю жизнь она стремилась к ним, а тут в одночасье выяснилось, что есть люди способные полностью подчинить ее тело, сделать ее послушной марионеткой, и она даже слова против не сможет сказать. Все барьеры столько долго ею выстраиваемые, рухнули за мгновение. Сознание заполнила мысль о том, что она всего лишь слабая девушка в чужом мире с чужими порядками, где у нее никого нет, где она совершенно одна. Одинокая слезинка покинула глаз и поспешно скатилась по щеке. Если бы она все еще контролировала свое тело, она наверняка сжалась бы в комочек от боли раздирающей в клочья ее душу. Но король не заметил пустоты возникшей в глазах девушки, как и едва заметной полоски от той одинокой слезинки, он продолжал свою речь. - Поэтому предлагаю тебе в последний раз согласиться с предложенными условиями, и не лезть в туда, куда тебя не просят. Ну, так что?
Эллис почувствовала, как нечто прежде полностью овладевшее ее телом немного подвинулась, дав ей возможность говорить самостоятельно, а не то что приказывают. Но она не спешила с ответом, пытаясь хотя бы на пару мгновений прогнать боль и страх, она не покажет свою слабость этому человеку, ни за что на свете.
- Ты пожалеешь об этом, - не смотря на то, что Эллис произнесла эти слова очень холодно почти отрешенно, ей казалось, что голос ее дрожал, что она не смогла справиться. Король дернулся от этих слов, словно от пощечины, настолько холодным и безжизненным послышался ему голос Эллис.
- Я надеюсь, что к утру, ты все же одумаешься! И не вздумай убежать, я приказал всей страже дворца никуда тебя не выпускать, и при обнаружении сопровождать до наших покоев. Спокойной ночи, дорогая! - Теперь голос дрожал у Ксаниэля, неприятные предчувствия сжали его сердце, но избыток алкоголя в крови, не позволил разуму понять, что же не так в случившемся. Недолго думая, он покинул гостиную, скрывшись в спальне.
Эллис почувствовала, что тело вновь ей повинуется, но сил управлять им не осталось, ноги подкосились, и девушка оказалась на полу. В голове роем носились мысли, но боль и обида не позволяли сосредоточиться ни на одной из них. Никогда в жизни Эллис не было так плохо. Она знала, что за все надо платить, и за внутреннюю силу, и за полный контроль чувств тоже. Вот и настал час расплаты для нее. Чем ты сильнее, чем больше барьеров возвела, чем от большего количества неприятных чувств смогла отгородиться, тем больнее, когда все это рушиться. Стоит дать слабину лишь на мгновение, и тебя затягивает в омут бесконечной боли, когда тобой овладевает все то, от чего ты так усердно отгораживалась, те чувства, которые ты отвыкла чувствовать. А вслед за бурей эмоций пришла пустота, нещадная всепожирающая пустота и порожденное ею безразличие. Эллис не знала, сколько она просидела объятая пустотой до того момента, когда двери гостиной распахнулись в очередной раз, от излишне сильного толчка.
Нервные шаги глушил мягкий ворс ковра. Рабочий стол оказался буквально заставлен пустыми винными бутылками, но вино так и не принесло успокоения, ни нервно выхаживающему по кабинету герцогу, ни только что покинувшему его королю. Голова раскалывалась от обилия обрушившейся на нее за день самой невероятной информации. А еще ныло сердце, ускоренно бьющееся от дурных предчувствий. Сейчас он как никогда боялся за королеву, и молил всех богов, что бы ей хватило благоразумия не попадаться на глаза мужу, хотя бы ближайшие несколько часов.
Информация, полученная из сумбурно-сбивчивого рассказа Ксаниэля, наконец-то позволила Кэриену понять сложившуюся ситуацию. Многое встало на свои места, и причастность Эллис, и единый центр, и суть секретных исследований, и странное поведение гномов. Она в очередной раз приятно удивила его. В отличие от друга, герцог, располагающий, куда большим объемом информации, прекрасно понял причины такого поведения девушки. Жаль переубедить короля, оказалось ему не по силам. Сосредоточившись на мысли о предательстве, он отказывался слушать доводы разума, и воспринимать информацию с любой другой позиции. А Кэриен не мог рассказать все, что знал сам, ибо и эти факты Ксаниэль повернул бы против королевы и ее друзей, а заодно досталось бы и самому герцогу, как за сокрытие информации, так и за поддержку ее величества. Так рисковать сейчас он не имел права, слишком опасная назревает ситуация. А беспокойные мысли и дурные предчувствия никак не позволяли сосредоточиться на ее анализе и поиске путей контроля происходящего. Остановить, пресечь назревающие события уже не в его власти, слишком поздно, можно лишь попытаться контролировать и корректировать их ход.
Еще пара кругов и, кажется, что голова пойдет кругом от излишне быстро сменяющихся видов. Тяжелый вздох, и Кэриен буквально падает в свое любимое кресло. Рука на автомате тянется к полупустой бутылке, но, задержавшись на ней пару мгновений, отпускает. Вино уже стоит поперек горла, а хоть какого-то облегчения все равно принести не способно. Еще один тяжелый вздох и руки обреченно сжимают голову не желающую мыслить в нужном направлении. А невероятное ощущение того, что на сегодня неприятности не закончились, настойчиво разгорается внутри сердца. И на ум приходит только одно - от чего становится вдвойне не по себе.
Кресло покинуто и герцог опять на ногах, но вновь расхаживать по кабинету он больше не намерен. Глубокий вздох, попытка прогнать из головы все лишнее, там остается лишь одна, но крайне неприятная мысль. Медлить больше нельзя, он и так потерял слишком много времени, пытаясь разобраться в хаосе мыслей и чувств. Сейчас они в один голос твердят о том, что не стоило отпускать короля одного.
Путь от кабинета, до королевских покоев, показался герцогу невероятно долгим, хотя их разделяли считанные метры. Он в нетерпении излишне резко и сильно толкнул дверь, но замер едва переступив порог, мгновенно растеряв всю свою стремительность. Чувства в очередной раз не обманули его, но он слишком долго над ними размышлял и опоздал. В очередной раз он опоздал, и позволил неприятностям настигнуть девушку, столь близкую и столь далекую, единственную и неповторимую.
Она сидела на полу с упавшей на грудь головой, в какой-то неестественной позе, словно ей перерезали сухожилия и она не в силах более удерживаться на ногах, осела на пол. Серебристый волос в беспорядке ниспадал на лицо, от утренней элегантной прически не осталось и следа. Ее руки так сильно обняли себя за плечи, что побелели костяшки пальцев. В его голове мгновенно пронеслись тысячи сцен того, что король мог сотворить со своей супругой. Шквал непривычных, доселе почти не испытываемых чувств обрушился на Кэриена, заставив того броситься к девушке. А в голове билась одна единственная мысль, лишь бы с ней все оказалось в порядке, лишь бы произошедшее оказалось поправимым, иначе он просто не сможет простить этого королю. Конец объединенному королевству слишком четко вырисовывался в свете полученной сегодня информации.
- Эллис, что случилось? - взволнованным голосом спросил герцог, опустившись на пол подле королевы. Но она продолжала сидеть, окаменевшим изваянием, совершенно не реагируя на его вопрос. Кэриен схватил ее за плечи и встряхнул, отчаянно пытаясь привести девушку в чувство. И ему это удалось, но в следующее мгновение он об этом пожалел. Она подняла голову, и их глаза встретились. На мгновение ему показалось, что перед ним сидит не Эллис: серебро волос превратилось в белизну седины, лицо молодой женщины обернулось девичьим личиком, лишь взгляд остался неизменным, такой же пустой, и в то же время наполненный неестественной болью. Он невольно отшатнулся, едва не отлетев от девушки на метр, ведение тут же исчезло, и перед ним вновь находилось королева. Вот только взгляд оставался прежним. Смесь боли, обиды, одиночества и угрозы сквозь пелену невыплаканных слез, невероятным образом сочетались с всепоглощающей пустотой и отчаяньем.
- Уходи, - безжизненно произнесла Эллис. Он хотел возразить, но почувствовал на ней след магии, след от заклинания полного подчинения. Других слов не нужно, теперь все предельно ясно, но легче от этого не стало. Он неторопливо поднялся, не отводя грустного взгляда от вновь сжавшейся девушки. Сейчас все его силы устремились на сдерживание так и рвущихся наружу чувств. Превозмогая желание свернуть в королевскую спальню, он все же покинул гостиную тем же путем, которым и пришел. Больше всего Кэриену хотелось выбить кулаками из друга всю дурь, но разум понимал, что это не выход, и это лишь усугубит сложившуюся ситуацию, а она и так далека от идеальной.
Из привычных утренних бесед с Эллис Кэриен знал, насколько сильно эта девушка всю жизнь рвалась к свободе. О ней она могла говорить бесконечно много - о свободе, которая для нее неразрывно связана с ответственностью за весь мир. Абсолютная свобода и независимость, достижимые лишь полным осознанием этой самой свободы и тем, что скрывается в ее тени, тем, про что многие забывают, подменяя свободу беспределом. Только полное подчинение могло причинить ей столько боли, Ксаниэль сам того не осознавая, жестоко ударил любимую по единственному по-настоящему слабому месту. Он лишил ее того самого фундамента, на котором стоилась вся ее жизнь.
Кэриену очень хотелось остаться с девушкой, крепко прижать ее к своей груди и гладить ее серебристую головку, пока не прольются все невыплаканные слезы, а его рубашка не промокнет насквозь. Но, к сожалению, это только навредит ей. Если он хочет и впредь видеть сильную и непоколебимую Эллис, он должен дать ей шанс самой справиться со случившимся, победить боль, отчаянье и пустоту. Его жалость облегчит ее душу, поможет выплакаться, но окончательно сломит ее.
Поверь в нее, она сможет, она справится, - отчаянно твердил себе герцог всю обратную дорогу. Он во второй раз за вечер пожалел, что не может напиться, а это уже своеобразный рекорд.