Альфийский вальс1k "Альфийские песни и сказки"
Аннотация к разделу: Для первого знакомства взяты 2 хорошо известных сюжета, но события и герои поставлены в другие условия.
Лев Толстой как-то сказал: "Наташа Ростова - это я." Так и мною все было пережито, и написано лишь для того, чтобы избавиться от дальнейших переживаний. Пусть простят меня читатели - для меня это были скорее сеансы психотерапии, чем художественные произведения.
Еврейская история[7] История - это суд. Здесь есть обвинитель и обвиняемый. Они хотят защитить свои права и интересы на основаниии событий прошлого - действительных или выдуманных. Есть присяжные, выносящие вердикт, судья, выносящий приговор и отдающий его экзекутору, и даже публика, заинтересованно или безразлично следящая за процессом. Случается что история, как и суд выносит ошибочный приговор, и так же как и суд история может быть продажной.
Резниченко Владимир Ефимович - выдающийся мастер русской словесности[7] Хозяин раздела решил сделать посильный вклад в русскую литературу, собрав некоторые критические миниатюры выдающегося деятеля русской словесности Владимира Ефимивоча Резниченко и сохранив их для последующей публикации в ПСС мэтра. Компилятор сборника считает, что так как все произведения мэтра посвящены лично ему и не несут в себе ничего интимного, то их публикация без согласия мэтра, не несет в себе нарушения авторского права последнего. Компилятор приглашает других владельцев критических миниатюр прославленного поэта принять посильное участие в создании правдивого образа мэтра для потомков и заранее благодарен за содействие.
Моя ностальгия: Меня спрашивают, испытываю ли я ностальгию по оставленному позади... Я отвечаю: Да. Молодость - неповторимое время. Она и есть предмет моей ностальгии.
Анатолий Дмитриевич Рублев неожиданно для меня решил заняться изучением мой личности. С умным человеком всегда приятно пообщаться, но дурак с инициативой может испортить даже самые добрые побуждения. А.Д.Рублев спросил меня, где я родился. Я был занят, и не видел вопроса несколько дней. Велико же было мое удивление, когда за меня ответил некто Егорыч. Причем ответил, я бы сказал, странно: "[23.Егорыч] >На Украине он родился, Толя. Да ему какая разница, где родиться?" Из этой реплики я понял, что Егорыч с присущей будущему вертухаю и коммунисту серьезностью отнесся к выбору места своего рождения, и описал эту ситуацию, как я ее себе представляю. Ну, и последствия такого скрупулезного выбора тоже упомянул.
Этот рецепт я, будучи еще студентом-физиком, прочитал в журнале "Химия и Жизнь" в статье о свойствах риса, потому и назвал его - "Плов - Химия и Жизнь". Я тогда писал диплом в ФТИ им. Иоффе, тема диплома была "Исследование фазовых переходов второго рода методом комбинационного рассеяния света". Один из аспирантов нашей лаборатории увлекался кулинарией и во время междусобойчика с красным вином после удачной настройки спектроскопа фирмы ЛОМО рассказал мне о странной публикации в совсем не кулинарном журнале. Журнал я нашел в Фундаментальной библиотеке Политехника и приготовил плов на свое 25-летие, где одним из подарков была двухпудовая гиря, которая после моего отъезда из России кочует где-то по друзьям. Было много гостей, наша комната в "семерке" с трудом вместила всех. Всем мой плов понравился. После этого я готовил плов по этому рецепту очень много раз, и за качество рецепта ручаюсь.
Ноа Гордон, Последний еврей - (c)The Last Jew by Noah Gordon.: Лет 6 - 7 тому я зашел в библиотеку города Миссиссага, где жил тогда, и на столе рекомендованных бестселлеров увидел книгу The Last Jew. Первой моей мыслью было: "Не дождетесь!", но книгу я взял. И не пожалел. С этой книги для меня открылся мир Ноа Гордона - почти неизвестного русскоязычным читателям американского автора.
Лет 6 - 7 тому я зашел в библиотеку города Миссиссага, где жил тогда, и на столе рекомендованных бестселлеров увидел книгу The Last Jew. Первой моей мыслью было: "Не дождетесь!", но книгу я взял. И не пожалел. С этой книги для меня открылся мир Ноа Гордона - почти неизвестного русскоязычным читателям американского автора.
Когда-то давно я услышал этот сюжет на встрече друзей. Он мне понравился, и время от времени я оформлял его художественно, рассказывая женщинам: знакомым, малознакомым, а порой и вовсе незнакомым. По их реакциям я вносил в рассказ изменения, и вот выставляю это коллективное творчество на всеобщее обозрение.
