-Леди Амелия, леди Амелия, - подобрав длинные белые юбки, по коридору дворца бежала служанка принца, - Леди Амелия, там... - и тонкий маленький дрожащий пальчик еще совсем молодой девчонки указал на двери в покои принца, находящиеся в конце коридора, - там принц, он-он не в себе.
Оторвавшись от беседы с придворными дамами, фаворитка королевы Изабеллы поспешила за девчонкой.
-Что милорд опять натворил? - девушка отвечала, не поднимая головы, боясь обжечься холодом ледяных глаз своей госпожи.
-Наследный принц не пожелал одеваться к ужину. И министр Вайлон приказал привести сэра Уильяма страже. На это сэр Уильям... Вот. - Широкие двустворчатые двери распахнулись, и леди Амелия смогла в деталях рассмотреть, насколько принц сумел разозлиться.
Вся посуда разбита, прикроватный столик завалился на бок, так как кто-то оторвал ему ножку. Кровать была усыпана сотнями маленьких перышек из изорванных подушек. Даже шторы пострадали и теперь свисали кучей порванного тряпья с дорогих гардин.
А в самом дальнем углу комнаты, полуприкрытый теми самыми бардовыми разорванными шторами сидел наследный принц Уильям Генрих Истронский. Обернувшись, Амелия выгнала любопытную служанку и прикрыла темно-коричневые деревянные двери. Затем резко повернулась к сжавшемуся принцу и направилась в его сторону.
-Милорд, сколько можно?! - Постоянная холодность вмиг слетела со строгого лица, когда на нее посмотрели два теплых карих глаза, уже без красного огонька, потому что агрессия еще не накопилась. Хозяин этих самых глаз выглядел таким же потрепанным, как бордовые шторы, как ярко-красные подушки и шелковые простыни. Его черная рубашка клочками свисала с широкой груди, штаны были в дырах, а обувь вообще отсутствовала.
-Милорд, - голубые глаза вновь встретились с карими.
Но не было ни искр, ничего волшебного, просто внезапно эти двое поняли друг друга. Всегда гордая, непререкаемая, холодная герцогиня из семейства Гроут присела на пол, расправила широкие юбки платья и посмотрела на принца. Ее личные айсберги уже не бросали в дрожь, но и не грели. Она просто смотрела. А принц тем временем подвинулся ближе и, обняв большими руками женские колени, полностью укрытые широким платьем, задышал ровнее. Прикрыв глаза, он подстраивался под сердечный ритм Амелии, тем самым утихомиривая полностью гнев и приобретая спокойствие и уверенность. Женщина же тем временем осторожно откинула голову назад, распустила каштановые непослушные пряди и прикрыла глаза. Тонкие пальчики с розовым ноготком запутались в светлых коротких волосах принца.
И будь тут наблюдатели. Возможно, они бы подумали, что это магия или еще какое-то воздействие. А другие, может, что это чудо посетило их государство. А третьи вообще могли бы поверить в то, что после этой сцены все наладится. Но ни те, ни другие не были бы до конца правы. Ведь перед ними были бы просто люди, и никто их не посылал, и ни у кого из них не было великого задания или предсказания на будущее. Они просто творили судьбу, судьбу своего народа и самих себя. А в тот момент, когда их застали бы, они вообще были никем. Ведь именно тогда они были собой.