Заднепровский Богдан : другие произведения.

Германия завтра Отто Штрассер

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перевод книги известного правого политика Отто Штрассера "Германия завтра" (1940). Переводчик: Богдан Заднепровский


  

0x01 graphic

ПРЕДИСЛОВИЕ РУССКОГО ПЕРЕВОДЧИКА

  
   Политическая идеология возвращается на большую политическую шахматную доску. После десятилетий курса на деидеологизацию, после исподволь навязываемого в течение всего постсовка либерального "конца истории", после многолетнего господства политтехнологии, возрождаются идеи, несущие в мир перемены.
   Возрождается и национал-социализм. Спустя 80 лет всемирного остракизма он всё-таки снова пускает свои побеги. И важно, пойдёт ли он опять по тупиковому пути гитлеризма или отринет его и обновится в Национал-социализм 2.0. на основе опыта других своих мыслителей, таких как Штрассеры, Масарик, Клофач, Ласкин,  Бьетри и других, чьи труды оставались долгие годы в тени всеми распиаренного малоизвестного австрийского художника.
   Впервые русскому читателю предоставляется возможность ознакомиться с ключевым программным произведением Отто Штрассера "Германия завтра". О его биографии информации нынче достаточно. Я же хочу сделать одно важное замечание. Многие гитлеристы со скепсисом и пренебрежением отзываются о братьях Штрассерах и об Отто в частности. При этом сравнивая их, прежде всего, со своим идолом - Адольфом Гитлером. Но они очень боятся сравнить этих двух политиков с самими собой. Так как на их фоне они проигрывают несоизмеримо больше, чем Штрассеры в их глазах проигрывают Гитлеру.
    Штрассеры к своему несчастью оказались теми людьми, которые сделали НСДАП той политической силой, что пришла к власти в 1933 году. Именно их организаторские способности сумели выковать из провинциальной партии, провалившейся после путча 1923 года, одну из самых известных политических партий в современной истории.
    Отто Штрассер был очень деятельным функционером самой НСДАП, был редактором ряда её издательств, а позже в 1930 году ушёл из неё в оппозицию и сформировал собственную политическую организацию "Чёрный фронт". Далее, после печально известной "Ночи длинных ножей", когда Гитлер уничтожил часть своих соратников по сговору с рядом промышленников, в том числе и Грегора Штрассера, Отто сумел продолжить деятельность своей организации на нелегальном положении. Фактически он был одним из первых деятельных антифашистов. Он выпускал миллионными тиражами антигитлеровские брошюры и листовки. Писал альтернативные сценарии развития национального социализма в Германии и самой Германии, критикуя гитлеризм.
    К сожалению, на большую арену провидением предначертано выйти далеко не всем политическим деятелям и мыслителям. После поражения Германии Штрассер, как и прочие прогрессивные правые деятели и идеи оказались не удел. Но всё-таки продолжал политическую активность до самого конца. Мало кто смог пройти такой насыщенный политический путь, как Отто Штрассер. Уж тем более ни один гитлерист не может с ним сравниться по достижениям.
   И вот теперь перейдём к краткому релизу русского издания его во всех смыслах замечательного труда "Германия завтра".
   Структура данной книги движется в обратном временном отсчёте. Первая часть "Возможна ли революция в Германии?" написана непосредственно в 1940 году именно для данного издания. И отражает текущую на тот момент ситуацию в мире и в Германии. Уже полыхает Мировая война. Как она будет развиваться - ещё неизвестно. Гитлер во всём и везде побеждает. Немецкий народ запуган и в унынии.
   И вот здесь проявляется природа подлинного националиста Штрассера. Именно таким должен быть любой националист - безгранично верить в свой народ. Для Штрассера нет такого, как у многих нынешних снобов-нытиков, что "народ - не тот". Штрассер ищет оправдание своему народу даже при, казалось бы, очевидных проявлениях его лоялизма к гитлеровскому режиму.
   Штрассер - оптимист. Он верит в то, что революция возможна и видит те пассионарные силы, которые способны её осуществить. Он также показывает, что его противник весьма не глуп. Штрассер описывает подробно, какую всеобъемлющую полицейскую машину создал Гиммлер, такую, которая способна удерживать в повиновении как немецкий, так и другие покорённые народы. Гиммлер, кстати, вместе с Геббельсом - люди, которых привели в НСДАП сами Штрассеры.
   Революция по мнению Штрассера была возможна с того момента, как Гитлер начнёт терпеть военные поражения. Его ожидания 1940-го, увы, в должной мере не оправдались.
   Вторая часть книги является компиляцией его работ середины 30-х гг., посвящённых объединению Европы и месту в этой объединённой Европе Германии. А также речь идёт о федерализации Германии и Европейской Федерации. Русского читателя здесь неприятно удивит позиция Отто Штрассера по России. У него Европа вовсе не от Лиссабона до Владивостока. Россию он сравнивает с Пруссией. Об обеих империях он отзывается нелестно. Также Штрассер сам признаётся, что не слишком сведущ в вопросе отношений украинцев, белорусов с Россией и Польшей. Однако Польше он отводит центральное положение в Восточной Европе. Он наивно полагает, что украинцы и белорусы тяготеют к Польше, не зная подробностей их давней истории взаимоотношений. Но в целом, он считает, что им есть место в Европейской Федерации. А насчёт других народов России он выразил большой скепсис в этом плане.
   Интересно отметить, что нынче неонацисты носятся со схожей со штрассеровской идеей Европейской Федерации - "Европы Отечеств" (сам термин приписывают Шарлю де Голлю), которую в 1943 году взяли на вооружение эсесовские пропагандисты для формирования войск Ваффен-СС. После оккупации всей Европы и идеи Великой Германии они под гнётом поражений на Восточном фронте запели песенку в духе идей Отто Штрассера о Европейской Федерации.
   Третья часть - об этом он пишет сам в своём предисловии - является незначительно переработанной его программной работой "Структура немецкого социализма", которая увидела свет впервые ещё в 1931 году. Там он мало что поменял. В этой части подробно описано устройство экономики, государства, общества в условиях национального социализма. Особое внимание уделяется противопоставлению Немецкого социализма как западному капитализму, так и восточному большевизму.
   Те, кто читал "Зелёную книгу" Муаммара Каддафи, могут начать ловить себя на мысли, что его Джамахирия созвучна "Немецкому социализму" Штрассера. Также много знакомого в системе отбора лучших представителей нации у Штрассера увидит тот, кто читал "Космический десант" Хайнлайна.
   На протяжении труда Штрассер называет себя националистом, немецким социалистом и, что может быть наиболее важным, консервативным революционером, консерватором. Что перекидывает мостик его идей непосредственно ко всему содержанию Консервативной революции и Новой правой. Фамилия Мёллера ван ден Брука также часто упоминается в повествовании.
   Сам же термин "национал-социалист", "национал-социализм" упоминается всего лишь несколько раз в основной части книги, где доминирует понятие "Немецкий социализм". Гитлеровский режим Штрассер не считает социализмом. Но о национал-социализме очень много говорится в Приложениях к книге, которые представляют собой фактически отдельную и весьма значимую часть книги. В ней представлены документы, на которые Штрассер ссылается в течение повествования "Германии завтра". Это документы "Чёрного фронта", а также отрывки из произведения его родного брата Грегора "Борьба за Германию", где даны чёткие тезисы, что такое национал-социализм в понимании Грегора Штрассера.
   Собственно теперь, после краткого описания, стоит разъяснить читателю некоторые сложности перевода.
   Во-первых, перевод осуществлялся также с перевода английских коллег, которые работали с оригиналом. Все реквизиты издания вы сможете прочесть сразу же после данного предисловия переводчика. Фактически они за пару месяцев сделали перевод, и книга была издана в июле 1940 года. Сложности с переводом были и у них, о чём чуть далее.
   Во-вторых, уже само название может иметь два варианта, как "Германия завтра", так и "Завтрашняя Германия". Я выбрал более лаконичный вариант. Хотя по ходу текста можно встретить и выражение в виде второго варианта, когда оно больше подходит к контексту.
   Далее пришлось выбирать для часто встречающегося эпитета German из двух вариантов "немецкий" и "германский". Я предпочёл "немецкий", как менее пафосный, более мягкий, особенно на фоне стереотипных аллюзий с эпитетом "германский". Хотя будет попадаться вариант "германский", там где он общепринят или подходит контексту.
   Также сложный выбор пал на выражение Hitler System, т.е. "Система Гитлера" или "гитлеровская система". Я больше использовал выражение "Система Гитлера", нежели "гитлеровская система", так как автор подчёркивал и раскрывал её суть именно в связи с именем Гитлера. Но встречаться будет и второй вариант "для разнообразия".
   Часто встречалось слово "Рейх", которое с немецкого на английский не было переведено. Я же в рамках общего смысла переводил его как "государство", а там где речь шла о конкретных событиях в Германии, оставлял как "рейх".
   Выражение "Немецкий социализм" я везде оставил с заглавной буквы. Как наименование центрального феномена данной книги. Чтобы постоянно подчёркивать его значимость в труде и в контрасте с другими конкурентными идеологическими системами.
   Самую большую трудность представляли собой понятия, обозначавшие новые формы собственности при Немецком социализме. Английские коллеги перевели их словами entail и fief, "майорат" и "феодальный лен" соответственно. Entail был взят как вариант перевода немецкого слова Erbleben, что тоже на русском означает "феодальный лен". "Майорат" на русский переводится как наследуемый феодальный надел. Первый термин Штрассер отнёс к сельскому хозяйству, к фермерскому хозяйству в условиях упразднения частной собственности на землю. Второй термин относился у него к крупным промышленным предприятиям и являлся формой собственности в рамках производства и учреждений.
   Я на русский язык перевёл entail как "пай". А fief как "доля", "доля цессионария". "Пай" в данном случае был наследственным сельхозпредприятием, фермой. А "доля" была некой частью прибыли рабочего, служащего, помимо его зарплаты, из общей прибыли предприятия. Её работник не наследовал, а был лишь правообладателем (цессионарием) на срок своей работы на предприятии (см. в словарях - цессия, цессионарий). Подводил Штрассер оба этих понятия под узуфрукт. Но характер был шире. Он как бы делал всех представителей общества, каждого немца - маленьким равноправным феодалом, исходя из своих консервативных воззрений о сословиях. По его мнению, собственностью, имуществом должен был владеть каждый.
   Ещё Отто Штрассер в процессе повествования называет событие 30 июня 1934 года, известное нам как "Ночь длинных ножей", когда был уничтожен целый ряд функционеров НСДАП под предлогом заговора против Гитлера, "Кровавой Баней" и "Немецкой Варфоломеевской ночью". Я оставил авторские варианты обозначения этой трагедии.
   Этой личной драме он фактически посвятил все Приложения и особенно выделил роль своего родного брата Грегора в национал-социалистическом движении.
   К сожалению, все самые худшие прогнозы Штрассера о будущем Германии сбылись. Однако, несмотря на это Отто Штрассер продолжал верить в свою идею Немецкого социализма, в обновлённую Германию и объединённую Европу, и больше всего в немецкий народ. И хотя социалистические преобразования в духе Штрассера в Германии так и не состоялись, это не может вовсе быть поводом к разочарованию в этой идее, а скорее мотивацией для ещё большей уверенности в её перспективе. Ведь она по-прежнему остаётся актуальной. Либерализм всё ещё на коне, пусть и рухнул большевизм, пороки нынешней системы мира далеко не изжиты, а даже наоборот, усугубились. И нужны вновь визионерские идеи, варианты развития ситуации и мира, которых ещё не было. И в этом плане целостная доктрина Штрассера имеет перспективные тезисы для реализации.
   И уже из этой книги мы узнаём, что есть где-то полный идейный труд Грегора Штрассера, который также ждёт своего перевода, своего знакомства с читателями. А сколько ещё таких "забытых" трудов национал-социализма пылится на полках библиотек? Много. И если кто-то заинтересован в поддержке подобных проектов, подобных переводов, то милости просим. Есть ещё не одна такая работа для перевода в закромах у переводчика.
   Чем больше узнаёшь забытые и малоизвестные страницы национал- социалистической мысли, тем больше проникаешься уверенностью, что нет в мире иного пути, кроме национал-социализма.
    
  

Богдан Заднепровский, август-сентябрь 2019 года

  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

ГЕРМАНИЯ ЗАВТРА

 

ОТТО ШТРАССЕР

 

перевод с немецкого 

ЭДЕН и СЕДАР ПОЛ

 

Власть, как иссушающая язва,

Грязнит всё, чего коснётся; и послушание,

Бич всех гениев, добродетели, свободы, правды,

Вершит людей рабами и превращает человека в

Механический автомат.

- ШЕЛЛИ, Королева Маб.

    

ДЖОНАТАН КЕЙП

ТРИДЦАТЬ БЕДФОРД СКВЕР

ЛОНДОН

 

ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ, ИЮЛЬ 1940

ВТОРОЕ ИЗДАНИЕ, АВГУСТ 1940

ТРЕТЬЕ ИЗДАНИЕ, ОКТЯБРЬ 1940

    

Джонатан Кейп Лтд., 30 Бедфорд сквер, Лондон

и 91 Веллингтон стрит Вест, Торонто

 

Отпечатано в Великобритании в городе Оксфорд

в Алден Пресс

Бумага сделана Джон Дикинсон и Ко. Лтд.

Переплёт сделан А.В. Бэйн и Ко. Лтд.

Перевод с английского языка: Богдан Заднепровский

  

СОДЕРЖАНИЕ

    
   БИОГРАФИЧЕСКАЯ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА - 13
   ПРЕДИСЛОВИЕ - 15
  
    

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 

ВОЗМОЖНА ЛИ РЕВОЛЮЦИЯ В ГЕРМАНИИ? - 23

    
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

    

ЛИКВИДАЦИЯ ВОЙНЫ

МИРНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЗАВРТАШНЕЙ ГЕРМАНИИ - 47

    
   ГЛАВА ПЕРВАЯ - ВОЙНА ИЛИ ПЕРЕМИРИЕ? - 49
   1. ЗНАЧЕНИЕ МИРНОГО ДОГОВОРА - 49
   2. ЭЛЕМЕНТЫ ЕВРОПЕЙСКОГО МИРА - 51
   3. РАЗДЕЛ ГЕРМАНИИ? - 53
    
   ГЛАВА ВТОРАЯ - ФЕДЕРАЛИЗАЦИЯ ГЕРМАНИИ - 58
   1. РАСЧЛЕНЕНИЕ ПРУССИИ - 58
   2. ФЕДЕРАЦИЯ ПРОВИНЦИЙ - 60
   3. СОЦИАЛЬНАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ - 63
   4. ДЕМОКРАТИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ (СОБРАНИЙ) - 66
   5. НОВЫЙ ДУХ - 68
   6. ОТКАЗ ОТ МИЛИТАРИЗМА - 70
   7. СЛОВО О ЕВРЕЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕ - 73 
  

7*

  
   *Номер страницы внизу текста страницы, как в исходном издании. (Примечание русского переводчика) 
    
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ - ПРОБЛЕМЫ МИРНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ - 79
   1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ О МИРЕ - 79
   2. НЕМЕЦКИЙ ПАРТНЁР - 82
   3. АВСТРИЙСКИЙ ВОПРОС - 85
   4. ЧЕХОСЛОВАКИЯ И СУДЕТЫ - 88
   5. ПОЛЬША, ДАНЦИГ, КОРИДОР - 91
   6. ПРОБЛЕМА БОЛЬШЕВИЗМА - 94
   7. ЗНАЧИМОСТЬ ЗАПАДНЫХ СЛАВЯН В ЕВРОПЕ - 96
    
   ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ - ЕВРОПЕЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ - 99
   1. ЕВРОПЕЙСКАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА - 99
   2. ГАРАНТИИ БЕЗОПАСНОСТИ И РАЗОРУЖЕНИЕ - 102
   3. ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО - 105
   4. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО - 107
   5. КУЛЬТУРНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО - 108
    
   ГЛАВА ПЯТАЯ - КОЛОНИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА - 110
    
   ГЛАВА ШЕСТАЯ - ЦЕЛИ ВОЙНЫ - 114
    

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

 

НОВЫЙ ПОРЯДОК - 117

 

СТРУКТУРА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

    
   ГЛАВА ПЕРВАЯ - ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ - 119
   1. ВВЕДЕНИЕ - 119
   2. РАСА - НАРОД - НАЦИЯ - 119
   3. РИТМ ИСТОРИИ - 121
   4. МАРКСИЗМ - 126 
  

8

    
   ГЛАВА ВТОРАЯ - НЕМЕЦКИЙ СОЦИАЛИЗМ - 129
   1. КРИЗИС КАПИТАЛИЗМА - 129
   А. Капиталистическая экономическая политика - 131
   В. Капиталистический экономический закон - 133
   С. Капиталистическая экономическая форма - 135
   2. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА - 137
   А. Автаркия - 137
   В. Государственная монополия на внешнюю торговлю - 139
   С. Наш собственный валютный стандарт - 139
   3. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЗАКОН НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА - 142
   А. Частная собственность?
   В. Пай - 144
   С. Отказ от государственного социализма - 147
   4. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА - 150
   5. СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО - 153
   А. Грядущая система - 153
   В. Переходный период - 156
   С. Большие земельные союзы - 158
   6. ПРОМЫШЛЕННОСТЬ И ОПТОВАЯ ТОРГОВЛЯ - 160
   А. Фабричное товарищество - 162
   В. Сравнение с капитализмом и марксизмом - 165
   С. Переходный период - 166
   7. РЕМЕСЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО И РОЗНИЧНАЯ ТОРГОВЛЯ - 169
   А. Гильдия (или корпорация) - 170
   В. Переходный период - 172
   8. КООПЕРАТИВНЫЕ ОБЩЕСТВА - 173
   9. СОЦИАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ - 175
    
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ - НЕМЕЦКОЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО - 178
   1. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ - 178
   2. ФОРМА ГОСУДАРСТВА - 181
   3. АДМИНИСТРАЦИЯ - 182
  

9

    
   4. ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ ДЕЛЕНИЕ - 185
   5. СОСЛОВНАЯ СИСТЕМА - 189
   А. Упразднение партийной системы - 189
   В. Профессиональные советы - 192
   С. Палаты Сословий - 197
    
   ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ - КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА - 202
   1. КОНСЕРВАТИВНЫЙ РЕАЛИЗМ - 202
   2. РЕЛИГИЯ И ЦЕРКОВЬ - 204
   3. НОВАЯ ШКОЛА - 208
   4. ВОЕННАЯ СЛУЖБА И ТРУДОВАЯ ПОВИННОСТЬ - 212
   5. НЕМЕЦКИЙ ЗАКОН, ПРАВОСУДИЕ И ПРАВО - 213
   6. ЭЛИТА И ИДЕАЛЬНЫЙ ТИП - 215
    

ПРИЛОЖЕНИЯ

    
   I. ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU - 221
   II. ПОСЛЕСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU - 225
   III. ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU - 225
   IV. ПОСЛЕСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU - 227
   V. ОПАСНОСТЬ РАЗДЕЛА ГЕРМАНИИ - 229
   VI. МАНИФЕСТ ЧЁРНОГО ФРОНТА К НЕМЕЦКОМУ НАРОДУ - 241 
  

10

    
  

БИОГРАФИЧЕСКАЯ И БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

    
   Отто Штрассер, баварец, родился 10 сентября 1897 года. Его брат, Грегор, на пять лет старше, был убит по приказу Геринга (Гитлер взял на себя ответственность) в Кровавой Бане 30 июня 1934 года. Оба брата были нацистами во время, когда национал-социалисты были действительно социалистами, а также националистами, и они остались социалистами после того, как Гитлер отказался от этой части своего учения. Именно этот печальный факт привёл к убийству Грегора. За пять лет до этого Отто порвал с Гитлером; 10 мая 1933 года он покинул Германию, чтобы стать беженцем в Австрии, впоследствии в Чехословакии, Швейцарии и Франции (где он сейчас проживает).
   Идеи Отто Штрассера о германском социализме были включены в книгу Aufbau der deutschen Sozialismus (1), опубликованную в 1931 году, второе издание 1936 года. Основная часть её представлена в третьей части настоящего тома, и является основой для представления автором "Германии завтра". Первая часть, "Возможна ли революция в Германии?" и вторая часть "Ликвидация войны (мирные предложения завтрашней Германии)", были написаны в конце года, то есть после начала войны, специально для данной книги. Все три части и приложение говорят сами за себя, поэтому больше ничего не требуется говорить о библиографии.
   Отто Штрассер принимал активное участие в предыдущей войне, вступив в Баварскую армию, как доброволец 2 августа 1914 года, поднявшись по званию до 
  
   (1) "Структура немецкого социализма" (пер. с нем., примечание русского переводчика). 
  

11  

  
   лейтенанта, награждался, был дважды ранен. Он получил степень доктора права в 1921 году, и какое-то время занимал официальную должность в Веймарской республике. Затем он был назначен юридическим советником в промышленный концерн в Берлине. Несколько лет спустя он стал главным редактором (во время постепенного восхождения нацистов) большинства северо-немецких периодических изданий национал-социалистической партии. После разрыва с Гитлером он основал Чёрный Фронт, антигитлеровскую организацию, целью которой также (и в основном) стало продвижение "Немецкого социализма". Этому посвящена значительная часть этой книги и это будет играть значимую роль в Германии Завтра и в Европе Послезавтра. С тех пор как в Германии Сегодня убийство признано политической функцией, нет ничего удивительного, что даже как беженец Отто Штрассер всё ещё отчасти тихо "скрипит". Но он продолжает свою аргументированную (и бескровную) кампанию по содействию падению Системы Гитлера и строительству Немецкого социализма - кампанию, с которой Германия Завтра может многое сделать. Книга адресована не только немцам, но и всем "хорошим европейцам".
    

                                                                 Эден и Седар Пол                       

   Лондон 
   Первомай, 1940 год 
  

12

    

ГЕРМАНИЯ ЗАВТРА

    

0x01 graphic

  

ПРЕДИСЛОВИЕ

    
   Эта война является неизбежным результатом Системы Гитлера. За последние десять лет, и особенно после того, как Гитлер захватил власть, я неустанно пытался продемонстрировать это насколько возможно в бесчисленных публикациях.
   Что касается исторической правды, необходимо подчеркнуть, что захват власти Гитлером был частью этого германо-европейского развития, которому я дал общее название "Немецкой революции", под которым я подразумеваю рождение нового порядка в политике, экономике и цивилизации. Происходя из Германии, это будет в большей или меньшей степени трансформировать установленную европейскую систему также как в своё время это было в результате Английской и Французской революций.
   Из этого взгляда мы можем понять необъяснимые ошибки и недостатки государственных деятелей других стран, начиная с Дольфуса и Шушнига, переходя к Ходше и Беку, далее к Франсуа Понсе и Невиллу Хендерсону, и, наконец, к людям "Мюнхенского мира", - поскольку, если бы не было этих ошибок и недостатков, то Адольф Гитлер никогда бы не смог выполнить свою разрушительную работу - и уже поэтому мы должны признать, что такая разрушительная работа была и является необходимой прелюдией к возведению нового порядка, который является её смыслом, как в каждой революции. Рассмотрение, основанное на изучении философии истории, многое делает для того, чтобы уменьшить вину немецкого народа за гитлеровскую систему, и войну, к которой она привела. 
  

15 

  
   Немцам, возможно, придётся взять на себя большую долю вины, но их доля является лишь частью общей ответственности, которая должна быть в той или иной степени отнесена к политике других стран, нежели Германии.
   Более важно, однако, чем наделение всесторонней долей вины Гитлера и его войны (наделение, оправданное и ограниченное нашим историческим мировоззрением), - это не менее неизбежная уверенность, что мы извлекаем, в том, что Гитлер и его война будут сокрушены.
   И как?
   Конечно, если мы будем считать, как я и мои друзья, Систему Гитлера (и для наших задач, включающих в себя гражданскую войну в Европе, которую вызвала гитлеровская система), как необходимый этап перехода от распадающегося старого порядка к развивающемуся новому, как эпоху, в ходе которой сбрасываются истощённые формы - именно тогда у нас будет радостная убеждённость, что такая эпоха разрушения не сможет продолжиться. Она будет близка к концу, как только старое и отжившее действительно будет сметено, и как только новое и молодое, которое повсюду прорастёт над поверхностью вещей, станет ясным.
   С этой точки зрения Гитлер действительно не более, чем испытательный "Молот Божий", с помощью которого люди и вещи проверяются, чтобы узнать, сохраняется ли в них жизнь, есть ли у них вера, воля, сила и энергия обновления. Там, где не хватает этих хороших качеств, молот разбивает старые формы в порошок - как в Священном Писании дерево, которое не приносило плодов, должно быть безжалостно срублено. Но если плодоносность всё ещё возможна, воля и сила для обновления 
  

16 

  
   непременно возникнут после жестких испытаний этих ударов; в новых формах, но в старом духе - духе "Матери" в Фаусте, который обитает в глубинах нашей души, души каждого человека, души каждого народа, души Запада. Революционная по форме, консервативная по существу - политика, которая вытекает из такого метода рассмотрения.
   Победа над Гитлером и его разрушительной системой, победа в этой войне над силами разрушения, не менее очевидны, чем приход Гитлера и этой войны; и обе проистекают из необходимости и природы "Немецкой революции".
  
   Три вопроса обязательно вырастают для рассмотрения после определённого нами взгляда, три вопроса на которые должен быть дан ответ перед тем как мы сможем быть уверенными, что мы обязаны направлять себя не одной лишь верой в будущее; три вопроса, которые выставит негерманский мир, для того,  чтобы узнать, что скрывается за этой борьбой, и что должен ожидать внешний мир от нашей "Немецкой революции":
   (1) Возможна ли вообще "Немецкая революция"?;
   (2) Каковы идеи "Немецкой революции" в отношении ликвидации войны?;
   (3) Каким будет новый порядок в Германии?
   Значимость этих вопросов и порядок их постановки очень чувствительны, потому что война превалирует, так как людей призывают сражаться, и они хотят знать и имеют право знать, за что они борются и почему они приносят жертвы.
    
   Цель этой книги - ответить на эти три вопроса, 
  

17

  
   ответить на них как можно точнее и с полным чувством ответственности, налагаемой на нас смертельной серьёзностью нашего времени.
   Из обстоятельств дела вытекает, что ответы на вопросы (1) и (2) должны "датироваться", должны исходить из текущей военной ситуации; тем не менее, они также возникают из духа нового порядка, который прорывается к свету в независимости от Гитлеровского режима и Гитлеровской войны.
   Ничто не может доказать это более убедительно, чем тот факт, что планы нового порядка в Германии были разработаны за годы до Системы Гитлера, а потому ещё намного раньше до войны. Они были разработаны в их основных направлениях и образовали письменную программу широкого и активного политического движения в Рейхе.
   Как показывает Дуглас Рид в своей поучительной книге "Немезида?", эти основные направления сформировали существенное содержание так называемой Ганноверской программы, которая была принята в 1925 году в качестве программы северогерманской группы национал-социалистов и стала причиной моего разрыва с Гитлером. После 1930 года она стала официальной программой "Чёрного фронта" и была опубликована как таковая в 1931 году в первом издании моей книги "Структура немецкого социализма".
   Наиболее важные главы этой книги составляют Третью часть настоящей работы и показывают, что последняя ни в коем случае не является ухудшенной формой в виде уступки нынешней войне и её ожидаемым результатом.
   Чтобы подчеркнуть это, я сознательно оставил на месте определённые разделы, которые устарели в течение последних десяти лет, разделы, которые читатель может скорректировать для себя в свете новых формулировок во Второй части. 
  

18

    
   Ибо мне кажется и кажется в целом необыкновенным по значимости, что схема нового порядка в Германии возникла независимо от гитлеровской системы и нынешней войны, поскольку она была и является программой молодого, активного и растущего политического движения в Рейхе. Ни ненависть к Гитлеру, ни желчность беженца, ни страх перед военным поражением, ни уступки западным державам не направляли моё перо, когда я помогал составлять эту программу. В 1930 году ни одно из этих влияний не действовало - не говоря уже о том, что с тех пор я сделал всё возможное, чтобы помешать таким соображениям изменить мою политическую мысль и волю.
   Этого достаточно, чтобы показать, что план нового порядка в Германии, вышедший из истоков немецкой природы и истории Германии и, следовательно, глубоко основанный на национальном духе, по существу постоянен, тогда как диктатура извне является ни чем иным, как временным явлением, которое каждый национальный ветер может сдуть прочь. Если, следовательно, окажется целесообразным объединить безопасность Европы с восстановлением Германии, то каждый подлинный немецкий националист должен с радостью принять такой исход.
    Эта книга намерена обеспечить основу для подобной проверки временем, прописанную тем, кто убежден в том, что немецкая национальная безопасность и европейское сотрудничество, далеки от взаимоисключающих, имеют тенденцию поддерживать друг друга.
    
   Отто Штрассер
    
   Записано в изгнании 
   в Рождество 1940 года 
  

19

    
  

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

  

 0x01 graphic

  

ВОЗМОЖНА ЛИ РЕВОЛЮЦИЯ В ГЕРМАНИИ?

  

ВОЗМОЖНА ЛИ РЕВОЛЮЦИЯ В ГЕРМАНИИ?

    
   Революционный характер общей ситуации в Германии неоспорим. Действительно, основой исторических и политических взглядов, которые направляли мои мысли и действия и моих друзей, является тот факт, что в Германии последние двадцать лет происходит революция - революция, в которой Система Гитлера  является всего лишь одной из фаз, это фаза разрушения.
   Заглавие данной Части Первой моей книги может, однако, относиться только к тактическому вопросу о том, возможна ли революция в рамках всей Германской революции, к вопросу о том, может ли гитлеровская система быть свергнута, тем самым инициируя последняя фаза немецкой революции. Эта фаза будет состоять в создании нового порядка.
   Так как вопрос "Может ли Система Гитлера быть свергнута внутренним движением в Германии?" чисто тактический, следовательно, ответ должен также определяться в основном тактическими соображениями. Такие события, как поразительные успехи Гитлера в Скандинавии и на Балканах (успехи, косвенно связанные с победой его союзника Сталина в Финляндии), оказывают большое влияние на самые ближайшие общие выводы, и имеют решающее значение в отношении фактора времени.
   Сделав эту оговорку, которую необходимо постоянно помнить, мы обнаруживаем, что следующие основные положения помогут нам ответить на обсуждаемый вопрос: 
  

23

    
   (1) Преобладающая атмосфера, под которой я имею в виду широкое недовольство масс нынешним режимом, - недовольство, для которого (как обычно) можно найти многочисленные и часто противоречивые причины.
   (2) Существование меньшинства лиц, готового принять меры, меньшинство, желающее и способное в подходящий момент превратить пассивное недовольство в политическое действие, так же, как возникает искра, чтобы разрядить электрическое напряжение, которое накопилось до критического значения.
   (3) Паралич воли внутри системы или, вернее, паралич воли среди активных защитников системы, по причине того, что их самоуверенность была подорвана, их вера в победу ослабела, они утратили дисциплину и решимость.
   Другими словами, для того, чтобы революция стала возможной, значительное число тех, кто обладает полномочиями доминирующей системы, должно начать сочувствовать целям революционеров или, по крайней мере, должно прекратить активное противодействие этим целям.
   Если мы начнём выяснять, насколько глубоки, в Германии 1940 года, эти фундаментальные предпосылки революции, можно однозначно показать, что общая атмосфера обнаруживает все признаки, которые делают революцию возможной.
   Сколь широко распространённое, столь враждебное - это недовольство немецкого народа правящей Системой Гитлера (разумеется, с успехами или неудачами системы), что перечисление доказательств будет почти излишним. Тем не менее, я дам краткое их изложение, чтобы избежать опасности самообмана, который делает беспристрастность невозможной. 
  

24

    
   Конечно, одним из наиболее убедительных доказательств является тот факт, что Система Гитлера, находясь у власти в течение семи лет, вынуждена по-прежнему полагаться на отвратительные террористические методы гестапо и концентрационных лагерей.  Этим болтовня Геббельса о "народной поддержке" нацистского режима также категорически опровергнута, как и всё более широкое затыкание рта прессе, радио и любым другим средствам выражения мнения немецкого народа.
   Точные исследования показали, что количество немцев, осужденных на небольшие или длительные сроки в концентрационные лагеря, исправительные учреждения и тюрьмы в течение семи лет гитлеровского режима насчитывает более двух миллионов человек. Официальная статистика показывает, к тому же, что более десяти миллионов немцев (если мы добавляем родственников жертв) достаточно активно противостояли Гитлеру, чтобы лично познакомиться с его карательной системой. Более того, многие, многие тысячи немцев были приговорены к смерти его правлением или, скажем прямо, были убиты.
   Сегодня эти факты должны быть ещё выразительней заявлены, потому что они показывают не только глубокую ненависть немецкого народа к гитлеровской системе, но и то, что огромная часть немецкого народа активно боролась с этой системой в то время, когда иностранный мир всё ещё завязывал с Гитлером дружеские отношения. Это означает, что та же самая огромная часть немецкого народа стоит в нынешней "европейской гражданской войне" на стороне Европы против диктатуры Гитлера и Сталина, представляя, таким образом, не только скрытую революционную силу, но и непосредственную военную силу - поскольку большинство двух миллионов немцев,
  

25

  
   находящихся или находившихся под гитлеровским гнётом, являются немцами призывного возраста.
   Менее явным, но не менее эффективным, чем открытый антагонизм жертв прошлых и нынешних в концентрационных лагерях Гитлера, исправительных учреждениях и тюрьмах, является безмолвное недовольство миллионов тех, кто апатичен в политических вопросах. В их среде, состоящей в большей степени из женщин, преобладают не столько политические, либо философские соображения, которые приводят их в оппозицию к системе, сколько опыт повседневной жизни. Роскошь гитлеровских боссов, растущая брутальность молодежи, падение реальных доходов, рост цен (что значительно связано с ухудшением качества), всё более и более деспотические требования, предъявляемые к рабочим и всем, кто готов жертвовать, лживость пропаганды, гнетущие последствия царящего террора, религиозные преследования и т. д., уже бытовали до войны, чтобы усилить недовольство системой среди тех, кто апатичен в политике и составляет примерно 70% каждой нации. Гитлер и Геббельс знали об этом точно так же хорошо, как Гиммлер и Геринг. Но в то время как оба последних считали, что трудности можно преодолеть закручиванием гаек террора, два первых были достаточно хитры для старого римского принципа "хлеба и зрелищ", чтобы возместить недостающий хлеб (читайте "масло") обилием зрелищ (читайте "впечатляющие успехи").
   Это стало основой для Гитлера в достижениях впечатляющих национальных успехов, и правители Запада оказались слишком тупыми, чтобы понять, что каждый раз когда Гитлер совершал удачный ход на границе или через границу - как с его военной 
  

26

  
   оккупацией Рейнской области, его походом в Австрию, его захватом Судетов, его аннексией Богемии и Моравии, его возвратом Мемеля - это была пощёчина оппозиции на отечественном фронте, ставшая возможной только благодаря иностранной помощи. Каждый национальный успех временно обеспечивал Гитлеру одобрение апатичных масс, которые рассматривали его как доказательство "гения фюрера" и вознаграждением их за жертвы, которые они совершили.
   Но с момента начала войны этот побудительный фактор потерял свою привлекательность, так как начало войны показало ложь рупора Геббельса последних нескольких лет, в непрекращающейся декларации о том, что "Вождь сделает это всё без войны". В течение первых шести или восьми недель после объявления войны немцы были фактически охвачены паникой. Затем наступило восстановление благодаря стремительным победам в Польше и инерции западных держав, особенно в отношении их военно-воздушных сил. Тем не менее, восстановление морального состояния ни в коем случае не было полным, что было бы достаточно быстро продемонстрировано, если бы Берлин подвергся авиабомбардировке.
   Хотя страх открытой войны, который преобладал в Германии до войны, к настоящему времени в значительной степени утих, широкое недовольство неполитических масс было значимо усилено прямыми и косвенными последствиями блокады. Прежде всего, женщины как экономные домохозяйки и заботливые матери были крайне встревожены нехваткой необходимых продуктов питания, обуви и одежды; и ежедневные затраты времени и сил, необходимые для удовлетворения этих потребностей стали как изнурительными, так и отчаянными. Утешения, предлагаемые им тучным Герингом, звучат смехотворно, в то время как страх перед 
  

27

  
   гестапо Гиммлера не помешает женским языкам болтать, пока они часами стоят в очередях, так же как не будет препятствовать их шептанию друг с другом о секретных источниках "чёрного" рынка.
   Но что наиболее эффективно работает среди политически апатичных немцев, что делает их самыми опасными врагами Гитлера, так это их воспоминания о последней войне. Растущие лишения 1917 и 1918 годов являются кошмарами немецких женщин 1939 и 1940 годов, в то время как мужчины размышляют над ужасами инфляции, которые лишают их заработной платы, сбережений и прибыли без шансов на защиту. Ни прокламации, ни издевательства, ни обещания не воздействуют на эти воспоминания, поскольку в них не было недостатка и двадцать лет назад, и они мало на что повлияли. Не более эффективны и хвастливые реляции о победах в Польше, об успехах в воздухе, о потоплении кораблей союзников немецкими подводными лодками. Каждый немец, которому за тридцать, прекрасно знает, что Людендорф также завоевал всю Польшу, всю Сербию, всю Румынию, и что тогда Болгария и Турция сражались на стороне Германии; каждый немец старше тридцати знает, как ежедневно, еженедельно и ежемесячно морские начальники выпускали бюллетени об успехах немецких подводных лодок - успехах, которые превосходили даже победные бюллетени Редера и Геринга - и что конец всему этому был в Компьенском лесу и в Зеркальном зале Версаля. Воспоминания об этих вещах (особенно когда они настойчиво эксплуатируются текущей пропагандой) сегодня накладывают политический отпечаток на общее недовольство немецкого народа, даже если это недовольство в действительности не является результатом политических причин. 
  

28

    
   Заявление Геббельса о том, что 99% немецкого народа поддерживают Гитлера, не может быть более разительно опровергнуто, чем цитированием факта, столь неосторожно оглашённого тем же пропагандистом относительно знаменитого голосования, проведенного среди заключенных концлагеря Дахау. Их было 1572. Из них 1554 проголосовали за Гитлера, 8 против, а 10 воздержались. Здесь у вас есть 99% в пользу Гитлера, но все знают, что на самом деле думали и чувствовали 99% заключённых Дахау. 
   Таким образом, мы можем быть уверены, что общая атмосфера недовольства, которая является первым основанием для каждой революции, несомненно, существует сегодня в немецком народе. Необходимое подчёркивание многочисленных и по большей части неполитических причин этого недовольства не ослабляет его значения, поскольку нас интересует только общая атмосфера, а не ясное проявление народной воли.
   Это подчёркивает важность второго из трёх вопросов, которые мы намеревались исследовать в этой связи. Существует ли сегодня в Германии меньшинство людей, желающих и способных принять меры?
   Конечно, мы начинаем наш ответ с упоминания тех, кто был политическим противником Гитлера до того, как он захватил власть. Независимые, большинство социалистов, демократы, центристы, люди "Народной партии" и немецкие националисты сформировали лоскутный фронт тех, кто с конца 1918 года до конца 1932 года разделял ответственность за политическую жизнь Германии, и их представителей, которые были запрещены Гитлером, следовательно образуют ядро немецких "эмигрантов в более узком смысле этого термина" (лица, которые хотя и не нашли убежища 
  

29

  
   за границей, могут в принципе считаться противниками, как если бы они бежали).
   Слева и справа из тех, кто был запрещён, когда Гитлер захватил власть, были в то время оппозиционные группы, состоящие из тех, кто сражался против Веймара, также, из тех, кто сражались против Гитлера, - коммунистов и Чёрного фронта. Первые были или являются сторонниками международной марксистской революции; последние были или являются сторонниками Немецкой революции, то есть нового порядка в смысле национальной свободы, социальной справедливости и европейского сотрудничества.
    
   В дополнение к этим политическим группам людей, которые выступают против Гитлера дома и за границей, существуют расовые и религиозные группы противников Гитлера: особенно евреи, против которых Гитлер и Штрайхер проповедовали крестовый поход; и католическая и протестантская церкви, преследуемые Гитлером и Розенбергом - поскольку они полностью или частично не принимались. В последнее время также произошло то, что мы можем назвать квазиэкономической оппозицией, о чём свидетельствует бегство Эдмунда Штиннеса в Лондон и даже Фрица Тиссена (который был членом гитлеровского рейхстага) в Швейцарию.
   Простое перечисление этих групп показывает, насколько разнообразны тенденции, насколько различаются сила и вид этого многопланового оппозиционного движения против гитлеровской системы. Его чрезвычайно смешанный состав достаточен для того, чтобы показать, что из него невозможно сформировать единое и энергично действующее сообщество.
   Говоря в первую очередь о "свергнутых веймарцах", их боеспособность уменьшается, когда вы пройдетесь по ним слева направо. Даже среди большинства социалистов были 
  

30

  
   известные люди, такие как Носке и Северинг, которые заключили мир с Системой Гитлера, в то время как многие другие видные члены этой группы стали "неполитическими". Тем не менее, можно заявить, что не только партийные руководители Вайс и Фогель, которые стали эмигрантами (укрываясь сначала в Праге, а затем в Париже), но также и стойкие старые члены партии, которые остались в Германии, продолжали твёрдое сопротивление Системе Гитлера, и что они всё ещё могут сплотить много сторонников среди немецкого рабочего класса.
   Центристские католики оказались менее крепкими и ещё менее надежными буржуазные демократы. Почти все их лидеры заключили мир с Гитлером, и даже политики-беженцы, такие как Брюнинг, Вирт и Кох, заняли умеренную позицию, которая (поскольку они имели значительное влияние в Англии и США) косвенно благоприятствовала гитлеровской системе. До тех пор, пока антихристианская политика гитлеровцев не стала более заметной, более сильная оппозиция не возникала с католической стороны, но она никогда не становилась отчетливо политической.
   Те же соображения более заметны в отношении "Народной партии" и немецкой националистической оппозиции, которую в основном представлял за границей Тревиран, бывший министр Рейха. (Есть заслуживающее доверия исключение, доктор Раушнинг, немецкий националист, который когда-то был президентом Сената Данцига.)
   Этот краткий обзор оппозиции, сформированной различными партиями Веймарской республики, ясно показывает, что только социал-демократы были способны создать меньшинство, "способное и желающее принять меры" против Системы Гитлера; в то время как оппозиция, сформированная другими группами (за отдельными исключениями), может не более 
  

31

  
   чем усилить общее недовольство; но она, тем не менее, имела большое значение, особенно в религиозной сфере.
   Принципиально иными, то есть боеспособными, являются две оппозиционные группы, стоявшие на левом и правом флангах старой партийной оппозиции национал-социалистам, а именно коммунисты и Чёрный фронт. По своей структуре они были гораздо более революционного типа, чем старые легалистские или конституционные партийные аппараты, и, кроме того, благодаря своей борьбе в период до Гитлера были лучше подготовлены к новым условиям нелегальной борьбы.
   Не может быть никаких сомнений в том, что вплоть до начала войны коммунисты сформировали оппозицию Системе Гитлера, оппозицию, которая была не всегда достаточно гибкой и последовательной, но была абсолютно бескомпромиссной. И если, всё-таки, они и не имели поразительного успеха, то это отчасти потому, что с 1920-1921 гг. немецкий народ внутренне перерос коммунистическую опасность; частично потому, что диктатура коричневых не поощряла стремление к диктатуре красных, а скорее способствовала стремлению к демократической свободе и самоуправлению.
   Насколько оправданным было укоренившееся предубеждение немецкого народа против коммунистов, показал пакт Гитлера-Сталина, который внешне выражал внутреннее родство между двумя системами.
   С созданием сталинско-гитлеровского альянса коммунисты умерли для Германии, как в плане их влияния на немецкий народ, так и в отношении количества их  членов. Поскольку каждый коммунист,
  

32

  
   как в стране, так и за рубежом превращался из врага Гитлера в союзника Гитлера, немецкий народ (не считая промышленных рабочих) перестал проводить различие между коммунистом и гитлеровцем.
   С этого момента коммунизм в Германии  перестал быть частью оппозиции Гитлеру, и это, пожалуй, самый удовлетворительный результат пакта Гитлера-Сталина. Как и во внешней политике, чёткая линия европейской борьбы и еще большая часть европейской реконструкции были бы неопределёнными, если бы большевистская Россия продолжала играть роль в демократическом лагере, так и во внутренней политике было бы несчастьем, если бы коммунизм смог отстаивать свои претензии как часть немецкой оппозиции Гитлеру.
   Что касается Чёрного фронта, лидером которого я являюсь, он обладает не только тактическим преимуществом организации, которая изначально была предназначена для секретной (= "чёрной") работы, но также имеет преимущество с принципиальной точки зрения в том, что никогда не принимал участия в неудачах веймарского периода. Ещё более важным стал тот факт, что он точно предвидел и предсказывал развитие Системы Гитлера, в результате чего его первые члены были крепки в своих убеждениях, и число новобранцев неуклонно росло. Достаточное доказательство этому дает первый январский выпуск в 1937 году органа Чёрного фронта, известного как "Die Deutsche Revolution"(1), полное содержание которого можно найти в Приложении к настоящей работе (см. ниже, стр. 229). С тех пор члены Черного фронта в рейхе были сплочены развитием, которое происходило в промежуточный период. Конечно, это не только повысило их уверенность, но и способствовало их влиянию на
  
   (1) "Немецкая революция". (Примечание русского переводчика)
  

33

  
   окружающие слои населения. Последний важный момент - это особая позиция Чёрного фронта по отношению к партии и армии - вопрос, о котором будет сказано еще во второй части книги.
   Я не могу завершить эту дискуссию о "меньшинстве людей, желающих действовать", не рассматривая положение армии, которая играет особую роль в Системе Гитлера. Долгое время ожидания иностранных противников Гитлера (по большей части буржуазных) были сосредоточены на армии, и они основывали эти надежды на том, что произошло 30 июня 1934 года.
   Но они упустили из виду то, что я изложил пять лет назад в своей книге "Die deutsche Bartholomausnacht"(1), что именно в этот день Гитлер понял, чего хотят генералы, а именно войны вместо революции. Впоследствии союз между Гитлером и генералами становился всё теснее: Гитлер выполнил расточительные требования своих союзников в отношении вооружений и, в конце концов, даже согласился на пакт с Россией, которого они непрестанно требовали, и он не просил ничего взамен, кроме того, чтобы они были преданными ему лично и его системе. Когда 4 февраля 1938 года оставшиеся сотрудники генерального штаба, среди которых были независимые личности (прежде всего, генералы Фрич и Бек), были уволены, эта лояльность была обеспечена, и "миф о рейхсвере" достиг своей цели.
   Само собой разумеется, что это вовсе не означает совпадения взглядов и целей между Гитлером и генеральным штабом. Сохраняются серьезные внутренние и внешние разногласия между армией и партией, помимо неизбежного соперничества. Любой, кто знаком с прусскими генералами, знает, что их эгоизм превосходит их лояльность. Они не хотели бы 
  
   (1) "Немецкая Варфоломеевская ночь" (Примечание русского переводчика - "Ночь длинных ножей")
  

34

  
   и помыслить о том, чтобы быть уничтоженными вместе с Гитлером, и если бы крах Гитлера был неминуем, они воспользовались бы любым шансом спасти себя, пожертвовав канцлером и его паладинами. Но это не имеет ничего общего с оппозицией; это только означает, что генералы беспринципны.
   После того, как Гитлер зачистил генеральный штаб, чтобы избавить его от людей с характером, в плане нашего поиска меньшинства людей, "желающих и способных действовать" в Германии, нет никаких ожиданий, которые могли бы быть связаны с лидерами вооруженных сил Рейха. Но в отношении офицеров среднего звена, особенно в армии, дело обстоит иначе (поскольку о военно-воздушных силах и флоте можно сказать меньше). В этих армейских кругах остаются активными не только лучшие традиции немецкого офицерского корпуса, но и в политическом плане идеи "Школы Шлейхера" - школы, в которой тысячи капитанов и майоров обучались в юности. Среди них, в основном, сильная оппозиция Системе Гитлера, так как они лелеют горькие воспоминания об убийстве своих лидеров Шлейхера и Бредова. Было бы нецелесообразно сейчас много говорить об этом, но не может быть никаких сомнений в отношении этих фактов. Принимая во внимание, что генералы немецкой армии - беспринципная партия, а подчиненные - амбициозные молодые люди, которые политически апатичны или даже преданы Гитлеру - большинство офицеров штаба - люди безупречного характера, и в политических вопросах крепки в убеждениях, так же как и активные противники гитлеровской системы.
   Подводя итоги нашего поиска "меньшинства людей, желающих и способных действовать" против гитлеровской системы, мы обнаружили, что такое меньшинство действительно 
  

35

  
   существует в немецкой нации, но всё еще не имеет единства организации и цели. Оно состоит из трёх групп: социалистической группы, группы Чёрного фронта и группы в армии. Одним словом, оно представляет собой созвездие Лейпарта-Штрассера-Шлейхера, которое раньше (в декабре 1932 года) было смертельной опасностью для Гитлера. Если бы оказалось возможным привести эти три группы в соответствие по принципу комбинации Шлейхера-Штрассера-Лейпарта, антигитлеровская революция имела бы хорошие шансы на успех.
   Последний этап нашего исследования фундаментальных предпосылок успешной революции против Системы Гитлера подводит нас к более конкретным основам, активным защитникам этой системы; к вопросу, вероятен ли среди них паралич воли. Кто они, эти активные защитники? В более узком смысле это армия, С.С. (охранные отряды) и С.А. (штурмовые отряды), в более широком смысле - это вся национал-социалистическая партия и её члены.
   Что касается армии, то вышеприведённый подробный разбор уже решил значительную часть нашей проблемы. Внутри армии есть мощные и влиятельные силы, которые не просто ненадежны с точки зрения сторонников системы, но являются убеждёнными противниками и готовы к действиям. Они примут меры, как только убедятся, что Гитлер стал угрозой национальному существованию Германии. Обзор трёхлетнего периодического издания Чёрного фронта (см. Приложения) раскроет проблему, с которой сталкивается каждый немецкий офицер и каждый немецкий чин с чувством национальной ответственности - проблема Гитлера или Германии? 
  

36

  
   (Приложение, стр. 232). Нет приличного чина, нет приличного офицера, который бы не ответил "Германия", если бы смог осознать только национальную необходимость принятия решения.
   Гиммлер прекрасно осведомлён об этом. Сообщения от тысяч шпионов, которые ведут себя как ординарцы в офицерских компаниях, информировали его о духе, который витает в воздухе, - духе, с которым он борется всеми возможными способами. Каждый в немецкой армии знает метод "юбки", который он так успешно использовал в случаях Бломберга и Браухича; а также о гомосексуальном методе, который он попробовал против Фрича - но безуспешно, так что позже он был вынужден прибегнуть к проверенному временем плану убийства.
    
   Чрезвычайно симптоматичной была речь о "Внутреннем фронте" в Германии, которую он произнёс в офицерском корпусе летом 1937 года, содержание которой показало гораздо яснее, чем содержание бесчисленных газетных и журнальных статей беженцев, страх Гиммлера перед вооруженными силами Рейха и страх Системы Гитлера перед внутренней революцией.
   В защите Гиммлер опирается на полицию, гестапо, и особенно на С.С., охранные отряды и их "Тотенкопф-батальоны"(1). Позвольте мне дать дословную выдержку из вышеупомянутой речи:
    
   "Если начнётся война, у меня будут следующие задачи. Ввиду того, что я считаю обязанностями полиции, 15 000 человек или не более 20 000 человек будут отозваны для службы под знамёнами. В настоящее время общая численность полиции в форме составляет от 80 000 до 90 000 человек. Мы должны помнить, что подавляющее большинство полицейских в форме составляют мужчины старше сорока пяти лет, или, скажем, старше сорока лет, и поэтому, 
  
   (1) Тотенкопф или "Мёртвая голова" - символ СС и наименование отрядов СС, связанное с этим символом (позже появится дивизия "Мёртвая голова") (примечание русского переводчика).
  

37 

  
   если я позволю от 15 000 до 20 000 молодых людей уйти в армию, я расстанусь со стальным ядром моей полиции. В случае необходимости я могу заменить их, призвав в действующие сотрудники полиции мужчин старше пятидесяти пяти или старше шестидесяти.
   Это будет практичным, только если я смогу убедиться в том, что внутреннее "усиление" будет использовано для масштабных и важных действий. Оно будет состоять из батальонов "Мёртвой головы".
   Я смогу ужиться со своими пожилыми полицейскими. Гражданские лица старше сорока пяти лет, которые будут призваны на вспомогательную полицейскую службу, будут, как было обусловлено, выполнять обязанности, которые раньше были возложены на Ландштурм. Они будут в состоянии осуществлять охрану военных заводов, железнодорожных мостов и ??т. д. - всегда при условии, что у меня есть несколько более молодых мужчин в качестве "усиления". Это будут люди в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет, состоящие в батальонах "Мёртвой головы", не старше и не моложе. Я не хочу, чтобы это были слишком молодые люди, или люди ещё крепкие, но в годах, потому что "группы саботажников" и "группы террористов" будут состоять из живых молодых людей с современным оружием - и я никогда не буду в состоянии бороться с ними с пожилыми служащими Ландштурма.
   Батальоны "Мёртвой головы" будут размещены в каждом правительственном округе по всей Германии. Они будут распределены следующим образом:
   1. Ни один батальон не будет размещен в своем родном районе. Например, Померанский батальон никогда не будет служить в Померании.
   2. Каждый батальон будет переводиться в новый район каждые три недели.
   3. Ни один батальон не будет нести уличное патрулирование так, что его служащие будут патрулировать раздельно друг от друга. Никогда не должно быть так, чтобы человек с эмблемой "мёртвой головы" был на улице один. 
  

38

    
   4. Эта сила будет действовать безжалостно. Вот для чего они предназначены".
  
   Не может быть никаких сомнений в том, что батальоны СС, живущие в казармах, оправдают надежды своего руководителя и будут безжалостно действовать по отношению к своим гражданам. Но в случае батальонов СС, не размещенных в казармах, вероятно, возникнут проблемы. (Это касается почти четырех пятых от общей численности в 300 000 человек, поскольку в казармах содержится не более 80 000 человек.) Это просто рабочие, горожане и крестьяне, являющиеся частью народа и поэтому следующие настроению народа.
   Это в ещё большей степени относится к штурмовикам. Они насчитывают миллионы и пользуются лишь малыми из преимуществ, предоставленных СС, Охранным отрядам; они не обязаны не служить на фронте, а служить только лишь на "внутреннем фронте"; этого достаточно, чтобы одеть их массово в полевую униформу и выписать их из Коричневых Рубашек - и это тем более увеличивает давние трения между СС (Охранными отрядами) и СА (Штурмовыми отрядами).
   Ещё более решающим является тот факт, что сравнительно немногие штурмовики получили выгоду от системы. Напротив, они годами были обмануты и преданы - особенно с 30 июня 1934 года. Сразу же после мнимого покушения на жизнь Гитлера в 1939 году я получил письмо, написанное одним из руководителей штурмовых отрядов, в котором содержится следующий отрывок (цитируется дословно):
    
   "Разные недавние события очень порадовали меня, хотя они оставили горький привкус. Тем не менее, в качестве кандидата на смерть я 
  

39

  
   придерживаюсь мнения Шиллера: "Человеку надо помогать". К сожалению, как и всем нам в Германии, мне очень не хватает новостей. Моя рация работает не очень хорошо, так как  нуждается в серьёзном ремонте; а что касается газет, они так легкомысленно лгут, что когда кто-то их читает, они едва ли знают, насколько всё перевёрнуто с ног на голову. Ничто не показывает это лучше, чем вся шумиха о несчастном Эльзере. Что правда о нём, а что ложь? Возможно, вы можете сказать мне, потому что я действительно не знаю. Я полагаю, что большая часть этого исходит из воображения Геббельса. Я мог бы передать вам много хороших новостей, если бы не технические трудности. Но чтобы прийти к главному, нам нужно будет усердно работать и успешно осуществить наш переворот как можно скорее. Мы должны быстро приблизиться к цели, поскольку после долгой войны у нас будет мало шансов на создание революционной Германии".
   Я уверен, что такое настроение скорее правило, а не исключение среди штурмовых отрядов, и в течение многих лет мне казалось чрезвычайно важным "отравлять умы" руководителей штурмовых отрядов (здесь, также, для средних чинов, а не людей на самом верху) лозунгами Чёрного фронта. В течение 1933-1938 годов наш Huttenbriefe миллионами был отправлен во все части штурмовых отрядов и национал-социалистической партии. Образец, опубликованный в Приложении (стр. 241), дает отличный пример нашего пропагандистского метода. 
   Особенно в партии (где Грегор Штрассер и продолжительная работа "Кампф-Верлаг" ("Боевые публикации") не были забыты), такая деятельность была наиболее плодотворной, особенно в Трудовом фронте и в организациях Гитлерюгенда. 
   Что мы должны сделать сейчас, так это дать понять многочисленным 
  
   (1) "Письма Хуттена" - печатный орган Чёрного фронта (примечание русского переводчика).
  

40

  
   карьеристам в партии, что шансы Гитлера практически равны нулю, так что они лучше всего будут продвигать свои собственные интересы, если они будут в это время начеку и подготовятся к предстоящим событиям. Такая пропаганда побудила бы сотни тысяч членов, особенно среди чиновников, отстраниться от режима; и там, где мы имеем дело с более упрямыми, было бы хорошо перейти на более грубый тон и даже использовать угрозы личного возмездия. Со средними членами национал-социалистической партии хорошо зарекомендовавшие себя приманки и сдерживающие средства кнута и пряника окажутся даже более эффективными, чем они действуют на человеческий вид в целом.
  
   Показав, что три существенных условия для внутренней революции действительно наличествуют в Германии, я тем самым достиг момента, который ещё предстоит обсудить  - тактические потребности для такой революции.
   Для простоты изложения тактических потребностей я буду придерживаться той же классификации, которая использовалась при рассмотрении общих черт возможности революции.
   Что касается настроений, преобладающих в немецких массах, мы должны использовать все возможные средства для распространения среди них проверенных знаний о ситуации в мире. Иностранцу трудно представить себе, насколько велика пропасть между актуальной ситуацией в мире, и ситуацией в мире, которая представляется сознанию немецкого народа. После семи лет гитлеровской диктатуры и геббельсовской пропаганды эта обедневшая нация, истощённая и обособленная как материально, так и духовно, была лишена возможности составить собственное здравое суждение. Предвестники начала войны, нарушения чехов, зверства 
  

41

  
   в Польше, предательство Финляндии, сравнение мощи Германии и западных держав - всё это также неизвестно немецкому народу, как и уступчивость Франции в 1933-1939 годах и мирный характер правительства Чемберлена. У немецкого народа нет абсолютно никакого представления о том, как остальной мир рассматривает Германию Адольфа Гитлера, а также о моральной, политической и экономической изоляции страны, которая в 1940 году стала в сто раз больше, чем она была в Германии в 1914 году.
   Главной помощью для возвращения мира будет всё, что познакомит немцев с этими простыми фактами, с фактами и ничем иным. Пока немецкий народ не узнает правду, его нынешняя скучная неудовлетворённость не превратится в активную политическую волю.
   И здесь то, о чём говорят как о "целях войны" западных держав, играет очень важную роль. Одним из главных усилий Гитлера было и остается привить легенду о том, что западные державы желают "уничтожения Германии", и, следовательно, если бы это было просто ради самосохранения, немцы должны сплотиться вокруг своих лидеров - иначе говоря вокруг него. "Мы все в одной лодке", - такова ведущая тема пропаганды Геббельса в настоящее время; и в ней не звучит ничего кроме его страха настолько, что немцы могут понять, насколько правдива обратная точка зрения. Любой, кто хочет помочь себе и Германии, должен помочь свергнуть Гитлера и выбросить его за борт
   Глубокое знание моих соотечественников научило меня тому, что миллионы из них сегодня страдают от конфликта между своим моральным долгом и тем, что они по-прежнему считают национальным долгом. Непосредственно западные 
  

42

  
   державы заявляют, что в основном война направлена ??на отмену насильственных действий, незаконно совершённых Гитлером, но также заверяют, что у них нет желания унизить или уничтожать Германию, именно в этом моменте будет положен конец расколу в умах миллионов и миллионов немцев, и они успокоятся и направят свою совесть - против Гитлера.
   Конечно, мы не можем ожидать, что они немедленно начнут активно действовать. Бесполезно просить скованного заключённого начать с расправой над его тяжело вооружённым надзирателем, и несправедливо обвинять его за бессилие сделать это. То, что мы можем требовать от немецкого народа, и то, что мы, провозвестники в рядах сторонников Немецкой революции, требуем, это пассивное сопротивление. Но это всеобъемлющее понятие должно быть внедрено в бесчисленные отдельные подготовительные труды теми, кто в состоянии использовать все имеющиеся возможности распространения информации.
   Мы не должны говорить (я думаю о том, как лучше всего сказать об этом именно немцам) немецкому летчику: "Откажись выполнять приказы", поскольку в данном случае, при нынешнем положение дел, он просто будет предан военному суду и казнён. Мы должны сказать следующее: "Брось бомбу рядом с тем, во что целишься,  но не отмечай попадание. Никто не сможет доказать, что ты мог ударить. Таким образом вы поможете свергнуть Гитлера и спасти Германию". Мы не должны говорить немецкому рабочему "Брось работать", потому что он просто будет отправлен в концентрационный лагерь. Мы должны сказать следующее: "Делай свою работу медленно и плохо, неправильно понимай указания, растрать материал - но следи за тем, чтобы никто об этом не узнал". Клеркам и чиновникам мы должны сказать: "Создавайте путаницу в том, что вы делаете; притворяйтесь глупыми или
  

43

  
   переутомленными; неправильно адресуйте письма, документы, посылки; фальсифицируйте списки и спецификации; будьте медлительны и сварливы в приёмных с населением, но осторожны и глупы в кабинетах начальства - одним словом, "вставляйте палки в колёса, когда у вас есть шанс; и хотя каждый в отдельности делает лишь немного, массированный эффект будет колоссальным". Для бизнесменов и специалистов: "Будьте медлительными с властями, задавайте налоговым чиновникам бесконечные вопросы, обманывайте клиентов, не забывая хвалить Фюрера; напоминайте им, как Геринг сказал: "Пушки важнее масла", задерживайте подписание договоров и документов на том основании, что вы перегружены работой, подавайте жалобу за жалобой; всё это поможет свергнуть Гитлера и тем самым восстановить мир в Германии и Европе".
    
   Я просто написал: "Мы должны сказать". Кто же такие "мы" и как мы можем это сказать?
   "Мы" - это немцы, которые живут свободно и могут начать борьбу с Гитлером. Я перечислил различные группы таких лиц. Выдающиеся личности среди них несут огромную моральную и политическую ответственность - перед своими сторонниками, перед немецким народом и перед всем миром. Их проблема в том, что им пока не удалось сформировать представительное собрание немецких противников Гитлера. Инициатива в направлении создания за рубежом такого централизованного представительного органа немцев содействовала бы быстрее и эффективнее, чем что-либо ещё, объединению общих надежд на будущее и настроений тех недовольных, что разбросаны по всему Рейху, и концентрации усилий различных
  

44

  
   маленьких групп, которые с радостью предпримут действия против Системы Гитлера. Ничто не может быть более значимым, чем это, по своему влиянию на зарубежный мир, сотрудничество с которым будет незаменимо для скорейшего начала революции против Гитлера.
   Опять же, "как мы можем это донести?" Ни на что не влияющие беженцы, неохотно терпимые как иностранцы, не имеющие паспортов, радиостанций, средств, которые можно выделить для прямой и косвенной пропаганды, а также людей, которых можно насчитать только десятки тысяч, - как мы можем, несмотря на то, что мы активно настроены, войти в контакт с пассивными немецкими массами, которых миллионы и миллионы?
   Помимо этой проблемы, очевидно, что мы обязаны приложить все усилия к тому, чтобы как можно скорее положить конец этой войне и положить конец чудовищным разрушениям ей нанесённых. Не может быть никаких сомнений в том, что наш единственный способ помочь здесь - это способствовать внутренней революции против Гитлера. Выводом этого предварительного расследования стало то, что такая революция возможна, и следует ли нам определённо использовать все доступные средства для ее осуществления? На такой вопрос можно ответить только утвердительно. Три года назад Гиммлер подчеркнул важность Внутреннего фронта в Германии и завершил своё обращение к офицерскому корпусу словами предостережения:
    
   "Понимание того, что необходим совершенно новый тип организации, должно быть распространено повсеместно; также должна распространяться идея внутреннего фронта в Германии, от защиты которого будет зависеть само существование немецкой нации, если нам когда-нибудь придется нести бремя войны".
   Пришло время и для не немецкого мира понять тревогу Гиммлера и призвать его к ответу. 
  

45

    
   Наше исследование завершено. В результате него был определено, что в нынешних объективных условиях в Германии возможна внутренняя революция против Гитлера, и есть также необходимые субъективные условия.
   К вышеизложенным доводам я должен добавить одно важное замечание: спусковой крючок сработает вместе с военным провалом Гитлера.
   На протяжении многих лет своей внешней политики Гитлер одерживал триумф за триумфом; даже в нынешней войне до сих пор все военные победы на стороне Гитлера (в Польше), в результате чего до сих пор за ним остаётся слово в случае возникновения вопроса о переговорах. Пока остаётся такое положение вещей, даже лучшая пропаганда и самые искусные подпольные действия могут лишь проложить путь, вызвать сомнения, подорвать веру, побудить готовность перейти на другую сторону или оказать сопротивление.
   До тех пор, пока венец победы не исчез с головы Гитлера, пока его "битва на Марне" не убедила каждого немецкого патриота в том, что появилась альтернатива "Гитлер или Германия", и до тех пор, пока военное превосходство западных держав не станет столь же очевидным как их моральное превосходство, что уже есть - до тех пор лёд, что теперь покрывает мозг, сердца и руки немцев, не сломается.
   Этот день наступит, и за ним последует день Немецкой революции, которую немецкий народ лелеет как цель и  горячее желание в своих сердцах. 
   Так давайте все будем готовы к тому, что наши мысли могут быть великими, наша воля чиста и наши поступки справедливыми - потому что только благодаря этому человечеству будет позволено достигнуть страстно желанной цели - мира. 
  

46

    
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

  

0x01 graphic
 

  

ЛИКВИДАЦИЯ ВОЙНЫ

МИРНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЗАВРТАШНЕЙ ГЕРМАНИИ 

  

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

МИР ИЛИ ПЕРЕМИРИЕ?

 

1. ЗНАЧЕНИЕ МИРНОГО ДОГОВОРА

 

   Нет ни одного думающего человека, который бы не понимал, что нынешняя война, порождённая самой природой и волей Системы Гитлера, будет иметь решающее значение для будущего политического, экономического и культурного порядка Европы.
   Германия в собственном обличии, Австрия, Чехословакия и Польша дают душераздирающую картину того, каким будет этот "порядок", если Гитлер одержит победу.
   Каким будет этот порядок, если победят союзники? У нас нет этой перспективы, если только мы не примем глупое представление о том, что он будет воссоздан в полном забвении четверти века между 1914 и 1939 годами, что будут восстановлены те довоенные условия, чья неосуществимость может быть как нельзя лучше продемонстрирована событиями двух с половиной десятилетий, последовавших за началом последней великой войны.
   Любой, кто как и я убеждён в том, что все исторические события имеют значение, являются выражением исторического развития, будет расценивать подобные реакционные идеи как невероятные и не будет обращать на них внимания при обсуждении политического будущего.
   Однако, если это так, то становится всё более насущным вопрос о том, каков будет характер нового порядка, установленный мирным процессом, который сам станет выражением грядущего порядка.
   Ибо здесь мы сталкиваемся с первым вопросом, как 
  

49

  
   представить себя в конце войны. Должны ли мы действительно пытаться заключить мир, подлинный мир; или мы будем довольны перемирием, которое, закончив нынешнюю войну, будет нести в своем чреве зародыш новой?
   Трудно решить такой вопрос, пока идёт война; поскольку этот простой вопрос может легко вызвать разногласия внутри каждой воюющей державы и, таким образом, уменьшить энергию, необходимую для успешного завершения войны. Однако, поскольку опыт учит, что ещё сложнее, намного сложнее правильно разрешить такой вопрос, когда одна из сторон одержала убедительную победу, поскольку в этих обстоятельствах жар страсти очень легко затмевает свет разума и чувство справедливости, на нас действительно ложится обязанность, пока мы продолжаем бороться, готовиться к миру, к подлинному миру, который сделает невозможным повторение наших нынешних бед.
   Но возможен ли этот подлинный мир? Может ли быть действительно "мир на земле"? Скептики будут склонны отвечать так же, как тот, кто играет ведущую роль в этой войне, ответил мне, когда я задал вопрос, который стал заголовком этой главы: "Вы боретесь за мир или только за перемирие?" Его ответ был : "А вы как полагаете? Каждый мир - не более чем перемирие. Чем сложнее мир, тем дольше будет пауза перед следующей войной".
   Так как я считаю, что уроки истории диктуют нам законы политики, я не мог не согласиться, поскольку этот вопрос был слишком общим в своих терминах.
   Но если поставить вопрос более конкретно в форме "Возможен ли прочный мир в Европе?", я должен ответить, ещё раз руководствуясь уроками истории, решительным "Да". 
  

50

 

2. ЭЛЕМЕНТЫ ЕВРОПЕЙСКОГО МИРА 

  
   По сути, что такое войны, как не борьба за возвышение среди наций? Как только народы определённой семьи народов в определенном регионе закончат развиваться, между этими народами в этом конкретном регионе прекратятся кризисы, возникающие в результате того, что экономический рост заставил их сталкиваться друг с другом так же, как прекратилась вражда среди племён и кланов и установился мир в национальных единствах, которые мы теперь называем Испанией, Италией, Францией, Великобританией, Германией и т. д. Конец вековой борьбы внутри этих наций был знаком созревания характеров или личностей (идентичности по-современному - прим. пер.) этих установившихся наций, конца их стадии "становления". Это было необходимым преддверием урегулирования, которое положит конец "международным" ссорам в семье европейских наций.
   Кто может отрицать, что все народы Европы, большие или малые, вступили в фазу становления в нации? Где можно найти чеха, который хочет стать немцем; поляка, который хочет стать русским; болгарина, который хочет стать румыном; или хорвата, который хочет стать сербом - не говоря уже о нациях, которые созрели ещё раньше? Теперь завершение этого процесса созревания обязательно включает в себя прекращение любого рода внутриевропейского империализма, что делает возможным и необходимым сотрудничество на основе безоговорочного признания свободы и независимости всех национальных "личностей", которые сегодня составляют европейскую семью.
   Не является ли примечательным отсутствие ненависти в этой войне косвенным доказательством того, что европейские нации чувствуют свою
  

51

  
   принадлежность к одной семье? Разве разговоры о целях войны, которые идут одновременно в странах всех воюющих сторон, не признак того, что, несмотря на продолжающуюся борьбу, они жаждут сообщества? Даже Гитлер и Геббельс чувствуют необходимость заявить, что их единственная военная цель - "защита права Германии на жизнь"; даже им приходится скрывать свои империалистические действия за облаком мирных слов и проводить атаку на Европу, которую они осуществляют совместно со Сталиным, как фазу зарождения Европы.
   Разве правительства западных держав также официально не объявили, что их цель войны - "не территориальные завоевания, а гарантия безопасности"; и не является ли эта декларация доказательством того, что те, кто возглавляет Британию и Францию, определили как следствие процесс завершения созревания среди народов Европы и полны решимости построить на нём грядущий мир?
   Но если это так, у нас нет оснований опасаться, что грядущий мир будет лишь перемирием, и поэтому нам, немцам, надлежит дать материальные и правовые гарантии безопасности, на которые безоговорочно имеют право все европейские страны.
   Поэтому центральная проблема предстоящих мирных переговоров может быть сформулирована так:
   Как мы можем объединить право на жизнь немецкого народа, населяющего центр Европы, с потребностью других европейцев в безопасности - и особенно с потребностями народов, граничащих с Германией, народов, чьё право на жизнь не зависит от того, что может случиться при их размере? 
  

52

 

3. РАЗДЕЛ ГЕРМАНИИ?

 

   Наша формулировка центральной проблемы потребует почти единодушного согласия, но когда мы придём к решению, возникнут разночтения.
   Было бы глупо отрицать, что требование раздела Германии будет заведомо звучать всё громче со стороны союзников, чем больше распространяется война и чем дольше она длится.
   Просто потому, что это очевидно, и для тех, кто будет руководствоваться только чувствами, столь оправданными событиями, я не буду пытаться ответить на это по моральным соображениям. Я ограничусь трезвым политическим возражением, которое звучит так: "Действительно, уничтожение противника убедит всех в том, что он никогда не сможет снова сражаться с вами, и поэтому будет обеспечен прочный мир". Лучший пример, который можно привести, чтобы проиллюстрировать данное утверждение - это пример разрушения Карфагена в конце третьей Пунической войны. Римляне убили всех мужчин и мальчиков Карфагена, продали пунических женщин и девочек в рабство и разрушили до основания здания города-соперника; и они символизировали неизменность крушения, распахивая плугом пустыню, где прежде стоял Карфаген. История говорит нам, что больше не было Пунических войн.
   Если противник может быть окончательно уничтожен, победившая сторона, естественно спросит, не будет ли это наилучшим способом обеспечения безопасности собственного народа. Конечно, я не могу найти никаких моральных аргументов против такого курса, хотя я твердо убежден, что под знаком креста такие аргументы будут иметь гораздо больший вес, чем они были во времена языческого Рима.
   С практической точки зрения
    

53

  
   было вполне возможно убить половину оставшихся от 100 000 до 120 000 жителей несчастного Карфагена и продать оставшуюся половину в рабство. Но как это сделать с 70 000 000 немцев? О физическом истреблении просто не может быть и речи, даже если бы его считали лучшим способом установления мира в Европе.
   Мне не нужно беспокоиться и доказывать, что ни у одного живущего человека нет такой сумасшедшей идеи, которая утверждает, что распад Германии может наилучшим способом гарантировать мир, который он надеется увидеть установленным. Он не мечтает о физическом истреблении немцев, но думает о разрушении или, во всяком случае, ослаблении политической организации страны - распаде германского государства.
   Распад (или раздел) Германии означает здесь, что левый берег Рейна будет аннексирован Францией или станет марионеточным государством под контролем Франции; что Восточная Пруссия с Данцигом, Коридором и частями Силезии станет польской; что судетская земля вернётся в восстановленную Чехословакию; что Австрия должна быть закреплена за Габсбургами (желательно объединить Чехословакию и Венгрию в "Дунайскую федерацию"); и что остатки Германии должны стать "протекторатами", если это возможно, под опекой отозванных княжеских домов: целью всего этого является постоянное политическое бессилие немецкого народа, деятельность которого должна быть ограничена интеллектуальной культурой, промышленностью, и сельским хозяйством.
   Я не буду пытаться отрицать, что эта схема может показаться наиболее желательной для французов, которые менее семидесяти лет назад пострадали от дикого натиска 
  

54

  
   немцев; или утверждать, что это покажется слишком жестоким в глазах чехословаков и поляков, которые ещё более жестоко пострадали от террористических методов Гитлера.
   Напротив, в течение многих лет я сам и многие другие немецкие патриоты боялись, что когда-нибудь эта гротескная схема может быть реализована, и именно как немецкие националисты вдохновляемся таким страхом, который нас в значительной степени побуждает продолжать кампанию против Системы Гитлера. Позвольте мне ещё раз отослать читателя к запрещённому периодическому изданию "Чёрный фронт", которое было распространено миллионами экземпляров в Рейхе в начале 1937 года и дословно воспроизведено в настоящей работе (см. Приложение, стр. 229).
   Я еще раз отвечу практическими, а не моральными аргументами, тем кто спрашивает, создаст ли подобный распад Германии мир и стабилизирует ли его.
   Я откровенно признаю возможность такого распада Германии, и я знаю, что с завоеванной нацией победители могут делать то, что им заблагорассудится, - какое-то время. Но как долго это продлится?
   Мирное урегулирование, которое не воспринимается и не считается справедливым только побеждёнными, будет продолжаться лишь до тех пор, пока завоеватели будут иметь и использовать силу для его поддержания.
   Во-первых, будет ли немецкий народ чувствовать и считать такой распад Германии "справедливым"? Я не верю, что любой мужчина или женщина могут честно сказать "Да". Если есть люди, которые могут поверить, что экономическая безопасность и возможности для культурного развития могут примирить немцев с политической кастрацией, то я убежден, что такие люди находятся в глубоком заблуждении. Просто потому, что они, как я говорю, "созрели", 
  

55

  
   все европейские нации, и немецкая нация не исключение, делают упор на политическую свободу, которая включает возможность независимо развивать любую форму национального существования, какую они предпочтут.
   Возможно, после сокрушительного поражения, и после семилетнего голода и телесных страданий, немецкий народ мог бы принять такие мирные условия без возражений, но как только бы его паралич закончился, как только воля к жизни снова стала активной, воля к свободе, воля к независимости и воля к равным правам также вернулась бы, и каждый немец, молодой или старый, считал бы борьбу за свободу Германии и единство Германии своей высшей целью.
   Будет ли это неправильно? Есть ли француз, англичанин, поляк или чех, который будет действовать иначе в подобной ситуации?
   Никогда немцы не согласятся с распадом Германии, с разрывом своей страны до клочков. Если подобные условия мира будут навязаны, те, кто к ним принудят, должны будут рассчитывать на постоянную враждебность немцев.
    Это означает, что победители должны будут постоянно оставаться в боевой готовности, чтобы сдерживать немцев - и даже больше, им придётся наращивать вооружения пропорционально восстановлению немецкого народа от последствий поражения.
   Это означает не в последнюю очередь, что победителям придётся считаться с тем фактом, что 70-миллионная нация, живущая в Центральной Европе, будет готова в любой момент, когда возникнет непростая международная ситуация (война на Дальнем Востоке, проблемы на Тихом океане, угрозы со стороны России или чего-то 
  

56

  
   ещё), объединить усилия с нарушителями мира, надеясь под тенью этой новой угрозы продолжить свою борьбу за свободу.
   Это не моральные аргументы, не угрозы и не надежды - это факты, неопровержимые факты, подкрепленные уроками истории и изучением национальной психологии. Некоторые могут попытаться откинуть их как пустяк, но никто не может отрицать их существование.
    
   Вот что на самом деле может означать распад Германии; но что такая "ликвидация" войны увековечит - тяжелое вооружённое и напряжённое состояние Европы? Это означало бы, что немцы сосредоточат свои силы на разрушении этого порядка, и что другие страны должны будут сосредоточить свои усилия на его поддержании.
   Мир? Это был бы не мир, а перемирие, наполненное ненавистью, перемирие, продолжительность которого будет ограничена напряжением, налагаемым на победителей, чтобы они были в достаточной мере вооружены - напряжение, которое будет усугубляться по мере продления перемирия. 
  

57

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

ФЕДЕРАЛИЗАЦИЯ ГЕРМАНИИ

 

1. РАСЧЛЕНЕНИЕ ПРУССИИ

 

   На этом этапе становится необходимым настаивать на том, что с отказом от плана раздела Германии должны быть связаны практические предложения и гарантии Германии в отношении безопасности её соседей. Другие страны Европы, обеспокоенные внешней политикой Германии в последнее время, сделают своим первым и самым неотложным требованием, чтобы их правительства выполнили то, что было их главной военной целью - и очень важно, чтобы германский народ предоставил необходимое обещания и гарантии, признав, что от него зависит его будущее в Европе.
   Ни один немецкий государственный деятель не должен заблуждаться в том, что немецкие декларации и обещания, даже если они подписаны, заверены печатью и приняты, теперь практически бесполезны в международном диалоге. Слишком часто правительства Германии, состоящие из неважно каких людей, не выполняли свои обещания, нарушали свои клятвы и рассматривали документы, должным образом подписанные ими, как не более чем "клочки бумаги". Нет ни одного проницательного немецкого публициста, который ошибётся в том, что иностранцы теперь потребуют от немцев не слов, а дел.
   Самым решающим из таких поступков станет расчленение Пруссии.
   Ввиду огромного количества исторической литературы по теме последней Великой войны нет необходимости приводить 
  

58

  
   подробное обоснование этого требования. Достаточно сказать, что еще в 1931 году Чёрный фронт одобрил эту идею в своем первом публичном заявлении о намерениях под названием Aufbau des deutschen Sozialismus [Структура немецкого социализма], написанном мной (см. Ниже, стр. 117 и далее). ; и что 20 сентября того же года в N 34 его центрального органа "Чёрный фронт" (редактором которого являлся также я) было дано точное описание - с картой - предлагаемого расчленения Пруссии и что оно должно было стать территориальным делением Новой Германии.
   Следовательно, требование Германии о расчленении Пруссии возникло не под воздействием войны, не из-за боязни военного поражения, не из-за влияния иностранцев или беженцев - но из-за неопровержимой логики изучения политической и религиозной структуры Германии, её истории и её движущих сил,  с точки зрения европейского сознания. Я считаю чрезвычайно важным настаивать именно на этом сегодня.
   Никто, хорошо знакомый с духом Германии, не может упускать из виду тот факт, что на протяжении веков в немецком народе шла идейная и политическая борьба между тем, что я назвал фридрихской (прусской), и тем, что я назвал терезианской (австрийский) партией. Это можно сравнить с борьбой, которая происходит в сознании ребенка между отцовскими и материнскими чертами - борьбой, которая по мере развития характера в конечном итоге ведёт к формированию (нового) единства. Понятие "немецкий" содержит и превосходит как фридрихский (протестантский), так и терезианский (католический) элементы, в котором отражается всё разнообразие племенных душ, которые, соответственно, внесли свой 
  

59

  
   вклад в основополагающее понятие "немецкий", без полного до сих пор поглощения в нём своей идентичности.
   С точки зрения эволюции, "прусский" означает роковое доминирование частичного элемента над целым и аналогичен тому, что наблюдается в патологии, когда рак возникает в результате чрезмерного и безграничного распространения определенных локальных клеток, которые подавляют (и уничтожают) организм, к которому они принадлежали.
   Следовательно, с политической точки зрения, развитие Малого Бранденбурга в Великую Пруссию представляет собой рост рака, угрожающего жизни всего немецкого организма, и это развитие, которое необходимо подтвердить любой ценой, если Германия, и соответственно Европа, должны быть спасены. Ибо в самой сущности доктрины "сила есть право", доктрины, которая составляет суть прусской тайны, не должно быть никаких границ. Вот почему Бранденбург вырос в Пруссию; Пруссия в Великую Пруссию, которая считается Германией - с верой, что Великая Пруссия превратится в Континентальную империю, которая хотела бы выступить в роли Европы.
    Мы, немцы, должны сами победить Пруссию. Мы должны превозмочь её территориально, экономически и духовно; и только тогда, когда мы сделаем это, станет возможной Новая Германия, Новая Европа.

 

2. ФЕДЕРАЦИЯ ПРОВИНЦИЙ

 

   Основополагающим принципом немецкой организации является федеративный принцип, основанный на германских племенах, которые веками укоренились на своих соответствующих территориях, отказываясь от слияния и желая только федерации.
   Политическая структура Германского рейха 
  

60

  
   была основана на этой федеративной сегментации, на добровольном сотрудничестве всех племён, на органическом союзе его территорий.
   Это учение о великом прошлом было не услышано шумом прусской пропаганды. Сила заменила добровольное сотрудничество. Различные территории вместо того, чтобы получить возможность развиваться, как они того желали, были вынуждены "идти по прусской линии".
   Территориальное подразделение Пруссии должно предшествовать федерализации Германии, чьи территории (подобно швейцарским кантонам) являются племенными поселениями, историческими и экономическими субъектами, которые формируются в добровольных союзников  в Германском рейхе.
   Говоря более конкретно, это означает восстановление "Landschaften" или провинций Рейнской области, Гессена, Ганновера, Тюрингии, Саксонии, Бранденбурга и т. д. взамен того, что в настоящее время составляет Пруссию; восстановление провинций Швабия, Франкония, Бавария и т. д. вместо того, что в настоящее время составляет Вюртемберг, Баден, Гогенцоллерн, Бавария - одним словом, территориальное деление Германии на примерно пятнадцать провинций, представляющих политические культурные, племенные и экономические единицы.
   Эти провинции, в которых проживает в среднем не более пяти миллионов человек, будут пользоваться правами местного самоуправления, более обширными, чем в швейцарских кантонах. Как и кантоны, каждая провинция будет контролировать своё правительство и своё народное собрание; и (что наиболее важно) все его должностные лица, от президента до почтальона, будут выходцами этой конкретной территории. Цель должна заключаться именно в том, чтобы федеральные должностные лица, назначенные в какую-либо провинцию, были, насколько это возможно, уроженцами этой провинции. 
  

61

 

   Таким образом, территориальный раздел Пруссии будет дополнен уничтожением существующего централизованного административного аппарата, который является одним из самых мощных инструментов прусской силовой политики. Он будет заменён федеральным административным аппаратом соответствующих провинций, который, в свою очередь, будет локализован максимально возможным уровнем самоуправления и демократического государственного контроля.
   Таким образом, "Германский рейх" действительно стал бы союзом практически независимых кантонов, чьи совместные инструменты, федеральное правительство и народное собрание, будут усилены и контролироваться группой президентов провинций. Разумеется, можно принять, что Берлин перестанет быть столицей Рейха. Я сам думаю, что есть что сказать в пользу Ратисбона.
   Детали политической структуры Новой Германии будут рассмотрены в третьей части этой книги.
   Достаточно на данный момент настаивать на том, что упразднение Пруссии, воссоздание провинций, которые в течение последних полутора столетий одна за другой были "поглощены" Пруссией, превращение Германии в союз федеративных провинций, должны рассматриваться как необходимые предварительные условия для строительства Новой Германии.
   Сегодня душераздирающе читать отчеты о спорах между государственными деятелями союзников и Германией, последовавших за капитуляцией ноября 1918 года. Крайняя нехватка психологических и исторических знаний со стороны первых дополнялась глупостью и слабостью последних, в результате чего под маской сначала Веймарской республики,
  

62

  
   и под маской Гинденбурга и Гитлера впоследствии, власть Пруссии твёрдо восстановилась, чтобы возобновить свою игру после перерыва в двадцать один год.
   Если те, кто будет нести ответственность за мир, который когда-нибудь последует за этой войной, захотят навсегда покончить с игрой, они должны помнить, что есть только один способ сделать это:
   Не распадом Германии, а расчленением Пруссии.

 

3. СОЦИАЛЬНАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ

 

   Требование "расчленения Пруссии" было бы выполнено не более чем наполовину, если бы термин означал только территориальное подразделение и уничтожение централизованного административного аппарата.
   Корни прусской власти настолько же социальные, экономические и психологические; и без уничтожения этих корней будет мало пользы, даже если разделать ствол и сорвать листья или даже собрать плоды.
   Общественная власть Пруссии основана на оружии, власти юнкеров. Их насчитывается 18 688 человек, которым принадлежит 16,7% земли, используемой в Пруссии для сельского хозяйства и животноводства. Это более четверти обрабатываемой земли, остальная часть обрабатывается мелкими землевладельцами, крестьянами, число которых составляет 4 500 000 человек. Феодальная каста прусских юнкеров, крупных землевладельцев, формирует опоры прусского государства, прусского милитаризма и прусской силовой политики.
   Без социального и экономического свержения юнкерской касты, без лишения прусских юнкеров
  

63

  
   их власти не может быть прочного раздела Пруссии и, следовательно, Новой Германии.
   Я далек от того (и как консерватор, и как революционер) от отрицания силы, ценности и значимости этого станового сословия для происхождения и существования Пруссии, а также - на определённом этапе -  в не меньшей степени и Германии. Каждый народ нуждается в становом сословии, и нет никого, кроме интеллектуала, оторванного от реалий жизни, кто может не заметить важную роль, которую сыграла аристократия, в качестве станового сословия нации.
   Но каждое становое сословие, каждая аристократия должны соответствовать требованиям времени. Французское дворянство медленнее осознавало это, чем английское дворянство, и именно поэтому французское дворянство пало от революции Дантона, тогда как английское дворянство пережило революцию Кромвеля. Прусская юнкерская каста совершенно не понимает ситуацию. Ни в 1918 году, ни в 1933 году она не слышала зов времени, но малодушно скрывалась под маской Гитлера также, как она скрывалась за Эбертом, заботясь только о том, чтобы сохранить свою социальную и экономическую власть и воспользоваться любой возможностью для продолжения своей реакционной политики.
   Поэтому, если мы хотим покончить с пруссачеством, мы должны радикально разобраться с этими представителями политической реакции.
   Это означает, что крупные поместья должны быть разделены, а монополистические отрасли должны быть национализированы.
   Вслед за Старопрусским сословием юнкеров или крупных землевладельцев возникло после основания Бисмаркского рейха (который 
  

64

  
   под властью Веймарской республики всё больше и больше превращался в Великую Пруссию), пришло Новопрусское сословие крупных промышленников, представленная в итоге Круппом и Тиссеном, также как юнкеры были представлены Вангенхаймом и Ольденбургом-Янушау.
   Вполне возможно, даже более чем вероятно, что влиятельные круги Англии и Франции, сочувствующие прусско-германским социальным слоям, которые пострадают от таких мер, сочтут этот план чрезмерно революционным, если не сказать "большевистским". Основной аргумент здесь должен быть политическим. Сочувствующим следует показать, что, если мы не поразим корни власти крупных помещиков и крупных промышленников, будет невозможно покончить с прусским и прусско-германским империализмом.
   Однако необходимо будет показать, что эта экспроприация не должна осуществляться без компенсации и в пользу Государства или какого-либо государственного социализма, а только в пользу самоуправляющихся экономических корпораций в промышленной сфере. (Этот вопрос также будет более подробно обсуждаться в третьей части.)
    Мой принципиальный отказ от любого вида большевизма (и марксизма, на котором он основан), наряду с моей настойчивостью в поддержке индивидуальных прав, творческой инициативы и стремления к экономической выгоде должны защитить меня от ошибочного толкования моего требования о разделении больших земельных владений и национализации монополистической промышленности.
    Тот, кто признает истинность высказывания "собственность освобождает", тот, кто подтверждает необходимость создания станового сословия в любом удовлетворительном социальном порядке, должен стремиться к новому порядку, который будет направлен на 
  

65

  
   депролетаризацию людей и наше освобождение от социальных и экономических монополий, под гнётом которых никакая свобода невозможна.

 

4. ДЕМОКРАТИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СОЮЗОВ (СОБРАНИЙ)

 

   Картина далеко идущей структурной трансформации, необходимой для создания Новой Германии (трансформация, которая произошла бы даже без этой войны, потому что стала бы завершением революционных изменений, происходящих с 1918 года), была бы незаконченной, не раскрыв фундаментальную демократизацию, которая необходима для внутриевропейского сотрудничества.
   Вильсон в 1918 году и Чемберлен и Даладье в 1939 году справедливо настаивали на том, что новое состояние Европы, которое должно стать и будет результатом войны, может быть устойчивым только в том случае, если оно будет основано на демократической свободе и самоуправлении.
   Но когда мы говорим об этом, мы не должны забывать опыт Германии 1918-1933 годов в отношении того, что называлось формальной демократией; и то, каким образом западные державы под давлением военных обстоятельств были вынуждены внести множество изменений в механизм демократического правления.
   Следует добавить, что в Германии после захвата власти Гитлером стало невозможным предоставлять равные права в каком-либо смысле тоталитарным партиям нацистов или большевиков; и, с другой стороны, что при доселе преобладающей форме партийной демократии было бы невозможно отказать им в этих равных правах; и, наконец, 
  

66

  
   что социально-экономическое свержение того, что раньше было правящим слоем, должно быть каким-то образом обеспечено при будущей форме демократии (читай "народном правительстве").
   Все эти соображения объединяют усилия для отказа от партийной демократии в Новой Германии и для принятия демократии профессиональных союзов.
   Те, кто знаком с внутренним развитием Германии, могут быть рады разглядеть здесь старые идеи системы советов, с которой в 1918-1919 годах народные массы тщетно призывали работать мелкобуржуазных социал-демократических лидеров. (С того времени традиционные силы прусско-германской власти активно действовали среди мелкобуржуазных социал-демократических лидеров.)
   Сегодня, когда партия гитлеризма и большевизма насчитывает многие миллионы сторонников, каждый острый наблюдатель германских событий согласится с тем, что ничто, кроме уничтожения всех партий и инаугурации демократии в советах и ??профсоюзах, не может создать новую форму демократии, которая является необходимой как внутри страны, так и в иностранных делах.
   Еще раз, я в общих чертах освещаю здесь вопрос, который будет более подробно обсуждаться в третьей части моей книги; и тот факт, что программа была разработана в 1930 и 1931 годах, должен убедить моих читателей в том, что эти предложения были основаны на тогдашней ситуации в Германии и не поднимались из-за фактического положения противоборствующих сторон.
    Основной принцип этой новой формы демократии: самоуправление профсоюзами (собраниями) и их прямой контроль над политическим управлением. 
  

67

 

   Эта цель будет достигнута двумя путями: сначала путём создания комплексной организации лиц, занимающихся всеми профессиями, в пяти советах: работников физического труда, крестьян, служащих и чиновников, производителей и торговцев, а также представителей свободных профессий.
   Во-вторых, народ своим полным волеизъявлением наделит властью объединённые палаты профсоюзов в каждом округе, каждой провинции и, наконец, на уровне всей страны, чтобы стать решающим фактором в управлении и законодательстве.
   Эта система народного представительства, основанная на прямых и косвенных выборах, представляющих в советах экономические интересы, а в профессиональных сословиях политические интересы народа, кажется единственным способом избежать в Германии не только возврата реакции, но и любого возрождения нацистских и большевистских партийных движений.

 

5. НОВЫЙ ДУХ

 

   Никакие политические, социальные и экономические методы организации не будут иметь постоянной ценности, если только эта работа не увенчается осознанным продвижением и культивированием нового духа.
   Этот дух Новой Германии должен и будет отвергать веру в то, что мощь и сила должны регулировать общественную жизнь человечества. Должно быть и будет признано как по существу, так и по форме, что добровольное сотрудничество должно стать основой человеческого общества.
   Сила или добровольное сотрудничество? - это один из 
  

68

  
   фундаментальных вопросов, из-за которых ведётся эта война. Ответом может быть только сотрудничество, как национальное, так и международное.
    В Германии этот новый Дух (который был столь же предвосхищён Гердером, как дух Вильгельма II и Гитлера был предзнаменован Гегелем) наиболее ярко проявляется в страстном отрицании идолов тоталитарного государства и в искреннем принятии христианства с его учениями о свободе и достоинстве человеческой души.
   Вопреки старопрусским пророкам государственной гегемонии и современным немецким сторонникам расовой гегемонии, дух Запада провозглашает отцовство Бога и сыновство человека - всех людей - и настаивает на зависимости всех человеческих институтов (государство не исключение) от Закона Божьего.
   Мы полностью осознаем, что полярность Императора-Папы, Государства-Церкви, представляет собой самую суть Европы, которую нельзя устранить, без которой нельзя обойтись, не разрушив духа и души Европы.
   Свобода духа, веры, совести - это основа Европы, и Новая Германия отрезала бы себя от Европы, если бы она не провозгласила их и не уважала их.
   Не менее важными в качестве основ этого европейского духа Новой Германии являются независимость прессы, науки и искусства, которые должны быть свободны от любого вмешательства государства или социальной монополизации.
   Образование и школа не должны иметь никаких других целей, кроме как способствовать развитию свободных личностей, способствовать росту откровенных и великих душ. Лучше всего они сделают это, обеспечив неограниченное развитие 
  

69

  
   божественной души, благодаря которой каждый из нас, по своему роду и в соответствии со своими способностями, сможет реализовать себя и, таким образом, воспеть похвалы Создателю, который создал его душу такой какая она есть и никак иначе.
   Разнообразие людей, различия между ними по качеству и ценности, их различные способности и их различные черты присущи им. Всё, чего может достичь образование, - это поддерживать красоту тонов, излучаемых каждой душой, чтобы при совместном звучании они могли создать гармонию, которая гарантирует внутренний и внешний мир.

 

6. ОТКАЗ ОТ МИЛИТАРИЗМА

 

   Таковое признание нового духа было бы пустым заявлением, если бы оно не предполагало скорых политических последствий.
   Для Новой Германии одним из таких ключевых решений будет отказ от прусского милитаризма как в принципе, так и в качестве формы организации.
   Безусловно, за рубежом идея Пруссии олицетворялась, не столько как знакомство с какой-то философией, которую она могла бы проповедовать, но в виде приобретённого опыта, который она вынесла из своего высокоразвитого милитаризма. Ее практика значила больше, чем её идейное содержания, исключительно по причине  зловещих последствий этой практики.
   В этой связи мы ни в коем случае не должны упускать из вида два решающих факта: прежде всего то, что, как сказал известный историк, девятнадцатый век был преимущественно эпохой империализма, и, следовательно, сформировал особую политическую структуру, которая никоим образом не ограничивается Прусской Германией; во-вторых, милитаризм стал странным эпидемическим феноменом,
  

70

  
   эпидемическим заболеванием современности - духовным неверием европейцев.
   Такой выдающийся человек, как  Масарик, великий государственный деятель и философ (учеником которого я хотел бы назвать себя снова и в этом труде), распознал это явление и описал его следующим образом:

 

   "Современный милитаризм, особенно прусский милитаризм, с научной и философской точки зрения представляет собой систему объективации - паническое бегство со стороны болезненной субъективности и суицидальной мании... Когда Зомбарт, в гегелевской манере, превозносил германский милитаризм и хвастался борьбой в окопах рядом с Фаустом и Заратустрой, он не понимал, как он осуждает немецкую и европейскую цивилизацию, залитую кровью. Что ещё является войной современных цивилизованных людей, кроме панического бегства от беспокойств, возникающих в "эго" сверхчеловека. Вот почему в отношении воинственности интеллектуалы так же плохи, как и агрономы и городские рабочие... Современный человек страдает болезненным суицидальным импульсом, усталостью и беспокойством, которые возникают в результате его духовной и моральной изоляции. Милитаризм представляет собой попытку сверхчеловека вырваться из этого недуга, который он действительно усугубляет. В нации мыслителей и философов самый большой процент самоубийств; эта нация обладает наиболее высокоразвитым милитаризмом, и она несла главную ответственность за мировую войну".
   У Масарика были веские причины подчеркнуть эту характерную черту современной Европы; и он как коронный "грех" Пруссии указал на то, что там духовная болезнь современных европейцев превратилась в идеал и систему.
  

71

 

   Немецкий народ, больше других подверженный этой духовной болезни и страдающий от неё в её наихудшем виде, принимая к сведению глубокое замечание Клемансо о том, что главная опасность немцев в том, что они влюблены в смерть, должен сделать всё возможное, чтобы излечиться.
   Радикальное и длительное лекарство может прийти только от религиозного возрождения, может прийти только от того, что придает новое значение жизни благодаря внутренней свободе и преданности христианству.
   Прусский милитаризм должен быть преодолен; в духовной сфере - новым идеалом жизни, а в практической сфере - новой военной организацией.
   В предыдущем разделе я упомянул философские цели образования и школы. К этому следует добавить практическую цель формирования и реализации нового идеала жизни. Истеричный героизм, который был принят в качестве идеала жизни в гитлеровской Германии, должен быть показан таким, какой он есть, должен быть осужден и отвергнут как ложный, как мошенничество, как отрицание правды жизни.
   Радость жизни, Песнь Песней, чьи строфы должны быть верно пропеты обнищавшему, пролетаризированному, механизированному и нигилистическому человечеству, станут лучшим профилактическим средством от эпидемической болезни суицидального импульса и милитаризма. Когда люди осознают тот факт, что кулинарные школы гораздо важнее, чем политические школы, и что громкий смех, который можно услышать, является лучшим показателем качества их политических и экономических институтов, дух милитаризма будет окончательно преодолён.
   Но на практике это будет наиболее быстро преодолено путем изменения сложившейся военной системы.
  

72

 

   В соответствии с моей убежденностью в многообразии людей и в их праве на самоопределение, я заявляю, что я категорически против всеобщей военной повинности.
   В первой программе "Чёрного фронта" мы требовали, чтобы армейский долг в Германии был добровольным; и это, не в последнюю очередь, потому что таким образом будет упрощено создание новой объединённой военной системы общеевропейской армии, такой какая нужна Европейской Федерации.
   Но если (и это будет одной из главных тем обсуждения на предстоящей Мирной конференции) Соединенные Штаты Европы пока не смогут создать такую совместную военную систему, для нашей модели остаётся швейцарская система милиции, которая поддерживает всеобщий характер службы, но при этом возникновение любой формы милитаризма становится нереализуемым благодаря тщательно разработанным демократическим гарантиям.
   Между двумя возможностями, между небольшой профессиональной армией, находящейся под европейским контролем, и армией ополчения по швейцарскому образцу, Новой Германии придётся выбирать основу своей будущей военной организации - конечно, в сотрудничестве с Мирной конференцией. Ни одна из этих схем не оставит места для прусского милитаризма.

 

7. СЛОВО О ЕВРЕЙСКОЙ ПРОБЛЕМЕ

 

   Теоретические и практические соображения из целесообразности заставляют добавить несколько слов о проблеме, которая с момента возникновения Системы Гитлера стала общемировой проблемой, и решение которой будет
  

73

  
   крайне важной темой на Мирной конференции. Я имею в виду еврейскую проблему.
   В различных частях моей "Немецкой революции" и в многочисленных статьях в международной прессе я выражал крайнее неодобрение бесстыдной и бесчеловечной антиеврейской кампании, характерной для гитлеровской системы; и я могу также упомянуть, что еще в 1928 году в партийном периодическом издании я выступил с редакционным протестом против антисемитизма Штрейхера, озвучив лозунг: "Антисемитизм мёртв. Да здравствует идея Народа!"
   Эта пропаганда идеи Народа логически подразумевала отрицание любой оценки народов или наций как хороших или плохих, как лучших или худших, поскольку все они имеют равные права, равные потребности и равные обязанности в соответствии с волей Создателя, который дал каждому из них свой вид, свою природу и свои задачи. Это глубокое уважение к органической жизни и тот факт, что это нам необходимо и наш священный долг признать и поддерживать человеческое достоинство, означает, что это станет безоговорочной частью социальной и политической организации Новой Германии для сохранения равных прав всех людей.
   И всё же этот основополагающий принцип равенства не должен рассматриваться как аннулирующий органический закон о том, что народы и нации принципиально различны, в результате чего им экстренно нужны различия в их социальных и политических институтах - факт, который каждое правительство должно учитывать.
   Следовательно, в практической политике возникает проблема национальных меньшинств, чьи отношения с национальным большинством в любой области могут представлять трудности не только на местном уровне
  

74

  
   (например, в Германии), но и в отношении всей Европы в целом. В общем говоря, необходимо сказать, что всеобъемлющее и справедливое решение будет возможно только в рамках Европейской Федерации, где одновременные интересы почти всех европейских народов, будь то государства или национальные меньшинства, будут гарантировать, что любые юридические договорённости будут повсеместно рассматриваться как законные и поэтому будут добросовестно соблюдаться.
   Но поскольку для достижения этого желательного совместного решения потребуется время, Новой Германии, тем временем, придётся самостоятельно приступить к решению проблемы национальных меньшинств (и вместе с тем еврейской проблемы) в том современном духе, который будет уделять должное внимание как органическим законам этнических различий, так и моральным законам, согласно которым все люди имеют равные права. С политической точки зрения, есть три альтернативных решения:
   (1) Лица, отличающиеся от расового происхождения большинства, могут быть названы иностранцами.
   (2) Группы лиц различных расовых типов могут считаться национальными меньшинствами.
   (3) Лица, принадлежащие к разным расам, могут быть включены в основной состав нации путем ассимиляции.
   Все три метода одинаково возможны и одинаково пристойны, с одной важной оговоркой, что каждый взрослый человек, принадлежащий к другой расе, отличной от большинства, должен сам иметь полное право решать, какой вариант выбрать.
   В принципе, нет никакой разницы между общим подходом к проблеме национальных
  

75

  
   меньшинств и решением еврейского вопроса. Если последний отдельно рассматривается здесь, то только потому, что специфические условия, из-за которых он поставлен, делают целесообразным его отдельное рассмотрение.
   Я рекомендую вышеупомянутый трехсторонний подход к этому вопросу и в отношении евреев, потому что формулировка не является результатом какой-либо тонко раскрученной теории, а основана на фактических обстоятельствах, которые должны лежать в основе любого нового урегулирования еврейской проблемы.
   (1) Категория иностранцев проистекает из того факта, что в последние годы широко распространено движение, известное как сионизм, которое должно поддерживаться всеми "национально-сознательными" людьми как подлинное стремление к обновлению иудаизма.
   (2) Категория национальных меньшинств соответствует политическому факту, что европейское еврейство проживало в Европе на протяжении многих веков, и в каждой стране справедливо считает себя её частью, однако не хочет отказываться от своей национальной религии и своих национальных особенностей.
   (3) Тем не менее, категория ассимиляции (несмотря на Гитлера и его материалистическую расовую теорию) является основной позицией евреев в Германии и в остальной Европе в соответствии с принятой гуманистической доктриной о том, что каждый человек имеет право на свободу и самоопределение - доктриной, которую Новая Германия примет без колебаний. Хотя мы не отрицаем наше биологическое подчинение крови, расе и национальности, мы должны решительно заявить, что человеческий дух стоит выше и достаточно компетентен, чтобы преодолеть это подчинение, и, посредством знания и выбора
  

76

  
   может решить, как  принять настоящие и будущие взгляды на эти вопросы.
   Вполне вероятно, что подавляющее большинство немецких евреев предпочтут принадлежать к еврейскому содружеству. Среди них, несомненно, будет много тех, кто в прежние времена был противником сионизма, и, возможно, даже сейчас отнюдь не полностью примирился с ним, но утратит свои сомнения, когда узнает, что как евреи, как члены еврейского содружества, они смогут также оставаться объединёнными с Германией, сохраняя еврейский тип - поскольку еврейская национальная группа будет включена в Новую Германию. Этот факт, их постоянное включение в Германию, будет отличать их от евреев, скажем, Палестины или Польши - не по существу, но во многих аспектах жизни.
   Конечно же, это включение в Германию принципиально отличается от полной ассимиляции, которая произойдет в случае тех, кто относит себя к третьей категории. Этим последним придётся отказаться от иудаизма как национальной религии, и им придётся дать эту и другие гарантии своей решимости стать немцами во всех отношениях. (Учитывая здесь требования, которые каждое современное государство всё больше и больше предъявляет к чужеродным элементам, которые должны быть включены и полностью ассимилированы).
   Решающее значение в этом вопросе политического отношения к меньшинствам (включая евреев) имеет то, что должно быть создано Государственное управление по делам национальных меньшинств, глава которого должен быть членом правительства, и автоматически станет представителем национального меньшинства своей страны
  

77

  
   в Лиге наций (и в свое время в Европейской Федерации). Поскольку он, естественно, будет выбран из крупнейшего национального меньшинства, этот государственный министр в Германии, очевидно, будет иметь еврейскую кровь - факт, который будет указывать на обоснованность предлагаемого решения, и произведёт превосходный эффект как дома, так и за рубежом. 
  

78

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

 

ПРОБЛЕМЫ МИРНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ

 

1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ О МИРЕ

 

   Предыдущие разделы были посвящены вопросам, которые станут важными после окончания войны, и то, каким образом будут даны ответы на эти вопросы, будет иметь решающее значение в отношении характера и продолжительности наступающего мира. Это вопросы, которые в первую очередь должны быть решены самими немцами. Их связь с нынешней войной заключается, главным образом, в том, что война была в большой степени начата Гитлером и его шайкой, чтобы сорвать решение этих внутригерманских и экономических проблем.
   Но мировая общественность в целом будет не столько озабочена внутригерманскими проблемами, сколько проблемами, связанными с отношениями между Германией и её соседями. Эти последние проблемы были созданы войной, и их обсуждение, прежде всего, будет темой мирных переговоров.
   Поэтому мы сразу же достигаем сути вопроса. Будут ли допущены ошибки Версаля или нет?
   Блестящий французский историк Жак Банвиль, чья работа по Версальскому договору ["Политические последствия мира", Париж, 1920] сегодня ценится как
  

79

  
   исполнившееся пророчество, присоединяется к немецким критикам условий мира 1919 - хотя и по другим причинам, нежели немцы. В то время как немцы считают Версаль чрезмерно суровым, Банвиль считает его слишком мягким, и для обеих сторон,  результаты, похоже, подтвердились.
   Дело в том, что самые насущные проблемы были тогда очень плохо поняты, поэтому те, кто должен был их решать, не были готовы к выполнению своей задачи. Старые и новые взгляды, поверхностные и глубокие дискуссии, верные и ошибочные методы были гротескно перемешаны, с печальным следствием того, что они не только не подкрепляли друг друга, но скорее вытесняли друг друга.
   Версальский мир, подобный тому, который был продиктован в Брест-Литовске и Бухаресте, был миром девятнадцатого века, а не двадцатого века. Но мир, который следует за нынешней войной, должен дать новый облик Европе двадцатого века.
   Не пренебрегая ни на минуту существенными требованиями общей безопасности, которые Германия должна будет удовлетворить, чтобы искупить своё соучастие в гитлеровском взрыве насилия (искупление, последствия которого будут более продолжительными, более глубокими и более тяжёлыми при отречении Германии от Системы Гитлера), грядущий мир должен быть спроектирован с учётом будущего Европы, чтобы предотвратить зло, стоящее на пути истинного умиротворения и доверительного сотрудничества народов нашего континента.
   Этот мир должен заключать в себе:
   (1) Принцип свободы, независимости, самоопределения для всех наций, больших или малых.
   (2) Принцип, согласно которому, во всех странах будет доминировать право, а не сила,
  

80

  
   как в их внутренних, так и в иностранных делах.
   (3) Принцип совместной безопасности, общего благополучия и объединённой культуры.
   Эти же принципы должны также быть чётко отражены в предварительных договорах о мире и в методах, с помощью которых он устанавливается.
   С немецкой стороны главным будет будет принципиальный отказ немцев от неоправданного применения Гитлером силы и условий, которые привели к этому. Без такого отказа не может быть ни перемирия, ни мира.
   Отказ от неоправданного применения Гитлером силы будет означать немедленную эвакуацию немецких войск из всех негерманских районов, которые они оккупировали, и обязательство выплатить компенсацию за любой ущерб, который они могли нанести.
   Это восстановление права вместо силы станет не частью мира, а предварительным условием для мира и главной основой соглашения о перемирии.
   Сам мир, если он заслуживает этого названия, должен быть не результатом диктата, а итогом всеобъемлющих переговоров не только между Германией и её противниками, но и нейтралами, большими и малыми, которые должны участвовать в них, вероятно, выбирая США и Италию в качестве своих представителей. Своего рода Венский конгресс должен будет обсудить и скорректировать интересы и пожелания народов Европы и установить гармонию, всё время учитывая великое содружество Европы и спасение Запада. 
  

81

 

2. НЕМЕЦКИЙ ПАРТНЁР

 

   Возникает необходимость рассмотреть вопрос, который также является принципиальным. Кто будет представлять Германию на этой мирной конференции?
   Те, кто до сих пор читал мою книгу, видят достаточно ясно, что представителем не могут быть посланники от замаскированного или изменённого гитлеровского правительства или же "правительства генералов", но должны быть посланниками правительства Немецкой революции.
   Успешная революция против Гитлера перед военным крахом Германии станет не только решающим вкладом немецкого народа в дело мира, но и необходимым доказательством искренности и настойчивости в намерениях  изменить политическое устройство страны.
   От этого будет зависеть не только (по большей части) готовность союзников к справедливому миру; ибо ничто иное не может гарантировать, что мир не связан с актом отчаяния со стороны немецкого народа или с попыткой маскировки со стороны прусского милитаристского слоя, но и то, что Германия будет искренне воодушевлена ??конструктивной волей построить Новую Германию и сделать сознательный вклад в Новую Европу.
   Если мы сделаем всё возможное, чтобы выяснить, какие силы и личности могут совершить германскую революцию, а затем представлять Германию на Мирной конференции, мы с радостью обнаружим, что в Германии они гораздо сильнее и более объединены, чем это выглядит на самом деле или чем предполагают за пределами Германии.
  

82

    
   Это зависит главным образом от того факта, что политическая мозаика тех, кто составляет массу немецких беженцев за рубежом, не является подлинным отражением внутреннего положения Германии или того, что там происходит.
   Тот факт, что тысячи людей бежали из разрушенного землетрясением региона, не создает никакого духовного единства между ними. Вот почему к беженцам, тем, кто был составной частью свергнутого политического порядка, прицепляют запах Кобленца [место сбора эмигрантов во время Французской революции полтора столетия назад]; почему они всегда кажутся людьми, "которые ничему не научились и ничего не забыли".
   Лишь немногие из немецких эмигрантов, которые, по крайней мере, были ещё молодыми, имели энергию для самообразования, смогли продолжить обучение, чтобы быть способными поставить себя на передний план Немецкой революции. Не все из них действуют за пределами границ рейха. Они также не должны рассматриваться как вчерашние побежденные. Они революционеры завтрашнего дня. Они сражались и продолжают сражаться не только против вчерашнего дня (Веймарская республика), но и против дня сегодняшнего (Система Гитлера).
   Если, с учётом этих фактов, мы изучим силы Немецкой революции, мы столкнёмся с фронтом, который проявился несколько лет назад в Германии, и назван в честь его наиболее известных лидеров - фронта Шлейхера-Штрассера-Лейпарта.
   Группа высших офицеров вооруженных сил, состоящая из Шлейхера ("социалистического генерала") и его соратников,
  

83

  
   были озабочены близким знакомством с опасностью ситуации, порвали с юнкерами (когда скандал с "Восточной помощью" стал печально известным) и с крупными капиталистами (Гугенбергом и Тиссеном), и достигли успехов среди революционной социалистической молодежи, духовным лидером которой был Мёллер ван ден Брук, а главным организатором которой был Грегор Штрассер. Вместе они искали и нашли путь к антибольшевистским, но социалистическим рабочим, которые во главе с Лейпартом подготовили в профсоюзах фундамент для нового будущего.
   Для старых сил Прусской Германии этот союз современных офицеров с революционной молодежью и прочными элементами рабочего класса казался настолько чрезвычайно опасным, что они решили разгромить его любыми средствами; и Гинденбург, пруссак, с его подельником Ольденбург-Янушау, юнкер, подменили революционную группу Шлейхера, Штрассера и Лейпарта реакционной группой Папена, Гитлера и Гугенберга - с ожидаемым (и желанным) результатом, что вместо немедленной внутренней революции через какое-то время началась новая внешняя война.
   Но силы Немецкой революции, которые тогда, в конце 1932 года, всё ещё могли быть задушены (в основном из-за нерешительности и беспорядочных действий её лидеров), стали сильнее, а не слабее, в течение семи лет правления Гитлера.
   Я знаю (благодаря непосредственному знакомству и активному участию), что Фронт этих революционных сил созрел и стал более определённым, и что из него вырастет немецкое революционное правительство, которое свергнет Гитлера и создаст Новую Германию.
   Его задача на Мирной конференции будет далеко не простой, 
  

84

  
   с которой в истории существует лишь одна параллель - задача Талейрана на Венском конгрессе. Талейран, предавший Наполеона, но будучи великим французским патриотом, спас свою страну в Вене, где ему поверили, когда он всех заверил, что Наполеон не Франция и Франция - не Наполеон, хотя в течение четырнадцати лет Наполеон компрометировал Францию, также как в течение семи лет Гитлер компроментировал Германию.
   Новая Германия надеется, что "Женевский конгресс 1941 года" будет иметь столь же глубокое понимание фактического положения дел в Европе, что и Венский конгресс в 1814 году; но что Женева превзойдет Вену вдвойне по мужеству, чтобы углубиться в проблему до самых её корней; и в воле, направленной на возрождение и будущее Запада.

 

3. АВСТРИЙСКИЙ ВОПРОС

 

   Одним из первых и главных вопросов, которые будут обсуждаться на Мирном Конгрессе, будет Австрийский вопрос.
   Я хорошо знаю, насколько он сложный, слишком густо усыпан шипами - с тысячей надежд и страхов, желаний и недовольств, выраженных и невыраженных, - чтобы стало возможным любое простое и легко приемлемое решение.
   С другой стороны, я совершенно ясно прояснил своё непобедимое убеждение в неотъемлемом праве отдельных лиц и наций на самоопределение, и я уверен, что ни один читатель не будет ждать от меня каких-либо веских причин, которые могут быть приведены против такой реализации этого права в этом конкретном случае.
   Новая Германия, следовательно, провозглашает право австрийского народа решать свое будущее посредством
  

85

  
   абсолютно свободного и неконтролируемого всенародного голосования или плебисцита.
   Само собой разумеется, что это включает отмену результатов завоевания Гитлера, то есть, только мужчины и женщины, которые были гражданами Австрии до вторжения Германии, будут иметь право голоса. Таким же образом, народное решение в такое время и в таких условиях, которые предписываются Мирной конференцией, должно приниматься под международным наблюдением и контролем, а не под эгидой какого-либо правительства, которое может быть у власти там во время плебисцита.
   Наконец (и это, на мой взгляд, является неотъемлемой чертой всех таких народных решений), лучше избегать простой альтернативы и выдвинуть как можно большее количество вопросов для рассмотрения.
   Мне кажется, что в отношении Австрии есть три практических вопроса:
   (1) Вступление в Германскую Федерацию.
   (2) Независимость красно-бело-красной Австрии Шушнига.
   (3) Восстановление чёрно-жёлтой Габсбургской Австрии в качестве самостоятельного союза с Венгрией или Дунайской федерации, состоящей из Австрии, Венгрии и Чехословакии. 
   Я не рискну предсказывать, каков будет исход такого плебисцита, и позволю себе утверждать, что в любом случае Новая Германия будет соблюдать плебисцитарное решение своих австрийских братьев.
   Вступление в Германскую Федерацию ни в коем случае не должно смешиваться с "аншлюсом" с гитлеровской
  

86

  
   Германией или с "аншлюсом" с Веймарской республикой, о котором когда-то говорили. Как было изложено ранее, Новая Германия будет федеральной по структуре, будет союзом автономных провинций, и по своим размерам и населению Австрия будет иметь значительное влияние в Федерации. Я сказал, что должен быть твёрдо установленный принцип федеральной конституции, согласно которому все должностные лица в провинции должны быть коренными жителями этой провинции, чтобы в Австрии правили и действовали только австрийцы, в Баварии - только баварцы, в Рейнской области - только рейнландцы. Таким образом, главной безопасностью федеративного устройства был бы прямой интерес местной интеллигенции в их собственной местности.
   Казалось бы, что красно-бело-красная Австрия превосходит всех по основным пунктам этой программы. Впрочем, эксперимент Сен-Жермена очень чётко показал слабые стороны такой схемы - но мы должны помнить, что проблема более крупного экономического пространства может быть решена в рамках Европейской Федерации. Однако решающим вопросом здесь будет вопрос задержки, поскольку Австрийская проблема потребует незамедлительного решения, принимая во внимание, что в наиболее благоприятных обстоятельствах, вероятнее всего будет значительная задержка в приведении  Европейской Федерации в рабочее состояние.
   Восстановление Габсбургской Австрии, будь то в прямой форме австро-венгерской двойной монархии или в косвенной форме Дунайской федерации, представляется само собой разумеющимся и нашло бы много сторонников среди западных держав.
   В соответствии с моим принципом, согласно которому австрийцы
  

87

  
   (как и любые другие народы) должны пользоваться правом на самоопределение и иметь право решать свои собственные дела, я должен указать, что восстановление Габсбургского царства - это, во-первых, забота австрийского, венгерского, чешского и словацкого народов. Во-вторых, требования Югославии, Румынии, Польши и Италии в отношении безопасности будут противоречить любому такому восстановлению, и можно ожидать, что эти страны в этом вопросе будут иметь более сильное влияние на Мирную конференцию, чем австрийцы, венгры, чехи и словаки в отношении их права на самоопределение. Любой, кто вспоминает условия клятвы, которую должен был принять владелец короны Святого Стефана, будет чувствовать, что могут быть некоторые причины для беспокойства со стороны соседей восстановленной двойной монархии.
   Каким бы образом ни была сформулирована Австрийская проблема, и независимо от того, какое решение может показаться наиболее соответствующим чувствам и интересам заинтересованных сторон, остаётся бесспорным, что решающим вопросом должно быть право на самоопределение народа страны, с должным учётом чувствительности соседей к требованиях их безопасности.

 

4. ЧЕХОСЛОВАКИЯ И СУДЕТЫ

 

   Этот основной принцип будет направлять нас не только в отношении урегулирования Австрийского вопроса, но и в отношении не менее важной проблемы Чехословакии и Судетской области.
   В начале этой главы, на странице 81, я заявил, что обязательным предварительным условием для мирных переговоров должен быть вывод
  

88

  
   немецких войск из всех не немецких районов, которые они могли оккупировать, и обязательство выплатить компенсацию за любой возможный причинённый ими ущерб. Это безоговорочно относится ко всем регионам, которые до 1938 года входили в состав Чехословакии.
   Новой Германии было бы неправильно обращаться к Мюнхенскому соглашению от сентября 1938 года на основании, что оно было "добровольно" подписано чехословацким правительством, поскольку подпись в действительности выбивалась угрозами и силой, а соглашение перевело почти миллион чехов под иностранное (т.е. немецкое) управление.
   Но никакое урегулирование не может быть разумным, если оно лишает судетских немцев их права на самоопределение.
   Здесь применение принципа потребует специальных гарантий, если мы хотим избежать новых несправедливостей и риска волнений в дальнейшем.
   В Судетах немцы и чехи настолько перемешаны, что будет целесообразным голосование по округам, а не общий подсчёт голосов. Не должно быть и существования "национальных анклавов" как предлога для произвольного обращения с окружающим большинством соперничающей массы. Может потребоваться локальная миграция или какое-то благоприятное отношение к меньшинствам. - Этот вопрос затрагивается в разделе, посвященном еврейской проблеме (стр. 73 и далее).
   Поскольку мы однозначно признали и должны неизменно признавать, что при осуществлении права народов на самоопределение всегда следует уделять должное внимание чувствам соседей относительно требований их безопасности, окончательное решение проблемы
  

89

  
   Судетов будет в основном зависеть от того, насколько чехословакам кажется, что их безопасность будет гарантирована Новой Германией. От степени этого чувства безопасности будет зависеть важность, которую будущая Чехословакия будет придавать стратегической границе с немецкой стороны своей территории.
   Это, в свою очередь, будет во многом определяться общим решением Чехословацкой проблемы, границами страны и её внутренним устройством. Первое касается самих чехов и словаков; второе, особенно в том, что является вопросом о границах, это дело Мирного Конгресса. Что касается Новой Германии, то эта страна, безусловно, будет считать большую и здоровую Чехословакию важнейшей опорой в Центрально-Европейском порядке, а также желанным партнёром в развитии немецкой экономики и в поддержании дружеских связей Германии с западными славянами.
   Чехи, благодаря очевидному европейскому направлению их сознания, превосходной демократической организации их правительства и их высокоразвитой науке и экономической системе, кажутся предопределёнными патронами русинов и украинцев, что проявляется в значительных достижениях Чехословакии в содействии цивилизации и культурному развитию Карпатской Руси.
   Выплата репараций Новой Германией Чехословакии (и Польше) является делом банальной справедливости; оценка их размера будет предметом расследования и переговоров.
   Поскольку Чехословакия и Польша будут стремиться к быстрому погашению счетов, в то время как Германия
  

90

  
   после Гитлера вряд ли будет иметь в наличии много наличных денег или кредита, единственным практически возможным способом привлечения средств будет международный кредит, большая часть которого, вероятно, будет подписана в США. Наиболее вероятным способом получения платежей из Германии будет создание табачной монополии, чья прибыль будет направляться на выплату процентов по займу и взносов для погашение долга. Непосредственный контроль со стороны бизнеса за монополией представителями кредиторов обеспечил бы необходимые гарантии - конечно, с учётом политического и психологического климата.

 

5. ПОЛЬША, ДАНЦИГ, КОРИДОР

 

   Более важным делом, и ещё более жизненно важным для постоянного восстановления Европы, станет кропотливое урегулирование Польской проблемы. Не только потому, что настоящая война разразилась из-за Польши, тем самым ясно показав, где "жмут туфли", но и потому, что будущий мир в Европе зависит от этого вопроса больше, чем от любого другого.
   Можно ли договориться о взаимном приемлемом урегулировании противоречивых интересов немцев и поляков? Если нет, то "открытая рана" между германством и славянством не сможет быть излечена, и в Европе не будет прочного мира. До тех пор, пока эта рана будет открытой, может ли какой-либо Мирный Конгресс быть уверенным, что через двадцать пять лет рабочие и крестьяне Франции, жители Канады, Южной Африки и Индостана не будут вынуждены снова взяться за оружие, чтобы ввязаться
  

91

  
   в войну между Германией и Польшей или между Россией и Польшей?
   Возникновение такой возможности, учёт интересов Европы в целом и (и даже больше) учёт совместных интересов Германии и Польши делает необходимым здесь также найти выход из наших трудностей, который будет совместим с правами и потребностями обоих народов и с предоставлением гарантий безопасности (сравнительно слабым) полякам.
   Немедленный вывод из Польши частей оккупационных немецких войск, и признание того, что Польша должна получить военное возмещение, будут благоприятными предварительными условиями для урегулирования, и предложение Германией помощи освободить Восточную Польшу может облегчить дело.
   Немцы должны ожидать, что на Мирной конференции, вероятнее всего, будут выдвинуты требования о включении Данцига и даже Восточной Пруссии в будущую Польшу.
   Помимо того, что это будет фундаментальным нарушением права народов на самоопределение, такое присвоение территории неизбежно приведет к увековечению наследственной вражды между Германией и Польшей.
   Рассматривая вывоз почти четырех миллионов немцев из Восточной Пруссии, который повлечет за собой неисчислимые страдания и возникновение огромных трудностей - организационных и других - при очищении районов вдоль Балтики, которые были силой колонизированы немцами, маловероятно, что какая-либо схема подобного взрывоопасного свойства будет принята Мирным Конгрессом. Кроме того, ни одно мыслимое правительство Германии не могло бы пойти на это.
  

92

 

   Более сложным является вопрос о Коридоре. Здесь конфликтуют два жизненно важных интереса: заинтересованность Германии в прямом контакте с отдаленной частью страны; и польский интерес выхода к морю.
   Признание того, что оба эти интереса имеют жизненно важное значение, делает решение тем более насущным, чтобы предотвратить причины непрекращающихся разногласий. Прежде всего, немцы должны признать, что для них единственным жизненно важным вопросом является часть Коридора, которая обеспечивает прямое сообщение между Померанией и Восточной Пруссией.
   Хотя регион, в котором две нации имеют конфликтующие жизненно важные интересы, является до неприличия небольшим, это не облегчает конфликт, поскольку предложение о "коридоре через коридор" является всего лишь словесной уловкой, которая не приводит к практическому решению.
   Решение становится возможным только тогда, когда мы включаем страны Балтии в область спорных вопросов между Германией и Польшей, и в этом случае преимущество будет состоять в том, что это также поможет нам решить чрезвычайно сложную проблему с Вильно.
   Новая Германия признает не только право Польши на существование, но и то, что Европе нужна великая и могущественная Польша.
   Польша, восточный хранитель Европы, "христианства", должна обладать военной мощью и положением, необходимыми для выполнения своих обязанностей. Сотрудничество Польши с малыми прибалтийскими государствами Литвой, Латвией и Эстонией не только позволяет этим трём европейским форпостам, которые живут под угрозой России, быть уверенными в автономии и независимом развитии, но и даёт Польше все возможные шансы для достижения широкой береговой линии на Балтике.
  

93

    
   Сопоставление трёх мелких государств с российскими военными и военно-морскими позициями убеждает нас в том, что их свобода может быть гарантирована только тем, что они будут защищены "старшим братом", таким как Польша; и мы можем быть уверены, что Польша будущего тщательно избежит главной ошибки Польши прошлого и с готовностью примет федеративную идею.
   Довольно! Новая Германия будет чувствовать себя обязанной, как по моральным, так и по политическим причинам, отменить раздел Польши, в котором повинен Гитлер. Поэтому Новая Германия предложит Польше свою помощь в восстановлении Восточной и Южной Польши. Мы можем быть уверены, что ни одно польское правительство не откажется от Белостока, Брест-Литовска, Пшемысля и Лемберга; но мы также полагаем маловероятным, что Москва возымеет склонность к добровольной сдаче награбленного.
   И в этом вопросе Новая Германия сможет предложить самое прямое и конкретное доказательство своей решимости добиваться успеха в области репараций. Предложение военной помощи в восстановлении Восточной и Южной Польши сделает больше, чем выплата компенсаций наличными, чтобы продемонстрировать полное изменение отношений между Германией и Польшей, и отреагирует на переговоры о Данциге и северном конце Коридора. Истинный мир может быть установлен только при уважении жизненных интересов и чувства достоинства отдельных людей и наций.

 

6. БОЛЬШЕВИСТСКАЯ ПРОБЛЕМА

 

   Уже несколько раз в этой работе я затрагивал проблему России, которая сильно осложняется проблемой большевиков.
  

94

 

   К счастью, последняя обозначилась, что стало ясно совсем недавно и стало общепризнанным благодаря тесным политическим, военным и экономическим связям между нацизмом и большевизмом.
   Большевизм - это смертельная опасность для Европы - опасность, которую необходимо преодолеть внутри Европы, а на восточной границе Европы нужно держаться от неё на расстоянии.
   Внутриевропейское завоевание будет в значительной степени достигнуто путём свержения Гитлера и раздела Пруссии (что является придатком к России).
   Удержание большевизма на востоке Европы будет одной из важнейших задач Мирной конференции и потребует радикальных мер по обеспечению европейского мира.
   Здесь самое важное - держать большевизм подальше от Карпат, и это может быть успешно достигнуто только путём искоренения большевизма в Европе.
   Достижение этой цели, какой бы важной она ни была для Европы в целом, не затрагивает и не должно ущемлять жизненно важных интересов русского народа.
   Любой, кто хорошо знаком с историей Москвы и России, обнаружит там свидетельство процесса, схожего с тем, что происходил в истории Пруссии и Германии, - часть насильно сделала себя хозяином целого и даже сделала себя хозяином обширных иностранных регионов. Никто не может отрицать, что Белоруссия и Украина, Армения, Грузия и малые народы Кавказа были покорены Москвой только путём применения силы, часто после десятилетий борьбы, и что они никогда не отказывались от стремления к свободе. Сам Ленин знал об этом, и поэтому предоставил этим национальностям по крайней мере формальную автономию, которая
  

95

  
   его цезаристским преемником постоянно сокращалась. Я не считаю себя компетентным и не вижу необходимым обсуждать вопрос о том, насколько эти покорённые народы всё ещё стремятся к независимости и стремятся к воссоединению с Европой. Если они это делают, я страстно убеждён в том, что они имеют право на освобождение, и я должен считать это одной из основных обязанностей подлинно Европейской мирной конференции - дать этим далёким братьям свет свободы и независимости.
   Особенно в том, что касается Белой Руси и Украины, можно предположить, что сравнительно продвинутым западным славянам (благодаря полякам и чехам) передается братская обязанность введения в европейскую семью народов их так долго угнетённых и, следовательно, отсталых славянских братьев, белорусов и украинцев.
   Это заметно расширило бы буферные регионы Европы с большевистской стороны; это обеспечило бы высоко индустриализованные страны Европы "внутренним колониальным" рынком для их товаров; и это дало бы западному капиталу выгодные возможности для инвестиций. Помимо этих очевидных преимуществ, мы также должны помнить, что положение Европы в целом как региона для сельскохозяйственного производства будет значительно улучшено; и что будет также больше возможностей, чем сейчас, для сотрудничества с Японией, которая укрепит свои антибольшевистские гарантии.

 

7. ЗНАЧЕНИЕ ЗАПАДНЫХ СЛАВЯН В ЕВРОПЕ

 

   Я сознательно подчеркиваю не только необходимость компенсации Польше и Чехословакии выплатой
  

96

  
   существенных репараций, которые могут в какой-то мере загладить несправедливость, от которой они пострадали, но и тот факт, что эти народы и их государства имеют наиважнейшее значение для европейского сообщества.
   Два ведущих мотива работают здесь.
   Во-первых, укрепляя позиции славян в Восточной Европе, мы дадим менее многочисленным народам Западной Европы ощущение, что у них есть противовес по  другую сторону от немцев в Центральной Европе.
   Во-вторых, настаивая на бесспорном праве западных славян быть зачисленными на равных, я хочу отметить те преимущества, которые будут возникать в экономике, политике, и, не в последнюю очередь, культуре Европы.
   Что касается первого пункта, Завтрашняя Германия будет так мало бояться "окружения" латинянами и славянами на западе, юге и востоке, что с радостью примет сохранение старых альянсов с Францией или создание новых, благоприятных для Европейской федерации (или обновлённой Лиге наций), так как это раз и навсегда положило бы конец всем тревогам о возможных попытках установлении гегемонии Германии. Поскольку латинские народы превосходят по численности немцев и сильнее, так как англо-французский альянс наверняка продолжится после войны, и так как западные славяне (особенно если белорусы и украинцы будут освобождены) быстро приобретут значение и влияние в Европе - между латинянами, немцами и славянами будет замечательное равновесие, так что любое расовое преобладание в Европе будет исключено.
  

97

 

   Что касается того, что Европа получит, включив западных славян на равных условиях, то в долгосрочной перспективе культурные преимущества будут даже больше, чем политические и экономические. Это очевидно и уже изложено. Самым выдающимся политическим достижением было бы исчезновение панславизма, движения, не менее опасного для Европы, чем пангерманизм. Ведь панславизм даёт азиатской власти России (под маской большевизма не менее, чем под маской царизма) возможность вмешиваться в проблемы и споры Европы. В течение последних двадцати лет было множество примеров этого.
   Культурная выгода, наконец, не может быть переоценена. Любой, кто хоть раз взглянул на культурные сокровища чехов, поляков, словаков, хорватов, сербов и болгар, убедится в том, что в древних нациях Европы найдутся источники молодости, целебные воды которых необходимы для возрождения Запада.
   Для тех, кто придерживается такого взгляда, может показаться, что вызванная большевиками обезглавленность Румынской, Болгарской и Сербской Православных Церквей (также как и Греческой церкви, ограбленной в своих основах), является отличным поводом для Европы, в котором она полностью возрождает последних из своих детей, находившихся под влиянием Москвы - Византии.
  

98

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 

ЕВРОПЕЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ

 

1. ЕВРОПЕЙСКАЯ ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

 

   Историческая демонстрация того, что в войне, которая началась в конце августа 1939 года, спусковой крючок был спущен волей к власти Системы Гитлера (за которой стоял традиционный прусский империализм) и волей к власти большевиков (в основном вдохновлённых панславистскими намерениями царизма), должна быть дополнена отчётом об идеологическом характере войны, что придает ей вид европейской гражданской войны.
   Дело в том, что в каждой стране, по всей Европе, есть партия, выступающая против официальной политики своей страны: и в Германии, как и во Франции; и в Финляндии, как и в Португалии; как и в Ирландии, точно так же и в Румынии. Независимо от того, является ли эта внутренняя оппозиция большой или маленькой, вызвана ли она и поддерживается ли она в большей степени гитлеровской пропагандой или большевистской идеологией, никто не может отрицать, что война является по существу идеологической, это "война религий", в которой противниками являются не нации, а группы фанатиков. Что типично для гражданской войны.
   Американские наблюдатели, пользуясь взглядом со стороны, ясно разглядели  такой характер войны, сравнив её с Гражданской войной в США за отделение Юга от Севера, в которой политические и экономические разногласия были несомненными, но которая была по сути идеологической войной, и именно по этой причине создала США в нынешнем виде.
  

99

 

   Признание того, что война на самом деле является гражданской войной, идеологической или почти религиозной, находит своё выражение в надеждах народов и общепризнанных целях воюющих сторон.

 

   До сих пор в этой книге я излагал надежды и цели немецкого народа следующим образом:
   Освобождение от господства юнкеров, генералов и крупных капиталистов путём установления социалистического и экономического порядка.
   Освобождение от владычества Пруссии союза германских племён в рамках свободной Немецкой Федерации.
   Что касается надежд и целей всей "Европейской Партии" в этой "Гражданской войне", остается упомянуть третье:
   Превращение Европы в Союз свободных наций.
   На протяжении веков поэты и одарённые писатели всех народов Европы мечтали об этом единстве, лучшие мыслители внесли свой вклад в идею, и в ужасные годы с 1920 по 1940 год экономисты снова и снова были вынуждены признать, что их планы останутся безрезультатными до тех пор, пока "Европа" в реальности не существует.
   Выдающиеся люди, среди которых особо следует упомянуть Аристида Бриана и графа Куденхове-Калерги, приложили значительные усилия в этом направлении, добившись важных предварительных успехов, но народы всё ещё сильно отстают от этих смелых пионеров.
   Только в последнее время в теоретических спорах, которые предшествовали гражданской войне, и в идеологических разъяснениях, которые она пропагандировала среди всех народов, возникли распространённые
  

100

  
   стремления к единству, осознание его важности, стремление к сотрудничеству и желание осуществить его. Недавние и нынешние попытки пангерманистов добиться завоевания Европы с последующим возрождением воспоминаний о более ранних попытках Наполеона и Карла V ясно показали, что ни одна нация в Европе не достаточно сильна, чтобы подчинить себе все остальные и утвердить Объединенную европейскую империя по образцу древней Римской империи.
   Кровавые потоки, в которых были или будут утоплены создатели таких схем, не будут пролиты напрасно, если народы Европы осознают, что все они являются представителями друг друга, а не слугами одной нации или одного человека, но равными по положению членами одной семьи, как добровольные представители Европейской Федерации.
   Возможно, до сих пор в своих рассуждениях о необходимости европейского единства я недостаточно подчёркивал федеративную идею, которая чужда по духу тенденции централизма XIX века. Сам по себе примечателен тот факт, что мы сейчас говорим о Европейской Федерации и отказались от термина "Паневропа". Федеральная схема в равной степени необходима для успешного решения многочисленных политических, экономических и культурных проблем как в различных государствах Европы, так и в самой Европе.
   Поэтому, когда я перейду к обсуждению некоторых практических задач, которые будут возложены на Европейскую Федерацию, все они должны рассматриваться при условии взаимного единства, равенства прав и добровольности, которые должны быть основами каждой федерации.
  

101

  

2. ГАРАНТИИ БЕЗОПАСНОСТИ И РАЗОРУЖЕНИЯ

 

   Прежде чем я начну зарисовку этой Европейской Федерации, картинка которой должна появиться в сознании всех солдат (независимо от того, осознают они это или нет) как понимание во имя чего их жертвы, позвольте мне вернуться к практическому политическому вопросу о гарантиях безопасности, от обеспечения которых будут зависеть плодотворные переговоры об установлении нового порядка в Европе.
   Между нами и этим новым порядком стоит война, количество жертв которой по-прежнему не определено, но самой непосредственной целью которой является не что иное, как "никогда больше" атакованных наций, которые будут наслаждаться спокойствием только тогда, когда будут обеспечены гарантии военной безопасности, и только тогда они будут готовы обсуждать далеко идущие планы.
   По той причине, что Новая Германия ценит это психологическое мироощущение и признает его оправданным, а также по той причине, что Новая Германия уверена в необходимости постоянного сотрудничества и страстно его желает, Новая Германия будет абсолютно готова предоставить необходимые гарантии.
   В моем изложении предпосылок для перемирия, федерализации Германии, демократического и социалистического внутреннего переустройства Германии и радикального уничтожения прусского милитаризма, который с давних пор руководил отношением Германии к её соседям, я уже растолковал, какую самая важную из гарантий даст Новая Германия.
   Однако ещё более важным, и, следовательно, способным оказать большее влияние за рубежом, будет решительное принятие Германией
  

102

  
   принципа равных прав, когда будет подписан мир.
   Новая Германия согласится на уничтожение линии Зигфрида под наблюдением британских и французских экспертов, а также согласится на обслуживание линии Мажино!
   Новая Германия также согласится на сохранение Францией своих нынешних альянсов как во время, так и после создания Европейской Федерации, тогда как Германия незамедлительно денонсирует свой союз с Италией и Японией. Наконец, Новая Германия будет готова отказаться от владения Гельголандом, и это повлечет за собой значительное повышение безопасности западных держав в противостоянии с Германией.
   Статус Датских проливов (Бельтов и Зундов) будет срочно нуждаться в рассмотрении в том же разделе. Успешное покорение Гитлером Дании в апреле 1940 года без нанесения удара показало, насколько неприемлемо оставить ключ от Балтики "в детских ручонках". Может ли этот вопрос быть наилучшим образом решён путем включения Дании в состав Британской империи или созданием британских крепостей на "Балтийском Гибралтаре", будет предметом изучения и переговоров. Так или иначе, будут предоставлены гарантии от будущих нападений со стороны Германии (или России), и усиленная защита будет обеспечена Польшей.
   Но самой решающей гарантией общей безопасности и единственной, которая могла бы удовлетворить все европейские народы, было бы общее соглашение о разоружении.
   Помимо политического вопроса безопасности, мы здесь обеспокоены экономическим и финансовым
  

103

  
   обоснованием: если не будет заметного ограничения вооружений, банкротство или обнищание будут всеобщими для государств Европы. Нам нужно лишь представить, каково будет состояние национальных финансов повсюду, когда война подойдёт к концу, и мы увидим, что кризиса и обнищания можно избежать только путем сокращения до очень скромной доли от миллиардов, которые в недавнее время были потрачены на вооружения.
   Но такое всеобъемлющее сокращение будет возможно только в том случае, если будет достигнуто общее согласие о совместном и одновременном разоружении, чтобы этот процесс подвергался взаимному контролю.
   Осуществление и контроль над разоружением будут предметом деятельности подкомитета Мирной Конференции. Здесь достаточно сказать с немецкой стороны, что в генеральном штабе ряд офицеров должен осуществлять взаимный контроль, ибо опыт показывает, что эффективный контроль должен осуществляться изнутри.
   Кульминацией этого взаимного разоружения со стороны народов Европы станет создание объединенной европейской армии.
   Её национальные части могли бы быть сформированы таким образом, чтобы дать европейским народам стопроцентную гарантию безопасности в отношении друг к другу. Великобритания, например, могла бы поставлять авиационный состав; Франция, тяжёлые орудия и танки; Германия, боевую артиллерию и пехоту; Польша, кавалерию; Чехословакия, сапёров. Нейтральные государства, особенно Испания и Италия, в настоящее время будут лишь систематически сокращать свои национальные армии. Формирование такой европейской армии было бы дополнительным и чрезвычайно важным фактором безопасности, и оборонительный потенциал Европы в целом не был бы ни в коей мере ослаблен.

 

3. ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

 

   Наше искреннее желание создать Европейскую Федерацию и наша решимость создать её не должны ослеплять нас перед огромными трудностями, которые придется преодолеть. На мой взгляд, главная причина, почему так мало поддержки оказывалось всем из до сих пор обсуждаемых планов, заключается в том, что все они были разработаны с идеальной картинки и слишком мало обращали внимания на существующие национальные институты - замшелые и закоренелые с глубокой древности.
   В отличие от этих планов, из которых новые варианты публикуются почти каждый день, я сам (верный своим консервативным принципам) исхожу из убеждения, что для созревания всех исторических процессов требуется значительное время. Я также беру за правило общий опыт, что объединение лучше начинать с минимума, поскольку тогда мы можем быть уверены, что со временем связи станут более прочными и множественными.
   Каждому стороннику идеи Европейской Федерации - которая в 1940 году обязательно должна охватить всех вдумчивых европейцев - можно искренне рекомендовать исследование Британского содружества. Там мы имеем: минимум принуждения, максимум свободы; должное внимание к расхождению с местными интересами и уважение национальных чувств; сохранение проверенных временем учреждений, даже если они часто бывают неудобными; предотвращение неоправданного выравнивания и вместо этого преднамеренное сохранение национальных или местных нравов и обычаев.
  

105

    
   Одним словом, объединение должно быть эффективным, разумно и явно не внося при этом изменения в предыдущие методы, правила и способы. Вот лучший рецепт создания Европейской Федерации.
   Требование с самого начала создания Федерального правительства, Федерального органа исполнительной власти и т. п. только создало бы ненужные трудности, возможно, непреодолимые. (Еще раз говорю, посмотрите на Британскую империю.)
   В начале, конечно же, Европейская Федерация может быть только добровольным союзом европейских государств, доступ к которому будет открыт для каждого европейского государства, которое соответствует предписанным правилам. Федерации будет выгодно сделать членство желанным для каждого европейского государства.
   Среди условий членства будет то, что государство-кандидат должно подчиняться закону как во внутренних делах, так и в международных отношениях; оно должно признать арбитражные полномочия Федерации; должно участвовать в Постоянной палате международного правосудия в Гааге и в (обновлённой) Лиге наций, а также в любых международных институтах, учрежденных ими.
   Наиболее важной особенностью Федерации, и в то же время главным преимуществом членства, будет коллективная безопасность её участников, поддерживаемая их взаимными гарантиями и их взаимными обязательствами объединиться, чтобы противостоять нападению, совершенному извне на любого члена Федерации.
   Огромные преимущества, как политические, военные, так и финансовые, от наличия объединённых вооруженных сил настолько очевидны, что члены Европейской Федерации рано или поздно создадут их, хотя для начала
  

106

  
   они могут принять более традиционную форму чем описано выше, с чётко определёнными национальными контингентами.
   Отношения Европейской федерации с Лигой наций будут в основном определяться реконструкцией последней в смысле всемирного представительства континентальных групп.

 

4. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

 

   Гораздо теснее (и, следовательно, вдвойне привлекательным для вступающих) может быть экономическое сотрудничество. Скорее всего, оно будет развиваться стремительно, и опыт учит, что совместная экономическая выгода образует самый прочный фундамент для социальной сплоченности.
   Постепенное устранение всех таможенных барьеров при свободной торговле; прекращение требования паспортов и других препятствий для свободы передвижения; систематическое развитие международных экономических и финансовых отношений; единая валютная система; совместная реализация крупных проектов - таковы будут основные методы экономического сотрудничества между государствами, которые станут членами Европейской Федерации, и полученные в результате преимущества будут настолько ошеломляющими, что вскоре к ней будут стремиться присоединиться все скептические или нерешительные соседи.
   Сотрудничество национальных экономик в рамках Европейской Федерации поможет защитить членов от "торговых войн", эффективность этого будет усилена единством законов о труде и правил охраны труда на всей территории Федерации.
   Важный вклад в это внесёт всё большее и большее взаимодействие  экономического объединения
  

107

  
   Европейской Федерации в мировой политике и на мировом рынке.
   Дополнительные возможности для экономического сотрудничества будут предоставлены путём содействия свободе передвижения и торговли, открытым возможностям граждан на жительство в странах друг друга, приведения в общее  соответствие систем мер и весов и чеканки монет, унифицированных таможенных тарифов в отношении нечленов федерации, общей политики в отношении ценных бумаг.
   Конечно, вполне вероятно, что будет разная степень сотрудничества между членами, как это было в последнее время между Англией и Францией. И здесь принцип предельной гибкости важнее принципа предельного единства.

 

5. КУЛЬТУРНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО

 

   Самой явной из всех особенностей Федерации будет и должно быть культурное сотрудничество её членов.
   Среди народов Европы, которые слишком долго были очарованы местечковыми  национальными идеями, пришло время возродить понимание их исторической и культурной близости.
   Ничто не будет способствовать этому пробуждению больше, чем знание национальных особенностей разных народов Европы, поскольку это заставит их уважать друг друга и гордиться многообразием Запада, поскольку разнообразие - это не только очарование Европы но сама её суть.
   Должно быть введено благородное соперничество национальных характеров и национальных искусств,
  

108

  
   "Олимпиады разума", чтобы объединить народы Европейской Федерации посредством регулярных публикаций и других подходящих мероприятий в качестве дополнения к физкультурным олимпиадам, возрождённым в Афинах в 1900 году, и по праву считающимися одним из лучших примеров международного сотрудничества.
   Для культурного сотрудничества членов Европейской федерации было бы целесообразно, чтобы они проявили взаимозависимость своих образовательных систем и не терпели ничего, что могло бы противоречить этому. Хорошо бы иметь специальный комитет, назначенный для рассмотрения таких вопросов, и цензуры учебников. В науке также должно быть тесное сотрудничество; и искусство разных стран должно оплодотворять друг друга, это можно было бы эффективно сделать посредством Европейской Академии.
   Возрастающее значение, которое придаётся работе Церквей, также поможет усилить осознанность культурного сотрудничества, поскольку дух христианства является самой фундаментальной скрепой единства Запада.
  

109

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

 

КОЛОНИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА

 

   Даже в рамках этого эскизного описания проблем Мирной Конференции и Европейской Федерации следует посвятить раздел колониальной проблеме, поскольку Конференции, безусловно, придётся рассмотреть претензии Германии на колонии. Кроме того, рассмотрение колониальной проблемы даст ключевой пример нового духа, который будет иметь важное значение для установления нового порядка в Германии и в Европе.
   Говоря в целом, колониальная проблема не должна решаться ни для Германии, ни для других европейских государств, которые имеют или хотят иметь колонии, так, чтобы ограниченные (и по разным причинам сокращающиеся) колониальные районы могли когда-либо снова менять хозяев в результате внутриевропейской войны.
   Должно быть совершенно новое отношение к этой проблеме, и это повлечет за собой новое решение.
   Самое главное - это признать, что в настоящее время колониальная проблема - это в основном проблема сырья. Ей подчинены такие вопросы, как экономика, расселение, области для инвестиций и т. д. и, наконец, вопросы престижа и национальной безопасности.
   Такой взгляд на колониальную проблему будет неуклонно укрепляться с установлением нового политического и экономического порядка в Европе и, как следствие, растущей солидарности европейских народов.
   Например, Новая Германия не будет утверждать, что она
  

110

  
   имеет больше прав на колонии, чем другие государства, такие как Польша или Чехословакия. Аргументы, которые Германия может выдвинуть в пользу вступления во владение колониями, могут быть выдвинуты в равной степени и другими европейскими странами, в которых нет колоний.
   Поскольку постоянная борьба за колонии (размер и прибыльность которых не могут быть неограниченно увеличены) должна быть невозможной, необходимо найти новый вид решения, и это означает, что некоторые регионы Африки будут совместно управляться европейскими государствами, которые до сих пор не имели колоний.
   Чтобы избежать подозрения, что такая формулировка может быть ширмой для хищнической кампании со стороны "неимущих" против "имущих", а также для облегчения принятия схемы, должно быть понятно с самого начала, что Англия, Франция, Италия и Испания - главные колониальные державы Европы - заведомо останутся в стороне в качестве возможных бенефициаров. (То же самое относится и к неафриканским колониям других европейских держав.)
   Так схема будет применяться к бывшим немецким колониям в Африке и к африканским владениям Бельгии и Португалии. Эти большие, ценные и по большей части неразвитые районы будут переданы под совместное управление всеми европейскими державами, за исключением четырех великих колониальных держав, названных ранее.
   С этой целью европейские государства, за исключением тех, которые заведомо исключены, будут вместе входить в "Европейскую колониальную компанию" (E.C.C.), в которую каждое государство будет перечислять средства, пропорциональные количеству его жителей. Инвестиции, административные должности и возможности заселения
  

111

  
   будут распределяться пропорционально различным государствам, которые сформировали E.C.C, с корректировкой каждые десять лет в соответствии с результатами переписей соответствующих стран. Любая неиспользованная национальная квота будет открыта для свободной аренды, но здесь также могут будет пересмотр и отзыв раз в десять лет.
   Европейская колониальная компания обязуется уважать права предыдущих владельцев или держателей мандатов тех регионов, которые она примет.
   Предыдущим владельцам или мандатариям должно быть, прежде всего, назначено на девяносто девять лет право на возмещение на основе средней доходности за последние десять лет. Кроме того, Е.С.С. будет гарантировать сохранение существующих имущественных и личных прав, особенно сохранение своих постов действующим должностным лицам, военным и чинам - на всю жизнь или в течение срока службы, при этом, чтобы скрупулезно сохранялись прежние права на пенсии и т. д. Назначение новых должностных лиц будет производиться только по мере необходимости, опять же пропорционально. В связи с появлением вакансий будут назначаться офицеры и прочие чины, но без увеличения численности штабов, на момент их существования на 31 декабря 1938 года.
   E.C.C. будет также гарантировать, что флаги, которые развевались над соответствующими территориями, должны продолжать реять там, но будет иметь право поднимать свой собственный флаг рядом с другим; она будет продолжать использовать любой официальный язык в любом населённом пункте, но с правом использования и второго официального языка, если это будет целесообразно где-либо в административных целях. Таким образом, все администрации будут на равных.
  

112

 

   Будущие чиновники и поселенцы будут посещать, прежде всего, курс обучения в колониальных школах, который будет организован в соответствующих странах Европы, и преподавание в них будет по возможности унифицировано.
   E.C.C. будет уделять особое внимание продвижению коренных жителей колоний, считая себя их опекуном; и по мере развития местные жители будут, насколько это возможно, участвовать в работе администрации.
   E.C.C. будет стремиться заключать с крупными колониальными державами соглашения, которые принесут им взаимную выгоду. Крупные колониальные державы также будут иметь право вступить в Е.С.С. для инвестирования во всё или часть имущества последнего.
   Новая Германия была бы готова передать безоговорочно E.C.C. все свои собственные колониальные права, даже самые недавние, поскольку она будет рассматривать создание этого органа как справедливое и в целом удовлетворительное решение.
   Представляется важным отметить, что совместное развитие интересов в рамках E.C.C. будет иметь благоприятные последствия для политического сотрудничества различных государств; и что великая цивилизационная работа, которая будет связана с эффективным развитием Африки, придаст мощный импульс экономике и науке и принесет наибольшую пользу молодёжи Европы. Реализация больших преобразовательных проектов делает людей молодыми, сильными и бодрыми. Это то, что нужно Европе.
  

113

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

 

ЦЕЛИ ВОЙНЫ

 

   Подводя итог изложенным идеям, мы можем составить следующий список военных целей:
   (1) Свержение Гитлера и Гитлеризма.
   (2) Уничтожение прусской силовой политики федерализацией Германии.
   (3) Возвращение свободы Чехословакии и Польше.
   (4) Репарации должны быть выплачены Германией полякам и чехословакам.
   (5) Право на самоопределение жителей Австрии, Судетской области и региона Данцига.
    
   (6) Защита Франции путём разрушения линии Зигфрида, в то время как линия Мажино остается нетронутой.
   (7) Совместная оборона от большевистской опасности.
   (8) Общее разоружение под взаимным контролем.
   (9) Расширение англо-французского экономического альянса в экономическое сотрудничество Европы в целом.
   (10) Создание Европейской Федерации в рамках обновлённой Лиги Наций.

 

   Вышеупомянутые "Цели мира Новой Германии" в первую очередь адресованы немецкому народу, который в меньшей степени, чем кто-либо другой, способен понять природу и значение этой войны или понять её начало и ход. Семь лет пропаганды затуманили умы немцев в Рейхе; семь лет правления гитлеровского террора отчасти запугали их, а отчасти сделали чёрствыми. Тем не менее я уверен, что чувства и мысли немецкого народа поддержат эти цели мира; и что немецкий народ хочет принять участие в строительстве Новой Европы, к которой он стремится не менее горячо, чем народы других стран.
   Эти предложения должны убедить самого последнего в том, что Завтрашняя Германия будет готова предоставить необходимые моральные и имущественные гарантии, чтобы продемонстрировать желание немецкого народа быть включенным в Новую Европу.
   Я знаю, что погибшие в войне 1914-1918 гг. и погибшие в войне 1940 г. завещают как своё высшее наследие:

построение Новой Европы.

  

115

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

 0x01 graphic

 

НОВЫЙ ПОРЯДОК

 

 

 

СТРУКТУРА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

 

 

0x01 graphic

    
    
     

ГЛАВА ПЕРВАЯ

    

ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ

    

1. ВВЕДЕНИЕ

    
   В отличие от преобладающих до сих пор либеральных и механистических взглядов, мы начинаем с веры в то, что народ или нация является организмом, живым организмом, с определёнными особенностями телесного, умственного и духовного свойства.
   Из этого следует, что к истории нации применяется вечный закон органической жизни, "умереть и возникнуть", биологическая необходимость пройти по неизбежной дороге от колыбели до могилы, от яблочной семечки к плодоносящему дереву, и к мёртвой древесине. Это приложение биологических законов на курс национальной жизни не отменяет метафизическое предопределение судьбы и деятельности Бога, как наши знания и признание неизбежного движения жизни человека от рождения к смерти не могут "объяснить" или опровергнуть загадку появления человека или формы, которую он получил от природы.
    

2. РАСА - НАРОД - НАЦИЯ

    
   Поэтому, если мы пытаемся объяснить происхождение народа, мы никогда не должны забывать, что мы можем сделать это только в пределах всего человеческого знания составляющего предмет. То есть это можно объяснить только причинами внешнего мира или высшего, который мы признаем провидением,
    

119

    
   изначально устанавливающим причинность и определяющим её тенденции.
   С этой точки зрения мы видим, что народ является сочетанием различных рас, также как ребёнок является смешением в определенных пропорциях материнских и отцовских "расовых" составляющих.
   К биологическим влияниям этого расового сочетания добавляются сверх того геополитические влияния положения, климата, питания, и т.д., и, наконец, исторические последствия спора одной нации, возможно, имевшего места с другой, внутренних изменений, личного созревания, или его отсутствия.
   Из этих трёх следующих составляющих расы, страны, и истории, "народ" и формируется, хотя мы должны еще раз подчеркнуть, ограничения, налагаемые на это причинное объяснение, ссылаясь на становление, генезис, от человеческого вида, чей существенный характер и формы находятся вне сферы причинности.
   Применяя эти рассуждения к Европе (к которой Россия не принадлежит, никогда не принадлежала, и никогда не будет принадлежать), это означает, что народы Европы возникли из одинаковых расовых составляющих (Д-р Гюнтер, известный этнолог, различает от четырёх до пяти первичных рас в Европе), которые в разных странах смешиваются в различных пропорциях. В этом принципиальном сходстве в расовом составе мы распознаём типично европейскую или западную цивилизацию, как единую семью народов, в которой отдельные дети (читай, "отдельные народы") представляют собой различные смешения из родителей (читай, "рас").
   К последствиям этой разнообразной расовой примеси в различных членах европейской или западной семьи народов были к тому же добавлены факторы различий
    

120

    
   стран, где они живут, благодаря которым их лики стали более конкретными, и, наконец, соответственно последствия их историй, которые ещё сильнее повлияли на дальнейшее формирование разных народов. Результатом этого стало чрезвычайное разнообразие западных народов, которые, тем не менее, все имеют, в силу своего расового родства, один и тот же ритм западной культуры, и все были подчинены одним и тем же жизненно важным законам этой семьи народов.
    
   Таким образом, после объяснения понятий "раса" и "народ" (в том числе семья народов, или культурный круг), "нация", очевидно, раскрывается как "народ", который обрёл наиболее полно самосознание. Народ, чья история преподносит ему собственные специфические особенности, становится нацией, которая одновременно представляет себя как зрелую стадию, полностью взрослую стадию народа, который находится у себя дома в своей особенной области. (Сравните это с осознанием личности, которое наступает в ней в результате собственного опыта и приключений).
   На данном этапе нашего изложения станет ясно, почему Молодая Германия настаивает, что в новую эпоху открывшейся войной 1914-1918 гг., немецкий народ переживает своё развитие государственности, как последний народ западного культурного круга; и почему Молодая Германия находит в ней смысл отражения Немецкой революции для всего Западного культурного круга.
    

3. РИТМ ИСТОРИИ

    
   Из предыдущих тезисов будет становиться ясно, что мы высоко оцениваем блестяще сформулированный закон Освальдом Шпенглером о взлёте и падении
    

121

    
   культурного круга, в данном случае западного культурного круга, и также, что мы постигаем в нём великий закон развития всей органической жизни, закон рождения, зрелости и смерти.
   Как что-то принципиально новое, дополним этот закон развития, который можно сравнить с движением Земли вокруг Солнца, с помощью второго закона развития чьё проявление я сам описал несколько лет назад, дав ему название Закона Триединой Полярности. Его работу можно сравнить с вращением Земли вокруг своей оси.
   Эмпирические исследования хода развития в рамках западного культурного круга показывают определённые закономерности, которые при ближайшем рассмотрении могут быть систематизированы следующим образом. Мы различаем эпохи ограничения или неподвижности, чередующиеся с эпохами непринуждённости или революции. Изучение дат показывает, что такая эпоха длится от 140 до 150 лет, а за ней следует другая эпоха, которая длится примерно столько же времени. Не переходя рамок этой вступительной работы, я могу отметить, что последние три фазы перехода были: 1789-1799, Великая французская революция; 1640-1649, Английская революция при Кромвеле, около 1500 началась сильнейшая революция, которую мы называем Реформацией (Америка была открыта за несколько лет до этого). Дальше назад в европейской истории мы пришли к таким цезурам как 1350 (Ганза, Золотая булла и т.д.); к 1200, и т.д. Книга Герберта Бланка, "Шлейхер? Гитлер? Кромвель?" опубликованная издательством Verlag Lindner (Лейпциг, 1932), содержит подробный отчёт об этом "Ритме истории".
   Если мы будем изучать более близко идеи и формы этих различных эпох, мы обнаружим тот замечательный факт, что мы имеем дело только с двумя противоположными идеями, два
    

122

    
   противоположных полюса, между которыми маятник истории качается непрестанно: идея ограничения, и идея непринужденности, или, можно сказать, консерватизма и либерализма.
    
   Если мы попробуем перенести в органическую жизнь эти две идеи и смену от одной к другой, мы легко узнаем две главные силы органической жизни, инстинкт самосохранения и инстинкт сохранения вида. Первый относится к себе, к эго, второй относится к видам, сообществу схожих индивидуумов, нас, в центре Вселенной. Первый является почвой, из которой возникает эго-идея, второй является почвой, из которой растет мы-идея.
   Излишне объяснять, почему мы отождествляем эго-идею с либерализмом, а мы-идею с консерватизмом, так как после сказанного очевидно, что мы отвергаем попытки оценить их соответствующие значения, так как мы рассматриваем это как неорганическое. Так же, как вы не можете сказать, что день является более ценным, чем ночь, или ночь, чем день, так как они определяют друг друга, и оба являются лишь полюсами, между которыми маятник вращения Земли качается, так что вы не можете сказать, что эго-идея стоит больше, чем мы-идея, или мы-идея стоит больше, чем эго-идея, что либерализм предпочтительнее консерватизма или либерализм консерватизма, так как каждая из них определяет другую, и они всего лишь полюса, между которыми жизнь на качелях своего курса от рождения до смерти. Простое сравнение может помочь легче понять это двойное законоположение. В рамках закона от яблочной семечки к яблоне к мёртвой древесине, ежегодно реализует себя ритм лета и зимы, ритм, чьи формы выражения, главным образом определяются законом возраста (эпохи).
   Мы утверждаем, следовательно, что "идеи" консерватизма
    

123

    
   и либерализма постоянно сменяют друг друга в облике культурного круга, определяя мысли и чувства человеческих существ, и тем самым, определяя формы их жизни.
   В соответствии с трёхмерным характером всей органической жизни тела, разума и души (телесная плоскость представляющая отношения человека к вещи, ментальная плоскость, отношение людей друг к другу, и духовная плоскость, отношение человека к Богу), каждая из этих идей проявляется непрерывно и одновременно в этих трёх плоскостях жизни. В эпоху, когда мы-идея является доминирующей, мы в этой связи наблюдаем ограничения, консерватизм, экономику, в которой мы-идея преобладает, общественный порядок характеризуется мы-идеей, культивированием мы-идеи, и наоборот, когда эго-идея является доминирующей мы замечаем экономику, в которой преобладает эго-идея, общество эго-идеи, культивирование эго-идеи.
   В повседневной речи (рассматривая нынешнее сокращение эго-идеи, как характеристики либерализма), мы поэтому говорим о капитализме, когда либерализм является доминирующим в телесной (вещественной) экономической плоскости, говорим об "индивидуализме", когда либерализм является доминирующим в ментально-социальной плоскости (то есть в государстве); говорим о "материализме", когда либерализм является доминирующим культурно и в духовной плоскости (то есть в религиозных вопросах).
   Эта триада - капитализм, индивидуализм и материализм, есть то, что мы различаем как формы либерализма, которые существуют в уходящем этапе западного культурного круга.
   В противоположность с этой триадой либерализма, мы-идея консерватизма также проявляется непрерывно в трёх плоскостях жизни: как "социализм" в вещественной экономической
    

124

    
   плоскости, как "национализм" в ментально-социальной плоскости (государство); и как "популярный идеализм" в духовно-культурной плоскости (религии).
   Эта триада социализм, национализм, и популярный идеализм является тем, что мы различаем как формы консерватизма, которые существуют в наступающем этапе западного культурного круга.
   Когда мы освоили это основное мировоззрение, нам становится легко воспринимать характер французской революции, как победу либерализма, и английской революции как победу консерватизма, ибо мы знаем, что около 1500 либеральная идея становится доминирующей, и что около 1350 началась консервативная эпоха, и отличающаяся лексика, использовавшаяся в те далекие времена, или различные словоформы в зависимости от различных фаз становления, больше не смогут спрятать основные идеи.
   Закон триединой полярности не только даёт нам совершенно новое объяснение и оценку прошлого, но и даёт нам оценку настоящего и интерпретацию будущего. Мы воспринимаем, что времена исполненные, для доминантной эпохи либерализма и его форм (капитализм, индивидуализм и материализм) подходят к концу, и уже с августа 1914 года маятник часов судьбы качнулся к новой эпохе, когда консерватизм будет доминирующим в форме социализма, национализма и популярного идеализма, могучее восстание и прорыв которого мы называем Немецкой Революцией.
   Я хотел бы пояснить, что принятие этих философских оснований не следует рассматривать в качестве важного предварительного утверждения политических и

125

    
   экономических рассуждений, которые последуют. Но я считал и считаю это возложенным на меня, как дело личной порядочности, сослаться, хотя бы вкратце, на более глубокие источники, из которых я сам извлёк конструктивные формы, которые я собираюсь изложить, хотя другие, возможно, пожелают изучить эти формы по чисто оппортунистическим причинам, или может прийти к тому же результату совершенно иным путем.
   Во всяком случае, я хотел бы настаивать, что это крайне важно для всех, кто хочет принимать активное участие, чтобы иметь звучание и единую философскую точку отсчёта (которая для других может показаться всего лишь гипотезой), тем более, что неправильное объединение требований в одном иске жизни будет постоянно представлять новые задачи вне схем, а также потому, что выполнение таковых будет (сознательно или бессознательно) облегчено водами, взятыми из глубоких скважин философии.
    

4. МАРКСИЗМ

    
   Также представляется необходимым начать Третью Часть, с чёткого изложения философских основ Немецкого социализма, чтобы мы могли таким образом, заранее объяснить внутреннюю и фундаментальную оппозицию Немецкого социализма к интернациональному марксизму к проблеме которого придется часто возвращаться в продолжение. Для нас национал-социалистов, конечно, нет никакого вопроса, что марксизм является изобретением еврея Маркса специально предназначенного, чтобы ввести немецких рабочих в заблуждение или даже в нищету. Но для нас марксизм есть социализм как либеральный, так и чужой, доктрина, чьи либеральные факторы обязательно непригодны для созидания социалистического (то есть консервативного) будущего, но такая, чьи программы не могут не привлекать его к упадку либерализма. Это относится 
    

126

    
   в равной степени как к конституционному марксизму (Социал-демократическая партия Германии), так и к "революционному" марксизму КПГ (Коммунистическая партия Германии), как показано достаточно убедительно тем фактом, что СДПГ не менее враждебна к национал-социализму, чем КПГ.
   На первый взгляд там не было ничего "ошибочного" в этом либеральном чужаке. Связано это было просто с тем, что тоска по социализму стала находить выражение в то время, когда эго-идея, либерализм, то есть, был на подъеме. В этих условиях социалистическая борьба рабочих была либо перед лицом неизбежного поражения (как Крестьянская война 1525 потерпела поражение, потому что тогда, аналогично, либерализм был в фаворе), либо вынуждена адаптировать для себя доминирующие либеральные идеи.
   Благодаря Марксу, Энгельсу, Каутскому, и т.д. (все типичные либералы, как по происхождению, так и по своей природе), социализм взял либеральный путь к чужеродности, что наглядно проявилось в его отношении к Интернационалу, в его тактике классовой борьбы, и его материалистической философии.
   По этой причине, и только по этой причине, не будет невозможного для марксизма играть формирующую роль в предстоящем развитии, и по этой причине марксизм будет участвовать в упадке либерализма.
   Автор намеренно оставил пункты выше именно так, как они были написаны в 1931 году для того, чтобы показать, как истина того, что он писал тогда, была подтверждена последующими фактами. Катастрофа марксистских партий в Италии, Германии, Австрии и частично также в Испании становится ясной, только когда мы понимаем, что это было роковое следствие вымирания
    

127

    
   либеральной идеи и связанных с ней форм. Ибо ни различия в стратегии, разработанной марксизмом в его двух основных тенденциях - коммунизме и социальной демократии, ни даже различия в тактике, как практикуется в марксизме во время его смертельной борьбы в Германии и Австрии, не добились ничего, чтобы спасти его от его судьбы.
   Более того, если мы рассматриваем положение марксистских партий в других странах Европы, мы видим, что ни в его революционном, ни в его реформистском виде марксизм не играет решающую роль в европейских событиях, (В этой связи интересно отметить, что такие организации, как марксистские партии могут по-прежнему играть роль лишь в прямо пропорциональной зависимости от их привязанности к нации, и что в соответствии с ней многочисленные и приветствующиеся попытки обновления марксизма обязательно должны начинаться с обновлённым установлением связи между нацией и рабочими.) (1)
    
   Тем не менее, ввиду того, что "боевой марксизм" стал современным словечком, мне кажется, только это и достойно, чтобы указать, сколько марксистское рабочее движение достигло от имени широких масс народа, и, особенно, чтобы подчеркнуть важность профсоюзов.
    
   Но знание и признание этих вещей заставляет еще с большей необходимостью спросить, почему марксизм был политическим провалом, и это я связываю не столько с хитросплетениями марксистской теории, сколько с политической практикой марксистских партий. Это то, что должны, прежде всего, держать в центре внимания в ходе рассмотрений, которые следуют далее.
    
   (1) цитируется по книге "Народ и рабочий" Венцеля Якиша, немецкого социал-демократа из Судетской области. римечание самого Штрассера - Б.З.)
    

128

    

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

НЕМЕЦКИЙ СОЦИАЛИЗМ

 

1. КРИЗИС КАПИТАЛИЗМА

    
   В центре каждого рассмотрения экономики стоит вопрос о её функции. Обыватель всегда отвечает следующим образом: "Функция экономической системы нации состоит в том, чтобы удовлетворять все потребности граждан в еде, одежде и жилье, а также в создании запасов на трудные времена".
   Помимо мелких деталей, экономическая система, которая выполняет эти пункты, получает общее одобрение всех тех, чьи прямые нужды, таким образом, удовлетворяются.
   Эти соображения объясняют не только существование и длительность либеральной (то есть капиталистической) экономической системы, но также её нынешний кризис и её приближающийся конец. Независимо от всех антикапиталистических теорий, капиталистическая экономика сохранится (в Германии), если она сможет продолжать выполнять свою задачу по обеспечению всех немцев достаточным количеством продовольствия, одежды и жилья. "Кризис капитализма", следовательно, не является результатом социалистического движения, а, наоборот, его основной причиной.
   По причине очевидного факта капиталистическая экономическая система больше не может выполнять свою функцию (как определено выше), что ясно видно из огромного числа безработных, пролетаризации среднего класса, разорения крестьянства и неспособности обеспечить возможности для представителей подрастающего поколения.
    

129

    
   Когда в области причинности мы ищем объяснения краха капитализма, мы обнаруживаем, что три наиболее существенных фактора капиталистической экономики вносят в него одинаковый вклад:
   а. Капиталистическая экономическая политика централизованной всемирной системы производства, обмена и золотого стандарта.
   b. Капиталистический экономический закон, который устанавливает, что "частная собственность священна".
   с. Капиталистическая экономическая форма индустриализации, механизации, рационализации и гигантских предприятий.
   Необходимо кратко указать на катастрофические последствия этих трёх особенностей капиталистической экономической системы как прелюдии к демонстрации противоположных тенденций, которые должны быть приняты во внимание Немецким социализмом.
   Наше мнение о том, что капитализм является экономической системой либерализма, принципиально отличается от марксистского и гитлеровского (или фашистского) взглядов.
   К обоим последним прилагается оценка, которая усиливается обличениями против сторонников капитализма.
   Марксизм с его неисторическим взглядом на вещи далее склонен описывать все ранние экономические системы как капиталистические или, по крайней мере, квазикапиталистические, которым социализм противопоставляется как нечто совершенно новое.
   Таким образом, марксисты не могут признать, что капитализм идеологически связан с либерализмом, до господства которого существовала совершенно иная экономическая система, идеологически родственная социализму, хотя, конечно, отличающаяся от социализма по форме. (1)
   Точно так же гитлеровцы (и фашисты) не понимают, 
    
   (1) Abendlandische Revolution [Революция на Западе], недавняя книга пражского социал-демократа Эмиля Францеля, является заметным исключением из обычной марксистской социологии. римечание Штрассера - Б.З.)
    

130

    
   что связи между капитализмом и либерализмом неразделимы, и они надеются уничтожить либерализм, сохраняя при этом капиталистическую систему нетронутой.
   С другой стороны, национал-социалисты, признавая важность капитализма из-за его великих достижений, убеждены, что по внутренним причинам система обречена.
    

А. Капиталистическая экономическая политика

    
   Капиталистическая экономическая политика основана на открытом мировом рынке, всемирной свободной торговле и международном золотом стандарте. Но все три эти принципа были непоправимо разрушены войной [1914-1918 гг.], и с нашей "органической" точки зрения война была лишь выражением революции, а не поводом этой революции. По следующим причинам:
   а. Во время войны нецивилизованные и полуцивилизованные страны (Индия, Китай, Южная Америка, Северная Африка, Южная Африка) запустили свои крупные отрасли промышленности; и когда после войны две страны, где индустриальные предприятия были созданы раньше всех, Великобритания и Германия - при поддержке США, которые во время войны превратилась из страны-импортера в страну-экспортер - попытались обеспечить товарами свои старые рынки они повсюду сталкивались с промышленными товарами местного производства. Эти товары местного производства можно было бы продавать гораздо дешевле, потому что заработная плата рабочих была ниже, и ничего не нужно было добавлять к ценам за счет грузовых и таможенных сборов.
   b. В связи с войной повсеместно возникли энергичные националистические движения, особенно в среде полуколониальных и полностью колониальных народов. Их националистическая борьба за свободу всегда была связана с
    

131

    
   попытками бойкотировать "белые товары", где прялки Ганди являются одним из подобных примеров, а другой - всеобщее движение в Китае против импортируемых товаров (движение, которое продолжалось независимо от  беспорядков в результате войн между генералами). Экономическая политика независимой Турции проводила линию, аналогичную политике Персии и Египта. Повсеместно борьба за национальную свободу продолжалась бок о бок с кампанией против "белых товаров", то есть против капитализма Европы и США.
   с. Другим изменением, имевшим важные последствия, было - в связи с большевистской революцией - исчезновение России как потребителя товаров, произведенных старыми странами-производителями. Более ста шестидесяти миллионов клиентов исчезли с "мирового рынка", не говоря уже о развивающихся возможностях России как экспортера.
   Мировой рынок и торговля в целом были полностью расстроены взаимодействием этих и других факторов. Затем последовал отрыв всё большего числа стран от международного золотого стандарта, что вызвало потрясения, в результате которых немецкие репарации способствовали собственному внутреннему шоку.
    
   Поскольку все эти причины остаются в силе и по своей природе, вероятно, будут действовать с возрастающей силой, нет никакой перспективы того, что основы капиталистической экономической политики когда-либо будут прочно установлены.
   Хотя капиталистический мир судорожно цеплялся за надежду, что это был не более чем переходный кризис, эта надежда была жестоко разбита ходом мировой торговли.
    

132

    
   Согласно статистике, опубликованной Женевским бюро Лиги Наций, торговля в мире, исчисляемая в миллиардах французских франков, была:
  
    Год
   Импорт
   Экспорт
   1929
   813
   735
   1930
   662
   386
   1931
   303
   413
   1932
   319
   283
   1933
   289
   266
   1934
   273
   232
    
   Мощные и успешные усилия России и Японии не оставляют индустриальным государствам Европы (где производство обходится дороже) никаких шансов когда-либо вернуть себе прежнюю позицию экспортёров; и следует помнить, что политика экономической изоляции США в сочетании с имперской политикой, введённой Великобританией в Оттаве, лишь усугубляют ситуацию. Таким образом, для европейских государств "кризис" представляется структурным, который может быть преодолен только путём полной трансформации экономической системы.
    

B. Капиталистический экономический закон

    
   Капиталистический экономический закон, который гласит, что "частная собственность является священной", что "человек может делать то, что ему нравится со своей собственностью", также был полностью подорван войной [1914-1918 годов]. В сердцах людей распространилось чувство, что в системе, которая отвергает моральный спрос на гарантии от нищеты и нехватки хлеба, было что-то принципиально несправедливое, что вызывало или поддерживало антисоциальный раскол населения на слои эксплуататоров
    

133

    
   и эксплуатируемых, и исключал подавляющее большинство граждан из какой-либо доли в собственности, руководстве и развитии нации. Каждому человеку стало ясно, что такое неограниченное право со стороны владельца "делать то, что ему нравится со своей собственностью" противоречит жизненным интересам народа, и что не может быть никакого внутреннего оправдания для такого права на время, когда весь народ был призван пролить свою кровь за защиту "собственности".
   Этот опыт сделал невозможным, чтобы капиталистический закон о "святости частной собственности" вновь получил признание немецкого народа.
   Решающее значение в этом вопросе имеет различие между продукцией, которая может быть произведена в любом количестве, каком вы пожелаете, и продукцией, производство которой не может быть увеличено, так как она в руках монополий.
   Поскольку само существование народа зависит от определённых товаров, количество которых ограничено (земля, полезные ископаемые, и - с некоторыми оговорками - основные средства производства), люди в целом напрямую зависят от тех, кто владеет такими монополиями. Если (капиталистическое) право частной собственности считается действительным в отношении этих монополий, то лица, которым "принадлежат" монополии, могут по своему усмотрению распоряжаться жизнью и смертью миллионов своих соотечественников. Экономическая власть, которая, таким образом, достаётся владельцам монополий, является существенным проклятием капитализма и обязательно включает в себя рабство зависимого большинства населения - рабство, переходящее из экономической в ??политическую и культурную сферы.
    

134

    
   Ни одно государство, каким бы проницательным и порядочным ни были те, кто может управлять его делами, не может эффективно защищать интересы неимущего большинства населения, тех, кто всю свою жизнь зависит от доступа к ресурсам монополий, если законодательная система страны признает частную собственность в этих монополиях с неограниченным правом владельцев делать то, что им нравится со своей собственностью.
   Моральные и экономические причины, следовательно, объединяются, чтобы побудить людей современности отказаться от - в том, что касается вышеупомянутых монополий - капиталистического экономического закона, согласно которому "частная собственность является священной".
   Кардинально другим является принцип владения имуществом, количество которого может быть увеличено по желанию - обычными товарами любого рода. Их право собственности (и мы увидим позже, что это относится и к деньгам) не создает какой-либо "экономической власти над несобственниками", поскольку эти последние не зависят от продукции, которая в любое время может быть увеличена, и поэтому не становятся зависимыми от "частных собственников" таких товаров.
    

C. Капиталистическая экономическая форма

    
   Наконец, война [1914-1918 гг.], начавшаяся в результате жестокой индустриализации, имела катастрофические последствия для физического и, в еще большей степени, для психического здоровья немцев. Сомнения в отношении "победы машин" усилились в результате оптимизации, имевшей место в послевоенный период, в ходе которой возникли огромные промышленные предприятия и огромные массы безработных.
   Более того, не без последствий прошли вновь обретённые контакты с природой, с которой фронтовики столкнулись в окопах, молодёжь в своих
    

135

    
   туристических союзах, а безработные на своих огородах, благодаря чему, впоследствии в индустриальной жизни все они начали спрашивать себя, действительно ли огромный город с его кирпичными пещерами, убийственные гигантские фабрики с их конвейерами реально обеспечивали достойные условия во время короткого мига между колыбелью и могилой.
   Чувства масс всё больше и больше отворачивались от капиталистических экономических форм индустриализации, щупалец городов и производства, и заставляли неимущих всё настойчивее требовать новых форм.
   И здесь подлинно консервативное отрицание нашло выражение - в отрицании склонности к переоценке технических и других недавних достижений цивилизации. В этом у нас есть важное отличие от марксизма, который в данных вопросах также показывает своё идейное родство с либерализмом. (Мы видим убедительные примеры этого в России, где марксистская панегирика в области промышленного развития пользуется большой популярностью и где недавнее "стахановское движение" напоминает нам так много о некоторых чертах раннего либерального капитализма.)
   Либеральному (и марксистскому) идеалу безграничного роста производства и потребления мы противопоставляем консервативный (и социалистический) идеал вдумчивого и жизнерадостного существования, который, естественно, требует в качестве своей основы достаточного обеспечения жизненных потребностей, но ищет и находит свою главную реализацию в самых разных ценностях.
   Первое, что вытекает из предыдущих обсуждений, - это причина, по которой экономическая политика, экономический закон и экономическая форма капитализма переживают кризис, из которого невозможно найти выхода; но мы также знакомы с зачатками тенденции и
    

136

    
   вида экономической политики, экономических законов и экономической формы, которые будут характерны для Немецкого социализма.
    

2. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

    
   Внезапно возникающие из-за краха мировой экономики, мировой торговли и золотого стандарта требования приводят Немецкий социализм к автаркии, государственной монополии внешней торговли и собственному валютному стандарту.
    

А. Автаркия

    
   Автаркия, самодостаточность, т. е. достаточные внутренние источники поставок сырья, является необходимой предпосылкой удовлетворения основного спроса социалистической национальной экономики - обеспечение продовольствием, одеждой и жильём сообщества. Это также необходимое условие национальной свободы и культурного развития населения, как это было откровенно показано немецкому народу по окончанию мировой войны. Что касается обеспечения продовольствием, автаркия должна быть абсолютной, тогда как в случае наших минимальных культурных требований она может быть и будет относительной. У нас уже есть основная часть условий. Благодаря необходимым улучшениям наше сельское хозяйство и животноводство могут обеспечить достаточное количество продовольствия для немецкого народа. Наиболее важные виды сырья, которых не хватает (хлопок, масло и резина), могут быть частично замещены такими заменителями, как искусственный шёлк и лён, а частично - синтетической продукцией.
   Усилиям, направленным на то, чтобы сделать нашу национальную экономику независимой от остального мира, будет способствовать упрощение жизни наших соотечественников. В рамках капиталистической системы большое количество "повседневных потребностей" искусственно развивается посредством рекламы. Упрощение жизни не будет означать "рецидив варварства", поскольку культура не зависит от роскоши или удовлетворения бесполезно созданных желаний. В подлинном сообществе никто не будет заниматься удовлетворением таких потребностей, пока кто-нибудь из его земляков голодает из-за отсутствия работы.
   Таким образом, акцент, который делается на продвижении идеи автаркии, требует определённых ограничений - но ещё больше он нуждается в важном расширении.
   Национальная автаркия не может и не должна быть крайней целью социалистической экономической политики, поскольку нас интересует не спартанский идеал, а идеал Диониса в глубочайшем смысле этого слова. Следовательно, эта национальная автаркия может быть только переходной фазой - хотя нынешняя международная ситуация заставляет нас предполагать, что она будет конечной фазой Немецкого социализма. Не по нашей собственной воле, а под давлением обстоятельств - и было бы нежелательным, чтобы одна нация обвиняла другую в этих обстоятельствах.
   Европейская автаркия, однако, здесь сознательно защищается как необходимая экономическая политика Немецкого социализма, поскольку это важно для поддержания уровня европейской культуры и цивилизации и может быть доказано, что это возможно при наличии соответствующей корректировки сельскохозяйственных и индустриальных мощностей для производства и потребления. Ничто, кроме создания и защиты Европейской автаркии, не сможет обеспечить безопасность торговли предметами роскоши с другими частями мира, не ставя под угрозу существование Европы. Именно по этой причине Европейская автаркия является целью Немецкого социализма, и также по причине того, что существующие политические
    

138

    
   и экономические результаты по-прежнему препятствуют достижению этой цели, национальная автаркия Немецкого социализма является необходимым условием этого.
    

B. Государственная монополия внешней торговли

    
   Поскольку импорт сырья или предметов роскоши кажется необходимым или желательным, немецкий народ будет экспортировать некоторые из своих товаров в обмен на необходимые товары, экспортируя продукцию либо естественных монополий (калий, химикаты), либо искусственных монополий (гальваническое покрытие, дорогая техника и т. д.).
   Обмен будет осуществляться не в соответствии с произвольными пожеланиями отдельных производителей, а в соответствии с планом, составленным в соответствии с потребностями государства, и это повлечёт за собой возникновение государственной монополии на внешнюю торговлю. Такая государственная монополия не будет (как и российская) направлена ??на то, чтобы осуществлять внешнюю торговлю, а просто будет контролирующей, и выдавать лицензии на экспорт тем лицам, которые могут в них нуждаться.
   Ещё раз необходимо провести различие между тем, что может быть крайней ситуацией Немецкого социализма, и тем, что может быть нацелено на её преодоление.
   В том, что, вероятно, это будет начальной ситуацией Немецкого социализма, когда срочно потребуется национальная монополия внешней торговли. Не только естественная оппозиция международного капитализма создаст неизбежность концентрации всех сил немецкой национальной экономики, но также и монополия удовлетворит потребности плановой экономики, без которой невозможна социалистическая экономика.
   Ввиду того, что даже после создания Европейской автаркии внутренние структуры различных национальных
    

139

    
   экономик будут отличаться, когда это более позднее условие будет достигнуто, Немецкий социализм не сможет обойтись без монополии на внешнюю торговлю.
   Тот факт, что при выдаче лицензий на торговлю будет только монополия, облегчит адаптацию продукции к различным требованиям внутриевропейской и внешней торговли.
   Прежде всего это защитит и повернёт в нужное русло тот непередаваемый опыт внешней торговли, который не может быть получен посредством какого-либо бюрократического аппарата.
    

C. Наш собственный валютный стандарт

    
   Отказ от международного золотого стандарта будет существенным предварительным условием для автаркии, так как зарубежье может иметь какое-либо влияние на нашу валюту (которая является "кровью" экономической жизни), никакая реально независимая национальная экономика невозможна. Что касается создания нашего собственного валютного стандарта, то может быть достаточно того, чтобы обратить внимание на немецкую рентную марку или на российские червонцы. Но настолько велик интерес к валютным вопросам, что представляется целесообразным сделать несколько общих замечаний по проблеме денег и проблеме золотого стандарта.
   Преимущественная роль, которую играют деньги в современной экономической жизни, обусловлена ??тем обстоятельством, что, помимо выполнения задач по предоставлению средств обмена и эквивалента стоимости, деньги также являются товаром в большинстве стран, зависящих от золота, товаром, который имеет преимущество перед всеми остальными товарами: наличие присвоенной ему по закону фиксированной стоимостью. Этот своеобразная товарная особенность денег, зависящих от золота, и концентрация существующих поставок золота
    

140

    
   в руках крупных финансистов позволяет им посредством этого во всех государствах, где золото является ходовой монетой или, по крайней мере, обеспечением валюты, оказывать решающее влияние на экономическую жизнь соответствующих государств, влияние, опасность которого неоднократно раскрывалась событиями послевоенной политической жизни. Более того, товарное денежное золото обладает особым качеством, которое не присуще никаким другим товарам, а именно способностью увеличивать себя за счёт начисления процентов, когда оно бездействует, а его владелец вообще ничего не делает.
   Это качество золота не натуральное, а искусственное. Естественная цель денег - облегчить обмен. Деньги - это (1) средство обмена, (2) мера стоимости. Поскольку в крупной и сложной экономической единице бартер становится невыполнимым, производитель продает свои товары, получая взамен не товары соответствующей стоимости, а "сертификат", "жетон" [токен - Б.З.] стоимости того, что он продал. Он принимает этот жетон, будучи уверенным, что при этом он сможет купить соответствующее количество других товаров. Он в первую очередь не хочет обменивать товары на деньги, но товары на товары. Он сможет сделать это только в том случае, если товары, которые он хочет, уже доступны или скоро будут доступны на рынке. Уверенность в покупательной способности денежного сертификата или жетона, который он принимает, придаёт этому жетону его ценность, делает жетон "наличными деньгами" (или наличными банкнотами). Поэтому вся валюта поддерживается доверием владельцев наличных денег и массой товаров, готовых к обмену. Если наличные деньги соответствуют подходящему количеству товара, стабильность валюты обеспечивается. Когда товаров не хватает, деньги обесцениваются, за фиксированную сумму денег покупают
    

141

    
   меньше: когда происходит избыток, деньги ценятся, за ту же сумму денег покупают больше. Только в ограниченной экономической системе, где денежное обращение и товарооборот не подвержены влиянию внешних сил, можно удостовериться, что количество денег и количество товаров находятся в соответствующем соотношении один к другому. Благодаря государственной монополии на внешнюю торговлю мы сможем не допустить, чтобы любые внешние силы оказывали неправомерное влияние на количество продаваемых товаров, и, имея собственный валютный стандарт, мы могли бы оказывать решающее влияние на денежное обращение.
   Здесь необходимо напомнить читателю о разнице между непосредственной национальной целью в этих вопросах и конечной целью Соединенных Штатов Европы.
   Какой бы экстренной ни была необходимость для Немецкого социализма создать собственную валюту, она должна быть дополнена созданием в рамках европейской экономической системы, к которой мы стремимся (независимо от того, как), наднациональной валюты, доступной на всей совместной территории.
   Различные практические соображения указывают на то, что стабильный швейцарский франк может быть и станет наднациональной валютой, что ставит новые задачи перед швейцарской банковской системой под общим европейским контролем.
    

3. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЗАКОН НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

    

А. Частная собственность?

    
   Трансформация экономической политики путём установления автаркии, государственной монополии на внешнюю торговлю
    

142

    
   и нашего собственного валютного стандарта, включающиеся во всеобъемлющий термин "плановая экономика", которая сегодня рассматривается многочисленными кругами как необходимость в Германия и повсюду в  Европе. Но это теоретическое признание "плановой экономики" останется бесплодным до тех пор, пока эти круги всё ещё будут придерживаться господствующего капиталистического экономического закона, который устанавливает, что "частная собственность является священной".
   Поэтому с максимально возможной выразительностью консервативный революционер должен на этом этапе настаивать (как на обязательном предварительном условии для подлинной и эффективной плановой экономики) на  отмене господствующего экономического закона о частной собственности.
   Тот, кто выступает за сохранение частной собственности на землю, сырьё, лежащее под землей, и средств производства в целом, не только отвергает Немецкий социализм, но и защищает то, что сделает плановую экономику невозможной - независимо от того, насколько горячо в теории он может этого желать.
    
   Это следует без всяких обиняков из самой сущности притязания владельца в том, что он имеет право "делать то, что ему нравится, со своей собственностью", притязание, которое составляет ядро ??юридического понятия "частная собственность". До тех пор, пока владелец земли, полезных ископаемых, и средств производства в целом может делать то, что ему заблагорассудится, со своей "собственностью"; до тех пор, пока крестьянин может обрабатывать свои поля или не обрабатывать, как ему хочется, владелец угольной шахты может добывать уголь или не добывать, как ему больше нравится, владелец фабрики заставляет свою фабрику работать или не  работать по собственному желанию - до тех пор плановая экономика невозможна. (Не говоря уже о привилегии владельца продавать свою собственность иностранному лицу,
    

143

    
   корпорации или государству, что было бы фатальным для организации плановой экономики Германии.)
   По этой причине выше, а также по моральным причинам, которые уже были указаны, отмена частной собственности на землю, полезные ископаемые и средства производства, является основным требованием Немецкого социализма и предпосылкой плановой национальной экономики.
   То же самое требование предъявляют все марксисты, и в этом смысле они являются социалистами, хотя их либеральная враждебность препятствует выполнению и плодотворности их требования. Я считаю целесообразным остановиться на тождественности требования в этом вопросе между интернациональными марксистами и немецкими социалистами, что послужит вступлением к тому, чтобы настаивать на конструктивной разнице в подходах между марксизмом и Немецким социализмом.
    

B. Пай (1)

    
   Это различие основано на нашем (консервативном) взгляде на природу (немцев) человеческих существ.
   Биологический и исторический опыт исключает возможность каких-либо изменений в природе человека и даже намерение изменить её. Поэтому наша политическая задача состоит в том, чтобы изучать человеческую природу в том виде, в каком она существует в Германии, и учитывать её в наших экономических и социальных институтах. Мы не должны пытаться навязать экономическую теорию немцам, но, напротив, мы должны
    
   (1) Этот термин здесь не совсем совпадает со специфическим английским использованием слова "entail", но мы не знаем другого возможного термина для перевода немецкого Erblehen. Поэтому мы используем его в кавычках. Его значение скоро станет понятным внимательным читателям. Возможным альтернативным термином будет "узуфрукт", но ему не хватает "атмосферы" "entail". (Примечание английских переводчиков)
    
   (1) Переводчики на английский язык взяли английский термин "entail", который переводится на русский язык как "майорат", чтобы перевести немецкий термин "Erblehen", который на русский переводится как "наследственный феод". В России ближе всего по смыслу к объяснению этой формы собственности Штрассером будет термин "пай" в историческом виде: доля имущества, которая выделяется в рамках ведения хозяйства государством, кооперативом, товариществом, общиной, акционерным обществом и т.д. и может передаваться по наследству или продаваться, но с разрешения государства или кооператива, общины, с правом общины выкупить пай по выгодными для неё условиями. Это именно надел, доля выданная в пользование индивидууму или группе людей с правом наследования. Самым хорошим примером подобного надела, пая может быть лесное хозяйство в Финляндии. Где пай выдаётся государством и наследуется теми, кто ведёт непосредственно лесное хозяйство. Но при желании уйти из этой деятельности, пайщик может продать свой пай только государству. Пай - это рента (заём) имущества с правом наследования и эксплуатации по непосредственной функции этого имущества (земельный пай - земледелие) и без уплаты процентов с ренты, но с сохранением функции пая (имущества). (Примечание русского переводчика).
    

144

    
   вывести экономическую теорию из природы немцев, и, в частности, мы должны затем сформулировать экономическую систему, в которой могут жить немцы. и развиваться. (Если в дальнейшем мы будем иметь дело исключительно с "немцами", то это просто для того, чтобы ограничить область нашего рассмотрения, а не из-за чрезмерной самонадеянности.)
   Прежде всего, позвольте мне настаивать на том, что у немца есть тоска по своему особому стилю, независимости, радости ответственности и радости творчества. Отсутствие возможностей для удовлетворения этого стремления составляет коренной источник бесприютности, недовольства, бесполезности существования современного немца. Одним словом, он страдает от пролетарского характера своей жизни, от недостатка имущества, от безнадёжной перспективы его старости и от зависимости от своего настоящего.
   Поэтому депролетаризация немцев должна быть главной задачей Немецкого социализма.
   Эта депролетаризация возможна только путём поиска имущества для каждого немца. Ничто, кроме его собственного имущества, не может дать такую ??независимость мышления и развития, такой отпечаток творческой энергии и такой опыт чувства ответственности, которые смогут действительно и полностью удовлетворить немца.
   Это подводит нас к двум явно противоречивым требованиям Немецкого социализма:
   (1) Ни один немец больше не должен иметь частную собственность на землю, полезные ископаемые и средства производства в целом;
   (2) Каждый немец должен иметь имущество в этих же самых объектах собственности.
   Избежать очевидного противоречия между этими двумя фундаментальными требованиями Немецкого социализма
    

145

    
   можно с помощью кое-чего, что мы первыми начали отстаивать, - введения пая.
   Нация, то есть весь немецкий народ, общество в целом, является единственным владельцем земли, полезных ископаемых и основными средствами производства, правом эксплуатировать их, назначаемых отдельным немцам в виде пая в зависимости от того, насколько они способны и достойны этого.
   Чтобы сделать это требование понятным, мы должны кратко провести различие между "частной собственностью" [Eigentum] и "владением" [Besitz].
   Иметь вещь в качестве "частной собственности" означает, что с ней можно делать всё, что угодно, - продавать, ломать или уничтожать по своей прихоти.
   "Владение" вещью означает узуфрукт, то есть право использовать ресурс, эксплуатировать его, но при условии воли и надзора другого, основного "владельца", чьей "частной собственностью" он является.
   Владельцем всей немецкой национальной экономики отныне будет никто иной, как всё общество, вся нация. Но нация или её организационная форма государство не будет управлять этой экономикой сама. Она передаст национальную экономику, поделённую на доли в виде паёв для эксплуатации немецкими частными лицами или коллективами немцев.
   Этот призыв к паевой форме имущества является ядром ??Немецкого социализма.
   Ничто, кроме пая, не сделает возможным такое сочетание общего благосостояния с личной выгодой, что является ещё одной целью Немецкого социализма, поскольку это соответствует неотъемлемым требованиям человеческой природы.
    

146

    
   Недопустимым для высокоразвитого индивидуализма немцев и, несомненно, для других европейцев будет любая экономическая или социальная система, которая должна идти вразрез с личной инициативой немца или ограничивать его свободу. Краткая интерлюдия Системы Гитлера ничего здесь не изменит.
   Роковой недостаток капиталистической экономической системы заключался в том, что её растущая монополизация и бюрократизация масс покончили с их возможностью жить собственной жизнью, продвигаться по социальной лестнице, приобретать имущество. Эта "пролетаризация" с её ужасными экономическими явлениями и чудовищными культурными недостатками не может быть преодолена путём универсализации пролетарской обездоленности. Депролетаризация абсолютно необходима для лечения этого рака нашего времени: я имею в виду распределение имущества между всеми работающими членами сообщества, как индивидуумами, так и коллективами.
   Это станет возможным благодаря паю, который на протяжении веков был законной формой немецкой и европейской экономической системы и который в своём плодотворном противоречии между духом сообщества и индивидуальной волей представляет немецкий и западный способ управления делами.
    

C. Отказ от государственного социализма

    
   Этот систематизированный паевой подход дополнительно включает в себя решительное неприятие любой формы государственного капитализма, для сглаживания называемой государственным социализмом.
   Необходимость отказа должна быть тщательно объяснена, тем более, что не только марксисты, но и многие секты немарксистов, которые выступают за
    

147

    
   "национальную плановую экономику", стремятся к государственному капитализму - или, как они предпочитают говорить государственному социализму.
   Так как это предполагает передачу всех прав собственности общности, представленной государством, это полностью соответствует целям Немецкого социализма.
   Но когда мы приходим к управлению предприятий государством или его органами, немецкие социалисты горячо выступают против такого подхода, потому что в таком случае духовная депролетаризация, развитие творческой энергии и поощрение эйфории ответственности будут ещё слабее, чем они есть в частной капиталистической системе - не говоря уже о том, что те, кто выполняет эту работу, были бы ещё больше подчинены своему работодателю.
   Я так хорошо знаю из личного опыта, каково разрушительное влияние бюрократический контроль оказывает на индивидуальность рабочих, и, с другой стороны, каково стремление к независимости немецких крестьян и представителей немецкого среднего класса, что я не могу не отнестись с пренебрежением к любой схеме, которая убила бы эту жажду независимости отравой бюрократии.
   На мой взгляд, главным проклятием пролетарской жизни является отсутствие или постоянное подавление стремления к независимости, и поэтому я считаю, что главной целью духовной депролетаризации является обеспечение независимости городских рабочих, а не подрыв независимости крестьян и представителей среднего класса путем их пролетаризации.
    
   Кроме того, мы должны учитывать возросшую подчиненность всех "рук", в финансовом, социальном, политическом
    

148

    
   и персональном отношении, когда государство, помимо того, что является их работодателем, будет их единственным апелляционным судом. При частном капитализме государство (поскольку работник, который подаёт жалобу в суд, так или иначе является таким же субъектом, как и другие, будучи налогоплательщиком и солдатом) всегда должно быть достаточно беспристрастным в своём отношении к работодателю, и это приносит пользу работнику.
   Но при государственном капитализме такой беспристрастности нет, поскольку работодатель и государство - это одно и то же лицо, одна и та же власть.
   Я знаю, что революционные марксисты пытаются опровергнуть этот аргумент, указав, что их "государство" является пролетарской диктатурой, в которой не может быть антагонизма между работником и государством. Однако до тех пор, пока существует бюрократия, подлинной диктатуры пролетариата не существует, а существует только господство класса, класса чиновников над огромной массой трудящихся, которые гораздо эффективнее угнетаются классом бюрократии, чем сегодня при капитализме они угнетаются классом собственников.
   Решающим аргументом в пользу нашего паевого плана является распространённое мнение о том, что он в миллион раз больше способствует благосостоянию людей, что лучше пусть будут тысячи независимых крестьян, чем тысячи государственных сельскохозяйственных рабочих; иными словами, главной целью Немецкого социализма должно быть такое большое число экономически независимых личностей, каково фактическое число живущих граждан, вдохновлённых волей к независимости.
   Отказ от государственного капитализма и государственного социализма является одной из наиболее значимых черт Немецкого
    

149

    
   социализма. Здесь Немецкий социализм выражает как искренний консервативный скептицизм к такой организации, так и неприязнь народа к бюрократии; и он также заявляет о своей вере в индивидуализм, которому угрожает не только тотальное управление, но и партийная диктатура. (Мы вернёмся к этому, когда будем обсуждать государство.)
   Фашисты и коммунисты соперничают друг с другом в прославлении государства, в подавлении экономической и личной независимости, в неоправданно превозносимой власти и в успехах организации, указов, планирования и - в качестве последнего аргумента - в полиции.
   Именно в экономической области немецкие социалисты сознательно стремятся к максимальной независимости и автономии всех способных членов общества; и в их системе те, кто не достигают индивидуальной экономической автономии, объединятся, чтобы сформировать кооперативы, чтобы получить значительную степень той независимости, которая является единственной почвой, где могут расти устойчивые натуры.
   Этому народному (неэкономическому) мировоззрению немецкие социалисты намеренно подчиняют все схожие взгляды, такие как "наибольшая польза", "наибольшее счастье наибольшего числа индивидуумов" и т.д.
    

4. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

    
   Народное мировоззрение также диктует наши цели в отношении экономической формы Немецкого социализма.
   Те, кто понимает, что жизнь в наших огромных монструозных городах представляет опасность для человечества, не могут не считать систематическую деурбанизацию неотложной необходимостью во имя людей. Деурбанизация также станет логическим следствием
    

150

    
   установления автаркии и введения пая в плане крестьянского хозяйства, поскольку оба они потребуют повторной аграризации Германии.
   Эта реаграризация Германии будет поддерживаться городами с помощью далеко идущей политики расселения, которая в основном будет принимать форму "пригородных поселений".
   Здесь уместно упомянуть, что систематическая деурбанизация в сочетании с политикой пригородных поселений будет иметь первостепенное значение для защиты нашей страны, поскольку тем самым риск для промышленных центров от авиационных атак с использованием ядовитого газа и зажигательных или обычных бомб будет значительно сокращён за счёт рассеивания основных производств, которое теперь стало возможным благодаря дистанционной передаче газа и электричества и локальному использованию двигателей внутреннего сгорания.
   Использование этих инноваций позволит в дальнейшем выполнить требование Немецкого социализма - что промышленность должна быть децентрализована ради себя самой и чтобы противодействовать чрезмерной индустриализации немецкой экономической жизни.
   Либерально-капиталистическому и либерально-марксистскому идеалу современных гигантских заводов, производящих огромное количество товаров, мы должны противопоставить консервативный идеал полной и свободной жизни, чтобы ответственное правительство создало необходимые экономические и социальные условия для реализации такого идеала.
   Ни один здравомыслящий консерватор не согласится, что это слишком реакционно разрушить, насколько это возможно, идолов механической техники. Для немцев, несомненно, пришло время
    

151

    
   положить конец тирании техники, свергнуть владычество машины и сделать технику и машину вновь слугами, а не хозяевами, поскольку их господство стало неоспоримым проклятием.
   Уже в подразделе "Капиталистическая экономическая форма" (стр. 135 и далее) я упоминал о новом отношении Немецкого социализма к проблеме "человека и экономической жизни".
   Наиболее решительно мы отвергаем капиталистический (и марксистский) символ веры, что человек отправляется в мир "для того, чтобы работать". "Песнь труда" является капиталистическим средством для обучения прилежных рабов, и та же характеристика применима как к фашистскому, так и к коммунистическому прославлению труда, единственной целью которого является привить усердие рабам государства.
   Консервативный революционер рассматривает труд как ни что иное, как средство для поддержания жизни, инструмент, который может только перейти тонкую  границу в более высокую форму "творчества".
   Следовательно, промышленная работа с её убийственной монотонностью должна каким-то образом позволять отдельному работнику находить возможности для "творчества" помимо его ежедневного трудового цикла, то есть этот ежедневный труд не должен требовать больше, чем частичку его жизни. (Но в то же время всегда следует уделять как можно больше внимания "одухотворению" самого ежедневного труда.)
   Ввиду огромных производственных мощностей современных немецких заводов и т. д., нет ничего утопического в идее, что разные отрасли промышленности могут обеспечить достаточную производительность только за счёт зимней работы или главным образом так, что рабочие, занятые в этих отраслях, будут свободными летом для своей "творческой" работы, для того, чтобы
    

152

    
   лучше познавать своё отечество, мир в целом, и что угодно.
   Дезинтеграция титанических предприятий и более здоровая оценка роли машин наложат отпечаток на эту новую жизнь, особенно тогда, когда возрастающая жизнерадостность будет способствовать новой коммуникации и взращивать подлинную культуру.
   Эти идеи будут великолепно завершёнными, когда духовное руководство Новой Германии больше не будет располагаться в одном из разрушающих нервы гигантских городов, а в новой и тщательно выбранной столице Рейха. По историческим и другим причинам Гослар или Ратисбон, могли бы прекрасно подойти для этой цели.
   Позже историки поймут, насколько сильны аргументы в пользу такого консервативного выбора, и согласятся, что правительственная столица страны не должна находиться в каком-либо из её крупных промышленных городов. Они укажут на примеры Версаля и Парижа, Потсдама и Берлина; а за пределами Европы - Вашингтона и Киото вместо Нью-Йорка и Токио.
    

5. СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

    

А. Грядущая система.

    
   Цель сельского хозяйства - обеспечить, чтобы сообщество было сытым.
   Земля, доступная для использования сообществом, принадлежит исключительно нации, поскольку не всякий человек, а общность в целом получила землю в результате сражений или колонизации посредством общности, а также общностью она была защищена от врагов.
   Общность как владелец предоставляет землю в распоряжение
    

153

    
   государства в форме паёв для тех, кто может и хочет использовать их для земледелия и скотоводства.
   Это паевое распределение будет исполнено самоуправляющейся корпорацией местных крестьянских советов (см. Ниже, глава 3, 5 В, "Профессиональные советы", с. 192 и т. д.). И глава соответствующего совета просто будет действовать по указанию этой корпорации.
    
   Размер фермерских хозяйств будет ограничен в соответствии с местными качествами земли: максимальный размер определяется принципом, согласно которому никто не может удерживать за собой земли больше, чем он может обрабатывать без посторонней помощи; и минимальный уровень определяется принципом, согласно которому землевладелец должен иметь достаточно земли, чтобы обеспечить не только еду для себя и семьи, но и излишек, при распоряжении которым он сможет получить одежду и жилье для себя и семьи.
   Максимальное ограничение приведет к высвобождению большого количества земли для заселения крестьянами, особенно в Восточной Германии. Это крестьянское заселение особенно необходимо, поскольку наличие большого количества крестьян, расселённых подобным образом на их собственных фермах, создает самую лучшую гарантию для поддержания общественного здоровья и общественной энергии.
   Землевладелец, который, таким образом, получает ферму в пай, обязуется управлять этой фермой в интересах общины и приложить все усилия для обеспечения того, чтобы земля была обработана для обеспечения продовольствием общины. Однако он должен будет также платить налог на землю, десятину ренты сообществу. Она будет выплачиваться в натуральной форме, сумма будет фиксированной в соответствии с площадью и качеством земли. Никаких других налогов у крестьян не будет.
    

154

    
   В случае смерти владельца пая, ферма перейдет к сыну, способному и желающему продолжить дело. Если нет наследников мужского пола, пай вернётся общине, и будет вновь распределён местным крестьянским советом.
   В случае неэффективного земледелия пай также вернётся общине, решение по этому вопросу остаётся за местным органом самоуправления (крестьянским советом) по согласованию с государством (в лице главы округа).
   Введение пая в германское сельское хозяйство будет в таком явном соответствии с германской традицией и справедливыми и необходимыми идеями крестьянского владения, что не может возникнуть ни духовных, ни материальных трудностей в связи с этим.
   Даже Система Гитлера, которая не устраивала никаких радикальных нападок на капитализм, была вынуждена, под давлением немецких крестьян, ввести меру, основанную в некоторой степени на тех же идеях.
   Но Закон о родовом фермерском хозяйстве гитлеровского режима отличается от нашего паевого плана в наиболее существенных отношениях.
   (1) Он оставляет всю существующую капиталистическую систему. Из-за которой наследственный фермер испытывает большие трудности с получением кредита, так как с момента нового характера его владения, капиталисты не будут одалживать ему деньги.
   (2) Сохранившаяся фискальная система взимает налоги в денежном выражении с родовых крестьян, которые могут платить свои взносы, только попадая в долги.
   (3) Старые ипотечные обязательства остаются, как и другие долги, и выплачивать проценты по ним (не говоря уже о погашении
    

155

    
   основного долга) для родового крестьянина-фермера даже более невозможно, чем для собственника.
   (4) Он распространяется только на часть крестьянства и поэтому создал три вида сельскохозяйственных предпринимателей: крестьяне, чьи владения настолько малы, что являются нежизнеспособными; средние и крупные крестьяне-земледельцы; и крупные помещики, которые управляют своими землями чисто по-капиталистически.
   (5) Он защищает крупных землевладельцев, которые, прикрываясь Законом о родовых фермах, могут избежать разделения своих владений и тем самым разрушают надежды своих младших сыновей на обретение хотя бы независимости крестьянина.
   (6) Это инструмент, контролируемый государством и партийной бюрократией, а не способ крестьянского самоуправления.
   (7) Он ничего не говорит ни об отмене прав собственности, которую местные власти могут применить в случаях плохого земледелия, ни о возвращении земли общине, когда семья вымирает по мужской линии.
    

В. Переходный период.

    
   Когда мы сравним эту грядущую систему с нынешней, чтобы выяснить, как лучше всего справиться с переходом, мы обнаружим, прежде всего, что большинство немецких крестьян останется во владении своих ферм. Из 5 096 533 ферм в Германии (перепись 1925 г.) только 18 668 были размером 500 акров или более.
   Все остальные являются крестьянскими хозяйствами и останутся таковыми при новой системе.
   Впрочем, собственно говоря, они сначала станут крестьянскими хозяйствами при новой системе. Преобразование
    

156

    
   "частных ферм" в "паевое владение" обязательно повлечет за собой отмену всех ипотечных кредитов, поскольку земля, содержащаяся в качестве пая в рамках новой системы, гипотетически не подлежит ипотеке. Преобразование освободит крестьян от бремени долгов и лишит их возможности снова влезать в долги. Новая (по-настоящему старогерманская) организация землевладения сделает человека, который теперь порабощен обязанностью платить проценты, свободным крестьяном.
   Это полное освобождение немецкого сельского хозяйства от долгов, как необходимое следствие предлагаемой паевой системы, влечёт за собой невозможность того, чтобы бремя долгов когда-либо возобновлялось, имеет решающее значение, во-первых, для психологического и материального содействия принятию Немецкого социализма крестьянами; и, во-вторых, сделает наше сельское хозяйство платёжеспособным всё время.
   Ибо в таком случае Немецкий социализм справедливо представлялся бы крестьянину как Спаситель, пришедший навсегда избавить его от когтей ипотеки, банкиров и сборщиков налогов.
   Чтобы спасти кредиторов от разорения и таким образом предотвратить судороги на капиталистическом денежном рынке, причитающиеся суммы по ипотечным кредитам будут конвертированы в беспроцентные облигации, подлежащие уплате Департаментом отмены ипотеки, т.е. по три процента фонд погашения, организуемый Программой выкупа для сельскохозяйственных арендаторов.
   Не менее важным, когда система войдет в рабочее состояние, будет исчезновение налогов, которые в настоящее время взимаются с крестьян государством, вместо которых будет взиматься один общий ежегодный платеж "десятины",
    

157

    
   так что не будет ситуации, когда крестьянские хозяйства вновь будут обременены долгами.
   Опасность для государства,  состоящая в том, что могут быть различия в доходах от уплаты десятины, а также угрозы для крестьян из-за локального неурожая, будет устранена благодаря солидаризации крестьянства в округах и провинциях. При этом одновременно будет создано необходимое общество взаимопомощи для крестьян - общество, которое сделает работу крестьянских советов стабильной и эффективной.
    

C. Крупные земельные владения

    
   Раздел крупных землевладений будет иметь основополагающее значение для реаграризации Германии, которая является одной из целей Немецкого социализма.
   18 688 крупных ферм в Германии, размером 500 акров и более, используют более 16,7% - или, если мы возьмём во всех фермах 250 акров и крупнее, более 20% - земли, пригодной для сельскохозяйственных целей. Ещё более сильной, чем этот моральный аргумент, является настоятельная необходимость создания большего количества крестьянских хозяйств, поскольку ничто иное не может помешать вторым и третьим сыновьям наших крестьян уйти в города.
   Возражение о том, что такая экспроприация крупных землевладений была бы несправедливой, является несостоятельным, поскольку то, что останется для вчерашних владельцев, которые также могут стать паевыми фермерами, будет полностью освобождено от долгов; и, кроме того, Департаментом отмены ипотеки будет выплачена компенсация.
   Основное возражение против разделения крупных помещичьих земель на независимые крестьянские хозяйства (возражение
    

158

    
   марксистов и капиталистов) заключается в том, что якобы необходимостью крупномасштабного земледелия является обеспечение достаточного количества зерновых для крупных городов.
   Этот аргумент основан на различных соображениях, часть из которых всё ещё актуальна сегодня, но будут отброшены завтра, когда предлагаемая деурбанизация крупных отраслей промышленности значительно уменьшит население наших городов - движение, которое будет дополнено административными и военными оборонительными мерами.
   Кроме того, систематическая интенсификация сельского хозяйства за счёт распространения садоводства в любом случае повлечет за собой структурные изменения, как мы это видим в Дании и Голландии, что и предполагает разделение крупных землевладений.
   Наконец, включение юго-востока, зернохранилища Европы, в экономическую систему Центральной Европы в сочетании с другими общими целями Европейской федерации неизбежно освободит Германию от необходимости выращивать зерно "на чёрный день" - необходимости, которая замедлила бы создание плановой сельскохозяйственной системы в этой части мира.
   Уже отмечалось, что эти изменения потребуют времени. Поэтому, очевидно, что разделение крупных латифундий должно стать частью общего плана аграрной реформы, который будет рассчитан на годы вперёд, чтобы принять меры для возведения необходимых хозяйственных построек и жилищ, для отбора молодых крестьян, которые будут управлять новыми мелкими фермами, для предоставления сельскохозяйственных орудий труда, по животноводству и т. д. Не в последнюю очередь, государству необходимо будет создать в каждой провинции несколько образцовых селекционных хозяйств в качестве центров поставки семян, для скотоводства и общего сельскохозяйственного прогресса. Это
    

159

    
   развитие упростит поддержку уже существующих "образцовых ферм", которые были созданы прогрессивными землевладельцами, чьи личные заслуги услуги и особые навыки признаны и будут использованы для назначения их "заведующими по отраслям".
   Важно помнить, что десятинная рента, выплачиваемая государству, может выплачиваться натурой и это спасёт крестьян от невыгодного обмена их продукции на деньги, тогда как государство весьма легко вступит во владение заметной частью урожая, которую оно будет частично использовать непосредственно в качестве продовольственного снабжения для армии и частично выставлять на рынок, что может оказаться важным для регулирования цен. (Заработная плата должностных лиц, пособия пенсионерам и т. д. могут также частично выплачиваться в натуральной форме.)
   Таким образом, переход от капиталистического сельского хозяйства сегодняшнего дня к социалистическому сельскому хозяйству завтрашнего дня будет сравнительно лёгким, поскольку немецкое крестьянство заинтересовано в том, чтобы вырваться из грабительской капиталистической системы, а также получить и сохранить положение, в котором крестьяне будут свободными и независимыми.
    

6. ПРОМЫШЛЕННОСТЬ И ОПТОВАЯ ТОРГОВЛЯ

    
   Промышленные предприятия принципиально отличаются от сельскохозяйственных предприятий. Принимая во внимание, что сельскохозяйственное предприятие главным образом выполняется работой фермера и его семьи, промышленное предприятие нуждается в сотрудничестве управляющего или хозяина и его штата рабочих. Продукция сельского хозяйства варьируется в зависимости от почвы и климатических условий; продукция промышленности меняется в зависимости от поставок сырья и его
    

160

    
   распределения. Сырьё либо поставляется из источников внутри страны, таких как залежи угля, руды и т. д., которые являются собственностью нации, либо закупаются за счёт импорта (в Германии: нефть, хлопок и каучук). Для свободы и независимости национальной экономики важно, чтобы существовали (в той степени, в которой это было истолковано ранее) автаркия и государственная монополия на внешнюю торговлю. В таком случае государство играет решающую роль в снабжении промышленности сырьем, и оно должно быть в состоянии справиться с потребностями текущего  производства. Таким образом, помимо управляющего и штата работников в этом деле должна присутствовать третья сторона в качестве представителя от сообщества, и на любом промышленном предприятии будет три взаимосвязанных агента:

Управляющий (1); штат работников; государство.

   Необходимо, чтобы у нас было чёткое представление об этом разделении интересов, которое вытекает из самой природы промышленного процесса, поскольку из него логически выводятся формы собственности, управления предприятием и распределения прибыли, как это предусмотрено Немецким социализмом.
   Немецкий социализм категорически отвергает тоталитарные требования со стороны любого из этих трёх агентов: тогда как капитализм выдвигает тоталитарные требования от имени предпринимателя; фашизм утверждает тоталитарные требования от имени государства (требование, которое до сих пор не удалось реализовать на практике); а коммунизм заявляет тоталитарные требования от имени рабочих.
   В отличие от тоталитарного утверждения какого-либо одного агента, у нас есть понятие равновесия через целое, и именно здесь (на современном языке) выявляется
    
   (1) В английском варианте "управляющий"  - это ныне общепринятый у нас термин "менеджер". Соответственно "управление" - "менеджмент". Так что здесь и далее можно смело оперировать (заменять) терминами "менеджер" и "менеджмент", как синонимами. (Примечание русского переводчика)
    

 161

    
   ключевое различие между либерализмом и консерватизмом.
    

А. Фабричное товарищество

    
   Управляющий, штат работников и государство являются тремя партнёрами на любом предприятии. Они составляют фабричное товарищество.
   Государство, которое в сельском хозяйстве является исключительным собственником земли, на промышленном предприятии также является его исключительным собственником. Посредством соответствующего профессионального совета назначается на должность работающий за долю управляющий (менеджер), который компетентен и готов с ней справиться. В качестве возмещения государству будет платиться налог (соответствующий десятине, уплачиваемой сельскохозяйственным предприятием), размер которого будет оцениваться через регулярные промежутки времени (скажем, 5 или 10 лет). Эти налоги, поскольку вместе с десятиной с сельскохозяйственных предприятий должны расходоваться на государственные дела, будут иметь приоритет над чистой прибылью, отчислениями на амортизацию и резервными фондами.
   Таким образом, управление, владение и прибыль распределяются на три части:  на управляющего, штат сотрудников и государство. Руководство принимает решение о мировой политике предприятия, определяет вид и количество производимых товаров, устанавливает соответствующие суммы, подлежащие уплате за амортизацию (износ), резерв и прибыль, и устанавливает размер заработной платы.
   В то время как утверждённые налоги с производства, в сочетании с десятиной от сельского хозяйства, представляют собой возмещение государству на защиту национальной экономики, доля государства в прибыли представляет собой переменный
    

162

    
   доход, который может быть распределён на специальные цели. Текущие расходы на администрацию, образование, армию и т. д.: чрезвычайные расходы, общественные здания, каналы, электростанции и т. д.)
   Управляющий получает свой доход от своей доли во владении и прибыли, так что его экономическое положение зависит от успеха или неудачи предприятия. Успех будет зависеть от того, как он употребит всё своё время и способности; и поэтому его доля должна быть сравнительно большой.
   В зависимости от своей доли во владении предприятием каждый член штата работников будет получать часть прибыли, а также получать заработную плату, соответствующую его усердию. Вместе они составляют основу его экономического самообеспечения.
   Соответственно доли управляющего и штата работников в прибыли должны быть распределены таким образом, чтобы управляющий мог покрывать свои собственные расходы на проживание и расходы своей семьи только из своей доли прибыли и ничего более, тогда как потребности рабочего обычно будут покрыты за счёт его заработной платы. Поэтому доля управляющего во владении и прибыли должна быть сравнительно большой, тогда как доля отдельного работника может быть сравнительно небольшой. Кроме того, нежелательно, чтобы работники имели большую долю в прибыли, поскольку такое обильное распределение прибыли может способствовать вредному перерасходу средств производства и пренебрежению улучшениями, которые желательны с технической и гигиенической точки зрения.
   Также важно помнить, что не должно быть какой-либо цели в погоне за большими прибылями, поскольку она исключается благодаря должному вниманию к необходимости хорошей заработной платы и низких цен.
    

163

    
   Таким образом, фабричные товарищества с их базой долей напоминают сельскохозяйственные предприятия с их базой наследственных паёв, однако первые в основном являются коллективными, тогда как последние в основном являются индивидуальными по своему характеру.
   Особое значение имеют три основных качества этой новой формы промышленного предприятия:
   (1) В отличие от существующего "класса" капиталистов, возникнет "сословие" управляющих, которое, независимо от богатства или происхождения, будет представлять собой чиновничью аристократию, которая благодаря самим методам её отбора, можно сказать, состоит из "капитанов промышленности" или "полномочных офицеров экономической жизни".
   (2) ??"Класс" неимущих пролетариев исчезнет, ??его место займет "сословие" полностью привилегированных рабочих, прямо и косвенно участвующих и, следовательно, заинтересованных в работе своей "мастерской". Они будут уже не объектами экономики, а её субъектами.
   (3) Отношения между государством и экономической жизнью будут коренным образом изменены. Государство не будет "ночным сторожем и полицейским" капитализма, и при этом оно не будет диктатором, чья бюрократия кнутом гонит рабочих к станку и принуждает их к выполнению своих задач; вместо этого оно будет доверенным лицом потребителей, и как таковое будет иметь большое влияние, но только до пределов и помимо самоопределения производителей, а именно управляющего (которых может быть несколько) и штата работников (состоящих в соответствующих пропорциях из клерков и других работников умственного труда, с одной стороны, и промышленных рабочих, с другой).
    

164

    

B. Сравнение с капитализмом и марксизмом

    
   Тут желательно кратко изложить основное различие между тезисами Немецкого социализма в этих вопросах с тезисами капитализма, с одной стороны, и марксизма, с другой.
    
   1. ОТЛИЧИЕ ОТ КАПИТАЛИЗМА
    
   а. Нет частной собственности на средства производства. Они не могут быть ни куплены, ни проданы, так что, хотя могут существовать люди, которые владеют большим количеством имущества или денег ("богатство" в этом смысле возможно и допустимо), ничего подобного "капитализму" не может возникнуть.
   b. Штат работников и государство являются в равной степени привилегированными партнерами управляющего, который не является "капиталистом", а просто дольщиком.
   с. Потребность в экономическом и систематическом производстве навязывается менеджеру, потому что его партнёры превосходят его по численности.
   d. Каждый гражданин Германии является одним из совладельцев всей немецкой экономики.
    
   2. ОТЛИЧИЕ ОТ МАРКСИЗМА
    
   а. Персональная инициатива ответственных менеджеров не только сохраняется, но она включена в потребности общности.
   b. В рамках систематически планируемого управления государством всей национальной экономикой (органически охраняемым равной третью влиянием, которое государство оказывает на каждое промышленное предприятие) поддерживается полноценная конкуренция отдельных предприятий.
   с. Огосударствление экономического предприятия, иначе говоря приравнивание промышленного управляющего к чиновнику, исключается; как и произвольная власть государства, лишающая работника его прав.
   d. Каждый, кто занят на предприятии, в силу того, что он является совладельцем как гражданин, является одним из непосредственных и влиятельных владельцев своего предприятия, своей "мастерской", может в полной мере осуществлять это право собственности в наблюдательном совете предприятия.
   Форма фабричного товарищества, основанная на легальной идее долевого владения и оживлённая крупным органом самоуправления из советов рабочих и служащих, с одной стороны, советов промышленности и ремёсел, с другой, составляет новую экономическую систему Немецкого социализма, которая одинаково далека от западного капитализма и восточного большевизма и тем не менее соответствует требованиям самой развитой промышленности.
    

C. Переходный период

    
   Хотя содержание и форма Немецкого социализма так разительно отличаются от таковых современной капиталистической экономической системы, техническое управление переходом от одного к другому будет сравнительно лёгким - при условии, что политический вопрос об изменении экономического закона будет решён.
   Простейшим способом будет преобразование всех промышленных и торговых предприятий, использующих значительную часть рабочей силы, в акционерные общества, поскольку трёхчастное разделение собственности и соответствующее подразделение контроля и прибыли будет достаточно легко организовать.
    "Акции", конечно, будут сильно отличаться от акций существующих акционерных компаний, поскольку они будут реальными частями, неотчуждаемыми из-за их долевого характера,
    

166

    
   на самом деле ни ходовыми, ни залоговыми - то есть неторгуемые по факту, принадлежащие исключительно цессионарию (правообладателю).
   Степень, в которой нынешние "владельцы" могут стать собственниками, будет зависеть от их достижений в качестве эффективных руководителей предприятия, в котором они владеют акциями, и от их отношения к Немецкой революции. Формирование "сословия" менеджеров не менее важно для Немецкого социализма, чем формирование офицерского корпуса для Пруссии - аналогия глубокого значения.
   Повсеместное представительство государства в национальной экономической жизни в целом (представление, принципиально отличное от фашистского регулирования экономической жизни) обеспечит длительное органическое кооперативное руководство экономической жизнью государством, не приводя к насильственному вмешательству со стороны недостаточно квалифицированных чиновников. В частности, это обеспечит систематическую деурбанизацию промышленности в сочетании с необходимой унификацией и упрощением, а также постоянным контролем производства, заработной платы и цен. Всё это будет расти органично изнутри, разрабатываться экспертами и непрерывно корректироваться по воле сотрудников и руководителей.
   Таким образом, преобразование работающей на прибыль промышленности и торговли в социалистическую промышленность и торговлю, работающую на благо, а не прибыль, будет сравнительно простым, поскольку оно будет соответствовать интересам общества, рабочих и даже руководителей, на самом когда бы то ни было высоком уровне. 
   Наиболее частое возражение заключается в том, что наш метод перехода даст возможность "капиталистам" появиться вновь или, возможно, фактически оставит их как есть. 
    

167

    
   Это возражение игнорирует радикальную разницу между капиталистом и бизнес-менеджером (предпринимателем) и особенно забывает, что "капитализм", то есть экономическая власть, основанная на монопольных товарах, не cможет возникнуть в новых условиях. Независимо от того, сколько денег может иметь человек, он не сможет купить части предприятия (прежние "акции"), которые теперь можно держать только в виде доли цессионария.
   Это становится особенно ясно, когда мы рассматриваем, как денежно-кредитная и банковская система будут работать под социалистическим контролем.
   За исключением переходного периода, когда, несомненно, нужды ситуации потребуют (отложенного) фиксирования максимальных и минимальных доходов, приобретение и обладание денег будет ограничено тем, какую работу может выполнять человек, и только этим. Тем самым уровень жизни будет настолько дифференцирован, насколько этого требует человеческая природа. (Конечно, строгий правовой контроль наследования сыграет свою роль.) Но решающим моментом является то, что в условиях, которые будут преобладать, даже владение огромными суммами денег не сможет привести к "капитализму", потому что, хотя товары такого рода, которые можно производить в любом количестве, можно приобрести в любом количестве, монополии, такие как земля, полезные ископаемые, и основные средства производства не покупаются вообще.
   Следовательно, проценты по-прежнему можно будет получить за выдачу денег в кредит, но с двумя важными ограничениями. Госбанк, который выпускает банкноты, является государственным учреждением и определяет, какой должна быть официальная процентная ставка, и и по этой ставке крупным банкам (которые будут иметь обычный характер профессиональных корпораций, если не будет
    

168

    
   сочтено целесообразным, чтобы они были переданы государству) придётся соблюдать дополнительную компенсацию расходов. С другой стороны, небольшие банки и локальные кредитные учреждения будут иметь больше свободы в вопросе процентной ставки. Но кредит должен быть предоставлен без какой-либо конкретной гарантии, так что это будет чисто персональное подписанное обязательство. Не может быть залога под землю, фабрики или предприятия любого рода, поскольку все они будут национальной собственностью, переданной для узуфрукта в качестве наследственного пая или доли цессионария.
   Возросшее значение частных и местных кредитных учреждений, впрочем,  возродит частных банкиров прежних времён, и это будет "хорошо для торговли"; выгодно для экономической системы в целом. Из-за возросшего риска для денег, предоставляемых таким образом только под личную гарантию, "процентное рабство" будет ликвидировано из-за невозможности залога, нынешнее возражение против "доходов, полученных без проблем или труда" прекратит своё существование.
   Наконец, этот гибкий подход к решению проблемы денег и процентов будет способствовать практическому тестированию последних монетаристских теорий, общее применение которых нацией может быть сопряжено с чрезмерным и ненужным риском.
    

7. РЕМЕСЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО И РОЗНИЧНАЯ ТОРГОВЛЯ

    
   Под ремесленным производством и розничной торговлей понимаются различные независимые мелкие предприятия, в которых не столько рабочие (в основном под видом "подмастерьев", "учеников" или "помощников"), а те, кто резонно ожидают, что сами однажды станут независимыми.
    

169

    
   Эти ремесленные предприятия и мелкие предприятия розничной торговли принципиально отличаются от фабричных товариществ. В то время как в фабричном товариществе успех предприятия, а вместе с ним и благо каждого работника, занятого в нём, зависит не от отдельных людей, а от совместного труда всех, благосостояние независимого ремесленного предприятия зависит от личности "босса". В фабричном товариществе проблемы решаются сообща тремя его отделами: управляющим, штатом работников и государством; но на независимом ремесленном предприятии босс решает "сам". Он несёт полную ответственность за то, что сделано. В социалистической экономике это количество личной свободы возможно только при наличии союзов, которые объединяют людей в сообщества. Такой союз объединит ремесленных производителей или отрасли розничной торговли в гильдию.
    

А. Гильдия (или Корпорация)

    
   Итак ремесленные предприятия, небольшие магазины, а также свободные профессии будут включены в гильдии.
   Государство предоставит гильдиям определённые права на своих членов, а взамен гильдии возьмут на себя обязательство взыскать со своих членов взносы, которые составят единовременную сумму, причитающуюся с каждой гильдии в виде налогов государству.
   Они получат право заниматься мелкой промышленностью или торговлей, предоставив подходящим лицам звание "мастер", которое может быть приобретено только тем, кто дает определённые обязательства. Гильдия будет настаивать на работе определённого качества, и в этом случае будет гарантировать поддержку гильдии. Он решит, сколько учеников может взять каждый гильдеец и т. д.
    

170

    
   Эти правила сделают невозможным для гильдейца безжалостно преследовать свои собственные интересы, неправильно использовать свою экономическую свободу, поскольку ему придётся подчинить свои интересы потребностям общества.
   Очевидно, что тот, кто работает на таком мелком предприятии, не имеет права на какую-либо долю в его владении, прибыли или управлении. Хотя очевидно, что он находится в невыгодном положении по сравнению с работниками крупного предприятия, это объясняется тем, что положение первых в качестве наёмных работников различно. На самом деле они - не кто иные, как подмастерья или ученики, которые знают, что в своё время, когда они подтвердят свою компетентность, они станут независимыми мастерами.
   Что предполагает, что возможности для подобного продвижения были должным образом рассмотрены гильдией и администрацией, работая вместе, и принимая во внимание общественный спрос на людей, практикующих такие ремесла или профессии. Вручение дипломов властями будет зависеть от роста населения, и школы должны будут ориентировать своих учеников в выборе профессий. Особенно это касается свободных и университетских профессий.
   Такие неизбежные посягательства на личную свободу будут более чем компенсированы за счёт улучшения обеспечения средств к существованию и продвижения по службе; помимо того факта, что посягательства не будут делом бюрократических государственных чиновников, а будут совершаться исключительно посредством инструментов системы самоуправления, которая должна будет действовать в рамках, предписанных государством.
    

171

    

B. Переходный период

    
   Здесь сохранившиеся пережитки гильдий и кооперативов станут средствами профессионального роста. Преимущества для независимых ремесленников и представителей среднего класса, которые будут получены от новых профессиональных ассоциаций, от установления максимального количества участников и т. д., будут настолько велики, что очевидный недостаток официального контроля цен будет полностью устранён - тем более, что ассоциации будут создаваться органами самоуправления и будут подчиняться только государственному надзору.
   В этой связи большое значение будет иметь отмена существующей шкалы и метода налогообложения, вместо которых гильдия будет выплачивать единовременную сумму, взимаемую гильдией с её членов.
   Преобразование мелких ремесленных и мелких розничных предприятий в гильдейскую систему Немецкого социализма будет тем более простым, потому что немецкие ремесленники и мелкие торговцы имеют жизненно важный интерес избежать разорения, которое им угрожает от капиталистической системы, и таким образом сохранить своё существование как независимых ремесленников, мелких лавочников и т. д.
   Для полноты картины я должен указать, что домовладение относится к категории "товаров, которые могут быть увеличены в количестве, каком вам угодно" (см. выше, стр. 134-5), и, следовательно, останется в частной собственности. Необходимая корректировка арендной платы будет организована с учётом того, что муниципалитеты и кооперативные строительные общества всех видов должны обеспечивать достаточное количество нового жилья от имени общего блага - всегда исходя из предположения (применяется к частным
    

172

    
   домам, не меньше, чем другим), что земля не является частной собственностью, а будет просто сдана в аренду домовладельцу в качестве цессии на определённый срок. Этот основополагающий принцип гарантирует, что государство или муниципалитет (который в целом будет здесь доверенным лицом от государства) будет иметь решающее влияние на строительном рынке. Кроме того, новый способ работы с банками и ипотеками облегчит управление строительными площадками, за которые они сейчас платят фантастические деньги. Таким образом, с денежной стороны строительный рынок снова станет здоровым.
    

8. КООПЕРАТИВНЫЕ ОБЩЕСТВА

    
   Одна из главных целей Немецкого социализма - объединить личный эгоизм, который является необходимой и полезной частью нашего человеческого оснащения, с преимуществами общего благосостояния, так же как работающий двигатель приводит в движение автомобиль.
   Эта цель находит выражение, например, в том факте, что крестьянин, владея своим хозяйством должен организовать его с учётом общей пользы. Прибыль, которую он создаёт, работая усерднее, не будет облагаться налогом. Ещё один и ещё более значимый пример состоит в том, что не будет никаких ограничений на приобретение товаров, кроме естественного ограничения в виде человеческой рабочей силы. В этом, опять же, резкое различие между Немецким социализмом и марксистским коммунизмом, поскольку последний признает личную свободу в таких вопросах только в сильно ограниченных пределах. Но решающим моментом является то, что сколько бы ни было денег у человека, или сколько бы товаров он ни приобрёл, это не позволит ему стать владельцем земли, её минеральных ресурсов или средств производства - ибо
  

173

  
   они доступны только в виде пая. (Отдельное место будет занимать большой налог на наследство, который, за исключением нескольких налогов на предметы роскоши, будет единственным "налогом" старого вида, который останется.)
   Хотя наша картина Немецкого социализма может быть не более чем наброском, мы можем, по крайней мере, дать понять, что государство будет активно поощрять добровольное формирование кооперативов производителей и потребителей, оно будет компетентно поощрять это посредством их активного участия во всех крупных предприятиях.
   Однако введение государственного принуждения в экономическую жизнь будет чуждым природе Немецкого социализма, и это возражение не является ни теоретическим, ни безусловным, а просто представляет практический вывод из немецкого характера.
   Развитие кооперативов станет важным дополнением к Немецкому социализму и экономическим аналогом политического самоуправления. Вряд ли нужно говорить о том, что человек будет свободен вступать в кооператив или покидать его по своему желанию, отчасти потому, что ни от кого кроме добровольных членов, нельзя ожидать самоотверженной  работы в организации, а отчасти потому, что ничего не следует делать для уменьшения дружеской конкуренции между кооперативами и некооперативными предприятиями. Исходя из этой перспективы, само собой разумеется, что не должно быть существенного предпочтения кооперативов государством, за исключением того, что государство, безусловно, будет поощрять образовательную деятельность кооперативов, и это будет особенно ценно в тех случаях, когда будут создаваться сельскохозяйственные кооперативы.
   С идеологической точки зрения будущие профсоюзы будут просто рабочими кооперативами, основной задачей которых будет
  

174

  
   содействие профессиональному обучению и развитию; поскольку экономические и политические интересы рабочих (и служащих) будут лучше всего защищаться непосредственно советами рабочих (или советами служащих) и косвенно палатами сословий. (См. ниже, стр. 197 и след.)
   Я хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы повторить, что немецкий темперамент в равной степени противостоит склонности западного капитализма игнорировать права общества и склонности восточного большевизма игнорировать индивидуальную ответственность и презирать творческую волю личности.
   Таким образом, экономическая система Немецкого социализма не менее враждебна восточному большевизму, чем западному капитализму; и наши социалисты ощущают себя очень близкими к тем формам Средневековья, которые выражали наши национальные особенности и основы немецкой натуры.
    

9. СОЦИАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ

    
   Социальная помощь включает в себя заботу о тех членах сообщества, которые больше не в состоянии зарабатывать себе на жизнь.
   Основное значение термина "сообщество" или "содружество" заключается в том, что никто, кто принадлежит к нему, не должен испытывать страдания от нищеты. Обязанности, которые каждый гражданин несёт перед обществом, также влекут за собой права, которые определяются обязанностями, которыми сообщество наделяет каждого гражданина.
   Этот принцип предполагает необходимость комплексной системы национального страхования, охватывающей детство, безработицу, несчастные случаи, старость и смерть, дополненную добровольным страхованием.
  

175

    
   В отличие от существующих методов, вся сложная система страхования и поддержки будет заменена при социализме единым страхованием жизни. Таким образом, каждый гражданин будет застрахован так, чтобы ему был гарантирован достаток независимо от того, что случилось, и независимо от того, был ли он (или она) временно или постоянно не дееспособен. Более того, каждый гражданин, заплатив дополнительную премию, сможет в случае необходимости получить надбавку, сверх той, которая предусмотрена национальной системой страхования.
   С точки зрения организации это будет означать, что все частные страховые компании будут объединены в одну всеобъемлющую национальную систему страхования, которая будет напрямую связана с Госбанком. Экономика, преобразованная упразднением сложного аппарата существующих частных страховых компаний и прекращением получения значительных прибылей акционерами таких компаний, значительно снизит размер страховых премий.
   Далее, дело было бы значительно упрощено, если бы имелась только одна цель страхования - обеспечить предоставление достаточного количества средств для обеспечения любому, кто может стать недееспособным для добывания средств к существованию, временно или постоянно, и по любой причине.
   Пожелания индивидуальных вариантов того, что считается минимальным прожиточным минимумом, будут удовлетворены наличием различных степеней страхования. Самая низшая степень будет обязательной, а премии будут автоматически вычитаться из заработной платы. Какие дополнительные премии считаются целесообразными, будут решать сами люди, на свой страх и риск и под свою ответственность.
  

176

    
   В этих условиях при Немецком социализме больше не было бы никакой возможности, чтобы кто-либо из членов сообщества голодал, как они это делают сегодня, или даже (страшно подумать) фактически умер бы от голода.
   Каждый немец, мужчина или женщина, был бы тогда освобожден от страха нищеты в старости, которая сейчас для многих является источником непрекращающейся тревоги и уныния.
  

177

    

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

 

НЕМЕЦКОЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО

    

1. ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЙ ПРИНЦИП

    
   В соответствии с органической концепцией о том, что все институты должны оцениваться по степени того, как они благоприятствуют органической жизни, мы рассматриваем государство не как нечто, стоящее над обществом в целом, а как не что иное, как организационную форму народа, форму, которая обеспечит максимально полное развитие организма, известного как "немецкий народ". Государство не является самоцелью, но чем-то, чья цель есть (или должна быть) в том, чтобы заниматься организмом "народа" (или "нации"), чтобы он мог наиболее эффективно использовать все силы, которые позволят сообществу поддерживать себя в противостоянии с другими сообществами в мире.
   Из этого следует, что государство всегда определяется особенностями народа. Ни один народ не может в целости принять государственные формы другого. Когда форма государства адаптируется к особенностям народа одной страны, наше органическое мировоззрение даёт понять, что эта форма государства не может быть полностью адаптирована к особенностям какого-либо другого народа. Если, например, фашизм является формой государства, наиболее подходящей для итальянского народа (и тот факт, что итальянский народ его терпит, делает это вероятным), то фашизм не может быть формой государства, наиболее подходящей для немецкого народа. Те же соображения применимы к большевистской форме государства, господствующей в России
  

178

  
   которая не может быть возможной лучшей формой государства для немецкого народа.
   Государство должно происходить из природы народа; оно должно упорядочить жизнь людей и свести к минимуму внутренние разногласия, так как тогда силы направленные вовне станут более мощными. Спортсмен, который тренируется для какого-то большого достижения, который заставляет свои нервы и мышцы взаимодействовать согласовано, и который посредством регулярной практики постепенных упражнений также развивает умственную силу уверенности в себе и волю к победе, является образцом организма в превосходном состоянии. Команда, подготовленная для достижения успеха в каком-то конкретном виде спорта, например, в футболе, представляет собой сообщество, шансы на победу которого зависят от той же предпосылки - снижения внутренних разногласий до минимума, чтобы обеспечить максимальную отдачу точно направленной энергии.
   Такое представление о государстве как о наилучшей организации народа предполагает принципиальное неприятие роли полубога, которую все диктаторы и потенциальные диктаторы приписывают государству, и подразумевает открытое признание "народного государства". Органическая связь между народом и государством, которая лежит в основе последнего понятия, навязывает консервативному революционеру как необходимый вывод, что формы государства должны адаптироваться к внутренней и внешней трансформации народа, народного сознания, степени зрелости народа. Из основного принципа следует, что те формы государства являются "хорошими", то есть подходящими, которые благоприятны для физического и психического здоровья и развития организма, которым является народ; равно как следует, что формы государства будут
  

179

  
   "плохими", то есть неподходящими, если они неблагоприятные и сдерживающие развитие в этом отношении.
   Так как народ - это содержимое, живое, органическое; государство - это форма, неживая, организационная.
   Опыт последних лет, и особенно наш опыт Системы Гитлера, заставляют с максимальным возможным упором отвергать принцип "тоталитарного государства".
   Национальная идея, согласно которой человек и его органическая общность, народ, должны быть ядром социальной системы, по своей консервативной природе предполагает отказ от любых попыток поклонения организационной форме. Не менее решающим в пользу этого отказа является признание того, что государство по самой своей природе может иметь только регулирующие функции, иначе говоря, может влиять и должно влиять только на часть (хотя и важную часть) общественной жизни.  Как нижняя плоскость, "тело" (= экономическая жизнь), так и ещё более высокая плоскость, "душа" (= культура), по своей природе стремятся отделить себя от плоскости "духа" (= общество), и требовать для себя самостоятельной реализации, если только не будет нарушено естественное равновесие, что неизбежно приведет к болезни и, в конечном итоге, к гибели организма в целом.
   В соответствии со вступительными мыслями к нашим Философским основам (см. выше, стр. 119 и далее), я думаю, что читатель поймёт эти трактаты, даже если он обнаружит, что я использую несколько незнакомые термины. (Это главным образом потому, что слова - как старые монеты - были изношены из-за чрезмерного использования. Их нужно заново запустить в оборот в ближайшее время.)
  

180

    
   Гордое чувство превосходства, с которым подлинный консерватор всегда считает государство не более чем средством, инструментом - "костюмом", который более или менее хорошо подходит народу - обосновано, даже если оно обосновано на  слабом его уважении к "национальному организму", в котором он видит долговечное, в то время как государство носит преходящий характер (в зависимости от текущего роста или зрелости нации).
    

2. ФОРМА ГОСУДАРСТВА

    
   По этим причинам, в основе, форма государства не важна, и всё, что нам нужно выяснить, - это какая форма государства наиболее соответствует нынешней зрелости (= возрасту) и идеологии немецкого народа.
   По этим же причинам, в частности, вопрос о монархии или республике не имеет большого значения. Наш выбор будет определён нашим ответом на вопрос: "Какая форма государства будет наиболее подходящей для немецкого характера и сущности?". Чем больше государство подходит для немецкого характера, тем более гармоничной будет его внутренняя организация, и тем более могущественным оно будет в мире, где оно сталкивается с другими государствами.
   Принцип, согласно которому только лучшие и наиболее эффективные среди немцев должны быть призваны руководить государством, исключает наследственную монархию, поскольку это противоречит вероятностям того, что талант будет настолько точно передан по наследству, что сын лучшего лидера также будет лучшим лидером своего народа. Дополнительным аргументом против наследственной монархии является принцип, что в жизни не должно быть препонов, что должно быть равенство возможностей для всех граждан. Форма государства, в котором высшее положение гарантируется одним лишь фактом
  

181

  
   рождения, старшему сыну правящего монарха, так кардинально противоречит принципу равенства возможностей, что она сама себя приговаривает.
   Осталось определиться между избирательной монархией и республикой. В любом случае глава государства будет избран: в избирательной монархии - пожизненно; в республике, на определённый срок.
   Короткий срок, безусловно, связан с опасностью того, что президент будет подвержен искушению повысить свои шансы на переизбрание, подкупить избирателей уступками того или иного рода; и это сделает беспристрастное правление маловероятным. Опасность предвзятости будет больше, когда президент энергичен и амбициозен (два качества, которые в другом случае желательны для государственного деятеля), что приводит к коррупции, когда электорат мал, и к погоне за популярностью, когда он большой.
   Такие опасности устраняются, когда президент (или монарх) избирается пожизненно, потому что это делает его независимым от избирателей и позволяет ему обдумывать и осуществлять далеко идущие планы, не оглядываясь на что-то столь же переменчивое как общественное мнение.
   По этим причинам нам кажется, что лучшим механизмом для Германии был бы такой, чтобы у государства был президент, избранный на срок его естественной жизни. Это соответствовало бы опыту более тысячи лет истории Германии, и не имеет значения, будет ли избранный монарх назван императором или президентом.
    

3. АДМИНИСТРАЦИЯ

    
   Президент государства, избираемый пожизненно, будет верховным представителем государственной власти.
  

182

  
   Министры, назначенные и подчинённые ему, будут просто экспертами с консультативными функциями и не будут ответственными носителями государственной власти: они будут нести личную ответственность перед президентом.
   Вторым носителем государственной власти станет Верховный Совет.
   Верховный Совет будет состоять из президентов провинций (в количестве от двенадцати до семнадцати), пяти государственных министров и президиума Государственной палаты сословий. Поэтому в него войдут около двух десятков членов, причём все они будут людьми исключительной важности. Простым большинством голосов Верховный Совет также изберёт президента Государства (которому не обязательно быть членом Совета).
   Третьим носителем государственной власти будет Государственная палата сословий. Она будет состоять из 110 членов, 100 будут избраны и 10 назначены. Она стоит во главе всей Системы Сословий. (Более подробную информацию можно найти в Пятом разделе ниже.)
   Три носителя государственной власти будут иметь равные полномочия. Закон будет требовать согласия любых двух из них для принятия или отмены решений.
   Стабильность в управлении государством будет обеспечиваться тем фактом, что президент государства избирается пожизненно, что он будет иметь большинство в Верховном Совете (поскольку он назначает президентов провинций), а также потому, что он назначает десять членов Государственной палаты сословий, он также будет иметь доминирующее влияние в этом органе.
   Позиция президента государства, которая была изложена автором в 1931 году, проявилась в Системе Гитлера после смерти Гинденбурга - но с
  

183

  
   ??различием, типичным для переходного характера гитлеровской эпохи, что здесь это был неизбежный результат обстоятельств, а не плод творческой воли. Это объясняет абсурд, при котором кабинет министров Рейха де-юре до сих пор имеет в основном (как предполагала Веймарская конституция) де-факто характер простой группы экспертов с консультативными функциями и отсутствием полномочий ответственного правительства.
   Но именно потому, что президент государства, таким образом, будет обладать большой властью, жизненно важно, чтобы были два других носителя государственной власти, чтобы установить в высшей степени предпочтительную современную форму "авторитарной демократии", которая в корне отличается от диктатуры (отдельного лица или партии) и от массового господства (партий или советов). - Ещё раз, более полная информация будет найдена ниже в пятом разделе.
   Здесь необходимо сказать нечто очень важное о чиновничестве. В соответствии с глубоко природным характером подлинного "народного государства", которое мы хотим создать, не должно быть никаких привилегированных должностных лиц. Вероятно, нет такого народного чувства столь же широко распространённого, и, безусловно, не может быть более оправданного, чем недовольство чиновничеством, которое считает себя вправе вести безбедную жизнь в стороне от экономической борьбы широких народных масс. Менее чем когда-либо нынче какие угодно исключительные достижения чиновничества оправдывают такое положение.
   Когда по основному принципу "чиновник" станет всего лишь "государственным служащим", ему придётся выполнять все требования к эффективности и тяжелой работе, которые предъявляются к представителям свободных профессий, и
  

184

  
   разделять превратности общего благосостояния. Другими словами, в то время как в современной Германии чиновники обладают особыми правами в том смысле, что они не могут быть уволены и имеют право на пенсии - после установления нового порядка абсолютная защита от увольнения будет утрачена должностными лицами всех классов, в то время как пенсионное право будет правом каждого гражданина Германии без исключения.
   Для Немецкого социализма станет твёрдым принципом, что привилегированное и влиятельное чиновничество - короче говоря, бюрократия - будет считаться смертельной опасностью, против которой единственными гарантиями являются максимум самоуправления и минимум чиновничьих прав. Вот почему строгий надзор и контроль над всеми государственными должностными лицами будет безусловным императивом.
    

4. ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ ДЕЛЕНИЕ

    
   До сих пор одним из самых сложных вопросов немецкой внутренней политики был самым легкомысленным, унитаризм или федерализм? Вопрос типично либерального происхождения, и вряд ли стоит говорить, что либеральным ответом всегда был "унитаризм".
   Хотя консервативный немец не менее определенно ответит "федерализм", не следует полагать, что он мечтает сделать нынешние германские государства единицами этого нового федерализма. Эти государства ни в коей мере не соответствуют органической целостности населения, проживающего в пределах их "границ". Они возникли в результате стремления местных династий захватить как можно больше территории и как можно большее число "подданных" под их влиянием - стремление, которое было самым сильным (и
  

185

  
   также самым вредным для Германии) при Габсбургской монархии.
   Поэтому для Германии, очевидно, сначала понадобится разломать и перестроить эти отдельные государства.
   Я знаю, что по сию пору, как и Старая Пруссия, так и Новая Пруссия будут решительно противостоять распаду государства, которое называется Пруссия, на том основании, что это будет губительно для Рейха, потому что это ослабит созидательную энергию прусского духа.
   Я действительно слишком уважаю дух Пруссии и слишком хорошо осознаю важную роль, которую он сыграл в истории Германии, чтобы быть тронутым любым антипрусским ресентиментом, который я мог бы предположительно впитать в своей родной Баварии.
   Но моё знание немецкого характера и немецкой истории убедило меня в том, что прусское решение об обособленности было не более чем произвольной целесообразностью, которая не перестала быть произвольной и целесообразной, потому что его защищал и принимал Фридрих Великий, а затем Бисмарк. Моё общее понимание исторических перипетий действительно убеждает меня в том, что в эпоху (либерального) национального государства не было другого пути образования Рейха, кроме гегемонии Пруссии. Но то же понимание теперь говорит мне, что пробил час для оживления старой (консервативной) идеи государства, идеи, чья мистическая взаимосвязь с возрождением Запада в подавляющем большинстве случаев подтверждается историей последнего тысячелетия.
   Развитие немецкого народа в подлинно германскую нацию (которую я рассматриваю как существенное значение Немецкой революции) требует и принуждает к тому, что прусский партикуляризм (обособленность) во всех его формах будет брошен в плавильный котел, требует и вынуждает к венчанию фридрихского немецкого типа с немецким терезианским типом, чтобы родить (заново) истинного немца - потому что к истинному немецкому типу принадлежит европейский здравый смысл, которого так явно и фатально не хватало прусскому партикуляризму.
   Это признание обязательного единого характера немецкого государства не является признанием идеала либерального унитаризма. Ибо это единое немецкое государство не должно управляться централизованно из одного места. В немецком народе существуют такие явные геополитические, религиозные и культурные различия, что запрещают единообразие, которое могло бы противоречить самой природе немцев. Таким образом, хотя немецкое пространство будет объединено, оно будет федерально разделено на провинции. Сохранившиеся произвольно образованные государства и территории будут разделены на 12-15 провинций, каждая из которых соответствует геополитической, культурной и племенной организации.
    
   Еженедельное периодическое издание, которое я издавал под заголовком "Der schwarze Front" ("Чёрный фронт") (1), в своём номере от 30 сентября 1931 года содержит набросок предлагаемого провинциального деления немецкого государства в том виде, в котором оно существовало тогда, и к которому я отсылаю читателей, желающих знать больше деталей.
   Провинция будет разделена на округа (Kreise), каждый из которых будет иметь размер, приблизительно равный размеру нынешних округов (в Баварии, Bezirk; в Саксонии, Amtshauptmannschaft; в Вюртемберге, Oberamt; в Бадене, Amtsbezirk; в Мекленбурге и Ольденбурге, Amt) (2).
    
   (1) Сейчас [1936] оно стало "Die deutsche Revolution" ("Немецкая революция"), Heinrich Grunov, Prague. (Примечание Штрассера)
   (2) В скобках на немецком даны обозначения слова "округ" в провинциях. (Примечание русского переводчика)
  

187

    
   Государство - провинция - округ, таким станет организационное деление административных территорий немецкого государства.
   В каждой провинции будет свой президент, который будет исполнять свои обязанности в течение семи лет. Он будет назначен президентом страны, но назначение будет подлежать утверждению провинциальной Палатой Сословий. Если его утверждение будет отклоняться в течение двух лет подряд, президент провинции должен будет уйти в отставку, а президент страны должен назначить другого.
   Точно так же глава округа будет назначен президентом провинции на пять лет, и для его назначения потребуется одобрение окружной Палаты сословий. Здесь также, если утверждение будет отклонено один раз, вопрос о нём поднимется снова через год.
   Необходимость подтверждения назначения главных провинциальных и окружных должностных лиц соответствующими Палатами Сословий подразумевает осуществление чрезвычайно важного влияния народных законодательных собраний. Таким образом, президенты округов и провинций станут, по крайней мере, в той же степени зависимыми от волеизъявления народа, как и от своего вышестоящего начальства, и это тем более важно, потому что, таким образом, народное влияние в Верховном Совете выйдет далеко за рамки всего этого, так как при любом случае оно будет  осуществляться через представителей, избираемых непосредственно народом (пять председателей государственных Палат Сословий).
   Предписанный однолетний интервал до повторного голосования, которым президент провинции или
  

188

  
   округа может быть окончательно освобождён от должности, защищает данных должностных лиц от излишней изменчивости общественного мнения и обеспечивает в любом случае непрерывное функционирование государственной власти.
    

5. СОСЛОВНАЯ СИСТЕМА

    

А. Отмена партийной системы

    
   Наиболее важный вывод консервативного представления о том, что люди (даже члены одного и того же народа) неравны в телесном, умственном и религиозном отношении и, следовательно, неравны в том, что они могут делать для общества, - это отказ от (псевдо-) демократического принципа равенства.
   Следующим выводом является признание того, что каждый человек может формировать достоверные суждения о вещах и людях, которые он знает по своим собственным достижениям и из личного опыта. Это предполагает отказ от политико-парламентской избирательной системы.
   Настало время раскрыть омерзительную и корыстную ложь народного правительства, которое является основной составляющей либерализма, которая распространяется эгоистичными группами капиталистов, пропагандируется интернационалами всех видов, поддерживается демагогией, которая ласкает тщеславие толпы и способствуют закреплению за различными скрытыми силами влияния и господства, которые были бы невозможны в государстве с лучшим управлением.
   Вот почему немецкие социалисты безоговорочно отвергают любые политические выборы, любые выборы политических партий и групп, которые всегда остаются анонимными, и, наоборот, вот почему они настаивают на том, что необходимо
  

189

  
   создать систему народного представительства в виде профессиональных сословий.
   В принципе, эти требования означают конец всех политических партий и любых парламентов, которые они могли сформировать. По самой своей природе политические партии жизненно заинтересованы в расколе людей на фракции, поскольку они возникают благодаря созданию такого раскола, и их главная задача состоит в том, чтобы поощрять и усиливать оппозиции любого рода с помощью прессы, митингов и т. д. Следовательно, подлинное содружество людей может быть установлено только путём разрушения существующей партийной системы.
   Если я здесь воспроизвожу без изменений то, что появилось по этому вопросу в первом издании "Aufbau des deutschen Sozialismus" (1931 г.), то только чтобы показать, насколько неадекватным, нерешительным и потому неправдоподобным образом Система Гитлера выполнила это первичное требование Немецкой революции. Необходимый и в высшей степени желательный роспуск политических партий был отложен в отношении роспуска гитлеровской партии; (злая и коррумпированная) система правления политических партий была заменена (ещё более злой и ещё более коррумпированной) системой правления монополистической партии.
   Все недостатки партийной системы с удвоенной силой относятся к монополистической партийной системе гитлеровского режима, которая имеет все недостатки многопартийной системы и не имеет ни одного из её преимуществ.
   На мой взгляд, парламентская форма партийного правления несравненно предпочтительнее любой неконтролируемой личной или партийной диктатуры - не забывая о том, что существуют различные варианты парламентского партийного правления, начиная по ранжиру от идеально-демократической системы
  

190

  
   швейцарского кантона Аппенцелль, продолжая консервативно-демократической системой Великобритании, и заканчивая демагогически-демократической системой Веймарской республики.
   Тот факт, что в сфере парламентской демократии существуют такие различия, показывает, что там, где существуют разные предварительные выборы, в разное время и в различных условиях развития, могут быть различающиеся формы демократии, и это, следовательно, обязывает нас изучать какие новые виды демократии могут быть вызваны существующими обстоятельствами.
   Мы также не должны забывать о том значимом факте, что в последние десятилетия западной социальной эволюции повсеместно происходило "скопление масс" людей, которое не могло не иметь важных последствий. Из-за быстрого роста городов, мегаполисов, агломераций люди были изгнаны из сельской местности и "интеллектуализированы" таким образом, что это ослабило их здоровые инстинкты; это сопровождалось растущей тенденцией переоценки как техники, так и спорта, что, в свою очередь, ведёт к ускорению общей бездуховности жизни. В конечном счёте это стало роковым превращением народов в серые массы, изменением, которое всё больше поражало все европейские нации. В другой книге (1), подробно обсуждая этот вопрос, я привёл конкретные примеры этой тенденции и её влияния на политическую жизнь. Здесь, впрочем, будет достаточно повторить мой вывод, что эта катастрофическая трансформация от народа к массе обязательно повлечёт за собой распад всех старых форм демократии - распад, который так заметно проявляется в низкопробных методах нынешних массовых политических партий.
    
   (1) См. мою книгу "Die deutsche Bartholomausnacht" [Немецкая резня святого Варфоломея], Reso-Verlag, Цюрих, 1935, стр. 129 и далее. (Примечание Штрассера)
  

191

    
   Логический вывод из всего этого, подкреплённый знанием того, что происходит в Германии, заключается в том, что возрождение старых партий стало невозможным.
   Пассивное принятие немецким народом этих (пока лишь наполовину законченных) трудов Системы Гитлера очень ясно показывает [в 1936 году], насколько точным был диагноз ситуации, который я поставил пять лет назад, и насколько в этом отношении Система Гитлера исполняет волю Немецкой революции.
    

B. Профессиональные советы

    
   Поэтому крайне важно установить новую форму демократии, которая позволит избежать дефектов старого рода, должным образом учтёт возникшее "скопление масс", выйдет навстречу опасностям, возникшим в результате этого, и преодолеет их в рамках своей собственной структуры, пытаясь одновременно остановить и, насколько возможно, обратить вспять этот процесс распада.
   Всё это будет возможно только, если мы сможем вновь высвободить могущественные силы самоуправления, расшатать рамки общества, обучить людей путём систематического поощрения политической ответственности в самых нижних слоях общества и, таким образом, консолидировать поддержку низов, без которой авторитарная демократия невозможна.
   Следовательно мы должны создать вместо бюрократически-диктаторского государства фашистской, большевистской или парламентской безответственности подлинно народное государство немецкой демократии и аристократической ответственности.
  

192

    
   Принципы и формы аристократического ответственного поведения в государстве были изложены в первых четырёх разделах этой главы. Теперь мы должны рассмотреть принципы и формы контроля и сотрудничества со стороны народа, самоуправления сословий, то, что я называю "немецкой демократией".
   Исходя из изложенного выше консервативного взгляда (стр. 189), что человек может формировать только достоверные суждения о вещах и людях, которые он знает по своим собственным достижениям и из личного опыта, мы приходим к профессии, как основе любого "выбора", любых выборов, которые отдельный немец может сделать в своей сфере достижений и личного опыта.
   При этом выполняется ещё одно жизненно важное требование, основанное на консервативной точке зрения, что только те граждане могут избирать и быть избранными в Тинге (народном собрании), которые вносят положенный минимум путём своих достижений во благо сообщества, одним словом, только те, кто трудится.
   Требование того, что выборщики должны быть лично знакомы, обеспечивается тем обстоятельством, что "избиратели" будут наименьшей "административной единицей" - округом.
   В этом случае гражданин Германии будет совершать один первичный избирательный акт в рамках своей собственной профессии и своего округа.
   В каждом округе будут избираться пять профессиональных палат или профессиональных советов, а именно: 
   Совет рабочих округа,
   Совет крестьян округа, 
   Совет свободных профессий, 
   Совет промышленности и торговли, 
   Совет служащих и чиновников.
  

193

    
   Каждый профессиональный совет округа будет состоять из двадцати пяти членов, избираемых на три года.
   Эти профессиональные советы будут единственными народными собраниями, которые сформированы по результатам всеобщих, равных, тайных и прямых выборов лицами, работающими по специальности или ушедшими на пенсию.
   Они будут исключительно профессиональными представительствами людей, объединенных общими интересами.
   Данный факт определяет их сферу деятельности. Профессиональные советы будут заниматься всеми профессиональными вопросами; будут контролировать заработную плату, условия труда, профессиональную подготовку и т.д.; они будут экспертами для консультаций по всем профессиональным вопросам со стороны национальной администрации; и, прежде всего, они будут решать вопросы о долях цессионариев и паевых наделах. Они одни будут выдвигать кандидата на любую долю, которая станет вакантной, и государство ратифицирует назначение посредством соответствующего главы округа - или же откажется ратифицировать его, и в этом случае соответствующий профессиональный совет должен будет представить нового соискателя.
   Профессиональные выборщики, естественно, сделают всё возможное, чтобы избрать в качестве членов профессионального совета людей, наиболее подходящих для их наказов, руководствуясь знаниями о кандидатах как в профессиональной, так и в личной жизни.
   Дальнейшее развёртывание профессиональных советов будет согласовываться со структурой администрации таким путём, что профессиональные советы округов изберут пять профессиональных советов провинции, состоящих из пятидесяти членов каждый, принадлежащих к соответствующей сфере деятельности; и профессиональные советы провинций выберут пять государственных профессиональных советов,
  

194

  
   каждый из которых будет состоять из ста членов, принадлежащих к соответствующей профессии.
   Решающим моментом здесь является то, что эти выборы провинциальных и государственных палат являются не первичными, а непрямыми; сформированы не окончательными выборщиками, а членами предыдущего уровня профессионального представительства. Здесь задача, конечно же, обеспечить, чтобы наиболее способные и эффективные представители профессий попали в высшие органы, что будет гарантировано более надёжным способом непрямых выборов без какой-либо агитации первичного электората, потому что избрание наиболее способных в интересах каждой профессиональной сферы.
   Члены провинциального профессионального совета будут избираться на пять лет, а члены государственного профессионального совета - на семь лет.
    Сфера деятельности высших советов будет идентична сфере окружных советов.  Преемники должны избираться в нижестоящих советах на места тех, кого назначают в высший совет.
   Таким образом, профессиональные советы будут представлять интересы всех трудоспособных работников в Германии.
   Важно отметить, что самоуправление этих советов будет абсолютно независимым, в то время как в Италии и России государство и соответствующие монополистические партии главенствуют (то есть вмешиваются) в самоуправлении трудоспособных работников. Это особенно заметно в Италии, где никто, кроме членов фашистской партии или фашистских союзов, не имеет права на избрание и право голоса, поэтому представительство рабочих ограничивается небольшой частью населения (тщательно просеиваемой органами государства), состоящих из
  

195

  
   лиц, в отношении которых трудоспособные рабочие массы не имеют каких-либо прав. (То же самое и в Германии при Системе Гитлера, даже без малозначимого дробления на корпорации.)
   Несколько иначе в России, где (по крайней мере, в теории) вся масса пролетариата имеет избирательное право. Тем не менее, разные категории трудоспособных работников имеют разные права голоса, а некоторые явно лишены права голоса. Пять голосов крестьян соответствуют одному голосу рабочего, хотя нам говорят, что на следующих выборах должны произойти изменения; а многие люди, занятые в "буржуазных" профессиях, особенно в интеллектуальных профессиях, лишены права голоса. Примечательно, что в России предложения, за которые следует голосовать, выдвигаются партией, и должны быть просто "одобрены" на собраниях. Также мы отмечаем в России очень значимый факт, что, хотя в советах более низкого уровня есть много беспартийных (конечно же, лиц, благонадёжных для партии), гораздо больше доля коммунистов в органах среднего звена, а высшие советы состоят исключительно из членов партии. Это означает, что не может быть подлинного, независимого, демократического представительства интересов всех работников.
   Наоборот, лозунг Немецкого социализма таков, что мы обеспечим неограниченное, подлинно демократическое самоуправление всеми трудоспособными  работниками населения страны. Не должно быть никакого влияния, никакой зависимости от какой-либо могущественной группы или партии и, в первую очередь, от государства. Независимо от того, чего может желать государство, в рамках немецкой системы любой немец, пользующийся доверием других, которые занимаются той же профессией, сможет
  

196

  
   пробиться на самые высокие посты, которые контролируют и управляют государством; даже стать членом Государственной палаты сословий или Верховного совета. Это будет означать наиболее полную демократию из всех возможных и без шансов перерасти в демагогическое правление.
    

C. Палаты Сословий

    
   Поскольку профессиональные советы округа, провинции и государства будут представлять только профессиональные интересы, они должны дополняться общенародным представительством.
   В каждой административной единице (округе, провинции, государстве), следовательно, из её профессиональных советов будет образована Палата Сословий.
   Окружная Палата Сословий будет состоять из двадцати пяти человек, избранных профессиональными советами этого округа, и трёх дополнительных членов, назначенных главой округа. Эти выдвиженцы должны быть видными и уважаемыми жителями округа.
   Провинциальная Палата Сословий будет состоять из пятидесяти человек, избираемых профессиональными советами провинции, и пяти дополнительных членов, назначаемых президентом провинции.
   Государственная Палата Сословий будет состоять из ста человек, избранных государственными профессиональными советами, и десяти дополнительных членов, назначаемых президентом страны.
   Решающая задача для формирования состава Палат Сословий - обеспечить, чтобы они точно отражали социальную стратификацию округа, провинции или всего государства. По этой причине
  

197

  
   различные профессиональные советы не будут избирать одинаковое количество членов в соответствующую Палату Сословий, но число, пропорциональное составу населения в соответствующей административной области. Например, если в провинции 40% рабочих, 25% крестьян, 10% торговцев, 10% практикующих свободные профессии и 15% служащих или должностных лиц, то членство в Палате Сословий должно составлять такие же соответствующие пропорции. Из пятидесяти членов этой провинциальной палаты сословий двадцать были бы промышленными рабочими; двенадцать крестьян; пять, торговцы; пять, представители свободных профессий; восемь, служащие или должностные лица. Ещё одним необходимым ограничением будет то, что ни одна профессия не должна иметь более 50% мест в Палате, чтобы ни одно из сословий не имело возможности командовать другими посредством чистого большинства.
   В каждой административной территории президиум Палаты Сословий будет сформирован пятью председателями профессиональных советов.
   Сфера деятельности Палаты Сословий принципиально отличается от сферы деятельности профессионального совета.
   Палаты сословий являются важной частью государственной администрации и государственного руководства.
   Их сотрудничество по каждому решению правительства является прямым, поскольку каждый указ президента окружного или провинциального президента требует одобрения соответствующей Палаты Сословий. Кроме того, как объясняется в четвёртом разделе этой главы (стр. 188 и 189), главе округа и президенту провинции необходимо будет заручиться доверием своих соответствующих Палат
  

198

  
   Сословий для надлежащего исполнения своих официальных обязанностей.
   Но право вето, которым обладает Палата Сословий округа или провинциальная Палата Сословий, вступает в силу, если применяется по тому же самому вопросу  второй раз после годичного перерыва. Эта мера полезна в двух случаях: поскольку, с одной стороны, она препятствует приостановке мероприятий, срочно необходимых для блага государства; и, с другой стороны, длительное исполнение непопулярных мер или продолжение пребывания в должности непопулярного президента будет предотвращаться системой народного представительства. 
   Кроме того, деятельность Палат Сословий предоставит им возможность надёжного контроля над всей государственной администрацией на территории под их юрисдикцией, и особенно в их сотрудничестве по вопросам потребления, цен, качества и т. д.
   Срок деятельности Палат Сословий соответствует сроку работы профессиональных советов, и составит три года для округа, пять лет для провинции, семь для государства.
   Особые обязанности Государственной Палаты Сословий как законодательного органа и дальнейшие обязанности её президиума из пяти человек (состоящего из председателей пяти государственных профессиональных советов) обсуждались в третьем разделе этой главы.
   Немаловажно упомянуть, что представительские должности в профессиональных советах и ??палатах сословий будут почётными. Компенсация будет положена за трату времени и расходы из собственного кармана, но не будет никаких финансовых преимуществ для удержания такой должности.
  

199

    
   Ключевое значение этой схемы представительства сословий заключается в том, что с помощью неё народная воля сможет найти отражение в работе администрации независимо от того, что смогут или захотят сделать государственные органы.
   Различие между профессиональными советами и Палатами Сословий как с точки зрения их состава, так и с точки зрения их обязанностей имеет огромное значение.
   В то время как профессиональные советы выражают и влияют на вертикальную стратификацию немецкого народа, Палаты Сословий представляют горизонтальную стратификацию и, таким образом, дают срезы по интересам различных слоев населения на всех территориях государства. 
   Советы представляют чисто профессиональные интересы, так что их обязанности соответственно ограничены конкретными профессиями и их отношением с государством; но Палаты обеспечивают регионам общее представительство населения и, следовательно, составляют важную часть общей государственной администрации и государственного руководства.
   Особенно важно то, что так будет обеспечен прямой и длительный всенародный контроль над государством и его должностными лицами во всех частях госаппарата.
   В фашистском государстве такого контроля нет; в большевистском государстве он может осуществляться только "посредством партии" (что почти идентично государству); а в парламентском государстве, в лучшем случае, контроль может осуществляться только путём смещения правительства, что часто является сложным делом. Но окружная и провинциальная Палаты Сословий, обладая правом вето на окружного главу и президента провинции, могут контролировать государственный
  

200

  
   аппарат постоянно, напрямую и эффективно; могут контролировать его снизу вверх с помощью независимых представителей общественности. Тем самым мы осуществляем идею народного государства вместо бюрократического.
  

201

    

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 

КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

 

1. КОНСЕРВАТИВНЫЙ РЕАЛИЗМ

    
   В соответствии с нашими знаниями о завершении революции, которая неизбежна, и, следовательно, продолжается, мы понимаем, что в умах людей также происходят революционные изменения.  Они формируют новую оценку смысла жизни и задачи, стоящей перед человечеством.
   Философией либеральной эпохи был и остаётся материализм. Ничто так не характеризует марксизм, как тот факт, что он испорчен чужеродными взглядами на социализм, что его программа сформирована материалистической философией, которую он разделяет с либерализмом.
   До Французской революции мы уже сталкивались со следами нового взгляда на жизнь - взглядами тех, кто стремится оторваться от своей веры в Бога и становится на позицию исключительно логической стороны человеческого знания, которое было освобождено от искры божественного.
   Такой рационалистический взгляд на вещи привел к ряду серьёзных ошибок. Рационалисты и материалисты считали, что способны объяснить природу; но они не смогли постичь природу в её целостности, в её отношениях с жизнью, они не признали никаких других явлений, кроме тех, которые можно было бы исчислить, взвесить и измерить, и таким образом подчинить тому, что они считали "законом". Всё, что лежало за этим,
  

202

  
   что было нерациональным и, следовательно, "неразумным", всё, что было недоступно для разума, для понимания, они умышленно исключили из наблюдения, а затем продолжили попытки воздвигнуть свои рационалистические законы над нерациональным.
   Развитие науки, которое убедило их, что они смогут понять и объяснить всё, вызвало чрезмерную гордыню, которая заставила их рассматривать понимание эго как меру всех вещей и признавать реальным только то, что разумение (настолько ограниченное) могло воспринять. Материя и сила были основой всего сущего. Рационалисты, материалисты, чувствовали, что они действительно могли понять материю, но сила оставалась необъяснимой. Тем не менее, это не беспокоило этих  "всезнаек". Созерцание мёртвой материи, её атомного строения, сопоставления этих атомов и их механических отношений во вселенной, куда они были помещены названными, но необъяснимыми силами, стало обоснованием их картины мира, основой материалистического мировоззрения - материализма.
   Нам, консерваторам, эта попытка либералов уйти от тайн жизни, подчинение судьбе посредством методов бездушной логики кажется столь же детской, как и попытка определить аромат цветка с помощью линейки или весов. Смиренно и скромно мы признаём, что законы судьбы находятся вне контроля человека и что человеку надлежит соблюдать эти законы - словом, принять "Божественную волю". Мы знаем и принимаем Его волю как предпосылку всего, что постигает человек и всех человеческих действий, и мы решаем вечную загадку свободы
  

203

  
   человеческой воли, говоря о том, что "Что" находится вне сферы этой воли, но и о том "как" соотносится внутри неё.
   Таким образом, мы находим новое значение для жизни в данных "Божьей волей" характерных особенностях нашего народа, в утверждении и совершенствовании народной души как откровении Бога.
   Но мы также совершим только ошибку, как материалисты, если, в свою очередь, провозгласим идеализм исключительной философией мира.
   Несомненно, это была одна из величайших и незабвенных услуг либерализма в целом и марксизма в частности, доказавших, насколько ценными и важными для жизни являются материальные силы, материальные отношения и материальные функции; услуга, которая привела однако к тому, что многие либералы и марксисты недооценили ценность и значение идеальных сил, идеальных отношений и идеальных функций.
   Если бы немецкие социалисты, напротив, слишком раздули бы ценность и важность идеализма, они наполнились бы фальшью в отношении важнейшей доктрины неоконсервативной органической философии, согласно которой истинная и всеобъемлющая реальность жизни обнаруживается в отношениях и функции необходимо объединённых сил тела, разума и души. Поэтому мы вправе говорить о консервативном реализме как типичной философии немецких социалистов.
    

2. РЕЛИГИЯ И ЦЕРКОВЬ

    
   Консервативный реализм не только рассматривает силу веры как одно из самых великолепных проявлений души, но также подтверждает величие и вечность
  

204

  
   религиозных чувств, которые объединяют человеческую душу с Богом.
   Но наше смирение по отношению к любой истинной религии не должно закрывать нам глаза на тот факт, что не только религиозные идеи, но также (и даже больше) религиозные формы, то есть церкви, переплетаются со специфическими особенностями различных наций и с общими законами бренности человека, которая находит выражение в изменчивости всех явлений жизни.
   Вот тогда и возникает (особенно в связи с новым витком Немецкой революции) вопрос о месте христианства в этой картине мира.
   Мы непременно ошибёмся по отношению к учениям истории, если мы станем отрицать, что источник христианства не проистекает из того места, где бьётся сердце Запада. Но если, как мы показали в главе "Философские основы", понятие "Запад" включает в себя религиозные основы истории, а также расовые и геополитические, из этого, несомненно, следует, что могучий опыт христианства был неотъемлемой составляющей Запада, и что любая попытка уничтожить его будет столь же глупой и невыполнимой, как попытка создать впечатление, что двух тысяч лет истории не существовало.
   Это не означает, что перемены Запада, определяемые вечным законом старения и ритмичной сменой идей, не будут иметь определённого влияния на само христианство. Если сегодня дальновидные христианские богословы говорят и пишут как о "германизации католицизма", так и о "католичестве протестантизма" (1), то это показывает, насколько сильна степень изменений в христианстве.
    
   (1) См. Статью "Katholische Kirche und National-Sozialismus" в Neue Zuercher Zeitung, N 1268, 21 июля 1935 г. (Примечание Штрассера) ("Католическая церковь и национал-социализм" в "Новой цюрихской газете" - Б.З.)
  

205

    
   Взгляд на религиозную и организационную борьбу в протестантских церквях и в греческой православной церкви, на изменившиеся и изменяющиеся отношения между католицизмом и протестантизмом, а также между католической церковью и греческой православной церковью, подтверждает мнение о том, что политические и экономические структурные изменения на Западе должны оказать решающее влияние на трансформацию его религиозных и культурных форм.
   Всё это указывает на то, что христианство и Европа - это не антитезы, а то, что духовное состояние Запада формировалось и определялось христианством, которое само по себе, хотя и начиналось за пределами Европы, в основном проживало там многие века.
   В этой связи читателю будет полезно вернуться к последнему абзацу на с. 98, где я разбираю вопрос взаимоотношений восточных католических (православных) церквей и Западной Европы.
   Автор не желает и не считает себя компетентным углубляться в эти сугубо личные религиозные проблемы. Достаточно сослаться на этот вопрос в общих чертах и ??признать (с большой радостью), что великие и мощные движения внутри и вне христианства возвещают религиозное возрождение, хотя пока что не оказывают какого-либо очевидного влияния на существующие Церкви.
   Прежде всего, он интересуется отношениями между государством и церковью и решительно выступает за их разделение.
   Такое разделение означало бы конец недостойной зависимости Церкви от государства, а также начало свободного развития существующих церквей.
  

206

  
   По-прежнему очевидной обязанностью государства является защита Церквей от нападения извне.
   Отделение главной Церкви в стране от государства также будет выгодно для других религиозных общин и будет способствовать росту всех подлинных религиозных движений, в чьи внутренние дела государство никогда не должно вмешиваться.
   Провозглашение свободы веры и совести было бы полезным дополнительным признанием свободы искусства и науки, здоровый рост которых требует независимости от господства посредственности - а чем ещё может какое-либо государство быть в этом отношении? Только тогда интеллектуальное и художественное соперничество европейских наций, олимпиада духа будет действительно плодотворной, так что культурное обновление Европы будет таким же несомненным, как и политическое и экономическое возрождение.
   Пресса требует особого внимания. Хотя в принципе мы требуем свободы прессы, свобода не означает вседозволенность, как это случалось весьма нередко под эгидой либералов. Должны быть даны гарантии, что свободой не будут злоупотреблять.
   Наиболее эффективной гарантией будет настойчивое требование, чтобы  каждая статья в периодическом издании была подписана. Отмена анонимности и редакционного "мы" сделает автора ответственным как с политической, так и с юридической точек зрения. Ещё одна ценная гарантия заключается в том, что следует проводить чёткое различие между политикой и бизнесом. Должно быть сделано невозможным, чтобы рекламные колонки влияли на "новости". Это будет достигнуто за счёт монополии рекламы, и, следовательно, снижения стоимости производства и распространения, что в данном  случае хорошо скажется на ценах на многие товары.
  

207

    

3. НОВАЯ ШКОЛА

    
   Положение и форма школы представляют непосредственный интерес для настоящей работы.
   Положение и форма школы зависят от значимости, возложенной на школу, и задач, налагаемых на неё народной культурой и немецким государством.
   Для государства школа является основным средством отбора интеллектуальных лидеров. Хотя ранее я критиковал и отвергал либеральную иллюзию, касающуюся равенства между людьми, я, тем не менее, горячо отстаивал консервативную доктрину о том, что равенство возможностей имеет важное значение - что, насколько это возможно, всем должен быть дан равный старт в гонке жизни. Не должно быть ненужных препятствий.
   Ничто, кроме равного начала для всех граждан, не может обеспечить органическое расслоение на "сословия", то есть на группы схожих, одинаково компетентных, одинаково направленных людей, чья деятельность согласуется с их "призванием" - вместо катастрофической стратификацией на "классы", что означает, что группы разнородных, различно компетентных, разнонаправленных людей следуют одному и тому же занятию не потому, что у них есть "призвание", а потому, что их заставили.
   Чтобы обеспечить равное начало, обучение во всех школах должно быть бесплатным, и ученикам будут бесплатно предоставлены необходимые книги и принадлежности. Необходимо также принять меры для того, чтобы каждый ученик начальной школы мог перейти в старшую школу, неважно, где он живёт, - так как, конечно же, не будет средней школы в каждом районе. Расходы на посещение таких  удалённых от домов учеников школ будут оплачены государством.
  

208

    
   Народная общность может иметь только один вид начальных школ, в котором будут отдельные классы для более одарённых и менее одарённых детей. Когда курс в начальной школе закончен, обучение будет продолжено в техническом или профессиональном училище, в иных случаях в высшей школе, а затем, в соответствующих случаях, в университете. Единообразие системы не означает, что все школы будут абсолютно одинаковыми, поскольку они будут по-разному адаптированы к особенностям провинций и округов.
   В начальной школе преподаются предметы по немецкому языку, истории, арифметике, знанию родины, основам естествознания, физической культуре, садоводству, трудовому обучению - цель состоит не в том, чтобы "передавать информацию", а в том, чтобы обучать немцев. Возраст для посещения начальной школы будет от шести до четырнадцати лет, поскольку только после полового созревания будет выбрана профессия и начнётся профессиональная подготовка. До этого ребенок будет расти в немецком культурном мире, без отвлечения его мыслей на чужие культуры в течение восприимчивых лет детства.
   В период полового созревания ребенок переходит из начальной школы в профессионально-техническое (или техническое) училище или в старшие классы, где обучается по направлению интеллектуальных профессий, к которым он склонен.
   В старших классах образование будет более разнообразным. Поскольку немецкая культура будет тщательно внедрена в начальной школе, теперь можно изучать чужие культуры, поскольку риск чужеродного заражения будет незначительным.
  

209

    
   Когда закончится старшее школьное образование, состоится отбор учеников в университет. Здесь будет браться в расчёт не только приобретённый "объём знаний", но и подходящий характер личности человека, которому суждено стать одним из будущих лидеров немецкого народа.
   Решающей особенностью отбора будет не то, что молодые люди (или их родители) хотят университетского образования, а воля сообщества, выраженная через преподавательский состав и экзаменаторов (которые должны иметь большой практический опыт). Ошибок можно избежать, требуя не только положительных аттестатов законченной школы, но и сдачи вступительного экзамена в высшую школу или университет, в который поступает ученик.
   Эти методы будут соответствовать целям любой заботливой и понимащей системы государственного управления, чтобы лучшие представители населения имели хорошие возможности подняться наверх. Только длительный и саморегулирующийся процесс обновления может предотвратить возникновение "болезненного застоя" в разных частях национального организма.
   Целесообразно указать, что для такой структурной перестройки в немецкой образовательной системе будут необходимы духовные перемены во всех отношениях.
   До сих пор основной целью школьного образования было "давать информацию", но впредь будет рассматриваться, по крайней мере, в равной степени важной целью воспитание личности. В результате не только личность ученика будет оказывать решающее влияние на его шансы на поступление в высшую школу или университет, но и образовательные учреждения
  

210

  
   будут, в связи с этим, глубоко изменены как субъективно, так и объективно.
   В особенности университеты будут сильно отличаться от наших нынешних. Они утратят свой теперешний двусторонний характер, будучи учреждениями как для обучения, так и для исследований. Принимая во внимание, что в настоящее время, по практическим причинам, больше внимания уделяется исследованиям, чем обучению, в будущем большое внимание будет уделяться обучению и воспитанию личности. Университеты будут в виде академгородков (кампусов), то есть они будут закрытыми учебными заведениями, загородными, с закреплённой экономической отраслью, где на каникулах студенты будут проходить практику. Два первых семестра будут посвящены общим философским, историческим и художественным дисциплинам, после чего начнётся разделение на факультеты. Большое значение будет уделено спорту, студенческим товариществам и т.п.; каждый университет, вероятно, будет иметь свою собственную традицию, в поддержание которой будут вносить вклад студенческие клубы.
   Старшие классы будут аналогичны нашей нынешней гимназии, но ранней специализации не будет. Особое значение будет придаваться гимназиям, в которых преподают курсы иностранных языков, что не только будет способствовать тесному контакту с интеллектуальным миром зарубежных народов, но и обеспечит появление большего числа хороших лингвистов среди немцев. (Это также окажет положительное влияние на национальные меньшинства, проживающие в Германии, и будет стимулировать иностранцев посещать немецкие школы.)
   Можно надеяться, что бывшие ученики средней школы будут продолжать проявлять живой интерес к её работе, частично в непрямой форме патронажа, частично в форме прямой помощи в качестве экзаменаторов. Эти посторонние специалисты, как в старших классах, так и в начальной школе, помогут преподавательскому составу определить способности ученика для его продвижения.
   Крайне важно, чтобы, регулируя таким образом продвижение по службе, государство могло предотвращать чрезмерное накопление профессиональной интеллигенции в стране, поскольку любое такое перепроизводство интеллектуалов или желающих стать интеллектуалами исключительно вредно для общественного организма.
    

4. АРМИЯ И ТРУДОВАЯ ПОВИННОСТЬ

    
   Сколько бы мы ни настаивали на необходимости отбора по характеру, школа, по самой своей природе, всегда будет склонна придавать больший вес интеллектуальным тестам.
   Поэтому важно, чтобы за обучением следовал другой метод отбора, который адекватно учитывает тот факт, что у человека формирование личности не завершается до окончания полового созревания, когда первый образовательный период закончен.
   Это дополнительное тестирование будет проводиться в рамках универсальной трудовой повинности и на добровольной военной службе.
   Для всех молодых немцев обоих полов после окончания начального профессионального образования последует год трудовой повинности, за который ученик должен будет научиться ремеслу. Этот год трудовой повинности, в течение которого ученики будут вести товарищескую жизнь, которая будет иметь большое социальное значение, также позволит молодым немцам пересмотреть свой выбор профессии и подвергнет их отбору, который поможет раскрыть (после того, как они закончили начальную школу) тех, кто имеет способности к интеллектуальным профессиям.
  

212

    
   Особое значение в личностном отборе также будет иметь период добровольной военной службы для тех, кто пойдёт на неё. Это следует из органического неравенства людей, признание которого я несколько раз объяснял, как одну из главных особенностей консервативной философии.
   В то время как год трудовой службы будет обязательным, акт службы в армии будет добровольным. Поскольку военная служба будет продолжаться в течение нескольких лет, не будет связана с приобретением новых, полезных для частных лиц знаний и сопряжена со значительным риском в случае войны, мы можем быть уверены, что никто, кроме лучших сынов нации, не пожелает пойти в армию. Таким путём будет осуществлён расовый отбор тех, кто сформирует становое сословие немецкого социалистического государства.
   Выдающейся ценностью такого отбора, который подарит тем, кто его прошёл,  новый титул дворянства, будет то, что титул приобретается не по рождению, а в результате личного выбора.
   Чрезвычайное политическое значение такого станового сословия, которое будет охватывать все профессии и сословия, может быть ещё раз подчёркнуто, как условие того, что каждый, кто занимает высокочтимую неоплачиваемую должность (все судьи, блюстители порядка, попечители и т. д.), должен быть избранным из этого слоя.
    

5. НЕМЕЦКИЙ ЗАКОН, ПРАВОСУДИЕ И ПРАВО

    
   Наше представление о национальной культуре было бы неполноценным, если бы мы не настаивали на том, как важно, чтобы эта культура способствовала развитию немецкой системы закона, правосудия и права.
  

213

  
   Из национального мировоззрения очевидно, что не может быть такого понятия, как "закон как таковой", поскольку осознание права и преобладающих форм права вытекают из особенностей каждого народа, возраста, которого он достиг, и от идей, которые доминируют в какое-либо время.
   Это базовое понятие нашло выражение в нашем требовании нового экономического закона, и я вновь и вновь подчёркивал национальное своеобразие этого экономического закона Немецкого социализма.
   Но закон, относящийся к потребностям личности, нуждается в не менее радикальной трансформации, чем экономический закон. Нелепо полагать, что настоящий Гражданский кодекс может оставаться в силе даже в течение дня после прихода Немецкой революции.
   Не вдаваясь в подробности, я могу упомянуть как основную идею немецкого права, что защита чести важнее, чем защита имущества и прав. Другим очень важным понятием является то, что римско-христианская идея наказания должна быть заменена тевтонской идеей о возмещении или компенсации, и что основная цель юридической деятельности состоит не в том, чтобы обнаружить личную вину, а в том, чтобы предотвратить нанесение ущерба обществу.
   Основное различие между завтрашним немецким законом и сегодняшним Гражданским кодексом приведет к полному изменению системы наказаний и, прежде всего, сведёт к минимуму нынешнюю абсурдную практику наказания людей, лишая их свободы. Что касается огромного большинства правонарушений, то жестокое наказание правонарушителя лишением свободы даст ему возможность возместить кому-либо ущерб, наложенным на него штрафом, который в случае необходимости будет удержан, заставив правонарушителя работать в государственном работном доме
  

214

  
   без тюремного заключения. Все преступления против сообщества будут устранены путём временного или постоянного исключения правонарушителя из сообщества путем изгнания или смерти. Тем самым повторение преступления будет предотвращено.
   Решающее значение для реализации таких идей, особенно в переходный период, будет ликвидация экспертных судов, в которых действуют судьи и адвокаты. Вместо этого будут народные суды, где здравым инстинктам народа можно доверить соблюдение принципов немецкого закона, правосудия и права до тех пор, пока не будут разработаны новые правовые формы.
    

6. ЭЛИТА И ИДЕАЛЬНЫЙ ТИП

    
   Вышеизложенные замечания по культурной программе Немецкого социализма фрагментарны и отрывочны, что отчасти объясняется природой этой темы и отчасти моей собственной некомпетентностью. Тем не менее, я могу дополнить их, сказав ещё несколько слов об их цели.
   Их цель состоит в том, чтобы настаивать на необходимости культивирования элиты немецкого народа в соответствии с идеальным типом, который должен соответствовать сущности немцев.
   Этот идеальный тип должен быть глубоко укоренён в органических особенностях немецкого народа и, следовательно, должен иметь характерные черты, которые из предмета немецкой истории с самого начала были бы нам очень близки; и всё же, с другой стороны, он должен быть достаточно современным, чтобы соответствовать требованиям социалистического порядка, который будет установлен в двадцатом веке.
   Оба требования будут выполнены путём создания
  

215

  
   древнегерманского типа рыцаря, благородной натуры, лучшие черты которой воплощены во всех величайших деятелях германской цивилизации, и которая произрастает из более ранних (консервативных) эпох немецкой истории.
   Немецкое образование должно быть сконцентрировано на производстве этого рыцарского, благородного типа, также как английское образование сконцентрировано на производстве типа "джентльмена", который поддерживается поколениями.
   Здесь становится необходимым кратко вернуться к проблеме становления государства. Раньше, когда мы рассматривали вопрос о революционном рождении нового порядка, мы могли лишь отрицательно ответить на вопрос о том, как создать это становое сословие (ссылаясь на тот факт, что партийная система должна быть отменена); но теперь, снова настаивая на революционном происхождении нового порядка, мы можем положительно осветить этот вопрос.
   Создание, культура, становое сословие элиты является жизненно важной проблемой нового порядка, и от её решения будет зависеть стабильность и благополучная работа Немецкого социализма. Недостаточно лишь сформулировать принципы отбора по интеллекту и характеру и организовать процесс отбора школами, трудовой повинностью и добровольной армией, поскольку нам также придётся объяснить, чем мы будем руководствоваться в реальной практике наших методов отбора.
   Картина нового порядка, провозглашенного в этой работе, нового порядка национальной свободы, социальной справедливости и европейского сотрудничества, увенчается заявлением о том, что элита, идеальный тип, который мы стремимся установить как лидеры Германии, будет "рыцарями", этой могущественной
  

216

  
   созидательной силой, появившейся на заре Запада; которая, не ограниченная национальными границами, стала символом всего Европейского сообщества; и сейчас, достаточно последовательно, возрождается одновременно с воскрешением Запада.
   Всё ради этого и ничего более - таков смысл и содержание Немецкой революции: 
  

Воскрешение Запада. 

  

217

    
  

ПРИЛОЖЕНИЯ

0x01 graphic

  

ПРИЛОЖЕНИЕ I

  

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU

  
   Данная работа является первой попыткой полной трансформации немецкой жизни в смысле той могущественной революции, которая происходит у нас на глазах с 1914 года. В каком-то смысле это описание структуры нового кристалла, появление которого мы предвидим, чьи формы мы можем вывести из природы щелока, из сил, которые его оживляют, и из законов, по которым он работает.
   Это замечание иллюстрирует как недостатки, так и достоинства такой попытки. Точный мыслитель хотел бы, чтобы ему показали завершённость, с выявлением каждой детали и аккуратно нарисованным графиком. Но мы имеем дело с органическими процессами, которые не поддаются точности такого рода. Мы признаем, что органические процессы подчиняются их собственным внутренним законам, и именно из них вырабатываются формы, продиктованные в соответствии с ними. Чем лучше мы ознакомимся с этими законами, тем полнее будут подтверждены наши прогнозы реальностью.
   Мы, консервативные революционеры (таковыми я и мои друзья считаем себя), всегда осознаем, что органический процесс является первичным, и что наши схемы могут быть не более чем набросками того, что будет происходить в этом процессе. Другими словами, когда есть конфликт между жизнью и планом, жизнь всегда права, и план должен быть изменён, чтобы ей соответствовать.
   Несмотря на эти оговорки и ограничения, представляется целесообразным составить наш план, поскольку это поможет объяснить и придать смысл тому, что происходит с 1914 года, и всем жертвам благополучием и кровью, которые потребовались от немецкого народа в течение этих восемнадцати лет. Это утешит нас, воодушевит нас перенести последние годы переходного периода, даст
  

221

  
   нам силы для дальнейшего развития событий; потому что осознание того, что происходит, когда оно доходит до бесчисленного числа немцев, даст им понимание цели, которое может ускорить перемены и сделать их жертвы менее обременительными. Чем яснее становится понимание направления и чем лучше готовность, тем слабее будет противостояние и тем меньше будет жертв.
   Нам кажется, что монотонность процесса, который мы называем Немецкой революцией, была знаком судьбы, что немецкий народ должен систематически и планомерно готовиться к революции, должен признать, что требуемые жертвы благополучием и кровью не больше, чем организм немецкого народа (уже не очень молодой) будет вынужден нести, и что заключительный насильственный акт рождения может быть достигнут с минимальной затратой сил.
   Именно так автор и его друзья размышляют над ситуацией в Германии, и они считают, что им необходимо объяснить, чему они научились за последние два десятилетия истории Германии, ясно показать природу разворачивающейся тенденции - и показать, как её осуществление предлагает единственный способ восстановления здоровья немецкого народа. Содействие такому восстановлению здоровья, безусловно, должно стать целью политики Германии.
  
   Берлин.                                                                                           Осень 1931 года.
  

222

  

ПРИЛОЖЕНИЕ II

  

ПОСЛЕСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU

  
   В узких рамках набросков развития Немецкого социализма я попытался рассказать о новом порядке, установление которого придаст смысл всем жертвам последних двух десятилетий. Я слишком хорошо знаю, что многие важные детали были опущены, но я верю, что умный читатель сможет заполнить пробелы для себя сам.
   Есть один вопрос, от попыток ответить на который я намеренно воздерживался - как реализация должна или будет осуществляться. Даже когда вопрос поставлен на обсуждение, из (неоднократно подчеркнутого) органического характера процесса будет ясно, что ответ не может быть простым.
   Тем не менее, некоторые части ответа достаточно конкретны. Обязательно изменение произойдет путём революции. Все органические новообразования требуют, в крайнем случае, насильственного акта - что достаточно ясно видно при рождении, хотя здесь новообразование уже сложилось некоторое время назад. Таким образом, по нашему мнению, насильственный акт - это не начало, а конец революции, конец восстановления чувств, мыслей и воли немцев.
   Другим указателем на данном пути к Немецкой революции является то, что система никогда не может быть свергнута инструментами, принадлежащими этой системе, а только инструментами, которые принадлежат грядущей системе, той, которая предопределена для победы. Поэтому тот, кто использует либеральное оружие для победы над либеральной системой, неизбежно потерпит неудачу. Практические политические последствия этой точки зрения состоят в том, что мы должны безжалостно выступать против любого демократического выбора, любого участия в коалиции со старой системой, любой оппортунистической попытки
  

223

  
   сохранить часть системы или одну из её основных опор.
   Наконец, очень важно осознать, что эта революция будет совершаться не массами, а небольшим числом людей, готовых идти на риск, которые имеют в своём представлении чёткую картину нового порядка, которые достаточно самоотверженны и достаточно дерзки, чтобы поставить на кон свою жизнь в надежде превратить своё представление в реальность.
   Это требует силы характера; готовность терпеть одиночество, преследование, умственную и духовную изоляцию. Если будущий революционер не готов, как Ленин и его соратники, рискнуть изгнанием или долгосрочным пребыванием в Сибири, судьба не сделает его достойным разделить ответственность за установление нового порядка.
   Я ежедневно молюсь, чтобы большинство немцев узрели это и обрели необходимую энергию, для того чтобы, наконец, в Германии мог быть установлен новый порядок, во имя которого погибли миллионы лучших моих соотечественников.
  

Слава Германии!

  

224

  

ПРИЛОЖЕНИЕ III

  

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU

  
   Почти пять лет прошло с момента выхода первого издания этой книги.
   Это были насыщенные событиями годы, и приход к власти Адольфа Гитлера 30 января 1933 года по сути является частью содержания моей книги.
   Очевидно, что второе издание может обратить внимание на многие другие события, которые пять лет назад не были столь явными, как вероятность возвышения Гитлера. Несмотря на это во втором издании не потребовалось даже мелких  изменений, что показывает общую точность нашего взгляда на Немецкую революцию и является доказательством соответствия истории закону - представлению, которое было освещено в наших философских основах.
   Цель этой книги состояла в том, чтобы разработать структуру Немецкого социализма, то есть дать проект Новой Германии (как части того, что, несомненно, будет Новой Европой), полемика была излишней, настолько, насколько архитектор готов спорить или искать оправдания для той или иной детали его рисунков нового собора (кроме случаев, когда может потребоваться аргументация для выяснения какого-либо иного сомнительного вопроса).
   Нет, что было необходимо, сейчас и вновь, это показать, что проект должным образом учитывает существующие данные,  и всё также решает все важные проблемы, которые возникли. Также было важно, чтобы автор чётко разъяснил свою точку зрения, также как архитектор должен чётко показать, что он планирует построить. Но архитектора не волнует вопрос, будут ли те, кто изучает его планы, согласны с ним в каждой детали.
   Конечно, такой метод демонстрации предполагает определённую холодность, отсутствие импульса, сухость экспозиции. Но тот,
  

225

  
   кто, помимо деталей, сможет узреть великую цель, тот, кто имеет в своём сознании видение собора Немецкого социализма, тот, кто чувствует ритм жизни, пульсирующий за обилием социальных и экономических деталей - тот постигнет духовную сущность сухого архитектурного замысла и тем самым обретёт волю к действию, без которой знания и опыт ничем не лучше сказки, рассказанной идиотом, полной шума и ярости, но ничего не значащей.
   Именно воля к действию превращает такой замысел из "слов, слов, слов" в игру движущих сил, и звучит фанфара, которая побуждает всех тех, кто хочет сформировать будущее, собраться вместе и начать строить собор, Новую Германию, Новую Европу.
  
   Прага.                                                                                          Весна 1936 года.
  

226

  

ПРИЛОЖЕНИЕ IV

  

ПОСЛЕСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ AUFBAU

  
   Послесловие ко второму изданию этой книги не может содержать таких же  общих мест, которые есть в послесловии к первому изданию, но должно исходить из факта существования Системы Гитлера и показывать, что падение этой системы является обязательным предварительным условием для Немецкого социализма.
   Моё общее отношение к Системе Гитлера и к партии, которая её поддерживает не изменилось. Как я объяснял в своей книге "Die deutsche Bartholomausnacht" (Немецкая Варфоломеевская ночь, Reso-Verlag, Цюрих, 1935), Система Гитлера представляет (переходную) эпоху Жиронды Немецкой революции, интерлюдию революционных чувств и реакционных форм, которая возникает спонтанно из-за прогрессирующей внутренней радикализации и тем самым (главным образом путём обхода войны) расчищает почву для эпохи революционного строительства.
   Это наблюдение удерживает задачу, стратегию и тактику немецких социалистов в противоречии с Системой Гитлера. С бескомпромиссной энергией и любыми средствами (кроме тех, что могут противоречить их собственным идеям) и с непоколебимой решимостью, они должны работать на свержение Системы Гитлера.
   Решающий момент состоит в том, что эта борьба может быть успешной лишь тогда  и в той мере, когда они поймут и решат насущные экономические, социальные и культурные проблемы. Гитлер был возможен и неизбежен только потому, что эти неотложные проблемы не были решены - и Гитлер падёт, потому что он тоже их не решил.
  

227 

  
   Нам надлежит осуществить свержение гитлеровской системы; поэтому нам прежде всего необходимо решить эти насущные проблемы и, таким образом, открыть новую эпоху немецкой и европейской истории, чьё дело состоит в том, чтобы ещё раз придать человеческой жизни смысл и цель.
  

228

  

ПРИЛОЖЕНИЕ V

  

ОПАСНОСТЬ РАЗДЕЛА ГЕРМАНИИ

  
   [Перевод первого январского номера 1937 года "Die deutsche Revolution", издаваемого два раза в месяц как орган Чёрного фронта, главный редактор Отто Штрассер, опубликовано (тогда) в Праге и Копенгагене.]
  

ОПАСНОСТЬ РАЗДЕЛА ГЕРМАНИИ

  
   Гитлеровская система принесёт войну, а война приведёт к разделу Германии, если социалистическая революция в Германии не придёт вовремя, чтобы предотвратить это.
   С глубоким беспокойством все патриоты-немцы наблюдают за началом 1937 года, поскольку их наблюдения убеждают их в том, что это будет решающий год.
   Система Гитлера с неизбежной последовательностью идёт к концу, по дороге, на которую она встала 30 июня 1934 года (дата Кровавой бани).
   До этого Гитлер ещё не сделал свой выбор между двумя альтернативами, которые открылись ему в начале этого года - социалистической революцией и фашистской войной, - которые с самого начала были скрыты в природе, теории и практике Гитлеровской системы.
   30 июня 1934 года эта система вступила на кровавый путь, ведущий к войне, потому что убийством сторонников второй революции Адольф Гитлер заблокировал путь, который привёл бы к Немецкому социализму. Вопрос о том, был ли он в этом деле ведущим или ведомым, мало значит для нашего политического взгляда.
   С тех пор, с фанатичной верой, он
  

229

  
   двигался к войне, чьи последовательные этапы - вооружение, обязательная военная служба, укрепление Рейнской области, Данциг, двухлетняя армейская служба, договор между Германией и Японией - всё ещё свежи в памяти у всех людей. Однако справедливым и необходимым было и остаётся ради нашей национальной свободы и будущего Германии, стряхнуть оковы Версальского договора, было и не менее неразумно и преступно перенимать и защищать германский империализм вместо империализма тех, кто порабощал нас в 1919 году.
   Помимо того, что одна несправедливость не может быть преодолена путём замены другой несправедливостью, любой взгляд на историю Германии и Европы показывает, что насильственная диктатура не принесёт ни свободы и ни безопасности нашей собственной нации, ни мира и ни единства в Европе.
   Свобода и безопасность Германии, мир и единство Европы достижимы не с помощью старых методов грубой силы, а только с помощью идей нового порядка.
   Идеи, которые приведут к новому порядку, который жизненно важен для лучшего будущего и важен для самой нашей жизни, являются идеями Немецкой революции, такими идеями как:
   Национальная свобода,
   Социальная справедливость,
   Европейское сотрудничество.
   Предательство Системой Гитлера Немецкой революции исторически и персонально является преступлением, совершенным теми, кто сейчас правит Германией.
   Это также источник страшной опасности, которая угрожает Германии как колоссальный кошмар, ставя под угрозу её существование как государства, так и её будущее как нации.
   Решение Гитлера вступить на путь, ведущий к войне, его возвращение к целям и методам прусского реакционного капитализма и империализма создало новую всемирную коалицию против Германии - коалицию, чьё смертоносное окружение когда-то уже привело к полному краху нашей страны.
  

230

  
   Почти непреодолимое отделение немецкого народа от мира, систематическое введение народа в заблуждение посредством дьявольски головокружительной пропаганды скрыло реальную природу нынешней ситуации. Эта ситуация, проще говоря, следующая:
   В случае войны, независимо от того, по каким причинам или на каких фронтах Германия столкнётся с всемирной коалицией во главе с Англией, Францией, Россией и Малой Антантой, а Америка, Польша, Балканская Антанта и Балтийская Антанта станут резервом, который никогда не решит быть за Германию, но в случае необходимости будет бороться против неё.
   Из предполагаемых союзников Германии (Япония, Италия, Венгрия и Австрия) вполне возможно, что Япония выполнит свои обещания, то есть воспользуется шансом, во время европейских осложнений, укрепить свою собственную позицию на Дальнем Востоке; в то время как другие названные державы, во главе с Италией, будут (в своих собственных интересах и из чувства ответственности) оставаться нейтральными, особенно в решающие первые недели войны.
   Таким образом, результатом роковой и слепой внешней политики Системы Гитлера стало создание ситуации, которая, даже если немецкая армия будет героически сражаться и немецкий народ окажется готовым к любым жертвам (при условии, что в существующих обстоятельствах, он не сможет ни на кого положиться), неизбежно приведёт к поражению Германии.
   Теперь, что может означать это неизбежное поражение Германии, кроме конца её политической и экономической независимости, конца её существования как государства. Короче говоря, что это может означать, как не раздел Германии?
   После проигрыша во Второй мировой войне, после второго Версальского договора, останется только бессильная и распавшаяся Германия, состоящая из трёх или четырёх зависимых монархий, полностью подчиняющихся диктаторскому контролю победителей.
   Ввиду этой ситуации, серьезность которой заставляет нас, поборников Немецкой революции, чувствовать глубокую ответственность, у нас есть только одна задача:
  

231

  
   Покончить с Системой Гитлера до того, как она уничтожит Германию.
   Каждый немец-патриот, и прежде всего немецкий социалист, должен признать, что жизнь и будущее Германии могут быть защищены только путём уничтожения гитлеровской системы до разгрома Германии.
   Сегодня многим нашим соотечественникам эти слова, эти перспективы кажутся результатом бесполезной паники; и, возможно, результатом фобии против системы, вызванной болезненной ненавистью, наполняющей эмигрантов.
   Но завтра, когда этот прогноз шокирующе сбудется, каждый немец, который любит свою страну и её народ, каждый немецкий националист и каждый немецкий социалист, будет знать, что предупреждения Чёрного фронта были и являются оправданными, и все будут повторять наши лозунг:
   Долой систему Гитлера до того, как падёт Германия.
   Каждый офицер рейха, каждый рабочий, каждый интеллигент и каждый крестьянин должны будут выбирать между Гитлером и Германией, и мы знаем, что они выберут Германию.
   Только в этом случае свержение системы будет достигнуто без поражения Германии; и иностранным правительствам и их народам мы срочно провозглашаем: "Новый Версаль может означать только новую катастрофу для нас и для вас, поскольку Германия никогда не откажется от своего единства и своей свободы".
   Но гарантиями, которые Европа потребует от Германии, будут: в плане отрицания - свержение Системы Гитлера; и в позитивном плане - развитие Немецкого социализма и создание Европейской федерации.
   Чёрный фронт умоляет немецкий народ и народы Европы держаться до войны, во время войны и после войны за следующие три цели:
   Национальная свобода,
   Социальная справедливость,
   Европейское сотрудничество.
  

232

  

НЕТ НЕМЕЦКОЙ КРОВИ ДЛЯ ИСПАНИИ

  

(Обращение Чёрного фронта к немецкому народу)

  
   Соотечественники:
   Слухи, которые в течение нескольких недель распространялись по всей Германии, в последнее время в полной мере подтвердились.
   Система Гитлера продаёт всё больше немецких солдат в качестве наёмников испанским генералам. Тысячи и тысячи молодых людей, лучшая кровь Германии, отправляются за границу, где они сражаются и умирают, не во имя защиты  национальных интересов и исторического величия Германии, а во имя реакционной партии в иностранной гражданской войне.
   Мы обвиняем Систему Гитлера в этом злоупотреблении государственной властью, в растрате невозвратных национальных ценностей. Мы обвиняем Систему Гитлера в умышленном нанесении вреда немецкому народу под влиянием узкопартийной слепоты и в идиотской погоне за престижем.
   Мы сами не принимаем участие в Гражданской войне в Испании. Точно так же, как мы должны отвергать любые попытки иностранных держав вмешиваться во внутренние дела Германии и усиленно противостоять любому вторжению в нашу страну иностранных наёмников, мы также отвергаем любое вмешательство Германии во внутренние дела Испании и выражаем решительный протест против вербовки и использования немецких наёмников от имени вовсе не немецких интересов.
   Такое отношение должно быть принципиальным для каждого искреннего немецкого националиста, подкрепляется тем фактом, что немецкие солдаты, которые сейчас экспортируются в Испанию Системой Гитлера, должны использоваться там для экономической и политической реакции такого же рода, против которой нам самим приходилось бороться на протяжении десятилетий здесь, в Германии, и бороться с которой является одной из главных целей подлинного национал-социализма.
  
   В своей внешней политике альянса с реакцией Испании Система Гитлера лишь повторяет свою внутреннюю политику союза с
  

233

  
   реакцией Германии - политики, которая привела к Немецкой резне св. Варфоломея 30 июня 1934 года и к предательству Немецкого социализма.
   Национальные и социалистические соображения делают борьбу против отправки немецких войск в Испанию одной из важнейших задач каждого подлинного национал-социалиста.
   Поэтому Чёрный Фронт призывает всех настоящих немцев, и особенно всех, кто принадлежит к рейхсверу, СС [Охранным отрядам] и СА [Штурмовым Отрядам], всячески сопротивляться этой антинациональной и антисоциалистической политике гитлеровской системы, под лозунгами:
   Нет немецкой крови для Испании,
   Слава Германии.
  
   От имени немецкого Чёрного фронта,
   Отто Штрассер
  

ПРИЗЫВ К ОРУЖИЮ

  

(Новогоднее послание Отто Штрассера)

  
   В течение двух лет политика Системы Гитлера извлекала выгоду из оцепенения,  охватившего бедную старую Европу после ужасных испытаний 1933 года. Система сознательно воспользовалась страхом, вдохновлённым перспективой Немецкой революции, национал-социалистического обновления и возрождения немецкого народа, чтобы одурманить капиталистическую Европу и напугать её до инертного нейтралитета. Но это оцепенение неизбежно прошло, чары были неизбежно развеяны,  когда мнимая Немецкая революция показала себя не более чем отчаянной попыткой господствующих классов поймать в ловушку, замедлить, задушить революцию. Чем больше правительствам победителей 1919 года становилось ясно, что Системе Гитлера-Шахта-Геринга не хватило вдохновения революционной идеи, что ветер революционного шторма прошёл, что не было подлинно
  

234

  
   творческой революционной концепции оживления Континента, тем решительнее они готовились к обороне. Когда после 30 июня 1934 года для них стало всё более чем очевидным, что Гитлер разыгрывает те же карты, что и другие государственные деятели, которые играли раньше, а теперь играют вместе с ним; что вооружения, союзы, уловки и кратковременные ложные выпады, оппортунистические комбинации и завуалированные интриги были всего лишь пешками его государственной власти; но то, что он ни в коей мере не был тронут великой идеей, способной революционизировать старый мир, создать новый порядок в политических и других людских делах, характеризующийся новыми законами и способный создавать новые формы, - хозяева старой Европы, признавшие в Гитлере частицу их собственного мира выродившуюся, впрочем, и деклассированную, но всё еще пытавшиеся сохранить господство буржуазии, видели, что он просто сражался с ними знакомым оружием на знакомом поле битвы, и они готовились более энергично, чем когда-либо,  сопротивляться.
   Против альянсов Системы Гитлера его противники сначала создали франко-русский альянс, который не имел ничего общего с большевизмом и коммунизмом, с марксизмом и революцией, но был всего лишь возрождением союза, образованного в 1894 году и разбитого в 1917 году, между двух держав, лежащих на западе и востоке против гегемонии Центральной Европы.
   Систематическая консолидация Малой Антанты и повышенное внимание, которое Франция сейчас уделяет возможным союзникам на окраине Центральной Европы, с возобновлением сердечных отношений между Францией и Польшей, стали дальнейшими этапами защиты от гитлеровской политики вооружения и пересмотра договоров. Но самой опасной мерой было систематическое перевооружение Великобритании и всей Британской империи. В течение 1933-1936 годов только военная слабость Англии позволила итальянскому и германскому империализму добиться заметных успехов и создала ситуации, в которых Англия показала себя инертной или скрытно инертной посредством излишне притворной  невнимательности в отношении требований к пересмотру договора
  

235

  
   и к драчливости другой стороны. К настоящему времени, в начале 1937 года, Англия готовится произнести решительные слова в международной политике.
   Чтобы остановить растущую активность Западной Европы, в 1936 году Гитлер и Муссолини нанесли контрудар в Испании. Предприятие, затеянное генералами Санхурхо и Франко в июле того же года (предприятие, в которое они никогда бы не ввязались в то время, если бы не договорились с Берлином и Римом), было задумано как превентивная оккупация идеологически, политически и с военной точки зрения самого слабого места Западной Европы и для будущей франко-британской коалиции; это был удар в спину Франции, подготовка к морской кампании против Британии. На самом деле, на данный момент, дело казалось бы предвещало интервенцию. Англии мешала неприязнь (основанная на частных капиталистических интересах) к перспективе социализации испанских рудников, она не чувствовала склонности ко всему, что может привести к установлению СССР в Западном Средиземноморье, и, находясь ещё только на ранних этапах перевооружения, снова притворилась слепой и глухой и позволила себе ослабить поводья. Франция, под руководством сравнительно нестабильного народного фронта, не смогла бы ничего предпринять без британской помощи. Поначалу Россия была такой же нейтральной, как и западные державы. Генералы, вооружённые Италией и Германией, смогли отбить плохо экипированную и недостаточно подготовленную милицию испанского правительства. Триумф берлинской и итальянской ревизионистской политики казался утверждённым. Однако спустя три месяца, наконец, Россия начала вмешиваться. Движут ли Москвой идеалистические побуждения, взволнована ли она внутренним давлением всё ещё незавершённой борьбы между сталинизмом и троцкизмом, и хочет ли она помешать испанским генералам одержать полную победу, или, возможно, встревожена перспективой политической и военной демонстрацией западноевропейского антигитлеровского фронта, это весьма сложно определить. Как бы то ни было, СССР  достаточно вмешался в Испанию, чтобы в середине зимы огонь Гражданской войны продолжал бушевать,
  

236

  
   так что мощная реакция против мятежников остаётся возможной. Военные критики говорят о том, что происходит в Испании как о "Подготовительной войне", в которой солдаты великих держав сражаются друг с другом и испытывают своё современное оружие. Эта странная гражданская война, которая велась на испанской земле между европейцами разных национальностей под командованием русских, немецких и итальянских офицеров и с использованием русского, немецкого и итальянского оружия, может в любой момент перерасти в общеевропейскую войну в этом году.
   Гитлер, который с 1934 года находился в плену своих собственных иллюзий, по-прежнему считает, что он спас Европу от большевизма и что народы Европы ждут его, чтобы он повёл их на антироссийский крестовый поход, фантазия, для которой  он не смог найти более подходящего повода войны, чем эта испанская авантюра. В своём безумии он упускает из виду тот факт, что между, с одной стороны, антибольшевистскими настроениями мелкой буржуазии, которая по всей Европе симпатизирует испанским мятежникам, и, с другой, мотивами, которые могут побудить французское, английское и, что немаловажно, итальянское правительства, позволить себе вмешаться в серьёзный конфликт,  между всего этого находится он сам - "затычка" революции, барометр немецкой мелкой буржуазии, кумир народных масс, ведомый, а не ведущий, сентименталист и фанатик, не более чем псевдо-вождь - в принципе не способен понять. Немецкие генералы понимают достаточно хорошо, и в течение нескольких недель в Берхтесгадене отчаянно боролись против испанской авантюры.
   Принимая во внимание, что Муссолини продолжает держать открытыми пути вывода войск, и в случае возникновения угрожающих обстоятельств, вероятно, попытается отделить судьбу Италии от судьбы Германии, Гитлер, изображая самую нелепую верность, продолжает перед всем миром через уста Уорда Прайса, давать генералу Франко клятвы, что дело Франко принадлежит ему и что поражение правительства Бургоса не будет допущено. Он реально верит, что борется с большевизмом и
  

237

  
   народным фронтом, и что возможное падение Блюма может побудить Францию ??встать на сторону Франко. Но всё абсолютно точно наоборот. Если Блюма заменить на Манделя, Шотама, Петена, любого государственного деятеля Центра или Правых, позиция Франции только укрепится, и России станет проще обращаться за помощью к Франко-российскому альянсу.
   Этой зимой трудности Гитлера у себя дома обострятся до уровня, превосходящего всё, что наблюдалось в последние несколько лет, поскольку они могут быть аналогичны тем, что были у Германии, во время последней войны, между 1916 и 1918 годами. Ведь тогда как в 1935 и в 1936 году, после трудной зимы, было возможно без серьезного риска открыть предохранительный клапан внешней политики, в марте 1937 года этот предохранительный клапан, вероятно, должен будет принять форму войны.
   Это будет не просто вопросом политического выбора Гитлера, поскольку военные соображения также будут оперативными. Прогноз для Германии настолько плох, что в последний момент превентивная война, скорее всего, начнётся, просто потому, что больше невозможно будет конкурировать с наращиванием вооружений, которое происходит во Франции, России и Англии. По причинам, которые здесь часто упоминались, Германия не может сейчас с этим справиться, если Сталин увеличит свою постоянную армию еще на треть миллиона, если он переведет ещё сто тысяч рабочих на заводы по производству боеприпасов, если он разместит ещё большее количество сырья в распоряжение Красной Армии, Германия не сможет конкурировать, если Франция потратит свой значительный золотой запас на дальнейшее техническое развитие армии или строительство линии Мажино. Германии придётся сесть на задние лапы, если Англия поднимет в воздух ещё тысячи самолетов, настроит гигантских линкоров, целые флоты эсминцев и быстрых крейсеров, огромные эскадры танков. Всё более и более рискованным становится блицкриг Геринга в виду титанических лагерей, которые окружают Германию неисчерпаемыми арсеналами и т. д. Генералам, которые недавно
  

238

  
   отказались поддерживать военную авантюру, скоро придётся решать, свергнуть ли Гитлера или присоединиться к Гитлеру в прыжке в бездну, рискнуть в неизвестных глубинах превентивной войны.
   Но свергнуть Гитлера - значит открыть двери для второй революции. Генералы не будут делать этого, пока Бломберг их командующий. Судьба Германии сегодня зависит от Бломберга, с полномочиями давать жизнь или смерть, которые под патронажем Гитлера были доверены трём диктаторам, Герингу, Шахту и Бломбергу. Огромные силы, которые Гитлер предоставил своему вассалу Бломбергу, - это свинцовый груз, который парализует некогда влиятельный рейхсвер. Рейхсвер больше не может принимать решения против Гитлера и Германии; или, скорее, он мог бы сделать это только после падения Бломберга. Всё менее вероятным кажется, что будет найдена эволюционная возможность, и военное решение вырисовывается как горькая необходимость.
   В этой войне скоро появятся новые внутриполитические фронты. Потрясающие препятствия, с которыми столкнётся Германия в борьбе, неизбежное дезертирство её ожидаемых союзников, "предательство" тех друзей, на которых рассчитывают Гитлер и народ (обманутый Геббельсом), катастрофические поражения, которые непременно ожидают немецкую армию после её эффектных вступительных сражений, которые стали более понятными, чем в 1914 году после катастрофы на Марне, - более понятными и скоротечными, поскольку у Германии больше нет достаточных запасов людей и запасов боеприпасов для многолетней кампании. Это раскрывает истинное положение немецкого народа и требует чёткого решения от нации. Из-за миллионов солдат, которые пойдут на Германию с востока, запада и юга, под прикрытием бомбардировочных эскадр, которые принесут смерть и разрушения нашим городам и фабрикам, подавленному и задушенному блокадой, которая отрезает нас от трёх четвертей мира и лишает нас сырья, наиболее необходимого для войны, немецкому народу придётся выбирать между гибелью, с одной стороны, или, с другой стороны, свержением нынешней системы и, под
  

239

  
   знаком социалистического возрождения, стремиться войти в сообщество западных наций.
   По этой причине мобилизация Гитлера также должна быть сигналом для нас самих. По этой причине мы призываем людей к оружию, когда их зовёт Гитлер. Мы призываем их против Гитлера, против гибельного Ангела Смерти, которому Гитлер жертвует немецкую молодёжь, против язв и огня, которые он приведёт в немецкие города и поля. Мы призываем народ во имя Германии, во имя социализма и ради спасения Европы. В течение этих лет, которые обременены судьбой, у нас не будет иллюзий, и мы пойдём неизбежным путём объявления войны против Гитлера, когда Гитлер объявит войну; и к нашим товарищам, которым через несколько месяцев придётся взяться за оружие, теперь у нас есть только один призыв:
  

"Готовьтесь". 

  

240

  

ПРИЛОЖЕНИЕ VI

  

ХУТТЕНБРИФ (1)

  

МАНИФЕСТ ЧЁРНОГО ФРОНТА ДЛЯ НЕМЕЦКОГО НАРОДА

  
   [Ульрих фон Хуттен (1488-1533) вдохновлял всех: его короткая взрослая карьера была направлена ??на содействие политическому и религиозному возрождению Германии. Его главным оружием было перо, его основным средством были письма, и возможно он был одним из главных авторов знаменитого Epistolae obscurorum virorum (2). Его письма стали общеизвестными, и было естественно, что сторонники Немецкой революции в двадцатом веке заявляли, что говорят от имени человека, который работал во имя Немецкой - Европейской революции четыреста лет назад.]
  

ГРЕГОР ШТРАССЕР, ПРОВОЗВЕСТНИК НЕМЕЦКОГО СОЦИАЛИЗМА

  
   30 июня 1934 г. был убит по приказу Геринга (хотя Адольф Гитлер в печально известной речи в Рейхстаге от 13 июля 1934 г. открыто заявил о своей личной ответственности) человек, которого вместе с Мёллером ван ден Бруком можно считать главным глашатаем и пионером Немецкого социализма - Грегор Штрассер.
   Именно через него миллионы немцев обоих полов познакомились с новой идеей национал-социализма. Сотни тысяч членов Национал-социалистической партии знали его лично, высокого и энергичного человека с замечательным умом, ясными глазами и мощным голосом, который неутомимо проповедовал Евангелие национал-социализма по всей стране. 
  
   (1) Хуттенбриф (нем.) - дословно "письмо Хуттена". Самобытное название манифеста Штрассера в честь Ульриха фон Хуттена, своеобразное письмо, обращение к нации к нации. (Примечание русского переводчика) 
   (2) "Письма тёмных людей" (лат. Epistolae Obscurorum Virorum) -- анонимно изданная в Германии книга в двух частях (1515 и 1517 гг.), содержавшая в себе сатиру, направленную против схоластики и клира. (Примечание русского переводчика) 
  

241

  
   Десятки тысяч наблюдали на расстоянии руки его неустанные усилия во имя партии, чья организация в Северной Германии была исключительно, а в других местах Рейха, по большей части, его работой, которая была проделана с тем редким смешением личной сердечности и безграничного усердия, которое делало его способным двигать людей и владеть ситуацией. Тысячи ценили его как друга, помощника в трудные времена, лидера нового интеллектуального и духовного мир.
   Не то чтобы он когда-либо был лидером в том поверхностном, высокомерном византийском стиле, который позже стал типичным для партии, когда её душа пропала, а важной стала только форма, требующая почитания идолопоклонников. Нет, он был духовным лидером, сердечным лидером, лидером стремлений.
   Не по причине того, что Грегор Штрассер был настолько выдающейся личностью, и что мы хотим представить нации его портрет, чтобы сохранить память о нём свежей и яркой, но скорее, потому что его дальновидное стремление к цели никогда не должно быть забыто, потому что его твёрдость воли должна быть неувядаемым предостережением, обещанием, примером и утешением.
   Несмотря на, нет, по причине, чудовищного предательства Гитлера немецкого народа, нет необходимости, поучительно и утешительно сохранять наш взгляд на возвышенной цели, которая когда-то была представлена в виде национал-социалистической партии, той национал-социалистической партии, которую на практике Система Гитлера так бесстыдно предала, так низко осквернила.
   Немецкие товарищи и соотечественники, некогда национал-социалисты, а сейчас члены партии, изучите книги и сочинения, речи и брошюры Грегора Штрассера, погрузитесь в их слова и их смысл, прочтите "неизменную" программу из двадцати пяти пунктов, и затем оглянитесь, чтобы рассудить, что на самом деле творит Система Гитлера. Таким образом, вы сможете понять всё отчаяние немецкого настоящего.
   Вы почувствуете самое отвратительное мошенничество, которое когда-либо совершалось над верующими, и вы поймёте, почему приспешники этой системы казнили учителя и глашатая Немецкого социализма.
   Как намёк на гибель, ожидающую его, звучат слова, которые Грегор Штрассер использовал в качестве посвящения для своего шедевра, Kampf um Deutschland [Борьба за Германию]:
  

По воле одного из них,

Я посвящаю эту книгу

тем, кто умер

во имя движения

  
   По правде говоря, во имя этого Немецкого социализма борцы пошли в могилы в невзгодах послевоенного периода. Они погибли за грядущую Германию национальной свободы и социальной справедливости.
   Они умерли не за экономическую диктатуру Шахта, Круппа и Кирдорфа; не за то, чтобы  Геббельс, Гиммлер и Геринг установили контроль над умами людей; не за то, чтобы наши души были порабощены Штрайхером, Розенбергом и Керрлом.
   Вот почему мы ручаемся перед этим умершими; вот почему мы ручаемся перед Грегором Штрассером, который, будучи провозвестником Немецкого социализма, стал его мучеником; вот почему мы торжественно клянёмся:
   Система Гитлера погибнет,
   Немецкий социализм выживет.
  
   Отто Штрассер
  

БОРЬБА ЗА ГЕРМАНИЮ

  

Грегор Штрассер

  
   От редакции: слова самого Грегора Штрассера лучше всего продемонстрируют всё, что мы могли бы написать о его творческой значимости для Немецкого социализма.
   Поэтому мы цитируем из его Kampf um Deutschland, опубликованную в 1932 году официальным Eher-Verlag, нижеследующие отрывки, которые включают в себя
  

243

  
   его целеполагающие принципы, и призываем всех подлинных национал-социалистов сравнить с целями национал-социализма, каковые истолкованы, в текущих документах гитлеровской системы.
  
   Мы, национал-социалисты - социалисты, подлинные, национальные, немецкие социалисты. Мы отвергаем любые попытки смягчить эту идею, используя слово "социал-реформатор" вместо слова "социалист". Это изменение формулировки представляет собой ни что иное, как лицемерную попытку скрыть самые явные недостатки капиталистической экономической системы. Или, в лучшем случае, это можно рассматривать как попытку сострадательных и достопочтенных людей вылечить, заклеив пластырем, гнойные язвы на теле нашей экономической жизни и нашего народа. Мы "социалисты", а не просто "социал-реформаторы", и мы без колебаний говорим это, хотя марксисты так жестоко исказили значение первого понятия.
   Что мы имеем в виду, когда называем себя национал-социалистами; и почему мы национал-социалисты?
   Мы начинаем с идеи, что нация состоит из людей, которые которые образуют общность судеб. Теперь наличие общности судеб означает, что должна быть общность потребностей, а если есть общность потребностей, то должна быть общность хлеба.
   Националистическое движение объединяется с нами в признании того, что существует общность судеб и общность потребностей, но говорит стоп, когда мы говорим, что это обязательно означает и общность хлеба. Общность хлеба означает, что земля, её сокровища и её силы являются собственностью всего народа, всей нации. В этом значение ложно трактуемого марксистами выражения "собственность на средства производства". Ведь ни один класс, даже рабочий класс не владеет средствами производства. Собственник - это нация в целом. (Стр. 72-73.)
  
   Означает ли это, что революция - это экономическая революция? Конечно же, это так. Мы хотим этой экономической революции, так же как Барон
  

244

  
   фон Штайн когда-то хотел экономической революции и сделал её, чтобы обеспечить национальную свободу немецкого народа. Ибо, помимо масштабной экономической революции, было повсеместное освобождение крепостных - революция, которую феодальные магнаты тех дней наверняка назвали бы (если бы это слово уже существовало) "большевистской" и которую они описали бы как "Опасность для государства", - также как наши национал-социалистические требования теперь описываются в капиталистических кругах. Только благодаря экономической революции освобождения крепостных, только путём включения вновь созданной системы сословий в закоснелый организм государства были освобождены мощные силы, которые так были необходимы; только благодаря этому Пруссия 1806 года стала Пруссией 1812 года и Германией 1870 года. Более того, мы глубоко убеждены, что не иначе как через освобождение четвёртого сословия путём включения немецкого рабочего класса в организм немецкой нации, Германия 1918 года сможет преобразиться в свободную Германию ближайшего и Великую Германию более отдаленного будущего. (Стр. 74 - 75.)
  
   Мы, национал-социалисты, понимаем, что между национальной свободой нашего народа и экономической эмансипацией немецких рабочих существует судьбоносная причинная связь. Мы признали, что капиталистическая экономическая система с её эксплуатацией тех, кто является экономически слабыми, с её ограблением рабочей силы, с её неэтичным способом оценивать людей по количеству вещей и количеству денег, которыми они обладают, вместо их внутренней ценности и их достижений, следует заменить новой и справедливой экономической системой, одним словом - Немецким социализмом. Основная идея социализма, которая, пусть и по-еврейски  фальсифицирована, материалистически разложена и демагогически изображена в карикатурном виде, тем не менее живёт в умах миллионов и миллионов социал-демократических и коммунистических рабочих, это древнее тевтонское представление о совместной собственности всего племени, всей нации, всех
  

245

  
   средств производства, земли, которую индивид, который её обрабатывает, имеет только как "пай", как узуфруктуарий, данный для его хозяйства общиной - таков скальный фундамент, на котором покоится наше желание преобразовать экономическую жизнь. Это убеждение, которое так глубоко укоренилось в отдельных сердцах, что даже предрасположенная к капитализму личность реально соглашается с ним в своей глубинной сущности, даёт движущую силу нашей национал-социалистической идее экономики, общества и государства. (Стр. 101-102.)
  
   Мы должны понять, что работа важнее, чем владение, что достижения важнее, чем дивиденды. Самое прискорбное наследие капиталистической экономической системы состоит в том, что она научила нас судить обо всех вещах по стандартам денег, собственности и владения. Распад народа является неизбежным результатом применения такого стандарта ценностей, поскольку отбор по собственности является смертельным врагом расы, крови и жизни. У нас нет ни тени сомнения в том, что при национал-социализме эта привилегия собственности будет аннулирована, и что освобождение немецкого рабочего пойдёт так далеко, что будет включать долю в прибыли, долю в собственности и долю в управлении. Но мы не ушли бы от старого стандарта ценностей, если бы оставили эти вопросы, не настаивая на той революции в сознании, которая побуждает нас нападать на дух нынешней системы. Мы намеренно меняем ценность владения на ценность достижения, последняя является нашим единственным стандартом. Для нас достижение - это главное, а не дивиденд, равно как мы считаем ответственность, а не богатство или показуху, кульминацией человеческих усилий. Здесь у нас новый взгляд, новая религия экономической жизни. Благодаря этому поклонение золотому тельцу закончится; различия между людьми и различия их прав будут различиями их достижений, различиями степени их ответственности, различиями, которые исходят от Бога и поэтому являются священными. (Стр. 132-133.)
  

246

  
   В народном движении много говорят о кристаллизации нового руководства, и это затрагивает то, что я только что сказал. Но методы, которые были предложены для принятия решения относительно лучших лидеров, такие как исследование крови,  кажутся моему практическому видению довольно сомнительными с точки зрения их возможностей, их применения и их результатов. Есть другой план, древнегерманский, прусский, о котором мне напомнил мой друг Пфеффер, и который мне кажется замечательным. Я имею в виду, выбор основанный на армии.
   Как предварительное условие использования этого метода служба в армии должна быть добровольной - привилегией, а не обязанностью. Практический план предусматривал бы закон, по которому каждый гражданин Германии должен проходить государственную службу в течение года. Что я предлагаю, так это то, что в течение этого года он не должен заниматься дорожными работами или каким-либо другим видом общественных работ, а должен обучаться ремеслу, чтобы не было взрослых немцев, которые не проходили хотя бы одного года обучения в каком-либо ремесле. Но выбор лучших останется за теми, кто после годовой "гражданской службы" решил стать добровольцем для службы в армии. Служба в армии будет длиться несколько лет, и, кроме этого, она будет привлекать только самоотверженных людей, поскольку это будет связано с рисками подвергнуться опасности войны и, следовательно, потребует героических добродетелей. Но, я повторяю, принятие на службу в армию было бы исключительно добровольным и без ограничений. Кто может сомневаться в том, что те немцы, которые добровольно пошли на военную службу, которая отрывала бы их от личной жизни, по крайней мере, вдвое дольше, чем государственная служба, не давала бы практических преимуществ для профессиональной жизни, и которая, помимо того, что была бы гораздо более тяжёлой работой, могла бы подвергнуть добровольцев всем рискам войны - кто может сомневаться, когда я говорю, что такие немцы, как эти добровольцы, будут лучшими немцами, расово лучшими, чьи достижения во имя страны сейчас и в будущем будут намного превосходить достижения среднестатистического человека? (Стр. 134-135.)
  

247

  
   Души людей начинают омрачаться чудовищной безысходностью. Когда-то установленные ценности разрушаются. Люди не знают, за что цепляться, и тщетно ищут центр тяжести, который они утратили в морали и не могут найти в религии. "Относительность" стала символом современной культуры, относительностью всех вещей, всех знаний, всех чувств. Тщетно страждущий пытается убежать от унылой тревоги беспокойного сознания, пытается спрятать и оправдать свою нестабильность с помощью психоанализа. Сердцевина точилась до тех пор, пока её осталось очень мало.
   Это самая больная рана, возможно, неизлечимая. Ибо это глубокая истина, что моральное здоровье необходимо для социальной и политической стабильности народа. Я не позволю читателю неправильно понять меня, когда я использую слово "мораль". Мораль не может быть установлена ??на каком-либо ином основании, кроме души, не может поддерживаться какими-либо по общему мнению неизменными заповедями, даже если изначально эти заповеди были закреплены с помощью своего рода "экстракта души". Здесь нас интересует не догматическая мораль, провозглашаемая сословием или религией, а гармония, которая преобладает (или должна преобладать) между вечной природой и божественной в человеке. Следовательно, форма временна, как и сам человек; но содержание, душа вечна. (Стр. 137-138.)
  
   Вы, немецкие рабочие, насчитываете пятнадцать миллионов. С вашими семьями вы составляете 85% немецкого народа. Почему же тогда вы должны терпеть, страдая всю жизнь, каждый час каждого дня, от самого ужасной тревоги за завтрашний день, от страха, будет ли у вас на следующий день после зарплаты или в первое число месяца всё ещё достаточно денег, чтобы обеспечить вас и ваших родных едой, одеждой и кровом.
   Почему вы должны мириться из года в год с самой невыносимой тревогой о старости, постоянно спрашивая себя: "Что же мне делать, если я больше не смогу работать?". Почему вы терпите, когда все радости жизни - 
  

248

  
   создание семьи, воспитание счастливых, здоровых детей, отравлены тиранией системы, которая беспощадно эксплуатирует вас и обращается с вами как с рабами? Почему вы должны отказывать себе в маленьких радостях жизни - прогулке в лесу, выборе игрушки для ребенка - и здесь загаженных тиранией денег?
   Почему вы миритесь с этим рабским существованием, которое лишает вас человеческого достоинства; крадёт у вас счастье жизни; и превращает вашу жизнь, которая в соответствии с вечными законами природы и вечными правами человека должны быть псалмом похвалы Всевышнему, в крик проклятий дьяволу, вопль скорби и отчаяния, бедности, отвращения и смерти.
   Почему вы это терпите, братья и сёстры?
   Потому что вам лгут, вас обманывают, затуманивают ваше зрение, так что вы не видите врага, который поражает вас всеми вашими бедами. Потому что ваши сердца и мозги настолько одурманены, что вы ссоритесь друг с другом вместо того, чтобы объединить силы против этого врага: безработный выражает недовольство против занятого; работник физического труда против работника умственного труда; горожанин против сельчанина; крестьянин против чиновника; и так далее и тому подобное. Потому что вы позволяете им подстрекать вас по отношению друг к другу: коммунисты против социал-демократов, эти оба против "буржуев"; солдаты против гражданских; Рот Фронт против тех, кто носит свастику. Но не товарищи ли вы, товарищи по несчастью, "братья по цепи"? Разве не один и тот же хлыст щёлкает над всеми нашими головами, разве не охвачены вы одним и тем же страхом нищеты? Разве ваши жизни уже не достаточно несчастны без этих ссор? Разве не вы обманом лишены повсеместно Прав Человека? (Стр. 146-148.)
  
   Мы не должны быть социалистами, если мы не хотим бороться против классового правления капиталистической системы, которая позволяет классу граждан, чьим единственным титулом является право собственности, определять жизнь и смерть подавляющего большинства своих сограждан. Но мы не должны быть националистами, если мы не
    

249

  
   менее страстно не решились отказаться от полной ненависти попытки перевернуть всё с ног на голову по воле озверевших масс тех, кто до сих пор находился под гнётом, а теперь не в состоянии признать невозможность отделения судьбы одного класса (будь то небольшое меньшинство или подавляющее большинство) от судьбы нации. Именно в этом наше великое открытие, что истинный социализм идентичен истинному национализму, и оба в равной степени враждебны классовой власти привилегированной буржуазии и классовой власти пролетариата.
  
   Что мы хотим, тогда? Ни "буржуев", ни "пролетариев" - ни буржуазное государство, ни пролетарское. Мы хотим новый тип человека, мы хотим, чтобы государство этих новых людей, которое в своей первозданной чистоте вызывало у буржуазии идею национализма, которая исходит из глубин крови; и пробудить из пролетариата идею социализма, удвоенную силой несправедливости, от которой пострадали пролетарии. Мы хотим, чтобы все сторонники обоих лагерей обнаружили внутри себя синтез, который бросит мост через огромную пропасть, которая теперь разверзлась меж двумя лагерями; тот синтез новой идеи, которая учит нас быть социалистами, потому что мы националисты, и быть националистами, потому что мы социалисты.
   Как судьба, что опускается на немецкую историю, которая есть поток борьбы немецкой души во имя себя и в поисках себя - эта вспышка взаимной ненависти, эта убийственная борьба брат на брата во имя идеи, которая остаётся неизвестной большинству сражающихся до тех пор, пока после самых ужасающих родовых мук она не родилась в синтезе, который был чем-то новым и тем не менее воплотил то, что было лучшим в обеих противоборствующих сторонах: в синтезе гвельфов-гибеллинов Священной Римской империи германской нации; в папистско-лютеранском синтезе меньшей Германской империи, которая обрела свою окончательную конфигурацию при Бисмарке; в буржуазно-пролетарском синтезе грядущего Третьего рейха национальной свободы и социальной справедливости. (Стр. 165-166.)
  

250

  

ЗАВЕЩАНИЕ ГРЕГОРА ШТРАССЕРА

  

МЮНХЕН, 6 ФЕВРАЛЯ 1933 ГОДА

  
   Большое спасибо за ваше письмо 3-го числа. Я всегда рад услышать от вас и узнать, что группа крепко держится вместе. Я надеюсь и искренне желаю, чтобы "дело Штрассера" не привело к каким-либо изменениям в этом отношении. Газеты будут держать вас в курсе политической ситуации в Германии. В конце концов я и мои политические взгляды победили, потому что я чувствовал, что, что бы ни случилось, Н.С.Д.А.П. [Национал-социалистическая партия] должна инкорпорироваться в государство. Это произошло отчасти благодаря моим прямым усилиям и отчасти из-за того, что партия боялась меня. По всей видимости, кажется, что меня выставили на улицу, но внутренне я не чувствую этого из-за отказа от всех экономических министерств (которые находятся в руках архиреакционера Гугенберга) и прусских инструментов власти (которые находятся в руках всеми поносимого Папена), которые могут действительно содействовать национальным целям национал-социалистов, но не будут продвигать то, что мы называем Немецким социализмом - и это, я твёрдо убеждён, это то, что потребует будущее. Моё время настанет, когда в Германии власть крупных финансистов и крупных землевладельцев будет сломлена; независимо от того, будет ли это сделано с помощью Н.С.Д.А.П. нынешними методами или путём создания политического фронта в новой форме и с новыми силами.
   Скорее меня беспокоит, время от времени, по крайней мере, тот факт, что из-за различных интриг некоторые из подчинённых лидеров, из-за амбиций или из-за сомнительных личностей тянули моё имя и честь в грязь беспрецедентными подлогами и гнусностями. Но с моей участью всё будет в порядке, и через некоторое время даже рассерженные на меня люди поймут причины, которые двигали мной, и общую здоровость моего поведения. Разговор, о котором было условлено, был отложен Гитлером. Тем временем он стал канцлером, 
  

251

  
   мне очень трудно сделать первый шаг, так как меня могут заподозрить в охоте за портфелем - последней вещи в мире, о которой я когда-либо мечтал. В заключение, никогда в своей жизни я не бегал от драки и не избегал делать то, что мои убеждения заставляли меня считать важным.
  
   Ваш,
   Грегор Штрассер
  

ЦЕЛИ И МЕТОДЫ ЧЁРНОГО ФРОНТА

  
   Никто из тех, кто читает и принимает близко к сердцу пылкие речи, данные в этом Хуттенбрифе из шедевра Грегора Штрассера Kampf um Deutschland не будет удивляться тому, что этому подлинному национал-социалисту не нашлось по всей видимости места в кабинете Гитлера-Гугенберга-Папена 1933 г.
   Исторически неизбежным станет также увольнение Грегора Штрассера с его постов в декабре 1932 года, поскольку лишение этого социалистического лидера власти было для таких людей, как Шредер, Папен, Гугенберг и Шахт, необходимым предварительным шагом к захвату власти гитлеровской партией.
   Грегору Штрассеру это было так же ясно, как и кому-либо ещё. В письме, напечатанном выше (партийному другу, который недавно предоставил оригинал в моё распоряжение) Грегор Штрассер недвусмысленно предвидел, что система Гитлера никогда не установит Немецкий социализм и что эта задача будет возложена на Германию в будущем.
   В этом своём завещании немецкому народу Грегор Штрассер, помимо упоминания некоторых главных моментов, таких как разрушение власти финансового капитала, разделение крупных земельных владений, вырывание зубов Пруссии, указывает путь, который нужно пройти, по-новому и с большей энергией, пойти вперёд и обеспечить победу Немецкого социализма.
   Здесь мы имеем единственную цель Чёрного фронта, которая
  

252

  
   осознанно продолжит кампанию Грегора Штрассера, в его смысле и к его цели, но по-новому и с большей энергией.
   Больше не может быть нашей главной заботой расшевелить массы немецкого народа и вдохновить его стремлением к Немецкому социализму.
   Сегодня нам нужно собраться вместе и подготовить хорошо информированную, надёжную и энергичную элиту, которая тщательно проработает революционные настроения масс, прояснит их умы относительно целей, которые должны быть достигнуты, сделав их готовыми и жаждущими бороться против Системы Гитлера, потому что в нынешних условиях это единственный путь продвижения к Немецкому социализму.
   Мы больше не можем заявлять о необходимости узких границ политической партии с неизбежными опасностями самонадеянности, исключительности и диктатуры.
   Наша нынешняя задача в том, чтобы провозгласить объединённое действие народной общности в смысле лозунга "Грегор Штрассер - Шлейхер - Лейпарт", который в прежние дни звучал как обещание новых времён, но завтра будет выразительным манифестом творческой воли революционной молодёжи, воинственной целью, и социалистическим устремлением - и, как таковой, даст обещание немецкому народу завершить начатое.
   Будет больше недостаточно на собраниях и в речах, в эссе и других сочинениях озвучивать обещания Немецкого социализма - расплывчатые по содержанию, непонятные по форме, неясные по конфигурации.
   Нам сейчас нужен недвусмысленный и ясный план  развития Немецкого социализма, такой план, который формирует программу Чёрного фронта. Нам нужно чёткое и тщательно продуманное изложение экономических, социальных и культурных целей Новой Германии, описание форм, которые она примет, описание её внутреннего устройства и функционирования.
   Здесь у нас есть цели и метод Чёрного фронта, которые можно перечислить следующим образом:
  

253

  
   Экономика: разрушение частной капиталистической и государственно- капиталистической экономической системы и построение нового порядка Немецкого социализма; национализация немецкой народной экономики под экономическую форму жизни, нацеленную на эффективную депролетаризацию немецкого народа.
   Внутренняя политика: свержение партийной диктатуры и установление политической системы, основанной на праве самоуправления сословиями; новое подразделение Германии на провинции с федеральной администрацией и верховным централизованным федеральным правительством.
   Культура: разрушить идола "тоталитарного государства", возвести на престол истинную веру; установить свободу совести; ограничить частные истины "крови и почвы" соответствующими областями их применения; признать ценность духа, ценность души, ценность религии.
   Внешняя политика: отвергать все виды империализма; продуктивно выражать одобрение Европейской федерации на основе национальной свободы и народного развития всех наций и меньшинств.
   Как итог: Новая Германия в Новой Европе, на основе
   Национальной свободы,
   Социальной справедливости,
   Европейского сотрудничества.
   Как фундаментальная подготовка и условие для
   Возрождения Запада.
  

254

  
   Перевод с английского языка: Богдан Заднепровский, закончен в 11:40 по Мск, 12 сентября 2019 года.
  

0x01 graphic

  
  


















 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"